Друзья радостно расположились на поляне, но шло время, а ничего особенного не происходило.
- А вдруг они вообще не покажутся? - спросил Антарксик. - Скоро вечер, а эльфы и не собираются выходить, хотя здесь явно кто-то есть. Мне то смех чудится, то будто на пианино играют.
- А мне звук трубы слышится, - сказал Витя.
- А мне постукивание, будто кто-то обивает корой вигвам Большого Вождя поплотнее, к зиме готовясь, - раздраженно сказал Йохо. - Задаваки-эльфсы! Мы сюда еле дошли, а теперь получается нам не рады вовсе?!
Друзья сели обедать, а перед тем, как отведать макарон из еловых игл с фрикадельками из голубики, громко пригласили к столу обитателей дивной поляны, но опять никто не подошел. Лишь эхо донесло откуда-то тихий смех и слова:
- Мы зеленые макароны не едим! - словно кто-то озорно крикнул из дупла дерева рядом с поляной, и опять всё стихло.
Подкрепившись, Йохо решил произнести речь перед невидимыми обитателями поляны и, забравшись на пень, изложил известную нам историю. Добавил несколько слов и Антарксик:
- Мы не просим от вас особого там волшебства, просто укажите хоть направление - куда нам идти, чтобы отыскать своих хозяек, мы готовы шагать хоть десять лет, лишь бы обрадовать их.
- Нужны вы будете взрослым девицам через десять лет, как же! - слабо донеслось из чащи, и опять засмеялся кто-то, но засмеялся невесело.
Поляна вновь замолчала.
- Им неинтересно с нами - грустно сказал Йохо. - они считают нас чужаками.
- А может сомневаются, достойны ли мы доверия? - спросил Антарксик.
- Возможно, - согласился индеец. - Лесной народец очень подозрителен. Эх... Вспомнил! Эльфы любят стихи и песни. Если мы заговорить на языке, близком им, нас может быть наконец примут всерьез!
- Витя часто пишет что-то в блокноте, подаренном ему Прекрасной Дамой, - тихо заметил Антарксик.
Гусар смущенно кашлянул:
- Гм. Это вроде путевых заметок, к тому же в прозе... очень личного свойства. Ну, правда стихи тоже встречаются.
- Ну, так и прочти стихи. Личные-неличные - какая разница, - сказал Йохо. - Поэт вроде бы как для Вечности пишет, что там уж скрываться.
- У меня не для Вечности, а все очень скромно. - опять стал оправдываться гусар
Как большинство виршеплётов он одновременно весьма хотел прочесть свои творения, и в то же время очень стеснялся. Но Антарксик и Йохо уговорили его. На пень Витя забираться не стал. Встал посреди поляны и с выражением начал читать, впрочем, в концу стихотворения голос его становился все неувереннее и чуть не смолк:
Пушинки одуванчика преград не знали
В своей жизни кроткой,
Но меж двух трав застряли в паутине легкой
И ветер их туда-сюда качал будто нарочно -
Паук сердился, хлопотал вдоль нити прочной.
Но вот дожди пошли, пушинки в грязь упали...
И им казалось, что они свое уж отлетали
Но с новым солнышком опять пушинки возродились,
Меж колосков высоких трав вновь закружились,
...А паукам комарики все снились
Антарксик и Йохо захлопали с великодушием истинных друзей, хваля произведение гусара. Так что следующий стих он прочел уже более бодрым голосом:
Осенний вьюн, сердечно опадая,
Струится гобеленом в тень ветвей.
Листва шуршнула - мышка полевая
Бежит, и хвостик тянется за ней... -
Реальней он, чем серая та нить
Суровая, из коей соткан фон
На гобелене, дабы оттенить
Все символы... Чтоб золотой дракон
Не смог унесть пылающее сердце
Как бедный лист оранжевый - в тот край,
Где мне с тобой не жить уж по-соседству -
Расстались мы: "Прощай, мой друг, прощай!"
- Печально-то как, - шмыгнул клювом пингвин, которому превращение мышки в дракона, напомнило превращение ветки в страшного Веткокрыса.
Йохо стих показался слишком уж запутанным и непонятным, но он решил, что настоящая поэзия как раз таковой и должна быть, и тоже похвалил произведение, но при этом сказал:
- А может у тебя найдется что-то более конкретное? О нашей жизни в доме у бабушки, о Кузе... Заодно уж сделаем тебе музыкальное сопровождение волшебным бубенчиком!
- О Кузе я как раз сегодня после обеда что-то такое накропал, - сказал Витя. - Но это еще, так сказать, набросок:
Лес полон трелями и сухостоя треском,
На старой мебели - незримое гнездо.
Там - Кузя - домовой. Он занавеску
Поправит, обходя с дозором дом,
Ревниво глянет в блюдечко кошачье,
Алоэ на лекарство отщипнет,
И в мареве зеркал все неудачи
Как пыль, тихонько лапкою сотрет...
По мере чтения стихов Витей, странный перламутровый туман заклубился над травой поляны, задрожали листы окружающих ее деревьев, но вот с последними строками растаяла колючая грань между мирами, - вся поляна преобразилась...
Друзья увидели вдруг и трон на месте пня и стол, полный яств и кувшинов эля, увидели дорогу и дворец вдалеке:
Сегодня небо между облаками
Осенней стало, мглистей и шумней.
Закат позолотил замшелый камень
И замок блеска вырос из камней.
Дворец Чащобы - лиственный, нарядный,
Где гул веселья словно гуд шмелей,
Где васильков и бархатцев отрадней,
Принцесса Эйвен в нимбе из лучей.
Так Витя впоследствии написал об этом приключении. Но эти слова весьма слабо передавали то восхищение, которое охватило путников. Они впервые услышали журчанье позолоченой арфы и раскатистый серебряный зов рога, и нежные красивейшие песни, но, увы, не сразу освоили эльфийский язык и многое так и не поняли из содержания этих песен, но мотив их напоминал о чём-то древнем-древнем, очень милом и уже слышанном, и щемил сердце.
Горят фонари на деревьях -
Огромных деревьях прекрасных...
Живут там дивные эльфы
И ты поживи средь них...
Вдали, как нарядный парус,
Лист развернулся красный
Весь в брусничных кораллах
Пень словно древний бриг.
Ах, нет, не получалось у Вити перевести на обычный язык волшебные песни дивного народца! Но как здорово было отплясывать вместе с эльфами веселые танцы! Эльфийская принцесса оказалась такая красивая, что гусар наверняка влюбился бы в нее, если бы его сердце уже не было занято. Ну, а Йохо и Антарксик были просто совершенно очарованы. Казалось, нет ничего беззаботнее и веселее, чем жить и жить на поляне, разглядывать статуи эльфийских правителей и читать старинные книги. Так бы никогда и не уходить отсюда! Но в тоже время странное беспокойство все сильнее охватывало друзей...
Глава 9. Подарки эльфов.
В лиловый час, когда траву на склонах
Приглаживает ветер, варят эльфы
В чанах напиток из волшебных трав...
Не в час полночный - час глухой и темный,
Но в тот, когда вечерняя прохлада
Заката переливами полна.
О, горе путнику! Решившись отдохнуть
В лиловый час на мягкий травах склона,
Вернется он не скоро -
Три лишь дня
Покажется ему, он пировал
На празднике у фей, у шумных эльфов,
А на земле уж тридцать лет прошло...
Время на дивной поляне текло иначе. И хоть разница была не столь велика, как в старинной балладе, но все-таки много быстрее тикали там часики, словно на развеселом празднике, на который только-только явился, поиграл, потанцевал, попробовал вкусный торт, а уже пора уходить...
Однажды, выйдя из квартиры после сытного завтрака (а квартира, где разместили путешественников, была устроена в дупле большого дерева и отличалась большим уютом), и спустившись по красивой резной лестнице вниз, друзья увидели большую кучу снега на изумрудной траве. Эльфы весело бросали друг в друга блестящие белоснежные шары, а гном Заухол лепил большого снежного дракона и ворчал, чтобы ему не мешали.
- Откуда столько снега? - просили друзья.
- Нанесло из Большого Мира. Сегодня там была сильная метель.
И тогда наши путешественники поняли, что задержались на эльфийской поляне, и что пора стряхнуть чудный сладкий сон, на который похоже пребывание здесь. Так они явились к принцессе Эйвен с просьбой разрешить им продолжить свой путь...
- У нас не принято отпускать друзей без подарков! - сказала Эйвен, услышав просьбу. - Есть ли у вас, сударь Антарксик, сударь Йохо и сударь Витя заветные желания?
Друзья разговаривали с принцессой в красивом зале с картинами и огромным зеркалом. И они могли увидеть себя в зеркале - красивых и сияющих, будто сейчас с фабрики игрушек. Шерстку пингвину заботливо вычистили, подпалины залечили. А глаз позолотили так, что он стал видеть и сиять лучше прежнего. Очки же заботливо дорисовали, ровненькими линиями, так что получилось лучше, чем рисовал когда-то Юрка. Мундир Вите отгладили, царапины залечили. Йохо получил новый лук и колчан, полный отточенных стрел, великолепные мокасины взамен новых, а в его головном уборе появились новые резиновые перья.
- Мы уже получили свои подарки, Ваше Высочество! - сказал за друзей Антарксик. - Мы стали красивее и сильнее, чем раньше. И лишь одна у нас просьба*, с которой мы и пришли сюда - показать нам Путь к нашим хозяйкам. Мы всего лишь игрушки и нам тяжело знать, что те, кому мы предназначены, плачут и скучают без нас.
- Вы не просто игрушки, достопочтимый сударь Антарксик. Вы - наши друзья, - ласково произнесла Эйвен. - Нам жаль, что вы покидаете нас. Но мы понимаем, что таков ваш Путь. Он лежит на северо-восток, к Почтовому Дереву. Это удивительное дерево, на котором растут зеленые, лиловые и синие листья. Они разворачиваются из почек и трепещут на ветру, помогая дереву расти. Но стареют листья по-особенному. Старясь, они белеют, а прожилки их темнеют и постепенно становятся похожими на буквы. Вернее, это и есть самые настоящие буквы, а листы - становятся листами бумаги. Вокруг старых листов нарастают новые, особые пестрые листики и образуют конверт с адресом.
Наступает срок, когда послание отрывается от родной ветки и улетает по назначению. А на нижних толстых ветвях подрастают плоды-бандероли. Их уносят на спинах почтовые голуби и ручные белки. Это - друзья Почтового Дерева. Они любят жить в его кроне и дуплах, потому что там безопасно - Дерево не подпускает близко злых и хищных существ, а погода возле него всегда неизменна, это что-то вроде ранней весны или поздней осени. Прохладно и слегка сумрачно, и кружатся необычные вихри, так что немногие могут выдержать там. Но белкам и голубям нравится. К тому же Дерево выращивает ради своих друзей шишки с орехами и вкусные ягоды, напоминающие крошки кекса. Так что почтовые белки и голуби живут в полном довольстве. Но Дерево очень капризно, потому что старо. Если вы ему понравитесь, оно поможет вам. Выслушав внимательно ваш рассказ, оно мигом вырастит вам бандероль с адресом того самого города, дома и квартиры, куда уехали ваши Галя и Оксана. Вам останется лишь залезть в эту бандероль. С ветвей накапает смола-сургуч, и белка понесет вас словно в крошечном домике туда, куда вам нужно. Как Почтовое Дерево догадывается, кому куда нужно, не знаем даже мы, да и оно само наверняка не знает этого. Оно обладало такими свойствами, едва проклюнувшись из волшебного семечка ее тысячи лет назад. Для него география тревог и желаний так же проста, как разговор с лучом солнца. Ему известны все адреса всех живущих на Земле, так уж оно устроено. И оно всегда знает, кто по кому скучает и кому куда надо отправить послание. Оно растет все выше и выше, и где-то на вершине его подрастают листья нового поколенья - там носятся по ветру интернетские "мыльные пузыри" и эсэмэски мобильников - послания почти невидимые на лету, и кажется, что крона Дерева прячется в тучах и громовых разрядах, словно оно знает всё, и ему тяжело от этого, и оно вот-вот расколется на части.
- А мы точно ему понравимся? - просил Йохо.
- У вас будет Дар для него, - ответила принцесса Эйвен. - Вот вам волшебный щит, которая одновременно будет вашим проводником и подарком Дереву. Это щит из двух легких пластин металла, в центре которого спрятаны волшебные угли - угли костра, в котором танцевала говорящая Саламандра. Самандры очень редко разговаривают, редко показываются другим существам и, если это случилось, то угли становятся зачарованными углями. Ои обладают многими удивительными свойствами. Чем ближе вы будете подходить к Почтовому Дереву, тем сильнее угли будут нагреваться. Ведь мы можем показать вам лишь примерное направление, а близ самой цели вас будут сбивать с пути почтовые вихри и туманы, и без щита-компаса вы будете вечно бродить вокруг Дерева, но не приблизитесь к нему.
- Значит, нам надо будет играть в игру горячо-холодно? - спросил Витя.
- Примерно так.... Добравшись до Дерева вы зароете угли возле его корней, чтобы обогревать их. Все старики любяи тепло. Дерево сразу станет благосклоннее к вам. Возьмите щит - вы заслужили право владеть им, так как смогли разговорить Саламандру и остаться в живых, и уберечь от пожара лес. Еще мы дарим вам волшебные теплые плащи, в которых вам будет легче перенести непогоду, ну и снабдим некоторой провизией... Ведь вам по дороге будет некогда искать еду, тем более под снегом.
- Мы тоже просим вас принять от нас маленький подарочек, - сказал Антарксик и с поклоном вручил Эйвен игру "Эрудит". Пингвин заметил, что эльфов весьма заинтересовала игра в буквы на магнитной доске. - Нам все равно будет холодно двигать квадратики зимой и тяжело таскать лишнюю вещь рюкзаке, - добавил он.
- Спасибо, щедрый Золотой Глаз! - сказала принцесса. - это очень интересная игра и ваша доброта будет прославлена в песне.
Друзья тоже были очень рады полученным от эльфов дарам. Но больше всего их тронул прощальный подарок, который они получили, когда уже собрались в поход, надели плащи, рюкзаки, куда заботливые эльфы положили очень много вкусной провизии, взяли щит и свое оружие, и подошли к Хрустальной Двери - огромной двери, разделяющей два мира...
По трем измереньям пройдя, шаг четвертый отмерь,
И в веер безбрежный тогда развернется мгновенье.
Не дрогнет ни ось, но слегка приотворится Дверь,
Ступлю за порог, что казался лишь радуги тенью,
В реальность, которая помнилась ясно из снов,
Где снова увижу что в детстве мне было так мило,
Былое воскреснет, поскольку бессмертна любовь,
Послушны ей луны планет и космической бездны светила...
- Мы дарим Право Возвращения в наш волшебный мир. Вы сможете вернуться, если вам станет слишком одиноко в мире обычном, и если вам будет совсем некуда идти. Стоит вам пожелать, и огромная хрустальная дверь возникнет в пространстве - вы войдете в нее навсегда и уже навсегда останетесь с нами.
- А можно, Прекрасная Госпожа Эйвен, - застенчиво начал Витя, - Можно ли моей невесте тоже дать это Право? Вдруг она когда-нибудь поблекнет, будет заброшена и забыта своими хозяевами, и тогда и ей вдруг будет некуда идти.
- Хорошо, мы дадим ей такое Право. - ответила Эйвен. Об этом будет запись золотым пером в Лиловой Книге...
И вот они еще раз попрощались с принцессой и всеми эльфами и гномом Заухолом...
* Один юный зенитовский болельщик, которому я дала почитать свою сказку, дописанную на тот момент как раз до строк "одна у нас просьба" не долго думая приписал продолжение: "...короче: миллион евриков-наличными, 600-тый мерс, кукол барби последнего выпуска - каждому, дом с джакузи, личный самолет и поездка на Багамы!"
- Зачем пингвину поездка на Багамы? - поразилась я. - Там же тепло - он с ума сойдет!
- Он итак чокнутый. Это же особенный крутой пингвин. Он станет майором Айсбергом. А Витя - Джеймс Бондом, а Йохо - твоим знакомым писателем Гайохой - ответил нахальный читатель. И выдал совершенно новую версию развития событий, такую, что мне осталось лишь подивиться своей удаленности от современных тенденций в литературе и почувствовать себя жутко смешной и старомодной. Я не смогла перестроить свой сюжет так, чтобы он подходил под предложенный мне "экшэн", хотя кое-что из новой версии событий привлекло мое внимание: например, полет игрушек на самолете и знакомство с "самолетным", который "круче и Кузи и домвагонного в сто раз", или драку с роботом-монстром... Но битва с армией Винни-Пухов мутантов, объевшихся чернобыльского мёда, показалось мне всё же уж слишком фантастичной, эта версия похожа скорее пародию на мое произведение. Итак, я всё же не намерена сворачивать с намеченного курса...)