Аннотация: это только коротенький отрезок из всего произведения повествующий о жизни одного из персонажей.
Стен вынырнул из воспоминаний 18 летней давности и вопросительно посмотрел на Урри:
-А где ты шатался все это время?
- Я? - с легкой грустью в голосе произнес Ур, - Где меня только не носило...
С тех пор как ты уехал я начал тренироваться под началом отца. Из меня воспитывали воина-следопыта. Ну ты наверное помнишь, были в племени такие - все такие крепкие, никогда не улыбающиеся. Они часто уходили куда то и подолгу не возвращались, а когда приходили наконец в племя то приносили с собой диковинные трофеи. Вот и мой отец решил сделать из меня такого же. Изнуряющие тренировки начинавшиеся еще до восхода солнца и заканчивающиеся далеко после его захода. Я до сих пор помню тяжелые палки моих учителей которые не раз хаживали по моей спине заставляя меня превращать жир в мышцы. Я хорошо помню свой первый поход, который стал и последним.Тогда мне уже исполнилось двадцать лет и учителя сочли меня готовым отправится в поход. Отец тогда подарил мне этот топор - Урри указал рукой на могучую двулезвийную секиру для двух рук - им владели лучшие воины нашего рода. Мой отец, его отец и отец его отца. Давным-давно ее нам подарили гномы в благодарность за спасение одного из их племени. С тех пор эта секира является главным достоянием нашей семьи. Собирали в путь меня всем племенем. Ведь новые следопыты появляются у нас не так часто. Каждый норовил подарить мне что то "на удачу". Добрую половину из этих подарков я растерял за эти годы, но некоторые остались...
Так вот, мы должны были отправится в западные земли поскольку там, по слухам, находилось тайное святилище шаманов Ворграша, древнего орочьего бога. Наш отряд должен был исследовать заброшенное место. Путь наш длился добрых четыре месяца. Наконец мы добрались к нужному месту. Густая лесная чащоба в которой находилось святилище будто в страхе расступалось пред поляной с каменными руинами. Даже трава там была чахлой. Старшие воины сразу почуяли неладное, но долг перед племенем гнал нас вперед и мы вступили в руины. Наверху не было ничего примечательного кроме обломка статуи Ворграша, но вот под каменными обломками обнаружился замаскированный проход вниз. На скорую руку понаделав факелов мы начали спуск. Ход уходил под землю очень глубоко, сейчас я уже и не вспомню насколько наконец мы очутились в пустой, просторной пещере, из нее вело два прохода, мы пошли в правый. Затем последовала страшная путаница из перекрестков, малых пещер, поворотов и тупиков. Наконец мы вышли в огромный зал. Да-да это была не пещера а зал. Выложенный камнем с руническими письменами на стенах. Письменность была явно не орочья... зато вот кости в огромном количестве находившиеся на полу принадлежали явно нашим братьям. Из зала небыло другого выхода кроме того через который вошли мы. Наш отряд рассредоточился по залу и начал методично обыскивать останки орков. Незная как другие, а я нашел вот это - Урри выудил из-за пазухи странный амулет, он выглядел как солнце со странно, хаотично переплетающимися лучами, вот только нижняя половина мулета похоже была отломана, - я спрятал амулет в карман и тут сзади раздался вскрик. Я повернул голову на звук и увидел как отряд сгрудился вокруг странной каменной коробки похожей на гроб вплавленный в пол. Гроб был спрятан под грудой костей, когда их разворошил один из следопытов. Посовещавшись мы решили его вскрыть. Двое самых сильных воинов поднажали и одним резким движением сбросили каменную крышку на пол. Поднялся неимоверный грохот причиной которого ну никак не могла быть крышка, настолько он был громовой а затем все наши факелы внезапно потухли и я сначала услышал крики боли а затем увидел мелькнувшую мимо меня бесформенную тень. Не помня себя от страха и сопровождаемый захлебывающимися воплями товарищей и я рванул к выходу. Я не знаю каким чудом я сумел добратся до той самой, первой пещеры. Не иначе как сам Ворграш вел меня. Выбравшись на поверхность я увидел что вокруг ночь. Заночевал я прямо там, на руинах. У меня не хватило сил даже отползти подальше. Весь следующий день, а потом и всю неделю я дежурил у спуска ожидая что вот-вот и появятся мои братья, но никто так и не пришел. Тогда я понял что скорее всего они все мертвы. Я завалил проход так чтобы больше никто не смог его откопать и отправился в обратную дорогу. Путь занял у меня почти год. Дорогу я помнил плохо, поэтому много поплутал по западным землям. Наконец я добрался до своего родного поселения. Когда я завидел наши шатры на горизонте я возликовал, ведь задержись я еще на месяц и уже врядли сыскал племя которое отправилось бы на поиски нового места жительства. НО подойдя ближе я начал подозревать неладное. Небыло слышно абсолютно ничего, ни гомона, ни строгих команд, ни лая собак, ничего. Я опрометью рванул к шатрам и увиденное заставило меня содрогнутьтся - все воины нашего племени, включая нашего отца были убиты и свалены огромной грудой в центре поселения. Женщин и детей небыло, а на шатре вождя была надпись на всеобщем: "тварям не место рядом с высшими существами". Поселение было разграблено подчистую, забрали даже кухонную утварь. Пылая яростью я начал искать следы, и нашел их! Следы большокого конного отряда вели на восток от нашей стоянки. Еще два года я методично следовал за отрядом но никак не мог его нагнать. За два года я увидел еще одиннадцать таких же вырезанный поселений. А затем, однажды, след просто исчез. Когда я засыпал он еще был, а когда проснулся - след будто по волшебству исчез. В отчаянии я побрел в сторону ближайшего города. Там я устроился в наемный отряд. Меня там высоко ценили и платили хорошо. Все эти годы я тщетно искал информацию о том отряде головорезов, но атк ничего и не узнал. И тогда я решил найти тебя. Ведь в тандеме мы всегда работали хорошо, не так ли? Еще год я потратил на поиски полуэльфа по имени Стэнли. Наконец узнав где ты находишься я отправил тебе письмо с просьбой о встрече и вот ты здесь, рядом со мной, и я призываю тебя присоединится ко мне и отомстить тем тварям, вырезавшим наше племя и убившим отца! - последние слова Урри произнес в плотоядным рычанием, а глаза его заблестели как у хищника учуявшего жертву.