Золотые стены древних башен уступами спускались к набережной, рассечённой на части каналами и изрезанной лестницами. По наклонным спускам неторопливо поднимались анкехьо, чтобы спуститься обратно с тяжёлым грузом. Внизу, за золотым порогом, в этом году необычно высоко поднявшимся над водой, Фрисс видел ярко окрашенные тростниковые паруса и синие флаги над мачтами. Корабли, уходящие в поход, издали казались стаей пёстрых бабочек. Со ступенчатых стен вслед им кидали сине-зелёные блики огромные многогранные щиты - чешуи Кетта, укреплённые на башнях, чтобы море было благосклонным к городу. Как в прошлом году, и как годы назад, в гавани Венген Эсы было многолюдно, и множество больших и маленьких судов осторожно расходилось в узкой бухте, и раковины трубили над каналами, возвещая о прибытии очередного корабля. Над гаванью стоял густой запах рыбы, только что вытащенной из сетей, подгнивших водорослей - и гари. Где-то на востоке пылали степи, но южная оконечность Большого Острова загораживала их - дым не был виден, но всё равно им пахло в Венген Эсе, и Фрисс невольно оглядывался на восточный пролив.
Халан, Нецис и Фриссгейн стояли над гаванью, на узком уступе, огороженном статуями извивающихся Речных Драконов в золотой чешуе, и стена с синими переливающимися чешуями возвышалась над ними. Речник украдкой встал на цыпочки, потянулся к одной из них и дотронулся пальцем до холодного края. "Кетт, всесильный в водах, помни о нас..."
Флону уже увели вниз, туда же уволокли тюки с припасами, бочки с водой и вороха сена. Фрисс не мог угадать, где стоит его корабль, и прислушивался к портовому шуму - не взревёт ли недовольная Двухвостка? Навряд ли Флоне привычно лежать на палубе, неподвижно, в паутине верёвок, да ещё с грузом сверху...
- Мррря! - с лестницы донёсся кошачий вопль, и Алсаг стрелой промчался по пристани и юркнул за спину Речника. Фрисс обернулся и увидел, как хеск поспешно догрызает утащенную рыбину.
- Чей кошак?! - заорали снизу. Алсаг прижался к мостовой и спрятался за статуей дракона.
- Фрисс, завяжи-ка морду своей Фагите, - вполголоса велел Халан, подходя к лестнице. - И держи поводья крепче.
- Алсаг, ину! - скомандовал Речник, прижимая голову кота к мостовой. - Добегался? Теперь будешь сидеть на привязи. Чем ты думаешь, обжора?!
Демон-Хинкасса недовольно щурился и пытался вылизать перепачканные усы, пока Фрисс перетягивал ремнями его пасть, но молчал, как и подобало неразумной Фагите. Речник думал иногда, что сам он не выдержал бы так долго притворяться бессловесным зверьком.
- Алсаг, если ты будешь таскать припасы, на корабле тебя привяжут к мачте, и всю дорогу ты так просидишь, - вздохнул Фрисс, перехватывая поводья поближе к шее кота. - Веди себя тихо. И так мне ещё доказывать уэкинам, что ты не кусаешься...
- Мало в мире мест, где можно увидеть... и унюхать... столько рыбы сразу, - тихо сказал Нецис, устраиваясь на драконьей спине и щурясь на сверкающие гребни волн. - На целый месяц она станет нашей пищей. Не тревожься, Алсаг, на твою долю хватит.
- Красная луна сегодня в небе, - отозвался Фрисс и подошёл к лестнице, волоча за собой недовольного кота. По ступеням ему навстречу поднимался Халан, а рядом с правителем Дзельты шёл смуглый усатый сингел. Его выгоревшие до соломенной желтизны волосы были стянуты в короткую косу, макушку прикрывал светло-синий платок. Тёмные линии раскраски пересекали лицо, так же глубоко въедаясь в кожу, как соль въелась в потёртый панцирь из шкуры цегота. На панцире виднелись зашитые прорехи - широкие и рваные, кое-как заделанные новыми заплатами.
- Скегг Ивейда - Фриссгейн Кегин - Нецис Те"таалан, - Халан по очереди указал на каждого из своих спутников. Сингел-южанин склонил голову, окинул беглым взглядом Речника и уставился на Некроманта, словно не веря своим глазам.
- Я из Нэйна, - кивнул Нецис, показывая пустые ладони в знак мирных намерений. - Хорошая встреча, повелитель тростниковых лодок.
- Некромант... - уэкин покачал головой. - Я ждал всякого, повелитель Халан, но это странно даже для тебя. Ладно, Скегг Ивейда не спорит с правителями. Польза для Реки - польза для уэкинов.
- Пользу ты уже получил, - слегка нахмурился Халан. - Когда отплываешь?
- Через четверть Акена, - Скегг покосился на тень от шпиля на крыше ступенчатой башни. - И мой, и твой груз на борту. Сейчас принесут дрова для "Фрати", и мы отчалим.
- Ветер не слабеет, - Халан посмотрел на серебристо-белое небо. - Значит, ничто в пути не помешает тебе, кроме твоих же дел. Тебе трудно будет отложить их до лучших времён, но всё же постарайся. Не позднее Нэрэйта твоя уэка должна прийти в гавань Коуцаты.
- Так и будет, Халан, - кивнул Скегг. - Я тебя никогда не подводил. Ещё одно странное задание - и оно будет исполнено в срок.
- Нэрэйт? Месяц пути? - Нецис покачал головой. - Я видел вчера карты течений и островов... есть такая река среди воды - Линг, и она течёт вдоль побережья Мецеты, обходя скалы и отмели. Это сильный поток, и он за неделю донесёт тростниковую лодку до Коуцаты, даже если ветер утихнет вовсе. Линг течёт в стороне от малых островков, но за неделю нам не понадобятся припасы.
Он вопросительно посмотрел на сингела. Тот сдвинул брови.
- Ты - тот, кто поднимает мертвецов. Это - твоё дело. А поиск путей в Море Лилий - моё. "Фрати" - не лодка, и мне виднее, что ему понадобится. Повелитель Халан, я могу идти?
- Иди, и пусть ветер будет попутным, - кивнул Халан и посмотрел на Фрисса. - Если ты найдёшь хоть что-нибудь - донеси это до Реки. Никогда не знаешь, из чего можно сделать оружие. Удачи!
- Да не иссякнет Река! - отозвался Фрисс, закидывая за плечи дорожную суму. Нецис оглянулся в последний раз на золотые башни, приложил руку к груди и сказал что-то на древнем языке иларсов - Речник не расслышал слов.
- Мрряу, - сдавленно подал голос Алсаг, прижимая уши к голове. Его всегда пугала неизвестность...
Уэка "Фрати" стояла у дальнего причала, и только что от неё отошла Двухвостка-тяжеловоз с большими коробами на спине. Груда обломков сосновой коры, огромных щепок и обрубков веток лежала на палубе, и уэкины деловито растаскивали её по трюмам. Часть дров насыпалась на панцирь Флоны, но Двухвостка даже не шевельнулась - так и лежала посреди палубы, чуть поодаль от большой печи, и ни дым, ни сажа её не тревожили. Сингел в измазанной пеплом робе из негорючего хуллака ворошил угли в печи, второй подбрасывал в топку мелкие полешки и пучки сухой травы. Печь выбрасывала клубы дыма, постепенно белеющего, и в них таяла невысокая мачта со сложенным, как крыло летучей мыши, парусом из окрашенных циновок. Насколько мог видеть Фрисс, парус был серым в чёрную крапинку.
На уэке ждали только Скегга. Едва путники взошли за ним на палубу, сингелы втащили следом сходню и прикрыли калитку в шатком ограждении вдоль борта. Нецис покосился на это ограждение, потом на Фрисса, но промолчал.
Крышки неглубоких трюмов были закрыты, сингел прошёлся с метлой, стряхивая в море сор, слишком мелкий, чтобы пойти на растопку. Печь тут же выплюнула клуб сажи. Скегг повернулся к печи и выкрикнул несколько отрывистых команд. Под палубой что-то захрустело, что-то заскрежетало на носу и под кормой, и вода вдоль правого борта забурлила. Широкие боковые лопасти - "плавники" уэки - медленно провернулись, и корабль неспешно развернулся носом к морю.
- По воле Морского Змея! - Скегг склонил голову и бросил за борт ломоть ирхека, а потом указал Фриссу и Нецису на сооружённый из циновок навес на корме. Вход в это хлипкое жилище был занавешен травяным пологом.
- Там ваши коконы и циновки. Дважды в день я раздаю припасы и воду. Еда вашей Двухвостки - на её спине, кормите её сами. То же касается кота. Речник, возьми прочный трос и привяжи его у мачты, так, чтобы далеко не отходил.
- Мррря?! - Алсаг пригнулся и вздыбил шерсть на загривке. Уэкины, с любопытством разглядывающие пришельцев, попятились и потянулись за мётлами и гарпунами.
- У мачты ему будет жарко, - Фрисс покосился на печь. - Алсагу не нужна привязь, он никого не тронет.
- Если он кого укусит - пойдёт на шапку, - нахмурился и без того нерадостный Скегг. - Если выпадет за борт, ловить его будешь сам. Хаэ-эй! Лево руля!
Плавники заработали бодрее. Золотые башни Венген Эсы сверкнули над горизонтом прощальным лучом и сгинули за гребнями волн. Фрисс откинул полог, запуская Алсага под навес, и сел рядом, глядя на сверкающее под солнцем море. Справа по борту виднелись холмы и черепичные крыши Острова Мера, но уэка шла быстро, и вскоре остров должен был растаять за кормой.
Нос корабля был обвязан травяным мешком. Сейчас Скегг распутывал его и наконец сбросил на палубу, открыв носовое украшение - оскаленную голову дикой кошки. Двое уэкинов влезли на мачту, и вскоре тростниковый парус развернулся, превращаясь в широкое "крыло бабочки". Третий, невысокий и тонкокостный, забрался на самый верх - туда, где под трепещущим на ветру флагом Реки был укреплён странный вытянутый сосуд с ручками, но без дна.
Тихий гул пронёсся над волнами. С севера налетел холодный - как и подобает в начале Кэтуэса - ветер, и парус задрожал и слегка прогнулся под ним, а пустотелый сосуд на мачте тихонько засвистел. Уэкин - смуглый и темноволосый, как и почти все на борту "Фрати" - спустился на палубу и низко поклонился.
- Макега к нам благосклонна, - с почтением сказал он и сел на край панциря Двухвостки. Флона, прочно привязанная к палубе целой паутиной тросов, даже не фыркнула, только жалобно посмотрела на Речника. Фрисс подошёл к ней и пощупал нос.
- Погоди, сделаю тебе навес, - пробормотал он, выискивая среди её поклажи циновку. Плетёное полотно, натянутое на шейные шипы Двухвостки, прикрыло её голову, и существо с довольным вздохом сунуло морду в лохань с водой. Уэкин слез с панциря, немного поправил навес и сел обратно.
- Ищи себе занятие, - Скегг подошёл к Речнику и кивнул на парус. - Ветер слабый, и лучшего не предвидится. До Макецы нам идти шесть или восемь дней.
Речник видел уже, что плавники вдоль бортов шевелятся всё медленнее, а печь уже не пыхтит, и истопники отошли от неё и сели отдохнуть у мачты, надев широкополые тростниковые шляпы. Нецис, посмотрев на них, отвязал от спины Двухвостки циновку, разрезал её надвое и стал сооружать себе такую же защиту от солнца. Горшок на мачте тоненько завыл, ветер усилился, но вскоре вой сменился свистом, и уэка закачалась на волнах. Она глубоко просела под весом Двухвостки - "Фрати" не был рассчитан на такие грузы - но гребни волн не дотягивались даже до её палубы. Скегг покачал головой.
- Почему печь погасла? - спросил Речник. - На таком ветре мы далеко не уйдём.
- Дрова надо беречь, - поморщился уэкин. - У нас месяц впереди. Ночью не садись у борта - на юге полно цеготов. У самой Макецы море кишит ими. Маги говорят, что вскрылись их кладки у Скал Шайцы. Может, и так...
- Тогда у Макецы небезопасно, - неслышно подошёл Нецис в новой шляпе. - Слишком близко к Скалам Шайцы. Скажу ещё раз - нам надо поворачивать на восток и седлать Линг. На его спине цеготы нам будут не страшны.
Скегг недобро сощурился.
- Мы идём на Макецу. Найди себе дело, колдун. И не садись ночью у борта...
***
В этом зале Исгельт Марци поставил когда-то дробильный агрегат с огромными валками и жаропрочным жёлобом, с надёжной защитой от ЭМИА- и гамма-излучения. Никто на станции не сомневался уже, что этот механизм был частью линии, перерабатывающей ирренциевую руду - или, что вероятнее, разделяющей отработанное топливо на ипрон, кеззий и урано-ирренциевую смесь. Пять тысячелетий агрегат простоял без работы, и крысы, привлечённые не то его прочностью, не то радиоактивной пылью, точили об него резцы - и разломали и жёлоб, и защитные барьеры на множество мелких кусков, из которых сарматы уже второй год пытались собрать что-нибудь полезное. Валки агрегата уже были восстановлены, осталось дособирать жёлоб, но дело застопорилось - помешала зима. А сейчас шёл обычный весенний запуск, и конца ему было не видно - и Гедимин, ненадолго отлучившийся из зала управления, даже не пошёл в жилые отсеки - он знал, что дойти не успеет.
В коридоре, за бронированной дверью зала, пока было тихо. Древний Сармат устроился на полу, на гладких прозрачных плитах прочнейшего рилкара, проложенных кеззиевой фольгой. Зал прекрасно был защищён от излучения, откуда бы оно ни шло, и как нельзя лучше подходил для работы с Квайей. Малоизученная субстанция, собранная за год в кристаллах мориона, не стремилась вытечь из них, и дозиметр не показывал ничего неожиданного. Гедимин извлёк из-под броневой пластины полусобранный снаряд и продолжил сборку.
Устройство было несложным, как и все самодельные снаряды - корпус, кеззиевая фольга, взрывающиеся элементы, "сердечник" из заряженного накопителя. Гедимин осторожно укладывал кристаллы мориона внутри корпуса, укрепляя их в гнёздах оплавленного фрила, и думал, как улучить момент и вывезти ещё партию кристаллов в Риогон на сбор Квайи. Здесь, в стенах "Идис", несмотря на все барьеры, пронизанной излучением от альнкитов, неустойчивая субстанция не накапливалась - испарялась на подлёте. В том году Кейденс "зарядил" много кристаллов - процесс накопления Квайи был изучен и отработан - но для экспериментов с самой Квайей собранного было пока недостаточно. Гедимин закрыл кристаллы пластиной свинцового рилкара, покосился на экран передатчика, сверяясь с чертежом, и ненадолго задумался.
- Командир! - створки двери бесшумно разъехались в стороны. На пороге стоял Деркин в тяжёлом скафандре. От него резко пахло дезактивирующими растворами - сармат недавно ушёл со смены, успел охладиться и отмыться, но запах ещё не выветрился. Гедимин встревоженно посмотрел на него, Деркин тяжело качнул головой.
- Нет, командир. Всё тихо. Ночные смены обычно спокойные, даже этой весной. Ни разу не видел скачков мощности после заката и перед рассветом. Тебе отдохнуть бы.
- Не сейчас, - отозвался Гедимин, рассеянно отметив, что слова Деркина о скачках мощности соответствуют и его наблюдениям. - Ты что-то обнаружил?
Деркин - его взгляд оставался растерянным с тех пор, как он вошёл в зал - торопливо кивнул, открывая экран своего передатчика.
- Следили всю смену. Никаких пробоев - ни на альнкитах, ни на сборках. Экраны не повреждены. Вот это - излучение с неспокойного альнкита, это - с его соседей. Это основная сборка, это сборки блоков. А вот это, - Деркин сузил глаза, - это ЭСТ-излучение приходит извне. Его источник за пределами станции. И это не просто городской фон.
- Вижу, - Гедимин соединил передатчики, внимательно посмотрел на свой экран. - Частоты... интенсивность... после заката оно полностью затухает, с рассветом - усиливается. Пик приходится на полдень. Его источник... он должен быть очень большим. Направление - сверху вниз... под некоторым углом к востоку.
Деркин закивал, тяжёлая броня захрустела, сармат потёр шею, раздосадованно мотнул головой и озадаченно взглянул на командира.
- Оно выглядит как... сигнал. Сигнал к изменению свойств. И когда ирренций откликается... - Деркин поморщился и указал на полосы оплавленного фрила на своей броне.
- Уменьшение критической массы - и разгон, - кивнул Гедимин. - Провести бы эксперимент...
Оба сармата, не сговариваясь, посмотрели на тревожный маячок на стене.
- Времени нет ни на что, - тяжело вздохнул Гедимин. - Изучение придётся отложить. Иди спать, пока тихо. Я установлю экраны над альнкитами. Передай своей смене, чтобы отслеживали их состояние - и не снимали ни на секунду. Попробуем отсечь внешнее излучение. Если мы не ошиблись, мощность должна выровняться.
Серебристая стена на мгновение вспыхнула зеленью. Хранитель станции выглянул из рилкара, высунул наружу светящееся щупальце. Гедимин тронул стену ладонью. "Идис" была чем-то смущена, и сармат ждал, что она скажет.
***
- Вот на этих островах меня и пытались научить магии, - задумчиво усмехнулся Фрисс, махнув рукой в сторону каменных башен, проплывающих далеко за правым бортом уэки. Остров Провала - одна большая крепость, кольцо стен вокруг туннеля, ведущего в Хесс - уходил на север, и виден уже был шпиль белокаменного маяка на Острове Чар.
Нецис молча кивнул. С тех пор, как уэка вышла из гавани, Некромант был невесел и старался лишний раз с палубы не вставать. Даже Алсаг, первое время безвылазно сидевший под навесом, уже освоился и бегал с носа на корму, провожая взглядом летучих рыб и занесённых ветром с берега воздушных медуз. Флона не бегала - она была привязана и только вздыхала, когда Фрисс приносил ей воду или пучок сена. Алсаг несколько раз сбрасывал вьюк с травой к морде Двухвостки и распутывал верёвки, чтобы ей было удобнее есть, но каждый раз посмотреть на это сбегались все уэкины, и Фрисс попросил хеска больше ему не помогать - слишком подозрительно это выглядит.
- Ни облачка, - вздохнул Речник, посмотрев на небо. Раскалённой добела плошкой оно опрокинулось над морем, и хотя ветер был по-весеннему холодным - как видно, власть Тзангола на море пока не распространилась - даже привычные уэкины старались не подставлять солнцу макушки. Фрисс, упрятав в сумку шлем, сидел на панцире Двухвостки в нелепой тростниковой шляпе, и Алсаг лежал у его ног, вывалив язык - коту было жарко.
Уэка приближалась к Острову Чар. Фрисс забрался на Двухвостку, чтобы лучше видеть берега и белые стены под черепичными крышами. Белый маяк уже не прятался за волнами - он сверкал над морем, как гранёный кристалл кварца, и ветер трепал над ним пёстрые ленты предупреждающих сигналов. Зулвин - маленький, но крепко сложенный уэкин, следящий за ветряным манком - залез на мачту и пристально вглядывался в яркие полосы ткани. Скегг, замерший на носу, у массивных рычагов руля, смотрел туда же.
- Что там? - крикнул Речник, судорожно вспоминая значение сигналов. Слишком давно он не выходил в море... признаться - ни разу с тех пор, как его выпроводили с Островов, да и тогда не забирался дальше Острова Чар.
- Цеготы, - Зулвин спустился на палубу, сдвинул шляпу на затылок и посмотрел на волны. - Полчища цеготов. Точно говорю, это Шайца и подводные гроты.
- Четверо - за арбалеты, - Скегг, передав руль другому уэкину, встал у мачты и хмуро посмотрел на всех. - Остальным - гарпун держать под рукой. Зулвин, следи за волнами. Речник, ты колдовать умеешь?
- Так себе, - покачал головой Фрисс. - Но пару молний брошу.
- Твой пост - на Двухвостке, - кивнул уэкин. - Для тебя гарпуна нет.
- С мечами не лезь. Никогда не видел цегота вблизи?
Он указал на гарпуны - длинные, в полтора человеческих роста, с толстыми древками и длинными наконечниками из речного стекла. На древках виднелись прочные перекладины.
- Там было не только про цеготов, - пробормотал Нецис и судорожно сглотнул. Ему нездоровилось.
- Откуда ты знаешь, колдун? - покосился на него Скегг. - Да, не только. Черви амау двинулись на восток. Видно, цеготы им по вкусу. Будь у "Фрати" стальная броня, я бы порадовался, а так - лучше цеготы, чем амау.
Он замолчал и принюхался к ветру. Фрисс втянул носом воздух и помянул про себя тёмных богов. Море слабо, но отчётливо пахло цеготьей слизью. Эта вонь была знакома даже ему, за последние сто лет видевшему цеготов только во время Войны Вод. Здесь, южнее Островов, не было ни Речных Драконов, ни демонов Агва - никого из существ, враждебных цеготам. Речник посмотрел на Двухвостку, на свои руки и покачал головой.
- Нецис, - тронул он Некроманта за плечо. Тот вздрогнул и снова сглотнул.
- Если цеготы нападут, лезь на панцирь. Я тебя прикрою, - сказал Речник. Маг мутными глазами посмотрел на него и прижал ладонь к горлу.
- Как эта лодка до сих пор не рассыпалась... - тихо простонал он. - Как же её трясёт...
К вечеру запах цеготьей слизи стал уже привычным, и даже Алсаг перестал морщить морду. Скегг разделил припасы между уэкинами, Фрисс бросил Двухвостке пару охапок травы и протянул Нецису ломоть ирхека. Некромант слабо покачал головой и поморщился. Фрисс откусил половину и окинул корабль задумчивым взглядом. До сих пор ему казалось, что лапы Двухвостки гораздо дальше от бортов...
- Нецис, - повернулся он к Некроманту, - Флона лежит у самого края. Цеготам и вылезать не надо, чтобы отгрызть ей лапу. Можешь что-нибудь придумать?
- Н-не здесь, Фрисс, - взгляд мага был мутным, как цеготья слизь. - Здесь я думать не могу.
- На Макеце пойду искать для тебя какое-нибудь зелье, - пообещал Речник. - А пока выпил бы ты кислухи!
Алсаг заинтересованно насторожил уши. Нецис равнодушно взглянул на фляжку, сделал маленький глоток и поморщился.
- Оставь моё тело, Фрисс. Здесь оно мне не служит.
- Нецис! Флону сожрут, - нахмурился Речник. - Можешь превратить её в нетопыря? Так она хоть спрячется...
Некромант покачал головой.
- Не получится, Фрисс. Это очень умная Двухвостка, но это всего лишь животное. Стать нетопырём может только разумное существо.
Алсаг поднял голову, округлившимися глазами уставился на Фрисса - и уткнулся мордой в лапы, вздрагивая всем телом. Речник озадаченно посмотрел на него, потом на Нециса, разглядывающего палубу, вспомнил свои попытки превратиться и махнул рукой.
- Некромант! Море гладкое, как доска. Где ты нашёл качку?!
Золотисто-алые сполохи угасли на горизонте. Красный закат был страшен. Фрисс тщетно выискивал на небе зелёные отсветы. Серебро ещё горело на западной кромке неба, но зелень и синева сгинули. Уэкины собрались вокруг Двухвостки. Новый дозорный сменил Зулвина на мачте, Скегг сам встал к рулю. Кто-то притащил из-под навеса спальные коконы и даже уснул. Фрисс тоже прилёг, но ему было неспокойно. Алсаг спал, свернувшись клубком, и Нецис грел на его боку ледяные руки. Некромант морщился и вздрагивал даже во сне.
- Надо огонь развести, - вздохнул Речник, покосившись на печь. - Если цеготы приплывут, пусть их плавниками порежет.
- Тише! - обернулся Скегг. - Вся стая приплывёт на огонь.
Дальше плыли в тишине, только еле слышно поскрипывала мачта, и потрескивал тростниковый парус. В прогретой за день воде у самой поверхности мелькали светящиеся жуки - квейтосы, и море искрилось. Небо усыпано было звёздами, огромными, многолучевыми, как будто даже шевелящимися. Фрисс засмотрелся на них - и вздрогнул, когда Двухвостка под ним шевельнулась и тревожно зафыркала.
- Хаэй! - уэкины кубарем скатились с панциря и похватали гарпуны. Четверо арбалетчиков подобрали оружие и замерли, вглядываясь в чёрную воду. Двухвостка замотала головой и попыталась встать, но тросы удержали её.
- Бей! - не своим голосом закричал Зулвин, выпуская стрелу - как показалось Фриссу, наугад, но тут же послышался влажный хруст и задушенный хрип. Что-то тихо всплеснуло у правого борта. Фрисс оглянулся на окрик слева и увидел толстые перепончатые лапы, вцепившиеся в ограждение, выпученные блестящие глаза и тёмный гребень над огромной зубастой пастью.
Он толкнул в бок Нециса, с силой наступил на хвост Алсага и проворно отдёрнул ногу.
- Тирикка! - ослепительно-яркая молния рассекла мрак и угасла за бортом. Кто-то захрипел, корабль судорожно дёрнулся. Двухвостка заревела, дёргая головой и отчаянно размахивая хвостами. Щёлкнули пружины арбалетов. Тихо захрустела палуба. Зелёные твари были уже здесь. Медленно, пригнувшись, они подходили к людям, и гребни на огромных головах раздувались, ловя тепло и чужое дыхание. Уэкины торопливо перезаряжали арбалеты. Чья-то стрела бесполезно впилась цеготу в основание гребня, даже не пробив толстый череп. Морские демоны подходили неспешно, немигающими глазами глядя на острия гарпунов и как будто чего-то дожидаясь.
- Ич-вакати! - прошептал Фрисс, указав пальцем на цегота, опасно приблизившегося к лапе Двухвостки. Демон выпучил глаза и рухнул на палубу, дёргаясь и странно булькая. Речник отвернулся и метнул молнию в наступающих тварей. Одна из них осела на доски, тряся головой, другая молча бросилась вперёд.
- Мррра-а-ау! - Алсаг метнулся навстречу, метя в горло, и повис на склизком теле, раздирая его всеми лапами. Кровь хлынула на кота, на доски и на отчаянно ревущую Двухвостку. Фрисс выхватил мечи.
Он ударил дважды - толстый хребет цегота нелегко было перерубить - прежде чем обезглавленное тело упало ему под ноги, придавив кота. Алсаг вывернулся, хрипя и чихая, и взвыл, глядя в темноту.
Вся палуба кишела цеготами. Ограждение вдоль бортов было снесено, слизистые твари копошились на корме, выискивая что-то под навесом. Кровь и слизь залили палубу, мёртвые и раненые демоны валялись на промокших досках, и живые, не дойдя до кольца гарпунов, жадно рвали тела сородичей. Зулвин пытался сбросить с гарпуна цегота, повисшего на острие. Зубастая тварь была ещё жива и медленно двигалась по древку, не замечая боли. Фрисс всадил огненный меч в пасть, пробив нёбо. Цегот мотнул головой и крепче вцепился лапами в гарпун.
- Назад! - крикнул Зулвин, отпихивая Речника на панцирь Двухвостки. Пасть очередного цегота щёлкнула совсем рядом с рукой Фрисса, зубы заскрежетали по броне - по счастью, тварь не успела сомкнуть челюсти, иначе пластины смялись бы, как тонкий листок.
- Ич-вакати! - Фрисс ткнул пальцем в скользкую морду.
Его отнесло назад и чуть не нанизало на шипы Двухвостки. Уже мёртвый, высушенный до капли цегот лежал на его груди, распахнув пасть. Иссушенные лапы судорожно дёргались, царапая броню Речника. Фрисс оттолкнул мертвеца, с трудом поднялся - рассаженный локоть болел, рука онемела. Где-то внизу метался и выл Алсаг. Флона с утробным рёвом что-то грызла, и тросы на её панцире трещали.
- Хальга-тесси! - Речник швырнул в темноту пригоршню крохотных молний, и они на миг озарили окровавленную палубу, груды изгрызенных тел, уэкинов, теснящих морских тварей к воде, и что-то белое, торчащее из-под трупа цегота. Второй цегот на четырёх лапах подполз и вцепился зубами во что-то, найденное под телом сородича, и затряс головой, силясь отхватить кусок. Стрела впилась ему в глаз и он с горловым бульканьем попятился.
- Когти Каимы... - простонали под ногами Фрисса, и он чуть не споткнулся о невидимого в темноте Некроманта. Нецис, хватая ртом воздух, странно шевелил скрещенными пальцами, глядя то на один борт, то на другой. Внизу снова взвыл Алсаг, и Речник скатился с панциря Двухвостки, выставив перед собой мечи. Он с размаху опустил клинок на морду цегота, всей тушей прижавшего кота к палубе. Демон хрюкнул и щёлкнул челюстями. Они сомкнулись на пылающем лезвии, запахло палёной кожей, но цегот даже не распахнул рта - только замотал головой, выдирая острую железку из руки Речника. Фрисс ударил в шею, целясь в приоткрытые жабры - и ткнулся лицом в слизистую шкуру. Цегот навалился на него всем телом, вминая в панцирь Двухвостки. Речник вцепился в рукоять меча, проворачивая её в ране и пытаясь рассечь демону горло.
- Фрисс! - кто-то рывком сбросил с него умирающего цегота, ледяные руки вцепились Речнику в плечи. Он мотнул головой, огляделся в поисках второго меча.
- Фрисс, разводи огонь! - прошептал ему в ухо Нецис и подтолкнул его к печи. Между ними и погасшей печью была голова Двухвостки - и полусъеденный цегот, вокруг которого кружили сородичи. Подойти они не решались - Флона щёлкала челюстями так, что даже Речнику стало не по себе.
- Флона, держись! - выдохнул Фрисс, спрыгивая с панциря. Треск молнии заглушил крики и хрип умирающих, цеготы шарахнулись, утаскивая за собой недогрызенный труп.
- Как её разжечь? - еле слышно спросил Некромант, распахивая жерло печи и швыряя внутрь пару поленьев, найденных поблизости. Фрисс молча бросил молнию. Пламя взревело, озарив палубу и чёрное море со сверкающими глазами цеготов, ждущих удобного момента.
- Нецис, посмотри в трюмах! - Фрисс, не дожидаясь ответа, сбил рукоятью меча засов на крышке трюма, сунулся внутрь и бросил в печь найденные куски коры. Море закипело. Плавники захрустели, проворачиваясь в уключинах. Уэка дёрнулась и рванулась вперёд.
- Хаэ-эй! - крикнули с кормы. Фрисс обернулся и увидел, как медленно пятятся к бортам, опускаясь на четвереньки, уцелевшие цеготы. Некоторые из них были изрублены и утыканы стрелами, кровавый след тянулся за ними, и они косились друг на друга, разевая пасти. Уэкины теснили их к воде. Один из демонов кинулся было на людей, но наткнулся на гарпун и подался назад. Фрисс, окинув беглым взглядом Двухвостку, Нециса и Зулвина, раздувающих пламя в печи, бросился к светлому пятну на чёрной палубе. Изрубленное тело цегота зашевелилось, пасть распахнулась, как капкан. Фрисс шарахнулся в сторону и послал молнию в светящиеся глаза.
- Алсаг! - крикнул он, оглядываясь по сторонам. Живых цеготов на палубе уже не было. Уэкины, отложив оружие, молча растаскивали трупы.
- Фррисс... - желтоватый силуэт выполз из-за чёрной туши. Речник бросился к нему, на ходу возвращая мечи в ножны, опустился рядом с котом, в неровных отблесках пламени стал рассматривать его бока. Песчано-жёлтая шерсть Хинкассы почернела от крови, по плечам и спине протянулись рваные царапины.
- Бездна... Алсаг, ложись, сейчас я помогу, - Фрисс запустил руку в поясную суму, вытряхнул склянку с воинским бальзамом. Нецис бесшумно подошёл, осторожно прикоснулся к макушке хеска, поворошил шерсть. Алсаг фыркнул, но вздрагивать от боли перестал.
- Боюсь, что Скегг не сможет сэкономить дрова по пути к Макеце, - шелестящим шёпотом сказал Некромант, оглядываясь на печь. Плавники уэки не останавливались ни на миг. Что-то попыталось уцепиться за корму, но уэкины, разбирающие обрушенный навес на корме, проткнули это гарпуном и выволокли на палубу.
Странное зеленоватое свечение хвостом тянулось за уэкой - корабль как будто пылал, но пламя не пожирало хрупкие борта. Фрисс принюхался - пахло слизью и кровью цеготов... и отчетливой трупной гнилью.
- Нецис, ты наколдовал зелёный огонь? - тихо спросил он. Некромант кивнул и прислонился спиной к окровавленному панцирю Флоны.
- Так трудно сосредоточиться во время этой тряски... Прости, если я опоздал.
Флона сосредоточенно жевала мёртвого цегота. Фрисс усмехнулся и подтолкнул тушу поближе к её пасти. Двухвостка покосилась на него, тихо фыркнула и снова зачавкала. Речник внимательно осмотрел её лапы, замазал бальзамом царапины. Посмотрел на свою разодранную руку и помазал заодно и её.
- Речник, ты жив? - из полумрака вынырнул Скегг. Его броня почернела от чужой крови, из прогрызенного рукава торчал зуб цегота.
- Мы все живы, - кивнул Фрисс. - Много раненых? У меня есть воинский бальзам.
- У меня тоже, - хмуро откликнулся Скегг. - Флонара загрызли. И взгляни ещё сюда...
Он протянул Речнику бережно завёрнутые в тряпицу осколки высокого кувшина с причудливым узором. Дна у сосуда не было.
- Ветряной манок?! - Фрисс еле удержался, чтобы не помянуть тёмных богов вслух.
Двое уэкинов сейчас расправляли парус. Он бессильно повис. Лёгкий ветерок не мог даже шевельнуть его край, не то что сдвинуть с места уэку. "Фрати" шёл на плавниках - и уэкины, наспех перевязав раны, искали в трюмах дрова.
- Мы идём на Макецу, - вздохнул Скегг. - Готовься грести, Речник. Остров неблизко.