Стоит у меня за окном во дворе лавка, рядом с лавкой урна, за урной немного поодаль еще одна лавка, а на этой лавке я сижу. Но не тот я, который из окна смотрит, а воображаемый я, который на этой лавке сидит и думает. А о чем думает - сказать очень сложно, потому что есть подозрения у меня, из окна на эту лавку и себя на ней смотрящего, что ни о чем не думает, а просто так там сидит. Сидит там во дворе и вроде как чего-то ждёт. И именно чего-то, а не кого-то, потому что если бы ждал кого-то, то вроде как машинально старался бы себя в порядок приводить - такими обыкновенными жестами - по голове рукой провёл, плечом дернул, воротник пальто поправил, шею почесал и так далее. Ну, еще бы, наверное, головой бы вертел по сторонам время от времени - я так часто делаю, когда кого-то жду, для того, чтобы издали увидеть, а не чтобы внезапная встреча произошла.
А вот тот я, который в данный момент на лавке находится, ничего такого не делает. Уставился куда-то перед собой в землю, и так и сидит. Поэтому вряд ли вообще о чем-нибудь думает, а просто как сел на эту лавку - так и замер. Вроде как изваяние такое. А может для того так сидит, чтобы представить - как именно будет выглядеть такое вот его изваяние, если его кто-нибудь изваять пожелает. Или нарисовать, к примеру. Может какой-нибудь знакомый того меня, который на лавке, об этом попросил, потому как сам художник или скульптор. Еще бы вспомнить - кто именно? Но не так уж это и важно. Важно то, что этот вот человек, он вот так и попросил:
- Знаешь, - говорит, - сходи вот туда во двор и посиди, пожалуйста, какое-то время на лавке. Если можно, не сильно шевелясь. А еще лучше вообще не шевелясь. А я в это время из окна на тебя посмотрю и наброски поделаю. Потому что очень мне хочется взять да и изваять тебя для истории, а еще потом отдельно портрет сделать. Что, мол, вот вроде сидит на лавке вроде как обычный человек, разве что не сильно веселый. А на самом деле, это вовсе и не обычный человек, а ты. Вот такая у меня задумка художественная будет, которая только на первый взгляд простая, а на самом деле совершенно не простая, потому что сложная. Потому что никаких объяснений в названии не будет, а называться она будет как-нибудь очень просто и безотносительно, вроде как "Зимний пейзаж с человеком на лавке 123". А вот что это за человек - понятно не будет. Хотя и будет ясно, что человек не случайный, потому что рисовать случайного человека дело такое - непростое. Нарисуешь вот такого человека случайного, а он это заметит, придёт и скажет:
- Это ты меня на этой своей картине, которая называется "Зимний пейзаж с человеком на лавке 123" нарисовал? А почему у меня не спросил? Может, я не хочу, чтобы ты меня рисовал. Может, я на этой лавке совсем не для этого сижу? И вообще - мало ли для чего я там сижу? Может с благовидными целями, а может и совершенно не с благовидными? И с настолько неблаговидными, что тебе о них лучше и не знать, а сам я всё равно рассказывать не стану - вот насколько они неблаговидные!
И вот именно по этой причине всем, кто на эту картину смотреть станет уже потом, если я вообще нарисую когда-нибудь, будет совершенно очевидно, что человека я изобразил не случайного, а возможно кого-нибудь из своих знакомых. И вот станут они выяснять - кого же именно из моих знакомых я там изобразил, и сразу поймут - кого же именно. Хотя очень возможно они решат, что на самом деле - это автопортрет. Ну, такой автопортрет в отдалении как бы. Как бы случайный взгляд на себя со стороны, как если бы увидел меня самого во дворе кто-нибудь тоже случайный и ненадолго и тоже из окна, и в общем-то, не составил бы обо мне никакого особого впечатления, а просто отпечатался бы я у него где-нибудь в памяти, подобно тому как книгу какую-нибудь ставят в шкаф в третий ряд и прочно и навсегда о ней забывают. И вот простоять она на этой третей полке может хоть сто лет, а может вообще столько, сколько станет этот шкаф стоять, и никто его разбирать не будет. Вроде как в какой-нибудь огромной старинной библиотеке, или на чердаке какого-нибудь дома, куда не поднимался никто уже очень сильно давно, а может и вообще никогда не поднимется.
Хотя может быть-то и совершенно по-другому? Может, никакого такого второго человека и вообще нет? Может, тот я, который сейчас во дворе на лавке находится - это вроде как энергетический отпечаток меня, который сейчас у окна стоит и во двор смотрит? Типа вроде как аура, но не совсем аура, а вроде как слепок некий в воздухе. Вроде как контур. Потому что ведь как бывает, когда на улице холодно? Выдохнешь, а в воздухе облачко пара держится. Потому что температура разная. И вот, к примеру, если бы было возможно такое, что в один миг можно было бы из этого двора к этому окну переместиться, то, наверное, примерно такой бы тепловой контур там же на лавке и остался бы. И создавалось бы полное ощущение, что речь идёт о двух разных людях. А на самом деле - это был бы один и тот же человек - просто очень и очень быстрый. Или бы у него приспособление было бы какое-нибудь специальное - вроде как телепортационный пульт какой-нибудь. И он на нем кнопку нажал - и раз, а уже не там, а здесь. Но и там тоже. Хотя для чего все такие сложности, я лично не знаю.
Но вот о чём я думаю, когда этот рассказ сочиняю, что может быть он как раз и напоминает живопись там, к примеру, или графику? Вроде как одно и тоже делаешь, а на самом деле - совершенно не одно и то же. Типа как французские пуантилисты делали - Сёра, там, Синьяк, Камиль Писсаро в один из своих периодов. Их по этой причине поначалу и не понимали не то, что в салонах, а и другие художники тоже, когда за работой видели. Сидит такой перед холстом огромным и целый день тонкой кисточкой крохотные точки на этом холсте ставит. То одним цветом, то другим, то третьим. Целый день такие точки ставит, а к концу дня лишь маленький уголок холста нарисован оказывается. И вот как раз в это время - под вечер - приходит обычно кто-нибудь из знакомых, смотри так скептически на этот твой холст и говорит:
- Чего, опять сегодня целый день ни хрена не делал? Не пишется, наверное? Наверное, вдохновения совершенно нет. Но это ничего, мне вот тоже ничего не пишется.
И вот очень может быть, что именно об этом и есть эта картина "Зимний пейзаж с человеком 123".