Вот как оно интересно случается иногда - захочешь вот так вот каждый день по рассказу сочинять, а потом пару дней пропустишь по причине того, что настроение дурное выдалось, и сразу все хорошие и умные смысли куда-то порастерялись, и даже глупые и плохие тоже, а вместо них одни только последствия этого вот плохого настроения, который и захочешь как-нибудь выразить, а не получается. Потому как не хочется его усугублять, да и всем остальным его брать и портить, если кто вдруг случайно наткнется да и прочитает вдруг. И вот что же тогда делать?
Я вот склонен считать, что лучше всего в таком случае писать про железные дирижабли. Большие такие, тяжелые, огромные. Такие, которые сейчас и не летают уже, а если и летают, то очень редко и это скорее показательные полёты.
И вот оттого, что летают они сейчас крайне редко, и представляют они такой больший для писателя, который думает - о чем бы ему написать для того, чтобы разогнать тоску-кручину, с настроением собственным - не очень хорошим - примириться. Да и понять - а что же там с этими дирижаблями на самом деле? И почему они так приятны мне для рассматривания их на картинках, или даже для простого обдумывания?
Лично я не думаю, что дело в форме этих самых дирижаблей, а скорее всего в том, что эпоха, когда они безусловно главенствовали на небе, само по себе такая необычная и интересная, что вот и сами дирижабли тоже кажутся от этого необычными и интересными.
Но вот не оттого она необычная и интересная, что много там разных сложных и кровавых, и зловещих событий происходило, а оттого, что уж очень сильно непохожа она на ту, в которой всё человечество потом уже жить начало, и до сих пор жить продолжает. И вообще всем совершенно она непохожа, и одеждой, и повадками человеческими, и музыкой, и кинематографом, и фантастической литературой, и тем, что люди ели, и формой унитазов, в которые уже после того, как поели, ходили справлять нужду, а не просто там, как в наше время говорить у молодежи принято - опорожниться.
И вот здесь снова приходят на ум те самые дирижабли, с которых и начал я этот рассказ, и которыми я его, скорее всего, и закончу. Но не той причине, которой можно было бы подумать, особенно в связи с вышесказанным, а совершенно по другой причине - по причине будущей их популярности уже в середине двадцать первого века. Когда вновь сделались они самым популярным и доступным видом передвижения по воздуху на относительно небольшие расстояния, за исключением, конечно, самых обыкновенных воздушных такси.
И вот летит человек на таком дирижабле, и не бывает у него никогда такого скверного настроения - как у меня сейчас. И ничего с ним никогда на таком дирижабле и не случится, если только с Земли из какой-нибудь очередной зенитки не подобьют. Или если не взорвется.