Дом под снос
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Пьеса о человеке, попавшем в тяжелую жизненную ситуацию. Но в любой ситуации человек должен оставаться человеком. Моя семнадцатая пьеса (май-август 2014 г.)
|
Виктор Тетерин.
Дом под снос.
Пьеса в одном действии.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ЕЛЕНА СТЕПАНОВНА ЕРЕМИНА - пенсионерка, около 60 лет.
ВАЛЕРИЙ СЕЛЕЗНЕВ - друг Елены, таксист, около 60 лет.
СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ РОДИОНОВ - начальник отдела в городской администрации, 50 лет.
ЛЕОНИД - помощник Родионова, 30 лет.
КОНСТАНТИН - журналист, 40 лет.
СТАРШИЙ ПРИСТАВ.
Действие пьесы происходит в небольшом частном доме, расположенном в городской черте. Дом находится на предполагаемом пути строительства новой дороги и потому подлежит сносу.
Сцена 1.
Интерьер деревянного дома. Видны прихожая, большая комната (или зал, кому как нравится) с двумя окнами, из зала виден проход в соседнюю комнату. Посредине зала стол. В зале на кровати, закутанная в одеяло, сидит Елена. Долгая тишина.
ЕЛЕНА. Вот так и буду сидеть. Куда я пойду? Вот так и буду сидеть. И не сдвинусь никуда. Они думают, что я уйду, а я не уйду.
Елена раскачивается, продолжая сидеть на кровати.
ЕЛЕНА. Ничего, ничего. Я все равно отсюда не уеду. Я же всю жизнь здесь... Всю жизнь. И Колька здесь жил. И Ваня здесь родился. Все, все здесь жили.
Раздается резкий стук в дверь, Елена вздрагивает, но остается сидеть. Стук повторяется.
ГОЛОС РОДИОНОВА (из-за двери). Ну где она?
ГОЛОС ЛЕОНИДА. Здесь должна быть, Сергей Иванович, свет горит.
ГОЛОС РОДИОНОВА. А что не открывает?
ГОЛОС ЛЕОНИДА. Не знаю. Может не слышит?
Снова раздается сильный стук в дверь. Елена медленно встает, подходит к двери, открывает ее. В дом заходят Родионов, за ним Леонид, в руках у Леонида дипломат.
РОДИОНОВ. Что ж вы, Елена Степановна, не открываете сразу? На улице холодно, а вы гостей на пороге держите. Звонок у вас не работает, стучим-стучим, никто не открывает.
ЕЛЕНА (возвращаясь на кровать). Звонок сломался. Муж умер, сын пропал, починить некому. И в гости я вас не звала.
РОДИОНОВ. Понимаю... А мы, знаете, без приглашения привыкли приходить. (Леониду.) Дай.
Леонид достает из дипломата бумагу, подает ее Родионову.
РОДИОНОВ (показывая бумагу Елене). Гражданка Еремина, это наше повторное уведомление о сносе вашего дома. Поскольку вы являетесь единоличным владельцем дома и земельного участка под ним, администрация города повторно уведомляет вас о предстоящем сносе вашего дома в связи со строительством нового участка кольцевой дороги. Вам устанавливается срок для добровольного исполнения требования о выселении в течение десяти дней. Распишитесь, пожалуйста, в уведомлении.
Родионов протягивает Елене бумагу с ручкой, но она не двигается с места.
РОДИОНОВ. Гражданка Еремина, вы меня слышали? Распишитесь, пожалуйста, в уведомлении.
Елена по-прежнему не реагирует.
РОДИОНОВ. Ну и что молчим, смотрим? (Леониду.) Так, Лёнь, Еремина от подписи отказалась. (Оглядывается, кладёт уведомление на стол.)
ЕЛЕНА (по-прежнему сидит, не двигаясь). Я никуда не уеду.
РОДИОНОВ (Леониду). Упертая попалась. (Елене.) Слушайте, Елена Степановна, вы хоть понимаете, что уже всё - ваше время закончилось, больше мы тянуть не будем. Суд принял решение, вам была выплачена компенсация за ваш дом с участком, что вы еще хотите? Мы обязаны исполнять решение суда, мы должны вас выселить. Вы это понимаете?
ЕЛЕНА (после паузы). Я никуда не уеду.
РОДИОНОВ. Тогда нам придется вас принудительно выселять. Соответствующее решение суда у нас есть. Вы этого добиваетесь? Принудительного выселения?
ЕЛЕНА. Нет.
РОДИОНОВ. А тогда чего? Этот дом всё равно снесут рано или поздно, понимаете? Вы одна здесь остались, все соседи уже давно уехали. Понимаете? Вы ничего не измените своим упрямством! Слышите?! (Пауза. Родионов садится на табуретку напротив Елены.) Елена Степановна, поймите - мы ведь тоже люди, мы всё понимаем. Обстоятельства в жизни разные бывают, у вас сложная ситуация, я вам сочувствую. Но и вы нас поймите! Из-за вас встала вся стройка, из-за того, что вы упорно не хотите исполнять решение суда. Мы выплатили вам деньги за дом и участок, довольно большую сумму, вы ее куда-то потратили... или ваш сын, я уж не знаю, но нас ведь это не должно волновать! Что вы еще от нас хотите? По закону мы вам больше ничего не должны, понимаете? Мы ничем вам не можем помочь, обращайтесь в милицию, в ФСБ, куда угодно, чтобы нашли вашего сына, но от нас-то вы что хотите? А?
ЕЛЕНА. Мне от вас ничего не надо. Это вы мой дом хотите сносить.
РОДИОНОВ. Ну а что нам еще делать?! Или мы дорогу в обход него должны строить?!
ЕЛЕНА. Стройте в обход.
РОДИОНОВ (вскакивает с табуретки). Нет, это уже слишком! Вы вообще - нормальный человек, нет? Вы понимаете, что у вас осталась десять дней?! Через десять дней судебные приставы уже не будут спрашивать вашего разрешения, они будут исполнять решение суда о вашем выселении принудительно. Вы понимаете это?
ЕЛЕНА. Я все равно никуда не уеду. Мне некуда уезжать, вы прекрасно это знаете.
РОДИОНОВ. Слушайте, это меня не касается! Вам была выплачена компенсация, а куда вы ее дели - это не наше дело! С нашей стороны все было сделано по закону!
ЕЛЕНА (вскакивает, подходит к Родионову, тот пятится от нее). Вы же знаете, что этих денег у меня нет. Что у меня сын с ними уехал на север искать нам квартиру и пропал. Вы же все прекрасно знаете!
РОДИОНОВ. Ничего я не знаю и не хочу знать! Меня это не касается! Я вообще ваших семейных дел не хочу знать! Ищите своего сына, едьте к нему, куда он там уехал! Чего вы тут-то сидите?!
ЕЛЕНА. Да где же мне его искать? С ним связи уже больше месяца нет!
РОДИОНОВ. Это меня не касается, в сотый раз вам это говорю! Обращайтесь в органы, мы вам не милиция! (Оглядывается на Леонида.) Так, мы опять зря теряем время. (Леониду.) Пошли. (Елене.) Сроку у вас на добровольный переезд - десять дней. Я вас уведомил! А он (кивает на Леонида) зафиксировал, что вы были мною уведомлены, гражданка Ерёмина.
ЕЛЕНА. Я все равно никуда не уеду.
РОДИОНОВ. Это мы еще посмотрим. До свидания!
Родионов уходит, вслед за ним выходит Леонид. Елена некоторое время смотрит на бумагу на столе, потом подходит к столу, берет бумагу, читает ее. Прочитав, она кладет бумагу на стол, медленно садится на кровать.
Сцена 2.
Елена некоторое время сидит на кровати.
ЕЛЕНА (медленно оглядываясь по сторонам). Ну что? Ну что мне делать? Коля, ответь мне! Что мне делать? Я не знаю, ответь! (Пауза. Елена встает, медленно идет по комнате). Почему ты мне не отвечаешь? Все время тишина, только тишина! (Останавливается, обводит комнату взглядом.) Ну скажи - куда мне уехать? Куда? Где же Ваня, почему он пропал? Ну за что мне все это? За что? За что? Господи! (Пауза.) Зачем все это? Зачем?! Зачем? Зачем? (Шепотом.) Зачем, зачем, зачем? (Оседает на пол, водит по полу руками). И тебя тоже скоро не будет. Ничего скоро не будет. Тебя же всё равно снесут, всё равно. (Пауза.) И ничего от тебя не останется. Ничегошеньки... (Приподнимается, смотрит перед собой.) Помнишь, Коля, как мы с тобой строили этот дом? Мы тогда были молодыми, задорными, трудностей не боялись. Ну и родители нам помогли, конечно. Царствие им небесное. (Пауза.) И государство тогда еще помогало. Материал вот на дом выписали, место выделили. Помогало... А мы с тобой вместе стали строить. Ну, как вместе, ты больше конечно. Мужики сруб поставили, а всё остальное ты. У тебя же руки золотые были. Но и я тоже, как могла, помогала. И вот полы мы вместе красили. (Садится на корточки, трогает пол.) Помнишь, как вместе полы красили? Краска еще была какая-то дурацкая, красная, другой не было. Но ничего, покрасили. Вымазались все только с ног до головы. Но нам от этого только веселей было, смеялись как, прям хохотали, помнишь? Ты помнишь, Коль? Помнишь? И я помню. Я всё помню, Коль, всё, что было. И как ты болел, помню. И как потом... Всё помню. (Елена поворачивается, идет к кровати, ложится на нее, отворачивается к стенке. Говорит тихо.) Я всё, что было, помню. Всё, всё. (Пауза.) Господи, помоги мне.
Тишина. Затемнение.
Сцена 3.
Елена лежит на кровати. В комнату заходит Валерий, садится на кровать. Елена вздрагивает, Валерий успокоительно кладет на нее руку.
ВАЛЕРИЙ. Не волнуйся, это я. Своим ключом открыл, хотел тебе сюрприз сделать. (Пауза.) Ну как ты?
ЕЛЕНА. Нормально. Устала только сильно.
ВАЛЕРИЙ. Ничего, ничего, всё будет хорошо.
ЕЛЕНА. Валер, я не знаю, что мне делать. (Пауза, оживляется.) Слушай, ну разве так может быть, чтобы вообще ничего о человеке не было слышно? Может, ты мне просто не говоришь? Может с Ваней что-то случилось, а ты сказать не хочешь... или боишься? Мало ли что, у него же такие деньжищи с собой были. А? Ты скажи, я ничего, я все выдержу.
ВАЛЕРИЙ (серьезно). Я же говорил уже - никаких зацепок. Вообще про него ничего не слышал. Как в воду канул.
ЕЛЕНА. Ну как это - как в воду канул? Как такое может быть? Он же человек, а не иголка. Слушай, Валер, а может мне самой туда поехать? Может он и не в Сургуте давно, а еще куда-нибудь уехал?
ВАЛЕРИЙ (сердито). Да куда тебе ехать, зачем?! Были бы какие-нибудь зацепки - я бы сам его нашел. Нет уж, здесь сиди, я тебя никуда не отпущу, сама еще пропадешь. Милиция не нашла, я не нашел - а ты найдешь, да? Здесь его жди, может вернется еще.
ЕЛЕНА (задумчиво повторяет). "Здесь жди"... Знаешь, Валер, ко мне уже несколько раз приходили. И из администрации, и от приставов. Все говорят, что надо уезжать. Сносить всё будут скоро.
ВАЛЕРИЙ. А ты как - не передумала?
ЕЛЕНА. Нет, конечно. Куда я поеду? У меня тут всё, вся жизнь моя тут прошла.
ВАЛЕРИЙ. А может ко мне? Будем вместе жить. Я ведь тебя на руках буду носить, ты же знаешь.
ЕЛЕНА. Знаю. Но не поеду. Не люблю я тебя, Валер. Нет, ты мне очень дорог, но вот так, чтобы любить - нет этого. Понимаешь?
ВАЛЕРИЙ. Понимаю.
ЕЛЕНА. Я ведь тебе уже говорила.
ВАЛЕРИЙ. Знаю. Говорила. Всё Кольку забыть не можешь?
ЕЛЕНА. Не могу.
ВАЛЕРИЙ (после паузы). Как хочешь.
Валерий встает, начинает ходить по комнате.
ВАЛЕРИЙ. Ну и что теперь делать собираешься?
ЕЛЕНА. Ничего. Дальше жить буду.
ВАЛЕРИЙ. "Жить"... Это хорошо - жить. Но дом же всё равно снесут. Всё равно надо будет уезжать. Куда поедешь?
ЕЛЕНА. Я никуда не поеду.
ВАЛЕРИЙ. Не поедет она... Приставы придут, за руки, за ноги вынесут, и всё... И пикнуть не успеешь. И вещи твои все на улицу повыкидывают. А дом под снос. Вот и все дела.
ЕЛЕНА. Ну и пусть. Всё равно не поеду.
Валерий поворачивается, подходит к Елене, садится у кровати, обнимает ее ноги.
ВАЛЕРИЙ. Забудь его. Он уже умер. Понимаешь? Всё, нет его. А жизнь продолжается.
Пауза. Валерий начинает гладить Елену по ногам, поднимается выше, Елена резко отбрасывает руки Валерия от себя, встает.
ЕЛЕНА. Уходи! Не хочу тебя видеть.
ВАЛЕРИЙ. Слушай, я просто хотел...
ЕЛЕНА. Уходи!
ВАЛЕРИЙ. Я же знаю, я тебе нужен. Ты же тоже меня любишь. Ну, там, в глубине души.
ЕЛЕНА. Я не люблю тебя. Уходи. Я сейчас закричу.
ВАЛЕРИЙ. Кричи. Все равно вокруг никого нет. Всех соседей давно посносили.
ЕЛЕНА (тихо). Валер, уйди. Ну, пожалуйста.
ВАЛЕРИЙ (после паузы). Хорошо, я уйду.
Валерий встает, оглядывается вокруг.
ВАЛЕРИЙ. Всё нафиг снесут. Всю жизнь твою порушат. Бомжевать ведь будешь! (Пауза.) Жалко тебя.
Валерий идет к двери, останавливается, смотрит на Елену, она отворачивается. Валерий уходит. Затемнение.
Сцена 4.
Елена сидит на кровати, напротив нее на стуле сидит Константин, в руках у него диктофон.
КОНСТАНТИН. Знаете, Елена Степановна... Вы позволите себя так называть?
ЕЛЕНА. Конечно.
КОНСТАНТИН. А меня можно просто Константин. Не люблю формальностей.
ЕЛЕНА. Хорошо, Константин.
КОНСТАНТИН. Ну так вот, Елена Степановна, у нас в газете эта тема уже освещается. Сейчас у нас в городе идёт масштабное строительство, при этом естественно не обойтись без сноса домов. Часто при этом нарушаются права собственников. Это всё понятно. Но у вас вроде бы всё сделали по закону, вам выплатили компенсацию за землю и за дом, что вас не устраивает? Почему вы к нам обратились?
ЕЛЕНА. Мне некуда уезжать.
КОНСТАНТИН. Почему? А компенсация за ваше имущество?
ЕЛЕНА. У меня её нет. У меня вообще нет денег.
КОНСТАНТИН. Так, подождите. С этого места поподробней. Где компенсация, что с ней случилось?
ЕЛЕНА. Понимаете... Мой сын...Иван...он поехал на север, в Сургут, хотел там найти работу, ну и купить жилье нам для переезда. И он... он пропал.
КОНСТАНТИН. Когда это было? Когда он уехал?
ЕЛЕНА. Почти два месяца назад.
КОНСТАНТИН. Вы обращались в милицию?
ЕЛЕНА. Да, конечно, я сразу туда обратилась. Но они его не могут найти. Они никогда ничего не могут!
КОНСТАНТИН. Так, так, так. И что - никаких зацепок, ничего? Может быть, у вас есть какие-то предположения - что с ним могло случиться?
ЕЛЕНА. Я не знаю. Нет, никаких предположений. Телефон не отвечает, никакой связи.
КОНСТАНТИН. А ваш сын... он чем занимался до отъезда? Кем он хотел там устроиться? Ну, на севере?
ЕЛЕНА. Ваня... ну он сидел, только недавно освободился. Но это было по глупости, просто хулиганство, вы не подумайте! Так-то он хороший человек, добрый. Он в тюрьме изменился, за ум взялся. Сам мне говорил: "Не хочу больше сидеть, работать буду". Он ведь хотел быть нефтяником, ну работать на буровой, где нефть добывают. Там ведь на севере везде нефть добывают, понимаете?
КОНСТАНТИН. Да, да, понимаю. И он просто... просто пропал? Не звонил, ничего не говорил?
ЕЛЕНА. Он позвонил один раз, когда только приехал. Сказал, что у него все нормально. А потом - всё, тишина. (Начинает плакать.)
КОНСТАНТИН. Ну, успокойтесь, успокойтесь, Елена Степановна. (Гладит Елену по руке.) Всё будет нормально, я уверен, ваш сын живой, он еще найдется. Всё будет хорошо, не переживайте.
ЕЛЕНА (сквозь слезы). Я не знаю, что мне делать, как мне дальше жить, где мне дальше жить. Я ничего не знаю!
КОНСТАНТИН. Успокойтесь, Елена Степановна, всё будет хорошо, мы что-нибудь обязательно придумаем. Не переживайте, я постараюсь что-нибудь для вас сделать.
ЕЛЕНА (немного успокаивается). Спасибо, спасибо вам, конечно, но... У меня есть друг, Валерий, он ведь поехал его искать, но не нашёл. Ничего не нашёл, никаких следов. У Вани было с собой много денег, наверное его кто-то...(Снова начинает плакать.)
КОНСТАНТИН. Успокойтесь, пока ничего точно не известно, вы всё сами себе придумываете, просто накручиваете себя. Я вас понимаю, но надо надеяться на лучшее. (Пауза.) Надо надеяться, всегда есть какой-то шанс. Давайте лучше подумаем, что мы с вами можем сделать в вашей ситуации. Как вы думаете? Разве вообще нет никаких вариантов?
ЕЛЕНА. Я...я не знаю, что можно сделать. (Пауза.) У меня больше нет семьи, родственникам я тоже не нужна. Мы с ними и так почти не общались, а сейчас... Я для них седьмая вода на киселе, а у них самих полная квартира, восемь человек. (Пауза.) Меня вот все пугают, говорят, что должна выметаться. (Константин кивает.) Но как же мне уехать? Куда? Да и потом, мне ведь так свой дом жалко, Константин, вы не представляете. Тут ведь всю жизнь мы прожили вместе с Колей, тут и Ваня вырос. Мы этот дом сами с мужем строили, своими руками. Он у меня такой мастер был, Коля, просто золотые руки, как говорится. Он и полы строгал, и полки все сделал, и из мебели много чего. Тут всё почти его руками сделано. А теперь - теперь это всё под снос. Ну как это можно? (Оглядывается.) Это ведь считай как всю жизнь мою под снос. За что? За что мне это? Что я такого сделала им всем? Я ведь простой человек, всю жизнь бухгалтером обычным на заводе нашем проработала, на механическом, денег много никогда не зарабатывала. И муж тоже много не зарабатывал, ну так на жизнь нам хватало и ладно. На юг ездили отдыхать, путевки нам давали, в советское время государство простым людям помогало. Нам ведь золотых гор не надо было, лишь бы на хлеб хватало. Потом, когда эти реформы начались, на заводе у нас зарплату задерживали, конечно, денег не было, но всё равно как-то выживали, огород сажали, крутились как-то. Сына подняли, сами до пенсии дотянули. Работали честно, добра много не нажили, зато людям не стыдно в глаза смотреть сейчас. (Пауза.) Понимаете, я ведь знаю, что не зря жизнь прожила. Что и от меня польза была. А что теперь? Жизнь прошла, Коля умер, Ваня пропал, а меня вот из дома выгоняют. Из моего собственного дома. Ну как так можно? Разве это правильно? (Пауза.) Я не знаю, что мне делать.
КОНСТАНТИН. То есть вообще никаких вариантов нет с жильем, я правильно понял?
ЕЛЕНА. Ну...Так-то, конечно, есть вариант один, но он такой...
КОНСТАНТИН. Что за вариант?
ЕЛЕНА. Ну вот Валера меня зовёт к себе, ну тот, про кого я вам говорила. (Константин кивает.) А я не хочу к нему ехать. Не лежит у меня к нему душа. Нет, он хороший, я ничего такого сказать не хочу, но не лежит душа к нему, вот и все.
КОНСТАНТИН. Извините, Елена Степановна, а Валерий - у вас с ним какие отношения? Вы просто дружите?
ЕЛЕНА. Ну да, дружим. Он, вообще-то, меня любит, а я его - нет, не люблю. Ну, это давняя история.
КОНСТАНТИН. Интересно. Расскажите, пожалуйста. Если конечно это не что-то такое, интимное. Это я не для газеты, а так - чтоб получше вас узнать.
ЕЛЕНА. А что рассказывать? Он сейчас мой единственный друг получается, других таких нет. Мы же с ним познакомились еще, когда я совсем молодая была. Он ко мне на улице подошел, когда я с работы шла. Мы тогда уже с Колькой встречались, у нас уже всё серьезно было. В общем, не хотела я ни с кем знакомиться. А тут вдруг подходит какой-то молодой человек, спрашивает: "Можно с вами..." И запнулся так. Потом только сказал "познакомиться". Волновался. (Пауза.) Я посмотрела - ну высокий такой, красивый, но мне ведь этого ничего не надо, у меня же Николай есть. Я ему так и сказала: "Нельзя, у меня жених есть". А он не отстает: "Ну, давайте, просто поговорим тогда что ли". Думаю, ну просто поговорить можно, что тут такого. Ну и стали разговаривать. Дошли до моего дома, я ему говорю: "Всё, пришли, вот тут я живу". Смотрю - он поник, мнётся что-то. Потом говорит: "Можно мы хотя бы просто будем дружить?". Ну, мне жалко его стало. Можно, говорю. Ну, и так стали общаться. Вроде как друзья. Даже когда за Колю замуж вышла, все равно общались. А Коля не ревновал, они с Валеркой даже подружились. Коля-то понимал, что я только его люблю. Он у меня молодец был, умный. И руки у него золотые были. Всю жизнь на заводе на нашем проработал, только не на механическом, где я, а на тепловозоремонтном. Мастером был, начальником участка, его на заводе все уважали, в советское время на доске почёта всё время висел. Потом, конечно, когда капитализм настал, доски почёта уже не было. Но это не важно, всё равно его все на заводе уважали. И потом когда заболел, его навещать приходили. А когда умер - завод автобус дал на похороны, и столовую выделили для поминок, денег для меня собрали. Всё как полагается.
КОНСТАНТИН. А Валерий сейчас где, чем занимается?
ЕЛЕНА. А он всю жизнь водителем проработал. Автобусы водил. Потом таксовать стал. Вот до сих пор и таксует. Так и не женился. Всё, шутил, что меня, мол, ждёт.
КОНСТАНТИН. Дождался, значит.
ЕЛЕНА. Дождался. Теперь всё к себе зовёт. Только я не хочу. Устала я сильно за свою жизнь. Когда Коля раком заболел, я же за ним сама ухаживала. С работы ушла из-за этого. Ванька тогда совсем от рук отбился, помощи от него никакой не было. Всё на мне, весь дом. Коля не хотел умирать, всё говорил, что жить охота. А кому не охота? Всем охота. Так жалко его было. (Пауза.) Мне тогда Валера, конечно, хорошо помогал во всём. И по дому, и в магазин, если что. Жалел он меня. Но он хороший человек, Валерка-то. Каждый день, считай, заходит. У него даже ключ свой есть. Он мне ведь теперь самый близкий человек получается. Кроме него мне ведь сейчас и помочь некому. Родне я не нужна, а сын вот... пропал.
КОНСТАНТИН. Ясно. (Смотрит на часы). Елена Степановна, извините, но мне уже пора. Я бы, конечно, очень хотел бы вам помочь, но в вашей ситуации... даже не знаю, как, что сделать. Ну, статью я напишу, это я гарантирую. Спасибо вам за разговор, не могу вам ничего определенного обещать, но всё, что в моих силах я постараюсь сделать.
Константин выключает диктофон, встает, вслед за ним встает и Елена.
ЕЛЕНА. Константин, помогите мне, пожалуйста... Я просто не знаю - к кому еще обратиться. Я всюду писала, и в администрацию, и в прокуратуру, даже Президенту писала - всем плевать. А в милиции сказали: "Уезжай сама - и не будет у тебя никаких проблем". И всё. Помогите мне, пожалуйста, мне больше некуда обратиться.
КОНСТАНТИН. Конечно, Елена Степановна, я постараюсь.... Я всё, что в моих силах.
ЕЛЕНА (хватает Константина за руку, заглядывает ему в глаза). Пожалуйста, помогите мне. Я... я не знаю, что мне делать, как мне жить дальше. Я...я не могу так больше.
КОНСТАНТИН (смущен). Всё будет хорошо, Елена Степановна, всё будет хорошо. Постараюсь вам помочь, всем, что в моих силах. Да не переживайте вы так, в конце концов, жизнь же не заканчивается на этом! Даже если у вас снесут дом, вы же ведь не останетесь на улице, мы этого не допустим! Ну зачем так переживать?
ЕЛЕНА. Да, да, конечно, вы правы, я знаю, я просто... у меня нервы, я устала от этого всего... я знаю, всё будет хорошо, конечно, и Валера так говорит тоже. Вы меня простите, я сама что-то уже не то... Спасибо, спасибо вам. Вы ведь первый человек, который... Ну, который обратил внимание, и ну... Спасибо вам большое.
КОНСТАНТИН (смотрит на Елену, после паузы). Елена Степановна, я обещаю, что постараюсь вам помочь.
ЕЛЕНА (немного успокаивается). Спасибо. Напишите статью такую какую-нибудь, у вас же часто там бывает, ну про обманутых дольщиков, еще про всякие преступления. Понимаете, я просто не знаю - к кому еще обратиться. Куда только не писала - везде одни отписки, ничего делать не хотят.
КОНСТАНТИН (кладет руку на плечо Елене). Я постараюсь что-нибудь для вас сделать, Елена Степановна, хотя ситуация у вас, конечно, очень сложная. Постараюсь как-то привлечь внимание к вашей проблеме, может быть что-то получится. Надо всегда надеяться на лучшее, в любой ситуации. (Пауза.) Извините, мне пора.
Константин идет к выходу, Елена провожает его.
КОНСТАНТИН (оборачивается у входной двери). Я вам позвоню, как только будут какие-то новости.
ЕЛЕНА. Спасибо вам.
КОНСТАНТИН. Пока не за что. Вы главное сами не переживайте. Поймите, что всё, что не делается - всё к лучшему. А вам ещё жить и жить. (Елена молчит.) Ну ладно, я пошел. Я вам позвоню.
Константин выходит, Елена закрывает за ним дверь. Некоторое время она стоит, прислонившись к двери спиной, потом поворачивается и медленно идет к окну, смотрит в него. Затемнение.
Сцена 5.
Елена сидит за столом, рассматривает фотографии.
ЕЛЕНА. Вот тут ты совсем молодой, Коль. И я тоже молодая совсем. Это мы в Геленджике, кажется, отдыхали. Сколько лет уже прошло - лет тридцать что ли. Мы оттуда приехали, а через девять месяцев Ваня как раз родился. Хорошо отдохнули. (Тихо смеется, гладит фотографию, откладывает ее, берет другую.) А здесь Новый год встречаем. Все вместе - я, ты, Ваня. А Валера нас снимает. По телевизору кто-то поздравляет. А ты нас обнял всех, как будто и отпускать не хочешь. (Улыбается.)
Раздается сильный стук в дверь, Елена вздрагивает. Потом медленно встает, в это время стук повторяется.
ГОЛОС ИЗ-ЗА ДВЕРИ. Гражданка Еремина, откройте! Служба судебных приставов!
Елена замирает, через некоторое время снова раздается сильный стук.
ГОЛОС ИЗ-ЗА ДВЕРИ. Гражданка Еремина, открывайте дверь! Или мы ее выломаем!
Елена подходит к двери, открывает ее, в прихожую вваливается несколько человек в форме судебных приставов, возглавляемые Родионовым. Рядом с Родионовым стоит Леонид с дипломатом.
РОДИОНОВ. Здравствуйте, Елена Степановна! Извините за наше вторжение без приглашения, но надо как-то решать вопрос! Вы были заранее уведомлены нами о необходимости освобождения этого помещения согласно решения суда. Но я смотрю - вы так и не собираетесь переезжать! Мы больше ждать не можем, поэтому сегодня с нами пришли представители службы судебных приставов, они помогут вам собрать свои вещи и, наконец-то, переехать по новому адресу. Вы согласны сделать это сейчас, в добровольном порядке?
ЕЛЕНА. Мне некуда переезжать, вы это прекрасно знаете.
РОДИОНОВ. Вы можете снять квартиру, найти себе жилье, у вас было для этого достаточно времени.
ЕЛЕНА. На какие деньги?
РОДИОНОВ. На деньги, которые мы вам выплатили! Вам была выплачена компенсация, куда вы ее дели - это ваше дело! Меня это не волнует! В конце концов, вы можете уехать к родственникам!
ЕЛЕНА. У родственников самим жить негде.
РОДИОНОВ. И это меня не волнует. Так, я вижу - вы снова тянете время. (Приставам.) Приступайте к исполнению решения суда о выселении гражданки Ереминой. (Приставы мнутся.) Приступайте, приступайте! (Старшему приставу.) Давайте, командуйте своим, пусть выносят вещи. Где понятые? (К нему подходят двое понятых. Понятым.) Так, понятые, внимание - начинается процедура выселения.
Один из приставов наконец берет в руки какой-то стул, собираясь его выносить, в это время Елена бросается на Родионова.
ЕЛЕНА. Вы!... Вы же знаете, что мне некуда ехать! Что у меня сын уехал с деньгами и пропал! Вы же все это прекрасно знаете! И все равно выгоняете меня на улицу! Вам все равно, что со мной станет, так? Все равно - куда я пойду, где я буду жить?! Вам это все равно?!
РОДИОНОВ (растерянно). Еремина...Елена Степановна, успокойтесь, что с вами.
ЕЛЕНА. Нет, я не успокоюсь. (Приставу, застывшему со стулом.) А ну - положи стул! Положи стул, я сказала! (Пристав ставит стул на место.) Не имеете право! Вы не имеете право вот так просто выкидывать меня на улицу!
РОДИОНОВ. Имеем! У нас есть решение суда. (Леониду.) Лёня, где решение? (Леонид показывает бумагу, извлеченную из дипломата.) Видите?
ЕЛЕНА. А мне плевать на ваше решение! Я что - не знаю, что тут никакой дороги не будет! Тут же по плану нет дороги, вы тут коттеджи построите! Я сама в газете читала, я знаю.
РОДИОНОВ. Что вы несете? (Леониду.) Что она несет? Какие коттеджи? (Елене.)
Тут будет дорога, вы что-то путаете, Елена Степановна. Да и вообще - вас не касается, что мы тут построим! У нас есть решение суда о вашем выселении и сносе дома, и мы его исполним!
ЕЛЕНА. Ну а куда мне деваться? Вас это не волнует? Разве вы не можете понять, что в жизни бывают всякие ситуации? Разве вы не можете войти в мое положение?
РОДИОНОВ. По закону, Елена Степановна, мы вам больше ничего не должны.
ЕЛЕНА. Значит, это неправильный закон! Все эти законы написаны для того, чтобы вам воровать было легче. Разве не так?! Вы ворьё, вот вы кто! Я знаю, вы воры, вы всё у нас украли! Всю страну, всё, что у нас было - всё украли! Мы ее построили, мы всё создали, мы с мужем вот этот дом сами, своими руками построили, каждую доску, каждый кирпичик...всё, всё сами сделали, три года строили, а вы сейчас пришли и всё хотите сломать, всё уничтожить - вы!... вы ничего сами не сделали, вы только грабить можете, чужое отнимать, всё себе, себе, всё захапать, всё сожрать, ничего другим не оставить!
И вы так всю страну, всё, что было, всё себе захапали, ничего нам не оставили, а теперь последнее отнимаете! Ну поймите же, что вы меня на улицу выгоняете, ну что разве нельзя мне хоть какую-то комнату, хоть конуру какую-нибудь выделить, раз у меня такие обстоятельства? Разве наш город разорится от этого? Куда мне ехать, мне негде жить, понимаете? Вам плевать на это, плевать на других людей, лишь бы себе карманы набить, всё себе, только себе, а на остальных вам плевать, плевать, плевать! Вы убийцы, вот вы кто, вы нас убить хотите, чтобы от нас ничего не осталось, даже следа нашего на земле не осталось, чтобы никто вам жить здесь не мешал! Забирайте, всё забирайте, мне ничего от вас не надо, я завтра пойду к вашей администрации и там сожгу себя, сожгу прямо на площади перед входом, чтобы все видели, до чего вы нас довели! Слышите все, я сожгу себя, мне терять нечего! Забирайте, всё забирайте, мне ничего не надо!
Елена садится на кровать. Пауза, все молчат. К Родионову подходит старший пристав, что-то шепчет ему на ухо. Родионов кивает.
СТАРШИЙ ПРИСТАВ. Елена Степановна, в связи с неисполнением в добровольном порядке требования о выселении мы назначаем вам новый срок для выселения - семь дней. С вас также будет взыскан исполнительский сбор за неисполнение решения суда. Если через семь дней, вы не выселитесь отсюда в добровольном порядке, вы будете выселены принудительно.
ЕЛЕНА. Мне некуда идти.
СТАРШИЙ ПРИСТАВ. У вас есть время, чтобы найти новое место жительства. Если на момент выселения вы сами не перевезете вещи на новое место жительства, ваши вещи мы поместим на временное хранение на склад службы судебных приставов.
ЕЛЕНА. А меня вы можете поместить на склад временного хранения?
СТАРШИЙ ПРИСТАВ. Нет, только вещи. Мы должны освободить ваш дом от вещей, а потом будем его сносить. Извините, но мы должны исполнять решение суда. Такая у нас работа. (Кивает приставам.) Пошли.
Старший пристав, остальные приставы и понятые выходят из комнаты.
РОДИОНОВ (Елене). И вы нас не пугайте! Мы и не таких, как вы, выселяли. И с детьми, и неходячих, и кого угодно! Мы вам компенсацию выплатили, так что всё по закону! И не надо нас пугать! Ишь ты какая, сожгёт она себя! Угрожать еще она нам будет! (Леониду.) Чё смотришь, пошли!