Садист, зажимающий руку в тиски,
Насилует душу мою безучастно,
И нету вины его, нету вины 
В том, что десерт перепутал он с завтраком.
Склоняется облаком светлым над пропастью,
Вторгается в тело мое бестелесное, 
А я улыбаюсь, скрывая признание,
Что выбор меж клеткою пал и безвестностью.