Роман Звухарев интересовался уфологией и посещал лекции - на Пушкинской и на Петроградской. На Пушкинской читал профессор Совухо, а на Петроградской - Филинович. Они терпеть друг друга не могли, потому что расходились во взглядах на природу Снежного Человека.
Филинович называл Человека белковым объектом, прошедшим путь эволюции, сходный с путём гомосапиенса. Он предъявлял аудитории фотографии огромных следов Человека, имитировал его крик, который сам неоднократно слышал, будучи в научных экспедициях. Показывал антропологические таблицы. Наконец, вытаскивал главное доказательство того, что Снежный Человек - дитя природы, - колбу из небьющегося стекла, в которой был кал... совершенно особенный. Он никому из известных науке существ не мог принадлежать.
Лекции Филиновича были по вторникам, а лекции Совухо - по четвергам. Совухо отрицал ВСЁ, что говорил о Человеке коллега, и утверждал, что Снежный феномен - объект чисто энергетический. Что касается того, каким его видят и слышат так называемые "очевидцы", то тут налицо случай кратковременной неравновесной материализации атавистических страхов, заложенных в генетической памяти. В доказательство своей фантомной теории Совухо тоже вытаскивал фотографии и таблицы - целый ворох. На фото четко было видно, что так называемый гуманоид - не что иное как тёмное облачко, которое только пытается, так сказать, принять черты человека.... Но тут, когда Совухо казалось бы торжествовал победу, с задних рядов вдруг раздавался робкий голос: "Профессор, а как же, извините, экскременты?" ...От невинного вопроса Совухо моментально приходил в ярость! Начинал бегать вокруг кафедры и, ругаясь, доказывать поддельность какашек. При этом он сам себе противоречил - то грозился, что Филиновича с г...съест, то вопил, что в гр-робу видел и Филиновича и его гнусные подделки.
Весело было на лекциях. Хотя Звухарёв не понимал, почему бы уфологам не помириться и не объединить свои теории в общую конструкцию. Поэтому ему больше нравилось, когда профессора рассказывали о последних астрономических открытиях. С Совухо он раз даже поспорил о взаимодействии юпитерианского кольца и первой из шестнадцати лун Юпитера. Причём через два занятия Совухо признал правоту Звухарева и даже спросил, откуда у него столь точные сведения. Роман стеснительно ответил, что он, вообще-то говоря, инопланетянин... На что Совухо, не моргнув глазом, пробасил: "У меня каждый пятый слушатель - внеземной гуманоид", а Роман стеснительно признался, что насчёт своей принадлежности к Homo он как раз не очень уверен, так же как и насчёт своей разумности. Потому что кроме разумности и неразумности есть ещё безумность, параразумность и сверхразумность. Хотя и бывают ситуации, когда одно другому не мешает.
А с Филиновичем Роман поделился соображениями по поводу "двери в пространстве" - входа в Тоннель, через который можно попасть непосредственно с Земли на любую из планет Солнечной Системы. Звухарев предположил, что наиболее благоприятным временем для сверхперехода является парад планет, когда, когда высвобождаются запасы гравитационной энергии, и дверь из Черной становится как бы Парадной.
В общем, Звухарёв был активным слушателем. А вообще слушателей у Совухо и Филиновича было примерно равное количество, причем большинство составляли почему-то женщины. Представительниц прекрасного пола больше притягивает необычное. Например, личная жизнь, мужские способности Снежного Человека... какими они могут быть?
И на сей счет профессора значительно расходились во взглядах. Филинович, слегка смущаясь, говорил, что Снежный Человек - существо весьма целомудренное, имеющее любовную связь лишь со своей подругой - Снежной Женщиной и по лебединому ей верный. Зато Совухо рассказывал скабрезные историйки, байки о том, что Человек заводит любовные шашни с геологинями и наивными исследовательницами. Но рассказав очередную байку или историйку, Совухо тут же доказывал, что она - всего лишь плод больного эротического воображения тех, у кого в тайниках памяти хранятся воспоминания о диких первобытных нравах.
Что касается Романа, он предпочитал действительное воображаемому. На Пушкинской Звухарев познакомился с хорошенькой Яной, а на Петроградской завел дружбу с прелестной Катей. И вот он принялся вовсю ухаживать за девушками, угощать их мороженным и рассказывать про дверь в Надпространство. Яну он обещал когда-нибудь провести через Надпространственный Тоннель на свою родину - Марс, а Кате обещал устроить экскурсию на Сатурн.
Девушкам нравилось дружить с "настоящим инопланетянином". Они узнали от него много интересного. Например, что каналы на Марсе прорыли рабы Древнего Рима. Рабы случайно вошли в Дверь во время Парада Планет, когда рыли обычный канал, и даже не заметили, как продолжили его уже на другой планете. Конечно, нырнув в Дверь и проскочив по Тоннелю, они успели трансформироваться в огромных марсианских многоногов. В таком обличье они продолжали упорно копать, питаясь кусками породы и накипными лишайниками, а некоторые даже смогли вернуться через Дверь домой. О пребывании на Марсе рабы ничего не помнили, кроме ряда смутных картин, похожих на галлюцинации перегревшихся на солнце людей.
Вот какими историями про Древний Рим забавлял Звухарев девушек, а они забывались в объятиях своего нового возлюбленного и сами становились покорными, как рабыни, стоило ему начать целоваться.
Катя говорила, что в объятьях инопланетянина ее охватывает странное чувство, будто она зритель Парада, на котором огромный, неповоротливый, покрытый рыжими облаками Юпитер находится на одной невидимой они с крохотным Марсом и жемчужиной Земли, а все кометы и огромные камни астероидов пролетают мимо словно стражи у изголовья невиданной кровати новобрачных... А Яна ничего особенного не говорила, лишь томно вздыхала.
Обе девушки понимали, что выйти замуж за инопланетянина - шаг весьма ответственный, поэтому со свадьбой не торопили. Так что личная жизнь Звухарева шла отлично, пока не случилось вот что: Филинович и Совухо согласились провести совместную конференцию.
Конференция проводилась на нейтральной территории - в лекционном зале на Литейном, и первые десять минут всё шло весьма интеллигентно, занудно и скучновато. Но потом обстановка начала стремительно накаляться. В воздухе замелькали тяжелые папки с фотографиями, диаграммами и таблицами. В ход пошли магнитофонные кассеты, гипсовые слепки следов Человека, "Терминатор" и другие уфологические журналы. Вот Филинович издает леденящий душу снежночеловечий вопль, и рядом с головой Совухо стукается с грохотом о доску знаменитая колба!
- Поддельные к...! - радостно кричит Совухо, а Филиновичу приходится уворачиваться от пущенного в него увесистого микроскопа.
Со стуком катится по ступенькам кафедры ценный прибор. В это время гасят свет - начинается фильм. Бородатые уфологи сидят вокруг костра... Больше разглядеть ничего не удается -на экране появляются две сцепившиеся тени.
- На помощь!!! -кричат знаменитые тени своим приверженцам.
И помощь пришла!
...Но хуже всех пришлось на конференции Звухарёву. Обе его девушки столкнулись здесь нос к носу! Бедняжки! В один миг они поняли, что все обман - и сладкие речи, и обещание экскурсий на Сатурн и Марс... В отличие от профессоров, соперницы не стали разворачивать широкомасштабной научной дискуссии, а подружились и выместили справедливый гнев на обманщике-инопланетянине.
"Хорошо хоть они не проведали о том, что у меня на Церере жена и шестеро ребятишек, -говорил Звухарёв, разглядывая себя дома в зеркале. - А то бы они мне уши открутили и вообще бы разобрали на кваркоиды."
Укладываясь спать, он, как всегда, достал из-под дивана большой кусок жести и постелил его поверх диванной накидки. При этом он, как всегда, пожалел, что не может, как реликтовый гуманоид, спать в горах, в мягком сугробе снега или, на худой конец, в сырой глубокой берлоге - это сняло бы многие проблемы.
Затем он уснул и превратился в мерно похрапывающую энергетическую субстанцию -параразумное существо из плазмы, с температурой тела, сравнимой с температурой шаровой молнии. Он был похож на кокон-эллипсоид из оранжево-золотистых спутанных нитей, и все эти нити подрагивали в такт его храпу - во сне Звухарёв мог наконец стать самим собой.