Тихомиров Артем Юрьевич : другие произведения.

Элементалы. Наследие ветра

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Они - беглецы. Принц-бродяга без гроша в кармане и наследница престола, имевшая несчастье родиться с Даром элементала. Ее удел - стать магом стихии, но каким будет ее истинный выбор? Посмеет ли она сражаться за свое счастье? Саири и Тэалу предстоит сбросить вызов сильным мира сего и проверить на прочность свою любовь, выступив против самого предназначения.
  Саири
  
  Младший брат оседлал мшистый камень, свесил ноги и посмотрел на нее.
  - Покажи, что умеешь, - потребовал он, стуча по своему башмаку короткой палкой.
  Прямая, серьезная, целиком погруженная в себя, Саири замерла на краю обрыва. Ветер беспорядочно трепал ее длинные черные волосы.
  - Нет, - ответила девушка краем рта.
  Акин нарочно подкрался тихо, не упустил случая все испортить.
  Все он отлично знает: что выводит ее из себя, что мешает думать и вообще... Младшие братья созданы для того, чтобы отравлять людям жизнь.
  - Зачем ты пришел? - спросил она безо всякой надежды вновь остаться одной.
  Саири завела руки за спину, сжала пальцы в замок, так что аж больно стало.
  Мальчишка не сдавался.
  - Покажи! Скоро ты отсюда уедешь, - настаивал он. - Кто мне еще покажет фокус?
  Саири свела брови, сосредоточив взгляд на далекой точке на горизонте.
  - По-твоему, я фокусница?
  - Фокусница. - Акин разъехался в улыбке, своей лучшей улыбке из числа наглых.
  Это был вызов: как будешь парировать, сестрица?
  Раньше Саири непременно бы включилась в поединок - часто такие баталии перерастали в драку с криками и тасканием за волосы, но не сейчас. В конце концов, ей уже семнадцать, пусть Акин найдет себе кого-нибудь по возрасту. Во дворце полно детей, с которыми он играет. Почему надо приходить сюда и портить ей день?
  Саири моргнула, прищурилась. Ветер кинул ей на лицо волосы. Девушка повернулась на каблуках, убрала черные пряди со скул.
  - Ты хочешь, чтобы я уехала? - спросила она, делая шаг в сторону брата.
  Акин склонил голову набок.
  - Хочу.
  - Почему?
  - Тогда я буду главным ребенком, - заявил мальчишка, скрещивая на камне ноги.
  Саири удивилась.
  - И все? Больше ты ни о чем не мечтаешь?
  Акин в ответ опустил глаза, ногтем большого пальца принялся отдирать от палки кусочки коричневой коры.
  - Я сам хотел быть волшебником, очень хотел, но мне не суждено, - произнес мальчик, подумав. - Дар пробудился в тебе.
  Акин поднял на нее темно-голубые глаза. Совсем не те глаза, что у нее, у нее темные, с золотистым отсветом, который виден под определенным углом, и чуть раскосые. И волосы у Акина словно спелая пшеница, а у Саири как густые сумерки над горами.
  Ее брат гораздо больше походил на родителей, чем она. Такая вот причуда судьбы.
  Еще у нее был Дар. Примерно в десять лет Саири ощутила в себе странные способности, и первое знакомство с ними едва не кончилось трагедией.
  Рассердившись на служанку, уронившую на пол ее любимую куклу, Саири устроила в детской настоящий ураган... По счастью, никто тогда не пострадал, однако родители незамедлительно приняли меры. Так во дворце появился Эльсарос, странствующий чародей, которого королевская чета попросила дать свое заключение.
  Много времени это не заняло. Эльсарос внимательно посмотрел на заплаканную девочку, никак не желавшую сидеть смирно, и заглянул в один из своих фолиантов.
  - Маг... - подтвердил он.
  Оказалось, не просто маг. Впервые в жизни девочка и услышала это странное слово: элементал. Человек, способный повелевать какой-либо стихией.
  Вот уж новость, так новость.
  Саири хорошо помнила, как Эльсарос, человек, которому можно было дать сколько угодно лет - от двадцати до шестидесяти, сказал ей:
  - Тебе подвластен воздух.
  Его глаза были серыми, полными печали. Тогда она не решилась спросить, что это значит.
  И Эльсарос ушел. Получив от короля и королевы плату за свою работу, он наотрез отказался остаться во дворце. Упрашивать было бесполезно - странника не прельстили ни золотые горы, ни клятвы короля исполнить любое его желание... Эльсарос исчез, сказав, что никого никогда не учил. И что к элементалу нужен особый подход, всем известно какой...
  Его единственный дар - амулет, блокирующий спонтанные проявления Дара, - Саири носила до сих пор.
  Акин завидовал ей. Вот, наверное, в чем причина их постоянно тлеющей вражды.
  Саири подавила неосознанное стремление подойти к нему, погладить по голове. Принц начнет уклоняться, корчить гримасы, разозлится, она знала.
  - Когда со мной это случилось в первый раз, мне было столько же лет, сколько тебе, - сказала девушка.
  Акин надул губы.
  - Даже если я стану волшебником, то мне не быть... элементалом, - пробурчал мальчишка. - Я хотел бы... держать огонь в ладони, вызывать ветер, создавать фигуры из воды или раскалывать камень силой мысли. Мне не быть.
  В его темно-голубых глазах промелькнули ревность и обида.
  - А тебе твой Дар даже не нужен! Где же справедливость?
  Саири не находила ответа.
  Родители, наверное, корили себя за то, что не сделали следующего шага, не стали развивать ее способности. Наверное... Ни мать, ни отец никогда всерьез не говорили с ней об этом. Разговоры о магии стали негласным табу. Амулет Эльсароса оказался надежным, а большего и не требовалось. В глазах окружающих Саири оставалась той же девочкой, что и раньше, а случай в детской... Принцесса подозревала, родители хорошо заплатили служанке за молчание.
  Акин искал справедливости. Саири понимала его и с удовольствием поменялась бы с братом местами. Она не хочет быть волшебницей, не хочет быть элементалом. Она прекрасно знает, какие обязанности это налагает на человека и чего можно лишиться, ступив на стезю ученичества.
  Может быть, родители просто не хотели для нее такой судьбы? Может, все дело в любви? Тогда очень странно проявлялась их любовь. Часто мать и отец за что-то наказывают ее, своим молчание, отчуждением, настороженностью. Бывало, она прямо чувствовала спиной испуганный взгляд и не хотела верить, что причина страха кроется в ней самой.
  Впрочем, может быть, Саири просто все это выдумала. У детей богатая фантазия. Вон иной раз какие нелепицы сочиняет Акин, ни одному взрослому такое в голову не придет.
  И все же Саири отлично понимала своего младшего брата.
  Судьба поступила с ней несправедливо, и дело даже не в том, что ее Дар скрывали от посторонних. Саири запрещали любить, у нее отняли это право сразу же, как только она сделала первую робкую попытку поделиться своими чувствами.
  Акин мечтал о волшебстве, а она... она просто мечтала быть обыкновенной девушкой.
  - Когда ты уезжаешь? - спросил мальчишка, прервав течение ее мыслей.
  - Уезжаю? - Акин уже упоминал об этом, но только сейчас Саири поняла смысл его слов. - Я никуда не уезжаю. Откуда ты взял?
  Мальчишка соскочил с камня и важно поглядел на нее.
  - Подслушал, когда родители разговаривали.
  - Но так делать нельзя.
  - Вот и можно. Все равно никто не узнает, я тихонько.
  Напрасно она принялась учить его: сейчас Акин взбрыкнет, нарочно откажется рассказывать, потребует какую-нибудь плату за то, что выдал секрет.
  Но важнее было чувство обиды, дрожащее у Саири в груди. Опять кто-то решает ее судьбу, не поинтересовавшись, чего хочет она.
  Собравшись с духом, девушка произнесла как можно более мягко:
  - Расскажи мне, прошу.
  Акин пожал плечами, сел на корточки, выколупывая из земли мелкие камешки.
  - Я слышал только, что тебя хотят отправить куда-то далеко, пока не случилось беды.
  - Какой? - побледнела Саири.
  - Не знаю.
  - Это папа сказал?
  - Да. Он говорил, а мама почти все время молчала. Они стояли в беседке, которая посреди сада, думали, поблизости никого нет. - Акин выпрямился и, держа в левой ладони горсть камешков, принялся швырять их в пропасть. Внизу лежала лесистая долина, и принц старался, чтобы его снаряды долетали до деревьев. Однако получалось не очень, лишь пару камней царапнули изумрудно-зеленую листву. Акин тихо фыркнул.
  Саири подошла к нему.
  - И что дальше?
  - Да ничего особенного. Разве ты ничего не знала?
  На его короткий взгляд она ответила улыбкой, правда пришлось постараться изобразить ее.
  - Просто хочется знать, о чем родители думают.
  - Папа сказал: чем быстрее Саири уедет, тем лучше для всех.
  - Ты ничего не путаешь? - спросила девушка, чувствуя, как холодеет внутри.
  - Ничего. Я же не глухой.
  - А когда ты слышал их разговор?
  - Позавчера. Эх! - Акин от огорчения аж подпрыгнул. Последний его камень, самый крупный, не долетел до деревьев, упал на землистый склон и покатился, бешено крутясь.
  Саири отвернулась, невольно обратив взгляд на восток. Отсюда Летний замок виден не был - его скрывала гряда холмов. Но он по-прежнему там, ее дом, который предстоит вскоре покинуть.
  Сама эта мысль породила в ней бурю протеста, еще немного, Саири чувствовала, и она сойдет с ума.
  Голос Акина слегка отрезвил ее.
  - Вспомнил!
  Девушка, почти не дыша, повернулась к младшему брату. Тот снова вертел палку в руках.
  - Папа сказал что-то про Келесэу.
  Саири медленно кивнула.
  В Келесэу, месте, скрытом от посторонних глаз в Жемчужных горах, обучались элементалы воздуха. Саири читала о нем. В этом монастыре были довольно строгие правила и самый долгий период обучения. Пятнадцать лет.
  "Родители хотят отправить меня туда против воли. Иначе я бы знала... иначе..."
  Она не находила слов. Отец всегда был суров с ней, но мама! Как же она могла?
  "Они мстят мне из-за того, что я рассказала им о Тэале, - подумала принцесса. - Они возненавидели его с первой минуты".
  Ей было горько.
  Акин подошел и подергал сестру за край широкого рукава.
  - Покажи, что умеешь! Ведь скоро...
  Она не дала ему договорить, положив руку на плечо. Знает ли он, как ей плохо сейчас? Темно-голубые глаза Акина светились, предвкушая "фокус".
  Нет. Не знает и не хочет знать. В его мире все по-другому.
  Саири улыбнулась, расстегнула ворот и вытащила амулет Эльсароса. Круглая нефритовая луна самодовольно ухмылялась, лежа на ее ладони. За годы Саири изучила каждую крошечную трещинку в этом кусочке камня. Удивительно. Эта безделушка обладает силой, способно сдерживать Дар. А говорят, магия элементалов самая сильная, даже у тех, кому никогда не достичь высот, несмотря на все старания.
  Саири протянула амулет брату, тот взял его, чувствуя теплоту, которую еще держал зеленый нефрит.
  "Я буду скучать по нему", - подумала девушка.
  Мальчишка отбежал, взобрался на камень, встал на него, раскинув руки.
  - Я буду птицей! Хочу взлететь!
  Лет примерно с двенадцати лет Саири втайне упражнялась в своих "фокусах", хотела проверить, на что способна и правда ли ее Дар настолько опасен, если не держать его в узде. Снимая блокирующий амулет, она пробовала собирать силу и управлять ею. Это было трудно, ведь Саири не знала даже азов искусства элементалов. Пробираться по неизведанной территории приходилось ощупью, рискуя совершить непоправимое. И вот из таких упражнений и родились ее "фокусы". Научилась Саири немногому: вызвать ветер, чтобы он потряс кустарник, поиграл с воздушным змеем, надул паруса игрушечной лодочки, которую запускали они с братом в ручье, текущем через дворцовый сад. Поначалу было так, но затем Саири шагнула дальше и могла с помощью плотного вихря поднимать предметы. Сначала камни, веточки, игрушки, кошку. Естественно, Полосатка не была довольна такими упражнениями и орала благим матом, словно ее режут. Воспоминания заставили Саири улыбнуться, но улыбка быстро сошла.
  В конце концов, дело дошло до Акина. После множества попыток девушке удалось сформировать такой плотный вихрь, который смог поднять и его. Радости мальчишки не было предела. Он просил Саири показать "фокус" еще и еще, и она не отказывала. Так, сама того не замечая, понемногу совершенствовала свои умения.
  Надо отдать Акину должное, он не выдал ее, ни намеком не дал понять родителям, что Саири нарушила правила. А что, в сущности, мешало? Особенно после крупных ссор и побоищ, когда, казалось, хуже врагов, чем они, брат и сестра, нет на свете?..
  Наверное, все-таки была между ними связь, прочнее кровной, которая не позволяла предать.
  Мальчишка стоял, раскинув руки.
  - Птица! Я птица!
  Саири мысленно представила себе крутящийся вихрь, уменьшила его, сосредоточилась, на несколько мгновений закрыв глаза. Там, где ветер и открытое пространство, элементалу воздуха легче всего. Черпай силу стихии сколько хочешь, лепи ее, как глину.
  Акин заливисто засмеялся, его ноги оторвались от камня. Мальчик поднялся на локоть, окруженный невидимыми путами воздуха.
  Саири открыла глаза. Это чувство нельзя было точно описать словами, таких слов не нашлось бы ни в каком языке. Принцесса вздохнула. Каждая клеточка тела ликовала и пела, вырастали за спиной незримый крылья. Сама душа стала ветром, свободно мчащим по равнинам и взмывающим на горные кручи. Не было такой силы, что могла бы встать на ее пути...
  Саири понимала, почему Акину так хочется быть на ее месте. Она все понимала. И не держала на него зла - в конце концов, Акин ребенок. Если он и причинял ей зло, то лишь мимоходом, неосознанно. Со временем он осознает, что словом можно куда сильнее ранить кого-то, чем кулаком.
  Саири мысленно развернула брата вокруг оси, он захохотал, запрокинул голову к синему небу, к облакам.
  "Могла бы я поднять его до самого небесного свода?"
  Нельзя, она слишком неопытна. И без учебы никогда не достигнет мастерства, никогда не обретет власть над стихией, чтобы по-настоящему ею управлять.
  Всадника в алом плаще Саири заметила краем глаза спустя минуту. Он появился с востока, въехал на гребень соседнего холма, резко осаживая лошадь.
  Растерявшись, Саири чуть не потеряла контроль над вихрем. Случись это, Акин мог бы упасть и кто знает, насколько сильно пострадал бы.
  Девушка опустила брата обратно на камень, и почти сразу же вихрь рассеялся.
  "Не смотри на всадника..."
  - Ну вот, я хотел еще! - возмущенно протянул Акин противным голосом. Эту нарочито гнусавую интонацию она знала отлично. - Саири, давай еще!
  Принцесса не ответила. Всадник, пустив лошадь рысью, приближался к ней.
  
  
  Тэал
  
  Король смотрел на него, точно он был бродячим псом, без разрешения забежавшим во дворец.
  "Я не отступлю, нет, ни за что... не теперь..."
  Тэал поклялся себе ни в коем случае не трусить, но все равно колени его предательски дрожали и готовы были подломиться.
  А ведь кто, если разобраться, такой Энки? Обычный человек, не демон и не злой чародей. В его руках верховная власть, только и всего. Подумаешь! У Тэала самого отец - король, но он никогда не позволял себе унижать других.
  - Если я тебя правильно понял, ты пришел просить у меня руку моей дочери? - спросил Энки с нескрываемым презрением.
  Судя по его тону, король отказывался верить в подобную наглость.
  Тэал прочистил горло. Так звучало как-то солиднее.
  - Я прошу вашего разрешения... и, конечно, благословения именем Мудрых жениться на Саири. - Тэал сглотнул слюну. Повторил он эту заранее отрепетированную фразу второй раз. И вдруг ясно почувствовал: нет у него шансов...
  Энки хмыкнул.
  Четкое осознание проигрыша заставило лицо Тэала потемнеть. Но принц-бродяга остался на месте. Нет, он не побежит, не опустит голову.
  Энки продолжал сверлить его серыми глазами, и желваки ходили на его челюстях. Одетый в королевскую мантию темно-синего цвета, расшитую серебром, в низкой повседневной тиаре, символе власти, отец Саири выглядел грозно. Он был выше Тэала, и юноше приходилось смотреть на него снизу вверх.
  - Какова дерзость. - Король Лайаты отошел в сторону, бросив насмешливый взгляд на скромное одеяние гостя, на его алый плащ, свисающий до земли. - Сам явился, осмелился...
  - Осмелился, ваше величество, - произнес Тэал со всей твердостью, на какую оказался способен. - Мудрые вели меня сюда, им известно, что мои чувства к Саири чисты.
  Король подошел к мраморному парапету и взглянул с балкона вниз. Перед ним простиралась дворцовая территория: сады, парки дорожки для прогулок, фонтаны. Резиденция королей Лайаты была известна своей красотой, но Тэал не замечал, как прекрасен на самом деле Летний дворец. Иные мысли бродили в его отчаянной голове. Стыд обжигал сердце.
  Тэал остро ощущал на себе молчаливое презрение короля.
  Однако он не может уйти, не сражаясь.
  - Сколько тебе лет? - Энки повернулся к гостю.
  - Семнадцать, ваше величество, - ответил Тэал.
  - Семнадцать... И Саири семнадцать. - Король поджал тонкие сухие губы. - Даже если не обращать внимание на все остальное, вы слишком молоды. Точнее, слишком молод ты!
  Тэал заранее приготовил ответ:
  - Это поправимо, достаточно подождать год...
  Отчасти Энки прав. День рождения у него был всего две недели назад, и никакие ухищрения не могли прибавить ему должной солидности. Не раздался еще в кости, не набрал мускулатуры, свойственной взрослым мужчинам. Возникла у Тэала мысль отрастить усы и бороду, но принц благоразумно отказался от нее, увидев, что растет над его верхней губой. Недоразумение, а не усы, какая-то рыжеватая пакля.
  - Не упражняйся в остроумии, если не умеешь, - ответил король, скривившись. - Будь тебе даже двадцать лет, я бы не отдал дочь за тебя.
  Тэал посмотрел на Энки исподлобья.
  - Почему?
  - В прошлом году я отказал тридцати женихам. Они приезжали сюда со всех земель, богатые, знаменитые и могущественные. Любой король был бы рад отдать кому-то из них свою единственную дочь. Ты даже представить себе этого не можешь, юнец.
  Тэал молча слушал. Он много чего мог себе представить. Слишком молодой еще не значит глупый.
  - А почему не отдали?
  - Были причины. Тебе что за дело?
  Чувствуя, как пульсирует кровь в ушах, Тэал вздохнул. Самое главное сейчас, не терять контроль над собой.
  Саири всегда говорила, что любит отца несмотря ни на что. Он суров, холоден, как правитель, строг и часто несправедлив, но он ее отец.
  И если смотреть на повадки, самый обычный король, если уж говорить об этом. Тэал знал такую породу людей. До двенадцати лет он жил во дворце и видел, как вершатся государственные дела.
  Затем все изменилось. Отныне Тэал принц-бродяга без гроша в кармане.
  - Мне нужно знать, - произнес он, глядя Энки в глаза, - почему мне отказывают. Вы сказали, дело не в возрасте.
  - Никогда не поверю, что ты такой дурак, каким хочешь казаться. Что ты можешь предложить Саири, кроме... всего этого? - Энки махнул на его наряд. - Лошадь? Жалкую комнатенку в доме, где нынче ты живешь со своим отцом? Мне известно о вас все. Как только Саири обмолвилась о том, что имела глупость влюбиться в тебя, я навел справки. - Король скорчил гримасу, словно спрашивая: продолжать или все поймешь сам? Тэал ответил молчанием. Его губы дрожали. - Твой отец лишился трона, он всего лишь жалкий изгнанник, нищий бродяга, который потерял все. Вас приютил богатый купец в своем доме в Алахоа. И как долго вы там намерены жить? Как быстро купцу надоест привечать у себя нищих?
  Тэал покраснел.
  - Не смейте оскорблять моего отца! Он не виноват, что заговорщики отобрали у него трон!
  Бешеные мысли закружились в голове Тэала, злость перехватила горло.
  Но Энки покачал головой.
  - Король всегда виноват. Если он слишком жесток, если, наоборот, слишком мягок... жди беды. Рано или поздно это случится. Ты не согласен, мальчик?
  Тэал промолчал. Можно было протестовать, кричать, но какой толк? Похоже, король прав. Отец действительно правил слишком мягко, он плохо разбирался в людях, делал приближенными разных сомнительных типов и слишком доверял им.
  В конце концов, они объединились против него. Унеу и его семье оставалось только бежать из Кармунна. Спасаться от смерти. Вскоре умерла мама - не выдержала груза невзгод и унижения, большинство слуг исчезло, когда те деньги, что успели взять с собой, стали заканчиваться. Остались только наиболее преданные и кому некуда было податься.
  И Тэал. Он не мог бросить Унеу. Отец - все, что у него осталось в этом мире.
  Не считая Саири, конечно, которую принц полюбил сразу же как только увидел.
  Капля пота сбежала по виску юноши и замерла на щеке. Летний день, пронизанный прохладным ветром, вдруг показался ему удушающим, жестоким. Он точно разъедал его кожу.
  - Я не могу отдать тебе мою дочь, - произнес Энки, ставя точку в разговоре. - Ты совершил мужественный поступок, придя сюда, и я это ценю, ты не думай. Мало нашлось бы сорвиголов, которые смогли бы так же...
  Тэал представил себе лицо принцессы.
  - Скажите мне это снова. Еще раз. Дайте слово короля, - прервал Энки юноша.
  - Слово короля... Что ж... Мудрые будут мне свидетелями, я никогда не отдам за тебя свою дочь!
  Наступило тяжелое молчание. Снизу, из сада, доносились тихие голоса, где-то там играли дети, они бегали и смеялись.
  Тэал моргнул. Нельзя сказать, что он не ждал отказал, но до конца надеялся на лучшее, несмотря на то, что ему довелось услышать.
  Выходит, все напрасно.
  - Впрочем, - усмехнулся Энки, без сомнения, довольный собственной победой. - Если когда-нибудь ты разбогатеешь или вернешь трон отца, то кто знает... приезжай, попытай счастье вновь, юноша.
  В эту минуту Тэал больше всего на свете жалел, что Мудрые не наградили его Даром. Посмел бы Энки унижать его, если бы он был чародеем, а, тем более, элементалом? Чародеев уважают и боятся - не без причины. Даже самый вздорный и жестокий король лишний раз подумает, прежде чем бросить в глаза магу оскорбление.
  Увы, принц-бродяга был самым обычным человеком.
  "Саири - элементал, но Энки обращается с ней жестоко и несправедливо. Она достойна другой жизни, достойна быть любимой!" - подумал Тэал, чувствуя на языке горечь поражения. Ведь и в самом деле, у него именно такой вкус.
  Энки устало повел рукой, как привык делать после долгой и утомительной аудиенции.
  - На этом все. Уходи. Уходи, пока тебя не вывели из дворца силой. Больше не возвращайся сюда.
  Много слов вертелось у Тэала на языке, жестких, обидных, изобличающих, протестующих... но голос рассудка оказался сильнее. Начни возражать, чего доброго, король исполнит свою угрозу, выведет силой. Или, если сильно разозлится, прикажет стражникам бросить незадачливого жениха в подземелье.
  Тэал развернулся, увидев, что у арочного прохода, ведущего с балкона в зал, его ждет стражник с изогнутым мечом на поясе. Лицо стражника было неподвижным, как маска, глаза смотрели точно мертвые стекляшки.
  Принц прошел мимо него, а потом услышал за спиной мягкие шаги. Кто бы мог подумать, что человек с оружием и в доспехах может передвигаться столь тихо? Впрочем, эта мысль задержалась в голове Тэала ненадолго. Теперь юноша спешил, стремясь поскорее покинуть Летний дворец; план, который он набросал до приезда сюда, обрел законченную форму.
  "Лишь бы успеть!" - прыгала в его сознании отчаянная мысль.
  Вместе со стражником Тэал прошел по великолепным дворцовым покоям, в этот час тихим и прохладным, и оказался в нижнем зале. Отсюда можно было попасть во двор, где юношу ждал слуга, держащий под уздцы его мышиного цвета лошадь. Животное накормили и напоили, спасибо и на этом.
  Тэал быстрым шагом сошел со ступеней и оглянулся в последний раз. Летний дворец по-прежнему восхищал его. Он был меньше основной резиденции королевской семьи в Элуке, однако размер нисколько не преуменьшал его божественной красоты. Золотые крыши сверкали на солнце, мрамор под определенным углом казался прозрачным, словно чаша из лучшего акатийского фарфора. Над его изящными формами когда-то поработали лучшие мастера: помнит ли кто-нибудь, как звали этих волшебников или они без остатка растворились в веках?
  А вот дворец в Кармунне, где родился и жил Тэал до переворота, не шел с Летним дворцом ни в какое сравнение. Поноя была и остается маленьким скромным королевством, на которое многие смотрели свысока. Сейчас, когда власть в Поное принадлежит, заговорщикам, она и вовсе стала каким-то недоразумением. Тэал не мог понять, почему ее до сих пор не завоевали старые враги отца, соседние короли. Разве они не мечтали о понойских землях? Разве не совершали набеги едва ли не каждый год, проверяя, как хорошо Унеу защищает свою территорию?
  Тэалу было горько думать об этом. Поноя была его домом. Теперь он не мог даже пересечь ее границу, не рискуя головой.
  Однако нужно спешить!
  Тэал одним прыжком взлетел в седло и ударил лошадь пятками. Животное резво взяло с места и помчалось к широкой арке открытых ворот. Днем они никогда не закрывались. В этих землях, вдали от столицы и иных городов, вдали от границ, королевской семье ничто не угрожало.
  Тем не менее, стражники, впустившие принца во дворец, внимательно следили за ним. Им не нужно было объяснять очевидное: гость ушел не солоно хлебавши, он персона неугодная королю Энки. Лучше уезжай отсюда поскорее, принц-бродяга!.. Это Тэал прочел в их презрительных взглядах. Чувствуя, как сердце уколола обида, Тэал отчаянно хлестнул лошадь по крупу и заставил ее мчаться во весь опор.
  Очень скоро, свернув с дороги, принц углубился в страну низких холмов. Там, на склонах, гнать лошадь было опасно, и он, уже остыв от обиды, замедлил ход.
  Ветер налетал на Тэала, дергал его алый плащ и вздувал его, как парус. И мысли юноши словно поднимались от ветра и кружили, подобно сухим листьям, в полном беспорядке. В какой-то миг решимость оставила его, и он остановил лошадь на берегу ручья, текущего между холмами.
  Мудрым известно, что он любит Саири, но король прав. Что ему предложить ей? Нищему? Угол в доме сердобольного купца? Насмешки и вечную славу беглянки, отринувшей волю своих родителей? Оба они станут изгоями и ни одни двери больше не откроются перед ними.
  "Я лишь загублю жизнь Саири, - подумал Тэал, пока его лошадь взбиралась на очередной холм. - Значит, мне нужно отступить и уехать как можно дальше".
  Вот и она, ее маленькая фигурка вдали...
  Тэал почувствовал, как щемит в груди и едва не поддался порыву бежать без оглядки.
  "Не будь трусом! Нельзя уехать, не попрощавшись... Саири никогда тебе этого не простит!"
  Принц заставил лошадь двигаться быстрее.
  Ехать было не так уж далеко, Тэал знал, где это место. Вершина холма, обрыв с видом на лесистую долину без названия.
  Саири любила приходить сюда, думать о чем-то, общаться с ветром. Она была элементалом, поэтому эта стихия для нее родная.
  Принц ехал, думая, что хорошо бы застать Саири без охраны. Обычно так оно и было - кто здесь может угрожать девушке? - но ее отец способен на все. Не послать стражников, так посадить в тайном месте шпиона, чтобы он докладывал о том, чем Саири занята.
  Правда, еще хуже соглядатаев был брат Саири, надоедливый проныра Акин. Подъезжая, Тэал смог разглядеть, что мальчишка уже там. Чем он занят? Вскоре принц понял. Саири показывает ему один из своих "фокусов". Раскинув руки, Акин висел над большим камнем, торчащим из земли; казалось, это и не человек вовсе, а легка соломенная кукла, подвешенная на тонкой веревке. Акин смеялся в голос, запрокинув голову к синему небу.
  Тэал нахмурился, ощутив легкий укол зависти. В этом мальчике он ясно видел себя, еще совсем недавнего. Так ли много прошло времени с момента, когда жизнь была ему вот так же в радость? Семнадцать лет - почти старик. Акин же еще совсем юн.
  "Слишком юн... - подумал принц, - он не поймет..."
  Тэал никогда не испытывал к Акину неприязни, но огорчился, увидев его рядом с девушкой.
  Когда он въехал на вершину соседнего холма, Саири сделала вид, что не замечает его. Но Тэал знал - увидел, почувствовала с первой минуты. Акин, которого спустили с небес на землю, что-то недовольно крикнул. Наконец, Саири обернулась.
  Тэал повел лошадь к ней, остановился в нескольких шагах, спрыгнул с седла.
  - Ты пришел... но мы не договаривались, - произнесла она тихо, на выдохе, что принц едва расслышал.
  Он потянулся к ней, неосознанно, стараясь быть ближе, мечтая почувствовать ее руки в своих ладонях. Но вовремя остановился, вспомнив об Акине. Мальчишка никуда не делся и наблюдал за ними со своего места - точно большая птица, облюбовавшая камень.
  Тэал заглянул в глаза Саири, прочтя в них то, что не нуждалось в никаких словах.
  - Я ездил к твоему отцу во дворец.
  Он без труда улавливал ее настроение, знал, как тонко принцесса все чувствует и всегда боялся огорчить ее или напугать.
  Однако у него не было другого выхода, только быть максимально честным.
  - Для чего? - спросила Саири. Сама нашла его руку, сжала.
  - Я просил его разрешить нам пожениться, но он отказал и выгнал меня, предупредив, чтобы я не смел больше приходить во дворец.
  Саири вздрогнула. Ее немой вопрос был очевиден, а бледность, залившая щеки, предсказуема.
  - Потому что больше так нельзя... Либо мы будем вместе сейчас, либо никогда... - Выпалив это, совершенно вопреки своему желанию, Тэал прикусил губу. Не об этом он собирался говорить. Ведь пришел только попрощаться.
  Саири долго, пытливо разглядывала принца. И чем дольше длилось молчание, тем кровь сильнее приливала к голове.
  Тэал взял ее руки, они были горячими, словно девушка держала их над огнем.
  - Мудрые знают, как я тебя люблю, - набравшись мужества для последнего рывка, произнес Тэал. - Никто и ничто не сможет убить во мне это чувство. Я уже клялся тебе в верности, поклянусь и тысячи раз снова, если понадобится... - Саири набрала в грудь воздуха, но юноша не дал ей сказать. - Нам нельзя быть вместе, и мне лучше уехать, исчезнуть, чтобы не мучить тебя. Твой отец... что он с тобой сделает, если узнает о наших встречах?
  Саири покачала головой.
  - Я не знаю.
  Тэал собирался говорить долго, убеждать, что так надо, что нет другого выхода, но неожиданно для себя, поддавшись порыву, сказал:
  - Уедем прямо сейчас. Сбежим! Помнишь, мы шутили, как хорошо было бы уплыть на большом белом корабле за Пенистое море и найти землю, где ничего не помешает нам быть вместе. Ты помнишь?
  Саири кивнул. Конечно, она помнила, все помнила.
  И по дрожи в ее горячих пальцах принц понял, что его слова нашли в ней отклик. Словно Саири только и ждала его здесь, чтобы Тэал приехал и увез ее... неважно куда. За Пенное море. За Коршуновы горы. Даже за Предел Мудрых.
  - Когда твой отец хватится, мы будем далеко.
  Саири кивала, кивала, словно во сне.
  - Тогда...
  Акин был рядом - как долго он стоял и слушал? Его гнусавый голос не дал Тэалу закончить:
  - Я все скажу папе!
  Саири вздрогнула, освободила руки, выдернув резким движение. Миг - и она уже стояла спиной. Словно надев незримый доспех, принцесса закрылась в себе.
  Тэал посмотрел на мальчишку, в голове принца гудели гонги.
  А младший брат Саири улыбался во весь рот.
  - Скажу, скажу... не сомневайтесь. Папа запретил вам встречаться, запретил вам любовь, но вы нарушаете его приказ.
  - Тебе совершенно незачем...
  Тэала решительно отодвинули в сторону. Промелькнул взгляд Саири: я сама, не вмешивайся.
  Принц, до сих пор огорошенный, не стал возражать; он почувствовал на себе тяжелый ревностный взгляд мальчика. Акин дул нижнюю губу, словно у него отобрали любимую игрушку.
  Саири подошла к брату и опустилась перед ним на колени.
  - Не делай этого, - произнесла она. - Не предавай меня. Отец хочет, чтобы я уехала из дома против своей воли. Ты понимаешь? Вот если бы тебя что-то заставили делать...
  - Меня всегда заставляют. Потому что я маленький.
  - Неправда. Тебе десять.
  У Тэала не было братьев и сестер, поэтому он знал о стычках между детьми в семье лишь понаслышке. Вот между Саири и Акином периодически разгорались настоящие войны. Зачинщиком, в основном, выступал принц, ему нравилось доставать сестру, измываться над ней, а потом жаловаться, выставляя себя жертвой.
  Тэал представить себе не мог, что испытывала Саири в такие моменты. Отец наказывал ее, но она терпела и восставала лишь когда несправедливость переходила все границы. И страдала еще больше.
  - Ты хочешь уехать и оставить меня... - услышал Тэал голос Акина.
  - Я должна следовать собственному пути, - примирительно ответила Саири, - со временем ты поймешь, что я не могла по-другому. Прости.
  Тэал погляделся по сторонам в поисках стражников, но холмы кругом были пусты. И все-таки тревожно. Разве Энки не знает, где любит проводить время Саири? Разве в его, Тэала, глазах он не прочел решимость поступить наперекор приказу?
  Ждать было невыносимо, но Тэал не решался торопить девушку. От того, сможет ли она убедить брата, возможно, зависит дальнейшая судьба их плана, из самих.
  Ощутив сухость во рту, Тэал понял, что в дорогу у нет ничего: ни еды, ни питья, ни одежды. Ничего хорошего, конечно, но все это можно раздобыть. Сейчас надо беспокоиться о другом.
  - Обещай, что ты ничего не скажешь папе и маме.
  - А что мне сказать? - спросил Акин, нагло щурясь.
  Тэал нисколько не верил, что он сдержит слово.
  - Ты играл в холмах, но меня не видел. - Саири положила ему руки на плечи. - Мы договорились? Прошу тебя.
  - Но что мне за это будет? - не унимался маленький принц.
  - Забирай все мои игрушки. Забирай все.
  - Правда? - округлил глаза Акин.
  - Истинная, - улыбнулась Саири. - Клянусь Мудрыми, не вру!
  Мальчишка шаркнул ногой, гордо вздернул нос.
  - Тогда ладно. - И протянул ладонь для пожатия. Саири пожала ее, рассмеявшись. Потом они обнялись, но Тэал уловил бесовские искорки в темно-голубых глазах Акина.
  По его мнению, это был дурной знак.
  Но что он мог сказать? Что сделать?
  Тэал подошел к девушке, тронув ее за плечо.
  - Пора. Чем быстрее, тем лучше.
   Ведь он не знал даже, в какую сторону двигаться... Понимание пришло через миг. Корабль. Пенное море. Если уже бежать, то далеко, где в многолюдных портовых городах Аколалау их будет найти труднее, чем иголку в стоге сена. И если удастся найти подходящее судно, они заберутся на край света.
  Что человек способен отдать за возможность быть с тем, кого любит? Если бы Тэала спросили, он бы ответил: все и даже больше.
  Саири положила ладонь брату на макушку.
  - Плохо, что я не маг, да? - спросил он.
  - Правда, - кивнула принцесса.
  Они разошлись. Мальчик остался стоять, глядя на то, как Тэал взбирается в седло и помогает Саири устроиться позади. Девушка крепко обхватила его за талию.
  Развернув лошадь, Тэал посмотрел на Акина. Тот не сводил с него глаз, в глубине которых играли таинственные огоньки. Сейчас маленький принц очень походил на своего отца, короля Энки.
  Тэал поднял руку, прощаясь. Мальчик поднял в ответ.
  - Никому не скажу.
  Принц не видел Саири, только чувствовал, как ее руки крепко опоясывают его туловище. От этого ее прикосновения он буквально кипел; казалось, еще немного, и его кровь превратится в раскаленную лаву и вырвется наружу.
  - Прощай, - все что сказала принцесса своему младшему брату, прежде чем лошадь рванула с места.
  На миг Тэала накрыла тень страха, и он едва не повернул назад, но словно какой-то другой человек внутри него сказал: "Прекрати! Быть трусом сейчас - слишком большая роскошь для тебя!"
  Тэал послушался призрака.
  Лошадь сбежала по склону холма, и принц повел ее в лесистую долину, где хорошо было прятаться от погони. Рано или поздно король отправит за беглецами своих людей, однако лучше начать заметать следы прямо сейчас.
  Вскоре Тэал и Саири въехали под зеленую тень раскидистых крон. Лес казался пустым, лишь птицы, сотни и даже, может быть, тысячи не переставая пели свои песни. Тэал повернул на юг и пустил лошадь галопом, лавируя между стволами деревьев. Он не решался заговорить первым, и Саири молчала тоже. По тому, как сжимались ее руки, мог догадываться, как мысли бродят у нее в голове.
  "У нас будет время поговорить, у нас будет все время жизни", - подумал юноша.
  
  Полный текст повести доступен в магазине "КНИГОМАН":
Покупайте без регистрации!
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"