Аннотация: Производственная проза - рассказ о трудовых буднях современного тёмного колдуна.
Немного найдётся желающих бродить безлунной ночью по лесу, и мало кто даже при свете дня полезет в глубокий овраг, в котором и в июньский полдень темно, и то ли от вечного сумрака, то ли по другой причине каждого охватывает безотчётная сосущая тоска. Поэтому ни один человек не видел, как свежий холмик на дне оврага зашевелился, вспучился, и из земли высунулась бледная грязная рука. Она стала судорожно разбрасывать комья земли. Вскоре из-под земли пробилась вторая рука. На пару дело пошло быстрее, и через несколько минут обитатель могилы выполз наружу. Он передохнул, потом сунул руку обратно в раскоп и с усилием вытянул наружу большой бесформенный мешок. Он вскинул мешок на плечи и потащился по борту оврага наверх, оскальзываясь и хватаясь за ветки. Достигнув вершины, подземный житель перевалил через гребень и зашагал прочь.
Он брёл неуверенно, точно поднятый мертвяк -- или человек, который три дня пролежал в могиле, без света, без еды и питья, довольствуясь одним воздухом, и то через тростинку. Когда он вышел на прогалину, в неверном свете звёзд можно было бы увидеть, что половина лица его залита кровью, а на месте левого глаза зияет чёрная впадина.
Человек остановился, достал из-за пазухи платок и тщательно завязан здоровый глаз. Сделав это, он замер на месте, разведя в стороны полусогнутые в локтях руки ладонями наружу. Так он стоял некоторое время. Потом изувеченное лицо дёрнулось в несмелой улыбке, как будто он услышал что-то приятное. Не снимая повязки, человек подхватил мешок и зашагал в одному ему понятном направлении. Он шёл сквозь лес с необычной для незрячего ловкостью и через несколько часов вышел на опушку. Впереди было большое поле, и где-то вдалеке, почти у горизонта, спала деревня. Ни в одном из домов не было видно света. Загадочный странник постоял, прислушиваясь к чему-то, потом быстро подошёл к сосне, погладил кору, бормоча странные слова, и с неожиданной для измождённого калеки ловкостью полез вверх, хватаясь за обломанные сучья. Так, бормоча, он достиг веток и скрылся в кроне. Через некоторое время на землю с глухим стуком упало тёмное тело. Это был молодой ещё парень с петлёй на шее. Его лицо страшно вспухло, глаза выкатились из орбит, изо рта торчал язык.
Верёвка, на которой он был повешен, была перегрызена.
Следом за висельником спустился и подземный выходец. Он снял повязку и удовлетворённо вздохнул. Затем, продолжая бормотать, достал из мешка тринадцать оструганных колышков и принялся втыкать их вокруг мертвеца.
-- Знатный мертвячок... -- пробормотал он. -- Заложный. Целенький. Без изъянца. Хорошей смертью помер -- сам с тоски удавился... Девка другому дала... дур-рак, нашёл из-за чего... Это то, что нужно... Наворотим мы дел, парнишка... -- Прежде, чем воткнуть тринадцатый колышек, он взял ещё несколько предметов из мешка и уложил их внутри круга. Только потом он воткнул последний колышек.
Висельник вздрогнул. Одноглазый невозмутимо развернул широкую плоскую коробку, оказавшуюся ноутбуком, и включил его. Мертвенный свет экрана упал на изувеченное лицо. Подождав, когда компьютер загрузится, одноглазый воткнул в USB-порт длинный шнур, на противоположном конце которого была длинная трёхгранная пика из матового материала, похожего на камень. Её одноглазый воткнул в сердце висельника. Мертвец снова вздрогнул. Одноглазый прижал к губам большой варган и ударил по язычку. Раздался жуткий низкий звук. Мертвец пошевелился третий раз. Одноглазый забил по язычку, то медленнее, то быстрее, добавляя к рычанию варгана собственное утробное гудение.
Висельник задёргался, точно его ещё не перегнившие нервы били током. Он размахивал скрюченными руками, брыкался, туловище изгибалось, как тело змеи. Дёрнувшись особенно сильно, он встал на колени. Голова свисла на бок и дико уставилась на одноглазого. Тот продолжал играть. Руки мертвеца поднялись неуклюжими рывками и потянулись к одноглазому -- и вдруг опали. Мертвец рухнул на землю, как мешок с костями, и замер без движения. Теперь его можно было с полной уверенностью называть покойником.
Одноглазый выдернул пику из груди парня, отсоединил шнур от USB-порта и выключил ноутбук.
* * *
ТРИ ГОДА СПУСТЯ
-- Пал-Палыч, звонят с вахты. К вам женщина!
-- Красивая?
-- Наверное, да. Она говорит, что она -- ваша жена.
Крупный мужчина, утонувший в просторном кожаном кресле, поморщился.
-- Скажи, чтоб пропустили.
-- Да, конечно, Пал-Палыч. -- Незримая собеседница отключилась.
Пал-Палыч -- рослый широкоплечий мужчина с волевым, чуть оплывшим лицом и с небольшим животом, в дорогом зелёном костюме с золотой искрой -- поднялся из кресла и прошёл к окну.
-- Овца тупая, -- сказал он в пространство и вернулся в кресло.
Через некоторое время в дверь деликатно постучали, и после раздражённого пал-палычева "Да-да!" в кабинет вошла дама. В старых романах о таких дамах писали "со следами былой красоты". Она была богато одета, имела недешёвую причёску и роскошные серьги в ушах, и по ней было видно, что лет двадцать назад она и в самом деле была красавицей. Но сейчас переживания старили её больше, чем время.
-- Проходи, Мариша, присаживайся,-- доброжелательно сказал Пал-Палыч - но сколько скрытой издёвки было в этой доброжелательности! -- Сказать Машеньке, чтобы кофе заварила?
Гостья покачала головой.
-- Не надо мне твоего кофе, -- вполголоса проговорила она и осталась стоять.
-- Ну, на нет и суда нет. С чем пожаловала, дорогая бывшая супруга?
"Дорогая бывшая" в три приёма вздохнула и заговорила:
-- Павел, последний раз тебя прошу. Не за себя. За сына. Сын он тебе или нет? Ты ж нас без крыши над головой оставляешь, Павел, или ты ирод бесчувственный? Сына пожалей!.. -- дама захлюпала и потянулась за платком.
-- Так-так, Марина Викторовна,-- Пал-Палыч выставил вперёд пухлую ладонь. -- На слезу давить не надо. Если бы вы знали, сколько раз меня пытались взять на слезу, вы бы охнули. Не действует, давно проверено. Позволю себе напомнить вам, Марина Викторовна, что квартира, в которой вы изволите проживать, целиком и полностью принадлежит мне, поскольку приобретена на мои личные средства. И любой суд вам это докажет. Я же предлагаю обойтись без судебной процедуры, по-родственному. Вы продаёте ваш домик в Осташково, я добавляю вам необходимую сумму, не требуя, заметьте, возврата, и так мы вскладчину покупаем вам квартиру. Простите, однокомнатную. Я не миллиардер, а вы, Марина Викторовна, не инвалид войны и труда, да и Димчанский уже не пацан. Семнадцать лет, пора начинать жить по-взрослому. Пусть заработает, чтобы не жить с матерью в однушке. Я, когда в его возрасте был, мы всемером в двух комнатах в коммуналке жили, и ничего. Сама видишь, чего достиг. А если бы меня с малолетства по головке гладили, сюси-муси, я бы так и остался... сюси-муси!..
-- Димочка только в институт поступил! -- всхлипнула Марина Викторовна. -- Ему что, институт бросить? А если в армию загребут?
-- И в армию сходить невредно. Я отдал долг Родине, а почему мой сын будет прятаться за мамкиной юбкой? Мой сын -- мой! -- вырастет мужиком! И всего добьётся сам! Когда я увижу, что он стал мужиком, с руками и с головой, я его возьму в дело. А лоботрясничать... -- Пал-Палыч оборвал фразу и сердито засопел, глядя в сторону.
-- Скотина ты, Павел, -- тихо и горько сказала Марина Викторовна. -- Ты всё для этой лахудры копишь, я знаю... Всё для неё... даже сыну лишнюю копеечку дать жидишься... Понятно, ей от тебя только деньги нужны... а что ещё-то ей от тебя брать-то? Кончик-то у тебя давно уже на полшестого...
Пал-Палыч побагровел.
-- А ну-ка... вон отсюда, шлюха старая! -- рявкнул он.
-- Да не кричи, Пашенька. Подчинённые услышат. Я к тебе больше не приду, милый мой, родной. Только одно запомни. Пожалеешь ты. Страшно пожалеешь! -- Марина Викторовна развернулась и вышла из кабинета.
* * *
Через несколько часов Марина Викторовна сидела в небольшой прихожей на деревянной скамье. Чёрный шёлк, которым были обиты стены этого странного месте, зрительно ещё больше сжимал и без того скудное пространство. В стенных нишах стояли черепа, в которых плясал огонь, скупо освещавший приходую. Марина Викторовна понимала, что черепа -- не настоящие, а огонь -- красные лоскутки шёлка... но выглядело всё равно очень внушительно.
Бесшумно раздвинулась дверь, и на пороге показалась молодая рослая девица, отлично гармонирующая с этой мрачной прихожей. На ней была короткая чёрная кожаная юбка, корсет того же материала, приподнимающий и едва прикрывающий груди, на ногах -- чёрные ботфорты. Длинные ярко-красные волосы были выбриты с правой стороны, а губы -- выкрашены чёрной помадой. Глаза девицы закрывали зеркальные очки.
-- Госпожа, мастер Мориарх готов вас принять, -- сообщила она.
Марина Викторовна поднялась и поспешила пройти в комнату мимо учтиво посторонившейся девицы.
Комната, в которую она вошла, по обстановке напоминала прихожую, хотя была в несколько раз больше, и поэтому жутковатые светильники "горели" не только в стенах, но и на колоннах в полроста человека, стоявших на полу. У противоположной стены стоял просторный чёрный стол, а за ним восседал мастер Мориарх. Два светильника-черепа освещали его. Он был одет в чёрный костюм с чёрной же рубашкой и чёрным галстуком. Длинные волосы спадали по плечам и наполовину закрывали лицо. Жутко блистал единственный глаз. Облик господина Мориарха дополняла ухоженная борода.
Не здороваясь, он указал вошедшей на пуфик возле стола.
-- Знаю, зачем пришла, -- заговорил он, не дав посетительнице рта раскрыть. Марина Викторовна изумилась и немного испугалась. Она вспомнила, что в телефонном разговоре с секретаршей мастера Мориарха -- наверное, сейчас это она и была -- ни словом не успела обмолвиться о своей беде. "Мне это совершенно не нужно, -- заверила её секретарша, когда она по привычке попыталась изложить суть проблемы. -- Обо всём вы будете говорить с мастером Мориархом. Я только должна вас предупредить, что мы работаем по предоплате, и что наша работа стоит очень дорого. И что мы принимаем оплату исключительно наличными". Марина Викторовна попыталась узнать, что означает "очень дорого", но холодно-вежливая собеседница ушла от ответа. Сейчас в сумке Марины Викторовны лежали полтора миллиона рублей в банковских пачках -- кредит, взятый в одной из бесчисленных грабительских контор. "Отдам, -- думала Марина Викторовна. -- Квартира будет моя -- отдам".
-- Давай, что принесла, -- распорядился мастер Мориарх.
-- Волосы... -- пролепетала Марина Викторовна. -- С расчёски евошной сняла. И фотку. Хорошую. Не старую.
-- Себе на память оставишь, -- ответил мастер Мориарх. -- Давай плату за работу. -- Он хлопнул в ладоши, и через пару секунд возле Марины Викторовны возникла давешняя девица. Теперь она держала перед собой поднос. Несчастная женщина дрожащими руками выгребла из сумки лёгкие кирпичики денег и побросала на поднос. Девица отступила и растворилась в темноте.
-- Завтра к вечеру, не позже, быть тебе вдовой. Квартира будет твоя. А теперь прощай, -- проговорил мастер Мориарх, и в тот же миг все светильники разом погасли. В комнате без окон воцарился абсолютный мрак. Марина Викторовна охнула от ужаса и схватилась за сердце -- но тут бесшумно раздвинулась дверь, и она бросилась к выходу.
* * *
По вечерней улице шёл одинокий припозднившийся прохожий с портфелем-дипломатом, а за ним, на расстоянии двадцати пяти метров, тащились трое юнцов. Все трое были одеты одинаково -- в тёмных джинсах и тёмных кожаных куртках, хотя тёплый майский вечер располагал к более лёгкой одежде.
-- Щас свернёт во двор -- там и обработаем, -- вполголоса проговорил один. Остальные закивали.
Словно услышав их, прохожий неторопливо свернул в арку длинного панельного дома.
-- Погнали! -- тихо крикнул сообщникам всё тот же парень, и первым рванул с места, на бегу вытаскивая из-под куртки короткую биту.
Прохожий словно не слышал топота ног за спиной. Он не обернулся и не ускорил шага. И когда бита с тупым хряском обрушилась на его затылок, прикрытый длинными волосами, он без звука рухнул ничком. Грабитель несколько раз ударил его по голове, потом выхватил из руки "дипломат" и бросился наутёк через двор. За ним бежали двое его приятелей. Каждый из них по разу пнул неподвижное тело.
Когда стих топот троицы разбойников, прохожий поднялся. Тот, кто не видел избиения, подумал бы, что интеллигентный господин непонятно зачем по своей воле прилёг, а теперь встаёт. Свидетель преступления был бы в шоке: даже неискушённому человеку ясно, что после таких ударов не поднимаются. Вообще. Если бы эту картину увидели сами налётчики -- они бы в ужасе бросили добычу и удирали бы, обгоняя собственный визг. Но воскрешения жертвы ограбления не видел никто.
Неубиваемый прохожий поглядел вслед юным грабителям, усмехнулся и пошёл дальше. Половина лица была завешена прядью волос. Одинокий глаз светился в полумраке.
* * *
-- О, пацаны! Ноут! Нормально так поживились!
-- Не поживились, а поживился. Я, -- ответил парень, который первым напал на прохожего.
-- С какого хрена, Димон?
-- С такого, что я его успокоил, пока вы позади телепались, -- ответил Димон. -- Если такие жадные, могли бы ему карманы обшмонать. Кошелёк там, мобилу достать... да хоть куртку с него сдёрнуть! Так нет же! Вам же ссыкотно! Чё я, не видел, как вы мимо него просквозили?
-- Чё ссыкотно? Кому ссыкотно? -- завёлся разбойничек, который возмущался несправедливым, с его точки зрения, дележом. -- А за базар ответишь?
-- Да ладно тебе, Корень! -- вмешался третий. -- Остынь. Димон прав. Он, по сути, в одно лицо ноут отработал. И вообще, ему сейчас нужнее. Для нас с тобой это, по сути, развлекуха, а ему бабки нужны, чтоб кушать. Его папаша свежую ляльку нашёл и Димона нашего с матерью на улицу скоро выкинет.
-- А тебе чё за дело?!. -- оскорбился Димон.
-- А чё, я по сути не прав? Слыш чо, Димон, может, мы хотя бы чемодан евошный возьмём, а? Толкнём кому-нибудь, всё лавэшки какие-нито, а то как-то не по-людски выходит, согласись...
-- Забирайте, -- бросил Димон.
* * *
Глубокой ночью Димон сидел в своей комнате на тахте, скрестив ноги, и пялился в дисплей трофейного ноутбука. Его не покидало ощущение, что здесь кроется какой-то подвох. Судя по значкам на рабочем столе, на машинку были загружены основные рабочие программы и ничего кроме них. Однако диск почему-то был забит более чем на треть.
-- Ин-тер-ре-есно... -- пробормотал юный грабитель. Он нажал на клавишу пробела, которую ламеры называют "эни кей" -- и, к его удивлению, посреди дисплея высветилось диалоговое окно.
"Файл SoulCollector.exe требует запуска", -- сообщил компьютер.
Димон наугад потыкал мышкой в разные места дисплея, но компьютер отзывался тупым звоном, а в диалоговом окне высветилась новая надпись:
"Не пытайтесь принудительно прервать работу компьютера. Если это произойдёт до того, как будет запущен файл SoulCollector.exe, вся информация на вашем компьютере будет уничтожена".
"Вирусня, что ли? А, один хрен, мне это задарма досталось. Рискнём, пожалуй..." -- и Димон нажал кнопку OK.
Программа запустилась на удивление быстро. Через несколько минут открылось новое диалоговое окно, при виде которого у удачливого грабителя приятно заныло под ложечкой. Судя по всему, это была игра в 3D с откровенным эротическим содержанием. Заставка изображала девицу в кожаной сбруе, замершую в призывной позе.
PRESS ANY KEY -- засветилась красная надпись поперёк мягкого места девицы.
Димон привычно нажал "пробел". Картинка изменилась - возникло лицо, шея, голые плечи и верхняя часть бюста девицы. Демонически-чёрные губы красавицы шевельнулись.
"Введите ваше имя", -- с придыханием проговорила она.
"Дмитрий", -- напечатал парень.
"Введи своё НАСТОЯЩЕЕ имя", -- с нежным нажимом уточнила девицы.
Димон вспомнил, как его в детстве называли папа и мама... когда они были все вместе и любили друг друга. Он скрипнул зубами, потому что понял, что это время уже никогда не вернётся...
"ДИМЧАНСКИЙ", -- напечатал он.
Этот ответ девице понравился, потому что она предложила ввести дату рождения. Димон ввёл свою, без обмана.
"Димчанский, ты душка, -- проговорила его виртуальная собеседница. -- А теперь введи код, который ты видишь перед собой. Когда введёшь, мы с тобой немного пошалим!.." -- Она склонила головку к плечу, прикусила зубками ноготь и кокетливо покосилась на парня.
На дисплее открылось окно для записи, а выше поползли цифры. Они ползли небыстро, и Димон успевал их забивать.
-- Дима, с кем ты тут? Ой, это ты на компьютере опять...
-- Мам, отстань! -- раздражённо бросил Димон, поворачивая дисплей так, чтобы мать не могла его видеть.
-- А компьютер вроде не наш... -- Марина Викторовна, придерживая рукой халат, придирчиво окинула взглядом ноутбук.
-- Купил сегодня. Мам, ну что не так? Дай... в общем, нормально всё.
-- Тц... тайны мадридского двора! Ой, Димчанский, что ж ты со мной делаешь... -- горестно пробормотала мать.
-- Мам, всё нормально! Ну, хватит уже!
Мать вздохнула и закрыла дверь, а парень развернул к себе дисплей, где цепочка цифр замерла, а девица недовольно надула губки, огорчённая перерывом. Код был длинным, и на то, чтобы забить его до конца, потребовалось несколько минут. Зато потом девица на дисплее начала творить такое, что Димон забыл все волнения и тревоги. При этом она лепетала что-то бессвязное, но очень возбуждающее...
Если бы Марина Викторовна -- а это была она -- увидела девицу на дисплее, она была бы изрядно удивлена, узнав секретаршу мастера Мориарха.
* * *
-- Да? То есть проблем не будет? А как же это... совместно нажитое во время брака, труляля-тополя...Вопрос решабельный? То есть по документации всё будет пучком? Ну и ладушки. Семёныч, надеюсь на тебя.
Закончив беседу, Пал-Палыч удовлетворённо отдулся и развалился на заднем пассажирском сиденье.
-- Славик, чё стоим? -- спросил он.
-- Пробка, Пал-Палыч, -- отозвался шофёр.
-- А что, объехать её нельзя?
-- Да она как-то внезапно образовалась, Пал-Палыч. Там, по ходу, кто-то поцеловался.
-- Мать твою... Впору на метро пересаживаться! -- проворчал Пал-Палыч.
В это время на его планшете замяукал скайп. Пал-Палыч некоторое время колебался, потом решил принять вызов.
-- Здоров, Димчанский! -- сказал он, пытаясь придать голосу здоровую мужскую бодрость, суровую отцовскую ласку и скрытую теплоту.
-- Здравствуй, пап! -- На экране высветилось лицо удачливого юного грабителя. -- Как дела?
-- Дела у прокурора, у нас делишки! -- сострил Пал-Палыч. -- Слышь, парень, а мать тебе не вставит фитиля, что ты со мной говорил?
-- Ничего, -- неопределённо, но очень уверенно ответил Димчанский.
-- Сынок... ты вот что... Ты вот что пойми... Взрослая жизнь... она такая... сложная штука, мать её... Ты был и останешься моим сыном, и твоя мать -- мать моего сына, но так получилось, что я люблю другую женщину...
-- Я понимаю, пап...
-- Ну, надеюсь, что понимаешь... Ты ж всё-таки мужик! И вот ещё что, Димчанский. Я прошу -- нет, я требую, чтобы ты уважал мать, слышишь? Чтоб она никогда -- слышишь? -- никогда не жалела о том, что у неё такой сын! Ты меня понял?
-- Отлично понял, пап! ...Да, слушай, мне тут друзья прислали игруху... Я тебе кину. Крутая! Только ты запусти её сразу, сейчас, ладно?
-- Крутая, говоришь? Хм... Ну, давай!
Скайп блюмкнул, передавая файл.
Некоторое время Пал-Палыч молчал. Славик, наученный не слушать разговоры хозяина, бдительно следил за дорогой, и, стоило образоваться маленькой прогалине, посылал машину вперёд. Поэтому он дёрнулся, когда услышал позади себя истошный вой, переходящий в рёв. Он рефлекторно обернулся. Хозяин, ревя тигром и обливаясь слезами, ломал об собственную голову планшет. Нежная техника сопротивлялась недолго. Покончив с планшетом, Пал-Палыч уставился на шофёра. В налитых кровью глазах не было даже намёка на мысль -- только дикая, звериная тоска и смертный ужас. Славик отшатнулся за секунду до того, как в него выстрелила рука хозяина. Пал-Палыч целился в глаз, но промахнулся и вцепился в ухо шофёра, и оторвал его, как бумажное.
Славик заорал от боли и ужаса и вылетел из машины, как пробка из бутылки. Он видел, как лобовое стекло подёрнулось паутиной трещин, затем подлетело на три метра, и воющий зверь, отдалённо напоминающий начальника, выкатился на дорогу.
-- Спасайтесь! Он бешеный! -- заорал Славик.
-- Ыыыыааахх! -- ответил Пал-Палыч и на четвереньках, точно горилла, бросился поперёк шоссе. Он прыгал по капотам и крышам, рычал, колотил ногами в стёкла, потом спрыгивал на асфальт и бился о дорожное покрытие головой. Рассерженные и напуганные водители гудели клаксонами, кричали, и сквозь этот гвалт Славик с ужасом услышал хруст кости -- взбесившийся шеф сломал себе череп.
Пал-Палыч с обезьяньей ловкостью вскочил на крышу высокого джипа и вцепился себе в глаза. Всё произошло мгновенно. Рёв сменился визгом. Славик успел увидеть -- эта картина потом долго преследовала его -- две пустые кровавые глазницы на лице начальника.
Ослепший Пал-Палыч высоко прыгнул, перевернулся в воздухе и "свечкой" ударился об асфальт.
Всё было кончено.
Между машинами к трупу со сломанной шеей бежали полицейские.
* * *
Димон, он же Дима, он же Димчанский, вот уже двадцатый раз безуспешно пытался связаться с отцом. После того, как он передал SoulCollector.exe, связь внезапно оборвалась.
-- Хрень какая-то, -- подумал юноша, поставил ноут на неразобранную постель и плюхнулся рядом.
Хотя... всё верно. Отец правильно понял намёк, и теперь, если и соизволит поговорить с сыном, то лишь для того, чтобы объяснить ему, что он засранец, что его мало пороли, и мал ещё так шутить со взрослыми людьми.
А поделом. Что бы там не произошло между ним и маманей, выкидывать родного сына на мороз -- это уже слишком. Так может поступить только конченный пидор.
Димон вздрогнул, поймав себя на том, что назвал отца... так, как назвал. Он недоумённо взглянул на экран ноута и не удивился, когда на нём сама собой возникла заставка SoulCollector.
-- Димчанский! -- окликнула его девушка в кожаной сбруе. Он дёрнулся -- она говорила так, будто они сидели в одной комнате. -- Ну, не дёргайся! Ты всё правильно сделал! Он действительно конченный пидор!
Парень вытаращил глаза. От современной игрушки он готов был ждать чего угодно -- но впервые видел, чтобы компьютерная программа читала мысли.
-- Он уже получил своё. Перед смертью он вырвал себе глаза, а когда сдох -- обосрался, -- с милой улыбкой продолжала девушка. Димон видел, что она уже не похожа на 3D-модель, а ничем не отличается от живой. Как будто её записали в хорошем качестве. Только это не похоже на запись.
-- А ты, Димчанский, скоро с ним встретишься, -- продолжала бесовка с экрана. -- Хочешь, я покажу тебе, каков ты будешь... через час? -- девушка пропала, и Димон с нарастающим ужасом увидел на дисплее свою комнату. Изображение было каким-то мутным, и эта муть двигалась. Он понял, что это не муть, а дым. А потом он увидел себя. Точнее, свой голый обожжённый труп, скорчившийся на обгоревшей кровати.
Он почувствовал, как подкатывает сладкая дурнота, хотел встать -- но вместо этого потерял сознание.
Ноутбук продолжал работать. Через несколько минут вентилятор взвыл и со щелчком остановился. Затем раздался треск, и изо всех щелей компьютера повалил густой едкий дым. По клавиатуре пробежал зелёный огонёк. Ещё через минуту загорелась простыня.
Когда затлело одеяло, Димон ещё был жив. Но, когда огонь, хитрым обходным маневром подобравшийся к нему, вцепился в волосы, он уже умер, отравившись продуктами горения.
* * *
В этот день Марина Викторовна ездила к адвокату и возвращалась в расстроенных чувствах. Шанс выиграть дело был минимальным. Максимум, на что она могла рассчитывать -- на неравноправный раздел квартиры. Ей очень повезёт, если она с Димчанским переедет в двушку в каком-то пролетарском районе.
Запах гари она почувствовала ещё в лифте. На их -- пока ещё их -- лестничной площадке дым клубился особенно густо. И шёл он -- вот ужас! -- от дверей квартиры. С сильно бьющимся сердцем она открыла дверь...
...Через пятнадцать минут со двора элитного дома выехали две "скорые". Одна увозила в морг трудноопознаваемые останки Димона, на другой везли в реанимацию его обморочную мать. Пожарные продолжали работу. Оставались и полицейские, хотя дело было ясное -- несчастный случай, состава преступления нет.
* * *
Ещё через час у Корня, который торчал дома и тупил в компьютер, зазвучал сигнал скайпа. Парень недовольно скривился -- его вызывал Димон. Он подумал, стоит ли отвечать - и всё-таки решил ответить.
-- Здорово, что ль, -- проворчал он.
-- Здоров, Корневище! Чё такой примороженный?
-- Да так, нормально всё. Сам должен догадаться. Может, пересечёмся, поговорим нормально? Ты не думай, без мордобоя, без ничего, просто перетрём... Ну, если кто-то чё-то не понял...
-- Да мы встретимся, Корень, скоро встретимся! Ты слышь чё... Я на том ноуте такую игруху нашёл! Охренеть!
![Soulcollector.exe [Яна Мигами]](/img/t/titow_wladimir_wladimirowich/soulcollectorexe/janamigami033.jpg)