Нашёл я как-то в детстве на реке бамбуковую удочку. Такую самую простую. И очень сильно обрадовался, потому что до этого у меня никакой вообще не было. И начал прямо там же рыбу ловить, только червей под деревом накопал деревяшкой какой-то, и начал ловить. Но ничего не поймал, хотя и удочка вроде серьезная была - магазинная, да и подошел я к этому делу сосредоточенно и ответственно - часа два с половиной стоял, но все равно ничего не поймал.
Ну, - думаю, - ничего страшного. Не поймал сегодня, поймаю в следующий раз. Смотал леску и пошел через парк на троллейбусную остановку.
Иду, в общем, через Филёвский парк, смотрю, а там какой-то мужик на дерево лезет. И не подросток, а вполне себе взрослый мужик. В шляпе широкополой, с усами и в шортах таких широких с подтяжками. А на шляпе у него вроде как перо небольшое. И лезет так основательно, а не как пьяный или сумасшедший какой-нибудь.
Ну, мне интересно стало - что это за мужик, одетый так странно? И для чего он на дерево лезет? Я даже специально остановился и на верхушку дерева посмотрел - вдруг у него там дом навесной какой? Или может там пчелиные ульи, которые дикие пчёлы Филёвского парка там устроили. Вот он за этим мёдом и лезет, чтобы набрать и дома чай с ним пить. А он к этому времени уже достаточно высоко залез, и там на такой крепкий сук уселся и начал окрестности оглядывать, как будто птица какая-то большая. Или как-будто он какой-нибудь лесной король. А потом меня заметил. А я внизу с удочкой стою и что сказать не знаю. Потому что ведь не каждый день такое видишь. А он тоже молчит и ничего не говорит. Вроде как - если я хочу у него что-то спросить, то пусть сам разговор и начинаю.
В общем, помолчали мы таким образом минуты две, а потом я его и спрашиваю:
- Дядя, а вы кто? И почему вы одеты так странно? И почему на дерево залезли?
А он на меня посмотрел, ус свой левый подкрутил так залихватски и отвечает:
- А неужто ты меня и сам не узнал?
- Не узнал, - говорю. - Потому что я вас первый раз вижу. Потому что, если бы я такого странного дядю когда-нибудь раньше до этого увидел, то уж точно не забыл бы.
- Эх ты, - говорит. - А вот раньше меня все сразу узнавали. Потому что я никто иной, как сказочный английский разбойник Робин Гуд. Слыхал про такого? Защитник всех бедных и обездоленных и гроза Ноттингемского аббатства. Самый меткий стрелок из лука, и вообще удалой молодец хоть куда. Тебя, мальчик, никто случайно здесь в парке не обижает?
Я плечами пожал и отвечаю:
- Нет, вроде пока никто меня не обижает. Я вот наоборот удочку нашел. Хорошую, такую в магазине продают. Только я на неё ничего не поймал. Но это потому что ничего сегодня не клевало.
А он засмеялся да и отвечает:
- Это не потому что не клевало, а потому что удочка волшебная. Я ее сам туда специально с помощью волшебства перенес и положил, чтобы ты ее там нашел. Но ловиться на неё ничего не будет, потому что к ней еще и дудочка специальная прилагается. А дудочки такой у тебя-то и нет.
И как-то меня эти слова его сразу смутили. Я подумал и говорю:
- С помощью какого еще такого волшебства? Робин Гуд-то ведь не волшебник? И никакой дудочки у него нет, он из лука стреляет. А если у вас, дядя, лука и стрел нет, а есть только дудочка волшебная, то никакой вы не Робин Гуд, а гаммельнский крысолов. Который на такой дудочке играл, чтобы детей в лес заманивать, а они потом оттуда не возвращались. Но я так думаю, что у вас и дудочки никакой нет, потому что если бы она у вас была, то вы бы со мной не разговаривали, а уже на ней играли, чтобы я вас слушался. И скорее всего вы просто какой-то очень необычный дядя и очень может быть, что преступник или из сумасшедшего дома сбежали. Поэтому я сейчас как из парка выйду, то первым делом не на троллейбус пойду, а к отделению милиции. И посмотрю - не висит ли там ваш фоторобот на той доске, на которой написано - Разыскиваются. А вы пока здесь на дереве посидите и подождите.
А он после этих слов моих сразу улыбаться перестал и как-то очень резко погрустнел. Почесал шею и говорит:
- А с чего это ты решил, что я не Робин Гуд, а из сумасшедшего дома сбежал? В сумасшедшем доме, насколько я знаю, в такой одежде, в которой я одет, не ходят. Потому что там в пижамах ходят и в халатах без пояса. А тем, кто совсем буйный - смирительные рубашки одевают. А в отделение милиции ты пойти конечно можешь, чтобы на фотороботы посмотреть. Но только меня среди них не будет. Но если хочешь - можешь проверить.
- Да? - говорю - А почему вы так уверены, что вас там на фотороботах не будет? Может, я не первый, кому вы про Робин Гуда сказки здесь в парке рассказываете? Может, еще кому-то до меня то же самое повторяли, а он пошел, про вас рассказал, и сразу фоторобот и составили по его описанию.
А он плечами пожал и вдруг серьезный совсем сделался.
- Знаю я это, - отвечает, - по той причине, что я сам в этом отделении работаю. И не последним человеком, между прочим. У меня и удостоверение есть.
После чего залез в карман, удостоверение достал и мне с дерева показал.
- Убедился? - говорит.
И сделалось мне после этих его слов слегка неловко.
- Убедился, - отвечаю. - Хотя вашу фотографию отсюда я разглядеть и не могу, но думаю, что удостоверение настоящее. Но почему же вы одеты так странно? И почему на дереве сидите? И почему незнакомым детям про Робин Гуда рассказываете и про дудочку какую-то? Подумать-то после этого про вас всякое могут? Потому что в засаде что ли?
А он вздохнул и отвечает:
- Нет, не потому что в засаде. А потому что меня наказали. По службе.
И очень я тогда удивился и спрашиваю:
- А за что же наказали? И наказание какое-то странное. На дереве в костюме Робин Гуда сидеть и с незнакомыми детьми заговаривать.
А он опять вздохнул:
- А ты что думаешь, мне приятно что ли? Я же здесь сидеть должен не столько, сколько сам захочу, а до тех пор, пока кто-нибудь такой же ответственный, как и ты, не испугается таких вот речей моих и костюма странного, не побежит в отделение милиции и не поднимет там всех на уши. И тогда всё отделение прибежит, долго будут на весь лес кричать, так чтобы весь народ сбежался, а потом все вместе надо мной смеяться будут. Это чтобы я весь позор прочувствовал за свою служебную оплошность и больше так никогда не делал. Я уже четвертый день сюда в этом костюме прихожу и на дерево залезаю. Но пока мимо меня только ты один и прошел.
Очень я удивился такому его рассказу, еще больше, чем когда он про Робин Гуда рассказывал. И спрашиваю:
- А что же это вы за служебную оплошность совершили, что вам за неё такое наказание в отделение милиции придумали? Но если не хотите, то не рассказывайте, конечно.
А он плечами пожал:
- Да чего уж там, если у нас все равно разговор такой откровенный получается. Дело в том, что я пистолет служебный потерял с тремя дополнительными боевыми обоймами. Ну, точнее не потерял, а в парке на скамеечке забыл, потому что на красоту весенних деревьев засмотрелся. И так разморило меня от запаха черёмухи свежей, что так и ушёл из парка без пистолета. А пистолет тот после меня маньяк один нашел. Сберкассу с ним ограбил и восемнадцать человек убил. А потом скрылся. И никак поймать его не могли, потому что он лицо своё прятал, когда эту сберкассу грабил. А после этого он еще одну жертву похитил и долго у себя в доме держал, никуда не выпуская. До тех самых пор, пока жертва эта со своим положением не смирилась и даже его не полюбила. А потом он на ней женился, и как впоследствии выяснилось дома цепями прикованную к стене держал. И вот когда только благодаря случайному чуду и бдительным соседям его наконец-то обезвредили, то и выяснилось, что проделать он все это сумел с моим пистолетом. И вот за это мне такое наказание от коллег по службе. И это несмотря на то, что меня уже и до этого наказали за то, что я пистолет потерял прямо сразу в тот же день. Вот и сижу тут теперь на дереве в таком вот костюме дурацком. А теперь вот после того, как я тебе историю эту рассказал, то ты и в отделение не пойдешь. И придётся мне кого-то другого ждать и ему заново про Робин Гуда рассказывать, чтобы он испугался и жаловаться на меня побежал.
Подумал я, подумал и говорю:
- Да нет, отчего же не пойду? Иначе вам тут до самого вечера сидеть придётся. Я сейчас быстро сбегаю, нажалуюсь, как вы сказали, все прибегут, шум поднимут, и с дерева вы с этого слезете, потому что ваши коллеги вас узнают. Не волнуйтесь.
Он после этих моих слов вроде даже и улыбнулся немного и говорит:
- Спасибо, паренек. Тебя как зовут-то?
Я говорю:
- Паша.
- А меня Архип Геннадьевич. Будем знакомы, Паша.
В общем, добежал я после этого быстро до отделения милиции и всё там рассказал про этого Робин Гуда на дереве. А там вдруг все переполошились, оружие похватали и в парк побежали. И по рации еще при этом кричали громко.
А мне сказали - в отделение посидеть и пока вместе с одним милиционером фоторобот посоставлять. Ну, точнее не фоторобот, а он его портрет по словам моим на листке набрасывать стал.
И выяснилось потом, что тот, с которым я в лесу говорил, это никакой не их коллега был, а самый настоящий маньяк, которого они уже давно разыскивают. И это он тот пистолет в парке у настоящего милиционера украл, а самого убил. И много кого еще потом. И когда я им про странную такую его одежду рассказал, то решили они, что может это бывший какой-нибудь театральный актёр. А чем там всё закончилось, я не знаю, потому что потом за мной родители приехали и домой увезли. Помню только, что когда мой рассказ выслушали, то толстое дело такое достали и на том месте, где имя на обложке папки стоять должно - написали - Архип Геннадьевич.
А удочку бамбуковую я в том отделении забыл. Но не сильно расстроился, потому что очень к вечеру устал, и на неё все равно ничего не клевало.