Шестидесятые годы. Звонок армянскому радио с вопросом на засыпку:
- Как вы считаете, повсеместное введение русского языка ущемляет права армяноязычного населения нашей советской родины?
Воцарилось молчание, но никто из собеседников не собирался бросать трубку. Наконец армянское радио парировало:
- Ара, а как вы считаете, на каком языке Лусинэ бы призналась в любви к Мамеду или Ашот к Лейле?
Середина восьмидесятых, разгар карабахского конфликта, звонок армянскому радио с тем же, по-прежнему актуальным, вопросом:
- Как вы считаете, повсеместное введение русского языка ущемляет права армяноязычного населения нашей советской родины?
Опять задумчивое молчание, после которого радио ответило:
- Ара, а кто бы понял наши претензии о Нагорном Карабахе на армянском языке?
Занятная вещь - язык. С одной стороны понятно естественное желание этноса говорить на своем языке, сохраняя свою самобытность, а с другой стороны именно разделение людей на сотни языков создало один из важнейших барьеров на пути к взаимопониманию и единению. Особенно интересна, пожалуй, ситуация с китайским языком, который по-сути представляет собой от 7 до 13 невзаимопонимаемых диалектов, а то, что мы имеем в виду под китайским - это путунхуа, язык собственно этнических китайцев-хань. При этом разницу между китайскими диалектами (кантонским, южноминьским и т.д.) сравнивают с разницей между романскими языками. К слову, во время знаменитого интервью Брюса Ли Пьеру Бартону в 1971 году на вопрос Бартона "Вы говорите на китайском в своих фильмах?" Брюс парировал: "Я говорю на кантонском". В этом смысле оказывается, что азербайджанскому языку повезло больше - его современный латинский алфавит и некоторые азербайджанские слова могут правильно прочитать по-крайней мере полтора миллиарда человек, языки которых основаны на том же латинском алфавите, а сам азербайджанский в той или иной степени взаимонимаем для четырех других языков (турецкого, туркменского, татарского и крымскотатарского). И при всем этом азербайджанскому языку, пожалуй, больше всего близок русский, который, частично попав в литературный, органически слился с разговорным азербайджанским. Оказалось, что разговорный азербайджанский, которому не учат в школе, парадоксально повышает знание русского у азербайджаноязычной братии. Поставив себя вне политики, азербайджанский язык не отверг русский как орудие фактически экспансионистской политики Российской Империи, а затем Советского Союза, несмотря на замену азербайджанского алфавита кириллицей советскими властями. Это был космополитичный "выбор капитана Корелли". Русский придал разговорному азербайджанскому его уникальный колорит и то же сделал азербайджанский язык в отношении многих русскоязычных азербайджанцев. При этом речь не идёт о какой-то одной возрастной группе или социальной прослойке - феномен начинается с надписей вроде "MАТАРИСT", "ХАДАВОЙ", "СЛЕСАР", "ЕЛЕКТРИК" на кустарных автомастерских по дороге из Гобустана в Баку и кончается на столичных "новых азербайджанцах", блещущих, наравне с другими бакинцами, фразами типа "мазги элямя" или уникальным порядком слов вроде "Вы когда у Агшин-мяллима будете, скажите Лала вас послала".
Классические русские заимствования в разговорном азербайджанском языке, неиспользуемые в литературном азербайджанском, - это, конечно и прежде всего, "pryamoy", "veçnı" ("вечный", вместо литературного "əbədi"), "sroçnı" ("срочный", вместо литературного "təcili"), "vabşe" ("вообще"), "maladoy" (вместо литературных "gənc" и "cavan"), "neprav çıxartmaq" ("доказать, что кто-либо неправ", "указать на ошибку"), "nol yeddi" ("ноль семь" в смысле автомобиль ВАЗ-2107), "QAİ" ("ГАИ"), "qorotdel", "tupoy", "spiçka" ("спичка", вместо литературного "kibrit"), "pesok" ("сахар-песок", вместо литературного "şəkər tozu"), "astanovka" (вместо литературного "dayanacaq"), "kak palojna", "kruq vurmaq" ("сделать круг"), "mozgi eləmə" ("не пудри мозги"), "ay, brat" и "oy da", многие из которых заслуживают отдельного упоминания. Конечно, не все из них обязательно пишутся по русскому орфографическому канону - "авторитет", к примеру, может выглядеть как "aftartet". При этом "qorotdel", "tupoy" и "neprav çıxartmaq" используются в таких официальных азербайджанских источниках, как сайт "Мусавата", APA Sport, MİA ("Müstəqil İnformasiya Agentliyi"), Contact Online News и сайт для молодых мам Anaveusaq.az. Интересные особенности заимствованных русских прилагательных в разговорном азербайджанском - это, во-первых, то, что они "замораживаются" в мужском роде, поэтому в принципе можно можно услышать словосочетания вроде "pryamoy şose" ("прямой шоссе"). Кроме того, русские прилагательные могут выполнять в разговорном азербайджанском функцию наречия ("pryamoy Bakıya gedir" - "едет прямо в Баку" или, как в шансоне Рзы "Oy, oy, krasotka" - "bu qızla tanış olmalıyam sroçnı" - "мне надо срочно познакомиться с этой девушкой"). В этом смысле слово "pryamoy" (или "pramoy") - один из наиболее универсальных русизмов в разговорном азербайджанском, попавший в названия по-крайней мере двух азербайджанских песен (мейханы "Pramoy" в исполнении Пярвиза Бюльбюльали и Рашада Даглы и менее известного шансона "Sən pramoy ürəysən"). Слово "veçnı" в мои школьные девяностые было хитом среди надписей на партах и стульях и тоже попало в азербайджанский шансон - кладезь разговорного языка, наряду с мейханой (в частности, в шансон "Veçnı kayfdayıq" Орхана Дениза). В свою очередь, "neprav çıxartmaq" - это на самом деле калька с литературного азербайджанского аналога "səhv çıxartmaq". А превосходство слова "spiçka" над литературным "kibrit" я испытал однажды на себе, когда, покупая в Баку спички, сказал "kibrit" и, когда продавец не понял, уже сказал "spiçka" (с ударением на "а", kak palojna). Изначально, по-видимому, как показывает номер азербайджанской газеты "Yeni İqbal" от 13 октября 1915 г., слово "spiçka" писалось как "ispiçka" (наподобие "stəkan" - "istəkan"), но позже буква "i" была отброшена в разговорном языке. Отдельные русизмы, такие как "sklad" или "Germaniya" (в кириллическом азербайджанском алфавите того времени полностью соответствовавшие русскому написанию), использовались ещё на военных плакатах Второй мировой, после чего они были заменены их современными эквивалентами "anbar" и "Almaniya", соответственно.
Известно, что слово "maladoy" использовалось вместо литературных аналогов "gənc" и "cavan" еще в 1914 году, в азербайджанском сатирическом журнале "Lək-lək" (выходившем, кстати, в Ереване). Уже при Гейдаре Алиеве "maladoy" "засветилось" на официальном уровне в речи прапорщика Арифа Мамедова во время его награждения Орденом "Азербайджанское знамя" (видео нынче есть в интернете). "Bizim gənc bir, maladoy komandir korpusumuz var" - сказал тогда Мамедов награждавшему его Гейдару Алиеву, подробно излагая свои другие боевые заслуги. Далее Ариф, в частности, поведал, что "mən özüm mayorski doljnostdayam, zampolit batalyonam". Гейдар за словом в карман не полез и повысил его до майора: "Mən sənə mayor zvaniyası verirəm" - сказал тогда он. Позже "maladoy", вместе со словом "starik", появилось в аналитической передаче журналиста Мир Шахина "Hesabat" на азербайджанском канале "ANS", посвященной выступлению Ильхама Алиева на Парламентской ассамблее Совета Европы 29 июня 2014 года: "Bu nüfuzu və sərvətinin mütənasib şəkildə bir-birini dəstəklədiyi zəngin dövlətin liderinin Azərbaycana maladoy kimi baxan və öz aləmindəcə özünü starik sayan dövlətlərə göstərdiyi master-klass idi" ("Это был мастер-класс для государств, считающих Азербайджан молодым, а себя самих - почтенными, от лидера богатого государства, чье влияние и благосостояние дополняют друг друга") - поведал Мир Шахин. Само собой, "maladoy" тоже не преминуло войти в анналы азербайджанской мейханы - "Yüz dənə gəlsin maladoy, fərq eləməz mənimçün". В итоге появился, в частности, "Контактологический словарь русизмов в современном разговорном азербайджанском языке" авторства Абузара Багирова.
Бакинский диалект русского языка, в свою очередь, привнёс в разговорный русский такие слова, как "собирун", "образовольский", "так да" (вместо стандартного русского "так себе") и "ала да, э, да", не считая слов с азербайджанскими корнями, типа "атанщик", "тапшануть", "джигалить", "сярфовать" или "хаясызка", все из которых входят в лексикон как продавца в Ичери-Шехер, так и офисного работника на последнем этаже небоскрёба "Флейм Тауэрс". Но бакинский русский не был бы бакинским без несколько другого, отличающегося от стандартного русского, порядка слов: "На смартфоне сколько песен у тебя?" (вместо "Сколько у тебя песен на смартфоне?"), "Кушать когда будет?" или "Вы когда там будете, скажите, я вас послал". Жемчужиной в короне бакинского русского является предупредительное междометие "ааа" (используемое наряду с общекавказским "да", вроде "Не делай, да!"), которое можно вставлять всюду после глагола ("Не забудь, ааа!", "Ты не думай, ааа, что я такая!").
Наверное, пока есть такой космополитизм и такой языковой колорит, пускай и в ограниченном масштабе, каждый из нас, по-крайней мере внутренне, останется maladoy. Veçnı maladoy.