А вот чего в роще этой, в которую они вошли, только не растёт. И берёзки, и ёлочки, и альпийские травы, и баобабов много, и ливанский кедр, и густые заросли ежевики и сумаха, и малины, и лиственница обычная и ягода ядовитая, но красивая - вороний глаз. Но поскольку дело происходит не сейчас, а в каменном веке - то все эти деревья, и остальное - гораздо больше, чем то, к которому не только современный житель земли привык, но даже и советский наркоман Петров, которому и без Каменного века всё кажется гораздо большим, чем оно есть на самом деле, потому что друзья советского наркомана Петрова самому советскому наркоману Петрову тоже плохого не посоветуют.
И вот как только они в рощицу эту вошли, то сразу - практически мгновенно - почувствовал вдруг Бхрагрх какой-то неопределенный страх. Но вот откуда этот страх взялся - понять он не может. Потому что, несмотря на то, что рощица эта полусвященная, но он ведь и раньше в ней бывал неоднократно? И никакого страха особого не чувствовал. Почтение там, к примеру, это было. Потише себя вести вроде как сразу хотелось - это тоже было. Про то, что испражняться под кустом не надо - это вроде как и самом собой понятно, проще сразу на менгир. И ведь был такой случай в их племени некоторое количество времени назад, Бхрагрх тогда еще совсем маленький был, даже из пещеры всего один раз выполз, и то сразу поймали и обратно вернули. Толком еще даже и не воспринимал и не понимал, что вокруг происходит - только на окружающих смотрел и думал, что это они так с ним играют. А в тот день криков в пещере было - до самого вечера. А почему кричали - потому что в тот день ритуальные пляски вокруг менгиров устраивали, примерно как сам Бхрагрх сегодня для того, чтобы менгир ему совет дал - как к реке пойти и наркомана Петрова встретить. И вот в тот день прибежали все взрослые с этих ритуальных плясок с криками и окровавленные и испуганные, и вот в тот день ничего другого Бхрагрх не запомнил, потому что что же он еще запомнить мог, если и этого не понимал. А вот уже потом, когда подрос - то спрашивал как-то у более взрослых - а что же это такое в тот день в пещере было, что все вокруг так долго и громко кричали, а кроме того все окровавленные были, а некоторые еще и плакали? И не у всех он это спрашивал, а только у самой главной в племени, которая в пещере обед на всех варила и командовала - по имени Запрдраунтрутара, 87 лет ей было и космы длинные и седые. И она ему так на это ответила:
- Это ты очень мне хороший вопрос задал, юный Бхрагрх. Потому что чем раньше ты узнаешь и поймешь, что же именно в тот день случилось, и отчего все так громко кричали, а некоторые даже что и плакали, тот тем быстрее ты догадки об этом строить перестанешь и займешься своим основным делом - начнешь становиться знаменитым охотником на мамонтов, потому что я в тебя верю и с раннего младенчества чувствую в тебе огромный потенциал. Только не загордись раньше времени, чтобы не заменило в тебе бесполезное тщеславие по поводу несостоявшегося, реальные и настоящие умения, которые охотнику на мамонтов свойственны. Потому что вот то, что в тот день случилось и произошло потому что один охотник на мамонтов - юный еще достаточно и подававший большие надежды по имени Кптцх загордился и вместо того, чтобы завоевать почёт и уважение всего племени своими навыками охотника на мамонтов, взял да и вздумал прямо под один из менгиров испражниться, а потом громко кричать начал - чтобы все сбежались и посмотрели - какой же он смелый молодец. И все действительно сбежались, но его даже и отругать толком никто не успел, потому что этот самый менгир на него сам неожиданно взял да и упал, и придавил насмерть, только немного времени Кптцх еще в живых оставался, чтобы от боли постонать и понять, как же он ошибся в этом своем решении. А все кто сбежался - поначалу вообще в себя прийти не могли от того, что им наблюдать пришлось. Потому что до этого никогда еще на их глазах менгир не падал. А уж на человека из их племени точно. Но все уже тогда поняли, что просто так менгир на человека не падает, а очевидно за что-то очень конкретное. И уже потом, когда общими силами менгир этот подняли и поставили так, как он и прежде стоял, то увидели за что именно этот валун древний на Кптцха так сильно прогневался. И в общем - хотя и горько, и страшно всем было, да и Кптцха тоже жалко - но все равно все согласились, что вот так ему и надо было, потому что не то место - земля вокруг менгира - чтобы там испражняться просто так да еще и всех остальных звать, чтобы посмотрели. А потом уже, когда по нашей полусвященной рощице гуляли, увидели, что он и там неоднократно испражняться приседал. Хотя и самого раннего детства - как и все в нашем племени - знал, что нельзя это делать, потому что не только сама рощица обидеться может, но и все остальные в племени заболеть от этого могут, и огонь погаснет, и удача на охоте отвернется. А Кптцх вот несмотря на это - именно так и делал долгое время, наверное хотел узнать - будет ему за это что или не будет? И вот поскольку ничего ему за это не было, то и решил он, очевидно, сотворить всё то же самое, но уже под менгиром - вдруг снова пронесет. А вот и не пронесло. Упал на него древний камень от такого оскорбления - и нет больше в нашем племени Кптцха. А всем остальным урок, и тебя юный Бхрагрх тоже. Не уподобляйся Кптцху, а лучше совершенствуй свое мастерство охотника на мамонтов. Или - если покажется тебе однажды - что достиг в этом умении наивысшего мастерства, то подумай о том - а как можно то же самое, но только еще лучше. И вот тогда не придёт тебе никогда в голову такая мысль, чтобы садится под менгирами испражняться.
И вот сейчас, когда в рощу эту они вступили, то очень живо вспомнил Бхрагрх - уже давно не юный - этот разговор с седой и косматой Запрдраунтрутарой, и никакого желания усесться в роще испражняться или - к примеру - предложить тоже самое сделать наркоману Петрову - у него не возникло. А вместо этого он неожиданно для себя даже вот так Петрову сказал:
- Вот, она полусвященная роща нашего племени, советский наркоман Петров. Нравится ли она тебе? И если нравится - то не кажется ли тебе, что не совсем правильно будет - деревья на трещотку именно в этой рощице ломати? Кабы чего не вышло?
- Кабы чего не выйдет, - ответил Петров, оглядывая рощу, - А неправильным мне это не кажется, потому что наоборот мне кажется это правильным. Потому что во-первых никакой другой рощицы у вас здесь поблизости все равно нет, а во вторых мы не для баловства здесь дерево ломать будем, а для сооружения большой трещотки, с помощью которой все твое племя станет сыто на долгие годы впредь, а может и навсегда. И именно за счет этого разовьетесь вы до таких людей, которые всему окружающему миру названия и определения давать будут. От которых потом много чего зависеть станет. А может даже и вообще всё. Именно поэтому запомни, пожалуйста именно сейчас, слова вот эти - трещотка, ломати - потом пригодятся.
И начали они подходящее дерево выбирать, и выбрали, и потом уже начали делать трещотку. А глину для свистулек решили набрать на реке, потому что она там была, а в рощице ее не было. Но сразу они трещотку целиком делать не стали, потому что тогда ее сложно к утёсу перевозить будет, а сделали только основную часть - столб, а все остальное вроде как на салазочки специальные положили, чтобы их по земле волочь можно было. А салазочки эти тоже из таких кусков дерева сделали, из которых потом остальные детали трещотки сделать можно будет, так что с одной стороны - это вроде и салазочки, а с другой вроде и трещотка, только в разобранном виде. И вот когда сделали, то советский наркоман Петров и говорит Бхрагрху:
- В общем бери, Бхрагрх, этот столб и неси его в сторону того утёса, а я рядом с тобой салазочки эти повезу, которые остальная часть трещотки - но без шести глиняных свистулек. А если хочешь - то можем наоборот сделать - я столб понесу, а ты салазочки повезешь. Вот как сам хочешь - вот так и сделаем. Тебе как больше нравится?
- Ну я даже и не знаю, - говорит Бхрагрх, - Наверное, я и впрямь лучше столб понесу, потому что если нас кто из племени увидит, то чтобы не решил - что всю основную работу за меня кто-то другой делает, потому что кто же мне тогда поверит, что это я сам всю такую трещотку сделал? Поэтому я лучше понесу столб, хотя и понимаю, что основная работа нам с тобой еще только на месте предстоит, когда мы эту трещотку собирать начнём. И это еще не считая того, что нам еще глиняные свистульки сделать предстоит, целых шесть штук, и по бокам закрепить. Потому как совершенно очевидно, что в этих глиняных свистульках всё основное и заключается. Потому что это вроде как такая тонкая часть приманки, потому что от ветра на утёсе станут они свист издавать по разному, чтобы объем получался и более сильный зазыв.
И вот как порешили - так и сделали. Бхрагрх столб понёс, а советский наркоман Петров - салазочки рядом с ним везёт. Везёт и негромко напевает:
- Вот мы с Бхрагрхом столб несём,
и салазочки везём.
И трещотку сделаем,
И со скалы все животные бросятся.
И тогда у племени Бхрагрха
Станет множество съестных запасов,
И станет свободного много времени,
Чтобы подумать потом о культуре.
И шесть свистулек мы глиняных сделаем,
И закрепим их потом на трещотку,
И станут они на ветру гудеть,
И станут на звук этот все животные бежать,
со скалы срываться,
вниз падать
и умирать.
И вот пока они шли, он так эту песенку и напевал, а Бхрагрх слушал, и ему эта песня очень нравилась, и так и дошли они до небольшой реки, на берегу которой было много глины.