Аннотация: когда части рвутся на целое - как это бывает?
август-сентябрь 2003
Яна Тимкова (Лисица, Миримэ, Ллаэйаллар, Шуаль, Лиари)
Сборник
части-на-целое
*нечто вроде оглавления*
узы крови
квадрига
кукла наследника (иглы)
голос из раковины
не-афродита
стрела (отправить на взлет...)
только так (разменивай слово за...)
лента для маскина седьмого
пыльно-кукольное
добромолодец
прощальное (рассыпанный бисер)
змеиная песня
другая рыба (леска)
с другой стороны
хозяйка горы
медью и сталью (для дара)
...из стали (для дара)
застывшее-прощальное (а.)
ни того, ни другого (панночка)
забывай (собирай свои нити)
эври...
змеиное сатори
жизнь
лисо-принц (ю. - не подойду)
не лажать
неживое для нежити-1
неживое для нежити-2
полу-птичье (навеянное кантарелль)
маленькопринцевое-ядовитое (навеянное рисунком лихомира)
не держи (выстрел черного взгляда)
золото в горсти (по мотивам дара)
гоммункулс
оригами для...
ю-к (не смей же)
травы-отравы
почти-заклинание-крови
обмен
жестяное
не дали шанса... (а.)
скрут-а
стрелы (по мотивам дара)
звезда-1 (по мотивам дара)
звезда-2 (по мотивам дара)
хризантема ветров (для дара)
городская нежить (почти по дяченкам)
части-на-целое
вода без стекла
второе дыхание
стремительно холодно...
*
узы крови...
узы крови -
разлитой по венам,
пролитой,
ушедшей в землю.
хочешь -
рви мои пальцы,
отсекай
ненужное более -
ни мне, ни тебе...
нужное.
видишь ли
мою тень,
скользящую в общем потоке?
знаешь ли,
как пахнут следы -
там, где кричат
и срываются скалы?
как рвет себя в никуда
забавная девочка,
всех-и-ничья-игрушка -
фарфор
и мягкий плюш...
смотри -
да не касайся...
вглядись -
пламя
рвется из кожи.
у ног моих пепел -
серые хлопья...
подходи -
будем
вместе гореть.
09 08 03
квадрига
черный да ласковый...
шипастая
рваная грива
да смех,
раздирающий грудь...
смейся -
здесь так давно
не было
точно таких как ты.
чеканная
ясность стали -
и пляска
семи отражений
на глади клинка...
подойди же...
здесь никогда
не было
даже похожих.
свет мой -
да не мой и не запертый,
не певчий,
не знавший
других голосов...
темный -
искристо-сверкающий,
вольный танец -
счастье
растреноженных ног...
держите,
хорошие -
сколько сможете удержать,
унести...
хватайте,
несите -
да в разные стороны...
четверка
диких,
бешеных,
любящих лошадей...
кукла наследника (иглы)
затем -
за тем да за этим,
да затемно -
петь и вставать,
выбрасывать
голос на камни...
ласковый мой...
зачем
ты ковал мои пальцы,
разминал
пока не ожившие руки?
вкладывал выстрел -
в глаза,
и рассекающий смех -
в еще неподвижные губы?
я тихо
училась видеть,
вить
осторожную нить -
до первого блеска,
до узлов
и ненормальных петель...
плакал -
бил по податливой форме,
нежно -
вплавил песни проклятий...
ты
снил мне свои сны -
я
не умела просить пощады...
водил на прогулки,
показывал лица,
тайком
вышивал
подарочный
розовый бант...
втискивал
иглы под ногти,
ставил в коробку,
нес через город...
славная
будет кукла наследнику!
смейся,
мой принц...
повязывай
ленты мне в волосы,
пой мне,
укладывай спать,
засыпай.
серебро моих игл
и яд моих сказок -
все для тебя.
спи спокойно,
мой принц.
11.08.03
голос из раковины
растащенной,
изодранной девочке -
сладко
висеть на прутьях...
разложеной -
на крохи и части,
разложенной -
считайте
моих червяков!
смех и песни -
из рваного горла,
подгнившего нутра,
пляски
на голых костях -
вкусны
были собакам
русалочьи ножки!
берите,
хорошие...
каждому -
один, зато
самый лучший глаз!
смейтесь и плачьте,
зовите по имени -
каждый -
по своему...
я
ухожу в песок.
слушайте голос мой -
теперь
только в шепоте раковин,
что выбросит море.
не-афродита
в песок,
да в камни -
вплавить
изменчивый голос...
не опирайся -
разве не видишь,
я -
всего лишь морская пена,
дочь
бессмысленного прибоя
и вереницы
кривых зеркал...
что толку
протягивать руку -
той,
что ходит по двум дорожкам,
разрываясь -
до треска плоти
и потери
всех без единицы имен?
не стоит -
а стоит дорого,
в слезах и крике,
в распавшемся голосе...
светлый да темный,
живой -
что толку
кормить сладким мраморное,
щедро дарить -
двоящейся девочке,
мокро-соленой,
достойной дочери
черной пены
морского прилива...
13.08.03
я стрела
я сорвался с твоей тетивы
с) лин
отправить на взлет -
серо-стальное,
летучее тело...
много
плясала вокруг,
смотрела в глаза
в поисках отражений...
перебирала
разные струны,
резала пальцы -
медь,
серебро
с привкусом стали,
золото
с призвуком крови...
срываться -
под песнь тетивы,
под пронзающий стон -
я знаю...
слушай меня,
оставаясь
и глядя вслед -
отслеживая
угасающий голос...
через
плетенье ветров
и отчаянье
диких потоков -
я вернусь за тобой.
только так
разменивай
слово за словом -
истертое серебро
да на звонкую медь!
нам
не ходить по струнам,
не мелькать
в танце страниц,
не брать -
то, что протянуто -
притянуто за уши...
растаскивай
по лоскутику
наше пестрое одеяло,
забирай
цветастые перья
из драных подушек -
делим поровну, на счастье несчастное,
поистертое
в дальних карманах...
пой,
мой неласковый,
битый-залатанный...
песни
изломанных рук
да прорезанных жил
пишутся
только так.
лента для маскина седьмого
шелковой лентой -
на рукояти клинка...
виться -
по стали,
по лезвию -
стекая на острие...
пыльное-кукольное
так давно...
не слышать
скрипа дверей,
забыть о полоске -
нет,
о потоке света,
не помнить -
касание пальцев
по фарфору кожи...
пыльно,
слышишь?
не смею
поднять глаза...
танцы
по повороту ключа -
три шага влево,
и обратно -
не больше...
так давно.
как узнаешь меня?
я
почти разучилась петь,
а плакать -
некстати
глазам из поблекших бусин...
смейся и пой,
мой заржавленный,
сдавший
меня в чулан...
так давно.
мы молча
смотрим на двери -
пыль
оседает на кудри,
осыпается в механизм -
не тронь
мои шестеренки!
полинялый
выцветший бант -
твой давний подарок.
здесь много
таких же как я -
паутинные песни
и шорох
мышиных лап,
да треск
расходящейся ткани...
смех и голос -
хлыстом
для отвыкшего слуха.
принц мой -
опускаешься
возле меня на колени -
как вырос...
стряхивай пыль,
улыбайся
ожившим воспоминаниям,
удивляйся -
ты думал,
меня разбили...
куклы твои -
мы все
так тебе рады.
ходи
от одной к другой,
называй имена,
смейся и радуйся...
не заметь,
как захлопнется дверь,
отсекая
полосу света.
свет наших глаз,
да пыльные
наши ласки...
ты вернулся -
так задыхайся от счастья,
навечно
наш
принц...
добро-молодец
запираясь
в стенах и клетках...
много -
вложены
одна да в другую...
прутья -
перекрещены косточки -
сладко ли,
милая....
сладко ли грызть,
оставляя
кровавую пену?
прыгай -
с размаху,
да об пол...
стукнешься -
выйдешь,
да добрым молодцем...
добрым ли?
злобным -
с руками-крючьями,
с улыбкой,
распарывающей взгляды тех,
кто наткнется...
ходите -
мимо ли,
рядом ли...
злобному молодцу,
пробившему пол,
проевшему прутья -
смотреть,
веселиться и радоваться...
кто почует -
за плечом
неслышная тень,
да усмешка -
холодком по спине...
не надо,
не стоит смотреть -
а стоит-то дорого,
а касаться -
будет дороже...
цена -
в пол-руки,
в четверь тела,
в обгрызок души -
вам не жалко,
от вас не убудет...
а красивому,
костяному -
надо ведь
из чего-то
строить новую плоть...
22 авг 2003
прощальное
здравствуй...
сколько
прошло
слез и пустых насмешек -
выплаканных глазниц,
растертых
в пыль обещаний
и мелких осколков сна...
пей -
твоя чаша
из сплетения слов и смеха,
взглядов и того,
чему больше не быть...
смейся -
ты отрываешься,
ты снова -
уходишь с кровью,
вылетая
из легких
при каждом выдохе-вдохе...
встань же -
я снова
хочу говорить...
растаскивать
волосы
на отдельные пряди,
вить для тебя
нитку без слов...
к чему нам слова -
мой неласковый?
мы
научились
понимать
по крику и стону -
по отпечаткам
окровавленных лап -
что остались,
когда
ушли наши звери...
тихие наши звери -
вспомнишь ли их имена?
кроткие наши звери,
что плачут глазами,
не смея
пролить и слезинки...
сонные
наши звери,
что рвали
поросшее синим мхом
онемевшие горла...
разве
так мы хотели,
неласковый?
что же
теперь говорить о цвете -
наша радуга
крашена серым,
и новые прутья
пронизали
ее прозрачное тело...
ушло да отсохло -
так зачем же
ворошить старый плавник,
белесое дерево -
кости наших
на ветер брошенных слов...
перстрокрылая птица -
рисунок
на водной глади...
я снова -
смотрю тебе вслед,
я снова
закрываю глаза,
я роняю ключи -
оставляя их
там-где-взяла...
не-здравствуй,
неласковый,
и не-мой -
не смотри -
выходи -
за грани прощания,
за пределы
того,
где не-мы,
и танец не наш,
и песня,
сорвавшая горло,
и...
мы?
я больше
не знаю
такого слова.
прощай.
26 авг. 2003
21:13
змеиная песня
рассыпалась на части,
разлетелась на капли...
пейте,
хорошие...
не зря же
выливалась в вино -
в прозрачном
мерцающем золоте
одна -
но черная капля...
выпейте,
милые -
почему вас надо
так долго просить?
вкусно -
закрывайте глаза,
катайте во рту -
чувствуете?
созданный
змеей яд,
сплетение
черно-чешуйчатого
да солнечно-алого...
откуда я?
о, вы не знаете...
змея
смотрела на солнце,
ловила глазами
золотые лучи -
они
пробили зрачок...
алые капли -
на жаркое крошево,
на песок и на камни...
змея
кусала собственный хвост...
билась -
не смея поверить...
вы не знаете.
пейте,
хорошие -
глотайте,
не бойтесь -
я не задержусь,
не застряну в горле -
я -
только внутрь...
в теплое,
тихое -
вливаться,
растекаться,
пронизывать каждую клеточку...
пейте...
одной только капли -
на целый кубок,
поверьте,
я много
могу рассказать -
о снах
серебра и яви,
и распахивающихся цветков,
о чем
промолчит собор,
от чьего голоса
взорвется витражная роза,
и почему
сорвутся со скал
огромные камни...
пейте,
хорошие да родимые...
закрывайте глаза -
не надо
смотреть или слушать...
пейте меня -
я помогу вам
выйти из кожи.
------------------------
другая рыба
однажды
захлестнув горло
прозрачно-сереющей нитью -
уже не брыкаться, не рваться...
крепка
и тонка твоя леска -
да я ведь
уже не та рыба...
видел ли,
как проходила пороги,
выламываясь
из бьющей наотмашь пены?
знал ли,
как подставляла
серебристое тело -
как рвались чешуйки
о черные зубья скал?
слышал ли -
треск сухожилий,
да звон
бьющихся глаз -
да,
они правда
были стеклянные,
я обманула...
ты же не знал.
и не видел...
я
проходила пороги -
в прыжке,
перекате,
да с вывертом...
кричала -
и крик
сгинул в потоке -
мне не найти его -
остался на дне,
засыпан песком...
выбралась,
вылетела,
выпрыгнула -
следи же
за моим
новым полетом!
серебристой стрелой
в карминных разводах,
гибкой тварью
с прорваной кожей
и белыми
острыми сколами ребер -
я снова парю над водой...
последний прыжок -
до песка,
до черного, белого берега -
до второго удара...
смотри.
не узнай.
27 авг 2003
с другой стороны
мы выходили.
за черными кругами,
за полями -
прочерченными
неумелым учеником,
за краем
обломанной досочки -
видишь,
от черной клетки
остался лишь угол?
шагом -
с подвывертом,
вприсядку,
да семеня по-гусиному -
лишь бы
не приняли за живых.
живые
так не умеют -
и здесь
просто не ходят.
шагом -
криком -
который не смеешь петь,
молча
пронося сквозь себя
обрывки несказанных фраз...
ветер
хлестал по лицу,
ветер
гнал за край поля,
за клетку,
за линию -
сгиба и среза...
мы
свернули наш клетчатый лист.
мы
прорвали бумагу.
мы вышли
с другой стороны.
28 авг 2003
хозяйка горы
под третьим ударом -
качнуться...
не смея упать.
что ты...
разве не знаешь -
закреплены мои ноги...
прочно зажаты,
запаяны в землю -
до колена
в зеленых
малахитовых листьях...
я
ходила у гор,
я
искала тебя...
имя твое -
цветком распускалось,
когда я звала...
она
выходила ко мне.
знаешь ли ты
цвет глаз малахитовой леди?
горной хозяйки,
от смеха которой
сходят обвалы?
лавины и камнепады...
знаешь ли,
как глубок
малахит ее глаз?
видел ли,
как свет
исчезает в ее зрачках,
как не хочет
снова наружу?
знаешь ли,
как нежно
касание ее пальцев -
как цветок
растет на камнях...
нет, я вру -
не на камне -
а в камне...
знаешь ли,
как тихо
танцует она,
не двигаясь с места?
видел ли -
как льнут к ногам ее ящерки,
чтобы услышать
малейший шепот?
знаешь...
откуда тебе -
ты
туда не ходил...
ты не знаешь,
как милостиво
дарит она подарки...
как нежно
вплавляет ноги
в редчайших цветов малахит...
28 авг 2003
медью и сталью
медью и сталью...
скажи,
как
смотреть мне в твои глаза -
ты
так невозможно тонок...
медью и сталью -
вечером
петь тебе,
подбирая
по тону
единственно верный голос...
прозвучи -
дай мне ноту...
ветер -
в свирели-флейте,
в странном гибриде,
не умевшем
петь без ветров...
медью -
пылающей медью,
расплавленной лавой...
мне -
окунать в нее руки...
смотри,
как прилегает,
ласкает,
врастает вторая кожа!
я
тоже стану искристой...
медью и сталью.
сталью -
движение ночью...
от взмаха руки
криком зайдется
распавшийся лентами воздух...
повернись -
позволь мне
смотреть на тебя...
медью и сталью,
и ветер
раздует огонь -
всплеском пламени -
только касайся -
но
не смотри мне за спину,
пока еще рано...
там
под лопатками
пробиваются
пока еще ломкие
зародыши собственных крыльев...
28 авг 2003
...из стали
кружиться,
вскинув - раскинув руки...
я
закрываю глаза,
я
снова знаю -
ты рядом...
тонкий,
да белоснежный...
темны глаза твой,
вольный мой,
светлый мой...
темны глаза твои -
вглядываться сквозь веки -
веки да веки вечные...
смотришь -
насквозь...
тонкий мой принц...
белоснежный,
струнный,
натянутый -
на странном
скрипичном грифе пространства...
ходить -
возле тебя да вокруг,
петь -
глазами и голосом,
телом -
слышишь ли
свист огненных лент
при каждом моем
осторожном шаге?
тонкий да стройный -
где твое зеркало,
где твои двери -
я же знаю, ты
вышел из сказки...
из
вереницы сказок и снов,
развеянных -
на ветер и по ветру...
тот же ветер
взметнет твои волосы,
раздует
огонь твоих глаз...
не смотри -
как нестерпимо
сияют твои зрачки...
струится -
темный,
изящнейший свет
нового спектра...
назови мне
цвета свои,
юный мой принц -
ведь я
позабыла названия...
новый язык,
и новые песни,
и новый шаг -
по нарисованным нитям...
кружиться,
взлетать -
танцуя глазами...
вдыхать твою нежность -
бархат и шелк...
тянуться свечей -
вслед за твоим
яростным пламенем...
светлый,
темный мой принц -
ожившая сказка,
сошедший
с истертых древних страниц...
живой
белоснежный цветок хризантемы
на стебле из стали...
29 авг 2003
застывшее-прощальное
серебро...
голос
струится все тоньше...
кончены
наши игры -
игры глазами,
намеками,
жестами -
черными строками
на рдеющей
линии жизни.
нет больше пряжи,
и нить
выпадает из рук...
кто
станет ее подбирать?
любой,
кто волей неволен...
нам ли
отсчитывать строки,
если мы
умеем ждать так,
как они не умели...
замерев
под часами без цифр,
чтобы время
протекало насквозь...
прозрачны
глаза твои,
брат мой -
вечный
в закатном солнце...
тонки руки твои,
тонки и чисты -
брат мой
в запретном слове...
тихи шаги твои
и
еле слышно дыхание,
брат мой,
сестра моя
в безначалье...
нам ли
разливать вино по бокалам,
если
забыли о вкусе?
нам ли
встречаться руками,
если пальцы
пройдут сквозь друг друга?
брат мой...
звать ли тебя -
если я помню
в подушечках пальцев
трепет того,
что есть ты...
звать ли,
ждать ли,
брести ли следом -
белым на белом...
вышептывать имя -
но
ты так давно
позабыл тот язык...
да я и сам не уверен,
что сумею спеть верно...
брат,
моя кровь...
скоро
пройдет наше время.
скоро
уйдет наше время.
скоро
наше время
придет.
29 авг 2003, метро
"ой, да от смерти ни на шаг..."
с) даэрн
ни того,
ни другого...
выбирайся,
ползи,
да срывай
посиневшие ногти-когти,
разгребая
мерзлую землю...
крепки
ее объятия -
она
успела тебя полюбить,
прорасти
в снежно-белое тело
корнями деревьев и трав...
так рви!
с треском и хрустом,
прорывая
запекшийся кровью наст -
олени
пытались добраться до ягеля...
да так и остались...
выходи,
выползай -
оставляя
клочья волос
и ошметки-мозаинки кожи...
выходи.
слышишь ли,
как терновник
пел тебе песни,
как просил -
снова -
ласки твоей руки?
знаешь ли,
как плакал костер -
снова
слышать твой легкий шаг?
выходи же...
по тебе
не плакали люди...
встань,
хорошая,
белокожая,
забывшая, как дышать!
открывай глаза -
вспоминай,
что такое свет!
зрачки твои черные,
руки стылые,
ноги быстрые...
выйдешь к реке,
да к костру,
ой,
будет весело!
в рваном
истлевшем платье,
в прогнивших
изящных туфельках,
с плесенью
в тяжелых и мокрых прядях...
ходи же,
панночка,
черноокая...
что им бояться тебя?
для чего тебе
их жалкая сила
и водянистая
крепость ладони?
на что тут смотреть?
никто
не сможет встретить твой взгляд...
танец твой у костра -
с самой ночной
и глубокой тенью...
с новым
твоим господином.
забывай
забывай -
как пели вместе,
и голос
ластился к голосу...
нити и пряди,
прошившие
наши души,
плетение первой
из тройки безумных норн...
выдай ей ножницы,
да сажай за работу -
резать,
резать и расплетать...
волос -
от волоса,
кожу -
от мяса,
песню -
от сердца...
забывай!
да здесь
и нечего помнить.
с каждой
распущенной нитью -
все меньше узор,
и проще
наши соцветия...
не обернись.
я сама
бралась за работу,
танец пальцев -
на грани
сна и не-жизни,
узкая лента,
за которой -
то,
что перестало быть нами...
забывай.
стерты
старые песни,
замазаны лица
(о, светлая дева,
потерявшая имя...),
следы
засыпаны солью
(о, темная дева,
выпустившая
все свои стрелы...),
перья
выщипал ветер
(о, тихий юноша,
забывший
о танцах у края...).
забывай.
собирай свои нити.
иди.
эври...
сколько тебе -
заламывать руки и плакать?
тень,
позабывшая имя,
потерявшая
след в темноте...
в темноте ли?
сумрак,
да полумрак,
и слабо -
сияние
ртутно-тяжелой воды...
а тебе
всего лишь хотелось пить...
глоточек -
в горло скользнула
свинцовая тяжесть...
не ходила
ты к переправе,
тень
с перешибленной памятью...
бродила по берегу,
да кричала -
шепотным криком -
единственное
нестертое имя...
сколько тебе -
ломать
руки и пальцы?
приникать
к живой -
редко-случайной крови?
сколько -
не сметь
ступить на паром?
сколько -
ждать
касания теплой руки,
трех шагов
до смутно-знакомого поворота,
до света и солнца...
не дождаться тебе,
бесплотная тень...
он
давно уже
прошел к переправе
мимо тебя.
просто фраза
время кончилось. длится лишь моя жизнь.
змеиное сатори
тихой
струящейся лентой -
на золоте золото,
да шелест песка...
хочешь -
коснется...
или -
касайся сам,
только - будь ласков...
она
непременно ответит,
станет браслетом
на щиколотке или запястье...
даст тебе время.
нет.
все будет иначе -
время застынет.
любуйся
блестящей гибкостью теля,
да как свет
дробится в чешуйках
и уходит в зрачки...
смотри ей в глаза -
твое
огнеокое сатори
никогда
не бывало так близко...
касайся -
только будь ласков...
тогда -
нежным будет
ее поцелуй -
две
алые точки
на белом запястье...
роняй на песок
слишком тяжелое тело!
выбирайся.
свободен.
иди.
жизнь
ненужной
лохматой байкой,
старой сказкой
в растрепанной книге
(в нее
не поверят даже трехлетки),
медовой строчкой
на белой бумаше
(прибегут муравьи -
пробовать...
да подохнут!),
рисовым зернышком
в кучу гречки
(золушке -
стереть пальцы в кровь,
не найти)...
стоном в ночи
(иди помогать!
тебя
встретят белые навки),
вспышкой
солнца на стали
(любуйся,
пока цела голова -
сейчас ведь коснется...),
пляской
зверя на насте
(на багряном,
изгрызенном насте -
там, под коркой - еда...),
брызгами крови -
от пяти
пронзивших лучей,
танцем
темнейшего света,
песней и взмахом,
цветком и стилетом,
шелком -
и пылающей
пляской хлыста...
моя жизнь.
лисо-принц
*ю*
что делать мне?
пронизал мои тропы
след
золотого полоза...
вскинув руки,
нестись
в вихре имен и созвучий...
я
опять подбирала след,
носом
в тончайшую пыль
и россыпь
затоптанных сказок...
кричала тебе -
как текла вода жизни
из прокушенных губ,
из языка
(сладкие
были стеклышки),
как рыдали
черные птицы -
им
не досталось ни крошки...
светоч мой -
девочка
алых потоков
и сорванных лент,
снов
из лучистых дождливых струй
и потоков тумана
по каменным мостовым...
светоч мой -
забранный в камень,
убранный в шелк -
почему
так жестки и остры складки?
шелковой сталью оделась,
девочка,
моя близкая нечисть -
изошедший рыданиями,
тихо звереющий ангел
заброшенного притвора...
кем
притворяться мне,
чтобы снова коснуться тебя?
не надо
смотреть мне в глаза -
от взгляда
взрываются стекла
и трещинами
кричат зеркала,
а я
еще не забыла,
как хочется жить...
не стой,
моя девочка,
рисунок
на влажной бумаге...
снова
размыты твои черты,
и я
ловлю руками лишь воздух...
пой, не пугайся,
не бойся -
мальчик-девочка -
в синей мантии,
мантия в звездах...
мне -
прыгать и петь вдали,
видеть -
лишь твой
серебряный отблеск.
угадывать -
чем лицо твое
отличается от других...
не стоит бояться.
я
на той стороне
золотисто-пшеничного поля.
я
не подойду ни на шаг.
не лажать...
смех и слезы...
летели
черные птицы,
брали за горло...
крик их -
раскатившимся
по мрамору черным бисером...
сединой преждевременной,
снегом июля -
золотом
ослепшего полоза,
что посмел
мечтать о закате...
долго
смотрел и упрашивал.
зря
птицы кричали о лете -
влет
сбиты и сброшены,
и крылья
прибиты к часам...
ковыляйте,
теперь-незалетные!
вам
давно тут не место...
собери
самый чернейший бисер,
затолкай мне
в замшелое горло...
может, хоть так
я научусь
не лажать...
неживое для нежити-1
швыряй
меня ковриком под ноги!
каждая из шерстинок
станет капканом...
цеплять да удерживать...
падать -
в падаль...
в небыль,
в не-жить...
нежная нежить -
потянется -
леденящей лаской
к натянутой коже горла...
алые струйки
на алебастровой коже...
плачь,
моя нежить,
хватайся за горло -
в этот раз -
за свое...
ты
так не привыкла пить
жидкое
быстрое серебро...
неживое для нежити-2
сапфиры
да старое серебро...
перстни твои -
холодные,
да с холодной руки -
ловить-целовать...
темный
медленный яд -
взгляды твои...
тихий
медленный яд -
речи твои...
говори -
я пью твою чашу,
пластаясь
в доступную кровь -
хочешь,
так выпей...
сладко ли
будет наутро,
творение ночи?
я растворюсь
с первым рассветным лучом,
а тебе...
запретно за мной.
полу-птичье
(навеянное кантарелль)
хочешь
научиться летать?
я
и сама не умею,
но вместе -
мы сможем...
прогони
свою черную тень -
мои крылья
боятся раскрыться,
когда она рядом...
я
спугну свою белую -
ведь твои крылья
слепнут от жара...
давай
учиться считать,
не открывая глаз -
солнце да ветер -
сколько их?
не отвечай...
давай
учиться летать...
я и сама
пока не умею,
и у тебя
разбито лицо,
но вместе...
выброси
свой черный смех,
а я
отброшу свой белый,
пусть они
бьются друг с другом -
мы
справимся сами...
беги,
беги сквозь траву -
я иду по следам,
я настигну...
враг мой и брат мой,
танцуй
на всех встречных вершинах -
позволь всем ветрам
понять,
что ты - их...
хочешь,
мы будем летать?
я
все еще не умею,
и ты
еще не выучил правил,
но...
мы будем -
мой вечный,
мой темный...
будем,
так и не зная -
как...
маленькопринцевое-ядовитое
(навеянное рисунком лихомира)
я
целовал твои лепестки,
ты
вонзала шипы мне под кожу...
алели
твои лепечтки,
белели
мои ладони...
сладок твой яд...
мне -
видеть сны и стонать -
от утра до заката
(всего-то -
переставить скамейку -
или
перекатить
сликшом тяжелое тело),
опять -
тянуться к тебе,
прикасаться -
последние силы...
ты
выше меня -
посмотреть -
не поднять головы
(раскаленная тяжесть)...
ты
склонишься ко мне,
утешая...
извивы
гибкого стебля,
да нежная
четкость линий,
и песня
твоего аромата -
и мне
уже не нужен закат.
шкуркой -
лохматой и белой -
укрывать твои корни,
доски
(с дырочками -
через них
когда-то кто-то дышал) -
пустить на растопку...
корни и запах твой
пронизали планетку -
здесь больше нет
места другим...
я
закрываю глаза
(я отдавал тебе
все свои дни).
я
снова помню
(прорезая дурман -
сполох
огненной шкуры).
я...
больше нет
ни меня,
ни тебя,
моя
ядовитая роза...
не держи...
не держи,
не живи и не бейся...
черными хлопьями,
четными числами...
а мы
так привыкли
жить по нечетным!
нет
расчерченных клеточек
и взгляда в висок -
за -
каждое
лыко в сторону
вправо -
да что
мы там не видали?
влево -
те же
зеркальные стены
(не верь
их отражениям -
они не умеют сказать),
а вверх...
рвануться,
упасть -
горящим листом...
и наткнуться
на тот же
выстрел
черного взгляда.
22 сент 2003
золото в горсти...
рассмотреть и не сгинуть...
выйти -
третьей звездой
на сияющем поясе,
рукоятью меча
(а ты
станешь клинком),
лентой,
вброшеной
в руки потока...
струиться -
между камней...
белых и ровных,
острых и черных...
рвать -
не разглядывать...
чем смотреть,
если глаза
застит песок?
ничего...
прорежутся новые -
по центру ладони,
да
на подушечках пальцев...
золотом
полны твои руки...
золотом
ослепительно яркого взгляда...
25 сент 2003
гоммункулс
развязаны
сорок моих узлов...
каждый -
отдельно-кровавый,
и я
знаю каждый по имени...
сняты узлы,
и порван
мягкий воск,
что смыкал мои губы...
я могу говорить.
так спроси же!
я
не умею ответить
только себе...
почему
песни в руках моих
снова становятся льдом?
песчаные бури -
в песчаной чаше,
да вихри -
смотри! -
застревают в горле...
пить -
не стонать...
почему
птицы в небе моем
снова становятся пеплом?
крики и руки,
да речи -
не больше
предкрайней метки
у горла мензурки...
не больше,
не дальше -
плясать
на кончике шелковой нити,
в обнимку
с мягчайшей пряжей -
не пустит...
почему
ветер в сердце моем
опять превращается в пламя?
кричать -
о дозволенном,
прыгать и плакать -
доколе
не закроет мне рот
печать
из мягкого воска...
оригами для...
звенит
растревоженный воздух...
как ходить,
если
натянуты струны -
три поперек -
горло,
грудь и колени...
тончайшие,
звонкие -
и
проступающий алый пунктир
для линии сгиба...
оригами для бедных!
так складывай
сразу стаю журавликов!
выпусти -
с балкона летать!
славен
бумажный полет -
в слезах
до ближайшей лужи...
* * *
ю-к
не смей же,
ребенок...
не смей,
моя девочка...
и мне -
как сметь
говорить о тебе -
моя?
не-моя,
а я -
вся немая,
от рук и до голоса...
голоса -
след
золотого полоза,
золото в волосы...
тяжкие ленты -
смотри,
я перевита...
черные струны,
серые нити -
тянут и вьются,
ползут -
снизу -
да вверх,
да по горлу...
серебристая пташка -
серебристое горлышко,
как мне
петь для тебя -
теперь?
как мне
ловить твои взгляды -
грудью, лицом,
всем телом...
оставь синяки -
оставь
тонкие полосы,
только -
не надо...
девочка-девочка,
ребенок
дождливого города
и каменных снов -
я
била наотмашь...
смотри -
по рукам моим
стекают алые капли -
я
обнимала стекло...
щерились стекла -
я
целовала осколки,
я
пыталась кричать...
выйду -
пойду налево,
сверну направо -
мне
не гулять под твоим дождем...
не позволь
своим каплям
коснуться меня...
29 авг. 2003
травы-отравы
к черту...
к всякому-разному -
слышишь ли?
через
три переката,
три плети -
догонят,
хвостами -
обвивать-задевать...
стреножен -
слышишь ли?
знаешь ли...
нет -
так узнаешь!
будет
радостно-весело -
пить из чаши,
которую смешивал сам -
для других...
чувствуй губами,
горлом,
гортанью -
смешение
всех твоих трав и отравы...
кушай -
сладко ли,
больно ли?
вольно же тебе было...
хватайся за рукоять
своего хлыста -
да я
уже давно держу
с другой стороны...
не смей отпускать,
держи да удерживай -
видишь ли?
серебристые
сгустки света -
скользят
по гибкому телу кнута...
достанут,
дотронутся -
хлынут по телу
иссушающим током...
получишь -
заплатишь,
расплатишься...
плачешь?
что же,
не смей
ронять свои слезы -
слишком много
пролил чужих...
третий закон,
второе
право мое -
первый
пример для идущих по следу...
я
спускаю
всех своих гончих -
тихо спишь,
ходишь ли,
рвешься ли в кровь -
знаешь -
они
уже дышат в затылок...
не плачь,
не смей
просить у меня пощады -
и не проси облегчения...
я
дам ровно столько,
сколько отмерит
чаша весов...
почти-заклинание-крови
спускать
всех своих гончих...
рвать
на себе волосы,
рвать зубами -
в-открытую вену...
сбрызнуть
кровью по кругу,
выплюнуть
алый ошметок -
ничего,
я смогу
говорить и так -
и с половинкой
трепливого языка...
знаешь ли...
нет,
пока -
не узнать,
ничего...
жди -
до времени,
и от времени...
ворочайся -
не в силах заснуть,
и во сне -
не ведай покоя,
чувствуя,
как
я собираю твой запах...
в горсти,
в ладони...
леплю
из песка и камня,
замешиваю на крови,
любовно
вдыхаю дыхание...
в тела
моих
бронзовых гончих...
лапы -
безжалостной меди,
глаза -
в них плещет
корона от солнца,
закрытого,
затменного солнца...
голос их -
слышишь
только
на грани слуха,
на пределе -
крика и стона...
они споют тебе
голосами
всех твоих страхов...
не спи -
а впрочем,
можешь и спать -
все равно не поможет...
в них
впечатан твой запах,
и
отпечаток
моей
шестипалой руки...
каждая -
хоть немножечко - я...
жди их,
жди утром,
жди -
до вечера,
в полночь -
жди...
все равно
сумеют прийти нежданными...
пойдут за тобой -
звать и молчать,
смотреть и вынюхивать,
слизывать
пыль от следов,
отгрызать
по кусочку от тени...
пей,
неласково вылитый,
неловко -
скроенный-сшитый...
пей -
со дна своих снов и кошмаров...
пока не вернется
все,
что успел раздать.
обмен
посмотри и сравнивай...
где весы твои,
где твои чаши -
разбитые,
битые...
вытекло -
все вино,
вся отравушка...
так зачем
слизывать с пола
сладко-течучий яд?
наклонись,
подбирай -
вымазывай
тонкие волосы...
слипнутся,
повиснут -
струями-стрелами...
не смотри -
сквозь повязку
из собственных рук
слишком страшен твой взгляд...
растерзанный -
даром отданный...
мне ли
говорить о муках и сроках?
мне ли -
треклятой девочке
из фарфора и плюша?
бродившей
под дождем из огня,
под камнями -
каждый
целил
точно мне в глаз...
три синяка -
на все тело...
полосы-струи,
и тело -
в мантии крови...
пролейся -
водой,
молоком
да сладким текучим медом...
мне
не впервой
подставлять
язык и гортань
под новую сладость...
знаешь ли?
не верь
безобидности взглядов...
не смотри,
что так
открыты и тонки руки -
я не буду...
не стану -
стоять на пороге,
прыгать -
в окна,
когда входит третий и следующий -
бывший и ставший...
стерегущий и ждущий.
я и сама
умею готовить -
повернись,
принимай -
странную чашу
(я снимала ее
с весов воздаяния),
пей -
правда, жжется?..
ну так и что?
хорошая
будет замена -
змея на цикуту...
жестяное
рассмотри...
пальцы -
и рваная жесть...
жесты -
жестоко...
разве не слышал?
смотри...
сколько мне
кидать это слово -
чтобы ты
снова сумел понять...
биться -
в оковах
того,
что стало и было...
выплеснуть...
как мне
плескать
стылым
морозно-пенистым ядом
в глаза твои -
ясность до дна
и выход -
на серые камни...
как мне -
видеть,
как имя твое
вмиг теряет цвета -
под каждым моим
слишком пристальным взглядом...
распадаться и падать -
смотри на снежинки,
на которые
я разлетелась...
они все одинаковы.
но если
отыщешь две разных -
я снова
стану живой...
---------------
"не дали шанса..."
с) дина
как нам
говорить о шансах,
сияющая
моя дева?
нам ли -
трепать языком
(чужим,
выдранным, на веревочке -
славный
будет флажок...)?
нам ли -
нет,
оставь это им -
новым,
привязанным,
незапятнанным -
только
входящим на третий круг...
мы
уже прошли
раз в десять больше...
сталкивать лбами -
сталкиваться...
что же,
брат мой,
сестра моя...
нам ли
плакать о прошлом?
заводить
механизм песочных часов -
пусть
песок побежит быстрее!
мы
подтолкнем да поможем...
сами
встанем
в русло сухого потока -
приветствуя
пыль и ошметки праха...
будь -
храбрый мой,
вольный -
стреножено-дикий,
растрепанный...
нам ли -
снова
склоняться в поклонах,
опять
уступая -
заступая друг другу дорогу?
обходить -
улыбаясь,
да радуясь -
что на лицах
опять
застыли
венецианские маски?
дай же мне руку -
мы снова
начнем наши танцы...
брат мой -
сестра моя -
в вечном нашем
еще не-закате...
04 сент 2003
скрут-а
вдумайся...
гляди -
на меня через призму сказок.
посмотри -
как
я поворачиваюсь,
улыбаюсь тебе...
белое платье -
и белым на белом -
россыпи строчек...
прочти -
всю историю
моей недожизни,
вытканную -
прямо на ткани
с заходом на кожу...
ровные строчки...
так
работает
тот-кто-умеет-шить...
пройтись
по моей недожизни -
вписать
новый узор,
переделать -
неровность старого...
да новая вязь
будет еще страшней...
смотри на меня -
через призму
легенд и ошибок.
я повернусь -
рассмотри меня лучше...
светлый
да лучезарный,
зарево-марево...
над тихой
сонной рекой.
туманно -
да я никогда
и не видела ясности...
посмотри на меня -
через призму
из охрипнувших снов
(их
заставляли петь,
пока не кончится время),
из растерзанных радуг,
из сбитых
влет птичьих криков...
опусти свою призму.
посмотри просто так...
и -
не надо кричать,
заслоняться руками...
теперь
я могу уходить -
в темный ил,
в глубину,
к плоским
зубастым рыбам...
такие как я
водятся
только там.
"стрелами забьется сердце у мишени..."
с) даэрн
рисуй на мне
сто двадцать
закольцованных линий!
отход,
забывай посмотреть -
не стоит
бросать
через плечо
горсти ненужных взглядов...
росчерком-высверком,
третьей вспышкой -
выпрямляйся -
на грани излома...
бег и полет -
как мне
тянуться к тебе,
если ноги
вплавлены в землю?
как тебе
касаться меня,
если черта
жжет тебе ноги
и швыряет
осколки солнца в лицо?
кипящие брызги...
посмотри -
меряй
нашу дистанцию!
в криках -
сколько
рухнет на трети пути?
в плесках-поисках слов,
в пляске крови
в артериях-венах...
не дойди...
посылай
в полет свои стрелы -
прикоснись...
каждая
войдет в мое тело -
ударит и дрогнет...
исходя
беззвучным
янтарным криком -
под каждой
остро-пронзающей лаской,
знать -
это -
ты...
звезда-1
"говори, звезда..."
с) даэрн
попыткой
упрямого взлета
и выходом -
вверх ли?
здесь
никто не считал направлений...
право ли,
прямо...
упрямое право -
на вспышку из стали...
распадась,
раскручиваясь -
да снова скользить
по черной спирали,
вскинув -
голос без звука...
не стоит
так сильно стараться -
тебя
все равно не устышат
те,
кто не должен...
изгибаясь,
приникая -
загонять голову
между коленей -
не смей
смотреть-подниматься!
гоняться -
за клочком и обрывком,
за ошметком тумана -
догонишь -
расползется в руках,
проедая ладони...
смотри же -
сквозь дыры
в прозрачнейшей коже,
через
лучи тончайших костей,
сквозь
гибкие пальцы -
сахар и сладость...
гони своих пчел!
скручиваясь -
взведенной пружиной,
лентой из стали,
падая
внутрь себя
(смотри,
сколько -
россыпь созвездий)...
исчезай -
не исчезнув...
я буду ждать
вспышку и высверк...
здравствуй, звезда.
говори.
звезда-2
искры на стали...
ветер
срывался в огонь,
сворачивался
в темный,
полосующий жгут...
рвался и бился -
клочья
по вихрям времен...
смотри -
на рваное пламя,
на чужие
кричащие танцы -
стоны
вскинутых рук
и плотно
сомкнутых век...
веки -
века -
рекою по венам...
сгибался,
рассыпаясь на темные звезды -
ослепшие
светочи ночи...
падал -
в горсть,
в насмешливый хохот,
возвращался -
через взвесь и осадок,
крошево,
острое крошево
битых созвездий...
вспыхивай снова,
не смей умолкать -
и в молчании гаснуть...
здравствуй,
звезда.
говори.
хризантема ветров
через
расколотый ветер
и серые камни.
слезы
раскрытых дверей
(в них
забыли,
как заходить)...
песни
растравленных звуков
и найденных крыльев
(положди - не твое...),
растерзанных
новых и старых кукол
(чинить?
не стоит -
лучше
забыть и забросить).
сколько
считать от начала -
сколько
было у нас начал?
начал -
незаконченных,
не успевших
свернуться в кольцо,
перевитых
криками взглядов
и молчаливыми -
рвущими воздух
жестами рук...
не умели
молчать наши пальцы...
в клочья -
то,
чем обычно дышат.
сгущение
смеха и пепла...
смехом -
сорви меня в пепел,
сделай -
взлетать на порывах,
распадаться -
по всем
острейшим
шестнадцати лепесткам
хризантемы ветров...
17 сент 2003
городская нежить
(почти по дяченкам)
моя нежная нежить...
танцуй
на всех городских полянах!
где из мостовой
растут фонари,
и дома
тянут руки...
смотри,
некормленный город -
на плеск и смех
твоей живой,
искристо-неоновой нежити...
пройдет -
пробежит - по лужам...
пусть кривяться,
прикидываются,
что не рады...
не стоит им верить,
дождевая, дождливая,
за завесой
мокрых фонарных бликов
и промокших волос...
смейся,
нежная нежить...
ласково смотрит на танцы твои -
твой многоглазый город...
твой некормленный город...
так танцуй и играй,
пой
на его площадях и ладонях -
лучшее
из его порождений...
части-на-целое
кто ж его...
знает - не знает...
здесь
меряют
не теми словами,
сыплют -
не в ту мензурку...
сотни
новых делений
на старой шкале,
до конца -
без остатка...
знает -
разобраны
части на целое,
а целое -
давно
растащено в нет -
нет и не значится,
нет -
и не будет,
да только -
здесь невозможно знать...
закрой,
завяжи,
запаяй глаза,
ткни
пальцем в небо -
белое,
растраченное на всех,
испещренное
черными звездами...
кто же так -
ходит, не зная,
на что
ступит нога,
и будет ли
там ступень...
вверх или вниз -
бессмысленный
выбор звуков...
ходи же -
не глядя,
не видя,
не чувствуя...
только так.
вода без стекла
стекать
водой по стеклу...
нет стекла -
да я -
все же водой...
плеском,
голосом -
сотри,
если услышишь...
все равно
мои брызги и капли
не долетяют,
падают,
чуть - едва - не попав...
дотягиваться -
только до второго порога,
до третьего "нет",
до -
и ни шагу после...
второе дыхание
не знать, не уметь...
хоть шаг -
с перепрыгом,
с камня на камень,
а между -
лететь -
не хватает глаз
и не хватит дыхания...
первым
кровавым вдохом -
рви мои легкие...
вторым -
огнем по глазам,
а третьим -
заковывай тело
в белое пламя...
пламя из пламени -
лови мои искры!
только так
я смогу говорить...
стремительно холодно...
стремительно холодно...
рваные птицы
и хохот из снега.
белые танцы
на корке,
на запекшемся льду...
посмотри -
я сожгла свои косы,
ресницы и пальцы,
вот -
пепел на ветер...
брызни -
темным искристым светом,
впитайся
в каждую клеточку кожи...
оставайся...
назовешь -
я вспыхну тобой,
расцвечу
черно-белое недозимье...
пепел
недописанных птиц -
славная радуга
забывшего цвет
межсезонья...
21 сент 2003, электричка на люберцы