Катакомбный Театр Мистики : другие произведения.

Легкая прогулка за смертью

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Музыкальная пьеса для актеров, умеющих танцевать по-ирландски и показывать исторические бои.
   []
  
  Действующие лица:
  
  Патрик Пирс, деревенский трактирщик.
  Планкетт - декан католической церкви
  Кэтлин Пирс, дочь Патрика Пирса, вначале изображает деву Марию.
  Томас Мур, вначале изображает святого Иосифа.
  Рыжий Донахью, вначале изображает архангела Гавриила.
  Генри Кахер, учитель танцев.
  Брэндан О"Брайен, бывший лейтенант королевских кавалеристов, законный лендлорд усадьбы Риордан.
  Полковник Лоуренс, новый лендлорд усадьбы Риордан.
  Леди Джейн Лоуренс, его дочь.
  Мерфи Мак Махуна - предводитель банды белых ребят.
  Танцовщицы и танцоры, которые, надев маски, изображают также банду белых ребят.
  
  Первое действие.
  
  Звучит увертюра. Деревенский трактир 18 века. На сцене суетятся ирландцы, одетые пастухами и пастушками. Появляются Планкетт, декан католической церкви, и местный трактирщик Патрик Пирс. Они оживленно обсуждают политическую ситуацию, сложившуюся к концу семилетней войны.
  
  Декан Планкетт: (смеется) Вот что я скажу тебе, Патрик Пирс, король Людовик нипочем не отдаст королю Георгу Квебек!
  Патрик Пирс: (сердито) Не отдаст?
  Декан Планкетт: Квебек - это дверь в Канаду. Потеряв Канаду, Франция потеряет Луизиану. А, потеряв Луизиану, Франция потеряет весь Новый Свет.
  Патрик Пирс: Но Квебек она уже потеряла.
  Декан Планкетт: (демонстративно смеется) Король Фридрих тоже поначалу добился успеха, хотя потом русские едва не взяли Берлин. Вот увидишь - в следующем году французы вернут Квебек. Ведь вы, деревенские, мало смыслите в подобных вещах, а в Дублине живут настоящие военные эксперты.
  Патрик Пирс: Зато любая доярка подтвердит: если бычок влез на корову, то пока не закончит работу, не слезет. (вздыхает, сокрушенно взмахнув рукой) И мне сдается, бычок уже влез на Канаду.
  Декан Планкетт: Тьфу!
  Патрик Пирс: А вот еще забавный случай был у нас в стаде...
  Декан Планкетт: (оглядывается) Тише, мы не одни.
  Патрик Пирс: Здесь только местная молодежь. Хотят показать вам рождественскую мистерию.
  Декан Планкетт: (улыбаясь) Какая прелесть.
  
  Переодетые ирландцы нараспев читают праздничные стихи.
  
  Пастухи и пастушки: Ночь придет и в окошко тесное
  К вам заглянет звезда небесная.
  А когда она утром скроется -
  Постучите в дверь. Дверь откроется.
  
  Не напрасно людей тревожило
  Это доброе предсказание.
  Долго ждали мы, еле дожили,
  Веря в руны и обрезание.
  
  Погребли навек в суеверии
  Мы авгуров римской империи.
  
  И смешались давно наречия
  Магов Нила и Междуречья.
  
  Бесполезны шаманы Скифии
  И виденья дельфийской пифии.
  
  Не случайно младенцу бедному
  Поклонилися гости знатные
  И сложили дары победные
  Перед ним, как доспехи ратные.
  
  Звезды были его игрушками,
  А планеты его подружками.
  
  И поэтому душу вечную
  Он проводит дорогой млечною.
  
  Никакой беды не случается
  С тем, кто в небе с ним повстречается.
  
  Все наладится. Все устроится.
  Постучите в дверь. Дверь откроется.
  
  Пастухи и пастушки расступаются, открывая колыбель с младенцем Иисусом, над которой склонились святой Иосиф и дева Мария. За колыбелькой переминается с ноги на ногу здоровенный ангел - рыжий Хью. Партик Пирс и декан Планкетт аплодируют со слезами умиления.
  
  Декан Планкетт: (проходит по сцене, осматривая пастушек) Мне доводилось встречать Рождество даже во Франции, но куда там француженкам до ирландских девиц. (застенчиво опускает глаза) Француженки значительно уступают им в вере.
  Патрик Пирс: Молодцы! Достойное представление для любой из воскресных школ под открытым небом.
  Декан Планкетт: (вздыхает) Как жаль, что по воле надменных еретиков открытое небо все чаще заменяет католический храм.
  Патрик Пирс: Ну и что? Мне даже нравится.
  Декан Планкетт: (воодушевленно) И правда - как в старину.
  Патрик Пирс: Посмотрим, что будет дальше.
  
  Снова играет музыка. Пастухи и пастушки, подняв руки, будто бы танцуя фламенко, начинают приплясывать, как танцевали в старину - кокетливо покачивая бедрами и наступая на зрителей. Вслед за ними танцуют святой Иосиф и дева Мария. Только ангел медленно машет руками, изображая полет. Декан отворачивается, закрыв лицо. Танец останавливается.
  
  Декан Планкетт: (иронично) А почему не танцует Иисус?
  Кэтлин Пирс: (переодета в деву Марию, простодушно) Так ведь он еще маленький.
  Декан Планкетт: Ну а волхвы?
  Томас Мур. (переодет в Иосифа, радостно) Все в порядке. Волхвы будут танцевать джигу.
  Кэтлин Пирс: Все-таки джига - мужской танец. Поэтому все волхвы...
  Донахью: (басом) Тогда почему Гавриил не танцует джигу?
  
  Патрик Пирс: Тьфу, дьявол! (отвешивает ангелу затрещину) Заткни свой поганый рот, рыжий Хью. Постыдись хотя бы господина декана, чертов сын, если младенец Иисус для тебя не авторитет.
  Декан Планкетт: (печально) О, да. Ирландия перестала быть крепостью истинной веры.
  Томас Мур: Не перестала.
  Кэтлин Пирс: Если пожелаете, мы отлупим ангела Хью.
  Декан Планкетт: (печально) Нет-нет. Довольно и того, что так поступают англичане.
  
  Слово "англичане" звучит зловеще, как название библейских демонов, и даже усиливается эхом. За дверью свирепый собачий лай. Ирландцы пугаются. Староста смотрит в окно.
  
  Патрик Пирс: Кошка пробежала.
  Томас Мур: Вот мерзкие твари.
  Донахью: (удивленно) Кошки?
  Томас Мур: (раздраженно) Какие еще кошки?
  
  Будто сговорившись, местные жители обступают декана и спрашивают его скороговоркой в одно длинное предложение.
  
  Кэтлин Пирс: Эти мерзкие твари опять не разрешают детишкам учиться в школе.
  Томас Мур: Ваше преподобие, неужто они действительно перекрыли дорогу на Килларни?
  Патрик Пирс: А еще говорят, подорожный сбор увеличат вдвое...
  Кэтлин Пирс: ...и запретят всем ирландцам жениться.
  Томас Мур: Вот мерзкие твари.
  Декан Планкетт: (любезно улыбаясь) Вы говорите об англичанах?
  Ирландцы: (хором) Да, мы всегда о них говорим.
  Кэтлин Пирс: (причитает) Ведь в Ольстере католиков уже жгут на кострах.
  Патрик Пирс: (интимно) Хотя с другой стороны наследник престола перешел в католичество...
  Кэтлин Пирс: (вытаращив глаза) ... потому что французы на днях осадили Лондон.
  Томас Мур: (интимно) А, учитывая, что в Уэльсе воскрес Мерлин...
  Кэтлин Пирс: ... наши дела не так уж и плохи, как может показаться на первый взгляд.
  Ирландцы: (хором, сгорая от любопытства) Ну и...?
  
  Пауза.
  
  Патрик Пирс: (льстиво) Ведь вы из Дублина, вам виднее.
  
  Снаружи снова лает собака. Решительно открывается дверь. На пороге появляется комический старик с растрепанной седой бородой, в нарядном камзоле и с большим мешком на плече.
  
  Декан Планкетт: (меланхолично показывает на него) Вот вам Мерлин, у него и спросите.
  
  Вытаращив глаза, ирландцы смотрят на старика. Вновь звучат флейты. Не говоря ни слова, загадочный старик взбирается на стол, и ловко танцует между тарелок.
  
  Патрик Пирс: (с облегчением) Ну и шутки у Вас, ученых джентльменов из Дублина, простого человека можете заикой сделать... (показывает на старичка) Это волхвы. Точнее - первый из них. В его мешке святые дары младенцу Христу.
  Донахью: (смущенно) Господин староста, простите великодушно, но волхвы сказали: сегодня не придут, никак не получится.
  
  Ирландцы подозрительно разглядывают бодрого старичка, который невозмутимо продолжает танцевать.
  
  Томас Мур: (грозно) Эй, самозванец! (старичок ловко садится на край стола, покачивая ногой, и с хрустом ест яблоко из тарелки) Ежели ты Креститель Иоанн или допустим - царь Ирод, так не лезь на стол прежде времени.
  Старичок: (ехидно) Не угадал. Я - красавица Саломея, которую Ирод наградил за танец головой умного человека. (смотрит по сторонам) Жаль, что вокруг ни одной головы, достойной моего танца. (ест яблоко)
  Донахью: Скажи спасибо, что твои седины служат тебе защитой, мерзкий старик.
  Старичок: (нахально) А ты, наверное, добрый аист, который разносит девушкам ребятишек?
  
  Ангел Хью немедленно награждает незнакомца оплеухой, отчего тот падает под стол.
  
  Патрик Пирс: Полегче, дьявол. Дай поговорить с человеком. (заглядывает под стол) Эй, старик! (объясняет декану) Лицо его мне знакомо. Но откуда - не помню. Вдруг это лазутчик из банды белых ребят?
  
  Старичок: (из-под стола) Померещилось.
  Патрик Пирс: (улыбается декану) Какая жалость. (под стол) А то передавай привет Шону-Мяснику, ведь я его крестный отец.
  Старичок: (из-под стола) Ладно, передам.
  Кэтлин Пирс: (под стол) Как поживает Джейк-душегуб?
  Старичок: (из-под стола) Здоров душегуб, грех жаловаться. (нерешительно выглядывает) Только работы много.
  Патрик Пирс: (пристально вглядывается в его лицо) Лопни моя селезенка! Разверзнись адская бездна! Да ведь это же, Генри Кахер, знаменитый учитель танцев!
  
  Ирландцы живо обступают учителя танцев.
  
  Донахью: (подлизывается) Разрешите, спинку отряхну.
  Генри Кахер: Напрасно стараешься, я злопамятный.
  Томас Мур: Вы к нам надолго, или проездом?
  Ржди Кахер: Пока не заплатили - надолго. А потом - проездом.
  
  Ирландцы ликуют.
  
  Декан Планкетт: Что это значит?
  Томас Мур: (радостно) Нашей деревне сказочно повезло.
  Кэтлин Пирс: Сам Генри Кахер будет учить нас танцам!
  Патрик Пирс: Ведь мастерам по обычаю платят в конце третьей недели, которую называют выгодной. Хотя достойный мастер работает до конца шестой.
  Генри Кахер: Не беспокойтесь. Раньше мне ваши денежки не пропить.
  
  Ирландцы смеются.
  
  Декан Планкетт: (поджав губы) Позвольте уточнить, господин учитель, эти танцы - какого рода?
  Генри Кахер: И мужского и женского.
  
  Ирландцы смеются.
  
  Декан Планкетт: Меня интересует не пол, а стиль.
  Генри Кахер: (надменно) Я ведущий специалист по стилю Ринс-фада, где танцоры исполняют движения друг против друга. Знаю круговой танец Хай. Уважаю Тренчморес - неплохое развлечение для большой деревни. В совершенстве изучил все джиги, которые успели выдумать кельты, и пару древних танцев с мечами.
  Декан Планкетт: (сердито) Но ирландские танцы запрещены.
  Генри Кахер: (насмешливо) А в каком стиле работает ваша катакомбная церковь, сэр?
  
  Ирландцы смеются.
  
  Декан Планкетт: Сохранение истинной веры - долг каждого христианина Ирландии, в отличие от сохранения непристойного танца, который является наследием языческих ритуалов.
  
  Ирландцы волнуются.
  
  Томас Мур: Но как отличить ирландские танцы от других? Ведь любой танец, который спляшет ирландец, можно назвать ирландским.
  Генри Кахер: Неплохо придумано. Вот начну танцевать все танцы подряд, и англичанам ни одного не останется. Ха! В Эннисе я плясал даже на бочонке с вином. А в Килларни совершил другой подвиг. Местная деревенщина намылила стол, чтобы я поскользнулся. Ха! (оглядывается на тарелки) Давайте снова его намылим.
  Декан Планкетт: (сердито) Знайте, что ногами танцор плетет паутину для собственной бессмертной души.
  Генри Кахер: А руками, наверное, отгоняет мух.
  
  Ирландцы смеются.
  
  Декан Планкетт: (окончательно рассердившись) Вот и напрасно. Разумнее мух сбивать, когда они еще только взлетают с земли.
  
  Приподняв рясу, декан показывает свой вариант танца. Ирландцы поражены
  
  Генри Кахер: (усмехается) Эй, ваше преподобие. Уж не собираетесь ли вы меня побить моим оружием? Предупреждаю, что не проиграл ни одного поединка.
  Декан Планкетт: (сварливо) Но если вдруг проиграешь, то согласно обычаю немедленно покинешь эту деревню и отправишься искать счастья в других краях.
  
  Пожирая друг друга взглядом, соперники встают лицом к лицу. Их окружают ирландцы. Звучит музыка. Некоторое время танцоры состязаются в своем искусстве, пока декан не падает на пол.
  
  Генри Кахер: (хвастливо) В следующий раз привяжите веревку пониже колена, чтобы не путать правую ногу с левой.
  Донахью: (упрямо) А мне танец его преподобия, показался значительно интересней.
  Кэтлин Пирс: Да. Прыжки католического священника были более выразительны.
  Генри Кахер: (сердито) Чепуха. Побеждает тот, кто знает больше шагов.
  
  Все ирландцы без исключения начинают горячо спорить, хаотично демонстрируя преимущества разных стилей. Одни защищают декана, другие - Генри Кахера.
  
  Внезапно у них за спиной сначала лает собака, потом открывается дверь, и в таверну робко заглядывает английский офицер. Увидев всеобщий переполох, он в замешательстве закрывает дверь. Его недолгое присутствие остается незамеченным.
  
  Патрик Пирс: (громко) Тише, крикуны! (трясет указующим перстом в сторону двери) Не ровен час, англичане заглянут на шум. Вот тогда они всех вас научат, как правильно танцевать джигу!
  Генри Кахер: Не заглянут. Я оставил смышленого мальчика на холме. Едва покажется английский отряд, как мой парень начнет плясать. А по его коленцам знающий человек легко разберет: сколько англичан, как далеко, с какой стороны? Этой хитрости меня научили в Лимерике.
  
  Стук в дверь. Снова появляются английский офицер.
  
  Брэндан О"Брайен: Здравствуйте, леди и джентльмены. Найдется комнатка переночевать?
  
  Ирландцы удивленно смотрят на него, потом задумчиво оборачиваются к окну.
  
  Генри Кахер: (смущенно) Давно танцует.
  Кэтлин Пирс: Смышленый мальчик.
  Патрик Пирс. Но вспотел как конь.
  Декан Планкетт: (ехидно) В следующий раз, пусть лучше споет.
  Кэтлин Пирс: Здравствуйте, господин офицер. Проходите к огню.
  
  При виде английского офицера лишние ирландцы поспешно исчезают. Остаются лишь Патрик Пирс, Кэтлин Пирс, Томас Мур и декан Планкетт.. Английский офицер садится у камина. Кэтлин Пирс ставит ему на стол тарелки с едой.
  
  Брэндан О"Брайен: (смущенно) Благодарю, я сыт. Только стаканчик виски, согреться.
  Патрик Пирс: (украдкой Иосифу) Черт меня побери! Наверное, англичане опять взялись за подпольные винокурни. Хотят проверить, есть ли у меня самогон.
  Томас Мур: Вот мерзкие твари.
  Патрик Пирс: Четыре пенса налога за один галлон виски!
  Декан Планкетт: Это бесчеловечно.
  Патрик Пирс: (дочери) Ну-ка, Кэтлин, налей дорогому гостю наш законный, парламентский, мыльного разлива.
  
  Ирландцы злорадно посмеиваются.
  
  Томас Мур: (объясняет декану) Чтобы не разориться, все легальные винокурни работают день и ночь. А когда бражка пригорает, в куб добавляют мыло.
  
  Английский офицер пробует напиток и ставит стакан на стол.
  
  Брэндан О"Брайен: Боже мой. Прошло всего десять лет. Но как здесь все изменилось. Другое небо, другая трава... другие овцы, другие люди. Даже виски не узнаю.
  
  Устало прячет лицо в ладонях. Ирландцы удивлены.
  
  Декан Планкетт: Какой впечатлительный молодой человек.
  Кэтлин Пирс: Того и гляди - заплачет.
  Томас Мур: (сокрушенно) Наверное, из-за виски...
  Патрик Пирс: Лев оказался ягненком.
  Томас Мур: И мне сдается, что ягненок путешествует в гордом одиночестве, а из оружия при нем - лишь короткая сабля.
  
  Ирландцы переглядываются.
  
  Кэтлин Пирс: Господин капитан!
  Брэндан О"Брайен: (смотрит на нее) Увы, добрая девушка, я вовсе не капитан.
  Декан Планкетт: Тогда что означает ваш мундир?
  Брэндан О"Брайен: Просто у меня не осталось другой одежды, кроме старой военной формы.
  Томас Мур: Но разве можно носить офицерский мундир кому попало?
  Брэндан О"Брайен: Можно, если совсем недавно ты действительно был капитаном кавалеристов.
  
  Ирландцы удивлены.
  
  Кэтлин Пирс: А что помешало вам остаться капитаном?
  Брэндан О"Брайен: Увы, добрая девушка. Внезапно возникло страшное препятствие, препятствующее моей дальнейшей карьере.
  Томас Мур: Какое препятствие?
  Брэндан О"Брайен: (после напряженной паузы как бы решительно признается в страшном преступлении) Я католик!
  
  Еще одна напряженная пауза.
  
  Декан Планкетт: (присаживается рядом) Ай-яй-яй. И как вас угораздило?
  Патрик Пирс: (сердито) Но прежде я не слыхал, чтобы католиками становились внезапно, будто это инфекция.
  Брэндан О"Брайен: Все дело в том, что мой покойный батюшка, просвещенный и свободомыслящий лендлорд, не предавал большого значения формальным вопросам вероисповедания, отчего не потрудился перед отправкой в британскую офицерскую школу официально причислить меня к англиканской церкви, хотя в невинном младенчестве я был крещен по католическому обряду. Поверьте, известие об этом забытом факте оказалось для меня жестоким ударом.
  Томас Мур: Какая запутанная история.
  Патрик Пирс: (смеется) Непременно запишу на бумажке, пока не забыл: имя, адрес, формальное вероисповедание...
  Декан Планкетт: (офицеру) Кстати, как называется ваша усадьба?
  Брэндан О"Брайен: Риородан.
  Томас Мур: (восклицает) Риордан! Я не раз туда заезжал.
  Декан Планкетт: Приятно познакомиться с молодым лендлордом-католиком.
  Кэтлин Пирс: Так значит, вы не скрывали вашей истинной веры от английских еретиков?
  Брэндан О"Брайен: (пожимает плечами) Как можно скрыть то, о чем я прежде не знал? И вот, представьте себе, будучи на службе в Квебеке, я внезапно получаю письмо от смертельно заболевшего батюшки, в котором нахожу совершенно недвусмысленное известие: прости, сынок, ты - католик.
  Томас Мур: (смеется) Надо было порвать письмо - и дело с концом.
  
  Английский офицер меняется в лице от возмущения. Ирландцы пугаются. Все встают.
  
  Брэндан О"Брайен: (угрожающе) Я человек чести, сэр.
  Томас Мур: (машут руками) Да-да. Мы так и подумали.
  Патрик Пирс: Хотя многие смотрят на вещи проще. Почему бы вам не остаться протестантом, если так долго не подозревали, какой вы, оказывается, заядлый католик?
  Кэтлин Пирс: (жалостливо) Времена-то суровые.
  Брэндан О"Брайен: (надменно) Прошу меня извинить. Я немного устал. Где моя комната?
  
  Внезапно за окном раздается собачий лай, потом стук копыт, скрип колес, пистолетная стрельба и сабельный звон. Дверь распахивается настежь. В таверну влетает юная англичанка и кричит от страха. Вслед за ней, с саблей наголо пятится английский полковник. Снаружи на него наседают неизвестные молодчики в белых рубахах с черными масками на лицах.
  
  Полковник Лоуренс: (оглядывается на английского офицера) Здесь королевский кавалерист! Редкая удача.
  Англичанка: (бросается к Брэндану) Ну! Чего вы ждете? Умоляю вас, сэр, скорее помогите отцу.
  Брэндан О"Брайен: Виноват. (обнажает саблю) Но кто ваши таинственные враги?
  Англичанка: Затрудняюсь ответить на ваш вопрос.
  Полковник Лоуренс: Это разбойники. Они еще в лесу напали на нашу карету.
  Патрик Пирс: (быстро собирая по комнате ценные вещи) Белые ребята, сэр.
  
  Мирные ирландцы во главе с деканом прячутся под стол. Неожиданно для всех, Брэндан О"Брайен начинает мастерски орудовать саблей, поражая всех своей ловкостью. Молодчики в черных масках безуспешно дерутся с англичанами по всему дому, потом отступают, уводя раненных.
  
  Полковник Лоуренс: Благодарю, капитан!
  Брэндан О"Брайен: Не стоит благодарности, сэр.
  Полковник Лоуренс: Хорошо сказано. В наше время англичане должны бескорыстно помогать друг другу. В Ирландии опять неспокойно. Бунтуют Корк, Уотерфорд, Лимерик и Типперэри.
  Англичанка: (грозит кулаком в окно) Трусы. Они подкупили кучера. Били батюшку по лицу. И откуда только берутся такие кровожадные дикари?
  Брэндан О"Брайен: (смущенно) Подозреваю, что они давно здесь живут, леди... Простите, нас не представили.
  Англичанка: Зовите меня - леди Джейн. Просто - Джейн Лоуренс.
  Полковник Лоуренс: А меня просто - полковник Лоуренс.
  Джейн Лоуренс: Теперь скажите, как вас зовут, и к черту всякие церемонии.
  Брэндан О"Брайен: (смущенно) Мое имя...
  Полковник Лоуренс: Так вы говорите, все местные - дикари? Ха-ха-ха. Остроумно.
  Брэндан О"Брайен: В моих словах был другой смысл. Но неудобно его обсуждать - нас подслушивают.
  Джейн Лоуренс: Неужели вы воображаете, будто ирландская деревенщина понимает по-английски?
  Полковник Лоуренс: Проверим. (смотрит на старосту) Эй, любезный! Подай-ка огоньку, трубку раскурить.
  
  Староста, дурашливо улыбаясь, протягивает полковнику стаканчик виски.
  
  Полковник Лоуренс: Ну! Кто был прав?
  
  Полковник лихо пьет виски. Внезапно в окне появляется предводитель разбойников и целится в Брэндана из пистолета. Брэндан О"Брайен стоит неподвижно. Разбойник спускает курок. Слышно безобидный щелчок - пистолет не заряжен.
  
  Разбойник: (О"Брайену) Меня зовут Мэрфи Мак Махура. А тебя?
  Брэндан О"Брайен: Брэндан О"Брайен.
  Разбойник: Ах, ты О"Брайен! (смеется) Ну, тогда все понятно. (исчезает)
  
  Пауза.
  
  Джейн Лоуренс: (изумленно всматривается в лицо Брэндана, потом с ужасом спрашивает) Ирландец?
  Брэндан О"Брайен: Увы, леди...
  Джейн Лоуренс: (поспешно перебивает) Просто леди... без Джейн.
  Полковник Лоуренс: (удивлен не меньше, чем его дочь) Брэндан О"Брайен, если не ошибаюсь?
  Брэндан О"Брайен: Сожалею, если разочаровал.
  Полковник Лоуренс: Да уж. Неприятный сюрприз. А Джонатан О"Брайен, покойный лендлорд из Риордан, вам случайно не родственник?
  Брэндан О"Брайен: Мой батюшка, сэр.
  
  Пауза.
  
  Джейн Лоуренс: (неуверенно) Это какой-то розыгрыш?
  Брэндан О"Брайен: Почему вы так думаете?
  
  Пауза.
  
  Полковник Лоуренс: Потому что мы новые хозяева Риордан, черт побери.
  
  Пауза.
  
  Брэндан О"Брайен: (мучительно соображает) А я кто?
  Джейн Лоуренс: (брезгливо) Вы? Вероятно, католик, иначе бы на суде вас не обошли в правах наследства.
  Полковник Лоуренс: (сердито) Да будет вам известно, молодой человек, что большую часть родового поместья Риордан после смерти прежнего владельца получил ваш дядя, Эдвард О"Брайен, поскольку, будучи протестантом, имел преимущественное право наследования при условии отсутствия завещания. А ваш дядюшка, в свою очередь, продал обременительную для него усадьбу нам.
  Брэндан О"Брайен: (упавшим голосом) Завещания не было?
  Джейн Лоуренс: (надменно) Да, вероятно не было, поскольку купчая у нас на руках.
  Полковник Лоуренс: (оживленно) Зато вам достались изрядные заливные луга вдоль живописных берегов реки Блэквотер.
  
  Пауза. Брэндан О"Брайен медленно опускается на стул. Староста заботливо подает ему стакан виски.
  
  Джейн Лоуренс: (смущенно) Батюшка, нам лучше уйти. Брэндан О"Брайен хочет побыть один.
  Полковник Лоуренс: И то верно. (оглядывается) Здесь найдется приличная комната, чтобы переночевать? (уверенно уходит за сцену, увлекая за собой дочь, потом удовлетворенно кричит из-за сцены) Ага! Вот наша комната. Мы ее занимаем.
  
  Брэндан О"Брайен: (медленно поднимается) Мне тоже, пожалуй, пора вздремнуть.
  Мэри. (разводит руками) Но к сожалению, англичане уже заняли вашу комнату, сэр.
  
  Брэндан О"Брайен снова садится на стул. Патрик Пирс молча наполняет его стакан.
  
  Томас Мур: Крепитесь.
  Декан Планкетт: Поверьте, каждый ирландец нас хотя бы раз пережил нечто подобное.
  Брэндан О"Брайен: (меланхолично) А вдруг, их рассказ - только невероятная ложь? Или, допустим, кошмарный сон?
  Патрик Пирс: (соображает) Нет, не думаю.
  Декан Планкетт: (ласково) Уж слишком часто нам стали сниться кошмарные сны.
  Брэндан О"Брайен: (задумчиво) А если я их убью?
  Патрик Пирс: Вас повесят.
  Брэндан О"Брайен: (с надеждой) А если...
  Декан Планкетт: Даже если убийцей будет кто-то другой, наследства все равно не вернуть.
  
  Брэндан О"Брайен еще ниже опускает голову.
  
  Брэндан О"Брайен: (задумчиво) Так вот почему батюшка так настойчиво предупреждал в письме о моем католичестве.
  Патрик Пирс: (сердито) Уж лучше бы он составил подробное завещание, чем рассылать настойчивые предупреждения.
  Декан Планкетт: (улыбаясь) А знаете, что? Ведь именно поэтому я уверен: завещание все-таки было.
  Томас Мур: (убежденно) Конечно, было! Только папуасы умирают без завещания.
  Кэтлин Пирс: И его еще можно найти!
  Патрик Пирс: Полковник с дочкой выглядят подозрительно. Наверняка, они знали про подлог.
  Катлин Пирс: (изумляется) Какая подлость!
  Томас Мур: (шепотом) Надо проучить англичан.
  Кэтлин Пирс: (смотрит в окно) Белые ребята еще поблизости.
  Томас Мур: (одевает шляпу) Попробую их догнать.
  Патрик Пирс: (грозит воображаемым англичанам кулаком) Покажем еретикам, как воровать ирландские усадьбы.
  Брэндан О"Брайен: (решительно командует) Стоп, кавалерия!
  
  Ирландцы приходят в себя. А Брэндан О"Брайен берет себя в руки и решительно встает.
  
  Брэндан О"Брайен: (иронично) Леди и джентльмены. Смею вас уверить, что мой дядюшка Эдвард - самый аккуратный человек на земле. И поэтому прежде, чем настаивать на отсутствии украденного завещания, Эдвард О"Брайен не просто спрятал бы его под замок, а съел бы, переварил бы, и лично бы убедится, насколько тщательно оно переварено.
  
  Ирландцы смеются.
  
  Брэндан О"Брайен: Лучше дайте совет отставному капитану кавалеристов: чем ему заработать на жизнь? И почем нынче изрядные заливные луга вдоль живописных берегов реки Блэквотер?
  
  Звучит ирландская музыка и Брэндан О"Брайен внезапно начинает плясать. Он танцует с таким отчаянным ожесточением, как будто старается раздавить каблуками ядовитых змей. Удивленные ирландцы окружают его, с удовольствием хлопая в ладоши.
  
  Конец первого действия - занавес.
  
  
  Второе действие.
  
  Открывается занавес. Не сцене - уже известный нам трактир некоторое время спустя. Мужчины и женщины в подчеркнуто строгой одежде чинно сидят на стульях, поставленных в ряд. Отсутствуют карты, игральные кости и даже виски исчезли из вида. Обстановка напоминает собрание секты баптистов. Входит Кэтлин Пирс.
  
  Кэтлин Пирс: (чопорно) Леди и джентльмены. Наступил знаменательный день. Сегодня годовщина первого, учредительного собрания. Ровно год назад Господь услышал наши молитвы и укрепил сердца верующих в него христиан отважным сердцем капитана кавалеристов. Прошу всех встать.
  
  Все встают. Мужчины снимают шляпы. Звучит печальная музыка. Ирландцы начинают протяжно петь хором, бросая косые взгляды друг на друга.
  
  Ирландцы: (поют) Его доныне не остыла кровь,
  Его судьба в сверкании грозы,
  И в звездах, как в глазах его, любовь,
  А у дождинки вкус его слезы.
  
  Покой его лица - в любом цветке,
  И в песнях птиц звучат его слова,
  И даже сила волн в его руке,
  А в скалах проросла его трава.
  
  И путь любой им пройден до конца,
  И в каждом теле - его сердца стук,
  И все шипы - шипы его венца,
  А все деревья - взмах распятых рук.
  
  Спев песенку, ирландцы садятся. Мужчины одевают шляпы. Трое из присутствующих привлекают внимание остальных. Кэтлин Пирс указывает на них рыжему верзиле по имени Донахью. Донахью подходит к подозреваемым, которые старательно прячут лица.
  
  Донахью: Извините меня, джентльмены, но вы слов нашей секретной песенки почему-то не знаете.
  Первый чужак: (хрипло) Знаем-знаем.
  Второй чужак: (раздраженно) Просто джентльмены не в голосе.
  Третий чужак: (фальшиво напевает) А у-у дожди-инки вкус его шипа-а-а... Правильно?
  Донахью: (решительно) Нет. Вы лишние. Кто вас пригласил?
  Первый чужак: Мэрфи Мак Махура, вот кто!
  Второй чужак: (недовольно) Безобразие, почему нас допрашивают?
  Третий чужак: (Донахью) Пошел вон, свинья.
  
  Услышав такое, прочие ирландцы снова снимают шляпы. Начинается потешная драка, в результате которой двое чужаков оказываются за дверью, а одного из них рыжий Донахью ловит за шиворот на авансцене. После этого между чужаком и Донахью происходит разговор, как будто они наедине.
  
  Генри Кахер: (возмущенно открывает лицо) Смотри плебей, на кого поднял руку. Здесь Генри Кахер, знаменитый учитель танцев, жрец Терпсихоры, хранитель древних традиций, народное достояние, черт тебя побери!
  Донахью: (насмешливо) Подумаешь, достояние. Видали мастеров и получше.
  Генри Кахер: Откуда тебе знать, глупый увалень, каков Генри Кахер в работе?
  Донахью: Я у тебя учился прошлой зимой.
  Герни Кахер: Неблагодарный!
  Донахью: Но получив деньги, ты сбежал на следующий день.
  Генри Кахер: Было срочное дело, дурень.
  Донахью: Я сразу тебя узнал. А ты меня - нет. Напрасно хвастался, что злопамятный.
  Генри Кахер: Постой-постой. Дай покопаться в своих обидах. Думаешь, у артиста их мало? Нелегко отыскать нужную. Так-так. Ангел Хью?
  Донахью: (расплывается в довольной улыбке) Угадал.
  Генри Кахер: Слушай, ангел. (воровато озирается по сторонам) Мне страсть как охота взглянуть на работу вашего мастера.
  Донахью: Сначала пройди посвящение.
  Генри Кахер: (возмущенно) Да что здесь у вас? Тайное общество, что ли?
  Донахью: (расплывается в довольной улыбке) Угадал.
  Генри Кахер: А если я заплачу?
  Донахью: Сколько?
  Генри Кахер: (протягивает кошелек) Держи.
  Донахью: (некоторое время борется с искушением, но сдается) Ладно. Можешь издали посмотреть. Но, чур - из укрытия не выскакивать!
  Генри Кахер: (разводит руками) Само собой.
  
  Рыжий Донахью уходит к своим, а Генри Кахер прячется на авансцене.
  
  Генри Кахер: (посмеиваясь) Удача на моей стороне. Поглядим не секреты местных плясунов.
  
  Кэтлин Пирс: Леди и джентльмены, остались только свои.
  
  Со знанием дела мужчины молча снимают камзолы, а женщины отстегивают лишние юбки. С точки зрения морали восемнадцатого столетия зрелище выглядит весьма пикантно.
  
  Генри Кахер: (восторженно протирает глаза) Лопни моя селезенка. Разверзнись адская бездна. Я тоже хочу в этом участвовать!
  
  Кэтлин Пирс: Мы многому научились. Но главное еще впереди. Да здравствует наш великий Орден Железного Башмака.
  
  Донахью мгновенно разворачивает знамя с изображением башмака и гордо ставит древко перед собой. Освещение изменяется. Гремят боевые барабаны. Ирландцы строятся в ряд, лицом к зрителям. В полумраке сцена приобретает фантастический вид. Появляется мастер. Он в белой рубахе и черной полумаске, как будто состоит в банде белых ребят.
  
  Мастер: Здорово, ирландцы!
  Ирландцы: (хором) Здравия желаем, мастер железного башмака.
  Мастер: Не слышу.
  Ирландцы: (громче) Здравия желаем, мастер железного башмака.
  Мастер: (читает стихи, перемещаясь вдоль строя) Геройский край не оскудел.
  Отцов наследуя скрижали,
  Пророчества преображали
  Потомки в славу ратных дел.
  
  Ирландцы: (продолжают хором) Угрюмо стиснув рукоять
  Меча, завещанного дедом,
  Ревнуя к завтрашним победам,
  Ирландец клялся отстоять
  От чужеземного ярма
  Могильники родного края,-
  В огне любви его сгорая,
  Трусливо отступила тьма.
  
  Мастер: Кто мы?
  Ирландцы: Солдаты господа бога.
  Мастер: Что дарит честь?
  Ирландцы: Свободу.
  Мастер: Что такое жизнь?
  Ирландцы: Прогулка на пути к смерти.
  Мастер: Кавалерия, рысью - марш.
  
  Ирландцы начинают ритмично переставлять ноги, изображая шаги традиционного ирландского степа, начиная с простых и переходя к все более сложным. Руки танцоров вытянуты вдоль туловища. Головы гордо подняты. Их танец похож на военный парад и христианскую молитву одновременно. Затем начинаются прыжки, во время которых ирландцы стригут воздух прямыми ногами, как ножницами. Генри Кахер на авансцене корчится от зависти. Наконец танцевальный номер подходит к концу. Ирландцы одновременно перемещаются вперед и внезапно замирают на краю сцены. Пауза для неизбежных аплодисментов. Мастер весело ходит вдоль строя, разговаривая с танцорами.
  
  Мастер: (юноше) Молодец. Выучишь па-де-де, и я подарю тебе саблю.
  Юноша: Спасибо, мастер!
  Мастер: (девушка) Молодец. Научишься делать фуэте, и я на тебе женюсь.
  Девушка: Спасибо, мастер!
  Генри Такер: (кривляясь, выходит из укрытия) Ну а мне что обломится?
  
  Всеобщее изумление среди танцоров. Все кричат: кто это, нас выследили, смерть предателю. Но мастер поднимает руку, и люди послушно замолкают.
  
  Донахью: (выбегает вперед, обескуражено) Успокойтесь. Это не английский шпион, а Генри Кахер, наш старый учитель танцев.
  Генри Кахер: (задиристо) Но достаточно молодой для того, чтобы надрать задницу любому масону. Вызываю тебя на поединок, мастер железного башмака!
  
  Танцоры опять волнуются.
  
  Мастер: Прямо сейчас?
  Генри Кахер: А что? (ехидно) Надо переодеться в другую маску?
  Мастер: (насмешливо) Жаль, что ленты и кружева не помогли тебе выйти замуж.
  Генри Кахер. (сердито) Довольно болтать, ближе к делу.
  
  Начинается состязание между двумя мастерами. Генри Кахер кокетливо пляшет как в старину, помогая себе руками. Мастер танцует сурово, как монах, сложив руки по швам. Вскоре Генри Кахер проигрывает и хватается рукой и за сердце, тяжело дыша. Поклонники нового стиля ликуют.
  
  Генри Кахер: (с досадой) Что за унылые солдатские танцы, тьфу.
  Мастер: Ты проиграл, Генри Кахер, и обязан навсегда покинуть мои владения.
  Генри Кахер: (иронично) А велики ли твои владения, железный башмак?
  Мастер: Корк, Уотерфорд, Лимерик и Типперэри.
  Генри Кахер: (возмущенно) Что-о-о?
  Донахью: Проваливай, Генри Кахер.
  
  Рыжий Донахью выгоняет побежденного танцора за сцену. Вскоре оттуда слышен истошный крик Генри Кахера. Возвращается мрачный Донахью.
  
  Донахью: (объясняет) Он мне на ногу наступил.
  Мастер: Леди и джентльмены. На сегодня урок закончен. Завтра наверстаем упущенное.
  
  Ирландцы послушно одеваются и расходятся. Мастер остается один. Он устало снимает маску и зрители видят что это Брэндан О"Брайен. Вскоре за окном кто-то негромко насвистывает мотив секретной песенки, которую ирландцы пели перед уроком. Брэндан О"Брайен вынимает из тайника саблю и открывает дверь, спрятавшись за ней. В трактир входит незнакомый молодой человек, оглядываясь по сторонам.
  
  Брэндан О"Брайен: (направляет свою саблю ему в спину) Кошелек или жизнь!
  Мэрфи Мак Махура: (поднимает руки вверх, весело) Можно поторговаться?
  Брэндан О"Брайен: Нельзя, Мэрфи Мак Махура. Ты задолжал за три месяца.
  
  Внезапно Мэрфи Мак Махура ныряет под обнаженную саблю и начинает ловко отбиваться от Брэндана при помощи обычного стула. Но капитан кавалеристов быстро прижимает Мэрфи к стене.
  
  Мэрфи Мак Махура: (насмешливо) Но разве можно работать за деньги, когда родина стонет под игом англичан?
  Брэндан О"Брайен: (назидательно) Вот что, Мак Махура. Повторяю в последний раз: я работаю не за деньги, а за идею. А идея у меня - купить усадьбу.
  Мэрфи Мак Махура: Держи свою усадьбу. (бросает товарищу кошелек)
  Брэндан О"Брайен: (пересчитывает монеты) Вот бы никогда бы не подумал, что самое прибыльная профессия в Ирландии - это учитель танцев.
  Мэрфи Мак Махура: (рассматривает его саблю) Ты не простой деревенский учитель, Брэндан, а уникальный мастер. Создатель нового стиля, возрождающего национальную гордость.
  Брэндан О"Брайен: Не преувеличивай. Национальную гордость возрождают твои стихи.
  Мэрфи Мак Махура: И твои танцы, Брэндан. Англичане презирают ирландцев за способность сносить убогую нищету, в которую сами же нас загнали. Нам не разрешают учить детей, владеть собственностью, исповедовать отцовскую веру. Поневоле опустятся руки. И пока ирландец имеет запас самогона, сделанный им вопреки запрещению из картофеля, он не занимается никакою работой. А если дойдет до крайности, то в поте лица трудится день и ночь, пока опять не добудет картофель.
  Брэндан О"Брайен: (удивленно) Вряд ли другие ирландцы скажут тебе спасибо за такой портрет.
  Мэрфи Мак Махура: Белые ребята - не бабы, которые ценят лишь комплименты. Сила в правде. А правда такова: ни одному из твоих учеников не нужно потом объяснять, что такое честь и для чего она человеку. Давно хотел спросить: где же ты научился так мастерски танцевать?
  Брэндан О"Брайен: В детстве один пастух показал мне ритмичную ходьбу. А потом у меня всегда было чувство, как будто я знаю все фигуры танца заранее, словно научился плясать еще в прошлой жизни.
  Мэрфи Мак Махура: Так не бывает.
  Брэндан О"Брайен. (улыбается) Бывает. Пока Орлеанская дева не разбила армию англичан, в нее тоже никто не верил.
  Мэрфи Мак Махура: (задумчиво смотрит в окно) Сегодня полнолуние. И в небе не облачка. Светло как днем. Послушай, какие стихи я вчера сочинил. (декламирует с выражением)
  Весь мир уснул. А мне опять не спится.
  Свеча сгорела, огонек погас.
  В углу икона, чтобы помолиться,
  А под иконой дремлет конь Пегас.
  
  Гляжу в окно, и чудится, что видно
  Как мертвые гуляют по Луне,
  Как дружески, тепло и безобидно
  Кивает смерть моя в пустом окне.
  
  Еще вдали, но издали видна,
  И движется, как мертвая Луна.
  
   Брэндан О"Брайен: (сердито) Не к добру сочинять такие стихи, Мэрфи Мак Махура. Древние верили, что хорошая рифма - как заклинание.
  Мэрфи Мак Махура: От судьбы не уйдешь.
  
  Внезапно издали доносится барабанный бой. Постепенно приближаясь, невидимая флейта начинает играть за окном марш британских гренадеров. Открывается дверь в трактир. На пороге, бледная как полотно, появляется дочь трактирщика.
  
  Кэтлин Пирс: Англичане!
  
  Марш британских гренадеров переходит в торжественную, победную симфонию. Вслед за девушкой врывается небольшой английский отряд во главе с полковником Лоуренсом. Солдаты тащат за шиворот декана Планкетта, Патрика Пирса, Томаса Мура, рыжего Донахью и даже злополучного Генри Кахера с синяком под глазом.
  
  Полковник Лоуренс: (с удивлением смотрит на Брайена) Вот так сюрприз. (оглядывается на прочих ирландцев) Кажется, мы все уже встречались здесь приблизительно год назад?
  Брэндан О"Брайен: И вы отыскали бедного ирландца, чтобы вернуть ему усадьбу Риордан?
  Полковник Лоуренс: Ошибаетесь, капитан О"Брайен.
  Брэндан О"Брайен: Бывший капитан.
  Полковник Лоурнс: Все равно ошибаетесь. Мы разыскиваем опасного государственного преступника, разбойника и памфлетиста по имени Мэрфи Мак Махура. И у меня точные сведения, что неуловимый Мак Махура кто-то из вас.
  Капрал: Господин полковник, взгляните!
  
  Капрал показывает полковнику черную полумаску, которую Брэндан О"Брайен забыл на столе.
  
  Генри Кахер: Маска белых ребят!
  Полковник Лоуренс: (задумчиво) Да, несомненно. Однажды мне удалось запомнить ее старомодный фасон. (смотрит на ирландцев) Ну как? Будем говорить? Или сперва, согласно обычаю, немного покричим и помучаемся? (смеется)
  Брэндан О"Брайен: Это моя маска, сэр.
  Полковник Лоуренс: (сердито) Не говорите глупостей, Брэндан. Вспомните, как эти мерзавцы едва не убили мою невинную дочь. Ведь вы же помогли нам тогда, помогите еще раз.
  Мэрфи Мак Махура: Это моя маска, сэр.
  Полковник Лоуренс: (вертит маску в руках) Жаль, что она безразмерная. Хозяина не определишь. (примеряет маску) Даже мне подошла.
  Декан Планкетт: (простодушно) Вот если бы вы нашли не маску, а хрустальную туфельку, то мигом отыскали бы Золушку.
  
  Полковник Лоуренс свирепо смотрит на него сквозь маску.
  
  Донахью: (басом, настойчиво, будто отнимая) Это моя маска, сэр.
  Генри Кахер: (чуть не плача) Хватит жадничать. Пусть господин полковник оставит ее себе.
  
  Пауза.
  
  Полковник Лоуренс: (сняв маску, подозрительно) А кто минуту назад читал вслух стихи? Не отрицайте, я их слышал, только слов не разобрал.
  Брэндан О"Брайен: Это были не стихи...
  Мэрфи Мак Махура: (быстро) ...а слова одной песенки, сэр.
  Полковник Лоуренс: Вот как? (презрительно) Что-нибудь унылое, типично ирландское, про бедного Христа или несчастную деву Марию, угадал?
  Брэндан О"Брайен: (подмигивает Мэрфи) Никак нет, сэр. Наоборот - очень веселая песенка.
  Мэрфи Мак Махура: Про кабана.
  Брэндан О"Брайен: Мы заучивали ее наизусть.
  Кэтлин Пирс: Ой! (смеется) Я знаю песню про кабана.
  Патрик Пирс: Я тоже.
  Декан Планкетт: И даже я.
  Томас Мур: (полковнику Лоуренсу) В общем, все кроме вас, сэр.
  
  Пауза.
  
  Полковник Лоуренс: (нерешительно ходит взад-вперед, останавливается возле Генри Кахера) Эй, старик, ты выглядишь наиболее здравомыслящим человеком.
  Генри Кахер: (подобострастно) Угадали, сэр. Ведь я из графства Даун, а это родина умнейших ирландцев.
  Полковник Лоуренс: (откашливается, раздраженно разводит руками) Ну что можно придумать веселого про кабана?
  Генри Кахер: (энергично трясет головой) Ни-че-го!
  Полковник Лоуренс: (задумчиво) Попробуем разобраться.
  
  Полковник Лоуренс опускается в кресло и жестом приказывает ирландцам петь. В результате песенку про кабана исполняют вместе Брэндан О"Брайен, Мэрфи Мак Махура, Кэтлин Пирс, Патрик Пирс, декан Планкетт и Томас Мур.
  
  Мэрфи Мак Махура: (поет) Мы прославим кабана в этой песне.
  Ничего что у него даже рук нет,
  Все вместе: Но зато - сожрет арбуз и не треснет,
  Но зато - завалит дуб и не хрюкнет.
  
  Брэндан О"Брайен: (поет) Летом ест кабан целебные травы,
  А зимой в снегу купается белом,
  Все вместе: В кабаке не пьет, не курит отравы,
  Отчего здоров и духом и телом.
  
  Декан Планкетт: (поет) Но когда нутро всерьез захотело
  Не свернет кабан с пути к своей цели,
  Все вместе: Хоть клыками режет только за дело,
  Если сами его сдуру задели.
  
  Кэтлин Пирс: (поет) Пусть кабан немного прост и небрежен,
  Но свои долги кабан возвращает,
  Все вместе: С кабанятами заботлив и нежен,
  А супруге даже свинство прощает.
  
  Донахью: (поет) По глаза зарос кабан щетиною,
  Отрастил кабан широкую спинку.
  Все вместе: Если встретится кабан с Сатаною -
  Сатана ему уступит тропинку.
  
  Полковник Лоуренс: Браво! (весело аплодирует, вытирая платочком слезы) Я согласен, что песенка довольно веселая, но не согласен покинуть деревню без Мэрфи Мак Махуры. (командует) Принесите веревку. Поскольку Мэрфи Мак Махуру не удается опознать, придется перевешать здесь всех ирландцев.
  
  Под барабанный бой солдаты сгоняют ружьями в кучу перепуганных местных женщин.
  
  Мэрфи Мак Махура: (полковнику Лоуренсу) Игра закончена. Я - Мак Махура.
  Брэндон О"Брайен: Нет, я.
  Полковник Лоуренс: (улыбается) Увы, О"Брайен, вам не выдать себя за Мак Махуру. Поскольку год назад я собственными глазами видел, как настоящий Мак Махура в черной маске целился в вас из пистолета.
  Брэндан О"Брайен: Но это не имя, а прозвище, сэр. Каждого предводителя банды белых ребят называют Мэрфи Мак Махура.
  
  Пауза.
  
  Патрик Пирс: (смеется) Какая чушь.
  Полковник Лоуренс: (увлекшись) А вот и нет. В истории бывали подобные прецеденты.
  Декан Планкетт: Например, Робин Гуд.
  Генри Кахер: (поспешно) Слава богу, признание есть, дело закрыто.
  Полковник Лоуренс: (сердито Генри Кахеру) Подозрительно, почему только вы отпираетесь, а ваши сообщники вас всячески выгораживают?
  Генри Кахер: (удивленно) Выгораживают меня?
  Полковник Лоуренс: (капралу) Капрал! Интуиция мне подсказывает, что если вздернуть этих троих, то один непременно окажется искомым бунтовщиком.
  
  Капрал кивает, и солдаты, приплясывая под веселую английскую музыку "Двойное правление", начинают с удовольствием вешать Кахера, Мэрфи и Брэндона одновременно. Начало процесса может быть отдельным, оригинальным номером представления.
  
  Полковник Лоуренс: (Брэндану) Не обижайтесь, О"Брайен. Да, вы спасли мне жизнь, но долг превыше всего.
  Брэндан О"Брайен: Я горжусь вами, сэр.
  Капрал: (сурово) Попрощайтесь с родными и близкими.
  Брэндон О"Брайен: Ну что ж. (иронично) Прости, что мы так и не встретились, дорогая усадьба Риордан!
  Мэрфи Мак Махура: (гордо) Запомни меня, Ирландия!
  Генри Кахер: (рыдает) Прощай, графство Даун...
  
  Полковник Лоуренс: Теперь последние пожелания, джентльмены.
  Генри Кахер: (с надеждой подняв голову) Я желаю заявить о существовании опасного тайного общества под названием "Орден Железного Башмака".
  Полковник Лоуренс: (сердито Генри Кахеру) Довольно болтать, Мак Махура. Не пытайся меня запутать. Следующий.
  Мэрфи Мак Махура: А я желаю, чтобы наш добрый король Георг Третий поскорее встретился с Георгом Вторым.
  
  Пауза. Британские солдаты с недоумением переглядываются.
  
  Полковник Лоуренс: (понимающе поджимает губы) Следующий.
  Брэндан О"Брайен: Ну а мне хотелось бы прогуляться напоследок.
  Полковник Лоуренс: Исключено.
  Брэндан О"Брайен: Но я умею прогуливаться, не сходя с места.
  Полковник Лоуренс: Неужели? Тогда гуляй.
  Брэндан О"Брайен: Пусть барабанщик ударит в барабан, сэр.
  
  И Брэндан О"Брайен с петлей на шее под барабанный бой начинает звонко отбивать степ, показывая первые шаги.
  
  Полковник Лоуренс: (удивленно) Как называется такой удивительный танец?
  Ирландцы: (хором) Легкая прогулка за смертью.
  Генри Кахер: (смотрит ненавидящими глазами на танцующего Брэндана) Так это ты был мастером железного башмака? Счастливого пути в ад, чемпион. Вот распрыгался, как мартышка. Думаешь, тебе одному такое под силу?
  
  И Генри Кахер с петлей на шее под барабанный бой начинает звонко отбивать степ, присоединившись к О"Брайену.
  
  Мэрфи Мак Махура: Взгляните, как далеко навстречу смерти ушли эти двое. Попробую их догнать.
  
  И Мэрфи Мак Махура с петлей на шее под барабанный бой тоже начинает звонко отбивать степ. Внезапно к танцующим присоединяется Кэтлин Пирс, за ней - Патрик, Томас, декан Планкетт, рыжий Донахью, и вскоре уже все ирландцы отчаянно бьют степ, по двое или по трое, лицом в разные стороны, некоторые умело, некоторые не очень. Но оглушительный грохот множества башмаков раздается такой, что солдаты начинают волноваться. Барабанщик опускает барабан, но ирландцы танцуют как прежде.
  
  Брэндан О"Брайен: (гордо) Вперед, моя кавалерия! Пусть у врага все поджилки затрясутся при виде вас!
  
  Наконец напряжение взрывается веселой ирландской музыкой. Со всех сторон появляются белые ребята и дерутся с англичанами. Женщины разбегаются. Полковник Лоуренс отбивается саблей. И только трое беспечных висельников продолжают свой сумасшедший танец до тех пор, пока победа не оказывается на стороне ирландцев. Уцелевших англичан связывают. Висельники освобождаются от петли. Они втроем выходят на авансцену и внимательно смотрят в зал. Полная тишина. Актеры обращаются к зрителям.
  
  Брэндан О"Брайен: Леди и джентльмены. Пожалуйста, никогда не забывайте: все, чем вы сейчас обладаете, выросло на костях.
  Генри Кахер: И даже такая невинная забава, как танец, бывал причиной не только мучительного страдания, но даже смерти.
  Мэрфи Мак Махура: Леди и джентльмены. Пожалуйста, никогда не забывайте, какая дорогая цена заплачена за каждую мелочь.
  Брэндан О"Брайен: Цените плоды свободы и просвещения.
  Генри Кахер: В них пот и кровь ваших отважных предков.
  Мэрфи Мак Махура: Вот и все, о чем мы хотели вам рассказать.
  
  В идеале, обращение к зрителям может прозвучать по-ирландски под синхронный перевод Кэтлин Пирс. Это создаст впечатление фантастической достоверности происходящего, поскольку подобного окончания никто не ждал. Затем снова играет музыка - танцоры пляшут, актеры раскланиваются.
  
  Занавес.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"