Главная улица города М., как всегда, пребывала в тени. Поэтому пешеходы прокладывали свой маршрут через неё, потому что июльское солнце нещадно поджаривало их оголенные плечи.
Густые кроны кустов и деревьев создавали ту самую восхитительную прохладу, в которую так приятно окунуться после 'солнечных ванн'. Жизнь людей и другой живности на этой улице проходила так же томно и лениво, как и бытие домашнего кота, спящего под солнышком.
Утро здесь начиналось не раньше десяти, даже три единственных на улицу декоративных петуха не смели принимать на себя роль будильников до этого времени.
* * *
Красивый маникюр, сделанный на прошлой неделе, слез, оставив лишь аккуратную форму ногтей. Но в этот день Марина зацепилась указательным пальцем за колготки, чем вызвала появление этой мерзкой стрелки. К тому же на ногте появилась зацепка, которую девушка начала старательно обкусывать. Не помогло. Зацепок стало ещё больше, что окончательно её доконало. Помянув незлым тихим словом сломанные маникюрные ножницы, Марина взяла обычные, для бумаги, и обкромсала вышеупомянутый раздражитель.
Испорченные колготки были последними. Марина влезла в ситцевый белый сарафан, сунула ноги в сандалии и выбежала на улицу, наплевав на расческу, потому что была обладательницей самых коротких и непослушных кудрявых волос в городе.
Тепло, воздушно и сумрачно - что может быть лучше! Плохое настроение улеглось, словно лист бумаги, спланировавший со стола.
Последние четыре дня она работала собирателем местного фольклора для книги Жгутикова о городских страшилках. Исписала весь блокнот и к вечеру болела рука и... уши. Весь записанный фольклор складывался не годами, не веками, что там говорить про тысячелетия, а на её глазах! Оказывается она всю жизнь жила среди изумительных, мягко говоря, импровизаторов.
Жгутиков должен ждать ее в кафе 'Пятый угол', хотя зная его необязательность по отношению к окружающим, Марина на ходу просчитывала варианты возможного местонахождения начальника. Все-таки повезло. Григорий Григорьевич сидел за миленьким столиком этого миленького кафе и потягивал воду из бокала с видом матерого сомелье. Девушка плюхнулась на аккуратный стульчик рядом с шефом и протянула ему блокнот.
- День добрый, Григорий Григорьевич! - с улыбкой поздоровалась Марина, - На вас сегодня прям лица нет.
- Смешно, - ответил Жгутиков в запотевший бокал. - Посмотрим на твой улов.
Он взял записи и неспешно пролистал их. Нахмурился. Скривился. Хмыкнул. Хохотнул.
- Негусто, но есть кое-что стоящее... - протянул шеф.
- Вы про потомственных спиногрызов?
- Нет. Я про 'зерцало волшебное, что любое твое желание исполняет, да токмо, малость, с вывертами всяческими'... - с улыбкой ответил Жгутиков. - Ты где это взяла? И что так?
- О-о-о! - протянула Марина. - Это история долгая. В общем, вчера часиков в восемь потянуло меня на Окраину - не знаю почему. Иду по Оранжевой, слышу за спиной кряхтит кто-то. Обернулась, а это бабулька - вы можете себе представить?! - ведра с водой на коромысле несет. У нас ведь уже лет сто, как водопровод по всему городу провели, а она с ведрами! Ну, я быстренько предложила ей помощь, старенькая она очень, и заодно порасспрашивала про байки всякие из ее детства. И... Как бы... Я ведра несу, она мне рассказывает помаленьку. Интересно, надо заметить, рассказывает. Пришли к ней домой, чаю попили. Тут про 'зерцало' я и узнала, - весело произнесла девушка. - Решила записать, так же, как бабушка Лена говорит. Как-то так, в общем.
- Понятно, - сказал шеф, и после недолгой паузы добавил. - Спасибо за работу... Кем сегодня будешь?
- Еще думаю. Но могу снова на вас поработать. Мне не сложно...
Ей действительно было не сложно. Работы в М. много, на любой вкус и настроение. Тебя никто не зовет и никто не держит, только ты сам ограничиваешь свой выбор. И сегодня Марина решила снова остановиться на собирании городских легенд и сказок. Эта работа была для нее интересна - бегаешь по городу, общаешься с людьми и узнаешь столько нового помимо фольклора, что поневоле чувствуешь себя передачей новостей за минуту до прямого эфира.
В принципе, любой житель города М. мог работать кем угодно и когда угодно. Допустим, проснулся утром какой-нибудь Ваня и решил, что хочет быть мэром. Ему ничего не мешает - он идет и работает. Постигает азы. А вместе с ним еще человек пять. Рекорд города - тридцать восемь мэров. Но было и так, что город целый день существовал без 'ваней'. Хотя все эти перегибы, к счастью, редки. Большая часть населения имеет относительно постоянную работу, которую изредка бросает, но к которой обычно всегда возвращается.
Но есть прирожденные 'гулены'. Они не терпят рутины и скуки, большой ответственности и постоянства. Они обожают риск, веселье и скорость. Даже если эта скорость - скорость смены места работы. В основном - это молодежь, занятая поисками смысла существования и веселого времяпрепровождения, которая еще не определилась со своей ролью в этой жизни.
Марина пока находилась в поисках себя. В свои шестнадцать она побывала мороженщиком - мечта детства, фотографом, стеклодувом - три часа, няней в детском саду, продавцом плетеных изделий, барменом в ночном клубе 'Пень' и хозяином этого бара, пока предыдущий ездил на гастроли с цыганской рок-группой. После недели лежания на диване и поплевывания в потолок - отдых от работы в 'Пне' - девушка решила устроиться дворником. А что? Тихо и мирно метешь улицы, никто не наезжает, не устраивает пьяные дебоши, а если пристанут, то веником в глаз. К тому же, ты сам определяешь объем работы. Главное сообщить о нем в Центре занятости. Да и оплата хорошая.
Вот в Центре-то Марина и встретила Жгутикова. Он стоял в конце очереди работодателей, слушая плеер. Красивый парень лет двадцати пяти, с невозмутимым умным лицом и печатью интеллигента на лбу, сразу привлек ее внимание. Марина глубоко вздохнула, далеко выдохнула, потом еще раз и решила подойти.
- А! Собирателя городского фольклора, - ответил он и пояснил. - Для моей книги.
- Мне подходит.
- Я очень рад! - улыбнулся будущий шеф. - Эта очередь меня убьет...
На скамейке в парке они, поедая мороженое, обсудили некоторые моменты, и с понедельника Марина приступила к работе. Чуть позже она поняла, что лицо у шефа очень даже возмутимое, что он необязателен, несколько высокомерен и эгоистичен. Но кто из нас без недостатков? В целом Григорьевич был добрым и приятным в общении. Марина иногда ловила себя на мысли, что... О, эти мысли!
На третий день работы непостоянная натура девушки начала требовать перемен. Но как-то вяло, и Марина решила действовать по наитию. Если станет скучно - уйдет, а может, и нет. Не станет - останется, но тоже не навсегда. Не будет же шеф вечно писать свою книгу! Которая, кстати, обещала быть довольно занимательной, если судить по собранному материалу.
* * *
Через месяц напряженной работы Григорьевич дописал свой шедевр. Презентация была назначена на завтра, и он от волнения и кое-чего еще не мог сидеть на одном месте. 'Кое-что' - это недошитые брюки, которые были закреплены булавками. Портниха уже устала бегать за ним и просто сидела в кресле, наблюдая за беспокойным клиентом.
- Гриш, послушай! - воскликнула женщина. - Может ты, наконец, успокоишься и дашь мне сделать свою работу, а? У меня сегодня еще пять клиентов. Пять! А я с тобой вожусь уже три часа! Ты что, собираешься идти на свою презентацию в таком виде?
Григорьевич обернулся, показав портнихе свое обиженное лицо и разошедшиеся спереди по швам брюки. Он сохранял молчание.
- М-да, - протянула женщина и почесала затылок. - Люди не поймут. Однозначно. И убери этот кукиш с лица - тебе не идет.
- Что, правда? Я похож на кукиш? - улыбнувшись, спросил Григорьевич.
- Да нет, - махнула рукой портниха. - Это чтобы ты успокоился, и я смогла дошить тебе эти чертовы брюки.
* * *
Надвигалась гроза, и это было прекрасно! Асфальтово-серые тучи размазались по небу ровным слоем, чтобы через короткое время разразиться дождем и жалить землю разрядами молний. Страшный гром заставлял дрожать стекла в окнах, но Марине нравилось. Она сидела в кресле перед телевизором и пила горячий вишневый компот. Ящик перестал издавать звук еще полгода назад и теперь все, что он показывал, было похоже на бесконечный комедийный сериал. Иногда, для веселья, девушка тренировалась в чтении по губам и изрядно в этом преуспела. Родители предлагали купить для нее новый телевизор, но Марина отказалась. Так было забавнее и к тому же отсутствие звука экономило время: картинка без слов не так сильно зомбировала.
Зазвонил стоявший рядом телефон. Марина протянула руку и сняла трубку.
- Алло, - подавляя зевок, сказала она.
- Алло. Это Марина? - спросили на том конце провода.
- Да - это она. Вас что-то интересует?
- Уже нет, спасибо, - раздался щелчок бросаемой трубки.
'М-да' - подумала девушка и пошла дальше сидеть перед теликом.
Через час Марина уснула прямо в кресле, закинув ноги на подлокотник. Пустая кружка стояла рядом на полу. Не было слышно ничего, кроме шума дождя...
Пока не загорелся телевизор. Он выпустил сноп искр, которые попали на ковер и тот начал тлеть. Девушка спала крепко, но резкий химический запах пластика ее разбудил. Она вывернулась из кресла и опрокинула кружку. Затекшая шея ныла, усиливая панику. Схватившись за спинку кресла, Марина оглядела площадь 'разрушений' и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Она убеждала себя, что ничего страшного не случилось. Наверно.
Телик расплавился и капал пластиком на тумбу, оставляя на ней жирные черные кляксы. Ковер! Она напялила тапочки и затоптала маленькие язычки пламени. Теперь телик! Нужно выдернуть штепсель из розетки.
Дикая смесь запахов выносила мозг, и Марина поспешила открыть окно. В лицо тут же ударили капли дождя - стихия не собиралась униматься.
Девушка забралась на подоконник, подставив спину дождю, и болтала ногами, ни о чем не думая. Прилипшая футболка начала раздражать, поэтому Марина сняла ее и кинула на пол - все равно с улицы ничего не видно. Минут через десять она замерзла и слезла с подоконника.
Света нет, телефон не работает.
В ванной комнате темно благодаря отсутствию окна и нерабочим источникам освещения.
' Свечи - свечи - свечи...' - мысленно повторяла Марина, занятая их поиском на кухне. Искомые обнаружились в кастрюле под кухонным уголком.
- Теперь спички, - сказала она сама себе, приложив кулак с толстой парафиновой свечой к подбородку. Спички лежали на своем обычном месте - у плиты.
Прихватив в компанию к спичкам и свечам чистые вещи из шкафа, она направилась в ванную. Принимать ее при таком освещении было непривычно и немного муторно, казалось, что свечи сейчас попадают на пол, и все будет гореть, гореть, гореть...
Она опять уснула. На пять минут. Но на этот раз сон был безопасным.
Разбудил Марину громкий стук в дверь.
* * *
Обернутая в зеленое банное полотенце, она пошла в коридор. Вся в пене, с волос капает, но открыть надо - вдруг что-то важное. В глазок ничего не было видно, потому что на лестничной площадке было темно, как, впрочем, и во всем доме. Марина прислушалась. Тишина.
- А, ладно, - сказала она и открыла дверь.
- Привет, подруга! - воскликнула стоящая перед ней девушка и шагнула в прихожую, - Ты, что так долго? - она расстегнула молнию на своем синем дождевике. - Я вся мокрая... Да и ты тоже, как я погляжу!
- Приветик! - ответила Марина, улыбнувшись. - Я из ванны, потому и в пене. Да ты раздевайся... э-э... и на кухню иди - я сейчас...
Пришедшую девушку звали Лена Крошка, и она была самой близкой подругой Марины. В узких кругах ее знали как Лена Первый Поцелуй, а вот слово 'Крошка' по отношению к ней употребляли только как фамилию. Почему 'Первый Поцелуй'? Да благодаря ее жизненной позиции в пункте 'личная жизнь'.
К девятнадцати годам Лена успела перевстречаться с чертовой уймой парней. Благодаря потрясающей внешности и остроумию она без труда могла вскружить голову любому мужчине, чем, собственно, и занималась для развлечения. Но дело никогда не заходило дальше первого поцелуя - после него ее интерес ко второй половинке мгновенно угасал. А вот их интерес к Лене всегда горел ярким огнем.
Марина считала, что у подруги явная проблема, но Лена только смеялась. 'И что с того? К мозгоправу я не пойду! Ведь главное, что я человек хороший... Я хороший человек?' - скорчив смешную рожицу, спрашивала она. 'Ты чудо!' - отвечала Марина. Вот так обсуждение этой темы обычно и заканчивалось.
Марина заскочила обратно в ванную, закончила начатое, переоделась и прошла на кухню, где сидела подруга.
- Я чайник поставила. Ты не против? - спросила Лена, постукивая ноготками по столу.
- Только за! Сейчас печенье достану... Э-э... Света в доме нет - можешь принести свечки из ванной? Я пока на стол накрою.
- Ага, - ответила Лена и через несколько секунд уже несла свечу, прикрыв дрожащий огонек ладонью. - Ты как дельфин плескаешься! Всю ванную забрызгала - я чуть не навернулась! Эта вот одна горела, остальные потухли и мокрые.
- Ну и ничего страшного. На вот блюдце. Прилепи свечку. - сказала Марина и протянула ей голубую тарелочку. - Тебе большую кружку? А?
- Ну, естественно! И варенье доставай. У твоей мамы оно такое вкусное получается! - мечтательно протянула девушка. - Кстати, как у твоих дела?
- Пучком! - с улыбкой ответила Марина. - Они у себя ремонт сделали потрясный. Теперь на мою однушку зарятся - запал видите ли остался!
Родители Марины уже полтора года живут отдельно. Это было их решение, принятое в рамках становления самостоятельности дочери. Так что теперь их родительская опека была сведена к минимуму. По крайней мере, они очень старались! Да и ничто не отменяло подарков к праздникам и мудрых советов.
Свою однушку Саврасовы решили оставить дочери, а сами переехали в небольшой милый коттедж за городом. Зарабатывали родители Марины выращиванием и, соответственно, продажей тропических цветов. К их собственному удивлению дело быстро окупилось и приносило солидный доход...
- И ты собираешься сопротивляться? - удивилась Лена.
- Мне и так нравится. Пусть лучше уж книжек мне купят побольше! Ну и шкаф книжный, - весело сказала Марина, ставя на стол вазочку с яблочным вареньем и две большие кружки. - Тебе какой чай в пакетиках или человеческий?
- Черный с жасмином! - хмыкнула подруга. - Что, зря я тебе его дарила? Это же мой любимый! - сказала Лена и сладко потянулась.
- Коварная! А я думала, чтобы мне приятное сделать, - в шутку обиженно накопытив губки, протянула Марина.
-Ха!
Следующие полчаса незаметно прошли за веселыми разговорами, подогреваемыми вкуснейшим чаем и девичьим любопытством.
- Так я чего зашла-то? - отсмеявшись, вдруг спросила Лена.
- А что, разве у тебя была цель? - хихикнула Марина.
- Несомненно была... А! Вспомнила! Помнишь антикварный у школы?
-Ну, да...
- Так вот, я сегодня забегала туда ерундени поднакупить какой-нибудь - брелочки там всякие и тэ дэ. Хожу себе, по полкам лазаю, - прощебетала Лена и вдруг перешла на шепот. - Смотрю - лежит такая синяя тетрадь, пыльненькая вся... - и опять перешла на щебет. - Точнее, сначала я заметила лежавший на ней кошелечек. Миленький такой! Фух! Не отвлекаться! Вот... Беру я этот кошелек, мой взгляд падает на обложку и!..
- Не тяни!
- На ней написано 'дневник'.
Марина разочарованно выдохнула.
- И это все?
- Неа. Беру я этот 'дневник' - интересно ведь! - пылюку сдуваю, открываю, а прочесть не могу ни слова. Представляешь?
- Пустой, что ли? - ухмыляясь, спросила Марина.
- Вот это-то и интересно! Нет! Не пустой вовсе!
- На другом языке?
- На нашем, на родном. Просто...
- Что 'просто'?
- Ну... Это сложно объяснить. Со страниц взгляд будто соскальзывает и смысл не улавливается никак! Я его весь перелистала - от корки до корки...
- У тебя, милая, дислексия! - подтрунивала Марина.
- Хватит надо мной ржать! - обиделась Лена. - Я же серьезно. И совсем я не больна!
- Я пошутила. Извини.
- Прощаю, так и быть. А! Раз ты мне не веришь, можем завтра рвануть в антикварный и сама тогда убедишься, что я не вру. Я бы его купила, но кошелечек все карманные сожрал. Потом тебе его покажу.
- Я не против. Ночевать у меня останешься? А то дождь до утра вряд ли закончится, - сказала Марина, глядя в окно.
- Я тоже так думаю... Только спать буду на твоей софе - не хочу на этом бугристом монстре мучиться!
Утро для спящих красавиц наступило как никогда поздно - примерно в час дня. Потягиваясь и отчаянно зевая, подружки решили, что вставать все-таки надо.
- Марин...У-э-а-х-х-х... - зевнула Лена, глядя в потолок. - Какие планы на сегодня?
- Ма-га-зин.
- Точно. Чет я совсем забыла. А! Ты иди в ванную, а я пока поваляюсь.
- Не хочу... Блин! Я же лужу под окном не вытерла.
- Я ее вчера видела, она почти высохла, вроде. Подумала еще, что вытереть надо. А потом решила - ты лужу сделала, тебе и убирать! Ай! - Лена не успела увернуться от брошенной в нее подушки. - Твоя подушка перьями воняет, - сказала девушка и с силой запустила 'снаряд' обратно.
- Не воняет она! Все - я зубы чистить пошла. А то такая помойка во рту...Бя!
После плотного завтрака пришло время уборки. Лужу и подоконник вытерли, телевизор выбросили, перевернули ковер обгорелым углом к шкафу и посадили на пятно плюшевую собаку.
- Вроде все, - окинув взглядом комнату, сказала Марина.
- Ага, я голову помою и пойдем.
- Электричества еще нет...
- И что? - спросила Лена, вытаскивая из шкафа свежее полотенце.
- А волосы ты чем сушить будешь? Веером?
- Пойду с мокрыми, - заявила девушка. - Мне никто не запретит.
- Пусть только попробуют! - хохотнула Марина.
Волосы Лены были ее гордостью, как, впрочем, и все остальные части тела. Длинные светлые локоны волнами спадали ниже поясницы. Девушка редко заплетала их в косы, предпочитая оставлять волосы в распущенными, из-за чего была похожа на русалку.
- Я в твое оденусь! - крикнула Лена из ванной.
- Да, пожалуйста! - ответила Марина, жуя печеньку. - Только давай побыстрее уже выходи.
- А можно этот твой зеленый сарафан взять?
- Блин! Что чай, что сарафан - ты мне их дарила, чтоб самой пользоваться? Да?! - смеясь, спросила Марина.
Через полчаса подружки выскочили на улицу и направились в сторону антикварного магазина. От вчерашних туч не осталось ни следа, и солнце, отражаясь в подсыхающих лужах, рисовало бликами на стенах домов причудливые узоры.
Воздух был пропитан влагой, и дышалось тяжело. Поэтому по дороге девушки запаслись 'имбирной водой' и мороженым.
Проходя мимо пятиэтажного белого здания школы, они остановились у кованого забора, чтобы посмотреть, как старшеклассники отрабатывают летнюю практику, беля деревья и тяпая клумбы. Заметив знакомых ребят, подружки помахали им рукой, еще немного посмотрели и двинулись в путь.
Из-за жары разговаривать совсем не хотелось, даже мысли стали какими-то тягучими. Поэтому девушки шли молча, заливая жажду водой.
Через десять минут ходьбы показался искомый магазин, имеющий забавное название 'Пыльный хлам', впрочем, вывеска была очень красивой. Сбоку от входной двери стояла симпатичная скамеечка в ампирном стиле. На ней, вытянувшись, дремал большой черно-белый кот, который даже ухом не повел в сторону прошедших мимо посетительниц.
Лена открыла входную дверь и, висевший сверху, металлический колокольчик известил хозяина о приходе покупателей. В большом торговом помещении было сумрачно и прохладно. Тишину нарушало только слабое жужжание невидимого кондиционера. Все это создавало атмосферу волшебства.
Полки массивных деревянных шкафов были забиты самыми разнообразными предметами: от прялок XIX века, до проржавевшего меча 'вендельского типа'. На большие столы, расположенные по центру зала, были водружены рулоны старинных обоев и выцветших тканей. Неподалеку стояли деревянные манекены, одетые в 'музейную' одежду. Глаза разбегались, а руки тянулись к полкам. Все хотелось потрогать и повертеть: и мятое медное колечко, и сережки с треснувшими самоцветами, и истончившуюся парчу...