Таттар Илья Викторович: другие произведения.

Главы 21-22.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Конкурсы романов на Author.Today
Творчество как воздух: VK, Telegram
Оценка: 4.14*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ПРОШУ КОММЕНТИРОВАТЬ В ГЛАВНЫЙ ФАЙЛ, Скоро финал. Герой совершает последнюю фатальную ошибку, но не регугайте его. Он скоро всё узанает. Это последний этап чтобы вспомнить все несостыковки, следующие главы, я надеюсь, заставять читателя взглянуть на Вивус с другого ракурса.
  Глава 21. Снова в путь и неожиданные попутчики.
  Утром я рассказал обо всём Стоуну. Бывший главарь не изменил своего решения, а с ним и верный Африка. Я этому был несказанно рад. Отправляться одному в столь дальнюю и опасно дорогу очень не хотелось.
  Мы собрали так и не распакованные баулы, подсчитали полученные патроны, гранаты и остались довольны. Всего должно было хватить на маленькую войну. В процессе сборов ко мне обратился Стоун потирая голову:
   - Русский, я одного понять не могу. Где мы разболтали, о координатах. Хоть убей не помню. Ты конечно, можешь думать обо мне все что угодно. Но я не болтун, даже когда хорошо приму. Ты сам никому не говорил? Хотя бы этой бабе.
   - Нет! - сказал я поспешно, - Это от вас! Вы так нажирались, что могли наболтать о чём угодно, сделать тоже. Хоть своё хозяйство всему миру продемонстрировать.
  Тут оживился, Африка вертевший здоровенный рюкзак:
   - Да, да! Африка, так делал, все видели какой Африка там. - он показал рукой в область паха, - Африка понравился девочкам!- Улыбаясь во весь рот, закончил свою ремарку великан, погрозив нам пальцем.
  Стоун посмотрел на меня, в его глазах я увидел насмешку, но он так ничего и не ответил, лишь принялся складывать спальник. У меня же на душе скребли кошки. Вдруг, действительно я зря думаю на друзей. Вдруг - это Лена, какие тогда у неё ещё есть для меня сюрпризы?
  Утром мы подогнали ховер и закинули наши баулы внутрь, чем вызвали неподдельный интерес некоторых штабных, в основном приближенных Ковальского. У нас даже пару раз спросили, куда мы собрались. Но Стоун отбрехался, какими-то нелепыми и скабрезными шутками. Ковальского всё не было и это начало меня нервировать. Лишь после обеда пришёл посыльный и сообщил нам, что завтра утром выйдет колонна на Свалку и мы должны быть готовы.
  Вечером мы стали наблюдать подозрительную оживленность. Возле штаба усилили караул. Рядом в проулке зафырчал броневик. Стоун пытался разведать всё подробней, но его загнали внутрь, бывалые ребята в бронежилетах и касках. Наш ховер стоял рядом, удачно втиснувшись в пятачок между домами, и пока не вызывал подозрений. Мы так и не успели закрасить опознавательные знаки Вавилона. Видимо утром машиной интересовались ребята Ковальского, а сменили их уже люди Венделя, посчитавшие, что ховер стоит там, где ему и следует быть.
  Улучив момент, когда к штабу подошло несколько десятков разномастно одетых военных я выскользнул их дома, оставив Стоуна с Африкой сторожить добро. Было очевидно, что у Ковальского что-то не получалось. Его враги действовали ещё более решительно, чем он. Я нырнул в знакомый переулок старой части города и подошёл к знакомому домику. После продолжительного стука дверь всё же открылась. На пороге стояла Лена.
   - Заходи? - тихо сказала она, посмотрев по сторонам.
   - Что происходит? Где Ковальский? - перешел я сразу к делу.
   - Вендель решил взять всё в свои руки. Хоть он теперь и не главный, но его слово многое значит. Тем более Полис не будет препятствовать. Они выторговали себе под базу целый периметр. Владислава предали все, кроме горстки разведчиков. Он арестован, сейчас находится в тюрьме. Если в ближайшее время мы ничего не сделаем, то окажемся рядом с ним, а дальше в Вавилоне только овраг. Знаешь для чего он? - деловито произнесла она, сделав ударение на последнем предложении. Моё появление не было для неё неожиданностью.
   - Догадываюсь для чего нужен ваш овраг, даже бывал там. Откуда сведения? Тебя, что ещё не разыскивают. - удивился я её осведомлённости.
   - Ищут месте с Владиславом. Как только я почувствовала неладное, сразу пришла сюда. Остальное узнала Лиз.
   - Ей можно верить?
   - Нет. Она проститутка. У нас эти можно заниматься, только с разрешения администрации. Там и налог большой, и от клиента нельзя отказаться. Короче конвейер. А Лиз я прикрывала. Она совмещала приятное с полезным. И мужики нормальные, и заработать можно, и напрягаться не надо. Сейчас моему прикрытию грош цена, так что сдаст. - холодным тоном, печатая слова ответила она.
  Нужно валить от сюда, - выпалил я, непреднамеренно отступив к выходу.
   - Я сказала ей, что в обмен на сведения, отдам ей свою заначку на черный день. У жены генерала должно быть много интересных вещей! Она пришла, и рассказала, что могла узнать. Потом выдала всё, что обо мне думает и что сделает. У меня не осталось выбора. - и Лена хищно усмехнулась, - Не переживай, о нашей связи мало кто знает. Я здесь редко появлялась. А Лиз теперь не проблема.
  Мои глаза наконец привыкли к сумраку. Возле здоровенной кровати, где мы с Леной провели немало приятных моментов, лежал темный ворох тряпья. Я подошёл, зная, что там увижу, и стянул покрывало, плащ и ещё какие-то тряпки. Открылось лицо Лиз, на шее девушки зияла огромная, пугающая чернотой запёкшейся крови рана
  Лена смотрела спокойным целеустремлённым взглядом, как будто я обнаружил битую посуду. В глазах на мгновение померкло. Я снова прикрыл девушку и сел на кровать.
   - Тебя, что-то шокировало? - с усмешкой спросила она.
   - Я думал, что ты другая. - отрешённо ответил ей, глядя в потолок.
   - Надо же. На Вивусе и другая. Может быть когда-то была, но сейчас я такая, какая нужно. Не строй из себя романтика. У тебя самого за душей не мало грехов. Ты такой же, как все. - начала она резко, хотя мне и не требовались объяснения.
   - Ты думаешь?
   - А что тут думать. Сопливые нюни распустил. Прибыл на Вивус, стал любимчиком главаря, лизал зад этого верзилы и сейчас лижешь, хотя можешь послать его на все четыре стороны. Стало жалко Ани? Совесть мучает? Попользовал девочку, но не срослось, её затрахали упыри вроде тебя до смерти. Ты хоть представляешь, что она испытала? - Лена взорвалась за секунду, спокойствия в её голосе становилось всё меньше, - Потом спасая свою шкуру перебил не один десяток людей, пытал Борга. Но всё ради благой цели, дойти куда-то там, кого-то там спасти!
  Она остановилась перевести дух, я молчал. Всё рухнуло, моя Лена ушла, растворилась. Да её и не было, лишь мираж, нарисованный в моём воображении. В этом не было её вины, только моя. Я убедил себя, что она другая, что она не испачкана кровью, как мы. И это была очередная ошибка. Этот удар я уже не перенёс. Моя оборона трещала по швам. Тот другой, рушил защиту, заполнял меня целиком своей жестокостью и циничным прагматизмом.
   - Все вы мужики самолюбивые лицемеры. Я, я, е ещё раз я! Я делаю хорошее, только хорошее. Да вот в чём не задача. Только хорошее, вы делаете только себе! Знаешь, как я попала на Вивус и что тут со мной творилось! Меня сразу же устроили в прачечную стирать вонючие трусы, а попутно готовиться к героическим рейдам за живым. Я промолчу, как меня встретил дружный коллектив прачек, по совместительству шлюх. На занятиях по огневой со мной начал заниматься индивидуально один старлей. В первое наше занятие, он не мудрствую послал меня за патронами, огрел по голове и очень изобретательно отымел. Я рассказала об этом его начальнику, да вот незадача, оказалось, что меня ему уже проиграли в карты! Потом этот старлей стал меня сдавать, просто за полоску и нужные вещи. Особенно мне запомнилось, как меня имел целую неделю один завсклада за новую форму. И я была не одна такая, помимо меня у них ещё была Лиз, ещё пяток девушек. И надо признаться, я пользовалась успехом! Когда стало невозможно это терпеть, я застрелила его. Дежурным по сектору в то время был Ковальский, и он меня отмазал. Не бесплатно, конечно, но Ковальский оказался самым нормальным. Он даже с жеребьевками помог. Правда мы поплатились за это позже, но я всё равно всем обязана ему. Потом Владислав, правда, изменился, но я терпела, думала что всё станет как прежде. А вот когда он сказал лечь под тебя, я поняла, что моя песенка спета. Свою женщину ни под кого не подкладывают. - с каждым предложением она повышала тон, но на последних словах её голос резко сел, он даже всхлипнула, но сдержалась.
  Мне было её жаль, захотелось обнять, успокоить, она многое пережила, но тот жестокий и циничный внутри меня всё сделал иначе.
   - В твоей истории нет пары моментов. Во первых, роты насильников, обесчестивших тебя. Один старлей, звучит жидковато, и во вторых, попытки суицида. Все шлюхи рассказывают одну и туже историю. О сволочах мужского рода, сделавших их такими. А на самом деле всё стандартно. В первый раз у тебя просто не получилось, старлей был не твоим героем. Если бы ты хотела что-то изменить, не торговала б передком, сходила в рейд, заслужила уважение, научилась стрелять. Даже в Калдроне были бабы, с которыми никто связываться не хотел. Но ты нашла себя, прицепилась к Ковальскому, и стала им рулить за один важный рычаг! А я-то думаю, что мне напоминает бунт, такого осторожного, хитрющего мужика, привыкшего загребать жар чужими руками. Классическая пляска под бабью дудку! - я остановился, ожидая, что она бросится на меня, но ничего не произошло, и я продолжил, - Теперь вот разжалобить решила. Не выйдет. Я тебе поверил, но оказался дураком. Охи, ахи, все эти разговоры. Лживая, циничная сука. Хватит трепаться про несчастную девичью судьбу! Тебе в Вавилоне конец придет, Ковальскому тоже. Говори по делу, а не разыгрывай жертву.
   Лена смотрела на меня с холодным презрением. На удивление, мои слова успокоили её. Она, было, решила что-то возразить, но осеклась, немного помолчала и начала говорить ровным слегка усталым голосом, в котором не было и следа недавно разыгравшейся истерики.
   - Я знаю, что обо мне здесь вспомнят и очень скоро. Врагов у меня здесь, даже побольше чем у Ковальского. Но нас не выпустят из Вавилона. У шлюзов посты, автоматические пушки, артиллерия. Вавилон - это крепость. Я не знаю что делать.
   - Ты знаешь, где сейчас обитает Вендель? - в голове мелькнула не самая хорошая мысль.
   У Лены загорелись глаза. Похоже она поняла. Нашу троицу почему-то выпустили из поля зрения.
   - Я знаю где он может быть. У Венделя очень специфические интимные наклонности. Обычно он забирает от Лео пару официанток, к себе в особняк. Но особняк теперь отдан Полису. Так что Вендель, наверняка, приедет к Лео. Вчера ему было некогда, они всё это готовили ночью. Сейчас же когда Ковальский за решеткой, а его люди под контролем, он может позволить себе расслабиться. Стрельбы в городе не слышно, как в прошлый раз, так что он обязательно будет у Лео. Соскучился по девочкам! Тем более, мне Лиз говорила, что у бара какая-то суета.
  Я решил не уточнять про наклонности Венделя, а просто сходить на разведку. Лена провела меня, теми же закоулками, что и некогда Лиз. Я выпил глоток "Ракетного пойла", предусмотрительно позаимствованного у покойной, вылил граммов пятьдесят на грудь, после чего не очень уверенно двинулся к бару. Внутрь меня не пустила четверка громил, явно из персонала, сказав, что бар закрыт, за настойчивость я даже получил слегка по морде. Но вертелась рядом и еще парочка, с автоматами. Под их плащами скрывались бронежилеты. Эти боевики сидели внутри, но во время потасовки вышли проветриться. Как я понял, бронежилеты - явный признак какой-то элиты, вроде разведчиков или рейдовиков. А если у входа поставили крутых парней, то в баре намечается что-то серьезное. И Хромоного Лео также не отстранили от дел, иначе было бы глупо ставить его громил охранять вход. Интим будет как никак.
  Идя обратно, я боялся, что переиграл и вот, вот в спину полоснёт очередь. Но когда уже был довольно далеко, то стал свидетелем ещё одной потасовки. Пара не в меру ретивых клиентов рвалась в бар затушить внутренний пожар. Чем закончилось действо, я так и узнал, наконец свернув в переулок.
  Поделился своими наблюдениями с Леной. Идти вслепую было глупо, но ничего другого не оставалось. Пока про нас просто забыли, но обязательно вспомнят. Затем я попросил Лену показать максимально скрытый путь до штаба. Времена ходьбы по проспектам закончились.
  К счастью, со Стоуном и Африкой всё было в порядке. Ховер вписался как влитой. Никто не обращал на него внимания, тем более что транспорта вокруг прибавилось. По дороге я встретил ещё пару ховеров с пулеметами на верху, возле которых переминался с ноги на ногу скучающий эскорт. Было видно, что караулы расслабились. Очередной переворот прошел без сучка и задоринки.
  Стоуну план не понравился, но о согласился, что другого пути нет. Его ёрничанье по поводу болтовни о координатах, я пропустил мимо ушей. Африка со всем флегматично согласился. Когда потемнело, мы нагло забрались в ховер перед постом и поехали по пустой центральной улице. Ещё несколько машин последовали нашему примеру, везя куда-то своих хозяев. По пути встретилось несколько пеших патрулей, не обративших на нас ни малейшего внимания. Мы зарулили в неприметный проулок, загородив всё пространство тушей ховера. Наши действия вызвали недовольство какого-то местного жителя, но его удалось быстро успокоить. Я опять добежал до Лены, караулившей бар, и узнал, что ничего интересного в моё отсутствие не случилось.
  Через несколько часов мучительного ожидания, к бару подвели важную шишку, на броневике. Машина развернулась и стала возле стены, а три вышедшие из неё человека скрылись внутри здания. Наша компания собралась в ближайшем темном углу. Стоун ни в какую не хотел отправлять Лену сторожить ховер.
   - Я не оставлю эту подлюку у машины. Она нас сдаст, а так я её хоть придушить смогу. Лучше Африка. - не стесняясь в выражениях в десятый раз повторил Стоун.
   - У себя в штанах крючок придуши! - вызывающе ответила Лена.
   - Лена пойдет к машине, и сменит Африку, пусть он возьмёт гранатомет. Сдаст она нас, не сдаст, нам всё равно крышка. Африка очень нужен, он будет прикрывать, мы ведь не знаем сколько там головорезов.
   - Примерно знаем. На входе основная часть охраны, та парочка в бронежилетах, про которую ты говорил, теперь на улице кукует. Я так понял, он афишировать свои пристрастия не хочет, вот их и выставил. Четыре, плюс двое, плюс броневик. Внутри один, два человека, а то может и никого нет. Все у станков стоят! - гоготнул Стоун над своей же шуткой, - Ну и сам господин генерал, доверенное лицо, и шестерка, за которую сойдет Лео. - окончил свой расчёт Стоун.
   - Может внутри намного больше народа. - скептически возразил я.
   - Нет! Это простое снятие стресса, а не попойка. Здесь важен интим. Вендель не глупый мужик, в такие моменты он рядом не держит кучу народу. - уверенно изрек Стоун.
   - Вам лучше знать Стоун. Вы у нас бывший главарь банды, специфику на себе опробовали. Внутри будет всё знакомым и родным. Может и сам пару раз зад под плётку подставишь. - съязвила Лена.
  Стоун было попытался её схватить, но я помешал. Все были на взводе. По припиравшись ещё немного, мы все таки отправили Лену к ховеру, затем притопал Африка с пулеметом и гранатометом. Оставалось немного подождать. Через час, Вавилон окончательно затих и погрузился в сон. Двое громил Лео ушли куда-то через площадь, крикнув что придут через пару часов. У входа осталась лишь четверка. В броневике находился всего один человек. Водитель несколько раз выходил, покопаться в потёмках во внешнем отсеке, и подышать.
  Мы со Стоуном приготовили сразу по два пистолета с глушителями. Спасибо Новикову, щедро снабдившему наших убийц. Стоун обошел пустырь перед баром, прикрываясь домами, и когда он показался из-за угла одного из низеньких домиков, я направился к входу нетрезвой походкой. Охрана напряглась, парочка в бронежилетах подняла автоматы. Один из них приказал уходить. Но я упрямо шел вперед, выговаривая что-то нечленораздельное. Не дойдя до них нескольких метров, я рухнул на землю, как бы запутавшись в собственных ногах. Один из пистолетов был уже в руке подомной.
   - Вали отсюда. Пьянь - прокричали сверху, - Что с ним делать Зиги!
  Я издал звуки похожие рвоту, закашлял, и смачно выматерился.
   - Он блюёт! Не хватало, чтобы генерал в этом дерьме испачкался. Да Вендель нас убьёт! - в словах говорившего прозвучали беспокоящиеся нотки.
  Меня сильно пнули сапогом по ребрам. Я попытался встать, пряча пистолет под полой, ещё удар, перевернувший меня на спину. Длинное дуло глушителя уже направлено в голову охранника. Негромкий, но всё же слышный звук выстрела, сливающийся с лязгом затвора, и пинавший меня вояка начинает оседать. В голове мелькает мысль, что он здесь не причем. Стоун уже работает, через пустырь к броневику бежит массивная фигура Африки. Я только успеваю подняться, как уже всё кончено. Стоун стрелял сразу с двух рук, теперь он сноровисто меняет обоймы и кивает на вход.
  Я отрываю дверь и в неё кувырком врывается Стоун. У барной стойки сидят двое, в баре играет впервые виденный мной на Вивусе проигрыватель. Басовитая мелодия без слов. Стоун открывает огонь. Шесть - семь выстрелов, и с парочкой покончено. Затем он уверенно направляется к одной из дверей. Мы поднимаемся по скрипучей лестнице и оказываемся перед дверью, за ней небольшая проходная комнатка, и ещё одна дверь. Из-за которой слышаться визги, стоны, и шлепки. Я бью дверь, Стоун заходит, и перед нами предстает отвратительная картина. Два дородных голых мужика с перемотанными гениталиями привязаны к лавкам в заковыристых позах, и по их красным задницам, что есть сил хлещут плетками, нагие девицы. У одного мужика вместо ноги протез. Стоун не колеблясь стреляет тому дважды в спину. Девушки начинают кричать.
   - Цыц! - зверски рыкает Стоун, и они замолкают, - Он сволочь, вроде Моргана, барыга, перекупщик, сутенер. Чуть нас с Африкой не раздел гад. Жадность она губит! - эти реплики относится уже видимо ко мне.
   Второй молчит. В его рот вставлен кляп, лежит он спиной к нам и пока ничего не понимает. Стоун берет с небольшого столика форменную куртку, с толстой нашивкой и большой звездой.
  - Это Вендель! Я, Русский, многое Видел на Вивусе, но по части грязных экзекуций сей муж даст фору даже, геройски погибшим слоникам. Слов нет.
  Стоун брезгливо вынул кляп и хорошенько приложил Венделя пистолетом по голове.
   - Это на тот случай, если мистер красный зад начнёт качать права, кричать и вообще будет вести себя недостойно. - пояснил он и перевёл свой взгляд на забившихся в угол девиц, затем кивнул мою в сторону - Этот тип рядом со мной, всем хорош. Хорошо стреляет, толковый, даже писать умеет. Есть лишь один недостаток. Он обожает жестоко убивать, голых девок с плётками в руках. И если вы не скроетесь в ближайшие мгновения до утра, то убедитесь, что он гораздо изобретательней вас. - и Стоун обвел стволом панораму с убитым Лео и пока ещё живым Венделем.
  После его слов девушек сдуло в неприметную дверь, а мы принялись за генерала. Стоун разрезал его райские путы, Я швырнул предварительно проверенные штаны и куртку. Вендель натянул вещи и сказал:
   - Если вы от Ковальского и его шлюхи, то зря. Я теперь мало что решаю. Ковальский спёкся. Буду я живым или нет, в Вавилоне его никто не оставит. У него одна дорога. На тот свет. Он развёл смуту, положил много хороших людей, а вот у вас ещё есть шанс. Такой троице все дороги открыты!
   - Спасибо за предложение. Нам просто нужно наружу. Мы хотим уехать из Вавилона. Ты наш пропуск. - ответил я.
   - Зачем! Вне колонии не прожить и пары дней. Барьеров нет, лучше пустите себе по пуле в лоб. Это будет менее безумным решением... - последние слова Вендель смазал, так как получил увесистый удар рукояткой пистолета.
   - Предоставь нам решать, что делать. А вот пуля в твой мерзкий лоб может влететь в следующую секунду. Только я пойду тебе на встречу и дам умереть в невыносимых, сладких мучениях, прострелив пару раз брюхо. Мы едем к выходу, ты обеспечиваешь проход, недалеко от колонии выходишь и топаешь домой.
   - Вы меня и так пристрелите, да пройти пешком хоть километр по ночному Вивусу невозможно. Стреляй, дай покайфовать напоследок! - вызывающе ответил Вендель и приподнял куртку демонстрирую небольшой густо заросший волосами живот.
   - Думаешь не пристрелим. Ты зря хамишь. Ночь длинная найдём ещё кого-нибудь. Это была плохая идея, он ещё большее дерьмо чем говорили. Стреляй Стоун, и подай кляп! - немного устало сказал я, указав на тело Лео.
  Вендель оживился, набирающая бравада слетела и он быстро выпалил:
   - Хорошо, хорошо! Вы серьезно мужики? Выпроводить такую занозу в заднице как вы просто счастье! Я согласен, всё устрою в лучшем виде, только за нами поедет дежурный ховер. - и он ещё более спешно добавил, - Без пулемета, с одним водителем, в полукилометре.
  Стоун несильно ударил Венделя по голове:
   - Можешь когда хочешь! Давай вниз, но если надумал нас кинуть, то я реализую все наши обещания, ни смотря ни на какие трудности. Я слово держу, в особенности в отношении таких как ты!
  Мы спустились в бар, где нас ждал Африка, перетащивший сюда всех убитых. Только мы собрались открыть дверь, как в бар впорхнула Лена.
   - Ты что здесь делаешь? Ховер! - рыкнул Стоун.
   - Постоит, ничего с ним не случится. Нам нужно спасти Ковальского.
   - Что? Тебе нужно, ты и спасай, у нас дела. - ответил на её реплику Стоун и сделал шаг к выходу.
   - Нет. Теперь - это нужно вам, мальчики. Вряд ли вы за ночь, найдете те припасы для дальней дороги, что насобирали как хомяки. А ховер стоит где-то в колонии, и рыская по улицам вы его не найдете.
   - Я её убью, а потом решим что делать! - прорычал Стоун и схватил Лену своей огромной лапищей за голову.
   - Нет! - крикнул я и еле вырвав её из его рук.
   - Я говорил, что она та ещё тварь. Это она всё подстроила. У Ковальского яиц бы не хватило на такое. Он только ныть в совете мог. Если вы её здесь прибьёте, то не всё потеряно. Парни вы просто самородки! Обещаю взять вас на работу. Хорошую работу. - вставил Вендель, наблюдая нашу борьбу.
   - Соглашайтесь! Он вас ещё плёткой немного похлещет. Хорошее предложение! - прошипела Лена.
   - Да ладно тебе! Это была твоя учесть или даже предназначение, пока Ковальский не подобрал. Ты всегда говорила, что боль тебя только заводит. Вспомни детка наши сладкие ночи! - захрюкал от восторга Вендель.
  Я повалил его на пол размашистым ударом, затем ещё несколькими привёл его физиономию в совсем не товарный вид.
  Лена смотрела на меня вызывающим взглядом, но всё это было напускное. Она очень боялась, но не рычащего Стоуна, или огромного Африки, а именно меня.
   - Зачем тебе Ковальский! Ты же всё делаешь только для себя. Зачем он тебе нужен? Отвечай! - я и тряхнул её что было силы.
   - Я просто отдаю долги. - слабым голосом ответила она.
  Внутри меня шла борьба. Один я собирался бросить Лену на стол и начать отрезать ей пальцы ножом. Второй собирался спасать Ковальского, не смотря на абсурдность подобной идеи. Победил второй, он ещё не сдал окончательно позиции. Он ещё был ЖЫВЫМ.
   - Едем в тюрьму, на броневике. - сказал я, чем вызвал целую бурю протестов со стороны Стоуна.
   - Зачем? Мы её расколем за пару минут. Два пальца и сучка запоет. - проявил единообразие в желаниях со мной Стоун.
   - Нет Стоун. Так надо. - мягко сказал я и открыл дверь.
  Мы погрузились в броневик, намного менее просторный чем ховер. Африка забрался в башню и как завороженный крутил ручки наводки. Проехав одну из внутренних стен, мы оказались рядом с тюрьмой, по совместительству судом. Броневик остановился у будки охраны. Нас осветил неяркий свет самодельного прожектора. Один пролёт забора был снесён, в проломе стояла приземистая колесная платформа, с многоствольной установкой, закрытой щитом. Стволы этого чудовища смотрели на нас.
  Я с Леной вышел из броневика. Машину генерала здесь знали. Для надежности броневик стал так, чтобы из будки была видна дверь, в которой картинно сидел Вендель. Солдаты расслабились, заметив его. Естественно они не догадывались, что к затылку генерала был приставлен пистолет. Как пояснил наш высокопоставленный спутник, охраной тюрьмы заведовал единственный стопроцентно преданный ему мерзавец, разжалованный Ковальским в рядовые и повышенный сегодня до капитана, некто Рубен. Он не отличался умом, но выполнял все приказы.
  Я подошёл к будке и крикнул вояке с бурой повязкой:
   - Зовите Рубена. Шлюху Ковальского нашли.
  Рубен, как и полагается начальнику в столь поздний час, спал. Через несколько минут он прибежал, на ходу застегивая куртку. Весь наш план строился на том, что этот капитан недалёк, и во всё слушается своего спасителя. Если это хоть немного не так, наши внутренности утром будут соскребать с асфальта.
   - Ты кто такой? - властно сказал он, не увидев у меня на груди нашивок.
   - Старший лейтенант Суворов. - представился я и добавил вкрадчиво, - Генералу, как никогда нужны надежные люди, именно сейчас. И вы, как и я один из них.
   - У нас что-то намечается! - уже более дружелюбным тоном спросил он.
   - Да, приведите Ковальского. Пора с ними кончать. - я кивнул на Лену, которой в целях безопасности и просто из зловредности заткнул рот некогда принадлежавшим Лео кляпом.
   - Как сейчас и здесь! А как же суд! - удивился капитан.
   - Уже досудились! Я был не в восторге от Борга, по вполне понятным причинам. И что получилось? Теперь время не терпит. Если хочешь, спросите у генерала, это его приказ. Только сейчас его лучше не злить. Он только что с полисовцами на совете был.
  Капитан был старым собутыльником Борга, и хоть немного, но жалел о его отсутствии. Рубен пошёл к ховеру, но на пол пути его остановил Вендель.
   - Рубен, ты кого за яйца тянешь! Где Ковальский? Суворов тебе ничего не объяснил? Выводи Ковальского и остальных, и весь караул. Будем решать вопрос с этой падалью!
  Здесь Венделя понесло, мы говорили только о Ковальском и ни о каком карауле, но переигрывать было поздно. Вендель понимал, что его жизнь висит на волоске. Его либо убьёт Африка, либо разрежет установка у забора. Он очень хотел жить, и мечтал чтобы его толстый зад выпороли ещё не один раз.
   - Но генерал! А как же приказ коменданта. Он приезжал пару часов назад! - заискивающе тот попытался возразить.
   - Тебе кто начальник! Я или этот из Полиса. Выводи, майор, если быстро не управишься, будешь рядовым. Понял капитан!
  Рубена переклинило. Лена рассказала о его умственных способностях чистую правду. Он побежал в тюрьму. Через томительные десять минут к воротом подошла небольшая толпа. Семерка нещадно подгоняемых заключенных, и десяток конвоиров, во главе капитаном и еще одним офицера. Увидев нас с Леной Ковальский всё понял, и неплохо подыграл, запричитав, чтобы мы не убивали его жену. Рубен ударил его прикладом винтовки, после чего повел всех к броневику. Наступал самый ответственный момент.
  Вендель уже скрылся внутри а могучий Африка развернул башню и навел орудие и пулемет на людей. Я оторвался от всех вместе Леной, выхватил из-за спины автомат и сделал один выстрел. Лена уже сбросила веревки с рук и держала пистолет. Раздалось два мощных взрыва. Стоун в суматохе подкрался достаточно близко к установке и метнул гранаты.
   - Лежать! - крикнул я солдатам, начинающим понимать что происходит.
   - Бросить оружие. И к тюрьме бегом, если жить не хотите. - истошно проорала Лена, выстрелил пару раз. Без глушителя пистолет рокотал как пушка.
  Африка в дополнение к моим словам дал одиночный из спаренного с пушкой пулемета. Все включая Рубена бросили оружия и медленно пошли в сторону тюрьмы. Им в этом помогли и конвоируемые, разоружившие ближайших к ним вояк.
   - Не ожидал. - сказал Ковальский, сплёвывая кровью.
  Вавилон уже оживал, показалось несколько любопытных, скоро подойдет подмога, на Венделе здесь свет клином не сошёлся.
   - У вас всё тот же сумасшедший план. - на ходу сказал Ковальский, когда мы бежали к ховеру, Лена оставила его недалеко от тюрьмы.
   - А как же! Такие мы невменяемые! - ответил я.
  Мы добежали до ховера. Люди Ковальского услышали от него, куда мы собираемся, но возражений не высказали. Может быть, раньше у них и были шансы остаться в живых, но после побега они свелись к нулю. Нас догнал Стоун, сообщивший мне, что поедет с Африкой. Увидев кроме Ковальского ещё и его людей, он неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал. Я также был немного в шоке, планировалось взять одного Ковальского, но вот выпроводить вооруженный, на всё готовых смертников было не реально.
  Мы залезли в ховер, и поехали в сторону главного шлюза. Вавилон оживал, несколько раз по нам вели огонь с крыш и из переулков. Африка в ответ давал короткие очереди из пулемета. К счастью, возвести баррикады, ещё никто не успел. Лишь перед самим шлюзом, дорогу преградила пара ховеров. По нам никто не стрелял и мы остановились.
  Из-за угла здание замахали белой тряпкой, вызывая на переговоры.
   - Я пойду и договорюсь, - в своей привычной, лидерской манере заявил Ковальский.
   - Стойте, Владислав! - удержал его я подчёркнуто официально - Давайте выясним всё заранее. Вы больше здесь не рулите. Вы ничего не решаете, не командуете, не отдаете приказы. Вам понятно! Мы вас взяли по доброте душевной. Имейте совесть или её остатки!
  Ковальский переглянулся со своими спутниками и ответил:
   - Хорошо Артём, я вам очень благодарен. Можете идти вы, только я дольше жил в Вавилоне и могу быть полезным.
  Я, не смотря на него, бросил:
   - Пошли!
  Ковальский был в своём репертуаре и его уже не изменишь. Мы вышли из ховера и подошли к уродливой длинной постройке, сварганенной из всего, что попадалось на руку строителям. Нам на встречу вышли двое с белым флагом. В одном из них я узнал полковника со шрамом.
   - Здорово Ковальский. Повоевать решил! - начал полковник.
   - Сам понимаешь, ничего другого не остаётся. - ответил Владислав.
   - Кончай, вам живыми не уйти. Да и куда? Так сохрани хоть немного достоинства, я похлопочу за твоих людей и Лену.
   - У нас Вендель, - ответил Ковальски, - Вы его тоже с нами прикончите. Пропусти нас в ворота и больше нас не увидите. Хватит крови Лют!
   - Нет! Нам плевать на эту жирную скотину. Можете его хоть сейчас убить. - усмехнулся полковник.
  Пора было брать переговоры в свои руки. Я отдернул полу плаща и взял здоровенную чушку гранаты, и начал объяснять своё видение ситуации:
   - А на себя тебе плевать? В общем, мы просто так не сдадимся. Ты уже покойник, граната разнесёт нас на молекулы. Связываться с вашим судом вновь, у меня нет никакого желания. Стоун с Африкой ещё десяток завалят. Не сомневайся! Ну и эти кого-то прибьют. - пренебрежительно кивнул я на Ковальского, - Ховеры перегородившие дорогу вы потеряете тоже. Ну, и конечно люди. Я знаю, тебе чихать на всех кроме себя, но подумай, стоит ли оно того. Нам нужно выбраться из Вавилона. Ничего более. У тебя только всё начало получаться, у ваших появился свой квартал, ты в совете. Стоит ли разменивать такую прекрасную жизнь на нас?
   - Я с радостью задушил бы такую мразь как ты. Этой ночью вы подло убили многих наших, не меньше десятка. И ты просишь вас отпустить! - с каждым словом повышая голос, сказал полковник.
   - Нет, не прошу. А делаю предложение не потерять больше двадцати. Ты же ведь такой гуманист! - сказал я, понимая, что упёртый тип не отступит.
  Из-за угла вышел ещё один человек и направился к нам. Это был генерал полиса, также присутствовавший на том собрании.
   - Лют, остынь! Вы говорили громко, так что я всё услышал. - крикнул он подходя к нам, подойдя достаточно близко, генерал снизил голос, - Я так понимаю, у вас Вендель в качестве заложника. Мы пропустим ховер и броневик, без стрельбы и прочих недоразумений. С вами поедет Лют, без оружия, только один нож. Отъедете пару километров, высадите его с Венделем и катите на все четыре стороны. Мы их подберём, будем недалеко. - последние слова он явно сказал полковнику со шрамом, тот недовольно кивнул в ответ.
   - Тогда добавьте нам ещё еды. Всё что есть. - решил я проявить хозяйственность помня, о прибавившемся количестве едоков.
   Генерал не колеблясь ответил:
   - Нет проблем! Я прикажу собрать, что есть из рационов, но сами понимаете, много дать не смогу.
   - Этого хватит! - ответил я, - Прощай генерал! Боюсь, что больше не увидимся.
   - Я бы не стал на этом настаивать! Такие, как вы, выживут в любых переделках. Удачного пути, но в Вавилон не возвращайтесь, я уже не буду столь дружелюбен. - ответил весело генерал и пошел к перегородившим дорогу ховерам.
  Ещё одна разборка, ещё один убитый на моей совести ради благого дела. За всё нужно платить, и если пошёл по этому пути, то иди до конца. Полковник отдал свой пистолет сопровождавшему его офицеру, затем Ковальский обыскал его, забрал нож и мы пошли к ховеру.
   - Ну как Суворов, не будете спасать Венделя? У Люта, явно, серьезные намерения! - сострил Ковальский, кивнув на хмурого, ушедшего в себя полковника.
   - Нет, не буду. Пекись о себе Владислав. Я может и сволочь, но до тебя мне далеко. Очень далеко! - ответил я.
  Генерал сдержал своё обещание, всё прошло без приключений, нам даже дали полный рюкзак суточные пищевых рационов. Ховеры выпустили через шлюз и мы покатили по темному Вивусу. На горизонте небо уже посветлело, предвещая новый день, полный проблем. Сзади, довольно далеко, замелькали огни фар, преследователи представляли скорее эскорт, а не погоню. Недалеко от памятного обрыва, где нашли свой конец Борг с Морганом мы остановились и высадили Люта, вручив нож. Он был серьёзен и хмур. Из броневика вышел Вендель, озиравшийся вокруг, похоже, он до последнего момента не верил, что его отпустят. Машины покатили дальше, оставив генерала с полковников выяснять, кто из них главный и более удачливый. Я не сомневался, что Стоун даст нож и Венделю. "Всё должно быть честно, мы же не убийцы!" - за этой мыслью последовала горькая усмешка.
  Глава 22. Дорога к цели.
  До свалки было примерно пять дней пути. Даже по меркам Вивуса, путь предстоял неблизкий и что самое главное очень опасный. Один капитан оказался бывалым рейдером и не раз ездил за пополнением материальной части. Он рассказал нимало страшилок, так что я даже начал сомневаться в нашей затее. К счастью, броневик имел достаточный запас топлива, нам пришлось лишь перегрузить часть провизии для нужд Африки и Стоуна. К себе они взяли ещё только одного лейтенанта. Поэтому в ховере было тесновато, мы собирались в дальнюю дорогу и закинули в кузов всё, что только могли достать и на лишних попутчиков не рассчитывали.
  Сама свалка располагалась далеко от заселённых секторов. Нам предстояло обогнуть сектор креветок и углубиться в дикие территории, проехать у подножия высокой гряды, и оказаться на границе со стеклянными полями. Поговаривали, что в этом районе встречаются жуткие твари, в сравнении с которыми дракон, воспринимается, как комнатная зверюшка. С территории стеклянных полей ещё никто не возвращался, да и не видели их толком. Рассказывали лишь про странный блеск, и выровненную поверхность без единого холмика, следы применённого когда-то сверх мощного оружия.
  Свалкой же называли самую обыкновенную свалку. Сюда неизвестные на своих кораблях свозили разбитую технику, с ближайших техноарен. Конечно, большинство экспонатов представляли собой откровенно оплавленный хлам, но встречались и очень достойные вещи. В Вавилоне сразу смекнули, что свалка может стать абсолютно бесплатным источником оружия, боеприпасов и машин. Туда отправлялись экспедиции, привозившие мощное вооружение, которое позволило Вавилону заставить всех соседей себя уважать. Но о свалке знали не только люди, поэтому нередко на её подходах шли бои. В рейды отправлялись большие группы в несколько сотен человек. Многие не возвращались. Мы же сейчас ехали всего на двух машинах. Нам следовало рассчитывать на чудо и бездну везения, потому что в последнее время свалку облюбовали бородавочники. Две последние экспедиции вернулись в половинном составе, так и не добравшись до гор. Но и это было, пожалуй, не самой главной проблемой, потому что наша конечная цель располагалась за стеклянными полями.
  На первую ночевку мы остановились в ложбине за пологим холмом. Ехать ночь крайне опасно, во первых из-за опасности повредить ховер, а во вторых их-за демаскирующего света фар. Местность вокруг превалировала открытая, так что подобраться к нам незаметно было сложно. На вершине холма люди Ковальского оборудовали пост.
  Я сидел рядом со Стоуном и смотрел на суету Ковальского.
   - Скажи Русский, зачем они нам. Ковальский обязательно сподличает. Давай ударим из автоматической пушки и двинем дальше. - с усмешкой сказал Стоун.
   - Я знаю Стоун, но я устал от крови. Если мы это сделаем, то я перестану быть собой. Зачем тогда мы едем чёрте куда! - мой голос предательски задрожал.
   - Хорошо, Русский, это я просто к слову. Не пойму тебя. То ты парень с каменными шарами. А то вот так! Наверно поэтому я и иду с тобой Я сам уже давно устал от крови, от этой вечной войны.
  К нашей беседе присоединился повеселевший Ковальский:
   - Жизнь прекрасна Суворов. В такие минуты она прекрасна. Друзья, походный костер, тихая ночь! - с деланной восторженностью сказал он опускаясь рядом.
   - Не вижу костров. Да и ночь может быть не тихой. Зачем пришел Ковальский. Говори и проваливай. - грубо ответил Стоун.
   - Это аллегория Стоун. Костров Вивус давно не знал, здесь когда-то бушевал пожар выжегший всю планету. Я к вам пришел сказать, что мы все идем с вами до конца.
   - Зачем Ковальский! И вы хоть знаете куда? - спросил я, немного помолчав.
   - Да знаю. И про вашу татуировку, и про башню. Знаю! Уж не обессудьте, Лена со мной всем делится. И знаете, я хотел бы в этом участвовать. Мне надоело выживание, а хочу иметь цель. А у вас великая цель Артём! Разрешите мне сделать её и своей тоже. - он сделал паузу и продолжил, - Я всё потерял, и то что я делал не всегда выглядело хорошо. Я думал, что это во благо, но как теперь понял, это было только для меня. Я эгоист, властный, самовлюбленный. Но сейчас наступил такой момент, когда мне не к чему стремиться. Вы очень многое сделали просто так, по доброте, или повинуюсь каким-то иным чувствам. Там на арене, в Калдроне, даже в Вавилоне. Вот, например, я грешный. Я не тешу себя надеждой, что вы не смогли справиться с Леной. Стоун развяжет язык кому угодно. Вы просто меня спасли, потому что пожалели. Разве я не прав?
   - К чему столько лирики, переходи к делу! - встрял в разговор Стоун.
   - В общем Суворов, если кто-то и может что-то изменить, то только такой человек, как вы. Я пойду с вами до конца. Можете меня не бояться. Я был бы рад стать вашим спутником в этом предприятии.
   - Если вы не врете Владислав, то я тоже рад. Нам нужны люди, дело предстоит очень опасное, с неизвестным финалом. - дал я своё согласие.
   - Тогда по рукам! - он встал и протянул руку.
   - Хорошо, Владислав. Завтра рано вставать, хорошенько отдохните. - и я пожал его руку в ответ, под скептический взгляд Стоуна.
   - Что думаешь? - спросил мой напарник, когда Ковальский удалился, показывая всем видом недоверие к сказанному.
   - Не знаю. Может врет, а может и нет. Что им ещё делать, вокруг чужие, в Вавилон не пустят, ближайшая колония людей уничтожена. Полис эвакуировался. Нужно верить в людей. Мы хоть и очень жестокие создания, но в нас и добра много. Остаётся только верить! - ответил я.
   - Знать бы ещё, что такое добро, и во что верить, - пробурчал Стоун, - Но в броневик я их всё равно не пущу.
  Наступил утро, и мы двинулись в путь. На удивление, новый день не принёс ничего неожиданного. Мы понаблюдали парочку драконов, прицепившуюся к скале, подозрительный пылевой вихрь и всё. Ковальский хоть и никуда не дел свои властные замашки, вёл себя аккуратней. День закончился спокойной ночёвкой. Его люди менялись на дежурстве и смотрели на меня с интересом, без всякой враждебности. Кривых взглядов я, по крайней мере, не заметил. Такая волна дружелюбия, к человеку, ведущему их на смерть очень настораживала.
  Лена в присутствии Ковальского сникла. Он ей подавлял, как и там, на арене. Несмотря, на то, что мы находились в одном ховере, заговорить с ней пришлось всего несколько раз, да и то о разной бытовухе, вроде пополнения запасов воды. Моим главными собеседниками были Ковальский, и ещё один капитан, отзывавшийся на кличку Рысь. Этого капитана я раньше не видел, в момент ареста своего генерала, он поднял рейдовую роту и занял комендатуру. По какой-то причине он не любил Полис, и когда увидел, что их окружают представители этой колонии, то приказал открыть огонь по союзникам Вавилона. В короткой перестрелке погибло всего несколько человек. Когда к комендатуре подвели броневики и тяжелые установки, сержанты скрутили своих командиров и их приближенных. Вместе с Ковальским арестованными оказались три офицера этой роты, не в меру ретивый сержант, снайпер подстреливший пару полисовцев, и адъютант Ковальского, молодой лейтенант.
  
  Меня не очень удивил такой случайный выбор последователей. Всё-таки, мятеж Ковальского был спонтанен, и пан генерал не обладал тем авторитетом, который был у Венделя. Может и действительно, Владислав защищал свою жизнь, и у него просто не было выбора.
  На третий день пути, у подножия исполинской гряды мы заметили большую колонну отопиров. Улиткообразная техника не очень быстро ползла в нескольких километрах от нас. Мы прижались к холмистой гряде и, виляя, старались как можно быстрей миновать опасный участок. Нас отопиры заметили первыми. Наблюдатель в люке ховера, принял небольшие гравитационные платформы креветок, за суетящихся шакалов. Лишь когда в нашу сторону ринулась парочка улиток, раззява забил тревогу. К счастью всё обошлось.
  Улитки плюнули шарами плазмы, и те рванули далеко от нас. Наши машины были быстрее и мы думали, что уйдем без проблем, но когда на встречу выползла гусеница колонны, предательский холодок пополз по спине. Креветки, что-то тащили на здоровенных платформах, и выглядели весьма побитыми. В нашу сторону они выслали ещё несколько машин, но те были слишком вялыми. Мы проскользнули у них перед носом. Африка зацепил одну улитку из пушки и она, не замедляя ход, сиганула в небольшой каньон, полыхнув пламенем с чёрным дымом. Разойдясь на встречных курсах, мы нажали на газ и стали отрываться от преследователей.
   - Наверно, креветкам сильно досталось на свалке, раз они так быстро сдались! - прокричал Ковальский сквозь шум, - Обычно они упорные. Для них мы, не имеющие великой матери, мусор.
   - И кто такая великая мать? - спросил я, чтобы продолжить разговор, беседы с самим собой начинали надоедать.
   - Креветки, похожи на муравьёв, если вы помните кто такие муравьи. Они очень хорошие собиратели. В их обществе правят самки и некие "передаватели", существа третьего пола, или супер самцы, этого я не знаю. Те кого вы убивали, в бою с Фаллу, были простыми рабочими и солдатами. Передаватели же и самки всегда защищены броней и будут поумней простых рабочих. Креветки собирают живое для, того чтобы самки, и в меньшей степени "передаватели" улетели с Вивуса. Все работают на небольшое меньшинство.
   - А им что размножаться разрешено?
   - Нет, как и нам, - успокоил меня Ковальский, - Но для их самок, это намного большее горе, чем для нас. Они всеми путями хотят от сюда свалить и эксплуатируют рабочих лошадок, по чём зря. Видимо при рейде на свалку погибло много "передавателей", а может даже самка, вот рабочие и затупили не раскатав нас в блин. Правда я не понимаю, что они нашли на свалке. У них биотехнологии, обычно все их аппараты исковерканы и разбиты. Но кто их знает, этих креветок!
   - Откуда столько информации? В брошюре этого нет, личный опыт подсказывает! - поинтересовался я.
   - Я Суворов, всё-таки, начальником разведки и командиром рейдеров был. Мне такое знать жизненно необходимо. К тому же, многое фаллу рассказали. Они с отопирами заклятые друзья. Воют друг с другом почем зря. Кстати они вам преподнесли подарок, электромагнитную винтовку, переделанную под человека. Но честно признаюсь, я её зажилил. Такое оружие было грех отдавать, да и прислали его уже после того, как вас к башне отправили.
   - Вот значит как Ковальский. От вас хорошего не дождёшься. Я удивляюсь, как вы вообще ховер мне отдали.
   Ковальский заулыбался, я его в первый раз видел таким беззаботным.
   - Ваши показания были мне очень нужны. Я думал, что уничтожение целой колонии произведет впечатление. Я был наивен ещё больше чем вы. Кого волнует чужое горе! - сказал он и смачно выругался в никуда, - Оказалось, что лишний паёк от Венделя пересилит боль и страдания сотен людей. В итоге просто сожрали Новикова, который мало что решал.
   - Ну, вы Ковальский тоже не овечка!
   - Согласен Суворов! Не овечка. Но Вендель, по сравнении со мной чудовище. Надеюсь, Лют вспорет ему брюхо. Хотя... - Владислав сделал небольшую паузу, - Вендель прошёл, как и мы, Скалу, так что, будучи азартным человеком, я всё же поставил бы на этого мерзавца. Стоун зря дал ему нож. - и Ковальский посмотрел на Лену, которая, притихнув, слушала наш разговор.
  После приключения с отопирами мы неслись, что называется "до упора", остановившись лишь в полной темноте, на довольно широком перевале. Спускаться с плато ночью было бы чистым самоубийством.
  Кое-как перекантовавшись внутри ховера и броневика, утром я увидел самый чудесный пейзаж, из тех, что лицезрел на Вивусе. Небо отдавало яркой желтизной, наконец пробившегося солнца. Его лучи отгоняли тьму, царствовавшую всю ночь. Чернота ещё ютилась по щелям, обратным скатам холмом, с боем отдавая свету каждую пядь. В дали на самом краю бесконечного горизонта блестела полоса яркой солнечной реки. Блики, самые настоящие блики играли где-то далеко, и манили взор. Я даже поверил на минуту, что впереди море. Какая она, водная гладь, я не помнил, но знал, что не менее красивая. После унылой серости, и каменного однообразия, даже не верилось, что существует такая красота.
   - Это стеклянные поля! Мы уже рядом, кстати, добрались намного быстрее, это благодаря тому, что у нас нет платформ. Целых полтора дня сэкономили. - сказал, незаметно подкравшийся Ковальский. Сегодня он выглядел чересчур озабоченным.
   - Так близко. Так и хочется рвануть. Можно срезать здесь, нам не обязательно идти к Свалке. - ответил я.
   Ковальский пристально посмотрел на меня, как будто он даже хотел сказать, что-то важное, но засомневался, пересилил себя, и произнёс совсем другое:
   - Здесь не получится. Там есть большой каньон, который нужно будет объезжать. Он как раз, за той невысокой грядой и идет довольно далеко. Так хотели сделать наши ребята, спасавшиеся от бородавочников, но они погибли. Дымы от горевших машин разведдозора мы увидели как раз отсюда. Здесь очень опасное место. Парочку выгоревших ховеров посмотрим на спуске. Да и у нас был тайник на окраине свалки. Можно проверить, много времени это не займет, а лишних медикаментов и боеприпасов с провизией в нашем деле не бывает.
   - Хорошо, поедем к свалке, но вы говорили, что там очень опасно.
   - Здесь везде опасно, да и мы не станем забираться далеко. Бородавочники встречаются севернее, а мы будем у самой окраине. Пока нам везло, и если удача отвернется от нас сейчас, то дальше не стоит ехать. В стеклянных полях может случиться, всё что угодно. Вы же собрались именно туда! - на последнем слове несостоявшийся генерал сделал ударение.
   - Да Ковальский, именно туда. Сделаем так как вы сказали. - ответил я, Владислав же постоял немного рядом, посмотрел в горизонт и пошел к броневику. Видимо он считал своим долгом поговорить об этом и со Стоуном.
   Я продолжил смотреть, разминая слегка затекшие в ховере ноги. Лену я уже даже почувствовал, а не увидел. Она подошла и встала рядом, чуть сзади, смотря в даль.
   - Красиво, я такого не видела, хотя на скале тоже были замечательные закаты. Особенно тот в последний день, когда ты меня отшил. - это сказала она голосом настоящей, моей Лены, а не подавленной Ковальским женщины.
   - Да красиво. Мне даже кажется, что это мой последний рассвет. Знаешь такое, немного тревожное чувство. Вспоминается вся жизнь, что со мной была здесь. Недолгая, жестокая, а местами прекрасная. И лучшие моменты этой жизни принадлежат тебе. - ответил я и повернулся.
   - Знаю... - запнулась она, - Со мной такое было. Скажи Артём. Зачем! Нам ведь хорошо вместе. Давай всё сделаем по другому. Давай, не поедем туда, я боюсь! - глаза остекленели, и стали еще больше. Такое поведение мне знакомо. Кажется, что она вот-вот заплачет, но я уже не верил её слезам.
   - Ради жизни. Я хочу быть живым, даже когда всё вокруг мёртвое. А ты зачем? - жестко прочеканил я.
   - А куда деваться! - горько усмехнулась она, - Мне тоже очень тревожно... - подождав немного, робко с надеждой задала вопрос, - Может всё же не надо?
   - Нет! Я иду туда! Мне это нужно, вас с собой я не звал, дело добровольное. Мы можем оставить вам ховер. - посмотрев ей в глаза еще раз продолжил, - Я спросил, не о том, что за стеклянными полями, а про Ковальского. Зачем ты с ним? Я вижу, как он к тебе относится, ты для него просто вещь. Так зачем? Любишь его, жить без него не можешь, или он надежная партия.
  Она посмотрела на меня, её слезливый взгляд, стал твёрдым и она спокойно, уже ответила:
   - Я привыкла! Он относится ко мне не так плохо как другие. Я привыкла... - затем она развернулась и пошла к ховеру.
   Я ещё долго стоял и смотрел в горизонт, вспоминая свою короткую, полную опасностей жизнь на Вивусе. Затем меня позвали и я сел в ховер. Предстоял ещё один рывок. Дальше только неизвестность.
   Ковальский вёл ховер сам. Перевал местами был довольно узок, и мы протискивались довольно близко от обрыва. Отличное место для засады. Владислав оказался прав. Уже почти в самом конце спуска мы увидели сгоревшую улитку, которую, видимо, оставили прикрывать отход. Её тушка прижалась к стене и нам стоило немалого труда её обойти. Еще ниже, на широкой площадке мы увидели плоды её трудов. Здесь были разбросаны части какой-то машины.
   - Наверно разведчик, бородавочников. Они взрываются на раз. Надо признаться, креветкам не откажешь в сообразительности и смелости, или как там это у них называется! - прокомментировал увиденное Ковальский.
  Мне говорить не хотелось. Я думал о Лене. Меня к ней тянуло. Хоть, тот другой циничный я, внушал мне что-то про гормоны, я хотел быть рядом с ней. Несколько раз, украдкой посмотрев на Ковальского, мне даже захотелось ударить его. Она с ним, а не со мной. Эти мысли полосовали душу по живому. Мне просто хотелось быть с ней рядом и послать свою цель, эти непонятные координаты к чёрту. Теперь я понимал, как глупо всё это выглядит. Татуировка, цифры - полный идиотизм, занёсший меня неизвестно куда.
   - Прочь предательские мысли, - сказал я сам себе, - В отличии от Стоуна, от Ковальского у меня есть цель. Не просто выжить, а найти что-то важное. Судьба вела меня сквозь боль, горе, страдания. Она охраняла меня, и лелеяла. Я обязан дойти до конца, ради всех кого потерял, ради всех кто есть, и ради тех, кого не будет в моей жизни.
  Так наедине с самим собой я ехал до полудня. Наконец появилась свалка. Воображение рисовало какую-то территорию, огороженную забором, с горами из танков, бронетранспортёров, боевых роботов и прочих смертоносных механизмом. Но свалка просто началась. Мы ехали, ехали и вдруг заметили, что вокруг полно металлического мусора. Перевернутый корпус, чего-то пузатого и гусеничного, со снесенными по одному борту странными опорными катками, похожими на бусинки. Чуть дальше квадратные останки какого-то шагохода. Это было понятно по одной единственной неестественно вывернутой ноге. Обломки маленькой, шипастой машинки, похожей на ежика, проломленный металлический шар, из которого вывалился целый ворох проводов, трубок и еще чего-то. Мощное орудие с разорванным стволом, на низкой платформе. Просто искореженные остатки. Я вертел головой вокруг, выхватывая разрушенные машины, свидетели смерти своих хозяев.
  Ховер свернул и стал лавировать среди металлического лома, бывшего некогда грозными боевыми машинами. Ковальский знал куда едет. Через пол часа мы остановились, возле здоровенной развороченной внутренним взрывом гусеничной машины, придавившей ещё какие-то обломки, о принадлежности которых можно было лишь догадываться.
   - Тяжёлый танк бородавочников. Выглядит внушительно, а подбить не сложно. Тупая мощь, как и всё у бородавочников. У нас был один парень, который на арене подбил три таких. - кивнул на громаду Ковальский, - Под ним тайник в бункере бэтера фаллу. Пошли, здесь нет смысла задерживаться.
  Словоохотливость Ковальского в последнее время меня настораживала. Обычно из него слова не выбьешь, а тут рубаха-парень. Мы вышли и направились к танку, прикрывая друг-друга. Стоун с Африкой остались в броневике. Ковальский с капитаном недолго возились под танком, после чего, начали вынимать содержимое тайника.
  Две солидные трубы гранатомётов, парочка винтовок футуристического вида, но явно земного происхождения. Несколько автоматов похожих на мой, но с оптикой, патроны, гранаты, медикаменты в контейнере, коробки рациона. И главное блюдо - крупнокалиберный пулемёт. Было очень не логично, оставлять такое богатство столь далеко от колонии. Оно принесло бы намного больше пользы в деле. Возможно это была личная заначка Ковальского, подобная той, что имелась у Моргана. Нельзя сказать, что нам всего этого не хватало, но и лишним оно не будет точно.
   - Вот такой у нас здесь был схрон на всякий случай! - сказал довольный Ковальский, подмигнув капитану, - Часть мы вынуждены будем положить в броневик. В ховер всё просто не влезет.
   - Поможем! - сказал я, махнув Стоуну, чтобы он подъехал ближе.
   Сержант, тот, что застрелил несколько полисевцев, уже вертел в руках незнакомую винтовку. Для проверки он нажал на спуск и оружие отозвалось хрустящим, не очень громким выстрелом.
   - Супер! - посмотрел он на меня, хищным ненавидящим взглядом.
   В это время подъехал Стоун. Он вышел их броневика без автомата, за ним последовал и Африка, которого очень заинтересовало крупное воронёное тело пулемёта. Случая познакомиться с новой игрушкой великан не упустит. Я уже начал понимать, что наши союзники задумали очередное предательство. Хотел предупредить своих спутников, когда краем глаза заметил движение, и сразу последовал удар, сваливший меня на землю. Ковальский, стоявший справа от меня, выстрелил в грудь Стоуна из пистолета. А сержант, рассматривающий извлеченную винтовку, выпустил в грудь Африки короткую очередь.
  Я смотрел на происходящее, как бы со стороны, паря сверху над местом действия, и даже видел себя, лежащего в неудобной позе на боку с залитым кровью лицом.
   - Нет!!! - немой крик пронзил голову.
  Стоун, споткнулся и упал. А вот Африка, в отличии от нас, не подкачал. Очередь вспорола грудь великана, но могучее тело это не остановило. Он мощным рывком преодолеем разделявшее их с сержантом пространство, выхватил винтовку и с чудовищной силой опустил её ему на затылок. От винтовки отделился приклад и ещё какие-то детали, а голова стрелка треснула, с сочным хрустом. Затем в уже умирающего великана начали, стрелять опешившие было люди Ковальского, и его тело сдалось, рухнув на поверженного врага.
  Наступила тьма...
   - Пора уходить. Мы стреляли, не дай бог бородавочники услышат. - хрипел какой-то голос совсем рядом.
   - Он уже приходит в себя. Скоро едем. Я не могу отказаться от такого удовольствия. - голос Ковальского я узнал сразу. Не было смысла изображать труп и я открыл глаза, сразу заслезившиеся от набившихся в них песка и пыли. Меня оттащили к танку, под которым был тайник. Руки и ноги крепко связали, голова пульсировала. Рядом лежало тело Стоуна. Африка с сержантом остались на том же месте, где их застигла смерть.
   - Привет, Артём! Не держи на меня зла, - с иронией сказал Ковальский, и заботливо начал вытирать мне глаза влажной салфеткой.
   - Ну ты и гнида. Я же тебе поверил! - прохрипел я, пытаясь не застонать от нахлынувшей головной боли, тошноты и головокружения.
   - С тобой перестарались. Я подозреваю, что тебе пробили череп. Конечно не так, как этот здоровяк расколошматил Франца. Но смотреть, сам понимаешь, не имею ни малейшего желания. - он присел и приблизил свою голову к моему лицу, - Я может и сволочь, но не идиот, как вы со Стоуном!
   - Да с чего это ты решил? - от ненависти всё внутри клокотало.
   - А с того, что я не собираюсь на смерть, руководствуясь галлюцинациями, и домыслами, как ты. Я практичный, я надёжный. Может ей и понравилось, как ты её трахаешь, но это скорей от новизны. А вот защитить, накормить, обезопасить - это всё ко мне. Потому что я мужик, а не сопля, поэтому женщины выбирают таких как я!
  Я истерично захохотал:
  - Так всё из-за этого. Сам подложил её под меня, а теперь ревнуешь и мучаешься. Да я забил на эту суку. И стонала она не от новизны, а потому что мужик - это я, а ты так, ослик, который везет её до более перспективного ослика, или пока не сдохнет от потуг. Она говорила, что вообще, ты только пыхтеть можешь... - Ковальский зашипел от злости и ударил меня в живот. Я начал задыхаться, всё также смеясь ему в лицо.
   - Дурак! А ты мне нравился, Артём. В тебе есть запал, зачатки лидера, но ты их утратил подчинившись этому верзиле. Всё, конечно не из-за Лены, хотя ради дельного партнёра, я бы мог поделить часы приёма или организовать доступ к телу как-то иначе. Чётные и нечётные, спереди или сзади. Но ты решил, что я пойду в стеклянные поля, пойду неизвестно куда, уподобившись твоим тупым дружкам. В отличии от тебя я реалист, и рассчитываю свои силы.
   - Да и как же ты рассчитал свои силы? Так же рассчитал как Венделем, что кроме горстки неудачников, и стервозной шлюхи рядом с тобой никого нет. Расскажи напоследок, хочется восхититься твоим нечеловеческим гением!
   - Смейся, смейся! Не долго осталось. Я бы тебя может и взял с собой, но не их! - и он плюнул в сторону Стоуна, - Я собираюсь в Вивуссити. Есть такая колония в четырех секторах. Там Вавилон, конечно, не жалуют, но что-нибудь придумаем. Это более реально, чем то, что ты собирался сделать. Тем более, что половину пути мы уже преодолели, благодаря тебе. Нам нужны обе машины, ничего личного. Повторюсь, ты Суворов мне симпатичен, но после свершившегося, ты вряд-ли захочешь иметь со мной дело. Лена говорила, ты их даже друзьями называл, так что не обессудь, на своё теперешнее положение. Друзей нужно уметь выбирать! Гуманней, конечно, было бы тебя убить, но ты говорил, что-то о доброте душевной. Так что имей её в полной мере здесь и сейчас! - он остановился и хищно оскалился, - У обломков напротив мы оставив пару рационов, воды, винтовку, два десятка патронов и так уж и быть обрез, из него удобней застрелиться.
   - Я поражен твоей добротой Ковальский. Такую сволочь, как ты нужно поискать! Ты просто боишься меня убить. Ты трус Ковальский, вот и всё. Ты подонок! И знай, перед смертью, последний о ком ты подумаешь, буду я. Такое скотство не забывается. - выпалил я, ненависть переполняла тело через край, затушив боль и остальные чувства, казалось, ещё немного и я испепелю его одним взглядом.
   - Ты, наверное, о совести. Есть такая легендарная субстанция. Но ты не первый на моём счету. Я с этим справлюсь. - Ковальский встал и отряхнул плащ, - Запомни и подумай перед смертью. Я сильный! Да я подлый, да бесчестный, да трусливый, но такие как я и выживают. Мы прячемся за чужими спинами, бьём из-за угла, интригуем, обманываем, крадём. Это и есть сила, поэтому мы и выигрываем. А такие как ты, кто помогает каждому встречному и поперечному просто так, слабы. Вы погибаете от рук спасённых и не понимаете почему. Жить, будучи кому-то обязанным, крайне тяжело, такие как ты одним своим существованием напоминают: "Ты мне должен! Ты мне обязан! Ты живёшь благодаря мне". Вот и всё, теперь я тебе не должен. Прощай Суворов, пусть у тебя будет лёгкая смерть, вспомни про обрез. - Ковальский развернулся, и натолкнулся на Лену, я её и не заметил, слушая монолог негодяя.
   - Я поговорю с ним! - сказала она дрогнувшим голосом.
   - Быстро, иначе уедем без тебя. Учти он тут тебя шлюхой называл, так что не распускай нюни. Ты не единственная дырка на Вивусе. - ответил Ковальский и не оборачиваясь ко мне пошел к броневику.
   - Извини, что так получилось. Но то, что ты собирался сделать - полное безумие! Ковальский думает реальней. Прости!
  - Ты всё знала все эти дни! Ты всё знала этим утром, что готовиться убийство... И ты молчала. Иди Лена, я надеюсь, Ковальский доберется до колонии людей, и не сдаст тебя в бордель. То, что я говорил - правда, это место существует, я был в башне и у нас был шанс хоть что-то изменить. Я люблю тебя, и влюбился ещё на арена. Прощай!
  Её глаза расширились и наполнились слезами, с всхлипыванием она проговорила:
   - Всё равно ничего не изменить. Прости! Я тоже люблю тебя! Я дура и шлюха, в этом ты прав! Прости! Мы всё равно скоро встретимся. - на последних словах она развернулась и побежала к ховеру, бросив рядом со мной широкий и короткий нож. Видимо именно им она разворотила горло Лиз.
  Машины развернулись и завиляли между обломками. Я остался один. Наступила тишина, тревожная тишина.
Оценка: 4.14*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"