Темный Лаврентий. Долина(начало романа)

Пролог

Среди бескрайних гор, чьи убеленные сединами пики теряются в нежных пуховых перинах облаков, а склоны зеленеют радостными лугами, распространяющими изумительный запах эдельвейсов и иных горных цветов, раскинулась уютная долина не слишком маленькая и не такая уж огромная. Если бы кому довелось пролетать над ней на самолете, он бы мог сравнить открывшийся простор, например, с размерами крымского полуострова. Впрочем, по удивительному стечению обстоятельств, то ли самолеты не летали в тех краях, то ли у всех их пассажиров в ответственный момент вдруг исчезало присущее людям любопытство и вместе с ним желание смотреть в окна. Но никогда, ни одному человеку в большом мире даже в голову не приходила мысль, что горы, эти или другие, способны скрывать такое чудо.

Те же, кто обитал внизу, тоже не догадывались, что над ними могут летать самолеты, и удивленные лица, возможно, взирают на их мирный быт с высоты, в разы превышающей полет птицы. Если и попадала в поле зрения жителей долины маленькая точка, скользящая между облаками, то воспоминания о ней не задерживались в голове и на мгновение. Два мира существовали рядом, но совершенно раздельно, не зная, и даже не подозревая, о существовании друг друга. Может быть когда-нибудь им суждено будет пересечься, но когда еще это случится, если случится вовсе? Что делать под одними небесами повозке запряженной жар-птицами и самолету?

Пролог второй

Черной-черной ночью в черной-черной комнате за черным-черным столом на черном-черном стуле в тусклом свете масляных светильников, расставленных кругом за спиной, сидел старик и увлеченно писал. Его спутанные патлы неразличимого во мраке цвета то и дело дергались от резких движений головы. Рука с накрепко зажатым пером порывисто выводила что-то в толстой тетради. Вот он поднял лицо - горящий янтарным светом взгляд, плотно сжатые, побелевшие губы. Оглянулся. И снова вернулся к книге.

Жилистая рука торчащая из пожеванного черного балахона вывела последние строчки:

Хочешь,
начни свою историю.

А я закончу,

Давно уже стоило...

Поставив последнюю точку, человек(теперь стало возможно различить, что он вовсе даже не старик, а вполне себе молодой человек) с чувством врезал по книге кулаком и встал. Прошел в центр освещенного круга, воздел руки к бревенчатому потолку, прокричал гортанную, скребущую душу фразу... Фспышка...

Глава 1

Сумерки давно сгустились за окном, на Долину опустилась непроглядная тьма, которая, если смотреть на нее из окна казалась и того непрогляднее. Валентин еще некоторое время постоял, оперевшись двумя руками о деревянный подоконник, вглядываясь в темень, пытаясь рассмотреть кусты за окном. Где-то гулко ухнула сова. Мальчик вздохнул, отвернулся и стал укладываться в кровать. Разделся, завернулся в колючее шерстяное одеяло, подоткнул его уголки, так, чтобы ни толики прохладного воздуха не подбиралось к телу, потом аккуратно высунул наружу руку и протянул к книжке, лежащей на прикроватной тумбочке. Книжка была толстая, не самая удобная для чтения в кровати. Стилизованная под древний мудрый фолиант, обтянутая потрепанной кожей, с бронзовой вставкой на обложке, где красовался выгравированный пышущий пламенем дракон. Вале очень нравились такие книги, они создавали ощущение причастности к чему-то великому, могущественному. Правда еще больше ему нравилось то, что скрывалось под вычурной обложкой - история храбреца, а может глупца день ото дня сражающегося с бессмертным драконом. Свет колеблющегося живого огня масляного светильника создавал атмосферу тепла, уюта, и делал сказку еще реалистичнее.

В какой-то момент, отвлекшись на минутку после очередной главы, мальчик заметил порозовевшее небо за окном. "Странно, - подумал он. Неужели уже светает? Не мог же я читать всю ночь?" Внутренние часы ему с уверенность говорили, что едва ли минула полночь. Валя поднялся, снова попробовал вглядеться в происходящее на улице. Ни луны, не звезд, небо все так же затянуто облаками. Ночью должен случиться дождь, наверно начнется уже совсем скоро. Но почему же там вдалеке такое странное зарево, оранжево-розовое, будто закат решил отвоевать у ночи немного времени, или рассвет вдруг заспешил, на часы опережая, предначертанный ему срок.

Вскоре мальчик вернулся к книжке, но твердо решил, что на утро выпросит у мамы колесницу и слетает в ту сторону. Если, конечно, этого не станут делать взрослые.

Дарина Полевая женщина была добрая и души не чаяла в сыне. Впрочем, по наставлению мужа - Аркадия, старалась свою заботу соизмерять и не мучить ребенка излишней опекой. Мальчик рос в очень хорошей атмосфере тепла и взаимопонимания, поэтому, когда утром он начал рассказывать про странный свет за окном никто не стал уверять ребенка, в излишнем фантазерстве и сочинительстве, хотя ничего необычного этой ночью родители не замечали. Да может и на самом деле было чего, да внимания не обратили. Повозку тоже дали без вопросов, лишь в очередной раз прочитали небольшую лекцию по технике безопасности. Впрочем, тягловые гуси - да-да, именно гуси - птицы умные и дрессированные, даже вздумай мальчик выпрыгнуть в полете, они успели бы его подхватить, чтобы сразу доставить домой.

Мальчик с веселым настроем выбежал на улицу и, как будто наперегонки с невидимым соперником, рванул к сараю, стоящему в небольшом отдалении от дома - саженях в пятидесяти*. Гуси уже поджидали за воротами, и стоило открыть двери, как птицы, степенно переваливаясь, зашагали к взлетной площадке - специально подготовленному, тщательно выровненному участку луга. То и дело кто-нибудь из них поворачивал свой клюв к мальчику и высказывал что-то на своем, на гусином. К счастью или к сожалению, мальчик этим языком не владел, да и сильно сомневался, что глупые птицы способны сказать чего-нибудь интересное. Они, конечно, поумнее своих диких сородичей, но даже младенцы дали бы им фору в мышлении.

Следом за птицами выкатилась повозка, для чего мальчику пришлось токать ее самостоятельно. Но шла она легко и особых усилий не требовалось. Средство передвижения представляло собой небольшую открытую колесницу, где свободно могли бы расположиться четыре человека.

Мальчик запряг птиц, забрался на сиденье и расслабился в предвкушении интересной поездки. Никакого управления не требовалось, птицы сами знали, куда хочет попасть их пассажир. Валентин очень любил летать и, даже если в итоге не удастся найти ничего интересного, все равно получит море удовольствия.

Внизу расстилались бескрайние холмистые луга зеленые с разноцветными вкраплениями цветов и более темными пятнами деревьев, произрастающих небольшими рощами или заполняющих собой отдельные холмы. Все это цветовое великолепие взрезалось множеством ветвистых бурных речек, берущих свое начало на едва различимых вдалеке горных кручах опоясывающих Долину со всех сторон. Крупными лужами казались отсюда и неисчислимые озера. А если присмотреться, то тут и там становилось возможно рассмотреть игрушечные домики и, может быть, даже игрушечных человечков. Хотя врятли, все-таки больно высоко, людей не разобрать. А еще нигде нельзя увидеть хотя бы два жилых домика рядом - все любят свободу, никому не охота ютится по несколько семей на клочке земли, а для общения или по делам всегда можно воспользоваться повозкой. Расстояния в Долине вообще не имеют особого значения. Даже пешком всю землю можно пройти меньше чем за неделю и это с учетом не малого количества водных препятствий. Повозке же и дня не надо, чтобы промчаться от гор до гор.

В полной мере насладится вольным ветром поднебесья Валентину не удалось - через какой-то десяток минут внизу показались еще дымящиеся развалины, и птицы пошли на снижение. В небольшой низине окруженной хилым лесочком безобразным пятном чернел обугленный остов дома. Никакого движения, лишь ветерок гоняет над землей безобидные пепельные смерчики. Тишина, даже лесные птицы молчат. Неожиданно взгляд натыкается на одинокого ворона неподвижно сидевшего на единственной почти уцелевшей стене. Ворон чувствует внимание, поворачивает голову, смотрит в глаза, бесшумно снимается с балки и улетает. Все вокруг кажется наваждением.

Вдруг пронзительно-мерзко крякает гусь, и наваждение рассасывается. Всего лишь пепелище. Не самое частое явление в Долине, но и ничего сверхъестественного. Гуси топчутся на месте и стараются держаться поближе к лесу. Им здесь не нравиться...

Судя по останкам дом был самый заурядный - сруб с единственной комнатой, даже без печки. От всего убранства остался лишь массивный каменный стол с завитками на ножках, да приставленный к нему чугунный кованый стул - рабочее место какой-то экзотической личности. В пользу оригинальности хозяина говорил и круг из разбитых масленых светильников посреди комнаты. От плошек все еще исходил мерзкий запах непонятного зловония. Здесь явно творился мощный обряд. И тот, кто его производил по всей видимости чего-то не рассчитал и погиб спалив заодно и свое жилище. "...Или может быть не погиб? Тогда где же он? Нет, скорее всего погиб, иначе с чего бы тут всему сгорать, " - подумал мальчик.

Насмотревшись на глиняные черепки, Валя подошел к столу, когда-то стоявшему у ныне отсутствующей стены. На столе прикованная мощной цепью лежала Книга. Именно "Книга", с большой буквы. Не дешевая стилизация, а настоящая, от нее так и веяло силой. Не совладав с собой, мальчик опустился на холодный жесткий стул, поднес руку к матово отблескивающей металлической обложке, и на ней проявились черненые строки:

Бездна вздыхает
пламенным факелом,

Расставлю вокруг
чадящие знаки я.

Знай же ты -
глядящий на зарево:

Меня больше нет,

жизнь растрачена.

Однако же
срок
не напрасно обрезан под корень -

Не место в долине
опьяненному горем.

Тому,
кто бормочет гнетущие думы,

Тому,
кто не желает тонуть в счастливом болоте.

Хочешь,
начни свою историю.

А я закончу,

Давно уже стоило...

На какое-то мгновение мир вокруг помутился и как будто перевернулся, в мозгу что-то щелкнуло и все встало на свои места. Мальчик встряхнул вихрастой белокурой головой, разгоняя странное ощущение, и открыл первую страницу...

***

Здравствуй ты, читающий эти строки. Я не знаю кто ты: убеленный сединами старик или желторотый юнец, может быть мастер какого-нибудь дела, или подмастерье, или вовсе ленивый неумеха, может быть ты женщина, а может и мужчина... Но мне нет дела до тебя. Ты открыл мою книгу, и теперь вынужден будешь выслушать мою историю от начала до конца. Я должен излить кому-то свою душу. Хотя бы книге и тебе вместе с ней. Ты можешь закрыть фолиант прямо сейчас и уйти, но все равно вернешься. Мне нет дела до твоих желаний. Ты будешь слушать мою историю!

***

Валентин рывком захлопнул книгу и откинулся на леденящую спинку. Лоб был потный, руки тоже промокли, хотя, казалось бы, и никакой особой причины не имелось. Подумаешь, кто-то очень хочет, чтобы он прочел его рукопись. Ну так Валя и без всяких приказов с радостью бы ее прочитал, это же не дешевая сказка, это настоящая Книга. Такую не всякому удается даже увидеть в своей жизни, не то, что прочитать. Валентин немного отдышался и снова открыл том...

***

Я же говорил, никуда ты не денешься, будешь читать как миленький.

Итак, начну, пожалуй, с самого начала - с рождения. Сам я, конечно, плохо помню этот эпизод своей жизни, но возможно он и стал причиной всех дальнейших событий... Впрочем, не удивительно, ибо я пишу книгу о собственной жизни... В общем, не обращай внимания на некоторую путанность, я тебе не поэт, пишу как могу. А начало и вовсе пересказываю с чужих слов.

Так вот, сей знаменательный момент случился ровно двадцать шесть лет, четыре месяца, девять дней, шесть часов, двенадцать минут и двадцать во... девять секунд назад, от написания данной строчки. И криков в тот день стаяло в доме столько, что хватило бы еще ровно на двести семьдесят четыре дня, два часа... Впрочем цифры не имеют особого значения, просто я их очень люблю. Мама кричала потому, что рожала, да к тому же двойню, папа кричал от радости, и на жену за то, что она кричала. Повитуха орала на всех, за то, что ей не дают сосредоточится и нормально проследить за состоянием роженицы. Кричали все. Только я молчал в материнской утробе, и моя не рожденная и так и не родившаяся сестра. Все были заняты своими делами: отец радовался, мать опять же кричала, повитуха уже лежала на кушетке в чулане, накрыв голову подушкой в ожидании, когда гудящий звон между ушами успокоится. Потом и отец убежал хвастаться друзьям...

Мать рожала одна. Сначала меня, потом сестренку... Я выжил. Мама тоже... Роды были очень тяжелые.

Вот так начались мои дни на этом свете. Тебе уже жалко меня? А я плевать хотел на твою жалость!

Извини, погорячился...

Но продолжим. Детство у меня было интересное и беззаботное. Мама носилась за мной как за сбежавшим фарфоровым чайником. К слову, чайники действительно от нее иногда сбегали, обрекая весь дом, включая меня, на получасовой марафон с препятствиями. Папа был проще: его обожаемая работа требовала легкости ума и душевной расслабленности, поэтому с бокалом вина он никогда не расставался. Ну может быть только в туалете, да то уже не моего ума дело. Бокал у него был хороший, неисчерпаемый, что существенно упрощало творческий процесс, избавляя от необходимости постоянно отвлекаться на досадные мелочи. Когда количество горючей жидкости в крови достигало определенного уровня, а может быть, когда большая часть крови в его сосудах заменялась солнечным напитком, папа приступал к работе. Он выходил из дома, мягко закрывал дверь, садился на крыльцо и смотрел в небо. И под его туманным взглядом, такие же туманные облака изменялись, рвались и мялись, превращаясь из бесформенных клочьев в зверей птиц и другие воплощения пьяной фантазии.

Да, кажется, я чего-то забыл... Точно, я забыл представиться. Меня зовут Грай. Грай, только попробуй посмеяться, убью, Силион. Род Силионов очень древний и славный, сколько раз мне твердил это отец. Правда в чем славность выражалась и откуда взялась, упомянуть не удосужился. Мать же не сильно интересовала история рода, зато ее интересовали цветы. Целыми днями, в свободное от беготни время она проводила в саду с любимыми орхидеями, не покладая рук трудилась над новыми видами. А стоило ненароком бедному Граю оказаться в поле ее зрения, как капаться в грядках приходилось и мне. Ненавижу цветы. И облака.

А еще мама боялась высоты. Все было бы не так страшно, если бы ее боязнь не касалась меня и папы. А так, наша колесница годами стояла под навесом, никого не интересуя. Приписанные к ней лебеди жили в ближайшем озере, и если они решали нагрянуть к нам в гости, я сразу бежал кормить их украденным со стола хлебом. Но выйдя из дома, сначала натыкался на работающего папу, который сходу начинал что-то твердить про свои облака, кое-как отвертевшись, попадался на глаза маме с цветами, а когда и от нее удавалось сбежать, от лебедей уж и след остывал.

Но хуже другое. Из-за маминого страха мы никогда не летали по гостям. Только родители порой выбирались пешком, а меня запирали дома одного, я был еще слишком мал для пеших прогулок, не нести же меня на руках. Иногда гости сами заглядывали к нам. Заказывали у отца фигурные облака ко дню рождения, или у мамы букет цветов еще к какому празднику. Родители общались с гостями, а меня отправляли в комнату. Чтоб не мешал.

Впервые мне довелось общаться со сверстниками лет в семь. Не самое радостное воспоминание. Да и довольно смутное. Мамина сестра уговорила ее приехать к ним всем семейством. Не знаю уж, как ей это удалось.

Не буду говорить, чего стоило собрать всех птиц, и, так уж и быть, не стану подробно расписывать тот запоминающийся полет - представить его не сложно: все время мама прижимала меня к себе, чуть не задушив, и дрожащим голосом твердила, чтоб я не боялся. Полет мне понравился. А вот общаться с тетиными детьми нет.

Они были примерно моего возраста. Мальчик и девочка. Бегали вокруг праздничного стола, кричали. Я ненавижу крики. Во что уж они там играли, не знаю. Но я все время молча просидел под маминым стулом. Больше из того дня ничего не запомнилось...

***

Валя зевнул и закрыл книгу. "Странно, - подумал он. - Не похоже на что-то серьезное. Подумаешь жизнь была у него тяжелая, незаметно там того ради чего стоило бы читать. Правда, все равно интересно, что будет дальше. Но сейчас надо домой, мама ждет к обеду".

Глава 2

Не успел мальчик загнать повозку в сарай, как на пороге уже стояла мама в переднике и с завязанными в короткий хвостик волосами. Ее доброе лицо лучилось заботой и искренним интересом.

- Ну как, ты нашел что-нибудь, - спросила она, пропуская Валентина в прихожую.

- Да, там стоял дом Грая Силиона. А ночью случился пожар. Его отсветы я и видел. Ты не слышала что-нибудь про этого Грая. Он, наверное, был странным человеком.

- Сынок, ты уверен, что тебе надо про него знать. Это не самая приятная личность. Как ни стыдно признаваться, но даже мне он никогда не нравился. Впрочем, я и не была толком с ним знакома. Можешь спросить у папы, но, думаю, он скажет тоже самое. Грай был сумасшедшим, от него все старались держаться подальше. Впрочем, почему был? Ты видел его?

- Нет, но, думаю, что он погиб в пожаре...

- Ну да помилуй его господи. Не нам судить умЕршего.

- А можешь рассказать еще чего-нибудь? Ты знала, что у Грая было очень тяжелое детство?

- Прости, но я не хочу говорить про этого человека. Только тяжело на душе становится. А что детство тяжелое, так нельзя все оправдывать детством. В конце концов, все решения принимаем мы сами, даже у плохих родителей бывают славные дети. Не ходил бы ты больше туда. Грай в жизни никому не принес ничего хорошего, и после смерти не принесет, я уверена.

- Не могу... - лишь вздохнул Валя.

Следующим утром мальчик опять был на развалинах, и не медля ни секунды, взялся за книгу.

***

Мне шел десятый год, когда случилась первая в моей жизни значащая история. История с которой по большому счету и началась вся моя сознательная жизнь - не считать же таковой однообразное прозябание под непрестанной опекой сверхзаботливой матери.

Однажды, сбежав от папиных пьяных нравоучений и маминой заботы, я забрался на чердак, куда испокон веков сваливался родителями всякий бесполезный хлам. Горы мусора были покрыты спрессовавшейся пылью, по ним бегали огромные пауки, сплетая сети на оголодавших мух. Никогда раньше я не пытался копаться в этом барахле, по вполне понятным причинам: слишком уж пыльно - дышать невозможно. Я и заглядывал-то туда раньше только ради паучков. Они такие милые, пушистые и, главное, абсолютно МОЛЧАЛИВЫЕ! Но в тот раз за моей спиной неожиданно захлопнулся люк. Захлопнулся и заклинился.

Наступила темнота, я испугался и от сдавившего душу страха семнадцать раз моргнул правым глазом и двенадцать левым, потом еще пять раз обоими и сказал "Ой". С тех пор я отлично вижу в темноте.

Сидеть там мне предстояло долго - пока родители поймут, что я исчез, пока сообразят куда делся, пока придумают, как отрыть люк... И я стал копаться в разбросанных вещах. Не знаю уж как сумел не задохнуться, может быть, увлекшись поисками, забыл о такой опасности. Не знаю. Закончилось дело тем, что я отрыл маленькую такую дудочку. Деревянную, почерневшую от времени. И, несложно догадаться, что, вытерев ее о грязные штаны, я не преминул туда дунуть. Звук получился сиплый глухой, невнятный. Но родители не любили музыку, так что эти ужасные звуки показались мне лучшею песней на свете. Я сжал руками инструмент и проиграл какую-то мелодию. Какая получилась, такую и сыграл. И очутился в лесу...

***

Строчки мелькали перед глазами Валентина, слова превращались в образы, образы складывались в картины, и вот уже вместо привычной действительности мальчика окружил какой-то новый, зыбкий и незнакомый мир. Мир Грая Силиона.

***

Грай стоял среди обступивших его деревьев. Впервые один. Нету мамы, которая всегда обо всем позаботится, накормит, вытрет слезы и сопли. Нету папы, который спокойным голосом, пусть и с немного заплетающимся языком скажет, что все хорошо, и, как всегда, пригубит из своего вечного бокала. Никого нету. Маленький Грай испугался, прижался к дереву, сел на корточки и, закрыв лицо руками, из которых безвольно вывалилась дудочка, заплакал.

Сколько времени так прошло сказать трудно. Но вот пришел голод, а солнце стало устраиваться на ночлег за горами. Грай устал плакать, подобрал свистульку, и пошел, куда глядели его покрасневшие от слез глаза. Попробовал повторить ту же незатейливую мелодию, что занесла его сюда, но безрезультатно, другие мелодии тоже ничего не давали. Первое в жизни самостоятельное волшебство Граю нравилось все меньше и меньше...

Солнце ушло. Ночной лес зажил своей жизнью. Бесшумно крались какие-то звери, с шумом удирали их жертвы. Гукали совы и филины. Лес жил своей жизнью и в ней не находилось места для маленького и одинокого потерявшегося мальчика Грая.

Юный Силион залез в углубление между корнями особо внушительного дерева, завернулся в не по размеру большую рубашку и обессиленный от избытка новых ощущений уснул.

Наутро он долго не мог сообразить, где находится и как тут очутился. Потом пришли воспоминания. Мальчик несчастно хмыкнул носом, прислушался к ответному урчанию живота и пошел. Сложно сказать, сколько длился бы его путь, если бы совершенно взрослый и серьезный мужчина благородных кровей и дворянского духа Эннис Зверобой не изволил в тот день выбраться в приусадебный парк поохотиться на рыжих кроликов.

- Не уйдешь! - услышал вдалеке измотанный ходьбой Грай. - На!

За "На!" последовал гулкий "Бубух!". Потом та же комбинация повторилась еще раз. Звуки приближались. Грай, забыв об усталости, рванул навстречу.

Вывалившись из кустов, он еле успел увернуться от пролетающего над головой огненного сгустка. Мчащийся навстречу человек, с перепугу от появления нового действующего лица рухнул со своего ездового животного - огромной белой собаки и покатился к ногам Грая. На краю зрения мелькнуло рыжее пятнышко и исчезло. Кое-как затормозившая собака отошла к ближайшему дереву и подняла лапу.

Грай наклонился, перевернул человека лицом вверх. Из носа того текла кровь, других повреждений не замечалось. На земле лежал совсем молодой паренек, даже мальчик, лет двенадцати. Но Граю он сразу показался взрослым и совсем серьезным. Парень открыл глаза и уставился на склонившегося над ним Силиона:

- Ты кто? - спросил он через какое-то время.

- Я Грай. А ты кто?

Парень поднялся, отряхнулся, пригладил рукой волосы, вытер ажурным платочком кровь под носом. Элегантно(как ему показалось) взмахнул рукой и чуть склонив тело представился:

- Эннис Зверобой. Потомственный дворянин истинно благородных кровей.

-- А чего ты тут делаешь, Эннис?

-- Я охочусь! - мальчик гордо задрал голову. - Как ты посмел помешать мне?!

- Но я ничего не делал! Я заблудился. Потом шел, шел... Потом услышал твой крик и прибежал. А ты не поможешь мне попасть домой? Я есть хочу...

- Настоящий дворянин всегда помогает страждущим. Я помогу тебе. Следуй за мной, - горделиво выпятил грудь Эннис.

И он куда-то гордо потопал. Ездовая собака посмотрела на хозяина, задумчиво склонила голову, сплюнула по-верблюжьи и с независимым видом пристроилась подле него. Граю ничего не оставалось, как двинуть следом. Да он и не имел ничего против.

- Эннис, а почему Зверобой? Ваш род занимается охотой?

Юный дворянин смутился, но постарался не подать виду. Что, впрочем, было не сложно сделать, находясь спиной к собеседнику. Только пес обернулся и, кажется, ехидно ухмыльнулся.

- Нет... Травники мы... По женской линии у нас умение получить любое вещество из зверобоя...

- Вау! Это наверное так интересно!

- Ага. Очень... - с несдержанной иронией ответил Зверобой и сразу же мысленно себя отругал. Не пристало перед чужими людьми выказывать настоящие эмоции. - Как ты здесь оказался?

- Ну, я дома забрался на чердак, а потом...

И всю дорогу до дома зверобоев, куда и двигался Эннис, пес и его хозяин вынуждены были выслушивать путаный рассказ о злоключениях девятилетнего мальчика.

- Эннис! Где тебя носит?! Почему ты убежал, не вымыв пол на кухне. Сам варенье ел, сам разлил, а убирать я за тобой буду?

- Но мама, тебе же только рукой махнуть и все будет чисто! Почему я должен с тряпкой по полу ползать, когда тебе для этого ничего делать не надо! И вообще, я занят. У меня гости.

Низенький Грай робко выглянул из-за спины Энниса и, потупив глаза, уставился на встретившую их в прихожей женщину.

- Мальчик, ты откуда взялся? - ласково улыбнулась хозяйка. - А ты, Эннис, марш на кухню! И пока не уберешься, мне на глаза не показывайся.

- Здравствуйте... - только и смог вымолвить Грай, не ожидавший такого напора. И НЕНАВИДЕВШИЙ крики.

После обеда и очередного выслушивания истории Силиона, тетя Нара - мать Энниса отправила сына довезти Грая до его дома. А там на ребят сразу накинулась бледная и вся трясущаяся мама Грая.

- Где тебя носит, негодник?! Как ты вообще посмел сбежать из дому?! Как тебе даже в голову могло такое прийти?! Я тут бегаю, ищу тебя, сна не знаю, а ты, недоносок, с чужими людьми на повозках разъезжаешь. Я же запрещала тебе даже приближаться к этим адским творениям! И кого ты сюда притащил?! Пусть валит откуда взялся! Мне тут и тебя одного достаточно! Это так ты маму любишь, да? Которая только и делает, что о тебе заботиться?!

Всю эту тираду, переполненную материнской любовью, Грай просидел, зажав уши руками и покачиваясь взад вперед. Из глаз медленно текли слезы. Он ненавидел шум. Но еще больше чем тишины хотел ласки, а не скандала. Ему и без того было плохо.

Эннис же глупо хлопал глазами и пытался избавиться от звона в ушах. Еще с минуту после того, как мать увела Грая в дом он - Эннис не мог собрать мысли воедино и понять, что вообще происходит. Через некоторое время, повозка, повинуясь его желанию, поднялась в воздух и плавно двинулась назад. Мальчик смотрел на удаляющееся жилище Силионов и думал: "Бедный Грай... Долг истинного дворянина помогать незаконно обиженным. Надо будет снова заглянуть в гости, иначе с такой мамой он совсем погибнет".

Между тем, Лада Силион - как не трудно догадаться, мать Грая, потащила сына в дам, вцепившись в его руку так, что у мальчика и спустя неделю оставались синяки. На пороге опять сидел флегматичный отец, который неожиданному появлению сына совсем не удивился. Кажется, он и не знал, что тот куда-то исчезал. Обнаружив жену, тянущую ребенка в дом, он ухватил Грая за свободную руку и заявил, что ему срочно необходима помощь в создании особо сложного образа. Но мать, не обратив внимания на пьяные возгласы, рванула сына на себя, и они вместе ввалились в дом.

На следующий день, немного успокоившись и выслушав все еще сбивчивую, хотя и уже не однократно повторенную историю сына, она изволила собственноручно перекопать все помещения и уничтожить то, что хоть как-то было похоже на музыкальные инструменты.

***

Валентин снова вернулся к реальности, и глаза его прошли по последней строчке на странице.

***

С тех пор я полюбил музыку. А инструменты мне и не требовались - я быстро научился свистеть.

***

Валеньтин закрыл книгу с мыслью: "Боже как он мог так жить. Не удивительно, что Грай вырос сумасшедшим. Но может быть все не так плохо и Эннис сможет ему помочь?"

- Мама, а ты не слышала про такого: Эннис Зверобой, дворянин благородных кровей? - спросил он, как только пришел домой.

- Сынок, где ты такой гадости набираешься? Опять в своей книге вычитал? Говорила же тебе, не надо ее читать. Эннис твой еще хуже, Грая. Тот хоть сумасшедшим был, а этот просто законченный эгоист. Со своим благородством еще лет десять назад всех замучил. Скажи, Валечка, ты хоть раз видел кого-нибудь не благородного? Правильно, это от того, что их не существует. Всего лишь древняя традиция именовать свой род благородным, дворянским, графским... Просто слова. За ними нет никакого смысла.

Глава 3

Недавно минул двенадцатый день рождения. Для Грая наступала пора юношества, а вместе с ней пора взбалмошности, глупости, и испепеляющих душу чувств. Проще говоря, в свои права вступал переходный возраст. Не прошло и недели с этого знаменательного события, как Грай попал серьезную историю, инициатором которой, конечно же, стал его перший и единственный друг Эннис Зверобой.

На день рождения Лада Силион устроила пышное празднество: пригласила великолепного повара и отдельно кондитера, созвала кучу своих подруг с детьми. Даже отец позвал нескольких приятелей. Ну а к Граю пришел только Эннис. За три года прошедших с первой встречи они неплохо сдружились - Зверобой часто заглядывал в гости и постоянно твердил Граю, что он должен развивать свои музыкальные способности. А еще изо всех сил настраивал его против матери. Впрочем, тут-то особо усердствовать не требовалось.

Так вот во время празднества, выбравшись из-за стола, они моментально свалили от всех гостей и заперлись в комнате Грая. А там Эннис сразу схватил быка за рога:

- Грай, сколько можно сидеть дома? Тебе уже двенадцать лет, пора учится быть самостоятельным. Или ты так и собираешься висеть на материнской шее? Ты ведь за все то время, что мы знакомы, ничему не научился. Талант в себе нашел, а развивать не хочешь. Ну разве можно так?

- Почему это не хочу? Очень хочу. Ну не получается у меня больше! Я же помню, как тогда играл, но, сколько не пробовал свистеть также, больше никуда не перемещался. Случайно тогда получилось, точно... Потом чего-нибудь другое найдется...

- Потом?! Когда потом? Жизнь не вечная, будешь все на потом откладывать, так ничему и не научишься! Ты не возражай, я старше тебя, знаю, что говорю. Я придумал, что нужно, чтобы ты смог раскрыть свой талант! - значительно и со сквозящей в голосе радостью заявил Эннис.

- И что же? - грустно вздохнув, ответил Грай.

- В прошлый раз тебе удалось переместиться потому, что ты был испуган: один, без света, среди пыли и пауков...

- Но я не был испуган! Я научился видеть в темноте и пауков люблю!

- Не спорь со мной, мне лучше знать. Ты меня, между прочим, на три года младше! Так вот, кроме того ты был заперт без возможности самостоятельно выбраться. И, как результат, волшебство сработало. Значит нужно повторить ситуацию и у тебя опять получится! Все совсем легко! Как только до меня раньше не доходило?! - парень весь светился от своей гениальности, как звезда безлунной ночью.

- Ничего у меня не получится. Я же повторял уже мелодию, без толку.

- Да ты что, не понимаешь ничего? Тебе, родители не объясняли? Хотя с твоими родителями все возможно. Откуда берутся все наши чудеса? Повар подпрыгнет пару раз, ручкой крутанет, птицей крикнет, и на тебе блюдо с жареными рябчиками. Еще пара движений и кастрюля с супом на столе. Я вот рукой махну, скажу "На", и у меня огонь из ладони летит. Мать твоя как-то посмотрит на цветок, плюнет на него, и вот уже совсем другое растение появляется. Откуда все это? Не мы сами творим волшебство! Где-то там, в небе, а может еще где живет Создатель, сотворивший наш мир. Он уже шесть с лишним тысяч лет как закончил творение, но все еще думает чего бы можно добавить. И так как он намного умнее нас всех - жителей долины вместе взятых, то какая бы мысль не пришла кому-нибудь из в голову, она уже есть в думах Творца. Там есть сразу абсолютно все. Но он больше не творит. Зато почему-то, может быть по его замыслу или по ошибке, но все мы видим какую-то толику его мыслей. Вот я например знаю, что кроме всего прочего он размышляет о том, что такое вот движение рукой вместе таким вот словом могло бы позволять людям бросаться огнем. Но эта мысль не постоянна, он ее потихоньку обдумывает и от того меняется движение, даже слово может меняться. Но я чувствую эту часть его мыслей и всегда знаю какие там происходят изменения. Кто-то ощущает другие области. Ты же должен слушать музыку. Может быть, правда, и не музыку, а то, что связано с перемещениями. Знаешь, почему все ездят на повозках, вместо того, чтобы мгновенно оказываться там, где хотят? От того, что слово перемещения слишком изменчиво, а видящих его мало. Вот я, например, мог бы тебя научить бросаться огнем. Но как только мысли Творца по этому поводу изменятся, у тебя перестанет получаться, а у меня нет.

- Это что же, мы читаем мысли бога? А если он обидится? Мне бы не понравилось, если бы кто-то читал мои мысли.

- Ну так то ж ты, а то творец! Нашел, кого сравнивать. Короче, хватит препираться. Завра после завтрака приходи в травяную впадину. Я буду ждать там вместе с повозкой. Что будем делать, объясню на месте.

Травяная впадина располагалась в полуходе от дома Грая, и единственное преимущество этого места перед любым другим заключалось в том, что по необъяснимым причинам повозку, направлявшуюся туда от усадьбы Зверобоев не было видно из окон Силионов. Причины этого явления мало кого волновали - чего только не бывает в долине.

Когда Грай пришел туда, его уже поджидала колесница, запряженная тремя гордыми орлами и развалившийся на сиденье Эннис, как будто уснувший в ожидании.

- Грай, где тебя носит? Я чуть не уснул, пока ждал.

По его растрепанному виду и запыхавшимся птицам сразу становилось понятно, что они только прибыли, и, значит, Эннис лишь увидев приближающегося Грая, притворился спящим.

Но мальчик сделал вид, что не заметил обмана.

- И куда ты собрался ехать? Меня мама отпустила только до обеда, а ты же знаешь, что она устроит, если опоздаю.

О том, каких усилий стоило уговорить мать разрешить ему немного погулять поблизости, Грай умолчал.

К раскинувшемуся внизу простору мальчик уже почти привык - последние годы ему иногда удавалось покататься вместе с новым другом, но в этот раз они направились в ту сторону, где Граю бывать не доводилось. Зрелище внизу простиралось красивое, но однообразное, какую-то изюминку вносили лишь всевозможные цветы на полянах, деревья, порой удивлявшие своей высотой или необычным цветом листьев. Один раз они пронеслись всего в какой-нибудь сотне аршинов над шпилем дома некоего оригинала. Видели далеко внизу базарное поле, битком забитое народом - одно из немногих мест, где всегда можно обнаружить немыслимое количество людей. Сейчас из летящей повозки поле казалось живым муравейником, кишащим трудолюбивыми насекомыми.

Спустя час полета они снизились и двинули над самой землей и макушками деревьев, а вскоре окончательно опустились на маленькой полянке.

- И зачем мы сюда тащились? Может уже расскажешь, чего задумал, ты ж обещал, что на месте?

Все дорогу Эннис увиливал от расспросов и так и не сказал ничего о своем хитроумном плане. Из этого Грай сделал вывод, что ничего хорошего не предвещается.

- Подожди еще не время. Вылезай, нам дальше идти.

- От кого мы прячемся? Ну, мы же поэтому над самой землей летели?

- Ни от кого, скоро все поймешь. Хватит болтать, нам тишина нужна.

"Ну-ну", - подумал Грай, сам не очень поняв, откуда взялась такая ирония.

Минут через двадцать ходьбы за краем лесочка показалось массивное каменное строение. Основательный дом, возведенный из крупных булыжников и выкрашенный белой краской. На втором этаже имелась шикарная мансарда, где в кресле расположился старик - судя по бороде, в расписном балахоне. Рядом на столике стоял стакан с какой-то жидкостью. Исходя из цвета - апельсиновым соком. Старик курил трубку, периодически отрываясь от нее для очередного освежающего глотка, и смотрел вдаль, то ли надеясь высмотреть там нечто одному ему ведомое, то ли любуясь видом или просто задумавшись о чем-то своем.

- Мы идем к нему в гости? - удивленно обратился к Эниису Грай.

- Ага, в гости, - жестковато ответил тот. - Нам сюда.

И повел лесом к задней стене здания.

В стене обнаружилась дверь плохо заметная на общем фоне, и Эннис, не останавливаясь, двинул туда. Дверь оказалась не заперта и мальчики тихонько проскользнули внутрь. Неосвещенный коридорчик вывел их на просторную кухню. Мирную тишину нарушало лишь бурление воды в закрытой кастрюле, что стояла на плите, да мягкие шаги пареньков. Эннис повернулся к Граю, приложил палец к губам и махнул рукой, зовя двигаться дальше. Из кухни они попали в уютную гостиную с коврами, развешанными на стенах и лежащими на полу. В углу стоял треножник, из которого едва заметной дымной струйкой вился аромат благовоний. По правую руку от мальчиков наверх вздымалась короткая винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Эннис, лишь на секунду задумавшись, повел туда.

Грай все еще не понимал куда они идут и зачем забрались в чужое жилище. Никаких мыслей о краже или еще чем-нибудь дурном в его наивную голову не приходило. Но и показать трусость, отказавшись от неясной, но точно глупой затеи, он не мог. Лестница вывела в коридор упирающийся в прозрачную стенку, за которой хорошо просматривалась спина хозяина на фоне деревьев. В стороны от коридора вело несколько дверей, в одну из них тут же и заглянул Эннис. Потом скомандовал:

- Жди здесь. - И скрылся за дверью полностью.

Грай не знал, куда ему деться - стоило хозяину обернуться, и мальчик окажется у него как на ладони. До этого момента Грай, не задумываясь, шел за старшим другом, полностью на него полагаясь. Оставшись один, он прибывал в смятении. В голове крутились, переплетаясь и нервно извиваясь, две мысли: "только бы не обернулся" и "ну где его носит". Панические размышления оборвал оглушительный звон за дверью. Такой же звук, сразу вспомнил Грай, издавал мамин любимый фарфоровый чайник, в очередной раз с разгону врезаясь в стену и разлетаясь десятками осколков.

Сердце Грая замерло, пропустив несколько ударов, он весь сжался, в голове стояла звенящая пустота, в ушах гулкими ударами отдавался стук сердца. И лишь округлившиеся глаза уперлись во встречный взгляд повернувшегося на звук старика. Мальчику показалось, что это самый злой взгляд, который ему когда-либо приходилось видеть. Может быть зрачки хозяина дома и вправду светились красным, но скорее лишь воображение испуганного паренька дорисовывало образ, делая его еще страшнее.

Неосознанно Грай прижался спиной к двери, та распахнулась, и он рухнул назад, больно ударившись локтем о деревянный пол. Потерев ушибленное место, мальчик сел и осмотрелся. Кроме него в скромном помещении спальни никого не было. Лишь валялись в луже на паркете у прикроватной тумбочки осколки вазы, да сиротливо распластался поверх них одинокий желтый цветок на длинном стебельке. Оторвав взгляд от унылой картины мальчик стал подниматься и неожиданно оказался лицом к лицу со стариком-хозяином.

Его седая борода свешивалась до живота, дряблая кожа лица была изборождено морщинами. Теперь только мальчик понял что ничего ужасного в этом человеке не было, а лицо переполнялось исключительно любопытством. На глаза навернулись слезы. Слезы стыда и жалости к себе. Но самое неприятное, что незадачливый преступник так и не понимал, что же он делает в чужом доме. Эннис исчез - скорее всего сбежал, как только запахло жаренным, и объяснить так ничего и не удосужился.

- И что ты здесь делаешь, юное дарование? - лишь чуть-чуть удивленным голосом неторопливо и с некоторой хрипотцой спросил он. При этом рука старика легла на плечо мальчика, аккуратно прихватив того за рубаху.

- К-какое еще дарование?.. - только и смог выдавить Грай. Происходящее все еще не укладывалось в его голове. Он не знал что говорить, и даже не имел представления чего теперь ожидать.

- Малец, ты зачем изволил влезть в мой дом? Вроде, выглядишь вполне себе приличным мальчиком, а по чужим домам шастаешь... И что ты надеялся здесь найти?

- Н-ничего! Ничего я не искал! Отпустите меня! - в душе Грая начала возникать не слишком доселе часто посещавшая его злоба. - Я вам ничего плохого не делал, и не хотел!

- А вазу кто тогда разбил? - старик упер свободную руку в бок и изучающее посмотрел подростку в глаза.

- Не я это... Это... - и вот тут-то перед Граем возникла новая проблема. Не менее серьезная, чем та, что уже имела место происходить, пусть и совершенно другого рода. Сказать, что во всем виноват Эннис? Но Граю казалось, что это как-то не хорошо по отношению к другу. Но с другой стороны, действительно же именно Зверобой втравил его эту глупую историю, и именно он разбил вазу, да кроме того он еще и бросил Грая отдуваться в одиночестве. - Я не народно! Вы ее заново можете собрать, это же не сложно...

- Не сложно, говоришь... Вот что, врун ты малолетний. Давай-ка ты посидишь маленько, подумаешь о своем поступке, а я пока решу, чего с тобой дальше делать. Только куда ж тебя запереть-то даже не знаю... Нда... Ты уж извини, но придется сидеть в подвале, из любого другого места сбежишь. Знаю я таких прайдох.

И хозяин повел даже не сопротивляющегося, притихшего и понурившего голову мальчика на первый этаж, к маленькой дверке, за которой в темноту уходили стершиеся ступеньки. Дверь с гулким стуком захлопнулась за спиной Грая, щелкнул замок и вместе с ним под потолком маленькой комнатки, куда вела короткая лестница, зажегся тусклый огонек светильника.

Весь мир мальчика сузился до крохотного и абсолютно пустого помещения. Где-то над головой ходил и, наверное, о чем-то размышлял посадивший его сюда человек, чье имя Грай так и не удосужился узнать. Где-то неизвестно в какой стороне, но точно далеко, мама ждала сына к обеду. Уже сейчас он с содроганием думал о том, как ему достанется по возвращении. Мысль, что возвращение может и не состояться, мальчику в голову не заглядывала. Еще где-то шляется сволочь Эннис. Не хорошо, конечно, так о друзьях отзываться, ну а как же его еще назвать. И зачем только они сюда притащились?

От вынужденного безделья Грай попробовал что-нибудь насвистеть. Упражнения в волшебстве - единственное, что ему оставалось.

Никакой особой цели мальчик не преследовал, надеясь наколдовать хоть что-нибудь, и к тому времени, как в животе начало бурчать никакого успеха не достиг. И лишь голод наконец-то конкретизировал мысли Грая, явив после очередного мотивчика блюдо с так кстати вспомнившимися мамиными пельменями. Вот только радость Грая продлилась не долго - мальчик попытался ухватить пельмень руками, но пальцы прошли насквозь не встретив сопротивления. Блюдо оказалось иллюзорным. Выкрикнув нехорошее слово, которым мама называла папу в пылу не слишком частых ссор, мальчик яростно пнул результат своего колдовства и, конечно же, рухнул спиной вниз, отбив второй локоть.

На глаза наворачивались слезы. Слезы бессилия и злости. Но мальчик держался. Все свои чувства он постарался вложить в волшебство. Нет, он больше не хотел есть, он хотел, что бы приключившаяся с ним история поскорее закончилась, он хотел домой.

Когда под вечер Ставр Илларинович открыл подвал своего дома, чтобы выпустить незадачливого воришку, он застал удивительную картину - на груде непонятно откуда взявшегося хлама сидел, скрестив ноги, малец, его лицо было перекошено злобой, покрасневшие глаза сочились слезами, а из сложенных трубочкой губ вырывался свист вперемешку с рычанием. Вошедшего старика он даже не заметил.

Некоторое время Ставр пребывал в ступоре - у него сложилось острое ощущение, что мальчик не совсем здоров, а всем известно, что нет ничего хуже, чем хворой на голову волшебник. О том, как вести себя с такого рода больными старик имел лишь самое общее представление, и все оно сводилось к тому, что требовалось вести себя спокойно, уверенно и миролюбиво. Еще очень полезно улыбаться, чтобы больной не заподозрил в плохих намерениях.

Прикрепив на лицо легкую улыбочку, старик, не спеша, двинулся к мальчику, аккуратно разгребая ногами попадавшийся под них мусор: здесь была какая-то посуда, игрушки, железки непонятного предназначения, камни, карандаши, бумажки... Мальчик расположился в дальнем углу, поэтому пройти требовалось шагов семь. Когда Ставр вышел на середину помещения мальчик наконец-то обратил на него внимание и, вперив в лицо стеклянный взгляд, особо пронзительно свистнул. На голову старика что-то рухнуло, едва ощутимо ударив, и к его ногам рухнул кирпич... Кирпич хлеба. Старик хмыкнул, в два молодецких прыжка преодолел оставшееся расстояние и залепил мальцу пощечину. В глазах ребенка сразу появилась осмысленность, он глупо оглядел окружающий беспорядок, и только потом, вытерев рукавом слезы, спросил стоявшего над ним старика:

- Откуда все это?..

- Что, еще и с памятью проблемы? Ох поговорю я с твоими родителями! Поднимайся, пошли. И расскажи-ка ты мне... Где ты живешь. Кстати говоря, представиться тоже было бы не лишне. Меня вот Ставром зовут, но ты, пожалуй, по батюшке обращайся - Ставр Илларионович. А тебя как?

- Грай я...

- А фамилия?

- Вы только не смейтесь... Фамилия - Силион.

- С чего бы это я должен смеяться?

- Ну, она так отвратительно звучит. И смысла в ней никакого нет. Папа, правда, говорит, что это очень славная фамилия...

- Ой, ну и не волнуйся, уж это точно не повод для волнения. Как говорится, хоть кирпичом назовите, только в печь не кладите. А что ж у тебя за родители такие, что ты вынужден по чужим домам шастать. И с волшебством обращаться я вижу никто даже не пытался тебя обучить. Ладно сейчас все обошлось, а если ты в следующий раз скажем тигра наколдуешь? Вместо хомячка.

- Нормальные у меня родители... Только пожалуйста не рассказывайте маме, что меня у себя дома нашли. Поверьте, я точно ничего плохого не хотел, честное слово!

- Да? Нет, я тебе верю, вижу, что не обманываешь, но все равно никак не пойму, ну зачем, зачем ты ко мне забрался?! Поиграть захотелось? А если бы я не был таким добрым? А вдруг бы какие волшебные сторожа были? Сколько лет на свете живу, а живу я не мало, но с такими глупыми ситуациями сталкиваться еще не приходилось.

- Ну, понимаете... Это была не моя идея, меня сюда друг притащил, а зачем, так и не сказал... Он вазу разбил и сбежал как-то. А меня одного оставил...

- Да? Ладно, поверю. Но разве это друг - что сам напортачил, а тебя отдуваться заставил? Мой тебе совет: плюнул бы ты на такого друга. Такие друзья хуже врагов - от тех хоть ясно чего ожидать.

За разговором они подошли к небольшому строению похожему на в разы уменьшенную копию дома, только без балкона. При приближении хозяина двери услужливо распахнулись, и оттуда самостоятельно выползла блистающая на солнце золотыми финтифлюшками повозка, даже целая карета с открытым верхом. Мальчик уставился на нее во все глаза, и лишь налюбовавшись игрой света на блистающих поверхностях заозирался в поисках тягловых птиц. Он ожидал увидеть что-нибудь очень необычное - такую повозку просто не могли везти какие-нибудь голуби.

Сначала мальчик ничего не обнаружил, но стоило ему встретиться глазами со стариком, как тот понимающе кивнул, взмахнул рукой... Воздух перед каретой заколебался, пошел рябью, потом как будто вывернулся наизнанку и явил восхищенному взгляду пятерых пылающих огнем крылатых созданий. Жар птицы - самые редкие, удивительные и потрясающие летающие существа, каких только можно было призвать магией. Необычайно красивые. Их тела полностью состояли из пламени. Причина их редкости была тривиальна - после выполнения задачи птицы исчезали, а создать их заново могли очень немногие.

Когда добрались до дома Силионов, солнце клонилось к закату. Грай опоздал не только на обед, но и на ужин. Что теперь будет, он боялся даже представить. Старик, чувствуя его страх, готовился держать бой. Ему было жалко мальца, тот пребывал в том возрасте, когда с уверенностью можно сказать, что причина любых проступков кроется в родителях. Он надеялся, что разговор с матерью Грая позволит хоть как-то исправить положение.

Лада вырвалась из дома подобно вихрю. В первое мгновение крик замер у нее на устах стоило лишь глазам зацепиться за горящих птичек. Но на то, чтобы перебороть удивление, ушло не более секунды, дальше мальчик вынужден был зажать уши руками.

В полете старику казалось, что он готов к любым сражениям, сейчас же неожиданно для себя он засомневался в своих силах. У него начало складываться ощущение, что в этой семейке сын далеко не самый нездоровый. Как бы ни оказалось даже наоборот.

Когда женщина на мгновение замолчала, снова набирая полные легкие воздуха, Ставр, наконец-то, сумел вставить слово:

- Лада, послушайте! - На него не обратили внимания. - Да послушайте же! Хватит орать на сына, во всех его поступках виноваты прежде всего вы!

- Что-о! - внимание Лады Силион сразу переключилось на неожиданного заступника.

- А вы вообще кто такой?! Как вы посмели явиться в мой дом, без моего разрешения?! Где, интересно знать, вы ошивались с моим сыном?! И вообще, как вы смеете мне указывать?! Грай, а ну марш домой! И чтоб не выходил из своей комнаты до завтра!

Грай мигом выскочил из кареты и понесся к дому. На глаза в очередной раз наворачивались слезы - естественная реакция на мамино бешенство. Заперев за собой дверь, он рухнул на кровать и засунул голову под подушку. Счастье от наступившей тишины стоило всех приключений этого дня.

Глава 4

Валя сидел за столом, аккуратно нарезая котлеты в тарелке на маленькие кусочки, которые так удобно целиком положить в рот, чтобы, прежде чем начать жевать, немного понаслаждаться ароматным мясным соком. Одновременно с этим он продумывал предстоящий разговор с отцом. Отец Валентина был человеком довольно-таки серьезным. Делом его жизни являлось создание всевозможных волшебных стражей и охранников. Однако, в собственном доме ни одного объекта папиного творчества не имелось. Раньше такие вещи Валю мало заботили - ну нету и нету, папе лучше знать, что им нужно. Но после прочтения последнего куска из книги Грая, мальчик всерьез озаботился отсутствием в жилище всякой охраны.

Когда с едой было покончено и все тарелки сложены в самомоющую раковину, мальчик собрался с духом и обратился к отцу, медленно тянущему молоко из высокого стеклянного стакана.

- Па?

- Чего, сына? - отец оторвался от своего занятия и ожидающе посмотрел на ребенка.

- А почему ты всем делаешь сторожей, а нам нет? Вдруг, пока нас не будет дома, кто-нибудь заберется сюда и ограбит?

- Что за глупости, сына? Зачем кому-то нас грабить?

- Ну не знаю, чтобы чего-нибудь ценное увести... Другие же берут у тебя охрану, значит чего-то боятся...

- Скажешь тоже бояться, - Аркадий добродушно усмехнулся. - Не бояться они, просто развлекаются. У всех, знаешь ли, свои причуды: кто-то возводит шпиль до небес, один мой знакомый отстроил дом на дне озера, а себе вырастил жабры, некоторые украшают стены картинами, ну а находятся и такие, кто желает обратить свое жилище в крепость. У всех свои причуды. У нас вон огород на заднем дворе. Как ты думаешь, в нем есть хоть какой-то смысл?

- Ну, свои овощи вкуснее...

- Ага, - отец взмахнул рукой, крутанул головой, и на столе появилась пара красных переспелых помидоров. - И что, ты сможешь на вкус отличить эти, от выращенных? Сынок, пойми, практически все, чем мы занимаемся не более чем развлечения. Именно поэтому, никто не станет ни у кого ничего красть. Зачем? Ведь, все, что может понадобиться любой в состоянии наколдовать. Да в крайнем случае можно просто попросить. Да даже если действительно у мамы украдут ее любимую шкатулку с украшениями, мы сходим к ювелиру, расскажем ему, что случилось, и он сделает новую. Ему же не сложно, он этим живет. В общем, не забивай себе голову. И, главное запомни, в нашем мире есть всего несколько действительно ценных вещей, это: человеческая жизнь, счастье и любовь. Это единственное, чего нельзя получить волшебством и значит единственное, что стоит по настоящему беречь. А все остальное не более чем игра.

- Да... - мальчик ушел в себя, обдумывая то, что неожиданно на него свалилось.

Стоило сыну покинуть кухню, как к Аркадию подошла жена, и тихим голосом заговорила:

- Аркаш, ты посмотри, что делается с Валечкой. Из-за этой его книги, ему всякие нехорошие мысли в голову лезут. Надо запретить сыну ее читать. Я уже пробовала, с ним поговорить, но он не слушает. Сказал, что не может перестать. Давай, теперь ты поговоришь, ты же отец, тебя точно послушается.

- Дориночка, ну чего ты волнуешься, - Аркадий, накрыл ладонью руку жены. - У нас умный, хороший сын. Что бы он не прочитал, ему хватит ума, чтобы отличить хорошее от плохого. Да ты же видишь, со всеми вопросами он подходит к нам, и что бы не случилось, мы ему всегда поможем. Так что нечего волновать, не забивай голову дурными мыслями.

- Но, может быть, ты хотя бы сам сходишь, посмотришь, что там за книга такая? Волнуюсь я за Валечку от чего-то...

Ох-хо-хо... - вздохнул отец семейства. - Ладно, завтра напрошусь вместе с ним. Не откажет же он родному отцу вдвоем покататься.

На следующее утро к развалинам домика Грая мчались по поднебесью вместе отец и сын. Валя пересказывал примерно все, что он успел прочитать, Аркадий вспоминал слухи, которые ходили про Грая. В Долине не так уж и много людей, так что, все если и не знакомы друг с другом лично, то через одного-двух точно. Впрочем, тех, кто лично знал Грая имелось совсем не много, и с ними всеми народ старался общаться поменьше. В жизни Грая был лишь один эпизод, когда он часто встречался со всевозможными людьми, высказывая им свои бредовые идеи. Да только мало кто его слушал, большинство сразу отсылали куда подальше. Никто даже не пытался понять, о чем же этот сумасшедший толковал.

Пепелище встретило гостей все с тем же унылым равнодушием. Ветер гонял туда-сюда облачка золы и больше никаких движений как и всегда не наблюдалось. Аркадий прошелся вокруг, осмотрелся, принюхался, к запаху все еще сочащемуся из стоящих по середине бывшей комнаты плошек, подошел к столу, провел по его поверхности руками...

- Сына, а где же эта твоя книга? Неужели украли? - отец усмехнулся.

Валентин дернулся, но обернувшись на отца успокоился.

- Как это где? Ты на нее смотришь.

- Но здесь ничего нет.

- Как же это нет, когда вот она! - Валентин подошел к столу и ухватился за холодный металлический переплет.

У Аркадия округлились глаза:

- Ты сжимаешь воздух!

- Не воздух, это книга! От куда-то я же брал все, что тебе рассказывал.

- Действительно, - задумчиво проговорил отец и провел ладонью между руками сына.

Мальчик увидел, как кисть отца прошла сквозь книгу не встретив ни малейшего сопротивления. На какое-то мгновение он отшатнулся, но талмуд из рук не выпустил. "Волшебство, всего лишь волшебство, - понял мальчик. - Чуму тут удивляться".

- Па? Волшебство. - Валя констатировал факт.

- Да, возможно. Вот что, сын. Ты пока читай, если хочешь, а я погуляю, осмотрюсь вокруг получше.

- Угу... - высказал мальчик, потом сел за стол и откинул все лишние мысли. Что же сегодня ему поведает Грай Силион.

***

Ну что, дорогой мой читатель, изволил явиться за очередным куском моей жизни? Я знаю, ты там хохочешь над моими бедами, тебе там смешно, да? Ну ничего, я еще сам посмеюсь над тобой!

На чем мы остановились? Ну да, на той истории. Знаешь, что я из нее вынес? Я вынес простую, но великую истину: к демонам все ваше волшебство! Кто вы без него? Да никто! Пустое место! Дырка от бублика! Все вы считающие себя всемогущими, уверенные, что безнаказанно крадете у творца его мысли. Думаете, Ему все равно? Думаете, раз он не мешает, значит все можно? Да?! Да вы обычные воры! Кто из вас способен сам хотя бы приготовить себе яичницу? А кто вообще помнит откуда берутся яйца. Или скажете, так и должно быть, из воздуха, да? Да вы ленивые скоты, не способные ни на что самостоятельно! Ахшш!..

Но все это я понял не сразу. А сначала я набил морду Эннису, как только он осмелился явиться к нам домой...

Неподалеку от жилища Силионов в березовой роще под деревом валялся мальчик, отсвечивая в пространство огромным, быстро наливающимся синевой фингалом. Над ним, импульсивно размахивая руками, ходил другой паренек - постарше.

- Грай, ты сдурел на меня с кулаками бросаться?!

- Сам сдурел. Ты!.. Ты!.. Да я тебя!..

- Чего ты меня? Побьешь, что ли? Так уже побил, теперь вот валяешься. Нашел тоже на кого кидаться. И чего тебе вдруг в голову ударило? Я же ничего плохого не делал. Наоборот, без меня ты бы давно сам загнулся.

- Ничего не делал?! Вот именно, что ничего не делал! Затащил меня в чужой дом, разбил чужую вазу и сбежал! А если бы тот старик меня прибил?!

- Скажешь тоже прибил... Да дедушка Ставр - самый безобидный человек на свете. Он в жизни мухи не обидел. Да самое худшее наказание, какое он мог придумать, это запереть в комнате на пару часов. И то я всегда раньше сквозь стены сбегал, а он никогда не мог понять, как мне смыться удается.

- Ты хочешь сказать, что тот старик твой родственник?

- Ну да... Дедушка.

- То есть, если бы он тебя увидел, то ничего бы нам не было? И вообще для тебя это был не чужой дом, и ты имел полное право в нем находиться?..

У Грая, до этого момента относительно спокойно сидевшего на земле прислонившись спиной к дереву, злобно перекосилось лицо. Как будто маленьким взрывом паренька вскинуло на ноги, и его кулак просвистел в каких-то миллиметрах от лица с трудом увернувшегося Энниса. Эннис опешил, и все же словил второй удар. Третьего не последовало - избиваемый сориентировался и подсек ногу "противника".

- Да сколько можно, Грай! - вскричал он. - Своими попытками меня ударить ты только себе новые синяки заработаешь. Я все пытаюсь тебе сказать: в тот дом мы не просто так шли, и вазу я специально разбил. Да, специально. И не смотри на меня так. Помнишь, мы решили с тобой, что для того чтобы твое волшебство заработало, ты должен быть испуган, заперт, и очень хотеть выбраться. Между прочим, я не мало думал, как это устроить. Да так, чтобы на самом деле никакой опасности. Я же для тебя старался!

В этот раз кулак впечатался в живот, и Эннис ничего не успел сделать. Встав над скрючившимся приятелем, Грай еще раз повторил:

- Сволочь.

Затем развернулся и ушел.

Однако, вскорости его догнал оклемавшийся Зверобой. Пристроившись рядом, он примирительно сказал:

- Ладно тебе, Грай. Расскажи, лучше, чем все закончилось, у тебя получилось?!

- Ничего у меня не получилось, - буркнул тот. - Какой-то мусор и все...

- Ну вот видишь, прогресс есть, такими темпами...

Грай остановился и вперил полные ярости глаза в лицо Энниса.

- Ладно, ладно, - парень сразу сдулся. - Больше никаких экспериментов. Да хоть всю жизнь без волшебства обходись.

В это время мальчики подошли к реке. Двигались они к дому Силионов, и самый простой путь пролегал как раз по ней. Не останавливаясь, ребята ступили на воду и двинулись дальше по ее зеркальной поверхности, все так же мило беседуя.

- Ты прав. Знаешь, я только сейчас понял, вся эта магия, это же бред. Это не правильно. Зачем нам даны руки, если вместо того чтобы ими работать, мы колдуем. Зачем нужны ноги, если нас возят птицы. Зачем нам ум, если мы не придумываем новое, а создаем все готовое. Так не должно быть! То, что у меня ничего не получается, это же знак! Я понял, Эннис, это знак Создателя, которого мы все дурим. Знак, что он все замечает, что ему не нравиться, что надо учиться жить самостоятельно!

- Да ты совсем рехнулся, парень... Тебе лет-то сколько? Ты же жалкий двенадцатилетний ребенок! Создателю до тебя дела, как тебе до муравья, ползущего на том берегу. Заняться ему больше нечего, как тебе знаки посылать. Тем более, коли он дал нам волшебство, почему это мы не должны им пользоваться?

- А... - махнул рукой Грай. - Думай, что хочешь. А я вот с этого момента не буду даже пытаться колдовать. Стану жить так, как положено истинному человеку.

Высказав эту фразу, он замолчал и стал рассматривать копошащихся под ногами рыбок. Они плавали туда-сюда с какой-то одним им понятной целью и совершенно не обращали внимания на человека, шагающего над их головами. Рыбки абсолютно не задумывались над философскими вопросами, и потому прибывали в вечном, неизменном счастье. Ну, кроме тех моментов, когда им приходилось быть съеденными еще более счастливыми рыбками или птичками.

***

Минуло два года с принятия Граем судьбоносного решения. Как ни странно, за столь долгий срок судьба не изволила понестись в новую, оригинальную сторону. Говоря проще, ничего в жизни мальчика не изменилось. Все тоже безделье и бессмысленные одинокие игры, все тот же Эннис, остающийся единственным другом. Если и был где-то за облаками творец, и вправду избравший Грая миссией, то проявить себя он так и не изволил.

Жизнь так и текла своим чередом, пока однажды свежим солнечным утром разглядывая подкрашенное восходящим солнцем небо на востоке, мальчик не наткнулся взглядом на горы. Не то чтобы раньше он их не видел или хотя бы не замечал, скорее просто не придавал значения. Ну горы и горы. Чего на них смотреть - граница она и есть граница.

В этот же раз слово "граница", на мгновение заглянув в мысли юноше, вместо того, чтобы как в предыдущих сотнях аналогичных случаев мгновенно испариться, по странному стечению обстоятельств задержалось. Задержалось, укоренилось, разбередило душу. Мальчик вдруг осознал, что там, за горами мир не заканчивается, но что там находится никому неведомо. Может быть, там все по другому, может быть там живут настоящие люди?

***

Валя оторвался от книги, аккуратно закрыл ее и оглянулся по сторонам высматривая отца. Последняя глава оставила много вопросов которые теребили душу и требовали скорейших ответов, потому мальчик не стал ждать, а поднялся, и прошелся вокруг развали тщательно вглядываясь в окружающие заросли, в расчете высмотреть бродящего неизвестно где родителя.

Аркадий появился совсем не с той стороны с какой ожидал сын, и заметив, что тот уже прекратил чтение, направился к нему. Услышав позади шаги, Валя дернулся и чуть ну упал зацепившись ногой за некстати подвернувшийся корень. Но устоял.

- Папа? - растерянно пробормотал Валя.

- А ты кого-то еще ожидал увидеть? - хмыкнул Аркадий.

- Нет... Просто ты так неожиданно появился... Нашел чего-нибудь.

- Да нет... Ничего тут интересного нету кроме этих развалин. Твой Грай, похоже не стремился обживать окружающую местность.

- Почему это он мой?

- А кто тут постоянно про него выспрашивает, да сам рассказывает? И сейчас, вижу, спросить чего-то хочешь.

- Ну да... Я потому тебя и стал тебя искать. Вот там было написано... Написано... Там...

Валентин сорвался с места, кинулся к книге, распахнул ее на последней прочитанной странице, пробежал глазами заключительный абзац. Захлопнул, повернулся к отцу, открыл рот чтобы наконец-то задать мучавший его вопрос... Закрыл рот и бухнулся на стул.

Подошел отец, посмотрел на глупо хлопающего глазами сына и озабоченно спросил:

- Что случилось?

- Не понимаю... - Опустил голову ребенок. - Там что-то написано. Важное и интересное, что вызывает вопросы. Я закрываю книгу, чтобы спросить тебя, и сразу забываю, о чем там шла речь. Как такое возможно.

- Помнишь, ты же сам говорил - волшебство. О таких книг можно ожидать всего. Давай-ка поступим так: ты не можешь вспомнить, что хотел спросить, думаю, книга не хочет, чтобы ты о чем-то рассказывал. Можно попробовать пойти на пролом, что-нибудь придумать, но я бы не стал сразу рисковать. Для начала постарайся вспомнить, что ты ощущал при чтении тех строк. Были ли страх, ужас, чувство опасности, или что-нибудь подобное?

Мальчик прислушался к себе и медленно проговорил:

- Н-нет... Скорее величие, восхищение, грандиозность...

- Ну вот и отлично, - перебил Аркадий. - Опасности нет, это главное. Ну и нечего волноваться, придет время и все само разъяснится.

- Ты думаешь?

- А как же. Явно речь идет о чем-то важном для книги, а значит, о нем еще будет не мало сказано. Может у тебя есть какие-нибудь другие вопросы?

Мальчик немного помедлил, собираясь с мыслями, и для начала предложил не сидеть на месте, а двинуться домой. Расположившись в повозке, он заговорил:

- Па, а правда, что все волшебство идет от Создателя. Мы что, действительно читаем его мысли?

Неожидавший такого вопроса отец на некоторое время озадачился, потом сказал:

- Сына, как думаешь, я знаком с Создателем лично?

- Нет, конечно!

- Может быть мне приходилось с ним общаться или хотя бы издали видеть его?

- Нет...

- Тогда о чем ты спрашиваешь? Можешь мне поверить, что другим тоже не приходилось встречать Его. По крайней мере в земной жизни. Все что нам известно о Нем лишь чьи-то мысли, ни о какой достоверности речи идти не может.

Да, возможно, что все обстоит именно так, как ты сказал. Так считают многие, это самая распространенная точка зрения на природу волшебства. Но с тем же успехом все может быть абсолютно по-другому. Я, наверное, не буду даже пытаться забивать тебе голову разными теориями. Не одна из них не кажется мне сколь угодно похожей на правду. Мой тебе совет - прими реальность как данность. Есть ты, есть мы - твои родители, есть земля под ногами и небо над головой, есть реки и озера, рыбы и птицы, волшебство и логика. Просто прими. Или тебе рассказать притчу про сороконожку? Так не маленький уже, должен и сам помнить.

[...]

Глава 5

Последнюю неделю все мысли Грая занимали горы. Они снились ему ночью и грезились днем, они звали его из-за окна, и тянули к себе стоило выти на улицу. Что бы ни делал Грай, все его размышления крутились вокруг гор. Гор и того, что возможно скрывается за ними. Чего только не рисовало мальчику его разыгравшееся воображение...

По несколько раз на дню у него возникало желание познакомиться с объектом размышлений поближе, но до поры до времени разум держал верх. Может быть, так и рассосались бы глупые мысли, однако в очередной раз в ход событий вмешался Эннис.

День плавно начинал обращаться в вечер, когда перед домом Силионов мягко опустилась запряженная орлами колесница, откуда тут же выскочил Эннис. Распиравшее его возбуждение вкупе с горящими глазами ничего хорошего не предвещали. Особенно если учесть, что раньше парень старался парковаться подальше, вне зоны достигаемости взгляда тети Лады. Не обращая внимания на мать Грая, что копошилась в саду, уже успевшую раскрыть рот для возмущенного крика, юноша прошмыгнул в дом и кинулся на второй этаж. Не замедляясь он влетел в комнату Грая и замер с трудом перебарывая желание продолжать двигаться.

Грай, погруженный в размышления, сидел на диване, и на столь наглое вторжение не обратил внимания. Энниса же такое к нему отношение не устраивало категорически, поэтому он подскочил к сидящему, и, замахав руками перед его носом, проорал:

- Эхе-хей! Очнись! Хватит сидеть, давай собирайся, нам предстоит веселая ночка!

Грай встряхнул головой, вытряхивая из нее звон и собирая разлетевшиеся мысли. Лишь через некоторое время взгляд его сосредоточился на лице приятеля.

- Ты чего тут делаешь? - рассерженно пробурчал он.

- Это ты тут что делаешь?! А мы едем развлекаться на буйный холм!

- Какой, к мракобесам, холм?! Тебе чего от меня надо? Не знаю как ты, а я никуда ехать не собираюсь.

- Как это не собираешься? - удивился Эннис. - Там же девушки, музыка, танцы! Ты так и планируешь всю жизнь просидеть один в своей комнате?!

Под напором настырного друга Грай вынужден был сосредоточиться на его болтовне, дабы наконец-то вникнуть, о чем идет речь.

- Да замолкни уже. Давай сначала рассказывай, чего такое.

- Меня родители отпустили до утра на буйный холм! - весь аж светился в прямом и переносном смысле Эннис. Однако, лицо Грая оставалось мрачным и равнодушным, так что пришлось разъяснять подробней. - Ты что, не знаешь, что это такое? Ну, там молодеешь со всей Долины по ночам тусуется. Танцуют, пьют и все такое. Это будет потрясно!

- А почему ночью? - к непониманию Энниса, Грай не спешил восторгаться.

- Ну как же... Ночью круче... Так еще свет всякий хитрый...

-- А я-то тебе к чему?

Эннис замялся, но не сумел сходу придумать, как уйти от неприятного вопроса, потому вынужден был ответить:

- Ты понимаешь... Такое дело... Мне мама сказала, что одного не пустит. Вот... Сказала, бери с собой Грая, мол какая никакая а компания...

- А с чего ты взял, что мне разрешат? Ты же знаешь мою мать, - нашел лазейку в рассуждениях собеседника Грай.

- Так с тобой же буду я - взрослый человек, дворянин истинных благородных кровей!

- Хм... - единственное, что удалось Граю найти в ответ на это так и пышущее скромностью утверждение.

- Я сам поговорю с твоими родителями!

А вот тут Силион младший ответить уже не смог. Пришлось сдаваться.

- Ну иди, говори. Уболтаешь - пойду.

Может быть, юный Зверобой непроизвольно использовал очередной волшебный прием, или у него вдруг открылся великий дипломатический талант, однако наиболее вероятной причиной согласия тети Лады все же является божественное чудо. Сложно представить, чтобы нечто иное сподвигло ее отпустить сына на всю ночь неизвестно куда неизвестно с кем. Впрочем, Энниса волновал исключительно результат, а не его причины, Грая же не волновало ни то ни другое, ему оставалось лишь смириться с необходимостью составлять приятелю компанию. Он последний раз попытался увильнуть, мотивируя это, что дал давал себе слово не пользоваться волшебством, тогда как поездка колеснице его неизбежно подразумевает. Однако слова были робкие, без особой надежды. И действительно, в ответ мальчик получил целую тираду, сводящуюся к тому, что повозка Энниса и правит ею он, а Грай будет просто сидеть без всякого волшебства. Ну мало ли что там под задом находиться: лавка в доме или скамейка летающей повозки.

Когда ребята прибыли на место в свои права уже вступала ночь. Буйный холм встретил их оглушительным грмыхании музыки и слепящими вспышками белого света. Пока летели, Граю казалось, что впереди бушует гроза, но чем ближе они оказывались, тем яснее различалось в безумном грохоте подобие мелодии. Они еще не начали снижаться, когда Грай проклял все на свете за свое малодушное согласие сюда явиться.

Если бы Грая спросили, как выглядит ад, он бы, не задумываясь, описал то, что предстало сейчас его глазам и особенно ушам. Мальчик, на дух не переносивший крики, от творившегося безумия впадал в ступор граничащий с истерикой. Понять что-то вокруг было невозможно: "музыка" бьет со всех сторон, из самого воздуха, мерцающий свет, тоже берущийся из ниоткуда и толпа разномастных подростков дрыгающих телами с трудом попадая в ритм. Без всякой системы тут и там стояли небольшие столы заставленные бутылками. Судя по тому, что все пили из горла, стаканы не предполагались.

Эннис сразу потянул не сопротивляющегося Грая к ближайшему столику, где схватил первую попавшуюся емкость и опрокинул в себя, а затем всунул в руки Граю. До этого момента младшему Силиону не доводилось пробовать алкоголь, но сейчас он был не в состоянии перечить, потому послушно приложился к бутылке. По горлу потекла теплая кисловатая жидкость со странным ароматом. Не то чтобы мерзким, но непривычным. На душе немного полегчало. Вино быстро подобралось к голове и вскоре сознание мальчика пришло в некоторый консенсус с окружающей действительностью. Шум перестал вызывать дикое раздражение и Грай понял, что происходящее не столь уж и отвратительно, как показалось вначале.

Зверобой уже растворился в толпе, и Граю не осталось ничего кроме как прихватить бутыль и тоже двинуть куда-нибудь. Не имея особого опыта общения с новыми людьми, он не мог заставить себя просто подойти к какой-нибудь компании, познакомиться, поэтому юноша лишь бродил между людьми, смотрел на вызывающе разодетых девушек. Даже не смотря на алкоголь, он чувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Так что вскоре обнаружил себя стоящим в одиночестве. Толпа шумела за спиной, а здесь спокойно качались на легком ветерочке немногочисленные деревья. Если бы не "музыка" можно было бы представить, что позади находится родной дом и стоит лишь захотеть, чтобы через пять минуть уже оказаться в теплой кровати.

Грай отошел подальше, уселся на удачно подвернувшийся валун и задумчиво приложился к бутылке. Там плескалось еще много - не привычный к вкусу алкоголя Грай тянул напиток неспеша. Мысли плавно скатывались в проторенное русло: там вдалеке, невидимые в темноте даже не смотря на ночное зрение, тянули свои пики к небесам горы. Что же скрывают они?

Из задумчивости Грая выбили раздавшиеся рядом чужие слова, с трудом сумевшие пересилить грохот музыки. Сначала мальчик не понял, чего от него хотят, да и кому он тут мог понадобиться. Потом, осознал, что некто изъявляет свои права на этот камень. Обернулся.

Со стороны тусовки подходил незнакомый парень. Хотя нет, когда человек приблизился, Грай по груди определил, что это девушка. Другие признаки ни о чем не говорили - весь ее облик входил в полное противоречие с тем, как выглядели другие пришедшие потанцевать девчонки. Короткий ежик волос на голове, вместо платья курточка из грубой черной кожи с металлическими нашлепками, непонятными шипами да брюки, сделанные в том же стиле...

Если б не вино мальчик бы растерялся. Опыта в общении с девушками у него было еще меньше, чем в употреблении алкоголя. Но сейчас тот самый алкоголь бурлил в крови и юноша, не слишком осознавая, что делает, подвинулся и взглядом предложил гостье присаживаться. Та оценивающе осмотрела парня и уверенно заняла предложенное место. Села она спиной к Граю и начинать разговор не спешила.

Долго они сидели, замкнувшись на своем, пока девушка не попросила поделиться выпивкой. Мальчик не задумываясь отдал бутылку. Девчонка запрокинула голову, приложилась к горлышку... Оторвавшись от него она размахнулась и зашвырнула опустевшую бутылку в кусты.

- Чего вылупился?

- Ну ты даешь пить...

- Тебе-то что. Сходи лучше за новой.

- Сама сходи...

- Ну и сиди тут, придурок.

Девчонка поднялась и направилась к танцующим, однако Грай быстро одумался и догнал ее .

- Извини, я сбегаю. Что тебе принести?

- Да уж пошли вместе. Как твое имя, о робкий незнакомец? - ухмыльнулась она.

- Грай.

- Ну, будем знакомы, Грай. Я Эльва, - она протянула руку открытой ладонью. - Так уж и быть, можешь звать Элей. - Грай, что ты здесь делаешь, если не танцуешь? Да и от музыки только морщишься. Чем тебе музыка-то не угодила?

- Шумная очень... - промямлил Грай легонько сжимая протянутую ладошку.

- А чего ты ожидал от буйного холма? Что здесь будут играть на арфах и чинно сидеть на скамеечках. Так это тебе надо было на звонкую поляну тащиться, там как раз старые маразматики собираются.

- Да я вообще не хотел ехать... Меня друг заставил. Он тут где-то. Отплясывает...

Слова терялись в грохоте и с каждым шагом приходилось повышать голос все сильнее. Выпивку выбирали уже молча. Собственно выбирала девушка, а Граю пришлось нести обе бутылки.

- А ты зачем пришла? - спросил он когда добрались до камня. - Тоже ведь скучаешь.

Девушка ненадолго задумалась, выдирая пробку из бутылки.

- Честно? Сама не знаю. Привычка. Я тут часто бываю. Мне нравится, когда вокруг куча народа, и веселье как будто разливается в воздухе. Чувствуешь себя частью чего-то большего. Вот взгляни на звезды... Что мы перед ними? Песчинки. Муравьи. Даже нет. Мы пустота, ничто на фоне бескрайнего неба. Но много песчинок это уже пляж. Тысячи муравьев составляют муравейник. Муравейник уже хоть что-то, не пустота! Здесь среди этой толпы, я чувствую себя... кем-то. Кем-то большим, чем человек, частью общества, большого муравейника. Муравейник тоже ничто перед небом. Но он несравнимо больше чем один муравей. Попробуй в лесу не заметить муравейник, потом неделю будешь чесаться от укусов да поминать его недобрым словом.

- Ты боишься того, кто смотрит на нас с небес. Думаешь, толпа тебя защитит, если он разгневается?

- Что ты! Нет конечно, никого я не боюсь, это так, мысли. Если ты имел в виду Создателя, то его глупо боятся. Если он захочет нас всех поубивать, мы ничего даже не почувствуем и не поймем. Просто перестанем существовать. Ну и что бояться того, чего не заметим...

- Как у тебя все сложно... Или легко...

- А у тебя, что по-другому?

- Не знаю... Как ты думаешь, там, за горами действительно заканчивается мир? И там есть что-то еще. То, частью чего мы тоже являемся?

- Теперь уже я не понимаю, о чем ты говоришь. Что нам за дело до гор. В горах драконы. Если бы там чего и было, они все равно никого не пропустят.

- Но драконы не могут быть всесильными. Любого возможно обмануть, обхитрить, хотя бы обогнать. Хоть что-нибудь.

- Ага. Вот только таким вещам учатся на опыте. А опыт в твоем случае будет смертельным. Ты не успеешь ничего придумать.

- Но что-то же возможно!

- Точно. Чего болтаешь? Раз такой умный, иди, поиграй с драконами в догонялки!

- Не могу, у меня повозки нет, меня сюда Эннис привез, - насупился Грай.

- Ну так пусть он и в горы доставит.

- Ты что, будто я не его знаю! Никуда он отсюда не уйдет, пока не навеселится. А может ты подвезешь? А?

- Щас! Делаться мне больше нечего!

- Ну пожалуйста, только до подножия.

К этому времени алкоголь добрался до головы девушки, и она неожиданно для себя согласилась.

Ночной полет не назвать особо интересным. Да, над головой не только бегут облака, но и загадочно мерцают звезды, зато внизу расстилается невидимая бездна. Порой начинает казаться, что никакой земли не существует вовсе, лишь бесконечная черная тьма, что стоит покинуть повозку и останешься на вечность беспомощно барахтаться в темноте. Но в следующий миг взгляд выхватывает отблеск света из окон чьего-то дома и иллюзия развеивается. Все как всегда. Простой и привычный мир.

Они молча сидели друг напротив друга, когда мальчику пришло в голову, что отношения надо как-то развивать. Не придумав чего бы сказать, он просто пересел к девушке. Она отодвинулась. Опьяневший Грай не обратил внимания и попытался ее обнять. Девушка резко скинула руку и пересела на противоположную скамейку.

- В следующий раз по роже получишь.

Не ожидавший отказа Грай, хотел последовать за ней, но не вдруг застеснялся. Чтобы перебороть навалившуюся робость он жадно приложился к бутылке и откинулся на сиденье, ожидая, когда подействует. Следующее движение закончилось на полу, и до Эльвы донеслось сонное посапывание.

- Хм... - подумала она вслух. - Что я тут вообще делаю?

Но вместо того, чтобы развернуть повозку, аккуратно улеглась на скамейку и стала смотреть на ослепительно прекрасные звезды, лишь иногда приподнимая голову для глотка вина.

Грай проснулся от жажды. Во рту пересохло так сильно, что мальчик, совершенно забыл о своем бессилии в трудном деле волшебства. Ухватив закатившуюся под скамейку бутылку, он встряхнул ее - емкость сразу потяжелела, и опрокинул в рот. Обыкновенная прохладная вода в этот момент, показалась ему потрясающе, божественно вкусной. Юноша встал на ноги и с удивлением уставился на мило свернувшуюся калачиком спящую девушку. Сейчас она казалась такой хрупкой и беззащитной.

- Чего вылупился, алкаш? - едва разлепив глаза сказало милое и хрупкое создание.

- А... Э... Ммм...

Слушать это бессвязное мычание девушка не стала, вместо того спокойно поднялась, нашла свою бутылку и проделала с ней то же, что и минуту назад Грай с другой.

- И каковы твои планы на сегодня? Честно сказать, ничерта не помню, зачем мы сюда притащились. Но совершенно уверена, что по твоей просьбе. Так что хватит мямлить, и посвящай меня в свои планы? Или тоже память отшибло?

- Нет, что ты...

С памятью у мальчика все было в порядке, вот только одно дело сидеть дома и мечтать, как будешь покорять горы и драться с драконами, и совсем другое дело обнаружить, что вот они горы - в сотне шагов из земли поднимается безжизненный, трещиноватый камень и уходит в верх, чтобы потеряться где-то в небесах.

Они находились в предгорье, вокруг валялись многочисленные булыжники порой превышающие пару человеческих ростов. И, не маловажный момент, - ездовые птицы дальше лететь отказывались. Граю думалось, что они вполне могли бы подняться повыше и преодолеть хотя бы начало подъема, вот только птицы имели по этому поводу свое мнение. И это означало, что двигаться придется своим ходом. Весь опыт восхождений Грая ограничивался лазаньем по деревьям, и юноша отлично понимал, что карабкаться в лоб на стену не стоит и пытаться. Единственная возможность это найти более-менее удобное для подъема место.

Все это было бы не так уж и плохо, если бы не пресловутые драконы. Что от них ожидать не понятно абсолютно. По большому счету, вся доступная ему информация о драконах умещалась в одну строчку: кто-то когда-то видел. Собственно и все. Можно было бы посчитать такие россказни сказками, если бы не одно но, когда постоянно имеешь дело с волшебством, хочешь не хочешь, а приобретаешь умение отличать сказку от правды.

- Мы собирались идти в горы, - вымолвил Грай, все еще обдумывая как теперь выкручиваться и пытаясь понять насколько оно ему надо.

- Быть такого не может. Ты уверен, что именно мы?

- Ты здесь видишь кого-то еще. Ты же меня зачем-то привезла, значит мы.

Мальчик прекрасно помнил, что Эльва согласилась лишь довезти его досюда. Но раз появилась возможность получить спутника, не мог ею не воспользоваться. Вдвоем идти всяко веселее и безопаснее, нежели одному.

- В любом случае, что бы там ни было вчера, я никуда не пойду. Вообще, сейчас назад полечу.

- Ну подожди! Давай хотя бы прогуляемся тут. Когда ты еще соберешься с такого расстояния на горы посмотреть.

- А чего тут смотреть, ну камень и камень, с расстояния красивее.

- Ну пожалуйста, давай пройдемся чуть-чуть вдоль стены и сразу назад!

Пререкаться Эльве было не охота, бросать здесь этого дурака слишком жестоко, так что, еще немного поупиравшись, она согласилась.

Огибая валуны Грай двинулся вдоль скал, девушка поплелась за ним.

Вскоре за одним из скальных выступов обнаружилось место вполне пригодное для подъема. Под действием ветра и времени камень здесь раскрошился и обвалился, оставив нечто, что с отдаленной натяжкой можно было назвать лестницей. Полусаженные уступы, которые заменяли ступени, были обильно посыпаны гранитной крошкой, подниматься по ним было очень опасно, но Грай в таких вещах не разбирался. Наткнувшись на это место, он тут же влез на первую ступень и начал карабкаться на следующую, когда сзади раздался крик:

- Ну уж нет, я туда не полезу! Если ты не вернешься, я возвращаюсь в повозку и улетаю!

Но Грай не стал обращать внимание на ее возмущение. Все, вот он путь. Поворачивать обратно абсурдно, даже мысль такую допустить не возможно. Тем более, что когда он перейдет горы наличие здесь повозки не будет иметь никакого значения. И мальчик двинулся дальше.

- Подожди, сволочь! - раздалось внизу, и зашуршали камни под ногами Эльвы.

Глава 6

Они двигались вперед по узкому ущелью. Эльва с хмурым видом переставляла ноги позади Грая. Если бы кому-то довелось прочитать ее мысли в этот момент, он бы покраснел от стыда. Девушка ругала на все лады Грая, себя, камни, человечество, а так же все, что попадалось на глаза(а попадались на них опять же спина спутника и каменюки).

Грай в это время пер все дальше и дальше, не смотря по сторонам и вообще ни на что не обращая внимания. Мысли его так же были не слишком интеллигентные: "Придурки, - думал он. - Ничего трудного, идешь себе и идешь. И за все время до меня ни один человек не пытался перейти горы. Да все просто трусы! Они боятся даже попробовать! Ха, все элементарно!"

Вдруг дохнуло теплом. Грай ничего не заметил, а вот Эльва почувствовала и заозиралась. Но вокруг все было спокойно и тихо. Ничто не нарушало мертвую тишину гор. Расслабившись, она стала догонять Грая, когда над головой гулко бухнуло. От неожиданности девушка споткнулась и распласталась на земле, но сразу же поднялась на четвереньки и посмотрела в верх.

Откуда-то из низко надвинувшихся облаков в клубах пламени пикировал дракон.

Его силуэт едва ли можно было различить в огне, но сомневаться в том, что это именно дракон не приходилось. А что еще за летун может тут огнем дышать. Существо стремительно приближалось, уже стало ясно, что оно целит к Граю и Эльва закричала:

- Грааай! Сверху!

Времени на размышления у него не оставалось, но в критической ситуации мальчик сумел поступить правильно: кинув взгляд в небо, он широким прыжком отскочил к стене и залез в щель между нею и крупным камнем.

Дракон завис в нескольких саженях над тем местом, где мгновение назад находился мальчик. Теперь Эльва сумела подробно рассмотреть его: небольшое тело длинной от силы шага в три заканчивающееся подвижным хвостом и крылья такие, что едва не задевают стены ущелья при мощных взмахах. При каждом выдохе из пасти вырывается облако огня, обдавая все вокруг палящим жаром.

Дракон медленно повернул голову на длинной шее и желтыми немигающими глазами уставился на девушку. Страх сковал ее движения, и лишь с трудом его перебарывая, Эльва попятилась. На ноги встать она так и не успела.

Дракон смотрел.

Эльва судорожно отступала.

Дракон плавно, завораживающе взмахивал крыльями и качался в воздухе. Вниз, вверх, вниз, вверх...

Девушка закричала, подскочила на ноги и спотыкаясь рванула назад не разбирая дороги.

Дракон проводил ее умными глазами. Покосился на укрытие Грая, дохнул туда струей огня и, тяжело отталкиваясь от воздуха, стал подниматься.

Мальчик весь трясся. Руки дрожали, все тело затекло в неудобной позе. Услышав удаляющийся шум, он стуча зубами высунул наружу голову, и успел заметить, как под облаками воздух заколебался, на мгновение закрутился, как будто вывернулся наизнанку и схлопнулся поглотив огнедышащего зверя. Все успокоилось. По небу равнодушно неслись серые тучи.

Грай кое как выбрался и, цепляясь за стену, встал на ноги. Колени подгибались, вся одежда была мокрая от пота и не только. Едва ковыляя он поплелся догонять девушку. С каждым шагом тело чувствовало себя все лучше и лучше, а вслед за телом возвращались к нормальной работе и мысли. И вместе с мыслями снова появлялась прежняя решительность. "Что, думаете, я испугался, да? - размышлял Грай. - Ничего подобного! Я вам еще покажу!" Правда что именно и кому он собрался показывать, мальчик пока не решил.

Эльву он догнал у выхода из ущелья. Она уже не бежала, а еле плелась. Казалось, из девочки выжали все соки, она была жутко бледная, на лице дергалась скула.

- Эльва! - позвал ее юноша. Она не отреагировала. - Ты мне жизнь спасла... Спасибо.

- Засунь свое спасибо себе знаешь куда?

- Ну что ты, успокойся, все уже хорошо, дракон улетел, и даже не тронул нас.

- Чтоб я еще раз на чьи-то уговоры поддалась... Больше никогда, никогда. Пусть все идут лесом... - бормотала девчонка.

-- Ну и черт с тобой, - решил Грай.

Они потихоньку брели назад, карабкаться вниз оказалось еще сложнее, чем наверх, из под ног сыпались камни, рискуя попасть тому, кто снизу по голове.

Но случилось иное. В какой-то момент из под ноги Эльвы поехал крупный булыжник, сказу же зацепил следующий, потом еще один... Загрохотало, поднялась пыль. А когда она осела, места удобного для спуска больше не существовало. Теперь пробраться здесь удалось бы только пресловутому дракону, и то лишь потому, что он передвигается по воздуху.

Парень и девушка стояли на верху, и во второй раз за все их непродолжительное знакомство, мысли обоих полностью сходились. Знакомый путь был отрезан, а это значит, что нужно искать новый. Изначально дорога от подножия к этому месту занимала порядка часа, но, сколько теперь понадобиться времени на возвращения, предположить было не возможно.

Дорогу приходилось выбирать прежде всего так, чтоб было легче идти, и в какой-то момент Грай понял, что они снова двигаются вглубину гор. Девушке он не стал об этом говорить. После обвала первым шел он, тогда как Эльва бездумно следовала позади и скорее всего уже плохо представляла, что в какой стороне находится. В этот раз Грай сразу понял, что означает резкое потепление воздуха. Развернувшись на месте он, как ни в чем ни бывало, затопал назад.

- Ты куда? - только спросила Эльва.

- Кажется, нужно было повернуть чуть раньше. Я видел там удобное место.

В небе грохнуло.

- Гром, - сразу заявил Грай, при этом смотря в глаза девушке, взглядом не позволяя ей поднять голову. - Гроза будет.

Девушку начало ощутимо потряхивать. Грай положил руку ей на плечи и повел дальше. Лишь один взгляд он кинул на небо. Дракон не снижался, он носился кругами, казалось, совсем не заинтересованный в происходящем на земле.

Когда бухнуло во второй раз Грай опять развернулся. "Драконы, говорите, - думал он. - Да ваши драконы - тупые ящерицы. Их обмануть, как нечего делать. Значит, вы кидаетесь лишь на тех, кто идет вперед. Ну-ну!"

А между тем тучи над головой сгущались, неожиданно стемнело. Начал накрапывать дождь, где-то вдалеке ударила молния. Сам того не ожидая, парень угадал: гроза действительно близилась. Точнее говоря, гроза была уже здесь. И сразу же мелкий дождь обрушился ливнем. Относительно удобный проход превратился в реку. Мутная пенистая вода несла с собой острую гальку, которая царапала ноги. Вся одежда насквозь промокла, вдобавок ко всему прочему подул сильный порывистый ветер, который порой валил с ног. Бурная вода ему в этом немилосердно помогала. Казалось, само мироздание решило воспрепятствовать путникам.

Катаклизм разрастался, небо будто пошло трещинами из которых вслед за водой вырывается свет зарниц. В самой Долине никогда не было никаких катаклизмов - волшебство ее жителей всегда великолепно справлялось с погодой, не вынуждая никого даже задумываться об этом.

- Эльва! - с трудом пересиливая ветер, закричал Грай. - Ты можешь что-нибудь с этим сделать.

- Что?!

- Не знаю, на что тебе волшебство нужно?!

- Вот сам и колдуй! А я не знаю, что тут можно сделать!

Озвучивать срывающийся с языка ответ Грай не стал. Вместо этого потащил девушку за руку, к едва различимому сквозь пелену дождя углублению в скале. Это сложно было назвать пещерой, скорее просто карниз - углубление в скале меньше чем на сажень. Но главное, что вода туда практически не заливалась, сверху не капало, а ветер хоть и задувал, но гораздо слабее, чем на открытом пространстве.

Они сидели рядом, прислонившись спинами к прохладному камню, и смотрели на буйство стихии. В этот момент они оба казались Эльве еще ничтожнее, чем обычно. Так, вроде бы, подумаешь, дождь. Чего тут такого. А вот теперь из-за этого дождя они совершенно беспомощны и вынуждены ютиться в жалкой полупещерке. И, главное, совершенно непонятно, сколько это будет продолжаться.

- Как думаешь, нас станут искать? - уныло спросила она.

- Наверное... Да только кто здесь найдет. Кому придет в голову искать нас в горах.

- Твои родные должны догадываться, где ты можешь быть. Наверняка же ты не раз при них говорил о своих намерениях.

- Да даже если так, мать поднимет шум, устроит допрос Эннису... Побегает вокруг дома, поищет меня на чердаке и в подвале... А когда не найдет, начнет всех вокруг обвинять... Но лететь куда-то? Щас! Она высоты боится!

- А может хотя бы твой друг?..

- Ну да... Возможно и поищет часик. Потом ему надоест, он вернется домой и будет, как ни в чем не бывало, развлекаться. За рыжими кроликами бегать. Кроме того, здесь ведь повозки не летают. Ты думаешь, найдется еще кто-нибудь, кто соберется пойти в горы пешком?

- Да... Таких идиотов больше не существует. Ты единственный, можешь гордиться.

Так они сидели и болтали ни о чем. Эльва смогла зажечь в руках волшебный огонь, он грел, не обжигая, и лишь благодаря нему парень и девушка не продрогли. Ни смотря на дождь, воздух был теплый, вот только из-за мокрой насквозь одежды, это не помогало. Ждать когда погода полностью успокоится они не стали, лишь только ливень сменился унылой моросью, как Грай предложил выдвигаться в путь.

Эльва уже давно перестала понимать куда они идут, если бы на небе было солнце она могла бы по нему определить с какой стороны они пришли, но тучи не оставляли возможности сориентироваться. А вот край все прекрасно понимал - он помнил направление. И шли они совсем не в Долину.

Ручьи все еще текли из всех щелей, со всех склонов, те немногие клочки земли которые раньше были самыми приятными для ног, теперь обратились в мерзкую грязевую жижу. Вода была повсюду: сверху, снизу, по сторонам, сам воздух по большей своей части превратился в воду. Даже дышать стало тяжело.

Но напасти на этом не закончились. Постепенно вокруг стал сгущаться туман. Сначала едва заметный среди окружающей хмари, потом все плотнее и плотнее... Вскоре стало тяжело разбирать камни под ногами. Ступать приходилось наугад. Эльва взяла Грая за руку - последнее чего она хотела это остаться здесь одной. Что может быть ужасней, чем в одиночку заблудится в тумане, в совершенно незнакомом и не безопасном месте.

Грай аккуратно ставил ноги, пытаясь сквозь подошву сапог нащупать поверхность под ногами. При такой видимости они рисковали переломать себе ноги. И это еще не говоря о возможности провалиться в трещину. Мальчик уже пожалел, что они не дождались, когда погода полностью прояснится. Сейчас сидели бы себе спокойно отдыхали, болтали. Да и ноги не привычные к таким нагрузкам уже болят. Сидели бы сейчас спокойно у Эльвиного огня, отдыхали.

"- Зачем же я на его уговоры поддалась?.. Сейчас сидела бы дома в тепле и уюте. Чаек пила. Горячий, с вареньем..." - думала в это время Эльва.

И снова в небе грохнуло. На этот раз как-то особенно сильно, звонко, оглушительно. "Опять гроза, - решил Грай", - и никак не отреагировал.

- Это не гроза! - прочитала его мысли девушка.

- А что... - начал отвечать Грай, но в этот момент сквозь туман разглядел оранжевое пятно над головой.

- Опять!

Он развернулся и рванул девушку назад, но тут сообразил, что уже и сам не уверен, что это направление действительно ведет в Долину. В тумане они вполне могли повернуть куда-нибудь, и даже не заметили бы этого. Выставив перед собой свободную руку и сжимая второй запястье Эльвы он побежал не разбирая дороги. Не важно куда, лишь бы подальше от огнедышащих тварей.

Но где-то вновь бухнуло. Туман скрадывал расстояние и не давал понять направление, но новый огонь в небе ясно дал понять, что явился второй дракон. Впереди, прямо по курсу. Юноша повернул. Теперь он уже окончательно не понимал, где что находится. На полном ходу они налетели на скалу. Если бы не выставленная вперед рука, вполне возможно, что там бы и остались лежать. Но Граю удалось смягчить удар. Девушка врезалась в него. Через несколько мгновений оба снова были на ногах и неслись куда глаза глядят. Хотя, по большому счету, от глаз толку было не много. Свои руки и то не видно.

И опять грохот.

"Кажется, драконы сильно разозлились", - подумал Грай.

"Может быть они съедят этого придурка и успокоятся", - подумала Эльва. И сразу же поскользнулась на мокром камне. Однако, несмотря на все свои мысли, руку столь нелюбимого спутника не выпустила. Грай рывком вздернул ее в вертикальное положение. У девушки резко заболела рука. Да и нога тоже явно пострадала при падении. Вот только времени для слез и возмущения не оставалось, они снова бежали.

В какой-то момент, земля потеряла свою незыблемость и поехала из-под ступней отчаянных беглецов. Они покатились куда-то вниз, и остановились лишь когда Грай встретил корпусом большущий камень. Теперь у обоих болело все, в таком состоянии не могло быть и речи о том, о продолжении гонки. За то время, что понадобилось им чтобы хоть немного прийти в себя, Грай сумел сообразить, что драконы давно уже должны были их догнать и поджарить. А раз этого не случилось, значит они двигались в нужную сторону, значит находятся в безопасности.

Эльва попробовала встать, но парень дернул ее назад.

- Сиди. Если бы они хотели на нас напасть, уже давно бы это сделали. Или ты думаешь, что мы действительно бежали быстро?

- Но они не улетают. Им что-то от нас надо!

- А нам какое дело. Мало ли кто что хочет. Съесть не пытаются и ладно.

- Ты в уверен, что не пытаются?

Огненные пятна увеличивались. Драконы снижались. Их было трое, и для бегства оставалось лишь одно направление - то, с которого находился валун. Ребята вжались в угловатый камень, готовясь к рывку, как вдруг опора стала уходить из-под спин. Камень, который по прикидкам Грая составлял не меньше сажени в обхвате задрожал, закачался и ухнул назад, за спины подростков. Парень развернулся и попробовал ногой нащупать, что там находится. Всего в паре футов земля заканчивалась, нога уходила в пустоту.

- Кажется, там обрыв. Может не глубокий, как думаешь? - обратился он к девушке.

- Я думаю, - нервно хмыкнула Эльва. - Что не было удара.

- Какого еще удара?

- Если там действительно обрыв, то, при падений такого камня, должен был получиться неслабый бум. Его не было. Либо там что-то другое, либо у него нет дна...

- Бездонная пропасть?..

- Они приближаются, - холодна сказала девушка.

- А... Ты... Я... У меня с волшебством совсем плохо... Сделай чтобы мы могли летать! Иначе твари нас поджарят!

- Ты издеваешься?!

- А что еще ты предлагаешь?!

- Ладно постараюсь...

Она пошатываясь поднялась на ноги, неловко обернулась вокруг оси, взмахнула левой рукой, правой, пропела что-то и начала потихоньку отрываться от земли. Грая ей пришлось обнять и прижать к себе, чтобы он не упал. В ответ юноша вцепился в нее мертвой хваткой. В другой ситуации это выглядело немного странно, однако сейчас Граю происходящее не показалось даже возбуждающим. Эльву в этот момент он воспринимал не как девушку, а как свой единственный путь к спасению.

Эльва тоже никогда бы не подпустила к себе этого чукнутого так близко, если бы альтернативой не был его труп. Брать на себя ответственность за чужую смерь ей совсем не хотелось. Они летели совсем медленно, делая всего по паре вершков за удар сердца. Драконы были совсем близко. Их силуэты не удавалось различить глазами, но сквозь липкий туман всей кожей чувствовался опаляющий жар дыхания.

Под ногами Грая и Эльвы уже должна была начаться пропасть, когда волшебство стало давать сбой. Короткими рывками они начали падать. Рывок вниз. И снова полет. Опять рывок. И полет...

- Так и должно быть? - нервно поинтересовался Грай.

- Нет... - ответил трясущийся голос. Дыхание девушки щекотало ухо.

- И ты ничего не можешь сделать?

- Нет...

- В таком случае, похоже, наше приключение подошло к концу. Было приятно с тобой общаться.

- Что ты...

Но девушка не успела договорить последнюю фразу. Заклинание полета прекратило свое действие. И они оба в объятиях друг друга рухнули в неизвестность.

Солнечный луч слепил сквозь сомкнутые веки. Просыпаться не хотелось, Грай ворочался и закрывал глаза руками, но утреннее солнце просвечивало даже сквозь пальцы. Юноша перевернулся на спину, чтобы прикрыть глаза сразу обеими ладонями, и пребольно ударился головой о камень. Боль подействовала лучше всякого будильника вместе кофе. Глаза сами собой распахнулись, и перед еще не осмысленным взглядом разом пронеслись картины предыдущего дня. Парень мигом подскочил на колени и заозирался.

Они находились в предгорье - совсем рядом, в полусотне шагов вздымались мертвые скалы, вокруг среди россыпи камней проглядывала зеленая трава. На одном из таких участков ворочалась с боку на бок девушка, стараясь удержать убегающий сон. А вот повозки нигде не наблюдалось. По всей видимости, они оказались где-то далеко от нее. Можно бы предположить, что поход увенчался успехом, и они уже находятся по ту сторону гор, вот только солнце явно говорило об обратном. Все мучения оказались напрасны, они находятся там же от куда ушли, то есть в Долине. Теперь еще и не понятно, как повозку искать.

- Грай? Скажи, что это был сон... - потянувшись, попросила девушка. - Вот сейчас я обернусь и увижу мою колесницу...

- Лучше не оборачивайся - пусть надежда поживет подольше.

Только что проснувшаяся девушка пребывала в недоумении. Она отлично помнила падение, но на этом воспоминания обрывались, и как они оказались здесь, оставалось совершенно не ясным.

- И что теперь ты собираешься делать? Мало того, что из-за твоей дурости меня чуть не съели драконы предварительно поджарив, у меня все тело в синяках, одежда рваная, и это не говоря уже о том, что мы могли и разбиться, когда падали, так теперь еще и находимся бес знает где! Я домой хочу, хочу чашку горячего шоколада и пирожное со сливками. Так что да... - девушка вдруг замолчала на полуслове.

Грай глянул на нее, чтобы понять, в чем дело. Эльва немигающим взглядом уставилась в небо, и пыталась что-то произнести, но язык не слушался, лишь нервно подергивалось лицо. Тогда она ткнула пальцем.

Высоко в небесах, вдоль гор неслась маленьким солнышком огненная точка.

- Нет... Мы же уже в Долине... - Грай мгновенно спал с лица. Если там, в горах все было ясно - почему нападают, что делать, то сейчас... Бежать некуда, остается только прятаться. В каком-то ступоре юноша оглядывал окружающие камни, не в силах выбрать какой из них больше подходит для укрытия. И опять первой пришла в себя Эльва.

Они сидели, прижавшись друг к другу, в узкой щели между валунами и ощутимо дрожали. Оба грязные, оборванные, подпаленные и окровавленные... Так и нашел их Ставр Илларионович, что уже почти сутки летал вдоль гор на своей запряженной жарптицами карете в поисках пропавшей парочки.

Вчерашним утром, когда народ на буйном холме стал расходиться, Эннис обнаружил, что Грая нигде нет. Сознание туманилось от выпитого, но совести парня оказалось достаточно чтобы понять: возвращаться домой без Грая нельзя. Наверняка тот где-то здесь, поблизости, и если сейчас уехать, отвести Грая домой будет некому. Так сильно подставлять приятеля Эннис был не готов.

Разномастные повозки постепенно взмывали в светлеющее небо, а Эннис все ходил кругами, то заглядывая под столы, то окидывая взором горизонт, не очень-то и понимая с какой целью. Вскоре пространство обезлюдело. Юноша был зол и раздосадован. Всенощное веселье его вымотало до изнеможения, глаза непроизвольно смыкались, хотелось лечь и уснуть. Но приходилось искать чертового Грая.

Он уже готов был плюнуть и двинуться домой, когда рядом с его колесницей с неба рухнула еще одна, откуда вылезли два парня и девушка. Их состояние не намного отличалось от того, в котором пребявал Эннис - глаза красные, с расходящимися сеточкой сосудами, лица помятые. Парень вспомнил, что они так же развлекались здесь всю ночь. Компания переглянулась и направилась к юноше.

- Ты не видел тут девушку. Такую всю в кожаной одежде с короткими темными волосами? - сразу начал один из тройки.

- Нет, - по взгляду Энниса легко можно было понять, что он готов обложить всю компанию трехэтажной бранью. Он в очередной раз лихорадочно соображал куда же мог деться Грай. "Может с кем-то другим улетел. Надо к нему домой съездить... А там же его мама, она меня убьет..." Вопрос пролетел мимо его сознания не оставив там и следа.

- Ты тоже кого-то потерял?

- Почему тоже? А, чего вы спрашивали? - он встрепенулся.

- У нас подруга пропала. Ночью была здесь, а когда мы собрались по домам, обнаружили, что нет ни ее самой, ни ее повозки. Подумали, что ей стало скучно, и она сама улетела, заглянули по пути к Эльве домой, а мама сказала, что дочка не появлялась... Теперь вот не знаем что делать...

- Мар, что ты распинаешься, он же совсем не в адеквате. Пошли отсюда, здесь ее нет.

- Подождите, подождите! У меня тоже друг пропал! Я уже все обыскал, его нигде нету. А сам он уйти не мог, его сюда я привез...

- И как выглядит?

- Ну... - Эннис, как мог, описал внешность Грая.

- Знаете, - вступила в разговор девушка. - Я видела их вместе. Еще в самом начале... А потом вроде на глаза не попадались. Ну вы же знаете, у Эльвы вечно все не как у людей, свалит ото всех, да и сидит где-нибудь в одиночестве...

- Подожди, Талечка, не тараторь. Получается наша одиночка Эльва нашла себе приятеля и они вместе смылись?

- Не думаю, - хмыкнул Эннис. - Грай очень своеобразный человек. Может оно, конечно, и ваша Эльва такая, только что-то я сомневаюсь. Тем более, что Грай вот так вот сразу познакомился с девушкой и с ней уединился, да быть такого не может! К тому же последнее время он и не думал ни о чем, кроме своих дурацких гор.

- А причем тут горы?

- Да не знаю я! Делать мне больше нечего, как всякие бредни слушать! Теперь-то что?!

- Тихо, тихо парень, не кипятись. Ну чего такого могло случиться?

- С этим могло!

- Так, раз мы решили, что они исчезли вместе, то для начала надо съездить домой к твоему другу. Давай-ка вставай, и показывай дорогу.

Когда они на двух провозках примчались к жилищу Силионов, солнце уже вовсю освещало землю. На то чтобы понять, что Грай дома не показывался, времени понадобилось не много, зато нервов и моральных сил, ушло совершенно бешеное количество.

Что теперь делать оставалось совершенно не ясно. Если бы не примкнувшая к поискам компания, Эннис давно бы уже лежал в своей кровати, тихо посапывая. И пусть Грай сам со своими проблемами разбирается. Но показать малодушие перед чужими людьми он никак не мог себе позволить. Однако, не смотря ни на что, желание переложить свою ответственность на кого-нибудь другого никуда не исчезло, и Эннис лихорадочно соображал у кого бы попросить помощи. Обращаться к родителям было нельзя - позору не оберешься, хотя показаться надо. Но к кому же идти? И тут ему вспомнился дедушка, тот самый к которому он когда-то затащил Грая. Дедушка всегда казался парню очень умным, да и добрый он, все поймет и простит. "Решено, - понял Эннис. - еду к дедушке Ставру".

С друзьями Эльвы решили так: те ищут, куда могла улететь она, а парень занимается поисками Грая. Таким образом, у Энниса появилась возможность съездить к деду.

Ставр Илларионович внимательно выслушал внука и задумался. Потом медленно и с грустью проговорил:

- Эннис, ну что же ты?.. Разве этому тебя учили я и твои родители?.. Да ты же так останешься один на всю жизнь. Кому ты будешь нужен, если даже своего единственного настоящего друга подставляешь уже во второй раз?!

- Но дедушка! Сейчас же я ничего такого не делал! Я что виноват, что ему опять дурь в голову ударила?! Почем я мог знать, что он куда-то смоется, даже не сказав ничего?!

- Конечно и он не прав... Но ты привел человека в совершенно не знакомое, чужое ему место и, как я понимаю, бросил там одного. Ты веселился сам, а, скажи мне, чем в это время занимался Грай? Не знаешь? Охо-хо... Что ж мне с тобой делать?.. Ладно, судя по твоим словам он мог двинуться к горам, надеюсь, его еще не съели драконы... Все что в наших силах, это полетать у подножья, может заметим чего... Горы конечно длинные, но, я думаю, что они должны были двинуться к их ближайшей части. Давай-ка и туда отправимся.

- А зачем тебе я? Ты же и сам справишься, а я всю ночь не спал...

Дедушка хмуро посмотрел на него, отвернулся да двинулся к повозке. И некому было увидеть слезы на глазах старого человека...

Глава 7

Тропка вилась под ногами, все дальше и дальше унося Грая от прошлой жизни. Легкий ветерок теребил его угольно черные локоны, нечесаными прядями спадающие на плечи, и колыхал полы столь же мрачного, да вдобавок явно не стираного плаща... Вот и пройден большой, важный этап в жизни - детство растворилось в тумане прошлого. А что ждет в грядущем? Будущее водилось Граю множеством расплывчатых и приплетающихся между собой тропок, но все они вели к одной единственной цели. Нет, наверное, даже не тропы - рукава широкой реки, бесконечное переплетение маленьких речушек. Все они на самом деле лишь часть одной единственной, великой. Впрочем, спроси его кто в этот момент, какова же цель, то не получил бы ответа. Цель явно была, она ощущалась самой кожей, но Грай еще не мог ее внятно сформулировать. Однако, первый этап осознавался вполне четко... Не желал он учить уроки жизни, и неудача с горами лишь подстегнула интерес. Да он понял, что нельзя действовать в лоб. Но разве это означает, что решения нету вовсе? Нужно лишь найти иной путь...

О том что было после того, как Ставр Илларионович доставил его дамой пред мамины очи, не хотелось и вспоминать. Бесконечные скандалы и крики длились еще долго, и спустя неделю Грай не выдержал. Однажды утром юноша собрал свои вещи, благо было их не так уж и густо, взял с кухни немного еды, сложил все это в заплечную сумку и покинул отчий дом.

Долина не так уж и велика, если лететь над ней на птицах или разъезжать по лесам да лугам, оседлав ездовое животное. Но пешему человеку вполне хватит нагуляться. Да и затеряться не составляет особых проблем, если задаться такой целью. Грай не особо задумывался, куда держит путь, ноги сами несли его, обходя кругом чужие жилища да иные места скопления народа. И вот под вечер одного из подобных друг другу дней пути звериная тропинка вывела юношу маленькому уютному домики аккуратно примостившемуся в низине между несколькими холмами. Дом был деревянный из цельных бревен, крыша покрыта толстым слоем свежей соломы. Дверь из массивных только что оструганных досок... Дом ждал своего хозяина. Дом был воплощенной идеей Грая о жилище. Собственном, уединенном, уютном...

Дверь отворилась, повинуясь руке Грая, и пропустила его в просторную клеть. Ничего лишнего - одно большое помещение, простая кровать в углу, массивный шкаф и вычурный каменный стол, за который так и тянуло усесться с самым серьезным видом. Рядом стоял и стул, призывая хозяина к работе. Вот только к глубокому сожалению Грая, работать за столом ему было не над чем. Не планировал он в ближайшее время ничего писать. Он вообще плохо понимал, что собирается делать.

* В долине используются не метрические системы величин, и дабы не сбивать вас с толку непривычными названиями беру на себя ответственность перевести их на старорусский(и английский) манер, как то: косая сажень - рост с вытянутой вверх рукой, сажень - расстояние между расставленными руками, фут - длинна стопы, вершок - длинна первой фаланги указательного пальца. Также добавлю свою единицу: ход - расстояние которое можно неспеша пройти за время от завтрака до обеда.

Комментарии: 5, последний от 19/09/2011. © Copyright Темный Лаврентий (semen-shepetov@rambler.ru) Размещен: 31/08/2011, изменен: 25/12/2011. 117k. Статистика. Глава: Фэнтези Долина		Ваша оценка:
Аннотация: Это точно не классическое фэнтези и не попаданцы. А так же не боевик и не детектив. Здесь нет магии, зато полным полно волшебства. Попробуем окунуться в мир существующий по волшебству, а не по законам, и увидим, что у его жителей тоже есть свои проблемы. А еще проследим за тем, как рождаются герои и антигерои. 24/10/11 Рекламы ради сообщаю, что книга будет логически разделена на две половины и действие второй станет разворачиваться в нашем мире с теми же героями. Так что это все же будут попаданцы, но не "наши там", а "те здесь" И еще: книга планируется одна. Без всяких продолжений.

Темный Лаврентий : другие произведения.

Долина(начало романа)