В 29-ый день третьего месяца ух какая погода стоит на дворе, давненько такой не было! И пешком не проберешься, и на лодке самодвижущейся не проплывёшь, и даже если в жука махонького обернешься - то и то пролететь больше тридцати метров сможешь - так сильно излучение это магнитное, которое как установилось в этом районе Земли века два уже назад, так и не меняется с тех пор - а только иногда сильнее становится, особенно если год високосный выдался. Такой как этот.
И хотя давно уже не считают года и месяцы тем образом, каким раньше считали - когда все года обычными были, а лишь один между ними високосным называли, но это вот порядок того, что после обычных годов необычный наступает - не изменился. Только называют его сейчас не "високосный год", а в честь популярного в народе гриба зеленушка - одеколоновым. Потому как многое поменялось в народных сказаниях и обозначениях после начала того магнитного излучения, потому что первым делом воздействовать оно стало на голову человеков в этих местах живущих, и таким образом воздействовало оно, что многие между собой драться и воевать стали за то, что считали самым для себя важным - а именно за то, как и что правильно называть. И разумеется, до календаря дело дошло очень быстро. Потому как, к примеру, одни называли месяца в году одним образом, а другие - вторым, а третьи - третьим, а четвертые вообще никак не называли, потому что считали не месяцами, и даже не годами, а сразу эпохами. Ну и передрались в результате все, и сделалось человеков гораздо меньше. Настолько меньше, что решили они на время остановиться, подлечиться и призадуматься - а что же дальше делать, чтобы совсем полностью не самоистребиться?
А тут как раз год високосный случился, так что решили сначала определиться - как именно дальше такой год обозначать следует - когда и смертей с самого начала больше чем обычно случается, и дней в третьем месяце на один больше по древнему летоисчислению, и с самого начала года голова у некоторых очень болит, а у некоторых не очень болит, но со зрением не так что-то, а еще одни в жуков для полётов вдруг превращаться разучились, а еще одни наоборот - превратиться превратились, а вот как обратно превратиться - не знают, а подсказать им никто не может, потому что для этого слово заговоренное знать надо, а такое слово известно только тому, кто сам превращается, потому что никому постороннему его ни в коем случае сообщать не надо. А если вдруг так вышло, что сообщил кому-то потому что разнервничался, или в мухоморную настойку клопы с потолка попадали, и приобрела она дополнительные свойства, которые человека легкомысленным делают, и именно от этого язык развязался, да и ляпнул кому-то ненароком, а может кто и намеренно такой настойкой тебя напоил, чтобы это слово заветное выведать для того, что обернувшись жуком летающим обратно обернуться не смог - а всё потому, что велосипед этому человеку твой приглянулся, потому что корзина там спереди удобная и много чего в неё складывать можно, то первым делом как заметил это надо сразу к специальному человеку идти - как раньше бы сказали из домоуправления. И хотя и боязно каждый раз туда идти - потому что собаки вокруг на поводках прочных и пулемёты на крышах, и заборы высокие - железные - с бойницами специальными, и картинки на этих заборов страшные нарисованы - с головами на пиках, с мышами в человеческую одежду одетыми, с разными не то зверями, не то людьми в масках и полумасках, а некоторые и с крыльями за спиной - а все равно идти надо, потому что если сразу новое слово заветное не получишь, то потом по истечении определенного срока и вообще не дадут. А не будет заветного слова - не сможешь в жука летающего превращаться, а не сможешь в жука летающего превращаться - никуда летать не сможешь. А никуда летать не сможешь - мир не посмотришь. А мир не посмотришь - ничего не увидишь. А ничего не увидишь - пользы от тебя не будет. А пользы от тебя не будет - нахуй ты не нужен. А нахуй ты не нужен - голову на пику, кости на краску и лечебный порошок, внутренности гадалкам и на супец, филей - на жаркое, ноги - на холодец. А всё оттого, что сначала грибной настойки перебрал, потом слово заветное разболтал, потом за новым не сходил, а когда все же сходить собрался - то выяснилось, что определенный необходимый срок истёк, и за железные ворота с картинками устрашающими уже не пускают, как будто и нет тебя больше. И даже собаки, которые на поводках крепких там сидят - на тебя не лают больше, потому что перестали они такого человека учуивать. А это и есть тот самый наипервейший знак для тех, кто из поварского и распределительного цехов - что окончательно потерял такой человек возможность в жука летающего обращаться и пора для него настала - на переработку отправляться, потому как никакой пользы от него больше нет и никогда больше не будет.
Но сегодня день такой, что почти никто и не стремиться в жука превращаться, чтобы хоть куда полететь-посмотреть, себя другим показать, о том, что пользу можешь приносить - рассказать. Ни самые старенькие. Ни самые прыткие и маленькие. Потому что кто с утра попробовал - некоторые от молодой спесивости, а некоторые - от старой из ума выжитости - те и тридцати метров пролететь не успели, а на землю упали - вот как сильны и необычны в этот двадцать девятый день одеколонного года проявления и симптомы повсеместной магнитной аномалии.
А почему же все же одеколоновый, а не вискосный? Потому что после того, как все переругались и поубивали друг друга и сделалось человеков примерно в два раза меньше, чем было, то решили из-за слов и названий больше не драться, а названия давать сразу по разным предметам и продуктам, и всему остальному - о чем никто не ругался. Потому что все так называли, потому что еще в древности так на этикетке написали, которое наклеена была, и никак по другому именно это не называли - даже в древности. И несмотря на то, что все равно умудрились все оставшиеся переругаться и перессориться, но вот насчёт високосного года - все, как ни странно, пришли сразу к единому мнению, и даже никаких вариантов никто не предлагал - даже те, кто всегда норовят что-нибудь дополнительно предложить, потому что характер такой - очень хочется особенными быть - високосный - в честь гриба зеленушка - одеколоновым. Потому что очень уж похоже, и захоти даже кто какой-нибудь другой вариант предложить - и то не получится, вот насколько в точку оказалось.
А вот кто предложил - до сих пор никто не знает. Потому как и не важно это было, потому и запомнить никто не пытался. Потому как много было и помимо этого других важных дел, или потому что так обрадовались все, что сразу в точку сказано было, что и думать об этом не стали, собакам не скормили - и на том спасибо. А могли бы.
И вот дальше так и повелось, что в год этот одеколоновый и смертей много, и голова - то болит, то не болит. А этот и вовсе непонятно как начался, потому что превратились в самом начале в жуков четырнадцать одних человеков и улетели далеко полетать и посмотреть. Улететь - улетели, а не вернулись. А куда делись - никто не знает.
Такое и раньше бывало, чтобы улетали и исчезали, но каждый раз - хоть кто-нибудь обратно возвращался. А в этот раз - никто не вернулся. И никто не знает - почему? И всем, кто остался, от этого не по себе. Потому что разные у всех мнения насчёт того, что произошло. И хотя большинство считает, что погибли, некоторые убеждены, что не вернулись. Потому что - ходят об этом, хотя и неофициальные, но полупредания - что начиная с определенного места магнитная аномалия эта вроде как заканчивается, а за ней начинается какое-то другое пространство - или даже лучше сказать территория, но никто её не видел, и что там - никто не знает. Ни то, как именно выглядит, ни то - что именно там происходит. Потому что до неё никто не долетел, а оттуда никто не прилетал. И если почему не долетел - понятно, то вот - отчего не прилетал - непонятно совершенно. Потому что - если на некоторые трудности и то, что голова болит, и то, что в жуков летающих превращаться надо, чтобы пользу приносить, а не то в разделочный цех на переработку отправят, то в целом и в остальном - всё очень и неплохо.
А почему неплохо - а потому что всё, что не делается - всё для чего и отчего-то. И вот даже если этот 29-ый день третьего месяца одеколонного года взять - когда погода такая стоит, что и захочешь в жука превратиться, чтобы побольше пользы принести - то ведь и в нём свои плюсы есть. И очень даже и преогромные, если правильно на это посмотреть. Потому как сразу время находится, чтобы чем-то дополнительным заняться. Я вот рассказ сочинить уселся. А кто-то - кто умеет - картину в это время рисует. А то, что рассказ вроде как и не о чём, то это только на первый взгляд, потому что мне как раз кажется, что очень он содержательный получился.