Предисловие редактора Военный баланс 2021 года публикуется в конце года, вызванного пандемией коронавируса. Хотя пандемия затронула почти все страны, решение этой общей проблемы мало способствовало улучшению отношений между государствами. Конфликты и конфронтация не утихали, и конкуренция между великими державами продолжала определять соображения оборонного планирования и решения о закупках в некоторых странах.
Нестабильная обстановка в сфере безопасности также проявлялась в сохраняющейся напряженности в оборонных отношениях между государствами - даже между союзниками, когда речь шла о НАТО, - и в постоянных вызовах остающимся элементам порядка, основанного на правилах установленных после Второй мировой войны, особенно механизмам контроля над вооружениями. Соединенные Штаты вышли из Договора по открытому небу в ноябре 2020 года, чуть более чем через год после того, как они официально вышли из Договора о ядерных силах средней дальности, в данном случае аналогично обвинив Россию в нарушении договора. Кроме того, провал плана администрации Трампа включить Китай в преемник российско-американского Нового соглашения по СНВ оставил новой администрации Байдена мало времени для продления договора.
Между тем войны продолжались в Ливии, Сирии и Йемене. Турция направила военную поддержку Ливии в 2020 году, поддержав признанное правительство в Триполи, в то время как оппозиционные силы получили поддержку от Египта, России и ОАЭ. Хотя вклад региональных государств был скромным, они, тем не менее, смогли сохранить свое присутствие, что свидетельствует об их растущем военном потенциале. В сирийской провинции Идлиб армия Турции впервые столкнулась с правительственными войсками в феврале и в конце 2020 года организовала совместное патрулирование с Россией для наблюдения за прекращением огня. В Йемене иранские хуситы демонстрировали растущую военную компетентность, используя оружие, включая беспилотные летательные аппараты (БПЛА), ракеты дальнего радиуса действия и крылатые ракеты. Конфликт продолжался на Украине, а также в Африке, включая затянувшуюся войну в Сахеле. Боевые действия в Эфиопии угрожали стабильности в Восточной Африке не только из-за трансграничных инцидентов, но и потому, что Аддис-Абеба внесла значительный вклад в региональные миротворческие усилия. В Нагорном Карабахе вновь разгорелся старый конфликт, и Азербайджан вернул себе часть территории.
Эффект коронавируса Хотя пандемия коронавируса была в первую очередь проблемой общественного здравоохранения, она оказала значительное воздействие на оборонные учреждения. Во многих странах войска были развернуты для поддержки гражданских властей в выполнении задач, включая планирование и материально-техническое обеспечение; вооруженные силы также предоставляли медицинский персонал и инфраструктуру. Некоторые оборонные закупки были отложены. Пандемия имела и другие последствия: боязнь заражения привела к тому, что обучение и учения были сокращены или отменены, в то время как некоторые развертывания были отложены, а другие продлены. В других местах вспышки бросили вызов готовности, например, когда заболели моряки с кораблей 7-го флота США. Однако вскоре вооруженные силы адаптировались. К июню ВМС США впервые с 2017 года смогли отправить в море в Азиатско-Тихоокеанском регионе три авианосные ударные группы.
Расходы на оборону Пандемия также окажет влияние на расходы на оборону, хотя и не сразу. Хотя некоторые страны Азии и Ближнего Востока быстро скорректировали государственные расходы, скорее всего, потребуется время до 2022-23 годов, чтобы в полной мере эффект финансовых мер реагирования правительств на пандемию перешел в сокращение оборонного бюджета. Действительно, на Западе непосредственным следствием пандемии, по-видимому, стало то, что некоторые правительства, такие как Франция и Германия, ускорили расходы на поддержку местных поставщиков в оборонный сектор. По состоянию на ноябрь большинство стран, объявивших о своих бюджетах на 2021 год, сохранили свои оборонные ассигнования.
Глобальные расходы на оборону увеличились в 2020 году до US$1,83 трлн., увеличившись на 3,9% в реальном выражении. Этот рост был лишь немного ниже, чем в 2019 году, несмотря на пандемию и последующее сокращение мирового экономического производства на 4,4%. Усиленный или стабильный рост в Латинской Америке, Северной Америке и странах Африки к югу от Сахары компенсировал региональные замедления в Европе и, в меньшей степени, в Азии. Реальный рост оборонного бюджета Китая замедлился до 5,2% в 2020 году по сравнению с 5,9% в 2019 году, в то время как более широкий рост расходов в Азии также замедлился с 3,8% до 3,6%, поскольку страны финансировали усилия по борьбе с пандемией. Тем не менее, увеличение Китая к 2020 году, составившее номинальные US$12 миллиардов, все еще было больше, чем совокупное увеличение оборонного бюджета во всех других азиатских государствах. Действительно, увеличение оборонных бюджетов США и Китая составило почти две трети от общего увеличения глобальных оборонных расходов в 2020 году.
Обострившееся восприятие угрозы в Европе помогло увеличить европейские расходы на оборону после захвата Россией Крыма в 2014 году и участия в конфликте на востоке Украины. Европейские члены НАТО увеличили свои расходы на оборону в пропорции к ВВП. Эта тенденция продолжилась и в 2020 году, когда их расходы достигли 1,64% ВВП по сравнению с 1,25% ВВП в 2014 году. Однако, несмотря на пандемию коронавируса, вызвавшую в среднем 7% экономический спад среди членов НАТО в 2020 году, только девять европейских членов НАТО выполнили рекомендацию НАТО о том, что они тратят 2,0% ВВП на оборону.
Европейская оборона Сплоченность Европы и НАТО была проверена продолжающимися трансатлантическими разногласиями по таким вопросам, как расходы на оборону, эскалация напряженности между членами НАТО Грецией и Турцией и все еще разворачивающиеся последствия решения Великобритании покинуть Европейский Союз. Хотя ЕС стремился к более активной геополитической роли, по итогам обсуждений в июле 2020 года его многолетнего бюджета финансирование Европейского фонда обороны, проектов военной мобильности и Европейского фонда мира сократилось почти на 40%, 75% и чуть более 45% соответственно по сравнению с цифрами, которые были распространены в начале бюджетного процесса.
Поскольку членство в ЕС сократилось с уходом Великобритании, членство в НАТО расширилось, когда Северная Македония присоединилась к нему в марте. НАТО продолжало уделять особое внимание Инициативе НАТО по обеспечению готовности, направленной на повышение оперативной готовности существующих сил. Тем временем США вновь призвали членов НАТО тратить больше, а тогдашний президент Дональд Трамп назвал Германию "преступницей" в этом вопросе. Маловероятно, что цель Вашингтона изменится с приходом новой администрации, даже если в Вашингтоне и европейских столицах произойдет изменение тона и появится желание восстановить отношения. В конце концов, эти звонки начались задолго до того, как Трамп вступил в должность. Заглядывая в будущее, можно сказать, что проект НАТО по определению видения на период до 2030 года был четко сфокусирован на Китае. Подъем Китая, по мнению Генерального секретаря НАТО, "коренным образом" изменит глобальный баланс сил.
Китай и Россия Военная модернизация Китая продолжает стимулировать закупочные и научно-исследовательские усилия в США, а также формирует оборонную политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Примером этого стало Обновление оборонной стратегии Австралии на середину 2020 года с акцентом на обычное сдерживание и более мощные ударные системы, даже если в документе было мало прямых ссылок на Китай.
Пекин, по-видимому, намерен добиться первенства в своих литоральных областях. Военно-морской флот Народно-освободительной армии (НОАК) сохранял "загоризонтное" присутствие, причем военно-морские силы Китая взяли на себя инициативу и использовали объекты на оккупированных Китаем территориях на островах Спратли в качестве передовых оперативных баз в Южно-Китайском море. Военно-морское кораблестроение продолжалось в том же темпе, когда были спущены на воду второй из новых десантных кораблей Типа 075, а также восьмой крейсер типа 055 и 25-й эсминец типа 052D. Тем временем второй авианосец НОАК начал ходовые испытания; третий, более крупный, авианосец находится в стадии строительства.
Военно-воздушные силы Китая также продолжают интегрировать более совершенные системы. В октябре был замечен модифицированный бомбардировщик H-6, несущий, как оказалось, очень большую баллистическую ракету воздушного базирования. Китай, скорее всего, разрабатывает бомбардировщик, который, как предполагается, будет иметь малозаметную конструкцию. В то же время военно-воздушные силы имеют больше боевых самолетов J-10C Firebird, J-16 и J-20, а увеличение количества тяжелых транспортных самолетов Y-20 означает, что за последние четыре года военно-воздушные силы фактически удвоили свой тяжелый транспортный парк.
Россия также интегрирует в свой арсенал более современные системы, хотя и в более скромных масштабах. В связи с сохраняющимися проблемами в производстве оборудования нового поколения, такого как семейство бронетехники Армата и боевой самолет Су-57 Felon, особое внимание уделяется модернизации существующих платформ и интеграции нового вооружения. Один из примеров - крылатая ракета средней дальности Х-69. Хотя первоначально она может перевозиться на Су-34 Fullback, конфигурация оружия, по-видимому, обусловлена требованием внутренней перевозки, скорее всего, на Су-57.
Дальше и быстрее В 2020 году ВМФ России продолжил испытания гиперзвуковой ракеты 3М22 Циркон. Ввод в строй этого оружия ознаменовал бы важное развитие ударных возможностей российского флота. Баллистические ракеты воздушного базирования Кинжал (AS-24 Killjoy) были замечены на МиГ-31 Foxhound, в то время как Россия уже поставила на вооружение гиперзвуковую глиссадную ракету Авангард (SS-19 mod 4 Stileto). Китай также продолжает развивать свои гиперзвуковые системы, хотя остается неясным, достиг ли его DF-17HGV первоначальной эксплуатационной мощности. Аналогичные разработки продолжаются и в США, в том числе гиперзвуковое оружие большой дальности, которое должно стать частью программы модернизации артиллерии армии США. Гиперзвуковое оружие, наряду с большим количеством крылатых ракет и угрозой со стороны беспилотников, побуждает западные вооруженные силы проявлять больший интерес к противовоздушной и противоракетной обороне. Как и дальнобойная артиллерия, эта способность была сравнительно пренебрегаема во время кампаний по борьбе с повстанцами в относительно благоприятных оперативных условиях. Финляндия и Швеция стремятся улучшить такие возможности, в то время как Обновление оборонной стратегии Австралии указывает на увеличение инвестиций в интегрированную противовоздушную и противоракетную оборону и "очень высокоскоростную и баллистическую противоракетную оборону". Между тем использование Азербайджаном в ходе короткой Нагорно-карабахской войны барражирующих боеприпасов и беспилотных летательных аппаратов высветило для бронетехники важность защиты от нападения сверху, а для вооруженных сил в более широком смысле - ценность эффективной мобильной и многоуровневой противовоздушной и противоракетной обороны.
Тем не менее становится все более очевидным, что подобные военные возможности являются лишь частью инструментария потенциальных противников Запада. Стратегии и возможности также потребуются для эффективного противодействия деятельности военизированных формирований, таких как береговая охрана Китая и морская милиция, а также для решения проблемы использования государственной власти через негосударственных субъектов, таких как использование - якобы российской группой Вагнера - боевых самолетов МиГ-29 и Су-24. Существует также проблема, связанная с другими, более коварными действиями ниже порога военной силы, такими как информационные операции и операции влияния, проводимые через киберпространство. Наряду с беспокойством по поводу более боеспособного оружия, это, возможно, одна из причин, почему такие разные государства, как Австралия и Финляндия, теперь утверждают, что время предупреждения о кризисе сокращается.
Эти угрозы создают проблемы, которые лучше всего решать коллективно или, по крайней мере, не только отдельными странами, и могут укрепить сотрудничество между государствами - "единомышленниками". Однако пандемия коронавируса показала, что общий вызов не всегда приводит к коллективным действиям. Тем не менее, как это ни парадоксально, пандемия может помочь государствам в развитии потенциала, необходимого для решения проблем "серой зоны", не в последнюю очередь потому, что она подчеркивает необходимость повышения устойчивости общества и даже расширения концепций обороны и безопасности. Это не отменяет потребности в модернизированном и новом военном потенциале, но это может означать, что некоторым вооруженным силам придется выдвигать более четкие аргументы в пользу новой техники. Однако эффективная борьба с пандемией требует тесной интеграции военного, правительственного и гражданского потенциала, а также более пристального внимания к устойчивости. Если бы государства смогли добиться этого, это могло бы свидетельствовать о прогрессе в направлении более эффективного использования рычагов государственной власти таким образом, чтобы это могло быть полезно для будущих вызовов безопасности и обороны внутри страны и за рубежом, в серой зоне, а также во время мира и войны.
Доминирующие тренды * Пандемия коронавируса окажет значительное влияние на государственные и, следовательно, оборонные расходы, но не сразу. В то время как некоторые страны Азии и Ближнего Востока быстро перешли к корректировке государственных расходов, вероятно, потребуется время до 2022-23 годов, чтобы в полной мере экономические последствия финансовых ответных мер правительств на пандемию воплотились в сокращении оборонного бюджета в других странах. Аналогичное отставание наблюдалось и после финансового кризиса 2008 года. Возможно, парадоксально, но непосредственный эффект пандемии, по-видимому, заключался в том, что некоторые западные правительства - например, Франция и Германия - ускорили расходы на поддержку местных поставщиков, в то время как более острое восприятие угрозы также привело к увеличению расходов.
* Глобальные расходы на оборону увеличились в 2020 году, увеличившись на 3,9% в реальном выражении, несмотря на пандемию и последующий глобальный экономический спад. Региональные замедления в Азии и Европе были компенсированы усилением или стабильным ростом в Северной Америке, Латинской Америке и странах Африки к югу от Сахары. Большинство стран, которые уже объявили о своих бюджетах на 2021 год, сумели сохранить оборонные ассигнования на следующий год, несмотря на более широкие финансовые проблемы, связанные с пандемией.
* Рост оборонного бюджета США замедлился в 2020 году, увеличившись на 6,3% в реальном выражении и достигнув 738 миллиардов долларов США, что было немного ниже роста на 6,6% в 2019 году. Однако замедление роста оборонного бюджета Китая было более заметным. Оборонное финансирование Пекина в 2020 году выросло на 5,2% в реальном выражении по сравнению с 5,9% в 2019 году. Это один из самых медленных темпов роста оборонного финансирования Китая с начала 1990-х годов, хотя увеличение Китая к 2020 году - на сумму 12 миллиардов долларов - все еще было больше, чем совокупное увеличение оборонного бюджета всех других стран Азиатского региона.
* В процентном отношении к ВВП средние расходы европейских членов НАТО выросли с 1,25% ВВП в 2014 году до 1,52% в 2019 году и увеличатся до 1,64% ВВП в 2020 году. Таким образом, несмотря на пандемию коронавируса, вызвавшую в 2020 году средний экономический спад среди стран-членов на 7,0%, европейские государства по-прежнему не в состоянии в среднем выполнить рекомендацию НАТО о расходовании 2% ВВП на оборону.
Наземные
* Операции в Ливии и Нагорном Карабахе подчеркивают важность обеспечения эффективной мобильной противовоздушной и противоракетной обороны. Продолжающееся распространение относительно дешевых вооруженных необитаемых летательных аппаратов (БПЛА) и баражирующих боеприпасов побудило вооруженные силы, которые в предыдущие годы сократили этот потенциал, спешно реинвестировать средства ПВО малой дальности (SHORAD). Армия США разместила заказ на промежуточный проект (IM-SHORAD), основанный на машине Stryker, в 2020 году.
* Актуальность тяжелой бронетехники в современных боевых операциях вновь была поставлена под сомнение после того, как Корпус морской пехоты США лишился своего парка основных боевых танков, и предположения о том, что Соединенное Королевство может рассмотреть возможность последовать этому примеру. Тем не менее, сторонники этого подхода изо всех сил пытались доказать его полезность против противников, которые могли бы остаться вложенными в тяжелую броню. Более того, план корпуса морской пехоты основан на удержании основных боевых танков американской армией.
* Пандемия коронавируса осложнила и ограничила учебную деятельность многих вооруженных сил, которая имеет важное значение для поддержания боевой готовности, такую как противостоящие силы и учения с живой силой. Это активизировало усилия во многих странах по дальнейшему развитию синтетических учебных сред с использованием виртуальной реальности и цифровых программ для имитации боевой подготовки.
* Сухопутные войска продолжают интегрировать разведывательные, информационные, космические и кибернетические подразделения в традиционные боевые формирования. Концепция многодоменной целевой группы армии США (MDTF) объединяет возможности дальнобойной артиллерии, космоса, кибернетики, разведки, информационных операций и разведки, наблюдения и разведки (ISR) БПЛА в формирование бригадного уровня. В феврале 2020 года Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ) открыла свое собственное многомерное подразделение в рамках продолжающейся программы ЦАХАЛА Tnufa. Используя бронетехнику, пехоту, инженерный, разведывательный и военно-воздушный персонал, подразделение было впервые развернуто на северной границе Израиля летом 2020 года.
Морские
* Существует постоянный интерес к разработке авианосцев, и некоторые государства рассматривают различные платформы для доставки палубной морской мощи. Япония предприняла первоначальные работы по модификации Izumo для эксплуатации боевых самолетов F-35B Lightning II, в то время как Южная Корея подтвердила планы создания потенциально оснащенного F-35B легкого авианосца, а США вновь подняли вопрос о разработке небольших авианосцев в дополнение к своим крупным атомным кораблям. В то же время Великобритания планирует первое оперативное развертывание своего нового авианосного потенциала в 2021 году. Второй китайский авианосец начал свои ходовые испытания в 2020 году, хотя работа над новым индийским авианосцем Vikrant была отложена из-за пандемии коронавируса.
* Ряд проектов надводных боевых кораблей должен сбалансировать требования к высокому потенциалу и безопасности на море общего назначения. В качестве примеров можно привести германские фрегаты высокого класса MKS-180 и американскую программу фрегатов класса Constellation (FFG(X)). В Великобритании высокоэффективный фрегат Тип-26 дополняется фрегатом общего назначения Тип-31. Франция и Италия дополняют свои более крупные фрегаты FREMM средними фрегатами FDI и патрульными судами PPA соответственно, в то время как Япония строит будущий многоцелевой фрегат весом 5500 тонн.
* Необходимость поддержки расширенных миссий "голубой воды" означает активизацию усилий по рекапитализации потенциала материально-технического обеспечения, включая суда с расширенными многоцелевыми возможностями для оказания помощи в поддержке ограниченных миссий по обеспечению безопасности на море и поддержанию мира. Австралия, Канада, Китай, Франция, Италия, Нидерланды, Новая Зеландия, Великобритания и США, а также ряд других азиатских военно-морских сил стремятся укрепить возможности материально-технического обеспечения.
* Испытания ВМФ России в 2020 году гиперзвукового оружия Циркон сосредоточили внимание на потенциальном воздействии такого оружия в военно-морском контексте. Они могут поступить на службу в течение этого десятилетия, и противодействие им или защита от них - это особая проблема. Китай также развивает такие возможности. Программа обычного быстрого удара ВМС США может привести к развертыванию гиперзвукового оружия к концу этого десятилетия.
* Продолжающиеся морские споры в восточном Средиземноморье подпитываются растущей конкуренцией за морские энергетические ресурсы. Существует особая напряженность между Грецией и Турцией, а также трения внутри Европы и между различными ближневосточными государствами по поводу политики в отношении конфликта в Ливии, в то время как растущее присутствие России и морские амбиции в Средиземном море усиливают напряженность в отношениях с НАТО.
Аэрокосмические
* В сентябре 2020 года Военно-воздушные силы США (USAF) сообщили, что демонстратор технологий, связанных с их программой господства в воздухе следующего поколения, уже был запущен. Аналитики полагали, что Lockheed Martin, возможно, является ведущим промышленным предприятием. Ключевая цель проекта - предоставить ВВС США возможность действовать и доминировать в спорном воздушном пространстве в конфликте с равным или почти равным соперником.
* Продолжались проекты, касающиеся будущих требований к боевым самолетам. Франция, Германия и Испания работают над истребителем следующего поколения, в то время как Великобритания с участием Италии и Швеции работает над проектом, получившим название Tempest. Возглавляемая Великобританией группа продолжала изучать дополнительных "партнеров", в то время как возглавляемая Францией группа хотела остаться в тройке (с Германией и Испанией) в ближайшей перспективе. Некоторые также по-прежнему обеспокоены все еще разделенным подходом Европы.
* Военно-воздушные силы переориентируются на необходимость противодействия современным ракетным угрозам класса "земля-воздух". Летные испытания расширенного варианта американской противорадиационной управляемой ракеты AGM-88E-AARGM-ER-начались в середине 2020 года. Эта ракетная разработка предназначена для увеличения дальности и, вероятно, средней скорости полета, чтобы лучше противостоять новейшему поколению ракетных комплексов класса "земля-воздух" большой дальности. AARGM-ER будет интегрирован на F/A-18E/F и EA-18G и F-35.
* Нынешнее поколение боевых самолетов все еще закупается. Германия подписала контракт на 38 самолетов Eurofghter Транша 4 для замены более ранних моделей. Планируется закупить еще 55 самолетов Транша 4/5, а также F/A-18F Super Hornet и EA-18G Growler для замены Tornado при его выводе из эксплуатации. Тем временем Испания планирует заменить 20 F/A-18A дополнительными истребителями Eurofighter. Все четыре партнера Eurofghter (Германия, Италия, Испания и Великобритания) также делают на самолете активную электронно-сканирующую решетку радара. В России задержки с поставкой Су-57 привели к тому, что были предприняты шаги по закупке дополнительных Су-35С Flanker M. Тем временем Швеция планирует модернизировать некоторые из своих JAS-39C/D Gripen, чтобы держать их на вооружении наряду с JAS-39E.
* Планы перейти к командным экипажам и беспилотным боевым самолетам, поскольку "Loyal Wingman" Boeing начал испытания носителей в Австралии в октябре 2020 года. Проект разрабатывается для Королевских ВВС Австралии. Большинство, если не все, из разрабатываемых в настоящее время боевых самолетов с экипажем включают в себя дополнительные концепции БПЛА, с планом, что они поддерживают боевые самолеты с экипажем и обеспечивают более широкий спектр боевых возможностей.
Кибер
* В некоторых странах, таких как Австралия и Германия, в наступательных кибероперациях лидируют не военные структуры, а организации, занимающиеся электронной разведкой. В некоторых случаях создаются совместные подразделения, которые объединяют разведывательные организации с военными подразделениями под руководством разведывательного управления, например, Национальные кибервойска Великобритании. Несмотря на то, что киберфокусированные подразделения и возможности продолжают создаваться, сохраняются проблемы с формированием адекватной численности персонала, а также дефицит оборонно-промышленного потенциала.
* Эффективная интеграция оборонительных и наступательных киберопераций с киберразведкой, наблюдением и разведкой, а также возможностями кинетического удара предъявляет требования к сложным системам управления боем.
* Киберпространство является одновременно ключевым интегратором и вектором атаки для концепции многодоменных операций (MDO), которая будет лежать в основе некоторых усилий по военной модернизации в течение следующего десятилетия. США работают над Совместной концепцией ведения боевых действий для всех доменных операций, основанной на MDO. Новая интегрированная оперативная концепция министерства обороны Великобритании подчеркивает необходимость интеграции во всех боевых областях на тактическом уровне, а также предпринимаются усилия по включению кибернетического потенциала в то, что она называет многодоменной интеграцией.
* Космические средства необходимы для военных операций в киберпространстве. Спутники полагаются на киберпространство для передачи данных, связывающих командование, управление, связь, компьютеры и системы разведки, наблюдения, разведки (C4ISR). Космические силы США изучают искусственные разведывательные решения для киберзащиты, поскольку космические активы уязвимы для распределенных атак типа "отказ в обслуживании", подделки или захвата через киберпространство. Космические средства, такие как спутники, не только обеспечивают важнейшие кибер-ISR, но и способны оказывать наступательные кибер-эффекты.
* Ряд стран экспериментируют с интеграцией возможностей кибернетической и электромагнитной войны. Армия США создала новый батальон разведки, информационных операций, Киберпространства, радиоэлектронной борьбы и космических операций в рамках своей концепции многодоменной целевой группы. Великобритания заявила, что кибер- и электромагнитная деятельность взаимозависимы. Подобные интеграционные усилия, вероятно, будут усиливаться по мере того, как концепции МДО будут приниматься все большим числом западных вооруженных сил.
Глава 1. Будущее морской конкуренции Складывается новая динамика морской конкуренции. Современная морская сфера продолжает становиться все более перегруженной, спорной и сложной, в то время как центр тяжести морской мощи, по-видимому, смещается все дальше от западных государств. Это изменит способ проведения операций на море и типы военно-морских сил, которые государства стремятся приобрести. Быстрые технологические изменения и распространение современных вооружений только ускоряют эту трансформацию.
Морская мощь во время холодной войны Большую часть холодной войны Соединенные Штаты и их союзники обладали преобладающей морской мощью. Однако советский военно-морской флот под командованием адмирала Сергея Горшкова, командовавшего им в 1956-85 годах, создал глобальную боеспособную силу, объединяющую ракетные подводные лодки, надводные корабли и дальнюю береговую авиацию. Это был серьезный вызов западной военно-морской стратегии и привело к более оборонительной позиции в военно-морских силах США и НАТО в 1970-х годах.
В 1980-х годах президент Рональд Рейган вновь подтвердил военно-морское господство США, расширяя флот в рамках стратегии "600-корабельного флота" и реализуя более напористую морскую стратегию. Эта позиция, призванная бросить вызов советскому флоту во всем мире, но особенно в его северных бастионах, была обеспечена такими улучшениями возможностей, как боевая система Aegis, дальнобойная комбинация палубного перехватчика F-14 Tomcat и его ракеты AIM-54 Phoenix, а также буксируемые гидролокаторы, которые использовали западное преимущество в акустических сигнатурах подводных лодок и относительную шумность советских конструкций подводных лодок того времени.
В то время как эта морская позиция усилила стратегическое давление на Советский Союз в кульминационные годы холодной войны, стратегия США не была испытана в бою; действительно, единственным значительным боевым опытом на море после наступления ракетного века был Фолклендский конфликт в 1982 году. Эта конфронтация усилила опасения по поводу потенциальной уязвимости надводных кораблей к противокорабельным ракетам, особенно к ракетам морского базирования. Однако некоторые из выявленных уязвимостей были в основном вызваны пробелами в специальных возможностях, такими как отсутствие у Королевского флота органического воздушного потенциала раннего предупреждения.
Отсутствие состязания на море После окончания холодной войны морские владения казались почти безобидным каналом для проецирования (по существу, западной) мощи. Оперативный фокус сместился с традиционных операций на голубой воде, чтобы охватить способность не только проецировать энергию с моря, но и действовать в литоральной зоне, которая становилась главным оспариваемым морским пространством. Военная и дипломатическая мощь авианосной ударной группы казалась очевидной: шесть авианосных групп США приняли участие в операции "Буря в пустыне" против Ирака в 1991 году; а в 1996 году Вашингтон демонстративно развернул два авианосца в водах Тайваня в ответ на давление Пекина на Тайбэй. Хотя в то время это, возможно, имело сдерживающий эффект, в настоящее время многие считают, что это подстегнуло последующий толчок Пекина к развитию потенциала отрицания зоны.
Теперь, когда они не сталкивались с какой-либо серьезной государственной угрозой, европейские военно-морские силы переключили инвестиции с миссий по контролю над морем на миссии по проецированию силы и присутствию. В то время как многие сохранили ядро высококлассных платформ, таких как франко-итальянский Horizon и британские эсминцы ПВО типа 45, силы флота сократились, а закупки сместились в сторону амфибийных и общих средств морской безопасности. Примерами могут служить французские десантно-штурмовые корабли типа Mistral и позднее крупные немецкие фрегаты класса F125 Baden-WЭrtemberg, предназначенные, в частности, для литоральных и миротворческих миссий. В то же время ВМС США разработали Litoral Combat Ship (LCS). Хотя программа погрязла в противоречиях как по возможностям, так и по стоимости, LCS должен был стать относительно простым и недорогим малым боевым кораблем, который будет действовать в литоральной зоне, но также потенциально выполнять задачи по обеспечению безопасности на море и присутствию.
В некоторых случаях для решения проблемы противодействия главным образом негосударственным угрозам безопасности на море был разработан совместный подход. Это было, пожалуй, наиболее очевидно в различных многонациональных группировках, которые объединились вокруг угрозы пиратства у берегов Сомали примерно с 2008 года. Не только западные государства, но и Китай, Россия и другие страны, особенно Индия, развернули военно-морские силы в водах Сомали, демонстрируя, что пиратство является общей проблемой. Для Военно-морского флота Народно-освободительной армии Китая (НОАК) эти миссии принесли стратегическую выгоду от приобретения опыта развертывания на дальних расстояниях, но ни Китай, ни Россия не стремились участвовать в официальных структурах с западными военно-морскими силами. Действительно, в 2000-х годах военно-морские силы шли разными курсами. На Западе, где оборонные ведомства были заняты сухопутными кампаниями в Ираке и Афганистане, основное внимание, по - видимому, уделялось скорее обеспечению оперативной значимости в сфере морской безопасности, чем развитию потенциала. Но среди ряда индийско-тихоокеанских флотов, не в последнюю очередь НОАК, в этот период наблюдался не только постепенный прогресс в развертывании за рубежом, но и значительные инвестиции в модернизацию сил и повышение боевого и вспомогательного потенциала. Российские военно-морские силы также начали медленно восстанавливаться после сокращения инвестиций в 1990-е годы.
Высоко-интенсивная война возвращается Для западных государств повышенное внимание к важности операций на голубой воде возродило потребность в высококлассных средствах и соответствующей подготовке и навыках, не в последнюю очередь в области противолодочной войны. Однако требования безопасности на море остаются, и в настоящее время они осложняются распространением возможностей отказа в море среди государственных и негосударственных субъектов (с последующим включением "Хизбаллы" в Ливане и хуситов в Йемене). Это обострило дилеммы, стоящие перед военно-морскими силами по поводу того, где сосредоточить будущие инвестиции, не только в оперативном плане, с точки зрения развертывания, но и с точки зрения закупок, а также дебаты и проблемы, особенно на Западе, связанные с балансированием численности и уровня потенциала.
Повышенный расход за высокие возможности была проиллюстрирована решением ВМС США о том, что их программа LCS была - в контексте потенциальной конфронтации с близкими сверстниками - недостаточно надежной с точки зрения живучести или огневой мощи и что она должна быть заменена более способной (и дорогой) программой фрегатов FFG(X). Другим примером является принятие как австралийскими, так и канадскими военно-морскими силами британской конструкции Type-26 в качестве основы для их будущих надводных боевых кораблей.
Распространение более боеспособного оружия добавило дополнительное измерение к этой проблеме. Большое внимание было сосредоточено на разработке Китаем противокорабельной баллистической ракеты "carrierkiller" DF-21D (CH-SS-5 Mod 5), а также противокорабельной версии баллистической ракеты дальнего радиуса действия DF-26, но военно-морской флот Китая также располагает более широким семейством противокорабельных ракет, поставляемых с различных платформ. Точно так же Россия распределяет по своему флоту семейство противокорабельных и сухопутных крылатых ракет Калибр, к которым, возможно, вскоре присоединится и гиперзвуковое оружие. Обе стороны также совершенствуют морскую противовоздушную оборону. Другие государства также внедряют более современные системы, такие как Вьетнам, который развернул новые подводные лодки и противокорабельные крылатые ракеты в своей собственной версии морской позиции.
Новые правила игры Распространение более быстрых, точных, маневренных и дальнобойных противокорабельных ракет в сочетании с достижениями в области подводных сил и новыми технологическими вызовами, такими как технологии роя и автономные системы, вероятно, будет иметь последствия для большинства стран - даже тех, чьи военно-морские амбиции сосредоточены только на местном уровне или на задачах морской безопасности.
Эти изменения сделают все более трудным для морских сил определение баланса между эффективным выполнением задачи и оперативным риском. В преддверии этой проблемы военно-морские теоретики в настоящее время рассматривают вопрос о том, не изменились ли в настоящее время смертоносность и масштаб угроз, с которыми сталкиваются передовые военно-морские силы в условиях высокоинтенсивных столкновений, - наступательных и оборонительных возможностей, включая наземные системы, предназначенные для превосходства над морскими, - настолько, что они требуют иного набора возможностей для оказания воздействия на море и с моря. В то же время развиваются потенциальные формы конфронтации. Государственная морская конкуренция - это не только высокоинтенсивная конфронтация или даже в первую очередь в определенных сценариях борьбы за контроль на море и навязывания соперничающих взглядов на морскую сферу.
Возросшая экономическая активность на шельфе усилила давление на правовые рамки, призванные содействовать мирному использованию моря, и эти рамки также стали более спорными, не в последнюю очередь Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву. В этом контексте некоторые государства принимают асимметричные, субпороговые стратегии для достижения своих целей. Более того, недавние встречи подчеркнули, что флоты теперь уже не единственные игроки. Береговая охрана, военизированные организации и морские ополчения - и даже, в случае с Китаем, очевидно, управляемый государством рыболовный флот - усложняют оценку соответствующих сил и ответных мер для решения конкретных задач.
В то же время захват подразделений ВМС Украины подразделениями ФСБ России в Керченском проливе в ноябре 2018 года и преследование кораблей ВМС США в международных водах кораблями Корпуса стражей Исламской революции в апреле 2020 года подчеркнули, что море по-прежнему является ареной для "встречных" событий. Без какой-либо реальной перспективы новых кодексов поведения для наиболее спорных ситуаций распространение возросшего потенциала увеличивает риск эскалации в этих столкновениях и ставит на первое место подготовку лучших. В более спорной и перегруженной морской области морские силы потенциальных противников сталкиваются друг с другом все чаще.
Межгосударственная конкуренция может усложнить создание совместных морских коалиций, о чем свидетельствует первоначально медленная и несколько разрозненная реакция на трения и проблемы судоходства в Ормузском проливе и вокруг него летом 2019 года. И если окажется проблематичным создание широких коалиций в таком глобально значимом водном пути, как Персидский залив, то также может оказаться трудным получить аналогичную тягу, если аналогичные требования возникнут в других областях морской среды, таких как под поверхностью. Действительно, недавнее внимание к потенциальной уязвимости подводной кабельной сети поднимает вопросы о том, как контролировать, идентифицировать и, при необходимости, защищаться от атак на эти жизненно важные информационные артерии. Во всяком случае, это и недавние события в Персидском заливе указывают на возросшую потребность в постоянном наблюдении, с тем чтобы можно было выявлять, приписывать и пресекать враждебную деятельность.
Концентрированные и распределенные ответы Новый вызов конкуренции великих держав на море порождает новые формы активности обычных военно-морских сил. Командование США и НАТО обратило особое внимание на возросшую активность российского военно-морского флота. Военно-морской флот США восстановил свой 2-й флот, который сосредоточен на операциях в Северной Атлантике, а также развертывается обратно в Арктику и "Высокий Север". В июле 2020 года, когда США публично отказались от представления о том, что они были выведены из строя инфекцией COVID-19 (особенно в результате высокопрофессионального отстранения авианосца USS Theodore Roosevelt), два американских авианосца маневрировали вместе в Южно-Китайском море - редкое явление за последние два десятилетия. Это последовало за опасениями со стороны военных командиров, что и Китай, с размещением авианосцев вблизи Тайваня и Японии, и Россия, с размещением нескольких кораблей вблизи британских вод и в других местах, проверяют, влияют ли эффекты волн пандемии на устойчивость их конкурентов, не в последнюю очередь на море, и может ли этот повышенный уровень зондирования оказаться устойчивым.
Увеличение концентрации боевой мощи является одним из средств, с помощью которых военно-морские силы, особенно США и их союзников и партнеров, реагируют на динамику возобновившейся конкуренции великих держав и проблемы отрицания территории, возникающие на море, особенно со стороны Китая и России. В частности, ВМС США переориентировали свою подготовку и развертывание на сложные операции с несколькими авианосцами. Однако сбалансировать эти усилия с текущими требованиями к ротации и графиками технического обслуживания будет непросто.
Кроме того, все больше внимания уделяется более тесной интеграции союзнических сил, в частности Франции и Великобритании, а также Японии и Австралии. Такой подход открывает перспективу более скоординированного подхода этих игроков к реализации амбиций глобального присутствия, а также добавляет критическую массу для потенциальной конфронтации высокой интенсивности. Ставшие возможными в результате формирования - такие, как группировки с несколькими авианосцами, - укрепляют стратегическое обоснование относительно ограниченных высоких и особенно авианосных возможностей средних держав, таких как Франция и Великобритания. Кроме того, в Индийско-Тихоокеанском регионе увеличилось число многосторонних учений с участием Индии, Японии и США, а также соглашений о сотрудничестве между различными группировками этих государств в ответ на рост возможностей ВМФ НОАК.
Хотя концентрация сил является одной из частей ответа, этого недостаточно, учитывая масштаб развивающейся технологической проблемы, поэтому ВМС США и другие также настаивают на более дезагрегированном или распределенном ответе. Для США это означает, что как оборонительные системы, так и наступательный ракетный потенциал развертываются более широко внутри флота. Он дополняет концепцию распределенных морских операций, призванную объединить эти возможности с доктринальными и более широкими оперативными изменениями, включая усовершенствованные системы кооперативного взаимодействия. Это также можно увидеть в новом видении Корпуса морской пехоты США, которое предвещает более рассредоточенные и маневренные возможности, а также снижение зависимости от больших амфибийных платформ.
В этом контексте США используют не только десантные, но и наземные воздушные возможности в сетевой, междоменной концепции операций. Это тот, который также сильно зависит от киберпространства и космоса для достижения эффекта. В основе всего этого лежит тот факт, что ВМС США переориентируются на более конкурентоспособную высокоинтенсивную миссию по контролю над морем. Однако распределенный, рассредоточенный подход с большим количеством платформ также является для США ключом к сохранению роли присутствия, необходимой для решения разнообразных, низкоуровневых проблем серой зоны на море. Другие крупные морские государства, тем временем, также могут двигаться в направлении междоменных операций, но без способности ВМС США фактически осуществлять распределенный подход: проще говоря, у них меньше возможностей для маневра.
Военно-морские силы потенциальных противников придерживаются аналогичных подходов. Что касается России, то она занималась распределением крылатых ракет наземного базирования Калибр своего флота. Что касается Ирана, то он занимается разработкой быстроходных атакующих кораблей с потенциальными возможностями "роения". В случае с Китаем не только колоссальный недавний выпуск современных военно-морских платформ поставил задачу численной игры, которой даже США изо всех сил пытались противостоять (Китай спустил на треть больше военно-морского тоннажа, чем США с 2015 года). Это также другие организации - береговая охрана и морская милиция, - которые она использует для достижения своих амбиций, и огромное количество мощных наступательных систем, которые она разработала и развернула.
Интеграция необитаемых платформ В декабре 2016 года ВМС США увеличили конечную цель своего будущего флота с 308 до 355 боевых кораблей. Это было ответом на возрождение конкуренции великих держав и особую проблему, возникающую в связи с новыми возможностями ВМФ НОАК. В то время как в 355 кораблей впоследствии приобрела несколько тотемный статус, существовала неопределенность в отношении способности США как позволить себе ее, так и доставить - по крайней мере, с точки зрения традиционных платформ с экипажем. Были даже споры о том, была ли она подходящей целью в первую очередь или достаточной сама по себе, чтобы удовлетворить вероятный масштаб и широту будущих потребностей.
Это отражало стратегическую и технологическую проблему, с которой столкнулся ВМС США при создании надежной, прочной и эффективной будущей структуры сил, способной уравновесить предполагаемую траекторию развития ВМФ НОАК. Эту проблему разделяют и другие крупные военно-морские силы, хотя и в разных масштабах.
Дебаты в Пентагоне и вокруг него по поводу будущих размеров и формы флота - по таким вопросам, как количество и типы авианосцев, баланс между большими и малыми надводными кораблями и интеграция в морские операции опционально экипажных, необитаемых и автономных средств и платформ - подчеркнули, что ВМС США находятся в точке перегиба с точки зрения будущего развития сил.
Эти обсуждения привели в октябре 2020 года к принятию "Batle Force 2045". Возможно, в качестве отголоска рейгановского 600-корабельного флота он предусматривал флот примерно из 500 судов. Будет иной баланс между капитальными кораблями, подводными лодками и малыми боевыми кораблями, но, возможно, главными технологическими посредниками на этот раз будет включение значительного числа необитаемых надводных кораблей (USV), которые также могут быть дополнены обитаемыми и необитаемых подводными аппаратами (UUVS). Кроме того, более широкое внедрение беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) расширило бы охват носителей. В этом видении 355-корабельная цель для традиционных боевых кораблей была бы просто путевой точкой (в 2035 году) в преследовании более высокой цели.
Необитаемые и автономные системы, по-видимому, предлагают ответы на весь спектр морских требований. На нижнем конце они обещают более постоянное присутствие и более всестороннее наблюдение и осведомленность о море. На более высоком уровне они открывают перспективу большей досягаемости, способной преодолеть угрозу со стороны наступательных возможностей дальнего действия и изменить расчет риска действий в условиях высокоинтенсивного отрицания зоны.
Значительные препятствия остаются, не в последнюю очередь со стороны Конгресса США по поводу конечной стоимости. Были подняты вопросы о том, обладает ли военно-морской флот необходимой доктриной и концепциями для того, чтобы эффективно интегрировать USV и UUVS в общую систему операций флота; об их надежности; об инфраструктуре, потенциально необходимой для их поддержки; и даже о безопасности потенциально вооруженных платформ, работающих автономно в море, не в последнюю очередь на удаленных и изолированных миссиях присутствия в подпороговых сценариях.
Ограниченные бюджеты являются ключевым фактором для погони ВМС США за необитаемыми возможностями. Однако еще более ограниченные ресурсы в других флотах могут заставить их ограничить свои амбиции. Например, Королевский военно-морской флот, похоже, принимает более постепенный подход к потенциалу USV. Это, однако, подняло перспективу использования одного из новых авианосцев ВМС в качестве испытательного стенда для беспилотных летательных аппаратов.
Остаются вопросы относительно зрелости необитаемых и автономных систем, по крайней мере с точки зрения некоторых миссий и оперативных концепций. Однако среди традиционных военно-морских держав растет понимание того, что для эффективного преодоления возникающих стратегических и технологических проблем в морской сфере эксперименты в этой области должны теперь сопровождаться решениями по основным закупкам. Более того, это затруднительное положение с балансированием компромиссов между различными инвестициями в потенциал затрагивает не только традиционные военно-морские силы.
Стремление ВМФ НОАК к "мировому" военно-морскому статусу, которого добивается Пекин, может быть главным фактором для принятия большей части решений в других флотах о планах будущих сил. Тем не менее, ВМФ НОАК также может столкнуться с собственной точкой перегиба с точки зрения его амбиций и способности развернуть более боеспособные формирования на дальности. Ей также, возможно, придется перебалансировать свои устремления между проекцией силы на основе авианосных соединений и более оборонительным контролем над морем или отрицанием ближних морей. Это будет зависеть от того, как он воспринимает эволюционирующие планы и реакции других флотов; об уроках, которые она извлекла из интеграции новых возможностей, начиная от необитаемых и сетевых систем и заканчивая более смертоносными наступательными возможностями; и о том, как она планирует использовать свой более широкий спектр морских возможностей - таких как береговая охрана и морская милиция - в рамках операций подпороговой или серой зоны.
Составление графиков новых курсов В некоторых отношениях новая динамика может напоминать традиционную деятельность военно-морских сил, включая надводную и подводную войну, проецирование силы и даже боевые столкновения, но накладывается на новые факторы, вытекающие из глубоких технологических изменений и возобновления геополитической напряженности.
Сегодня военно-морские силы просят сделать больше, и новые требования высокого уровня дополняют устойчивые требования более низкого уровня, которые эволюционировали, чтобы включать государства и негосударственные субъекты, стремящиеся использовать подпороговую двусмысленность. Здесь также распространение новых систем повышает планку требований к возможностям и усложняет поиск нового равновесия.
В рамках флотов любой вероятный новый баланс будет определяться относительным весом, придаваемым ценности и роли традиционных платформ по сравнению с новыми технологиями, особенно необитаемыми и автономными системами, и степенью, в которой они соответствуют и могут обеспечить национальные морские приоритеты. Между флотами это будет включать развитие новых отношений партнерства и взаимодействия или конкуренции. Это будет иметь место независимо от того, намерены ли военно-морские силы справиться с издержками и вызовами, связанными с новым диапазоном возможностей отказа от зоны или моря, и все еще сохранять - с приемлемым уровнем риска - способность маневрировать и обеспечивать эффект и контроль над морем; или же они намерены быть эффективными перед лицом явно новых концепций, тактики и инструментов в спорном пространстве ниже порога открытой вооруженной конфронтации. Им придется сделать этот выбор в то время, когда некоторые различия между угрозами безопасности более высокого и более низкого уровня становятся все более размытыми, а требования к возможностям по всем направлениям растут.
Системы управления боем Системы управления боем (BMS) становятся все более важными для ведения боевых действий. Сегодня они эффективно включают в себя оцифрованные системы поддержки принятия решений, предназначенные для улучшения командования, контроля и управления информацией, а также управления пространством боя во всех областях. Они предназначены для повышения ситуационной осведомленности, обеспечивая интегрированную общую операционную картину. Можно надеяться, что, позволив ускорить оценку и принятие решений по ведению боевых действий, они увеличат темп операций, чтобы опередить маневр и опередить цикл принятия решений противником.
Наиболее амбициозные разработки наблюдаются среди вооруженных сил, стремящихся проводить многодоменные операции. Тем не менее, они также имеют более широкое значение. Почти все вооруженные силы, которые стремятся интегрировать передовые вооружения и системы в свои арсеналы, а также думать и действовать быстрее, чем противники, будут стремиться использовать ту или иную форму системы управления боем. Для многих эти планы сопровождаются или осуществляются аналогичной направленностью на разработку и совершенствование систем боевого управления и командования и управления (С2), которые лежат в основе и поставляют основные данные в BMS.
Однако эффективное использование этих систем сопряжено с определенными трудностями. Увеличение количества данных от большего числа датчиков ведет к более широкому использованию технологий, включая искусственный интеллект (ИИ). В свою очередь, они поднимают правовые и этические вопросы, связанные с автономным просеиванием и отбором данных, а также принятием решений. Между тем электромагнитный спектр (ЭМС), на который опираются современные BMS, остается уязвимым для электронных атак, что приводит к соответствующим изменениям в наступательных и оборонительных возможностях. Это также приводит к тому, что некоторые вооруженные силы готовятся к операциям, где их доступ к BMS или EMS в более широком смысле может быть ухудшен или полностью запрещен. Это ставит на первое место улучшенную электромагнитную защиту и более устойчивые архитектуры, например спутников. Это также означает, что персонал должен быть лучше обучен, чтобы он мог работать, когда доступ к EMS оспаривается, а также лучше обучен использовать BMS в сложных многодоменных операциях и интегрировать их в пространство боя, особенно в коалиционных операциях. Для западных оборонных организаций дополнительная проблема заключается в том, что эти системы все больше интегрируются в вооруженные силы их главных стратегических конкурентов - России и Китая.
Эволюция Растущая сложность военных возможностей и операций после 1945 года привела к необходимости автоматизации во многих областях управления боем. Это совпало с улучшением информационно-технологических возможностей для автоматизации процессов С2 и все более быстрого распространения решений через расширяющуюся инфраструктуру связи, а также с внедрением более сложных систем вооружения. Разработка США Глобальной системы командования и управления (GCC), поступившей на вооружение в конце 1990-х-начале 2000-х годов, стала важным показателем возможностей, предназначенных для современной BMS. Он включает в себя набор аппаратных и программных средств, используемых для планирования и выполнения операций, и работает через классифицированные и неклассифицированные сети Министерства обороны США. Варианты архитектуры GCC используются всеми вооруженными силами США. Хотя страны работали над разработкой и все большей интеграцией суверенных систем С2, включая более совершенные системы совместного взаимодействия, были также многосторонние разработки, примером которых является Система воздушного командования и управления НАТО (ACCS). Инициатива ACCS началась в 1999 году с создания масштабируемой аппаратной и программной архитектуры для оснащения европейских членов НАТО, а также создания Комбинированных центров воздушных операций для использования в военное время. Наряду с выполнением национальных требований, связанных с интегрированной противовоздушной и противоракетной обороной, архитектура может объединять национальные признанные воздушные изображения, разработанные национальными ACCS, и создавать то, что НАТО называет интегрированным и совместимым потенциалом. Существует потенциал для аналогичных разработок общих масштабируемых систем С2 и BMS, которые могли бы быть использованы вооруженными силами государств НАТО. Такие усилия могли бы сократить расходы на развитие за счет экономии за счет масштаба и распределения бремени при одновременном улучшении координации планирования и операций многонациональных развернутых сил. Действительно, требования к оперативной совместимости, установленные НАТО, призваны обеспечить, чтобы даже разрозненные системы государств-членов могли эффективно обмениваться информацией в сетях альянса С2. Тем не менее, поскольку США ускоряют усложнение и многодоменную интеграцию своих BMS, существует риск того, что их союзники по НАТО могут столкнуться с проблемой оперативной совместимости, просто не отставая.
Преимущество BMS BMS предназначены для сбора и анализа разрозненной информации и представления ее командирам, их сотрудникам и подчиненным на различных уровнях командной цепочки. Современные BMS предназначены для соединения платформ, датчиков и систем с целью объединения данных, включающих - на самом базовом уровне - картографическую информацию о районе боевых действий, расположении сил противника и о схеме маневра. По мере своего появления эти системы стали масштабируемыми и пригодными для использования на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях. Например, на тактическом уровне система может обеспечивать интегрированную защищенную связь, передачу данных с датчиков разведки, наблюдения и разведки, информацию о целеуказании, приказы и планы, а также ситуационную осведомленность о местоположении и передвижении дружественных и вражеских сил. На оперативном и стратегическом уровнях система должна будет интегрировать и быстрее представлять экспоненциально больший объем данных из расширяющегося диапазона источников в различных областях. По мере роста оперативных потребностей и роста технологического потенциала будет все более важно плавно синхронизировать и интегрировать эти системы для достижения цели обеспечения всеобъемлющей ситуационной осведомленности и общей оперативной картины на суше, море, в воздухе, космосе и киберпространстве, а также для повышения скорости обмена информацией. Есть шанс, что автоматизированная BMS могла бы ускорить этот процесс, ускорить принятие решений и, возможно, также дать больше пространства для принятия решений, в целом улучшив скорость, с которой бойцы могут перемещаться по петле OODA (наблюдать, ориентироваться, решать, действовать), впервые предложенной бывшим полковником ВВС США Джоном Бойдом в попытке одержать верх над своими противниками.
Однако существует также риск того, что большие объемы информации могут сжать пространство для принятия решений, если BMS не окажет адекватной поддержки или если персонал не будет обучен адекватному использованию или полному использованию возможностей этих систем. Кроме того, чрезмерная опора на передовые технологии может также сделать принятие оперативных и тактических решений уязвимым для попыток нарушить С2. Это может включать в себя обычные помехи, чтобы нарушить работу EMS. Продолжающиеся инвестиции России в средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ), включая развертываемые системы, отражают эту тенденцию. Кроме того, BMS столкнется с растущим риском от деятельности, направленной на подделку, а также на нарушение и отказ в использовании EMS. Эти угрозы будут расти по мере того, как более быстрое и сложное оружие и все более междоменные военные операции будут стимулировать принятие ИИ для поддержки принятия решений в архитектуре BMS. Предоставляя ключевые преимущества за счет снижения рабочей нагрузки для людей-операторов, повышение технических возможностей рискует увеличить потенциальные векторы атак для операций противника, таких как кибератаки. Примечательно, что в докладе Министерства обороны США (МО) за 2020 год "Военные события и события в области безопасности с участием Китайской Народной Республики" сообщалось, что Народно-освободительная армия Китая (НОАК) активно изучает потенциал использования космоса, кибернетики и РЭБ для поражения сетей противника С2.
Развитие за пределами западных стран Китай придает большое значение автоматизации C2. НОАК, по словам Пентагона, уже начала использовать "аналитику больших данных, которая объединяет различные данные для улучшения автоматизации и создания всеобъемлющей картины в реальном времени" в рамках своего стремления к "борьбе и победе в информатизированных войнах". В докладе также отмечается, что НОАК изучает вопрос о том, как ИИ может повысить автономию командования и управления. В нем говорится, что будущие системы командования, управления, связи, компьютеров, разведки, наблюдения и разведки (C4ISR) "будут стремиться использовать ИИ для сбора, объединения и передачи больших данных для более эффективного управления пространством боя и выработки оптимальных курсов действий". Вполне вероятно, что китайские инвестиции в этой области во многом обязаны наблюдениям за важностью этих технологических разработок для недавних результатов и вероятной будущей траектории развития вооруженных сил США. Примером этого являются инвестиции ВМФ НОАК в разработку оружия и датчиков, которые, по-видимому, аналогичны системе боевого управления Aegis ВМС США. Диапазон датчиков и оружия, обнаруженных на его эсминцах типа 052D (Luyang III), заставил аналитиков считать вероятным, что НОАК будет использовать программное обеспечение для синтеза этих возможностей. Действительно, вполне возможно, что НОАК стремится не просто соответствовать американским и союзническим технологиям BMS, но и превзойти их с помощью применения передовых технологий, таких как машинное обучение, чтобы добиться того, что старший исполнительный директор Корпорации авиационной промышленности Китая (AVIC) назвал OODA 3.0, чтобы улучшить "информационную гибкость". Хотя эти замечания были сделаны в контексте развития боевой авиации, они, вероятно, отражают траекторию развития вооруженных сил Китая. Действительно, как было отмечено в докладе Исследовательской службы Конгресса США за 2020 год, "тесные параллели между развитием ИИ США и Китая заставляют некоторых руководителей Министерства обороны беспокоиться о перспективах сохранения обычного военного превосходства США, как это предусмотрено в нынешнем руководстве по оборонным инновациям". В более широком смысле Китай реализует национальный план развития ИИ. В то же время Китай стремится улучшить совместные боевые возможности, проводя институциональные реформы, направленные на оптимизацию командования и управления, такие как создание в 2016 году пяти командований Театров военных действий вместо предыдущих семи военных округов.
Россия пошла по несколько схожему пути, хотя, хотя она начала процесс рационализации и совершенствования С2 раньше Китая, ее общий прогресс, возможно, более уязвим для проблем, связанных с оборонным финансированием и промышленным потенциалом. Тем не менее, военные реформы в России после 2008 года привели к значительным изменениям в аппарате С2 вооруженных сил. Были внедрены передовые технологии, а также произошли значительные организационные изменения, направленные на повышение скорости и координации принятия решений. Основываясь на уроках войн в Чечне и Грузии, российские оборонные политики решили упорядочить архитектуру управления вооруженными силами, и после 2010 года были созданы объединенные стратегические командования (ОСК). Командиры ОСК контролировали все силы в пределах своей зоны ответственности, за исключением средств стратегического уровня, таких как Ракетные войска стратегического назначения. Тем не менее, Москва также разработала автоматизированные возможности, такие как Национальный центр управления обороной (НЦУО). Расположенный в Москве и созданный в 2014 году, этот объект объединяет Генеральный штаб и Министерство обороны России с другими правительственными ведомствами. Возможно, это было частью попытки улучшить централизованную координацию, поскольку Россия передала контроль над боевыми средствами командирам ОСК. НЦУО также в конечном итоге свяжет оперативно-стратегические уровни с тактическими уровнями, подключившись к подчиненным командным центрам, и, как сообщается, имеет высокую степень автоматизации благодаря использованию суперкомпьютеров. Создание НЦУО отражает общее принятие в российских Вооруженных силах боевых возможностей, обеспеченных улучшенными цифровыми сетями.
С 2000 года российская оборонная промышленность работает над единой системой управления в тактической зоне (ЕСУ-ТЗ), хотя аналитики вооруженных сил России пришли к выводу, что у промышленности возникли проблемы как с выполнением предусмотренных сроков, так и с практическими проблемами создания такой новой системы, а также с затратами на ее развертывание в достаточном количестве. В декабре 2017 года министр обороны Сергей Шойгу доложил, что ЕСУ-ТЗ успешно используется в боевой подготовке, а контракт, как сообщается, подписан в декабре 2018 года. Одна из задач для Москвы сейчас заключается в координации различных систем, которые были разработаны. Как и ЕСУ-ТЗ, Сухопутные войска России разрабатывают АСУВ Акация-М для использования на оперативно-тактическом уровне, в то время как Воздушно-десантные войска используют АСУВ "Андромеда-Д" для использования на аналогичном уровне. Российские подрядчики сейчас продают такое оборудование на международном рынке: "Созвездие", производитель ЕСУ-ТЗ, перечисляет в Интернете для явного экспорта то, что он называет "автоматизированными армейскими тактическими системами командования и управления (AАTCКУ), предназначенными для обеспечения автоматизированного командования и управления сухопутными войсками от уровня секции до уровня батальона". Традиционно цены на российское оборудование были конкурентоспособными по сравнению с его западными аналогами, и Москва также была менее разборчива в отношении стран, которым она поставляет технику, открывая возможности для закупок для стран, которые не могут или не хотят закупать западную технологию С2. Другие страны продвинулись вперед с аналогичными внутренними усилиями - PAK-IBMS (Pakistan Integrated BMS) оснащает пакистанскую армию и обеспечивает планирование миссий, отслеживание сил и обмен сообщениями на тактическом и оперативном уровнях. Индия также прилагает усилия по совершенствованию и автоматизации средств командования и управления. В обоих случаях успех будет зависеть не только от предоставления технического решения, но и от его интеграции в вооруженные силы. Внутренние разработки С2 и BMS, а также потенциальное их распространение имеют последствия для вооруженных сил США и союзников, которым, возможно, придется столкнуться с противниками в будущих конфликтах с высокой степенью сложности С2.
Будущие тенденции Хотя автоматизация систем управления и управления изменила ход операций после окончания Второй мировой войны, остаются риски для будущего развития. Оцифровка, на которую опираются BMS, делает их потенциально уязвимыми для кибератак. Использование цифровых систем C2 делает приоритетным использование сложных протоколов безопасности связи/передачи (COMSEC/TRANSEC) для предотвращения проникновения вредоносного кода в BMS, а также надежных инструментов кибербезопасности для обнаружения и нейтрализации атаки. Кибератаки могут принимать форму попыток запретить или нарушить использование всей или части BMS или даже более тонких действий, таких как подделка. Этот ряд сложных задач увеличивает вероятность того, что наряду с интеграцией технологий искусственного интеллекта для повышения оперативного потенциала BMS киберзащита с использованием искусственного интеллекта станет такой же частью любой будущей архитектуры BMS. Более того, поскольку господство над электромагнитным спектром больше не гарантировано, кибербезопасность и меры COMSEC/TRANSEC будут жизненно важны, но также и способность сил бороться и преобладать в средах, где цифровой C2 скомпрометирован или полностью отвергнут. Из-за этого, хотя BMS могут иметь все большее значение для операций, они не должны становиться настолько незаменимыми, чтобы военные задачи не могли быть выполнены без них. Эта предполагаемая уязвимость подстегнет большее внимание Запада к защите EMS, а также к возможностям, предназначенным, в свою очередь, для отказа противнику в использовании EMS.
Появление многодоменных операций (MDO) вместе с растущим внедрением возможностей искусственного интеллекта, вероятно, повлияет на будущую траекторию развития технологии BMS. Армия США определяет MDO как предоставление "командирам многочисленных вариантов выполнения одновременных и последовательных операций [...] и быстрой непрерывной интеграции возможностей во всех областях". Министерство обороны США развило это дальше с помощью концепции Совместного общесоциального командования и управления (JADC2), которая, согласно Исследовательской службе Конгресса США, предназначена для "соединения датчиков всех военных служб - ВВС, армии, морской пехоты, Военно-морского флота и космических сил - в единую сеть". Эта новая система будет разработана для преодоления недостатков в нынешней структуре командования и управления в условиях современного конфликта. Два крупных учения JADC2 были проведены в конце 2019 года и в середине 2020 года. ВВС США предложили свою Усовершенствованную систему управления боем (ABMS) в качестве основы для JADC2. Тем не менее, остаются вопросы по поводу концепции JADC2, включая техническую осуществимость и надежность, доступ к пропускной способности в спорных средах и последствия сокращения участия человека в принятии решений. Тем временем в апреле 2020 года Управление подотчетности правительства США подчеркнуло риски развития ПРО, в том числе то, что ВВС необходимо "разработать план по сохранению зрелых технологий, когда это необходимо для каждой области развития ПРО". Аналогичные риски, вероятно, будут применяться и к передовым разработкам BMS в других странах, поскольку в некоторых случаях используются совершенно новые технологии и системы.
Искусственный интеллект - одна из таких областей. Вполне вероятно, что все будущие разработки BMS, будь то проекты, которые имеют совместные междоменные амбиции, такие как JADC2, или более мелкие программы с одним сервисом, будут зависеть от ИИ. Эти системы будут способны извлекать, обрабатывать и представлять данные командирам все более эффективными способами, извлекая уроки из предыдущих операций, миссий и задач. Однако по мере того, как эти средства принятия решений совершенствуются в своих возможностях, а объем данных растет, необходимо будет на более высоком уровне доверять их техническим возможностям. В свою очередь, они поднимают правовые и этические вопросы, связанные с автономным просеиванием и отбором данных, а также принятием решений. Подобные факторы повышают вероятность того, что ИИ будет интегрироваться постепенно. Первоначально эта технология, вероятно, будет принята для различных приложений - от поддержки принятия решений по операциям до поддержки принятия решений по вопросам управления запасами. ИИ также, вероятно, первоначально будет использоваться для повторяющихся, простых аспектов управления и контроля, которые могут быть легко изучены системой.
Тем не менее темпы внедрения инноваций в технологии искусственного интеллекта повышают вероятность того, что они будут применяться ко все более сложным аспектам командования и управления. Это поднимает этические вопросы относительно того, в какой степени, если таковые имеются, C2 и BMS будут позволены принимать решения и инициировать действия без вмешательства человека. В этой связи развитие и интеграция ИИ могут - по крайней мере, в западных государствах - столкнуться с аналогичными проблемами, которые наблюдаются в дебатах по поводу использования беспилотных летательных аппаратов, особенно по вопросам, связанным с уровнем участия человека и степенью автоматизации и автономии, не в последнюю очередь в случаях, связанных с выпуском оружия.
По мере развития автоматизированных систем С2 были достигнуты значительные технические успехи. Однако, в то время как это может улучшить возможности западных государств в области BMS в развивающуюся эпоху многодоменных операций, выравнивание технологического поля игры поднимает новые проблемы, поскольку такие государства, как Россия и Китай, стремятся разработать свои собственные передовые инструменты BMS и в то же время улучшить свои возможности по отказу от эффективного использования EMS другими. Дополнительная проблема, по крайней мере для западных государств, заключается в том, что эти страны могут не воспринимать аналогичные ограничения в своей экспортной политике. Во-вторых, они могут чувствовать себя менее скованными, когда речь заходит о правовых и этических дебатах, которые на Западе, вероятно, повлияют на изощренность BMS, а также на скорость и степень, с которой они могут быть дополнены технологиями искусственного интеллекта.
Гражданско-военная интеграция Китая в 21-м веке Усиливается торговая и технологическая конкуренция между Китаем и Соединенными Штатами. Более того, и Пекин, и Вашингтон все больше сосредотачиваются на доминировании в исследованиях и разработках (НИОКР) новых технологий. Обе стороны стремятся эффективно интегрировать эти технологии в свои вооруженные силы и, делая это, трансформировать их для высокотехнологичных аспектов будущей войны. Особое внимание уделяется центральной роли гражданского сектора в НИОКР и военно-гражданской интеграции, с тем, чтобы вооруженные силы и оборонные учреждения могли быстро извлекать выгоду из технологических достижений в гражданском секторе. В США возникли опасения по поводу того, что китайская формулировка военно-гражданского слияния (MCF) больше подходит для этой новой технологической конкуренции, чем подход Министерства обороны США, который включает партнерство с частным сектором, работу с академическими кругами, поддержку собственных научно-исследовательских центров и работу с другими, которые финансируются из федерального бюджета. Подход Китая направлен на плавную интеграцию гражданской и оборонной экономик, а также на их последующую реструктуризацию, чтобы лучше использовать коммерческие инновации и ресурсы для развития потенциала Народно-освободительной армии (НОАК), а также для экспорта. Однако, хотя этот подход получил высокую политическую поддержку в Пекине, он по-прежнему находится в стадии разработки, и Китай столкнулся с трудностями в его реализации.
Сосредоточение на высоких технологиях И США, и Китай признают важность технологий для своей военной модернизации. В Стратегии национальной обороны США на 2018 год подчеркивался "быстрый технологический прогресс и меняющийся характер войны". Между тем в оборонной белой книге Китая за 2019 год говорится, что военная конкуренция меняется из-за быстрого прогресса в новых и передовых военных технологиях, основанных на информационных технологиях. Оборонные документы обеих стран указывают на военное применение целого ряда потенциально преобразующих технологий и средств, таких как искусственный интеллект (ИИ), квантовые технологии, большие данные, автономность, робототехника, направленная энергия, гиперзвуковые системы и биотехнологии. Некоторые из этих технологий будут важны для НОАК, поскольку она стремится развивать возможности, пригодные для "системного противостояния". Недавние исследования НОАК и официальные документы показывают, что Китай считает это важным для современной войны, когда оперативная система противника будет разрушена или деградирована таким образом, что это подорвет оперативную эффективность. НОАК должна быть готова противостоять противникам во многих областях, включая космос и киберпространство, как указывалось в более ранней белой книге в 2015 году. Цели могут включать элементы операционных систем, включая узлы командования и управления, а также обычные возможности и сети. Китай, вероятно, предполагает, что эти операции будут проводиться как кинетическими, так и некинетическими средствами. Его стремление к интегрированным операциям между службами и доменами, возможно, аналогично американской концепции многодоменных операций. Наряду с созданием более эффективных военных потенциалов, передовые технологии рассматриваются как ключ к их интеграции в воздушном, наземном, морском, космическом и киберпространстве.
В то время как государственные учреждения играют важную роль в создании некоторых из этих новых разработок, таких как гиперзвуковые полеты и технологии направленной энергии и квантовые технологии, частный сектор играет все более важную роль в разработке технологий двойного назначения, имеющих отношение к вооруженным силам. Кроме того, фирмы частного сектора в настоящее время рассматриваются как жизненно важные инновационные центры, и оборонные организации все больше осознают необходимость не только использовать технологии коммерческого применения, но и извлекать выгоду из культуры инноваций и принятия рисков, которая наблюдается на некоторых предприятиях частного сектора. Председатель КНР Си Цзиньпин ясно дал понять, что НОАК должна быть открыта для инноваций, поскольку она преследует цель создать вооруженные силы "мирового класса" к 2049 году. В 2014 году Си Цзиньпин подчеркивал необходимость изучения глобальных инноваций; к 2017 году, в условиях растущей международной конкуренции, он говорил, что "побеждает только инноватор". По словам Си Цзиньпина, тот, кто лидирует в научно-технических инновациях, будет иметь преимущество в "строительстве национальной обороны".
Гражданско-военная интеграция в Китае: от отрицаня к приоритету Китай начал согласованные усилия по интеграции гражданских и военных оборонных технологий и промышленных секторов после призыва Дэн Сяопина к гражданско-военной интеграции в начале 1980-х годов. Однако это были не столько усилия по совершенствованию оборонных технологий, сколько усилия по вовлечению в коммерческие предприятия. Помимо принятого в марте 1986 года Плана исследований и разработок в области высоких технологий (План 863), который был направлен на развитие военно-гражданского потенциала Китая в области автоматизации, биотехнологий, энергетики, информационных технологий, лазеров, новых материалов и космической техники, эта эпоха в значительной степени характеризовалась приоритетом, когда военные технологии и ноу-хау передавались в гражданское применение, чтобы дать развивающейся оборонной промышленности Китая дополнительные финансовые ресурсы. План 863 помог финансировать суперкомпьютеры Китайского Национального университета оборонных технологий Тяньхэ-1А и Тяньхэ-2 в 2010 и 2013 годах соответственно. В 2015 году План 863 был свернут в национальный ключевой план развития НИОКР.
Военные события и события в области безопасности в 1990-е годы обострили внимание Пекина к лидирующему положению США в области оборонных технологий. Пекин уделял особое внимание использованию США передовых воздушных сил и дальнобойных высокоточных ударных средств в операции "Буря в пустыне". В середине 1990-х годов Пекину был нанесен еще один удар, когда деятельность НОАК не смогла повлиять на поведение тайваньцев при голосовании на национальных выборах 1996 года. Его военные учения также не оказались достаточным сдерживающим фактором для США, чтобы предотвратить отправку двух авианосных групп в воды у берегов Тайваня. Взрыв китайского посольства в Белграде во время косовской кампании в мае 1999 года еще больше предупредил Центральную военную комиссию Китая о необходимости разработки передовых технологических систем. Новый план создания высокотехнологичных вооружений (План 995) был прямым ответом на бомбардировки Белграда и ставил во главу угла развитие новых и асимметричных возможностей. Центральная военная комиссия учредила новую руководящую группу по высоким технологиям и технике для управления разработкой этих систем вооружения. В то же время Китай начал проводить политику двойного назначения и приоритет в попытке использовать свою растущую экономику и гражданский сектор для поддержания экономического развития и модернизации НОАК. Последовательные пятилетние планы обороны, а также Национальный среднесрочный и долгосрочный план развития науки и техники на 2006-20 годы способствуют развитию отечественных инноваций в целях разработки новых или совершенствования существующих технологий, а также импорта и поглощения иностранных технологий. Ссылаясь на интеграцию гражданских технологий двойного назначения в оборонный сектор, эти документы сигнализировали о намерении реализовать приоритетные проекты.
Военно-гражданский сплав под Си Китай в первую очередь обращался к США за вдохновением в своих ранних усилиях по гражданско-военной интеграции и под своим нынешним руководством стремился к развитию военно-гражданского слияния. В марте 2015 года на третьей сессии Двенадцатого Всекитайского собрания народных представителей Си заявил, что развитие военно-гражданского слияния должно стать национальной стратегией и что реализация должна перейти от "раннего" к "глубокому слиянию". Военная стратегия Китая на 2015 год, опубликованная в мае, указывала, что Китай будет двигаться дальше "интеграции" к системе, которая стремится создать "всеэлементный, многодоменный и экономически эффективный ММК". Си Цзиньпин подробно остановился на этом вопросе в своей речи на 19-м съезде партии в 2017 году. Китай, по его словам, "углубит реформу оборонной науки, техники и промышленности, добьется большей военно-гражданской интеграции и создаст интегрированные национальные стратегии и стратегический потенциал". Первым документом, который был публично разработан МКФ, стало "Заключение Центрального комитета по комплексному развитию экономического и оборонного строительства", принятое в июле 2016 года. В том же году в ходе реформ Центральной военной комиссии (ЦВК) была создана Научно-техническая комиссия ЦВК. Для продвижения MCF было создано несколько других учреждений высокого уровня. В 2017 году для контроля за стратегией и ее реализацией была создана Центральная комиссия по комплексному военно-гражданскому развитию. В том же году 13-й Пятилетний план развития науки и техники Военно-гражданского синтеза подробно описал интегрированную систему передовых исследований и разработок в области искусственного интеллекта, биотехнологий, передовой электроники, квантовых технологий, передовой энергетики, передового производства, будущих сетей и новых материалов, чтобы Китай мог "захватить командные высоты международной конкуренции".
Эта попытка "слияния" во многом расходилась с предыдущими подходами. Во-первых, он выступает не только за то, чтобы гражданские компании непосредственно интегрировались в оборонный сектор и в цепочку поставок НОАК, но и за то, чтобы государственный оборонный сектор также реформировался. Действительно, в соответствии с Си Цзиньпином государственным предприятиям, связанным с обороной, было поручено сократить расходы, повысить свою конкурентоспособность на мировом оборонном рынке, а также повысить свою финансовую эффективность и независимость.
Во-вторых, политика синтеза стала заметной благодаря стремлению Китая к передовым технологиям как способу получения преимущества в конкуренции с США. CMI уже упоминался в Военной стратегии 2015 года как средство, с помощью которого Китай мог бы усилить прогресс в ключевых технологических областях. Оборонно-технологическая и промышленная база Китая продолжает свои усилия по созданию обычных вооружений, аналогичных американским. Однако на это потребуется время, и США будут стремиться сохранить преимущество в потенциале. Это одна из причин для реализации возможностей "чехарды", в том числе с использованием передовых технологий. Вполне вероятно, что руководство Китая обратится к своему гражданскому частному сектору за технологиями, которые могли бы быть разработаны для применения в военных целях. Конечно, некоторые китайские FRM являются глобально конкурентоспособными, например, в области применения искусственного интеллекта и анализа больших данных. Существует мало общедоступных свидетельств координации между китайскими технологическими фирмами и оборонным сектором. Однако аналитики говорят, что одним из возможных примеров может быть совместная лаборатория, созданная в 2018 году между технологией фирмы Baidu и государственной корпорацией China Electronics Technology Group Corporation для применения больших данных, искусственного интеллекта и облачных вычислений для командования и управления. По мере того как НОАК будет стремиться усовершенствовать свою техническую модернизацию, подобные технологии - многие из которых разрабатываются FRMS частного сектора - будут становиться все более важными для военного развития.
В-третьих, MCF также призван использовать инновации в частном секторе для реформирования и модернизации других возможностей НОАК, помимо вооружения. Новые технологии двойного назначения будут играть все более важную роль в улучшении логистики и коммуникаций, а также дисциплины. В гражданской сфере большие данные и искусственный интеллект использовались для социального управления и в рамках антикоррупционной кампании Си. В НОАК также появились сообщения о пилотных программах социального кредитования для контроля лояльности к Коммунистической партии Китая. В более широком смысле военно-гражданское слияние в настоящее время занимает центральное место в основных национальных стратегиях, включая План "Сделано в Китае 2025" и План искусственной разведки следующего поколения; это требует общих стандартов в гражданском и военном секторах.
Является ли MCF уникальным или просто хорошо рассчитанным? Некоторые аналитики указывают на сходство между усилиями MCF и CMI в США. Один из них - создание в Китае Центральной военной комиссии по науке и технике и подчиненных ей "малых групп быстрого реагирования". Последние были описаны некоторыми американскими аналитиками как аналогичные Американскому подразделению оборонных инноваций, а первые - как аналогичные Агентству передовых оборонных исследовательских проектов (DARPA). Тем не менее усилия Китая отличаются. В то время как США поощряют партнерские отношения между оборонной промышленностью и Пентагоном, а фирмы частного сектора сохраняют значительную степень независимости, MCF Китая подкрепляется политической волей и финансовыми ресурсами, а также поддерживающей нормативной базой. Академический сектор Китая играет важную роль не только в сотрудничестве с НОАК в области передовых технологических исследований и разработок, но и, как сообщается, взаимодействует с иностранными учеными для расширения доступа к передовым инновациям. Тем не менее, способность Китая отправлять студентов за границу для получения опыта и сбора знаний, по крайней мере в США, была снижена после того, как Вашингтон ввел более строгие визовые правила в 2018 году. Китайская стратегия MCF может столкнуться с препятствиями в привлечении FRMS частного сектора, такими как адаптация военной культуры и институтов для использования новых технологий. Однако акцент на лояльности партии, по мнению аналитиков, иногда был способен стимулировать передачу технологий.
Нынешние усилия Китая в MCF также отражают национальные стратегические амбиции. В США некоторые шаги такого масштаба, направленные на достижение целей безопасности и военной безопасности, были сформулированы как "смещения". Третья из этих компенсирующих стратегий, введенная в 2014 году, была направлена на "поддержание и продвижение военного доминирования Америки" путем использования новых и инновационных технологий в военных целях и интеграции их с новыми оперативными концепциями. Дополнительная проблема для третьего смещения состояла в том, что, в отличие от первых двух, он больше полагался на НИОКР частного сектора, чем на разработки в оборонных лабораториях. Однако "третье смещение" снизилось в известности при администрации Трампа. Критика высказывалась по поводу "разрыва" между администрацией и Управлением стратегических возможностей (SCO) и Подразделением оборонных инноваций, которое было создано для использования новых и инновационных возможностей и для связи Пентагона с фирмами Кремниевой долины соответственно. (План перехода SCO под управление DARPA был приостановлен в 2019 году.) Более важный вопрос заключается в том, не хотят ли уже существующие оборонные отрасли перейти от устаревших платформ к новым технологическим возможностям и не мешает ли сложность процесса оборонных закупок США компаниям вести бизнес с Пентагоном.
Подход Китая к MCF может дать ему преимущество в этом отношении. НОАК была реформирована с тех пор, как Си Цзиньпин вступил в должность, и у Пекина была возможность изменить организационную структуру вооруженных сил, органы руководства, военный потенциал и системы подготовки, среди прочих инициатив. Этот капитальный ремонт был обусловлен долгосрочным стратегическим видением модернизации НОАК таким образом, чтобы она могла конкурировать с вооруженными силами США в Азиатско-Тихоокеанском регионе к 2035 году и иметь вооруженные силы "мирового класса" к 2049 году. Это стремление к военной трансформации, возможно, дало НОАК организационную структуру, необходимую для использования новых технологических достижений, и время для разработки новых концепций и доктрин. Например, расформирование четырех генеральных департаментов Центральной военной комиссии в 2016 году и последующее создание 15 более мелких функциональных департаментов были направлены не только на улучшение контроля руководства над КМК, но и на разрушение давно сложившихся столпов власти и решение конкретных областей совершенствования. Например, Комиссия по науке и технике теперь находится непосредственно под надзором КМК, с тем чтобы улучшить управление военными инновациями и содействовать гражданско-военной интеграции в оборонных НИОКР.
Проблемы, связанные с реализацией Тем не менее, хотя MCF может иметь больше перспектив, чем предыдущие попытки в CMI, остаются проблемы с его полной реализацией, и усилия Китая по гражданско-военной интеграции могут столкнуться с некоторыми из тех же проблем, что и другие государства. Например, несмотря на то, что средства массовой информации уделяют особое внимание нежеланию некоторых американских технологических фирм участвовать в проектах, связанных с обороной, некоторые из технологических компаний Китая в равной степени ориентированы на коммерческие цели и сопротивляются, хотя, возможно, и менее громко, открытой интеграции с НОАК. Конкуренция между Китаем и США в области технологий и торговли затрудняет доступ китайских частных компаний на международные рынки на фоне опасений по поводу военных и политических целей Китая и MCF, который призван поддерживать эти цели.
По словам отставного офицера ракетных сил НОАК Чэнь Луфаня, политика Китая в области MCF "обеспокоена целым рядом проблем", таких как плохая коммуникация, неполная политика и регулирование и чрезмерно высокий авторитет, необходимый для одобрения интеграции. По словам Чэня, эти препятствия препятствуют развитию MCF, и ему еще предстоит удовлетворить ключевые потребности НОАК в военном потенциале, в том числе с точки зрения оборонных концепций, новых источников энергии, материаловедения, датчиков, а также технологий наведения и управления.
Политическая воля может дать Китаю возможность объединить гражданский и военный секторы, но политический контроль и идеология в Китае могут, как это ни парадоксально, оказаться камнем преткновения в долгосрочной перспективе. На встрече академиков Китайской академии наук и Китайской инженерной академии в июне 2018 года Си Цзиньпин говорил о необходимости развития творческого мышления и более открытого, высококвалифицированного и инновационного таланта для создания перспективной и ориентированной на инновации военной институциональной культуры. Он также указал на осознание того, что эффективное выполнение этой задачи требует долгосрочных усилий.
Точно так же на совместном обсуждении Ассоциации науки и техники и Комитета по науке и технике во время Первой сессии 12-го Национального комитета Китайской народной политической ассоциации по науке и технике Си указал на необходимость сломить склонность к риску китайской научно-технической системы, заявив, что Китай должен создать "атмосферу ... которая поощряет смелые, смелые и смелые инновации ... которая не только ценит успех, но и терпит неудачи". Однако ориентация Си на обеспечение лояльности партии внутри НОАК может осложнить это стремление. Не только политическая работа партии в НОАК была усилена с момента его первого срока в должности, но и были приняты меры по повышению лояльности к партии, даже верности самому Си, в более широком обществе. Однако, хотя MCF может быть главным образом попыткой стимулировать национальное гражданское и военное развитие, важность доступа к иностранным навыкам и технологиям не следует недооценивать. Растущая стратегическая конкуренция между Китаем и США, а также повышенное внимание к китайскому академическому сотрудничеству и торговле с западными государствами, несомненно, ограничат возможности Китая использовать иностранные гражданские технологии и навыки для военных целей. В то время как это может привести к удвоению усилий по созданию собственных технологий, это также может привести к увеличению усилий по незаконному сбору информации. В целом, это будет все больше ограничивать одну из ветвей китайской политики MCF и может повлиять на способность Китая достичь господства в технологических НИОКР и в конкуренции за оборонные инновации. Ни США, ни Китай не разработали модель CMI, гарантирующую технологическое доминирование. В свете слабых результатов предыдущих атемптов на CMI в Китае Пекин может надеяться, что последний атемпт через MCF будет другим. В то время как давние институциональные и финансовые блоки эффективного военно-гражданского промышленного сотрудничества были устранены, заставить творить в командной системе гораздо сложнее. Более того, если интересы частного сектора Китая будут расходиться с интересами правительства, модель MCF может столкнуться с теми же проблемами, что и CMI в США. В этом случае будущее MCF может зависеть от способности Пекина принудить инновационные секторы китайской экономики. Это будет важно по мере того, как в 2020-х годах Китай перейдет к следующему этапу стратегии развития MCF-от подготовительного этапа к "глубокой реализации".
Переломы в сфере контроля над вооружениями Запоздалая попытка администрации Трампа продлить двусторонний режим Нового СНВ оставила лишь ограниченную возможность для администрации Байдена продлить договор. Новый СНВ - это последний оставшийся двусторонний договор о контроле над ядерными вооружениями, ограничивающий стратегические ядерные силы России и США. Помимо своей медлительности по поводу нового продления СНВ, Вашингтон в ноябре 2020 года также вышел из Договора по открытому небу, утверждая, что Россия продолжает нарушать его, и обвиняет Россию в избирательном выполнении и обход Венского документа. Между тем, новые технологии, применимые к стратегическим системам, являются еще одним осложнением в отношении контроля над вооружениями, помимо слабых американо-российских связей.
Отношения между двумя странами в области контроля над вооружениями уже были напряженными из-за выхода США 2 августа 2019 года из Договора о ядерных силах средней дальности (РСМД). В качестве основы для выхода Вашингтон привел российскую крылатую ракету наземного базирования 9М729 (SSC-8 Screwdriver). США также обвинили Москву в избирательном соблюдении Венского документа и нарушении режима "Открытого неба", которые поддерживают прозрачность и укрепление доверия. Хотя США стремились укрепить Венский документ новыми предложениями (представленными 32 странами), их выход из "Открытого неба" вызвал вопросы о выживании последнего. Риск состоял в том, что Россия может увидеть небольшую ценность в том, чтобы остаться, учитывая ее озабоченность тем, что США могут получить полетные снимки от других государств НАТО.
Когда администрация Трампа решила продолжить продление СНВ, ее первоначальный гамбит заключался в том, что Китай должен быть включен в переговоры, настаивая на том, чтобы Москва убедила Китай присоединиться к переговорам. Казалось, что американская заявка с самого начала обречена на провал: Китай был против договора о стратегических вооружениях, и Москва заявила, что уважает эту точку зрения. Пекин указал на относительное неравенство между китайскими и американскими стратегическими арсеналами. Однако опасения Вашингтона были шире. В ежегодном докладе Пентагона по Китаю подчеркивался большой запас баллистических ракет промежуточной и средней дальности. Выход США из РСМД позволяет им решать эту проблему, если они того пожелают, путем размещения баллистических и крылатых ракет средней дальности наземного базирования в Азии.
После этого американские переговорщики добивались нового продления СНВ на один год и соглашения о замораживании общего количества боеголовок обеих сторон, включая нестратегические ядерные вооружения и любые ядерные боеголовки, подключенные к системам, не охватываемым договором. Президент России Владимир Путин также предложил продлить договор на 12 месяцев без дополнительных условий. Эта позиция, по-видимому, изменилась, и Россия согласилась с возможностью замораживания и объявления общего числа боеголовок, но отказалась от предлагаемых мер проверки. Как бы то ни было, обеим странам также необходимо будет подумать о том, как теперь иметь дело с новыми наступательными и оборонительными стратегическими системами. Москва уже давно настаивает на том, что американская противоракетная оборона должна рассматриваться в контексте контроля над стратегическими вооружениями, хотя этот аргумент до сих пор не получил поддержки в Вашингтоне.
Существует также вопрос о новых системах и технологиях. Некоторые новые системы подпадают под существующие предписания. Российская межконтинентальная баллистическая ракета Сармат и гиперзвуковой глиссадный аппарат Авангард охвачены Новым СНВ. Но совершенно новые системы или возрожденные старые также вызывают беспокойство. Желание США сдерживать новые российские системы ядерного оружия, такие как разрабатываемая крылатая ракета Буревестник (SSC-X-9 Skyfall) с ядерным вооружением, может оказаться несостоятельным, учитывая мнение Москвы о том, что Вашингтон остается непримиримым в отношении оборонительных ракетных систем. Действительно, ядерная крылатая ракета Буревестник - это лишь одна из нескольких ракетно-технических разработок, которые ставят вопросы для контроля над вооружениями в более общем плане. Еще одна сложность заключается в том, что некоторые технологии, такие как гиперзвуковые глиссадные аппараты и крылатые ракеты, в равной степени применимы к доставке обычного и ядерного оружия. В других странах внедрение противокосмических систем также ставит под угрозу обнаружение баллистических ракет спутникового базирования и другие группировки командования и управления.
Для сторонников контроля над стратегическими вооружениями первым шагом, по крайней мере, остановившим дальнейшее ухудшение ситуации, будет новое продление СНВ. Договор может быть продлен на любой срок до 5 февраля 2026 года, а не истекать 5 февраля 2021 года. Это, по крайней мере, даст возможность администрации Байдена пересмотреть свои варианты, а Москве - рассмотреть, в какой степени она может проявить гибкость.
Глава 3.СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА * В конце 2020 года армия США объявила о выборе вариантов как Стандартной ракеты (SM)-6, так и крылатой ракеты наземного базирования Tomahawk в рамках своей концепции средней дальности (MRC). Предназначены для формирования элемента высокоточного огня большой дальности армии, MRC предоставит армии средний вариант между планируемой высокоточной ударной ракетой (PrSM) и планируемым гиперзвуковым оружием большой дальности. Все три из этих программ, как ожидается, начнут первоначальное испытание в 2023 году.
* В марте 2020 года Корпус морской пехоты США представил новый "Force Design 2030" для решения приоритетов, изложенных в Стратегии национальной безопасности 2018 года. Заметные изменения включают в себя сокращение численности личного состава на 12.000 человек, расформирование парка основных боевых танков морской пехоты и уменьшение числа пехотных батальонов, но увеличение количества ракетной артиллерии и БПЛА.
* Первый транш личного состава действительной службы официально переведен из ВВС США в Космические силы в конце 2020 года, что совпало с созданием службы первого полевого командования - Командования космических операций. Дополнительный персонал Военно-воздушных сил будет продолжать перебрасываться в 2021 году, а персонал армии и флота, как ожидается, последует в 2022 и 2023 ф.г. В марте 2020 года система контр-связи Block 10.2 - первый открыто объявленный наступательный противокосмический потенциал Космических сил США - достигла начальной боевой готовности.
* После ракетных ударов Ирана по американским базам в Ираке в январе 2020 года Пентагон развернул в Ираке дополнительные батареи ракет класса "земля-воздух" Patriot. Требования защиты на Ближнем Востоке продолжают предъявлять высокие требования к силам противовоздушной обороны армии США. Из 11 не передового развертывания батальонов Patriot в армии США более трети в настоящее время развернуты на Ближнем Востоке, что ограничивает сроки переброски и оставляет сравнительно мало подразделений, доступных для потенциальных операций в чрезвычайных ситуациях в других местах.
* К середине 2020 года были поданы три заявки на будущий проект канадских истребителей: Boeing F/A-18E/F Super Hornet, Lockheed Martin F-35A Lightning II и Saab Gripen E. Предназначенный для замены многоцелевого боевого самолета ВВС CF-18, проект был запущен в 2017 году после отказа от предыдущего плана покупки F-35A. Поставки запланированы с 2025 года. Тем временем поставки бывших австралийских F/A-18 продолжаются, чтобы помочь поддерживать нынешний флот CF-18.
Северная Америка Тогда министр обороны США Марк Эспер заявил в июле 2020 года, что его главным приоритетом остается реализация Стратегии национальной обороны на январь 2018 года (NDS), хотя Пентагон также был занят в 2020 году усилиями по поддержанию военной готовности во время пандемии коронавируса.
Ключевая тема NDS 2018 года состояла в том, что конкуренция великих держав вернулась и что необходимо вновь акцентировать внимание на укреплении сдерживания США и союзников в отношении ядерного и обычного потенциала и передовых технологий. В этом отношении NDS логически вытекает из Стратегии национальной безопасности администрации Трампа на 2017 год, но была разработана как более широкий общегосударственный документ. В несекретном резюме NDS говорилось, что "главным вызовом процветанию и безопасности США "является" долгосрочная стратегическая конкуренция со стороны ... ревизионистских держав". Далее в документе говорилось, что "Китай и Россия хотят сформировать мир в соответствии со своей авторитарной моделью - получить право вето на экономические, дипломатические решения и решения в области безопасности других стран". Эта оценка глобальной стратегической среды информирует о том, что NDS делает акцент на смертоносности, устойчивости и инновациях для высококлассных боевых действий и сдерживания.
Эспер определил десять целей для решения этих проблем, включая перераспределение и передислокацию сил в соответствии с NDS, модернизацию вооруженных сил (и инвестиции в "изменяющие правила игры" технологии) и разработку "современной концепции совместного ведения боевых действий и, в конечном счете, доктрины". Последний предназначен для того, чтобы помочь вооруженным силам перейти к многодоменным операциям, а также к "Совместному командованию и управлению всеми доменами", хотя, как признал бывший начальник штаба ВВС США Дэвид Голдфейн в июле 2020 года, это во многом просто вариации на тему создания более быстрых, более плавных и менее уязвимых средств обнаружения, идентификации и поражения целей во всех вооруженных силах и, насколько это возможно, во всех военных альянсах Вашингтона или улучшения общего управления боем.
Тем не менее, цель переориентации оборонных позиций и возможностей США несколько неизбежно зависит от конкурирующих приоритетов продолжающегося глобального военного развертывания Соединенных Штатов и союзников страны и партнеров по безопасности. Действительно, NDS связывает знакомый список оборонных приоритетов, которые напоминают наблюдателям о спектре задач, которые США все еще стремятся выполнить, включая " поддержание благоприятного регионального баланса сил в Индийско-Тихоокеанском регионе, Европе, на Ближнем Востоке и в Западном полушарии; защита союзников от военной агрессии и поддержка партнеров от принуждения, справедливое распределение ответственности за общую оборону". Во всяком случае, это подчеркивает, что темпы и процесс оборонных преобразований остаются измеренными. В докладе Центра стратегических и бюджетных оценок США за 2019 год был сделан вывод о том, что в большинстве основных областей оборонных расходов произошли сдвиги всего на 1-2% после NDS. Более того, военные службы существенно не изменились в размерах в рамках NDS, и программы вооружения сигнатур еще не были отменены, в то время как приоритеты расходов на основные существующие программы следовали в значительной степени предсказуемым траекториям. Крупнейшие запросы Пентагона в бюджете на 2021 финансовый год (FY) представляли собой знакомый список программ, некоторые из которых предшествовали NDS. Программы, на которые требуется не менее 1 миллиарда долларов США, включают в себя боевой самолет F-35 Lightning II, подводную лодку класса Columbia, танкер KC-46A Pegasus, бомбардировщик B-21 Raider, инфракрасный спутник и программу господства в воздухе следующего поколения.
Определение приоритетов Министерства обороны Эспер опубликовал две памятные записки в начале 2020 года и использовал выступления в течение года, чтобы продолжить изложение своего видения того, как департамент должен реализовать амбиции NDS. Он выступал за "безжалостную расстановку приоритетов" расходов на оборону, включая отказ от унаследованных и неэффективных активов, и призывал к реформам "четвертого сословия" (неслужебных или разведывательных элементов Министерства обороны, МО) и пересмотру боевых командований, чтобы "сосредоточиться на стратегических приоритетах, использовать возможности для сокращения расходов и перегруппировать силы для поддержки приоритетов NDS и восстановления готовности". В программе Эспера по повышению эффективности он вместе с тогдашним главнокомандующим ВВС Голдфейном подчеркивал выборочный отказ от самолетов, которые оказались дорогими и трудными в обслуживании. Однако, хотя у Эспера была история создания сбережений, когда он был министром армии в своих обзорах "ночного суда", факт остается фактом: ни одна крупная программа не была прекращена во время его пребывания на посту министра обороны - даже если сглаживание прогнозов оборонного бюджета США (включая те, которые были сделаны администрацией Трампа до того, как COVID - 19 вступил в силу) предполагает, что расстановка приоритетов будет более важной, чем когда-либо.
Эспер начал проверку боевого командования в январе 2020 года. Об этом должны были доложить в конце 2020 года, чтобы вовремя проинформировать о следующих президентских бюджетных запросах. Произошло некоторое изменение в глобальном военном присутствии Соединенных Штатов, но США в ближайшей перспективе, тем не менее, сохранят заграничное военное присутствие, включающее от 60.000 до 80.000 военнослужащих в каждом из трех основных регионов: на Ближнем Востоке, в Северо-Восточной Азии и Европе, хотя численность на более широком Ближнем Востоке может быть немного ниже после сокращения персонала в Афганистане, Ираке и Сирии.
В то время как обзор боевого командования Эспера обещал оценить уровень сил и персонала в соответствии с приоритетами NDS-обзор, как сообщается, выявил возможные изменения в позиции Африканского командования США, - есть и другие факторы. Например, хотя Эспер сказал, что Пентагон переместит в другие места около 12.000 сотрудников, дислоцированных в Германии, и что эти изменения соответствуют приоритетам NDS, когда его спросили в тот же день, президент Дональд Трамп сказал, что Германия "просрочила" свои расходы на оборону. Тем временем США потребовали, по крайней мере, пятикратного увеличения примерно 1 миллиарда долларов США в год, которые Южная Корея выплачивала в качестве поддержки принимающей страны американским силам на своей территории. На момент написания этой статьи этот вопрос оставался нерешенным, и Сеул предложил более скромное увеличение финансирования. Подобные разногласия продолжаются и с другими союзниками по НАТО, даже несмотря на то, что президент Трамп взял на себя ответственность за то, что побудил их тратить больше на оборону с 2016 года, несмотря на то, что призывы США к европейцам тратить больше на оборону предшествовали его президентству, и что расходы на оборону начали расти еще до того, как Трамп вступил в должность, поскольку восприятие угрозы изменилось в Европе после аннексии Россией Крыма в 2014 году.
Устойчивые результаты? К 2020 году увеличение оборонных бюджетов и продолжающееся недовольство руководителей оборонных ведомств способствовали повышению военной готовности. Хотя в целом по этому вопросу имеются лишь ограниченные данные, в бюджетной документации сообщалось, что многие "показатели боеспособности" самолетов вернулись к цели примерно на 80%, после того как часто находились в диапазоне 50-60%. Несмотря на сокращение крупномасштабных учений и несколько конкретных блокировок из-за пандемии коронавируса, таких как авианосец Theodore Roosevelt весной 2020 года и подразделения морской пехоты США на Окинаве летом, показатели готовности, по-видимому, оставались в целом приемлемыми.
Даже если в ближайшие годы реализация NDS замедлится или будет еще более модифицирована, некоторые из ее достижений, скорее всего, сохранятся. Действительно, некоторая доля надежд Эспера в этом отношении появилась в его речи в июле 2020 года, когда, изложив свои цели модернизации, он завершил ее словами о том, что "наши коллективные усилия обеспечат необратимое осуществление NDS".
Необходимость активизации военного потенциала США для ведения равной и почти равной войны предшествовала Трампу и Эсперу. Она имела свои корни в так называемом "перебалансировании" в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которое началось в конце первого срока президента Барака Обамы, так называемом "Третьем смещении" (с помощью которого США стремились обеспечить военное преимущество, преследуя новые технологии) и развитии системы угроз Пентагона "4+1" (с присоединением Китая и России к предыдущим приоритетам Ирана, Северной Кореи и транснационального экстремизма) во второй срок Обамы. Эти непрерывности пронизывают и другие аспекты политики администрации Трампа, такие как отправка сразу двух авианосных групп в Южно-Китайское море летом 2020 года. Таким образом, вполне возможно, что подобные стратегии могут сохраниться и при новой администрации Байдена. Военные планы по борьбе с военными непредвиденными обстоятельствами с участием Китая и России в настоящее время пересматриваются более регулярно, что, вероятно, будет продолжаться даже в том случае, если отдельные формулировки времен Трампа, такие как акцент на успехе в "контактной" и "тупой" фазах будущего конфликта, могут быть пересмотрены.
То же самое относится к технологическим инновациям и инвестициям. Пентагон запланировал общий бюджет гиперзвукового оружия в размере US$3,2 миллиарда в бюджете на FY2021 и намерен начать производство этого оружия к 2023 году. Кроме того, $1,5 млрд. было выделено на микроэлектронику и сети 5G, $1,7 млрд. - на автономные транспортные средства и $0,8 млрд. - на искусственный интеллект (ИИ). В настоящее время действует Объединенный центр искусственной разведки Соединенных Штатов, а Министерство обороны выпустило стратегию искусственного интеллекта в 2019 году.
В начале 2020 года стало известно, что была создана новая ядерная боеголовка малой мощности. Позже, как подтвердил тогдашний заместитель министра обороны по вопросам политики Джон Руд, разработка маломощной баллистической ракеты подводного базирования W76-2 (SLBM) может рассматриваться в контексте заявления в Обзоре ядерной позиции 2018 года, призванного разубедить потенциальных противников, которые "считают, что применение маломощного ядерного оружия даст им преимущество" над США. Между тем, две условно вооруженные ракеты средней дальности были испытаны после решения Вашингтона выйти из Договора о ядерных силах средней дальности.
Администрация Трампа на момент написания этой статьи избегала обязательств по возобновлению Нового Договора СНВ (Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений), что означало, что срок действия соглашения истекает в начале февраля 2021 года. Однако совместное заявление с Москвой в октябре 2020 года предполагало продление на год переговоров по возможному новому договору. Администрация также подчеркнула потенциал систем противоракетной обороны космического базирования в своем Обзоре противоракетной обороны за 2019 год, вернувшись к идее, которая широко рассматривалась как провокационная и дестабилизирующая, когда впервые была сформулирована в 1980-х годах и которая, по мнению аналитиков, скорее всего спровоцирует ответную реакцию Китая и/или России, если такие системы будут развернуты США.
В 2019 году Министерство обороны создало Космическое командование, а затем Космические силы - первую новую военную службу США с 1947 года. Хотя в настоящее время она остается небольшой с точки зрения численности персонала и, вероятно, останется таковой по отношению к другим службам, ее численность увеличится, когда специалисты будут переведены из ВВС с конца 2020 года, а другие "обычные карьерные" сотрудники присоединятся к ней с начала 2021 года.
Хотя ожидалось тщательное изучение программ и планов Министерства обороны во время президентства Трампа, особенно в 2020 году, сложная тема гражданских и военных отношений вызвала проблемы, которые, возможно, были непредвиденными. Затем министр обороны Эспер публично говорил о необходимости доминировать в городском "боевом пространстве" страны во время гражданских беспорядков весной 2020 года, в то время как председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Марк Милли был одет в боевую форму, когда он появился с президентом в епископальной церкви Святого Иоанна в Вашингтоне, округ Колумбия. Оба эпизода вызвали критику со стороны республиканцев, а также демократов и гражданских лиц, а также отставных военных лидеров. Позже оба лидера выступили против применения Закона о восстании 1807 года для оправдания использования войск действительной службы для подавления протестов весной 2020 года. Позже генерал Милли извинился, сказав, что его присутствие с Трампом за пределами церкви в Вашингтоне "создало представление о военных, вовлеченных во внутреннюю политику", в то время как Эспер написал в своем июльском обзоре 2020 года о своем первом году работы в должности, что вооруженные силы "остаются аполитичными" в выполнении своей миссии. Тем не менее, хотя оборонная политика США может находиться под давлением, структурные и физические размеры вооруженных сил и их глобальные операции существенно не изменились.
Армия США Армия США продолжает процесс адаптации, изложенный в Стратегии армии США конца 2018 года и повторяющий Национальную военную стратегию того года, в которой подчеркивалось возрождение конкуренции великих держав и необходимость сдерживания или отражения обычных атак. В результате армия переключает свое внимание на подготовку к высокоинтенсивным обычным боевым операциям против равных и близких по силе противников. Однако она должна уравновесить это требование необходимостью сохранения навыков борьбы с повстанцами, выработанных в ходе недавних войн в Афганистане и Ираке.
Структурные изменения Армия вводит новые типы подразделений, такие как бригадная многодоменная оперативная группа (MDTF). MDTF будет иметь возможность применять традиционные огневые средства, такие как артиллерия, а также управлять эффектами, такими как кибероперации. Это соответствует интересу армии к многодоменным операциям, включая летальные и нелетальные элементы. Армия создает MDTF, наряду с соответствующими разработками потенциала, такими как огонь дальнего действия, в рамках своей инициативы AimPoint. Директор армейского будущего командования заявил в апреле 2020 года, что AimPoint был "информирован о ресурсах" и был "проектом архитектора для структуры сил в будущем". Силы и возможности могут быть адаптированы к региональным требованиям. Концепция предназначена для того, чтобы дать возможность генерировать возможности высшего эшелона и формирования, которые были "заложены" во время недавних конфликтов, потому что армейские бригадные боевые группы (BCT) "были настолько мощными по отношению к нашему противнику". AimPoint сообщила о возобновлении работы штаба V корпуса; об этом было объявлено в феврале 2020 года. В то время как основной корпус останется в Форт-Ноксе, штат Кентукки, передовой штаб будет создан в Польше. Это призвано обеспечить командование и управление на уровне, необходимом для координации тактических формирований США, союзников и партнеров. Несмотря на эту переориентацию на высокоинтенсивные боевые действия, армия теперь имеет шесть бригад содействия силам безопасности (SFAB), после того как 5-я SFAB была активирована в мае 2020 года (в Национальной гвардии есть одна SFAB). Как и подразделения специальных сил, SFAB ориентированы на конкретные глобальные регионы, где они специализируются на работе с иностранными вооруженными силами с целью улучшения местных возможностей, в том числе в нерегулярной войне.
Реактивация V корпуса была не единственным значительным структурным изменением в 2020 году. Основными боевыми единицами в структуре регулярных сил являются десять штабов дивизий и 31 BCT, но переориентация на высокоинтенсивные обычные боевые операции привела к тому, что армия преобразовала две боевые группы своих пехотных бригад в бронетанковые соединения. Кроме того, в структуру регулярной армии добавляются новые подразделения полевой артиллерии, такие как 1/77 Полевой артиллерийский полк, который был активирован в Германии в августе 2020 года. Это подразделение является вторым полком реактивных систем залпового огня 41-й полевой артиллерийской бригады на базе Графенвора. В рамках AimPoint армия также стремится сформировать Команды ведения огня на Театре военных действий, которые будут использовать передовые технологии для интеграции целого ряда соответствующих артиллерийских возможностей дальнего и дальнего действия. В соответствии с обзором Пентагоном Европейского командования США, который, по словам Министерства обороны, был ускорен после решения президента Трампа сократить присутствие Соединенных Штатов в Германии, другие перемещения подразделений включали переброску в США из Германии большей части 2-го кавалерийского полка.
Однако регулярные войска - это лишь один из элементов силы армии США. Действительно, резервный компонент, состоящий из федерального армейского резерва и Государственной Национальной гвардии, превосходит по численности регулярные силы. Армейский резерв содержит значительную часть вспомогательных сил службы, таких как материально-техническое обеспечение, здравоохранение и военная полиция. Национальная гвардия армии - с 27 BCT и восемью дивизионными штабами - сосредоточена в основном на боевых возможностях и имеет примерно 336.000 человек личного состава, разбросанных по 50 штатам США и различным территориям. В совокупности резервные компоненты армии составляют около 525.000 человек и представляют собой значительный сегмент общего потенциала армии США.
Модернизация сил Стратегия модернизации армии на ближайшее десятилетие сосредоточена на шести ключевых направлениях.
* Дальнобойный высокоточный огонь (LRPF) является главным приоритетом, поскольку армия признает, что ее артиллерийские возможности атрофировались во время недавних войн. Новые системы, такие как Высокоточная ударная ракета (PrSM), предназначены для замены старого оружия и обеспечения большей дальности и эффективности. Армия также изучает возможность использования некоторых своих новых огневых возможностей, включая PrSM, для поражения морских целей. В конце 2020 года сообщалось, что будет разработана концепция возможностей средней дальности с вариантами как SM-6, так и Tomahawk Cruise, между LRPF и гиперзвуковыми системами. (Аналогичная возможность, которая стала бы возможной благодаря модернизации ракетной системы "Земля-земля" ATACMS, как сообщается, была отложена.)
* Программа Боевой машины следующего поколения (NGCV) включает в себя несколько систем, таких как Опционально управляемая боевая машина, роботизированные машины и, в конечном счете, замена Abrams. Хотя и основной танк Abrams (MBT), и бронированная пехотная боевая машина Bradley с тех пор, как они поступили на вооружение, выиграли от многочисленных модернизаций, по сути, они являются 40-летними конструкциями.
* Будущая Программа Вертикального взлета включает в себя будущие ударные и разведывательные самолеты (FARA) и будущие дальние штурмовые самолеты (FLRAA), а также беспилотные версии. В 2020 году армия указала, что первый самолет по проекту FARA может быть поставлен в 2028 году, а первый FLRAA - в 2030 году.
* Армия также стремится к совершенствованию сетей в форме интегрированной аппаратно-программной системы, предназначенной для обеспечения высокоскоростных многодоменных операций и повышения устойчивости к кибер- и радиоэлектронным угрозам.
* Программа противовоздушной и противоракетной обороны направлена на защиту маневренных формирований, которым угрожают воздушные платформы или ракеты. Испытания систем ПВО малой дальности и технологий командования и управления должны были состояться в середине 2020 года, но, как сообщается, были отложены на короткое время с целью улучшения защиты персонала от COVID-19.
* Между тем, солдатская летальность будет сосредоточена на улучшении вооружения, живучести и возможностей связи небольших подразделений и отдельных солдат.
Эти приоритеты модернизации приобретают дополнительную актуальность по мере того, как армия более внимательно изучает возможности, которые могли бы способствовать сдерживанию в западной части Тихого океана. Хотя план создания противокорабельных средств для некоторых артиллерийских соединений имеет отношение к этому театру военных действий, армия все еще сталкивается со значительными проблемами на Тихом океане, не в последнюю очередь с расстоянием. В настоящее время к западу от Гавайев или к югу от Кореи и Японии постоянно базируется несколько подразделений. В ближайшей перспективе Пентагон изучает новые варианты базирования и размещения, наряду с разработкой нового оружия, которое считается подходящим для географического масштаба западной части Тихого океана.
Структурные изменения, планируемые для Корпуса морской пехоты США, являются еще одним следствием повышенного внимания вооруженных сил США к Тихому океану. Это будет иметь последствия для армии. В начале 2020 года USMC объявила, что она откажется от некоторых возможностей, чтобы переориентировать ресурсы на те виды операций, которые предполагаются на Тихом океане. Это включало ликвидацию всех танковых подразделений. Хотя долгосрочные последствия этого изменения все еще определяются, оно может привести к увеличению потребности армии и морской пехоты в планировании и совместной деятельности. Если, например, будущие морские операции потребуют поддержки тяжелой бронетехники, армия может стать единственным американским источником ОБТ.
Еще одна развивающаяся проблема, которая, безусловно, повлияет на армейские бюджеты, это последствия пандемии коронавируса. Это уже оказало определенное влияние на разработку программ и военные учения, но финансовые последствия для расходов на оборону еще не стали ясными. В FY2021 армия запросила бюджет в размере US$178 миллиардов в рамках бюджета Министерства обороны в размере US$740,5 миллиарда , что составляет примерно 24% от общих расходов Министерства обороны.
Военно-морские силы США На протяжении большей части 2020 года существовала неопределенность в отношении пути развития военно-морской политики и структуры вооруженных сил Соединенных Штатов, а также долгосрочных планов судостроения. Действительно, возможно, что военно-морской флот сейчас находится на критическом этапе как по составу флота, так и по тому, как он включает в себя новые технологии - особенно необитаемые и автономные системы - для того, чтобы противостоять вызовам конкуренции великих держав, особенно со стороны Китая.
Будущая структура сил Долгожданная Комплексная оценка структуры военно-морских сил (INFSA) была впервые запланирована на конец 2019 года, но до сих пор не была опубликована к октябрю 2020 года. INFSA должна была сформировать более полный набор долгосрочных целей, чем ее предыдущие оценки, подчеркивая большую межведомственную интеграцию, особенно между ВМС и корпусом Морской Пехоты США. Главный вопрос для многих наблюдателей состоял в том, может ли и как это может изменить предыдущую цель оценки структуры сил, которая была обнародована в декабре 2016 года для военно-морских сил численностью 355 кораблей.
На фоне признаков трений внутри Пентагона по поводу направления и возможной стоимости INFSA будущее исследование военно-морских сил, созданное министром обороны Эспером, все чаще становилось центром усилий в 2020 году. То, что Эспер обнародовал в октябре, было планом 355 кораблей к 2035 году и 500 - включая значительное количество необитаемых платформ, выполняющих целый ряд задач - к 2045 году.
В общих чертах план предусматривал ускоренную закупку большего числа атомных ударных подводных лодок; силы из 8-11 полноразмерных авианосцев, дополненных шестью легкими авианосцами; более мелких надводных боевых кораблей для большей гибкости при выполнении различных задач; больше десантных кораблей, но опять же включая более мелкие; включение этих необитаемых платформ; и больше кораблей материально-технического обеспечения для поддержки более разнообразного и рассредоточенного флота. Предполагается, что расходы на все это будут в значительной степени покрываться за счет экономии средств флота в других местах.
Некоторые из переменных в этом видении - не в последнюю очередь в числа отношении будущих авианосцев - означают, что вопросы и проблемы в Конгрессе США почти неизбежны, не в последнюю очередь в отношении доступности. Бюджетные ограничения уже заставляют применять новые подходы к закупкам. В январе 2019 года военно-морской флот объявил о заказе блока из двух авианосцев для третьего и четвертого авианосцев класса Ford, что, по его словам, позволит сократить общий счет за корабли на US$4 миллиарда, в общей сложности до US$24 миллиардов. Однако послепоставочные испытания и испытания головного корабля Gerald R. Ford, были осложнены техническими проблемами, в основном на корабельных оружейных лифтах, и маловероятно, что авианосец будет готов к действию раньше 2023 года. Между тем, после того как он вышел из технического обслуживания в августе 2020 года, авианосец Carl Vinson должен стать первым авианосцем, который должен был вывести в море вариант F-35C Lightning II для развертывания в 2021 году.
В то же время военно-морской флот приступил к дорогостоящей программе Columbia по замене нынешних атомных подводных лодок с баллистическими ракетами класса Ohio. Эта программа будет потреблять значительную часть бюджета судостроения и еще больше усложнит планирование сил флота и, в частности, любые амбиции по ускорению строительства других подводных лодок.
В конце 2019 года военно-морской флот разместил заказ на девять новых атомных подводных лодок класса Virginia (SSGN) с опционом на десятую. Этот заказ - несколько меньшее число, чем предполагали некоторые наблюдатели, - включал восемь лодок блока V с Virginia Payload Module, содержащим дополнительные пусковые установки для 28 крылатых ракет Tomahawk. Эта конфгурация частично компенсировала бы ожидаемый вывод в конце этого десятилетия SSGN класса Ohio.
Еще одной вехой стал выбор ВМС в конце апреля 2020 года Fincantieri и Marinete Marine для проектирования и постройки фрегата нового поколения FFG(X), который основан на модификации итальянского варианта франко-итальянского многоцелевого фрегата FREMM. Предполагалось, что будет построен класс из 20 FFG(X)s, хотя новые предложения по силовой структуре предполагают, что можно было бы приобрести большее количество того, что было объявлено классом Constellation или другой конструкцией.
Между тем, военно-морские силы США также пострадали от пандемии коронавируса. В конце марта авианосец Theodore Roosevelt на Гуаме был отодвинут на второй план из-за вспышки COVID-19 на борту. Рассмотрение этого инцидента, включая отстранение командира и последующую связанную с этим отставку тогдашнего исполняющего обязанности министра военно-морского флота, вызвало большое внимание. Тем не менее, военно-морской флот смог сохранить значительное присутствие, поддерживая другие корабли и группы в море, хотя долгосрочное влияние этого на готовность еще предстоит увидеть. Высокопрофессиональное развертывание в Южно-Китайском, Баренцевом и Черном морях в 2020 году продолжало подчеркивать сосредоточенность вооруженных сил США на конкуренции великих держав.
Амфибийные возможности В июле 2020 года был введен в строй второй большой десантный корабль класса America с усиленными авиационными средствами - Tripoli. Однако разрушительный огонь на борту Bonhomme Richard на более поздних стадиях периода технического обслуживания усложнит планы развертывания ВМС для этих судов. Bonhomme Richard был модернизирован для поддержки работы F-35B с коротким взлетом и вертикальной посадкой версии Lightning II.
В знак ожидаемой эволюции потребностей военно-морской флот также продвигал планы создания нового легкого десантного военного корабля в дополнение к своему нынешнему флоту и, в частности, поддерживал новую концепцию более распределенных передовых операций ВМС США, которая разрабатывается для решения проблемы Китая в западной части Тихого океана. Корпус также раскрыл в марте 2020 года в своих предложениях по проектированию сил на период до 2030 года свое дальнейшее мышление о преобразовании для достижения этих целей. Они включали сокращение общей численности сил на 12.000 человек, отказ от ОБТ и потенциальное сокращение числа развернутых F-35B, чтобы высвободить ресурсы для новых инвестиций в потенциал, не в последнюю очередь для более необитаемых систем и ракетной артиллерии.
Береговая Охрана Планы береговой охраны США (USCG) по рекапитализации своих ледоколов оказались в центре внимания после того, как в июне 2020 года Белый дом выступил с заявлением, призывающим к пересмотру. Это произошло через год после того, как был заключен контракт на поставку первого тяжелого ледокола нового класса, или полярных охранных катеров, в рамках программы создания флота новых тяжелых и средних ледоколов.
В документе содержался призыв к пересмотру количества и состава будущих судов. Варианты включают ядерные двигатели и возможное создание оборонительных вооружений, а также изучение новых баз, как внутренних, так и международных, для поддержки новых сил.
USCG эксплуатирует только один тяжелый ледокол Polar Star, которому уже более 40 лет, и средний ледокол Healy, который был вынужден отказаться от арктической миссии в августе 2020 года после сбоя в двигательной установке. В настоящее время строительство первого нового PSC планируется начать в 2021 году с поставкой в 2024 году.
ВВС США Военно-воздушные силы Соединенных Штатов (USAF) продолжали в 2020 году пытаться сбалансировать насущные потребности и потребности с будущими требованиями. Служба переориентируется на борьбу с почти равной угрозой и рекапитализацию парка самолетов и вооружений. В то же время он управляет стареющими самолетами и скоростью приобретения заменяемых типов, которая ниже идеальной. Эти проблемы усугубляются нехваткой боевого летного состава.
Едем быстрее В августе 2020 года генерал Кларенс Браун, новый начальник штаба ВВС США, опубликовал документ под названием "Ускорьте изменения или проиграйте", в котором излагались требования формирующейся среды безопасности для воздушного пространства. Браун отметил как "исторически аномальное" почти три десятилетия неоспоримого господства, которым служба пользовалась со времени операции "Буря в пустыне". Браун предупредил, что любая воздушная кампания против равного или почти равного соперника, скорее всего, будет "сильно оспариваться" и что боевые потери будут больше, чем в любом недавнем опыте.
Военно-воздушные силы когда-то стремились ответить на такой вызов, создав все силы тактического истребителя "пятого поколения". Однако теперь ей приходится признать, что ядро ее состава до конца 2030-х годов будет состоять из смешанного парка типов четвертого поколения, таких как Boeing F-15 Eagle, и самолетов пятого поколения, таких как Lockheed Martin F-22 Raptor и F-35 Lightning II. Более того, не исключено, что экипажный элемент программы "Господство в воздухе следующего поколения" (NGAD) может начать поступать на вооружение уже в эти сроки. В этом случае ВВС должны были бы управлять тремя "поколениями" самолетов с соответствующими требованиями к поддержке, логистике и взаимодействию. Действительно, в сентябре 2020 года ВВС заявили, что они летали на ранее классифицированном демонстрационном самолете в рамках программы NGAD.
Двумя месяцами ранее было выделено финансирование для первого с 2004 года приобретения F-15. F-15EX закупается для замены F-15C в роли национальной противовоздушной обороны, чтобы не давать F-35A этой задачи. По крайней мере, часть обоснования этих инвестиций заключается в том, что модернизированный F-15 обеспечит достаточные возможности для удовлетворения многих оперативных потребностей, хотя для нужд равноправного боя потребуются малозаметные платформы. Эта покупка "наследия" новой сборки эффективно используется для поддержания боевой массы. Возможно также, что на мнение ВВС о F-15 повлияла возможность воспользоваться преимуществами модернизации, финансируемой экспортными заказчиками, в сочетании с оценками расходов на техническое обслуживание F-35 и ставок приобретения.
Идем дальше Требования потенциальных боевых действий на Индийско-Тихоокеанском театре военных действий и появление Китая в качестве равноправного конкурента определяют подход ВВС США к высококлассной воздушной войне. Эти факторы также определяют конструктивные и эксплуатационные параметры самолета NGAD, не в последнюю очередь цель увеличения радиуса действия и повышения боевой стойкости по сравнению с F-35A. Эти требования также, вероятно, приведут к увеличению размера платформы, чтобы максимальное количество топлива и оружия могло перевозиться в пределах требуемых эксплуатационных параметров конструкции.
Решив пополнить свой парк боевых самолетов и заменить F-15C на F-15EX, а не на F-35A, ВВС теперь начинают рассматривать варианты замены оставшихся ранних моделей (Block 30 standard и ниже) F-16 Fighting Falcon. Хотя ранее предполагалось, что F-35A будет единственной заменой этим самолетам, в апреле 2020 года против этого был поставлен вопросительный знак генералом Майком Холмсом, командующим воздушным боевым командованием, который предположил, что окончательное решение еще не принято.
Жизненно важным, но проблемным боевым средством для Индийско-Тихоокеанского ТВД является самолет-заправщик Boeing KC-46A Pegasus. По состоянию на сентябрь 2020 года в ВВС на пяти авиабазах было поставлено в общей сложности 38 самолетов. До сих пор авиабаза Макконнелл имеет самый большой флот с 21 KC-46. Однако ВВС еще как минимум три года до введения этого типа в боевую эксплуатацию. С серийными самолетами возникли проблемы с контролем качества. Были также проблемы с удаленной операторской станцией, хотя ВВС и производитель договорились в апреле 2020 года о том, что переработанная "система дистанционного видения" будет готова к 2023 году. Понятно, что ВВС не утвердят полномасштабное производство КС-46, пока не будут удовлетворены эксплуатационными характеристиками этой системы.
Хотя ВВС, возможно, возродили производство истребителя четвертого поколения в форме F-15EX, они в других местах стремятся сократить количество устаревших самолетов в инвентаре. Что касается танкерного флота, то в его представлении о финансировании на FY2021 предлагалось сократить 13 KC-135 и 16 KC-10, независимо от проблем с KC-46A, а также сократить 17 B-1B из бомбардировочного флота. Однако предложение танкера столкнулось с проблемами на этапе наценки с Комитетом по вооруженным силам Палаты представителей. Несмотря на то, что предложение KC-10 было принято, план сокращения числа KC-135 был заблокирован, хотя ВВС было разрешено вывести из эксплуатации конкретные планеры KC-135, если повреждение означало, что они не подлежат экономичному ремонту.
Хотя прототип бомбардировщика B-21 Raider теперь, как ожидается, будет впервые запущен в 2022 году, шаг по сокращению парка B-1B Lancer призван позволить ВВС сосредоточить финансирование на повышении готовности сокращенного пула самолетов. В какой-то момент в течение 2019 года чуть менее 25% флота B-1B считалось полностью боеспособным.
Тем временем ВВС также приступают к перестройке своего разведывательного инвентаря, чтобы лучше удовлетворить требования весьма спорного воздушного пространства. Однако опять же процесс финансирования в 2021 финансовом году не прошел гладко, и Комитет по вооруженным силам Палаты представителей сделал предостережения относительно планов по выводу двух третей парка беспилотных летательных аппаратов Northrop Grumman RQ-4 Global Hawk. ВВС также решили отказаться от покупки General Atomics MQ-9 Reaper и вместо этого ищут преемника, более способного действовать в сильно защищенном воздушном пространстве.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Бюджетный запрос на 2021 финансовый год: держится стабильно Бюджетное предложение Министерства обороны на FY2021, представленное 10 февраля 2020 года, требовало US$740,5 млрд. на оборону, фактически удерживая бюджет в реальном выражении на уровне выделения US$738 млрд. на FY2020. Основной бюджет Министерства обороны составил US$705,4 миллиарда из общего объема FY2021, а остальная часть включала "оборонные" расходы и дискреционные расходы на управление национальными ядерными запасами Министерства энергетики (DoE).
Сенат США принял свою версию Закона о национальной обороне FY2021 (NDAA) 23 июля в ходе двухпартийного голосования 86-14, через два дня после того, как Палата представителей приняла свою версию с таким же подавляющим перевесом в 295-125. Незначительные различия в законопроектах все еще нуждаются в согласовании на момент написания статьи, но версии Палаты представителей и Сената согласуются по основным пунктам и в значительной степени соответствуют бюджетному запросу Министерства обороны на FY2021.
Учитывая, что основной бюджет Министерства обороны на FY2020 составил US$704,6 млрд., ассигнования на FY2021 представляют собой незначительное номинальное увеличение на 0,1%. Плоский бюджет был назван движущей силой для Министерства обороны, чтобы сделать то, что оно назвало "многочисленными трудными выборами", чтобы финансировать приоритеты, изложенные в Стратегии национальной обороны на 2018 год (NDS). Поскольку расходная способность фактически снизилась (несмотря на то, что в 2020 году ожидался исключительно низкий уровень инфляции в 0,7%), было еще одно оправдание для тогдашнего министра обороны Марка Эспера, который обеспечил почти US$5,7 миллиарда экономии в бюджете на FY2021, и более широкие меры по повышению эффективности, которые привели к дальнейшему сокращению расходов на US$2,3 миллиарда. Сэкономленные средства были направлены на приоритетные направления НКО, включая гиперзвуковое оружие, искусственный интеллект, коммуникационные технологии пятого поколения, ядерную модернизацию, космос, противоракетную оборону и повышение боеготовности.
В то время как плоский рост верхней линии оборонного бюджета отвлекал внимание газетных заголовков, особенно после трех лет роста и инвестиций в боеготовность сил, основная история бюджетов на FY2020 и, особенно, на FY2021 не связана с верхней линией. Скорее, речь идет о том, как индивидуально и коллективно эти бюджеты отражают компромиссы и напряженность, с которыми сталкивается Министерство обороны, стремясь решить краткосрочные проблемы, трансформируя свои силы, организацию, процессы и культуру, чтобы лучше позиционировать себя для ускорения конкуренции великих держав.
Бюджет на FY2020 был полностью принят только через 81 день после начала финансового года из-за затянувшихся переговоров между Конгрессом и президентом Дональдом Трампом об использовании средств Министерства обороны для строительства пограничной стены. Точно так же в сентябре 2020 года представитель Мак Торнберри, старший республиканец в Комитете по вооруженным силам Палаты представителей, признал, что принятие NDAA 2021 года будет отложено до всеобщих выборов 3 ноября 2020 года из-за возражений администрации Трампа против положений, требующих от Министерства обороны изменить названия военных баз, в настоящее время названных в честь генералов Конфедерации.
Бюджет на FY2021: "безжалостная расстановка приоритетов" и стратегия национальной обороны Основной целью бюджетов на 2020 и 2021 годы является обеспечение "необратимой реализации" NDS 2018 года, которая направлена на смещение стратегической и оперативной направленности МО в сторону конкуренции великих держав с Россией и особенно Китаем. Особое внимание уделяется разработке, распространению и многодоменному развертыванию передовых технологий, которые меняют характер войны.
Документ призывает инвестировать в потенциал, который обеспечит устойчивое конкурентное преимущество США в ключевых областях потенциала. NDS также подчеркивает необходимость улучшения набора, удержания и обучения талантов, а также укрепления альянсов и партнерств.
Во многих отношениях бюджет на 2021 финансовый год продвигает эти инициативы. Например, как в Палате представителей, так и в Сенате бюджет предусматривает увеличение заработной платы на 3% и переменное увеличение жилищных пособий для обслуживающего персонала. NDAA 2021 финансового года также финансирует Европейскую инициативу сдерживания в рамках финансирования зарубежных чрезвычайных операций и учреждает Инициативу сдерживания на Тихом океане, обе из которых укрепляют сети альянсов Вашингтона, которые предназначены для разубеждения и сдерживания двух его основных стратегических конкурентов.
Были увеличены ассигнования на исследования, разработки, испытания и оценку (RDT&E) - бюджетную категорию, наиболее связанную с разработкой новых технологий и новых возможностей. Предлагаемый бюджет RDT&E на FY2021 в размере US$106,6 млрд. является не только самым большим бюджетом RDT&E за всю историю, но и на US$5,8 млрд. больше, чем сумма, прогнозируемая в Оборонной программе на 2020-2020 годы. Гиперзвуковые возможности, микроэлектроника, автономные системы и искусственный интеллект выделяются как особо важные для усилий Пентагона по созданию и поддержанию военного преимущества. Увеличение бюджетных ассигнований на Военный персонал и RDT&E в FY2021 происходит в основном за счет ассигнований на Военное строительство и семейное жилье, которые сократились с US$20 млрд. до US$9,5 млрд. Меньшие сокращения были также очевидны в Операциях и техническом обслуживании (O&M), статье, обычно связанной с готовностью и устаревшими системами, и закупках, которые, по прогнозам, не вернутся к уровню FY2020 в номинальном выражении до 2025 года. Таким образом, в реальном выражении бюджет закупок сократится в то время, когда Министерство обороны находится в середине "носовой волны" модернизации, вызванной совпадением более высоких темпов производства в существующих программах (таких как боевой самолет F-35) и началом крупных новых программ (таких как крылатая ракета дальнего радиуса действия (LRSO)).
Тем не менее бюджет на FY2021 выделяет US$137 миллиардов на закупки, а усилия по закупкам вооруженных сил и агентств Министерства обороны указывают на увеличение инвестиций в платформы, системы и области возможностей, которые, как считается, особенно важны для конкуренции великих держав. Инвестиции в противоракетную оборону составляют US$20,3 миллиарда, которые распределяются между вооруженными силами. Военно-морской флот получает наибольшее финансирование, и среди его самых больших приоритетов в закупках, как и ВВС, есть F-35. В целом бюджет на FY2021 предусматривает закупку 79 истребителей F-35 различных модификаций.
NDAA также установит независимый бюджет в размере US$15,4 миллиарда для Космических сил, которые были отделены от других служб, чтобы повысить конкурентоспособность Соединенных Штатов в этой критической области. US$15,3 миллиарда бюджета Космических сил были переведены с других счетов, в то время как US$10,3 миллиарда выделено на космические RDT&E, усиливая переход Министерства обороны от готовности к модернизации.
"Безжалостная расстановка приоритетов " и компромиссы трансформации МО Стремление в полной мере взять на себя обязательства по осуществлению NDS сопряжено с компромиссами, которые будут иметь последствия для вооруженных сил в краткосрочной и долгосрочной перспективе. Комиссия по стратегии национальной обороны утверждала, что для ее реализации потребуется ежегодное увеличение расходов на оборону на 3-5% в реальном выражении. Однако предположения планирования на FY2022-2025, опубликованные в феврале 2020 года вместе с бюджетным запросом на FY2021, включали постоянный рост в годовом исчислении, который колебался между 2% и 2,4%. Однако стоимость восстановления после пандемии коронавируса может сделать эти цифры спорными.
В результате тогдашний министр обороны Эспер настаивал на том, чтобы Министерство обороны осуществило "безжалостную расстановку приоритетов" с точки зрения своих расходов, а также на то, на какие задачи организация направляет свое время и труд. По словам Эспера, Минобороны должно было быть в состоянии сделать трудный выбор, включая "отказ от устаревших систем, низкоприоритетных задач и действий, которые приносят небольшую ценность".
Бюджетное предложение показывает, в какой степени вооруженные силы начали реагировать на призывы Эспера, отменяя и откладывая программы и выводя некоторые подразделения в краткосрочной перспективе, чтобы к концу десятилетия внедрить более продвинутые подразделения. Военно-воздушные силы определили сокращение нескольких типов самолетов в течение следующих пяти лет, включая бомбардировщики B-1, истребители четвертого поколения, беспилотные летательные аппараты Global Hawk и самолеты-заправщики. Бюджет военно-морского флота на FY2021 сокращает закупки надводных боевых кораблей с 12 до 8, сокращает количество подводных лодок класса Virginia, которые будут закуплены в 2021 финансовом году, с двух до одной и отмечает вывод оборудования из эксплуатации. Армия, тем временем, также определила программы, с тем чтобы высвободить средства для инвестиций в более продвинутый потенциал к концу десятилетия.
Модернизация ядерного оружия Модернизация ядерного оружия является одним из наиболее актуальных приоритетов Министерства обороны в бюджете на FY2021. Основными программами являются разработка атомных подводных лодок с баллистическими ракетами класса Columbia, стратегического бомбардировщика В-21, крылатой ракеты LRSO и средств стратегического сдерживания наземного базирования. Бюджет на FY2021 включает в себя US$28,9 миллиарда на ядерную модернизацию, включая US$7 миллиардов на ядерное командование, управление и связь. Кроме того, бюджет Национальной администрации по ядерной безопасности (NNSA) должен увеличиться почти на US$3 миллиарда в годовом исчислении до US$19,8 миллиарда, из которых US$15,6 миллиарда будут направлены на счет вооружений. Увеличение бюджета NNSA происходит из базового бюджета Министерства обороны, добавляя дополнительное измерение к призывам Эспера к приоритизации, по крайней мере, на FY2021.
COVID-19 и Закон CARES Даже в этих условиях остаются опасения по поводу влияния COVID-19 на модернизацию обороны, например, на долгосрочные и дорогостоящие программы, такие как LRSO. Министерство Обороны получило чрезвычайное дополнительное финансирование в размере US$10,5 млрд. в рамках Закона о помощи коронавирусу, чрезвычайной помощи и экономической безопасности (CARES) в размере US$2,1 трлн. Большая часть этого финансирования была выделена на общевойсковые программы здравоохранения и связанные с ними приоритеты O&M, хотя Закон также включал US$1 млрд. на закупки по Закону о оборонном производстве, из которых US$688 млн. образовали фонд оборонно-промышленной базы (DIB). Фонд стремился компенсировать любые финансовые трудности в DIB, вызванные COVID-19, путем предоставления прямых инвестиций наиболее серьезно пострадавшим секторам для поддержания основных возможностей и поддержки занятости.
Пентагон также использовал Закон CARES для устранения уязвимостей в оборонном производстве, выделив US$1,45 миллиарда на защиту цепочек поставок. Это была центральная тема сентябрьского доклада 2018 года "Оценка и укрепление производственной и оборонно-промышленной базы и устойчивости цепочек поставок Соединенных Штатов", в котором подчеркивалось присутствие китайских компаний в цепочке оборонных поставок США.
Пандемия придала неотложный характер усилиям Министерства обороны по повышению устойчивости цепочек поставок, и Закон CARES обеспечил платформу, с помощью которой оно начало решать эту проблему. В июне 2020 года Пентагон объявил о партнерстве с Американской Международной финансовой корпорацией развития (DFC), чтобы потратить US$100 млн. на финансирование CARES Act в течение двух лет на "субсидирование федеральных кредитов для создания, поддержания, защиты, расширения и восстановления отечественного промышленного потенциала для поддержки национальных ответных мер на COVID-19". Главный исполнительный директор (CEO) DFC заявил в своем выступлении 14 мая, что после указа о делегировании полномочий генеральному директору в соответствии с Законом об оборонном производстве (DPA) организация будет "иметь инструменты в соответствии с DPA для восстановления критических отраслей промышленности в нашей стране".
КАНАДА После победы на всеобщих выборах в Канаде в октябре 2019 года администрация премьер-министра Джастина Трюдо вновь подтвердила свою приверженность пересмотру оборонной политики в 2017 году. В обзоре, озаглавленном "Сильные, безопасные, вовлеченные", обещалось преобразовать вооруженные силы Канады, подробно описав финансовые обязательства и крупную программу закупок оборудования. В нем говорилось о продолжающейся поддержке альянсовых и коалиционных связей и широкой, хотя и относительно скромной, глобальной позиции развертывания.
Амбициозная программа закупок Канады частично является наследием задержек с предыдущими усилиями по модернизации, а также изменений в политике. В некоторых случаях столь же амбициозные инициативы предыдущих правительств были затронуты экономическими спадами. Высказывались опасения, что аналогичная судьба ждет и нынешнюю программу, когда будут окончательно подсчитаны экономические затраты на COVID-19. Однако, возможно, на этот раз существует иная стратегическая перспектива, связанная с возрождением конкуренции великих держав. В то же время положения, направленные на улучшение экономики и промышленной базы, были включены в программы закупок более глубоко, чем раньше.
Планы закупок В августе 2020 года General Dynamics Land Systems Canada начала работу над первой новой бронированной машиной боевого обеспечения для армии, которая должна быть поставлена к концу года, всего планируется поставить 360 машин. Другие планируемые улучшения наземных систем включают наземную противовоздушную оборону и наблюдение, где часть парка LAV Coyote должна быть заменена улучшенными системами наблюдения, интегрированными в шасси LAV 6.0. Однако военно-морские и воздушные силы играют центральную роль в закупочной деятельности. В 2018 году правительство выбрало заявку Lockheed Martin с проектом, основанным на фрегате BAE Systems Type-26, для проекта Canadian Surface Combatant (CSC). План состоит в том, чтобы разрезать ленту на первом судне в 2023 году, а всего будет поставлено 15. Однако по - прежнему высказываются опасения - в том числе и в парламенте - по поводу возможной стоимости этой программы, что побудило парламентское бюджетное управление провести дальнейшее расследование.
Программа CSC была впервые объявлена десять лет назад в рамках Национальной стратегии Канады в области судостроения (затем Национальной стратегии закупок судостроения). Этот план также включает в себя новые многоцелевые суда и ледоколы для Канадской береговой охраны и для военно-морского флота - новые арктические морские патрульные корабли класса Harry DeWolf (AOPS) и два совместных корабля поддержки (JSS) на базе немецкого класса Berlin. Первый AOPS военно-морского флота, Harry DeWolf, был поставлен в июле 2020 года, хотя это было позже, чем первоначально планировалось. Ожидается, что Harry DeWolf вступит в строй после испытаний в середине 2021 года. Шесть из них заказаны для военно-морского флота (плюс два для береговой охраны).
Церемония закладки киля для первого JSS, будущего Protecteur, состоялась в январе 2020 года. Работы по ранним блокам начались в 2018 году, а сдача судна ожидается в 2023 году. Хотя эта программа также запаздывает, она значительно усилит поддержку флота на плаву и его способность развертываться на дальности или в течение длительных периодов. В настоящее время преобразованный MV Asterix обеспечивает промежуточную возможность.
В июле 2020 года три компании подали заявки на новые боевые самолеты Канады: Boeing с F/A-18 Super Hornet Block III, Lockheed Martin с F-35A Lightning II и Saab с Gripen E. Канада имеет потребность в 88 самолетах, и окончательное решение запланировано на конец 2022 года, а первые поставки начнутся в 2025 году. Первоначальный план состоял в том, чтобы купить 65 F-35A Lightning II, хотя в 2017 году правительство решило вместо этого закупить подержанные F/A-18 из Австралии в качестве временной меры в дополнение к своим старым CF-18 (F/A-18). Однако, чтобы гарантировать, что Канада и впредь сможет выполнять свои обязательства по соглашению командования воздушно-космической обороны Северной Америки, Соединенные Штаты разрешили возможную продажу модернизации части первоначального парка CF-18, включая активный радар с электронным сканированием и различные усовершенствования вооружения, которые могли бы помочь преодолеть разрыв до прибытия новых самолетов.
Развертывание В 2020 году Канада продолжала придерживаться своей широкой глобальной стратегии развертывания перед лицом проблем, связанных с началом пандемии коронавируса. Развертывание сил для поддержки НАТО проходит под знаменем операции Reassurance, центральным элементом которой является руководство Усиленной передовой батальонной группой НАТО в Латвии. Это было сохранено, несмотря на некоторые проблемы с ротацией. Тем временем в сентябре 2020 года еще один отряд из шести боевых самолетов CF-18 Hornet прибыл для четырехмесячного развертывания в усиленной миссии НАТО по охране воздушного пространства в Румынии.
Другие миссии в большей степени пострадали от последствий пандемии. Операция Unifer по поддержке и обучению украинских силовиков была приостановлена в начале апреля 2020 года, а ее численность сократилась с 200 до 60 человек. Тем не менее в июне в Unifer были направлены еще 90 сотрудников, и миссия была возобновлена. Различные обязательства Канады на Ближнем Востоке в последнее время составили в общей сложности до 850 человек. Однако возглавляемая Канадой миссия НАТО по подготовке и наращиванию потенциала в Ираке была приостановлена после убийства командующего иранскими силами "Кудс" Касема Солеймани. Распространение COVID-19 затем привело к тому, что Ирак приостановил все тренировки. В общей сложности около 400 канадских военнослужащих покинули регион. Потенциал был восстановлен, но в ноябре 2020 года Канада передала ведущую роль Дании и сократила свой вклад.
Канада также стремится расширить свое передовое присутствие в Индийско-Тихоокеанском регионе. Два фрегата приняли участие в последнем американском учении Rim of the Pacifc. Один из кораблей впоследствии остался в регионе для проведения миссий по обеспечению присутствия и безопасности на море, включая поддержку санкций Организации Объединенных Наций в отношении Северной Кореи.
Глава 3. ЕВРОПА * Решение США вывести почти 12.000 (около 36.000) постоянно назначенных американских военнослужащих из Германии было подтверждено 29 июля 2020 года. Это решение поставило в неловкое положение европейских союзников и означало бы вывод 2-го кавалерийского полка, который только недавно получил 30-мм пушечный вариант Stryker Dragoon специально для европейского театра военных действий.
* Многолетнее бюджетное соглашение ЕС, подписанное в июле 2020 года, предусматривало сокращение финансирования Европейского фонда обороны, военной мобильности и Европейского фонда мира почти на 40%, 75% и чуть более 45% соответственно по сравнению с данными, циркулировавшими в начале этого процесса. Поэтому установление и эффективное осуществление приоритетов приобретает первостепенное значение.
* План Германии по замене своих самолетов Tornado высветил элемент двухцелевого боевого самолета (DCA) в сдерживающей позиции НАТО. Немецкие Tornado в настоящее время выполняют эту задачу, среди прочих ролей, а Бельгия, Италия, Нидерланды и Турция также эксплуатируют самолеты для роли DCA, где самолеты рассчитаны на доставку принадлежащих США ядерных бомб свободного падения, которые хранятся в каждой стране.
* Европе не хватает достаточного наземного потенциала противовоздушной обороны для противодействия крылатым и баллистическим ракетам с обычным вооружением. Россия ввела в строй крылатые ракеты наземного базирования корабельного и подводного базирования (LACM) дальностью до 2500 км (3М14 Калибр (SS-N-30A Sagaris)), а также крылато-баллистическую комбинацию Искандер-М (SS-26 Stone/SSC-7 Southpaw) и авиационную ракету Х-101 (AS-23 Kodiak) дальностью 3500 км+ LACM воздушного базирования. В ответ некоторые европейские государства заказали американским ЗРК Patriot, в то время как другие модернизируют существующие системы ПВО.
Проект Франко-германской Major Ground Combat System (MGCS) предназначен для производства потенциально революционных систем, которые придут на смену основным боевым танкам Leclerc и Leopard 2. Контракт на исследование системной архитектуры Defnition Study - Part 1 был подписан в 2020 году, и Krauss-Maffei Wegmann (KMW), Nexter Systems и Rheinmetall AG в настоящее время работают над демонстрационной фазой MGCS. MGCS также может иметь экспортный потенциал, поскольку Leopard и Leclerc также служат в армиях за пределами Европы.
Европа В течение нескольких недель в начале 2020 года Европа была эпицентром глобальной пандемии коронавируса. Особенно сильно пострадали Италия, Испания и Соединенное Королевство. Правительства по всей Европе давно рассматривали возможность того, что пандемия может стать угрозой безопасности. В Стратегии национальной безопасности Великобритании 2015 года и Стратегическом обзоре обороны и безопасности было сочтено, что крупный кризис общественного здравоохранения в течение следующих пяти лет, вызванный пандемией, является риском национальной безопасности уровня 1. В "Белой книге" правительства Германии за 2016 год о политике безопасности Германии и будущем Бундесвера говорилось, что пандемии могут захлестнуть системы общественного здравоохранения и повлечь за собой значительные экономические издержки.
Хотя анализ оказался верным, уровень подготовки часто оказывался недостаточным, и, когда наступал кризис, возникали неудобные вопросы, например, о точном назначении некоторых видов военной техники, когда потребности национальной безопасности измерялись вопросами безопасности поставок или запасами средств индивидуальной защиты. Вооруженные силы многих европейских стран внесли свой вклад в борьбу с пандемией, оказывая военную помощь гражданским властям (MACA). Однако стало очевидно, что будет все труднее обеспечить поддержку для поддержания будущих оборонных бюджетов, не говоря уже об их увеличении, поскольку в первой половине 2020 года повысилась смертность и стала очевидной реальность сокращения государственных доходов наряду с раздуванием государственных расходов для финансирования восстановления экономики на долгие годы.
Между тем, ни один из вызовов безопасности, рисков и угроз, которые мотивировали оборонные проблемы до пандемии, не исчез: а именно напористая Россия со все более современными вооруженными силами; растущий Китай, стремящийся расширить свое глобальное присутствие; постоянная нестабильность на южном и юго-восточном флангах Европы; терроризм и киберугрозы. Все это по-прежнему требовало вмешательства политиков. На заседании Совета Европейского союза 17 июня 2020 года официальные лица высказали предположение, что европейцы "сталкиваются с уже сложной международной обстановкой, в которой беспрецедентная пандемия COVID-19 рискует усилить существующую глобальную хрупкость и напряженность".
Может показаться, что эти факторы увеличат спрос на европейский военный потенциал, пригодный для решения задач кризисного регулирования, совместной безопасности и коллективной обороны. Действительно, европейцы не являются структурно неспособными защитить себя. Однако пандемия еще больше осложнила политический, финансовый и военный выбор, который правительства должны сделать при создании оборонного потенциала. Он также подчеркнул необходимость решения более широких вопросов устойчивости общества, а также расширения концепции обороны. Более поздняя тема занимала видное место в подготовительной работе к комплексному обзору Соединенного Королевства в 2020 году. План состоял в том, что это позволит лучше использовать все рычаги государственной власти для будущих вызовов внешней политике, безопасности и обороне, хотя на момент написания этой статьи прогресс был неясен.
Пандемия вызвала ряд операций MACA, в ходе которых вооруженные силы обеспечивали медицинский потенциал и материально - техническую поддержку, помогали строить медицинские учреждения, а в некоторых странах выполняли задачи по обеспечению внутренней и пограничной безопасности. Хотя пока неясно, будут ли эти задачи постоянно становиться приоритетными для вооруженных сил Европы, среди европейских граждан широко распространена поддержка военной поддержки властей во время чрезвычайных гражданских ситуаций. Пандемия также оказала влияние на текущие операции по управлению кризисными ситуациями. В некоторых случаях подготовка перед развертыванием была сокращена или срок службы персонала был продлен из-за задержек с организацией ротаций (например, из-за карантинных правил). Некоторые сотрудники были отозваны, поскольку последствия пандемии уменьшили необходимость в их присутствии или для оказания помощи в выполнении домашних задач. В некоторых странах подготовка новобранцев отрицательно сказывалась на их готовности, в то время как министерства должны были внимательно следить за ее воздействием на готовность. Крупные учения НАТО Defender 2020 стали самой заметной потерей, и это было уменьшено в размерах и масштабах. Пандемия вызвала некоторые задержки в цепочке поставок оборонной промышленности. Например, в апреле 2020 года Жоэль Барре, глава французского агентства оборонных закупок Direction gИnИrale de l'Armement (DGA), заявил парламенту, что некоторые программы закупок были задержаны на один-два месяца. Однако, хотя это правда, что министерствам обороны придется удвоить свои усилия, чтобы обосновать расходы на оборону, скорее всего, потребуется до 2021-22 годов, чтобы в полной мере оценить экономические последствия ответных мер правительств на пандемию, которые приведут к сокращению финансирования обороны. Действительно, нет ничего необычного в том, что наблюдается отставание в воздействии значительных экономических потрясений на расходы на оборону; так было после финансового кризиса 2008 года. Действительно, как это ни парадоксально, непосредственным результатом пандемии, по-видимому, стало то, что некоторые правительства - например, Германия и Дания - ускорили расходы на оборонные инвестиции, чтобы поддержать местных поставщиков, а также то, что некоторые государства почувствовали, что их восприятие угрозы обострилось настолько, что они заслужили увеличение расходов на оборону.
Пандемия коронавируса затронула как ЕС, так и НАТО. Европейские государства пытаются позиционировать себя в мире, в котором доминирующей парадигмой вновь является великодержавная конкуренция. В этом контексте ЕС и НАТО по-прежнему являются основными многосторонними институтами, используемыми европейскими правительствами для достижения своих целей в области безопасности. Однако сплоченность этих органов по-прежнему ставилась под сомнение, например, продолжающимися трансатлантическими разногласиями по вопросам, начиная от расходов на оборону и заканчивая изменением климата и торговлей, растущей напряженностью между членами НАТО Грецией и Турцией и все еще разворачивающимися последствиями решения Великобритании покинуть Европейский Союз, которое вступило в силу 31 января 2020 года. По мере того как ЕС уменьшался в размерах, НАТО расширялось, и Северная Македония стала его 30-м государством-членом в конце марта 2020 года.
Решение США о выводе почти 12.000 (около 36.000) постоянно назначенных американских военнослужащих из Германии было подтверждено 29 июля 2020 года. Это был пример того, как политика и военные вопросы могут пересекаться бесполезным образом, когда европейские союзники чувствуют, что до объявления решения не было проведено консультаций. Когда это произошло, тщательно построенные рассуждения, представленные тогдашним министром обороны США Марком Эспером, командующим Европейским командованием США (EUCOM) генералом Тодом Уолтерсом и советником по национальной безопасности США Робертом О'Брайеном, были подорваны президентом Дональдом Трампом, который также заявил 29 июля, что Германия "просрочила", задолжала "миллиарды и миллиарды долларов НАТО" и что войска будут выведены, потому что "мы больше не хотим быть лохами". Независимо от его обоснования, это решение кажется непоследовательным с точки зрения управления альянсом, и любые выгоды для позиции сдерживания НАТО в лучшем случае ложны. Например, хотя, возможно, имеет смысл консолидировать подразделения в Италии и переместить штаб-квартиру Европейского командования США ближе к Верховному штабу Союзных держав в Европе, в Бельгии, другие шаги, по-видимому, уменьшат оперативные возможности EUCOM, такие как вывод 2-го кавалерийского полка, который всего за два года до этого начал использовать 30-мм пушечный вариант Stryker Dragoon, специально предназначенный для европейского театра военных действий.
НАТО: вопрос видения - снова 3-4 декабря 2019 года главы государств и правительств Альянса встретились в Лондоне. Ожидания от этой встречи были невысокими, и после того, как несколько лидеров НАТО в течение года ставили под сомнение политическое и военное здоровье Альянса, отсутствие открытой язвительности было расценено как успех. В Лондоне НАТО объявила космос оперативной областью для НАТО и дала понять, что оно начала задумываться о последствиях подъема Китая в качестве игрока глобальной безопасности, который, как говорилось в Лондонской декларации, представлял для НАТО "как возможности, так и вызовы". Тем временем Генеральному секретарю Йенсу Столтенбергу было предложено начать процесс размышлений о том, как можно укрепить североатлантический союз, в том числе политически, и определить видение НАТО до 2030 года.
Процесс отражения официально начался в июне 2020 года и, как ожидается, будет представлен в 2021 году. Перед началом переговоров Столтенберг назначил для оказания помощи в этих усилиях группу экспертов в составе десяти человек, возглавляемую бывшим министром обороны Германии Томасом де Мезьером и Вессом Митчеллом, бывшим помощником госсекретаря США по европейским и евразийским делам. Они представили свой отчет в ноябре. Столтенберг определил три ключевых элемента, которыми он руководствовался в задаче определения видения НАТО на период до 2030 года: обеспечить, чтобы Альянс оставался сильным в военном отношении; чтобы он был более сплоченным; и что он будет придерживаться более широкого глобального подхода. Военное измерение этого списка задач фактически означает продолжение процесса адаптации НАТО, поэтому обзор Столтенберга, скорее всего, окажет наибольшее влияние на политические и глобальные аспекты.
Во время выступлений в середине 2020 года Столтенберг предложил расширить круг вопросов безопасности, обсуждаемых в НАТО, с тем, чтобы способствовать скорейшему и систематическому достижению консенсуса между союзниками. Между тем пандемия коронавируса, международный терроризм и подъем Китая подчеркнули для Столтенберга необходимость более глобального подхода. В самом начале процесса осмысления глобальный подход НАТО, по существу, изображался как означающий более тесное взаимодействие со странами-единомышленниками (такими как Австралия, Япония, Новая Зеландия и Южная Корея в Азиатско-Тихоокеанском регионе), а не предполагающий некоторую форму глобального присутствия. Предыдущие попытки придать НАТО более глобальную роль сталкивались с противодействием со стороны государств-членов, которые считают это ослаблением основных миссий НАТО. В то же время НАТО давно стремится построить более прочные отношения, в некоторых случаях включая оперативное измерение, с партнерами по всему миру. Таким образом, точная польза, которую это предложение принесет НАТО, остается неясной.
Тем не менее, самым ясным фокусом, возможно, является Китай. Столтенберг уточнил, что НАТО не будет рассматривать Китай в качестве противника, но предположил, что подъем Китая "фундаментально" изменит глобальный баланс сил. Поскольку Китай сейчас проецирует свою мощь на международном уровне, в том числе с помощью военных средств, области, в которых могут возникнуть трения в свете интересов членов НАТО, становятся очевидными. К ним относятся учения Китая, его оборонные отношения (в том числе в Африке), его арктические интересы, процесс военной модернизации Китая и его растущий военный охват, и даже его политика экспорта вооружений. В марте 2019 года ЕС начал говорить о Китае как о "системном сопернике, продвигающем альтернативные модели управления". Политики НАТО чувствуют не только то, что вызов Китая становится "ближе к нам", как сказал Столтенберг в ноябре, но и то, что США хотят привлечь европейских союзников для того, что многие лица, принимающие решения и специалисты в Вашингтоне сейчас считают определяющей конкуренцией и конфронтацией будущего.
Ключевым приоритетом для НАТО с середины 2018 года является выполнение Инициативы готовности НАТО, иначе известной как "Четыре тридцати", которая требует, чтобы союзники НАТО могли коллективно передать НАТО 30 батальонов, 30 авиаэскадрилий и 30 боевых кораблей в течение 30 дней. Хотя это прямо не упоминалось в Лондонской декларации, ежегодный доклад генерального секретаря за 2019 год (опубликованный в марте 2020 года) предполагал, что союзники по НАТО к декабрю 2019 года предоставили все силы, необходимые для реализации инициативы "Четыре тридцати".
В годовом отчете уточняется, что цель заключается не в создании новых сил, а в повышении боеготовности существующих. Отчеты НАТО об инициативе по обеспечению готовности неоднозначны, но, похоже, решение государства о вводе войск отличается от вопросов о том, как оно будет достигать и поддерживать требуемую готовность в случае призыва этих войск. Таким образом, вполне вероятно, что военный эффект инициативы готовности пока сомнителен. Великобритания, одна из стран, которая обнародовала некоторые подробности о своем вкладе, в феврале 2020 года предположила, что она ввела британскую авианосную ударную группу и Объединенный экспедиционный корпус (JEF). Учитывая, что JEF опирается на взносы восьми других партнеров, включая не входящих в НАТО Финляндию и Швецию, это, возможно, относится только к британским элементам JEF.
НАТО также работает над Концепцией сдерживания и обороны Евроатлантического региона и Концепцией военного краеугольного камня НАТО. Они призваны помочь прояснить требования и приоритеты, вытекающие из новой военной стратегии, принятой НАТО в мае 2019 года. Ключевой задачей в этом контексте является достижение оборонительной позиции, которая постоянно реагирует, а не активируется только после того, как появляются угрозы, иногда с небольшим предупреждением или без него. Это мышление тесно связано с идеями "многодоменной интеграции", которые направлены на достижение более высоких и устойчивых уровней координации между военными сферами и внутри них, а также между вооруженными силами и другими субъектами.
ЕС: в поисках амбиций 1 декабря 2019 года новая Европейская комиссия вступила в должность во главе с бывшим министром обороны Германии Урсулой фон дер Ляйен и бывшим министром иностранных дел Испании Хосепом Боррелем Фонтельесом в качестве нового верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности. Урсула фон дер Ляйен пообещала, что возглавит " геополитическую' комиссию. Между тем, в статье общественного мнения в феврале 2020 года Джозеп Боррелл сказал, что " Европейцы должны иметь дело с миром таким, какой он есть, а не таким, каким они хотят его видеть. А это означает переучивание языка власти и объединение ресурсов Европейского Союза таким образом, чтобы максимизировать их геополитическое влияние". Три процесса, которые либо начнутся, либо начнутся в 2020 году, дадут представление о том, добьется ли ЕС прогресса в реализации своих геополитических устремлений.
Первый - это так называемый "стратегический компас". Эта инициатива восходит к принятому в июне 2019 года решению изучить приоритеты ЕС в области безопасности и обороны с целью предоставления дополнительного политического руководства. То, что сейчас называется стратегическим компасом, призвано обеспечить цели, способствующие реализации глобальной повестки дня ЕС по иностранным делам (которая была принята в 2016 году); сформировать общее понимание среди государств-членов ЕС угроз их безопасности; а также обеспечить дополнительный и последовательный импульс для недавних инициатив ЕС в области безопасности и обороны. В июне 2020 года Боррелю было поручено представить оценку угроз и вызовов европейской безопасности к концу года, опираясь на Разведывательный и ситуационный центр ЕС, который опирается на гражданский и военный вклад государств-членов. План состоит в том, что стратегический компас будет разработан к концу 2021 года и завершен к 2022 году, и что он сосредоточен на кризисном управлении и устойчивости, а также на военном потенциале и партнерстве. Этот процесс будет управляться государствами-членами ЕС, поскольку они несут ответственность за рассматриваемые области политики, а также за необходимые возможности, а институты, базирующиеся в Брюсселе, выступают в качестве редакционных органов. Еще до начала процесса более десятка государств-членов ЕС использовали неофициальные документы для определения политических параметров процесса, установления границ, а также для того, чтобы сигнализировать о приверженности.
Второй процесс связан с Постоянным структурированным сотрудничеством (PESCO) - механизмом оборонного сотрудничества, запущенным в 2017 году. Первоначально PESCO была задумана - в контексте Лиссабонского договора (который вступил в силу в 2009 году) - как координирующая структура для наиболее способных и желающих государств. Однако в настоящее время PESCO объединяет 25 из 27 государств-членов ЕС, а с 2017 года было запущено 47 проектов сотрудничества. В рамках PESCO предполагается, что инвестиции и планирование развития и функционирования оборонного потенциала будут развиваться в рамках ЕС. Возможности, созданные в рамках инициатив PESCO, будут доступны для национальных и многонациональных целей (в том числе для НАТО). Обзор PESCO, санкционированный Советом, был завершен в ноябре 2020 года и пришел к выводу, что государствам-членам необходимо будет приложить больше усилий для выполнения своих обязательств. В обзоре также было высказано предположение, что новые проекты PESCO должны быть более тесно связаны с другими процессами, такими как План развития потенциала ЕС (CDP), который призван установить совместные приоритеты, Скоординированный ежегодный обзор обороны (CARD), который должен помочь гармонизировать предположения оборонного планирования между государствами-членами и будущим Европейским оборонным фондом (EDF), бюджетом ЕС на оборонные исследования и разработки и развитие потенциала. На данный момент выгоды PESCO были незначительными - в обзоре PESCO утверждалось, что проекты, которые не работают, могут быть объединены с соответствующими проектами, где это возможно, или могут быть закрыты, если возрождение маловероятно.
С этим связан и вопрос финансов. 21 июля 2020 года европейские лидеры достигли соглашения о набросках следующего многолетнего бюджета ЕС (а также Европейского фонда восстановления, вызванного пандемией коронавируса). В рамках этой программы, которая все еще ожидает окончательного утверждения, на EDF было выделено чуть более 7 млрд. евро (US$8 млрд.), еще 1,5 млрд. евро (US$1,7 млрд,) - на проекты военной мобильности для облегчения передвижения военного персонала и техники по Европе, а 5 млрд. евро (US$5,7 млрд.) - на внебюджетный Европейский фонд мира (EPF), который призван помочь финансировать операции ЕС и партнеров. Бюджетное соглашение предусматривало сокращение финансирования EDF, военной мобильности и EPF почти на 40%, 75% и чуть более 45% соответственно по сравнению с данными, циркулировавшими в начале процесса. При снижении уровня финансирования первостепенное значение приобретает определение приоритетов и их эффективное выполнение. Таким образом, стратегический компас, стратегический обзор PESCO и обеспечение финансовой основы на уровне ЕС все более тесно связаны с амбициями Европейского Союза быть геополитическим фактором, который, по крайней мере, комфортно чувствует себя на языке власти. Однако время, необходимое для согласования единого политического ответа на текущие вызовы пандемии, может осложнить будущие усилия ЕС по сотрудничеству в области обороны. В сочетании с нависанием финансов, с которым сталкиваются отдельные страны из-за их собственных политических ответных мер, это рисует мрачную картину для инвестиций в оборону и более широких государственных расходов.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика Международный валютный фонд (МВФ) прогнозирует, что экономический рост в Европе упадет в среднем до -6,5% в 2020 году после остановки в 2019 году из-за сокращения активности, вызванного пандемией коронавируса. При прогнозируемом росте всего на 4,9% в 2021 году экономический рост в Европе может восстановиться до докандемического уровня только в начале 2022 года. Действительно, сокращение в 2020 году заметно больше, чем спад производства на 4,6%, наблюдавшийся в 2009 году после финансового кризиса 2007-08 годов. Ожидается, что в 2020 году в каждой стране региона будет наблюдаться отрицательный экономический рост.
Поэтому экономические последствия пандемии в Европе будут более непосредственными, более масштабными и гораздо более серьезными, чем последствия финансового кризиса. Европейские государства уязвимы перед глобальными последствиями из-за их открытости для торговли и финансовых потоков и их зависимости от экспорта и туризма. В период с апреля по июнь 2020 года МВФ понизил прогнозы экономического роста для большинства крупных европейских экономик: прогноз Франции на 2020 год ухудшился с -7,2% до -12,5%; Германии - с -7,0% до -7,8%; Италии - с -9,1% до -12,8%; Испании - с -8,0% до -12,8%; Великобритании - с -7,8% до -10.2%. Согласно октябрьскому прогнозу МВФ, прогнозы улучшились до -9,8% для Франции, -6,0% для Германии, -10,7% для Италии и -9,8% для Великобритании, в то время как испанский прогноз был сохранен на уровне -12,8% на 2020 год.
Экономические перспективы Европы были приглушены еще до пандемии. Растущая глобальная коммерческая неопределенность, ослабление международного спроса и дальнейшая неопределенность вокруг возможных торговых отношений между ЕС и Великобританией после окончания переходного периода в декабре 2020 года привели МВФ к тому, что в октябре 2019 года экономический рост ЕС достигнет всего 1,6% в 2020 году, а рост еврозоны достигнет всего 1,4%. Кроме того, краткосрочные перспективы до 2024 года были столь же сдержанными, без каких-либо признаков того, что среднегодовой рост увеличится с 2020 года.
По прогнозам, объем производства в еврозоне сократится на 8,3% в 2020 году, а в 2021 году рост на 5,2% будет недостаточным для полного восстановления производства. Между тем МВФ прогнозирует, что финансовый дефицит увеличится с 0,6% ВВП в 2019 году до 10,1% ВВП в 2020 году, а затем немного восстановится до 5,0% ВВП в 2021 году. Уровень валового долга в еврозоне вырастет с 84% ВВП до 101% ВВП в 2020 году, немного снизившись до 100% ВВП в 2021 году.
Этот рост заимствований и задолженности обусловлен экспансивными финансовыми мерами, которые страны региона приняли, чтобы попытаться поддержать уязвимые слои общества, поскольку безработица резко возросла, а производство остановилось. Из примерно US$10 триллионов, потраченных во всем мире на эти меры к июню 2020 года, одна треть была потрачена членами ЕС.
Помимо расходов на национальном уровне, лидеры ЕС согласовали план экономического стимулирования в размере 750 миллиардов евро (US$857 миллиардов) в июле 2020 года, известный как ЕС следующего поколения. Вместе с пересмотренными предложениями по бюджету ЕС на 2021-27 годы в размере 1,07 трлн. евро (US$1,22 трлн.) (Многолетние финансовые рамки или MFF) этот план был призван помочь ЕС восстановить и поддержать инвестиции в зеленый и цифровой переходы. Из общего пакета стимулирующих мер 390 млрд. евро (US$446 млрд.) будут распределены в виде грантов государствам-членам, а 360 млрд. евро (US$411 млрд.) - в виде кредитов.
Экономика обороны Значительный и устойчивый рост европейских расходов на оборону после 2017 года привел к тому, что общие расходы в реальном выражении наконец восстановились в 2019 году до уровня, наблюдавшегося до финансового кризиса. Рост на 4,1% привел к тому, что региональные расходы в 2019 году составили US$297 млрд. в постоянных (2015 год) долларах США, превысив предыдущий пик в 2009 году в US$287 млрд. Движущей силой этого роста стало реальное увеличение оборонного бюджета Германии на 9,8%, что составило более трети от общего регионального прироста в 2019 году. Действительно, без него темпы роста Европы в 2020 году будут менее впечатляющими - всего 2,0% в реальном выражении.
С 2015 года европейские члены НАТО неуклонно увеличивают расходы на оборону, если измерять их как долю ВВП. Эта тенденция продолжилась и в 2020 году, хотя она отражает экономические последствия пандемии коронавируса в большей степени, чем любая повышенная приверженность обороне. Средние расходы выросли с 1,25% ВВП в 2014 году до 1,52% в 2019 году и вырастут до 1,64% ВВП в 2020 году.
В этом году субрегиональные тенденции значительно изменились. Расходы в Юго-Восточной Европе (Болгария, Румыния и Турция) выросли на 4,9% в 2019 году, но упали на 2,4% в 2020 году в реальном выражении. В субрегиональной тенденции, как правило, доминируют изменения в гораздо большем оборонном бюджете Турции, хотя резкого увеличения румынского и болгарского бюджетов в 2019 году было достаточно, чтобы компенсировать сокращение оборонного бюджета Турции в реальном выражении на 2,9% в том же году. Оборонный бюджет Румынии увеличился на 14,3% в 2019 году, в то время как оборонный бюджет Болгарии вырос на 118,2% в 2019 году для финансирования приобретения новых боевых самолетов. Аналогичным образом, реальное увеличение оборонного бюджета Турции на 1,7% в 2020 году было компенсировано стагнацией расходов в Румынии и реальным сокращением бюджета Болгарии на 46,5% до более устойчивого уровня оборонных инвестиций. В период с 2008 по 2017 год оборонный бюджет Болгарии колебался между US$600-800 миллионами и составлял в среднем всего 1,31% ВВП. После увеличения до US$1,0 млрд. в 2018 году рост расходов в 2019 году увеличил расходы до US$2,1 млрд. или 3,05% ВВП, хотя в 2020 году они сократились до US$1,2 млрд. (US$949 млн. постоянных долларах США 2015 года) или 1,70% ВВП.
Между тем, после того как в 2019 году был зафиксирован реальный рост на 16,2%, расходы на оборону на Балканах стагнировали в 2020 году, поскольку все страны, кроме Албании, осуществили сокращение бюджета или резко замедлили темпы его увеличения. Хорватский оборонный бюджет вырос на 12,7% в реальном выражении в 2019 году, но рост замедлился до всего лишь 3,7% в 2020 году. Сербия, другое ключевое государство в субрегионе, занимающееся оборонными расходами, осуществила реальное увеличение расходов на 31,6% в 2019 году, доведя оборонный бюджет до US$799 млн. в постоянных (2015 год) долларах США, что близко к пиковому уровню расходов в US$826 млн. в 2010 году, прежде чем последствия финансового кризиса для финансирования обороны стали полностью очевидными. Однако в 2020 году оборонный бюджет сократился на 6,3% в реальном выражении и составил US$748 млн. (US$878 млн. по текущему рыночному курсу).
В Центральной Европе рост также продолжился, но заметно замедлился в 2020 году, снизившись до 3,4% с 9,0% в 2019 году в реальном выражении. Однако эта тенденция вновь искажается сдвигами в одной стране, в данном случае в Германии. Рост расходов в Чехии, Венгрии и Польше был устойчивым, но недостаточным, чтобы компенсировать более низкие темпы реального роста расходов Германии -1,9% в 2020 году по сравнению с 9,8% в 2019 году.
Рост также застопорился в Северной Европе, снизившись с 7,3% в 2019 году до 4,2% в 2020 году в реальном выражении, поскольку Норвегия и Швеция замедлили рост бюджета. Эти замедления были осуществлены еще до того, как стало ясно влияние пандемии. Рост оборонного бюджета Швеции замедлился главным образом потому, что устойчивый рост, наблюдавшийся в 2019 году, не повторился в 2020 году. Между тем в Норвегии замедление темпов роста отражает сокращение финансирования, необходимого для выплат, связанных с программой F-35. Действительно, Норвегия намерена продолжать увеличивать основные расходы на оборону к 2028 году до уровня, который на 16,5 млрд крон (US$1,8 млрд.) выше уровня 2020 года, а бюджет к этому году достигнет 2% ВВП.
Несмотря на опасения по поводу государственных расходов в связи с пандемией, согласно бюджету на 2021 год, опубликованному 21 сентября 2020 года, Швеция намерена увеличить расходы на оборону до 71,15 млрд. шведских крон (US$7,7 млрд.) в 2021 году, что на 9,8% больше, чем в бюджете 2020 года, и в соответствии с планами, изложенными в бюджете 2020 года и Законопроекте о весенней фискальной политике 2020 года. Аналогичным образом, Финляндия не понизила свои планы расходов на оборону. Объявление бюджета на 2021 год в августе 2020 года привело к тому, что страна продвинулась вперед по программе HX fighter с реальным увеличением оборонного бюджета на 44%.
Темпы реального роста расходов на оборону в Западной Европе в 2020 году несколько замедлились - с 3,3% до 1,6%, но темпы роста для государств с самыми большими бюджетами соответствовали трехлетней тенденции. Французский бюджет увеличивался в среднем на 2,1% ежегодно с 2017 года, и эта траектория продолжилась в 2020 году, с хотя и более мягким реальным увеличением на 1,5% по сравнению с уровнем 2019 года, поскольку страна реализовала планы роста, изложенные в Loi de Programmation Militaire (LPM) на 2019-2025 годы. Оборонный бюджет Великобритании на 2020/21 год вырос на 0,6% в реальном выражении, что стало возможным благодаря росту расходов в 2019 году. Финансовые ассигнования на оборону будут увеличены с 2021 года, а в ноябре 2020 года будет объявлено о дополнительном финансировании вооруженных сил Великобритании в размере 16,5 млрд. фунтов стерлингов (US$21,1 млрд.) в период с 2021 по 25 год.
Оборонные закупки и промышленность Влияние пандемии коронавируса на расходы на оборону и закупки станет более очевидным в 2021 году, когда будут внесены бюджетные корректировки с учетом обширных пакетов стимулирующих фискальных мер. В апреле группа научных консультантов из Группы европейских исследований в области вооружений (ARES) утверждала, что оборона должна быть включена в пакеты стимулов и сокращения расходов на оборону следует избегать, поскольку регион сталкивается со значительными геополитическими вызовами, которые могут усугубиться пандемией.
Несколько стран действительно приняли меры по поддержке оборонной промышленности и закупок в связи с пандемией. В июне Франция объявила о программе инвестиций в размере 600 млн. евро (US$686 млн.), направленной на ускорение ключевых военно-аэрокосмических программ, включая программу Avion Leger de Surveillance et de Renseignement (ALSR: light Intelligence and Surveillance aircraft) и приобретение трех самолетов Airbus A330 для ВВС. Кроме того, будут ускорены программы создания беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) для военно-морского флота. Помимо основных военных служб, будут также выдвинуты приказы о гражданской защите и жандармерии. Инвестиционная программа является частью более широкого пакета спасательных мер в размере 15 млрд. евро (US$17 млрд.) для поддержки национального авиационного сектора.
В июне Германия объявила о стимулирующем пакете в размере 130 млрд. евро (US$149 млрд.). 10 млрд. евро (US$11,4 млрд.) было выделено на ускорение программ вооружений, которые, как считается, имеют высокую внутреннюю долю "добавленной стоимости" (т. е. включают высокую долю работы для местных фирм) и которые могли начаться немедленно в 2020 или 2021 году. Аналогичным образом, Норвегия выдвинула модернизацию Kr500m (US$53 млн.) быстроходного патрульного корабля типа Skjold военно-морского флота и Kr600m (US$64 млн.) модернизации армейских бронетранспортеров CV90.
Великобритания не выдвигала крупных программ, а вместо этого обеспечивала поддержание денежного потока и поддержку цепочки поставок посредством форвардных заказов и корректировки графиков платежей. Несмотря на улучшение пробелов в доступности оборудования в десятилетнем плане, опасения Госконтроля сохранялись и в 2020 году. В феврале 2020 года парламентский орган подсчитал, что разрыв между финансированием и программными обязательствами составил от 2,9 млрд. фунтов стерлингов (US$3,7 млрд.) до 13,0 млрд. фунтов стерлингов (US$16,7 млрд.) в ходе реализации плана. В то время как объявление о дополнительном финансировании в размере 16,5 млрд. фунтов стерлингов (US$21,1 млрд.) до 2024-25 годов уменьшит это неравенство, большая часть нового финансирования уже ограничена новыми технологиями (Искусственная разведка, киберзащита, автономные системы, космическое командование) или крупными программами (такими как будущая боевая воздушная система и расширение надводного флота ВМФ). Поэтому вполне вероятно, что в рамках Комплексного обзора Соединенного Королевства все еще потребуются сложные программные решения, чтобы обеспечить доступность по цене. Сообщается, что были рассмотрены основные корректировки программы, включая сокращение запланированного приобретения самолетов раннего предупреждения Boeing E-7 Wedgetail с пяти до трех. Всеохватывающий акцент на устойчивость и новые технологии был очевиден в стремлении Министерства обороны ускорить внедрение новых технологий виртуальной реальности в попытке укрепить реакцию Великобритании на будущие пандемии, стихийные бедствия и террористические атаки.
Между тем пандемия коронавируса привела к задержкам в процессе приобретения истребителей Швейцарией и наземной программы ПВО, а также финской программы HX fighter. В первом случае в мае 2020 года было объявлено, что ответы промышленности на второй запрос предложений будут отложены до ноября 2020 года, а в более позднем случае Министерство обороны Финляндии объявило в августе, что оно отложит выдачу запросов на лучшее и окончательное предложение до конца 2020 года или начала 2021 года. Однако в обоих случаях общий график реализации программы и контрактные ожидания остаются неизменными.
Влияние пандемии коронавируса на оборонный сектор во многом зависит от воздействия фирм на коммерческую авиацию и от успеха инициатив государственной поддержки. Airbus сообщила о падении выручки на 39% в первой половине 2020 года (1 полугодие) и в июне объявила, что сократит численность персонала, что может привести к потере 15.000 рабочих мест. Аналогичным образом, Rolls-Royce сообщила о падении выручки в первом полугодии 2020 года на 24% и объявила в мае о намерении сократить свою глобальную численность персонала на 9.000 должностей, или на 17%, поскольку спрос на двигатели резко упал, поскольку глобальная коммерческая авиация остановилась.
ФИНЛЯНДИЯ Стратегия и политика Оборонная политика Финляндии определяется новейшей историей страны и ее геополитическим окружением, а также политическими предпочтениями правительств в Хельсинки. Роль истории в формировании национальной идентичности Финляндии очевидна, в том числе и в поддержке общенациональной и всеобъемлющей системы обороны. Финляндия никогда не была оккупирована иностранным государством, хотя она вела три войны против Советского Союза в годы после обретения независимости в 1917 году. В геополитическом окружении Финляндии доминирует ее близость к России. Основные военные сосредоточения России на Кольском полуострове проходят вдоль самой северной трети общей границы, в то время как бывшая российская столица Санкт-Петербург расположена недалеко от южной Финляндии. Общая граница между Финляндией и Россией, которая фактически проходит между этими двумя стратегическими районами, составляет более 1300 километров. Финляндия является неприсоединившейся страной, хотя она "сохраняет возможность добиваться членства в военном союзе", и Финляндия является активным партнером НАТО. Между тем в последние годы активизировалось оборонное сотрудничество, особенно с соседями - Швецией и Норвегией, а также с Соединенными Штатами. Международное сотрудничество углубилось после аннексии Россией Крыма, и с тех пор Финляндия повысила свою боеготовность, военное планирование и учения, а также увеличила свои оборонные приобретения в рамках концепции национальной обороны, которая включает в себя структуры территориальной обороны и призыв на военную службу.
В Правительственном докладе о внешней политике и политике безопасности Финляндии, опубликованном канцелярией премьер-министра в октябре 2020 года, говорится, что одна из главных целей страны - не стать стороной военного конфликта. Хотя в докладе говорится, что непосредственной военной угрозы нет, из него следует, что "тем не менее Финляндия должна подготовиться к применению или угрозе применения военной силы против нее".
Правительство и органы обороны также внимательно изучают гибридные вызовы, включая то, что в докладе за октябрь 2020 года называется "гибридным влиянием", а также киберпространства. Национальная концепция всеобъемлющей безопасности Финляндии играет важную роль в противодействии этим вызовам, и в соответствии с этой концепцией критические области общества и инфраструктуры поддерживаются регулярным сотрудничеством между властями, деловыми кругами и другими соответствующими организациями, а также гражданами. В Стратегии безопасности общества на 2017 год излагается комплексная модель безопасности Финляндии и говорится, что национальный оборонный потенциал опирается не только на военные системы, но и на готовность общества и всего правительства к сотрудничеству, а также на международное сотрудничество в области обороны. В практическом плане силы обороны Финляндии планируют, готовят и регулярно проводят учения вместе с полицейскими подразделениями, а также подразделениями пограничной охраны и таможенных органов. Всеобъемлющая модель безопасности страны в целом может быть описана как сочетание военного сдерживания, социальной устойчивости и оборонительных, а также наступательных действий, направленных на сдерживание действий противника.
Оборонное сотрудничество Существует широкое оборонное сотрудничество со Швецией, включая двустороннее оперативное планирование, и что касается Финляндии, то нет никаких "предопределенных ограничений" для "более глубокого сотрудничества в области внешней политики и политики безопасности и оборонного сотрудничества со Швецией". В последние годы эти связи углубились, и цель состоит в том, чтобы облегчить использование национальных возможностей как в Финляндии, так и в Швеции, если это потребуется. Как говорится в докладе за октябрь 2020 года, "цель сотрудничества состоит в том, чтобы заложить основы для совместных действий и операций Финляндии и Швеции при любых обстоятельствах". Это вытекает из практического и общепринятого представления о том, что в кризисе оба государства, вероятно, окажутся вовлеченными в один и тот же конфликт. В Скандинавском контексте форум сотрудничества Nordefco (включающий Данию, Финляндию, Исландию, Норвегию и Швецию) ставит своей целью, среди прочих инициатив, снижение национальных ограничений на передвижение и хранение воинских частей и материальных средств, а также повышение оперативной совместимости государств-членов. С этой точки зрения Финляндия разделяет ряд проблем безопасности со своими соседями, включая Норвегию. В соответствии с чаяниями концепции оборонного сотрудничества Северных Стран на 2025 год, согласованной на саммите Nordefco в 2018 году, в сентябре 2020 года было подписано трехстороннее заявление о намерениях с Норвегией и Швецией, в котором были определены цели более тесного оборонного сотрудничества.
Сотрудничество с США неуклонно расширялось, особенно с момента появления в середине 1990-х годов американских самолетов-истребителей F-18C/D Hornet, вплоть до закупок дальнобойных ракет класса "воздух-земля" (Joint Air-to-Surface Standoff Missile, JASSM). В 2018 году было подписано трехстороннее заявление о намерениях с США и Швецией по дальнейшему углублению оборонного сотрудничества, основанное на ранее заключенных двусторонних оборонных соглашениях в 2014 и 2016 годах.
Членство в ЕС воспринимается политическими лидерами Финляндии и многими ее гражданами как источник укрепления безопасности и обороны. Признаком такого подхода является готовность Финляндии следовать положениям Лиссабонского договора о солидарности и помощи (статьи 222 и 42). Финляндия готовилась оказывать и получать военную помощь с начала 2000-х годов, совершенствуя национальные объекты, а в 2017 году модернизировала законодательство, чтобы устранить юридические препятствия. Двусторонние рамочные соглашения об оборонном сотрудничестве были также подписаны с Данией, Эстонией, Францией, Германией, Норвегией, Польшей, Швецией, Великобританией и США. Понятно, что идея, лежащая в основе этой деятельности, заключается в содействии механизмам создания взаимодействующей системы обороны, что приведет к более надежной политике сдерживания. Финляндия также является участником возглавляемых Великобританией Объединенных экспедиционных сил.
Финляндия присоединилась к программе НАТО "Партнерство во имя мира" в 1994 году и с тех пор участвует в политическом диалоге и практическом сотрудничестве с НАТО. Финляндия, как и Швеция, является партнером с расширенными возможностями. Согласно опросу общественного мнения по вопросам обороны и безопасности, проведенному Консультативным советом по оборонной информации (ABDI) и опубликованному в 2020 году, 64% респондентов считают, что Финляндия не должна стремиться к членству в Альянсе, а 94% поддерживают военное сотрудничество со Скандинавскими странами, особенно со Швецией. Сотрудничество с ЕС поддерживают около 88% , а с США - 57%. Около 57% опрошенных высказались за военное сотрудничество с НАТО, против этого высказалась треть финнов. Тем не менее, ключевые элементы финских вооруженных сил, особенно оперативные подразделения военно-морских и военно-воздушных сил, проходят подготовку в соответствии с требованиями НАТО к оперативной совместимости. Все подразделения, объявленные готовыми к проведению операций по реагированию на кризисные ситуации, будь то под руководством НАТО или иным образом, полностью отвечают требованиям оценки, установленным стандартами НАТО. Во многих областях одни и те же требования содержатся в учебных программах подразделений, предназначенных для национальной обороны.
Вооруженные силы Правительство и министерство обороны дают руководящие указания по ключевым вопросам оборонной политики, часто включая оперативную среду Финляндии, а также цели создания потенциала. Доклад об обороне парламенту, опубликованный в феврале 2017 года, содержит самые последние руководящие принципы оборонной политики. В докладе признается, что существует более короткий период раннего предупреждения о военном кризисе и более низкий порог применения силы. Она выступает за повышение боеготовности и углубление оборонного сотрудничества, а также за разработку соответствующего национального законодательства. Короче говоря, требования, связанные с обороной, выросли, и власти Финляндии считают, что она должна готовиться к применению или угрозе применения военной силы.
Особое внимание уделяется повышению боеготовности войск, а также разведывательным, киберзащитным и ударным системам дальнего действия. Существуют также планы по замене устаревающих мощностей. При наличии вооруженных сил, которые в подавляющем большинстве базируются на резервистах, полная мобилизация вооруженных сил Финляндии в военное время требует дополнительных средств обороны, а также ресурсов, находящихся под административным контролем других правительственных ведомств.
Поскольку население Финляндии составляет всего пять с половиной миллионов человек, а ее территория - пятая по величине в ЕС, ее система обязательного призыва позволяет мобилизовать в военное время достаточное количество подразделений. Следовательно, структура обороны в мирное время предназначена не только для выполнения задач по обеспечению готовности, но и для подготовки призывников и, в свою очередь, формирования подразделений военного времени. Согласно опросу АБДИ, система призыва на военную службу широко поддерживается гражданами, причем 77% высказались за нее. Эта система обеспечивает большинство личного состава для армейских частей, хотя военно-воздушные силы и военно-морской флот укомплектованы профессиональными силами и находятся в состоянии высокой готовности. Обзор призыва на военную службу должен быть представлен в начале 2021 года. Однако сложные гибридные угрозы создают новые требования сдерживания, и одна из проблем, стоящих перед вооруженными силами, заключается в том, что национальная мобилизационная система оценивается как уязвимая, особенно на самых ранних стадиях кризиса. Для решения этих проблем было разработано законодательство, направленное на ускорение гибкой мобилизации. Учения высокого уровня призваны повысить боеготовность и способствовать укреплению доверия к политике сдерживания Финляндии.
Модернизация оборудования Политическое требование состоит в том, чтобы вооруженные силы защищали всю территорию, включая Аландские острова (которые в мирное время демилитаризованы) и малонаселенную северную половину страны. Это привело к созданию системы сухопутной обороны с вооруженными силами численностью 280.000 человек (в военное время), включая механизированные и егерские бригады, бронетанковые полки, силы специальных операций и вертолетные батальоны. В настоящее время военно-морской флот эксплуатирует ракетоносные суда, минные заградители и противоминные суда. Что касается береговой обороны, то береговые егерские и десантные бригады сосредоточены на подготовке призывников, морском наблюдении и специальных операциях. Три истребительные эскадрильи ВВС эксплуатируют 62 F/A-18C/D Hornet, а также подразделения для выполнения разведывательных, учебных и транспортных задач, поддерживаемые системами наблюдения.
Возможно, главная проблема для вооруженных сил связана с дефицитом их оборудования, как с точки зрения качества, так и количества. Финансирование обороны увеличилось после конца 2016 года, и армия также получит долю дополнительного финансирования в размере 150 млн. евро (US$171 млн.) ежегодно с 2021 года, которое будет финансировать закупки, готовность и рекапитализацию оборудования, а также совместные возможности. Однако основными инициативами по модернизации обороны, получившими название проектов стратегического потенциала, являются программа HX, предназначенная для выбора замены боевого самолета Hornet (который должен быть постепенно выведен из эксплуатации к 2030 году), и проект Squadron 2020, предназначенный для замены четырех патрульных катеров с управляемыми ракетами класса Rauma и двух минных заградителей класса Hameenmaa (и уже вышедшего в отставку минного заградителя Pohjanmaa) новым классом из четырех многоцелевых корветов.
Военная готовность на случай внезапного нападения - это проблема, которая стала особенно заметной после захвата Россией Крыма в 2014 году; в целом готовность улучшается. Существует также озабоченность по поводу двойственных систем высокоточного удара России, таких как ее баллистические и крылатые ракеты, которые были развернуты на расстоянии удара от Финляндии и других стран Северо-Балтийского региона. По оценкам оборонных ведомств, для противодействия ракетным атакам, выходящим за рамки возможностей нынешней системы ПВО Финляндии, необходимы новые возможности и тактика. Противоракетная оборона рассматривалась аналитиками как область, находящаяся вне досягаемости оборонного финансирования Финляндии, хотя в конце октября 2020 года власти направили приглашения принять участие в тендере пяти фирм на проект разработки высотной системы противовоздушной обороны.
Оборонная экономика и промышленность Традиционно подход Финляндии к обороне был основан на угрозе, экзистенциальном подходе и пользовался широкой поддержкой населения. Последние доклады правительства об обороне направлены на решение проблемы предыдущих сокращений путем повышения общей численности военного персонала и незначительного увеличения оборонного бюджета на подготовку и приобретение. Бюджет на 2021 год, опубликованный в августе 2020 года, предлагал увеличить финансирование обороны на 1,7 миллиарда евро (US$1,9 миллиарда) по сравнению с уровнем 2020 года, выделив 4,8 миллиарда евро (US$5,5 миллиарда) в основной бюджет Министерства обороны (МО). Общий оборонный бюджет составит 5,2 млрд. евро (US$5,9 млрд.) на 2021 год (включая предполагаемую стоимость пенсий в размере 361 млн. евро (US$413 млн.)), что составляет 2,1% ВВП по сравнению с 3,6 млрд. евро (US$4,1 млрд.) или 1,5% ВВП в 2020 году. Увеличение в 2021 году является результатом дополнительного финансирования крупных приобретений, в первую очередь для двух проектов стратегического потенциала Финляндии - программы боевых самолетов ВВС HX и программы ВМС Squadron 2020.
Предлагаемый бюджет на 2021 год включает финансирование программы HX в размере 1,5 млрд. евро (US$1,7 млрд. - без НДС) и 209 млн. евро (US$239 млн. - без НДС) для программы Squadron 2020. Общая стоимость программы Squadron 2020 оценивается в 1,3 млрд евро (1,5 млрд долларов США) до 2028 года, в то время как Министерство обороны предложило 10 млрд. евро (US$11,4 млрд.) для программы HX.
Финляндия имеет специализированную оборонную промышленность, способную к техническому обслуживанию и капитальному ремонту, а также оборонные производственные мощности в определенных областях; в некоторых случаях министерство обороны передает техническое обслуживание частному сектору. Поддержание промышленного потенциала является приоритетом правительства, учитывая озабоченность по поводу безопасности поставок. В своем докладе за 2016 год об обеспечении финской технологической и промышленной базы Хельсинки также отметил зависимость Финляндии от мирового оборонного рынка и подчеркнул необходимость международного сотрудничества, поскольку техническая изощренность систем ограничивает "полную автономию в поддержке и обслуживании систем", а также необходимость поддержания технических навыков, требуемых оборонными властями. В докладе перечислялись четыре технологические и инженерные области, важные для национального оборонного потенциала Финляндии: командование, управление, связь и компьютеры (С4) и разведка, наблюдение, обнаружение целей и разведка (ISTAR); технология материалов и инженерия конструкций; технология и инженерия для мультитехнологических систем; и "био-и химические технологии и инженерия". Экспорт составляет растущую долю доходов финских оборонных фирм, причем Patria и Marine Alutech недавно экспортировали сухопутные и морские платформы соответственно, в то время как ряд других фирм предоставляют услуги в качестве субподрядчиков по другим заказам. Замена самолета в рамках программы HX должна быть выбрана в 2021 году, и некоторые из пяти претендентов (Boeing с F/A-18E/F Super Hornet и EA-18G Growler; Lockheed Martin с F-35 Lightning II; Saab Gripen E/F; Dassault Rafale; и BAE, возглавляющая заявку на Eurofghter Typhoon) представили планы передачи технологий в рамках своих предложений. Правительство стремится обеспечить местные мощности по обслуживанию и техническому обслуживанию и установило требование к промышленной кооперации в размере 30% от цены приобретения HX. Между тем финская судостроительная компания Frm Rauma Marine Constructions была выбрана для строительства корветов в рамках программы Squadron 2020 по общему контракту с Saab. Пожалуй, самой известной фирмой является Patria, штаб-квартира которой находится в Хельсинки и которая производит оборонную технику, включая бронетехнику, артиллерию и патрульные корабли, а также экспортирует их в ряд государств. Patria принадлежит правительству Финляндии (50,1%) и Kongsberg (49,9%). Сам Kongsberg наполовину принадлежит норвежскому правительству. Nammo, которая в равной доле принадлежит Patria и норвежскому правительству, имеет пять объектов в Финляндии, три из которых занимаются производством боеприпасов и связанных с ними компонентов.
СОЕДИНЕННОЕ КОРОЛЕВСТВО Большую часть 2020 года правительство Великобритании занималось Комплексным обзором вопросов безопасности, обороны, развития и внешней политики. Работа над этим была прервана пандемией коронавируса, и на момент написания статьи ожидалось, что обзор будет опубликован в начале 2021 года. Между тем 19 ноября 2020 года премьер-министр Великобритании объявил, что расходы на оборону Великобритании увеличатся. Выступая в парламенте, премьер-министр Борис Джонсон заявил, что в течение следующих четырех лет к оборонному бюджету будет добавлено еще 16,5 миллиарда фунтов стерлингов (US$21,1 миллиарда), что выходит за рамки существующих обязательств по увеличению годового бюджета на 0,5% в реальном выражении. Последующий "Обзор расходов 2020 года" подтвердил это увеличение и предоставил подробную информацию о ежегодном распределении финансирования. Согласно обзору расходов, основной оборонный бюджет на 2021-22 годы увеличится до 46,0 млрд. фунтов стерлингов (US$59,0 млрд.), что на 11,7% больше номинального бюджета на 2020-21 годы в 41,2 млрд. фунтов стерлингов (US$52,8 млрд.). Значительно меньший номинальный рост в последующие годы приведет к тому, что основной бюджет к 2024-25 годам достигнет 47,6 млрд. фунтов стерлингов (US$61,0 млрд.). В реальном выражении бюджет будет на 9% выше к 2024-25 годам по сравнению с бюджетом 2019-20 годов, при этом реальный рост составит в среднем 1,8% за этот период. Номинальное увеличение в 2023-24 и 2024-25 годах фактически переводится в сокращение в реальном выражении.
Стратегический обзор обороны и безопасности 2015 года (SDSR) поставил амбициозные цели по модернизации военного потенциала Великобритании в рамках "Совместных сил 2025 года". Это предназначалось для обеспечения развернутых совместных сил, включая авианосную оперативную группу, армейскую дивизию и крупную авиагруппу, хотя поставка полного потенциала к 2025 году представляется маловероятной. Например, проведенный Национальным ревизионным управлением (НАО) обзор ударного потенциала авианосцев Королевского военно-морского флота/ Королевских ВВС предполагает, что необходимое дополнение боевых самолетов F-35, вертолетов раннего предупреждения, оснащенных радарами, и кораблей материально-технического обеспечения не будет поставлено к 2025 году. А Министерство обороны (МО) заявляет, что требование SDSR о поставке новой ударной бригады среднего веса к 2025 году не будет выполнено в срок, возможно, сократив запланированную боевую мощь одной тяжелой дивизии армии до половины.
В своем выступлении Джонсон подробно рассказал о ряде проектов, а также отметил дополнительные направления инвестиций. Была утверждена закупка восьми фрегатов типа 26 и пяти Типа 31, а также план создания вспомогательных кораблей. Упоминались также новые "фрегаты типа 32", и позднее, в ноябре, в ответе министров в парламенте на вопрос одного оппозиционного политика указывалось, что они должны быть платформами, включающими "автономные системы". Хотя вполне возможно, что платформа будет базироваться на Типе-31, в открытом доступе имеется мало подробностей, в то время как тот же парламентский ответ указывал, что концептуальная фаза для судов еще не запущена. Между тем, премьер-министр заявил, что армия будет "перестроена для эпохи сетевых войн", что вызвало вопросы о количестве личного состава и "унаследованных" платформах, в то время как Королевские ВВС "получат новую истребительную систему, использующую искусственный интеллект и беспилотные технологии". Это заявление подтвердило и другие события, в том числе то, что в составе Королевских ВВС будет создано новое космическое командование и объединенные национальные кибервойска, которые сменят существующие инициативы и объединит персонал из Штаба правительственной связи, Министерства обороны, Секретной разведывательной службы и Лаборатории оборонной науки и техники.
Хотя это заявление дало министерству обороны более прочную основу для планов расходов, накопленные последствия роста расходов и задержек с основными программами делают вероятным, что некоторые существующие планы модернизации оборудования придется свернуть, отложить или отменить. Потенциальные претенденты на сокращение потенциала могут включать план армии по модернизации тяжелой бронетехники или количество боевых самолетов F-35 Lightning и самолетов раннего предупреждения и управления Wedgetail. Однако без Комплексного обзора, который призван обеспечить стратегическое направление для выбора возможностей, на момент написания настоящего доклада было трудно оценить относительную стратегическую ценность дополнительного финансирования или, по сути, объявлений о проектах, сделанных премьер - министром.
Глава 4. РОССИЯ И ЕВРАЗИЯ * Воздушно-космические силы России (ВКС) примут на вооружение в четвертом квартале 2020 года последний из 50 истребителей-бомбардировщиков Су-35С Flanker M, заказанных в 2015 году. Это был второй крупный заказ ВКС на Су-35 после контракта 2009 года на 48 самолетов. Последующий контракт еще на 30 таких машин был подписан в августе 2020 года. В августе 2020 года также был заключен заказ на 92 самолета Су-34 Fullback с 2012 года.
* Первая баллистическая ракетная подводная лодка проекта 955А Борей - Князь Владимир была передана Северному флоту в июне 2020 года. ВМФ России уже имеет три подводные лодки проекта 955 Борей (Долгорукий), а также заложены еще четыре корпуса усовершенствованного Борея-А.
* Сухопутные войска России продолжают модернизировать свою технику, хотя и более медленными темпами, чем другие службы. Новые бронемашины прибывают медленно, в то время как существующие типы модернизируются. То же самое относится и к артиллерии, где будущая система Коалиция разрабатывается параллельно с модернизацией старых систем 2С19 Мста и 2С3 Акация. Модернизация старых крупнокалиберных систем во многом обязана урокам, полученным в ходе операций в Сирии и на Украине, а также требованиям более мощной огневой мощи против укрепленных позиций.
* Весьма заметное и успешное использование Азербайджаном как вооруженных беспилотных летательных аппаратов, так и барражирующих боеприпасов в конфликте с Арменией в Нагорном Карабахе в конце 2020 года подчеркнуло важность для сухопутных войск мобильных многоуровневых систем ПВО, способных обнаруживать и противодействовать таким угрозам.
* Концепция ВВС Украины до 2035 года, элементы которой были выпущены в мае 2020 года, предусматривала амбициозные цели перевооружения боевых самолетов и наземной противовоздушной обороны. Согласно этому предложению, к 2030 году в рамках инвентаризации должны быть заменены почти все типы боевых самолетов советской эпохи.
* Частные военные компании из России продолжают работать за рубежом. Российский персонал уже несколько лет дислоцируется в Центральноафриканской Республике, а войска группы Вагнера действуют в Сирии и совсем недавно в Ливии, в последней при поддержке боевой авиации.
Россия и Евразия РОССИЯ 2020 год знаменует окончание ключевого периода постсоветской военной модернизации России. Предполагалось, что программы перевооружения в рамках Государственной программы вооружения до 2020 года (ГПВ-2020), подписанной в конце 2010 года, к 2020 году приведут к улучшению запасов. Действительно, после того, как Сергей Шойгу стал министром обороны в 2012 году - вскоре после начала ГПВ 2020 - план состоял в том, что вооруженные силы к концу десятилетия будут иметь запас, состоящий на 70% из " современной' техники. Хотя Сухопутные войска значительно отстают - их доля современной техники сокращается из-за огромного количества устаревших бронетранспортеров и бронированных машин, - другим службам повезло больше, особенно Ракетным войскам стратегического назначения и Военно-воздушным силам, хотя военно-морской флот выиграл в основном от внедрения более боеспособного оружия, а не от увеличения числа платформ.
Траектория оборонного бюджета будет иметь ключевое значение для способности России продолжать реализовывать свои устремления в области потенциала. Правительство было вынуждено сократить расходы на оборону из-за низких цен на нефть и последствий пандемии коронавируса, которые оставили федеральный бюджет с рекордным дефицитом. Не исключено, что расходы на текущую ГПВ 2027 могут быть сокращены примерно на 5% в 2021 году. Хотя пока не объявлено, какие именно программы будут сокращены, российские СМИ сообщают, что больше всего может пострадать военно-морской флот. Тем не менее, сохраняется определенная степень прагматизма, поскольку власти в прошлом доказали свою готовность перевести некоторые программы на новый ГПВ, в то время как другие могут быть приостановлены до тех пор, пока ситуация с финансами не улучшится. Эта гибкость нашла отражение и в подходе России к модернизации своих силовых структур. Если перестройка оказывалась нецелесообразной или неоптимальной, ее можно было отменить или скорректировать либо из-за несовершенства запланированного плана, либо из-за изменения стратегических приоритетов, например, в связи с возрождением в Сухопутных войсках дивизионных соединений.
Политика и стратегия Ряд программных документов должен был быть обновлен к концу 2020 года. В ноябре 2020 года президент Путин подписал новый План обороны Российской Федерации, охватывающий период 2021-25 годов. Этот засекреченный документ является основным средством, с помощью которого Россия излагает свое восприятие угрозы и намечает планируемую дислокацию сил и разработку вооружений. Это только второй такой план; первый был принят в 2013 году и обновлен в 2015 году. Помимо упоминаний о том, что новый план будет учитывать "изменения военно-политической обстановки в мире", как выразился президент Путин в конце 2019 года, выступая на коллегии Минобороны, о документе было сказано мало. То же самое можно сказать и о новой версии Стратегии национальной безопасности России, которая должна была выйти до конца 2020 года (последняя доктрина датируется 2015 годом). Официальные лица были сосредоточены на военных действиях сил НАТО, причем представители высшего командования иногда утверждали, что силы США и других членов НАТО не только увеличили интенсивность своих операций, но и что они в своих учениях практикуют авиаудары по России. Начата также работа над новой Государственной программой вооружения, которая придет на смену ГПВ 2027. Эти документы обычно пересматриваются каждые пять лет, а это значит, что новая редакция должна быть принята в 2023 году и оставаться в силе до 2030 года.
Российские официальные лица продолжали в 2020 году утверждать, что Соединенные Штаты несут ответственность за гибель Договора о ядерных силах средней дальности (РСМД). Вашингтон вышел из договора в 2019 году, после того как вместе со своими союзниками по НАТО пришел к выводу, что Россия разработала и развернула крылатую ракету наземного базирования (GLCM) 9М729 (SSC-8 Screwdriver) в нарушение договора. В октябре 2020 года Москва все еще заявляла, что не будет развертывать КРНБ до тех пор, пока не будет развернуто американское оружие аналогичных классов. Несмотря на обвинения по поводу 9М729 - США утверждали, что Россия испытывала эту систему еще в 2008 году, - в начале 2019 года министр обороны Шойгу признал интерес России к этим системам, заявив, что в течение 2019-20 годов России необходимо "разработать наземный вариант морского комплекса Калибр и что "в те же сроки [Россия должна] создать наземный ракетный комплекс с гиперзвуковой ракетой большой дальности". Российские аналитики предполагают, что гиперзвуковая система может быть основана на морской ракете 3М22 Циркон, которая сейчас находится в разработке.
После международной озабоченности по поводу краха двустороннего Договора о РСМД и, несмотря на беспокойство по поводу последствий решения США также выйти из Договора по открытому небу (который должен вступить в силу с ноября 2020 года), еще большую тревогу вызвала судьба Нового Договора СНВ (Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений). США хотят расширить сферу применения новых мер контроля над вооружениями, включив в нее Китай, а также системы и технологии, которые не охватываются Новым СНВ. Россия настаивала на том, что уважает позицию Китая по отказу от участия в трехсторонних переговорах по разоружению, а также ссылалась на часто звучащие опасения по поводу американской ПРО и систем дальнего высокоточного удара. В 2020 году состоялась серия переговоров по стратегической стабильности, но на момент написания статьи не было достигнуто соглашения о продлении договора, хотя Россия в октябре предложила продлить его на один год и одновременно совместно предпринять замораживание числа боеголовок.
Несмотря на давление со стороны США, в августе 2020 года была достигнута договоренность с Турцией о поставке второго полкового комплекта зенитно-ракетного комплекса большой дальности С-400 (SA-21 Growler). Усилия России по использованию разногласий, возникших между Турцией и другими государствами НАТО после сделки по С-400, были затруднены ухудшением отношений с Анкарой после прибытия турецких войск в сирийскую провинцию Идлиб и в Ливию, а также обострением нагорно-карабахского конфликта в сентябре.
Хотя пандемия коронавируса сократила контакты России со своими военными союзниками в 2020 году, ограниченные совместные учения все же состоялись, в том числе с китайской и белорусской армиями, хотя иностранное участие в учениях стратегического уровня "Кавказ-2020" было сокращено. Батальон Воздушно-десантных войск (ВДВ) принял участие в сентябре в двухнедельных учениях "Славянское братство" в Беларуси на фоне протестов против президента Александра Лукашенко. Еще одно учение с российским участием состоялось в Беларуси только через месяц. "Нерушимое братство" было, по мнению Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), миротворческим учением, хотя, возможно, и демонстрацией Россией своей готовности поддержать лидера союзной страны, в том числе и путем развертывания военной силы. В сентябре состоялось первое совместное заседание министров обороны стран Содружества Независимых Государств (СНГ), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и ОДКБ. Хотя на встрече не было достигнуто никаких серьезных договоренностей, это было признаком того, что Россия, возможно, намерена придать этим союзам большее военно-политическое значение.
Структурные изменения С 1 января 2021 года Северный флот получит статус полноценного военного округа, став пятым в России. В зону его ответственности войдут Северный морской путь (так Россия называет воды от Дальнего востока до Северной Атлантики) и острова у арктического побережья России, а также север и северо-запад самой России. Главное изменение - административное. Штаб флота и его штаб будут иметь больший статус и автономию, но не было никаких сообщений о корректировке его численности, структуры или задач - большинство этих реформ уже было предпринято после того, как Флот был передан из Западного Объединенного стратегического командования в отдельное стратегическое командование в 2014 году.
Формирование новых воинских частей замедлилось, хотя улучшение инфраструктуры продолжается. В последние годы Южный военный округ сформировал и передислоцировал части вблизи границы с Украиной. В марте министр обороны сообщил, что 150-я мотострелковая дивизия (Новочеркасск, Ростовская область) полностью укомплектована. С 2015 года под Украиной были созданы три мотострелковые дивизии - 150-я, а также 144-я под Ельней и 3-я под Валюками. Последним двум, вероятно, все еще не хватает по крайней мере маневренного полка каждой. Понятно также, что большая часть инфраструктуры для боевых и вспомогательных частей 20-й общевойсковой армии (штаб-квартира в Воронеже) в настоящее время завершена. Тем временем на авиабазе Балтимор в Воронеже, в Западном военном округе, почти завершены строительные работы, на которых разместится полк истребителей Су-34 (возможно, 47-й смешанный авиационный полк), а также эскадрильи военно-воздушной академии. Тем временем в Восточном военном округе формируются один танковый и один мотострелковый полк для комплектования 127-й мотострелковой дивизии, а для строительства второй ветки Байкало-Амурской стратегической железнодорожной магистрали планируется создать новые бригады железнодорожных войск.
Россия давно стремится улучшить свою военную инфраструктуру в Арктике, и в некоторых случаях работы по строительству баз близятся к завершению. Всесезонная взлетно-посадочная полоса была открыта в апреле на авиабазе Нагурское на Земле Александры, в архипелаге Земля Франца-Иосифа. Аэродром был использован во время учений ВДВ в 2020 году транспортным самолетом Ил-76 Candid, что указывает на его нынешнюю длину, и ВВС намерены расширить взлетно-посадочную полосу еще на километр, чтобы обеспечить полеты стратегических бомбардировщиков. В более широком плане Россия продолжает усилия по совершенствованию своего воздушного потенциала в Арктике. В конце 2019 года на Северном флоте была создана новая (3-я) дивизия ПВО, а один из ее полков - оснащенный ЗРК С-300ПС (SA-10 Grumble) - был создан в Тикси (Республика Якутия).
Персонал По словам Шойгу, к марту 2020 года в вооруженных силах служило 405.100 контрактников. Между тем, число призывников сократилось до 225.000, оставив общую численность вооруженных сил относительно неизменной.
Весенний призыв в 2020 году проходил в условиях ограничений на коронавирус, но там все еще было 135.000 новобранцев, столько же, сколько и весной 2019 года. Министерство обороны (МО) планирует еще больше увеличить численность контрактников до 475.600 человек к 2027 году. Тем не менее, целевой показатель численности контрактного персонала колебался на протяжении многих лет. Цель в 2014 году была 499.200, которая была пересмотрена до 425.000, прежде чем снова быть увеличенной до нынешнего уровня. Осенний призыв начался по графику в сентябре, снова под ограничениями коронавируса, и Министерство обороны заявило, что на этот раз уведомления будут направлены 128.000 гражданам.
Совершенствование боевой подготовки является важной частью общей программы модернизации вооруженных сил. Для повышения боеготовности использовались учения без предупреждения и боевые учения на различных уровнях командования, включая крупномасштабные учения стратегического уровня. МО также стремится улучшить синтетическую подготовку, и есть планы поставить более сложные компьютерные тренажеры для боевой подготовки. К 2024 году планируется ввести первый центр синтетической подготовки, который позволит проводить учения оппозиционных сил на уровне роты и тактической группы батальона.
Сухопутные войска Планы и поставки оборудования для Сухопутных войск сосредоточены на тех же модернизированных системах, которые были поставлены в предыдущие пять лет. Заметным исключением в 2020 году стала поставка на испытания в Центральный военный округ первой партии из восьми самоходных орудий 2С35 Коалиция-СВ. Первоначально планировалось, что Коалиция-СВ, предназначенная для замены семейства 2С19 Мста-С (ныне вступающего в третье десятилетие службы), начнет испытания в Западном военном округе в 2016 году. Однако поставки неоднократно задерживались, и в промежуточный период поставки последней модификации Мста-С (2С19М2/2С33) линейным подразделениям продолжались со скоростью двух батальонных комплектов в год.
Что касается танковых подразделений, то десять новых основных танков Т-90М по контракту 2017 года (на 30 танков, с 20 модернизациями) были поставлены во 2-ю мотострелковую дивизию в Московской области, а соседняя 4-я танковая дивизия начала принимать поставку батальонного комплекта танков Т-80БВМ. Однако большинство закупаемых модернизированных танков остаются модернизированными Т-72Б3М, причем как Центральный, так и Западный военные округа увидят поставки этого типа в 2020 году. Мотострелковые части продолжали получать смесь новых БМП-3 (первые поставки по контракту 2018 года) и модернизированных БМП-2МС, позже оснащенных боевым модулем Berezhok. Между тем, БТР-82А/АМ также продолжает поставляться в значительном количестве.
Российская оборонная промышленность по-прежнему испытывает проблемы с разработкой транспортных платформ нового поколения, впервые показанных на параде Победы в Москве в 2015 году. Согласно последним планам, гусеничная боевая машина пехоты Курганец-25 и колесный бронетранспортер Бумеранг завершат государственные испытания только в конце 2022 года. Платформа Армата также проходит испытания, и поставки не ожидаются в 2021 году, хотя уже началась сборка первой опытной партии из 132 танков и машин поддержки.
Совершенствуется противовоздушная оборона на всех уровнях. Сообщается, что система ПВО Птицелов, основанная на десантной БМД-4М и имеющая дальность полета 10 км, все еще находится в разработке, как и гусеничная версия Панцирь-СМ с дальностью полета до 40 км. На вооружение поступают дальнобойные С-300В4 (SA-23), предназначенные для защиты общевойсковых армий от воздушных и ракетных угроз.
В ВДВ последний комплект БМД-4МС из плана 2019 года был передан 76-й десантно-штурмовой дивизии под Псковом в январе 2020 года, а еще два комплекта БМД-4М были переданы в марте и июне 7-й и 76-й дивизиям соответственно. Эти поставки увеличивают число оснащенных БМД-4М батальонов в ВДВ до девяти; каждый полк получает по два комплекта БМД-4М, вероятно, по одному для каждого из контрактных БТГ, которые, как ожидается, будет генерировать каждый полк. С 2021 года эти новые машины планируется дополнить первой из примерно 600 модернизированных БМД-2МС. ВДВ продолжают получать танки в рамках общего перехода на более тяжелую технику, а в 7-й штурмовой дивизии сформирован танковый батальон Т-72Б3М.
Флот Первая из усовершенствованных атомных подводных лодок проекта 955А Борей - Князь Владимир - была введена в строй Северного флота в июне, пополнив три первоначальных проекта 955 Борей (Долгорукий). Следующий в классе, Князь Олег, был спущен на воду в июле, и еще три находились на различных стадиях строительства, с ожидаемыми заказами еще на два. Тем временем первая из усовершенствованных подводных лодок проекта 08851 Ясень-М с КР Казань продолжала испытания. Еще семь находятся в стадии строительства. Этот драйв подводного строительства мог привести к значительному количеству судов, доставленных в течение оставшейся части десятилетия. Между тем, в настоящее время основное внимание в разработке условно мощных подводных лодок сосредоточено на поставке шести лодок проекта 06363 Варшавянка (Improved Kilo) в состав Тихоокеанского флота.
Второй из фрегатов проекта 22350 (Горшков) был введен в строй в июле, а Адмирал Касатонов присоединился к своему родственному кораблю Адмирал Горшков на Северном флоте. Эти суда являются ключом к модернизации надводных кораблей военно-морского флота. Еще шесть строятся, в том числе четыре по модифицированному проекту; последние два были заложены в июле.
Адмирал Горшков использовался в качестве морского испытательного стенда для гиперзвукового ракетного комплекса Циркон. Было сказано, что испытание в октябре было первым против морской цели, и оружие, как сообщалось, достигло скорости 8 Маха. Потенциальное внедрение этой системы на борту российских подводных лодок и надводных кораблей во второй половине этого десятилетия ознаменовало бы важное развитие ударных возможностей российского флота.
В июле 2020 года началось строительство ряда платформ. Пожалуй, наиболее значимыми стали два новых больших десантных корабля проекта 23900, заложенных на судостроительном заводе "Залив" в крымском городе Керчь. Россия ранее стремилась внедрить этот потенциал путем приобретения кораблей типа Mistral у Франции, сделка, которая была приостановлена после аннексии Крыма.
Устаревшие платформы, которые завершили длительное переоборудование, включали проект 971 Щука-Б (Акула II) подводная лодка Вепрь, а также эсминец проекта 1155 класса Фрегат (Udaloy I) Маршал Шапошников, получивший обширную модернизацию вооружения и техники. Способность военно-морского флота поддерживать силы подводных лодок и надводного флота голубых вод будет зависеть от того, будут ли продолжены последующие переоборудования судов этих классов.
Информации о продвижении атомного и вооруженного необитаемого подводного аппарата Посейдон или о подводных лодках, которые, как ожидается, доставят его, мало. Сообщалось, что первый из них, Белгород, основанный на сильно модифицированном проекте Антей (Oscar II) и спущенный в апреле 2019 года, может поступить на вооружение для испытаний вооружения до конца 2020 года. Точно так же спуск второй лодки, Хабаровск, который, как предполагалось, будет базироваться на классе Борей, ожидался в 2020 году, но теперь это может произойти не раньше 2021 года.
Воздушно-Космические Силы В 2020 году Воздушно-Космические Силы (ВКС) столкнулись с целым рядом проблем, несмотря на то, что был достигнут ряд рубежей боеспособности: в 2019 году было поставлено самое малое количество боевых самолетов за почти десятилетие, так как было заключено несколько многолетних контрактов: было получено только два Миг-35 Fulcrum, десять Су-35С Flanker M и восемь Су-34 Fullback. Крушение первого серийного многоцелевого истребителя Су-57 Felon в декабре 2019 года привело к дальнейшему затягиванию программы, в то время как проблемы с производством тяжелого транспортного самолета Ил-76МД-90А продолжались.
Эксплуатационная готовность современных Як-130 Miten остается ниже плановой, и в результате ВВС вынуждены продолжать использовать устаревшие типы учебно-тренировочных самолетов. Было заказано дополнительно 25 самолетов Як-130, а также приобретается 20 базовых учебно-тренировочных комплексов ДА-42Т. По всему учебному флоту общая готовность составляет около 55%, что отражает количество устаревших L-39, которые остаются на вооружении. Проекты беспилотных летательных аппаратов (UAV) и беспилотных боевых летательных аппаратов (UCAV) также отстают от графика. Как разведывательный, наблюдательный и разведывательный БПЛА Альтиус, так и боевой БПЛА Охотник С-70 занимают больше времени, чем предполагалось изначально. Опытный образец С-70 вошел в режим летных испытаний в 2019 году, но это, по-видимому, демонстратор технологии.
С учетом задержек, связанных с Су-57, Су-35С Flanker M останется ядром флота российских многоцелевых истребителей до 2030-х годов и, возможно, за их пределами. В 2020 году проводились огневые испытания по установке на Су-35с дальнобойной ракеты класса "воздух-воздух" Р-37М (АА-13 Axehead), которая должна была обеспечить самолету оружие дальнего поражения. Р-37М предназначен для применения против высокоточных малообъемных целей, таких как танкер и бортовые самолеты раннего предупреждения и управления, а также для поражения крылатых ракет. Р-37М был впервые установлен на перехватчике МиГ-31БМ Foxhound C в 2016 году.
Также модернизируется основной активный радиолокационный комплекс ВКС средней дальности. Кроме того, в 929-м государственном летно-испытательном центре Воздушно-Космических сил в Ахтубинске проходят испытания опытно-конструкторские ракеты К-77М (АА-Х-12С). К-77М был замечен на внешних пилонах крыла Су-57, хотя ракета предназначена для внутренней перевозки в двух основных отсеках вооружения самолета. К-77М не имеет конструкции решетчатого заднего киля Р-77, возвращаясь вместо этого к обычной конструкции лопасти.
Наряду с тем, что, по-видимому, было "заполнение пробелов" заказ на для 24 Су-34 Fullback, ожидается заказ на усовершенствованные Су-34МС. На Су-34 интегрируются дополнительные типы вооружения. Семейство ракет средней дальности "воздух-земля" Х-38 пополняется арсеналом вооружения самолета. Су-34, скорее всего, также будет нести крылатую ракету средней дальности Х-69. Конструкция Х-59МК2 ранее была связана с предложенным вариантом Х-59М (AS-18 Kazoo). Конфигурация Х-69 обусловлена необходимостью внутренней перевозки, и ракета спроектирована таким образом, чтобы она могла летать в основных отсеках Су-57.
Как и в случае с Су-57, бомбардировщик следующего поколения ВКС отстает от графика, а существующие типы модернизируются или выпускаются заново в случае Ту-160 Blackjack. Туполевская программа по созданию ПАК ДА (будущий авиационный комплекс - Дальняя авиация) все еще откладывается, и в ближайшей перспективе основной упор делается на производство Ту-160М. Первый новый планер Blackjack собирали в Казани во второй половине 2020 года.
Россия также продолжает реинвестировать свои космические возможности, и есть признаки того, что разрабатывается целый ряд новых противокосмических возможностей. Россия провела несколько демонстраций операций сближения и сближения на орбите, в том числе в середине 2020 года сообщалось о выведении на орбиту снаряда (занесенного в каталог как объект 45915) с одного космического аппарата (Космос 2543), который сам был развернут с более крупного спутника Космос 2542. Космос-2542 был запущен ракетой Союз, в то время как испытания противоспутниковых возможностей также предполагались с ракетой, запущенной с самолета МиГ-31. Между тем испытания новой противоракетной ракеты прямого взлета проводятся с 2014 года, хотя эта система до сих пор не была испытана против цели на орбите.
Ракетные войска стратегического назначения Программа перевооружения Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) оказалась более успешной, чем у других служб и родов войск. Поставленная на 2020 год цель модернизации оборудования на 70% была достигнута до 2020 года. К середине года она достигла 76%, по словам командующего РВСН генерал-полковника Сергея Каракаева, а к концу года планировалось достичь 81%. Для достижения этой цели РВСН планировала в 2020 году перевооружить еще четыре полка новыми ракетными комплексами. Продолжающееся ежегодное производство примерно 20 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) РС-24 Ярс позволило бы перевооружить этой системой три полка - скорее всего, полк 28-й ракетной дивизии в Козельске и еще два подвижных полка 35-й ракетной дивизии в Барнауле. По имеющимся сведениям, эти последние формирования должны получить модификацию РС-24 Ярс-С после переоборудования 479-го ракетного полка в конце 2019 года. Существует небольшая общедоступная информация о различиях, если таковые имеются, между стандартными Ярсами и Ярсами-С. Сообщается, что последний должен иметь как шахтную, так и дорожно-мобильную версию, но в настоящее время на вооружение, по-видимому, поступила только мобильная система.
Четвертая и последняя боевая конверсия получит гиперзвуковую разгонно-глиссадную систему Авангард, по-прежнему использующую в качестве разгонного блока модифицированную МБР РС-18 (SS-19 mod 4). Первый полк, оснащенный этой системой, поступил на вооружение 13-й ракетной дивизии в Домбаровском в конце 2019 года, и вполне вероятно, что второй полк также будет переоборудован в 13-ю дивизию, которая находится в процессе поэтапного отказа от своих устаревших МБР шахтного базирования РС-20 (SS-18 Satan). Эти преобразования позволили бы перевооружить в 2021 году последние полки, оснащенные РС-12М Тополь (SS-25 Sickle), таким образом консолидировать дорожно-мобильные силы на более поздних моделях РС-12М2 Тополь-М, РС-24 Ярс и Ярс-С и эффективно завершить их модернизацию. Семь-десять дополнительных полков устаревших шахтных МБР (смесь систем РС-18 и РС-20) затем останутся на вооружении и будут заменены ожидаемыми тяжелыми МБР на жидком топливе РС-28 Сармат (SS-X-29).
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика и расходы на оборону Российская экономика с 2015 года демонстрирует лишь вялый рост, достигая в среднем едва 1,5%. Военные расходы быстро росли с 2012-15 годов с резким ростом расходов на Государственную программу вооружений (ГПВ), но затем снизились как в номинальном, так и в реальном выражении с 2016-18 годов, прежде чем незначительно восстановиться в 2019 году. Общая доля военных расходов в ВВП сократилась с почти 4,9% в 2015 году до 3,8% в 2020 году.
Объем годового Государственного оборонного заказа (ГОЗ) в настоящее время, по-видимому, стабилизировался примерно на уровне 1500 млрд. рублей (US$21,0 млрд.). По словам министра обороны Сергея Шойгу, в 2020 году на закупку нового вооружения должно быть выделено 1020 млрд. рублей (US$14,3 млрд.), на ремонт и модернизацию существующих систем - около 290 млрд. рублей (US$4,1 млрд.), на НИОКР - около 190 млрд. рублей (US$2,65 млрд.). Это означает, что в настоящее время ГОЗ составляет менее половины всех расходов России на "национальную оборону".
Пандемия коронавируса серьезно повлияла на экономические показатели России, но не так сильно, как некоторые европейские экономики. В конце августа Минэкономразвития прогнозировало, что ВВП снизится в 2020 году на 3,9% с последующим умеренным восстановлением в 2021 году и ростом на 3,4% в 2022 году, при этом среднегодовые темпы инфляции останутся на уровне около 4%. В проекте федерального бюджета на 2021 год и плановом бюджете на 2022 и 2023 годы, утвержденном 16 сентября 2020 года, признается негативное влияние пандемии коронавируса на российскую экономику и трудности, вызванные падением цен на нефть в течение года. Правительственные меры по оживлению экономики привели к некоторой корректировке плановых государственных расходов до 2023 года. Увеличатся расходы на "национальную экономику" и социальную политику. Еще большее беспокойство вызывает рост обслуживания долга, который увеличится с 3,8% ВВП в 2019 году до как минимум 7,2% в 2023 году.
Такие движения создают давление на оборонный бюджет, и еще до утверждения проекта бюджета Министерству обороны (МО) было предложено запланировать сокращение расходов ГОЗ на 5% на 2021-23 годы, как это предусмотрено в трехлетнем бюджете, принятом в прошлом году. Первоначальные признаки состояли в том, что расходы на оборону будут сокращены лишь незначительно, главным образом потому, что были предприняты усилия по поддержанию уровней закупок, запланированных в рамках ГПВ, несмотря на последствия, которые пандемия оказала на оборонную промышленность. План военных расходов в проекте бюджета, по-видимому, соответствует этим ожиданиям. В то время как финансирование национальной обороны - основной оборонный бюджет - планируется увеличить с 3,09 трлн. рублей (US$43,2 млрд.) в 2020 году до 3,26 трлн. рублей (US$45,6 млрд.) к 2023 году, уровень инфляции в 3% ежегодно означает, что эти номинальные увеличения переводятся в умеренное сокращение в реальном выражении. Общие военные расходы - то есть, включая более широкие статьи расходов, такие как военное жилье, пенсии, здравоохранение и социальная поддержка - увеличатся с 4,33 трлн. рублей (US$60,6 млрд.) до 4,73 трлн. рублей (US$66,2 млрд.), хотя это все равно приведет к сокращению в реальном выражении. Бюджет на 2021 год и план на 2023 год, подписанные Путиным в декабре 2020 года, в значительной степени соответствовали проекту бюджета, хотя общие военные расходы в 2023 году достигнут всего 4,68 трлн. рублей (US$65,4 млрд.). Общие военные расходы сократятся с более чем 4,1% ВВП в 2020 году до менее чем 3,8% ВВП в 2023 году. Расходы на новое оружие могут сократиться, если МО сообщит, что достиг своей цели в 70%.
Закупки оружия Ключевым показателем эффективности ГПВ 2020 было то, что доля современного вооружения в вооруженных силах должна вырасти до 70%; к середине 2020 года министерство сообщало, что общий показатель достиг 68,5%. Предполагалось, что к концу года эта доля составит около 80% в Ракетных войсках стратегического назначения, 78% - в ВВС, 63% - в ВМФ и только около 50% - в Сухопутных войсках - здесь эта цифра снижается из-за большого количества устаревших бронемашин, находящихся на вооружении..
Программа-преемница ГПВ 2027 была согласована президентом Владимиром Путиным в начале 2018 года. Рекапитализация оборудования будет направлена на поддержание 70%-ной доли современных систем и серийные закупки систем, которые были разработаны и в некоторых случаях первоначально предполагались начать их сервисное обслуживание в рамках ГПВ 2020. К ним относятся зенитная система С-350 (SA-28) и многоцелевой истребитель Су-57. Платформы Армата могут быть приобретены, но не в больших количествах, и модернизация существующей бронетехники останется приоритетом.
Оборонная промышленность Наиболее значимым организационным изменением в оборонной промышленности стало поглощение Объединенной авиационной корпорации (ОАК) госкорпорацией Ростех. "Ростех" теперь держит под своим зонтиком всю авиапромышленность. ОАК проходит внутреннюю реструктуризацию, как и "Вертолеты России". В ОАК создаются специализированные подразделения, объединяются некоторые конструкторские бюро. Формируется отдел боевых самолетов, объединяются КБ "Сухой" и "МиГ", хотя обе марки будут сохранены. Туполев объединит всю стратегическую авиацию, Ильюшин - всю транспортную, а "Иркут" сформирует ядро отдела гражданской авиации. Аналогичным образом Национальный вертолетный центр объединит конструкторские группы Миля и Камова.
Все большее внимание уделяется задаче диверсификации в области гражданских высоких технологий. В 2019 году гражданская доля в общем объеме продукции оборонно-промышленного комплекса достигла 24%, и сейчас усилия сосредоточены на достижении целевого показателя в 30% к 2025 году. Планируемая стратегия диверсификации до 2030 года могла бы лечь в основу новой государственной программы.
Вице-премьер Юрий Борисов, курирующий вопросы оборонно-промышленного комплекса, и министр промышленности Денис Мантуров, по-видимому, убеждены, что пандемия коронавируса окажет ограниченное влияние на реализацию ГПВ в 2020 году. Некоторые предприятия оборонно-промышленного комплекса быстро организовали производство медицинского оборудования, в том числе аппаратов искусственной вентиляции легких и средств индивидуальной защиты. Многие дизайнеры, технический персонал и другие белые воротнички перешли на работу на дому, в то время как для рабочих на месте было введено социальное дистанцирование. Чтобы помочь сохранить уровень производства, были введены авансы до 80% для работы по контрактам ВПК.
Однако накопление долгов тормозит развитие оборонной промышленности. Компании были вынуждены прибегать к большому объему банковских кредитов под высокие проценты. В период жесткой бюджетной политики остается мало возможностей для того, чтобы прибегнуть к крупномасштабному бюджетному финансированию для облегчения долгового бремени. Вместо этого происходит реструктуризация долгов, а это значит, что решение проблемы затягивается. Промсвязьбанк сегодня играет ключевую роль в финансировании деятельности оборонно-промышленного комплекса. В декабре 2019 года он стал назначенным государственным банком для обслуживания ВПК. Осенью 2020 года он претендовал на долю 60% от общей стоимости оборонных заказов. В настоящее время он развивает центр компетенции для содействия диверсификации и будет предлагать кредиты на льготных условиях. По словам Мантурова, после 2014 года оборонно-промышленный выпуск вырос на 38%, а производительность труда - почти на 40%. Он прогнозирует рост производства на 5-6% к 2020 году, несмотря на пандемию коронавируса.
Оборонный экспорт В последние годы стоимость российского оборонного экспорта была относительно стабильной, несмотря на санкции в отношении некоторых стран, решивших купить российское оружие, и другие меры, принятые Соединенными Штатами и другими странами. Собственный показатель объемов экспорта России относится к так называемой военно-промышленной кооперации, которая включает в себя продажу оружия и другой военной техники, комплектующих, продажу лицензий, ремонт, обслуживание и обучение.
Основным оборонным экспортом России остаются боевые самолеты и системы ПВО, в частности С-400, поставляемые сейчас в Китай и Турцию. Экспорт в Индию был в принципе согласован, и сообщалось о переговорах с Турцией по контракту на закупку второй партии.
Россия не импортирует никакого конечного оружия, но строит некоторые системы внутри страны по лицензии и зависит от внешних поставщиков, в частности от Беларуси, в отношении некоторых важных видов оборудования и субкомпонентов. Израильские разведывательные необитаемые летательные аппараты Searcher II (Forpost) собираются по лицензии в Екатеринбурге Уральским заводом гражданской авиации (УЗГА), но идет процесс постепенной локализации, и большинство комплектующих теперь поставляются внутри страны. С 2017 года тот же екатеринбургский завод собирает ограниченное количество австрийских легких тренажеров Diamond DA-42T для ВВС. Наиболее существенной зависимостью от внешнего поставщика остается импорт из Беларуси тяжелых транспортных средств для Ярса и других мобильных стратегических ракет, а также для ракеты класса "Земля-земля" Искандер. Россия уже некоторое время пытается разработать отечественную замену этим тяжелым колесным транспортерам, но безуспешно. Однако транспортеры для других систем, таких как С-350, С-400 и новая система ПВО С-500, строятся на Брянском автомобильном заводе (БАЗ). Беларусь также является важным поставщиком электронных компонентов и оптических систем. Волнения в Беларуси летом 2020 года, скорее всего, активизируют усилия по импортозамещению, после того как Россия прекратила свою прежнюю зависимость от Украины по поставкам некоторых оборонных товаров.
УКРАИНА Вооруженные силы Украины начали процесс трансформации после того, как Россия аннексировала Крым в начале 2014 года и начался конфликт на востоке страны. Возросла численность личного состава, растет резерв боеспособных кадров. В настоящее время проводятся структурные реформы в области командования и управления, подготовки кадров и образования, а также технической поддержки. Однако перевооружение вооруженных сил современным вооружением оказалась не простой. Реформы также нацелены на процесс закупок. Некоторые закупки были успешными, но в других областях по-прежнему доминируют советские системы. Это наследие доминировало в оборонной среде Украины до 2014 года. После обретения независимости в 1992 году численность вооруженных сил сократилась, сократился их арсенал, а также пострадала боевая подготовка.
Законодательство и оборонная политика Кризис, вызванный аннексией Крыма Россией и ее последующей военной деятельностью на востоке Украины, стимулировал инициативы по реформированию, направленные на повышение потенциала вооруженных сил и институтов обороны и безопасности Украины. В сентябре 2020 года была утверждена новая Стратегия национальной безопасности. Это связано с угрозами безопасности, включая оккупацию Россией Крыма и ее действия на востоке Украины, а также с другими факторами, такими как изменение климата и пандемии. Она вновь подтвердила стремление к членству в ЕС и НАТО, а также необходимость наращивания потенциала сдерживания - одна из выявленных угроз была также связана с все еще низкими темпами перевооружения вооруженных сил. Важное значение в этой связи будет иметь обновление других документов, таких как Стратегический оборонный бюллетень, который впервые был опубликован в 2016 году. Он очерчивал планы реформ и служил руководством для стратегического развития вооруженных сил. Более детальный взгляд представлен в десятилетней концепции военного развития Генерального штаба, который был опубликован в 2020 году.
Реформы направлены на создание вооруженных сил и оборонного сектора, более соответствующих западным военным стандартам и способных к территориальной обороне. План состоит в том, что они также могут работать с вооруженными силами НАТО и ЕС и участвовать в международных развертываниях. Однако по состоянию на начало 2020 года полное соответствие стандартам НАТО, по-видимому, было отложено в сторону достижения оперативной совместимости. Власти также намерены создать объединенную командную структуру и усовершенствовать оборонную политику, планирование и административные структуры в соответствии с западными принципами, а также профессионализировать вооруженные силы и сформировать военный резерв.
Организационные изменения Важный сдвиг произошел с решением разделить обязанности между постами главнокомандующего (C-in-C) и начальника генерального штаба (CGS). C-in-C отвечает за боевую готовность и выполнение военных задач, а также за возможности, подчиненные другим организациям, таким как Национальная гвардия или Государственная пограничная служба. CGS, подчиненная C-in-C, имеет ряд обязанностей, включая определение военного потенциала и потребностей в ресурсах, оперативное планирование и модернизацию, военную подготовку и потребности в поддержке, а также распределение оборудования. Основные функции по планированию обороны возложены на Генеральный штаб, которому также поручено координировать деятельность центрального правительства и местных органов власти, отвечающих за оборону. Командующий объединенными силами (в настоящее время в звании генерал-лейтенанта) подчиняется непосредственно Верховному главнокомандующему (президенту) и через Объединенный оперативный штаб командует подчиненными элементами вооруженных сил, а также миротворческими контингентами.
Десятилетняя концепция военного развития Генерального штаба определяет устремления в отношении структуры вооруженных сил и подчеркивает приоритеты развития. Особое внимание уделяется силам специальных операций (СВО), артиллерийским и ракетным войскам, армейской авиации, подразделениям ПВО ВВС, береговым ракетным и артиллерийским силам ВМФ. Согласно текущему планированию, к 2030 году сухопутные войска по-прежнему будут самым крупным родом войск, составляющим около 50% от общей численности личного состава. Главной задачей командования Сухопутных войск, между тем, будет генерация сил, то есть развертывание новых формирований по мобилизации. Чтобы помочь этому процессу, в Командовании сухопутных войск будет создан штаб и учебное командование, аналогичное Командованию подготовки и доктрины армии США.
Предполагается, что ССО останутся относительно небольшим, около 2% от общей численности, что, хотя ССО является приоритетными с точки зрения развития сил, может отражать влияние западных стран на сохранение избирательности таких возможностей. Существующие полки спецназа должны быть преобразованы в Центры ССО. (В 2020 году 35-я смешанная авиационная эскадрилья была оперативно подчинена СССО) ВВС, ВМФ и логисты составят остальную часть.
Другие организационные изменения должны включать полное укомплектование 35-й морской пехотной бригады и преобразование 61-й моторизованной пехотной бригады Резервного корпуса в егерскую пехотную бригаду, специализирующуюся на операциях в лесах и болотах. Структура резерва изменилась в 2020 году. Она состоит из оперативных резервов, мобилизационных резервов и гражданских компонентов. Оперативный резерв включает в себя резерв первой линии, состоящий из резервистов и лиц, подлежащих военной службе (в первую очередь с боевым опытом на Донбассе), предназначенный для обеспечения замены боевых формирований и замещения административных постов. Резервисты этой категории назначаются в специальные воинские части, чтобы при необходимости их можно было довести до численности военного времени. Оперативный резерв был разделен на две части, причем второй уровень стал расширением и территориальным резервом. Резерв расширения предназначен для обеспечения замены небоевых подразделений, а территориальный резерв - для подразделений территориальной обороны. Планируется, что мобилизационный резерв будет обеспечивать кадрами военные учебные заведения, учебные центры и части. Гражданский резерв, между тем, состоит из граждан, которые добровольно участвуют в задачах обороны и национальной безопасности. По-видимому, в гражданский резерв планируется включить различные негосударственные военизированные формирования, такие как Украинский добровольческий корпус, Украинская добровольческая армия, Украинский легион и другие.
Бригады территориальной обороны входят в резервную систему. Ядро этих подразделений было сформировано в 2018 году, а бригады пришли на смену формировавшимся после 2014 года отрядам территориальной обороны. В мирное время они состоят из сравнительно небольшого числа офицеров, управляющих формированием и подчиненными ему подразделениями, а также резервистов по контракту. В военное время или во время кризиса бригады пополняются в полном составе мобилизованными резервистами с планом, согласно которому они фактически становятся пехотными бригадами, способными защищать тылы или границы. Однако этот план столкнулся с некоторыми трудностями. Например, аналитики указывают на то, что создание организационной базы внутри подразделений, с тем чтобы они могли эффективно расширяться в условиях мобилизации, было затруднено нехваткой резервистов по контракту, а также плохим оснащением и дефицитом подготовки.
Закупка оборудования Приоритетным направлением является также модернизация техники, в частности артиллерийского и ракетного потенциала сухопутных войск. Это отражает акцент военачальников на развитии дальнобойного высокоточного ударного потенциала. Артиллерийские системы советской эпохи все еще модернизируются (и другие закупаются у государств Центральной Европы), но есть усилия по проектированию и производству, направленные на новое оружие и боеприпасы. Особое внимание уделялось противотанковым возможностям. Поставки ракет Javelin из США сопровождаются противотанковыми ракетами украинского производства Стугна-П и Корсар. Машина Штурм-С модернизируется для перевозки системы Барьер-В с ракетами РК-2В, а машина Конкурс на базе БРДМ-2 модернизируется в вариант Амулет с ракетами РК-2 от аналогичной системы Стугна-П.
Разрабатываются и испытываются боеприпасы как для ракетной, так и для ствольной артиллерии. Высокоточная РСЗО Вильха с новыми ракетами на базе советской системы Смерч прошла испытания в 2020 году, как и более дальняя Вильха-М. Было также введено большое количество минометов. После ограниченного успеха 120-мм миномета Молот начались поставки опытных партий минометов Барс-8ММК. Улучшение связи и разведки, а также приобретение беспилотников как украинского, так и иностранного производства также важны для артиллерийских возможностей. Модернизация армейской авиации в первую очередь направлена на поддержание и повышение уровня боеготовности. Обсуждалось приобретение иностранных вертолетов, а также повышение качества и интенсивности подготовки летного состава и связанных с этим технических специальностей.
Военно-воздушные силы уделяют приоритетное внимание развитию своих ракетных войск противовоздушной обороны, прежде всего за счет модернизации техники советских времен. Планируется увеличить численность за счет возвращения на вооружение ранее списанных средств, в том числе зенитных ракетных комплексов С-300В (SA-12А Gladiator), 9К330 Тор (SA-15 Gauntlet), 2К12 Куб (SA-6 Gainful) и С-125 Нева (SA-3 Goa).
Приоритетом военно-морского флота является совершенствование сил береговой обороны. Украина разработала противокорабельный ракетный комплекс Нептун, а также провела испытания С-125 для применения против надводных целей.
Закуплена также бронетехника, в том числе патрульные машины. Вскоре после начала боевых действий на востоке Украины было предложено построить на заводе КрАЗ легкую бронетехнику STREIT Group Spartan и Cougar. Однако сейчас большая часть закупок приходится на украинскую бронетехнику, производимую фирмами "Практика" и "Украинская бронетехника". "Практика" поставила вооруженным силам, Национальной гвардии и Государственной пограничной службе бронетранспортер Казак-2 на базе шасси грузовика IVECO Eurocargo. Затем заказы перешли на более легкий Казак-2М1 для Воздушно-десантных войск и Сил специальных операций в рамках гособоронзаказа 2020 г. В 2020 г. также была поставлена заключительная партия из 45 БТР-4 по контракту с 2016 г.; первые 12 машин были поставлены в декабре 2019 г.
Экономика обороны Рост оборонного бюджета Украины был волатильным с 2008 года - как в реальном, так и в номинальном выражении - с кратковременными скачками, прерываемыми годами, в течение которых расходы снижались. В 2011 и 2012 годах бюджет вырос на 34,1% и 23,8% соответственно (17,3% и 14,4% в реальном выражении), а в 2013 году последовало сокращение на 10,3% в реальном выражении. Затем последовал еще один, крупный, период всплеска с 79% и 78% номинального роста в 2014 и 2015 годах (53,7% и 30,0% в реальном выражении), когда страна отреагировала на аннексию Крыма Россией. 2017 год стал еще одним "плато", когда расходы упали на 10,1% в реальном выражении. В 2018 и 2019 годах наблюдался более умеренный всплеск с реальным ростом на 15,4% и 15,9%; по состоянию на 2020 год расходы снова относительно не изменились. Тем не менее, периоды всплеска означают, что бюджет Украины увеличился в двенадцать раз в период с 2010 по 2020 год и почти в три раза больше в реальном выражении. Оборонный бюджет вырос с 1,1% в 2010 году до 2,7% в 2015 году. С тех пор расходы в основном сохраняются на этом уровне, хотя падение ВВП в 2020 году означает, что оборонный бюджет вырос до 3,1% ВВП с 2,8% в 2019 году, несмотря на то, что бюджет остается неизменным в номинальном выражении.
Первоначальный бюджет Украины на 2020 год, опубликованный в сентябре 2019 года, выделил Министерству обороны 102,6 млрд. гривен (US$3,8 млрд.), что почти идентично первоначальному бюджету на 2019 год, но ниже в реальном выражении, чем окончательные расходы на 2019 год в размере 108,4 млрд. гривен (US$4,0 млрд.), что на 12,7% меньше в реальном выражении. Таким образом, бюджет был пересмотрен в сторону повышения в ноябре 2019 года до 117,8 гривен (US$4,3 млрд.), что на 14,7% больше, чем бюджет 2019 года (5,4% в реальном выражении). Бюджет Министерства обороны на 2021 год, по прогнозам, составит 117,5 млрд. гривен (US$4,3 млрд.), что соответствует пересмотренному бюджету на 2020 год, но на 5,9% меньше в реальном выражении. Менее вероятно, что бюджет снова будет существенно пересмотрен в сторону повышения в контексте сокращения реального ВВП на 7,2% в 2020 году в результате пандемии коронавируса. Однако в дополнение к внутреннему бюджету Конгресс США в июне одобрил пакет военной помощи Украине в размере US$250 миллионов, охватывающий воздушное и морское наблюдение, киберзащиту, военно-морской и контрнаступательный потенциал, а также медицинское оборудование.
Конфликт и политическая нестабильность Москва продолжает оккупацию Крыма и продолжает укреплять там свои силы, а также поддерживать сепаратистские силы на востоке Украины. Политическая нестабильность и конфликты в 2020 году в других местах, входивших в состав бывшего Советского Союза, вызвали различные реакции со стороны Москвы. Протесты после парламентских выборов 4 октября в Кыргызстане привели к тому, что опрос был отменен, были введены войска и парламент избрал исполняющего обязанности президента. Протесты прошли и в Беларуси после спорных президентских выборов 9 августа. 27 августа президент Путин объявил, что по просьбе Минска создал "правоохранительный резерв" для использования, если ситуация "выйдет из-под контроля". Хотя на момент написания этой статьи не было никаких открытых действий России в поддержку президента Лукашенко, некоторые аналитики полагали, что советники и, возможно, российские сотрудники службы безопасности находились в Беларуси. Тем временем в ноябре Россия выступила посредником в прекращении огня после того, как в сентябре между армянскими и азербайджанскими войсками вспыхнули бои. Столкновения, длившиеся более шести недель, привели к тому, что Азербайджан вернул себе территорию, потерянную с 1990-х годов вокруг Нагорного Карабаха, и вернул себе часть территории в самом Нагорном Карабахе. После прекращения огня российские миротворцы были развернуты в Лачинском коридоре, соединяющем Армению с Нагорным Карабахом. Конфликт высветил влияние различных путей военной модернизации, по которым идут Армения и Азербайджан. Бюджеты Баку позволили его вооруженным силам закупить современные системы в значительном количестве. Во время конфликта азербайджанские войска продемонстрировали свою способность использовать тактические успехи и интегрировать такие возможности, как беспилотники, чтобы помочь найти, зафиксировать и нанести удар по армянским позициям. Они высветили не только успехи Азербайджана в модернизации, но и давние проблемы Армении в закупке и эффективной эксплуатации современного оборудования в достаточном количестве. Уроки, извлеченные из конфликта, будут, среди прочего, касаться подготовки, интеграции новых возможностей, таких как барражирующие боеприпасы, лучшей защиты от нападения сверху, полезности точной ракетной артиллерии, а также важности мобильных эшелонированных средств ПВО, способных обнаруживать и поражать БПЛА и барражирующие боеприпасы.
Глава 7. АЗИЯ * Улучшение морского наблюдения и ситуационной осведомленности остается приоритетом для некоторых региональных государств как путем приобретения новых военных платформ, так и, в некоторых случаях, путем развития спутникового потенциала. Через год после того, как Вьетнам опубликовал свою первую за десять лет белую книгу по обороне, Ханой в апреле 2020 года заказал новую спутниковую систему наблюдения. Ряд других региональных государств развивают спутниковый потенциал; некоторые из них используют его для решения гражданских и военных задач наблюдения.
* Китай продолжал оказывать давление на региональные государства, при этом Военно-морской флот НОАК поддерживал "за горизонтом" присутствие и морские военизированные силы Пекина во главе, в некоторых случаях преследуя и запугивая иностранные суда, а также зондируя исключительные экономические зоны других государств.
* В июле 2020 года в "Оборонном стратегическом обновлении" Австралии были изложены планы по корректировке оборонной позиции Австралии для разработки более мощного и самодостаточного сдерживающего фактора. В сопроводительном плане структуры сил были определены области технологий и возможностей для инвестиций, включая высокоскоростные ракетные системы и "возможности противодействия возникающим космическим угрозам".
* НОАК продолжает испытывать свои структуры и возможности. Учения командования Восточного и Южного театров были сосредоточены в основном на том, что представлялось Тайваньским сценарием, включая десантные операции. Они содержали учения противоборствующих сил, развитие которых снова было замечено в китайских армейских учениях бригадного уровня, указывая на то, что НОАК продолжает фокусироваться не только на комплексных операциях с участием более чем одного командования театра военных действий, но и на более реалистичных учениях.
* НОАК продолжает наращивать количество современных платформ, особенно в военно-воздушных силах и военно-морском флоте. Парк тяжелых транспортных самолетов ВВС фактически удвоился с 2016 года, причем Y-20A теперь превосходят по численности Ил-76.
Азия В течение 2020 года в обстановке безопасности Азии доминировали стремление Китая стать доминирующей державой региона, жесткая политика администрации Трампа в отношении Пекина, а также его собственных союзников и партнеров, продолжающаяся ракетная и ядерная программа Северной Кореи, а также субрегиональные споры и вызовы внутренней безопасности. Однако вспышка коронавируса в Китае в начале года, которая быстро распространилась на международном уровне и стала глобальной пандемией, существенно повлияла на вооруженные силы региона.
Вооруженные силы Азии и пандемия коронавируса Вооруженные силы многих азиатских государств поддерживают усилия правительств по преодолению последствий пандемии. В Китае Народно-освободительная армия (НОАК) развернула медицинские подразделения для поддержки мер общественного здравоохранения в ответ на начальную вспышку болезни в Ухане и оказала материально-техническую поддержку путем транспортировки медикаментов и строительства временных больниц. В Малайзии армия помогала полиции обеспечивать соблюдение общенационального "порядка контроля за передвижением", а ВВС помогали распределять припасы, в то время как на Тайване призывники увеличивали рабочую силу, производящую маски для лица. В Сингапуре вооруженные силы сыграли важную роль в общегосударственном реагировании города-государства, в частности, упаковав маски для лица и доставив их в распределительные пункты, а также временно разместив в военных помещениях большое количество иностранных рабочих, перемещенных из общежитий с высокой заболеваемостью инфекцией.
Мероприятия, связанные с реагированием на коронавирус, сами по себе не оказали существенного влияния на способность сил региональных государств выполнять свои обычные функции, хотя вспышки в военных учреждениях временно повлияли на оперативную готовность. Наиболее публичное проявление этого произошло в марте и апреле, когда заболели моряки на ряде кораблей 7-го флота США, а экипаж авианосца Theodore Roosevelt был эвакуирован на Гуам. Тем не менее, к июню США впервые с 2017 года смогли отправить в море три авианосные ударные группы в Индийско-Тихоокеанский регион. Этот шаг был широко истолкован как демонстрация сохраняющейся военной приверженности США региону перед лицом растущей геополитической экстраверсии Китая.
Боязнь распространения инфекции среди военнослужащих заставила многие учреждения национальной обороны свернуть плановую подготовку и приостановить национальные учения. Хотя ежегодные многосторонние учения Cobra Gold под руководством США в Таиланде продолжались в конце февраля - начале марта, некоторые наземные совместные учения были отменены, в том числе учения США с Южной Кореей и Филиппинами, в то время как другие были отложены или реструктурированы. Пандемия затронула и региональную оборонную дипломатию. Поскольку во втором квартале 2020 года международные поездки становились все более трудными или, в некоторых случаях, невозможными, министры обороны, высшие должностные лица и военные командиры обратились к виртуальным коммуникациям для поддержания своих региональных и международных связей.
В среднесрочной и долгосрочной перспективе наиболее важным оборонным эффектом пандемии, как и в других регионах, будет то, в какой степени она заставит правительства сокращать военные бюджеты, поскольку они стремятся тратить больше средств на сектор здравоохранения и на меры поддержки экономики в целом. Кроме того, широко ожидается, что снижение темпов экономического роста во многих странах существенно ограничит государственные расходы, причем оборонный сектор часто несет по крайней мере пропорциональное бремя бюджетных сокращений. Даже в краткосрочной перспективе кризис отразился на оборонных расходах некоторых азиатских государств. Индонезия, Южная Корея и Таиланд к июню объявили о сокращении своих запланированных военных бюджетов на 2020 год, поскольку правительства перенаправили средства на антикризисные меры.
Операции Китая бросают вызов его соседям Стратегическая конкуренция в регионе усилилась в 2020 году, и Китай, по-видимому, намеревался утвердить первенство в своем морском литорале. Военно-морской флот Народно-освободительной армии Китая сохранял присутствие "за горизонтом", и морские военизированные силы Китая взяли на себя инициативу. Китай продолжал оказывать давление на своего главного противника в Южно-Китайском море, Вьетнам, и в начале апреля судно береговой охраны Китая (CCG) потопило вьетнамское рыболовное судно вблизи Парасельских островов. Индонезия и Малайзия теперь фактически также являются "прифронтовыми государствами", и суда из CCG и китайской морской милиции зондировали исключительные экономические зоны обеих стран, используя объекты на занятых Китаем объектах на островах Спратли в качестве передовых баз. В августе четыре китайских испытания баллистических ракет закончились столкновениями между Хайнаном и Парасельскими островами. Некоторые наблюдатели интерпретировали испытания этих ракет, которые, возможно, могли бы быть использованы в войне для поражения авианосцев и других крупных кораблей, как сигнал США о потенциальной цене, если они вмешаются в будущий конфликт в Южно-Китайском море.
Китай также продолжал оказывать давление в Восточно-Китайском море. В начале мая корабли CCG преследовали японское рыболовное судно в территориальных водах островов Сенкаку/ Дяоюйдао (управляемых Токио, но заявленных Пекином), что привело к противостоянию с японской береговой охраной (JCG), которая сообщила в конце июня, что она наблюдала китайские правительственные суда в водах вблизи островов Сенкаку/Дяоюйдао в течение рекордных 70 дней подряд. В середине июля ежегодная "белая книга обороны" Токио обвинила Китай в "неустанных" попытках изменить статус-кво в Восточно-Китайском море, а также попытках "создать свершившийся факт" в Южно-Китайском море. В начале августа тогдашний министр обороны Японии Коно Таро предупредил Китай, что Японские Силы самообороны будут "действовать жестко, когда это необходимо" в поддержку JCG.
Китай также активизировал усилия по запугиванию Тайваня. С начала февраля китайские боевые самолеты летали вблизи или в пределах Зоны опознавания ПВО Тайваня, неоднократно пересекая "срединную линию" в Тайваньском проливе. В сентябре сообщалось, что однажды 19 китайских самолетов вторглись в воздушное пространство Тайваня. В том же месяце представитель министерства иностранных дел Китая заявил, что "так называемой срединной линии не существует". В апреле, когда пандемия коронавируса подорвала оперативную готовность ВМС США в этом регионе, китайский авианосец Liaoning и его эскорт приблизились к Тайваню в рамках месячного развертывания.
Некоторые наблюдатели истолковали это как демонстрацию не только Тайбэю, но и Японии и странам Юго-Восточной Азии (особенно Вьетнаму) растущей способности Пекина к проецированию силы. В начале августа министерство обороны Тайбэя сообщило о военных возможностях Китая, заявив, что существующие десантные и материально-технические возможности НОАК недостаточны для вторжения на Тайвань, несмотря на спуск в апреле второго китайского десантно-штурмового корабля типа 075 Yushen). Однако в докладе утверждалось, что Пекин может использовать ракетные удары большой дальности, а также морскую и воздушную блокаду и оккупацию отдаленных островов Тайваня, чтобы подорвать сопротивление Тайбэя.
Подчеркивая масштабы геополитического наступления Китая, наряду с растущей стратегической напряженностью в отношениях с Индией, с начала мая на гималайской границе двух стран произошла серия столкновений. В середине июня столкновения между НОАК и индийскими войсками, по сообщениям, привели к жертвам с обеих сторон в долине Галван между индийской территорией Ладакх и оккупированным Китаем районом Аксай-Чин. Впоследствии обе стороны укрепили свои военные позиции на границе, несмотря на переговоры, направленные на деэскалацию, и в начале сентября впервые за 45 лет произошел обмен выстрелами через Линию Фактического контроля, условную демаркационную линию между территориями, контролируемыми Индией и Китаем.
Корейский полуостров В то время как Пхеньян сохранил мораторий на испытания межконтинентальных баллистических ракет (МБР), который действует с начала 2018 года, он возобновил испытания других типов ракет с мая 2019 года. После испытаний новой баллистической ракеты подводного базирования Pukguksong-3 (SLBM) в октябре 2019 года другие испытания в октябре и ноябре 2019 года - и снова в марте 2020 года - включали смесь баллистических ракет малой дальности и снарядов, запущенных из реактивных систем залпового огня. Северная Корея одновременно продолжала свою ядерную программу. В августе 2020 года в докладе группы экспертов ООН говорилось, что Пхеньян "вероятно, разработал" миниатюрные ядерные боеголовки, которые могут быть установлены на баллистических ракетах. В японской оборонной белой книге 2020 года говорилось, что Северная Корея уже обладает "способностью атаковать Японию ядерным оружием", связанным с баллистическими ракетами Nodong и Scud-ER. Между тем, на параде 10 октября 2020 года, посвященном 75-летию Корейской рабочей партии, было продемонстрировано несколько явно новых систем, включая то, что казалось большой МБР и БРПЛ Pukguksong-4, а также несколько ранее невиданных конструкций основного боевого танка, других бронемашин и наземных систем ПВО.
Сдерживание Пхеньяна оставалось в центре оборонной политики Сеула. Снос Северной Кореей межкорейского совместного офиса связи в июне подчеркнул враждебность, которую она проявила по отношению к Сеулу после провала второго американо-северокорейского саммита в 2019 году. Тем временем Сеул продолжает свои усилия по наращиванию потенциала в рамках своей программы "Оборонная реформа 2.0". Несмотря на относительно небольшое сокращение расходов на оборону в 2020 году из-за пандемии коронавируса, предложение оборонного бюджета на 2021-25 годы, опубликованное в начале августа, увеличило на 3,5% финансирование, предложенное годом ранее в предыдущем среднесрочном плане обороны. Хотя на модернизацию было выделено чуть меньше денег, в течение следующего десятилетия вооруженные силы Южной Кореи все равно выиграют от поступления новой техники, в основном поставляемой отечественной оборонной промышленностью. Усилия по расширению военно-морских возможностей мотивируются, по крайней мере частично, конкуренцией с Японией. В начале октября Объединенный комитет начальников штабов Южной Кореи потребовал ускорить разработку и строительство легкого авианосца LPX-II водоизмещением 30-35.000 тонн. Ожидается, что он будет эксплуатировать боевые самолеты F-35B, а также вертолеты, когда поступит на вооружение в начале 2030-х годов. На фоне сосредоточения внимания на перевооружении вооруженных сил Южной Кореи некоторые наблюдатели выразили обеспокоенность тем, что отмена или изменение национальных и двусторонних американо-южнокорейских учений - в результате относительного потепления дипломатических отношений с Пхеньяном в 2018 году, а также недавней пандемии коронавируса - может подорвать их оперативную готовность.
События в Юго-Восточной Азии Обеспокоенные ухудшением ситуации в области региональной безопасности, Сингапур и Вьетнам продолжают проявлять большую настойчивость в развитии своего оборонного потенциала, чем их соседи из Юго-Восточной Азии. Расходы на оборону в бюджете Сингапура на февраль 2020 года сократились на 2,5% в номинальном выражении по сравнению с предыдущим годом из-за замедления экономического роста. Однако крупные закупочные проекты должны были продолжаться. Важно отметить, что после получения запроса от Сингапура в апреле 2019 года, в январе 2020 года Агентство сотрудничества в области оборонной безопасности США одобрило потенциальную продажу городу-государству четырех боевых самолетов F-35B вместе с опционом еще на восемь. Вскоре после этого начальник ВВС Сингапура генерал-майор Келвин Хонг объявил, что первые четыре F-35B будут базироваться в США для обучения и испытаний - подход, близкий к тому, который Сингапур использовал при предыдущих закупках американских военных самолетов. Откровение о том, что Сингапур купит версию F-35 с коротким взлетом и вертикальной посадкой, придало достоверность давним предположениям о том, что он сохраняет открытым вариант эксплуатации самолета с планируемых многоцелевых кораблей ВМС США со сплошной палубой.
В конце ноября 2019 года Вьетнам опубликовал свою первую за десятилетие белую книгу по обороне на фоне растущего давления Пекина на его морские интересы, особенно в противостоянии между вьетнамскими и китайскими судами береговой охраны у берега Авангард на островах Спратли в начале года. В отличие от своего предшественника, в документе 2019 года несколько раз прямо упоминались разногласия Вьетнама с Китаем и необходимость для обеих сторон "прилагать больше усилий для поддержания стабильности". Очевидно, что, с точки зрения Ханоя, стабильность в значительной степени будет зависеть от укрепления Вьетнамом своего сдерживающего потенциала в Южно-Китайском море. В то время как долгожданные заказы на крупное оборудование, такое как новые боевые и морские самолеты, еще не материализовались - возможно, из-за бюджетных ограничений - в апреле 2020 года Вьетнам заказал японскую спутниковую систему наблюдения, оснащенную радаром с синтезированной апертурой X-диапазона. В то время как производитель, NEC, подчеркнул гражданское применение этой системы наблюдения земли LOTUSat-1, которая должна вступить в строй в 2023 году, кажется почти несомненным, что она повысит осведомленность вооруженных сил о ситуации, особенно в Южно-Китайском море. В другой потенциально значимой разработке, в сентябре, Военно-промышленная и телекоммуникационная группа Vietel (принадлежащая Министерству национальной обороны Вьетнама) продемонстрировала макет местного беспилотного среднего самолета (БПЛА), оснащенного оружием класса "воздух-поверхность" и носовым верхним выступом фюзеляжа, в котором могла бы размещаться спутниковая антенна передачи данных.
В декабре 2019 года правительство Пакатана Харапана, коалиция бывших оппозиционных партий, пришедших к власти в 2018 году, представило первую в истории Малайзии белую книгу по обороне. В белой книге описывались "три столпа"оборонной стратегии Малайзии: "концентрическое сдерживание "(защита национальных интересов вооруженными силами в "основной", "расширенной" и "продвинутой"зонах); "всеобъемлющая оборона" (предполагающая поддержку усилий по национальной обороне со стороны всего правительства и всего общества); и "надежные партнерские отношения" (предполагающие участие в региональном и более широком международном оборонном сотрудничестве). Чтобы обеспечить основу для оценки геополитических условий и оборонных потребностей страны, она также продвигала идею Малайзии как "морской нации с континентальными корнями" и как "связующего звена" между Индийским и Тихим океанами. Однако, хотя в документе также указывалось, что напряженность в Южно-Китайском море, терроризм и киберугрозы создают проблемы для оборонной политики Малайзии, в нем не содержалось подробных сведений о будущем распределении ресурсов или развитии потенциала. Более того, в конце февраля 2020 года правящая коалиция распалась, что привело к появлению новой и менее реформаторски настроенной администрации. Однако, какое бы правительство ни находилось у власти, ресурсы для обороны, скорее всего, будут ограничены, амбициозные программы перевооружения маловероятны, а внешние оборонные возможности ограничены, несмотря на такие инциденты, как месячное вторжение китайского шпионского корабля в Исключительную экономическую зону Малайзии в апреле-мае 2020 года. Однако приоритет, унаследованный последним правительством, состоял в том, чтобы спасти проблемную программу военных кораблей Litoral, в рамках которой местная военно-морская верфь BNS должна была построить шесть судов на базе корвета Gowind 2500 производства французской военно-морской группы. В августе министр обороны Исмаил Сабри сообщил парламенту, что правительство рассматривает три варианта, два из которых предполагают назначение либо военно-морской группы, либо BNS для наблюдения за завершением строительства по крайней мере двух кораблей; В качестве альтернативы правительство может взять под контроль проект.
Австралийские планы В июле 2020 года Австралия опубликовала Обновление оборонной стратегии, в котором говорилось, что стратегическая обстановка в стране ухудшилась быстрее, чем ожидалось, когда в 2016 году была опубликована последняя Оборонная Белая книга. В нем излагались планы по корректировке оборонной позиции Австралии с целью создания более мощного и самодостаточного военного сдерживающего фактора. Хотя прямых упоминаний о Китае было немного, было ясно, что именно на нем сосредоточены основные проблемы внешней безопасности Канберры. В документе указывалось на возросшую вероятность войны в австралийском регионе, утверждалось, что десятилетнее "стратегическое время предупреждения" больше не может предполагаться, и подчеркивались потенциальные угрозы со стороны "серой зоны". Он также утверждал, что угрозам безопасности человека, таким как пандемии и стихийные бедствия, следует уделять более приоритетное внимание в оборонном планировании, и выделил три новые стратегические цели для руководства оборонным планированием: формирование стратегической среды Австралии, сдерживание действий против интересов Австралии и реагирование "надежной военной силой", если это необходимо.
Последствия обновления оборонной стратегии для Австралийских сил обороны (ADF) будут включать в себя более четкую географическую ориентацию на "непосредственный регион" Австралии ("от северо-восточной части Индийского океана через морскую и материковую Юго-Восточную Азию до Папуа-Новой Гвинеи и Юго-Западной части Тихого океана"); необходимость большей "самообеспеченности для оказания сдерживающего воздействия"; расширение возможностей реагирования на вызовы серой зоны; и повышение смертоносности операций высокой интенсивности. В то время как существующие закупки будут продолжаться, "План структуры сил 2020 года", сопровождавший Стратегическое обновление, выделил новые технологические области, в которые Австралия будет инвестировать в течение следующего десятилетия, включая дистанционно пилотируемые или автономные системы воздушного боя, удара, дозаправки в полете, наблюдения, подводной войны и наземных операций; "возможности противодействия возникающим космическим угрозам"; высокоскоростные ракетные системы для обеспечения "большего количества вариантов сдерживания"; и направленное энергетическое оружие. В нем также подчеркивалось развитие "более прочной цепочки поставок" и укрепление оборонно-промышленного потенциала, чтобы сделать ADF более самодостаточными. Важно отметить, что Стратегическое обновление повторило "10-летнюю модель финансирования", изложенную в Белой книге 2016 года, и предусматривало увеличение основного оборонного бюджета (без учета пенсий) с A$42,2 млрд. (US$29 млрд.) в 2020-21 годах до A$73,7 млрд. (US$50,7 млрд.) в 2029-30 годах, при этом доля ассигнований на закупки увеличилась с 34% до 40%.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика Азиатско-Тихоокеанский регион в целом смог избежать экономического спада после финансового кризиса 2008 года, но последствия пандемии коронавируса оказались настолько серьезными, что регион не смог повторить эти показатели в 2020 году. МВФ прогнозирует, что реальный рост ВВП составит в среднем -3,6% в 2020 году, а затем восстановится до 5,0% в 2021 году. Всемирный банк ожидает, что общий объем производства в регионе будет стагнировать в 2020 году, незначительно сократившись на 0,5% и поддержавшись лишь умеренным ростом в Китае. В отличие от этого, после кризиса 2008 года наблюдались относительно устойчивые показатели, при этом региональный экономический рост в среднем составил 3,1% в 2009 году, даже несмотря на снижение мирового производства. Ситуация была более позитивной даже после азиатского финансового кризиса в 1997 году, когда региональный экономический рост составил в среднем 0,9% в 1998 году.
Всемирный банк ожидает, что ВВП Восточной Азии увеличится лишь незначительно в 2020 году - на 0,5%. Этому способствуют относительно более высокие показатели в Китае и Вьетнаме, хотя в целом это все еще самые низкие темпы роста в субрегионе с 1967 года. Однако ожидается, что в 2020 году объем производства в Южной Азии сократится на 2,7%, что станет самым серьезным сокращением за последние 40 лет. Понижение рейтинга в южноазиатском прогнозе связано с сокращением инвестиционного потребления внутри страны в ответ на жесткие меры блокировки, в то время как международный спрос на экспорт резко упал, а туристический сектор был парализован ограничениями на поездки.
Австралия, Япония, Сингапур и Южная Корея - основные зрелые экономики региона - вступили в рецессию во втором квартале 2020 года, причем ВВП каждой страны, по прогнозам, сократится на 4,2%, 5,3%, 6,0% и 1,9% соответственно в 2020 году. Улучшение потребительских расходов во второй половине 2020 года помогло ограничить ущерб, хотя рост уровня заражения COVID-19 в Токио и еще одна блокировка в Мельбурне в июле подчеркнули хрупкость любого ожидаемого восстановления.
Однако, наряду с этими непосредственными последствиями, сочетание экономического спада и чрезвычайных расходов на борьбу с пандемией и экономические стимулы увеличат дефицит бюджета и потребуют ответных финансовых мер. Для решения этих проблем большинство правительств предприняли различные ответные финансовые меры, включая предоставление существенной поддержки ликвидности и кредитных механизмов, снижение ставок денежно-кредитной политики и осуществление программ покупки активов. Индонезия, Южная Корея и Таиланд были одними из первых государств в мире, которые объявили, что часть их бюджетов будет перенаправлена на преодоление кризиса. МВФ прогнозирует, что финансовый дефицит в Китае и Индии увеличится в 2020 году до 11,9% ВВП и 13,1% ВВП по сравнению с дефицитом в 6,3% и 8,2% ВВП соответственно в 2019 году. Тем не менее, как правило, более низкие уровни суверенного долга государств Азиатско-Тихоокеанского региона по сравнению с другими регионами и ожидание того, что относительно устойчивый экономический рост вернется в будущем, обеспечивают правительствам определенную гибкость в их ответных мерах по сравнению с другими регионами.
Во второй половине 2020 года признаки глобального экономического подъема стали решающим событием для региона, учитывая степень интеграции его экономики в глобальные цепочки поставок. Однако огромные успехи в экономическом росте, наблюдавшиеся после азиатского финансового кризиса 1997 года, означают, что теперь регион сможет стимулировать свое собственное восстановление так, как он не мог этого сделать после предыдущих экономических кризисов. В этом контексте восстановление экономики региона, вероятно, выиграет от снижения цен на ключевые импортные товары, такие как энергоносители и металлы, после пандемии.
Даже при всей этой турбулентности экономические перспективы региона более позитивны, чем у любого другого региона. Важно отметить, что тенденции последних двух десятилетий показали, что эта экономическая мощь и увеличение дискреционных бюджетов, которые она позволяет, подкрепляют рост военных расходов в регионе.
Расходы на оборону и закупки Несмотря на принятые в некоторых странах меры по сокращению запланированного увеличения оборонного бюджета, общие оборонные расходы стран Азиатско-Тихоокеанского региона все еще росли в реальном выражении на 4,3% в 2020 году, что лишь немного ниже показателя роста в реальном выражении на 4,7%, наблюдавшегося в 2019 году. Общие региональные расходы выросли с US$419 млрд. в 2019 году до US$437 млрд. в постоянных (2015) долларах в 2020 году (с US$434 млрд. до US$458 млрд. в номинальном выражении). Из этого реального прироста в US$18 миллиардов 51% может быть приписано росту в Китае, 15% - в Индии, 13% - на Тайване и 6% - в Южной Корее. Примерно две трети прироста были обусловлены ростом расходов в Восточной Азии, в то время как Южная Азия и Юго-Восточная Азия продолжают демонстрировать низкие показатели по сравнению со средними показателями по региону.
Масштабы прогноза сокращения ВВП Австралии и Новой Зеландии в 2020 году (-4,2% и -6,1% соответственно), по-видимому, контрастируют с увеличением их реальных расходов на оборону на 4,3% и 21,3% соответственно. Увеличение бюджета Новой Зеландии с NZ$4,1 млрд. (US$2,7 млрд.) до NZ$5,1 млрд. (US$3,3 млрд.) было обусловлено продолжающимися программами закупок (включая транспортный самолет C-130J-30 Super Hercules и морской патрульный самолет P-8A Poseidon), в то время как Австралия заявила о своем намерении укрепить свою сдерживающую позицию, поддерживая оборонные инвестиции, как указано в ее оборонном стратегическом обновлении на 2020 год.
Продолжающееся увеличение оборонных расходов Китая потенциально может повлиять на бюджетные решения некоторых региональных государств. Действительно, хотя объявленный Пекином рост на 6,4% (рост на 5,2% в реальном выражении) может быть одним из самых медленных темпов роста с начала 1990-х годов, рост на US$9 млрд. (постоянный рост в 2015 году) все еще был больше, чем совокупный реальный рост всех других региональных государств в 2020 году. Действительно, поскольку другие азиатские столицы рассматривали бюджетные корректировки для покрытия расходов на пандемию коронавируса, сильное увеличение оборонного бюджета Китая на 2020 год может быть истолковано как подтверждение того, что военная модернизация остается приоритетом для Пекина, как это было во времена большой экономической неопределенности.
Есть, однако, заявления о намерениях и в других местах. Возможно, самым ясным свидетельством важности, придаваемой проблемам региональной безопасности, несмотря на финансовое давление, стало обновление оборонной стратегии Австралии, опубликованное в июне. В документе были изложены планы по увеличению оборонного бюджета Австралии на 9% в 2020 году и поддержанию роста в среднем на уровне 6,7% ежегодно в течение следующего десятилетия. В результате, согласно текущим правительственным прогнозам, оборонный бюджет Австралии вырастет с A$39,1 млрд. (US$26,9 млрд.) в бюджете на 2019-20 годы до A$73,7 млрд. (US$50,7 млрд.) к 2029-30 годам, а в общей сложности A$220 млрд. (US$151 млрд.) будут инвестированы в оборонное оборудование за этот период. Хотя изменения в правительстве за прошедший период означают, что сохранение или даже сохранение этих целей не может быть гарантировано, стратегическое обновление продемонстрировало неизменную политическую решимость инвестировать в оборону Австралии, несмотря на последствия пандемии коронавируса.
В Южной Корее первоначально утвержденный оборонный бюджет на 2020 год должен был увеличить расходы до 50,2 трлн. вон (US$41,9 млрд.), что на 7,4% больше, чем в 2019 году. Затем в апреле, когда число случаев заболевания COVID-19 резко возросло, Сеул объявил о создании фонда чрезвычайной помощи, выделив из оборонного бюджета 900 миллиардов вон (US$752 миллиона). В июне было объявлено о планах отвлечь еще 300 млрд. вон (US$251 млн.) для финансирования дальнейшего стимулирования, в результате чего окончательный оборонный бюджет на 2020 год составит 48,4 трлн. вон (US$40,4 млрд.). Однако, несмотря на эти корректировки в сторону понижения, расходы на оборону Кореи остались примерно на 2,7% выше в реальном выражении, чем в 2019 году. Кроме того, в августе Министерство национальной обороны объявило об амбициозном обновлении своего среднесрочного оборонного плана, в котором намечено увеличить расходы на оборону на 35% к 2025 году. Действительно, бюджет на 2021 год, объявленный в сентябре, выделил на оборону 52,9 трлн. вон (US$44,2 млрд.), что на 8,4% больше в реальном выражении, чем окончательный бюджет на 2020 год. Отражая более широкие региональные тенденции, сокращение бюджета в Корее в течение 2020 года замедлило рост расходов на оборону, но не привело к сокращению в годовом исчислении, в то время как планы по долгосрочному увеличению расходов сохраняются.
Расходы Тайваня на оборону продолжили расти в 2020 году с реальным увеличением бюджета на 5,1%. Расходы на оборону в стране сократились в реальном выражении в период с 2012 по 2015 год, хотя правительство президента Цай Инь-Вэня с тех пор стремилось увеличить оборонные ресурсы. Ключевым элементом этой стратегии стало повторное введение специальных бюджетов, которые могут быть утверждены правительством для увеличения расходов на оборону в целях поддержки крупных оборонных закупок. На протяжении 1990-х и начала 2000-х годов это представляло собой ключевой источник расходов на закупки для Тайваня, хотя нежелание союзников очистить поставки военной техники привело к тому, что такое финансирование в значительной степени прекратилось. Утверждение в ноябре 2019 года специального бюджета в размере NT$247 млрд. (US$8,3 млрд.) или приобретение 66 боевых самолетов Lockheed Martin F-16V Block 70 представляет собой важный поворот вспять последних тенденций.
Бюджетные условия в Юго-Восточной Азии претерпели немедленную коррекцию в результате проблем, вызванных пандемией коронавируса. Индонезия объявила, что расходы на оборону в 2020 году будут сокращены с 131 трлн. рупий (US$9,0 млрд.) до 122 трлн. рупий (US$8,4 млрд.), а финансирование будет перераспределено для стимулирования постпандемической экономики. Окончательная сумма оборонных расходов Индонезии в 2020 году упала еще больше - до 118 трлн. рупий (US$8,1 млрд.), хотя это все еще реальный рост на 7,3% по сравнению с уровнем 2019 года.
В Таиланде оборонный бюджет на 2020 год также был сокращен на b18 млрд. (US$59 млн.) до b214,0 млрд. (US$7,0 млрд.), чтобы помочь правительству отреагировать на кризис, что привело к реальному сокращению бюджета на 5,3% по сравнению с 2019 годом. Предлагаемый оборонный бюджет на 2021 год в размере всего b214 млрд. (US$7,0 млрд.) сохраняет бюджет на уровне 2020 года в номинальном выражении, но сокращается на 0,7% в реальном выражении. Сингапур сократил свой оборонный бюджет на 2020 год более чем на 0,5% в реальном выражении. Министр обороны д-р Нг Энг Хен объявил в июне, что вооруженные силы "принимают меры по сокращению расходов там, где мы можем", в ожидании того, что Сингапуру "придется затянуть пояса в этом году, даже в следующем, даже в 2022 году, пока экономика полностью не восстановится".
В Индии меры, принятые в апреле и мае, предполагают, что пандемия коронавируса окажет значительное влияние на оборонный бюджет, особенно на капиталовложения. В апреле, среди более широких ограничений на государственные расходы, Министерство финансов объявило, что оно ограничит расходы на оборону на уровне 20% от годового объема в первом квартале 2020 фин. года (включая апрель, май и июнь). Поскольку расходы на персонал якобы были ограждены от худших сокращений, это оказывало давление на бюджеты закупок, особенно на новые проекты закупок. Такое развитие событий потенциально может отвлечь финансирование от капиталовложений и военной модернизации к кадровым и эксплуатационным расходам.
Оборонная промышленность Несмотря на экономический спад, за последние 12 месяцев стало очевидно, что региональные государства по-прежнему привержены поддержке национальной оборонной промышленности. Несмотря на то, что некоторые региональные государства, возможно, сократили свои оборонные бюджеты, большинство из них, тем не менее, обеспечили постоянную поддержку проектов, приносящих пользу местной промышленности. Оборонный сектор Азии развивался в течение последнего десятилетия, и правительства стран региона стремились обеспечить постоянный приток инвестиций в целях стимулирования экономики в целом.
Премьер-министр Индии Нарендра Моди был особенно решительным сторонником такой политики и продолжал усилия по повышению самообеспеченности оборонной техникой, несмотря на бюджетные ограничения. В марте был утвержден заказ на 83 боевых самолета местного производства Tejas Mk 1A стоимостью 390 млрд. рупий (US$5,3 млрд.), а в июле и августе - разрешение на закупку 12 дополнительных истребителей Су-30МКИ и 70 базовых учебных самолетов HTT-40 собственной разработки от Hindustan Aeronautics Limited. В поддержку более широкой политики индигенизации Индия объявила список из 101 единицы оборонного оборудования, которое больше не может быть импортировано из-за рубежа, включая офшорные суда, крылатые ракеты наземного базирования, буксируемую артиллерию и морские патрульные самолеты малой дальности. Тем не менее, новые руководящие принципы закупок, изданные правительством, подчеркивали важность иностранной помощи для поддержки долгосрочной цели самообеспечения, поскольку лимит прямых иностранных инвестиций в местных оборонных производителей был увеличен с 49% до 74%.
Австралия также намерена стимулировать местный оборонный сектор. В августе Министерство обороны подчеркнуло, что обновление правил государственных закупок было "направлено на создание новых возможностей для оборонной промышленности Австралии". Эти изменения содержат рекомендации по привлечению местных поставщиков в рамках более крупных контрактов на закупку, а также по оценке экономических выгод и "соотношения цены и качества" в таких сделках. В обновленной оборонной стратегии министерства на 2020 год еще больше подчеркивались амбиции в этой области с намерением использовать "беспрецедентную программу инвестиций" для "создания устойчивой и конкурентоспособной на международном уровне оборонно-промышленной базы".
По мере расширения возможностей местных поставщиков оборонной продукции региональные правительства все чаще обращаются к экспортным рынкам для увеличения объема продаж. Как Япония, так и Южная Корея приняли меры по улучшению координации между правительственными учреждениями и ведомствами в области поддержки экспорта. Южная Корея также объявила о планах поощрять местные фирмы к разработке компонентов для местных платформ, чтобы обеспечить импортозамещение и более высокий уровень местного контента, в то время как министерство обороны Японии планирует изучить потенциальное сотрудничество с иностранными компаниями на экспортных рынках.
КИТАЙ Народно-освободительная армия (НОАК) должна была достичь ключевой цели модернизации в 2020 году. К концу этого года Центральная военная комиссия (ЦВК) поручила НОАК добиться полной механизации - первой из трех целей, связанных с военной сферой, определенных в октябрьском послании председателя КНР Си Цзиньпина 19-му съезду Коммунистической партии Китая. Однако в 2019 году в последней оборонной белой книге Китая - "Национальная оборона Китая в новую эру" - говорилось, что НОАК еще не выполнила эту задачу и также "остро нуждается в совершенствовании своей информатизации". Другие цели состояли в том, чтобы завершить "базовую модернизацию" НОАК к 2035 году и к середине века превратить НОАК в силы "мирового класса". Коммюнике, опубликованное на Пятом пленуме 19-го Центрального комитета Коммунистической партии Китая в октябре 2020 года, продолжало призыв к "ускорению механизации, информатизации и интеллектуальной интеграции". Механизация, как правило, относится к амбициям заменить устаревшее оборудование; информатизация - к усилиям по повышению технической сложности (Министерство обороны США сравнило ее с "сетецентрическими" возможностями); в то время как интеллектуальная интеграция, скорее всего, относится к предпосылке, что военные системы будут улучшены за счет интеграции автоматизации, больших данных и искусственного интеллекта.
Ускорение военной модернизации Важным событием для военной модернизации стало заявление на Пятом пленуме, что модернизация должна быть ускорена и что НОАК должна достичь цели "строительства" армии к 2027 году, который отмечает столетие НОАК. Эта цель упоминается впервые, хотя она, похоже, не заменяет цель достижения " базовой модернизации' к 2035 году. Пекин по-прежнему намерен финансировать эту более позднюю цель. Несмотря на последствия пандемии коронавируса и сокращения центральных бюджетных статей, таких как образование и иностранные дела, оборонный бюджет увеличился на 6,4%. Кроме того, 2020 год знаменует собой завершение 13-го Пятилетнего Специального плана развития научно- технического военно-гражданского синтеза (MCF), который был направлен на создание высшего уровня разработки стратегии MCF Китая и устранение существующих препятствий между гражданской и военной инновационными системами. 14-й пятилетний план должен вступить в силу в январе 2021 года и будет отражать продолжающееся развитие Китаем новых высоких технологий, стимулировать китайские инновационные усилия, а также увеличивать инвестиции в фундаментальные исследования.
Обучение и учения НОАК продолжала испытывать свою реформированную структуру и новые возможности в 2020 году. Учения командования Восточного и Южного театров были сосредоточены в основном на тайваньских сценариях, особенно после того, как Тайвань подавляющим большинством голосов в январе 2020 года переизбрал президента Цай Инь-Вэня. Например, в мае 2020 года НОАК выпустила Уведомления морякам, которые фактически оцепили большой район Бохайского моря для проведения серии учений живой силы противоборствующих сил. Эти учения включали в себя подготовку к захвату островов и маневры противовоздушной обороны и противоракетной обороны, возможно, направленные на сценарии, связанные с десантной операцией на западном побережье Тайваня (или, по крайней мере, для целей обмена сообщениями, указывающих на подготовку к такому событию). В середине сентября участились учения по пересечению средней линии Тайваньского пролива. 18 и 19 сентября НОАК направила 37 истребителей, бомбардировщиков и противолодочных самолетов в северную и южную части Тайваньской зоны идентификации ПВО (ПВО) в рамках двух учений. Учения НОАК на северной и южной оконечностях Тайваньского пролива стали более распространенными в 2020 году, как и воздушные вторжения через срединную линию. Действительно, Тайбэй утверждал, что вероятность неправильного восприятия возросла после того, как китайское правительство в 2020 году заявило, что оно не признает срединную линию в Тайваньском проливе. Между тем учения с участием всех командований китайского военного театра продолжались уже второй год в 2020 году.
Пограничные столкновения и пандемия коронавируса Военное противостояние между НОАК и индийскими войсками в мае на спорной западной границе с Китаем привело к серии столкновений и, в конечном счете, к гибели людей. Впоследствии НОАК, по-видимому, усилила свои пограничные полки в этих районах дополнительными оперативными резервами. Снимки также показали, что армия НОАК мобилизовала дополнительные обычные боевые силы, включая танковые роты и буксируемые артиллерийские батареи, развернутые на существующих китайских позициях к северу и востоку от Гогры. В то время как смертельные случаи на границе редки, нарушения не являются таковыми и попадают в более регулярный шаблон, который происходит каждую весну.
К концу мая роль НОАК в национальном ответе Китая на пандемию коронавируса стала очевидной. Пандемия оказалась первым реальным испытанием Объединенных сил материально-технического обеспечения с момента их создания в 2016 году. Она координировала действия тысяч военно-медицинских работников всех родов войск в 19 городах, организовывала воздушные, автомобильные и железнодорожные перевозки грузов и личного состава, направляла помощь ополченцев.
В то время как пандемия коронавируса затронула персонал НОАК, руководство НОАК не желало раскрывать подробности и быстро предприняло меры по предотвращению дальнейшей передачи вируса. Сообщается, что совместные тренировки и учения были приостановлены, хотя продолжались крупные одиночные мероприятия. Например, военно-морской флот проводил учения по противолодочной обороне в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях. Между тем, как государственные предприятия, так и малые и средние предприятия получали поддержку от центрального правительства для преодоления любого финансового воздействия пандемии на их бизнес.
Армия НОАК Хотя армия никогда публично не заявляла, как она будет судить о том, будет ли "базовая механизация" завершена к концу 2020 года, вполне вероятно, что это включает в себя как структурную реорганизацию, чтобы улучшить возможности комбинированных операций, так и замену значительного числа устаревших и устаревших бронетехники и артиллерийских систем.
Реорганизация высшего уровня в армии после 2015 года и в ее боевых и вспомогательных формированиях с 2017 года в настоящее время по существу завершена, что говорит о том, что структурный аспект целей 2020 года достигнут. Однако с точки зрения современного оснащения армии, по-видимому, не хватает полного перевооружения.
В общевойсковых бригадах групповых армий современные образцы бронетехники составляют в настоящее время от 66 до 75% общего инвентаря. К концу 2020 года 25 из 32 тяжелых бригад были оснащены современными основными танками или легкими танками, а 17 также имели семейство гусеничных боевых машин пехоты ZBD-04/04A. Для средних сил ситуация выглядит в целом аналогичной: по крайней мере 14 из 18 бригад оснащены колесными бронемашинами семейства ZBL-08.
В 2020 году основное внимание было уделено поставкам колесной артиллерии и систем ПВО. 155-мм пушка/гаубица PCL-181 (или PCL-18-1) на шасси грузовика, показанная на параде 2019 года, в настоящее время находится на вооружении пяти артиллерийских бригад в армиях Восточного, Южного и Центрального театров военных действий, а также артиллерийской бригады в Тибете. Новая 122-мм система, установленная на грузовике, также в настоящее время находится на вооружении общевойсковой бригады в Тибете. Установка артиллерийских систем на шасси грузовиков позволяет быстрее передвигаться по дорогам по сравнению с буксируемыми системами, а также легче транспортировать их по воздуху или железной дороге, чем их гусеничные аналоги. Это позволит этим бригадам быстро перебазироваться как внутри командования театра военных действий, так и между ними, что является ключевой задачей модернизации.
Кроме того, армия также начала принимать на вооружение как новую колесную версию зенитно-ракетного комплекса HQ-17 (CH-SA-15), так и колесную самоходную зенитную пушку в средней общевойсковой бригадой в составе командования Северного театра военных действий. По мере того как эти системы будут внедряться более широко среди других средних бригад, они смогут дать этим соединениям мобильную противовоздушную оборону, сопоставимую с их тяжелыми гусеничными эквивалентами, без чрезмерного ограничения их стратегической или оперативной мобильности.
Авиационное подразделение армии продолжает работать над модификацией своего парка ударных вертолетов WZ-10 и улучшением возможностей наземного нападения, включая испытания улучшенной конструкции ракеты, аналогичной экспортной модели Blue Arrow 21, в середине 2020 года. Производство среднего транспортного вертолета Z-20 продолжается для двух специальных десантно-штурмовых бригад, и в настоящее время армия вводит в строй еще один модернизированный вариант своего тяжелого вертолета Z-8 (по сообщениям, обозначенного как Z-8L).
В дополнение к улучшению организации и оснащения, более реалистичная подготовка стала ключевым компонентом усилий по модернизации армии. Учения "противостоящих сил" бригадного уровня, такие как Stride или Firepower, которые только начали увеличиваться в 2019 году после реструктуризации в 2017 и 2018 годах, возможно, были временно свернуты пандемией коронавируса. К сентябрю 2020 года было проведено только две итерации серии Stride, обе на общевойсковой тренировочной базе Цинтунся на краю пустыни Гоби. За этим последовала в середине сентября единственная итерация серии Firepower, также проведенная в Цинтунся. Тем не менее, продолжались и другие учения отдельных формирований, а также участие армии в том, что теперь представляется ежегодной серией учений командования на национальном уровне с участием нескольких театров военных действий.
Ракетные силы НОАК Ракетные войска НОАК (PLARF) продолжают оснащать новые ракетные бригады, созданные ими с 2017 года, а также перевооружать некоторые из существующих соединений новыми или модернизированными конструкциями. Что касается систем PLARF, показанных во время парада в честь годовщины Коммунистической партии Китая в 2019 году, то остается неясным, достигла ли система DF-17HGV или межконтинентальная баллистическая ракета DF-41 (CH-SSX-20) первоначальной боеспособности. Однако на вооружение уже поступили в значительном количестве как дорожномобильные баллистические ракеты средней дальности DF-26 (IRBM), так и конструкции МБР DF-31A(G).
В своем докладе о НОАК за 2020 год Министерство обороны США подсчитало, что в настоящее время Ракетные войска имеют около 200 пусковых установок для IRBM - вероятно, все для вариантов DF-26. Это больше, чем общее количество пусковых установок баллистических ракет средней дальности, которые традиционно составляют основную часть их ядерного и обычного ракетного арсенала театра военных действий, и, вероятно, отражает растущий акцент, который НОАК уделяет способности удерживать цели во второй островной цепи под угрозой. Двести пусковых установок позволили бы PLARF оснастить десять ракетных бригад (из 39 в общей сложности) исключительно вариантами IRBM, или больше, если они смешивают баллистические ракетные системы средней и промежуточной дальности внутри бригад. Считается, что DF-26 имеет ядерный, обычный наземный ударный и противокорабельный варианты, что придаст его конструкции полезность во всем спектре типов миссий PLARF.
Военно-морской флот НОАК В августе 2020 года первый из новых Тип-075 (Yushen) 30-35 000-тонных больших десантных кораблей (LHD) приступил к ходовым испытаниям. За этим первым судном быстро последовал второй, спущенный на воду в апреле 2020 года, и третий находится в стадии строительства. Эти корабли должны значительно увеличить способность ВМФ НОАК воздействовать на целый ряд непредвиденных обстоятельств. В то время как новая авиационная бригада морской пехоты НОАК продолжает работать, предоставление вертолетов для поддержки десантных операций в литорале Китая остается в первую очередь обязанностью армейских подразделений.
Второй китайский авианосец, введенный в строй в декабре 2019 года и названный Shandong, продолжил свои испытания, в том числе операции с боевыми самолетами J-15. Это первый китайский авианосец местного производства. ВМФ НОАК продемонстрировали возможность одновременного развертывания в море как Shandong, так и первого авианосца Liaoning, что поставило вопрос о том, когда это может быть переведено в реальный оперативный потенциал двух авианосцев и какие варианты это может представить Пекину. Третье, более крупное судно также находится в стадии строительства, и долгосрочные амбиции Пекина в отношении авианосцев остаются предметом серьезных споров. Тем временем третья серийная партия самолетов J-15, по-видимому, поступила на вооружение в 2020 году, предположительно для формирования авиагруппы для Shandong.
Китай спустил на воду восьмой крейсер Type-055 (Renhai) и 25-й эсминец Type-052D/Type-052D mod (Luyang III/Luyang III mod) в середине 2020 года. Без видимых признаков того, что в производстве находится больше таких судов, неясно, означает ли это конец колоссальной фазы судостроения для этих надводных боевых кораблей. В качестве альтернативы, особенно в случае Type-055, это может указывать на паузу либо между циклами закупок между пятилетними планами, либо на подготовку новой, возможно улучшенной партии, включающей дальнейшие технические разработки. В то же время из состава флота исчезли и другие устаревшие платформы, в том числе два последних эсминца типа 051 mod (Luda IV). Только несколько фрегатов Type-053H1/H1G (Jianghu I/I Upgrade) теперь остаются в строю из надводного боевого флота ВМФ НОАК до 1990 года, переведенного на задачи прибрежного патрулирования.
В первой половине 2020 года появились свидетельства, указывающие на ввод в строй пятой и шестой атомных подводных лодок с баллистическими ракетами типа 094 (Jin), даже когда аналитики обсуждали степень их оперативного патрулирования.
В целом этот ВМФ НОАК и другие китайские агентства морской безопасности, включая береговую охрану, по-видимому, сохраняли и даже увеличивали агрессивное развертывание в Южно-Китайском море и вокруг него по мере развития пандемии коронавируса. Авианосец Liaoning также был развернут вблизи Тайваня и в Восточно-Китайском море.
ВВС НОАК Появились новые доказательства того, что военно-воздушные силы близки к тому, чтобы снова стать частью ядерных сил Пекина. В октябре 2020 года появились снимки варианта Xian H-6N с длительным сроком службы H-6 (Ту-16 Badger), который в настоящее время поступает на вооружение с очень большой баллистической системой воздушного базирования, полузатопленной под фюзеляжем. Вполне возможно, что это оружие является тем, что разведывательное сообщество США обозначило баллистической ракетой воздушного базирования CH-AS-X-13. Это оружие может быть двойным. H-6N также может нести крылатые ракеты на каждом из шести подкрыльевых пилонов. Предполагается, что разработка замены для семейства H-6, возможно, известного как H-20, продолжается. Предполагается, что этот самолет будет малозаметной конструкцией, весьма вероятно, с ролью доставки ядерного оружия.
Боевое производство ВВС НОАК (PLAAF) в настоящее время, по-видимому, будет продолжено трех типов J-20, J-16 и J-10C. В то же время старые типы продолжают заменяться, и оставшиеся конструкции J-7 и J-8 времен холодной войны в настоящее время составляют лишь около 25% от 1500 тактического боевого парка ВВС НОАК.
Было поставлено дополнительное количество двухместных истребителей-бомбардировщиков Shenyang J-16, а также ограниченное количество многоцелевых истребителей Chengdu J-20A. Внутренние китайские отчеты от августа 2020 года предполагали, что экипированная Чэнду бригада J-10A (26-я бригада в Хуэйяне, провинция Гуанчжоу) была первой, кто перешел на J-16. Двухместный J-16 является более способной многоцелевой платформой, чем одноместный J-10A Firebird, хотя конверсия также потребует от подразделения введения системы вооружения офицеров, занимающих заднюю кабину. Кроме того, разрабатывается электронная боевая производная J-16, J-16D, и эта версия самолета проходит летные испытания.
Сообщается также, что в разработке находится модернизированный вариант J-20, условно J-20B. Этот вариант имеет улучшения, полученные в результате первоначальных испытаний и валяния J-20A, и может стать первой версией, которая будет валяться в оперативно значимых количествах. Военно-воздушные силы также продолжали принимать на вооружение платформы специального назначения, причем наиболее многочисленными стали воздушные самолеты раннего предупреждения и управления KJ-500 (на базе Y-9). Кроме того, разрабатывается усовершенствованная версия самолета с дозаправочным зондом в полете. Y-9 продолжает использоваться в качестве платформы для различных функций электронной разведки. Парк тяжелых транспортных самолетов ВВС НОАК Xian Y-20 также продолжал расти, и в настоящее время существует больше Y-20A, чем Ил-76, а это означает, что ВВС фактически удвоили свой тяжелый транспортный парк за последние четыре года.
Подготовка ВВС НОАК по-прежнему направлена на то, чтобы дополнить продолжающееся совершенствование оборудования и переход от роли национальной обороны к роли регионального проецирования силы. Учения были заметны в регионе вокруг Тайваня, где ВВС, наряду с другими видами вооружения, активизировали свою деятельность на фоне растущей напряженности в отношениях с Тайбэем. Они включали в себя, по сообщениям, смешанные боевые вылеты истребителей J-10, J-11, J-16 и бомбардировщиков H-6, а также имелись свидетельства координации действий между подразделениями ВВС и подразделениями противолодочной обороны морской авиации.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Кризис, вызванный пандемией коронавируса, и ужесточение ограничений со стороны США на экспорт технологий угрожали помешать росту оборонной экономики Китая в 2020 году. Тем не менее, оборонно-промышленная база Китая и связанные с ней компоненты продолжали успешно функционировать как в финансовом, так и в технологическом плане. Важно будет сохранить этот импульс для удовлетворения потребностей в более способных и все более местных оборонных, технологических и промышленных потенциалах, не в последнюю очередь после того, как лидеры Китая вновь призвали к ускорению своей военной модернизации на Пятом пленуме в октябре 2020 года.
Пандемия коронавируса Когда Китай закрылся в январе 2020 года после вспышки коронавируса в Ухане в провинции Хубэй, оборонная промышленность вслед за остальной экономикой свернула свою деятельность. Эта остановка продолжалась около месяца, прежде чем с середины февраля начали постепенно возобновляться производственные линии и научно-исследовательские работы (НИОКР), чтобы выполнить приоритеты приобретения Народно-освободительной армии (НОАК), а также выполнить цели 13-го пятилетнего плана (2016-2020 годы) и среднесрочного и долгосрочного плана развития науки и техники на 2006-20 годы.
Последствия пандемии для оборонной промышленности варьировались в зависимости от сектора и компании. Перечисленное оружие Китайской судостроительной промышленной группы Co. Ltd (CSIC) и China South Industries Group Corporation (CSGC) пострадали от падения своих доходов на 28% в первой половине 2020 года, а прибыль последних снизилась на 82% за тот же период в 2019 году. Тем не менее, еще до пандемии были сообщения о избыточных мощностях в мировом судостроительном секторе, в то время как доходы CSGC сократились с 2016 года, что отчасти объяснялось слабыми показателями в гражданской автомобильной промышленности. Напротив, China North Industries Group Corporation (NORINCO), еще один крупный государственный конгломерат боеприпасов, хорошо работает с 2010 года, и только в первой половине 2020 года ее доходы и прибыль упали на 8,9% и 7,3% соответственно.
Влияние на аэрокосмический сектор было более скромным. Aviation Industry Corp. of China (AVIC), монопольный поставщик оборонной авиации страны, сообщила о падении доходов на 4,8% в первой половине 2020 года, в то время как прибыль осталась неизменной. Космический и ракетный секторы практически не пострадали, хотя в первой половине 2020 года доходы и прибыль China Aerospace Science and Industry Corporation Ltd (CASIC) сократились на одну цифру. Одна из причин этих неравномерных экономических последствий заключается в том, что баланс между гражданским и военным бизнесом варьируется в разных секторах обороны. Гражданские товары составляют около двух третей общей годовой стоимости продукции оборонной промышленности, и эта доля выше в судостроении, боеприпасах и ядерной промышленности по сравнению с более ориентированными на оборону областями авиации, космоса и ракет. Пандемия коронавируса сильнее всего ударила по гражданским деловым операциям. Поскольку экономика Китая восстановилась во второй половине 2020 года, оборонная промышленность надеялась восстановить утраченные позиции и продолжить ежегодное увеличение доходов и прибыли, которое началось в начале 2000-х годов.
Правительство стремилось защитить НОАК и оборонную экономику, лишь незначительно снизив темпы роста официального оборонного бюджета до 6,7% в 2020 году по сравнению со средним ежегодным увеличением примерно на 7,2% в период с 2014 по 2019 год. В реальном выражении темпы роста оборонных расходов Китая замедлились с 5,9% в 2019 году до 5,2% в 2020 году. Оборонный бюджет на 2020 год, включая финансирование местных ополченцев, составил 193,3 миллиарда долларов США (186 миллиардов долларов США в постоянных долларах 2015 года), хотя общие расходы, по оценкам, будут намного выше, если учесть закупки иностранного оружия, финансирование военных НИОКР и центральный бюджет Народной вооруженной полиции. Поскольку оборонная экономика имеет доступ к источникам финансирования, выходящим за рамки официального оборонного бюджета, таким как рынки капитала, продажа оружия и специальные проекты, этот сектор может быть эффективно защищен от нестабильности в общей экономике и значительного сокращения государственных ассигнований.
Растущие трения в сфере безопасности и технологий с США Хотя последствия пандемии коронавируса для оборонной экономики Китая пока кажутся ограниченными, ужесточение контроля США за экспортом важнейших высокотехнологичных товаров создает более серьезную и долгосрочную угрозу для стратегической, высокотехнологичной и промышленной базы Китая двойного назначения. Это важнейшие источники для местной оборонной промышленности и для НОАК. В то время как КИТАЙ подвергался давнему оружейному эмбарго со стороны США и Европейского союза с площади Тяньаньмэнь в 1989 году, оно не охватывало коммерческие технологии и технологии двойного назначения (у ЕС был список экспортного контроля двойного назначения, но на практике он применялся неравномерно). В результате Китай смог улучшить свои внутренние научно-технические и инновационные системы, получив доступ к передовым западным технологиям и научным исследованиям. Это особенно пошло на пользу электронике, военно-морскому, космическому и ракетному секторам.
В последние годы оборонная и национальная научно-техническая и инновационная системы Китая активизировали усилия по расширению своей инновационной модели от поглощения иностранных технологий до акцентирования внимания на фундаментальных исследованиях, с тем чтобы она могла производить оригинальные работы. Это означало двойную стратегию создания высококлассной отечественной базы НИОКР, а также подключение к передовым зарубежным инновационным экосистемам, в центре внимания которых были американские академические и коммерческие стартап-сообщества.
Китай столкнулся с усилением контроля и повышением барьеров для входа на американский рынок после проверок, проведенных Комитетом по иностранным инвестициям в Соединенных Штатах (CFIUS). В настоящее время США ограничивают доступ Китая к своим научно-техническим системам с помощью различных мер. К ним относятся ужесточение контроля за китайскими инвестициями в высокотехнологичные и чувствительные экономические сферы, прекращение продаж и передачи технологических продуктов растущему списку китайских технологических фирм, подозреваемых в тесных связях с НОАК, и преследование американских академических исследователей, которые были наняты для работы в китайских программах научных талантов, проводимых китайскими властями. Эти инициативы включают Китайскую инициативу, запущенную в ноябре 2018 года Министерством юстиции США, которая нацелена на китайскую деятельность по поиску талантов и академическому шпионажу, а также ограничения на экспорт полупроводников с 2019 года. Это подавление имеет сильную двухпартийную политическую поддержку в Конгрессе США, что означает, что импульс для дальнейшего ужесточения или разъединения научно-технических систем США и Китая и цепочек поставок, как можно ожидать, наберет обороты в 2020-х годах.
Реакция Китая и долгосрочное планирование Власти в Пекине оценивают, как реагировать на подавление США технологических потоков в Китай.
Этот вопрос становится все более актуальным по мере завершения обсуждения деталей 14-го пятилетнего плана (FYP) и нового 15-летнего среднесрочного и Долгосрочного плана развития науки и техники (MLP), которые должны начаться в 2021 году. 5-й пленум 19-го Центрального комитета Коммунистической партии Китая, состоявшийся в октябре 2020 года, рассмотрел и утвердил руководящие указания по 14-му пятилетнему плану и целям развития до 2035 года. В коммюнике пленума отмечалось, что в мире происходят значительные изменения и что "нестабильность и неопределенность значительно возросли". В ответ пленум заявил, что темпы модернизации обороны должны быть ускорены, а задача "строительства" армии должна быть решена к 2027 году - столетию НОАК. Это был первый раз, когда эта "столетняя" цель была публично раскрыта, и хотя в коммюнике не содержалось подробного объяснения того, что означал этот крайний срок, в нем указывалось на необходимость повышения НОАК своей "стратегической способности защищать национальный суверенитет, безопасность и интересы развития". Официальные китайские СМИ предположили, что под "стратегическими способностями" понимаются военные возможности для успешного проведения военных операций через Тайваньский пролив и в Южно-Китайском море. В дополнение к цели 2027 года пленум выдвинул ряд других военных целей, которые включали усиление "подготовки к войне" и содействие одновременному улучшению национальной обороны и экономического развития.
На заседании Политбюро 30 июля 2020 года, посвященном вопросам обороны и военной модернизации, председатель КНР Си Цзиньпин обсудил важность согласования военной версии 14-го FYP с национальными планами развития. Он подчеркнул, что необходимо, чтобы оборонное ведомство "придерживалось стратегической основы коренных инноваций, укрепляло фундаментальные исследования и оригинальные инновации, ускоряло прорывы в ключевых технологиях, ускоряло разработку стратегических, передовых и прорывных технологий, ускоряло реализацию крупных стратегических проектов в области оборонной техники и вооружения, постоянно совершенствовало научно-техническое содержание нашего военного строительства". Ключевые новые технологии, представляющие интерес для НОАК, включают большие данные, блокчейн, искусственный интеллект, квантовые вычисления и коммуникации.
Старшие китайские технологические советники заявили, что технологические ограничения США дают Китаю дорожную карту относительно того, где сосредоточить свои усилия в области развития. Бай Чунли, президент Китайской академии наук (CAS), ведущего научно-исследовательского института Китая, заявил в сентябре 2020 года, что для того, чтобы избежать "удушения" технологически, Китай должен уделять приоритетное внимание развитию основных возможностей, таких как фотолитографические машины, высококачественные чипы и базовые алгоритмы. CAS запустил стратегическую пилотную программу в 2018 году с целью достижения технологических прорывов в решении передовых научных проблем, связанных с национальной безопасностью и экономической конкурентоспособностью.
Государственное управление науки, техники и промышленности для национальной обороны (SASTIND) центрального правительства пыталось повлиять на этот процесс планирования, но с конца 1990-х годов его бюрократический авторитет и независимость неуклонно ослабевали. С середины 2010-х годов SASTIND учредил два специальных комитета - Комитет по Стратегии развития национальной оборонной науки и техники и Комитет по науке и технике - для разработки долгосрочных планов оборонно-технического и промышленного развития.
Комитет по науке и технике (S&T) был создан в конце 2018 года. Одной из его ключевых задач было оказание помощи в создании надежной оборонной инновационной системы, решение таких вопросов, как развитие человеческих талантов, совершенствование режима управления и оценка проектов. Председателем Научно-технического комитета является заместитель директора SASTIND, а в его составе преобладают представители корпораций, включая руководителей многих крупных государственных оборонных конгломератов, а также ученые и инженеры из CAS, оборонных университетов, Китайской академии инженерной физики, правительственных министерств и представителей НОАК.
Военно-гражданское слияние Детали того, как эти инициативы будут реализованы, вероятно, станут еще более непрозрачными, поскольку США и другие страны уделяют все большее внимание китайским стратегиям и планам и стремятся противостоять им. Военно-гражданское слияние (MCF), которое относится к бесшовной интеграции гражданской и оборонной экономик, является высокопрофессиональным стратегическим предприятием, получившим значительное лидерство после начала 2010-х годов. MCF остается главным приоритетом в планах Пекина по реструктуризации оборонной экономики Китая таким образом, чтобы она все больше сливалась с гражданской экономикой и лучше могла использовать коммерческие инновации и коммерческие ресурсы. Китайские власти заявили, что начало 2020-х годов знаменует собой начало следующего этапа стратегии развития MCF, переходящего от подготовительного переходного этапа к "глубокой реализации". Ключевая цель MCF состоит в том, чтобы позволить частным гражданским фирмам предоставлять материалы для НОАК. К настоящему времени около 1800 компаний получили необходимые разрешения, хотя большинство из них предоставляют невоенные услуги, такие как продовольствие, одежда, топливо и другие логистические поставки.
В то время как MCF в основном сосредоточен на внутренних приоритетах, власти Китая стремятся использовать возможности MCF для поддержки экспорта оборонной, двойного назначения и стратегической высокотехнологичной продукции. Таким образом продвигается индустрия беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) и систем наблюдения. Продажи китайских военных, двойного назначения и коммерческих беспилотников выросли с начала 2010-х годов.
Китайское правительство также стремилось использовать свою Инициативу "Пояс и путь" (BRI) для поддержки экспорта, связанного с MCF, такого как продажа атомных электростанций и связанного с ними оборудования, а также авиационного и аэрокосмического оборудования и строительство Космического информационного коридора BRI. Эта инициатива коридора была начата в 2016 году, и цель этого десятилетнего проекта состоит в том, чтобы обеспечить интегрированную информационную систему для стран вдоль Пояса и пути, обслуживаемых китайскими спутниками погоды, связи, навигации, ретрансляции данных и дистанционного зондирования. Наряду с этим Китай разрабатывает проект Цифрового Шелкового пути, в рамках которого китайские фирмы стремятся построить всеобъемлющую цифровую информационную инфраструктуру.
ИНДОНЕЗИЯ Вооруженные силы Индонезии с 2010 года занимаются долгосрочной стратегией модернизации, стремясь создать более современные и мобильные силы, способные более эффективно решать растущий спектр проблем безопасности. Некоторые ожидали, что этот процесс модернизации и оборонный истеблишмент Индонезии будут активизированы назначением президентом Джоко Видодо своего бывшего соперника Прабово Субианто министром обороны в октябре 2019 года. Министр обороны, генерал-лейтенант в отставке, в прошлом командовал армейским спецназом. Тем не менее, хотя оборонная политика Индонезии и планы развития потенциала остаются амбициозными по своему масштабу, за последний год они оставались в значительной степени недостаточно развитыми. Это отражает необходимость министерства обороны сбалансировать конкурирующие и, возможно, даже противоречивые приоритеты.
Министерство обороны унаследовало несколько стратегий и приоритетов от предыдущих администраций, включая завершение плана 2010 года по созданию Минимальных основных сил (МЭС) к 2024 году, а также закон 2012 года, который санкционировал развитие отечественной оборонной промышленности. В то же время министр обороны Прабово пришел в офис, стремясь модернизировать стареющий инвентарь техники вооруженных сил, даже если это означало перезапуск или отмену ранее существовавших планов. Тем временем ему пришлось тщательно управлять отношениями министерства обороны с индонезийскими национальными силами обороны (Tentara Nasional Indonesia, или TNI). Хотя министр обороны не имеет оперативного командования над TNI (это возложено на командующего TNI по указанию президента), он отвечает за общую стратегическую политику и управление оборонным бюджетом. В результате при разработке оборонной политики необходимо учитывать политические приоритеты TNI, особенно в том, что касается ее продолжающегося организационного расширения, а также ее оперативных потребностей, включая борьбу с терроризмом, безопасность на море и реагирование на пандемию коронавируса.
Стратегия и политика Министр обороны Прабово опубликовал последний документ МО о государственной оборонной политике 20 января 2020 года. Эти документы в последнее время издаются каждые два года, и этот последний на момент написания статьи является единственным крупным руководством по оборонной политике, которое издало министерство обороны Прабово. Он предназначен для продвижения в период 2020-24 годов плана развития современного оборонного предприятия и профессионального TNI.
Документ 2020 года определяет четыре стратегические цели: защита территориальной целостности, суверенитета и общества; развитие интегрированной и современной системы "Тотальной народной обороны и безопасности"; создание "системы управления ресурсами национальной обороны" и совершенствование управления обороной. Двадцать восемь стратегических целей, определенных в рамках этих целей, включают создание Зоны идентификации ПВО; усиление спутникового дистанционного зондирования и наблюдения; развитие трех-сервисного присутствия TNI на ключевых внешних островах; укрепление сухопутного, военно-морского, воздушного и кибернетического потенциала.; развертывание систем противоракетной обороны; обеспечение стратегических ударных точек; и создание 100 резервных подразделений уровня батальонов, а также децентрализованных складов оборонного материально-технического обеспечения. Некоторые из этих целей входили в более ранние планы и были установлены в течение последнего десятилетия, в то время как другие являются более поздними дополнениями. Например, резервные подразделения были уполномочены Законом N 23 от 2019 года о создании системы управления ресурсами для национальной обороны.
В целом документ включает в себя сочетание унаследованной политики, давно устоявшейся оборонной стратегии и доктрины, а также срочных требований к модернизации устаревшего оборудования. Действительно, ухудшение стратегической обстановки в Индонезии в последние годы, особенно повторяющиеся морские инциденты с Китаем, создали политическую поддержку для оборонных политиков в реализации как ранее существовавших планов, так и новых целей. Эти факторы повышают вероятность того, что Государственная оборонная политика 2020 года будет воплощать амбиции министерства обороны при министре обороны Прабово до 2024 года, если не позже этой даты.
Кроме того, в документе подробно излагаются причины различных международных оборонных обязательств и мероприятий за прошедший год. С конца 2019 года министр обороны посетил и встретился с высокопоставленными должностными лицами и министрами почти дюжины стран, включая Китай, Францию, Индию и Турцию, чтобы обсудить предложения по оборонным закупкам и технологическому сотрудничеству. На этот шквал активности отчасти повлияла озабоченность по поводу возможных санкций со стороны Соединенных Штатов в соответствии с Законом о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA), если Индонезия выполнит свой план по приобретению боевых самолетов Су-35 у России. Тем не менее, эти усилия по поиску дополнительных поставщиков оборонной продукции могут иметь долгосрочные последствия. В настоящее время запасы основных систем Индонезии поступают примерно от двух десятков различных поставщиков. Дальнейшее увеличение разнообразия поставщиков, вероятно, усугубит неэффективность, поскольку TNI придется решать проблемы совместимости и обучения, а также различные проблемы технического обслуживания, ремонта и капитального ремонта. Остается неясным, как министерство обороны будет решать эти задачи.
Помимо поиска альтернативных источников оборонного оборудования, обязательство министерства обороны Прабово "завершить" проект МЭФ к 2024 году также, по-видимому, привело к этому увеличению международного участия. Хотя Государственная оборонная политика на 2020 год прямо не упоминает МЭФ, она взяла некоторые из оставшихся планов развития потенциала МЭФ и оформила их как постоянные усилия по выполнению `основных сил' развития ТНИ. Однако Государственная оборонная политика 2020 года может стать ядром новой концепции долгосрочного стратегического планирования на ближайшие 20 лет.
Вооруженные силы Под руководством Прабово министерство обороны взяло на себя ведущую роль в формировании планов развития потенциала Индонезии, в то время как Генеральный штаб TNI сосредоточился на решении различных организационных задач - от разработки доктрины до управления персоналом и карьерой. Однако процесс поставторитарной оборонной трансформации после падения президента Сухарто в 1998 году еще далек от завершения. После усилий по деполитизации в начале 2000-х годов и планов технологической модернизации в рамках МЭФ после 2010 года вооруженные силы лишь недавно сосредоточились на совершенствовании личного состава, инфраструктуры и организации.
Руководство TNI также столкнулось с растущим внутренним давлением, связанным с управлением карьерой своих старших сотрудников среднего и высшего звена. Проблемы "рекламных заторов", когда слишком много офицеров доступно для слишком малого числа должностей, были особенно сложными для индонезийской армии (Tentara Nasional Indonesia Angkatan Darat, TNI-AD). Внутренние исследования показывают, например, что в период с 2011 по 2017 год TNI-AD имел в среднем "избыток" примерно в 30 генералов и около 330 полковников в год - офицеров, которым приходилось ждать от одного до трех лет, прежде чем они могли быть назначены на доступную должность, соответствующую их рангу и опыту.
Для решения этой проблемы руководство TNI постепенно расширяло организационную структуру вооруженных сил, включая возрождение несуществующих подразделений или команд, создание новых и "повышение" званий, необходимых для ключевых штабных и командных должностей. Это расширение имело место как по территориальным, так и по боевым силам TNI, хотя большинство из них находятся внутри армии.
В период с 2013 по 2019 год армия создала или модернизировала по меньшей мере 127 высокопоставленных должностей. За этот период количество учрежденных трехзвездочных, двухзвездочных и однозвездочных должностей увеличилось соответственно на 300%, 164% и 162%. Более широкое руководство TNI также создало или повысило по меньшей мере 145 высокопоставленных должностей в период с 2011 по 2019 год (включая 57 повышений с должностей полковника до должностей одной звезды). За эти годы число признанных трехзвездочных, двухзвездочных и однозвездных генералов выросло на 86%, 33% и 106% соответственно.
Таким образом, проблемы управления карьерой создают организационный контекст, лежащий в основе создания новых воинских подразделений и командований за последние два года. К ним относятся три Объединенных командования обороны района (KOGABWILHAN), Командование сил специального назначения, 3-я пехотная дивизия Стратегического армейского резервного командования (KOSTRAD) и другие. Армия также расширила и модернизировала более десятка своих территориальных подразделений и пехотных батальонов. TNI отвечает за организационную экспансию, и командующий TNI сказал, что эти команды были разработаны для удовлетворения требований будущей войны, укрепления географической направленности сил и их оперативной совместимости, а также повышения потенциала сдерживания и кризисного управления.
TNI также продолжает постепенно переформулировать свои доктринальные документы, формализуя то, что она называет своей "родительской доктриной" в июне 2018 года. Этот документ, получивший название "Три Дхарма Эка Карма" или "ТРИДЕК" (примерно переводится как "посвященная и объединенная борьба трех служб"), обеспечивает основу для управления силами TNI, их развертывания и трудоустройства. Как философская и фундаментальная стратегия, она предназначена в качестве плацдарма для будущих доктринальных документов, от единовременных до оперативных и тактических доктрин.
В течение последних двух десятилетий TNI испытывала и пересматривала свои доктрины. Некоторые из нынешних проектов носят временный характер, поскольку предполагается, что процесс пересмотра может занять годы. Действительно, доктрины одиночных служб могут быть пересмотрены в будущем, поскольку различные доктринальные предписания, в том числе о Совместных операциях и Военных операциях, отличных от войны, все еще находятся на стадии разработки и тестирования. Подробные документы о правилах ведения боевых действий также, вероятно, последуют за завершением этих доктрин. Эти проблемы свидетельствуют о том, что создание новых подразделений и командований не просто направлено на изменение оперативной обстановки в Индонезии, и руководство TNI по-прежнему озабочено решением насущных организационных проблем, даже когда оно пытается справиться с современными оперативными вызовами.
Военно-морской флот (Tentara Nasional Indonesia Angkatan Laut, TNI-AL) по-прежнему озабочен различными стратегическими и повседневными оперативными проблемами, начиная от незаконного, нерегулируемого и несообщаемого рыболовства и заканчивая пиратством и незаконными вторжениями в территориальные воды страны. Отвечая на эти относительно малоинтенсивные вызовы, TNI-AL иногда конкурирует, а не сотрудничает с подразделениями береговой охраны, морской полиции и правоохранительных органов министерства обороны. Потребность в средствах, пригодных для использования в задачах гуманитарной помощи и ликвидации последствий стихийных бедствий, привела к тому, что военно-морской флот закупил четыре десантных судна класса Makassar по южнокорейскому проекту, но два из четырех были построены на месте. На более высоком конце спектра возможностей внедрение передовых немецких и южнокорейских подводных лодок типа 209/1400 (с одной из них, спущенной на новом объекте в Сурабае) повысит способность TNI-AL к отказу от моря.
Армия по- прежнему участвует в урегулировании внутреннего конфликта в Папуа и Западном Папуа, а также в продолжающейся с 2016 года операции "Тиномбала" - совместной военно-полицейской контртеррористической операции в Центральном Сулавеси. В последнее время тысячи военнослужащих также были развернуты для оказания помощи правительству в борьбе с коронавирусом; армейский и полицейский персонал был развернут для оказания помощи локализованным усилиям правительства по локализации. Сотни армейских офицеров также были назначены в качестве заместителей начальников местных оперативных групп по борьбе с пандемией.
Военно-воздушные силы (Tentara Nasional Indonesia Angkatan Udara (TNI-AU) по-прежнему озабочены управлением нарушениями воздушного пространства, а также более широким управлением, которое включает в себя планы захвата частей района полетной информации, совместно используемого Сингапуром вокруг Батама и островов Натуна. Несмотря на то, что модернизация ВВС была сосредоточена на развитии своих сил по разработке боевых самолетов, она, как и военно-морской флот, развила свою мобильность. Фокус на требованиях HA/DR - это одно из влияний, но то же самое относится и к чисто географическому масштабу Индонезии. Текущие программы включают закупку легких транспортных самолетов С295, в то время как ВВС проявили интерес к покупке двух тяжелых транспортных самолетов А400М.
Оборонная экономика и промышленность Правительство Индонезии, по-видимому, намерено поддерживать тот уровень роста расходов на оборону, который наблюдается с 2008 года. На фоне более широких финансовых потребностей, связанных с пандемией коронавируса, оборонный бюджет на 2021 год, тем не менее, по прогнозам, составит Rp137 трлн. (US$9,4 млрд.), что представляет собой 12% реальное увеличение по сравнению с бюджетом 2020 в размере Rp122 трлн. (US$8,4 млрд.) и более значительное 16% реальное увеличение расходов 2020, которое составило Rp118 трлн. (US$8,1 млрд.). Действительно, несмотря на сокращения в 2016 и 2018 годах, оборонный бюджет Индонезии существенно вырос с 2008 года, причем ежегодный рост составил в среднем 8,5% в реальном выражении (13,0% в номинальном). Тем не менее, за этот период оборонный бюджет достиг пика в 0,9% ВВП в 2015 году и с ежегодными ассигнованиями в среднем 0,7% в период с 2008 по 2020 год. Бюджет на 2021 год значительно увеличится, но расходы на оборону все равно составят лишь 0,8% ВВП.
Расходы, выделяемые на закупки, исследования и разработки, операции и учения или обучение, составляют около 30-40% от общих расходов, и большая часть бюджета направляется на персонал и текущие расходы. Небольшая доля бюджета, выделяемая на модернизацию, усугубила проблемы "экономии масштаба" для военно-морского флота и военно-воздушных сил, которые, имея большие возможности, вынуждены ограничиваться небольшим количеством сложных платформ, недостаточных для ускорения оперативного развития и развития потенциала в долгосрочной перспективе.
С тех пор как в 2012 году был принят Закон N 16 "Об оборонно-промышленном развитии", правительство по закону обязано проводить различные офсетные политики в отношении крупных проектов закупок, особенно в области передачи знаний и технологий. Примером этого может служить сотрудничество с Daewoo Shipbuilding and Marine Engineering (DSME) по строительству и поставке трех подводных лодок типа 209/1400 для военно-морского флота. Первые две лодки, Nagapasa (403) и Ardadedali (404), были построены в Южной Корее и поставлены в 2017 и 2018 годах соответственно. Третья, Alugoro (405), был построен на местном заводе PT PAL Indonesia в Сурабае и в настоящее время проходит ходовые испытания. Действительно, все больше внимания уделяется развитию отечественной оборонной промышленности. Индонезийская компания PINDAD, например, работала с турецкой FNSS над разработкой среднего танка Harimau Hitam. Министерство обороны также поставило перед PT PINDAD задачу увеличить производство боеприпасов малого и среднего калибра. В июле 2020 года сообщалось, что министерство обороны заказало 4 миллиарда патронов для стрелкового оружия, что стало крупнейшим контрактом в истории PINDAD. В целом, основные рамки для увеличения доли отечественных компаний в закупках вооружений существуют, даже если МО и TNI, скорее всего, продолжат приобретать крупные сложные платформы из-за рубежа.
Эти широкие тенденции сохранялись и в прошлом году, несмотря на финансовые проблемы и проблемы безопасности, связанные с пандемией коронавируса. Любая дальнейшая корректировка бюджета, скорее всего, будет направлена на предоставление дополнительных средств для покрытия расходов вооруженных сил, связанных с борьбой с пандемией. Не похоже, что это существенно повлияет на оборонный бюджет в целом. Действительно, несмотря на пересмотр в сторону понижения оборонного бюджета на 2020 год в течение года, окончательные расходы все еще были выше уровня 2019 года. Поскольку правительство полагается на силы безопасности в управлении ответными мерами на пандемию, политические лидеры Индонезии вряд ли сократят свой оборонный бюджет и потенциально подвергнут риску внутреннюю нестабильность.
Тем не менее, один из недавних приоритетов может повлиять на эти широкие модели - возможное создание новой столицы на Калимантане, о котором президент Видодо объявил еще до пандемии коронавируса. Подсчитано, что на переезд вооруженным силам потребуется потратить почти US$10 миллиардов. Расходы включают в себя перемещение крупных штабов, создание новых региональных командований, военно-морских и военно-воздушных баз, установку систем противоракетной обороны и приобретение других активов. Действительно, обеспечение адекватной безопасности новой столицы потребовало бы переброски значительных сил на Калимантан (северо-запад острова включает территорию Малайзии, а также Брунея). Однако пандемия временно приостановила эти планы, и их долгосрочные перспективы остаются неясными.
Глава 7. БЛИЖНИЙ ВОСТОК И СЕВЕРНАЯ АФРИКА * Вооруженные силы Турции продолжили операции в Сирии, проводя авиаудары и наземные операции в начале 2020 года, чтобы остановить продвижение правительства в провинции Идлиб. Военный потенциал Турции также был развернут в Ливии, поддерживая базирующееся в Триполи признанное правительство. Тем временем войска генерала Халифы Хафтара получили поддержку со стороны Египта, России и ОАЭ. Внешние субъекты способствовали повышению военного потенциала воюющих сторон, а их постоянное участие свидетельствовало о росте оперативного потенциала.
* Конфликт в Йемене продолжается. Хуситы стали реже наносить ракетные и ракетные удары по Саудовской Аравии, но они демонстрировали все большую военную компетентность, например, используя беспилотные летательные аппараты и крылатые ракеты, поставляемые из Ирана.
* Эмбарго ООН на продажу обычных вооружений Ирану закончилось в октябре 2020 года, хотя другие эмбарго остаются в силе. Первоначальная модернизация может быть сосредоточена на противовоздушной обороне и ракетном потенциале, поскольку экономические проблемы делают маловероятным, что Иран полностью рекапитализирует запасы, которые для ВВС и ВМС, например, обычно опираются на боевые платформы, приобретенные в 1970-х годах.
* Соглашение о нормализации отношений между ОАЭ и Израилем предвещало возможное ускорение оборонного и технологического сотрудничества между двумя государствами, а также, по-видимому, открывало более широкое оборонное сотрудничество с США. Вскоре после этого были обсуждены оборонные продажи из США, включая F-35, хотя намерение Вашингтона сохранить качественное военное превосходство Израиля вызвало вопросы не только о возможностях датчиков и оружия в любой такой продаже, но и об уровне сложности, вероятно, в нынешних и будущих военных продажах США Израилю.
* Проблемы региональной противоракетной обороны на Ближнем Востоке вновь были подчеркнуты, когда Иран нанес удар по двум американским базам в Ираке в январе 2020 года с помощью баллистических ракет малой дальности. Саудовская Аравия тем временем продолжала оставаться объектом ракетных ударов со стороны оппозиционных сил в Йемене.
Ближний Восток и Северная Африка В 2020 году на Ближнем Востоке и в Северной Африке продолжались конфликты, включая открытое вмешательство региональных держав и развертывание все более сложных систем вооружений на ключевых полях сражений.
Военные интервенции Турции В октябре 2019 года Турция провела операцию на северо-востоке Сирии против Партии Демократического союза (PYD), курдской организации, связанной с Рабочей партией Курдистана (РПК), которая закончилась захватом большого участка территории в Сирии. Турция развернула свои собственные войска, а также сирийское ополчение, а также использовала авиацию против курдских сил.
В феврале 2020 года Турция впервые столкнулась с сирийскими правительственными войсками, проводившими операцию по захвату удерживаемого повстанцами района Идлиб. Потеряв несколько солдат в результате авиаудара, Турция начала воздушную и артиллерийскую кампанию и развернула личный состав вместе с сирийскими партнерами по ополчению в попытке остановить и обратить вспять сирийскую операцию. Авиаудары турецких самолетов и беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) уничтожили ряд бронетехники и скоплений войск, а развертывание ПВО помешало сирийским и российским ВВС обеспечить прикрытие сухопутным войскам. К марту сирийская кампания прекратилась, и вступило в силу российско-турецкое перемирие. На момент написания этой статьи режим прекращения огня все еще действовал с совместным российско-турецким патрулированием вдоль линии фронта, хотя его долговечность также частично была результатом постоянной нехватки техники и личного состава среди сирийских правительственных сил.
Турция также развернула военный потенциал в Ливии в начале 2020 года, где ее вмешательство помогло осажденному Правительству национального согласия в Триполи и его союзным ополченцам отразить силы генерала Халифы Хафтара, которые осаждали столицу с апреля 2019 года. Хафтар получил военную помощь от Египта, но также и самое значительное от России и Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ). Поддержка со стороны этих государств включала в себя поддержку с воздуха, вооруженные беспилотники, персонал частных военных компаний, противотанковые и зенитные системы, а также подготовку. Российские и ОАЭ самолеты и беспилотники были размещены на аэродромах в Ливии. Турция ответила взаимностью, по сообщениям, развернув советников и передовые системы вооружения, в частности средства ПВО и вооруженные беспилотники, а также сирийские повстанческие истребители. Этот приток привел к непростому тупику на оси, идущей от Сирта до Джуфры. Хотя это было запрещено резолюциями ООН, постоянное предоставление оружия привело к срыву усилий по посредничеству в конфликте, как и все более сложная мозаика сил в Ливии, как местных, так и иностранных, а также государственных и негосударственных субъектов. Между тем, хотя их развертывание, возможно, было скромным по масштабам, региональные субъекты смогли сохранить свое присутствие, что указывает на еще больший прогресс в развитии их военного потенциала.
Региональные сложности Бои в Йемене между силами хуситов и антихуситской коалицией оставались интенсивными, особенно в провинции Мариб, где первые добились значительных успехов. Тем временем Саудовская Аравия сократила масштабы своих военных операций, а вклад ОАЭ сократился. Более того, в антихуситской коалиции появились трещины, что привело к боям между сепаратистами и правительственными войсками в Адене и других местах. В то время как хуситы проводили меньше ракетных и ракетных атак против Саудовской Аравии, они по-прежнему стремились захватить территорию и демонстрировали растущую военную компетентность, например, используя беспилотники и более точные ракеты. Тем временем йеменскому населению пришлось бороться не только с последствиями продолжающегося конфликта, развала экономики и постоянной нехватки продовольствия, но и с пандемией коронавируса.
В Персидском заливе и Ираке эскалация напряженности между США и Ираном переросла в прямую конфронтацию. В течение всего 2019 года Иран проводил операции, направленные на увеличение расходов американских партнеров, в частности Саудовской Аравии и ОАЭ, на поддержку американской стратегии максимального давления на Иран. Эти действия включали в себя нацеливание и захват танкеров и сбитие американского беспилотника в Персидском заливе. В сентябре 2019 года иранская атака, объединившая беспилотные летательные аппараты и ракеты, нанесла удар по нефтеперерабатывающему заводу Абкаик и нефтяному месторождению Хураис в Саудовской Аравии, охватив в течение нескольких недель около 50% добычи Саудовской нефти. Эта атака продемонстрировала не только мастерство и технологические возможности Ирана, но и проблему обеспечения эффективной противовоздушной обороны в регионе. На этот раз США отказались от ответных мер против Ирана, что заставило некоторых наблюдателей в Персидском заливе усомниться в надежности США как гаранта безопасности.
Самая опасная эскалация в регионе произошла в Ираке. В ответ на ракетные удары поддерживаемых Ираном ополченцев по американским объектам США нанесли крупномасштабный удар по соединениям ополченцев. В свою очередь, ополченцы предприняли атаку, в результате которой был убит гражданин США, и осадили посольство США в Багдаде. В начале января администрация Трампа приказала нанести удар беспилотником по генерал-майору Касему Солеймани, главе Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) Кудс и архитектору регионального влияния Ирана. Хотя это породило опасения более широких атак, убийство Солеймани послужило иллюстрацией ограничений для каждого фактора: Иран стремился отомстить, но не рисковал развязать тотальную войну; точно так же США не проявляли интереса к прямому конфликту. Через несколько дней после убийства Сулеймани Иран нанес ответный ракетный удар по американским объектам, расположенным на иракской авиабазе аль-Асад. В то время как около ста человек личного состава были ранены, ни один солдат не был убит, и ущерб был ограничен. Это позволило и Ирану, и США пойти на деэскалацию. Тем не менее, позже в 2020 году иранское давление усилилось против американских патрулей и объектов в Ираке в форме преследования и нападений со стороны иракских ополченцев. Очевидное намерение Ирана состояло в том, чтобы заставить США сократить свое присутствие в Ираке, что в конечном итоге привело бы к его выводу.
Пандемия коронавируса вынудила ряд государств мобилизовать свои вооруженные силы и силы безопасности в рамках реагирования на кризис. Во многих странах Ближнего Востока вооруженные силы играли многочисленные внутренние роли - от закрытия границ и введения комендантского часа и блокады до материально-технической поддержки и поставок гуманитарной помощи. Военные госпитали также были привлечены к усилиям по преодолению кризиса.
В более широком плане некоторые события, как представляется, предвещают новые тенденции в области региональной обороны. Пандемия коронавируса оказала значительное влияние на экономику Ближнего Востока: по данным МВФ в октябре, ВВП региона, как ожидается, сократится в среднем на 10,2% в 2020 году. Хотя это может подтолкнуть лидеров региона к перераспределению элементов своих бюджетов, влияние на оборонные бюджеты может быть относительно ограниченным, в зависимости от восприятия угрозы. Например, хотя бюджет Саудовской Аравии уже был сокращен (поскольку страна стремилась сократить свой финансовый дефицит), Королевство тем не менее настаивало на том, что его программы модернизации обороны и индустриализации будут осуществляться в соответствии с планом. Действительно, никаких серьезных отмен закупок оружия зафиксировано не было, и Саудовская Аравия, похоже, намеревалась модернизировать свою противовоздушную оборону после атак Абкаика в сентябре 2019 года. Неожиданное соглашение о нормализации отношений между ОАЭ и Израилем, объявленное в августе, предполагало, что оборонное и технологическое сотрудничество между двумя государствами ускорится. Затем 10 ноября Агентство по сотрудничеству в области оборонной безопасности США объявило о трех возможных оборонных продажах ОАЭ. Общим фактором, который до сих пор препятствовал закупкам такого рода, является то, что они рискуют подорвать качественное военное превосходство Израиля в регионе. Когда было объявлено о потенциальных продажах, в том числе боевых самолетов F-35, США подтвердили эту гарантию.
Известие о том, что США пересмотрят свою приверженность режиму контроля за ракетными технологиями (РКРТ), возродило надежды в ближневосточных государствах на то, что США начнут продажу вооруженных беспилотников; объявление о возможной продаже MQ-9B ОАЭ стало первым проявлением меняющейся политики Вашингтона в отношении региона. Несколько стран, таких как ОАЭ, Алжир и Иордания, в прошлом обращались к Китаю за получением таких возможностей, но с годами появились жалобы на производительность и технологии. Однако главной заботой США и их региональных союзников стала отмена 18 октября эмбарго ООН на продажу оружия Ирану. Попытки США продлить эмбарго в Совете Безопасности ООН были отвергнуты. И Россия, и Китай, казалось, были готовы поставлять Ирану системы вооружения, но низкие цены на нефть и экономические трудности Ирана, казалось, могли помешать быстрой и всеобъемлющей программе перевооружения. Вместо этого Иран, как считалось, скорее всего, сосредоточится на создании своих ракет (таких как противокорабельные системы) и своей противовоздушной обороны. Тем не менее, запасы Ирана в более широком смысле требуют рекапитализации. Например, военно-воздушные силы, как и военно-морской флот, обычно полагаются на боевые платформы, первоначально приобретенные в 1970-х годах, но в отсутствие средств для обеспечения полной замены флота краткосрочные приоритеты могут включать модернизацию и дополнительное внимание к совершенствованию пакетов вооружений.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика К началу 2020 года перспективы экономики региона уже были омрачены низкими ценами на нефть, которые с 2016 года сохранялись на уровне значительно ниже цены, необходимой для сбалансирования бюджетов (цена фискальной безубыточности) крупнейших экономик региона. Рост реального ВВП региона и без того был медленным - с 2,1% в 2018 году до 1,5% в 2019 году. Таким образом, в 2020 году регион столкнулся с дополнительной проблемой, когда пандемия коронавируса негативно повлияла на внутреннее производство, а последующее падение мирового спроса привело к падению цен на нефть до еще более низких уровней. Согласно прогнозу МВФ по мировой экономике на октябрь 2020 года, экономика региона, как ожидается, сократится в среднем на 10,2% в 2020 году. Однако МВФ прогнозирует, что улучшение произойдет уже в 2021 году, а прогнозируемый рост составит около 6,7%, в основном за счет улучшения экономических перспектив для экспортеров нефти из стран, не входящих в Совет сотрудничества стран Персидского залива.
Однако экономическая неопределенность, скорее всего, будет продолжаться до тех пор, пока пандемия коронавируса сохранится или, по крайней мере, пока не появятся надежные планы борьбы с этим вирусом. Кроме того, дальнейшие меры по смягчению последствий и сдерживанию могут оказать дополнительное воздействие на экономическое здоровье, а также потенциально усугубить волатильность на мировых нефтяных рынках. В 2020 году произошло значительное падение цен на нефть на фоне обвала спроса, после "локаутных" мер, направленных на ограничение перевозок, и ценовой войны между Россией и Саудовской Аравией в первом квартале. Со среднего уровня US$65 за баррель в 2019 году цены упали до среднего уровня чуть выше US$40 за баррель в 2020 году, достигнув минимума в апреле на уровне чуть более US$20 за баррель. Хотя Управление энергетической информации США (EIA) оценивает, что мировые цены на нефть восстановятся до US$49 за баррель в 2021 году, этот прогноз подвержен высокому уровню неопределенности, поскольку пандемия продолжает замедлять глобальный экономический рост.
Экономики стран ССАГПЗ испытали одни из самых резких сокращений, наблюдавшихся в регионе в 2020 году: их бюджетный дефицит, как ожидается, составит от 10,6% ВВП в Саудовской Аравии до 18,7% в Омане, и только Катар, как ожидается, останется с профицитом. Важно отметить, что даже с учетом текущих прогнозов EIA о том, что в 2021 году произойдет умеренный рост цен на нефть, прогнозируемая цена в US$49 за баррель не будет достаточно высокой, чтобы сбалансировать бюджеты большинства этих государств. По данным МВФ, безубыточная цена нефти Саудовской Аравии оценивается в US$78 за баррель в 2020 году и US$68 за баррель в 2021 году. Большую озабоченность вызывают Бахрейн и Оман, где цена на нефть составляет US$93 за баррель и US$105 за баррель соответственно, чтобы сбалансировать свои бюджеты в 2020 году. Экспортеры нефти, не входящие в ССАГПЗ, также испытают резкое снижение добычи в 2020 году. Например, в октябре 2020 года МВФ World Economic Outlook подсчитал, что экономика Алжира и Ирака сократится на 5,5% и 12,1% соответственно в 2020 году. Завершая эту мрачную картину, ливийская экономика, искалеченная многолетним конфликтом, как ожидается, сократится на 67%, в то время как экономика Ливана также может сократиться на 25%, поскольку августовский взрыв в порту Бейрута усугубил экономический и политический кризис страны.
Траектории оборонного бюджета Эти экономические вызовы будут влиять на траекторию региональных оборонных бюджетов, а также на неопределенность темпов экономического восстановления. В краткосрочной перспективе бюджеты могут оставаться относительно стабильными, поскольку уже определены ассигнования на 2020 год и поскольку оборона исторически была приоритетной областью для региональных правительств. Тем не менее, вполне возможно, что на темпы реализации планов закупок и расходов может повлиять пандемия коронавируса, а также влияние низких цен на нефть на распределение финансирования. Для стран ССАГПЗ другой эффект может заключаться в замедлении распределения финансовой и военной помощи, например Египту.
В долгосрочной перспективе пандемия коронавируса может побудить региональных лидеров перераспределить элементы более широких государственных бюджетов, чтобы справиться с уязвимостями, вызванными пандемией, возможно, стимулируя инвестиции в социальный сектор и здравоохранение помимо чрезвычайных фондов, объявленных в 2020 году. Тем не менее, это может не так сильно повлиять на оборонные бюджеты, как можно было бы ожидать, особенно если политики также примут более широкое определение национальной безопасности. Например, это может привести к тому, что государства будут менять приоритеты в оборонных бюджетах, а не сокращать их. В этом сценарии региональные государства могли бы заострить внимание на возможностях, включая кибербезопасность и искусственный интеллект, а не на обычных платформах. Тем не менее, когда возникает срочная оперативная потребность или конкретная угроза, вполне вероятно, что региональные государства будут продолжать уделять приоритетное внимание требуемому финансированию.
Однако оборонные бюджеты региональных государств уже сократились в 2019 году. Например, оборонный бюджет Саудовской Аравии сократился с US$58,1 млрд. в 2018 году до US$50,9 млрд. в 2019 году в номинальном выражении (общий бюджет обороны и безопасности сократился с US$82,9 млрд. до US$80,5 млрд.), в то время как оборонный бюджет Ирана сократился с US$18,5 млрд. до US$17,2 млрд., что на 35% меньше, если измерять в реальном выражении, из-за инфляции, достигшей 41% в 2019 году. Еще до того, как стали ясны экономические последствия пандемии, Саудовская Аравия уже объявила о сокращении оборонного бюджета на 2020 год до US$48,5 млрд. (US$77,3 млрд. на оборону и безопасность), поскольку страна стремилась сократить свой финансовый дефицит. Оборонный бюджет Ирана также сократился в 2020 году до US$14,1 миллиарда, что на 26% меньше, чем в реальном выражении в 2019 году. И наоборот, в 2019 году в Северной Африке наблюдалась тенденция к росту, и большинству стран, не зависящих от нефти, удалось избежать сокращения расходов в 2020 году. В июне 2019 года Марокко, например, объявило, что его оборонный бюджет будет увеличен на 21% в реальном выражении в 2020 году до US$6 млрд. (US$5,5 млрд. в постоянных долларах 2015 года), опираясь на более умеренный рост, наблюдавшийся в период с 2015 по 2019 год, когда оборонный бюджет увеличился с US$4,3 млрд. до US$4,8 млрд. (US$4,4 млрд. до US$4,6 млрд. в постоянных долларах 2015 года). В то время как Алжир осуществил реальное сокращение оборонного бюджета на 3,4% к 2020 году, рост был очевиден в Египте, Тунисе и Мавритании.
Оборонные закупки и промышленность Ближний Восток и Северная Африка являются домом для ряда крупных импортеров оборонной техники и регулярно получают заказы значительных размеров и стоимости. Тенденции в области закупок на Аравийском полуострове, в Египте и Марокко свидетельствуют о том, что авиация остается неизменным приоритетом, особенно модернизация боевых самолетов и вертолетного парка. Примеры включают заказ Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) на 26 вертолетов AH-64E Apache и контракт Марокко на зарубежные военные продажи (FMS) на 24 AH-64E Apache в 2020 году, а также уведомления FMS о продаже/ремонте вертолетов Apache Катару в 2019 году и Египту в 2020 году. В конце 2019 года египетские и американские военные офицеры также официально открыли базу истребителей в Западном аэропорту Каира, где в настоящее время эксплуатируется F-16C/D Блок 52. Растущее внимание ОАЭ к возможностям разведки, наблюдения и разведки (ISR) подтверждается контрактом на два самолета раннего предупреждения и управления Global Eye на базе бизнес-джетов Bombardier Global 6000; ОАЭ подписали соглашение о поддержке и техническом обслуживании с Saab в июле 2020 года. Приоритет, отдаваемый военно-воздушным силам, отражает растущие амбиции региональных держав в отношении проецирования силы. В последние годы некоторые региональные военно-воздушные силы пополнили свои запасы тяжелыми транспортными самолетами и увеличили число оперативных развертываний, например, в конфликтах в Йемене, а также в Ливии. Одной из проблем, которая поставила в тупик амбиции региональных государств по закупке военной техники последнего поколения у США, была решимость Вашингтона сохранить Качественное военное превосходство Израиля (QME), хотя для некоторых государств эта ситуация, возможно, теперь изменилась после нормализации отношений между некоторыми государствами Персидского залива и Израилем в конце 2020 года. В ноябре Американское Агентство по сотрудничеству в области оборонных продаж объявило о возможной продаже ОАЭ боевых самолетов F-35A Lightning II, а также ряда других видов техники. Первый предназначался для боеприпасов, обеспечения и поддержки, включая AIM-120C8 AMRAAM, AGM-154C Joint Stand-off Atack Weapons, AGM-154E Joint Stand-off Atack Weapons-Extended Range и AGM-88E Advanced Anti-Radiation Guided Missiles. Второе объявление касалось возможной продажи ОАЭ до 50 совместных ударных истребителей F-35A и сопутствующей техники, а третье - возможной продажи до 18 готовых к вооружению беспилотных летательных аппаратов MQ-9B Sky Guardian. Если бы все опционы были реализованы по этим сделкам и они были одобрены американскими властями, то они обошлись бы примерно в US$10 миллиардов, US$10,4 миллиарда и US$2,97 миллиарда соответственно. Учитывая, что Вашингтон заявил в то же время, что он полон решимости сохранить QME Израиля, возможности предлагаемого оружия и датчиков остаются неясными по отношению к израильским системам. Тем не менее, для региональных государств, столкнувшихся с Ираном, который только что вышел из-под эмбарго ООН в отношении обычных вооружений и, по крайней мере, теоретически, несмотря на экономические проблемы, способен начать рекапитализацию своих стареющих обычных вооружений, появление таких передовых платформ значительно повысило бы их боевые возможности.
Для Ирана эмбарго ООН на обычные вооружения могло бы быть снято, но другие эмбарго остаются. Кроме того, экономические проблемы Тегерана означают, что он вряд ли будет спешить закупать оборудование в больших количествах для замены устаревших запасов. Более того, Иран уже несколько лет отдает приоритет развитию асимметричного потенциала. Тем не менее, со временем обычные платформы Ирана должны будут быть заменены, включая наземные платформы и его боевые самолеты американского происхождения, последний из которых был бы поставлен к 1978 году, а также его надводные боевые корабли (его основными платформами являются разработанные в 1960-х годах Alvand-class).
Растет интерес к укреплению регионального потенциала обеспечения безопасности на море. В 2018 году Саудовская Аравия разместила заказы на 5 фрегатов Avante 2200 из Испании, а также на 39 патрульных катеров HSI-32 из Франции. В 2019 году немецкий Бундестаг одобрил продажу шести фрегатов Египту, а ОАЭ подписали сделку на два фрегата Gowind 2500 из Франции. Важно отметить, что планируется, что по крайней мере один из фрегатов и 18 патрульных катеров HSI-32 будут построены в Египте и Саудовской Аравии соответственно. (ОАЭ также должны построить 24 легких ударных самолета B-250 по контракту с местной фирмой Calidus в 2019 году; сообщается, что самолет был разработан бразильской компанией Frm Novaer.) Все это говорит о сохраняющемся интересе к развитию отечественной оборонной промышленности в этих странах. Для ОАЭ, а также Саудовской Аравии и, в меньшей степени, Египта местные производственные амбиции связаны с планами экономической диверсификации и - возможно, в долгосрочной перспективе - суверенными производственными возможностями, хотя создание или обеспечение поддержки проектной и снабженческой базы было бы дополнительной задачей.
ЕГИПЕТ Спустя десять лет после того, как волна народных восстаний прокатилась по арабскому миру, свергнув несколько режимов, вооруженные силы Египта вместо этого усилили свою власть над политической и экономической жизнью. Президент Абдель Фатх ас-Сиси пришел к власти в 2013 году, после того как действующий президент Мухаммед Мурси, избранный годом ранее, был свергнут вооруженными силами после массовых протестов против него. Сиси был назначен Мурси министром обороны, а до этого возглавлял военную разведку.
Президент Сиси стремился повысить национальный престиж, активизируя вооруженные силы, закупая современное оружие и заключая крупные инфраструктурные контракты. Его аналогичные, если не непосредственные предшественники, Хосни Мубарак и Анвар Садат, придавали египетским вооруженным силам значительную роль в национальной экономике, но также использовали политические партии и другие элиты для поддержки своего правления. Президент Сиси, напротив, похоже, доверяет своим коллегам-военным, назначая их на ключевые гражданские посты и доверяя вооруженным силам крупные инфраструктурные проекты, такие как строительство будущей резиденции правительства Египта, Новой административной столицы к востоку от Каира. Тем не менее, президент Сиси консолидировал власть, фактически отодвинув в сторону видных потенциальных соперников из оборонного истеблишмента. В 2020 году он ратифицировал парламентский закон, который фактически запрещает всем отставным военным офицерам баллотироваться на выборные должности без одобрения военных.
Однако военная модернизация Египта также является ответом на региональную обстановку безопасности, в которой Каир ощущает себя окруженным угрозами и мощными конкурентами. В самом Египте продолжается конфликт низкой интенсивности на Синайском полуострове между армией и Исламским государством. На западе продолжающаяся нестабильность в Ливии подогревает опасения египтян по поводу распространения исламизма и роли Турции в поддержке базирующегося в Триполи Правительства национального согласия (ГНА). Египет, напротив, выразил поддержку Ливийским арабским вооруженным силам, базирующимся на востоке под командованием генерала Халифы Хафтара.
Между Египтом, Эфиопией и Суданом продолжается давний спор из-за вод Нила, поскольку Эфиопия движется к завершению строительства Великой эфиопской плотины эпохи Возрождения. В восточном Средиземноморье конкуренция за морские границы, связанные с разведкой природного газа, приблизила Египет к Кипру, Греции и Израилю, одновременно обострив его соперничество с Турцией. Между тем, хотя Израиль может быть главным конкурентом Египта, израильско-египетские отношения стали более тесными, чем когда-либо при Сиси, поскольку обе страны сотрудничают в сдерживании ХАМАСА в секторе Газа. Однако это сотрудничество скрывает сохраняющуюся озабоченность Египта растущим технологическим совершенством израильских вооруженных сил.
Одним из аспектов ответа Каира на эти вызовы было отстаивание бренда египетского милитаристского национализма, подчеркивающего независимость Египта, в то время как другой был попыткой сделать Египет более актуальным в эпоху возобновленной конкуренции великих держав, в частности, путем диверсификации своих поставщиков оружия. Эта стратегия позволила возродить военные связи с Россией, но она не изменила заметно оборонные отношения Египта с Соединенными Штатами.
В то время как Египет продвинулся вперед с покупками нового российского оружия, включая покупку 24 истребителей Су-35 Flanker M за US$2 миллиарда, его отношения с США остаются сложными; относительная близость президента Сиси к Израилю и его борьба с синайскими повстанцами завоевали ему поддержку в Республиканской партии, в то время как его подавление инакомыслия заставило многих демократов усомниться в продолжении американской военной помощи Египту. Западноевропейские страны также выразили опасения по поводу прав человека в Египте, хотя и недостаточно, чтобы отменить различные сделки с оружием.
Политика и стратегия Недавние оборонные приобретения Египта вызвали вопросы относительно того, в какой степени будущая оборонная политика будет по-прежнему носить в основном оборонительный характер, или же Египет развивает потенциал для проецирования силы за пределы своих границ. В военной доктрине Египта, основанной на наследии европейского колониализма, Суэцком вторжении 1956 года, злополучном размещении египетских войск в Северном Йемене в 1960-х годах и его поражении Израилю в 1967 и 1973 годах, аналитики усматривают чувство оборонительности и осторожности. По своей сути Египетские Вооруженные силы воспринимают себя как защитника родины, Суэцкого канала и морских месторождений природного газа Египта.
Кроме того, Египет продолжает проявлять осторожность в применении силы за рубежом. Последним крупным развертыванием войск стало участие более 35.000 военнослужащих в операции "Буря в пустыне" в Ираке в 1991 году. Совсем недавно Египет избежал беспорядков в соседних арабских государствах, таких как Сирия. В 2015 году Египет внес минимальный вклад в возглавляемую Саудовской Аравией интервенцию в Йемен, направив четыре корабля и F-16 для обеспечения блокады коалиции, хотя и не развернул никаких наземных войск. Также в 2015 году египетские истребители нанесли авиаудары по Ливии в ответ на убийство боевиками "Исламского государства" 21 египетского христианина-копта.
Египет также поддерживал операции возглавляемой США коалиции на Ближнем Востоке, хотя его роль, как правило, была нерешительной из-за отсутствия энтузиазма по поводу внешних осложнений и опасений по поводу определенной политики США. После террористических атак 11 сентября 2001 года Египет поддержал войну администрации США с террором, но возражал против последующей региональной программы демократизации Вашингтона. После начала операции "Несокрушимая свобода" в Афганистане Египет открыл полевой госпиталь в Баграме, Афганистан. Египет не был активным членом международной коалиции во время операции "Иракская свобода", но он предоставил американским силам право на пролет и ускоренный проход через Суэцкий канал. Десять лет спустя Египет сыграл незначительную роль в операции "Врожденная решимость" против "Исламского государства", утверждая, что он был озабочен своей собственной проблемой воинственности на Синайском полуострове.
Однако, поскольку война в Ливии развивалась враждебно египетским интересам, реакция Каира стала своего рода лакмусовой бумажкой для более прогрессивной военной доктрины. В январе 2020 года вооруженные силы провели крупномасштабные учения, которые, возможно, были таким же сигналом о том, что Египет готов вмешаться, если его интересы в Ливии будут поставлены под угрозу, как и боевые учения, направленные на береговую оборону и Синая. Затем, летом 2020 года, когда турецкая поддержка базирующейся в Триполи ГНА помогла изменить баланс боевых действий в Ливии и силы ГНА продвинулись на восток, президент Сиси издал четкое предупреждение остановить их продвижение. Чтобы еще больше продемонстрировать решимость, Египет провел второе военное учение, имитирующее десантное нападение. На учениях, которые, хотя и были тщательно спланированы, были представлены некоторые из передовых вооружений, приобретенных за последние пять лет, в том числе вертолетоносец класса Mistral.
Тем не менее, пробелы в потенциале могут помешать быстрому перемещению за пределы границ Египта. Например, если Египет начнет десантную атаку в Ливии или где-либо еще, его корабли Mistral не будут иметь специальной противовоздушной обороны, а на снимках 2020 года якобы будут показаны системы ПВО малой дальности Avenger, закрепленные на палубе для этой роли, в то время как оборона флота также может оказаться проблематичной при нынешнем количестве фрегатов. Сами Mistral не могут принять на борт максимальное количество (16) вертолетоносцев, пока Египет не приобретет вертолеты со складывающимися несущими винтами. Более того, некоторые аналитики говорят, что если Египет будет действовать в ответ на опасения по поводу событий в Ливии исключительно с помощью авиации, он может столкнуться с трудностями в поддержании длительной кампании. Египет только недавно обнародовал кадры, показывающие его первую в истории возможность дозаправки в воздухе с использованием подкрыльевых капсул, и неясно, насколько военно-воздушные силы могут быть подготовлены к проведению таких операций более часто и в более широком масштабе.
Вооруженные силы Армия Армия считается сердцем Египетских Вооруженных сил. Имея чуть менее 700.000 активных и резервных военнослужащих, она по-прежнему ориентирована на поражение сравнительно вооруженного обычного противника. Большая часть армии по-прежнему противостоит Израилю, а семь из 13 бронетанковых и механизированных дивизий развернуты вдоль Суэцкого канала в составе 2-й и 3-й армий. В отличие от этого, только две дивизии обычно приписываются к Ливийской границе (21-я бронетанковая дивизия в Сиди-Баррани и 33-я механизированная дивизия в Эль-Саллуме). США были ключевым источником оборудования и обучения. В период с 1992 по 2015 год Египет приобрел более 1100 основных танков M1A1 Abrams при военной помощи Соединенных Штатов (совместное производство осуществлялось на Египетском танковом заводе под Каиром). За последний год появились необоснованные сообщения о том, что Египет также планирует закупить у России 400-500 основных танков Т-90.
Призыв на военную службу и профессионализация остаются чувствительными темами. Продолжение призыва на военную службу привело к разрыву в навыках между призывниками и профессиональными солдатами. Неквалифицированные призывники, как правило, назначаются на относительно низкие должности в военных компаниях, в то время как офицеры проходят подготовку в сочетании египетских военных академий и программ иностранного партнерства. Недавняя военная подготовка сделала акцент на комбинированных операциях с оружием, совместной подготовке с иностранными вооруженными силами и дополнительном внимании к борьбе с терроризмом, но наблюдатели говорят, что организационная культура в вооруженных силах может препятствовать реформированию. Было сказано, что процесс принятия решений слишком иерархичен, что обеспечивает небольшую гибкость для самостоятельного принятия решений младшими должностными лицами. Более того, по мнению американских аналитиков египетских вооруженных сил, сценарии подготовки могут быть слишком жесткими и заранее определенными.
Продолжающиеся военные операции на Синайском полуострове помогли армии приобрести опыт борьбы с повстанцами, хотя спустя несколько лет вооруженные силы смогли лишь сдержать распространение воинственности, а не ликвидировать ее. Армия продолжает бороться с террористической деятельностью на Синайском полуострове, проводя периодические кампании, которые успешно рассеивают присутствие террористов в населенных районах, но те солдаты, которые остаются после ухода основных сил, часто становятся мишенями. Тем не менее, есть признаки того, что правительство решает коренные причины воинственности на Синае, стремясь улучшить условия жизни бедуинских племен Северного Синая путем строительства очистных сооружений, фабрик и жилья.
Флот Существовали значительные разногласия по поводу улучшения военно-морских возможностей. Два вертолетоносца класса Mistral (производства Военно-морской группы) были куплены у Франции после того, как их продажа России была отменена после аннексии Крыма Россией. Египет также приобрел многоцелевой фрегат FREMM и в июле 2014 года заключил контракт на четыре фрегата Gowind 2500, опять же из французской военно-морской группы; первый из четырех, построенный во Франции, был сдан в эксплуатацию, а остальные три будут построены на Александрийской верфи в Египте.
Египет приобрел четыре подводные лодки типа 209/1400 у дочерней компании немецкой ThyssenKrupp Marine Systems, которые в конечном итоге заменят египетские лодки китайского производства Типа 033 (Romeo), приобретенные в начале 1980-х годов (и которые с тех пор были модернизированы американскими системами, включая ракеты Harpoon). Сделка Германии по поставке Египту, возможно, шести корветов MEKO A-200 была одобрена Бундестагом Германии в апреле 2019 года, но нынешний статус неясен. Между тем в 2020 году сообщалось, что Египет приобрел у Италии два фрегата FREMM и что ведутся переговоры о других потенциальных продажах.
Военно-воздушные силы Военно-воздушные силы Египта, как правило, рассматриваются внешними специалистами как наиболее профессиональная и технически боеспособная отрасль вооруженных сил. В то время как в средствах массовой информации широко освещалась закупка Египтом 24 многоцелевых истребителей Rafale из Франции и около 50 истребителей-бомбардировщиков Миг-29М/М2 из России, США являются крупнейшим единственным источником самолетов в Египте, включая около 200 боевых самолетов F-16. Стратегия диверсификации Египта особенно сложна для ВВС, которые должны сбалансировать различные процедуры обучения и технического обслуживания для европейских, российских и американских платформ.
Сообщения о планах Египта с 2019 года приобрести российские истребители-бомбардировщики Су-35 были подтверждены в 2020 году. В мае 2020 года в российских СМИ появилась информация о том, что авиазавод имени Гагарина в Комсомольске-на-Амуре приступил к производству самолета по контракту, подписанному в 2018 году; пять самолетов были замечены в Новосибирске в июле, как сообщается, на их поставочном рейсе. Считалось, что этот шаг может спровоцировать санкции США в соответствии с Законом о противодействии противникам Америки через санкции 2017 года (CAATSA), хотя официальный ответ Вашингтона на момент написания статьи был неясен.
Парк вертолетов Египта представляет собой смесь европейских, российских и американских моделей. В составе имеется 45 вертолетов AH-64D Apache, и в мае 2020 года США объявили об одобрении потенциальной сделки стоимостью около US$2,3 млрд. по их модернизации до стандарта AH-64E с улучшенными двигателями и навигационными средствами. Египет также приобрел 46 стандартных российских вертолетов Ка-52А Hokum B, а также, возможно, дюжину более старых российских вертолетов Ми-24 Hind. Когда Египет проводил военно-морские учения в середине 2020 года, один вертолетоносец Mistral был замечен с Apach и Ка-52 на летной палубе.
Оборонная экономика и промышленность Вооруженные силы были глубоко вовлечены в египетскую экономику на протяжении десятилетий. Хотя в Египте существует небольшая прозрачность оборонного бюджета, по оценкам, окончательные расходы на оборону составили 66 млрд. фунтов (US$4,1 млрд.) в 2019-20 финансовом году. Включая ассигнования FMF в размере US$1,3 млрд., общие расходы на оборону составляют US$5,4 млрд., что составляет всего 1,4% ВВП, что значительно ниже среднего показателя по региону в 4,5% в 2019 году и 5,5% в 2020 году. По сравнению с уровнем расходов в 2009 году средний региональный показатель увеличился с 4,2% ВВП, в то время как ассигнования Египта сейчас заметно ниже, чем 2,7% ВВП, которые он потратил в том году. Сторонние наблюдатели предполагают, что различные предприятия вооруженных сил достаточно прибыльны, чтобы сделать вооруженные силы в основном самофинансируемыми. Эта самодостаточность проистекает из ее основных корпоративных филиалов - Национальной организации по проектам обслуживания, Арабской организации по индустриализации и Национальной организации по военному производству. В совокупности эти квазигосударственные структуры контролируют многочисленные компании, работающие в таких секторах, как пищевая промышленность, сельское хозяйство, тяжелая промышленность, горнодобывающая промышленность, государственные контракты, строительство, транспорт, фармацевтика, туризм и розничная торговля.
Хотя Египет провел свою первую в истории оборонную выставку в 2018 году, чтобы продемонстрировать свое отечественное вооружение, оборонная промышленность Египта в целом больше ориентирована на производство иностранных товаров или воспроизведение лицензионной продукции, чем на инновации и дизайн. Например, египетские заводы и верфи собирали танки и корабли, первоначально произведенные в западных государствах. На протяжении десятилетий египетские военные заводы также производили артиллерийские орудия, минометы и стрелковое оружие. В последние годы было построено три различных бронетранспортера собственной разработки: Temsah-3, ST-100 и Fahd-300. Тем не менее, в одном докладе утверждается, что египетские попытки продвинуться вверх по цепочке создания стоимости и производить продукцию более высокого класса столкнутся с системными проблемами в военных компаниях, связанными с недостатками в управлении, обучении и маркетинге.
ПОДРЯДНАЯ ПОДДЕРЖКА ОБОРОННЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ ПЕРСИДСКОГО ЗАЛИВА Контрактники стали важным средством предоставления услуг и возможностей в передовых вооруженных силах. Они могут использоваться для выполнения функций, включая предоставление базовых и вспомогательных функций, которые не должны полностью выполняться военнослужащими или которые могут быть выполнены более дешево или более надежно. Подрядчики также использовались для выполнения специальных функций, где навыки либо развиваются, либо находятся в дефиците, а также для выполнения различных неразвернутых функций. FRMS, которые работают в этом пространстве, часто в значительной степени полагаются на набор отставных военных, в том числе из западных государств.
Предоставление военной поддержки подрядчиками не является чем-то новым в регионе Персидского залива. Это, как правило, осуществляется либо непосредственно подрядчиками, либо ими в поддержку вооруженных сил. С 1970-х годов Оман пользуется контрактной поддержкой вооруженных сил Великобритании и BAE Systems. Между тем, основные программы развития авиационного потенциала Саудовской Аравии, осуществляемые США и Великобританией, широко поддерживаются подрядчиками, хотя эта поддержка снижается по мере роста промышленного потенциала Саудовской Аравии в рамках этих программ. Vinnell Arabia предоставляет ориентированную на платформу поддержку (обучение, материально-техническое обеспечение, инженерное обеспечение) Национальной гвардии Саудовской Аравии (SANG) в качестве элемента межправительственного соглашения с Соединенными Штатами. Однако по мере того, как бюджеты испытывают давление, а министерства обороны вынуждены становиться более подотчетными, а также с учетом катализатора конфликта в Йемене с марта 2015 года ценность этой поддержки была признана государствами и постепенно увеличивается, отражая необходимость учета расходов на весь срок службы, а также первоначальных закупок.
Объединенные Арабские Эмираты иллюстрируют растущее использование подрядчиков на Ближнем Востоке, где для укрепления и ускорения оперативного потенциала нанимаются опытные сотрудники, вышедшие в отставку из иностранных вооруженных сил, как это можно увидеть в Президентской гвардии и Объединенном вертолетном командовании. В обоих случаях бывшие австралийские и американские военнослужащие заполняют основные должности с целью улучшения внутренних процессов. Цель состоит в том, чтобы ускорить развитие потенциала Эмиратов в области развития персонала таким образом, чтобы страна могла со временем создать самоподдерживающиеся структуры развития персонала. Некоторые из этих подрядчиков обладают исполнительной властью, а не являются советниками. Более того, подрядчики используются и в других странах ОАЭ. Например, персонал из Франции, Великобритании и США в настоящее время пополняет штат учебных центров, таких как Штабной колледж и Школа ведения войны в пустыне, путем прямых поставок, и со временем, как ожидается, эти подрядчики вернутся к роли консультантов и наставников. Кроме того, в оборонной промышленности ОАЭ широко используется подрядная поддержка, такая как инженерная поддержка воздушных и наземных платформ в АММРОКЕ и Аль-Таифе, а также развивается внутренний инженерный потенциал. Как и в случае с другими соседями по Персидскому заливу, Министерство обороны ОАЭ традиционно возглавляет разрозненные отдельные службы, и с 2010 года ведется обширная работа по развитию оборонных институтов, опираясь на поддержку крупных консалтинговых компаний фирм, включая Booz Allen Hamilton, AT Kearney и PWC, которые, в свою очередь, в значительной степени полагаются на отставных военнослужащих из Австралии, Канады, Великобритании и США.
Напротив, Саудовская Аравия представляет собой более серьезную проблему, учитывая ее размеры, а также необходимость удовлетворения амбиций королевской программы реформ "Видение 2030". Тем не менее, была обнародована небольшая конкретная информация об амбициях Эр-Рияда в области оборонных реформ, помимо желания развивать национальную оборонную промышленность и "вывести на сушу" больше оборонного производства. Нишевые элементы саудовских вооруженных сил выиграли от поддержки подрядчиков, оказанной в основном Королевским ВВС Саудовской Аравии (RSAF) через правительственные соглашения с участием BAE Systems и американских основных подрядчиков, предназначенных для обеспечения ориентированного на платформу технического обслуживания, ремонта и капитального ремонта, а также технической и другой подготовки, в то время как национальный потенциал развивается. Это привело к вербовке ряда бывших британских и американских военных и работников оборонной промышленности.
Операции в Йемене иллюстрировали разрыв между этими элементами RSAF и остальной частью МО Саудовской Аравии. Несмотря на критику других аспектов операций RSAF в Йемене, очевидный урок из этих операций состоит в том, что исторические механизмы, ориентированные на платформу, оказали лишь ограниченное влияние на общий военный потенциал. Однако эта лоскутная картина поддержки подрядчиков может измениться после создания наследным принцем Мухаммедом бен Салманом Офиса управления преобразованиями МО (ТМО). Глава этой организации был приглашен из Saudi Aramco для разработки того, что со временем должно было стать программой реформ сверху вниз. Прогресс в целом был медленным по таким причинам, как продолжающиеся операции в Йемене; недостаточный опыт среди старшего персонала; проблемы с делегированием полномочий по принятию решений; и, возможно, давление многочисленных консультантов и подрядчиков, стремящихся участвовать в работе, не имея общего плана. Хотя поддержка подрядчиков не позволит быстро решить эти проблемы, были подписаны соглашения с Великобританией и США о предоставлении старших, часто бывших военных, советников для консультирования и оказания помощи. По мере того как элементы этих программ переходят к этапу реализации, вполне вероятно, что все большее число подрядчиков будут задействованы в качестве консультантов и будут выполнять функции поставщиков, работая вместе с саудовскими коллегами.
В условиях, когда региональные бюджеты могут оставаться под давлением низких нефтяных доходов, вполне вероятно, что баланс потребностей в поддержке подрядчиков будет склоняться в сторону оборонной трансформации и развития эффективных вооруженных сил. Аналитики утверждают, что маловероятно, что уникальный подход ОАЭ, заключающийся в том, чтобы одевать неграждан в униформу и наделять их исполнительными ролями, получит широкое распространение, и, возможно, более вероятно, что будет продолжена поддержка подрядчиков для доставки платформ и интеграции, а также поддержка более широких оборонных реформ, направленных на развитие сил, которым пренебрегали за счет закупок "трофеев". Тем не менее, это, скорее всего, будут программы с 20-30-летним сроком, зависящие от способности систем образования (которые также нуждаются в реформе) предоставлять людям необходимые навыки, а также зависящие от солдат и офицеров, продвигающихся по структурированной карьере, которая дает им опыт, необходимый для руководящих должностей.
ОФИЦЕРСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В ВООРУЖЕННЫХ СИЛАХ ПЕРСИДСКОГО ЗАЛИВА Государства Персидского залива работают над повышением качества своих военных лидеров в рамках своих усилий по повышению общего военного потенциала. Важной частью этого процесса является совершенствование системы офицерского образования. Современные вооруженные силы тратят значительные усилия на образование и подготовку на протяжении всей карьеры офицера, чтобы улучшить навыки и поставить лучших лидеров. Курсы подчеркивают карьеру военачальников по мере их продвижения по служебной лестнице. Идеал заключается в достижении меритократического продвижения, когда на каждый пост назначается лучший кандидат.
Государства Персидского залива сталкиваются с особыми проблемами в совершенствовании офицерского образования, не в последнюю очередь из-за специфических факторов, связанных с религией и племенем. Они по-прежнему влияют на отбор офицеров в странах Персидского залива и их дальнейшее образование, хотя в последнее время предпринимаются попытки продвигать более широкую концепцию служения нации. В вооруженных силах Бахрейна и Кувейта есть шиитские офицеры, но аналитики обнаружили "стеклянный потолок", когда дело доходит до продвижения. Более того, даже в странах Персидского залива, где шииты составляют меньшинство, они все еще могут быть маргинализированы на государственной службе. Оман пошел другим путем. Большинство оманских мусульман-ибади, но в Дхофаре преобладают сунниты. После восстания там в 1960-х и 1970-х годах султан Кабус привлек Дхофариса в оманский истеблишмент. Сунниты-дхофари обычно занимают высшие посты в Вооруженных Силах и Королевской канцелярии. Даже если религия играет определенную роль в отборе должностных лиц государств Персидского залива, племя важнее.
Племя играет важную роль в обществах Персидского залива из-за близости к правящим семьям. Лояльность была и остается вознагражденной и обеспеченной государственной работой. Поскольку вооруженные силы рассматривались многими просто как еще один элемент государственной службы, военная служба, по мнению аналитиков, часто воспринималась скорее как работа, чем как профессия, за исключением лучших офицеров.
Тем не менее, в последние годы предпринимались попытки обуздать национализм в попытке повысить дух корпуса и профессионализм, не в последнюю очередь после экспедиционных операций. Это легче сделать в странах, где коренное население однородно или где правительство стремится создать национальный дух через государственную службу. Действительно, мерилом того, как это может быть успешным, является то, что оманский начальник штаба является сыном одного из повстанцев из восстания Джебель-Ахдара, которое закончилось в 1959 году. Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Катар недавно приняли другой подход и ввели форму национальной службы. Общая мотивация состояла в том, чтобы помочь объединить нацию, прививая дисциплину, улучшая физическую выносливость, повышая осведомленность населения о проблемах безопасности государства и повышая вознаграждение за карьеру в вооруженных силах. Хотя эти инициативы были введены слишком недавно, чтобы оказать заметное влияние на профессионализм офицерского корпуса, они оказали влияние на формирование более зрелого понимания военного риска и жертв среди широких слоев населения.
Институты и курсы Шесть стран Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССАГПЗ) (Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар, Саудовская Аравия и ОАЭ) подходят к начальной подготовке офицеров аналогичным образом. Каждая из них имеет одну или несколько военных академий. В Омане, например, существует единая академия для каждой из служб, в то время как в Кувейте есть одна академия для сухопутных и воздушных курсантов, причем морские курсанты обучаются за рубежом, главным образом во Франции. Продолжительность курсов варьируется от одного до трех лет. Ученые степени высоко ценятся в Персидском заливе, поэтому большинство курсов либо присуждают, либо способствуют получению степени. Университет Абу-Даби, например, присуждает степень бакалавра в области военных наук, которую могут получить офицеры Сухопутных войск и Президентской гвардии после двух лет обучения в Военной академии Зайда, а затем один год дистанционного обучения в качестве новоиспеченных офицеров.
Как и во многих других высших учебных заведениях Персидского залива, зубрежка является нормой в военных академиях. Критическому мышлению и концепции командования миссией уделяется меньше внимания, чем в аналогичных западных институтах. Иностранные сотрудники служат преподавателями почти во всех академиях. Например, сотрудники из Бангладеш служат в Кувейте, граждане Великобритании - в Бахрейне, а сотрудники ОАЭ и Великобритании находятся на "кредитном обслуживании" в Омане. Стандарты курсов не сопоставимы с западными академиями по ряду причин. Например, академии, как правило, являются относительно непопулярными должностями, и командиры подразделений неохотно отпускают своих лучших офицеров в качестве инструкторов. Это препятствует обратной связи, которая оказывается столь полезной в западных академиях, таких как Британская Королевская военная академия Сандхерст (RMAS), Вест-Пойнт в США, Французская высшая школа государственного управления и Австралийский командно-штабной колледж. В западных штатах существует традиция посылать опытных офицеров высокого калибра (а также унтер-офицеров) для обучения курсантов.
В настоящее время региональные выпускники британских RMAS включают начальника штаба Кувейта, главнокомандующего Бахрейна, начальника штаба Катара (COS), COS Омана и заместителя Верховного главнокомандующего ОАЭ. В то время как некоторые кадеты направляются Саудовской Аравией, другие государства ССАГПЗ имеют квоту мест. По мнению аналитиков, курсанты, присланные Оманом, ОАЭ и, в последнее время, Бахрейном, имеют хорошее качество, но часто находят курс RMAS более сложным, чем их британские коллеги из-за их относительной молодости. В каждой стране кадеты отбираются либо путем отбора, либо с привлечением высшего руководства. Племенные и семейные связи остаются важными: первая женщина-кадет из Бахрейна была внучкой покойного премьер-министра Бахрейна, в то время как в 2020 году появились кадеты из Абу-Даби с именем Аль Нахайян и из Дубая с именем Аль-Мактум. В обоих Эмиратах это фамилия соответствующих правящих семей.
Однако способности и мотивы сотрудников, выходящих из международных и региональных академий, могут быть различными. Офицеры Персидского залива поступают в вооруженные силы, где, по большей части, продвижение по службе основано на отработанном времени, а служба - на всю жизнь с щедрой пенсией по выходе на пенсию. Кроме того, планирование карьеры часто затруднено из-за того, что офицеры могут оставаться на своем посту в течение длительного времени. В настоящее время начальники штабов стран ССАГПЗ все давно работают - за исключением Кувейта и Саудовской Аравии. Сохранение лояльных сотрудников на посту в течение длительного периода времени может быть разумным, когда лояльность является приоритетом, но это может негативно повлиять на развитие следующего поколения лидеров.
Командно-штабные курсы Офицеры проходят целый ряд курсов на протяжении всей своей карьеры. Наиболее актуальными для командно-штабных целей являются курсы среднего, продвинутого и высшего уровня. В большинстве стран Персидского залива проводятся краткосрочные курсы для молодых офицеров, прежде чем начнется формальная подготовка персонала в звании майора. Структура Омана наиболее систематична. Смоделированный по образцу Великобритании, он охватывает все три уровня и, по мнению наблюдателей, является высококонкурентным. Например, выпускники годичного командно-штабного курса в Объединенном командно-штабном колледже Омана Байт-Аль-Фаладж получают сертификаты в соответствии с их классом перед командованием Вооруженных сил Султана и тремя начальниками служб, что делает очевидным, кто занял первое место, а кто - второе. Этот курс хорошо расценивается внешними военными специалистами, которые утверждают, что ОАЭ, скорее всего, окажутся в той же категории.
В 2014 году Катар заключил контракт с компанией Serco на проведение командно-штабных курсов в Объединенном командно-штабном колледже имени Джоана Бин Джассима. Однако в 2017 году контракт в Катаре не был продлен. Аналитики сообщали, что это во многом связано с сообщениями преподавателей о трудностях, с которыми студенты сталкивались с курсом, который был установлен на военно-стратегическом уровне - в том числе с тем, что английский язык был языком обучения - и что решение совпало с приходом нового государственного министра по делам обороны. Тем временем Кувейтский Объединенный командно-штабной колледж имени Мубарака аль-Абдуллы уделяет особое внимание обучению английскому языку и, как сообщается, сосредоточен на привитии критического мышления и обучения на оперативном и стратегическом уровнях. Тем не менее, зарубежные институты остаются предпочтительным местом для курсов карьерного роста на среднем и продвинутом уровнях, причем британские и американские институты, как правило, отдают предпочтение. Существует сильная конкуренция за места. ОАЭ, например, ежегодно присылают трех студентов на Продвинутый командно-штабной курс Великобритании в Шривенхеме, и все они сначала закончат курс эмиратского штаба.
Региональные государства действительно сохраняют потенциал для проведения некоторых курсов более высокого уровня. Например, в Бахрейне есть курс для офицеров с одной звездой; в Омане и ОАЭ есть колледжи национальной обороны; в Саудовской Аравии есть Военный колледж для офицеров в звании полковника; в то время как Кувейт недавно добавил короткую Программу повышения квалификации старших руководителей для своих наиболее перспективных полковников и бригадиров. Тем не менее, предпочтение для многих региональных офицеров, стремящихся продвинуться на более высокий уровень, по-прежнему отдается Американскому военному колледжу или Британскому Королевскому колледжу оборонных исследований.
Учебные программы курсов офицерского образования в регионе, как правило, отражают формат, наблюдаемый в других международных вооруженных силах. Однако ценность военного образования, предоставляемого этими учреждениями, подрывается, по мнению аналитиков, акцентом на формат, а не на содержание, и постоянным акцентом на механическое обучение, а не на критическое мышление. Что касается отбора офицеров, то, хотя по-прежнему ценно привлекать лояльный офицерский корпус из избранной группы семей, недавние усилия по подчеркиванию пользы служения нации могли бы обеспечить более прочную и сильную мотивацию. Кроме того, готовность почтить память погибших в экспедиционных кампаниях как мучеников - как это сделали ОАЭ и Бахрейн - послужит иллюстрацией приверженности, требуемой от офицеров. Со временем, возможно, это уменьшит уверенность в том, что военная служба-это немного больше, чем государственная служба, но в форме; и конечным результатом может быть то, что больше военных постов заполняются наиболее способными людьми.
Глава 8. КАРИБСКИЙ БАССЕЙН И ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА * Вооруженным силам по всему региону было поручено реагировать на пандемию коронавируса, добавляя к вызовам, включая меры по обеспечению правопорядка для некоторых. Они были развернуты для оказания помощи в ответных мерах в области общественного здравоохранения путем предоставления медицинских учреждений, использования военно-логистических возможностей для поддержки учреждений здравоохранения и обеспечения блокировки.
* Отсутствие сколько-нибудь значительного и устойчивого роста расходов на оборону и низкий уровень финансирования оборонных инвестиций (закупки и исследования и разработки) среди основных региональных игроков сдерживают развитие потенциала в Латинской Америке.
* Продолжается модернизация военно-морского флота Мексики, с вводом в строй легкого фрегата класса Benito Juarez (ранее Reformador). Планы строительства на 2020-24 годы включают два 1680-тонных морских патрульных судна класса Oaxaca (OPV), четыре прибрежных патрульных судна класса Teotihuacan (Damen Stan Patrol 4207), пять перехватчиков Polaris II и судно логистического снабжения Isla Maria класса Madre (Damen Fast Crew Supplier 5009).
* Продолжается модернизация обороны Бразилии. База подводных лодок на острове Мадейра (в военно-морском комплексе Итагуа) была открыта в июле 2020 года и должна быть завершена в 2022 году. На объекте будут базироваться одна атомная и четыре условные подводные лодки. Первая лодка с традиционным двигателем, Riachuelo, должна быть введена в эксплуатацию в декабре 2020 года. Стратегический план военно-морского флота на 2040 год предусматривал, в частности, приобретение фрегатов класса Tamandare, береговых патрульных судов и ОПВ. Первый боевой самолет Gripen E прибыл в Бразилию в сентябре 2020 года по контракту на поставку 28 F-39E и восьми F-39F Gripen в октябре 2014 года, а местное производство аэроструктур ведется на специально построенном заводе Saab в Бразилии. В Аргентине планы модернизации силовых структур были поставлены в тупик экономическими проблемами. Рекапитализация Armouredvehicle остается умирающей. Планы военно-морской модернизации включают в себя четыре OPV, и план возрождения флота Super Etendard с пятью бывшими французскими самолетами Super Etendard Modernise продвигается медленно. Приоритетными задачами ВВС являются техническое обслуживание и восстановление боеспособности флота, а также модернизация инвентаря, например замена Skyhawk и (уже вышедших в отставку) Mirage.
Латинская Америка и Карибский бассейн Последствия пандемии коронавируса доминировали в сфере безопасности и обороны Латинской Америки в 2020 году. Вооруженные силы по всему региону были развернуты для оказания помощи в ответных мерах общественного здравоохранения путем предоставления медицинских учреждений, использования военно-логистических возможностей для поддержки учреждений здравоохранения и обеспечения соблюдения запретов. Однако эта деятельность сопряжена со значительными издержками, и расходы на оборону во многих странах, вероятно, в будущем скорректируются из-за расходов на борьбу с пандемией. В то же время региональные вооруженные силы и службы безопасности продолжали уделять основное внимание борьбе с торговлей незаконными наркотиками, борьбе с локальными мятежами и задачам, связанным с поддержанием общественного порядка.
Мексика по-прежнему сталкивается, пожалуй, с самыми сложными условиями безопасности в регионе. Тяжеловооруженный Картель де Халиско Нуэва Генерасьон распространился из прибрежного района Тихого океана, чтобы закрепиться в других частях страны, и был признан ответственным за убийство в начале июня, направленное против начальника службы безопасности Мехико. Тем не менее многие проблемы безопасности, связанные с наркотиками, проистекают из деятельности небольших групп и часто также связаны с другими формами преступности, такими как кража топлива по всей стране. Пиратство против морских нефтяных установок и коммерческих судов в Мексиканском заливе, как сообщается, увеличилось в четыре раза с 2017 по 19 год.
Вооруженные силы Мексики проводят значительную реорганизацию. Мало того, что большое количество военнослужащих было назначено в новую Национальную гвардию, где они выполняют различные функции внутренней безопасности, но президент Андрес Мануэль Лопес Обрадор (АМЛО) повысил роль вооруженных сил в общественной жизни, в частности, поставив перед ними задачу преобразования своей главной авиабазы в новый аэропорт Мехико, строительства участков железной дороги на юго-востоке Мексики, а также управления портами и таможенными объектами страны, которые позже предназначались для борьбы с коррупцией и незаконной торговлей. Тем не менее, вполне вероятно, что основные роли вооруженных сил в течение оставшегося срока полномочий АМЛО будут по-прежнему заключаться в привлечении наркокартелей, защите оффшорных активов и оказании гуманитарной поддержки.
В 2020 году ВВС вернули на оперативную службу три своих F-5E Tiger II и один F-5F, а также планируют вернуть оставшиеся F-5E и один F-5F. Аналитики понимают, что SEDENA, департамент, ответственный за армию и военно-воздушные силы, намеревается оставить их на вооружении до 2028-30 годов, в то время как программа замены, как ожидается, начнется в 2024 году. ВВС приняли на вооружение весь свой парк Т-6С+ Texan II, сохранив при этом несколько вооруженных Pilatus PC-7. Считается, что военно-воздушные силы сосредоточены не на новых приобретениях, а на техническом обслуживании и ремонте существующего инвентаря.
Модернизация военно-морского флота продолжается со вступлением в строй легкого фрегата класса Benito Juarez (ранее Reformador). Это самый большой современный военный корабль, построенный в Мексике, а более чем 2500-тонное судно Damen Sigma 10514 вооружено ракетами RGM-84 Harpoon; планы строительства еще семи кораблей были отложены до 2025-30 годов. Военно-морской флот изложил свои планы строительства на 2020-24 годы, которые включают местное строительство двух 1680-тонных морских патрульных судов класса Oaxaca, четырех береговых патрульных судов класса Tenochtitlan (Damen Stan 4207), пяти перехватчиков класса Polaris II и судна материально-технического снабжения класса Isla Maria Madre (Damen Fast Crew Supplier 5009). В то время как армия подчеркнула необходимость начать закупать новые бронетехники, а также новую легкую артиллерию, программа жесткой экономии администрации - плюс последствия пандемии коронавируса - может свернуть эти планы. Это, возможно, одна из причин сообщений о том, что армия стремится модернизировать свой парк VCR TT и ECR-90F1 Panhard 6x6 бронированных боевых машин.
Четвертая годовщина исторического мирного соглашения между правительством Колумбии и партизанской группировкой "Революционные армии Колумбии" (РВСК) состоялась 24 ноября 2020 года. Однако вооруженная деятельность диссидентских повстанческих группировок по-прежнему создает угрозу безопасности и приводит к продолжению наступательных операций всех служб, а также их миссий, направленных на борьбу с организованной преступностью, оказание гуманитарной поддержки, а также оказание помощи в процессе реинтеграции бывших повстанцев РВСК. Колумбия продолжает поддерживать тесные военные связи с Соединенными Штатами, и в июне 2020 года в Колумбию была направлена рота из 1-й бригады содействия силам безопасности Армии США для борьбы с наркотиками. В июле военно-морской флот опубликовал План развития военно-морского флота до 2042 года, который предусматривает строительство пяти (из первоначально запланированных восьми) новых надводных боевых кораблей в соответствии с требованиями Plataformas Estrategicas de Superfcie (PES) 2015 года, а также четырех новых дизель-электрических подводных лодок, среди прочих возможностей. Всеобъемлющая программа называется Планом строительства и оптимизации флота (PROCYON). Ключевым аспектом плана является дальнейшее развитие национального судостроительного потенциала, в первую очередь верфей, эксплуатируемых Корпорацией Ciencia y TecnologМa para el Desarrollo de la Industria Naval MarМtima y Fluvial (COTECMAR), поскольку передача технологий является ключевым компонентом планов модернизации флота. ВВС также планируют модернизировать свой парк истребителей, который в настоящее время состоит из самолетов Kfir, причем в качестве возможных замен будут упомянуты Eurofghter Typhoon, F-16 и Gripen. Однако бюджетные факторы означают, что они могут быть приобретены из вторых рук.
Вооруженные силы Чили были развернуты внутри страны для выполнения задач, связанных с правопорядком, после того как в 2019 году в стране вспыхнули протесты, которые были прерваны в 2020 году пандемией коронавируса. 18 марта 2020 года правительство приняло специальный конституционный декрет, который был продлен на 90 дней 11 сентября, призванный наделить власти особыми полномочиями по борьбе с пандемией. Вооруженные силы оказывают помощь органам общественного здравоохранения в реагировании на пандемию, включая медицинскую и материально-техническую поддержку, а также помогают обеспечить соблюдение запретов и комендантского часа. Внутреннее развертывание продолжалось в северных приграничных районах в соответствии с Декретом 265, который был продлен до 13 августа 2021 года и санкционирует использование вооруженных сил для борьбы с торговлей наркотиками и организованной преступностью. Тем временем армия продолжала реализовывать аспекты Стратегического плана развития до 2026 года, и было объявлено, что армейские бригадные подразделения специального назначения, авиации и разведки объединятся под новым Командованием специальных операций. Военно-морской флот ввел в эксплуатацию в апреле два судна класса Adelaide, ранее эксплуатировавшиеся Королевским австралийским флотом. Корабли прибыли в Чили в середине года и оснащены ракетами Harpoon и SM-2 Block IIIA. Они были куплены для замены двух бывших голландских фрегатов (с ракетами Harpoon и SM-1MR), которые были выведены из эксплуатации в конце 2019 года. Кроме того, планируется дальнейшее расширение судостроительных мощностей верфей Astilleros y Maestranzas de la Armada (ASMAR). В конце 2020 года было объявлено, что в рамках расширения национального космического потенциала Чили заменит свой существующий спутник наблюдения Земли и что будут изготовлены еще два спутника, в том числе один в Чили.
Вооруженные силы Бразилии по-прежнему сосредоточены на своих планах военной модернизации и выполнении ряда соглашений, подписанных в последние годы, в том числе по боевым самолетам Gripen в рамках программы F-X2, по обычным и атомным подводным лодкам, а также по фрегатам Tamandare. Развиваются и планы Правительства по развитию оборонного сектора. Однако вооруженные силы по-прежнему участвуют в решении целого ряда проблем внутренней безопасности, в том числе в городских районах, в рамках правительственных мер, направленных на борьбу с внутренней преступностью.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика Экономические перспективы Латинской Америки значительно ухудшились в течение 2020 года, что отражает последствия пандемии коронавируса и дорогостоящие меры, принятые для противодействия ее последствиям. Кроме того, зависимость региональных государств от экспорта сырьевых товаров увеличила их подверженность глобальному обвалу спроса и, как следствие, падению цен на сырьевые товары. По данным Международного валютного фонда (МВФ), экономический рост в Латинской Америке в 2020 году составит в среднем -8%. В то время как крупнейшая экономика региона, Бразилия, по прогнозам, сократится только на 5,8% в 2020 году, серьезные спады в Аргентине (-11,8%), Эквадоре (-11%), Мексике (-9%) и Перу (-13,9%) привели к снижению среднего показателя 2020 года. Между тем экономические проблемы Венесуэлы продолжались и в 2020 году, когда цена на нефть упала ниже US$20 за баррель в апреле; по прогнозам, в среднем она составит чуть более US$40 за баррель в 2020 году.
По оценкам Всемирного банка, в дополнение к зависимости от сырьевых товаров резкое замедление темпов роста в Китае и США нарушило цепочки поставок в Мексике и Бразилии; произошло также сокращение торговых и платежных каналов, поскольку активность США замедлилась. Крах международного туризма, между тем, особенно затронул Мексику и Карибский бассейн.
Еще до пандемии коронавируса региональный рост подвергался риску из-за растущей региональной политической неопределенности. В то время как в 2019 году демонстрации были в основном очевидны в Боливии, Чили и Никарагуа, в 2020 году также были протесты в Аргентине, Бразилии и Панаме. Беспорядки были вызваны политической неудовлетворенностью, социальной напряженностью и экономическими проблемами, которые уже существуют в регионе, но в некоторых случаях обострились из-за пандемии. Несколько стран, включая Аргентину, Бразилию, Сальвадор и Колумбию, проводят меры денежно-кредитной политики, включая предоставление ликвидности, снижение процентных ставок и покупку активов, а также финансовое стимулирование, включая социальную помощь, поддержку малого бизнеса и дополнительные расходы на здравоохранение.
Расходы на оборону Расходы на оборону в регионе продолжают оставаться на низком уровне из-за слабых экономических показателей, социальных проблем и отсутствия серьезных внешних угроз безопасности, которые за последнее десятилетие варьировались в реальном выражении от 57 до 67 миллиардов долларов. В период с 2010 по 2019 год среднегодовой прирост составил 0,3% в реальном выражении. Значительный рост в период с 2011 по 2014 год был сбалансирован сокращениями в 2015, 2016 и 2019 годах. Сокращение всего на 1% в 2019 году было скромным, а увеличение в Бразилии и Колумбии было недостаточным для противодействия сокращению в Аргентине и Мексике.
Региональные тенденции в значительной степени зависят от колебаний оборонного бюджета Бразилии. С 2010 года на Бразилию приходится в среднем 41% региональных расходов. В течение последнего десятилетия оборонный бюджет Бразилии был стабильным, колеблясь на уровне около US$24-26 миллиардов в реальном выражении, что составляет от 1,3% до 1,5% ВВП. Поскольку большинство других стран региона выделяют меньшую долю экономического производства на оборону, средний региональный показатель за этот период значительно ниже, приближаясь к 1,1% ВВП, что значительно ниже среднемирового показателя в 2,1% ВВП.
Правительство Бразилии планировало сократить бюджет Министерства обороны (МО) в реальном выражении на 34%, или на 39 млрд. реалов (US$7,5 млрд.), в своем первоначальном проекте закона о бюджете на 2020 год (PLOA 2020), который был опубликован 31 августа 2019 года. Это привело бы к сокращению окончательных ассигнований МО до 68,6 млрд. реалов (US$13,2 млрд.) с 112 млрд. реалов (US$28,4 млрд.) в 2019 году, и в результате общие расходы на региональную оборону сократились бы на 15% в реальном выражении. Закон об окончательном бюджете на 2020 год (LOA 2020), согласованный 17 января 2020 года, выделил МО несколько более высокую сумму в размере 73,1 млрд. реалов (US$14,1 млрд.). Между тем прогноз на 2021 год, приведенный в проекте закона о бюджете (PLOA 2021), опубликованном 31 августа 2020 года, предполагал бюджет МО в размере 65,2 млрд. реалов (US$12,6 млрд.). Однако парламентские поправки к правительственному финансированию, предложенные в течение 2020 года в связи с последствиями пандемии коронавируса, по-видимому, отменяют сокращение бюджета МО. В соответствии с положениями, изложенными в презентации Министерства экономики по ООП-2021, также опубликованной 31 августа 2020 года, поправки приводят к окончательному выделению на общую оборону 114 млрд. ркалов (US$22,1 млрд.) и 116 млрд. реалов (US$22,4 млрд.) в 2020 и 2021 годах соответственно. Вполне возможно, что часть этого финансирования может лежать за пределами основного финансирования МО, но эта разница, скорее всего, будет довольно незначительной, поскольку общее финансирование обороны в 2019 году было лишь незначительно выше бюджета МО (R112 млрд. или US$28,4 млрд. до R107 млрд. или US$27,1 млрд. соответственно). Таким образом, региональные перспективы более стабильны, чем это казалось вначале.
Без увеличения в августе 2020 года оборонный бюджет Бразилии в 2020 году был бы меньше в реальном выражении, чем в 2008 году. Действительно, когда в августе 2019 года был объявлен бюджет на 2020 год, руководители оборонных ведомств выразили озабоченность по поводу источника экономии; более короткая рабочая неделя рассматривалась как частичное решение. Это увеличение, вероятно, отражает возросшую роль вооруженных сил Бразилии в обеспечении внутренней безопасности в свете пандемии. Кроме того, поскольку расходы на персонал и оплату труда составляют две трети оборонного бюджета Бразилии, запланированное сокращение в 2020 году в первую очередь повлияло бы на заработную плату или численность вооруженных сил в краткосрочной перспективе. Специалисты по экономическому планированию, возможно, считали, что желательно избегать потенциальных сокращений, подобных этим, когда правительство пытается стимулировать потребление и избежать дальнейшей безработицы. Инвестиции составляют всего 10% оборонного бюджета и также были бы сильно ограничены, если бы бюджет 2020 года был принят в соответствии с планом.
Второй по величине оборонный рынок региона, Колумбия, также сумел сохранить рост в 2020 году, когда оборонный бюджет увеличился на 3% в реальном выражении до US$9,4 млрд. (US10,5 млрд. в неизменном 2015 году). Несмотря на подверженность колебаниям цен на сырьевые товары и значительное влияние пандемии коронавируса, Всемирный банк в июне 2020 года предположил, что экономические показатели Колумбии до пандемии дают ей больше возможностей для проведения денежно-кредитной и финансовой политики, чтобы справиться с последствиями пандемии. Таким образом, МВФ снова прогнозировал, что экономика Колумбии будет лишь умеренно затронута пандемией коронавируса, причем в 2020 году ожидается сравнительно умеренное сокращение на 2,4%, а в 2021 году - рост на 3,7%. Однако прогноз для Колумбии был серьезно понижен в октябрьском Прогнозе МВФ по мировой экономике на 2020 год до сокращения на 8,2% в 2020 году, что говорит о том, что устойчивость финансовых средств Колумбии, возможно, была переоценена ранее в ходе кризиса.
Совсем недавно, в 2017 году, Аргентина была третьим по величине бюджетом в регионе с оборонным бюджетом в US$6,2 миллиарда в номинальном выражении, что значительно выше оборонного бюджета в US$4,6 миллиарда следующего по величине рынка-Мексики. Однако с 2018 года страна столкнулась с рядом экономических проблем, которые привели к значительному сокращению оборонного бюджета до US$2,9 млрд. (US$4,1 млрд. в неизменном 2015 году) к 2020 году. Хотя, когда правительство объявило об увеличении государственного бюджета на 2020 год, это включало дополнительное финансирование обороны, направленное на заработную плату. В то время как Аргентина изо всех сил пытается увеличить свои оборонные расходы, Мексика с 2018 года имеет третий по величине оборонный бюджет региона. Это происходит, несмотря на волатильность его оборонных бюджетных ассигнований, отраженную почти 8% сокращением до общего объема в 2019 году, а затем значительным реальным увеличением оборонного бюджета на 2020 год на 14%, при этом финансирование достигло US$5,3 миллиарда (US$5,8 миллиарда в постоянном 2015 году). Однако экономика - и, следовательно, государственные финансы - остаются уязвимыми в краткосрочной перспективе, в том числе к экономическим последствиям пандемии. Историческая волатильность бюджетных ассигнований на оборону свидетельствует о том, что военные не защищены от более широких колебаний государственных расходов, что может свидетельствовать о возросшей вероятности будущих сокращений по мере того, как станут ясны все экономические последствия пандемии.
Оборонная промышленность Отсутствие сколько-нибудь значительного и устойчивого роста расходов на оборону и низкий уровень финансирования инвестиций (закупок и исследований и разработок (НИОКР)) среди основных региональных игроков сдерживают развитие потенциала в Латинской Америке. Пять крупнейших транжир (Бразилия, Колумбия, Мексика, Аргентина, Чили) выделяют от 2% до 10% годовых расходов на оборону на инвестиции, что является низким показателем по международным стандартам. Например, НАТО рекомендует своим членам направлять не менее 20% оборонного бюджета на инвестиции в новое оборудование и НИОКР - показатель, достигнутый 11 членами в 2019 году.
Политика компенсаций Колумбии еще не привела к расширению или развитию внутреннего оборонного потенциала, поскольку страна по-прежнему в значительной степени зависит от иностранного импорта для крупных программ. Мексика, тем временем, создала небольшую оборонную промышленность, способную производить стрелковое оружие и легкие вооружения, тактические патрульные машины 4x4, беспилотные летательные аппараты, быстрые перехватчики, а также береговые и океанские патрульные суда.
Бразилия стремилась развивать свой оборонный потенциал, и с 2008 года были выпущены последовательные оборонные стратегии, описывающие инвестиционные циклы, которые будут продвигаться от готовых закупок к реализации программ, направленных на укрепление внутреннего потенциала и обеспечение импортозамещения. Это зависит не только от конкретных инвестиционных ассигнований, но и от роста оборонных расходов в целом. С этой целью в июле 2020 года обновление Национальной стратегии обороны, направленное на утверждение Национальному конгрессу, включало стремление Бразилии инвестировать 2% ВВП в оборону. Однако экономические проблемы в период с 2014 по 2017 год снизили скорость и масштабы военной модернизации Бразилии, и хотя в 2020 году произошли важные события, остается неясным, сможет ли Бразилия выполнить 2% стремление, не в последнюю очередь из-за все еще разворачивающихся экономических последствий пандемии коронавируса.
АРГЕНТИНА Вооруженные силы Аргентины стремятся сбалансировать потребность в поддержании надежного военного потенциала с воздействием на оборонный бюджет сохраняющихся национальных экономических проблем и дополнительными экономическими последствиями пандемии коронавируса. После свержения военной диктатуры в 1983 году престиж вооруженных сил значительно упал, что усугубилось поражением в Фолклендской войне в 1982 году и нарушениями прав человека, допущенными во время военного правления. Эти факторы привели к тому, что Аргентина сократила расходы на оборону с 4,7% ВВП в 1979 году до всего лишь 0,6% ВВП в 2020 году, что также стало средством, с помощью которого новые лидеры страны стремились ограничить политическую власть, ранее принадлежавшую вооруженным силам. Более того, государство тогда также было сосредоточено на других национальных приоритетах.
Осложняющим фактором является то, что, по крайней мере, за последние 30 лет оказалось трудно определить последовательный подход в стратегической ориентации Аргентины, и эта неопределенность усложнила задачу планирования обороны. Стратегические интересы правительств после окончания военного правительства варьировались между акцентом на Движение неприсоединения, более тесными отношениями с Соединенными Штатами и западными государствами, а также с социалистическими странами Латинской Америки. Совсем недавно, в период правления Альберто Фернандеса, правящей партии справедливости и развития, по-видимому, произошло смешение двух более поздних подходов, что, возможно, является отражением внутренней динамики внутри правящей партии. Кроме того, возросла риторика в отношении притязаний Аргентины на Фолклендские острова, и в начале 2020 года сообщалось, что Фернандес имел в виду "узурпацию Мальвинских островов, Южной Георгии и Южных Сандвичевых островов". Претензии Аргентины были менее приоритетными при предыдущем правительстве Макри, которое сосредоточилось на улучшении экономических и политических отношений с Соединенным Королевством.
Отношения с Китаем, похоже, идут по восходящей траектории. В августе 2020 года Пекин возобновил валютный своп с Аргентиной на US$18,5 миллиарда, и на той же неделе Аргентина ратифицировала соглашение 2012 года с Китаем об установке базы спутникового слежения в Баяда-дель-Агрио в провинции Неукен. В Аргентине были подняты вопросы о назначении базы, в том числе о ее возможном использовании в военных целях и степени практического контроля аргентинского государства над ее деятельностью.
Планы по восстановлению военного потенциала Ухудшение военного потенциала Аргентины стало более заметным в последнее десятилетие. Произошло сокращение инвентарных запасов и числа программ модернизации, а также высокопрофессиональные оборонные кризисы, особенно связанные с потерей подводной лодки San Juan со всем экипажам в Южной Атлантике в ноябре 2017 года и потоплением - в то время как в порту в 2013 году - эсминца Santisima Trinidad (в то время вышедшего из строя). Снижение заработной платы и стимулов привело к увеличению притока персонала в гражданский сектор, в то время как набор на все должности сократился. В результате аналитики сообщают, что некоторые подразделения недоукомплектованы персоналом, что усугубляет проблемы с оборудованием и создает проблемы для эффективного создания потенциала. Однако в условиях растущей безработицы, вызванной экономическими последствиями пандемии коронавируса, все большее число молодых людей подают заявления на добровольную военную службу, возможно, с прицелом на стабильность занятости, а также на военную роль.
Правительство президента Маурисио Макри в 2015-19 годах было первым, кто подчеркнул необходимость восстановления военного потенциала, но это не было воплощено в политику, и не было значительного увеличения расходов на оборону. Продолжающиеся экономические проблемы, а также относительная расстановка приоритетов в военных делах привели к дальнейшему сокращению инвестиций. До прихода к власти (он был приведен к присяге 10 декабря 2019 года) Альберто Фернандес высказывал те же опасения, что и его предшественник. В 2019 году, будучи еще депутатом Конгресса, нынешний министр обороны Агустин Росси представил в Конгрессе законопроект о создании Национального фонда обороны (FONDEF), в котором предусматривалось постепенное увеличение финансирования для модернизации военной техники и инвестиций в оборонно-промышленную базу. Законопроект предполагал, что 0,35% от общего объема государственных доходов на 2020 год должно быть выделено FONDEF с постепенным увеличением до 0,8% государственного дохода к 2023 году. Фонд будет сохранен на этом уровне после 2023 года. Это означает примерно P14 млрд. (US$199 млн.) в 2020 году и потенциально P30 млрд. (US$426 млн.) к 2023 году, хотя это зависит от состояния национальной экономики и государственных финансов. Палата депутатов, а затем и Сенат одобрили законопроект, позднее в сентябре 2020 года. В октябре 2020 года он был официально выпущен президентом на верфи Tandanor в Буэнос-Айресе. Ранее, в мае 2020 года, правительство создало комиссию под председательством бывших министров обороны Нильды Гарре и Орасио Яунарены для разработки планов военной реформы, хотя ни ее масштабы, ни ожидаемые политические результаты не были конкретизированы.
Пандемия коронавируса создала дополнительную проблему для вооруженных сил, поскольку они были развернуты для оказания помощи в поддержке мер общественного здравоохранения и контроле за соблюдением мер социального обеспечения. Это высветило пробелы в размещении сил по всей стране, а также в потенциале материально-технического обеспечения, а также привлекло внимание к снижению уровня оснащенности. Одним из примеров является способность ВВС к воздушным перевозкам, поскольку они активно использовались не только для репатриации аргентинских граждан из Бразилии, Эквадора и Перу, но и для постоянных логистических усилий внутри страны; аналогичным образом использовались вертолеты армии и ВВС. Тем не менее, эти развертывания имели эффект повышения уровня вооруженных сил в обществе, и некоторые аналитики утверждают, что это увеличило поддержку военной модернизации. Потеря истребителя А-4АР Skyhawk в начале августа вновь продемонстрировала не только относительное устаревание этой платформы, но и трудности, с которыми столкнулись вооруженные силы в поддержании своей устаревшей техники.
Несмотря на ограниченные ресурсы, президент Фернандес объявил на "товарищеской встрече" с вооруженными силами 22 июля 2020 года, что с октября выплаты заработной платы будут включать некоторые надбавки, которые до сих пор выплачивались безвозмездно, что означало, что они не учитывались при расчете военных пенсий. Хотя понятно, что это была давняя просьба военнослужащих, пока неизвестно, как государство будет оплачивать повышение пенсий нынешним пенсионерам, которое, по оценкам аналитиков, составит увеличение примерно на 30%.
Наряду с бюджетными вопросами правительство также начало намечать изменения в политике. Первое произошло 26 июня 2020 года с публикацией Декрета 571/2020. Речь шла об отмене указов 683 от 23 июля 2018 года и 703 от 30 июля 2018 года. Принятые при администрации Макри, они позволили вооруженным силам развернуться против негосударственных угроз. Вместо этого Декрет 572/2020 был призван пересмотреть декреты 727 от 12 июня 2006 года и 1691 от 22 ноября 2006 года, которые были приняты при администрации Киршнера. Декрет 727, в частности, внес поправки в апрельский Закон 1988 г. 23554 о национальной обороне и наложил ограничения на деятельность вооруженных сил в том смысле, что они могли действовать только "перед лицом внешней агрессии, совершаемой вооруженными силами, принадлежащими другим государствам". В указах 2018 года говорилось, что можно развернуть войска против любого внешнего субъекта, а не только против иностранных вооруженных сил. В настоящее время неясно, каким образом законодательная база может позволить развернуть вооруженные силы против террористических группировок или преступников из-за пределов страны.
Организация и модернизация В то время как президент остается главнокомандующим, а министерство обороны имеет исполнительную власть над вооруженными силами, Объединенный комитет начальников штабов за последние два десятилетия превратился в орган, обеспечивающий оперативное управление вооруженными силами. Хотя понятно, что никаких существенных организационных изменений не планируется, вопрос о возможной передислокации подразделений поднимался несколько раз, а пандемия коронавируса, как сообщается, вызывала озабоченность по поводу уровня военного присутствия в отдаленных районах. Тем не менее, единственное предусмотренное развитие-это создание базы в городе Ушуайя для поддержки антарктической деятельности, хотя этот проект продолжается уже несколько лет.
Планы форсированной модернизации были поставлены в тупик экономическими проблемами, усугубленными проблемами, связанными с требованиями к техническому обслуживанию все более стареющих платформ. Армия в течение некоторого времени стремилась модернизировать свой основной танк Tanque Argentino Mediano (TAM), и хотя этот проект достиг стадии прототипа в 2015 году, и было предусмотрено 74, прогресс с тех пор был заморожен. Кроме того, обсуждается баланс бронетанкового парка, а также потенциальные проекты по закупке колесных бронированных машин 6х6 или 8х8. В июле 2020 года США одобрили потенциальную продажу Аргентине бронетехники Stryker, хотя с тех пор был достигнут незначительный прогресс. Другие программы модернизации или замены запланированы для грузовиков, винтовок и вертолетов SA-315B Lama и UH-1H-II Huey II.
Основные программы модернизации военно-морского флота включают четыре морских патрульных корабля класса Bouchard. Первый из них, бывший французский L'Adroit, прибыл в Аргентину в начале 2020 года, и еще три OPV строятся по тому же проекту компанией Kership. Планы военно-морской модернизации также включают покупку ледового корабля для поддержки ледокола Almirante Irizar и десантного корабля-дока. План по возрождению флота Super Etendard с пятью бывшими французскими самолетами Super Etendard Modernise продвигается медленно, и ожидается, что они будут введены в эксплуатацию в 2021 году. Между тем, модернизация эсминцев MEKO 360 и корветов MEKO 140 была остановлена, как и план по возрождению подводного потенциала Аргентины. Администрация Макри начала переговоры о замене аргентинского самолета P-3B Orion на P-3C, и, хотя этот самолет был одобрен для экспорта США, степень прогресса в 2020 году остается неопределенной.
Главный приоритет ВВС, помимо технического обслуживания и восстановления боеспособности флота, связан с модернизацией инвентаря. Флот Mirage был выведен из эксплуатации в 2015 году, и хотя остается стремление заменить его, а также A4-AR Skyhawk, средства еще не выделены. Более значительный прогресс достигнут в связи с модернизацией C-130H Hercules и поставкой учебных Pampa III, и министр обороны, как сообщалось, заявил, что поставки Pampa могут ускориться, если будут высвобождены средства в рамках программы FONDEF. Понятно, что ВВС также стремятся приобрести Boeing 737-700 в рамках плана по замене парка Fokker F28.
Экономика обороны Стремления Аргентины к модернизации обороны зависят от улучшения ситуации в экономике в целом, поскольку страна продолжает сталкиваться с экономическим кризисом. Производство остановилось с 2011 года, а страна находится в рецессии с 2017 года. Последствия пандемии коронавируса, включая последовавшее за этим падение внутренней и международной активности, усугубят и без того плохую экономическую ситуацию в Аргентине, и МВФ прогнозирует потенциальное сокращение реального ВВП на 10% в 2020 году. Сокращение государственных доходов в сочетании с резким ростом расходов на социальную помощь приведет к первичному финансовому дефициту, который, как ожидается, достигнет более 5% ВВП, что является самым высоким показателем за последние 30 лет. Правительство частично компенсирует этот рост государственных расходов сокращением капитальных затрат более чем на 25%, что напрямую влияет на закупки оборонной техники. Правительство добилось определенных успехов в пересмотре условий внешнего долга, но в краткосрочной перспективе потребности в финансировании удовлетворяются путем денежной эмиссии. Риск заключается в том, что это увеличит инфляцию в 2021 году, после снижения в 2020 году до уровня около 40% (против 54% в 2019 году).
Еще в 2017 году оборонный бюджет Аргентины был третьим по величине бюджетом в регионе после Бразилии и Мексики, достигнув в том году US$6,2 миллиарда в реальном выражении. Однако с 2018 года страна столкнулась с рядом экономических проблем, включая высокий уровень долга, обесценивание валюты, рецессию и высокую инфляцию. Таким образом, в 2018, 2019 и 2020 годах оборонный бюджет ежегодно существенно сокращался в реальном выражении, составляя в среднем 15%. Оборонный бюджет был фактически увеличен до P205 млрд. (US$2,9 млрд. в номинальном выражении) в 2020 году по сравнению с P158 млрд. (US$2,2 млрд. в номинальном выражении) в 2019 году, но инфляция, превысившая 50% за последний год, уничтожила любое номинальное увеличение государственных расходов Аргентины. Если смотреть в реальном выражении, то оборонный бюджет Аргентины был сокращен на US$650 млн., или на 15%, до US$4,1 млрд. в 2020 году, что на 33% ниже уровня расходов 2017 года в реальном выражении. Жесткая девальвация песо по отношению к доллару, которая набирает обороты с 2018 года, также подрывает оборонный бюджет в долларовом выражении. В августе президент объявил, что государственный бюджет на 2020 год увеличится еще на P24 млрд. (US$340 млн.), выделяемых на оборону, из которых 85% будет направлено на оплату труда и заработную плату.
Оборонная промышленность Министр обороны Агустин Росси указал, что рекапитализация вооруженных сил должна, насколько это возможно, осуществляться за счет закупок у национальной промышленности, хотя это приводит к ограничениям в отношении предоставления сложных военных систем. Министерство обороны владеет тремя основными компаниями в сухопутной, морской и воздушной областях. Авиационная фирма Fabrica Argentina de Aviones (FAdeA) специализируется на производстве, модернизации и техническом обслуживании самолетов и в настоящее время производит Pampa III низкими темпами, модернизируя флот Hercules для ВВС (он работает над планером) и работая с армией над модернизацией вертолетов Bell-206. Сухопутный сектор фирмы Fabricaciones Militares объединяет ряд заводов по производству легкого оружия, взрывчатых веществ, ракет и другой продукции. Судостроительная фирма Tandanor в последние годы было сосредоточено на техническом обслуживании и модернизации кораблей и подводных лодок. Верфь Рио-Сантьяго, между тем, имеет большой опыт в судостроении и производит четыре небольших учебных судна для военно-морского флота.
Государственная технологическая фирма Invap производит некоторые изделия военного назначения, в основном радары, а также имеет прототипы беспилотных летательных аппаратов. Спутник Arsat SG-1, который разрабатывается Invap и Национальной комиссией по космической деятельности, также призван играть военную роль. Кроме того, есть несколько небольших частных компаний, специализирующихся на обороне, таких как FixView, которая производит гиростабилизированные платформы и разработала капсулы для наблюдения и разведки для ВВС. Оборонного экспорта было немного, хотя в 2019 году FAdeA вела (в конечном счете безуспешные) переговоры с Гватемалой об экспорте самолетов Pampa III.
Глава 9. АФРИКА К ЮГУ ОТ САХАРЫ * Боевые действия в Эфиопии в конце 2020 года представляли угрозу не только для безопасности Эфиопии, но и для региональной безопасности. Это было связано с риском того, что конфликт может перерасти в конфликт, с перемещением населения, которое он порождает, а также с тем, что он ставит под сомнение до сих пор большой вклад Эфиопии в региональные миротворческие миссии.
* Конфликт в Эфиопии также высветил рост определенных военных возможностей и возможностей в области безопасности, полученных из Китая. Китай запустил спутник дистанционного зондирования земли для Эфиопии в 2019 году и поставил военную технику в Аддис-Абебу. Действительно, захват тяжелой техники повстанцами Народно-освободительного фронта Тыграй в конце 2020 года включал в себя, как считалось, по крайней мере одну реактивную установку залпового огня китайского производства PHL-03, ранее находившуюся на вооружении Эфиопии.
* Военная помощь Китая африканским государствам включает финансовую поддержку (в том числе для учреждений безопасности континентального уровня), поддержку в подготовке кадров и соглашения об обмене, а также материальную помощь, в том числе в поставках медикаментов и обычного оборудования. В то время как торговля китайским оружием в регионе традиционно сосредоточена на советских образцах, оружие китайского образца все чаще эксплуатируется региональными вооруженными силами. Они варьируются от вооруженных беспилотных летательных аппаратов до бронетехники и артиллерийских орудий, включая реактивные системы залпового огня.
* Увеличение расходов Нигерии наряду с меньшим увеличением расходов соседних государств означало, что расходы Западной Африки составили 36,8% от общих региональных расходов, впервые превысив расходы Южной Африки.
* Отсутствие безопасности на море в Западной Африке и Гвинейском заливе привело к тому, что в последние годы государства скромно наращивали военно-морской потенциал, но пиратство и террористические угрозы в других местах - например, в Мозамбикском проливе - могут обнажить относительную нехватку морского потенциала в региональных государствах. Хотя военно-морской флот Южной Африки патрулирует Мозамбикский канал с 2011 года, патрулирование было ограничено из-за опасений по поводу финансирования, а также оперативной доступности.
Африка к югу от Сахары Вооруженные силы и силы безопасности по всему региону продолжают сталкиваться с проблемами, возникающими из-за деятельности негосударственных субъектов; слабых оборонных организаций; проблем с потенциалом, вызванных парками техники, которые различаются по численности, возрасту и уровню технического обслуживания; меняющихся приоритетов внешних экономических, политических партнеров и партнеров по безопасности; а в 2020 году - экономических и политических последствий пандемии коронавируса. Однако, несмотря на этот общий контекст, районы Африки к югу от Сахары демонстрируют различные характеристики, связанные с динамикой конфликтов, приоритетами национальной обороны, запасами техники и военными структурами.
Западная Африка Хрупкие государственные структуры и непрекращающиеся исламистские мятежи, характерные черты непрекращающихся конфликтов на северо-востоке Нигерии и в более широком Сахеле, продолжают побуждать региональные вооруженные силы к развертыванию и проведению операций. Продолжается также военное развертывание международных сил. Возглавляемая Францией операция "Бархан" в Мали и более широком Сахеле особенно важна для борьбы с повстанцами, поскольку постоянные проблемы с потенциалом, с которыми сталкиваются региональные силы безопасности-такие, как объединенные силы "Большой пятерки" в Сахеле, - затрудняют им эффективное противодействие угрозе без внешней помощи. Тем временем вооруженные силы Нигерии продолжают испытывать трудности в эффективном противодействии "Боко Харам".
В Западной Африке характер повстанческих операций создает особые проблемы для региональных военных структур. Региональные вооруженные силы сталкиваются с ограничениями в эффективном создании потенциала и оборонных организаций, подходящих для типа мобильной войны, требуемой топографией региона и характером проблемы повстанцев. Противники предпочитали мобильную тактику, позволяя им как быстро рассредоточиться, так и сконцентрироваться для ударных операций, даже если эта тактика представляет для них логистические проблемы.
В то время как вооруженные и военизированные силы в регионе традиционно располагали скромными запасами бронетехники (в частности, минно - и засадных машин), акцент на мобильные боевые задачи привел к появлению более легкобронированных машин, в том числе 4х4. Они по-прежнему составляют значительную часть запасов региональных государств, выполняя функции легкой кавалерии и материально-технического обеспечения. Эти транспортные средства являются привлекательными из - за относительной легкости, с которой они могут быть отремонтированы, их стоимости, экономии топлива и - по этим причинам вместе взятым - степени автономии, которую они предоставляют правительственным силам и повстанческим формированиям, которые их используют. Они также относительно легко приспосабливаются к легким вооружениям, установленным на штыре, и, как это видно в Ливии и Сирии, даже к зенитным орудиям.
Однако ряд недавних атак высветил трудности, которые могут возникнуть при использовании легкобронированных транспортных средств в условиях, которые могут потребовать высокой мобильности, но также и уровня защиты от стрелкового оружия и атак взрывными устройствами. Это, возможно, включает в себя атаку террористов Тонго в Нигере в октябре 2017 года, в результате которой погибли четыре американских солдата и несколько нигерийских военнослужащих. Хотя последующее американское расследование возложило ответственность за это на целый ряд факторов, было указано, что бронетехника должна предоставляться войскам в качестве одного из вариантов. На юге вооруженные силы Нигерии в настоящее время закупают (хотя и в ограниченном количестве) охраняемые патрульные машины и бронетехнику. Мали - еще один пример, когда правительство получило с 2017 года легкие бронированные машины Casspir и Stark Motors Storm (первые из Германии, а позже из Катара).
Такие проблемы и события создают постоянную проблему для вооруженных сил региона, поскольку они стремятся сбалансировать потребности в защите войск с необходимостью ведения мобильной войны в значительном географическом масштабе и делают это в условиях ограниченных оборонных бюджетов. В этом контексте тем более важно, чтобы силы наращивали свой потенциал материально-технического обеспечения и развивали - или обеспечивали от партнеров - поддержку более широкого спектра возможностей, включая самолетные и винтокрылые возможности воздушного транспорта.
Восточная Африка До ноября ситуация в области безопасности в Восточной Африке и на Африканском Роге определялась непреходящими проблемами, порожденными присутствием "Аш-Шабааб" в Сомали. Вспышка конфликта в Эфиопии между правительственными войсками и Народно-освободительным фронтом Тыграя поставила под угрозу стабильность в этом субрегионе. Это объясняется не только тем, что конфликт затронул Эритрею и привел к потокам беженцев внутри и с севера Эфиопии, но и тем, что Эфиопия внесла крупный вклад в миссию АМИСОМ в Сомали, а также в операцию МООНЮС в Южном Судане, и вывод сил для возвращения домой рисковал повлиять на эти операции.
За последнее десятилетие этот субрегион стал центром как глобальной, так и региональной политической конкуренции. Внешние государства, включая Китай, Францию, Японию, Саудовскую Аравию, Испанию, Турцию, Объединенные Арабские Эмираты и США, а также Европейский союз, проявили повышенный интерес к оказанию военной помощи региону и созданию там военных баз. Некоторые из этих договоренностей существуют уже давно. На протяжении десятилетий Франция поддерживала военные силы в Джибути; США создали базу после 11 сентября, а Китай открыл там свою первую зарубежную военную базу в 2017 году. Джибути также видела развертывание войск государствами-членами ЕС в рамках инициатив ЕС по борьбе с пиратством.
Существует также конкуренция за влияние и поддержку между несколькими региональными игроками, причем Иран, Катар, Саудовская Аравия, Турция и ОАЭ, как сообщается, участвуют в оказании экономической поддержки и/или помощи в области безопасности, а также выражают заинтересованность в военном базировании. Например, военно-морские силы Саудовской Аравии и ОАЭ активизировали деятельность в Красном море после морских атак, исходящих от иранских вооруженных сил хуситов, базирующихся в Йемене. Помимо факторов безопасности, обусловливающих эту внешнюю озабоченность, расколы в регионе, вызванные отсутствием консенсуса по таким вопросам, как совместное использование вод Нила, эксплуатация природных ресурсов, подходы к Сомали и Эритрее и исламистский экстремизм, означают, что региональные государства остаются восприимчивыми к внешним воздействиям. Эта восприимчивость может быть усилена экономическими последствиями пандемии коронавируса и вытекающей из этого потребностью в финансовых ресурсах для укрепления местной экономики.
В ответ на целый ряд внешних субъектов, соперничающих за влияние вокруг Красного моря и Аденского залива, Межправительственный орган по вопросам развития (МОВР) в апреле 2019 года учредил Целевую группу по Красному морю и Аденскому заливу. Целевая группа призвана выработать общую позицию МОВР и разработать региональный план действий для Красного моря и Аденского залива. Вместе с участием Африканского союза в переговорах по строительству Великой Эфиопской плотины Возрождения это может свидетельствовать о том, что региональные государства считают многосторонний консенсус и действия важными, возможно, для того, чтобы помочь изолировать этот район от более широкой региональной и глобальной политической динамики. В то время как для региональных государств это может укрепить ценность африканских многосторонних и институциональных рамок, таких как Африканский союз, Региональные экономические сообщества и Африканские резервные силы, соседние государства создали новые формирования. Например, в начале 2020 года в Эр-Рияде впервые собрался Совет арабских и африканских государств, граничащих с Красным морем и Аденским заливом. Это привело к тому, что министры из Джибути, Египта, Эритреи, Иордании, Саудовской Аравии, Сомали, Судана и Йемена обсуждали в первую очередь вопросы безопасности (когда впервые было предложено, чтобы форум был сосредоточен на темах, включая экономические и экологические проблемы).
Еще до того, как в ноябре в Эфиопии вспыхнули боевые действия, Эфиопские национальные силы обороны (ЭНДФ) были напряжены из-за внутренних развертываний, вызванных политическими волнениями и растущей милитаризацией этнических полицейских сил. Аналитики понимали, что это привело к сокращению числа новобранцев, поступающих в федеральные войска. Бои с ТПЛФ на севере - которые продолжались на момент написания этой статьи - высветили не только остаточный военный потенциал ТПЛФ, но и возможности оборудования, которое ДНР располагала на севере, включая китайские системы РСЗО.
В ответ на пандемию коронавируса силы безопасности по всему региону были задействованы для обеспечения соблюдения чрезвычайного законодательства. Только Эфиопия объявила чрезвычайное положение в стране; Кения и Уганда объявили чрезвычайные ситуации в области здравоохранения. Другие страны приняли целый ряд ограничений. Однако пандемия, вероятно, будет иметь долгосрочные политические, экономические последствия и последствия для безопасности в регионе, и поступали сообщения об обеспокоенности по поводу характера некоторых полицейских и военных действий по обеспечению соблюдения мер сдерживания коронавируса.
Центральная и Южная Африка Сообщество по вопросам развития стран Юга Африки (SADC) сталкивается с двумя продолжающимися конфликтами и риском эскалации других споров. Вооруженные силы стран-членов SADC сталкиваются с препятствиями в решении этих проблем; им не хватает как личного состава, так и ключевых возможностей, в частности способности оперативно развертывать силы в условиях кризиса, а затем поддерживать такое развертывание.
Конфликт продолжается на северо-востоке Демократической Республики Конго (ДРК) с 1996 года. Действительно, ключевой проблемой для международных сил, развернутых в стране, является то, что местные ополченцы и партизаны, стремящиеся нанести удар по Руанде и Уганде, в настоящее время настолько хорошо зарекомендовали себя, что силы этих стран эффективно участвуют больше в операциях по борьбе с повстанцами, чем в поддержании мира. Значительная преступная деятельность осложняет ситуацию. Миссия ООН в Демократической Республике Конго (МООНСДРК) численностью 13.500 человек добилась определенных успехов - главным образом благодаря своей бригаде силового вмешательства (состоящей из пехоты из Малави, Южной Африки и Танзании с южноафриканскими вертолетами), - но она слишком слаба, чтобы стабилизировать северо-восток страны, в то время как силы ДРК остаются относительно неэффективными. В других частях субрегиона нестабильность в Центральноафриканской Республике, непрекращающаяся гражданская война в Южном Судане и нестабильность в Бурунди представляют собой постоянную угрозу.
Мятеж в мозамбикской северной провинции Кабо-Дельгаду привел к тому, что партизаны захватили и удерживают города, и ситуация осложняется торговлей наркотиками и другой преступной деятельностью. Правительственным войскам не хватает силы, мобильности и поддержки с воздуха, чтобы иметь значительный эффект, в то время как частные военные компании не дали решающих результатов. Аналитики понимают, что Мозамбик неофициально попросил Южную Африку о поддержке с воздуха и с моря, чтобы перекрыть партизанам снабжение через реку Рувума. Оба конфликта еще более осложняются тем, что партизаны перешли на сторону "Исламского государства", что грозит применением тактики и стратегии ИГИЛ.
Пиратство и морской терроризм в Мозамбикском проливе представляли бы опасность для Мозамбика и Мадагаскара, поскольку оба они не имеют значительного военно-морского потенциала. Это также повлияло бы на Южную Африку, которая импортирует нефть через этот канал и через него идет торговля. Южноафриканский военно-морской флот патрулирует канал с 2011 года, но жесткое финансирование и снижение оперативной готовности ограничили эти патрули.
Ключевой слабостью вооруженных сил SADC является отсутствие воздушных перевозок, что является критически важным фактором с учетом географического масштаба региона. Только Ангола и Южная Африка имеют заметный запас транспортных самолетов и вертолетов, но оба они сталкиваются с проблемами исправности. Эти страны также обладают боевыми самолетами и вертолетами, но их региональная мобильность затруднена отсутствием самолетов-заправщиков. Еще одним недостатком является их неспособность эффективно патрулировать воды SADC. Южная Африка и Намибия могут иметь корабли, способные работать в голубой воде, но оба флота сталкиваются с проблемами исправности.
ЭКОНОМИКА ОБОРОНЫ Макроэкономика Международный валютный фонд (МВФ) прогнозирует, что экономический рост в странах Африки к югу от Сахары сократится в среднем на 2,8% в 2020 году, а затем увеличится на 3,8% в 2021 году. Таким образом, реальный ВВП, по прогнозам, восстановится до уровня, предшествующего пандемии коронавируса, к концу 2021 года.
Хотя это самый серьезный экономический спад в регионе с 1970-х годов, он более приглушен, чем в других сырьевых регионах, таких как Латинская Америка, Ближний Восток и Северная Африка. Это отражает относительно более низкие показатели инфицирования, наблюдаемые в регионе, и, как следствие, более сдержанные меры изоляции. Тем не менее, усилия правительства по поддержке экономики были ограничены падением доходов и ограниченным фискальным пространством.
Перспективы региональной экономики ухудшились в течение 2020 года, когда МВФ и Всемирный банк понизили прогнозы для экономик, зависящих от туризма и сырьевых товаров. Серьезные сокращения в ведущих региональных экономиках, таких как Ангола, Нигерия и Южная Африка (-4,0%, -4,3% и -8,0%), послужили тормозом для общего объема производства. Более низкие темпы роста ожидаются и в других ключевых экономиках, таких как Эфиопия и Кения. Экономика Эфиопии выросла на 9% в 2019 году, но в 2020 году будет наблюдаться лишь скромный рост производства на 2%, в то время как за ростом Кении на 5,4% в 2019 году последует рост на 1% в 2020 году.
Регион также пострадал от сбоев в работе торговых партнеров и глобальных цепочек поставок, а также от обвала мировых цен на нефть и падения доходов от туризма. До пандемии экономические перспективы региона были переменными: более диверсифицированные экономики, как ожидается, продолжат демонстрировать ежегодные темпы роста реального ВВП на уровне 5%, в то время как те, кто больше зависит от сырьевых товаров, будут ограничены низкими ценами на нефть и слабым сельскохозяйственным производством.
Высокая инфляция вызывает озабоченность у нескольких государств. В Зимбабве уровень инфляции достиг 255% в 2019 году и, как ожидается, увеличится до 319% в 2020 году. В Южном Судане и Судане средние показатели инфляции в 2019 году превысили 50%, в то время как в Анголе, Эфиопии, Либерии, Нигерии и Сьерра-Леоне показатели инфляции были двузначными.
Всемирный банк определил, что резкое повышение курса валюты и сбои в цепочке поставок, вероятно, приведут к дальнейшему росту региональных ставок инфляции в 2020 году. Экспансионистские меры, используемые для противодействия экономическим последствиям пандемии, также увеличат инфляцию, что вновь указывает на ограниченный запас возможностей, которым располагают страны региона при определении ответных мер в области финансовой политики.
По данным МВФ, фискальные меры, включая дополнительные расходы, кредиты и гарантии, направленные на противодействие пандемии, составляют в среднем 20% ВВП для стран с развитой экономикой и 6% ВВП для стран с формирующимся рынком. Фискальная нагрузка на страны с низким уровнем дохода гораздо ниже, ближе к 1,8% ВВП, хотя сохраняется риск того, что пандемия может усугубиться и расходы увеличатся. Более того, поскольку развитые страны пытаются расплатиться за беспрецедентную мобилизацию мер финансовой поддержки, это может повлиять на расходы на иностранную помощь. МВФ прогнозирует, что пандемия снизит уровень ВВП на душу населения до уровня 2010 года, уничтожив почти десятилетний прогресс в области развития и сокращения масштабов нищеты.
Экономика обороны Экономические ограничения по-прежнему сдерживают расходы на оборону, и в 2020 году этот регион вновь составит всего 0,9% от общемирового объема. В период с 2015 по 2019 год региональные расходы на оборону шли по нисходящей траектории, причем ежегодное сокращение в реальном выражении составляло в среднем 4,1% по всему региону. Пересмотр расходов Уганды и Танзании свел на нет небольшой рост на 0,6% в 2019 году, а окончательные расходы упали на 0,8%. Несколько удивительно, что перед лицом экономических встречных ветров, вызванных пандемией, региональные расходы в 2020 году увеличатся на 8,4% в реальном выражении и достигнут US$17,7 млрд. (US$17,0 млрд. в текущем выражении). Это увеличение возвращает региональные расходы к уровню 2017 года в реальном выражении, хотя расходы остаются ниже пика 2014 года (вызванного увеличением расходов в Анголе в то время).
Увеличение расходов на 2020 год было вызвано резким увеличением оборонного бюджета Нигерии на 36%. Первоначальный законопроект о бюджетных ассигнованиях на 2020 год выделил на оборону 878 млрд. найр (US$2,5 млрд.), что на 33% больше, чем в 2019 году. В ответ на пандемию в июне 2020 года был внесен пересмотренный законопроект об ассигнованиях, который ввел в действие ряд мер по расходованию средств на поддержку здравоохранения и региональных программ социальной помощи. Прогнозируемый дефицит бюджета увеличился по мере снижения базовой цены на нефть до US$20 за баррель с US$57 за баррель в первоначальном бюджете, а общие государственные расходы увеличились с NGN10,3 трлн. (US$29,4 млрд.) до NGN10,8 трлн. (US$30,8 млрд.). Министерство обороны получило дополнительное повышение до BGN900 млрд. (US$2,6 млрд.).
Увеличение расходов на оборону Нигерии в 2020 году в основном пошло на пользу армии, особенно на расходы на персонал, которые составляют 90% от общего бюджета службы. Увеличение оборонного бюджета Нигерии к 2020 году доведет его до 0,58% ВВП - самого высокого уровня по крайней мере с 2008 года, но все еще очень низкого по международным стандартам, где средний мировой показатель составляет 2,1% ВВП.
Резкий рост расходов Нигерии в 2020 году в сочетании с меньшим увеличением расходов в Чаде, Кот-д'Ивуаре, Мали и Нигере означает, что расходы Западной Африки в настоящее время составляют 36,8% от общего объема расходов в странах Африки к югу от Сахары, впервые превысив долю, выделяемую государствами Южной Африки. Поскольку расходы в Южной Африке стагнировали, а расходы в Анголе сократились после 2015 года, доля Южной Африки в общем региональном объеме сократилась с 60,9% в 2009 году до 36,3% в 2020 году.
Оборонный бюджет Южной Африки также был скорректирован в течение года. Первоначальный бюджет, представленный в марте 2020 года, предусматривал выделение R52,4 млрд. (US$3,1 млрд.) Министерству обороны (МО). Он был скорректирован и "повторно представлен" 20 июля, выделив R55,3 млрд. (US$3,2 млрд.) на оборону. Это привело к тому, что бюджет на 4% выше в реальном выражении, чем расходы на 2019 год, но в реальном выражении он такой же, как и бюджет 2008 года, что подчеркивает десятилетнюю стагнацию военных расходов. Еще до пандемии государственные расходы Южной Африки были ограничены, в частности, плохими показателями экономики и ростом безработицы.
Среднесрочные рамки расходов (MTEF) до 2022/23 года предполагают, что расходы сократятся до R50,9 млрд. (US$3,0 млрд.) в 2021/22 году, а затем восстановятся до R53 млрд. (US$3,1 млрд.) в 2022/23 году, что указывает на отсутствие существенных изменений в структуре расходов предыдущих десятилетий. Увеличение к 2020 году в первую очередь проявляется в бюджете "Занятости сил", который охватывает оперативный потенциал и безопасность границ. Инвестиционные расходы продолжали снижаться в пропорции к расходам на оборону - с примерно 11,4% в 2019 году до 9,7% в скорректированном бюджете на 2020 год. По данным MTEF, к 2022 году этот показатель снизится до 2,7%.
Оборонный бюджет Анголы сократился пятый год подряд в 2020 году, сократившись на 12% в реальном выражении до всего лишь $1,8 млрд.; на пике своего развития в 2014 году бюджет составлял US$5,4 млрд. Бюджет Анголы также был пересмотрен в течение 2020 года, когда оборонные ассигнования увеличились с первоначального лимита в Kz540 миллиардов (US$954 миллиона) до Kz586 миллиардов (US$1,0 миллиарда), что означает, что бюджет 2020 года в номинальном выражении такой же, как и в 2019 году. Реальное сокращение на 12% является результатом инфляции, которая, по прогнозам, составит в среднем 20% в 2020 году. Оборонный бюджет увеличился с 2017 по 19 год. Однако темпы инфляции в те годы - 30%, 20% и 17% соответственно - сводили на нет эти повышения и приводили к сокращению в среднем на 14% в реальном выражении.
В Восточной Африке картина иная. Последовательные расходы в Танзании и Эфиопии в сочетании с увеличением оборонного бюджета Уганды к 2020 году означают, что на этот субрегион в настоящее время приходится 21,3% от общего объема оборонных расходов в странах Африки к югу от Сахары; в 2009 году этот показатель составлял 11,8%. Однако доля расходов в Центральной Африке в общем объеме региональных расходов продолжает сокращаться. В то время как Республика Конго увеличила свои расходы на оборону в 2020 году на 19%, сокращение как в Демократической Республике Конго, так и в Республике Конго в период с 2017 по 2019 год означает, что на этот субрегион в настоящее время приходится 5,6% от общего объема региональных расходов, по сравнению с максимумом в 7,4% в 2016 году.
Оборонная промышленность Отсутствие устойчивого или значимого роста расходов на оборону и низкий уровень инвестиций в оборонные исследования и разработки ограничивают потенциал развития местной оборонной промышленности в странах Африки к югу от Сахары. В Южной Африке, которая имеет, возможно, самый передовой сектор в регионе, проблемы с финансированием и сокращение сумм, выделяемых на инвестиции в оборонный бюджет, сказались на развитии потенциала. В Стратегическом плане Министерства обороны Южной Африки на 2020-2025 годы, опубликованном в июле 2020 года, признается, что экономические перспективы и постоянно низкие ассигнования из оборонного бюджета сдерживают реализацию Национальной политики в области обороны (разработанной в Оборонном обзоре 2015 года), "оказывая глубокое негативное воздействие на наличие и модернизацию необходимого оборонного потенциала". В обзоре 2015 года были намечены цели рекапитализации вооруженных сил и более широкие задачи для национальной оборонной промышленности, включая поддержку экспорта и содействие самообеспечению. Однако прогресс идет медленно, и оборонная промышленность сталкивается со значительными проблемами. Государственная компания Denel уже столкнулась с серьезным кризисом ликвидности до пандемии и сообщила о потерях в 2019/20 году в размере 1,7 миллиарда реалов (99 миллионов долларов США).
Между тем усилия Нигерии по укреплению потенциала коренных народов также были ограничены экономическими условиями, такими как устойчиво низкие цены на нефть с 2015 года, что препятствовало увеличению инвестиций. Противоречащие друг другу бюджетные приоритеты, включая стремление к профессионализации вооруженных сил и необходимость борьбы с "Боко Харам", создают более высокую кадровую и оперативную нагрузку в бюджете, еще больше сужая средства на исследования и разработки. Ассигнования государственной корпорации оборонной промышленности Нигерии (DICON) сохранялись в течение последних пяти лет. Однако доля ассигнований в оборонном бюджете сократилась с 1,1% в 2016 году до всего лишь 0,4% в 2020 году.
СЕНЕГАЛ Сенегал располагает небольшими, но относительно боеспособными вооруженными силами. С момента обретения независимости от Франции в 1960 году он пережил мирные переходы политической власти, и вооруженные силы по-прежнему отстранены от внутренней политики. Несмотря на ограниченную публичную документацию по сенегальским оборонным планам и приоритетам, информацию можно почерпнуть из развертываний, операций и закупок, а также из замечаний старших руководителей. Президент Маки Салл подробно остановился на ключевых приоритетах обороны и безопасности в своем вступительном слове на Дакарском международном форуме по вопросам мира и безопасности в Африке в 2019 году. Он отметил "классические угрозы", такие как конфликты и нестабильность, проистекающие из политических споров, но сосредоточился на вызовах насильственного экстремизма и терроризма. Их, по его словам, "труднее предотвратить и искоренить". Для решения этих задач необходимо повысить потенциал сил безопасности за счет повышения уровня образования, оснащения и профессиональной подготовки. Президент признал, что укрепление сотрудничества между Африканским союзом и Организацией Объединенных Наций будет способствовать, как и усилия по практической реализации концепции африканских резервных сил. Однако Салл продолжал настаивать на том, что необходимо также усилить пограничный надзор и улучшить региональное сотрудничество, при этом для борьбы с асимметричными угрозами требуется внешняя помощь. Тем не менее, хотя вооруженные силы и силы безопасности относительно невелики, они хорошо сбалансированы в региональном плане. У них есть комплекс оборудования (и планы развития потенциала для увеличения запасов оборудования в конкретных районах), который отражает потребность сил действовать в региональных и более широких чрезвычайных ситуациях; бороться с повстанцами в регионе Казаманс; решать растущие проблемы безопасности на море; и поддерживать жандармерию в качестве внутренней службы безопасности. Вооруженные силы Сенегала сегодня являются важными субъектами региональной безопасности и принимают участие в региональных и континентальных развертываниях.
Операции Сенегал регулярно принимает участие в многонациональных учениях и предоставляет силы для миротворческих и контртеррористических миссий, таких как Многоаспектная комплексная миссия Организации Объединенных Наций по стабилизации в Мали (MINUSMA). Вооруженные силы развернулись в оперативном порядке 19 января 2017 года, чтобы войти в Гамбию. Это произошло в рамках миссии Экономического сообщества Западноафриканских государств (ECOWAS) по восстановлению порядка и обеспечению мирной передачи власти после того, как бывший президент Яхья Джамме проиграл президентские выборы 1 декабря 2016 года Адаме Барроу. Помимо отправки своих собственных войск, Сенегал принимал у себя нигерийские легкие штурмовики, которые были развернуты на случай непредвиденных обстоятельств вокруг операции. Спорный план развертывания около 2000 военнослужащих в Йемене для присоединения к возглавляемой Саудовской Аравией коалиции не был реализован из-за политической и народной оппозиции.
По состоянию на конец июля 2020 года Сенегал имел около 1000 военнослужащих и чуть более 300 полицейских, развернутых в MINUSMA. По оценкам аналитиков, в подразделении силовой защиты действует около 700 военнослужащих. Поскольку Объединенные силы "Большой пятерки" в Сахеле все еще испытывают трудности в выполнении своей миссии по борьбе с повстанческими группировками, аналитики понимают, что Сенегал может еще больше увеличить свое развертывание, возможно, даже в рамках обсуждаемого развертывания сил ECOWAS в районе, граничащем с Буркина-Фасо, Мали и Нигером. На Дакарском международном форуме 2019 года Сенегалу было предложено присоединиться к Партнерству по безопасности и стабильности в Сахеле (П3С). Эта инициатива была выдвинута Францией и Германией в 2019 году и направлена на улучшение внутренней обороны и внутренней безопасности стран Сахеля путем "улучшения международной координации, поддержки реформы сектора безопасности и укрепления сил безопасности при одновременном повышении их подотчетности". Реакция Сенегала на эту инициативу остается неясной, хотя звучали призывы к большей координации внутри Сахельской группы 5 и вокруг нее, а президент призвал к более прочному мандату MINUSMA.
Вопросы безопасности ближе к дому также фокусируют внимание планировщиков обороны. С 2018 года отношения с Мавританией улучшились. После столкновений из-за пограничной напряженности в 1989 и 1991 годах двусторонние отношения оставались недостаточно развитыми. Это во многом связано с необходимостью сотрудничества для эффективной эксплуатации энергетических запасов, включая трансграничное морское газовое месторождение, известное как комплекс Большой Торту. Предложение о совместном патрулировании реки Сенегал было озвучено в конце 2018 года. Однако продолжительное повстанческое движение в регионе Казаманс продолжается, несмотря на прекращение огня в 2014 году, и, по мнению аналитиков, оно частично поддерживается за счет средств от торговли людьми и рэкета. Продолжающийся конфликт затормозил любые шаги по осуществлению инициатив по разминированию в регионе. Сообщается, что вооруженные столкновения по-прежнему происходят нечасто.
Внутренняя безопасность получает значительное внимание, а жандармерия получает выгоду от инвестиций в инфраструктуру, обучение и оборудование. Жандармерия имеет территориальные подразделения, расположенные по всей стране, а также мобильные формирования. Бронетанковое подразделение легиона вмешательства жандармерии использует бронетехнику Panhard PVP, а также бронетехнику Bastion и Ejder Yalcin. Другие подразделения управляют целым рядом небольших легковооруженных машин. В рамках своего Чрезвычайного целевого фонда для Африки Европейский союз спонсирует программу GAR-SI (Группы быстрого реагирования - Наблюдение и вмешательство в Сахеле). Подразделения были сформированы в нескольких странах Сахельского региона. В Сенегале этот проект организован французской жандармерией. Сенегальское подразделение GAR-SI состоит примерно из 150 жандармов с транспортными средствами, включая легкобронированные URO ST-5, и относительно хорошо обучено и хорошо оснащено (по сообщениям, с очками ночного видения и мини-беспилотными летательными аппаратами). Формирования GAR-SI предназначены для решения самых разных задач, включая организованную преступность и вооруженные группировки. Ее подразделения обладают сравнительно значительным вооружением, мобильны и могут проводить относительно автономные операции в координации с другими сенегальскими силами и силами соседних стран. Сенегальские подразделения GAR-SI действуют на востоке и пережили свой первый значительный инцидент 22-23 января 2020 года, когда патруль GAR-SI попал под обстрел на границе с Мали. Остается неясным, можно ли приписать это нападение джихадистам или оно было связано с бандитизмом.
Внешние оборонные отношения Вооруженные силы Сенегала выигрывают от соглашений о военном сотрудничестве с несколькими государствами. Особенно важны оборонные отношения с Францией и Соединенными Штатами. Французские войска активно участвуют в обеспечении подготовки и материально-технического обеспечения вооруженных сил и сил внутренней безопасности. Франция поддерживает силы и технику в Сенегале (ElИments franГais au SИnИgal, или EFS), которые играют центральную роль в этих отношениях. Его "региональный центр сотрудничества и оперативной деятельности", расположенный главным образом в Дакаре, включает около 350 сотрудников, занимающихся организацией подготовки кадров для Сенегала и других региональных государств и поддержкой более широкой региональной политики и миссий Франции. Военное сотрудничество с США не столь далеко идущее, по крайней мере с точки зрения его физического присутствия, но также важно для планов подготовки и поддержки оборудования, особенно связанных с антитеррористическими императивами.
Сенегал создал региональный учебный центр по борьбе с терроризмом в 2018 году при финансовой поддержке программы антитеррористической помощи Госдепартамента США (ATA). Он расположен в Тиесе, в существующем сенегальском учебном центре. По данным США, центр будет проводить обучение по вопросам реагирования на кризисные ситуации, противодействия взрывчатым веществам, пост-взрывных расследований и операций по патрулированию сельских границ. Тиес также является местом расположения сенегальского коммандос-батальона и других подразделений общего резерва. В начале 2020 года Американское Африканское командование (AFRICOM) определило Сенегал как одну из четырех африканских стран, которые будут выступать в качестве опоры для своей Стратегии развития Африки (AEDS). Это призвано улучшить профессиональное военное образование в африканских вооруженных силах, упорядочить подготовку личного состава, повысить потенциал "подготовки инструкторов" и создать региональные учебные центры передового опыта. Национальная гвардия штата Вермонт сотрудничает с вооруженными силами Сенегала в рамках Программы государственного партнерства Министерства обороны США. Инициативы по подготовке инструкторов также находятся в центре внимания оборонной помощи Соединенного Королевства, и в начале 2020 года британские королевские морские пехотинцы были вовлечены в учебные мероприятия вместе с американским персоналом во время учений специальных операций AFRICOM Flintlock. Между тем, с 2013 года Испания поддерживает авиационный отряд (Marfl) в Дакаре для поддержки региональных операций по борьбе с повстанцами. Сенегал также имеет оборонные отношения с Индонезией, и переговоры о дополнительном самолете CN235 от PT Dirgantara Indonesia продолжались в 2020 году, но, как сообщается, были отложены из-за ограничений на поездки из-за пандемии коронавируса.
Вооруженные силы В программе "Горизонт 2025" намечена плановая модернизация вооруженных сил Сенегала и их инфраструктуры. Численность персонала должна увеличиться. Усилия по улучшению оперативного потенциала сосредоточены на развитии большей мобильности и огневой мощи - в том числе путем приобретения нового оборудования - и более широких усилиях, направленных на улучшение здоровья сил, таких как распределение улучшенного личного снаряжения. Между тем понятно, что уроки, извлеченные из интервенции в Гамбию, привели к сосредоточению внимания не только на армии, но и на военно-морских и военно-воздушных силах. Разрабатывается оборудование, предназначенное для решения внутренних задач и региональной борьбы с повстанцами, а также возможности, которые могут обеспечить более широкий охват наблюдения. Помимо возможностей морского патруля, таких как проект CN235, существуют также планы расширения морского наблюдения за счет увеличения числа судов, как, возможно, в преддверии планируемого начала разработки морского газа, так и в ответ на более широкие проблемы безопасности в Гвинейском заливе.
Особое внимание специалисты по планированию обороны уделяли разработке доктрины и подготовке личного состава. Сенегал регулярно принимает участие в многонациональных учениях и тесно сотрудничает с французскими войсками в этой стране. Он также проводит свои собственные учебные мероприятия. В то время как вооруженные силы в целом структурированы вокруг региональных военных зон, коммандос батальон - это мобильные силы. Помимо разведывательного отдела, одна рота специализируется на воздушно-десантных операциях, другая - на десантных операциях, а третья - на городских или контртеррористических задачах. Есть также несколько подразделений, обозначенных как подразделения специального назначения.
Разработки оборудования Наземное Армейский запас бронированных боевых машин был усилен приобретением у Китая колесного PTL-02 Assaulter. Очевидно, что основное внимание уделяется транспортным средствам, которые обеспечивают мобильность, но при этом обеспечивают определенную степень баллистической и взрывозащиты, таким как IAI Ramta RAM Mk3, RG-31, Casspir и легкобронированная машина Oncilla (основанная на украинском Дозоре и используемая артиллерийским батальоном). Однако, хотя поддержание такого диапазона транспортных средств в эксплуатации может обеспечить защиту и мобильность войск, разнообразие флота создает проблемы с точки зрения подготовки экипажей, оперативных процедур и технического обслуживания. (Несколько транспортных средств, репатриированных из операций в Дарфуре, были капитально отремонтированы в период с 2018 по 2020 год.) Помимо возможностей, предоставляемых главной пушкой на PTL-02, артиллерийский инвентарь армии включает в себя в основном 105-мм буксируемые гаубицы HM-2/M-101 и 155-мм TR-F1, в то время как реактивные системы залпового огня БМ-21 Град наблюдались на параде в 2017 году. Остаются неподтвержденными сообщения аналитиков о том, что противотанковые ракеты Spike или Lahat могут устанавливаться на RAM машины.
Воздушное В апреле 2018 года ВВС подписали контракт на четыре легких ударных самолета L-39NG. Контракт, как сообщается, включает в себя подготовку летного состава и наземного персонала, а также материально-техническое обеспечение. Поставки были запланированы на 2020-21 годы, но были отложены до 2022 года по финансовым причинам. По-прежнему существует неопределенность в отношении полной реализации проекта. Потенциал подготовки ВВС увеличился в начале 2020 года с прибытием двух учебных КТ-1 (обозначенных КА-1), построенных компанией Korea Aerospace Industries. Еще два должны были поступить на вооружение до конца 2020 года, но сроки поставки были неясны; поставка первых двух самолетов была изменена из-за пандемии коронавируса. Сообщалось, что самолет будет способен выполнять задачи разведки, повышения квалификации и, возможно, легкой атаки. Они добавят к числу легких учебных TB-30, находящихся на вооружении (увеличенных французским пожертвованием трех в 2019 году). Сообщается, что они предназначены для подготовки не только сенегальских летных экипажей, но и экипажей других региональных государств.
Сенегал стремится расширить свои возможности в области морского патрулирования, в частности путем закупки двух самолетов NC-212 и варианта морского патрульного самолета CN235. Переговоры с PT Dirgantara Indonesia о покупке CN235, по мнению аналитиков, были отложены из-за пандемии. Кроме того, Сенегал, как сообщается, приобрел небольшие тактические беспилотные летательные аппараты, чтобы улучшить свои возможности воздушного наблюдения, хотя остается неясным, эксплуатируются ли они военно-воздушными силами или армией. Для наблюдения за воздушным пространством в 2018 году Сенегал закупил дальний радар Thales Ground Master 400, а также командно-диспетчерский центр SkyView, которые будут расположены на авиабазе Дакар-Уакам.
Морские Перспектива добычи газа на шельфе и связанные с этим требования безопасности, а также рост пиратства на юге в Гвинейском заливе побудили уделять больше внимания военно-морскому потенциалу. Военно-морской флот сотрудничает с другими ведомствами, такими как Таможенная администрация, и некоторые таможенные суда обслуживаются морскими кадрами, которые также проводят обучение. Самой крупной платформой в настоящее время является Fouladou (OPV-190 Mk II). Однако в ноябре 2019 года у Kership group были заключены контракты на три судна OPV 58. Поставки ожидаются с середины 2023 года, и есть сообщения, что они могут быть оснащены ракетами класса "земля-воздух" Mistral и противокорабельными ракетами Marte Mk2. Это ознаменовало бы значительное развитие потенциала в регионе. За исключением нескольких местных ремонтных мощностей, таких как ремонтная мастерская на военно-морской базе Сент-Луис, открытая в 2019 году, страна не имеет значительной оборонно-промышленной базы. Однако по мере увеличения численности и возможностей военно-морского флота потребуются аналогичные инвестиции в техническое обслуживание и материально-техническое обеспечение.
Экономика обороны Несмотря на ограниченную прозрачность оборонной стратегии и приоритетов Сенегала, разбивка ассигнований, представленная в годовой бюджетной документации, является одной из наиболее прозрачных в регионе. В 2020 году бюджет Министерства Вооруженных сил в размере US$346 миллионов был разделен между тремя программами: "Оборона национальной территории", "Руководство, координация и административное управление" и "Общественная безопасность и поддержание порядка". Соответствующий разрыв между этими тремя программами в 2020 году составил 62,3%, 4,4% и 33,3%. Функциональная разбивка внутри каждого направления дает более подробную информацию, чем расходы на уровне программ. Ежегодно приводятся данные по товарам и услугам, персоналу, инвестициям, осуществляемым государством, текущим и капитальным трансфертам. Таким образом, можно определить, что в 2020 году 58,5% бюджета Вооруженных Сил в размере US$322 млн. было выделено на военнослужащих, 21,2% - на операции и техническое обслуживание (O&M), или 18,8% - на инвестиции, а остальные 1,5% - на прочие расходы.
В период с 2014 по 2019 год бюджет Министерства Вооруженных Сил ежегодно рос на 10% в реальном выражении, увеличившись с US$203 млн. до US$330 млн.. В процентном отношении к ВВП оборонный бюджет вырос с 1,2% в 2014 году до 1,4% в 2019 году. Однако темпы роста показали признаки замедления с 2018 года, и оборонный бюджет 2020 года был сокращен на 0,9% в номинальном выражении (1,9% в реальном) до US$320 млн. в постоянных (2015 год) долларах США, или 1,32% ВВП. Анализ функциональной разбивки, представленной в предыдущие годы, показывает устойчивый рост бюджета персонала и O&M с 2018 года, но резкое номинальное сокращение инвестиций на 10,9% в 2019 году и 13% в 2020 году. В реальном выражении эти сокращения составляют 11,8% и 13,9% соответственно. В 2018 году инвестиционные расходы были выше, чем O&M в рамках бюджета (25,1% по сравнению с 18,2%), но с тех пор их доля изменилась, и в этом году расходы на O&M превысили инвестиции.
Charter 10. Военно-кибернетические возможности База данных Military Balance+ объединяет информацию о кибернетическом потенциале, принадлежащем военным, главным образом относящуюся к показателям кибернетического потенциала, принадлежащего военным, обрамленным прозаической оценкой. Однако кибернетические возможности, принадлежащие военным, составляют лишь один элемент национальной кибернетической мощи. В результате при рассмотрении этой информации необходимо проявлять осторожность для суждений о национальной кибердержаве. В ходе исследования национальной мощи и кибернетического потенциала IISS обнаружил, что лишь немногие страны полностью трансформировались, чтобы интегрировать операции в киберпространстве в свои оперативные концепции, доктрины и силовые структуры. Это соображение, наряду с низкой доступностью ключевых данных, привело к тому, что IISS собрал ориентировочные данные в четырех областях. Стратегия и доктрина включают военные киберстратегии и доктрины, а также более широкие национальные военные стратегии или стратегии безопасности, содержащие конкретные ссылки на военное использование киберпространства. Основные кибернетические подразделения обороны идентифицируют командования и подразделения, официально признанные в первую очередь для военных кибернетических целей, подразделяются на командные и подчиненные формирования. Оборонные спутники детализируют отдельные спутники, важные из-за их использования или потенциальной уязвимости к кибернетическим возможностям. Оборонные киберучения свидетельствуют о распространении оперативных концепций и возможностей для операций в киберпространстве в рамках национальных военных киберучений.
Соединенное Королевство Кибернетический потенциал Соединенного Королевства в основном сосредоточен в Национальном центре кибербезопасности и связанном с ним потенциале киберразведки в Штаб-квартире правительственной связи (GCHQ). В Великобритании нет единого военного киберкомандования. Стратегическое командование, созданное в 2020 году из предыдущего командования Объединенных сил, командует британскими военными киберформациями. Вооруженные силы Великобритании имеют свои собственные кибер-ориентированные формирования. Существует хорошо разработанная доктрина и стратегия в рамках общих стратегий гражданского сектора. Наступательная кибернетика подробно освещена в опубликованной военной доктрине Великобритании, включая ее использование для создания свободы маневра, проецирования силы, военного эффекта и сдерживания. Разработка наступательного кибернетического потенциала Великобритании была совместным предприятием GCHQ и Министерства обороны. В 2014 году GCHQ и Министерство обороны организовали Национальную наступательную киберпрограмму, которая была заменена в 2020 году новой моделью (все еще не имеющей специального военного киберкомандования) в виде Национальных кибервойск, управляемых совместно двумя странами.
Соединенные Штаты Соединенные Штаты широко воспринимаются как наиболее способное военное кибер-государство. Национальная киберстратегия и Киберстратегия Министерства обороны (МО) в сентябре 2018 года были направлены на преодоление различных подходов и доктрин, возникших в связи с расширенным развитием кибернетических возможностей США. Ранее в 2018 году Киберкомандование стало объединенным боевым командованием (CYBERCOM). Директор Агентства национальной безопасности (АНБ) является командующим киберкомандованием США. Его возможности регулируются американскими правительственными органами, и существует осторожная сигнализация об их использовании в рамках стратегии CYBERCOM "защити-вперед" и ее карательной посылки. Киберкомандование опирается на пять специфичных для службы компонентов: Армейское киберкомандование, Киберкомандование флота, Киберкомандование ВВС, Киберкомандование Сил морской пехоты, Береговой охраны, а также подразделения Национальной гвардии (армия и ВВС). Некоторые из 133 команд кибер-миссий ориентированы на отдельные службы, в то время как другие ориентированы на поддержку боевых командований и синхронизацию операций в киберпространстве с операциями в сухопутной, морской, воздушной и космической областях. США стремятся обеспечить возможности кибератак на всех этапах операций и на каждом уровне командования. Все большее внимание уделяется интеграции кибер-и других возможностей в многодоменные целевые группы.
Франция Командование киберзащиты Франции (COMCYBER) было создано в 2017 году при министерстве обороны. Наступательные военные кибероперации Франции подчинены ее киберкомандованию, но распределены по тактическому уровню. Существует разделение между наступательными и оборонительными кибероперациями. Ведущее французское агентство по кибербезопасности (ANSSI) занимается исключительно оборонительными операциями. Каждое подразделение вооруженных сил отвечает за свои собственные оборонительные кибероперации и управляет своим собственным оперативным центром безопасности (SOC). Центр анализа киберзащиты (CALID) - это SOC министерства. Он оценивает глобальный кибер-риск, чтобы киберкомандование могло действовать и консультировать политические власти. Центр обзора безопасности информационных систем (CASSI) проводит тестирование на проникновение и аудит безопасности военных систем. 807-я сигнальная рота, базирующаяся в Ренне, является развертываемым подразделением COMCYBER, направленным на театры военных действий для обеспечения безопасности систем связи и вооружения.
Китай В 2015 году в рамках организационных реформ Народно-освободительной армии (НОАК) были созданы Силы стратегической поддержки (SSF), которые объединили возможности космической, кибернетической, электронной и психологической войны. SSF подчиняется Центральной военной комиссии и имеет два равноправных подразделения - Департамент сетевых систем, который контролирует кибервойски, отвечающие за информационные операции, и Департамент космических систем для космических операций. SSF отвечает как за стратегическую информационную поддержку - управление сбором технической информации, стратегическую разведывательную поддержку командования театром военных действий, обеспечивающую проведение совместных операций, - так и за стратегическую информационную поддержку, которая включает в себя координацию своих трех боевых подразделений для "парализации [и] саботажа" систем оперативного и военного командования противника. Объединение этих функций в SSF отражает новую концепцию НОАК о космосе, киберпространстве и электромагнитном спектре как об особой военной области, а не о дополнительных функциях, обслуживающих другие формы боевых действий. Последствия SSF для военного кибернетического потенциала Китая двояки. Во-первых, более сплоченные силы смогут проводить сложные, многомерные информационные операции, которые НОАК предвидит в будущих конфликтах. Во-вторых, SSF повысит военную готовность Китая и поможет НОАК более плавно перейти от мирного времени к военному. Объединяя функции шпионажа и атаки в подразделениях электронной, кибер- и космической авиации - и объединяя их под единым командованием - НОАК стремится исследовать поле боя, готовить междисциплинарные операции и развивать специальные возможности, которые могут быть постоянно адаптированы к требованиям быстро меняющихся ситуаций.
Россия Российская стратегия и доктрина исторически рассматривали кибербезопасность и кибероперации как компонент более широких информационных операций; это может размыть различие между военными и гражданскими возможностями. Ведущие российские киберслужбы представлены в Совете Безопасности на более высоком уровне: в его состав входят министр обороны, глава Федеральной службы безопасности (ФСБ) и начальник Генерального штаба. В Военной доктрине 2015 года говорилось, что российская территория включает в себя киберпространство, которое вооруженные силы должны защищать. Документ 2011 года "Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных Сил Российской Федерации в информационном пространстве" содержал некоторую информацию о том, как вооруженные силы видят свою роль в киберпространстве, но в нем основное внимание уделялось ситуационному осознанию угроз и силовой защите. В 2017 году были сформированы "войска информационных операций", но хотя некоторые считали, что они несут кибернетическую ответственность, большинство указывает на то, что они используются в основном для традиционной информационной деятельности и психологических операций. Главное управление Генерального штаба - до сих пор известное под старым аббревиатурой ГРУ - и подчиненные ему подразделения, включая 85-й Главный центр специального обслуживания (Подразделение 26165) и 72-й Центр специального обслуживания (Подразделение 54777), являются, по мнению американских властей, основными участниками наступательных киберопераций и операций влияния.
Пояснительные примечания Военный баланс дает оценку вооруженных сил и оборонной экономики 171 страны и территории. Каждое издание вносит свой вклад в обеспечение уникальной компиляции данных и информации, позволяя читателю различать тенденции, изучая издания еще в 1959 году. Данные в текущем издании являются точными в соответствии с оценками IISS по состоянию на ноябрь 2020 года, если не указано иное. Включение территории, страны или государства в Военный баланс, терминология или границы в картографию не означает юридического признания или поддержки какого-либо правительства.
Общее расположение и содержание Введение представляет собой оценку глобальных оборонных разработок и ключевых тем издания 2021 года. Есть три аналитических эссе, за которыми следует графический раздел, анализирующий сравнительную статистику обороны по областям, а также ключевые тенденции в экономике обороны.
Региональные главы начинаются с анализа военных вопросов и вопросов безопасности, определяющих развитие национальной оборонной политики, а также ключевых тенденций в региональной оборонной экономике. За ними следует целенаправленный анализ для некоторых стран вопросов оборонной политики и потенциала, а также экономики обороны. Далее в алфавитном порядке приводятся подробные данные о вооруженных силах и технике государств региона, а также об экономике обороны. Графики оценки важных региональных закупок и поставок оружия завершают каждый регион.
Книга завершается справочным разделом, содержащим сравнения оборонной экономики и кадровой статистики.
Настенная диаграмма военного баланса Настенная диаграмма Военного баланса 2021 года представляет собой оценку запасов подводных лодок и тенденций в противолодочной войне. Используя данные и графики, диаграмма оценивает количество и тип подводных лодок, находящихся на вооружении, строящихся или планируемых в 43 государствах, с подробной информацией о состоянии службы, двигательных установках и важных системах вооружения. Имеется карта с подробным описанием основных государств-производителей подводных лодок и основных экспортных контрактов, а также оценка вероятных тенденций в области подводной войны.
Использование Военного Баланса Страновые записи оценивают численность личного состава, организацию и оснащение вооруженных сил мира. Данные инвентаризации сил и оборудования основаны на наиболее точных имеющихся данных или на наилучшей оценке, которую можно сделать. При оценке общего потенциала страны старое оборудование может учитываться в тех случаях, когда считается, что оно все еще может быть развернуто. Представленные данные отражают суждения, основанные на информации, имеющейся в распоряжении IISS на момент составления книги. Там, где информация отличается от предыдущих изданий, это происходит главным образом из-за изменений в национальных силах, но иногда это происходит потому, что IISS пересмотрела доказательства, подтверждающие прошлые записи. Например, расчеты оборонного бюджета для ряда стран Ближнего Востока и Северной Африки будут смещены в этом году, поскольку были удалены статьи безопасности. Учитывая это, необходимо проявлять осторожность при построении сравнений временных рядов на основе информации, приведенной в последующих изданиях.
Записи по странам Информация по каждой стране представлена в стандартном формате, хотя различная доступность информации и различия в номенклатуре приводят к некоторым вариациям. Данные по странам включают экономические, демографические и военные данные. Данные о численности населения основаны на демографической статистике, взятой из Бюро переписи населения США. Военные данные включают численность личного состава, ответственность призывников, где это уместно, общую организацию, количество соединений и частей, а также инвентаризацию основного оборудования каждой службы. Приводятся также сведения о национальных войсках, дислоцированных за рубежом, и иностранных войсках, дислоцированных в пределах данной страны.
Закупки и поставки оружия За региональными данными следует серия тематических таблиц, графиков и текстов. Они призваны проиллюстрировать ключевые тенденции, основные программы и значимые события в сфере региональных оборонных закупок. Более подробную информацию об оборонных закупках, организованных по странам, типам оборудования и производителям, можно найти в базе данных IISS Military Balance+ (htps://www.iiss.org/ militarybalanceplus). Информация, содержащаяся в этом разделе, соответствует пороговому значению для вступления страны с Военным балансом и как таковая не содержит информации о продажах стрелкового оружия и легких вооружений.
Экономика обороны Данные по странам включают годовые оборонные бюджеты (и расходы, где это применимо), отдельные показатели экономической эффективности и демографические агрегаты. Все данные по странам ежегодно пересматриваются по мере поступления новой информации, особенно о фактических расходах на оборону. На стр. 517-22 приводятся также международные сравнения расходов на оборону и военнослужащих, дающие показатели расходов за последние три года в пересчете на душу населения и в процентах от валового внутреннего продукта (ВВП). Цель состоит в том, чтобы обеспечить измерение военных расходов и распределение экономических ресурсов на оборону.
Данные по отдельным странам показывают экономические показатели за последние два года и текущие демографические данные. Там, где эти данные недоступны, предоставляется информация за последний доступный год. Все финансовые данные в записях страны отображаются как в национальной валюте, так и в долларах США по текущим, а не постоянным ценам. Конвертация в доллары США рассчитывается по обменным курсам, указанным в данной записи.
Определения терминов Несмотря на усилия НАТО и ООН по разработке стандартизированного определения военных расходов, многие страны предпочитают использовать свои собственные определения (которые часто не публикуются). Чтобы представить всеобъемлющую картину, в Военном балансе перечислены три различных показателя данных о военных расходах.
* Для большинства стран предусмотрен официальный оборонный бюджет.
* Для тех стран, где известны или могут быть обоснованно оценены другие связанные с военными расходами расходы, превышающие оборонный бюджет, также предусматривается дополнительное измерение, называемое оборонными расходами. Расходы на оборону, естественно, будут выше, чем расходы на официальный бюджет, в зависимости от ряда включенных дополнительных факторов.
* Для стран НАТО приводится информация о оборонном бюджете, а также о расходах на оборону, сообщаемых НАТО в местной валюте и пересчитываемых по обменным курсам МВФ.
Определение военных расходов НАТО (наиболее полное) - это денежные расходы центральных или федеральных правительств на покрытие расходов национальных вооруженных сил. Термин "вооруженные силы" включает стратегические, сухопутные, военно-морские, воздушные, командные, административные и вспомогательные силы. Она также включает в себя другие силы, если они обучены, структурированы и оснащены для поддержки сил обороны и реально развертываются. Расходы на оборону делятся на четыре категории: Эксплуатационные расходы, Закупки и строительство, Исследования и разработки (НИОКР) и Прочие расходы. Оперативные расходы включают заработную плату и пенсии военного и гражданского персонала; расходы на содержание и подготовку подразделений, обслуживающих организаций, штабов и вспомогательных элементов; а также расходы на обслуживание и ремонт военной техники и инфраструктуры. Расходы на закупки и строительство охватывают национальные расходы на оборудование и инфраструктуру, а также общие инфраструктурные программы. НИОКР - это расходы на оборону до того момента, когда новое оборудование может быть введено в эксплуатацию, независимо от того, закуплено ли оно на самом деле. Также отмечаются взносы на иностранную военную помощь (FMA) - в первую очередь IISS отслеживает ассигнования на иностранное военное финансирование (FMF) из США.
Для многих стран, не входящих в НАТО, вопрос прозрачности отчетности по военным бюджетам является основополагающим. Не каждое государство-член ООН представляет данные по оборонному бюджету (еще меньше-реальные расходы на оборону) своим избирателям, ООН, МВФ или другим многонациональным организациям. В случае правительств с доказанной репутацией прозрачности официальные процедуры обычно соответствуют стандартизированному определению оборонного бюджета, принятому ООН, и проблемы согласованности обычно не являются серьезной проблемой. IISS ссылается на официальные оборонные бюджеты, представленные национальными правительствами, ООН, ОБСЕ или МВФ.
Для тех стран, где официальный оборонный бюджет считается неполным показателем общих военных расходов и имеются соответствующие дополнительные данные, МСБ будет использовать данные из различных источников для получения более точной оценки истинных оборонных расходов. Наиболее частые случаи бюджетных манипуляций или фальсификаций, как правило, связаны с закупками оборудования, НИОКР, инвестициями в оборонно-промышленный комплекс, секретными программами вооружений, пенсиями для вышедших на пенсию военнослужащих и гражданского персонала, военизированными формированиями и внебюджетными источниками доходов для военных, возникающими из собственности на промышленные, имущественные и земельные активы. В Военном балансе будет перечислено несколько стран, для которых предусмотрен только официальный оборонный бюджет, но где в действительности реальные расходы, связанные с обороной, почти наверняка выше.
Процентные изменения расходов на оборону обозначаются либо в номинальном, либо в реальном выражении. Номинальные показатели относятся к процентному изменению численных показателей расходов и не учитывают влияния изменения цен (т. е. инфляции) на расходы на оборону. В отличие от этого, реальные условия объясняют инфляционные эффекты и поэтому могут рассматриваться как более точное представление изменений во времени.
Основными источниками национальной экономической статистики, упоминаемыми в страновых записях, являются МВФ, ОЭСР, Всемирный банк и три региональных банка (Межамериканский, Азиатский и Африканский банки развития). Для некоторых стран трудно получить базовые экономические данные. ВВП - это номинальная (текущая) стоимость по рыночным ценам. Рост ВВП - это реальный, а не номинальный рост, а инфляция - это годовое изменение потребительских цен. Когда упоминаются реальные расходы на оборону, они измеряются в постоянных долларах США за 2015 год.
Общие оборонные данные Персонал В "Действующее" число входят все военнослужащие и женщины, находящиеся на постоянной службе (включая призывников и долгосрочных командиров из запаса). Когда жандармерия или ее эквивалент находятся под контролем министерства обороны, они могут быть включены в действующее общее число. Указывается только стаж службы по призыву; там, где служба добровольная, запись отсутствует. `Резерв' описывает соединения и подразделения, не полностью укомплектованные или действующие в мирное время, но которые могут быть мобилизованы путем отзыва резервистов в случае чрезвычайной ситуации. Некоторые страны располагают более чем одной категорией резервов, часто находящихся в разной степени готовности. Там, где это возможно, эти различия обозначаются с помощью национального описательного названия, но всегда под заголовком "Резервы", чтобы отличить их от постоянных активных сил. Все цифры персонала округляются до ближайших 50, за исключением организаций с численностью персонала менее 500 человек, где цифры округляются до ближайших десяти.
Другие силы Многие страны поддерживают силы, подготовка, организация, оснащение и контроль которых предполагают, что они могут использоваться для поддержки или замены регулярных вооруженных сил или использоваться более широко государствами для достижения соответствующего военного эффекта; они называются "военизированными". Они включают в себя некоторые силы, которые могут играть роль полиции. Они детализируются после военных сил каждой страны, но их численность обычно не включается в итоговые данные в начале каждой записи.
Силы по ролям и оборудование по типам Количество показывается по функциям (в зависимости от занятости в каждой стране) и типу и представляет собой то, что считается общим запасом, включая действующие и резервные оперативные и учебные подразделения. Итоги инвентаризации ракетных систем относятся к пусковым установкам, а не к ракетам. Оборудование, находящееся " в запасе', не учитывается в основных итогах инвентаризации.
Развертывание В военном балансе в основном перечислены постоянные базы и оперативные развертывания, включая операции по поддержанию мира, которые часто обсуждаются в региональном тексте. Информация по стране - данные разделов подробно, во-первых, о развертывании войск и, во-вторых, о военных наблюдателях и, где это возможно, о роли и оснащении развернутых подразделений. Кадровые резервы обычно не включаются для сотрудников посольств, постоянных многонациональных штабов или развертывания чисто морских и аэрокосмических средств, таких как Воздушная полиция Исландии или операции по борьбе с пиратством.
Сухопутные войска Чтобы сделать международное сравнение более простым и последовательным, Военный баланс классифицирует силы по ролям и переводит национальную военную терминологию для размеров подразделений и формирований. Типичная численность личного состава, запасы техники и организация таких формирований, как бригады и дивизии, варьируются от страны к стране. Кроме того, некоторые термины подразделения, такие как "полк", "эскадрон", "батарея" и "отряд", могут относиться к значительно различным размерам подразделений в разных странах. Если не указано иное, следует считать, что эти термины отражают стандартное британское употребление там, где они встречаются.
Военно-морские силы Классификация военно-морских судов по ролям сложна. Послевоенный консенсус в отношении основных надводных боевых действий вращался вокруг различия между независимо действующими крейсерами, эсминцами противовоздушной обороны и противолодочными эскортами (фрегатами). Однако корабли все чаще выполняют целый ряд функций. Кроме того, современный дизайн корабля означает, что полное водоизмещение (FLD) различных типов военных кораблей эволюционировало и в некоторых случаях перекрывается. По этим причинам Военный баланс теперь классифицирует суда по оцениваемому сочетанию роли, оборудования и водоизмещения.
Военно-воздушные силы Самолеты, перечисленные в качестве боеспособных, оцениваются как оснащенные для доставки боеприпасов класса "воздух-воздух" или "воздух-поверхность". Это определение включает в себя самолеты, обозначенные по типу как бомбардировщик, истребитель, истребитель/штурмовик, наземная атака и противолодочная война. Другие самолеты, считающиеся боеспособными, отмечены звездочкой (*). Оперативные группировки ВВС показаны там, где они известны. Типичные силы самолетов эскадрильи могут варьироваться как между типами самолетов, так и от страны к стране. При оценке дальности ракет Военный баланс использует следующие показатели дальности:
* Баллистическая ракета малой дальности (SRBM): менее 1000 км;
* Баллистическая ракета средней дальности (MRBM): 1000-3000 км;
* Баллистическая ракета промежуточной дальности (IRBM): 3000-5000 км;
* Межконтинентальная баллистическая ракета (ICBM): более 5000 км.
Кибер База данных Military Balance+ объединяет информацию о кибер-потенциалах, принадлежащих военным. Таксономия исследований фокусируется на стимулирующих факторах, включая показатели потенциала вооруженных сил. В прошлогоднем Военном балансе был определен потенциальный план сбора данных с использованием шести категорий, которые были дополнительно уточнены: военная или военно-значимая киберстратегия и доктрина; организации командного уровня и основные киберподразделения; соответствующий спутниковый потенциал, главным образом связь и ISR; и военные киберучения.; с этими категориями обрамлена краткая прозаическая оценка. Однако кибернетические возможности, принадлежащие военным, составляют лишь одну часть национального кибернетического потенциала, и поэтому при рассмотрении этой информации необходимо проявлять осторожность для суждений о национальной кибернетической "мощи". Исследование IISS по кибернетическим возможностям и национальной мощи, которое будет опубликовано в 2021 году, содержит более широкую оценку методологических соображений и кибернетических возможностей всей страны, которые имеют наибольшее отношение к национальной мощи.
Атрибуция и признание Международный институт стратегических исследований не имеет никаких обязательств перед каким-либо правительством, группой правительств или какой-либо политической или иной организацией. Его оценки являются его собственными, основанными на материале, доступном ему из самых разнообразных источников. Сотрудничество правительств всех перечисленных стран было запрошено и во многих случаях получено. Однако некоторые данные в Военном балансе оценочные. Мы заботимся о том, чтобы эти данные были как можно более точными и свободными от предвзятости. Институт в большом долгу перед рядом своих членов, консультантов и всех тех, кто помогает собирать и проверять материалы. Генеральный директор, Главный исполнительный директор и сотрудники Института берут на себя полную ответственность за данные и суждения, содержащиеся в этой книге.
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0001.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0006.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0007.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0008.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0009.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0010.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0011.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0012.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0013.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0014.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0015.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0016.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0017.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0018.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0019.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0020.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0021.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0022.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0023.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0024.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0025.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0026.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0027.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0028.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0029.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0030.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0031.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0032.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0033.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0034.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0035.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0036.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0037.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0038.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0039.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0040.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0041.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0042.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0043.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0044.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0045.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0046.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0047.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0048.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0049.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0050.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0051.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0052.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0053.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0054.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0055.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0056.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0057.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0058.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0059.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0060.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0061.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0062.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0063.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0064.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0065.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0066.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0067.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0068.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0069.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0070.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0071.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0072.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0073.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0074.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0075.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0076.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0077.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0078.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0079.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0080.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0081.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0082.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0083.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0084.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0085.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0086.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0087.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0088.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0089.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0090.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0091.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0092.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0093.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0094.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0095.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0096.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0097.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0098.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0099.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0100.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0101.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0102.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0103.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0104.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0105.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0106.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0107.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0108.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0109.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0110.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0111.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0112.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0113.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0114.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0115.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0116.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0117.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0118.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0119.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0120.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0121.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0122.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0123.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0124.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0125.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0126.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0127.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0128.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0129.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0130.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0131.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0132.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0133.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0134.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0135.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0136.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0137.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0138.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0139.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0140.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0141.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0142.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0143.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0144.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0145.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0146.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0147.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0148.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0149.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0150.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0151.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0152.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0153.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0154.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0155.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0156.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0157.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0158.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0159.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0160.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0161.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0162.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0163.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0164.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0165.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0166.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0167.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0168.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0169.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0170.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0171.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0172.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0173.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0174.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0175.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0176.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0177.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0178.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0179.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0180.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0181.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0182.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0183.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0184.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0185.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0186.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0187.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0188.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0189.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0190.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0191.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0192.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0193.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0194.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0195.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0196.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0197.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0198.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0199.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0200.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0201.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0202.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0203.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0204.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0205.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0206.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0207.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0208.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0209.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0210.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0211.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0212.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0213.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0214.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0215.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0216.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0217.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0218.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0219.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0220.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0221.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0222.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0223.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0224.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0225.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0226.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0227.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0228.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0229.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0230.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0231.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0232.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0233.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0234.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0235.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0236.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0237.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0238.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0239.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0240.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0241.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0242.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0243.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0244.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0245.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0246.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0247.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0248.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0249.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0250.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0251.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0252.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0253.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0254.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0255.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0256.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0257.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0258.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0259.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0260.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0261.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0262.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0263.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0264.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0265.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0266.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0267.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0268.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0269.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0270.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0271.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0272.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0273.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0274.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0275.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0276.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0277.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0278.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0279.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0280.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0281.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0282.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0283.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0284.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0285.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0286.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0287.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0288.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0289.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0290.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0291.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0292.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0293.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0294.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0295.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0296.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0297.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0298.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0299.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0300.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0301.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0302.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0303.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0304.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0305.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0306.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0307.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0308.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0309.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0310.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0311.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0312.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0313.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0314.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0315.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0316.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0317.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0318.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0319.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0320.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0321.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0322.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0323.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0324.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0325.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0326.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0327.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0328.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0329.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0330.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0331.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0332.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0333.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0334.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0335.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0336.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0337.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0338.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0339.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0340.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0341.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0342.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0343.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0344.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0345.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0346.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0347.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0348.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0349.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0350.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0351.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0352.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0353.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0354.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0355.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0356.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0357.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0358.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0359.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0360.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0361.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0362.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0363.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0364.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0365.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0366.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0367.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0368.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0369.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0370.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0371.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0372.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0373.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0374.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0375.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0376.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0377.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0378.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0379.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0380.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0381.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0382.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0383.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0384.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0385.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0386.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0387.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0388.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0389.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0390.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0391.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0392.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0393.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0394.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0395.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0396.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0397.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0398.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0399.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0400.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0401.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0402.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0403.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0404.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0405.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0406.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0407.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0408.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0409.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0410.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0411.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0412.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0413.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0414.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0415.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0416.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0417.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0418.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0419.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0420.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0421.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0422.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0423.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0424.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0425.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0426.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0427.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0428.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0429.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0430.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0431.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0432.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0433.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0434.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0435.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0436.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0437.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0438.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0439.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0440.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0441.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0442.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0443.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0444.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0445.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0446.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0447.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0448.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0449.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0450.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0451.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0452.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0453.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0454.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0455.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0456.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0457.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0458.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0459.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0460.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0461.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0462.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0463.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0464.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0465.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0466.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0467.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0468.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0469.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0470.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0471.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0472.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0473.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0474.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0475.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0476.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0477.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0478.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0479.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0480.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0481.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0482.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0483.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0484.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0485.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0486.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0487.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0488.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0489.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0490.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0491.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0492.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0493.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0494.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0495.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0496.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0497.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0498.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0499.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0500.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0501.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0502.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0503.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0504.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0505.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0506.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0507.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0508.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0509.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0510.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0511.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0512.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0513.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0514.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0515.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0516.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0517.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0518.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0519.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0520.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0521.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0522.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0523.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0524.jpg)
![[]](/img/t/temezhnikow_e_a/mb2021/mb2021_page-0525.jpg)