Аннотация: Неявные смыслы и исторический контекст восприятия "Часа Быка" Ивана Ефремова
Научно-фантастический роман Ивана Ефремова "Час Быка" в журналах "Техника-Молодежи" за 1968-69 год впервые прочитал в 1978 году.
В романе на контрасте было изображено два будущих Земли, совсем неидеальное и не очень привлекательное то ли 43 то ли 73 века от Р.Х. Эры Встретившихся Рук, и реально страшное и кошмарное то ли 21-22 веков то ли 43 века от Р.Х.
На взгляд советского читателя из последней четверти двадцатого века первое будущее было очень строгое, замедленное и не манящее, второе же жуткое, воплотившее кошмарные перспективы 1941 года.
В книге в главе шестой "Цена рая" раскрывалась историческая обусловленность и причина такого строгого первого будущего Земли.
В борьбе с чем и с каким врагом сформировалась Земля коммунистического будущего.
И почему оно такое, не очень-то экстраполирующее в будущее советскую жизнь четвёртой четверти двадцатого века.
И резко "бьющееся" с ней и её представлениями о будущем СССР.
Неявно давило и угнетало подспудное ощущение, что СССР в этом будущем нет.
Вот - неявный, но разрыв с историей СССР!
Тогда в 1970е-80е годы это прямо сформулировать не получалось, не удалось и поэтому изображение будущего ЭВР и его людей вызывало внутреннее несогласие и эмоциональный протест.
Понадобилось тридцать лет "распространившейся по всей планете технической монокультуры", чтобы понять и сформулировать причины психологического неприятия и отторжения, ощущения чуждости будущего в "Часе Быка" Ивана Ефремова, возникавших в 1970-80е и годы.
Не только ясных и понятных угроз "Человек - человеку", "Человек - природе" и "Природа - человеку", но и изменившейся спустя века и тысячелетия после этого принципов жизни и культуры человечества.
Собственно, это основной приём и изюминка Автора в "Часе Быка" в показе столкновения всем читателям знакомого, понятного и страшного мира Торманса и чуждого, незнакомого и далёкого мира Земли ЭВР.
Мира коммунистической Земли ЭВР, но чуждого и незнакомого читателям.
Мира, который вызывал вопросы и отторжение читателей, как горячих сторонников строительства коммунизма, так и скрытых противников и просто посторонних.
Наверное так бы воспринимали описание жизни СССР 1960-80х годов, читатели из СССР 1920-30х.
До катастрофы трансформировавшей СССР в 1941-45 гг.
Эти аналогии были видны и прямо напрашивались у читателей и тогда.
И главенствовало нежелание и отрицание вероятности или неминуемости такой же трансформирующей катастрофы в предстоящем будущем.
К тому читатели 70х годов и ещё в большей степени читатели 2020х годов в основной массе совсем не приучены были к восприятию и пониманию взаимосвязей и логики обстоятельств.
Что многократно подчёркивалось в тексте упоминанием истребления воробьёв в Китае, неумеренного применения антибиотиков на Земле и демографического взрыва и последовавшего экологического коллапса на Тормансе.
Именно заложенные в тексте романа предупреждения, тенденции, угрозы и конфликты экстраполированные в будущее и наше уже настоящее, делали и делают "Час Быка" читаемым, обсуждаемым, актуальным и злободневным в 20 веке, и сейчас в 21 веке.
"Час Быка" можно охарактеризовать как самый яркий, значимый и грандиозный исторический роман-катастроф в советской литературе.
Если военная проза и "Живые и мертвые" К.Симонова романы о текущей и прошлой военной катастрофе, то "Час Быка" роман о будущей войне и катастрофе.
О наших днях.
Это было мало кем осознанно в 20 веке и трудно пробивается это осознание сейчас на фоне общей деградации в плещущемся океане инферно.
В этом неоднозначное и противоречивое восприятие романа пятьдесят лет назад и ныне.
И его актуальность и не устарелость.
Как бы отрицатели социализма, коллективизма и советизма, ни критиковали и ни насмехались на изображённым коммунистическим будущим Земли.
Мне оно тоже не очень нравится, но идущая уже тридцать лет катастрофа и предстоящие цунами нравятся ещё меньше!
Критики принципов жизнеустройства и образа мыслей и поступков людей ЭВР, системы воспитания и организации жизни и работы коммунистического будущего, как либеральные, так и красные, отмечая наивность и детскость слов, мыслей и поступков землян на Тормансе, и их беспомощность в прогностике событий, что прямо отмечали Тивиса Хенако и Чеди Даан, почему-то не проводят очевидной аналогии с наивностью и детскостью двухсотшестидесятимиллионного населения СССР ввергнутого в "мир Торманса" в 1990е годы!
Когда почти все культурные, технические и профессиональные навыки большинства населения, сложившиеся в тяжёлой жизни и борьбе предыдущей истории, просто перестали работать в условиях "Торманса"!
И "непредусмотрительное расходование заряда батарей СДФ" накрыло всё советское общество с зимы 1991-92 года!
Чем поведение и реакции "новых" "независимых" и "свободных от пут тоталитаризма" граждан отличались от поведения двух экспедиций в Кин-Нан-Тэ?
Ожиданием эмиграции или натовских гуманитарных пайков?