В немецкой армии основным противотанковым средством была 37-мм противотанковая пушка PAК-35/-36. Весила она 450 кг и со 100 метров пробивала 34 мм броню. Каждая германская пехотная дивизия имела по штату 75 таких пушек. Другим средством было 7,92 мм противотанковое ружье PZB-39, весящее 13 кг и пробивающее со 100 метров 30 мм броню. Это означало, что немецкий пехотинец мог из сравнительно легкого ружья пробивать навылет броню советского легкого танка. В июне 1941 г. таких ружей в Вермахте было 25.298. Шансов для танков с противопульной броней не было никаких.
В Первую Мировую войну пулемет покончил с лихими штыковыми и кавалерийскими атаками. Выход из позиционного тупика был найден в применении танков. Во Вторую Мировую войну скорострельная противотанковая артиллерия и противотанковые ружья покончили с легкими танками. Их еще какое-то время по инерции выпускали, но использовались не для атак, а для разведки и охранения. Последний советский легкий танк Т-80 был создан в 1943 г., но после выпуска 81 машины, производство легких танков окончательно прекратилось. Они оказались негодными даже для разведки и охранения. Они вообще оказались ни на что не годными.
Немецкая броня в основном была 30 мм и пробивалась из основной 45-мм противотанковой пушки. По табличным данным при угле встречи в 60 град 45-мм бронебойным снарядом с 1000 м пробивается 28-мм, а с 500 м 40-мм броня. Судя по опубликованным данным, этих пушек в РККА к началу войны имелось почти 15.000, что позволяло полностью оснастить в соответствии со штатом все дивизии РККА, и еще 4.000 пушек осталось бы неиспользованными. Их можно использовать для формирования еще более 70 дополнительных стрелковых дивизий по довоенному штату. А по штату 04/600, принятому 29.07.41, более 220 дивизий. Так что недостатка в противотанковой артиллерии, судя по официальным цифровым данным, Красная Армия ощущать не должна.
Эффективна ли она? Вот как оценивал эффективность противотанковой артиллерии перед войной генерал-инспектор пехоты Смирнов А.К.
"Сколько можно противотанковой пушке разгромить танков? Трудно здесь ввести норму. Я беру одинаковые нормы и для наступающего и для обороняющегося, поскольку мне придется и наступать. Например, у Эймансбергера расчет, что одна противотанковая пушка, прежде чем ей умереть, должна вывести из строя 3 танка. Наши артиллерийские нормы (КОП танков) определяют так, что все же прямое попадание пушки при 5 выстрелах надо дать. Расчет академический (Академии Генштаба): что примерно противотанковая пушка может вывести 2--2,5 танка из строя до конца своей жизни. Я беру расчеты по Эймансбергеру потому, что они были основой для расчета противотанкового огня для немецкой тактики. Исторические примеры из испанской войны показывают, когда одна противотанковая пушка выводила 5--6--8 танков из строя. (С места): Были случаи и 10" [Смирнов, 4, с.305].
Кроме того, 45-мм пушками были вооружены 7.486 танков Т-26, 1.688 БТ-5 и 5.267 БТ-7, а также 2.810 бронеавтомобилей БА-10, что дает еще свыше 17 тыс. стволов, большая часть которых находилась в приграничных округах. И хотя танки Т-26 тихоходные, а БТ имели ненадежные моторы и трансмиссию, для обороны их использовать можно было вполне. Противопульная броня этих танков пробивалась всеми немецкими пушками, но и немецкая броня, если верить табличным данным, была по зубам для "сорокапяток". В общем, бой на равных в качественном отношении, при подавляющем превосходстве в количественном, при условии, конечно, не худшей подготовке.
Как проходила огневая подготовка в Красной Армии, если танкисты должны были пуще глаза беречь ограниченный моторесурс? Вот что по этому поводу говорит начальник Главного автобронетанкового управления, генерал-лейтенант танковых войск Я.Н. Федоренко.
"Стрельбы закончили только с места, никто в этом году не стрелял взводом, ротой. Таким образом, огневая подготовка осталась в этом году недоработанной. Проверка частей инспекцией округов и распоряжением Народного комиссара обороны показала, что большинство дивизий и бригад дали по огневой подготовке отличные и хорошие результаты. Но наряду с этим 20 процентов соединений и частей показали плохую стрелковую подготовку. Таким образом, в стрелковой подготовке получилось резкое колебание" [Федоренко, 4, с.41].
Если армия готовится к наступлению, то танкисты должны осваивать стрельбу с ходу, или с коротких остановок. Но как мы видим, с ходу советские танкисты стрелять не умеют и не учатся, а вот стрельбу с места подавляющее большинство освоило. Но ведь для обороны это именно то, что надо. Выдвигай многочисленные Т-26 и БТ на танкоопасные направления, окапывай, маскируй, и лупи по наступающим немцам. 80 процентов наводчиков стреляют с места на хорошо и отлично. Но вопреки всему этому, немецкие танки легко прорывались сквозь такую толщу артиллерии и танков и единственным противотанковым средством оказались бутылки с зажигательной смесью, от которых своих гибло больше чем врагов.
Так в чем же причина?
"До февраля 1942 г. реальная бронебойность советских 45-мм танковой и батальонной пушек не соответствовала табличным значениям. В этом отношении она даже проигрывала немецкой 37-мм танковой и противотанковой пушкам из-за крайне низкого качества бронебойных снарядов" [3].
Таким образом, почти вся танковая и противотанковая артиллерия вдруг оказалась бессильна против немецких танков. Выяснилось это только во время войны. Почему это не было известно перед войной? Ведь проводили же испытания, по которым и определяли табличные значения бронепробиваемости. Или не проводили? Или снаряды на испытаниях отличались от тех, что отправляли в войска?
Да что там 45-мм, если не знали даже реальной бронепробиваемости 76-мм снарядов. Вот какая полемика возникла между генерал-инспектором автобронетанковых войск Б.Г. Вершининым и командующим Западным ОВО, а в прошлом начальником Автобронетанкового управления генералом Д.Г. Павловым.
"Вершинин: Первое возражение, которое я имею, это то, что сопоставляя мощь орудий артиллерии с танками, т. Павлов заявил, что благодаря наличию танков необходимость в артиллерии уменьшается и что против тяжелого танка пушка ничто.
Павлов: 3-х дюймовая.
Вершинин: хотя бы и трехдюймовая, безразлично. Теперь 3-х дюймовая противотанковая пушка с бронебойным снарядом может и пробить броню, я лично не уверен т.к. не испытал.
Павлов: Попробовать надо.
Вершинин: Я согласен" [4, с.289].
Так что, по крайней мере, до декабря 1940 г. никто не пробовал бронепробиваемость 3-дюймовых бронебойных снарядов. Успели потом попробовать или нет, я не знаю. Но вот как бригадный комиссар Николай Попель -- замполит 8-го мехкорпуса Юго-Западного фронта, сражается на Т-34 с немецкими танками.
"В перекрестье ловлю одну из вражеских машин и не выпускаю ее. Команда Волкова и грохот выстрелов сливаются воедино. Коровкин, не ожидая приказа, загоняет новый снаряд. Немецкие машины остановились. Мы бьем опять и опять. Но явственно, совершенно явственно я вижу, как наш снаряд чиркнул но лобовому щиту, подобно спичке об отсыревший коробок, высек искру, и только. Значит, и наши пушки бессильны против лобовой брони. -- Бить по бортам, двигателю, корме! -- кричу я в микрофон и слышу в наушники, как Волков дублирует меня" [Попель, 5, с.85].
А вот современный комментарий к этому тексту.
"Очень маловероятно, что бронебойный снаряд 76-мм пушки Т-34 не смог пробить лобовую броню Рz.III или PZ.IV (от 30 до 50 мм). Конечно, на войне всякое бывает -- но, возможно, бригадный комиссар наблюдал рикошет чужого снаряда или даже винтовочной пули" [5, с.85].
Одним словом, бригадный комиссар такой дебил, что пулю от снаряда не отличает, причем не один раз, а многократно. Некоторые объясняли этот эпизод рикошетом, якобы снаряд попадал в лобовую броню немецкого танка под острым углом. Ну, во-первых, у немецких танков броня была прямая, не имела рациональных углов наклона, как броня Т-34. Во-вторых, если немецкий танк стоял под углом к танку Попеля, то попасть "опять и опять" в лобовой лист было невероятно даже нарочно. Значит действительно, вопреки таблицам не пробивал 76-мм снаряд немецкой брони. Что тогда говорить о 45-мм.
"В некоторых официальных источниках, например в "Таблицах стрельбы", бронепробиваемость рассчитывалась теоретически по формуле Жакоба де Марра и другим. Причем в нашей армии данные по бронепробиваемости постоянно завышались по указанию начальства - автор обнаружил это в архивах для различных противотанковых пушек от 45-мм пушки обр. 1932 г. до 85-мм Д-48" [7, с.7].
"В начале 30-х гг. вышло секретное указание АК РККА давать в таблицах завышенные данные по бронепробиваемости, дабы "подбодрить" личный состав" [8, с.38].
Может, конечно, чтобы "подбодрить" личный состав, а может чтобы "подбодрить" ответственных товарищей и лично товарища Сталина. Как бы там ни было, а итогом "подбодрения" было то, что немецкие танковые клинья проходили сквозь нашу противотанковую оборону как ножи сквозь масло.
Ситуация с противотанковыми ружьями в начале войны совершенно непонятна. 7 октября 1939 г. Комитет Обороны принял постановление о принятии на вооружение противотанкового ружья системы Рукавишникова под наименованием "14,5-мм противотанковое ружье обр.1939 г.". Планировалось в 1939 г. произвести 50, а в 1940 г. 15000 ружей. Выполнять решение не стали. В 1939 г. было выпущено 5 ружей, а 26 августа 1940 г. их сняли с вооружения [1, с.269-271]. Правда опытные работы Рукавишников продолжал и даже Вознесенский 16 июня 1941 г. интересовался у Устинова, как они идут, на что получил ответ, что еще требуется дальнейшая доработка [Устинов, 6, с.169-170].
Вроде все ясно, противотанковых ружей в Красной Армии в начале войны нет. Но вот что сообщает Б.Л. Ванников:
"Свернуть у нас работы по конструированию и производству ПТР помешала решительная защита и поддержка этого хорошего, простого и дешевого оружия со стороны наиболее дальновидных наших военачальников, и особенно -- твердая позиция генерал-полковника, впоследствии Главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова. Благодаря этому к началу войны производство ПТР было освоено. Они поступили на вооружение Красной Армии и в первых же боях показали себя грозным и эффективным противотанковым средством" [Ванников, 2, с.143].
Ванников перед войной -- нарком вооружения. Уж кому как не ему знать, были или не были в Красной Армии противотанковые ружья. Ванников видимо осознает, что его заявление резко отличается от общепринятой версии и потому в подтверждение своих слов он приводит слова немецкого генерала Эриха Шнейдера:
"Еще в начале войны русские имели на вооружении противотанковое ружье калибра 14,5 мм с начальной скоростью полета пули 1000 м/сек, которое доставляло много хлопот немецким танкам и появившимся позднее легким бронетранспортерам" [Шнейдер, 9, с.303].
Как мы помним, Шнейдер это тот самый генерал, который утверждал, что Т-34 впервые встретился немцам в октябре 1941 г., у города Орел. То есть Шнейдер не замечает более тысячи ревущих стальных громадин, но замечает 5 маленьких ружей, которые сняты с вооружения.
После первых временных неудач товарищ Сталин дал приказ срочно вооружить Красную Армию противотанковыми ружьями. 8 июля 1941 г. повторно предложили принять на вооружение ружье Рукавишникова, но его отклонили из-за сложности конструкции. Пытались скопировать немецкое ружье PZB-39 и даже изготовили несколько десятков. Но копии немецких ружей выходили из строя после 30-40 выстрелов, и даже имело место два случая ранения стрелков [1, с.273]. Просили у англичан, но английские "Бойсы" поступили только в 1942 г. Советские ружья Дегтярева (ПТРД) и Симонова (ПТРС) были приняты на вооружение 29 августа 1941 г. ПТРД стали изготавливать на заводе в Коврове.
"Спустя около двух месяцев, в октябре, завод выпустил первую партию ПТР, а в ноябреболее пяти тысяч. Противотанковые ружья прямо с завода отправлялись в войска, сражавшиеся на подступах к Москве" [Устинов, 6, с.173].
Итак, прямо с завода ружья идут на фронт под Москвой, который в октябре 1941 г. трещал по всем швам, а в самой Москве шла эвакуация правительства и паническое бегство населения, остановленное драконовскими мерами. Но удивительное дело, первые ружья появились на фронте лишь во второй половине ноября, через месяц после постановления об эвакуации столицы.
"Первый опыт применения противотанковых ружей имел место 16 ноября 1941 г. в 1075 сп (8 гв. Сд) в районе Петелино, Ширяево, где в бою участвовало 8 ружей. Стрельба по танкам противника велась с дистанции 150--200 м. В этом бою было уничтожено 2 средних танка. В последующих боях противотанковые ружья с успехом применялись для борьбы с легкими и средними танками противника" [1, с.278].
Устинов 9 июня 1941 г. сменил Ванникова, уехавшего "ничего никому не сказав" на посту наркома вооружений, узнав об этом из газеты "Правда" [Устинов, 6, с.115-116]. Правда, Ванников вскоре вернулся, но уже в качестве заместителя Устинова. Такая вот темная история. Кому из них верить решайте сами. Хотя может, не врут оба. Может, Ванников выпускал ружья Рукавишникова вопреки решению о снятии с вооружения, тайно. А после его ареста и прихода Устинова это производство срочно свернули и замели следы. А потом снова возобновляли в жесточайших условиях войны.
Литература.
[1] Болотин Д.Н. Советское стрелковое оружие. М.: Воениздат, 1986.
