После этого разговора весь оставшийся день думает маленькая Аурелия про Аурелиано, и про его рассказ, и про его дедушку, и про его опасную бритву. И хотя совсем ничем не примечательна с виду эту бритва, но обманчиво такое впечатление. Потому что, как взяла её маленькая Аурелия в руку, то сразу почувствовала - какая же эта бритва тяжелая! И когда начал рассказывать её историю Аурелиано, то казалось маленькой Аурелии, что это не он рассказывает, а сама бритва ей эту историю рассказывает - как там было оно всё на самом деле. Именно что сама бритва, а даже не дедушка Аурелиано. И сначала эта бритва дедушке историю рассказала, а уже потом - за то, что он её выслушал - жизнь ему спасла, вроде как случайно в его кармане оказавшись в нужный момент - и не в том, который застёгнут на две пуговицы был, а в том. который без пуговиц, и из которого достать её было сподручней, когда душить его начали во время наступленья.
А уже потом - с помощью дедушки - рассказала эта бритва свою историю Аурелиано. И так хорошо рассказала, что он вон как отлично её запомнил, чтобы ей самой - маленькой Аурелии - эту историю пересказать. И так пересказать, что как будто она сама прямо там, где всё это происходило, оказалась и как вживую всё, что случилась, увидела.
И пока думает об этом маленькая Аурелия, то замечает, что смотрит на неё из того угла, в котором у неё все куклы сидят, еще одна кукла - имя которой Сапфировая. И так смотрит, как будто обижается на что-то, и ни на что-что, а на то, что до сих пор ей не сделала маленькая Аурелия причёску новую, хотя всем остальным куклам уже сделала.
А может и не обижается, а просто поговорить с Аурелией хочет, потому что мысли её, которые она про себя думает, понимает, и есть ей, что на эти мысли ответить, даже что и не за причёску, а просто так.
- Ладно уж, - вздыхает маленькая Аурелия, хотя и немного деланно, потому что ей и самой с кем-нибудь о том, что она думает, поговорить хочется, - Сделаю я тебе сейчас причёску, Сапфировая, потому что вижу, что что-то ты мне сказать хочешь. Потому что кажется, мне многое странным вокруг, Сапфировая, и даже история эта, которую Аурелиано рассказал, про опасную бритву, которая его дедушке на фронте жизнь спасла. Потому что - как же это так вообще вышло, что я её услышала, если я всего-то и хотела, что предложить этому Аурелиано самую обыкновенную причёску сделать? А теперь вон о скольком думаю, и даже с тобой об этом поговорить решила. Потому что кажется мне, что хочешь ты мне о чём-то тоже рассказать, а если и не рассказать, то вроде как посоветовать полезное что-нибудь про то, на что я сама ответ пока найти не могу.
А кукла Сапфировая смотрит на маленькую Аурелию и отвечает:
- Большое спасибо, маленькая Аурелия, за то, что ты ко мне обратилась, и за то, что захотела мне сделать новую причёску. Может и права ты, когда говоришь, что смогу я тебе какие-то ответы посоветовать на те вопросы, о которых ты после разговора с Аурелиано задумалась. А может и впрямь очень желаю я рассказать тебе свою собственную историю, потому что иногда все ответы на собственные вопросы получить проще всего чужую историю послушать, а потом её с собственной сравнить.
Удивлённо после этих слов смотрит маленькая Аурелия на куклу Сапфировую, целую минуту смотрит, и лишь спустя минуту говорит:
- Надо же какая ты умная, кукла Сапфировая! И вот прямо кажется мне, что ты гораздо умнее, чем те другие куклы - Сардоника и Саллюстия - одну из которых я на помойку вынесла, а вторую большими железными ножницами сильно в плечо прямо через платье ударила, чтобы она мне лишних дурацких вопросов не задавала. И, разумеется, я с удовольствием послушаю твою историю, потому что - кто знает - может она и впрямь окажется мне полезной, или хоть чем-нибудь пригодиться. Но только ты, пожалуйста, не возражай. Если я в это время стану делать тебе причёску новую теми же самыми большими железными ножницами, которыми я куклу Саллюстию в плечо очень больно прямо через платье ударила, и мне его еще сегодня или завтра зашивать придётся? Или может даже не зашивать, а заплатку поставить из какого-нибудь особого материала. Вот как думаешь, Сапфировая - может и впрямь не зашивать, а лучше заплаточку сверху? Может из атласа, а может из парчи, а может обыкновенную - ситцевую, но лучше нет, а то на обыкновенную кухонную занавеску слишком похоже станет, а может лучше из бархата - у меня как раз есть один небольшой кусочек в большом мешке, в котором все такие заплаточки хранятся, хотя вообще-то не у меня, а у а мамы, потому что у неё мешок для шитья больше, а у меня еще небольшой совсем - там только такие, которые ей самой уже не нужны, потому что не подходят они для взрослых платьев и даже для моих тоже. В общем, надо мне об этом хорошо еще подумать, кукла Сапфировая, потому что если уж ставить на платье заплатку, то надо точно сначала убедиться, что она идеально подходить к этому платью будет, потому что если вдруг не подойдёт, то придётся тогда всё платье выкидывать, а если вдруг у меня плохое настроение случится, то как бы вместе с платьем порезанным я и саму куклу Саллюстию на помойку не вынесла, чтобы не одиноко было сидеть на помойке кукле Сардонике. Поэтому не стану я пока, наверное, думать, Сапфировая, про то - зашивать ли мне это платье или заплатку ставить, а лучше послушаю твою историю, потому что вдруг я услышу или найду в этой истории необходимые для меня ответы.
Ставит маленькая Аурелия на самую середину комнаты стул, а предварительно подстилает под него простынь специальную, чтобы на неё волосы лишние падали, которые она состригать будет. А на стул этот сажает куклу Сапфировую - ровно сажает, чтобы та не накренилась или вдруг неожиданно со стула на пол не упала. Заправляет после этого ей под воротник платья еще одну дополнительную простынку поменьше, и начинает волосы ей расчесывать - сначала одни гребешком, потом вторым, а потом уже и до третьего, и до четвертого дело дойдёт. И как только начинает расчёсывать, то говорит:
- Можешь, Сапфировая. Начинать рассказывать свою историю. Потому что мне интересно - как именно окажется она связана с историей про опасную бритву, которую мне Аурелиано рассказал, а ему его дедушка, а ему рассказала эту историю сама опасная бритва. А даже если и вовсе не окажутся они связаны, то мне всё равно интересно - какая она, эта твоя история? Потому что кажется мне, что окажется она более захватывающей и увлекательной, чем всё, что могла бы рассказать Сардоника и даже Саллюстия, которая всего-то несколько раз рот успела открыть, а мне захотелось ударить её ножницами изо всех сил, хорошо, что уже после первого раза я сразу и остановилась. Потому что если бы не остановилась, то не было бы сейчас у меня дома куклы Саллюстии, и когда меня нет или когда я занята, тебе, Сапфировая, и поговорить бы было не с кем.
А хотя казалось Сапфировой, что очень большая и интересная у неё история, то сейчас думает она - а не оттого ли ей так казалось, что её пока об этом никто не спрашивал, и в первую очередь сама маленькая Аурелия её об этом не спрашивала? Потому что, очевидно, не была особо интересна маленькой Аурелии её история, потому что думала преимущественно маленькая Аурелия о том, как бы ей научиться причёски лучше всех делать для того, чтобы не ходили они вместе с родителями больше по улице возле того салона, где за витриной парикмахерша с бантом в волосах, из-за которой мама на папу злится. А может так и не сама Аурелия думала, а эти самые большие железные ножницы так думали. Оттого, может, они так думали, что надоело им в обыкновенном магазине лежать вместе с огромным количеством других таких же ножниц, которые все на одном заводе сделаны, и выглядят поэтому все одинаково. А не одинаково они выглядеть начинают только после того, как их кто-нибудь своими сделает. И тогда получается, что вроде как это не просто железные ножницы, а к ним еще какой-нибудь человек особенный прикреплён. Вот примерно как те ножницы, которыми маленькая Аурелия ей сейчас причёску делает, к ним маленькая Аурелия прикреплена, поэтому и ножницы с этих пор тоже особенные. А к каким-нибудь другим ножницам из того же самого магазина, оказался кто-нибудь совершенно неинтересный прикреплён, поэтому и не получилось там такого совпадения, как у железных ножниц Аурелии, которые теперь вторая часть истории Аурелиано про опасную бритву его дедушки, которая ему на фронте жизнь спасла. А знает про эту историю Сапфировая, потому что она мысли читать может маленькой Аурелии. А еще потому что многие свои мысли маленькая Аурелия и сама вслух рассказывает, даже сама этого и не замечая. А другим куклам свою историю Сапфировая тоже не рассказывала, потому что они её про это и не спрашивали. Потому что им вообще ничьи истории не интересно слушать, потому что у них у каждой своя собственная история есть, которая им кажется всех остальных ценнее и интереснее, даже если и не интересны эти истории вовсе, как может и история самой Сапфировой, и поэтому она перед тем как начать рассказывать её сначала замялась на какое-то время, а маленькая Аурелия её за это время уже четвертым гребешком расчёсывать начала.
И вот тогда как начинает рассказывать Сапфировая свою историю:
- Вот как ты думаешь, маленькая Аурелия, сколько живут на белом свете самые разные куклы? Но не отвечай мне на этот вопрос, потому что знать ты этого не можешь, а можешь только сама себе что-нибудь нафантазировать. И вот почему я об этом спрашиваю, потому что считается, что зависит возраст кукол от заботы о них того человека, чья именно это кукла? И по этой причине некоторые куклы живут веками, а некоторые совсем недолго, подобно кукле Сардонике. На самом же деле, одно с другим далеко не всегда связано. Потому что лично меня, когда делали на заводе, как и многих других, с такой же, как и у меня внешностью, делал только с виду обыкновенный работник конвейера сборочного цеха, а на самом деле человек с глубокими и темными духовными безднами. Который в тот цех ненадолго устроился, потому что его с предыдущей работы выгнали, а вот за что выгнали - никто не знал, но видимо за что-то очень нехорошее. И, конечно, можешь ты мне сейчас возразить, что ни одну меня он сделал в тот день на своём конвейере, а много других, точно таких же кукол, но это будет не совсем правильно. Потому что все неготовые куклы ехали по конвейеру, а он им прикручивал головы, руки и ноги. И вот, когда я до него доехала, и он меня в руки взял - то в этом момент его окликнули. Старший мастер окликнул:
- Слушай, Паблито. К тебе тут из полиции пришли. Ста двадцатью трупами интересуются. Ты уж будь добр, отвлекись на время от своего конвейера.
И вот в этот момент, положил он меня не обратно на конвейер, чтобы мне какой-нибудь другой работник сборочного цеха голову, руки и ноги привинтил, а на специальную тумбочку, которая рядом стоял, и в которой он пачку сигарет держал, и еще какие-то другие личные вещи. И конвейер дальше поехал, а вместе с ним и другие неготовые куклы. А сам он в этот момент с полицией разговаривать пошёл. А знаю я об этом, потому что голову он мне к этому времени прикрутил. А перед тем как с полицией разговаривать пойти. На меня еще раз посмотрел и сказал:
- Ты, судя по всему, получишься особенной.
Произнесла это Сапфировая и паузу сделала. И удивлённо посмотрела на неё маленькая Аурелия, и даже про причёску на время забыла - так удивилась. И говорит ей:
- А знаешь, Сапфировая, а ты ведь и впрямь особенная. Получается, не случайно я к тебе обратилась сегодня. А что же там было дальше?