Аннотация: Copyright,2000, Кишинев, CZU 882(478)-3 T66 ISBN 9975-72-077-3
КАРЛСОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ НА КРЫШЕ...
Это удивительно, но уже засыпая у себя дома, я все видела перед глазами панораму убегающей вдаль прочь от города дороги, кажущиеся приземленными отсюда высотки домов и крыши, бесконечные крыши, на одной их которых, устав от общества, угнездился тридцатилетний Карлсон, мужчина в самом рассвете сил, с моторчиком и пропеллером за спиной...
Кто-то, наверняка, мог бы продолжить, что Карлсон время от времени опускается со своей высоты к людям, прилетает к их окнам, стучится в сердца и спрашивает: найдется ли в их душе место маленькому чуду? Чуду - юду. Вере в необычное?..
Там, у себя, наверху, он сотворит свой мир, спустившись на землю предложит разделить его с нами, а отринутый и потревоженный, вновь удалится в свой маленький домик под крышей и будет взирать оттуда на нас с высоты птичьего полета, с балконов-облаков и молить сам не зная кого о встрече друга, единомышленника...
Вы думаете, все что прочитали бред? Нет, простая гипербола. Карлсон действительно существует. Живет он в собственной мастерской на высоком-высоком доме, страже городских ворот. Он художник авангардист, поэтому, действительно, творит необычный мир. Необычный для нас - реалистов, ходящих по земле жителей пятиэтажек.
Откуда эта атмосфера в его творчестве и самом воздухе которым он дышит? Может она от высоты, когда воздух становится разряженным и все видится с высоты птичьего полета? И фантазия раннее неподъемная, как плюхающий по болоту бегемот, вдруг приобретает крылышки, парашют, воздушный шар и сама, независимо от владельца сознания, вдруг воспаряет в эфемерные высоты, разделяя чуждое и по этому чужое парение, проникая в другое, неподвластное ранее измерение? И вот уже - это картина из созвучия и противоборства черного и серого, линии и эллипса, абриса и овала. Вот я - это уже не я, а диалог неприемлемых ранее, на Земле, форм. Может быть, в выставочном зале, действительно, такое смотрится плохо, или вообще не смотрится.
Может быть, для того, чтобы проникнуться, надо подняться? Туда, на эту высоту, выпить отстоянного чаю, повернувшись щекою к лицу калорифера, послушать гул -гудение -сплетни постоянных гостей? Соседей по крыше? Единоверцев?
Не знаю этого. Знаю, что иногда, раз в большой промежуток времени, случаются коловращения. И жизнь, выпадая из привычного круга, дарит сектор ПРИЗ! - он твой. Начал торговаться, вертешить, снобствовать - и шанс потерян для тебя навеки. Но если вдруг день твой благословен и ты настроен камертоном на диалог с инако -мыслящими, инако -видящими, инако -живущими и инако -чувствующими, то гимн тебе, человече! Взобравшемуся на Эверест! Проникнувшему в разверстую подземку Ново -Афона! Гимн тебе и салют! За то, что приподнялся, возвысился над самим собой в своем одиноком парении. И в награду тебе - пойманный и задохнувшийся в твоих сетях мир - маленький зверек, терпеливо скребущий свою норку.
Я вошла в это пространство, эту филигранную явь, с непонятными, но пойманными формами, которое не говорило, просто отворилось в себе для меня. И вот нас уже двое: это Нечто и я, заключенное в бесчисленные линии убегающих вдаль миражей...