Хмурый пробрался на кухню мимо лежащего на полу тела. В углу комнаты хранились продукты. Уже неделю день они делили оставшуюся еду на троих под чутким руководством Косого, который вызвался быть "главным по кухне", но сегодня ночью Хмурый понял, что сил терпеть голод, у него уже нет. К тому же, он был уверен, что Косой крысятничает. Тихо опустив в ящик руку чтобы не разбудить "тело" спящее у стены, он достал первую попавшуюся банку. Зеленый горошек - что ж, не плохо, но всё-таки не мясо. Второй раз он вытащил банку тушенки и, прижав к груди добытые трофеи, он направился на второй этаж. Проскочил мимо спящего Молчуна и вошел в комнату, которую уже неделю он считал своей.
Через полчаса, наевшись, он бросил банки в кучу грязного белья оставшегося от прежних хозяев дома, об них же вытер нож и откинулся на кресле, поглядывая в темное окно. Ужасно хотелось спать, но сегодня была его очередь наблюдать за улицей. И хотя за окном было ничего не видно - порядок есть порядок. Он усмехнулся, думая о своей вылазке. Совесть его спала и на произошедшее никак не отреагировала. Вскоре к спящей совести присоединился и сам Хмурый.
- Я убью этого урода, - послышался на первом этаже голос Косого, - Падла! Крыса! Сожрал последнюю банку тушенки. Пусти меня... Сегодня я точно прирежу этого му...
Хмурый начал осознавать происходящее. Видимо Молчун удерживал обнаружившего пропажу Косого и не давал ему подняться на второй этаж. "Пора выдвигаться", - подумал Хмурый. Лениво поднявшись из кресла, он подошел к тазу с дождевой водой. Поплескав себе на лицо он начал спускаться вниз, откуда всё ещё раздавались угрозы Косого и невнятное мычание Молчуна.
- Твою мать, ты чё сука делаешь? - Косой ринулся было вперед, но Молчун своей медвежьей хваткой удержал его на месте.
- Спокойно, Косой, - Хмурый прошел мимо и выглянул в окно, - ты бы лучше рассказал, отчего тушенка последней оказалась. Там не меньше половины ящика должно было остаться.
Косой дернул плечом освобождаясь от Молчуна и исподлобья посмотрел на Хмурого.
- Должно было, - передразнил Косой, - но ты же... - он запнулся, и что-то пробурчав себе под нос, ушел в сторону.
Хмурый достал из под кресла маленький металлический кейс и, поставив на стол, открыл его. Внутри оказался шприц-ручка и несколько больших пузырьков с мутной жидкостью. Тщательно взболтав жидкость, Хмурый залил её в кассету шприца и установил её на место. Первую инъекцию он сделал себе, не глядя, приставив шприц к предплечью.
- Следующий, - тихо сказал он. Молчун дернулся было вперед, но Косой опередил его на ходу снимая куртку и обнажая предплечье, обильно украшенное татуировками. Хмурый приставил шприц к руке Косого и на секунду задумался. Потом всё же нажал на шприц. Молчун как всегда получил свою дозу последним.
- Пора уходить. Косой, ты собирай консервы и вещи, Молчун - подготовь оружие, - приказал Хмурый, упаковывая шприц.
Два месяца назад для этой троицы инъекции были просто пыткой, но автоматчики за спиной не оставляли выбора. Каждый из них был приговорен к смертной казни, и ожидание неизвестного заставляло их бояться каждого укола. После того, как на очередной процедуре два солдата и доктор разом осели на пол без признаков жизни, зэки не сразу опомнились и в течение получаса ожидали, что в кабинет доктора вот-вот ворвутся солдаты. Немного осмелев, они вышли в коридор, и уже через час, переступая через трупы часовых на проходной, они покинули закрытый лагерь, в который их привезли в строгой секретности. При этом именно Хмурый догадался прихватить чемоданчик и несколько бутылочек с раствором.
Трое вышли из дома стоящего на лесной опушке и направились в глубь леса. Со стороны дом не выглядел заброшенным, время ещё не успело добраться до него.
- Ешкин кот, - такой бури эмоций от Молчуна никто не ожидал, - это же... это... эй, иди-ка ко мне...
Все разом повернулись в сторону Молчуна. Он указал на стоящий на обочине пикап, возле которого сидел рыжий пес весьма ухоженного вида. На шее виднелся ошейник. Пес добродушно смотрел на троицу мужчин и весело вилял хвостом.
- Ты посмотри. За два месяца - первая живая зверюга, - практически прокричал Косой. - Да ещё какая - это же (масть собаки).
"Твою мать" - подумал Хмурый. Появление собаки вызвали у него противоречивые чувства. С одной стороны - это было приятным сюрпризом, поднявшим "боевой" дух их маленькой команды, а с другой стороны - это вызывало тревогу и заставляло впредь быть осмотрительнее. За два долгих месяца одиночества их группа перестала чего-то бояться, и все их дежурства по ночам были лишь условностью.
- Да тут на ошейнике имя написано - Дольф, - прокричал Косой, - ну что, Дольф, пойдем с нами.
Пёс ещё сильнее завилял хвостом и ткнулся носом Косому в ногу, на что Косой расплылся в беззубой улыбке.
После "побега" из лагеря они ещё долго встречали трупы. На улицах поселка, в который они пришли через два дня скитаний по лесу трупы лежали повсюду. В следующем поселке трупов было меньше, потом они вообще перестали попадаться на глаза. Казалось, что люди просто исчезли. Отряд двигался по направлению к югу, по пути останавливаясь в брошенных домах, пополняя запасы консервов. За долгий переход оружие, которое было обузой для каждого из их троицы, ещё ни разу не пригодилось, но бросать его никто не хотел. Кроме автоматов у каждого за спиной был рюкзак. Хмурый в руках нес металлический кейс. За инъекцию цеплялись, как за единственную возможность выжить. Никто понятии не имел - что им кололи, но они единственные кому это кололи и они остались живы. А может не единственные?
Они передвигались вдоль железнодорожных путей, по насыпи, надеясь выйти на большой город. На местности они ориентировались слабо. Приблизительно знали направление и поэтому выбрали в качестве ориентира железную дорогу. Вокруг был лес с проплешинами заросшими кустарником.
Хмурый жестом остановил свою группу. Прислушался. Справа, за насыпью, раздался невнятный звук - то ли кашель, то ли смех. Хмурый знаком приказал двигаться в обратную сторону. Косой подхватил Дольфа и скатился по насыпи. Следом пополз Молчун. Хмурый лег на рельсы и медленно стал подползать к краю насыпи. Люди... шесть человек двигалась спокойно и вальяжно. Все мужчины, за плечами у каждого по ружью. У Хмурого похолодело в животе. Кто они? Стоит ли показываться на глаза. Они так долго шли к большому городу, искали людей. Но как? Почему они выжили?
Хмурый сполз по насыпи к своим. Усмехнулся про себя - теперь есть кого делить на "своих" и "чужих", но это не радовало. Спустившись, он начал проверять автомат, доставать магазины из рюкзака. Косой и Молчун, ничего не спрашивая, тоже начали готовить оружие.
Пёс, по-собачьи улыбаясь, ринулся вперёд, виляя хвостом, перелетел через рельсы и скрылся за насыпью. Через несколько секунд из-за насыпи раздался выстрел и визг собаки. Сомнений у Хмурого не осталось.
Первым на пулю налетел толстяк в разгрузочном жилете и, подмяв под себя двустволку, скатился с насыпи. Одновременно две очереди по бокам и упали ещё два тела. Через пятнадцать секунд на насыпи остался стоять один человек, второй скатывался и бежал, прихрамывая, в сторону леса.
- Стой, падла, - Косой ринулся вслед размахивая автоматом.
Молчун подошел к лежащему Дольфу. Тот жалобно заскулил.
Посреди насыпи остался стоять один старик. На вид ему было лет шестьдесят. Одет в потрепанную защитного цвета куртку, вытертые штаны. На лице хлипкая бородка.
- Ты кто, дед? - Хмурый подошел к нему на расстоянии вытянутого ружья, которое вытащил из под толстого, и уперся стволом в грудь. Дед молчал, оглядывая лежащие вокруг тела. Вдалеке раздался одиночный выстрел и улюлюканье Косого. - Один ты остался, дед. Я бы на твоем месте был бы поразговорчивей.
- Охотились мы, - глухо пробормотал Дед. - У меня тут заимка недалеко. Ребята приезжают пострелять.
- И давно вы тут... охотитесь? - Хмурый пнул ногой одно из лежащих тел.
- Да уже месяца два. Ребятки на месяц приезжали, но вертолета обратно так и не дождались. Телефон их... этот как его... спутниковый - не отвечал. Вот сегодня собрались последний день пострелять и пешком в город отправляться. Не судьба видно.
- А ты, Дед, как же? Круглый год тут живешь?
- А чего мне? Жена померла пять лет назад, сынки квартиру мою продали, обещались к себе поселить, да видно недосуг им было. А тут друг старый предложил поработать - мы с ним по молодости на охоту частенько ходили. Он нынче бизнесмен серьезный. Привезли меня сюда, так я уже четвертый год тут. Охотники по сезону приезжают, харчей подвозят, а так - что настреляю - все мое. Не жалуюсь.
- Косой, - окликнул Хмурый, - а живым никак нельзя было привести?
- Так он, сука, шустрый. Я из-за него ногу подвернул, - Косой сплюнул и поправил автомат. Развернувшись, он увидел Молчуна стоящего над раненым псом. - Падлы, - сквозь зубы прорычал Косой.
- Вот что, Дед, - Хмурый, следя исподлобья следя за стариком, начал собирать с убитых ружья и подсумки, - веди как ты нас к своей заимке. Переночуем сегодня у тебя, а завтра решим как дальше быть.
- Похоронить бы их, - проворчал Дед, - не по-человечески как-то.
- Далеко до заимки твоей?
- Да нет. Если не спешить, то за час доберемся.
- Собирайте скарб, оружие. Вечером вернемся налегке и закопаем.
Заимка представляла собой деревянный домишко, наполовину скрывшуюся под землей. Сверху покрытый еловыми лапами, маленькие окошки, труба, возвышающаяся над низенькой крышей. Рядом расположились две палатки, которые ярким и несуразным пятном выглядели на фоне леса. Чуть в стороне стояла голубятня. Точнее, просто небольшая будка на четырех ножках высотой около двух метров. Рядом лежала лестница.
- Дед, эт ты чё? Голубей разводишь что ли? - Косой ухмыльнулся.
- Нет, сынок. Это амбар мой. Что бы зверье всякое не добралось. Харчи там храню да и так... по мелочи - Дед потер свою бороду.
- Разберемся мы и с харчами и... с мелочью всякой, - Хмурый сбросил рюкзаки на землю и уселся сверху не выпуская ружья из рук. - Молчун, осмотри землянку и палатки.
Молчун, несший на руках Дольфа, который тихо поскуливал, аккуратно опустил его на постеленную Косым мешковину, поправил автомат и, низко согнувшись, полез в землянку.