Аннотация: "Таких, как Роман Сенчин, либо не знают вовсе, либо знают очень хорошо." Рецензия в "Литературной газете" #39 (6340) (2011-10-05)
Роман Сенчин - писатель третьего эшелона. Он не принадлежит к числу мировых знаменитостей, "живых классиков", к которым наперегонки бегают за благословением политиканы. Он не относится к числу процветающих литературных бизнесменов, застолбивших за собой разные участки и закутки книжного рынка (эта дама пишет слюнявые книжки, а эта - слезливые, вот это - гражданин начальник над цехом по производству бр-р-рутальных зубодр-р-робительных боевиков, а это - владетель зыбких замков, рождённых в перистых кокаиновых облаках, и т.д.). Он относится к разряду "широко известных в узких кругах", и это не издёвка, а определение. О литераторах первых двух категорий знают многие, но большинство - понаслышке, не прочтя из их сочинений ни строчки. Таких, как Роман Сенчин, либо не знают вовсе, либо знают очень хорошо. Для вдумчивой, склонной к самоуглублению публики, которую язык не повернётся обозвать богемой, его имя - не пустой звук. Он - постоянный автор "толстых" литературных журналов, участник писательских семинаров, его сочинения входят в шорт-листы литературных премий.
Новую его книгу "На чёрной лестнице" можно было бы назвать сборником рассказов о неудачниках, но это будет несправедливо. Неудача может постигнуть лишь того, кто стремился к чему-то. А у этих людей, будь то журнашлюшка из "Эфира" или стареющие балбесы-переростки из рассказа, давшего название сборнику, в жизни ничего похожего на цель, сверхзадачу нет. Так что звания неудачников сенчинские герои не заслуживают. Да и героями их нельзя назвать даже в литературном смысле. Это персонажи - да, прописанные сочно и выпукло, тщательно и достоверно, - но не герои. Не злодеи и не подлецы. Злодей творит зло, а подлец подличает по своему желанию, по своей воле. А у сенчинских персонажей воля отсутствует, как у некоторых людей отсутствует способность писать и разуметь написанное. Это куклы, которых дёргают за ниточки менее безвольные люди, обстоятельства и даже потреблённые внутрь жидкости. И один прибор, о котором ниже...
Таков, например, центральный персонаж рассказа "Репетиции", открывающего сборник. Он едет через полстраны поступать в театральное училище потому, что прилип к самодеятельному театру и, кроме как кривляться на сцене, мало что умеет. В Москве, засыпавшись в первом экзаменационном туре, просаживает все деньги в игровом автомате, потому что ему насоветовала "попробовать" девица за барной стойкой. Вернувшись в родной городок, он хочет распрощаться со сценой ("Лицедейство всё это... Хочу на исторический попробовать. Когда-то историей увлекался очень"). А узнав от девушки, прежде игравшей в их труппе, что режиссёр соблазнил и бросил её с ребёнком на руках, преисполняется благородного негодования и готов растерзать негодяя, но... "Водка распалила, а пиво теперь слегка тушило, смягчало". И уже нет стремления вонзить режиссёру нож в сердце, и несостоявшийся мститель готов и дальше приплясывать в свите местечкового альфа-самца. До тех пор, пока тот не скажет "пшёл вон".
Нельзя определить, счастливы или несчастны все эти люди. Что двигало двумя пришибленными кризисом (экономическим и среднего возраста) клерками из рассказа "Жить, жить...", которые намеревались покончить с собой, а потом вдруг перестали намереваться? Им и самим невдомёк: "Прошло уже полгода с той встречи, а мы всё ещё живы". "Жизнь... состоит из череды мелких неприятностей", - рассуждает писатель в рассказе "Новый реализм". Вроде как и жить особо незачем, но и давиться на первом попавшемся суку нет повода. Жизнь не то чтобы беспросветная - скорее, бестолковая.
Кроме шуток - так действительно живут миллионы. Довольны ли они? "Да так, более-менее" ("Жить, жить...")
Прочитав сборник, нетрудно увидеть, кто же является истинным демиургом этого мира, ярким и сильным. Это его величество телевизор. Ему покорны все возрасты и все сословия. Преуспевающий газетчик ("Эфир") мечтает "у телевизора посидеть" - как о труднодостижимой нирване. Замотанная продавщица ("Пусть этот вечер не останется...") поддерживает себя мантрой - "Успеть бы к комедии на ТНТ". Счастливая семья ("Суббота"), сама того не замечая, живёт ВОКРУГ электронного домашнего божка:
"Муж принёс две чашки кофе; одну отдал жене, со второй забрался к стене... Уставился в экран телевизора... Жена вяло переключала программы".
Современная идиллия. Я не шучу. Не шутит, к сожалению, и Сенчин.