Толмачёва Галина : другие произведения.

Папанинец на подсознанья льдах...

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  ЯБЛОКОПАД В ВЕЧЕР ЯБЛОЧНОГО СПАСА
  
  Яблоня ночью сад сторожит –
  Яблокопада слышны шаги.
  Выйду из дома – не видно ни зги,
  А яблоня будто рядом стоит.
  
  Круглый удар ее круглых лап
  Меня не пугает. Мы с ней говорим
  О том, что из бочки Вечности "КАП!" –
  Капает время древней, чем Рим,
  
  Чем нынешний глобус и человек
  (Ведь первые яблони создал Бог) -
  Вот так же в снежок слепляется снег
  Былых лепестков - в волшебный клубок -
  
  Он манит куда-то, круглясь в руке,
  И, я, повторяя:"Яблочный Спас!",
  Готова за ним пойти налегке
  В край детства беспечный прямо сейчас.
  
  А низкой Луне на ветке небес,
  Хранящей мерцанье мраморных сфер,
  Никак не понять: как живем мы без
  Других подтверждений святынь и вер,
  
  Чем яблокопад, идущий в саду,
  Чем солнечный блик в усталой душе…
  Непросто быть с яблоней век в ладу.
  Жить просто, заметим, не просто вообще.
  
  
  
  ПАУЧЬЯ БАЛЛАДА
  
  Зачем тебе, паучок, восемь ног?
  Ведь ты не бегун, а всего лишь ткач.
  Ты материк обойти бы мог,
  А ты, вратарь, ловишь муху-мяч.
  
  Наверное стать олимпийцем мечтал,
  Но не получилось, и тут, увы, -
  Завидовать всем чемпионам стал,
  Завидовать тем, чьи крылья быстры.
  
  Ты тормозишь весь жужжащий мир
  Словно гаишник прячась в кустах,
  И только лишь шмель – крутой бомбардир
  Нарушив, останется при правах.
  
  Страх пред тобой, если ты мохнат,
  Меня охватывает всегда.
  Бывает в челюстях твоих яд
  На юге. На севере – никогда:
  
  Метели рвут сети твои зимой,
  Голодный, попробуй яд накопи!
  Эх, знаешь, бедняга, пошли домой,
  А то насыплет снежной крупы
  
  Тебе, словно курице, Дед Мороз.
  А хочешь, паук, между рам живи?!
  Ах, если б еще мне письмо принес
  Из теплого города, издали…
  
  Любви меня иссушает яд,
  Мне все вспоминается море, юг,
  И в сердце – опять - милый сердцу друг,
  …Но это проходит зимой, говорят.
  
  
  Изящной кошечкой пройдусь по тротуару,
  В витрины гляну, очарую всех.
  Пусть пьяница, сдавая стеклотару,
  Промолвит: "Вот так Мурочка!"
   Успех
  Смогу иметь я у торговцев рыбой,
  У продавцов пахучей колбасы.
  "Мяв-мяу!" – "Дайте!"
   А "Мур-Мурр" – "Спасибо!" -
  Скажу и оближу свои усы.
  
  А вечером, устав от приключений
  И лоск теряя, буду тосковать…
  В подвале сна паучьи ходят тени.
  Погладь меня, пожалуйста, погладь!
  Кого просить? Любимый мой далече:
  Он в блюдце наливает молоко
  Для кошечки персидской и беспечной,
  Которой в жизни все далось легко.
  
  
  Когда дарила сводница-луна
  озерам бронзовое притяженье,
  и тихо спал в горах железный век –
  и статуи богов еще не пали
  с иллюзии исполненного неба…
  мы были рядом. Белый конь - жасмин
  ушами прял, рой мотыльков гоняя,
  Но дрогнувшей рукой я прикоснулась
  к старинному на платье амулету
  и рассказала, что отец мой против,
  и веру рода нам не изменить…
  
  Так шли тысячелетья…Мы рождались
  наверно лишь затем, чтоб вновь и вновь
  переживать отчаянье разлуки…
  Я узнавала взгляд твой дерзко-нежный,
  нас выдавали голоса друг другу,
  Но я шептала: "Нет, нам не судьба!"
  Ты возражал: "Один отныне Бог!"
  Меж облаками медленно луна
  всходила чуть дрожащим амулетом,
  Свершалось то, чему свершиться должно…
  И ночь опять не становилась нашей
  
  
  
  ПЕТУШОК-КИТОБОЙ
  
  Тьма пришла, как огромный кит,
  Поглотила долы и лес.
  Петушок в курятнике спит,
  Тут постелька его - насест.
  
  Кит плывет к рассвету и ввысь
  Ярких звезд вздымает фонтан,
  Петушок, вокруг оглянись,
  Отряхни свой рыжий кафтан.
  
  Тот, кто тайну Времен открыл,
  Стал огромней всех неспроста –
  Вот минутные стрелки крыл,
  Часовые стрелки хвоста,
  
  Ряд могучих цифр – гребешок,
  И блестящий Вечности глаз,
  Твой, чуть хриплый крик, Петушок –
  Китобоя смелого глас.
  
  "Ку-ка-ре-ку!" - словно гарпун –
  Красным звуком раненый кит
  Уплывает в лагуны лун,
  Где он рану ту заживит.
  
  
  Ночью все башни кажутся сторожевыми вышками,
  Сосны кругом – великаншами, собаки злющими слишком.
  Ночью в руке фонарик словно цветочек аленький,
  Под звездами понимаешь, какой ты смешной и маленький.
  
  И странно, что этой крошке, мирозданья пылинке
  Звезды не понарошку указывают тропинки,
  Лазейки в судьбе, калитки и заповедные тропы…
  Гиганты – шары из плазмы дарят нам гороскопы.
  
  
  Героям космоса посвящается
  
  Земля посылает в далекий поход
  Любимых и верных сынов,
  У них под ногами земной небосвод,
  Ракета – их нынешний кров.
  
  Изучат кометы вдали силуэт:
  Чем может планете грозить?
  Возьмут астероида сумрачный след:
  Где будет громадина плыть?
  
  Им есть на орбите надежный привал:
  Работников станция ждет –
  Стыковка! – металл обнимает металл, -
  И модуль берет их на борт.
  
  Бывает, что камни в обшивку стучат –
  Вселенной старушечья трость,
  Немало сюрпризов у тьмы для ребят…
  Им многое видеть пришлось.
  
  Где бросит свой якорь космический челн,
  Не в лунном ли Море Дождей?
  Улыбкой Гагаринской здесь облучен
  И светел любой из людей,
  
  Здесь каждый надежен, любой здесь – герой,
  Галактика смотрит на них,
  И слышит скрипение оси земной
  За волнами их позывных...
  
  
  ВЕСТЬ
  
  Пустынье. Пустошь. Пустота.
  Вневременные тени-дни,
  О-дно, о-дне, дно-дне, динь-ни,
  Большое лишнее ничто,
  А кто я? – Вести маята,
  К единому плато планет
  В прибое Времени плыву.
  Кто там? Различья нет. Постой!
  Сомненье в. И голос мой,
  Сквозя в пустотах немотой.
  Звеня вселенской пустотой,
  Зову.
  
  
  ЛИВЕНЬ ВРЕМЕНИ
  
  Все конечно. Пределы жизни
  Установлены… Кто не знает?
  И смешон мотив укоризны:
  В жерле Вечности эхо тает.
  
  Сад Вселенной – не монстр взрыва –
  Сад под Ливнем Времени вырос…
  Так живешь - почти горделиво,
  А умрешь – знать, так получилось.
  
  Значит, нужен часик на роздых
  Голосочку, бывшему скрипкой.
  Пусть Галактика тащит звезды,
  Уползая черной улиткой.
  
  
  Стих о неровностях на асфальте, ушедший в скобки
  
  Огни-маяки с алых кленов
  Мигают на мокром асфальте
  Изящные стрелки ивы
  По темной истертой карте
  (По островам, отмытым осенним холодным душем
  От грязи, плевков и окурков)
  Скользят к океанам, кружат
  По островам, блестящим,
  (Чистым, как в День творенья,
  Когда обрушились камни
  На травы, цветы и коренья
  (С сипеньем по ним прокатился чадящий каток тяжелый, но каждой весной из трещины цветок поднимался желтый(а осенью бурые листья искали фарватер в лужах, и снилось деревьям усталым, что их не порубят в стужу)))
  
  
  Начало перемен
  
  По синему проспекту медведь ученый, ветер
  Идет, ревя деревьям, что прилетел с Гольфстрима,
  Листву швыряет в окна ленфильмовской кареты,
  И страхом раздувает лошадке тихой гриву.
  
  Ты подари лошадке блестящую заколку:
  (В вечерний час навряд ли есть в булочной печенье),
  Но крикнет: "Н-но!" извозчик (с поэтов мало толку),
  Прощай! Вновь в лабиринты нас унесет теченье,
  
  Где каменных громадин унылая химерность
  Для новых революций готовит свои зыбки,
  Вместима ли ты в сердце, Петрополя безмерность,
  Где чудится, что арки – юродивых улыбки?
  
  У Русского Музея друг проворчит с укором:
  "Вся новизна – лишь морок. Вот Пушкин – все:
  И осень, и свет, и лист багряный – тот, названный убором,
  Что с древков и с деревьев сегодня Город сбросил."
  
  Пройдем как в Лукоморье – круг – и к Дворцовой – ходу,
  Людей полно, хоть ветер все боле свирипеет,
  Художник, в шарф уткнувшись, все празднует свободу,
  А у народа ясно большой успех имеют
  
  Политики-матрешки, чьи крыты лаком щеки,
  Да сюр, да ню, конечно (еще ведь не приелось),
  И нам еще не слышен глас прадедов далеких
  И кони уже мчатся в кровавой смуты ересь.
  
  199… год (из сборника "Амулет")
  
  
  Хотелось дружить с целым светом,
  А оказалось – нельзя.
  И слева, и справа при этом
  К тебе подбегают, грозя…
  
  Все сторону выбирают,
  А я - в середине, в огне,
  Друг в друга они стреляют…
  А кажется, что по мне.
  
  
  Монолог беженки
  
  Я ненавижу голод и войну…
  Не правда ли, слова совсем простые?
  Я и не знала, что придут в страну
  Фальшивые, двуликие мессии,
  Теперь повсюду голод и война:
  Стена на стену – в доме нет защиты!
  Была страна. Огромная. Одна.
  Но, говорят, в ней правили бандиты.
  …Теперь другие банды наверху:
  все спорят… выясняют who is who .
  
  198(9????).. год
  
  
  Шаги Ришелье
  
  Приветствую Вас, милый, д, Артаньян!
  Мой старый и изысканный насмешник,
  Мальчишка, сердце-птичку как в скворечник
  Зовущий через море-океан
  В театр, где слова – что мотыльки,
  Звон шпаги - звон гитары семиструнной…
  За что мне счастья обморок безумный?
  …А Ришелье шаги тихи, мягки.
  
  1997
  
  
  Том Цветаевой
  
  Слышу Цветаевой том:
  Слез изумрудных плеск,
  Страстный, ребячливый тон,
  Сумрачных
  Перстней блеск –
  Вижу… -
  Пронзая мглу, сердце берет в полон –
  И дальше!… – ее ль крылу
  Черпать волны Времен?…
  
  1995
  
  
  О Некрасове
  
  Старик все плакал о народе.
  Ему мы благодарны… вроде.
  Одну лишь зря проделать штуку
  Мечтал: топор народу в руку
  Вложить… в чем был неправ, конечно,
  Но все ж был гением, сердешный, -
  И было б бессердечным, знаю,
  Забыть, как к дедушке Мазаю
  Прижался заюшка косой,
  И над "Несжатой полосой"
  Не замереть в святом смиренье…
  Нет, не забыть стихи: "В деревне",
  "На Волге", "Тройку" - как звучат! –
  Словно бы тот вишневый сад
  Еще не срубленный, сияет,
  Что тьмы веков шумел листвой…
  
  А в нем как равные играют
  Барчук и мальчик крепостной.
  
  1983
  
  КАТУС И БЛЮДЦЕ С МОЛОКОМ ЗАРИ
  Ворчливый кактус тычется в стекло
  Иголками…мне кажется, что даже
  Он топал по ночам - искал тепло,
  Пески Сахары, миражи, пейзажи
  
  Привычные…А за окном, увы, -
  Все снег да снег на бесконечных крышах…
  Лишь по утрам серебряный павлин
  Вдали хвостом искрящимся колышет,
  
  Бубенчиком-барханом прозвенит,
  И стихло все - заря уж миновала…
  Но кактус словно еж - всю ночь не спит:
  Решился он во что бы то ни стало
  
  Дойти до блюдца с молоком зари,
  Пусть по сугробам топать очень долго…,
  И вот сегодня утром - посмотри! –
  Расцвел… Ты лепестки тихонько трогай -
  
  Наверно он на иглы подцепил
  Обрывочек лилового тумана,
  Когда сгущенный свет из блюдца пил
  И торопился, чтоб вернуться рано.
  
  Опус на тему тающих следов голубя на мартовском снегу
  
  Розоволапого и толстого гуль-гули
  Четырехлистники-следы ноздрями снега
  Вдохнув солнцетабак лучей, чихнули -
  И, расплескавшись, мартолужи нега,
  Прибавив миллиметров семь под килем
  Окурку рыжему, перенесла окурок
  Поближе к цели грязеизобилья
  Помойки… к эльдорадо Васек-Мурок,
  
  Ворон, и воробьев, и белых чаек
  Пригрела здесь весна… и не случайно
  Мальчишку тянет поиграть сюда…
  Но мама заругает… вот беда! -
  Другой беды пока что не бывает…
  Так вот в чем счастье! - Он не понимает:
  Спешит он вырасти – и детство уплывает
  Папанинцем на подсознанья льдах.
  
  
  Опус о серебристом ките
  
  В небе шевелится брюхо огромной рыбы,
  Чья чешуя серебрится луною, либо
  Солнце в себе отражая, скрывает рыбу из глаз:
  Рыба плывет, плескаясь, в эн-два, о-два и два-аш*.
  А кто-то почти тверезый под водорослью-березой
  Идет, озирая местность, ползет по рельефу дна.
  Вы скажете: "Это сказки!", вы молвите: "Это грезы!"
  Но мне с верхушки коралла вся улицы вглубь видна.
  
  Увижу ль: мчатся ракушки, сверкающие огнями,
  Вижу ль: серый тритончик – вверху – самолет плывет,
  И вспомню: судьба дельфином, играя, скользит меж нами,
  Плавник как гребень рояля и струнами полон рот.
  Так в воздухе-окияне и выше, где звезд цунами,
  Кит Вечности всю планету носит, луной облит,
  Где-то, где мы запасаемся самыми лучшими снами
  И где говорят по радио наши, друг, корабли….
  
  
  * Азот, кислород, водород
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"