Святки - любимое время маленьких дурочек, мечтающих узнать о будущем муже. Не один век они, дрожа от волнения, произносят заветные слова и вглядываются в зеркало, кидают в окно обувь, листают книжки, капают свечами на воду...
Естественно, я обожала Святки.
В тот вечер мы с подружкой пили чай на кухне и смотрели на окно, покрытое снежными узорами. На улице завывала вьюга и, время от времени, сигнализация на чьей-то машине. А мы сидели в теплой квартире и смеялись, вспоминая, как мы встречали Новый Год.
На самом деле мы с подругой должны были готовиться к экзаменам, но кто же мог наставить нас на путь истинный? Моя бабушка, которая, собственно, и была хозяйкой квартиры, переехала к нам еще два года назад, так что, когда выяснилось, что я все-таки поступила в свой институт, я сразу же получила ключ.
Сначала разговор шел по накатанной - Ленка спрашивала меня, почему я не поехала домой на Новый Год, я ее - о ее парнях и вместе мы выражали протест против неизбежно надвигающейся сессии. В такое время хочется думать о любви, о чудесах, но никак не об учебе. Собственно, с чудес мы перешли на тему гаданий, и вдруг вспомнили, что сейчас, вообще-то, Святки.
Кидать обувь в окно мы не стали - пятый этаж все-таки, обручальных колец мы не нашли, а Библии моя бабушка, выросшая в советские времена, в доме не держала. Зато, все по той же советской привычке, коробками закупала свечи на случай отключения электричества. После недолгих поисков мы нашли зеркало в тяжелой металлической оправе - оно осталось еще от прабабушки.
Когда с приготовлениями было покончено, я вышла из комнаты, оставив волнующуюся подругу наедине с зеркалом.
Через полчаса она с обиженным видом пришла на кухню и, плюхнувшись на табуретку, сообщила, что гадания - это глупость и предрассудки.
Однако от идеи я не отказалась. Не то, чтобы я так верила в эти гадания, просто мне нравился сам процесс. Ну и, конечно же, всегда есть надежда на чудо.
Зайдя в комнату, я восхищенно улыбнулась. Свечи, бывшие теперь единственным источником света, освещали только небольшой пятачок вокруг зеркала, и это совершенно меняло комнату. Усевшись напротив зеркала, я прошептала заветные слова и начала пристально вглядываться в его блестящую поверхность.
Просидев черте сколько времени и поняв, что суженый сегодня появляться не намерен, я уже было собралась вставать, но, бросив еще один взгляд в сторону зеркала, я плюхнулась обратно. В нем не было никого и ничего - ни суженого, ни меня ни вообще какого-либо намека на отражение - сплошная черная поверхность. Горло сжала ледяная рука ужаса. Я вскочила, уронив стул, и пулей вылетела за дверь.
Зайдя на кухню, я в точности повторила Ленкино заявление.
Я так и не рассказала ей о том, что случилось. Позже, уже успокоившись, я наконец-то смогла осознанно поддерживать разговор. Одно Ленкино высказывание я помню до сих пор:
- Не важно, правдивы гадания или нет. У каждого своя судьба. И однажды она ввалится в окно и начнет диктовать свои правила.
Запомнилось мне это потому, что Ленкины слова оказались пророческими.
Случилось это полтора года спустя. У меня как раз закончилась очередная сессия, которую, кстати, сдала я весьма посредственно, и теперь я собиралась к родителям. Внезапно мое увлекательное занятие прервал характерный звук из соседней комнаты. Мои худшие подозрения оправдались - в распахнутой раме одиноко торчали три осколка, а весь пол под окном был усыпан стеклом. Насмотревшись на окно, я опустила взгляд и заметила еще кое-что. Больше всего это напоминало огромный ворох перьев. Правда, напоминало до того момента, когда оно пошевелилось.
Я попыталась заорать, но не смогла - горло просто отказалось издавать какие-либо звуки.
А оно и не собиралось лежать смирно. Ворох пошевелился еще пару раз и внезапно одна его сторона... раскрылась. Крылья. Огромные серые крылья.
Их обладатель напрягся, пытаясь подняться, но удалось ему это только со второй попытки. Он оказался выше меня на голову, худым и сильно израненным. Рубашка была прорвана во многих местах и блестела от пропитавшей ее крови. Лицо, по крайней мере, та его часть, которую не закрывали слипшиеся волосы, превратилась в один сплошной синяк, из рассеченной брови и сломанного носа сочилась кровь, слишком темная для человеческой.
В следующее мгновение я наконец-то отключилась.
Когда я очнулась, первой моей мыслью было то, что экзамены плохо влияют на мой организм - мало того, что засыпаю среди бела дня, так еще и такие сны снятся...
Однако сон заканчиваться явно не хотел. Крылатый сидел около меня, уткнувшись лицом в колени. Одно его крыло было поднято, а второе распласталось по полу, причем даже сквозь оперение был виден неестественный излом.
Почувствовав мой взгляд, крылатый поднял голову.
Окинув себя взглядом и чуть изогнув разбитые губы, что, видимо, должно было означать ухмылку, он прохрипел:
- Не поможешь?
Собрав остатки воли в кулак, я судорожно кивнула.
Остаток дня я помню слабо. Я впервые в жизни ухаживала за раненым.
Конечно же, мой крылатый гость остался у меня. Домой я не поехала, соврав родителям, что мы с Ленкой и половиной нашей группы решили отдохнуть за городом.
Когда мой гость немного оклемался, мы познакомились. Имя у него оказалось весьма интересное - Яртен. И оказался он демоном. Мне, закоренелой атеистке, после этого стало совсем хорошо.
Шли дни, Яртен поправлялся. Глубокие раны затягивались с невероятной скоростью, и через полторы недели я уже поняла, почему люди так охотно продают души - крылатый был невероятно красив. А глаза у него, кстати, оказались голубые.
Естественно, я влюбилась, и теперь уже с нарастающей тоской смотрела, как демон разминает затекшие крылья. Мне безумно не хотелось с ним расставаться.
Как-то, занося ему в ванную полотенце, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Я повернулась к нему... Я не помню, что произошло, но очнулась я уже в постели, когда Яртен расстегивал последние пуговицы моей рубашки.
Как это было? Больно. Очень. Но почему-то у меня появилось ощущение, что, если бы это был не он, было бы гораздо больнее.
Я думала, что Яртен сразу же уйдет, но он остался. Эти отношения продолжались, причем каждый раз все происходило именно так - провал в памяти, а затем - постель. В принципе, я была не в претензии, ведь Яртен был рядом...
А затем он исчез. Просто однажды утром я его не обнаружила. Мне хотелось умереть. За этот месяц он стал мне дороже кого бы то ни было... Сердце рвалось на куски, я тосковала, бесилась, грубила всем, кто пытался выяснить, что со мной происходит. Прожив так полгода и непонятно каким образом сдав экзамены, я внезапно успокоилась. Просто перестала чувствовать что-либо.
С тех пор прошло пятнадцать лет. Многое изменилось. У меня теперь свой журнал, причем довольно популярный, деньги и всеобщее уважение. А еще у меня муж.
Он чуть ли не со свадьбы изменяет мне со всеми своими секретаршами, я изменяла ему со своими фотографами, примерно с того же времени. Детей у нас нет, вместе держит только престиж. Идиллия.
Я улыбнулась своим мыслям, встала и подошла к кофеварке. Сколько раз клялась себе, что буду больше спать...
Внезапно меня обхватили сильные руки и мягкий вибрирующий голос прошептал на ухо:
- Не понимаю, как можно предпочесть тебе какую-то малолетку.
- Молодость, дорогой мой, - это все в наши дни. Мужчине столько лет, сколько его любовнице. Да и к тому же, я и сама не безгрешна. А теперь сделай милость - отойди ненадолго. Если я не выпью кофе, я засну прямо посреди действия.
Он отошел и прищурил голубые глаза, затем развернул и снова сложил крылья. Яртен обожает производить впечатление.
Как? Я не упомянула? Он вернулся около года назад. Уж не знаю, зачем - он ничего на эту тему не говорил, а я не стала выяснять отношения. Что было, то было.
Да, из демонов получаются никудышные возлюбленные. Зато они потрясающие любовники.