Тесса Ноэл : другие произведения.

Близкие и чужие

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Этот рассказ написан в июне 2002 года, вскоре после премьеры "Атаки клонов". Тринадцать лет спустя, вернувшись к теме "Звездных войн", я заново отредактировала его и дополнила: число сцен то же, что и в варианте 2002 года, но все они значительно расширены.
    После битвы за Набу прошло более семи лет. Анакин Скайуокер постигает пути Силы... Отношения Анакина и Оби-Вана стали достаточно прочными, но между учеником и учителем часто возникают разногласия, и это нечто качественно иное, нежели прежние споры Оби-Вана с Куай-Гоном. Анакин уважает учителя и старается следовать его советам, но мысли у него достаточно противоречивые...
    Предупреждение: описание реальности, в которой разворачивается сюжет, помимо канона, включает Расширенную Вселенную и авторский вымысел.

  
  

I

  
   У Анакина Скайуокера с самого утра было омерзительное настроение. Ему недавно исполнилось семнадцать, и он не в первый раз задумался: когда же ему поручат самостоятельную миссию? Иногда появлялись мысли, что ответственного дела ему не доверят еще лет десять, поскольку в Ордене его считают нетерпеливым, упрямым и своевольным (да, список выходил довольно длинный, но Анакин ничего не мог с собой поделать: после очередных упреков учителя он старался быть образцом послушания, однако надолго его не хватало). "Надо прислушаться к Силе, падаван", "Сосредоточься, юный ученик", "Терпение, Анакин"... Он уважал своего наставника и доверял его суждениям (если бы еще всегда руководствовался ими), Оби-Ван Кеноби был для него серьезным... ну, почти всегда серьезным авторитетом, но нередко ему так хотелось расширения своих прав.
   И сегодня на него опять накатила волна смешанных чувств, в трапезной он едва притронулся к завтраку и, не допив витаминный коктейль, удалился в "свою" комнату. Собственно, своего жилища в Храме у Анакина не было: учителю и ученику отводилась одна просторная комната, разделенная на две половины информационным терминалом и креслом. Поначалу это не нравилось ему - даже в бытность рабом Уотто он имел личный уголок, пусть мать и говорила, что это временно, пока тойдарианец не выиграет или не купит кого-то еще, - но он привык. Оби-Ван сказал, что по прошествии времени ему выделят отдельную комнату, а пока дружеские разговоры перед сном после дня, насыщенного лекциями, тренировками и медитациями, скрашивали обратную сторону их соседства - постоянный контроль. В присутствии Оби-Вана невозможно было избежать положенных утренних и вечерних упражнений на сосредоточение, которые Анакин не любил, а просмотр Голонета в личных целях в урочное время прерывался напоминанием о более полезных занятиях.
   ...Учитель подошел к нему. Анакин мельком взглянул на Кеноби, не встав, лишь слегка повернув голову. Оби-Ван выглядел свежим и отдохнувшим. За время, прошедшее с известных событий, он стал опытным рыцарем. Дело Ордена и Анакин, его ученик, - вот ради чего он жил, вот что составляло смысл его жизни; с каждым годом он чувствовал, что все больше начинает понимать Куай-Гона; жаль, что подлинное понимание личности учителя приходит к нему слишком поздно, думал Оби-Ван, - по мере собственной зрелости. В обучении и воспитании Анакина, конечно, принимали участие и остальные мастера Ордена, в первую очередь Йода и Мэйс Винду. Оби-Ван подозревал, что Йоду Анакин глубоко уважает, но не вполне понимает, а Винду слегка побаивается, хотя и любит тренировочные бои с ним. Что было тому причиной, он догадывался: вряд ли Анакин когда-нибудь забудет первое знакомство с Советом. И все же лучших наставников было не найти. С ними дружил и многому у них учился Куай-Гон, его примеру следовал Оби-Ван. И в этот же круг желал ввести своего падавана. Гордыня - плохой советчик, а для джедая и вовсе недопустима. А именно гордыня, и только она, полагал Оби-Ван, отдаляла Анакина от самых сведущих и могущественных магистров.
   - В чем дело, мой юный ученик? Тебя что-то беспокоит?
   Анакин покачал головой.
   - И все-таки. Расскажи мне. - Оби-Ван присел рядом с ним на кровать, поправив полы плаща; в контраст с темно-коричневым одеянием Анакина, его туника была светло-бежевой.
   Падаван, не отвечая на вопрос, спросил:
   - Какие у вас планы на ближайшее время, учитель?
   - Меня посылают урегулировать налоговый спор на Руне. Полечу с полным комфортом на "Согласии": обитатели Руна экспортируют драгоценные камни и редкие металлы и ценят внешнее благополучие. Так что мой визит, - Оби-Ван приосанился и продолжил с долей иронии, - должен произвести впечатление.
   На "Согласии", посольской яхте, относящейся к классу люкс, летали редко и только со знатными персонами: помимо нескольких богато обставленных кают, на этом звездолете имелся конференц-зал, облицованная алдераанским мрамором ванная комната и даже гардеробная. Анакину никогда не доводилось на нем путешествовать.
   - Полетите? - переспросил Анакин. - Вы хотели сказать "полетим"?
   - Вылетаю я, завтра. Там дело в экономике и бюрократии, тебе лететь надобности нет.
   - А что мне делать? - приуныл Анакин.
   - Устрой себе каникулы. Деловые каникулы, - улыбнулся Оби-Ван. - Неделя, проведенная в Библиотеке Храма, как и общение с магистром Йодой, куда полезнее разбора чиновничьих дрязг.
   По правде говоря, они и так уже несколько дней находились в Храме, но новое задание донельзя напоминало предыдущее, и Оби-Ван счел, что хватит пока Анакину выслушивать соображения политиков, придумывающих новые налоги для пополнения казны, и жалобы тех, кто эти налоги вынужден платить.
   Анакин нахмурился. Заниматься под неминуемым присмотром главного библиотекаря и архивариуса Храма Джокасты Ню - совсем не то, чего он мог бы желать. А беседовать с Йодой было отдельным испытанием на разгадывание загадок. Когда хотелось серьезного ответа - магистр отвечал шуткой, когда хотелось четкого пояснения - уходил в туманные философствования. Даже учитель давал более конкретные объяснения. Но наиболее успешно проходили беседы с верховным канцлером Палпатином, Анакин и сам не мог уразуметь, почему. Каким-то образом канцлер всегда понимал, что именно он хотел сказать, и давал нужные ответы. Анакин не раз удивлялся, что с политиком ему порой легче общаться, чем с учителем, и что тот лучше понимает его, чем рыцари Ордена, но факт оставался фактом. Палпатин стал важной частью его жизни, тем человеком, совет которого всегда помогал, и даже если он в чем-то наставлял, то это не раздражало, а внушало доверие и поддерживало. Анакину иной раз было неловко, что канцлер тратит на него время (хотя было видно: общение с Анакином ему приятно и в разговорах с ним он совершенно искренен), а он ничем не может отплатить ему. Канцлер в его глазах был идеалом честного и мудрого деятеля, юноша считал, что только талант Палпатина сохраняет порядок в Республике, и был очень рад, когда тому из-за сложившегося кризиса продлили срок пребывания на посту.
   - Пожалуйста, можно, я полечу с вами?.. - Анакин осекся, сообразив, что буквально упрашивает учителя, словно маленький. Спеша сказать еще что-то, что угодно, только бы сгладить это впечатление, он неловко пошутил: - Вдруг я найду рун-камень!
   - Эти камни, накапливающие информацию, просто легенда, Анакин.
   Оби-Ван не разделил его энтузиазма, и это было ожидаемо. Анакин неохотно кивнул.
   Внимательно глядя на него, наставник прибавил:
   - Тебе уже не пристало верить в истории, которые пересказывают друг другу младшие ученики. И разве что еще контрабандисты, - Оби-Ван все же снова улыбнулся, а затем завершил разговор: - Удели внимание книгам и потренируй терпение. Так будет лучше.
   Вернулись к тому, с чего начали. Анакин вздохнул про себя. Приступив к учебе в Храме незадолго до десятого дня рождения, он запоздал не только в постижении Силы, но и в изучении наук, и в первые годы ему приходилось просто наверстывать. Выучить тот или иной материал было не трудно, труднее было смириться с тем, что большую часть сведений, с которыми он знакомился, знал любой малыш в Храме. Уже к двенадцати Анакин сравнялся в образованности с ровесниками, но любви к теории так и не приобрел. Он всегда предпочитал импровизацию и познание на практике, Оби-Ван же напротив - основательную подготовку. Часто Кеноби подозревал, что ответ падавана на заданную дипломатическую задачку сочинен на лету, а не выверен в рассуждениях, базирующихся на знаниях. Но, как бы то ни было, чутье почти всегда выручало Анакина.
   - Хорошо, учитель.
  
   Вечером того дня Кеноби задержался в Звездном зале, любимом месте медитации. Анакин помнил, что, по словам Оби-Вана, это помещение с огромной голографической картой Галактики под потолком-куполом предпочитал для отдыха и размышлений еще Куай-Гон. Сам Анакин сидел в их с учителем комнате за терминалом и изучал особенности социальной сферы Маластера. Оби-Ван задал это еще неделю назад, а он все как-то не удосуживался прочитать, находя более срочные дела. Но вчера учитель недвусмысленно намекнул, что если Анакин в ближайшее - он подчеркнул "в ближайшее" - время не изучит этот вопрос, то отвечать соответствующую тему, а вдобавок к ней еще несколько по аналогичной проблематике Анакин будет не ему, а кому-то из Совета - и Анакин даже знал, кому. Не будучи ныне личным наставником кого-либо, Мэйс Винду периодически вел занятия с падаванами, изучавшими ту или иную дисциплину во время, свободное от миссий, и славился тем, что мгновенно находил пробелы в их знаниях. В его случае же Винду, как и Йода, и вовсе негласно являлся кем-то вроде куратора Оби-Вана (что Кеноби, похоже, никак не задевало, к удивлению Скайуокера). Не желая оказаться в неловком положении, Анакин подчинился скучной реальности и сейчас по возможности прилежно исследовал голокнигу, не отвлекаясь ни на что постороннее. Он заканчивал изучение характеристик "среднего класса С-уровня" (а как же, основной источник криминогенных элементов!), когда к нему в комнату заглянула Эйрин, ученица Ади Галлии. Девушка нерешительно остановилась у порога и приветливо улыбнулась.
   - Здравствуй, Анакин. Можно войти?
   О Сила, как же она напоминает Падме... Нет, они совсем не похожи, но у нее тоже темные волосы, хоть и много короче, подстриженные выше плеч, такие же карие глаза и чувственные губы... Анакин ощутил, что уходит мысленно куда-то не туда, в неизведанное и незнакомое пространство, куда падавану совершенно уходить не следует. В эти минуты он словно не был собой, он забывал, что он ученик джедая, он был просто молодым человеком, сокровенные глубины души и сердца которого принадлежали девушке, поразившей его еще тогда, при их первой встрече в лавке его хозяина-старьевщика... В последнее время он все чаще думал о Падме, надеясь, что течение времени не отдаляло их друг от друга, а лишь приближало новую встречу.
   - Да... конечно, - немного смущенно ответил Анакин.
   Эйрин подошла к терминалу и с любопытством посмотрела на интерфейс книги.
   - Азартные игры в среде дагов... Занимаешься?
   - Оби-Ван в последние полгода заставляет меня заниматься социологией. - Анакин коснулся парящей в воздухе разветвленной схемы и открыл следующую. - Не понимаю, зачем подробно исследовать данные касательно каждой планеты, довольно беглого обзора. Все равно все не запомнишь, а перед каждой миссией всегда проводится инструктаж и изучаются нужные сведения. Он загружает меня напрасной работой, - пожаловался Анакин. - Некоторую информацию, что он поручает отыскать, можно найти только на старых носителях.
   - В Библиотеке хранятся и диски, и инфостержни. И даже печатные книги, а среди них есть бумажные, самые древние. У мастера Джокасты Ню можно найти любые редкости.
   - Мне это известно. Я давно не новичок. Но предпочитаю файлы, скачанные из Голонета, - поймав сомневающийся взгляд Эйрин, он добавил: - Так гораздо быстрее и эффективнее. Удобнее искать что-то конкретное. Хотя учитель иногда словно стремится видеть меня вторым Джином-Ло.
   - Падаван мастера Ню идет по своему пути, а ты по своему, Анакин, - тепло сказала Эйрин. - Но есть определенные требования к уровню знаний, которыми должен обладать джедай.
   - У меня есть Сила! Я хочу тратить время на совершенствование мастерства в ее использовании - главного умения джедая. Никто не может сказать, что у меня узкий кругозор. Я знаю достаточно. Во всяком случае, тонкости вроде того, в каких кругах на Маластере популярны гонки, мне не нужны. Жизнь учит многому, - Анакин усмехнулся, вспомнив главное развлечение обитателей Татуина в канун праздника Бунты.
   - Но важны не гонки, а то, что коренное население реализует себя с помощью тотализатора вследствие притеснительной политики Протектората гранов! - заученно, без запинки парировала Эйрин.
   - Примерно это я и хотел сказать, - не растерялся Анакин.
   - Знаний никогда не бывает достаточно. Кроме того, изучая большой объем различных по направленности материалов, ты учишься думать и учишься терпению, - возразила примерная ученица.
   - Я хочу постигать Силу, все ее тайны! И тренировки могли бы быть разнообразнее.
   - Анакин, но наши наставники знают, что для нас лучше. И разве ты не любишь спарринги? А твой недавний показательный бой с Оби-Ваном? Все любовались вами. Через год очередь готовить программу-образец для кандидатов в падаваны как раз моя и мастера Галлии, и наше выступление вряд ли будет таким же сильным.
   - Я не люблю, когда на меня давят. Порой Оби-Ван так строг, будто сам никогда не был учеником. Да, мне нравятся спарринги и я почти в них не проигрываю - в том выступлении мой неуспех был запланирован, это было глупо. Я не хотел. Но мне сказали, что проигрыш падавана мастеру в ежегодном постановочном бою - это традиция, - Анакин перевел дыхание и продолжил спокойнее: - Я уступил. Я всегда уступаю. Я прекрасно управляюсь с техникой, быстро ориентируюсь в незнакомой обстановке на заданиях. Неужели причины разногласий двух аристократических ветвей Алдераана так же важны? Пустая болтовня щеголей, слишком много воображающих о себе. А когда я не вспомнил эти причины, мне прочитали целую лекцию о пользе дипломатии. Зачем это Оби-Вану? Он сам не переносит политику.
   - Насколько я знаю, мастер Кеноби настороженно относится к политикам, а это не то же самое, что пренебрежение знаниями о них, - подумав, ответила Эйрин. - Анакин, он один из самых снисходительных рыцарей. Удивлена, что ты жалуешься. Признайся, ты ведь запоздал с изучением этого материала?
   Анакин пожал плечами.
   - На неделю.
   - И ты еще говоришь, что он строгий?
   - Ну, он умеет поставить на место.
   - Анакин, он твой учитель, он обязан указывать на твои ошибки. Надо достойно выполнять любую работу, которую тебе поручили, даже если она кажется неинтересной. Если ты будешь стараться вникнуть в нее, она тебе понравится.
   - Ладно, Эйрин, хватит. Не наставляй хоть ты меня.
   - Извини. Я просто зашла поболтать, - Эйрин смутилась и после неловкой паузы предложила: - Приходи в зал Тысячи фонтанов сегодня после ужина. Мы с Заром и Сайной хотим устроить вечер интересных историй. Будем рассказывать друг другу о необычных вещах, происходивших в миссиях, и заодно сравним наш опыт.
   - Мне велено заниматься, - буркнул Анакин, назло отказывая. Поучала его? Вот пусть и не подлизывается теперь.
   - Все-таки подумай, Анакин, - сказала Эйрин. - И прости, если я была излишне самоуверенна.
   - Ладно, - сдержался Анакин, вновь думая о своем, - лучше скажи, удачно ли у вас с мастером Галлией все прошло на Комменоре.
   - Да, - Эйрин улыбнулась. - Мы помогли заключению антимилитаристского союза.
   - И ждете нового задания или вам дали отпуск? - напряженно спросил он, ловя себя на том, что хочет услышать второе. Это было глупо, но он завидовал. Завидовал тому, что у кого-то жизнь сейчас насыщеннее, чем у него, хотя и понимал, что это и есть то самое нетерпение, не поощряемое в джедае.
   - Ни то и ни другое - завтра мы вылетаем на Дантуин. Там случился конфликт между фермерами и одним из племен. Каждая сторона винит другую в нападении, и сенатор от Дантуина попросил Орден о помощи.
   Анакин помрачнел.
   - Знаешь, на одной из планет по другую сторону Внешнего кольца творится похожее, - после очередной паузы проговорил он. - Фермерам приходится постоянно быть настороже. Но эта планета не контролируется Республикой, и они могут рассчитывать только на себя.
   - Ты говоришь о Татуине, Ани? - спросила Эйрин, знавшая, как и все в Ордене, откуда родом этот странный ученик, взятый на обучение сразу падаваном. - Почему ты никогда не называешь прямо этот мир? Неужели... ты все еще... - "Тоскуешь" - подумала, но не произнесла она. Другие ученики не могли тосковать по тому, чего не помнили. А Анакин Скайуокер - не должен был.
   "Потому что это слишком личное", - в свой черед чуть не сорвалось с языка у Анакина. Но никто здесь не мог разделить его чувства, и вместо этого он ответил:
   - Я бы тоже хотел куда-нибудь слетать. А вынужден сидеть здесь и изучать сухую теорию и статистику!.. - Очень захотелось стукнуть кулаком, и Анакин стукнул по консоли со всей силы, так, что стало даже больно. Боль отрезвила. Оби-Ван не похвалил бы за такое вымещение эмоций, но ему нужно было как-то перевести нахлынувшее отчаяние в энергию.
   - Ничего, вернется мастер Кеноби, и вам тут же поручат новую миссию, я уверена. А в занятиях время ожидания пройдет быстро, - мягко сказала девушка, желая успокоить его.
   Анакин еле заметно качнул головой, и осталось непонятным - то ли он кивнул в знак согласия, то ли возразил.
   Вечер интересных историй прошел без него. Зато со злости он наконец доучил трудную главу.
   В следующие три дня Анакин Скайуокер старательно следовал предписанному распорядку. На четвертый день отсутствия наставника он спустился на нижний этаж Храма и прошел в зал, где просители ожидали аудиенции с кем-нибудь из рыцарей, проводящих прием. Хотелось понаблюдать: может быть, он узнает о каком-то интересном случае, и ему будет что предложить Оби-Вану по его возвращении. Или вдруг очень повезет, и сюда зайдет кто-то из Совета, и этот кто-то решит, что надежда Ордена джедаев падаван Скайуокер засиделся без дела...
   Взор его остановился на мужчине немолодого уже возраста, ссутулившемся на самом краю длинной скамьи. Взгляд у просителя был странный - и потерянный и будто что-то ищущий. Он быстро окинул глазами долговязую скайуокеровскую фигуру и всмотрелся в лицо, словно пытаясь узнать кого-то.
   - В чем дело? - спросил падаван.
   Вопрос вырвался сам собой, в нарушение принятых правил. Но единственный из джедаев, присутствовавший в зале, находился в другом его конце и работал за терминалом. Нарушение осталось незамеченным.
   Посетитель встал. Пригладил темные волосы и с надеждой уже открыто посмотрел на Анакина. Тот представился:
   - Анакин Скайуокер.
   Мужчина кивнул.
   - Джедай Скайуокер... сэр... Меня зовут Дэйв Мэггс, я архитектор. Моя жена, Джулл... она недавно отправилась с благотворительной миссией от фонда имени Тарсуса Валорума на Нар-Шаддаа. У фонда нет крупных спонсоров. Его члены - миссионеры, предпочитают независимость. Они не приняли даже взноса от прежнего канцлера, который объявил, что считает своим долгом почтить память предка. Живут небогато, но на просвещение и медпомощь хватает, а это и есть все, к чему стремятся Джулл и ее единомышленники. - Мэггс заложил руки за спину. - Я пускаюсь в подробности, но вам стоит представлять характер моей жены...
   - Продолжайте, - поддержал его кивком Анакин, вспомнив храмовые рекомендации по ведению беседы.
   Мэггс вернул руки в прежнее положение и вздохнул.
   - Джулл сочла, что сможет возвратить к нормальной жизни хоть сколько-нибудь отщепенцев с нижних уровней в одном из городов на этой луне, в Нью-Вертике. Вскоре она сообщила, что ее корабль поврежден, а в городе начались беспорядки, и с тех пор не выходила на связь. Вызволите ее оттуда, прошу.
   Вот тот случай, которого он давно ждал! Оби-Ван в отъезде, а проситель, судя по всему, не понял, что перед ним ученик джедая. Что ж, не все в курсе таких тонкостей, как короткая стрижка и традиционная косичка. Вот возраст... Но очевидно, Мэггс посчитал, что все как полагается. Анакин с трудом справился с охватившим его волнением.
   - Думаю, я смогу что-нибудь сделать. - Ему показалось, что у него даже стал ниже и солиднее голос. Хотя, по-честному, Дэйву Мэггсу нужно было обратиться в Службу безопасности. Джедаи не занимаются мелкими спасательными операциями. Однако вряд ли еще так повезет в ближайшее время, а тут дело само плывет к нему в руки. И он будет сам по себе, без стоящего за спиной наставника с советами и указаниями... Скорее бы уже получить статус рыцаря, самому выбирать, куда лететь, и самому же принимать решения!
   Образ был настолько зримым, что в эту минуту Анакин забыл и про Совет, и про Сенат, и про их роль в жизни рыцарей Ордена соответственно. А когда возвратился к реальности, то понял, что решения не изменит. Он успеет вернуться до прилета Оби-Вана, что же касается остальных... объяснит все потом. Победителей не судят.
   - Я буду в неоплатном долгу перед вами, - Мэггс поклонился.
   - Помогать тем, кто нуждается, - предназначение джедаев, - ответил Анакин. - Я всего лишь следую ему.
   - Вот адрес отеля, где она остановилась. - Мэггс протянул ему флимси-листок, после чего достал компактный голопроектор. - И вот ее портрет. - Он нажал на кнопку, и над панелью устройства появилась голограмма.
   Анакин вгляделся в нее. Что-то во внешности Джулл удивляло, но по призрачно-голубому изображению он не сразу понял, что именно. Высокие, слишком резко очерченные скулы, большие раскосые глаза... и едва заметные гребни над бровями.
   - Она не человек? - спросил он.
   - Она фаллиенка, - согласно кивнул Мэггс. - Самая прекрасная из всех женщин, что я видел. И большая умница при этом. Поверьте, это так, и дело не в пресловутых феромонах. Джулл использует свою притягательность в случае крайней необходимости - на переговорах, и то только потому, что никогда не носит оружия.
   - Опрометчивое решение, - отозвался Анакин. Фаллиенка, любопытно. Он был знаком лишь с одной представительницей этой расы - Зул Ксисс, ученицей-падаваном. У Зул был темно-рыжий, почти красный цвет кожи и едва заметная чешуя, покрывавшая тело.
   - Я не переставал повторять ей это! Но она глубоко убеждена, что воздействовать на любые живые существа надо исключительно вниманием и заботой.
   - Ваша жена рассуждает совсем как джедай, - пошутил Анакин. Бедняга-архитектор явно не оценил его остроумия, и падаван ободряюще добавил: - С ней ничего не случится, я об этом позабочусь.
   Проситель снова с благодарностью отвесил поклон, а Анакин, удовлетворенный тем, как повернулись события, быстрым шагом направился в сторону лифта: надо было пополнить запас пищевых капсул и проверить полевое снаряжение. Он настолько ушел в свои мысли, что едва не столкнулся с учеником лет шести - и столкнулся бы, если бы тот вовремя не посторонился, с почтением и некоторой завистью посмотрев на высокого падавана. Анакин стремительно шагнул в лифт - темный плащ взметнулся за его спиной.
  
  

II

   ...После блокады Набу Совет джедаев принял решение о покупке одноместных звездных истребителей, чтобы усилить мобильность в рядах Ордена. Они предназначались только для заслуженных рыцарей и магистров, и Анакин как падаван не имел своего транспорта. Анакин решился бы взять звездолет Оби-Вана, раз тот все равно не воспользовался им, но необходимость лететь обратно с пассажиркой вынуждала искать другое решение. Пришлось пойти на хитрость. К счастью, нашелся свободный дипломатический крейсер, недавно вернувшийся с миссии, а пилот не стал задавать вопросов и поверил, что падавану Скайуокеру дали самостоятельное задание. Третьим в компании был астродроид R4-P17 - Анакин предпочел бы любого R2, считая их смышленее, но Сенат и Орден следили за технологическими новинками и ныне предпочитали дроидов более поздних серий R3 и R4. Некстати вспомнилась шутка Оби-Вана, что "Индустриальный автомат", верно, планирует выпускать новые модели астродроидов каждый год, будто это гражданские комлинки. Анакин помимо воли улыбнулся. Учитель был довольно... как это называется?.. консервативен. Ох нет, не самое удачное время думать о консервативности Оби-Вана, когда уже активированы досветовые двигатели и рассчитываются координаты прыжка...
   Когда они вышли из гиперпространства, их не поприветствовали и не дали разрешения на посадку, но корабль сел беспрепятственно: энергетические щиты, защищавшие Нар-Шаддаа - луну Нал-Хатты, были отключены.
   - Видимо, местным сейчас не до того, чтобы чинить вышедшие из строя дефлекторы и дежурить в космопорте, - заметил капитан корабля. - Наверное, там и вправду серьезные беспорядки, сэр.
   - Буду на связи, - Анакин почти не слушал. Отключение щитов его, в отличие от капитана, обрадовало: не возникло проволочек. - Я не задержусь надолго.
   Он плотнее запахнул полы плаща и покинул крейсер. Поблизости ему встретились только два пилота, по виду чуть моложе Оби-Вана. От одного из них Анакин узнал, что тут уже с полгода почти никто не садится: хатты спонсировали постройку нового космопорта в Коррелианском секторе. Другой добавил, что ценных клиентов здесь все меньше, а из-за беспорядков теперь могут нагрянуть и мародеры. Когда они поинтересовались, что джедай забыл в таком месте, Анакин предпочел распрощаться.
   Был вечер, город расцвечивала иллюминация. На Луне Контрабандистов Анакин ни разу не был, и ему не терпелось осмотреть здешние районы. Нар-Шаддаа, как и Татуин, контролировали хатты, вот только Татуин не мог похвастаться высотной застройкой. Небоскребы и улицы Нар-Шаддаа напоминали архитектуру Корусанта и были так же знамениты, но спутнику Нал-Хатты не хватало изящности республиканской столицы и упорядоченности движения на воздушных трассах. Разношерстный (иногда буквально) народ перемещался и по узким эстакадам, опоясывающим в несколько ярусов дома, и по таким же узким переходам между ними. В бинокль было отчетливо видно, что кое-где эти дорожки завалены кучами мусора. Многие фасады покрывала грязь. Однако пора было заканчивать наблюдения и сосредоточиться на деле. "Концентрируйся на главном, Анакин, на том, что происходит здесь и сейчас", - будто зазвучал в голове голос учителя. Каждый раз, когда Оби-Ван так говорил, Анакин понимал, что это цитата - он сам услышал от Куай-Гона подобный совет еще перед гонками. Куай-Гон Джинн словно постоянно незримо присутствовал с ними обоими, и духовный авторитет его был неоспорим: Оби-Ван почти треть жизни - все подростковые и юношеские годы - был его учеником, а для Анакина пожилой рыцарь, открывший ему дверь в большой мир и сам открытый миру и переменам, навсегда остался идеалом джедая.
   Анакин пошел к ближайшей стоянке аэротакси. Перед отлетом с Корусанта пришлось позаимствовать некоторое количество кредитов у наставника, но совсем немного. Кое-какие деньги у него были: падаванам периодически выдавались определенные суммы на случай непредвиденных расходов.
   Воздушное такси отбыло в направлении отеля, находившегося вдали от космопорта. Используя момент, Анакин изучал город. Неожиданная свобода опьяняла: его не сдерживали, обосновывая это тем, что ему еще недостает сосредоточенности, и тем, что он часто поступает необдуманно, не напутствовали словами о рассудительности и необходимости еще многому научиться.
  
   В отеле Джулл Мэггс не оказалось, а ее номер выглядел разгромленным, но чувства отчетливо указывали направление дальнейших поисков. Анакин вышел на узкую улочку и огляделся с высоты в несколько десятков стандартных метров. Затем прошел к лифту, спустился на нижний этаж и, выйдя наружу, направился пешком в квартал, расположенный по соседству.
   Джулл нашлась на небольшой стоянке флаеров. Объявление на общегалактическом свидетельствовало, что машины в левом ряду отдаются в аренду с почасовой или поминутной оплатой, а угонщики, взломавшие систему защиты, будут иметь дело с представителями хатта Арука Бесадии. Джулл сидела в одной из таких машин - компактной и открытой, с панорамным ветровым стеклом - и пыталась связаться с кем-то по переговорному устройству. Фаллиенка оказалась еще красивее, чем на голограмме. Цвет ее кожи, в отличие от рыжей пигментации у Ксисс, был смугло-зеленоватый. Темные волосы, убранные в высокий хвост, отливали золотым блеском, а фиолетовый комбинезон, насколько можно было рассмотреть, подчеркивал стройность фигуры. Анакин постановил для себя держаться настороже: не хватало того, чтобы она использовала на нем свои биохимические чары. Дэйва она, должно быть, заполучила с их помощью, что бы тот ни думал. Иметь уникальную способность и не воспользоваться ею? Не верится. Хотя, с другой стороны, зачем такой привлекательной особе обычный архитектор, если она не влюблена? Анакин с досадой подумал, что совершенно не разбирается в сердечных делах, а уж тем более в межрасовых браках, которые заключались значительно реже, чем обычные, из-за проблем, связанных с деторождением. Но сейчас таких познаний от него и не требовалось.
   - Джулл Мэггс, вы в порядке? - обнаружил он свое присутствие.
   Женщина скользнула взглядом по его одежде.
   - Джедай, слава богам! Я не могу выбраться с этой луны: мой корабль неисправен.
   - Меня зовут Анакин Скайуокер, - представился падаван. - Я помогу вам. На вашу жизнь покушались?
   - Ко мне в номер вломились... пытались ограбить, - пояснила Джулл. - Я еле смогла убежать. Вдобавок мой коммуникатор при нападении оказался поврежден. Я пыталась наладить его, но стоило мне выйти на связь с моим астродроидом, как контакт прервался.
   - Астродроид все равно не защитил бы вас. Он не вооружен, как и вы, - Анакин спохватился. - Со всем уважением к вашей миссии.
   - Полагаю, вас проинформировали, что меня привели сюда благотворительные цели. В силу этого я не видела необходимости приобретать оружие. И до сих пор считаю, что сражения аморальны. Вы, должно быть, думаете, что это глупо.
   - Пожалуй, - честно ответил Анакин. - То же я сказал вашему мужу. Хорошо, что вы успели отправить просьбу о помощи до того, как лишились связи.
   - Дэйв! Так это он послал вас за мной. - Резкие черты лица Джулл словно смягчились.
   - Он будто ждал меня. Возможно, Сила способствовала нашей встрече. - Такая мысль до сих пор не приходила ему в голову, но сейчас показалась единственно верной. Анакин почувствовал себя увереннее. - Вы ведь не будете против, если поведу я?
   - Возражать было бы неразумно. - Джулл подвинулась на соседнее сиденье.
   Анакин занял место пилота и склонился над панелью управления. В то время когда он заносил конечный пункт в навигатор, на борт флаера оперся неряшливо одетый зеленоватый гуманоид - родианец. И не просто оперся, а направил бластер на Джулл.
   - Вылезай, - сказал он с сильным акцентом Анакину, - не то я пристрелю твою подружку. Когда вылезешь, выверни карманы.
   Анакин прикинул, как безопаснее для его подопечной удалить возникшую помеху. Этот родианец не был серьезным противником, и оттого вдвойне не имело смысла рисковать.
   - Хорошо, - сказал он, незаметно для родианца кладя ладонь на рукоять меча. - Как хочешь, приятель.
   - Только без глупостей! - булькнул тот.
   С обманчиво-спокойным видом падаван вышел из флаера. Прежде чем родианец успел сказать или сделать что-либо еще, световой клинок был у его горла. Черные фасеточные глаза, снабженные малозаметными веками, моргнули.
   - Хорошо, хорошо, извини, - забормотал незадачливый любитель легкой наживы. - Не признал джедая...
   - А не джедаев, значит, можно безнаказанно грабить? - Тихо гудящее светящееся лезвие почти коснулось пупырчатой кожи. - Убирайся отсюда, - процедил Анакин. - И... лучше измени свой образ жизни, пока не поздно.
   Он опустил меч. Родианец пробурчал что-то неразборчивое, но явно невежливое, и, резво развернувшись, побежал прочь.
   - Вы его припугнули, - заметила Джулл, глядя, как ее спаситель вешает на пояс деактивированное оружие и забирается обратно во флаер. - Но он вернется к своему преступному промыслу. Так жаль, что я вынуждена уехать!.. Я только успела раздать немного медикаментов и учебников - ведь даже тут есть дети. Чаще всего заброшенные, нежеланные...
   - Вам повезло, что вы остались невредимы. - Анакин запустил двигатель. - Сюда лучше прилетать в составе экспедиции, а не одной.
   - Хатты бы не согласились на такое вмешательство... Даже об этой миссии едва удалось договориться.
   Анакин скрипнул зубами, отчетливо представив, как сородичи Джаббы милостиво разрешают помочь нескольким заблудшим душам и их отпрыскам. А выживет ли здесь миссионер - уже не забота хаттских кланов.
   - Тогда им стоило обеспечить вашу безопасность, - мрачно подвел он итог и стал набирать высоту.
   Чтобы вернуться в космопорт, надо было держать курс в сторону центрального проспекта. Анакин вел легкую машину над улицами-эстакадами, мостами, зданиями с тусклой голубой и желтоватой подсветкой, многочисленными переходами между соседними домами и забегаловками, с интересом продолжая знакомиться с городским лабиринтом. Назначение многих его частей, например грязных строений со стеклянными крышами, разделенными перегородками на несколько секторов, стороннему наблюдателю было непонятно. И абсолютно все внушало чувство неустроенности. Анакин подумал, что Мос-Эспа приветливее - с его жарой и песком. Вспомнился дом - так четко, будто он покинул его вчера: рабочий стол, где он собирал С-3PО, кровать с матрасом из высушенной травы в спальной нише, кухня, прибранная настолько чисто, будто воды всегда было вдоволь... Мама и тут наверняка смогла бы создать уютный уголок.
   Но матери уже давно не было с ним рядом - и вспоминалась она реже, чем Падме. Отчасти это радовало Анакина: должно быть, с ней все хорошо, иначе бы Сила непременно подсказала ему... Он всегда осязал мать именно в Силе, как учителя или других адептов Ордена, - в процессе обучения он понял это чувство.
   - Вы молоды для джедая, - заметила его нынешняя спутница.
   Погруженный в свои мысли, Анакин едва расслышал обращенные к нему слова, но оказался ими задет. В самом деле, сколько можно указывать на его возраст? Оби-Ван, магистры Винду и Йода - от их мудрствований никуда не денешься, но когда слышишь подобное от посторонних... Похоже, единственный, кто общается с ним, как с взрослым, - это верховный канцлер Палпатин. И советы Палпатина всегда дельные, а не нечто вроде "почувствуй Силу, везде она...". Он и так знает, что Сила связывает все и прекрасно ее ощущает - и чувствует, что может продвинуться дальше прочих.
   Вернуться к действительности удалось с трудом. Джулл с удивлением смотрела на него, и Анакин вспомнил, что так и не ответил.
   - Этот недостаток исправим со временем, - усмехнулся он и немного сбавил скорость: опасности не ощущалось, а поговорить с новой знакомой хотелось. Только не о том, сколько он прожил на свете... И пожалуй, не о здешних нравах.
   - Вы знакомы с верховным канцлером Палпатином? - внезапно спросила Джулл.
   Анакин чуть не поперхнулся.
   - Вы... знаете его лично?
   - Можно и так сказать. Когда он только начинал свою карьеру как сенатор, меня назначили его секретарем. Я пробыла на этой должности около года, потом занялась социальными проблемами. Уже в то время он производил на всех, с кем так или иначе общался, незабываемое впечатление, будучи любезным и добросовестным человеком. Все это осталось неизменным, насколько я могу судить. Его искренне волнует состояние дел в Республике, в отличие от большинства политиков.
   - Вот и я так считаю. Простите... - Анакин внимательно посмотрел на Джулл, - сколько вам лет?
   Женщина подарила ему легкую улыбку.
   - По-вашему, мне около шестидесяти, но я фаллиенка, а у нас другой биологический возраст. Так что, согласно человеческим меркам, мне около тридцати.
   Как он мог забыть про долгожительство этого народа? Словно сама Сила экзаменовала его по нелюбимым предметам.
   - Вы очень красивы, - сказал Анакин. И тут же покраснел: - Извините.
   - Спасибо за комплимент, - спокойно ответила Джулл. - Так вы знакомы с Палпатином?
   - Мы с ним иногда видимся. Он - хороший человек.
   - Он справляется со своей должностью, на ваш взгляд?
   - Вполне, - Анакин оживился и неожиданно для себя пустился в подробные разъяснения: - Часто говорят, что, несмотря на его предвыборные заверения, коррупция продолжает разъедать правительство, сепаратизм все больше набирает силу, но, знаете, без такого человека, как канцлер Палпатин, было бы гораздо хуже. Он каким-то образом удерживает все в руках. Я уверен в нем. Республика может развалиться только в одном случае - если Палпатин этого захочет, - пошутил Анакин.
   Джулл улыбнулась удачной шутке, однако сразу посерьезнела.
   - Да, вы правы. Но Шив Палпатин - истинная опора демократии, и, пока он у власти, нам бояться нечего. А посмотрите на жизнь здесь! Хатты используют Нар-Шаддаа как свою базу и озабочены лишь выгодой. О социальных программах здесь и не слышали.
   Анакин кивнул. Жизнь на Татуине хатты тоже не стремились сделать удобнее и безопаснее. Пристанище для преступников и космопорт для торговцев - вот те две функции планет, которые обеспечивали их бизнес, основанный на азартных играх, контрабанде, наркотиках и... рабстве.
   - Ну вот, скоро будем на месте, - сказал он, на этот раз не делясь своими соображениями.
   Тут флаер содрогнулся, и кабину заволокло дымом. Анакин выровнял машину, оглянулся - на хвосте у них никого не было. Значит, стреляли снизу. Или сбоку? Городские ярусы могли служить великолепными площадками для снайперов. Но кому бы взбрело в голову стрелять в них? Анакин прибавил скорость, однако еще один меткий выстрел окончательно повредил двигатель, и флаер начал падать. Выругавшись про себя, Анакин сосредоточился на том, чтобы посадка по возможности была не очень жесткой. Флаер проехал дном по пермакритовым плитам тротуара нижнего уровня, его тут же окружили не особо дружелюбно настроенные местные жители. Одежду их отличало удобство для боя. Многие держали наизготовку бластеры и оружие потяжелее.
   Языки пламени внутри кабины разгорались все сильнее. Джулл осмотрелась в поисках штатного огнетушителя, но такового конечно же не нашлось. В ответ на ее вопросительный взгляд Анакин активировал меч и перемахнул через борт.
   - Я - джедай, и выполняю задание. В чем дело? - Стараясь не показывать тревоги, падаван подал руку Джулл и помог ей выбраться.
   Слово взял высокий гран с желто-коричневой кожей и тремя глазами на отростках.
   - Республика не хочет отвечать на наши прошения. Уже второе десятилетие Нар-Шаддаа испытывает глубокий кризис, а помощи со стороны властей нет. Хатты облагают нас неподъемной данью. Вы выступите от нашего имени.
   Снова хатты... Однако он ведь на Нар-Шаддаа, так что ничего удивительного.
   - Вы предлагаете мне это таким способом? - спросил Анакин, оценивая степень угрозы.
   - Нам больше ничего не остается. Правительство Республики не реагирует на наши просьбы.
   Конечно, зачем Сенату конфликт с хаттами? Анакин напомнил себе, что он здесь - представитель Ордена. Кодекс ограничивал его в выборе ответа.
   - Быть может потому, что это не просьбы, а ультиматумы преступников, вынужденных отдавать все больший процент прибыли? - возразил падаван. - Если вы хотите помощи - обуздайте контрабандистов и распространителей спайса, придите с повинной. Канцлер Палпатин не станет вашим новым хозяином взамен хаттов. Республика - это мир и порядок, и захватывать джедая - не выход. Отпустите нас - и все обойдется без последствий.
   Гран положил палец на спусковой крючок.
   - У нас численное превосходство - даже тебе, джедай, с нами не справиться, - заговорил он по-иному. - Советую сдаться без боя и исполнить наши требования.
   - Как хочешь, - ответил Анакин.
   Глаза его блеснули и потемнели. Он Силой опрокинул дымящийся флаер на бок и с помощью Силы же толкнул Джулл за это импровизированное укрытие. Далее пришлось отбивать бластерные разряды. Отразив их, Анакин отрезал грану кисть вместе с оружием. Тот завопил от боли и согнулся пополам. На падавана обрушился целый шквал выстрелов. Анакин позволил Силе вести себя; он двигался так быстро, что трудно было заметить отдельные движения; защиту голубого сверкающего клинка выстрелам ни бластера, ни лазерной винтовки было не пробить. Спустя считаные мгновения на тротуар замертво повалилось большинство нападавших, включая раненого инициатора стрельбы, которого в неразберихе подстрелили свои же. Тут Анакин вспомнил о спутнице и непроизвольно отвлекся, ища ее глазами, - не выбралась ли ненароком на линию огня.
   - Скайуокер, берегитесь! - крикнула Джулл.
   Но поздно - выстрел из портативной ракетницы, хотя и не попал в цель, отшвырнул Анакина взрывной волной метра на четыре вперед, а в следующую секунду лазерный луч скользнул по его руке, оставив ожог. Падаван перекатился на другой бок, перехватив поудобнее рукоять, и, не глядя, полагаясь на чувства, швырнул меч в уцелевших и неумолимо приближавшихся к нему противников. Бросок оказался удачным: одному негуманоиду сияющий клинок отсек ноги, что заставило разбежаться оставшуюся тройку. Но место боя они не покинули и осторожно начали подступать снова. Анакин сконцентрировался, и меч послушно прыгнул обратно ему в руку; короткая схватка - и еще один противник повержен, другой все-таки обратился в бегство, а третий (еще один агрессивный представитель планеты Родия за сегодняшний вечер)... ой, а третий замер, довольно ухмыляясь. И не зря: в руке - термальный детонатор. Со светящейся индикаторной лампочкой. Анакин попятился. Бросок - и даже Великая Сила не поможет.
   - Если я его отпущу... - подтвердил его опасения родианец. - Эта малютка не на таймере.
   - Спокойнее, приятель. - Свободная рука инстинктивно сжалась, Анакин почувствовал, как нити Силы свиваются в упругий, податливый клубок.
   - Давай поговорим, - просипел бандит, закашлявшись и хватаясь свободной рукой за горло.
   Анакин немного ослабил хватку, пораженный открывшимся умением. Чувство напоминало то, что вело его несколько лет назад в схватке с Ке Даивом, кровавым резчиком, но было вполне управляемо. Родианец шагнул в сторону, и падаван заметил на его спине реактивный ранец - вроде тех, что носят воины-мандалорцы. Время словно замедлилось: он видел, как бандит убрал руку от шеи, как подносит ее к запястью той, в которой была бомба... Наручное устройство для запуска ранца, сообразил Анакин. Он успеет бросить детонатор и спастись. А напасть на него сейчас - риск подорваться всем.
   - Давай. - Анакин прекратил воздействовать Силой на бандита. - Вон в том здании.
   Расчет был на то, что противник не сумасшедший и не станет приводить угрозу в действие в ограниченном пространстве.
   - Джулл, уходите! - крикнул падаван.
   Фаллиенка вышла из-за флаера, но заколебалась.
   - Я бы предпочла... - Голос Джулл дрожал, несмотря на невозмутимость, свойственную ее расе.
   - Уходите! - рявкнул Анакин, догадавшись, что эту женщину, принципиально не знакомившуюся с оружием, вид неизвестного металлического шарика пугает меньше, чем повторное одиночество. Теперь, увидев своими глазами, на что способны жители Нар-Шаддаа, она наконец должна была прочувствовать, какой опасности подвергала себя. - Самая слабая из этих штук взрывается в радиусе пяти метров. Самая сильная - двадцати. - "А самодельные могут быть еще мощнее, но я надеюсь, этот тип и вправду не самоубийца", - пронеслась мысль, которую Анакин не стал озвучивать. - Я найду вас.
   Джулл подчинилась. Тем временем родианец, переведя дыхание, поманил падавана за собой. Они поднялись на пару уровней и зашли в полутемную пристройку с колоннами. Из вентиляционной решетки на стене шел пар - судя по всему, они в каком-то подсобном помещении, подумал Анакин.
   - Ну, в чем дело? - сдерживая гнев, спросил он. - Выкладывай.
   Родианец сделал ложное движение рукой - Анакин инстинктивно отшатнулся, активировал меч. В следующее мгновение противник включил мини-турбины ранца и долей секунды позже бросил детонатор - к ногам падавана. Грохот взрыва слился со звоном осколков, когда незнакомец вылетел наружу, пробив стеклянную крышу. Ведомый одной лишь Силой, заботливо давшей выиграть мгновение, не думая, что именно делает и где хочет спастись, Анакин совершил назад прыжок невообразимой красоты, мощности и высоты и перекувырнулся в воздухе. Взрывная волна, разрушившая на своем пути армированные колонны, накрыла его уже тогда, когда он падал по отвесной шахте. Ухватиться было абсолютно не за что, но шахта оказалась не такой глубокой, какой могла привидеться, и при этом достаточной глубины для того, чтобы он не сломал себе шею - по крайней мере, сразу. Анакин успел сориентироваться и, не желая упасть прямо на острые металлические конструкции, проделал сальто, оттолкнувшись от очередной трубы. Пролетев еще немного по инерции, он погрузился с головой в огромный резервуар с чем-то, скорее всего, предназначенным для очистки и запуска во вторичный цикл. Во всяком случае, названия "вода" данная темная, густая жидкость, в которой плавало что-то ослизлое, напоминающее водоросли, не заслуживала. Клинок меча с жалобным шипением исчез, вскоре при особо усердном гребке "элегантное оружие", как однажды выразился Оби-Ван, и вовсе выскользнуло из руки, и потребовалось еще несколько секунд, чтобы хозяин оружия, отплевываясь, вынырнул и огляделся. Да, недурное падение. Пару секунд падаван переводил дыхание, затем набрал в легкие воздуха и вновь окунулся в омерзительную жидкость, чтобы найти меч. Поиски уже казались безнадежными, когда он запоздало вспомнил о Силе - и вскоре ощутил рукоять в ладони.
   Выбравшись наконец на твердую поверхность, Анакин стал подсчитывать повреждения: глаза жжет, рука ранена, изрядное количество синяков и ссадин он себе точно заработал, пахнет от него чем-то вонюче-химическим, меч замкнуло, кажется, капитально и... Великая Сила, Джулл! Только бы ей удалось убежать и спрятаться в безопасном месте. Анакин напомнил себе о терпении и еще раз внимательно изучил меч. Освещения то и дело мигающего подвального светильника при ухудшившемся зрении было недостаточно, но удалось рассмотреть, что торец рукояти со стороны излучателя почернел, а колпак излучателя оплавился. Запасной энергоблок, встроенный в конец рукояти, не срабатывал. Можно было попробовать перезарядить старый, но нужны были источник энергии и переходник, а у него не имелось ни того, ни другого. Анакин расстегнул наглухо закрытый подсумок из кожи нерфа и с облегчением убедился, что содержимое избежало контакта с жидкостью. Он извлек нужный инструмент и попробовал добраться до стабилизатора, но перед глазами все плыло - из-за состава ли смеси, попавшей в глаза, или его все же контузило. Дело затягивалось, и стоило переключиться на поиски Джулл. Прицепив к ремню ставший временно бесполезным меч, Анакин поднялся на ноги. Поначалу пришлось ухватиться за стенку. Но он сказал себе, что справится с ситуацией - пусть и той ценой, которую предпочел бы не платить. Ценой признания ошибки.
   Джулл спряталась в соседнем переулке между большим дюрастиловым ящиком и навесом; невезучий волонтер сидела на корточках, прислонившись к стене. Еще не увидев женщину, Анакин почувствовал ее напряжение.
   - Все в порядке, - сказал он, садясь рядом с ней.
   Джулл посмотрела на промокшего, потрепанного и взмыленного юного стража мира и справедливости и потерянно улыбнулась:
   - Что-то не похоже. Вот, возьмите. - Она вынула из кармашка комбинезона платок.
   - Я... разобрался с тем бандитом, - Анакин постарался придать голосу уверенности. Он кое-как вытер с лица потеки грязи, пригладил волосы, в данный момент не светло-русые, а грязно-зелено-коричневые, и, стараясь не обращать внимания на одежду, неприятно липнувшую к телу и имевшую такой вид, будто он побывал в желудке сарлакка, незаметно от Джулл, следуя традиционной технике джедаев, сделал глубокий вдох. - Прошу прощения, что вынужден был... вести себя неделикатно.
   - Я не в обиде на вас, - печально проговорила Джулл. - Когда кто-то тонет, его вытаскивают за волосы.
   - Примерно так, - усмехнулся Анакин.
   - Социальная напряженность выводит на поверхность самые темные элементы... Наш фонд носит имя великого Тарсуса Валорума. Вы ведь знаете, как он говорил? "Чтобы добиться мира, нужно добиться признания в сердцах..."
   - "...и разумах народа", - закончил Анакин.
   - Теперь вы понимаете меня? Насилие порождает насилие.
   - Но когда все другие методы исчерпаны, остается насилие, - возразил Анакин. - Даже для джедая.
   - Как сказать, - тихо ответила Джулл, - возможно, если бы вы согласились исполнить их требования, то...
   - Нас бы просто взяли в заложники, - пояснил Анакин.
   Джулл опустила взгляд.
   - Я должна сейчас признать неудачу, мастер Скайуокер, но я по-прежнему верю в мирные переговоры. Что же мы будем делать? Вы доставите меня в космопорт?
   Именно над этим вопросом Анакин и размышлял в последние полчаса. Необходимо было найти свободный флаер, а это означало, что им пришлось бы бродить по улицам. Без оружия. Спасать пацифистку невооруженным, нарочно не придумаешь! Можно было, конечно, попробовать добыть бластер, но это выглядело не особо надежно. Анакин немного помолчал, затем повернул голову к фаллиенке, приготовившись объясниться.
   - Возникли непредвиденные осложнения.
   Вид у него был по-настоящему удрученный.
   - Что случилось? - Джулл встревоженно взглянула на него.
   - Меч сломался, - поставил ее в известность Анакин. - Здесь мне его не починить. Точнее, я займусь этим, но пока не знаю, сколько это займет времени, - добавил он поспешно.
   - Что же делать? У вас есть план?
   С каждым новым ответом он увязал все глубже, но лгать не хотел, да и не мог.
   - Мы могли бы попытаться выбраться отсюда, но я не имею права подвергать опасности вашу жизнь. И мой пилот ничем не поможет - корабль слишком громоздкий для маневрирования тут.
   - Тогда нам нужна помощь со стороны, - заключила Джулл.
   - Я свяжусь со своим учителем, он прилетит сюда. - Анакин достал из чехла комлинк, на мгновение замешкался. Информировать пилота о задержке совсем не хотелось - пусть просто ждет. Нужно связаться напрямую с R4, а тот уже передаст сообщение Оби-Вану. Хорошо бы его миссия была близка к завершению. - Он на Руне, в соседнем секторе. Его зовут Оби-Ван Кеноби.
   Джулл подняла брови, от чего ее гладкий высокий лоб прорезала морщинка.
   - Так ты не рыцарь? Ты сказал, что ты джедай.
   - Джедай... Но пока я еще ученик.
   Она взглянула на него не с гневом, но с разочарованием.
   - Так ты меня обманул! Я еще подумала, что ты очень молод, но считала, что джедаям можно верить.
   - Я не обманывал... - Анакин с досадой убедился в том, что его новая знакомая перешла на "ты". Конечно, теперь он в ее глазах не доблестный джедай, а просто обманщик.
   - Только не сказал всей правды.
   К подавленности Анакина примешалось раздражение. Ладно, он совершил ошибку, но Джулл Мэггс не имеет права его отчитывать. На память пришли слова Йоды о недопустимости для джедая гордыни, но он мысленно отмахнулся от них. Он не гордится собой, он просто умеет отдавать должное своим способностям. Но реальность была неумолима: Анакин посмотрел на себя, на Джулл, на место, где они оказались, и понял, что на этот раз переоценил свои возможности. Да, он искушен во владении Силой, но сейчас не хватало элементарного опыта.
   - Я думал, у меня получится, - сказал он, стараясь быть честным прежде всего с самим собой. - У вас есть причины для недовольства. Однако сейчас важно набраться терпения.
  
  

III

   В ожидании обратного послания от Оби-Вана, казалось, прошла вечность. Наконец в комлинке раздалась приветственная трель астродроида, и затем прозвучал суховатый ответ, непривычно краткий для учителя: "Вылетаю. Оставайтесь, где находитесь, и ждите". Анакин одновременно и обрадовался, и утвердился в опасении, что ему обеспечена продолжительная лекция, если не что-то похуже, вроде дисциплинарного слушания на Совете. Он знал наставника. Если Оби-Ван ограничился прямым указанием - необходимым минимумом, которого в данный момент требовала ситуация, и даже не упомянул, как обычно, о внимании и терпении, значит, он очень неприятно удивлен. Настолько, что предпочел выяснить все лицом к лицу, прежде чем высказываться подробнее. Но на иную реакцию Анакин почти не надеялся. Он отдавал себе отчет, что действительно перешел все допустимые границы. И подспудно признавал, что желал проверить прочность этих границ.
   Неужели Оби-Ван не понимает, что ему невыносимо скучно больше недели только и делать, что улучшать знания? Вот канцлер Палпатин всегда говорит, что практика - главный критерий истины. И часто находит, за что хвалить, и делает это напрямую, в отличие от Оби-Вана, который предпочитает указывать на недочеты. Палпатин недавно сказал, что он, Анакин, - самый одаренный из всех джедаев, с кем ему доводилось встречаться. Вряд ли канцлер привык разбрасываться пустыми комплиментами; даже если он не самый одаренный, думал Анакин, то, во всяком случае, один из лучших. Канцлер, конечно, не джедай, чтобы оценить его способности с "профессиональной" точки зрения, но уж наверное что-нибудь понимает. Разве помогла сегодня социология или дипломатия? Да, он смог ответить грану, но чего добился? Оби-Ван наверняка напомнил бы об умении ждать и о том, что к истинному мастерству ведет долгий путь, но сам-то Оби-Ван, наверное, в семнадцать лет не очень любил чистую теорию. А в качестве наставника требует прямо-таки невероятной усидчивости. "Какой еще невероятной усидчивости? - насмешливо поинтересовался внутренний голос. - Он, напротив, не хотел брать тебя на ординарное задание. А в Храме можно найти множество занятий - о чем тебе и твердили".
   Но обида прочно засела изнутри. Он не такой, как учитель, говорил он сам себе, он больше похож на Куай-Гона. Тот тоже, насколько Анакин успел узнать его за то недолгое время, что они были вместе, и из рассказов Кеноби, по преимуществу полагался на Живую Силу и на собственное чутье. А Оби-Вану надо, чтобы все было разложено по полочкам, чтобы все задачи были ясны. Нет, Оби-Ван, конечно, очень талантливый рыцарь, один из лучших, но во многих вещах так не похож на своего учителя... Распорядок превыше всего - неужели это и есть его способ идти по жизни после смерти Куай-Гона? Оби-Ван не устает повторять о значимости подготовки и осознания слабых мест, как в ментальной практике, так и в сражении. Даже форму боя сменил с четвертой на третью. Классический стиль, наиболее оборонительный из всех, одинаково эффективный и на открытом, и на ограниченном пространстве. Нельзя не признать, что соресу идеально подошла Оби-Вану, и все же Анакин не стал идти по пути учителя, к своему четырнадцатилетию выбрав дьем-со - более стремительный вариант, позволяющий с большим риском, но быстрее завершать поединок. Он боялся рассердить или, того хуже, обидеть Оби-Вана, но Кеноби с пониманием отнесся к тому, что он предпочел другую форму. "Этот выбор делает каждый джедай, - просто сказал он. - Ты определился, и я тебя поздравляю. Покажи ката, что тебе особенно пришлись по вкусу". И Анакин с гордостью продемонстрировал любимые комбинации, освоенные им тайно, когда зал пустел. Начался новый этап их занятий по фехтованию, и стандартные тренировочные бои на маломощных мечах стали гораздо интереснее. Оби-Ван указывал на достоинства и пресловутые уязвимости его техники, попутно, как было заведено, философствуя о пути джедая. Анакин внимал ему, но порой советы наставника не находили должного отклика в его душе. Орден являлся центром мысли и разума, откуда можно было почерпнуть все, что интересовало и влекло, но то, что для Оби-Вана было образом жизни, по мнению Анакина, часто граничило с условностью.
  
   ...Оби-Ван отключил связь и, помянув недобрым словом ситхов, объявил пилоту новый курс. Хорошо, что весть от Анакина пришла до того, как они совершили прыжок до Корусанта, а то все было бы гораздо сложнее. Нет, Анакину на этот раз так просто не отделаться - до сих пор его самостоятельные вылазки ограничивались пределами столицы. Пора ему браться за ум. Но как на него влиять? Воспитательные беседы особых плодов не приносили. Физические воздействия, к облегчению Оби-Вана, остались в далеком прошлом Ордена: ему претила мысль о намеренном причинении боли вне боя с врагом. Даже ездовому животному, не говоря уже о собственном падаване, ставшем ему, по сути, младшим братом. Хотя старинные приемы воспитания официально не отменяли, со временем некоторые из них, вроде раздела о взысканиях, стали просто свидетельствами давней эпохи, а не руководством к действию. Еще при том периоде, когда сам Йода был падаваном, постепенно прекратились и наиболее жестокие испытания на выносливость, предшествовавшие посвящению в рыцари и напоминавшие причиняемыми повреждениями тренировки у темных джедаев и ситхов. Орден окончательно дистанцировался от смутной поры. В качестве же способа обращения с провинившимися джедаи в итоге предпочли рациональный метод, исключавший опасность вызвать страх или ожесточенность. От падавана требовалось признать вину и объяснить суть своей ошибки, от учителя - быть спокойным и дать исчерпывающее разъяснение вреда, нанесенного проступком. Наказания если назначались, то приносили прямую пользу. Если ученик не успевал по какому-либо предмету, ему предписывали дополнительные занятия; если проступок был дисциплинарный, его могли отстранить от ближайшей миссии, поручив простую работу в Храме с целью научить терпению - вроде труда в Архиве, оранжерее или проведения стандартного занятия с младшими. Конечно, случалось всякое, и Оби-Ван, у которого еще были свежи воспоминания об ипостаси падавана, хорошо помнил, как пару раз за все двенадцать лет Куай-Гон поднял на него руку. Он невольно потер щеку. То было скорее отеческим жестом, чем наставническим, причем случившееся было равно неприятно для обеих сторон.
   Проблема была в том, что Анакин лишь до некоторой степени научился правилам, принятым в Ордене. Три столпа составляли бытие джедая - Сила, знания и самодисциплина. Способность ощущать и направлять Силу была даром, который джедаи использовали на благо остальных жителей Галактики. Знания открывали мир вокруг и помогали избежать ошибок прошлого: учеба предполагала изучение всего многообразия наук - технических, естественных, общественных. Без навыков обретения ясности ума нельзя было решать конфликты и вести бой. От этого происходили все положения Кодекса. Анакин же в свои юные годы считал себя познавшим жизнь. Но жизнь не предупреждает об испытаниях - чтобы пройти их, нужно осознанно относиться к происходящему, учиться все время у других и у самого себя. В этом для всех в Ордене опорой были терпение и дисциплина - для всех, кроме Анакина Скайуокера. Он предпочитал руководствоваться собственными соображениями, отнюдь не всегда применяя внутренний контроль. Что касалось контроля внешнего, то часто требовалось немало усилий, чтобы добиться от падавана элементарного выполнения распоряжения. А порой и вовсе именно Анакин добивался, чтобы поступали согласно его мнению. Оби-Ван понимал, что так быть не должно, что он учитель, а Анакин пока всего лишь его ученик и должен знать, что ему положено, а что нет, но... его падаван был так неординарен и настойчив... и упрям, и своеволен, со вздохом добавил Оби-Ван. И зачастую невежлив. Нет, он обязательно серьезно поговорит с учеником. Иначе когда-нибудь искания Анакина причинят немало серьезных проблем. Учитывая его потенциал - эти проблемы могут быть поистине галактического масштаба.
   Нью-Вертика встретил рыцаря-джедая сумрачным предрассветным часом. Неподалеку от космодрома Оби-Ван воспользовался прокатом транспорта, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Нужное место по полученной от Анакина информации нашлось быстро и, к счастью, без приключений. Вид продрогшего ученика заставил его разве что не присвистнуть - послание, переданное через астродроида, не отражало всей полноты картины. Выражение "мой меч пострадал в химических отходах" означало, оказывается, антисанитарию и для обладателя меча. Но сначала Оби-Ван адресовался к Джулл, даже не зная, какое желание сильнее - реабилитировать в ее глазах Орден джедаев или дать понять Анакину о его месте во всей этой истории.
   - Вы в порядке, госпожа Мэггс?
   - Да, мастер Кеноби, - ответила фаллиенка. - Мой неожиданный защитник помог мне, хотя и справился не до конца.
   Анакин вспыхнул. Дипломаты! Не нужна ему эта жалость.
   Словно в ответ на эти мысли, Оби-Ван наконец обратил на него внимание.
   - Твой меч, Анакин, - кратко сказал он и протянул руку.
   Скайуокер отдал поврежденное оружие. Оби-Ван провел быстрый осмотр. Шуура от шууры недалеко падает, как говорят на Набу... Именно там падавану Оби-Вану Кеноби после вынужденного купания пришлось впервые ремонтировать меч в полевых условиях - под руководством учителя. Воспоминание подоспело вовремя и помогло сдержаться.
   - Капитально, - констатировал Оби-Ван. - Интересная химическая реакция, надо сказать. Именно такого я еще не видел. Не выключил питание вовремя?
   - Было некогда, - буркнул Анакин. Скрыть за напускной непринужденностью смущение получилось так себе.
   - Перед перезарядкой придется хорошенько чистить.
   - Я уже начал, - прежним тоном ответил падаван, потупившись.
   - Сперва тебе стоит почиститься самому. - Оби-Ван протянул ему меч и тут заметил опаленный разрез на рукаве. - Ты ранен? - Он пригляделся, приподнял голову Анакина пальцами за подбородок. - И глаза воспалены. Идти можешь?
   - Ничего серьезного, учитель, - небрежно ответил Анакин. - Только задело. Мне уже лучше. Я помню методики восстановления.
   - А про аптечку, похоже, забыл.
   - Не воспользовался, - хмуро пояснил Анакин. - Мне она не нужна. - Он оглянулся на Джулл и поспешно добавил: - Учитель, я пользовался Силой для исцеления, я же сказал. Простите, но мы тратим время.
   - Вы пробыли тут несколько часов, минута ничего не изменит. - Оби-Ван продемонстрировал ему так и не отданный меч, подняв рукоять вертикально на уровень лица падавана. - Если видишь активатор, укажи на него. Только осторожнее.
   Анакин показал на красную кнопку. Очертания ее уже почти не двоились.
   - Говорю же, я в норме, учитель, - Анакин готов был провалиться сквозь пермакрит.
   Оби-Ван наконец передал ему меч.
   - На корабле обязательно воспользуйся бактой. В таких условиях рана может воспалиться. А сейчас держись поближе ко мне и смотри по сторонам. И возьми вот это. - Оби-Ван дал падавану бластер. - Госпожа Мэггс, и вы будьте внимательны тоже.
   Они осторожно вышли из переулка и направились к флаеру, на котором прилетел Кеноби. Неожиданно перед ними возник забрак - в свободном одеянии элегантного покроя из дорогой даже на вид ткани, напоминавшей популярный на Корусанте мерцающий шелк. Судя по запаху и позе, забрак порядком выпил. Оби-Ван оценил потенциального противника. Слишком холеный для охотника за головами, скорее, местный воротила. Или же охотник, недавно получивший хороший куш. Словно в задумчивости рыцарь коснулся пальцем подбородка. Это был самый простой из установленных между джедаями знаков, и он означал: "Ничего не предпринимай".
   - Пропустите нас, - сказал он рогатому гуманоиду, когда тот загородил им дорогу.
   Гуманоид нагло покачал головой.
   На Анакина опять словно что-то нашло. Он поднял ладонь.
   - Ты не нападешь... - начал он.
   Но договорить не успел. Оби-Ван метнул на него такой взгляд, что Анакин тут же благоразумно умолк. После этой секундной разборки Кеноби в упор посмотрел на забрака, используя момент, пока тот не достал оружие.
   - Ты пропустишь нас и спокойно пойдешь к себе домой, - сказал он, проведя одновременно со своими словами в воздухе ладонью.
   - Я пропущу вас и спокойно пойду к себе домой, - повторил забрак...
   Когда они наконец добрались до флаера, роль пилота взял на себя Оби-Ван - ученик на время утратил его доверие. Анакин сел по правую руку, Джулл устроилась на заднем сиденье.
   - Ты знаешь, что обман разума запрещен падаванам, - тихо сказал Оби-Ван, пуская машину с места.
   Анакин кивнул.
   - Да, учитель, - автоматически ответил он. - Но вы велели ничего не предпринимать, и я решил, что это хорошая альтернатива нападению.
   - По-моему, падаван, "не предпринимать" - означает "не предпринимать".
   - Согласен, учитель. - Он готов был сказать все что угодно, только чтобы завершить этот разговор.
   - Но даже не это сейчас важно, - так же негромко продолжил Оби-Ван, не забывая посматривать по сторонам, - важно то, что ты пока не обладаешь нужной степенью концентрации. Представляешь, у тебя бы ничего не получилось и он бы всерьез разозлился? Дело бы перестало быть относительно мирным. Ты подумал об этом?
   Как у его наставника все всегда пессимистично...
   - Извините, учитель, - сказал Анакин.
   Оби-Ван свернул направо и, увидев посадочные площадки космопорта, вздохнул с облегчением.
   - И не забывай, без определенного уровня подготовки, даже если бы у тебя и вышел столь сложный трюк, ты мог причинить вред этому горожанину.
   О нет, а ведь основной разговор, насчет его самовольной отлучки, только впереди... Но что будешь делать? Ему не один раз напоминали: он еще не рыцарь. Хотелось надеяться, что Джулл не прислушивается к беседе. Нет, он ничего не расскажет Оби-Вану о том, как едва не придушил родианца. Прежде надо самому понять, как такое вышло. От воспоминания дрогнула рука. Было ощущение, что он сделал что-то дурное, хотя он всего лишь защищался. И он ничего не слышал о подобном умении у джедаев.
   - Я все понимаю, учитель, - терпеливо сказал Анакин.
   Оби-Ван скептически посмотрел на него, но удержался от дальнейших сентенций. Оперативные замечания сделаны, остальное потом. По-хорошему, и этот разговор следовало устроить позже - он знает это задумчивое выражение лица падавана. Значит, остались вопросы.
   - Вы могли бы взять на буксир мой корабль? - спросила позабытая за дискуссией Джулл. - Покупка нового станет лишним финансовым бременем для нашего фонда - мы живем на пожертвования. К тому же в нем осталась часть благотворительного груза. Там нет чего-то дорогого, что стоило бы спасать само по себе, но он собран членами фонда с любовью и вниманием.
   Анакин предполагал, что решение подобных проблем не относится к обязанностям джедаев, но понимал и то, что выполнение миссии предусматривает множество вариантов. Даже предпочитавшему действовать по правилам Оби-Вану порой приходилось принимать неожиданные решения. А сейчас учитель, очевидно, вынужден заглаживать последствия его оплошности...
   - Строго говоря, это дело техпомощи, но, если ваш звездолет не слишком велик и подлежит ремонту... да, госпожа Мэггс, - ответил Оби-Ван, сажая флаер на площадку. - Раз уж ваше спасение выдалось нерядовым, - добавил он полушутливо, - пусть таким будет и его завершение.
   Начало последней фразы Анакин воспринял как укор на свой счет и в кои веки порадовался, что его мнением не интересуются. Он постарался отбросить неприятные мысли. Лучше считать, что искусный в переговорах Кеноби просто счел вопрос о буксире не стоящим спора. Договорившись сам с собой, Анакин вернулся мыслями к по-настоящему занимавшему его предмету: встрече с забраком. Почему Оби-Ван так осторожничал?
   Тем временем его спутники, не ведавшие об испытываемых им сомнениях, продолжили обсуждать насущный вопрос.
   - Это легкий старый транспортник, мастер Кеноби, и, если верить моему дроиду, он еще послужит.
   - Дроиду какого класса? - уточнил со своим обычным вниманием к мелочам Оби-Ван, вылезая из флаера.
   - Астродроиду. В роботах я немного разбираюсь, мастер-джедай, и понимаю, какой из них пригодится в космическом перелете, - тоже покинув транспорт, Джулл с вызовом посмотрела на Оби-Вана.
   Она напоминала напористостью Падме - Анакин даже немного развеселился. Интересно, уточнил бы он в первой беседе с Джулл специализацию дроида, как Оби-Ван, не назови она ее сама? Управлять кораблем мог бы и протокольный дроид, но проанализировать состояние систем ему было бы не под силу.
   - Госпожа Мэггс, давайте взглянем на корабль, - спокойствие Оби-Вана заслуживало восхищения.
   - Признательна вам, - вежливо склонила голову Джулл.
   - Анакин, сообщи капитану, с которым прилетел, чтобы он возвращался на Корусант один, - распорядился Кеноби. - Ты и госпожа Мэггс полетите со мной на "Согласии".
   Анакин кивнул, отметив, что учитель, кажется, все же заспешил. Космопорт был так же пустынен, как и накануне вечером - лишь одинокий погрузчик с водителем, наставляемым пилотом-деваронцем, но в любой момент здесь могла появиться неприятная компания. Выбравшись из флаера последним, Анакин отправил сообщение пилоту, ждущему его на звездолете неподалеку. Затем вернулись Джулл и Оби-Ван, убедившийся в возможности буксировки, и он поднялся с ними по трапу. Собрался с мыслями и все-таки не выдержал. После того как Джулл ушла в каюту, Анакин, невольно переступив с ноги на ногу и чувствуя себя, словно на первой контрольной работе в Храме, спросил:
   - Простите, учитель, но что такого могло произойти, даже если пришлось бы сразиться с этим типом? Мы бы успели защитить... госпожу Мэггс.
   Оби-Ван как-то странно взглянул на него.
   - Ответь на этот вопрос сам, - предложил он.
   Анакин пожал плечами.
   - Неизвестно, какое у него было с собой оружие. Видел его костюм? Под таким можно скрыть даже вибросекиру. Он мог держать при себе термальный детонатор. Эти взрывные устройства популярны у наемников - тех, кто имеет достаточно денег, чтобы купить их на черном рынке, а этот забрак не выглядел стесненным в средствах, - разъяснил Оби-Ван, заметив, что ученик отчетливо смутился. Несмотря ни на что радуясь, что его, похоже, внимательно слушают - он давно научился ценить такие моменты в своей преподавательской деятельности, рыцарь терпеливо продолжил: - Кроме того, он был под воздействием алкоголя. Если бы он стал атаковать, возникла бы вероятность пострадать обеим сторонам. Мы могли быть ранены, он, скорее всего, был бы убит.
   Анакин хотел спросить: "Ну и что?", но вовремя прикусил язык, и не зря.
   - ...А любая форма жизни бесценна, падаван, - сказал Кеноби. - Неужели ты забыл об этом?
   Куай-Гон особенно ценил это положение Кодекса... И он сам неоднократно повторял эту максиму ученику. Что нашло на Анакина? Джедаи и применяют трюк с мыслями для того, чтобы избежать ненужных стычек и жертв. Манипуляция сознанием, чтобы тот, кто уступать не намерен, изменил свое поведение: джедаи всегда по возможности старались разрешать конфликт мирными путями. Это было краеугольным камнем всей философии Ордена.
   - Нет, учитель, - ответил Анакин, размышляя над тем, являлись ли слова Оби-Вана свидетельством того, что он умеет спасаться от термальных детонаторов. Не каждый же раз подвернется подходящая шахта, а реактивные ранцы джедаи не носят. Кстати, почему бы и нет...
   - Тогда будь внимательнее к своим речам и мыслям, - словно издалека донесся до него голос Оби-Вана.
  
  

IV

  
   Невозмутимый первый пилот и его такой же выдержанный напарник никак не выказали удивления тем, что один из джедаев, находившихся в рубке, напоминал скорее шахтера с Кесселя. Зато Оби-Ван, судя по выражению его лица, пребывал далеко не в лучшем расположении духа. Когда "общение" с дроидом-астромехаником кораблика Джулл завершилось успешной стыковкой и пилоты вывели "Согласие" на орбиту, он отвел чересчур увлекшегося технической задачей ученика в сторону и проговорил:
   - Падаван, подготовкой к переходу в гиперпространство займутся уже без нас.
   - Да, учитель. Кстати, этот астродроид, хотя и старой модели, довольно сообразительный. Вся беда в утечке топлива, и он полагает, что проблема может быть вызвана...
   Оби-Ван приподнял ладонь.
   - Подожди. Тебе нужно решить вопросы не с ремонтом данного корабля.
   - Чем же мне заняться, учитель? - Энтузиазм Анакина, желавшего еще многое поведать о работе пришедшегося ему по душе R2-R9, поугас.
   - От тебя пахнет за парсек, - напомнил Оби-Ван. - Иди вымойся, воспользуйся дезинфектором, обработай рану и поручи дроиду в гардеробной почистить одежду. Или пусть выдаст тебе любую новую - нарядов там хватит для доброй половины сенаторов.
   Анакин нахмурился. Неужели нельзя было по-другому сформулировать? Он-то ничего не говорил Оби-Вану, когда на Орд-Мантелле тот угодил прямиком в кучу отходов, оставленную саврипами. Кеноби, заметив, что ученик явно думает о постороннем, уже более строго сказал:
   - Анакин, ты меня слышал? Приведи себя в порядок и через час будь в конференц-зале. Да, и прими противовоспалительное на всякий случай - Сила с тобой, но даже великие джедаи могут простудиться.
   Услышанное "хорошо, учитель" не внушило ему оптимизма. Дежурный ответ. Ну как достучаться до этого упрямца?
   Все же пришлось надеть штатский костюм, состоящий из легкой светло-серой куртки, таких же брюк и плаща с пелериной: состояние его джедайского одеяния вызвало у дроида-гардеробщика набор причитаний и заверений в том, что вещи прекрасные, но восстановить их решительно невозможно. Падаван не расстался лишь с сапогами - надежной обувью для миссий из той же твердой кожи, что и его снаряжение, с защитными накладками на голенищах, и дроиду пришлось с ними повозиться. Пришла мысль заменить в дальнейшем матерчатый табард на кожаный - для надежности. Отдельных усилий Анакину стоило отказаться от одежд из тяжелых узорчатых или расшитых тканей, сделавших бы его поклонником мод Рилота или Набу. В результате он стал походить на соотечественника Бэйла Органы.
   Обстановка конференц-зала не выделялась чем-то особенным - длинный стол, кресла, компьютер, голографический проектор. Металл и пластик. Обоим джедаям такое убранство было гораздо привычнее, чем великолепие остальных помещений с обилием полированного натурального дерева и природных обивочных материалов, хотя в миссиях они посещали места с самой разной вещественной культурой. Анакин, приводя себя в порядок, не по-джедайски неловко рассыпал соль для ванны, а Оби-Ван, которому по пути на Рун пришлось ночевать в кровати с балдахином, никак не мог избавиться от чувства, что находится не на корабле, а в Центральном галактическом музее.
   - Спасибо, мастер-джедай, - сказала Джулл. - Не представляю, что было бы с нами без вас.
   Анакин недовольно поморщился: сказанное уязвило его самолюбие. Джулл заметила это.
   - И тебе тоже спасибо. - В зеленых глазах фаллиенки уже не было разочарования - его сменили сочувствие и интерес. - Тобой руководили благородные стремления. Уверена, ты станешь великим джедаем. Не сердитесь на него, мастер Кеноби, - обратилась она к Оби-Вану. - Анакин хотел как лучше.
   - Разумеется, госпожа Мэггс, - деликатно ответил джедай. - Мне жаль, что вам пришлось пройти через такие испытания. Вы можете отправить сообщение мужу, если желаете.
   Анакин молча слушал эту церемонную беседу. Хотелось только одного: чтобы она поскорее закончилась. Уж лучше наедине объясняться с учителем, чем находиться под этим взглядом. В глубине души он опасался, что Оби-Ван устроит публичное разбирательство, но это противоречило бы правилам. Поэтому и он не нарушал их, почтительно не встревая в разговор. Оправдываться уже не имело смысла.
   - Благодарю вас за помощь. И за корабль тоже - вы очень выручили наш фонд.
   - Рад был помочь, - Оби-Ван тепло улыбнулся, и у Анакина, хорошо знавшего эту улыбку, немного отлегло от сердца: учитель в самом деле действовал искренне, а не просто компенсировал его неудачи.
   Джулл поднялась с кресла.
   - Пойдем, Анакин, - скомандовал Оби-Ван, тоже вставая. - Госпожа Мэггс, отдыхайте.
   Анакин поплелся за наставником, по пути сдирая нелепый, на его взгляд, плащ: изображать алдераанца он больше не желал. Официальный разговор окончен, и к ситху протокольную одежду. Увидев дроида-слугу, он с облегчением бросил раздражавший предмет гардероба в его сторону - тот ловко поймал плащ отполированными до зеркального блеска манипуляторами и замер в позе, которую можно было бы назвать недоуменной.
  
   Разговор обещал быть долгим. При взгляде на каюту, куда они пришли, Анакин невольно вспомнил кабинет верховного канцлера. Стены были алыми, и ало-золотой была мебель на массивных опорах в виде звериных лап. Одну из стен украшало панно-барельеф, изображавшее группу сенаторов в одеждах времен Руусанской реформации, тысячу лет назад реорганизовавшей Республику и Орден. Оби-Ван, в свою очередь сняв плащ, бросил его на кресло и критически обвел глазами помещение.
   - Да, не похоже на Храм. Я так и не привык к этим апартаментам - истинное удобство в простоте.
   Он медлил, с момента получения сообщения не переставая размышлять о мотивах ученика. Долг учителя призывал сейчас к строгости, долг друга - к разговору по душам. Значит, он это совместит. Как там говорит Йода... "Себе доверяй прежде того, как в чем-то других убеждать начнешь - тогда, возможно, не понадобится и убеждение". И как это применить тут, хотелось бы знать.
   - Вы занимаете эту каюту? - изумился Анакин.
   - Прочие четыре не сильно отличаются от нее в том, что касается роскоши, - ровно проговорил Оби-Ван, позволяя мыслям течь в прежнем направлении. - У Джулл Мэггс, например, есть возможность оценить копию лучшего номера отеля Коронета. Куай-Гон шутил, что обстановка Золотых пляжей была бы куда полезнее для усталых путников.
   Анакин предположил, что у учителя исправилось настроение.
   - Вы с ним кого-то сопровождали? - осторожно спросил он.
   - В тот раз - сенатора-финдианца и нового кандидата на пост губернатора Финдара... Давно я не был на этом борту.
   - Дипломатическая миссия?
   - Почти формальная. Нас с Куай-Гоном выбрали для нее, так как финдианцы доверяли нам после улаженного конфликта с одной преступной организацией.
   - Понимаю, учитель, - покладисто ответил Анакин, стараясь вести себя, как самый примерный падаван на свете.
   И именно тут Оби-Ван решил, что хватит тянуть время. Если Анакин пренебрег своими обязанностями, то он не имеет на это права. Если бы падаван всегда помнил, что обязательства есть и у его учителя! И что ответственность за ученика - в их числе. Что промах Анакина - это промах его, Оби-Вана.
   - Я увлекся воспоминаниями, Анакин. Вернемся к нашим делам. Теперь мы можем не опасаться посвятить в них посторонних.
   - Я слушаю вас, учитель, - как было установлено, ответил юноша.
   - Ты понимаешь, в какое положение меня поставил?
   Ему самому подумалось, что глупее вопроса придумать было нельзя. Хотя, может, это и к лучшему - начать с неожиданной стороны. И однако... столь откровенно проявившаяся неуверенность в качестве собственного наставничества явилась сюрпризом. Что ж, урок и для учителя.
   Смотря в пол, Анакин сказал единственное, что мог в этой ситуации:
   - Простите меня, учитель.
   - И что мне теперь делать? - продолжил Оби-Ван ту же линию.
   Анакин осмелился поднять взгляд.
   - Поступайте так, как считаете нужным.
   - Ты хоть понимаешь, что натворил?
   - Да, учитель.
   - Ты самовольно занялся этим происшествием, не поставив никого в известность. Ты не имел права без разрешения отлучаться и самостоятельно выполнять миссию. - Теперь Оби-Ван шел по отработанной схеме разбора нарушения и чувствовал себя уверенно.
   - Да, учитель.
   - Я был в отъезде, но ты мог обратиться к другим рыцарям. Почему ты этого не сделал?
   - Я хотел помочь ей сам.
   - Ты хотел! Анакин, есть правила, и ты грубейшим образом их нарушил.
   - Я сознаю это, учитель.
   - Мало того, что ты нарушил основополагающие правила Ордена, ты еще подверг опасности жизнь этой женщины.
   - Да, учитель.
   Падаван казался искренне раскаявшимся. Но он же преднамеренно пошел на такой шаг, значит...
   - Ты осознаешь это, Анакин?
   - Да, учитель.
   - Что именно ты осознаешь? - уточнил Оби-Ван. - Охарактеризуй свой поступок. Осознанность причин своего поведения - способ управлять им.
   - Я... поставил свой эгоизм превыше успешности миссии. - Анакин помолчал, вспоминая то, что ему внушали ранее. - Ставить личное благо выше общественного для джедая недопустимо. Я думал не о том, о чем следовало.
   Оби-Ван вздохнул свободнее. Далее можно было обсудить вторую половину дела. Свойственную только им половину - с Анакином и тут было не так, как с другими учениками. В самом начале их совместного пути стало понятно, что иначе не получится. В противном случае завет Куай-Гона остался бы невыполненным.
   - Верно, Анакин. И надеюсь, ты понимаешь, что я вынужден вновь скрывать правду от Совета? А я обязан докладывать ему о случаях, которые затрагивают не только нас двоих, но и третье лицо... или лица.
   - Почему вы не можете рассказать? - машинально спросил Анакин.
   - Потому что на этот раз ты сполна заслужил изгнание из Ордена, молодой человек.
   - Но как вы объясните мое отсутствие? В Ордене ведь уже наверняка знают о том, что я покинул Храм.
   - Я скажу, что вызвал тебя. В таком случае твоя вина будет только в том, что ты не проинформировал магистров о своем отлете. Это тоже серьезно, но не повлечет за собой никаких тяжелых последствий. Худшее, что тебе грозит, - беседа с магистром Винду или Йодой.
   - Почему вы делаете это, учитель?
   - Потому что я уверен, что быть джедаем - твое призвание, и не хочу, чтобы из-за глупого безрассудства твоя жизнь была разрушена.
   - А получается, остальные так не считают? - вскинул голову падаван.
   - Нет, почему же... - Оби-Ван немного растерялся. И как Анакин так все поворачивает, что, даже когда виноват, начинает занимать в разговоре лидирующую позицию? Нет, юноша, на этот раз не получится. Оби-Ван в который раз с грустью подумал, что Куай-Гона, скорее всего, такие проблемы не занимали. Со временем отношения между ними стали почти родственными, но какая-то дистанция, основанная на возрасте, ранге, все равно сохранялась. И если Куай-Гон мог рассмеяться в ответ на его удачную шутку и прислушивался к его мнению, это не означало, что он не требовал на задании от него беспрекословного выполнения своих приказов. А если Оби-Ван совершал какой-то проступок, то о подобном переходе по его инициативе разбора событий в спор и речи быть не могло (по крайней мере, лет с пятнадцати, когда отношения между ним и Куай-Гоном стали по-настоящему прочными, а из головы Оби-Вана улетучился подростковый азарт). Они всегда действительно уважали друг друга, и Куай-Гон был для него, за исключением редчайших случаев (как в случае с вопросом об обучении Анакина, печально подумал Оби-Ван), непререкаемым авторитетом. Не просто авторитетом, за которым надлежало следовать: он понимал или в иных случаях хотя бы старался понять учителя и доверял его суждениям. Отдельные разногласия не мешали их отношениям. А здесь...
   Анакин вновь был настроен по-боевому.
   - Выходит, считают, если меня могут выгнать из Ордена!
   - Анакин, ты полагаешь, что твое предназначение является для тебя чем-то вроде индульгенции? Нет, юный падаван. Если я и покрываю какие-то твои поступки, то из-за того, что я твой учитель и обязан тебя защищать; потому, что я верю в тебя.
   - Но в большей степени из-за памяти учителя, - сказал Анакин.
   - Что? - не веря своим ушам, переспросил Оби-Ван. В этот момент он забыл, что вот уже семь лет как рыцарь, наставник. Перед глазами предстало лицо умирающего Куай-Гона.
   - Ничего, учитель, простите, я не подумал.
   - Это было жестоко, Анакин. Как ты мог?
   - Простите.
   Оби-Ван с трудом совладал с воспоминаниями. Джедай не ведает привязанности, он давно отпустил учителя. Все умирают, и это дает дорогу новому. Такова воля Силы. Сделав глубокий вдох, он сосредоточился на настоящем.
   - Да, я взялся тебя обучать, - с усилием заговорил он, - потому что обещал Куай-Гону, но к тому времени, после битвы, я и сам начал считать, что у тебя есть... определенный дар. Постепенно я все больше узнавал тебя и уверялся, что мое решение, как и решение Куай-Гона, было правильным. - Оби-Ван осуждающе посмотрел на ученика. - Как ты мог мне такое сказать? Анакин, я делаю для тебя все, что в моих силах, и что я получаю с твоей стороны? Ты меня совсем не слушаешь. Я могу обращаться с тобой по-другому, ты этого хочешь?
   Падаван ничего не ответил.
   Оби-Ван сложил руки на груди, бессознательно закрываясь.
   - Я могу строго взыскивать с тебя за каждый мелкий проступок, ты часами не будешь вылезать из тренировочного зала, могу обо всем докладывать Совету, и на очередном дисциплинарном слушании тебя в конце концов решат исключить из Ордена. Ты этого хочешь?
   - Нет, учитель.
   - Если тебя не устраивает Кодекс, падаван, ты сам можешь покинуть Орден, - применил Оби-Ван запрещенный прием. Конечно, Анакин не допускает и мысли об уходе. Но раз уж ученик решил так откровенно показать недовольство, стоило напомнить о свободе воли, пусть это напоминание и смахивало слегка на шантаж.
   - Учитель!.. - немедленно возмутился Скайуокер.
   - Тогда следуй ему. Анакин, по-моему, ты не ценишь того, что у тебя есть. Я понимаю, ты взрослеешь, этот процесс не может быть гладким. Я настаиваю на одном: чтобы между нами существовало взаимное уважение. Я в чем-то могу понять тебя, я тоже был учеником, и тоже с непростым характером, но я и трети из того, что ты мне говоришь, не мог сказать Куай-Гону.
   - Но я не вы, а вы - не Куай-Гон, - тихо сказал Анакин.
   Оби-Ван услышал.
   - Да, это так. Но и ты, и я - джедаи, не забывай об этом. Ты так и не понял до сих пор - дело не в формальностях. Следование собственному пути и следование правилам - две стороны жизни джедая. Первое, несомненно, имеет большее значение. Но правила призваны поддержать в выборе и понимании этого пути. Куай-Гон знал, что именно он... не одобряет, и почему. Не сравнивай его опыт и свой.
   Кеноби не хотелось развивать конфликт, а вот падаван явно на него шел. Но зачем? Какие-то новые, неуловимые тенденции в характере Анакина начинали беспокоить Оби-Вана. В характере его ученика все больше проявлялись самоуверенность, своеволие и... что-то еще? Быть учителем - дело нелегкое, особенно если у тебя такой ученик, как Анакин Скайуокер. И если этот Анакин Скайуокер - Избранный. Ситх, какая же сложная задача перед ним поставлена... Куай-Гон сказал бы, что он не концентрируется на том, что происходит здесь и сейчас, пытается составить целостную картину в ущерб подсказкам Живой Силы... Они с Куай-Гоном изначально были мало схожи по характерам, но при этом удачно дополняли друг друга, составляя слаженную команду. И настолько же Анакин отличался от своего учителя, а вот насчет гармоничности дополнения... Ученик рвался вперед, и его постоянно приходилось просто одергивать. Так не годится. В построении отношений любого рода всегда участвуют двое - значит, что-то не получается у них обоих. Оби-Ван порадовался, что пришел к какому-то выводу.
   - Вы правы, учитель, - меж тем ответил Анакин.
   Оби-Ван прошелся по каюте, огладил короткую бороду, собираясь с мыслями. Наконец он опустился на кушетку и жестом пригласил Анакина последовать его примеру. Падаван сел, принявшись изучать декоративные металлические накладки на изгибе изголовья. Оби-Ван кашлянул, привлекая его внимание. Теперь Анакин смотрел на носки собственных сапог.
   - Вспомни, что я говорил тебе о воде, - заговорил Оби-Ван, не настаивая на большем участии. - Она уступает той форме, в которой находится, но, раз за разом протекая по поверхности, оказывается способна сточить ее. В ее смирении ее мощь. Она устремляется в самое низкое место и потому собирается в огромных количествах. Таким образом она накапливает силу - в отличие от огня, который пожирает все на своем пути и в конце концов угасает сам. Это заслуженная награда скромности. Какой из этого можно сделать вывод, Анакин?
   Ученик нехотя повернулся, но ответил не сразу.
   - Нужно понять, когда уступить, а когда действовать, - наконец не совсем уверенно проговорил он.
   - И это тоже, - согласился Оби-Ван, - но я имел в виду немного другое. Смирение и скромность, юный падаван, помогают осознать единство с прочими живыми существами, с Силой, протекающей сквозь все в мире. Труднее всего дается победа над собственным "я", Анакин. Нельзя стремиться контролировать окружающее, не контролируя себя. Лелеять свою исключительность легко, несравнимо сложнее управлять самим собой в согласии с Силой.
   Анакин удрученно кивнул и вот теперь посмотрел на него.
   - Мне искренне жаль, учитель. Одним из первых советов Куай-Гона был успокаивать свой разум... тогда я научусь слышать веления Силы, сказал он. Он упомянул о мидихлорианах, когда... вы уже ушли. Там, на Корусанте, перед отлетом на Набу.
   - Ты рассказывал, - спокойно ответил Оби-Ван. Та размолвка потеряла значимость сразу после беседы у озера. - Он был очень хорошим наставником. Итак, Анакин. Я могу быть уверен в том, что подобного больше не повторится?
   - Да, учитель.
   - Ты говоришь это искренне?
   - Честное слово, учитель, я не буду больше отлучаться без спроса, - с готовностью ответил Анакин. - Правда... верьте мне, пожалуйста, - совсем по-мальчишески добавил он.
   Оби-Ван посмотрел на ученика уже более тепло. Со временем Анакин должен прибрести необходимую рассудительность: иного выхода у падавана, если он хотел стать рыцарем и если хотел избежать соблазна легких дорог, не было. И пусть этот разговор даст начало добрым переменам.
   - Что ж, я надеюсь, ты извлек из случившегося хороший урок. Теперь иди отдохни, а то тебе досталось.
   - Обычное дело, учитель, - улыбнулся Анакин, почувствовав, что прощен. - Попадать в переделки - удел джедаев.
   Ответ снова был не верным. Оби-Ван положил руку на плечо падавана. Еще одна поправка.
   - Попадать в переделки надо по необходимости, а не по собственной глупости, Анакин, - раздельно проговорил он. - Тебе рано еще браться одному за выполнение задания, пусть и несложного. Тем более что насчет уровня сложности миссии никогда нельзя быть уверенным.
   - Да, учитель. - Анакин сейчас являл собой образец безропотности и вдумчивости, но в его глазах уже забегали веселые огоньки. - Могу я спросить - ваша миссия была успешной? - решился он узнать, окрыленный исходом дела.
   - Да, мой юный падаван, - Оби-Ван убрал руку с его плеча. - Должно быть, ты волновался, не придется ли мне прервать задание, но твое сообщение застало меня как раз перед отлетом. Все прошло отлично. Шахтеров не станут облагать дополнительным налогом, а они возобновят добычу, и их семьи перестанут голодать.
   - Так все дело было в алчности правительства?
   - Боюсь, что так. Скажу тебе, мне было больно наблюдать роскошную жизнь местных властей при пустеющей государственной казне. Они и пытались ввести новые сборы, чтобы пополнить ее. Потеря чувства меры свойственна многим политикам.
   - Но этих же вы наставили на истинный путь!
   - В рамках своих полномочий - да. Всеобщее благоденствие недостижимо, Анакин. К сожалению. Кто знает, что они придумают в следующий раз? Но Орден снова разрешит противоречие, если получит запрос о помощи.
   Ученик сосредоточенно слушал, что-то обдумывая.
   - В следующий раз я обязательно полечу с вами, - сказал он наконец.
   - И никак иначе, Анакин, - Оби-Ван с трудом скрыл улыбку, выдерживая серьезность момента. Мысли Анакина стали ясны: конечно же он вновь думает о том, что границы миссии можно было бы и расширить и что с его участием задание было бы выполнено более продуктивно. Великая Сила, Анакин точно похож на Куай-Гона - тот тоже любил говорить, что часто к решению ведет не самый прямой путь. Вот только Совет этого, как правило, не понимал. Он же, Оби-Ван Кеноби, что тогда искал, что теперь разыскивает золотую середину. Возможно ли это вообще?
   Падаван поднялся, коротко поклонился и направился к двери.
   - Анакин! - окликнул его Оби-Ван.
   - Да, учитель?
   - Я рад, что все хорошо закончилось.
   - Я тоже, учитель.
  
   После отдыха они обсудили и технические детали приключения. Анакин подробно и честно ответил на расспросы наставника, поведав, что именно предпринимал. Умолчав, как и планировал, только о новой способности. Интуиция упорно говорила, что это темное умение, а значит, джедай не должен использовать его. К облегчению Анакина, Оби-Ван не осудил его за исход сражения и совершенные в нем убийства, а только выразил сожаление, что все зашло так далеко. Падаван услышал неожиданно для себя даже мягкую похвалу от учителя: Оби-Ван отметил, что его навыки в обращении с Силой растут и что со временем он научится превосходно вести переговоры.
   Но потом Оби-Ван заговорил о политике, то ли посчитав нужным подвести итоги, то ли просто озвучивая свои мысли. Он сказал, что когда-нибудь и Нал-Хатта, и Нар-Шаддаа избавятся от криминального господства и станут частью Республики, напомнив о невозможности для джедаев вмешиваться по собственной инициативе в проблемы народов Галактики. Они приблизились к опасной теме - Татуин тоже был под властью хаттов, - и оба одновременно поняли это. Разговор завершился: Оби-Ван не захотел, а Анакин не посмел сказать что-то еще и ушел ремонтировать меч.
   Кеноби требовалось поразмыслить о сказанном и не сказанном. Да, он предпочел не продолжать рискованное обсуждение и думал сейчас, что зря вообще заговорил о хаттах, но то, что волновало Анакина, от молчания не исчезало. Было понятно, что даже если Сенат заинтересуется урегулированием спора между хаттами и прочим населением в этом секторе, джедаи не смогут принять чью-либо сторону, поскольку посланники Ордена - посредники, а не наемники или солдаты. Кодекс предусматривал и отсутствие личной заинтересованности. В свое время сам Йода разъяснил Анакину, что джедаям нельзя использовать Силу во имя собственных целей. Такой запрет существовал, чтобы не поощрять эгоизм и корыстные помыслы. И пусть случай Анакина был особенным, исключения для него сделать было нельзя: как и всякому джедаю, Анакину Скайуокеру следовало отрешиться от прошлой жизни и всецело посвятить себя служению Республике. Да, он был Избранным, но тем важнее считалось воспитать его в полном соответствии со всеми канонами Ордена: чтобы подготовка была ему достойным подспорьем в будущих испытаниях, уготованных Силой. Но в поведении Анакина не раз обнаруживались признаки того, что он так до конца и не принял воззрения об отсутствии привязанностей, и это представляло еще одну проблему.
   Оби-Ван устало провел рукой по лбу и лег на затканное золотом алое покрывало. Пышный интерьер каюты, забавлявший вначале, вновь показался насмешкой над ходом его двойной миссии.
   А его падаван, закончив возиться с оружием, отправился в свое любимое на всяком корабле место - рубку, где, взявшись помогать, подарил незапланированный отдых второму пилоту; все время был учтив и не вызвал ни одного нарекания. И все же едва уловимый холодок отчуждения между учителем и учеником ощущался, даже когда корабль достиг Корусанта.
  
  

V

   Анакину и в самом деле удалось не заболеть: благодаря то ли целительному воздействию Силы, то ли предпринятой на корабле профилактике, то ли просто крепкому здоровью молодого организма, то ли всему вместе взятому, а бакта не оставила и следа от бластерного ожога. В Храм он и Оби-Ван вернулись не сразу: сперва нужно было доставить транспортник Джулл в ремонтный док, ее саму - посадить в аэротакси, и только после того пришел черед их личных проблем, решать которые предстояло Оби-Вану.
   По прибытии в Храм Кеноби провел ученика в комнату и наказал не покидать ее до утра. А далее незамедлительно отправился к Мэйсу Винду, в который раз продумывая возможные варианты объяснения случившегося, и очень обрадовался, когда тот постановил, что "данный вопрос не срочный и его можно обсудить в приватном порядке завтра в конце дня - без магистра Йоды, потому что магистр чрезвычайно занят". Винду солгать было трудно, а Йоде - невозможно. Йода всегда видел человека и представителя любой другой расы насквозь, скрыть истину от него смог бы, наверное, только владыка ситх. Но, насколько Оби-Ван знал, разговоров за одним столом ни с кем из них Йоде вести не доводилось. Он от всей души надеялся, что такого не случится и в дальнейшем. Просто по причине того, что никаких ситхов больше не объявится. Во всяком случае, так очень хотелось думать.
   В его отсутствие Анакин успел принять душ и теперь, стоя в халате перед зеркалом, водил антистатическим гребешком по высохшим волосам в попытке пригладить. Он вырос, вырос в красивого юношу и прекрасно об этом знал. Интенсивные тренировки закалили его, сделали движения плавными; отлично развитое тело и обаятельная улыбка производили впечатление на девушек-падаванов, и он видел это. Видел, как благосклонна к нему Эйрин. Но снова и снова думал о том, что скажет ему Падме при встрече после долгой разлуки, задумался и сейчас. Если, конечно, эта встреча когда-нибудь состоится. Нет, они обязательно увидятся. Иначе не может быть. Падме улыбнется ему и скажет: "Анакин, как я рада тебя видеть..." А может - "Ты стал настоящим джедаем..." Или просто: "Как у тебя дела?" Хотя зачем встречаться бывшей королеве - с этого года сенатору - с учеником джедая? Интересно, вспоминает ли она его... А если вспоминает, что чувствует?..
   Было уже поздно, но спать не хотелось. Кроме того, Анакин вообще не любил сон, это состояние, когда он не владел собой и оставался беззащитным против смутных образов подсознания. Ему с детства периодически снились странные сны-полукошмары, а иногда и собственно кошмары, смысла которых он не понимал, но чувствовал, что что-то испытывает его, а возможно, пытается предостеречь. Анакин не знал, были ли эти сны предвидением, были ли они со стороны Тьмы или Света, или это были просто сновидения. Учитель тоже ничего не мог сказать. Да и вряд ли кто-то мог бы.
   До часа ночи он рыскал по Голонету, изучая новинки в сфере конструкторских разработок звездолетов, и просидел бы, будь его воля, до утра, но Оби-Ван придерживался иного мнения об их режиме.
   - Анакин, выключай терминал. - Как и ученик, Кеноби уже переоделся для сна. - Тебе надо выспаться. Тренировка в восемь, как обычно. Начнешь без меня - за мной доклад о миссии на утреннем заседании Совета.
   Падаван повернулся к нему.
   - Я, наверное, должен предстать перед Советом с вами, учитель. Я ведь... как бы был на Руне. - Анакину и самому не понравилось то, что он имел в виду, и он почувствовал облегчение, когда Оби-Ван ответил отрицательно.
   - Мы не будем разыгрывать представление, Анакин. Это обычный доклад о результатах. Твою ситуацию, как я уже говорил, мы разберем вечером с магистром Винду в индивидуальном порядке.
   - Так что вы скажете ему, учитель?
   - Единственно правдоподобный вариант - что я решил дать тебе новое задание и ты покинул Корусант по моему распоряжению. Немного нестандартно, но что делать? Мне напомнят об инструкциях. А тебе придется объяснить, почему ты никого не предупредил.
   - Ну... - Анакин, забывшись, привычно разворошил недавно причесанные волосы; вид у него был не особо озабоченный проблемами. - Я попрошу прощения, и все будет в порядке.
   Последовал крайне скромный взгляд на учителя, затем Анакин улыбнулся.
   - Все будет в порядке, - повторил он.
   Но Оби-Ван не поддался этому заверению. Тон его был достаточно строгим, когда он заговорил.
   - С официальной частью. На самом деле это не так, и ты прекрасно это знаешь, Анакин. Надеюсь, ты понимаешь, как неудобно я себя чувствую из-за того, что мне приходится скрывать правду от магистра Винду.
   Анакина раздирали противоречивые чувства. В глубине души, а может даже, и не совсем в глубине, он по-прежнему считал, что Оби-Ван поступил несправедливо, улетев без него. Однако он понимал, что совершил серьезный проступок и, видимо, навлек критику на Оби-Вана. У Анакина порой возникало ощущение, что в нем сидят две противоположные личности: одна, доминантная, занимающая большую часть его сознания, хочет быстрее реализовать себя, а другая осознает свои обязанности и обязательства и не хочет огорчать учителя, которого Анакин, несмотря на все их разногласия, любил и уважал.
   - Учитель, вы же знаете, я ценю ваше мнение, - откликнулся он. - Иногда... да, я бываю не совсем благоразумен, я признаю это.
   - Это уже большое достижение. Благоразумие не является сильной стороной твоего характера, - с иронией сказал Оби-Ван.
   - Честное слово, учитель, обещаю, я буду стараться вести себя разумно.
   - Хорошо. Сегодня первое число месяца - возьми из моего ящика двадцать кредитов. И закончим на этом затянувшийся вечер, юный падаван.
   Анакин покраснел. Как он мог забыть! Вернуть деньги тайком? Нет, это постыдно. Хуже уже не будет. Кроме того, Оби-Ван, быть может, испытывает его, успев узнать правду. Анакин открыл шкаф, куда они убирали одежду и амуницию и где уже висела его новая роба, и достал из подсумка наличные.
   - Нет, это вы возьмите, учитель. Я взял у вас эту сумму на всякий случай и обязательно вернул бы. Здесь истрачено только пять кредитов на такси.
   Оби-Ван применил общеизвестный прием - сосчитал до десяти. Джедайское терпение сейчас могло не выручить, а он обязан быть спокоен. Надо немедленно найти что-то хорошее в новом известии, раз уж он сам любит советовать ученику концентрироваться на положительном. Например, Анакин проявил честность. Запоздало, но признание тем не менее было похвально, учитывая, что он мог возвратить взятое по-тихому. Жаль, нельзя в целях большего удобства и контроля полностью перейти на безналичные расчеты: масса обитателей Галактики не ведет крупный бизнес с соответствующим оборотом и предпочитает живые деньги. Шоферы аэротакси, в частности. Оттого на мелкие расходы и выдавались наличные суммы.
   Оби-Ван отсчитал двадцать кредитов, забрав себе остаток.
   - Возьми, Анакин. Я знаю, тобой движут благие намерения. Только соотноси их с реальностью. - И достаточно мягко напомнил: - Ложись спать. Уже поздно, а завтра у нас много дел.
   - Учитель, еще полчаса. - Анакин сунул кредиты в карман и вновь повернулся к интерфейсу терминала. Пальцы его забегали по клавишам панели. С его стороны все было понятно: все выяснили, обговорили, теперь каждый может заняться своими делами. Он же спокойно сидит и не мешает учителю.
   Со стороны Оби-Вана все было по-другому. По идее, после признания своей вины и такого разговора, какой состоялся на корабле, Анакин просто не имел права перечить ему еще хотя бы несколько дней.
   - Анакин, ты слышал?
   Ученик, только что наткнувшийся на чертеж превосходной модели истребителя, машинально мотнул головой, не удостоив Оби-Вана даже ответом. Он обязательно когда-нибудь разработает подобный корабль, только гораздо лучше: расположит немного по-другому панели солнечных батарей, модифицирует некоторые системы, увеличив тем самым досветовую скорость... В голове завертелись обрывки пока еще не очень ясных проектов.
   Оби-Ван в очередной раз преодолел в себе возмущение из-за неблагодарности падавана - не учит же он его, исходя из ожидания благодарности, в самом деле, - и устало посмотрел на Скайуокера.
   - Анакин!.. - повысил он голос. - Не начинай опять. Ты же только что обещал вести себя по-другому.
   Падаван нехотя послушался - отключил голограмму и ушел на свою половину комнаты.
   Сон не шел. Почему-то снова начала вспоминаться Падме. Тогда, в битве, в простом темном одеянии, она была такой храброй... И сражалась с искренней верой в справедливость. Стреляла она с поразительной меткостью - надо отдать должное ее королевской подготовке. Но Падме могла быть и другой. Их разговор по пути с Татуина на Корусант... "Мои чувства к тебе не изменятся, Ани..." При одном воспоминании о ее взгляде у него замирает сердце. Вот бы выдался шанс поговорить с ней, почувствовать запах ее духов... Пути Силы, а значит и жизнь, непредсказуемы. Их непременно что-то вновь сведет вместе. Как бы только дождаться!.. Анакин проворочался полночи, и, лишь когда начало рассветать, сон сморил его. В этом сне они были на лугу, окруженном водопадами, Падме нежно смотрела на него и улыбалась... Затем она приблизилась к нему, и у него перехватило дыхание. Поле зрения ограничилось чертами ее лица, больше он ничего не видел и не хотел видеть. А потом драгоценное видение исчезло, и все сменилось какими-то неясными, смутными образами, навеянными пережитым и подсознанием.
   Проснувшись, он не помнил ничего из этой фазы сна, но образ, приснившийся в начале, врезался в его память и присоединился к уже имеющимся там представлениям. Пусть воспоминания о Падме все больше преследовали его, но это было приятное преследование.
  
  

VI

   - Садитесь, мой друг, - пригласил верховный канцлер Палпатин Дэйва Мэггса. - Я слышал, все закончилось удачно? Я волновался за госпожу Мэггс, мы с ней давние знакомые.
   - Все в порядке, ваше превосходительство. Хорошо, что вы сказали сразу использовать помощь джедаев.
   - Это был оптимальный выход.
   - Да, ваше превосходительство. Но, осмелюсь спросить, почему вы предложили обратиться именно к Анакину Скайуокеру? Как выяснилось, он еще не полноправный джедай, а только ученик.
   Палпатин поднял брови.
   - Возможно, мне следовало привлечь для этого дела другого джедая, рыцаря, но я был наслышан об успехах Анакина, вот и решил использовать его способности. Мне жаль, что возникли осложнения...
   - Нет-нет, ничего... - смутился Мэггс.
   - И все-таки, - мягко сказал Палпатин. - Мне следовало быть более осмотрительным. Возьмите в качестве компенсации эту сумму. - Он вынул из ящика стола пачку кредитов и протянул ее Мэггсу.
   - Нет, я не могу, - запротестовал мужчина, но достоинство верхней купюры уже поглотило все его внимание. А в пачке-то кредитов сто, если не больше...
   - Возьмите, пожалуйста. И помните: участвовать в таких заданиях вообще-то не дело Ордена, я пошел на это ради Джулл, так что никому не говорите о том, что это я посоветовал вам обратиться к джедаю. Поймите, - смущенно проговорил Палпатин, - и правителям ничто человеческое не чуждо. Я хорошо помню Джулл и решил по-дружески помочь ей в силу своих возможностей. Не как верховный канцлер - подобные случаи не моя сфера деятельности, - но как старый знакомый. Вы меня понимаете?
   - Да, ваше превосходительство, вы очень добры. - Мэггс встал, почтительно поклонился. - Оба разговора останутся между нами, не беспокойтесь.
   Когда дверь за супругом Джулл закрылась, Палпатин позволил себе улыбнуться. Затем вложил руку в небольшую черную коробочку обтекаемой формы - всего лишь для того, чтобы отполировать ногти. Он всегда следил за собой и придерживался в этом четкой системы - как и во многом другом.
   Для публичной персоны, особенно политика, особенно в галактической столице, внешняя сторона жизни имела значение. Рядовому населению нравилось подражать высшим слоям. Под эгидой Совета по культуре, созданного еще Финисом Валорумом, организовывались многочисленные выставки, и билеты на них были дешевы; будучи человеком утонченным, Валорум сделал вновь популярными балет и оперу, и Палпатин продолжил эти начинания.
   В первую годовщину победы над Торговой Федерацией он попросил разрешения у Оби-Вана взять Анакина как юного героя битвы за Набу в театр. Оби-Вану хотелось провести этот печальный для него день без беспокойного подростка, в медитации и размышлениях, и он позволил. А они пошли в Корусантскую Оперу. Нет, не на скучного "Королевского жениха" со страданиями и слезами, нет, он повел юного джедая на балет "Триумф Республики" с его батальными сценами, воздушными спецэффектами и героической музыкой и не забыл в антракте заказать в ложу сладостей. По пути из театра татуинский мальчишка восторженно делился впечатлениями - такая развлекательная вылазка явно была ему в новинку. "Когда я сам учился, то, бывало, прогуливал занятия и находил что-то поинтереснее, - доверительно сообщил ему Палпатин. - Ощущаешь себя прогульщиком, Ани?" - "Ну... может быть, ваше превосходительство. Немного". - "Тем не менее мы гуляем совершенно официально". - "Да, я знаю, Оби-Ван разрешил. Мне даже жаль, что он не видел такого чудесного шоу". - "А ты сделай исторический доклад по тому, что запомнил. Поищи дополнительные сведения в Голосети. Помнишь сцену гражданской войны в Тиде? Сможешь?" - "Конечно, ваше превосходительство! Уверен, учитель будет доволен". Пока Анакин был мал, стоило подключать к его обучению игровую форму. Дарта Мола он, разумеется, воспитывал по-другому, но в случае Анакина он растил не просто натренированного убийцу.
   Советуя что-то мальчишке, следовало представлять ему нужное направление занятий как его собственные желания, на что зациклившийся в своей дидактичности Орден джедаев просто не был способен. Мальчик ему доверял и многое рассказывал, и год за годом Палпатин следил за его прогрессом - как и обещал. Анакин часто создавал неудобства для окружающих, но и сам действовал поразительно эффективно в условиях хаоса, словно сливаясь с ним. Становясь его частью, он побеждал: как тогда, когда уничтожил - неожиданно для самого себя - станцию управления дроидами Торговой Федерации, первый раз в жизни пилотируя космический истребитель - столь же незапланированно. Он ощущал веяние и Темной стороны, сам того не понимая и опять же достигая успеха, как в случае убийства кровавого резчика на Зонама-Секоте с помощью одной лишь Силы. Безусловно, юный Скайуокер также терпел неудачи; его способности и эмоции требовали огранки, но никак не джедайской. Джедаи выполняли сейчас черновую работу. Ну и полезным было позволить Избранному немного развлечений для развития. Благо у него, верховного канцлера Галактической Республики, имелся вкус.
   У Палпатина не было жены или фаворитки, которая взяла бы на себя роль образчика стиля, и он сам делал так, чтобы простые граждане могли заимствовать частички удивительного мира высокопоставленных персон. Театр, флимсипластовые листы с монограммами, молодое вино и морепродукты - популярное угощение на Набу, - с вариациями в цене это мог позволить себе каждый. Палпатин не был замечен в излишествах, даже не курил - и самые ярые его поклонники отказались от дурных привычек. Он предпочитал синий, черный и бордовый - и уже много лет эти цвета были самыми популярными в мужской одежде столицы. Каждое утро к нему приходил парикмахер, который укладывал его вьющиеся седые волосы аккуратными волнами, добавляя немного серебристой пудры для завершения прически; два раза в год канцлер обновлял гардероб, заказывая портному несколько костюмов, а большую часть прежних одеяний отправлял на благотворительные аукционы, где их расхватывали за несколько часов. Отчеты о вырученных суммах печатались в официальном "Зеркале" на последней, любимой рекламодателями, странице. "Зеркало" оставалось последним официальным печатаемым флимси-изданием - все новости передавали по Голонету, - и за это уважение к традициям Палпатина тоже чтили.
   "...Вот так, - думал Палпатин, вынув ладонь и рассматривая результат процедуры - блестящий в прямом смысле, - этот честный работяга восхищен мной и полон признательности. Конечно же он расценил преподнесенную ему сумму как компенсацию морального ущерба или что-то еще в этом роде. Мастер Кеноби, как я благодарен вам за этот неожиданный подарок. Улетайте куда-нибудь в одиночестве почаще. Со временем Анакин все больше будет понимать, что он другой, и отдаляться от вас и от Ордена. И продолжит сближаться со мной..."
   Когда миниатюрное устройство обработало и другую руку, Палпатин откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, уходя в контакт с Силой, окунаясь в ее мир, стремясь яснее увидеть будущее. Но и того, что он ранее предвидел, было достаточно. Республика катится к краху, а он скоро взойдет на самую вершину. И у него будет верный помощник. Молодой и сильный, который придет на смену Тиранусу, ничего не ведающему о том, что продолжительность его участия в этой игре тщательно взвешена и отмерена.
   Солнце почти зашло, еще немного, и на Корусант должна была опуститься ночь. Уже лишь отдельные блики призрачно розово-желтого света вечернего солнца отражались от зданий, а фигура невысокого седовласого человека в кресле была по-прежнему неподвижной. В кабинете верховного канцлера Шива Палпатина было темно; казалось, ничто не смеет нарушить покой главы Ордена ситхов.
  
  

VII

   - Оби-Ван, ты все более задумчив, - сообщил Мэйс Винду Кеноби, когда они прогуливались по оранжерее Храма.
   - Размышляю о разных вещах... Не все так, как хотелось бы.
   - Проблемы с учеником?
   Мэйс Винду, как всегда, был проницателен. Оби-Вану действительно требовалось сейчас обсудить с кем-то трудности процесса воспитания Анакина.
   - Не без этого... - Кеноби остановился около сиреневых с оранжевыми прожилками фиоринусов, над которыми летали ярко окрашенные бабочки с Явина-4, собирая ароматный нектар, и, смотря на них, а не на магистра, спросил:
   - Что... вы скажете по поводу Анакина? Как он вам в последнее время?
   Винду пожал плечами.
   - Да такой же, как всегда... Что тебя беспокоит, Оби-Ван?
   Что его беспокоит? Не может же он вот так прямо сказать, что Анакин его, мягко говоря, не слушается. Хороший же из него учитель... Или надо было тогда все выложить Винду? И пусть бы магистр решал, какие принимать меры. В таком случае, если бы Анакина и не изгнали из Ордена, он наверняка получил бы строгий выговор на Совете, скорее всего, его лишили бы положенных двухнедельных ежегодных каникул. Хотя и один выговор на Совете двенадцати сам по себе достаточно суровое наказание. Впрочем, это лучше, чем лишиться звания джедая. Не хотелось думать, что Анакин настолько безрассуден и беспечен, чтобы не задуматься перед тем, как совершить этот поступок, о последствиях, которые он повлечет. Но факты оставались фактами: его падаван подчас откалывал такие номера, которые обитателям Храма и не снились. Энергия, бившая в нем ключом, в сочетании с осознанием им своих способностей, плюс своевольный характер юного Скайуокера - все это составляло довольно опасную комбинацию.
   Таков был Анакин Скайуокер, поступающий порой как нексу, гуляющая сама по себе. Анакина можно было воспитывать, корректируя его характер, дисциплинируя, учить мудрости джедаев, терпению, но переделать его было нельзя. Все было бы по-другому, если бы его взяли в Храм в младенчестве - учение Ордена легло бы на чистый лист. Так было с ним, с Куай-Гоном, со всеми джедаями, известными Оби-Вану. В девять лет Анакин уже имел свой характер, свои привязанности и страхи. Оставалось только надеяться, что падаван мало-помалу разберется в себе (и самостоятельно, и при помощи старших), найдет свой путь и, как положено истинному джедаю, мудро и рассудительно станет служить Республике. И, если так будет угодно Силе, исполнит свое предназначение.
   Пока же... пока Анакин Скайуокер доставлял немало хлопот.
   - Он часто... в чем-то не соглашается со мной, - приступил к наболевшему Оби-Ван. - Я объясняю ему, в чем он не прав, но...
   - Это же в порядке вещей, Оби-Ван, - сказал с улыбкой Мэйс молодому рыцарю. - Ты забыл, что и сам учился, и как это было?
   - Нет, это несколько другое...
   - Оби-Ван, терпение. Еще года три, максимум четыре - и он станет спокойнее, рассудительнее. Он еще юн.
   Кеноби покачал головой.
   - Мне иногда кажется, что я что-то упускаю... Я не могу этого объяснить.
   - Оби-Ван, на тебя возложена трудная задача. У тебя очень неординарный ученик. Расставание с матерью оставило глубокий след в его душе, у него сложный характер. Но ты должен помнить, что ответственность за Анакина несем также и магистр Йода, и я. Как только он стал учеником, весь Орден стал его семьей. С ним непросто, но подумай, сколь важен тот факт, что мы не оставили юного Скайуокера вне Храма. С его способностями это было бы опасно, учитывая наличие второго ситха. В случае необходимости мы всегда поможем тебе.
   Солнце играло на русых с рыжеватым оттенком волосах Оби-Вана; джедай какое-то время молчал, потом посмотрел в глаза Винду:
   - У Анакина необычайно большой потенциал, и он рвется вперед. Занятия в Храме становятся ему скучны.
   Голос магистра Винду был все так же ровен и невозмутим.
   - Объясни ему, что миссии - это основная, но не единственная часть его учебы. Он слишком порывист и нетерпелив. Пусть больше медитирует.
   - Меня как раз беспокоит, что он излишне часто уходит в себя...
   - Оби-Ван, из истинной медитации рождается умиротворение, из умиротворения - терпение, в терпении рождается принятие...
   - Принятие же способствует покою, который позволяет видеть мир в истинном свете, а не таким, каким мы хотим его видеть, что и позволяет правильно воспринимать волю Силы и использовать ее, - закончил Оби-Ван. - Я все это объяснял и объясняю ему, магистр. Пытаюсь показать пример... - Он осекся, поймав себя на классической ошибке, и развел руками, сдаваясь. Все тонкости общения с Анакином не объяснить, скорее начнешь заговариваться. Вот поручить бы его Мэйсу на несколько дней... Оби-Ван невольно улыбнулся, представив это. - Показываю пример, магистр, - бесхитростно поправился он. - И в Храме, и в миссиях.
   - Все придет со временем, Оби-Ван. И терпение, и рассудительность, и мудрость. Будь и сам терпелив.
   Оби-Ван кивнул, подумав о том, что уважаемый магистр не знает и о половине случаев, когда только его терпение спасало положение. Помолчав, он сказал:
   - Что ж... Я делал и буду делать все, что в моих силах. Спасибо за беседу, магистр Винду.
   - Да пребудет с тобой Сила, Оби-Ван.
   Они разошлись по своим делам. Мэйс Винду направился в Архив - Джокаста Ню обнаружила редкие записи из истории Харуун-Кэла и пригласила магистра поприсутствовать при их изучении, Оби-Ван же планировал позвать Анакина, в данный момент усердно изучавшего социологию, в тренировочный зал размяться, пока падаван не сбежал от своих уроков куда-то еще. В конце концов, одно из основных понятий социологии - компромисс.
  
  
   Автор благодарен за вдохновение саге "Звездные войны", а также игре Jedi Knight II: Jedi Outcast и книге "Дао "Звездных войн"".
  
   Июнь 2002 г.
   Сентябрь 2015 г. - июнь 2016 г. (вторая редакция)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   33
  
  

Дата создания 11.05.2016 2:36:00

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"