Ночь. И снова окно с тишиной. 
Напротив меня луна в облаках высоко. 
Ты знаешь, что быть я должен с тобой, 
Но вдруг оттолкнула меня так легко. 

За что, почему ты решаешь так быстро? 
Так медленно кровь потекла через сердце. 
Я очень устал, я хотел отравиться, 
Но лучше б не стало, и я не решился. 

Ночь. И снова подъезд с чёрной дверью. 
Внутри всё горят поминальные лампы. 
Зашёл. Вызвал лифт. Курю. Вспоминаю, 
Как мы повстречались в далёком сентябре. 

Стоял тёплый день. Тихих улиц скрещенье 
В наш век интернета было странно старо. 
И ты - в этом платье, как образ священный, 
Ступала-летела по листьям легко. 

Я будто споткнулся, запнувшись о землю, 
Воткнулся с размаху в невидимый столб. 
Как - будто морозом обдало в Крещенье, 
И глаз отвести никогда уж не смог. 

Как медленно - важно ты шла величаво, 
Небесной красой освящая Москву. 
Душа моя в пятки мгновенно упала, 
При мысли, что ближе к тебе подойду. 

Ты мимо прошла, обдавая сандалом 
(С тех пор этот запах любимым мне стал), 
Не мог я остаться с сердечным ударом, 
И вот за тобой я назад побежал. 

Как быстро - банально я что-то сказал; 
Ответила ты, разговор побежал, 
Сказала мне адрес и свой телефон, - 
Навек я запомню твой каменный дом. 

А дальше? Всё было прекрасно, красиво. 
Мы счастливы были и пили любовь. 
Ничто не пугало, но жизнь обломила, 
И рифмой здесь нужно вписать слово  - 'кровь'. 

Как мерзко мне думать во времени прошлом 
О том, чем мы жили и что берегли. 
Как мартовским утром с капелью взбалмошной 
Любовь и надежды от нас уплыли. 

Я знаю, один я виновен в кончине 
Того, что предвечно жить в нас бы должно. 
Я всё потерял, каждый день, поминутно, 
И горьким вдруг стало 'Абрау-Дюрсо'. 

Вот лифта кабина взмывает наверх, 
Молчу и зачем-то завидую ей: 
Ты ездишь на лифте, так же как все,
И, кажется, с возрастом стала дурней. 

Пытаюсь себя я так убедить,
И хоть ненамного, хотя бы чуть-чуть 
Моё злое сердце к тебе остудить. 
Охота кричать, но я промолчу.

Как предательски медленно думаю, 
Замороженным лбом бьюсь в стекло. 
Призываю себя к благоразумию, 
Но, как ясно белеет окно! 

Всё понятно, ты дома, и медленно, 
Поднимаю я руку к звонку. 
Верещит сатанинское: "Кончено...", 
Пистолет из пальто достаю. 

Как медлителен шаг осторожный, 
Как знакомо и больно идёшь. 
Я готов и расчет непреложный, 
Что теперь ты навеки уснешь. 

Наконец-то замок повернулся. 
Неуверенным голосом: "Кто?". 
В первый раз я как будто проснулся, 
И мне стало внезапно легко. 

"Открывай, Эрендина из Маркеса. 
Извини, что так поздно  я вновь'. 
Охладил пыл виска льдом из маркета, 
Прикурил и зарезал любовь. 

02/10/2002