Аннотация: (Фрисс, Кесса, Гедимин) О том, как погасили солнце, и об осенних дождях.
Корабль мелко трясся, ветки дерева-мачты с глухим звоном бились друг о друга, изогнутые зубцы на бортах зловеще скрежетали, - ажурную летучку словно волокло по булыжной мостовой. Фрисс приник к просвету в плетёном борту и тут же отшатнулся - там бушевало пламя. Ему показалось, что огненная волна вот-вот захлестнёт корабль - она катилась прямо к летучке, но на палубе по-прежнему было темно и тихо, только горела переливающаяся раковина на груди демона-рулевого.
- Та-а! Фрисс, осторожно, - Нецис запоздало схватил Речника за плечо и оттащил от борта. - Не на всё следует смотреть.
- Это верно, - пробормотал Речник, усаживаясь на изогнутый выступ у подножия мачты. Шлем лёгкого скафандра болтался пока за спиной - уж больно странно выглядела летучка сквозь его стекло, а Фриссу сейчас было не до странностей.
- Напрасные старания, о Илриэн, - покачал головой Хнекс, оглядываясь на Некроманта. - Ближе мне не подойти - сносит.
Корабль вильнул носом и снова затрясся, мачта тревожно замерцала, втягивая ветки и выпуская новые побеги. Хнекс повернул штурвал, и нос летучки описал широкий полукруг.
- Могу высадить вас здесь, - сказал он, указывая когтем на что-то на створках раковины-медальона. - Дальше не пробиться.
- Синхи, - кивнул Некромант, заглядывая в ракушку. - Это лучше, чем можно было ожидать. Твой корабль не пострадает?
- Я уйти успею, - качнул хвостом демон. - Но на вашем месте я бы остался на борту. На что вы вообще надеетесь?
Нецис пожал плечами и в последний раз ощупал костяные пластинки на груди и плечах. Чешуи на его кольчужной рубахе как будто стали больше и грубее, только что не щёлкали при ходьбе. Фрисс поднялся с палубы, накинул шлем и скрепил его со скафандром, заделав последние швы. От мачты тянуло теплом, но Речник, замурованный в доспехи и сарматскую броню, едва сдерживал дрожь.
- Готовься, Фрисс, - Некромант легонько дотронулся до его плеча. - Сумку можешь оставить рядом с моей - едва ли она тебе пригодится.
- Я быстро, - пробормотал Речник, нахлобучивая шлем из речного стекла поверх сарматской брони. Сейчас, когда на черепе Фрисса осталось меньше волос, чем у любого сармата, прочный стеклянный колпак показался ему даже слишком просторным. "По крайней мере, уши не жмёт," - криво усмехнулся он и подошёл к притихшим попутчикам.
Корабль Хнекса был невелик - едва ли тридцать шагов в длину, десять в ширину, и множество шипов, торчащих во все стороны и занимающих всё место... и всё же Двухвостке не было на нём тесно. Она спряталась за мачтой, настороженно обнюхивая палубу, и даже не притронулась к охапке травы, положенной перед её носом.
- Вот и всё, - Речник погладил Двухвостку по макушке, и она с тревожным фырканьем ткнулась носом в его ладонь. - Странный был поиск, чтоб мне стать зелёной крысой... Всем вам досталось. Теперь отдохнёте. Ты не бойся, Алсаг. Если что - в Кигээле тоже варят кислуху. А если нет, я их научу.
- Фррисс, - кот встряхнулся, но шерсть, поднявшаяся дыбом ещё до прыжка в темноту, не улеглась. - Меня стррашит только неизвестность. И ты отпрравляешься пррямо в неё. Нас тут тррое, и мы помогали тебе в срражениях, так если ты пррикажешь...
- И не думай, - отмахнулся Речник. - Хнекс высадит вас в Фейре. Если там плохо с припасами - в тюках осталась еда. Смотри, чтобы Асту никто не обидел. Увидишь Кессу - скажи... скажи, что дожди прийдут по моим следам.
Детёныш Квэнгина, до того мирно висевший на спине кота, встрепенулся и развернул тонкие крылья. Его уши встали торчком.
- Па-а! Ты ку-уда? А мня?! - он попытался встать на лапы, но запутался в них и повис вниз головой. - Ку-уда мня?
- На Реку, Аста, - Фрисс помог детёнышу подняться. - Наш дом там. Держись за Алсага. Проголодаться не успеешь. А я вернусь, когда пойдут дожди.
- До-озди, - зачарованно повторила Аста, цепляясь тонкими пальцами за его руку. - Ко-ода пойдут до-озди. Мня... мня... ашшт...
Речник осторожно отцепил её лапу от своих пальцев и пошёл назад, стараясь не оборачиваться. Нецис стоял у борта, глядя в черноту. Где бы ни летел корабль Хнекса, вокруг был только непроглядный мрак, - и как летучник находил в нём дорогу?!
- Ещё немного, - махнул хвостом Хнекс. - Время выравнивается.
Нецис согласно кивнул, Фрисс недоумённо нахмурился.
- Скажи, ты высадишь нас этой ночью или прошлой? - ему очень хотелось почесать в затылке. - Мы летим целый день, или ты нырнул на день назад?
Демон щёлкнул языком, клешня на его хвосте мелко задрожала.
- Это существенно? - он широко ухмыльнулся. - Вы покинете "Киа" после заката, и до рассвета у вас будет время. Вообще, Фриссгейн, мне тут не по себе. Обычно я вывожу путников из беды, а не высаживаю ей в зубы.
Нос летучки снова качнулся, мачта вспыхнула серебристым огнём. Нецис до боли стиснул плечо Речника и шагнул к резным зубцам, с тихим щёлканьем складывающимся в трап.
- Бесконечных путей тебе, о Хнекс, - Некромант склонил голову. - Если мы встретимся ещё раз, не шарахайся от нас. Право же, мы тебя ничем не обидели.
- Я скажу Гедимину, что ты его помнишь, - усмехнулся Речник, пожимая руку демона. - А что за двигатель на твоём корабле? Любопытная, должно быть, штука.
- Кх-хе! - Гларрхна несильным тычком в спину направил Фрисса к трапу. - Иди себе, Фриссгейн. Удачи вам всем!
Мрак колыхнулся в последний раз, и Речник, жмурясь от хлестнувшей по глазам вспышки, прижался к шершавой стене. Колдун не отпускал его плечо, и сквозь два доспеха Фрисс чувствовал холод его руки.
- Можешь смотреть, - тихо прошелестел Некромант, прижимаясь к стене рядом с ним.
Фрисс посмотрел - и снова зажмурился: ослепительный свет выбил слёзы из глаз. На площади, на краю которой, в узкой тени четырёхгранной башни, они притаились, было светлее, чем в полдень, и только иссиня-чёрное небо указывало, что Хнекс не обманул, и рассвет ещё очень далёк.
В тридцати шагах от спасительной башни (только она, кажется, и отбрасывала тень, всё остальное в скрещении лучей само сияло, раскидывая тысячи бликов) поднималась блестящая, будто оплавленная, стена, и над ней высилась башня из жёлтого камня. Верх её как будто был обломан - края широкой площадки торчали неровно, да и мощную ограду словно собирали по кускам из разновеликих обломков. Каждый камень блестел, как стекло, иные почернели, и поверхность их вспенилась, да так и застыла, - и башен, судя по очертаниям ограды, было когда-то четыре, но от трёх остались обломки... и площадь, развороченная чудовищным взрывом, не так давно была восстановлена. Сквозь щиток сарматского скафандра отличия в кладке мостовой были видны так же ясно, как следы оплавления на камнях, - там, где прежде ровные плиты лежали плотно, так, что нож между ними не всунешь, теперь кривые обломки были сложены как попало, лишь бы прикрыть ямы. "Срамота," - поморщился Речник, оглядывая дальние, не тронутые взрывом мостовые. "Или уж очень спешили... и боялись."
Десятки светильников крепились к стенам, вся площадь тонула в золотом огне. Сияющие кристаллы горели чересчур ярко, даже смотреть на них было больно - и Фрисс мельком подумал, не прихватить ли ему один-другой для пещеры.
- Та-а... - Нецис до боли стиснул его предплечье, и Речник плотнее прижался к стене. Мимо, сверкая бронзовой и стеклянной чешуёй, прошли четверо воинов. Их лиц он не видел, но руки показались ему ярко-красными и как будто потрескавшимися, а из-под брони выпирали наружу короткие шипы, - для них даже проделали бреши в коже доспеха, между чешуями. Фрисс окинул площадь изменившимся взглядом и едва удержался, чтобы не присвистнуть.
- Их тут до Вайнеговой Бездны... - еле слышно прошептал он Нецису на ухо. Некромант молча кивнул.
Заметнее всего были посты у входа - ворот там не было, только неровный пролом, но копья сверкали из-за стены, и что-то большое, покрытое багровой чешуёй, иногда показывалось над оградой. За бойницами башни и на верхней площадке тоже поблескивали бронзовые щитки. Ещё одна четвёрка прошла мимо, Фрисс вжался в тень, едва не слившись со стеной. Красная чешуя на руках ему не померещилась - эти существа, если и были когда-то людьми, сейчас мало на них походили, и даже теней у них не осталось.
- У них Скарс, - прошептал Речник, кивая на вход. Нецис сжал его руку и указал на дальний край площади, на башню, тонущую в полумраке поодаль от золотых светильников, а потом - на ту башню, в тени которой путники спрятались. Фрисс прикусил язык.
Два полуденника, развернув широкие крылья, неспешно пролетели над площадью, сделали круг и вернулись по своим же следам, но куда больше их сидело, ожидая своей очереди, на башнях, и там же, в каменных закоулках, блестела обшивка золотых кораблей. Третья четвёрка обогнула ограду, а за ней уже шла ровным шагом следующая. Осторожно выглянув из-за угла, Фрисс увидел блики на копьях и гребнях шлемов - у зданий, опоясавших площадь полукольцом, тоже была охрана.
"Полуденники," - он стиснул зубы. "Полуденники среди ночи в небе... Во что мы ввязались, Река моя Праматерь?!"
- Нам туда? - прошептал Речник, кивнув на вход. Нецис угрюмо кивнул, подсчитывая что-то на пальцах.
- Три двадцатки, не считая кораблей и летунов, - Фрисс стиснул рукоять меча, по привычке потянулся второй рукой за вторым и нащупал лишь пустоту. - Если бы отвлечь их от входа... Я бы задержал их, Нецис.
- Не смей, - ровным голосом отозвался Некромант. - Ещё двадцатка внутри. Если бы выманить...
Он прижал кулак к ключицам, зелень сверкнула в глазах. На дальнем краю площади, у подножия корабельной башни, мелькнула неясная тень - и тут же два десятка вспышек поразили её, не дав даже обрести облик. Нецис с тихим шипением вжался в стену.
- Тзангол? - испуганно прошептал Речник, видя, как лицо мага искажается от боли, а пальцы белеют. Нецис поморщился.
- Та-а... слишком сильное излучение, - пробормотал он, заталкивая Фрисса поглубже в тень. Отряд воинов Тзангола прошёл мимо, ощупывая камни взглядами жёлтых глаз, - даже издалека Речнику был виден огонь под веками.
Жар волнами перекатывался по коже Фрисса, и кровь, как казалось ему, время от времени вскипала в жилах и приливала к ушам. Он притронулся к клинку - холод обжёг пальцы, но в глазах прояснилось.
- Придётся замедлять, - прошелестел Некромант, глядя на ограду сквозь растопыренные пальцы. - Мимо обходчиков, мимо поста - внутрь, насколько успеем. Если повезёт, охрана будет на мне. Змей - за тобой. Броню не трогай, прорывайся под щупальца.
- Я помню, - кивнул Речник. - Нецис, ты выдержишь?
- Это смертные, - буркнул Некромант, светящимися глазами следя за охранным постом. - Главное - миновать корабли. Та!
Обходчики, похоже, что-то заметили, - новый отряд с копьями наперевес остановился напротив башни и молча направился к ней. Фрисс сжал ладонь в кулак, выглядывая уязвимые места между чешуями брони. Нецис пригнулся, пряча руки в рукавах. Теперь его и в полушаге было бы не разглядеть, - просто сгусток темноты, неясное туманное пятно...
Пронзительный свист вспорол воздух - и рёв сигнальных рогов утонул в оглушительном грохоте. Фрисса вдавило в стену так, что затрещали рёбра. Дальняя башня, развороченная взрывом, падала на площадь, и обломки кораблей огненным ливнем сыпались следом. Над городом заорали полуденники, в небе замелькали сполохи. Башня, к которой прижимался Речник, дрогнула, в затылок дохнуло жаром, - золотые корабли взлетали, и от топота сбегающейся стражи тряслась мостовая. Что-то снова громыхнуло - корабль, не успевший набрать высоту, прямо в небе разлетелся вдребезги, и расплавленный металл брызнул на крыши.
Захлёбывающийся вой взметнулся над площадью, небо взорвалось золотыми и багряными сполохами, снизу в черноту ударили ослепительные лучи - и из беззвёздного мрака выплыл иссиня-чёрный корабль с тускло поблескивающими боками. Лучи впивались в них, окрашивая черноту в пурпур, разлетались золотыми брызгами, на чёрной броне расцветали вспышки. Стая полуденников нарезала круги над кораблём и жгла его лучами, он отбивался короткими вспышками, каждая из которых завершалась взрывом. Ещё один золотой летун рассыпался в небе, превратившись в огненный шар. Корабль, сотрясаемый взрывами со всех сторон, вертящийся волчком, медленно продвигался вперёд, и броня его из чёрной делалась понемногу багровой.
- Та-а! - Нецис, уже не скрываясь, бросил Речника на землю, сам упал рядом. Осколки плавящегося камня просвистели над ними. В небе стая кораблей превратилась в огромное золотое облако, пронизанное огнём насквозь, чёрный пришелец побагровел и истекал расплавленной бронёй, и что-то ещё вспыхивало и взрывалось, но Фрисс ничего не слышал. Впереди, там, где недавно была ограда с единственной башней, зиял дымящийся разлом, мостовую взрезали глубокие трещины, и из-под расколотых плит пробивался неровный алый свет. Речник почувствовал, как жар, текущий по коже, становится нестерпимым.
- А-айшш, - он бил себя по плечам, пытаясь стряхнуть пламя. Слёзы катились градом. Нецис цапнул его за шею, Речнику показалось, что пальцы колдуна разорвали ему горло, - но жар отступил, сменившись пронизывающим холодом. Он встал, сжимая меч, и отступил к стене, завороженно глядя на то, что выбиралось из разрушенного укрытия.
Остатки расколотых плит осыпались, площадь с тяжким грохотом просела, зашипел плавящийся камень, дым горящего известняка поднялся к небу. Огромный змей, золотой и багряный, весь в огне, рывком поднялся над провалом, складывая спиралями бесконечное пылающее тело, и всплески пламени трепетали над бронированной спиной, как крылья. Светильники на краю площади полыхнули, как сотня солнц, и взорвались мелкой стеклянной пылью. Фрисс зажмурился, чувствуя, как сердце колотится, раздирая рёбра. Жар бил в лицо, слезящиеся глаза туманились. Тзангол выбирался из-под земли, огромный, раскалённый, весь в ослепительно-белых узорах, и пламя волнами перекатывалось по его броне, а камень, превращённый уже в жидкое стекло, кипел вокруг него.
"Бездна..." - Речник на ослабевших ногах шагнул вперёд - весь змей уже не помещался в развороченной ограде, он огненными волнами затопил площадь, и Фрисс никак не мог увидеть его целиком. "Бездна... и мы вот это собрались... Да прокляни меня Река!"
Связных мыслей в голове не осталось - Речника трясло, и ему мерещилось, что он - былинка, подхваченная полноводной рекой, и сейчас его швырнёт на скалы и превратит в пыль. Нецис под боком сдавленно зашипел, прижимая к груди обожжённые руки. Чёрный корабль полыхал в небе, и Тзангол поднял шипастую голову, посылая вверх поток ослепительно-белого света. Фрисс вжался в камень, ожидая взрыва.
И что-то в небе грохнуло - дважды или трижды. Золотые корабли, не успевшие увернуться, расплавились на лету, белое пламя скользнуло по багровой броне, но чёрный пришелец камнем рухнул вниз, сквозь золотую стаю, пропуская огонь над собой. А следом за грохотом раздался вой, и камни задрожали так, будто готовились развалиться на части.
Что-то блестящее летело к Тзанголу, раскаляясь на лету добела и окутываясь пламенем. Змей вскинулся, броня на его спине побелела, и огненные стрелы упали в его огонь, высекая из брони фонтаны искр. Тзангол выгнулся, вспыхивая всем телом и выпуская из-под панцирного брюха бесчисленные щупальца, новый луч ударил в небо... и змей взвыл, дёргаясь и раскидывая оплавленные камни. Там, куда впились белые стрелы, по раскалённой броне расплылись серо-белесые пятна. Она не сияла уже - последние язычки пламени угасали, от потухших пятен расползались "лучи" погасшей чешуи, из-под огня проступал камень.
Снова что-то грохнуло в небе. Чёрный корабль - уже не чёрный, а красновато-белый - казалось, плавится на лету, роняя ошмётки брони. Ещё пяток тёмных, раскаляющихся на лету стрел свистнул в воздухе, впиваясь в спину змея. Цепочка пятен окаменелой брони протянулась к хвосту, и Тзангол взвыл, содрогаясь всем телом. Пламя, ещё полыхающее на его боках, вытянулось в стороны, превращаясь в подобие крыльев. Корабль в небе качнулся и завертелся от удара в брюхо, что-то сверкнуло над дальним краем площади, и Фрисс покатился по мостовой, едва не напоровшись на собственный меч. Над зданиями, к которым примыкала башня - его укрытие - поднялся дым, стены оседали с грохотом. Корабль, окутанный белым огнём, замер в небе, не отзываясь более на удары "золотых".
- Та-а! - от крика Нециса у Фрисса зазвенело в ушах. Некромант стоял на краю оплавленной площади, вскинув руки. Чёрный с зелёными проблесками взлетел над его ладонью и расплескался по широким огненным перьям на хвосте змея. От грохота взрыва качнулись башни.
Тзангол резко развернулся, раскручивая бесчисленные кольца бронированного тела. Щупальца широко раскинулись, ощупывая воздух. Волна огня хлестнула по стене, перед которой мгновение назад стоял Нецис. Некроманта уже не было там - только тень мелькнула над башней, и ещё один сгусток Квайи разбился о бок Тзангола, заставив его броню на миг почернеть.
В небе загрохотало, обломки золотого корабля дождём полились на площадь, ещё три стрелы вонзились в спину змея. Он, не обращая внимания на раны, скользил вдоль башен, испепеляющим взглядом скользя по ним. Фрисс едва успел отшатнуться - скафандр на плече потёк каплями. Тень мелькнула вдоль огненного бока, укоротив одно из щупалец.
Крылья Тзангола с сухим шелестом втянулись в броню, выпустив наружу волну белого пламени. Он весь уже побелел - только пятна, цепью протянувшиеся по спине, остались мертвенно-серыми. Новые стрелы осыпали его, но скользнули вдоль боков, не погасив пламя, и разбились о мостовую. Что-то сверкнуло в небе, и Фрисс невольно оглянулся - и увидел небо, истекающее огнём. Тысячи комет летели, оставляя багровые следы, и дождём падали на площадь. Тзангол клубился, как огромное облако, и пил этот огонь - и серые раны стремительно затягивались.
"Он замер," - Речник, стряхнув с себя оцепенение, бросился вперёд, ныряя под щупальца, к раскалённому брюху. Скафандр на спине вздулся пузырями от страшного жара. Тело Тзангола дёрнулось - очередная стрела поразила его, пройдя сквозь огненную завесу. Голова змея качнулась, щупальце свистнуло над Речником - и Фрисс покатился по мостовой. Затылок взорвался болью. Шлем, расколотый надвое, зазвенел о камни. Руки нестерпимо жгло, расплавленный фрил ручейками стекал по телу, обнажая дымящийся доспех.
- Та! - чёрная тень мелькнула над Фриссом. Огненное щупальце, разрубленное пополам, дымилось на камнях, уцелевший кусок стремительно чернел. С воем Тзангол отбросил его - прореха в броне на миг открылась, и тут же новая огненная нить протянулась из неё и щёлкнула по мостовой.
- Ха"нирну! - крикнул Нецис, хватая Речника за плечо и пригибая к земле. Мгновение спустя там, где стоял он, вскипел расплавленный камень. Щупальца Тзангола мимоходом оставили раскалённые добела рубцы на пластинах доспеха. Змей не заметил Фрисса - он двинулся дальше, небрежным движением смахнув полбашни, и огненное брюхо проплыло высоко над головой Речника.
"Бездна!" - Фрисс запоздало вскинул меч и едва успел отвести его от щупальцев. Тзангол свился в пылающий клубок. Он пытался разгореться, но серых пятен на броне стало уже слишком много - и он только вспыхивал, выбрасывал фонтаны белых искр и снова угасал.
"Остыл!" - Речник, стиснув зубы - горело уже всё тело, любое движение высекало из глаз искры - прыгнул вперёд, но едва уловимый взмах щупальца снова отбросил его. Запахло горелым мясом. Фрисс, шипя от боли, сделал шаг - и едва не упал.
"Не смотреть..." - он перенёс вес с раздробленных пальцев на пятку и кое-как шагнул. Тзангол проскользнул уже мимо, бросив на лету облако огня в корабль, догорающий в небе. Бока небесного воина, когда-то круглые, были теперь истёрзаны и изрыты, от него валил пар, и каждый новый луч вырывал из него клок обшивки. Огонь и мелькающие в нём золотые корабли окутали его плотным облаком - ни одна стрела уже не могла пролететь сквозь него.
- Та-а! - протяжно вскрикнул Некромант, возникая из пустоты и поднимая руку. Тзангол вскинулся, разворачиваясь на лету, щупальца заскрежетали по мостовой, высекая искры. Чешуйчатый доспех мага задымился и вспыхнул. Нецис схватился за грудь с протяжным воем и медленно, содрогаясь всем телом, опустился на камень. Змей вскинул щупальца.
Жар ударил Речнику в лицо, щиток над глазами потёк алыми каплями, но Фрисс ничего не чувствовал - ни раздробленной ступни, ни волдырей, вздувающихся на коже, ни ожогов от загоревшегося доспеха. Щупальца скользили вокруг него, будто Тзангол завяз в густом иле. Речник ударил наотмашь, отсекая их от брони - целый пучок отвалился так легко, будто они были сплетены из гнилой тины. Золотые узоры на красных пластинах побелели, края их слегка приподнялись, пропуская новые отростки, - но чёрный клинок перерезал их, по рукоять погрузившись в огненную брешь. Расплавленный металл брызнул Фриссу на плечи, он выпустил уже бесполезный меч и покатился по мостовой, оставляя за собой потёки фрила и ошмётки обугленной кожи. Ему казалось, что его кости обугливаются, а кровь клокочет под кожей - и сейчас взовьётся багровым паром. Мир вспыхнул золотом и пурпуром, и под тяжкий грохот лопающихся камней Фрисс провалился в черноту - прохладную и манящую, как придонные ключи в летний зной.
***
Подземный гул, негромкий, но пронизывающий до костей, докатился до Кессы - и она вскинулась, подхватывая на руки перепуганного сегона. Пустынная кошка, вздыбив шерсть, мяукала и била Речницу лапами по плечам, вырываясь. Кесса выкатилась из пещеры едва ли не кувырком. Мимо с испуганными криками пробегали жители, выбираясь из нор. Обрыв дрожал, и мелкая каменная крошка сыпалась на песок. Река тяжело качнулась, захлестнув сухую прибрежную тину. Сегон, раскинув крылья, взмыл над обрывом и закричал, стрелой бросаясь в руки Речнице. Она подняла голову - и вскрикнула.
Широкая полоса зелёного света опоясала небо, и темнота, отступая, вспыхивала изумрудом, нежной травяной зеленью и перламутром. Над обрывом, едва не касаясь пожелтевшей травы, клубились темнеющие на глазах тучи - они выползали из-за края неба, свиваясь в клубки, как стая летучих змей, и зелёный рассвет бликами расплескался по их бокам. Кесса изумлённо замигала.
Горячий мохнатый бок коснулся её ноги, Речница вздрогнула, взглянула вниз - Алсаг сидел рядом, не спуская глаз с зеленеющего неба. Мокрый, пропахший близкими грозами ветер коснулся лица Кессы, взъерошил шерсть на спине Койи, и Алсаг поднял уши, прислушиваясь к рокоту отдалённого грома.
Тряска прекратилась, только последние падающие камешки ещё шуршали в сухой траве. Гром ударил ещё раз, уже ближе. У кромки воды, глядя на вскипающее тучами небо, стоял Речник Айому. Он повернулся к Кессе и растерянно мигнул.
- Дождь прридёт по его следам, - пробормотал хесский кот и встряхнулся.
- Речник Фрисс, - прошептала Кесса, прижимая ко рту ладонь.
***
Забвение отступало медленно. Туман перед глазами никак не желал развеиваться. Фрисс шевельнул рукой и скрипнул зубами от боли - казалось, кожа слезла с тела, обнажив мясо. То ли туман, то ли дым клубился над обугленной бронёй, тёмно-синие потёки фрила запеклись на ней. Речник приподнял голову, досадливо мигнул - тумана меньше не стало.
Холодный мокрый ветер трогал его лицо, щекотал веки, забирался под рваную броню, и Фрисс поёжился. Откуда-то пахло травой, прибитой дождём, листьями, мокнущими в лужах, и прибрежным речным песком. Водянисто-зеленоватый свет лился сверху, изумрудные и аквамариновые отблески расплывались по смыкающемуся в небесах сизому туману. Фрисс посмотрел вверх и мигнул. Зелёные полосы пересекали небо от края до края, горизонт разгорался изумрудным огнём, и тёмно-сизые тучи выстраивались в клин, но пока что не слились воедино - и зелёный рассвет пробивался сквозь них, озаряя посветлевшее небо. Фрисс ещё раз мигнул и тихонько засмеялся.
Что-то шуршало и скрежетало невдалеке, но Речник видел лишь смутные силуэты. Они подошли ближе - чёрные, озарённые зелёным небесным огнём.
- Да нет там никакой критической массы, - сердитый голос показался Фриссу знакомым. - Цепная реакция в облучённой породе... Надо же было такое придумать.
Кожу Речника вдруг перестало жечь, и земля, согревавшая ему спину, стала холодной - такой, какой и подобало быть земле на рассвете в середине осени. Чёрный силуэт остановился, разглядывая что-то на своём запястье.
- Другое дело, - хмыкнул он. - Укрепите поле, берите образцы и ждите подкрепления. Я обследую город. Что с Хагеном?
- Опомнился, - смутно знакомым голосом ответил второй. - Просит разрешения остаться.
- Разрешаю, - качнул головой первый. - Но за ним смотрите. Корабль...
- Сата! - вскрикнул второй, поворачиваясь к Фриссу. Речник зашевелился, пытаясь подняться, но боль пронизала тело и уронила его обратно на оплавленные камни.
- Гедимин, - прохрипел он, глядя на огромную чёрную тень, склонившуюся над ним. Она, едва заметно вздрогнув, опустилась на корточки. Сармат смотрел на Речника и молчал. Тёмный щиток скрывал его глаза, белесый туман плыл перед глазами Фрисса. Криво усмехнувшись, Речник протянул руку и дотронулся до горячей брони.
- Зелёное солнце, - прошептал Фрисс и снова усмехнулся. - Починили... зелёное... тучи... Гедимин, там тучи...
Сармат поднял правую руку, выпуская из запястья короткие изогнутые шипы. Речник дёрнулся - даже легчайшее касание защитного поля, казалось, срывало кожу с тела. Мерцающие пояса обхватили его, протянулись от ног к поясу, легли вокруг груди. Полупрозрачный кокон затрепетал, меняя форму, и Фрисс почувствовал, что повисает в воздухе. Боль утихла.
- Са тацка, - отрывисто сказал Гедимин второму сармату, замершему за его плечом. - Я на станцию. Ненадолго.
- Са тикка, - изменившимся голосом ответил тот и отступил.
Гедимин поднялся на ноги, и кокон, пристёгнутый пластинами брони к его телу, всплыл вместе с ним. Фрисс держался за плечо сармата и глупо усмехался.
- Нецис, - прохрипел он, вздрогнув и оглянувшись. - Он тут, живой... найдите...
- Найдём, - голос Древнего Сармата дрогнул. - Не двигайся, знорк.
- Хорошо, - прошептал Речник и уткнулся лбом в чёрную броню. - Все живы... живы... и дождь... будет дождь...
Туман сгущался, и Фрисс плыл, покачиваясь, и ему мерещился шелест тростника на речном берегу и плеск волн.