Угрюмая череда унылых скал хребтом невиданного зверя узкой серой полосой протянулась до самого горизонта, тонувшего в тусклом сером мареве. Здесь не было света, не было солнца, не было тепла. Мир скучных серых красок, вечной пустоты, вечного холода, вечного сумрака, застывшего в преддверии никак не наступающего рассвета... Но этот безмолвный мир не был пуст. Поблекшие, словно выцветшие от времени тени скользили между крутыми скалами, и иногда ветер, пронзавший насквозь их хрупкую суть, подхватывал их неясный шепот, бесплотный, вечный, словно исходивший из уст самой земли... Застывшие в вечном Забвении, они не замечали друг друга. Потерянные души, обреченные вечно искать свой приют, вечно скитаться среди этих печальных утесов в отчаянной, но пустой надежде увидеть Свет...О, несчастные! Порой кто-то из них, ослепленный жестоким желаньем, бросался вперед, в бессильном отчаянии простирая руки, бросался во Тьму за слабым лучом Света, который в холодном пустом тупике внезапно оборачивался миражом... Какой тихий неистовый стон исторгался тогда из его груди, сожженный дотла бесконечным обманом!.. И тогда холодные серые стены, дождавшись своего часа, размыкали на миг свои вековые объятия. С вкрадчивым ласковым рокотом, похожим на гул далекого моря, смыкали они необъятные своды свои над головой обреченного, накрывая его Тьмой, тем самым навек заточив несчастного в бескрайние лабиринты его собственных мыслей, заставив его снова метаться по кругу, вспоминая прошлое и тем самым все плотнее смыкая стены своей тюрьмы...
Смерть не избавит от боли, молитвы не спасут от неминуемой расправы, а желание не сделает явь правдою... Все в этом мире обман. Свет лишь кривое отражение Тьмы, тешащейся над глупцами в дешевой маске, смеющейся над их наивностью и верой в добро, и с холодным смехом в час Смерти шепчущей их бесполезным телам и смятенным душам жестокую правду, являющуюся оружием даже сильнее ее самой...