Скаринци, Лэнс. Мародер

BattleCorps

МАРОДЕР

Лэнс Скаринци (JalPhoenix)

Равнины Падишах

Уоррен

Капелланская марка, Федеративные Солнца.

8 декабря 3073 года

- Ну, мы на месте - сказал Грэндж, когда они прошли последний поворот.

"Место" не показалось Кевину таким уж и влекущим. Торчавшее напротив солидного холма железобетонное здание выглядело немножко прочней руин заброшенного города, что они минули ранее, но не очень. Испятнанные стены, выкрашенные временем и пылью в пустынный красный, исправно сливались с окружающими скалами. Груда веток, могущая когда-то быть и птичьем гнездом свисала с карниза. Окна и одинокую дверь покрывали старые доски, выбеленные безжалостным солнцем до молочного оттенка старых костей. Некоторые успели потрескаться или отпасть, обнажая глухую темень внутри.

- Извини, сержант, кажется, я не так тебя понял, - сказал Кевин. - Мне казалось, что мы едем за мехом, а не за хламом

Кстати, цель их путешествия. Целый один боевой мех. И это при том, что в гарнизоне и так был полный их батальон, причем большинство машин во вполне приличном состоянии. Кевин отнюдь не думал, что стоило переться в забытую богом пустыню ради еще аж одного, и все же вот он, отбивший на ухабах как бы дороги задницу об сиденье пыльного старого джипа, груженного, к тому же, уймой высокомощной взрывчатки. Лично его от такого соседства подергивало, особенно учитывая как Грэндж этот джип водит.

На рассвете, грузя ящики под пристальным взором квартирмейстера, он вопросов не задавал. Грэндж был не из тех, кто поощряет любопытство. С ним либо делаешь то, что сказано, или делаешь, то, что сказано, но в нагрузку получаешь в глаз, а вдобавок еще работы. Может, Грэндж и стар, но с правой бьет мастерски. По слухам поставив удар на войне Воссоединения.

- Заткни-ка хлебало, сынок, - прорычал старый сержант. Самая длинная фраза, произнесенная им с тех пор, как они оставили базу.

Невзирая на вошедшие в легенды его занудные истории минувших войн, сегодня старик был на удивление молчалив, пряча глаза за плотно прилегающими к лицу темными очками, на большинство вопросов отвечая лишь неопределенным хмыканьем. Спустя некоторое время Кевин сдался, принявшись развлекаться подсчетом ловимых сержантов ухабов, удваивая счет на тех, что старик мог бы и избежать, озаботившись чуть довернуть руль. С этим цифра получалась ну совсем жуткой.

Попрыгав по ведшим в тупик рельсам, они подкатили к зданию. Когда Грэндж заглушил джип, двигатель пару раз зловеще лязгнул, а радиатор испустил облегченное шипение. Утреннее солнце как раз успело загнать температуру за пределы комфортного, высасывая из Кевина силы. Последние несколько километров он изо всех сил старался не уснуть прямо в пути.

Рухнув грудью на руль, Грэндж принялся надсадно дышать, смешно надувая щеки на каждом выдохе. В общем, выглядя примерно как Кевин после излюбленных сержантом разминок. Наверное, жара и его достала.

- Ну и что это за место? - спросил Кевин

- Кладбище, - буркнул Грэндж.

- Что?

- Не в том смысле, - криво отозвался тот. Выбравшись наружу, он подошел к багажнику и выудил из инструментального ящика фомку. - В смысле места, где ты оставляешь что-то, о чем хочешь больше не вспоминать. Где надеешься похоронить и надеяться, что там оно и останется.

- Звучит многообещающе, - заметил Кевин. Лично для него сам Уоррен отлично подходил под это описание. Отличное место, где все можно оставить и забыть. К примеру, его карьеру. Впрочем, для закончившего в нижней трети выпуска второразрядной академии это логично. Такого не возьмут в Бригаду гвардейцев, или в Авалонские гусары, нет, такого отправляют в ополчение Капелланской марки, охранять ПОЗ Уоррен, глушь Федеративных Солнц.

Кевин ненавидел Уоррен до глубины души. Ненавидел за то, что застрял здесь. Война с капелланцами, с блейкистами, а теперь и с таурянами отвлекла командование, и все его прошения о переводе, все выстраданные рекомендации от командиров, легли где-то под сукно. Поредевшие ряды исправно пополнялись новыми рекрутами, ополчение же оставалось на месте. И лишь господня милость ныне может даровать ему признание, дать ему шанс убраться с этого пыльного булыжника и попасть в настоящее подразделение.

Те, на кого он выплескивал свое раздражение, помочь ему не могли. Большинство говорили, что он сам во всем виноват. Что он мог бы учиться и получше, мог бы не прогуливать занятия и не волочиться за каждой юбкой. Что ему стоило поступать в настоящую академию, вроде Воинских Чертогов или, может даже, Альбиона. Тогда все это казалось неважным, не стоящим усилий, но пять лет службы мехвоином-капралом Лангстромом, третьей роты второго батальона ОКМ Уоррен, подчиненного сержант-майору Грэнджу здорово прочистили ему мозги.

Ему хватало ума не демонстрировать своей обиды людям, с которыми он служил, пусть даже он и был сто раз умней этих жертв инцеста из глубинки, да тупых отставников, да и лучше всех их тоже. Мало кто из них об этом догадывался, но несколько человек имелось, и Грэндж был среди них. К Кевину он всегда относился иначе, не так как к другим подопечным, более, скажем так, уважительней. Возможно старик видел напрасно губимый здесь его потенциал, и пытался в меру своих сил помочь ему. А может и правда, он немного напоминал Грэнджу давно погибшего сына, как разок предположил другой старикан.

Сержант выудил из инструментального ящика еще несколько предметов, включая пару фонариков и еще одну фомку, чуть поменьше.

- Работы навалом, - буркнул он. - Так что давай начинать, пока чертово солнце не поднялось окончательно.

- Надеюсь, вы захватили обед, - Подхватив фомку, Кевин двинулся следом за Грэнджем к забитой досками двери.

- Пайки взял, - отозвался Грэндж, вгрызаясь стальными зубьями в иссохшую древесину.

Ну разумеется. Старикан, можно сказать, на них жил, за последние лет пятьдесят, должно быть, не изменив им ни разу.

Последняя из досок сорвалась с гвоздей с жутким скрипом, и отшвырнув ее в сторону, Грэндж принялся изучать старую дверь. Обводы старой, выцветшей эмблемы по-прежнему были видны, хотя цвета давно уже съело солнце. Подувядшие граффити и несколько пулевых пробоин лишь дополняли общую картину.

- Во времена Звездной лиги это была золотая шахта, - пояснил старый сержант, - Где-то в двадцать девятом столетии жила иссякла, и закрыв шахту, компания забыла о ней и думать. Куча народу осталась без работы. Городок умер, и люди, по большей части, о нем позабыли, ну, не считая детишек, устраивавших там игры. Лет сорок назад здесь окопалась местная банда, решившая сделать тут личный удел и нести из него беззаконие. Пока закону это не надоело и те их не выкурили.

- Мальчишкой я тоже здесь бывал, пытался найти хоть немного золота, но тут уже не было ничего, не считая пыли и былых воспоминаний, - хлопнув ладонью о ладонь, он стряхнул пыль. - Сейчас тут вообще никого не бывает. Мало кто вообще помнит об этом месте, и если честно, меня это устраивает.

Песок надежно забил старый замок, так что дверь пришлось выбивать импровизированным тараном. После двух крепких ударов, петли не выдержали и они ступили в тусклый зал, возможно прежде бывший приемной. Включив фонарик, Грэндж повел его по коридорам, ведшим вглубь горы. Росписи покрывали каждый свободный участок стен, местами разбавляясь подпалинами и оспинами пулевых попаданий. Обломки, местами опознаваемые как остатки офисной фурнитуры, хрустели под ногами. Несколько стен успели уже развалиться, а потолок местами опасно обвиснуть, но тем не менее, определенный ореол достоинства и почтенности умудрился как-то задержаться, намекая, что именно здесь, в свое время, добывались целые состояния.

Грэндж увел Кевина в дальний штрек, расположенный от входа так далеко, что свет солнца туда уже не доставал. Воздух был затхл, и слабенький луч фонарика казался жутко неадекватным. Одна из стен штрека казалась поновее прочих - прочно выглядящей, напоминая скорее дверь банковского сейфа, с мощными петлями и длинной металлической рукоятью. Кнопки электронного замка светились рядом с дверью тусклым багровым светом.

- А генератор все еще держится, - удовлетворенно буркнул Грэндж.

Посреди заброшенности и бессмысленной разрухи рабочая электронная панель выглядела дико, подпитывая любопытство Кевина. - Ничего себе дверца у вас, сержант. А вы говорите, никто сюда не ходит.

- Никто из тех, о ком я знаю. Это не значит, что я знаю всех. А гости мне там ни к чему.

Грэндж дунул на клавиши, и Кевин торопливо принялся зажимать нос среди заклубившейся пыли.

- А код вы помните?

- Забудешь тут, - вновь буркнул старик. И нажал ряд кнопок в последовательности, ничего Кевину не говорящей. Тем не менее, пульт исправно пискнул и сменил цвет с красного на зеленый. Изнутри стены донесся глухой лязг.

Повернув рукоять, Грэндж оттащил дверь в сторону, открывая чернильно-темный провал, куда они и проследовали. Непривычно громкие звуки шагов отзывались из темноты, возвращаясь к ним эхом. Холодный, сухой воздух окружил их, и Кевину, невзирая на исправные вдохи, как-то не хотелось думать, откуда тот брался.

Грэндж на ощупь двинулся вдоль стены, нащупывая выключатель. Когда же он перекинул рычаг, над головами у них зажглась вереница тусклых ламп, отбрасывая в сторону бесконечную тьму. Они оказались в пещере, обширной рукотворной каверне, вытесанной в сердцевине горы. Истертые рельсы, поприветствовавшие их снаружи, имелись и здесь, выныривая из-под завала и уходя в темноту. Ошибки быть не могло - они были у входа в заброшенную шахту.

Повсюду присутствовали следы былых хозяев шахты - черные от сажи бочки кострищ, окруженные кольцами старых ящиков и крупных кусков породы, отмечали места сборищ горняков. Пустые жестянки из-под еды и спиртного усеивали пол, а наверху стоявшей на рельсах вагонетки невозмутимо стояла пирамидальная жестянка пива "Фараон", будто только что кем-то поставленная. Воздух был затхл и гнетущ; каверна была мрачна и пуста.

Ну, почти пуста. Что-то странное крылось во тьме одного из углов, куда лужицы блеклого света, казалось, опасались заходить. Внезапный выплеск адреналина заставил Кевина пристально уставиться в ту сторону. Прищурившись, он начал всматриваться внимательней, но так ничего и не понял, помимо того, что эта штука огромна. Огромная черная тень на фоне угольно черных стен.

Аккуратно ступая среди всего этого мусора, Грэндж направился в ту же сторону, и Кевин, помедлив, нерешительно двинулся следом. Недра земли были странно холодными, особенно в сравнении с раскаленной летом пустыней наверху, и его начала бить дрожь. Каждый их шаг, отражаясь эхом во тьме, бил по ушам, и он непроизвольно начал ступать тише. Только сейчас он осознал истинный смысл словосочетания "гробовая тишина". Если честно, то без этого откровения он вполне бы прожил.

Коснувшись ногой рельсов, он замер. Он только что что-то услышал, но сейчас он не слышал ничего. Если подумать... нет, он не был уверен, что именно это было. Может, шепот? Ладно, должно быть это шуточки разгулявшегося воображения. Но Грэндж тоже встал, и сейчас пристально вглядывается во тьму с нечитаемым лицом. Чувствуя, как желудок скручивает узлом, Кевин внезапно затосковал по уютной казарме.

Подойдя ближе, Кевин понял, что Грэндж вовсе и не шутил. Огромная тень у стены была мехом. Если честно, он ожидал, что тусклый свет обнажит пред их взглядами мех-погрузчик, может даже старый, брошенный горнопроходческий мех, но это оказалось не так. Это был "Мародер". Не из тех, новомодных, нового дизайна, нет, классический GM серии MAD.

Выглядел он исправным. Ну, насколько он мог разглядеть. Выкрашен матово-черной краской, растворяющейся во тьме. Как бы он ни вглядывался, как ни смотрел, он не мог разглядеть мех целиком, казалось, старая машина нарочито прятала какую-то часть себя в темноте. И чем больше он смотрел, тем большая неуверенность его терзала. "Мародер" был... ну-у... неправильным. Слишком сглаженные обводы, общие пропорции не совсем верны. Слишком элегантный, слишком гладкий и одновременно слишком жуткий и страшный.

Однажды, еще ребенком, отец водил Кевина в зоопарк, где в специальной яме держали какую-то огромную инопланетную кошку. Смотря на нее сверху, перегнувшись через перила, и тыча пальцем, он чувствовал себя в безопасности, пока кошка не посмотрела на него в ответ, и он внезапно не осознал, что стоит только упасть, и о безопасности можно забыть навсегда. Он до сих пор помнил, как его затрясло, когда взгляд желтых глаз пересекся с его собственным, он так и не забыл, сколь внезапно хрупким показался ему старый деревянный поручень. Былое ощущение вернулось, вот только никаких поручней перед ним не было.

Подойдя вплотную, Грэндж коснулся когтистой ноги, но тут же отдернул руку. Затем, торопливо отступив, уставился в темное бронестекло.

- Ну, привет, ублюдок... - тихо сказал он, затем опустил голову и передернулся.

- Грэндж, что-то... - начал было Кевин, и замялся, не зная, как это сказать - ... с ним не так.

Старик фыркнул. - Не так? Еще бы... - в голосе его столько эмоций, столько ненависти, какой нечасто встретишь по отношению к простой машине.

- Как... - начал было Кевин, но тут же оборвал себя, поскольку это был не тот вопрос. А ответ ему был нужен. - Что он здесь делает?

- Потому что тут ему самое место. - Грэндж торопливо вернулся назад, к свету. - После войны 39-го я сам его сюда засунул. Надеялся, что никогда больше его не увижу. Что ж, похоже, не каждый секрет удается надежно похоронить.

Разговор помог сбросить былое оцепенение, и Кевин начал оживать. В голове у него кружилась уйма вопросов, требующих ответов, каждый из которых, без сомнения, приведет к еще большим вопросам. Без сомнения, за мехом крылась просто потрясающая история, хотя здесь и сейчас Кевин не был уверен, что действительно хочет ее слышать.

"Мародер" смотрел на него недобрым взглядом, понукая подойти ближе, самому броситься в яму. Дразнил своей неправильностью. И тем не менее, он не мог сказать, в чем та заключалась. Те же ноги, коленками назад, торс, покоящийся на поворотном кольце, бронекороба, содержащие внутри ППЧ - все казалось неправильным, не таким, так, словно это был не настоящий "Мародер", а копия, тщательно изготовленная кем-то, кто лишь видел его разок.

Это и спровоцировало следующий вопрос.

- Откуда он такой взялся?

Грэндж дернул плечом. - Кто знает? У него нет серийного номера. И его не спиливали. Его просто нет.

Кевин нахмурился. У каждой машины от тостера до десантного судна всегда есть и обязан быть серийный номер.

Грэндж перевернул ведро, плюхнулся сверху, и закурил. И так и продолжил сидеть, попыхивая, явным знаком намечающейся фирменной сержантской истории. За проведенное в подразделении время Кевин не раз был их жертвой. Ничто, помимо вражеского вторжения не могло остановить старика, желающего поделиться с молодыми накопленной мудростью. Вздохнув, Кевин и сам плюхнулся на сломанную вагонетку. Та жалобно заскрипела, но выдержала. И вновь припомнил нехитрый ритуал - улыбаться, кивать в нужных местах, выглядеть заинтересованным, подавать реплики там, где старик оставляет для них паузы. Первый из долгой серии зевков принялся накапливаться внутри.

- Его могли сделать где угодно, - продолжил Грэндж. - На Катиле, Квентине, Таурусе, может, даже, где-нибудь на глубокой периферии. Они так и не нашли все тайные базы Амариса, знаешь ли.

Глубоко затянувшись, он пустил облачко дыма в сторону меха. - Ясно одно - он очень, очень стар.

- Откуда вы знаете?

- Чувствуется. У него та еще история

- История, в смысле боевой истории, или в смысле страшных баек посреди темной пещеры?

Грэндж пронзил его хмурым взором, и Кевин виновато вскинул руки, сдаваясь. Он наверняка только что заслужил долгое и скучное патрулирование, но это того стоило.

- Сразу после Четвертой наследной... - продолжил Грэндж. - ... тогда я еще был с капелланскими драгунами... Мы уже возвращались на Уоррен после охоты на пиратов по всей границе с таурянами. В ходе войны у нас там была куча проблем, особенно с Тортуги. В конце концов командование послало Девятую Федкома нанести Леди Смерти визит, но до того мы все были жутко заняты...

- В общем, мы остановились перезарядиться в одной ненаселенной системе в прыжке от Малагротты. Ничего интересного, кроме бесполезных газовых гигантов и астероидного пояса, но мы подумали, раз уж у нас есть несколько дней, чего б не поисследовать местность? - выставив палец, Грэндж подмигнул, - Никогда не знаешь, а вдруг там, где забытый склад Звездной Лиги?

Кевин не мог не ухмыльнуться в ответ.

- И на одном из больших астероидов, мы нашли его, - сержант непочтительно ткнул пальцем, - Случайно. Мы уже пролетели этот булыжник, ничего не увидев, но улетая, глянули и он там был, стоя на самом виду. Повелитель пустоты и всего, на что падает его взгляд. В то время мы посчитали это божьим даром - целенький "Мародер", и никого, кто мог бы оспорить наши права на него. Так что мы загрузили его на "Юнион" и отбыли.

Кевин внезапно обнаружил себя не на шутку увлеченным. Грэндж был превосходным рассказчиком, умел обращаться со словами, интонациями и жестами, завораживая слушателей. Возможно, он репетировал рассказ заранее, по пути освежая его в голове.

- Лучше б мы этого не делали. На нем не было никаких эмблем. Ни на ответчике, ни эмблемы подразделения, ничего. Один лишь господь знает, кто его там оставил и почему.

- Хотя нет, теперь я почему,- взгляд старика расфокусировался, и он опустил голову.

Лишь после долгой паузы он продолжил. - И он был чистым. Таким чистым. Один Керенский знает, сколько он пробыл на этом астероиде, и тем не менее - ни пятнышка, ни пылинки. Пара ребят понабожней хотели оставить его там, говоря, что это, должно быть, памятник какому-то давно забытому воину, или еще что, и забирать его будет святотатством. Тогда это показалось нам всем сущей глупостью, но знали бы мы, что будет дальше....

Грэндж потянулся за новой сигаретой. Заметив, что старик не выпускает "Мародера" из виду, и старается не поворачиваться к нему спиной, Кевин вновь почувствовал себя неуверенно. Искоса глянув в ту же сторону, он увидел, что сгорбленная туша, казалось, подалась вперед, словно бы вслушиваясь в собственную историю.

- Думаю, вначале был тот прыжок на Аглиану. Не думаю, что кто-то на судне смог его позабыть, хотя потом никто и никогда о нем не говорил. Что-то произошло в то самое мгновение, когда ни тебя, ни судна еще нет. До сих пор не знаю, что, но страшнее мне не было никогда ни прежде, ни после. И я не о страхе вроде "Кланеры несутся на нас, паля со всех стволов", нет-нет. Скорее, об истинном ужасе, когда обмочившись, свертываешься перепуганным, воющим клубком страха, как в детстве, когда ты один и прячешься под одеялом, а там, в темноте, страшный бука.

Кевин выгнул бровь. Казарменные слухи безоговорочно утверждали, что страх старого сержанта был ампутирован хирургическим путем.

- Иногда мне кажется, что я вспоминаю, что я там видел. Обычно, сразу перед тем как подскочить в постели от кошмара, за мгновение, как тот исчезнет из памяти. Но потом опять все забываю, и снова могу жить.

- Так или иначе, я помню, что очнулся под лежаком, вжавшись в палубу, и ни за что не желая вылазить. Так или иначе, на судне это затронуло всех. Я, кстати, оказался из везунчиков, которым удалось забыть. Томми же... Рыжему Томпсону, ну... ему так не повезло. Бедняга Томми. Таких обычно называют "ведун", он всегда инстинктивно знал, что и как надо делать. Жуткое умение, если честно, даже само по себе, но от того, что с ним произошло... у меня до сих пор мурашки по коже бегут.

- Сразу после прыжка Томми закричал. Дико, безумно, словно за ним явился сам дьявол. Черт, может, так оно и было! Когда он не кричал, то бормотал чушь. Постоянно твердил, что "они" не мертвы, а просто спят, что мы открыли дверь, и теперь они вернутся. А еще он пел, какой-то ужасный напев, повторяя его снова и снова, словно молитву. Док сказал, что это прыжковый психоз, сказал, что рассудок Томми утратил связь с реальностью, зациклившись на чем-то давно прочитанном.

- Ну да, при прыжковом психозе такое бывает, - знающе сказал Кевин.

- Но не все сразу, мальчик. Психоз проявляется постепенно. До этого же у Томми не было ни малейших признаков. Казалось, что-то накатило на него и забрало с собой его разум. В итоге док, сдавшись, накачал его снотворным, но это не помогло. Томми вырвался и сбежал, а нам пришлось обыскивать судно. Представляешь, сколько времени надо, чтобы обыскать "Инвейдер" и три пристыкованных "Юниона"? Нашли мы его уже на прыгуне. Каким-то образом он сумел просочиться через стыковочное кольцо прямо на прыжковый сердечник. Капитан судна чуть сам не сбрендил от злости. Продержал нас там еще две недели, выискивая малейшие следы саботажа. Вот только Томми вовсе не пытался нас убить, он просто проходил мимо.

- Именно мы, я, ну и двое других, нашли его у служебного шлюза. До сих пор не могу забыть, какими глазами он на нас смотрел, закрывая люк. Он был вовсе не сумасшедшим, о, нет. Открывая наружный люк, и выбрасываясь в космос, он отлично сознавал, что делает.

- И это он, по-вашему, виноват? - Кевин повел рукой в сторону тени.

- Все, что я знаю, подобного не было до того, как он у нас появился, и не происходило больше ни разу, с тех пор, как я сунул его сюда. И не забывайся, мальчик.

Сержант сверкнул глазами, и Кевин торопливо опустил голову. Сержант не любил, когда в его словах сомневались, а Кевин и без того уже был на грани.

- Томпсон был не последним. Был еще один техник, забыл, как его звали, Рейнард, или Рексбан, или как там его, не лучший был человек. Нет, не задира, скорее, ущербный. Из тех, кто найдут коровью какашку посреди прекрасного пляжа, и притащив тебе, будут совать прямо в нос. Никто его не любил, и не скажу, что я по нему скучаю, но некоторого не пожелаешь никому.

Грэндж зажег третью сигарету, а Кевин немного поерзал, гадая, сколько еще ему здесь сидеть. Солнце снаружи наверняка уже припекало во всю мощь, а им еще тут работать и работать.

- Так или иначе, этот парень, Рексмонд, однажды менял у него охладитель, непрестанно жалуясь и злясь, как обычно, ну и поскользнулся на одной из луж, что сам, должно быть и оставил. В итоге свалился вниз, кубарем и весь в охладителе. Ребята его обсмеяли, ну и разумеется, тот во всем принялся винить мех, принялся вопить и ругаться и оскорблять его последними словами.

Голос Грэнджа приобрел профессорские нотки, - Как ты, должно быть, уже знаешь, джентльмен никогда не оскорбит словом леди. Особенно, если та сука. Короче, прямо посреди тирады левый ППЧ разрядился, испарив его от талии и выше, оставив нам убирать остальное. Ни до, ни после того, я не слышал, чтобы ППЧ обесточенного меха взял и выстрелил.

- Это невозможно, - замотал головой Кевин. - Конденсаторы текут сразу же, как только реактор выходит на спящий режим, и остаток разряда безвредно рассеивается. Даже после старта на то, чтобы зарядиться ППЧ все равно требуется время. А если он соблюдал инструкции, то мех обязан был быть выключенным, тем более, если он менял охладитель.

- Ну, спасибо за лекцию, мальчик. А я и не знал, - с сарказмом отозвался Грэндж. - Я просто рассказываю, как все было. Так ты хочешь слушать, или нет?

Если честно, то нет, но судя по предвещающему неприятности и чистку толчков голосу сержанта, Кевин счел более благоразумным кивнуть и сесть назад. - Извините.

Собираясь с мыслями, Грэндж уставился в чернильную бездну дальнего конца штольни.

- Потом был Захай. Захи Захай, как мы его звали, араб по происхождению. Странный был парень, но в меру. Сильно от этого страдал, но в голову не брал. Вечно молился там, где не надо, иногда аж посреди брифинга, и перечистил уйму толчков и из-за своего Аллаха, вот такой он был. Но в бою ничего подобного себе не позволял, не то, что некоторые. Достаточно был умен. Сколь бы ни был Захай безумен - на поле он с собой этого не брал.

- Тогда мы были на маневрах, и Захай вытянул короткую соломинку. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор, как мы похоронили Рекса, и ничего такого не происходило. Захай никогда не возражал, если ему доставался "Мародер", всегда говоря, что Аллах ездит на его раскладном сиденье, и ничто не может ему повредить.

Грэндж сплюнул. - Что ж, похоже, в тот день Аллах взял отгул.

- Так уж вышло, что Захай отстал от своего лэнса. Местность была сплошные холмы и лощины, так что это было нормально, но вернуться к своим проблемой не было. Но что-то не так пошло с Захаем в тот день, что-то посерьезней испортившегося компаса.

- Мы все его слышали, но никто не мог его найти. Он так и продолжал говорить, что его сенсоры отрубились, и что он не видит солнца, что было безумно странно, так как на небе было ни облачка. Старый Джонстадт, полковник, здорово разозлился, накричал на нас, что именно затем и нужны были эти маневры, и что если б это был лявский рейд... в общем, мобилизовал весь батальон и отправил на поиски бедняги Захи. Стандартное прочесывание. Найти и доложить. Заглянуть под каждый камень.

- Передачи Захая становились все тише и слабее, словно он удалялся все дальше. Полковник приказал ему встать и активировать передатчик, приказал даже вылезти наружу и пустить ракету. Но становилось темно, и даже пехота уже не могла найти его след...

Некоторое время Грэндж безмолвствовал, лишь потирая скальп под редеющими седыми волосами, выглядя отчего-то жутко постаревшим. Кевин, искривив шею, глянул в сторону "Мародера", где тот скорчился, подался вперед, все так же вслушивался.

- Короче, - наконец открыл рот Грэндж, - наступила ночь, а Захая так все и не было. Полковник приказал прочесать местность со спутника, но в холмах было слишком много металла, и толку от них было чуть. А потом, уже около полуночи, Захай начал кричать.

- Ничего связного, куча чуши на арабском и затем этот "аллах акбар", что они все кричат. Штаб аж весь забегал, думали, он наткнулся на пиратов, грабивших миры ПОЗ. Полковник лично орал в микрофон, чтобы тот заткнулся, успокоился и доложил, но Захай не отвечал. Или не хотел или не мог.

- Затем он прекратил кричать. Лучше бы не прекращал. Испустил долгий протяжный стон, и скажу тебе, мальчик, лучше б я никогда его не слышал. Иногда я просыпаюсь посреди ночи, в холодном поту, и не помню, что там было во сне, но помню, что этот стон там был. Он всегда там, словно иначе нельзя. Стон, словно Захай увидел дьявола, пришедшего по его душу, и у него на глазах Аллах его уступил.

- Хуже всего, прямо перед тем как связь исчезла, я точно слышал тот же самый напев, что распевал Томми, и пел его не один человек. А Захая с нами тогда даже и не было. Он в жизни не встречался с Томпсоном.

Кевина начинало трясти. Посреди всей этой темноты, мало-помалу, история Грэнджа начала на нем сказываться. Старик талантливо выстраивал воздействие, но Кевин уже чувствовал, что это не просто байка. Грэндж обязан был ее ему рассказать, обязан был выпустить ее наружу, словно долгое время удерживаемому внутри катарсису. Все это время он держал ее внутри себя, все эти долгие ночи кошмаров, стонов и ледяного пота. Сам он сейчас был для старого сержанта исповедником своего рода, подвернувшимся средством обуздать демонов, терзающих старика изнутри. Своего рода терапией, тем, что ему было отчаянно нужно.

- Мы нашли мех часом позже, стоявшим недвижимо посреди открытой долины, обысканной уже трижды. Кабина была герметично закрыта, и когда пехотинцы наконец вскарабкались наверх и вскрыли ее...

Голос сержанта увял. В уголках глаз его повисли дрожащие капельки. - Захая не было.

- Не было? - переспросил Кевин, - Как это не было?

- Просто не было. Мы так и не нашли ни единого его следа. Мех был в отличном состоянии, все системы исправны. Нейрошлем аккуратно стоял на полочке. А все замки кабины были заблокированы изнутри, словно в ожидании атаки вражеской пехоты.

- Это невозможно, - вновь непроизвольно выдохнул Кевин.

- Сынок, ты что, меня не слушал? Эта штука невозможным срется.

И вновь долгая пауза. Грэндж пристально смотрел в пол перед собой, Кевин старательно смотрел на все, что угодно, кроме зловещей тени в углу.

- И тогда... - наконец сказал Кевин, - Вы и засунули его сюда?

- Тогда еще нет. Мы продержали его у себя еще несколько лет, и были с ним другие случаи, но ничего такого, как с Захаем. Полковник несколько раз пытался сплавить его другим подразделениям, но никто не взял. Легенда об проклятии распространилась достаточно широко. Большую часть времени мех проводил в ангаре. Даже лишенные от него отказывались.

Кевин понимал, кто такие "лишенные", но, как и большинству мехвоинов его поколения, истинный ужас этого слова был ему неведом. В разрухе наследных войн боевых мехи были редкими и ценными машинами, хранящимися и передаваемые из поколения в поколение среди родов мехвоинов. Утрата родового меха вела к Лишению, и утрате всего-всего. Никаких больше благородных титулов, никаких земельных владений, никакой еды на столе для внезапно лишившейся своего статуса семьи.

Ныне мехи массово произносились вновь, и почти все являлись собственностью государства. Лишение меха означало лишь то, что тебе придется подождать следующей поставки от квартирмейстера, а не существования отчаявшимся пехотинцем, тщетно жаждущим захватить вражеский мех и тем самым восстановить честь рода. Если честно, то сам Кевин был весьма рад, что его мех - собственность Федеративных Солнц.

- В итоге, - продолжил Грэндж, - Полковник взял его себе, личной машиной. - И хохотнул, - Почти на целый день. Взял его на маневры. Не в том же месте, куда отправился Захай, нет-нет, по совсем другому маршруту. И все равно, опоздал на два часа. Заставил нас всех волноваться и готовиться начинать очередные поиски.

- Мы с о старым Джимом Мюлленсом первыми поприветствовали его, когда он выпал из кабины, бледный, и измотанный как никогда прежде. "Избавьтесь от него", вот что он нам сказал. Никаких объяснений, просто "Мне плевать куда, плевать как, просто избавьтесь". За всю свои жизнь мне ни разу не попадался истинно бесстрашный человек, но полковник был к этому всех ближе, и увидеть его таким... в общем, с меня было достаточно. Я не мог более позволить этой штуке, сделавшей с ним такое, опять легко отделаться.

- Так что я сделал то, что мне сказано. Нашел самую глубокую, самую темную нору из всех на этой планете, и засунул его туда. Три дня мы с Джимом затаскивали его сюда, ставили стальную дверь, через которую мы прошли, и взрывали главный вход. Полковник не желал знать, где мы его спрятали, а мы оба поклялись никому об этом не говорить. Джим уже мертв, так что в отличие от меня, он сдержал клятву.

Грэндж осмотрелся еще раз, останавливая взгляд на тусклых лампах, проржавевших рельсах и покрытых трещинами стенах. - Я ни за что не хотел сюда возвращаться. Тридцать пять лет - и все равно этого мало.

- Так зачем тогда его доставать? - изумился Кевин. - Не то, чтобы у нас не хватало мехов. Вы держали его здесь при вторжении кланов, держали в гражданской войне. Отчего вы считаете, что он понадобится нам сейчас?

Старик сержант вздохнул. Когда же он заговорил вновь, голос его стал мрачнее и глуше, - Потому что Джихад это война совсем другая. Потому что это, похоже, та самая война. Война с большой буквы. Слово не остановится, пока вся сфера не будет мертва или возносить хвалу Блейку, и для этого у них есть все необходимое. И если это и правда армагеддон, то я хочу дьявола на моей стороне.

- Слышишь, ты!? - проорал он "Мародеру" - Мы идем на войну!

Голос его ясно и четко усилился эхом бездны, так, что, по мнению Кевина, даже и дьявол его услышал.

- Вот, значит, как? - спросил он, - Слово на пороге, и ты собираешься отбросить десятилетия суеверий, и вывести его отсюда?

- Не я, - улыбнулся Грэндж, и ткнул толстым и мясистым пальцем. - Ты.

Некоторое время Кевин молчал. Вначале ему показалось, что он неправильно расслышал Грэнджа, или тот пошутил. Но сержант никогда не шутил, должно быть и не умел никогда.

- Я? - сумел выдавить он.

- Ты, - согласился Грэндж, и пристально уставился на него, обеспокоенно и заботливо разом. - Я привез тебя сюда не оттого, что мне нужны были еще одни рабочие руки, а потому что, мне нужен был кто-то, кому я могу доверять. На этой планете таких чертовски мало, особенно таких, кто попутно умеет также и пилотировать мех.

Кевин был польщен. Крупнейшим их пилотировавшихся им мехов был старый "Хамелеон", на котором он проходил обучение еще в академии. Он понятия не имел, сможет ли управиться с чем-то помощней, не имел ни единой возможности попробовать. Вера в него Грэнджа оказалась подобна свежему ветерку посреди затхлости, в которой он пребывал прежде.

- Отлично. - и он повернулся в сторону тени, по прежнему скорчившейся посреди ямы, заманивая его подойти и поиграть. - Хотя, секундочку.

Грэндж кивнул. - Действуй, как будешь готов.

Некоторое время они продолжали молча сидеть. Кевин обдумывал наличествующие факты. Рассказанная стариком байка была явным калом, но вероятно, в нем имелись зерна истины. Возможно, какой бедняга-техник погиб, работая над машиной, такое бывает. Возможно, полковник приказал избавиться от меха по какой-то иной причине, ведь мех должен же был здесь каким-то образом оказаться. Но Захай и его чудесное исчезновение? Наверняка одна из лучших выдумок сержанта.

И затем его осенила новая мысль, даже более приятная. По древним законам трофеев мех станет принадлежать ему. Ну, ему и Грэнджу, но отчего-то он не думал, что старик станет оспаривать его владение. С собственным мехом, особенно таким как "Мародер", он может потребовать лучший оклад, лучшее назначение, может даже чуть больше престижа, и шанс на повышение. Дурные легенды или нет, всего упомянутого более чем хватало, чтобы испытывать довольство.

С подбородка меха свисала гибкая лесенка. Грэндж попридержал нижнюю ступеньку, и Кевин взлетел ввысь. Старик здорово поработал над ним со своей жуткой историей, и эффекты сказались, но вколоченная накрепко тренировка мехвоина превозмогла и привередливость и опасения. Кевин погрузился в привычную рутину. Это был боевой мех, а он был мехвоином. И это все.

Примерно на полпути он глянул вверх, в сторону кабины, и...

- Что там? - спросил Грэндж.

- Я... начал было Кевин, и сглотнул, - Мне показалось, что я там что-то увидел.

- А, ну да. - Усталый голос был добр, утешающ. Понимающим. - Тебе просто показалось, сынок. Там ничего нет.

Кевину хотелось ему верить. Верить, что то, что он там увидел, было простым отражением, вероятно, Грэнджа, движущегося внизу. Но на отражение это не походило. Скорее на кого-то в кабине, смотревшего прямо на него, и затем торопливо подавшегося, стоило Кевину задрать голову.

Грэндж был прямо под ним, и в стекле отражаться не мог. - Ну же, сынок.

Ладони его были липкими от пота и скользили, и он еще подумал, до чего же будет глупо поскользнуться и упасть. Прямо сейчас это казалось такой глупостью. Вытерев их об футболку, он ухватился получше. Пропавший привычный вес под левой подмышкой делал его движения неловкими. Утром он предположил, что в пустыне ему вряд ли понадобится пистолет. Зря он так решил.

Ухватившись рукой за следующую ступеньку, он медленно возобновил подъем. Казалось, к каждой из ног кто-то подвесил по гире, каждый новый шаг иссушал. Взгляд его безотрывно фиксировался на переплете кабины, убеждая, что он увидит следующее движение точно, хотя Кевин и сознавал, что в тот момент, как он что-то увидит, он упадет, и Грэнджу лучше бы его поймать, если что.

Ему оставалось еще четыре ступеньки, когда он достиг верха лесенки, и дальше пришлось хвататься за выемки на голове меха. Три, и потная рука скользнула по перекладине; два, и позвякивание лесенки внизу скрутило желудок узлом. Один, и кровь отхлынула от головы.

Еще секунда, и он переберется через край выступающего подбородка и уставится в бронестекло. Что он там увидит? Ничего, как подсказывают ему логика, или больше, чем просто ничего? А может кого-то, уставившегося на него, возможно, давно пропавшего Захая, пришедшего подыскать себе смену в преддверии ада?

Конечно, нет. Глупости. Нету там ничего. Просто после истории Грэнджа, подкрепленной окружающей обстановкой, нервишки пошаливают. Скрипнув зубами, Кевин ухватился за выемку на боку головы и шагнул вверх.

Мимолетное сомнение колыхнулось в дальнем уголке разума, и на секунду он увидал, действительно увидал силуэт в кресле кабины. Затем выброс адреналина заставил зрачки расшириться, давая доступ свету, и открывая взгляду пустое кресло по ту сторону бронестекла. Как он и знал, как и было должно.

Прижав лицо к стеклу, он позволил приятной прохладе унести страх. Ноги опасно плясали на последней перекладине, и он подождал, пока они перестанут дрожать, прежде чем попытаться открыть кабину.

- С тобой все в порядке? - спросил Грэндж.

- В порядке, - отозвался Кевин, и сделав глубокий вдох, выдохнул в стекло, затуманивая его. - Просто запыхался.

- Ну-ну, - пробурчал Грэндж, больше под нос.

Кабина была приоткрыта. Сунув пальцы под крышку, Кевин пихнул ее вверх, и та медленно подалась, под шипение гидравлических приводов. Схватившись за поручень, он бросил себя вверх и плюхнулся в кресло. То было холодным, и в нем явно никто только что не сидел. Однажды это чрезмерное воображение его прикончит. Возможно, незамысловатым сердечным приступом, к примеру.

Кабина была безупречно чиста. Даже экраны, в обычных условиях покрывающиеся толстым слоем налипшей пыли, блистали безупречной полировкой. Привычный для старых машин неистребимый запах затхлого пота и горелой проводки, отсутствовал вообще. Кевин поерзал в кресле и пружины его тихо запели под его весом. Комфортно и приятно, в отличие от жесткой сидушки побитого "Виндикатора"

Кончиками пальцев он прошелся по приборной панели, в уме ведя счет органам управления. Дроссель, прицельные приспособления, шкалы нагрева, все на месте, все там, где нужно. Даже и не нужно ничего подстраивать под его рост. Старый нейрошлем, из тех, громоздких, что полностью закрывают голову и лежат на плечах, находился в персональной люльке над головой и за спиной, столь же чистый. В общем и в целом кабина показалась ему ... нормальной.

- Ну и как? - раздался голос снизу.

- Все нормально, - отозвался Кевин.

И так оно на самом деле и было. Кевин сухо фыркнул. Мех как мех, и ничего необычного, не считая девственной нетронутости. Обычный "Мародер", не больше и не меньше. А он дурак, позволил Грэнджу себя запугать, став очередной жертвой нездорового сержантского чувства юмора. Вот он теперь над ним позабавиться, сделав ключевой фигурой новой казарменной байки, про желторотого юнца, поверившего в БукуМеха.

- Если мы хотим, чтобы ты выбрался отсюда, надо будет расчистить этот завал. Начинай пока холодный запуск, а я пока начну доставать взрывчатку.

Кевин выглянул наружу, увидел выжидательно смотрящего на него морщинистого старика, и выставил вверх большие пальцы. Неуверенно смотрящий на него Грэндж, старавшийся держаться сбоку, подальше от рабочих концов смонтированного в руках оружия, махнул рукой и направился к двери, к свободе и к солнцу.

Кевин же занялся предстартовой подготовкой. Каждый боемех обычно снабжается системой распознавания голоса и персональным кодом безопасности, уникальным для каждого мехвоина. Без надлежащих кодов, что Грэндж, кстати, не предоставил, он не сможет вывести машину на полную мощь. Придется удовлетвориться урезанным режимом техобслуживания, используемым техниками при работах в ангаре. Полной скорости и, разумеется, контроля над оружием, это ему не даст, но передвигаться он сможет, как и вывести "Мародер" из пещеры, как только они очистят проход

Начав процедуру запуска реактора, он обнаружил, что тот уже запущен и на ходу. Все, что ему ныне требуется для полной власти над машиной, это настроить на себя нейрошлем. Кевин хихикнул. Надо будет подколоть сержанта на этот счет. Непогрешимый старик оставил проклятый мех на ходу, вместо того, чтобы привычно его заглушить, как сделал бы любой ученик самого захудалого техника.

Еще пара-тройка щелчков тумблерами, и кабина вокруг него ожила. Замерцали и основной и вспомогательные мониторы, ожила индикация на лобовом стекле, зажглись дюжины маленьких огоньков.

- Родственная душа, - услышал он.

Кевин улыбнулся. - Что-то забыл? - громко спросил он, Не дождавшись ответа, он встал и выглянул наружу. Пещера была пуста. Должно быть Грэндж сказал это от дверей и затем юркнул назад. Изрядное расстояние, но пещерные своды творили с акустикой чудеса.

А под ним начал радостно гудеть, разогреваясь, термоядерный реактор. Мягкая вибрация принялась просачиваться сквозь пол и кресло. Двигатель бился с несколько непривычной частотой, отдававшейся в затылке, там, где череп встречался с позвоночником. Подавшись назад, он начал в него вслушиваться, дозволяя вибрации пропитать его. Это было приятно, успокаивало, напоминало, своего рода, массаж, исполняемый вместо пальцев, тонкими перышками. Смежив глаза, он увидел расцветающие под веками полотка ярких красок, прекрасных и неукротимых. Некоторые были просто невероятны, и неописуемо прекрасны. Странные силуэты двигались среди них

- Эй!

Дернувшись, Кевин, судорожно хватил ртом воздух. Морщинистое лицо Грэнджа смотрело на него от края кабины, гневное и в то же время обеспокоенное.

- Со мной все в порядке, - машинально сказал Кевин. Но сам он так себя не чувствовал. Чувствовал он себя измотанным. А еще он безумно хотел пить.

- Ты что, не слышал, как я тебя звал?

Он не слышал. - Простите, сержант. Наверное, я отключился.

Тон голоса Грэнджа сменился с обеспокоенного на гневный. - Что ж, очень рад, что ты улучила хоть минутку сна, Золушка. А я что, подумаешь, провел два часа под раскаленным солнцем, таская взрывчатку. Мелочи!

Два часа? Не мог же он настолько забыться? Он же всего-то смежил глаза на секундочку? Грязь и пот покрывали лицо Грэнджа, гораздо более толстым слоем, чем тот, что можно заполучить попросту прогулявшись до джипа. Вскинув брови, сержант пристально в него уставился, изучая.

- Вылезай давай, - наконец буркнул он. - Я не эксперт-подрывник, так что лучше будет нам обоим подождать снаружи. Кто знает, может тут все завалит. Хотя если и завалит, невелика потеря.

Кевин рассеяно кивал, почти не вслушиваясь. Набрав воздуха полную грудь, он помотал головой, пытаясь придти в себя. Нет, не может быть, чтобы он проспал столь долго. Рассеяно спустившись вниз по лесенке, он последовал за Грэнджем до джипа. Солнце стояло в зените, нещадно поливая их жарой и светом.

Жадно схватив флягу, Кевин к ней присосался. Вода была чуть тепловатой, но безумно вкусной, и так и лилась сама в рот.

- Полегче, мальчик, - заметил Грэндж. - Это фляжка все, что у нас есть, пока мы не вернемся.

- Понял, сэр, - пробулькал Кевин. Умом он понимал правоту сержанта, но ему так хотелось пить... Фляга уже была наполовину пуста, но он все равно сделал еще один мощный глоток, прежде чем завинтить пробку.

Грэндж отвез их на полкилометра в сторону, прежде чем выключить двигатель и выудить из кармана рубашки пульт.

- Ну, сейчас или никогда, - сказал он, повернувшись к Кевину. Палец его нерешительно завис над кнопкой.

- Чего? - спросил Кевин.

Брови Грэнджа сошлись воедино. Увидев в зеркальных стеклах его темных очков собственное отражение, лично обнаружив, насколько глубоко запали его щеки и глаза, окруженные темными кругами, Кевин понял, о чем тот сейчас думает.

- Плохая была идея, - отключив детонатор, Грэндж сунул его назад в карман. - Будь я проклят. Я должен был знать. Мы возвращаемся.

- Не надо, сержант - ответил Кевин, вырвавшись из летаргии. - Со мной все в порядке. Правда. Я просто задремал. Это все жара. Высосала все соки, ну, вы понимаете.

Грэндж по-прежнему колебался. Стянув очки, он пристально уставился на Кевина взглядом, приберегаемым для нахальных рекрутов, вздумавших проверить его на прочность, и надеющихся, что это сойдет им с рук.

- Сынок, ты надо мной смеешься? Подумай еще раз, как следует, поскольку на кону не просто твоя карьера, нет, твоя жизнь. Если ты чувствуешь, что не годишься в пилоты, что вытащат этот мех наружу, то так и скажи. Скажи мне прямо сейчас.

- Со мной все в порядке, сержант, - повторил Кевин. И постарался сказать это поубедительней.

Грэндж понизил голос, - Он промыл тебе мозги?

- Нет, сержант, он...

Кевин задумался. Промыл ли мех ему мозги? Ну конечно же нет. Что бы там старикан не думал, это был обычный, нормальный мех, и он... Кевин внезапно обнаружил, что хочет его. Страстно хочет его себе.

- У него что-то не то с пульсацией двигателя. Ну, не знаю, она сбитая. Помню, я как-то читал, что низкие волны определенной частоты могут воздействовать прямо на мозги, дурить продолговатый мозг, или как там это... Могут сделать из человека параноика, навивать видения и слуховые галлюцинации. Ну, все то, о чем вы рассказывали мне раньше. Всего-то заставить техника его подкрутить. По-моему в этом и кроются все проблемы.

- Ты просто придумываешь оправдания, - проворчал сержант, скорее себе, чем Кевину. Опустившись грудью на руль, он уставился на холм и старое здание.

- Сержант, я справлюсь. У меня получится.

Он то знал. Нет, он был в этом уверен. Это был его долгожданный шанс. С таким мехом он сможет себя показать. Сможет выделиться, сделать так, чтобы командование его заметило и перевело его из этого отстойника куда-нибудь получше, туда, где он и должен быть. Может в Круцисские лэнсеры, или может даже Сиртисские фузилеры. Может даже ему наконец подвернется шанс стать офицером. Это будет здорово, о да.

- За свои семьдесят лет я видел много неудачных решений, - произнес Грэндж. - Я могу узнать его, когда его вижу. И у меня сейчас такое чувство, что это будет худшее из всех.

Вытащив детонатор, он его включил, и после секундного колебания, вжал кнопку. Даже с такого расстояния рев оглушал. Прокатившись по пустыне, он отразился от ближайших холмов и вернулся к ним рыком разъяренного льва, вырвавшегося из своей ямы.

Затем пыль и дым осели, и огромная черная дыра в боку скалы обнажила старую шахту, позволяя солнечным лучам осветить штольню, где они не бывали вот уже четыре десятилетия, а также, наверное и еще один угол, куда свет боялся и попадать.

Оставить комментарий © Copyright Скаринци, Лэнс (Siberian-troll@ya.ru) Размещен: 12/03/2012, изменен: 12/03/2012. 48k. Статистика. Рассказ: Хоррор		Ваша оценка:
Аннотация: Боетех это не только пафосные битвы. Шагающие боевые машины - один из наиболее страшных видов оружия, созданных человеком, способные разрушить город, или спасти человека... но цена за это, иногда, может оказаться непосильной.

Скаринци, Лэнс : другие произведения.

Мародер