Катя возвращалась домой поздно. Коллеге позарез надо было отлучиться с работы, и она попросила "прикрыть её перед начальством", отчего на Катину безотказную голову свалилась гора лишних документов.
Хорошо знакомая дорога в темноте выглядела по-другому. Идти по ней было неприятно. Хотелось ускорить шаги. Хотелось оглянуться - не идёт ли кто позади?
- Миаааау... - раздалось из глубины мусорного бака.
Катя остановилась и прислушалась.
- Миааааааау! - приглушенный, сдавленный вопль звучал отчаянно и безнадёжно, кошачий голос был хриплым, словно его обладатель звал на помощь долгие часы и потерял всякую веру в спасение.
С тяжёлым вздохом Катя нагнулась над баком и принялась в нём рыться. Кот, к счастью, время от времени подавал голос, и нужный мешок нашёлся довольно быстро - на поиски у Кати ушло не больше десяти минут и двух сломанных ногтей.
Из серого тряпичного мешка она извлекла сбитый из досок ящичек, перевязанный крест-накрест веревкой, с рядом круглых отверстий в стенках. В такие ящики на почте пакуют посылки. Катя поразилась: с какой же силой должен был вопить кот, чтобы она услышала его снаружи!
Доламывая остатки ногтей, она развязала тугой узел и подняла крышку ящика. Кот лежал внутри, тяжело дыша - должно быть, воздух сквозь плотную ткань мешка поступал с трудом, и его едва хватило, чтобы зверёк не задохнулся. Кот был совсем маленький, тощий, шкурка туго обтягивала тонкие рёбрышки. Шерсть неопределённо-серого цвета топорщилась сосульками.
Кот поднял голову, посмотрел на Катю и раскрыл рот в попытке ещё раз мяукнуть - но, наверное, вконец сорвал голос, потому что из его горла вместо крика вырвалось сипение, похожее на звук закипающего чайника.
- Вот же, - с чувством сказала Катерина, - л-люди!
У неё никогда не было кошек. Она побоялась взять кота на руки - так и несла его домой, в ящике. Кот лежал смирно. Смотрел на Катю жалобно, вздрагивал и прижимал уши, когда мимо проезжали редкие по позднему времени машины.
Глаза у него были не зелёные, как, по Катиным представлениям, полагалось кошкам, а жёлтые.
- Котика решили завести? - спросила консьержка баба Света. - Вот и ладно, всё не одной, веселее будет.
Приторно-сладкая улыбка бабы Светы подразумевала, что кроме бездомного кота, вытащенного из мусорки, других желающих скрасить Катино одиночество нет и не предвидится.
Настроение у Кати разом испортилось. После ухода Дениса такое случалось часто: за невинным на первый взгляд замечанием ей виделось второе дно, намекающее на её неудачливость и глупость. Она не знала, действительно ли соседи шепчутся за её спиной, или ей кажется? Жалуется ли мама подругам на непутёвую дочь, которая в двадцать восемь лет работает секретаршей "подай-принеси" за копейки, замуж выйти нормально не смогла, живёт в старенькой однокомнатной квартире, доставшейся от бабушки?
Катя вспомнила, что бабушка говорила осуждающе про таких, как она: "ни котёнка, ни ребёнка".
Ну, усмехнулась она про себя, котёнок у неё теперь есть.
***
- Красивый, - вынесла вердикт соседка Инна.
Накормленный, отмытый и причёсанный, кот и впрямь выглядел неплохо. Он лежал, развалившись на подоконнике, разглядывал хозяйку и гостью.
На кошачьей шее красовался ошейник, на котором были выгравированы Катино имя и телефон - так посоветовал ветеринар, которого Катя вызвала для осмотра подобранного кота.
Осмотр показал: зверь абсолютно здоров.
- Слушай, Кать, я к тебе вообще-то по делу. - Инна облизала чайную ложку и отчего-то смутилась. - Тебе тут позвонить могут.
- Мне? - удивилась Катя.
- Да. Потому что я письмо отправила, а телефон твой дала.
- Какое письмо?
- На телевидение! - глаза у Инны вспыхнули энтузиазмом. - С фотографией и анкетными данными! На семнадцатый канал, там ведущая требуется. Конкурс объявили три дня назад. Ну, ты что, не смотришь?
- Смотрю, - соврала Катя. Телевизор она не смотрела. Не было ни времени, ни желания. К тому же, Денис называл телевизор ящиком для идиотов. Но не объяснять же этого двадцатилетней соседке.
- Ну и вот! Отправила им на сайт свою анкету! А телефон указала твой, а то родители узнают - убьют. А если мне при них позвонят, они мне всю душу вопросами вынут, или вообще сами на звонок ответят. Они у меня знаешь ведь, какие. Достали - во!
Инна чиркнула рукой по горлу.
Катя кивнула. С родителями соседки она была знакома.
- А так не убьют, если тебя в телевизоре увидят? - поинтересовалась Катя, уяснив суть Инкиного плана.
- Если я пройду на конкурсе, - махнула рукой Инна, - уговорю! Главное, чтобы ответ на письмо раньше меня не прочли, или на звонок не ответили. А ты скажешь, что ты - это я, а потом всё передашь, хорошо?..
Вытирая посуду, Катя с внезапным раздражением думала о том, что если б не необходимость скрыть от родителей дурацкий звонок, Инне и в голову бы не пришло заглянуть к ней в гости. Что общего между красавицей-студенткой, у которой отбоя нет от поклонников - и ею, Катей, неудачницей и клушей?
Почему у неё всё так плохо? Точнее, даже не плохо - а никак. В её жизни ничего не происходит. Она одевается как серая мышь, к ней никогда не подходят знакомиться на улицах, у неё идиотская работа, начальник, который терпеть её не может, коллеги, которые делают карьеру, в то время как она сидит на одном и том же месте и ничего, ровным счётом ничего не меняется.
Конечно, Денису она быстро надоела, странно, что он вообще обратил на неё внимание.
Катя подняла голову от тарелок - и словно наткнулась на острый, внимательный взгляд жёлтых кошачьих глаз. Кот сидел рядом, на кухонном столе, наклонив голову, и смотрел ей прямо в лицо до странности осмысленно.
- Кыш на пол, - растерянно сказала Катя.
Не обращая на её слова никакого внимания, кот уткнулся лбом ей в бок - и заурчал, басовито, раскатисто, удивительно громко для своих скромных габаритов.
Катя неуверенно положила руку ему на спину и погладила.
Вспомнила: она читала о том, что кошки чувствуют настроение хозяев.
- Надо же, - вслух сказала она, обращаясь к коту, - ты меня... утешаешь, что ли?
Кот продолжал мурлыкать. Всё наладится, казалось, слышалось в его урчании.
Всё наладится.
***
С утра, собираясь на работу, Катя соляным столпом застыла у кресла, разглядывая свой любимый костюм, заботливо разложенный на этом самом кресле вчерашним вечером. Пиджак был покрыт клочьями кошачьей шерсти. По подолу юбки тянулись впечатляющие рваные полосы: ночью об ткань всласть поточили когти. Второй "рабочий" костюм, как назло, лежал в ожидании стирки.
Третьего у неё не было.
- Зараза ты, - беспомощно сказала Катя, отчего-то чувствуя себя не вправе всерьёз сердиться.
В конце концов, откуда коту знать, что тряпки на кресле нельзя рвать и валяться на них нельзя? Она сама виновата, не убрала одежду в шкаф. Забыла о том, что у неё теперь есть кот.
***
- Тебе идёт, - одобрила коллега.
- Спасибо, - отозвалась Катя. Уши у неё горели.
Ей казалось, все сотрудники по очереди заглядывают в кабинет, чтобы выразить одобрение её новым внешним видом.
Ей казалось, у неё неприлично торчат из-под чересчур короткой юбки колени, а без пиджака рубашка выглядит почти прозрачной.
Она казалась себе голой под десятками взглядов.
Зазвонил телефон.
- Да, - сказала Катя в трубку.
Ирина, вторая секретарша, Катина соседка по кабинету, перестала стучать по клавиатуре и прислушалась.
- Добрый день, - прозвучал в телефоне вежливый женский голос. - Вы Мирошникова Екатерина? Это
семнадцатый канал. Вы посылали заявку на должность телеведущей?
- Да, - согласилась Катя, - посылали. Только...
- Нас заинтересовала ваша кандидатура, - сообщила трубка. - Вы можете сегодня подойти для беседы в нашу студию?
Под полными любопытства взглядами Иры, Катя торопливо записывала время и адрес.
Первой Катиной мыслью было позвонить Инне и обрадовать соседку. Но, уже набирая номер, Катя остановилась.
В трубке назвали её, Катину, фамилию. Не Инкину. А Инна посылала анкету на своё имя, она так и говорила: "скажешь, что ты - это я".
Это какая-то ошибка. Надо разобраться.
Ты ведь не собираешься туда идти, сказала она себе.
И тут же с изумлением поняла, что да, собирается.
Это её пригласили в телестудию. Это ей звонили - Екатерине Мирошниковой.
Глупости. Тряхнув головой, она набрала номер Инны. Абонент был недоступен - с опозданием Катя сообразила, что у соседки сейчас как раз идут занятия и до вечера до неё не дозвониться. К тому моменту время, назначенное телестудией, уже пройдёт.
К чёрту, решила Катя.
- Ир, я сегодня уйду на часик пораньше? Прикроешь меня перед начальством.
И, глядя в округлившиеся Ирины глаза, Катя сообразила, что обратилась с такой просьбой впервые за шесть лет.
***
Катя шла по улице, не замечая ни идущих навстречу людей, ни машин. В голове было пусто. В руках она несла папку с документами, которых не могло быть. Попросту не могло.
...Её надежды на то, что в студии всё немедленно разъяснится, разлетелись в пух и прах под энергичным напором девушки, представившейся ответственной за проведение проб.
- Каких проб? - пролепетала Катя.
- Ваших, разумеется, - отрезала девушка и, ухватив онемевшую Катю за руку, повлекла её куда-то, где её усадили, направили в лицо яркую лампу, велели закрыть глаза и не двигаться.
Когда Катя открыла глаза, в зеркале перед собой она увидела молодую женщину, раскрашенную неприлично ярко, и незнакомо причёсанную.
Та же девушка налетела коршуном, снова подхватила Катю, и в другой комнате, наполненной людьми и странно выглядящей аппаратурой, её усадили на диванчик и велели читать с листа.
- Добрый вечер, - в панике прочла Катя, - сегодня вас приветствует...
Происходящее казалось ей чьей-то шуткой.
- Вы отлично держитесь перед камерой, - сказал мужчина, показавшийся смутно знакомым. Вспомнила: видела его по телевизору, когда включала его, чтобы посмотреть прогноз погоды.
Она поблагодарила. Ответила на несколько вопросов. Потом её снова куда-то вели, она опять что-то кому-то рассказывала.
- ...Я думаю, вы нам подходите.
Катя не поверила своим ушам. Шутка чересчур затянулась.
- Но у меня же нет опыта!
- Какой-то опыт у вас есть, - пожала плечами высокая женщина, глаза которой за стёклами узких очков в тонкой оправе казались глазами хищной птицы. - Ваша анкета....
И она постучала пальцем по пачке листов, лежащих перед ней.
- Ваша анкета нас устраивает.
Её голос доносился до Кати откуда-то издалека.
Бумаги лежали на столе между ними. И на верхнем листе была распечатана фотография.
Её фотография.
Снимок сделал Денис, не так давно, всего четыре месяца назад. Это была одна из немногих её удачных фотографий - Катя стояла вполоборота и улыбалась, волосы растрепались от ветра.
Её анкета.
Которую она не посылала. Которую никто не посылал и не мог послать.
- Можно? - попросила Катя, понятия не имея, как она будет объяснять, зачем ей понадобилось брать распечатку своего же письма.
К счастью, женщина не стала ничего спрашивать. Просто кивнула.
Там же, в студии, стоя в коридоре у подоконника, Катя прочла "своё" письмо.
Никакого отношения к Инне оно не имело: все данные были Катиными.
И большая их часть была ложью.
Факультет журналистики она, действительно, когда-то окончила, тут письмо не врало. Вот только по специальности потом не работала ни дня. В письме же было сказано совсем другое.
Не веря своим глазам, Катя читала о собственном участии в нескольких конкурсах, каких-то курсах актёрского мастерства, работе ведущей на радио - на каком радио? Какой ведущей?!
И фотографии. С её компьютера.
Денис? Мама? Никому из них в голову бы не пришло.
Может, она психически нездорова, и сама отправила это, после Инкиного рассказа? Катя почувствовала, как у неё подкашиваются ноги: объяснение выглядело пугающе правдоподобным.
...Она шла по улице, держа папку кончиками пальцев - так, словно несла змею.
Анкета, полная выдумок, которые не выдержат самой простенькой проверки.
Контракт на должность телеведущей. Описание программы - её, Катиной программы! Список сюжетов, которые должны выйти в ближайшее время.
Что, ради всего святого, заставило её согласиться на эту авантюру?..
***
Рядом с её подъездом, на скамейке, сидел мужчина. Вроде бы, просто так сидел. Ждал кого-то.
Катя замедлила шаги.
Внутренним обострившимся чутьём поняла: это к ней.
Мелькнула дурацкая мысль: это из службы безопасности телестудии. Проверяли анкету, и у них возникли вопросы.
Мужчина был немолод. Длинные светлые волосы небрежно зачёсаны назад и собраны в хвост. Белая футболка. Джинсы. Небольшой поношенный рюкзак. Тёмные очки с зеркальными стёклами отражали небо, двор и приближающуюся женскую фигуру.
Катя, отведя взгляд, прошла мимо. Стук собственных каблуков казался оглушающим, побелевшие пальцы впились в злосчастную папку.
Её не окликнули. Она ошиблась - никто её не ждал, не караулил у подъезда и не собирался разоблачать враньё. Она просто истеричка.
Катя хмыкнула - и только теперь поняла, что всё время, пока шла от угла до дверей дома, задерживала дыхание.
***
- Я не могу поверить, что ты уволилась!
- Мама...
- Это чушь какая-то.
- Ты ведь давно хотела, чтобы я сменила работу.
- Но не так же!
Катя пожала плечами.
Вчера вышел первый выпуск её передачи. Добрый вечер, дорогие зрители, с вами наша новая ведущая. Её зовут Екатерина, и она с удовольствием расскажет - и далее, далее.
- Ты изменилась, - мама разглядывала Катю с интересом и странным выражением в глазах, которого Катя не могла понять.
Так разглядывают незнакомца, пытаясь угадать, чего от него можно ожидать.
...Удивительно, но она ни разу не ударила в грязь лицом. Безо всяких курсов актёрского мастерства, Катя делала то, что нужно - и получалось примерно то, что от неё ждали.
Её партнёр по программе, Андрей, говорил, что ему нравится с ней работать и хвалил за профессионализм. Катя при этом едва сдерживалась от истерической улыбки.
Она неожиданно обнаружила в себе талант с кажущейся небрежностью и без колебаний выбирать, как поступить в незнакомой ситуации. А их возникало множество: куда цеплять микрофон, как говорить с гостями в студии, как отвечать на импровизированные шутки Андрея, и прочее, прочее.
Катя цепляла, говорила, отшучивалась в ответ. Делала, как интуиция подсказывала, и неизменно убеждалась, что поступила правильно. Она начала ощущать нечто, чего никогда не испытывала раньше.
Что-то, похожее на уверенность в себе.
...Катин гардероб, как выяснилось, решительно не подходил к её новому статусу. Выходного пособия как раз хватило на то, чтобы пройтись по магазинам. Катя ходила вдоль рядов с одеждой, разглядывая вещи. Время от времени внутренний голос говорил ей: вот это. В новых вещах она чувствовала себя странно и непривычно - но не отпускала убеждённость в том, что так нужно.
Одобрительные взгляды на улицах и ошеломлённый вид коллег на бывшей работе свидетельствовали: она выглядит лучше, чем когда либо.
В зеркалах отражалась девушка намного легкомысленнее и симпатичнее, чем Катя привыкла видеть. Время от времени Катя застывала, забывая, куда шла, разглядывая отражение с изумлением: и это - я? Девушка в зеркале послушно застывала напротив, улыбаясь и разглядывая Катю с настороженным видом. Так, словно тоже не верила в то, что Катя - это она.
- У тебя всё в порядке? - мама выглядела встревоженной. - Ты нервная вся, вздрагиваешь от каждого шороха.
- У меня новая работа, - сказала Катя. - Можно сказать, новая жизнь. Ну, конечно, я нервничаю.
Она протянула руку влево - не глядя. Нащупала мягкий кошачий бок, положила на него ладонь и через мгновение услышала ровное успокаивающее мурлыкание.
- Как его зовут? - внезапно спросила мама.
- Не знаю, - растерялась Катя. За всеми переменами она так и не успела придумать коту имени. - Я зову его просто кот.
- Причём тут кот, - удивилась мама, - я о другом. Ведь у тебя кто-то появился? Кто?
***
Мама, кажется, так и не поверила в то, что никакого мужчины у неё нет. Прощаясь, Катя вышла проводить её во двор. Мельком глянула на скамейку - пусто. Ей стало чуть спокойнее.
Возвращаясь назад, у дверей лифта она столкнулась с Инной.
Инна курила - часто и глубоко затягиваясь.
- Видела твою передачу, - сказала она. - Поздравляю. С тебя бутылка, что ли. Это же я тебя на мысль натолкнула.
- Ну, в общем, да, - промямлила Катя, внезапно растеряв всю свою новоприобретённую уверенность. - Спасибо.
- А я не прошла, - Инна разглядывала Катю с безнадёжной завистью. - Там конкурс, конечно. Поздравляю. И выглядишь здорово.
Приехал лифт. Пробормотав ещё раз спасибо, Катя скользнула вовнутрь.
Даже спиной, даже сквозь закрытую дверь она чувствовала на себе взгляд Инны, полный тоски и удивления.
Почему, спрашивал этот взгляд. Ну, почему ты - а не я.
Дома она долго сидела, прижав к себе кота. Не её вина, что так вышло. У Инны был шанс - у неё тоже. Выиграла она.
Вот только она не помнит, как посылала письмо. Помрачение на неё нашло, что ли?
Кот мурлыкал, успокаивая и уверяя: всё будет хорошо.
***
Скамейки сияли свежей краской и грозились табличками "Осторожно! Не садиться!". Пришлось пристроиться на бортике фонтана. Ноги требовали отдыха, новые туфли на каблуках оказались неудобными. Катя пожалела, что не купила мороженого. Было бы славно в такой жаркий день.
Рядом, на лестнице, ведущей к фонтану, стоял молодой человек, сосредоточенно нажимая на кнопки телефона. Белая рубашка, красиво уложенные волосы - на свидание пришёл, не иначе. Вот только почему без цветов? Почувствовав Катин взгляд, парень поднял глаза и рассеянно улыбнулся ей. Ещё полтора месяца назад она бы покраснела и отвернулась. А сейчас - улыбнулась в ответ.
Жаль, всё-таки, что мороженого нет. По дороге сюда ей попалась палатка с улыбающимся пингвином - но, уже свернув к палатке, она передумала. Внутренний голос отчего-то воспротивился - а в последнее время Катя слушалась его неукоснительно.
Вздохнув, она встала с бортика. Пора идти. Вечер прекрасный - но за день она устала, ноют ноги в неудобных туфлях, и дома её ждёт голодный кот.
Её правая нога совершенно неожиданно для хозяйки вдруг подвернулась - и, вскрикнув от боли, Катя полетела вниз со ставшей внезапно скользкой и крутой ступеньки.
Катя успела представить, как она падает на землю, неудачно, с высокой лестницы, тут и руку сломать немудрено, а у неё эфир, как вести программу в гипсе...
Но её подхватили, удержали, поймав уверенным движением человека, который в жизни не терял равновесия.
Всё произошло очень быстро, словно хорошо отрепетированное танцевальное движение.
Парень в белой рубашке держал её за плечи, а Катя изо всех сил цеплялась за его руку.
- Ой, - сказала она и всё-таки покраснела.
- Всё в порядке? - поинтересовался он. Карие глаза смотрели прямо на Катю, с веселым интересом. - Вас уже можно отпустить?
- Кажется, да. Спасибо... Ой! - она качнулась снова, потеряв равновесие при попытке шагнуть в сторону.
- Зря отпустил, - прокомментировал он, подхватывая её во второй раз. - А, вот в чём дело. Вы каблук сломали. Вас, кстати, как зовут?
***
- Вот здесь я и живу, - сказала она.
- Телефон, - напомнил он. - Я завтра тебе обязательно позвоню.
... Его звали Александр. Знакомство закрутило их, как водоворот. Катя, хромающая на одном каблуке, ощущала себя непривычно беспомощной и непоправимо женственной. Я провожу тебя до метро, предложил Саша, и она согласилась. Нет, давай уж до самого дома, мало ли, ещё второй каблук сломаешь. Она опять согласилась.
Если бы не Саша, она попросту отнесла бы туфли в ближайшую ремонтную мастерскую, Катя даже знала, в какую именно: на выходе из парка.
Но внутренний голос сказал - ни в коем случае, и она не стала возражать.
Он увлекался велосипедным спортом и туризмом. Любил чай и не любил кофе. Держал шумного и невоспитанного лабрадора.
Между ними не было ровным счётом ничего общего.
Он был безумно симпатичен. Опираясь на его руку, Катя чувствовала, как внутри у неё что-то замирает от восторга.
Напротив Катиного дома, на автобусной остановке, какой-то мужчина изучал расписание маршрутов. Катя краем глаза отметила длинный хвост светлых волос.
Мужчина повернул голову, и она мгновенно вспомнила, где его видела.
Из-под тёмных очков, закрывших половину лица, он смотрел прямо на неё.
Внимательно. Изучающе.
***
- Пять секунд до эфира!
- Добрый вечер, друзья, и снова с вами Андрей и Екатерина, в нашей программе "Вечерние разговоры"!
К концу рабочего дня у Кати сводило судорогой плечи от долгого сидения в эффектной позе с прямой спиной, болело лицо от улыбок и глаза казались полными песка от режущего света софитов.
Несмотря на всё это, работа казалась ей бесконечным праздником.
От праздника порой тоже устаёшь, это нормально.
Она начала ходить к массажисту и к косметологу - сначала раз в неделю, потом два. Возвращалась домой в одиннадцать, а то и к полуночи, смутно жалея о временах секретарской работы, когда восемь вечера казались ей ужасающе поздним временем.
А дома её ждал Саша. Он вошёл в Катину жизнь просто и естественно, словно она - Катина новая жизнь - только его и ждала. Как-то само собой получилось, что у него оказались ключи от её квартиры. Их вечера казались Кате совершенно семейными, с той лишь разницей, что вместо того, чтобы лечь спать, Саша целовал её и уезжал к себе: из-за лабрадора.
- ...Он приходит с работы раньше тебя и готовит тебе ужин? - уточнила мама.
- Угу, - ответила Катя, водя вилкой по тарелке. - Он говорит, что иначе я питалась бы кофе и бутербродами.
Мама покачала головой:
- Я никогда не замечала у тебя любви к бутербродам.