Толстой Владислав Игоревич : другие произведения.

Сианьский кризис

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.81*16  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Очередной фанфик на "Алеет восток" уважаемого Влада Савина. Совещание Закулисы после удара по Шанхаю. Продолжил эпизод "Беседа братьев", сделана одна вставка, в конце, вариант от 6 октября.Огромное спасибо уважаемым Andrey_M11, Владу Савину, Дитриху, Библиотекарю, LifeIsGood, Old_Kaa, Зануде Ака Александру, Алексею, Владу Аланову, Валерию и Михаилу за советы и помощь в исправлении моих ошибок - Вы мне очень помогли.
  
   Сианьский кризис.
   Пролог. Шаг к бездне.
   За день перед нанесением ответного ядерного удара в Москве кипела работа - руководство Советского Союза, начиная с Верховного Главнокомандующего, пыталось понять, что происходит. Без сна и отдыха вкалывали все - дипломаты, военные, разведчики, аналитики.
   Вечером в кремлевском кабинете докладывал начальник одной из подчиненных лично главе государства аналитических групп.
   - Возможности выстроить 'дерево вариантов' нет, поскольку практически отсутствует информация для анализа - коротко доложил он. Фактически мы бессильны - анализ на основе косвенных данных в данной ситуации ничего не дает.
   - Вы хотите сказать, что не желаете выполнять свои обязанности? - в голосе Сталина явственно звенел металл - измученный непрерывным стрессом глава государства был на пределе.
   - Я говорю, товарищ Сталин, что не могу этого сделать - отчеканил аналитик, нервы которого после четырех часов сна за трое суток, заполненных работой на грани возможного, тоже были не в лучшем состоянии - как невозможно построить кирпичный дом, не имея кирпичей, так невозможно сделать анализ, не имея нужных сведений.
   Секунд десять Император прожигал подчиненного бешеным взглядом тигриных глаз - выдерживать его взгляд могли очень немногие люди, в число которых эксперт не входил. Усилием воли Вождь взял себя в руки - в конце концов, аналитик никогда ему не лгал и не пытался приукрашивать действительность, так что он, по крайней мере, заслуживал того, чтобы быть выслушанным.
   - Говорите, что Вы накопали - приказал он.
   - Достоверно известно три ключевых факта - во-первых, нанесен удар по Сианю, во-вторых, Макартур угрожал нам атомной бомбардировкой, в-третьих, при встрече с командиром 1-й танковой дивизии КНА генерал-майором Цветаевым представитель американского командования бригадный генерал Ренкин потребовал пропустить окруженные американские войска, пригрозив в случае отказа ядерным ударом - аналитик привычно отключился от эмоций, как он всегда делал во время работы. Собственно, это вся объективная информация, которой мы располагаем.
   - Ненамного лучше обстоят дела с косвенными данными. Мы знаем, что экспедиционный корпус отправлен в Китай из-за того, что американской верхушке надоело тратить деньги, не получая положительного результата. Это происходит на фоне того, что дефицит бюджета США понемногу увеличивается последние три года. При этом в верхушке США идет непрерывная свара относительно и увеличения расходов на военные нужды в целом, и раздела их между сухопутными войсками, ВВС и ВМС. Армейский генералитет и стоящие за ним промышленники требуют увеличения доли 'пирога' сухопутных войск, мотивируя это необходимостью противостояния нам в Европе, летчики упирают на роль авиации и атомного оружия, адмиралы криком кричат о контроле над Мировым океаном. Нам известно, что сейчас это противостояние зашло в тупик - выделяемых средств не хватает для поддержания такого количества вооружения, которое обеспечило бы двадцатипроцентную рентабельность производства вооружения американским промышленникам, во всяком случае, самым крупным фирмам.
   - В это же время экономика США начинает пробуксовывать - значительная часть отложенного платежеспособного спроса, накопленного во время войны, уже израсходована, в прошлом году продажи гражданской продукции впервые после конца войны перестали расти, в начале этого года впервые отмечен небольшой спад по некоторым позициям, пусть и на два-три процента. Поскольку свободного платежеспособного спроса за пределами США в нужных объемах нет, единственным способом обеспечить сохранение загрузки промышленности являются государственные заказы. Наиболее выгодными из них являются заказы на военную технику. Скорее всего, у них идут какие-то игры вокруг большого передела бюджетного 'пирога' - возможно, речь идет только о переделе бюджета между видами ВС, не исключено, что планируется резко увеличить бюджетные расходы ради поддержания 'на плаву' промышленности, по образцу того, что делал Рузвельт в 30-е, и сейчас выясняется, кому достанется большая часть.
   - Исходя из этого, можно предположить, что экспедиционный корпус отправлен в Китай трудами крупных капиталистов, стоящих за генералитетом армии и авиации - именно им выгодна громкая победа, закономерно увенчивающаяся новыми крупными ассигнованиями. В эту же 'копилку' ложится и назначение командующим американскими войсками в Китае выходца из истэблишмента США генерала Макартура. До этого момента все было в привычных рамках - американцы решили прощупать нашу сферу интересов, параллельно обеспечив свой ВПК изобильными заказами.
   - Первым настораживающим 'звоночком' стал удар по Сианю - в принципе, эту бомбардировку вполне можно объяснить сочетанием организационной и психологической ошибок, дополненных жадностью промышленников и банкиров и желанием генералитета провести испытания нового оружия в бою. Применительно к организации - это решение провести ядерный удар по живым 'мишеням', чтобы ни у кого не было сомнений в том, что более двух миллиардов долларов на 'Манхэттен' потрачены с пользой, а Конгресс и дальше выделял огромные деньги на серийное производство; применительно к психологии - что даже столь мощное оружие сыграет роль средства устрашения для нас (все соответствует РеИ в 1945 - присутствовали и указанная организационная ошибка, и желание получить 'дубинку для русских парней', как выразился Трумэн В.Т.).
   - А вот заявление Макартура наводит на очень нехорошие мысли - конечно, он 'ястреб' из 'ястребов', но США не Мексика с Парагваем, чтобы генералы определяли государственную политику. Наоборот, генералы послушно выполняют волю крупного капитала, и не более того. Это даже не порядки Германии или Франции, где военные имели некоторую степень свободы - в Америке другого варианта, кроме строжайшего следования линии, определенной хозяевами монополий, физически нет. В мире 'Рассвета' он выкинул практически такой же номер - во время Корейской войны, после того, как китайские добровольцы отбросили т.н. войска ООН от китайско-корейской границы обратно к 38-й параллели, Макартур потребовал массированного ядерного удара по приграничной зоне Северной Кореи и Китая, о чем распинался публично (соответствует РеИ В.Т.). После этого Трумэн вышвырнул его в отставку с формулировкой 'за полную военную некомпетентность' (и это соответствует РеИ В.Т.).
   - К сожалению, говорить о корреляции процессов у нас и там не приходится - в мире 'Рассвета' никогда не было атомных бомбардировок, во время которых погибали советские граждане, а локальные конфликты между СССР и США всегда велись в определенных территориальных рамках, так что угрозы их разрастания, с переходом на нашу или американскую территорию не возникало. Возможно, дело в том, что наши стартовые позиции в 'холодной войне' намного лучше, а США - заметно хуже, чем в мире 'Рассвета', поэтому среди американской элиты возобладали сторонники наступательной политики, делающие ставку на ускоренное наше изматывание в гонке вооружений и масштабных региональных войнах.
   - Применительно к текущей ситуации не исключен вариант апробирования новой стратегии. Слишком резко меняется расклад на Дальнем Востоке - всего за пять лет наш Дальний Восток из дотационного сырьевого региона превратился в развитый аграрно-промышленный бастион страны, начавший приносить приличные доходы. Американцы хорошо умеют считать экономические балансы, так что выводы они сделали правильные - если так будет продолжаться еще лет 10-15, то наш Дальний Восток по своим экономическим возможностям превзойдет Японию и приблизится к показателям Западного побережья США. Последствия для них в Азиатско-Тихоокеанском регионе в комментариях не нуждаются. Но у нас там есть слабое место - стремительный рост базируется на ресурсной базе Маньчжурии и Кореи, так что если ее отобрать, то все быстро вернется 'на круги своя'. Но, делать это надо сейчас - уже через пять лет для этого потребуется начинать Третью Мировую войну.
   - Вы считаете, что это возможно сейчас? - Сталин счел, что эксперт несколько зарапортовался. Теми силами, которые они собрали в экспедиционном корпусе? Или Вы считаете, что американский генералитет незнаком с таблицей умножения?
   - Никак нет, товарищ Сталин - я неточно выразился - поспешил исправиться аналитик.
   - Так выражайте свои мысли точно - холодно посоветовал Генералиссимус.
   - Конечно, они знают число наших дивизий и дивизий наших союзников на Дальнем Востоке, наверняка в достаточной степени представляют уровень их боевой подготовки и степень оснащенности, так что они не могут не понимать, что для победы в классической войне им придется мобилизовать полтора-два миллиона американцев и вести боевые действия, сравнимые с операциями в Европе в 1943-1944 годах. Степень риска и уровень затрат в этом случае не нуждаются в разъяснениях. Такая война им точно не нужна. Но наше усиление на Тихом океане им также очень нежелательно.
   - На этом фоне у них перед глазами маячит соблазн атомного оружия. Сверхмощное оружие, позволяющее быстро и эффективно парой бомб делать работу танковой дивизии или, скорее, пары авиакрыльев тяжелых бомбардировщиков, при сопоставимой цене; оружие, от которого нет надежной защиты. Автоматически возникает мысль - а не возродить ли нам 'дипломатию канонерок' на новом техническом уровне?
   - Разумеется, тут встает вопрос разведывательного обеспечения операции. Быть может, дело в том, что их разведки, при всей их серьезности, просто еще не наработали нужного опыта в операциях против нас, ведь они всерьез работают по нашему направлению только с середины 1943 года (в РеИ - с середины 1944 года В.Т.), а этого времени слишком мало. Возможно, отчасти дело в том, что у них практически нет специалистов по нашей стране - их разведчики традиционно специализируются по Западной Европе, Ближнему и Дальнему Востоку, Латинской Америке (соответствует Реи В.Т.). Не исключено, что непонимание реальных процессов, происходящих у нас, дополняется борьбой спецслужб внутри США - в отличие от нас или немцев, делающих ставку на узкую специализацию разведок, американцы, как и англичане с японцами, стараются сделать их максимально универсальными, поэтому в разведке Госдепартамента есть отделы, занимающиеся военной и научно-технической разведкой, а разведка флота традиционно и на очень серьезном уровне занимается политической разведкой (соответствует РеИ В.Т.). Таким образом, пересечений интересов среди их разведок не в пример больше, чем у нас. Ведомственные схватки за жирные куски бюджетного 'пирога' только подогревают это противостояние. Вдобавок ко всему этому они решили создать 'разведку разведок', как и в мире 'Рассвета' (соответствует РеИ - ЦРУ действительно создавалось как суперразведка, другое дело, что она стала таковой уже в 60-е годы В.Т.), а выделение ВВС в отдельный вид ВС (в РеИ - в 1947 году В.Т.), с созданием разведки ВВС, закономерно привело к схватке между амбициозными 'новичками', в первую очередь, ЦРУ, претендовавшей на 'угодья' старых разведок, с разведками флота, армии, Госдепартамента. В общем, вполне реален вариант, при котором, скажем, старейшая разведка США, разведка ВМС могла подставить конкурентов, подбросив им дезинформацию, что Советский Союз спасует перед атомным шантажом.
   - В общем, после заявления Макартура, не опровергнутого официально, стало ясно, что все происходит всерьез. Если бы американцы не хотели дальнейшей эскалации конфликта, то, как минимум, их посол бы уже заявил товарищу Молотову, что генерал Макартур выражает свое личное мнение, ни в коей мере не отражающее позицию США; как максимум, можно было ждать пресс-конференции государственного секретаря, на которой Даллес-старший заявил бы, что Макартура никто не уполномочил делать такие заявления, так что это чистой воды отсебятина. Но Государственный Департамент молчит - их посол заявил товарищу Молотову, что 'он должен связаться с Вашингтоном, поскольку не имеет никаких инструкций по этому вопросу'. Может быть, он и не лгал - если это действительно личная инициатива Макартура, что вполне в его стиле, без саморекламы он дня прожить не может, то инструкций у посла и быть не могло. Но, будучи вызван во второй раз, он рассказывал товарищу Молотову сказки, что, дескать, 'Госдепартамент ведет консультации с министерством обороны; но, в Вашингтоне сейчас ночь, поэтому мы и задерживаемся'. Вот это точно вранье, от начала до конца - получив такое сообщение, госсекретарь был обязан мчаться к президенту и немедленно решать вопрос с ним, вытаскивая его из постели, да хоть снимая его с жены или любовницы. Все полномочия для этого у Даллеса-старшего есть. Но, он, вместо этого, почему-то тянет время, не говоря ни 'да', ни 'нет'. Какова подоплека происходящего, ответить невозможно - это может быть согласованное между 'ястребами' и умеренными наступление на нашу сферу интересов; возможно, это попытка 'ястребов' явочным порядком перехватить инициативу у умеренных, резко изменив политику относительно СССР. Может быть, Стеттиниус, принадлежащий к умеренным консерваторам, был вынужден дать свободу рук 'ястребам', в число которых входят братья Даллесы; возможно, 'ястребы' ведут в Китае свою игру. Вероятнее первое - игра такого масштаба практически невозможна без молчаливого согласия умеренной части истэблишмента США, в противном случае, Стеттиниус уже пресек бы ее, полномочий у него достаточно.
   - А после ультиматума, оглашенного бригадным генералом Ренкиным, у меня больше нет сомнений в том, что 'ястребы' получили от американской верхушки карт-бланш на атомный шантаж, с готовностью применить ядерное оружие, в том случае, если мы попытаемся сопротивляться.
   - Вы считаете американцев сумасшедшими? - резко спросил Сталин. Или Вы думаете, что они не понимают, как мы можем ответить?
   - Если бы они это понимали, то не стали бы сбрасывать бомбу на Сиань, когда там находится наша миссия - твердо сказал эксперт. По нормам международного права, это стопроцентный 'казус белли' - военнослужащие государства, не находящиеся в состоянии войны с СССР, совершают неспровоцированное нападение на военнослужащих Советской Армии и преднамеренно убивают свыше 50 граждан СССР.
   - А насчет сумасшествия - нет, они не сумасшедшие, просто привычка к безнаказанности по отношению к не американцам у них въелась в кровь, став частью образа жизни. На протяжении доброй сотни лет они практически безнаказанно истребляли индейцев внутри страны, накрепко привыкнув к тому, что те не в состоянии воевать с ними на равных. Вне страны они действовали в Латинской Америке, где равных противников у них тоже не было. Если европейские державы действовали в окружении равных противников, соответственно, они были вынуждены просчитывать не только каждое действие, но и каждое слово, то янки привыкли выстраивать отношения согласно следующему алгоритму: 'Этот чужак готов действовать согласно нашим пожеланиям? Хорошо, будем иметь с ним дело. Нет? Значит, сначала дадим ему рукояткой 'кольта' в зубы, потом поговорим о деле - конечно, на наших условиях. Все равно не хочет? Тогда пристрелим его - а о деле поговорим с его преемником, глядишь, он окажется сговорчивее'.
   Сталин молчал, пытаясь подавить, готовое прорваться бешенство. Аналитик был логичен - это была не война, в противном случае, на западной границе ГДР уже бы шли сражения. На случайность это тоже отнести было невозможно - ядерное оружие находилось в компетенции американского президента, как Верховного Главнокомандующего, Макартур просто не мог получить его в свое распоряжение без прямого приказа президента. Ну а представить себе, что Стеттиниус отдал приказ на его применение без согласия настоящих хозяев США, мог только человек, совершенно не знающий тамошних порядков. Ну а Ренкин мог посметь предъявить такой ультиматум, только имея соответствующие полномочия.
   - Значит, господа миллиардеры решили потуже набить себе карманы, шантажируя нас - ледяная ярость не туманила голову, наоборот, Вождь мыслил ясно и четко - что же, придется доходчиво растолковать им, чем СССР отличается от Никарагуа и Гаити.
   - Хорошо, Вы свободны - резко сказал Сталин.
   Вождь ходил по кабинету, снова просчитывая расклад изменившегося по сравнению с миром 'Рассвета' дальневосточного пасьянса.
   Да, во время Корейской войны они прощупывали границы возможного в отношении сферы интересов СССР, но делали это очень аккуратно. Сейчас они идут напролом. Закономерен вопрос - могли изменения, состоявшиеся у нас, вынудить их к этому?
   Сталин мысленно перечислил то, чего не было у СССР на Дальнем Востоке в мире 'Рассвета'. Металлургические заводы Маньчжурии и Кореи, в 1945 году выплавившие 5,5 млн. т чугуна и 3 млн. т стали, в прошлом году дали 7 млн. т чугуна и 4,5 млн. т стали. Большая часть этого металла шла на нужды советского Дальнего Востока - расширялся Транссиб, прокладывались новые железные дороги на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Тем самым резко повышалась связность и внутри этих регионов, и их связность с европейской частью СССР. 'Распечатывались' огромные богатства этой части страны, включавшиеся в народнохозяйственный оборот.
   Помимо 'старой' советской нефтедобычи на Сахалине, в 1945 году составлявшей менее полумиллиона тонн в год, к которой добавились двести тысяч тонн в год с нефтяной концессии японского флота, захваченной тогда же, в 1946 году удалось найти нефть в Дацине, а в 1948 - нефть Ляохэ. В 1948 году была начата промышленная добыча дацинской нефти - в этом году нефтяники должны были добыть уже полмиллиона тонн. Вместе с сахалинской нефтью и пиролизом фушуньских сланцев суммарная добыча нефти в этом году должна была перевалить за полтора миллиона тонн. Расширялись и совершенствовались нефтеперерабатывающие заводы Хабаровска и Комсомольска-на-Амуре - а рядом с ними строились нефтехимические комбинаты, благо тяжелая, с высоким содержанием парафинов, нефть Сахалина и Маньчжурии была отличным сырьем для нефтехимии.
   Вспомнив изящную операцию, проведенную Меркуловым, Сталин невольно улыбнулся. Летом 1945 года посылать геологов в Дацин было уже поздно, до конца полевого сезона оставалось месяца полтора, поэтому отправку партий отложили до сезона 1946 года. Но, уже зимой 1945/46 года заводы ГДР получили крупный заказ на оборудование для промышленной добычи нефти. Естественно, английская разведка, чувствовавшая себя в Германии чуть хуже, чем на родине, и американская разведка, имевшая хорошие позиции в Германии с конца XIX века, узнали об этом; а, узнав, живо заинтересовались вопросом, куда планируется отправить это оборудование. Наша контрразведка не слишком препятствовала вражеским агентам в удовлетворении их любопытства - нет, совсем уж курортом их работа не была, это было бы неправдоподобно, но, приложив немалые усилия, супостаты точно выяснили место назначения и первой партии оборудования, отправленной к месту назначения в марте 1946 года, и последующих партий. Этим местом был заштатный городишко Дацин в Маньчжурии.
   Само собой разумеется, англичане и американцы, тщательно присматривавшие за японскими интересами в Маньчжурии с начала XX века, имели там серьезные агентурные сети, и знали об экономике этого региона очень многое. Никакой нефтедобычи в этом захолустном городке не было никогда, даже самой символической. Столь же очевидно, что агентура получила приказ разобраться, в чем дело. Агенты быстро выяснили, что в этой дыре стоит гарнизоном рота советской пехоты - а больше никого из русских там не было; заодно подтвердилась информация о полном отсутствии нефтедобычи.
   Начиная с апреля, из Дацина в Лондон и Вашингтон валом пошла информация. Сначала туда по КВЖД прибыла саперная бригада, которая начала строить склады и емкости для хранения нефти, обустраивать инфраструктуру. Через две недели русские пригнали туда несчитано китайцев, которые занялись прокладкой дорог и строительством пристаней на Сунгари. В начале мая в городишке вдруг объявилось больше 20 (!) русских геологических партий, которые вдумчиво обследовали окрестности, причем с самого начала проводили разведочное бурение на нефть. Как ни странно, нефть нашлась очень быстро - первый фонтан забил уже в декабре. С учетом того, что русские бурили на большую глубину, как выяснили агенты, это значило, что они практически точно знали, где бурить. Но, еще до этого изготовленное в Германии оборудование начали перевозить из Хабаровска в Дацин. К маю 1947 года русские пробурили более полусотни продуктивных скважин.
   После этого сообщения о том, что проводится реконструкция хабаровского НПЗ, с резким увеличением его мощностей, и строятся новые нефтеналивные баржи, понятно, вместе с буксирами, никого в высшем руководстве разведок бывших союзников не удивили.
   Сопоставление дат было доступно даже школьнику, если бы нашелся школьник, которого допустили к такой информации, и вывод был однозначен - советское руководство совершенно точно знало о наличии в районе Дацина очень крупного месторождения нефти, задолго до того, как там оказался первый советский геолог; более того, до того, как там вообще оказались геологи, поскольку японцы, да и никто другой, никогда не вели там геологическую разведку.
   На фоне 'казуса 'Моржихи'', как с легкой руки английских разведчиков было принято называть соответствующий комплекс проблем в США и Великобритании, вопросов о том, кто те добрые люди, щедро поделившиеся с руководством СССР этой информацией, не возникало. После этого упоминать версию случайного попадания 'Моржихи' в кругу посвященных стало неприлично - геологи не служат в подводном флоте.
   Случившаяся после этого истерика в Японии была приятным дополнением, радующим душу.
   Ну а последовавшее после открытия дацинской нефти стремительное обустройство месторождения и налаживание промышленной добычи были просто нерадостной для бывших союзников реальностью жизни, ничуть не более того.
   Шахты Маньчжурии, Внутренней Монголии и Кореи многократно, почти на порядок, увеличили добычу угля, по сравнению с 'предыдущей редакцией', основой которой был уголь Сучана и Сахалина. В прошлом году добыча перевалила за 50 млн. т. Конечно, большая его часть уходила на металлургические заводы и тепловые электростанции, но оставалось достаточно угля и для транспорта, включая стремительно растущий морской и речной флот, и для строящегося в Сучане углехимического комбината.
   Неуклонно развивалось транспортное машиностроение - обеспечение связности внутри Дальнего Востока было первоочередной задачей. Для решения этой проблемы был использован опыт немецких товарищей, а, именно, их программа выпуска стандартизованных армейских автомобилей 'Айнхартс' (в Третьем Рейхе действительно была такая программа - первая редакция была утверждена еще в 1934 году В.Т.). Для Дальнего Востока, с его отвратительными дорогами и приличными объемами грузов, для начала были выбраны 3-тонные грузовики с колесной формулой 6x4, дизельные 'Мерседесы' и карбюраторные 'Хеншели'; в качестве легкового автомобиля был выбран средний кюбельваген 'Опель', с колесной формулой 4x4 (все вышеперечисленные автомобили существовали в РеИ В.Т.). В 1946 году началось строительство 'дальневосточного ГАЗа' в Комсомольске-на-Амуре; в 1947 году началась сборка машин из немецких машинокомплектов в Харбине - не стоило обижать товарища Гао Гана; а, в 1948 первый собранный грузовик вышел из ворот завода в Комсомольске. В 1949 году заработал полный цикл, если не считать поставок проката из Маньчжурии - и завод произвел 15 тысяч грузовиков и 4 тысячи внедорожников, добавив к этому 6 тысяч машинокомплектов грузовиков для харбинского автосборочного завода.
   Не меньшее внимание было уделено строительству морского и речного флота. Американский и японский опыт строительства стандартных транспортов и танкеров был учтен и творчески переработан к условиям советского Дальнего Востока. Советские и немецкие инженеры создали аналог программы 'Айнхартс' для морского и речного флота - и во Владивостоке расширялся судоремонт, гражданский - на Дальзаводе, и военно-морской - на 178-м СРЗ; а в Большом Камне строился судостроительный комплекс полного цикла, на котором уже частично производилась необходимая 'начинка'. Корейские же верфи с 1948 года начали сборку стандартных сухогрузов, танкеров, сейнеров, плавучих рыбзаводов. Первоначально машины и механизмы шли из европейской части СССР и ГДР - но, с 1949 года они постепенно замещались продукцией из Большого Камня. Центрами речного судостроения стали Комсомольск и Хабаровск - там сначала собирали, а сейчас осваивали и полный цикл производства речных пароходов, буксиров, самоходных и несамоходных барж.
   В Комсомольске-на-Амуре в позапрошлом, 1948 году, была запущена первая очередь завода азотных удобрений, а в этом будет сдана в эксплуатацию вторая очередь. Часть удобрений шла в Маньчжурию, часть оставалась у нас. В прошлом году был запущен такой же завод в Сеуле - точнее, пока первая очередь. Понятно, как отразилось на урожайности серьезное внесение в почву азотных удобрений.
   Еще одним шагом, поспособствовавшим интенсификации сельского хозяйства, стала его постепенная механизация. На пшеничных полях центральной Маньчжурии в этом году уже работало свыше семи тысяч тракторов и почти полторы тысячи комбайнов. С рисоводством было труднее, у него своя специфика - но, в 1947 году в Пхеньяне был введен в строй завод, производивший в год 50 тысяч мотоблоков, с набором навесных приспособлений, рассчитанных именно на обработку рисовых полей. Корейцы, гнувшие спину на маленьких полях и горных террасах, быстро оценили новинку, так что за мотоблоками выстроилась очередь на год вперед. Проходили испытания мини-трактора с набором навесных орудий для рисоводства и рисоуборочные мини-комбайны - но их серийное производство было делом не самого близкого будущего, поскольку модели были еще очень 'сырыми'.
   Развивалась текстильная промышленность и производство изделий из кожи и меха - Монголия и северная Маньчжурия давали изрядные количества шерсти, овчины и кожи, так что создававшиеся на юге Кореи предприятия легкой промышленности были обеспечены сырьем.
   Понятно, что не забывали и пищевую промышленность. Если мясная промышленность была сосредоточена в Монголии и северной Маньчжурии, переработка продукции растениеводства - в центральной и южной Маньчжурии, южной Корее, то переработка рыбы - на всем побережье Кореи, морских побережьях и реках советского Дальнего Востока.
   Все это было очень важно и нужно, без сомнения - но Сталин догадывался, какую реакцию у его противников вызвал начатый на Дальнем Востоке социально-экономический эксперимент. Можно было не сомневаться в том, что он напугал элиты враждебных Союзу стран ничуть не меньше взрывного экономического роста и мощной военной группировки, вместе взятых.
   Начиналось все буднично - аналитики госбезопасности, армии, флота, групп, находящихся в его личном подчинении, просчитывали варианты переброски населения из европейской части СССР на Дальний Восток. Вариант принудительного переселения был отброшен сразу, по соображениям сугубо практического плана - и удержать на новом месте людей будет проблематично, и хорошей работы 'из-под палки' не дождаться. Одной из ключевых проблем в освоении Дальнего Востока является очень тяжелый климат. Большая часть этих территорий, даже лежащих за пределами зоны вечной мерзлоты, находится в зоне резко континентального климата, некоторым исключением является Приморье, находящееся на границе континентального массива Евразии и Тихого океана, поэтому там и муссонный характер климата. Но даже в Приморье зимой погоду часто определяет восточный антициклон. Проще говоря, осенью материк быстро остывает и над 'полюсом холода', в районе Оймякона, формируется устойчивый и с каждым днем все более холодный восточносибирский антициклон. Именно благодаря ему зимой на Дальнем Востоке и являются нормой морозы от тридцати до пятидесяти градусов. Естественно, в этих условиях теплое, намного более теплое, чем в европейской части страны, жилье, является обязательным условием выживания.
   Прошлый опыт освоения Дальнего Востока, полученный в 30-е годы, был, скорее, негативным - Вождь прекрасно помнил отчеты середины 30-х, приходившие из Хабаровска, когда навербованные на строительство нефтеперерабатывающего завода рабочие, получавшие очень приличные деньги, частенько 'бузили' (соответствует РеИ В.Т.). Происходило это по объективным причинам - зимой в бараках было весьма прохладно даже для крепких мужиков да и нередкие перебои в подвозе продуктов не добавляли трудового энтузиазма (и это правда В.Т.). Кого-то удавалось уговорить, но немало людей предпочитали расторгнуть договор и уехать. Сейчас же на Дальний Восток предстояло перебросить порядка 500-600 тысяч работников, вместе с семьями, что в общей сложности составляло 2-3 миллиона человек. Конечно, речь не шла об одномоментной переброске - но это не отменяло необходимости обеспечения этих людей добротным жильем. Бараки исключались сразу, автоматически - в противном случае, дальневосточное житье с гарантией и надолго станет пугалом. Напрашивавшийся вариант навербовать много китайцев в Маньчжурии, нарубить много леса и поставить много изб также отпадал по той простой причине, что у китайцев попросту нет традиции строительства подобного жилья, их фанзы представляют собой совсем иной тип жилища и рассчитаны на куда более теплый климат. А какое 'качество' постройки обеспечат работники, понятия не имеющие, как строится такое жилье, сомневаться не приходилось. Нет, от использования китайской рабочей силы, по крайней мере, на первом этапе, деваться было некуда - но требовалось как-то компенсировать ее нулевую квалификацию во всем, что было сложнее самых простых работ.
   Как ни странно, выход из непростой ситуации нашел человек, никогда в жизни не занимавшийся гражданским строительством, да и вообще довольно далекий от штатских хлопот, контр-адмирал 'Петров'. Изучая содержимое личного ноутбука каперанга Елизарова, он наткнулся на папку с материалами по сборным загородным домам. После беседы с Елизаровым, честно признавшимся в том, что на пике успехов, достигнутых им в гражданской жизни, он всерьез подумывал о том, чтобы прикупить хороший участок и поставить там не самый скромный домик, благо доходы вполне это позволяли. Во исполнение этой мечты он и скачивал проекты домов, строительных материалов и прочей сантехники, индивидуальных котлов и бойлеров. После этого 'Петров' приказал своим подчиненным опросить других членов экипажа 'Воронежа' - таких подробностей, какие знал Елизаров, другие не ведали, но все подтвердили, что да, это дело вполне обычное, вопрос лишь в деньгах на столь недешевую покупку. В сущности, это был тот же принцип панельного строительства домов, только применительно к деревянным домам на одну семью.
   После этого 'Петров' отправился на доклад к Сталину. Вождь мгновенно уяснил суть дела - речь шла о принципе детского конструктора, перенесенного на малоэтажное строительство, из стандартных элементов, бруса и оцилиндрованного бревна, собирались разные дома. Отвлекать мощности деревообрабатывающей промышленности, конечно, не хотелось - но выгоды этого варианта были видны, что называется, невооруженным глазом.
   Произвести оборудование, позволяющее серийно выпускать нужные элементы, могла и советская промышленность, и немецкая, и чехословацкая с австрийской - как-никак, брус и оцилиндрованное бревно в производстве несколько проще корабельных турбин и турбореактивных двигателей. Создать пропитки, препятствующие гниению и загоранию, тоже было вполне посильным делом для советских и немецких химиков. Массовое их производство тоже вряд ли станет непосильным делом. Леса у СССР было в избытке. Что же касается проектов, то можно было попросту выдать товарищам архитекторам фотографии и планы этих домов - и приказать разработать проекты на основе имеющихся материалов, по три-четыре варианта каждого дома, в зависимости от климата. Разумеется, архитекторы получили настоятельное пожелание не экономить ни на удобстве жильцов, ни на красоте домов - каковое пожелание они добросовестно выполнили. Еще можно и нужно было поручить архитекторам создать несколько десятков проектов, условно говоря, стандартного крестьянского подворья, с благоустроенным по городским стандартам домом, общей площадью метров 150-200, продуманными хозяйственными постройками.
   Выгоды же были не в пример весомее. Первым слоем были выгоды очевидные и понятные всем - за счет специализации производства и его стандартизации, получалась изрядная экономия средств в масштабах общества, и резко ускорялось решение острейшей жилищной проблемы (Сталин прекрасно помнил доклад, в котором описывалось решение жилищных проблем СССР 50-х - 60-х годов за счет массового строительства дешевых 'хрущевок'); включался очень эффективный 'насос', отсасывающий не имеющие товарного обеспечения наличные деньги из экономики (несмотря на все усилия наркома финансов Зверева и его подчиненных, реальная инфляция в СССР была очень высока) и появлялся мощнейший стимул к трудовым достижениям (ставка на энтузиазм работала до определенного предела, ее надо было подкреплять материальными стимулами, а с ними было плохо, разоренный войной СССР испытывал жесточайший товарный голод - благоустроенный же домик для рабочей семьи, в сотню квадратных метров, после землянки, или, в лучшем случае, комнаты на семью, был тем, ради чего люди будут рвать жилы вовсе не в переносном смысле).
   Но был и второй слой возможных выгод. Сталин много думал над информацией, принесенной экипажем К-25, пытаясь ответить на вопрос, задаваемый самому себе: 'Почему после стольких побед, оплаченных такими трудами и жертвами, тот самый народ, который их добился, равнодушно смотрел на сдачу СССР? Почему?!'. Любимая идея т.н. 'либералов', что все дело 'в рабской натуре русского народа, из-под палки осуществившего индустриализацию и выигравшего Великую Отечественную войну благодаря заградительным отрядам' не заслуживала даже брезгливой усмешки - объяснять 'альтернативно одаренным', по меткому определению потомков, сущностям (людьми, по мнению Сталина, их можно было назвать, разве что подразумевая биологическую основу), что бросающийся со связкой гранат под фашистский танк боец не боится наказания (наказать более чем смертью ни в чьих силах) и не нуждается в наградах (покойнику награды ни к чему).
   Настоящая причина была совсем иной - и Сталин молчаливо признавал свою вину в том, что идея верного служения Родине не была в достаточной степени дополнена материальным стимулированием. Скорее всего, в мире 'Рассвета' у него не было достаточных возможностей для этого - а после Кукурузник полностью сломал выстроенную им систему, Летописец же предпочел вместо выстраивания системы стимулирования производительного труда сделать ставку на передачу народу части ресурсной ренты, что окончательно закрепило в народном сознании принцип 'Вы делаете вид, что платите - мы делаем вид, что работаем'.
   Сейчас же расклады были совсем иными, знание о будущем подкреплялось не в пример большими ресурсными возможностями. Сталин внимательно изучил многие материалы, имевшиеся на маленьких ЭВМ потомков - и сделал свои выводы. От панельного домостроения многоэтажных городских домов уйти было невозможно - иного варианта быстро и дешево восстановить и увеличить жилой фонд в городах просто не было, но имело смысл ограничить саму урбанизацию, точнее, ставку на крупные города. Причин тому было много - достаточно было назвать неизбежное снижение деторождения в крупных городах и их крайнюю уязвимость в случае большой войны. Опыт мира 'Рассвета' неопровержимо свидетельствовал о преимуществах малых и средних городов, благоустроенных сел - это было критически важно, жизнь в таких населенных пунктах должна была стать не менее благополучной и комфортной, чем в больших городах, чтобы предотвратить отток молодежи в крупные города. Пока удавалось удерживать этот процесс под контролем за счет административной меры, заключавшейся в лишении колхозников паспортов - но Вождь понимал, что вечно это делать не получится, а отмена административных ограничений немедленно приведет к стопроцентно прогнозируемому результату. Вывод был однозначен - начинать следовало немедленно.
   Что же касалось практического планирования, то Сталин решил, не мудрствуя лукаво, взять за основу свой собственный 'План сталинского преобразования природы', созданный в мире 'Рассвета', суть которого заключалась не только в создании ветрозащитных полос в степных районах страны, но и в постепенном превращении колхозов в высокорентабельные экономические единицы, дополнив его инновациями в домостроении и кое-какой технике. Смысл был прост, как три копейки - основой стимулирования становилась сытая, благополучная жизнь для себя и своих детей, зарабатываемая своими трудами здесь и сейчас, а не в далеком коммунистическом будущем.
   Отдельно следовало упомянуть выгоды от поставок в Европу таких домов вместо сырого леса-кругляка. Внешнеэкономические отношения с союзниками, нейтралами и вероятными противниками следовало налаживать уже сейчас, причем, выстраивая их таким образом, чтобы Советский Союз в массовом сознании не воспринимался только как великая военная держава и поставщик сырья, как это произошло в мире 'Рассвета'. Страна мечты и торговать должна была не просто товарами, а овеществленным образом жизни, к которому должны были тянуться, который хотели бы купить десятки и сотни миллионов людей во всем мире. В этом плане следовало незамедлительно перенимать опыт американцев, которые торговали не просто джинсами и жвачкой, а образом жизни, воспринимаемым, как идеал очень и очень многими. Во многом, именно поэтому США смогли победить СССР - дело было не в слабости экономики или Вооруженных Сил позднего Советского Союза, вопрос стоял о привлекательности образа жизни. Само собой разумеется, этот образ жизни должен был стать не 'парадной витриной', а повседневной реальностью.
   Конечно, все это требовалось не просто спланировать в теории, пусть и трудами лучших специалистов, которые имелись в Советском Союзе, но и отработать на практике. Наилучшим полигоном для практического воплощения был Дальний Восток. Сталин понимал, что светлой мечтой партийной бюрократии является власть без ответственности, собственно, эту их мечту и реализовал Хрущев; понимал он и то, что 'партийные товарищи' с тихим ужасом наблюдают за происходящими в СССР изменениями, суть которых можно выразить одной фразой - власть постепенно утекает из их рук, переходя к людям дела. Вот только в мире 'Рассвета' он не успел сделать изменения необратимыми - здесь же Император был полон решимости не дать 'верным ленинцам' загубить дело всей своей жизни.
   Собственно, процесс был запущен в августе 1945 года, когда была утверждена 'Программа развития Дальнего Востока'. Пытаться что-то возражать 'товарищи из ЦК' не могли при всем желании - не та была ситуация, и совсем не то было время, чтобы пытаться хотя бы словесно возражать, не говоря уже о 'совании палок в колеса'.
   Пока архитекторы создавали планы новых поселков и рассчитывали проекты домов под дальневосточный климат, а геодезисты работали на местах, заводы СССР и Германии производили новое оборудование для домостроения нового поколения. Параллельно с этим, немецкие заводы получили заказы на турбины и прочее оборудование для так и не построенных у потомков 'колхозных' ГЭС (такие планы были в РеИ В.Т.), благо гидроэнергетика Германии базировалась на малых и средних ГЭС (соответствует РеИ В.Т.), так что хватало добротных, отработанных в производстве и эксплуатации образцов, оставалось лишь сформировать 'линейку' стандартных моделей.
   Первые заводы, производившие сборные комплекты, поставили одновременно в Коми АССР, рядом с Хабаровском, Комсомольском и Большим Камнем. Тем временем, с мая 1946 года, навербованные в Маньчжурии китайцы расчищали места под будущие поселки, делалась их планировка. Параллельно с этим на маленьких таежных речках шли работы по строительству малых ГЭС.
   Первые несколько десятков поселков, на несколько сотен домов каждый, были сданы придирчивым комиссиям, в состав которых входили делегаты от будущих переселенцев, в июне 1947 года. Там постарались предусмотреть все - от инженерных сетей до бомбоубежищ на все население. После этого процесс пошел по нарастающей - сейчас первый этап программы переселения был выполнен почти полностью, на Дальний Восток было переселено около миллиона человек, причем от добровольцев отбою не было. Причины были совершенно объективными - переселенцы сразу по приезде получали благоустроенное жилье (конечно, ни о какой 'благотворительности' в стиле хрущевского 'строительства коммунизма к 1980 году' речи не было - жилье оформлялось как товарный кредит, который переселенцы должны были выплатить в течение 15 лет), с продуктами на Дальнем Востоке было получше, чем в европейской части СССР, за счет поставок из Маньчжурии, Кореи и Монголии, зарплаты - заметно весомее.
   Заводы, расположенные в европейской части СССР, четверть продукции отправляли на экспорт, остальная продукция оставалась внутри страны. Для описания реакции на этот товар обычных слов было мало - его рвали с руками даже в благополучных Германии и Австрии, в Советском же Союзе, как писали в докладах МВД и МГБ, народ не верил своим глазам, что и неудивительно, после деревенских изб, бараков, не говоря уже о землянках, в которых жило полстраны. Хотя ознакомившийся с конечным продуктом Елизаров сказал, что до уровня комфорта его времени эти дома изрядно не дотягивают, даже для европейских стран эти дома были чем-то невиданным по уровню 'цена-комфорт', прорывом в иное качество жизни, ранее доступное только хорошо обеспеченным людям. Для советских людей это же стало зримым доказательством того, что немыслимо хорошая жизнь, в истинно барских хоромах, по меркам людей, ранее никогда не знавших настоящего благополучия, доступна каждому, надо только много и хорошо работать.
   Естественно, все это подкреплялось постепенным внедрением все того же хозрасчета уже не только в промышленность, где он убедительно доказал свою эффективность во время войны, что выразилось, например, в снижении себестоимости простой, как кирпич, и давным-давно отработанной в производстве трехлинейки в 1,6 раза (соответствует РеИ - в хрущевско-брежневские времена любили поминать движение 'тысячников' во время ВОВ (в смысле, рабочих, дававших тысячу процентов плана), но, 'забывали' упомянуть социальную технологию, благодаря которой изобретательство и рационализаторство не просто расцвели в невиданных в мировой истории масштабах, но позволяли давать настолько фантастические результаты В.Т.), но и в сельское хозяйство, и в ЖКХ. Образно говоря, основание для этого было прочнее лучшего железобетона - 'дальневосточный опыт', дорогие товарищи, всего-то за четыре года превративший планово убыточный (было такое определение в советской экономике, совершенно официальное В.Т.) регион в имеющий нулевую рентабельность, причем высокие темпы роста сохранялись, так что уже в этом году Дальний Восток должен был показать пусть небольшую, но положительную рентабельность. Отрицать тот факт, что небольшая прибыль лучше больших убытков желающих не находилось.
   Разумеется, этот экономический рост объяснялся целым комплексом причин. Тут была и ресурсная база Маньчжурии и Кореи, позволившая обеспечить Дальний Восток дешевыми и обильными ресурсами для роста, и возможности Германии, благодаря которым удалось в сжатые сроки поднять энерговооруженность Дальнего Востока более чем на порядок (грубо говоря, производительность труда напрямую зависит от энерговооруженности конкретного работника), как-никак, немцы в военном 1942 году произвели в общей сложности почти миллион моторов хорошего качества (соответствует РеИ В.Т.), и мотивация, благодаря которой все эти возможности использовались практически со стопроцентным КПД.
   Вот тут-то и 'порылась собака'. Конечно, 'верные ленинцы' не могли сказать этого прямо, но хозрасчет, сочетая в себе достоинства коллективизма (лучше становится всему коллективу, нарастившему выпуск продукции и уменьшившему ее себестоимость, при сохранении ее качества) и конкурентности (больше всех получают умник, придумавший самый эффективный способ этого добиться, и, организатор, наладивший новый производственный процесс), плохо сочетался с нежно любимой и всячески лелеемой ими концепцией 'работы за коммунистическую идею' (пример из РеИ - когда в конце 80-х попытались очень ограниченно возродить хозрасчет, четыре мужика в дальневосточном рисоводческом колхозе организовали хозрасчетную бригаду, которая взялась за дело. Урожай они вырастили невиданный - проблема возникла с выплатой заработанного, по 15 тысяч рублей на каждого, поскольку бухгалтер не имел права выплачивать премию свыше четырех окладов. Свою лепту внес и секретарь райкома по идеологии, завывавший не хуже шакала Табаки о 'верности идеалам'. В.Т.). В экономической системе, основанной на хозрасчете, 'партийные товарищи', не имеющие за душой ничего, кроме 'верности идеалам Ленина-Сталина', становились никому на известный овощ не нужны.
   Естественно, им это очень не нравилось - но сделать болезные ничего не могли. Сталин снова прибег к стратегии, принесшей ему победу во второй половине 20-х - первой половине 30-х. Суть этой стратегии была проста, как сибирский валенок, и столь же надежна и эффективна - заключалась она в опоре на молчаливое большинство, которому тогда надоел бесконечный бардак и лютая нищета, а, сейчас, после того, как фронтовики увидели, как живут в развитых европейских странах, очень хотелось жить не хуже. Следствие этих желаний, как тогда, так и сейчас, было идентично - молчаливое большинство решительно поддержало тех, кто работал, делая все возможное для решения имеющихся проблем, а не трепал языком, в миллионный раз пересказывая труды основоположников марксизма. Именно это и сыграло ключевую роль тогда - и было решающим аргументом сейчас. Нет, византийская хитрость Сталина, его изощренное искусство интриги сыграли огромную роль - но, без поддержки того самого большинства его бы сожрали быстро и эффективно, и, никакие его личные качества, вкупе с преданностью ближайших сподвижников, Вождя бы не спасли. А, так, 'дорогие товарищи' могли всласть мечтать об отстранении 'треклятого Кобы' под одеялом - любая попытка воплотить мечты в жизнь закончилась бы для них очень плохо. Да о чем тут говорить, если в мире 'Рассвета' Хрущев был вынужден годами сдерживать 'души прекрасные порывы' в деле поливания его могилы грязью - дело было в том, что слишком многие хранили верность даже мертвому Сталину, поэтому Никитке и приходилось продвигаться к вожделенной цели маленькими шажочками, соблюдая осторожность.
   Сталин мысленно хмыкнул, вспомнив запись беседы 'ответственных товарищей из ЦК', после изрядной дозы горячительного набравшихся наглости помечтать вслух о 'возврате к ленинским нормам', разумеется, в предельно узком кругу. Этот возврат, по их мнению, хорошо бы выглядел в форме созыва чрезвычайного съезда, каковой должен был отстранить его от власти под предлогом 'возраста и болезней'. Один из членов компании, видимо, набравшийся меньше остальных, на этот крик души резонно заметил, что, если каким-то чудом до этого дойдет, то у всех участников затеи, будет три варианта будущего, почти как у богатыря из сказок. Первый вариант, самый благоприятный для них, заключался в том, что они успеют застрелиться - в этом случае и мучиться не придется, и, согласно существующему порядку, не тронут семьи. Второй, похуже, сводился к тому, к тому, что их порвет в мелкие клочья 'благодарный' народ - в этом случае они отмучаются довольно быстро. Третий, самый реальный из возможных, заключался в попадании в 'нежные руки' подчиненных 'весельчака и жизнелюба Витюши' (имеется в виду министр госбезопасности Абакумов В.Т.) - тут придется ознакомиться со всеми 'прелестями' Сухановской спецтюрьмы (в то время считалась самым жутким местом В.Т.), и надолго. После этого замечания, вернувшего собравшихся на грешную землю, беседа немедленно была прекращена - судя по записи, 'товарищи' протрезвели разом.
   Конечно, оставался еще 'фактор романтиков' - Сталин отдавал себе отчет в том, что при определенных обстоятельствах он может сыграть свою роль; какой будет эта роль, вопросов тоже не возникало. Увы, это было неустранимой, на данном этапе, проблемой советского общества - совершить революцию, выиграть гражданскую войну, совершить начальный рывок коллективизации и индустриализации возможно было только благодаря Идее. Именно так - Идее с большой буквы, благодаря которой на какое-то время становилось возможным совершать немыслимое в обычных условиях. На практике Идея для общества была подобна инфляционной накачке для экономики или мощному стимулятору для человеческого организма, используемому без подготовки, или, хуже того, постоянно - на короткое время позволяя добиваться невозможного, она ослабляла общество в долгосрочной перспективе. Ее обратной стороной становился своеобразный идеализм, заключавшийся в том, что создавалась вера в то, что непреклонная воля Вождя, дополненная железной дисциплиной масс, готовых к самопожертвованию, способны пересилить объективные законы природы и общества. Неизбежным следствием того, что эта вера становилась 'альфой и омегой' общества, становился не просто очень высокий уровень требований общества к своим членам, но ненормальная жестокость к отдельному человеку. Какое-то время это было терпимо - но, потом, стандартной реакцией большинства становились апатия и равнодушие к официальной идеологии, требующей самопожертвования, что и произошло в мире 'Рассвета' в 70-е - 80-е годы, формальное согласие с официозом, чтобы не мешали обустраивать свою жизнь. В общем, это было то, что Иван Ильин метко назвал 'внутренней эмиграцией'. Как показывал опыт мира 'Рассвета', общество, большинство членов которого 'внутренне эмигрировало', обречено.
   Еще одним дефектом было то, что идеологизированное до последней крайности общество становилось чрезвычайно уязвимо перед провокациями извне - 'романтики', с их преклонением перед Идеей неизбежно становились не субъектом, а объектом Большой Игры, хотя искренне этого и не понимали. И, да, несмотря на свою относительно малую численность - всерьез 'пойти воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать' готов был один из тысячи - дров они могли наломать совершенно несообразно со своей численностью. К сожалению, пока сделать с этим ничего не было возможно - 'романтику революции' могло вылечить только время и благополучие. На практике оставалось только пресекать провокации извне и изнутри, имеющие целью использовать 'романтиков' в качестве тарана, разрушающего страну.
   А пока шла кропотливая повседневная работа, переводящая Советский Союз и его союзников на 'рельсы' скучного прагматизма.
   Заводы СССР начинали переходить на выпуск бытовой техники, предназначенной для внутреннего и мирового рынка. Сталин, понимавший действительную силу экономики, серьезно отнесся к фразе, сказанной Елизаровым на одном опросов, дескать, у янки в 80-е была популярна шутка, что ядерный удар надо наносить по Японии, а не Советскому Союзу, поскольку японские автомобили и электроника нанесли Америке несоизмеримо больший урон, чем Императорский флот в Перл-Харборе (такая шутка действительно была В.Т.). Донесения разведок парадоксально подтвердили слова Елизарова - самым большим страхом американских капиталистов были не советские воздушные и танковые армии, а опасения конверсии советской промышленности, с выходом на мировой рынок конкурентоспособных гражданских товаров советского производства, способных отобрать рынок у янки (такие страхи были во второй половине 40-х - начале 50-х годов В.Т.).
   После этого все члены экипажа К-25 прошли серию вдумчивых опросов, касавшихся абсолютно не связанных с войной вещей. Информация хлынула Ниагарским водопадом - почти всем доводилось ремонтировать дома и квартиры, так что они могли многое рассказать о строительных материалах и сантехнике; все пользовались бытовой техникой, соответственно, могли немало поведать и о ней; были любители автотранспорта и бытовой электроники; Елизаров вспомнил, что во время одной из поездок в Китай ему рассказывали, что китайцы зарабатывают огромные деньги на трепангах - оказалось, что трепанги являются не только популярным блюдом в восточных ресторанах, но и настоящей фабрикой биологически активных веществ, полезных для здоровья, соответственно, вытяжки этих веществ пользуются немалым спросом в США, Западной Европе и Японии.
   Работа пошла - советские заводы бодро выпускали ручные мясорубки, мельницы, соковыжималки и молочные сепараторы, потихоньку осваивая электрическую бытовую технику (сразу ее запускать на внутренний рынок было нельзя по ряду причин, одной из которых был лютый дефицит электроэнергии в послевоенном СССР). Немецкие, итальянские и австрийские промышленники, в фирмах которых СССР имел существенные пакеты акций, получили предложения, от которых мог отказаться только законченный идиот - наладить выпуск бытовой техники нового поколения. Европейские промышленники дураками не были - и с 1946-1947 гг. на мировой рынок в немалом количестве пошли бытовые и полупромышленные электроприборы: мясорубки, кондиционеры, посудомоечные и стиральные машины, холодильники, соковыжималки, телефоны с кнопочным набором и прочее, прочее, прочее.. Пока эти товары были рассчитаны на высший и верхнюю часть среднего ценового сегментов - но, по мере восстановления советской экономики вовсе не за горами было время, когда 'погоду' в этой товарной группе будут определять советские предприятия. Само собой, планировалось заполнение всего среднего ценового сегмента - пока же, в ожидании восстановления СССР, на что шла большая часть продукции немецких предприятий, 'снимались сливки' с верхнего ценового сегмента. Американские, британские и французские промышленники взвыли почище упырей, увидевших в непосредственной близости от своей драгоценной персоны осиновые колья с серебряными наконечниками - их легко и непринужденно вышибали не только с иностранных рынков, но и с отечественных, где они считали себя полновластными хозяевами.
   Стремительно развивалось автомобилестроение - внедрение дизайна из будущего, при сохранении традиционного немецкого качества, дало не ожидавшийся никем рост продаж на рынках США, Канады, Латинской Америки.
   Что же касается тяжелой промышленности Западной и Центральной Европы, то реализация на паях с Ватиканом концепции Европейского союза угля и стали, конечно, в изрядно видоизмененном по сравнению с оригиналом варианте, дало впечатляющие результаты. Экономистам и финансистам пришлось изрядно поработать, модифицируя первоначальный вариант, согласно которому ФРГ, Франция, Люксембург и Бельгия были основными производителями, Швейцария - расчетным центром, а, Голландия - перевозчиком на мировой рынок. И, конечно, было неприемлемо то, что 'контрольный пакет акций' в изначальном варианте принадлежал корпорациям, государствам же был оставлен лишь 'блокирующий пакет'. В новом варианте ключевыми производителями стали ГДР, Люксембург, Австрия и Италия; расчеты внутри советской зоны велись через систему Московских банков, извне - через швейцарские банки, связанные с Ватиканом; морские перевозки шли через немецкие порты. Было перераспределено влияние внутри нового ЕСУиС - теперь 'контрольный пакет' принадлежал государствам, с доминированием СССР, промышленникам был оставлен 'блокирующий пакет'. Немецкие 'короли' угля и стали без малейших затруднений осознали размеры предложенного им 'пряника', тем более увесистого и вкусного, что выдан он был после показательной порки Круппа - и самым внимательным образом прислушивались к мнению СССР, окончательно уверившись в том, что верных союзников господин Сталин 'не обносит вкусными и обильными блюдами'.
   Не были забыты и корейские товарищи, вкупе с маньчжурскими - Сталин сделал свои выводы из того, что в мире 'Рассвета' экономический рывок Китая начался с производства детских игрушек, а Южной Кореи - овощных консервов. Сейчас десятки фабрик методично завоевывали высокорентабельный мировой рынок игрушек, производя разнообразные товары, от мягких игрушек до детских конструкторов и наборов солдатиков. Спрос на них был - и немалый.
   Создавался и задел на будущее - шла работа над цветными телевизорами и транзисторными радиоприемниками, пластмассами и изделиями из них (с ними было сложнее - надо было резко нарастить добычу нефти и создать соответствующие производства). Но, все же, массовый выход этих товаров на рынок планировался в ближайшие 5-7 лет.
   Врачи изучали биологически активные вещества - как удалось выяснить, имелись они не в одних трепангах, просто этим направлением пока никто всерьез не занимался. Уже были достигнуты первые успехи. Морские же биологи занялись проблемой 'морского фермерства' - оказалось, что не только китайцы выращивают трепангов и креветок на морских фермах, но и одной из крупнейших отраслей экономики Норвегии является выращивание лососевых на таких фермах. Попутно выяснилась и еще одна приятная подробность - трепанги не переносят теплой воды, погибая при температуре выше 21 С, так что идеальным местом для их выращивания является побережье нашего Дальнего Востока, включая Камчатку. Конечно, экономической реальностью это могло стать не раньше, чем через пару пятилеток - но планы превратить Камчатку в настоящее 'золотое дно' на производстве морепродуктов и их производных вовсе не были маниловщиной.
   Настоящим же 'бриллиантом в короне' перспективных планов была фармакология. Применительно к получению экономических выгод самым ценным членом экипажа 'Воронежа' оказался врач. Понятно, он не был профессиональным фармакологом - но, имея обширнейшую электронную библиотеку, в которой были упомянуты очень многие препараты, с точным названием активного вещества, и схемами их применения, он стал настоящим сокровищем. Это знание - что именно надо изготовить и как применять - экономило многие миллиарды рублей и десятилетия напряженной работы советских химиков и врачей. Результат же обещал стать непревзойденным - лучшие в мире лекарства, на годы и десятилетия опережающие всех конкурентов, становились 'товаром товаров', за который будут платить очень большие деньги. Вождь без малейшего удивления узнал то, что в мире 'Рассвета' производство и торговля лекарствами приносили большие деньги, чем даже наркоторговля - было бы странно, если господа капиталисты не использовали такую возможность шантажировать всех потерей здоровья и самой жизни для наиболее плотного набивания карманов. Еще одним достоинством суперсовременной фармакопеи была возможность использовать ее в качестве 'отмычки' для проникновения на рынки самых богатых капиталистических стран. Технология была проста до неприличия - поскольку собственное здоровье беспокоит всех, то полностью отказаться от закупок лучших в мире, зачастую вовсе не имеющих аналогов, советских лекарств господа капиталисты никак не могли. Дальнейшее укладывалось в нехитрый алгоритм - распускались слухи из серии 'большие парни с толстыми кошельками повлияли на правительство в Вашингтоне, чтобы русские лекарства, только что не дающие оживлять мертвых, закупались малыми партиями, в расчете на богатых джентльменов и леди - а мистеру и миссис Смит приходилось лечиться плохими американскими лекарствами; о, никто не вводит запрета на них - просто правительство установило такие пошлины, что они не по карману мистеру и миссис Средним Гражданам' (это для США, с учетом американского менталитета, очень одобряющего свободную торговлю). Вторым этапом становился слух 'Что Вы, мистер или миссис Смит - у русских это лекарство есть в любой аптеке, так что вопрос лишь в запретительных пошлинах!'. Вот такая непрямая пропаганда сработает на порядки эффективнее любого рассказа о преимуществах советской модели - давление избирателей будет таким, что противники СССР вынуждены будут пойти на переговоры. Соответственно, советская делегация сможет поиграть в столь любимые англосаксами 'пакетные' соглашения - понятно, в состав 'пакета' будет входить резкое снижение или полная отмена пошлин на весь экспорт, включая немецкие автомобили и корейские игрушки. 'Дорогих партнеров' можно будет в свое удовольствие шантажировать отказом в поставках наиболее современных лекарств - а в интервью американским СМИ сожалеть о неуступчивости американской делегации, рассказывая журналистам, что 'Дамы и господа, Вы же понимаете, бизнес есть бизнес - мы же не можем торговать себе в убыток!'. Конечно, на стопроцентное выкручивание рук контрагентам рассчитывать было глупо, но на хорошие 'ломти' от самых 'вкусных' сегментов рынка стратегических противников СССР мог рассчитывать уже лет через пять.
   Какую реакцию это вызывало у хозяев США, догадаться было не сложно - даже в мире 'Рассвета' почти 12-кратный экономический рост СССР в период с 1929 по 1950 годы, по сравнению с 3,5-кратным ростом США за тот же период (цифры округлены - в РеИ национальный доход составил, соответственно, 1082% и 249% В.Т.) вызывал у них самые неприятные мысли относительно возможных перспектив, здесь же оправдывались мрачнейшие из прогнозов. Конечно, ждать от владык Америки громогласных воплей в стиле 'Караул, протестанты! Последние штаны с задницы снимают! Деньги средь бела дня из кошелька вынимают!' определенно не стоило - не те были господа, совсем не те.
   Возникал резонный вопрос - а на что они могут рассчитывать? Излюбленная ставка американцев на экономическую мощь, вполне логичная в обычных обстоятельствах, поскольку экономика, и в самом деле, является тем козырным тузом, который бьет все карты противника, пусть без внешнего блеска военных побед и далеко не сразу, отпадала автоматически - если подождать еще лет 20-30, в таких условиях, то победителем в экономическом соревновании могли оказаться вовсе не США. Раскол в советском обществе представлялся еще более сомнительным - и, тоже отпадал. Предательство советской элиты, при тех процессах, которые запустил и старательно направлял Сталин, при их успехе исключалось - это в мире 'Рассвета' можно было купить кадры позднего СССР перспективой стать сырьевыми баронами, в варианте же высокоразвитого СССР, совмещающего высокотехнологичное производство, финансы и контроль над стратегическим сырьем, предложить возглавляющим его прагматикам больше, чем им давала власть над богатейшей страной в мире мог бы только Господь Бог, и, то, ему бы пришлось очень сильно постараться. Оставалась, конечно, возможность истощения СССР в многочисленных локальных конфликтах - но в условиях стремительного экономического роста Советского Союза ее реализация оказывалась под вопросом.
   Если допустить, что элита США решила если не отставить ставку на долгосрочную игру на второй план, то дополнить ее 'шахматным 'блицем'', рассчитанным на серьезное, если не поражение, то 'отбрасывание' СССР - какие ходы они могли сделать? Обычная война в Европе отпадала практически сразу - что в мире 'Рассвета', что здесь, американские военные, с Эйзенхауэром во главе, считали обязательным условием победы над Вермахтом пятикратное численное превосходство в сухопутных войсках (в РеИ это требование сформулировано Эйзенхауэром при подготовке 'Оверлорда' В.Т.). Допустим, американцам удастся подтянуть свою армию, перевооружить ее более современным оружием, чем у СССР и ГДР - даже опуская вопрос, в какие суммы им это обойдется, и смогут ли они в принципе их выделить, не обрушив свою финансовую систему, возникал вопрос, какое численное преимущество им потребуется над Советской Армией и Фольксармее? Допустим, трехкратное - в этом случае для победы над пятимиллионной СА мирного времени и двухмиллионной ФА, при мобилизации первой очереди, им понадобится армия численностью в 21 миллион человек. На пике Второй Мировой войны США мобилизовали в Вооруженные Силы 15 миллионов человек - и для их финансов это было нагрузкой, близкой к пределу. Варианты с мобилизацией более 20 миллионов человек, не говоря уже о ведении межконтинентальной войны, сроком 6-8 лет, которой всерьез опасались некоторые товарищи из ЦК, с производством за это время десятков тысяч атомных боезарядов (в мире 'Рассвета' США произвели столько за 45 лет, имея многократно более мощную экономику, в итоге надорвавшуюся под бременем военных расходов!) выглядели маниакальным бредом, с экономико-финансовыми галлюцинациями.
   Вероятность большой войны сейчас была минимальна - Сталин не верил в желание американской элиты покончить жизнь экономическим самоубийством, для этого представители крупного капитала США слишком хорошо умели считать деньги. Вообще, пойти на самоубийственную войну они могли в одном случае - если бы СССР припер их к стенке, и, им пришлось бы выбирать между безоговорочной капитуляцией и прощальным 'хлопком дверью'. Этого сейчас не было - значит, начатый ими тур 'Большой Игры' включал в себя другие цели и средства.
   А вот попытка апробации 'атомного шантажа' выглядела вполне реальной - удар по Сианю, вкупе с ультиматумом Макартура-Рэнкина, в отличие от начала Третьей Мировой войны, оставлял пути для отступления в случае неудачи. Конечно, в деталях планы американской элиты просчитать было невозможно, но в первом приближении они могли выглядеть примерно так: во-первых, удар наносится по 'столице' никем не признанного юридически 'красного правительства Мао', никак не по Харбину, где сидит признанное десятком стран правительство Маньчжоу-го, связанного с СССР 'Договором о взаимной обороне'; во-вторых, то, что при этом погибают советские граждане, можно сгладить выражением сожаления (никак не юридически обязывающими извинениями!) и выплатой компенсаций - тут есть возможность 'вилки', заключающаяся в том, что Советский Союз может отреагировать жестко, на факт преднамеренного убийства своих граждан, но, может и предпочесть замять эту историю, ограничившись принятием сожалений и компенсаций. По реакции СССР можно будет судить о том, насколько он уверенно себя чувствует - в том случае, если реакция будет жесткой, то у американской элиты наготове имеется первоклассный козел отпущения в лице генерала Макартура, на которого можно будет свалить все 'колокола и церковные дела'; а, вот в случае желания замять дело, возможности для развития успеха открываются широчайшие. Собственно, а что сказал Макартур в своем ультиматуме? А он фактически повторил, пусть и не полностью, знаменитый 'Меморандум Хэлла', обращенный к Японии в конце 1941 года. Тогда самураи были поставлены перед выбором: или лишиться всех плодов своей экспансии в Азии, перечеркнуть все, достигнутое в ходе своей индустриализации 30-х, смирившись с ролью аграрной страны третьего ранга, понемногу торгующей текстилем, и, свести свои вооруженные силы к номинальной структуре, поскольку им предлагались поставки нефти только для гражданских нужд (суть 'Меморандума Хэлла' изложена в соответствии с РеИ В.Т.) - или воевать с многократно превосходящим их экономически противником.
   Мы не в пример сильнее японцев, хотя и пока в разы слабее экономически, чем США - поэтому к нам и применяется намного более осторожный поначалу подход. Нас пытаются ослабить постепенно, серией последовательных ходов - и янки сделали первый, относительно удачный, ход в Восточной Азии (похоже, они собрались взять реванш за оглушительный провал в Иране и Турции, в 1946 году), где и мы намного слабее, чем в Европе, и где локальная война, если она начнется, нанесет им намного меньший урон, чем война в Европе, которая неизбежно станет мировой. В то же время их успех станет для нас комплексом огромных проблем - будут потеряны плоды победы, одержанной в 1945 году; будут обесценены стратегического уровня вложения в Дальний Восток, который снова станет дотационным регионом; будет заметно подорван авторитет руководства страны, допустившего такое поражение - это скажется и на программе модернизации страны, и на возможности выбора оптимального для пользы дела преемника; под удар будут поставлены наши отношения с союзниками.
   Сталин помрачнел, вспомнив последний пункт. Последние два года американцы усердно обхаживали союзников СССР в Европе и Азии. Через кардинала Мальоне были сделаны не столь уж малые уступки финансистам Ватикана в США и Канаде. Американцы пошли на серию мелких уступок европейским промышленникам, намекая им, что Советскому Союзу достается уж слишком большая доля от экспортных доходов. Пока и немцы, и католические иерархи придерживались однажды взятых на себя обязательств перед СССР, что объяснялось их пониманием простой истины - мало создать консорциумы мирового уровня, способные успешно конкурировать с консорциумами мировой державы номер один, надо еще заручиться военно-политическим прикрытием их деятельности со стороны державы, способной защитить их от недовольной ими державы номер один. Выражаясь в стиле потомков, бизнесу нужна 'крыша' - и чем серьезнее этот бизнес, тем надежнее должна быть 'крыша'. Говоря же не столь просторечно, Вооруженные Силы являются силовым прикрытием национальной экономики и экономики стран-сателлитов. Пока ни у кого нет сомнений в способности ВС СССР, державы номер два, эффективно защитить союзников от ВС США, державы номер один, союзники будут исправно выплачивать Советскому Союзу его долю, просто потому, что они понимают, что солидная 'крыша' стоит больших денег.
   Но если возникнут сомнения в способности СССР защитить своих союзников, будет очень плохо. После удара по Сианю к Молотову немедленно примчались и посол ГДР, и посол Ватикана. Они попросили аудиенции у него - и старательно выразили свою обеспокоенность развитием событий. После же ультиматума Макартура ему по 'горячей линии' позвонили сначала Папа, потом канцлер, затем 'отметились' президенты Кореи, Чехии и Словакии, премьер-министры Маньчжурии, Люксембурга, Испании и Швейцарии. Их беспокойство было понятно - все они сделали ставку на сотрудничество с СССР, поражение Советского Союза в 'Сианьском кризисе' означало для них политическую кончину с очень большими личными проблемами. Исключениями, да и то при большой удаче, могли стать Папа, да Франко со швейцарцем. Для немца, корейца, маньчжура и люксембуржца (с учетом того, что семья великих герцогов на протяжении полутора сотен лет теснейшим образом связана с английской разведкой - вполне реальный в АИ МВ исход для просоветского политика В.Т.) отставка вполне могла быть совмещена с безвременной кончиной. Никто из них не был трусом - но и помирать во цвете лет им не хотелось.
   В общем, отступать было никак нельзя - платой за призрак безопасности, впрочем, очень недолгий, стал бы международный авторитет Советского Союза, вкупе с изрядной частью его экономического и военного могущества.
   Предстояло ответить на один из двух вопросов нелюбимой Сталиным интеллигенции: 'Что делать?'.
   На его рабочем столе лежали три плана, разработанных Генеральным Штабом СА и Главным Штабом ВМФ. Все они имели свои достоинства и недостатки.
   План 'Смерч' предусматривал нанесение ядерного удара по Шанхаю. Достоинством этого плана было гарантированное поражение американцев в Китае - после уничтожения зарядом мощностью 500 килотонн основного порта, через который шло снабжение вражеской группировки, при том, что Циндао оказывался под ударом наших сухопутных войск, у группировки янки в материковом Китае не оказывалось даже теоретических шансов. Собственно, у них оказывалось три варианта выбора - погибнуть в бою, попасть в руки китайцам, с перспективой мученической смерти, постараться сдаться нашим войскам - в этом случае у них появлялись почти стопроцентные шансы дожить до обмена пленными. Дополнительным плюсом, сугубо военного плана, было то, что в Шанхай шел конвой с американской пехотной дивизией. Одним ударом противник лишался и транспортного узла, и единственного значимого резерва.
   Дальше шли спорные моменты этого плана - с учетом того, что порт Шанхая охраняла дивизия морской пехоты США, плюс к тому, в порту было пруд пруди американских интендантов и технических специалистов, воздушный взрыв такой мощности, с учетом прибывшей дивизии, должен был отправить на тот свет никак не менее 25 тысяч американцев. Это минимум - наши специалисты считали более вероятной гибель 30 тысяч янки. Сталина ничуть не огорчала гибель врагов - но приказ об их уничтожении следовало отдавать не ради самого уничтожения, а ради получения наибольших выгод для СССР. Тут возникал вопрос, а как американское общество отреагирует на гибель такого количества соотечественников? По мнению специалистов-психологов, американское общество расколется по этому вопросу - часть, как и в случае атаки японцами Перл-Харбора, добровольно помчится на призывные пункты; часть сочтет, что 'правительство, неизвестно за каким чертом, отправило наших парней в Китай, где их и убили - значит, виновато правительство'. Просчитать действия американцев в этой ситуации было очень сложно - скорее всего, их элита сумеет сбить волну гнева, но вытрясти из нее уступки уже не получится. А СССР очень желательно было выйти из 'Сианьского кризиса' не просто сохранив свои позиции, но и приобретя ощутимые выгоды - это позволяло не только окупить затраты на вмешательство в Китае, но и лишний раз продемонстрировать всему миру силу Советского Союза, увеличить его возможности и укрепить авторитет.
   Запугать американцев массированным ударом по территории США пока что не получится - у СССР нет ни МБР, ни достаточного количества термоядерных зарядов. Конечно, работа по созданию сверхмощных зарядов шла полным ходом, изрядно опережая темпы мира 'Рассвета' - но первый из 'местных' зарядов должен быть испытан только через два месяца. Лаврентий предложил рискнуть - и начать сборку еще пяти зарядов, не дожидаясь испытаний; но, даже в случае полного успеха кардинально это картину не меняло, хотя и добавляло в колоду СССР сильные козыри. Так что на данном этапе 'лобовые' действия отменялись - приводить население и элиты Америки в нужное Советскому Союзу психологическое состояние надо было иначе.
   Еще одним недостатком плана 'Смерч' была неизбежная массовая гибель мирного населения Шанхая. Поскольку порт находился практически в центре города, воздушный ядерный взрыв заряда такой мощности разрушал почти весь город. Если верить прогнозу, из шестимиллионного населения Шанхая одномоментно погибало около миллиона человек, примерно вдвое больше должны были умереть в течение полугода от острой лучевой болезни. Сталин был жестким, зачастую до жестокости, человеком - и, если бы пришлось выбирать между ядерными 'грибами' над советскими городами и гибелью сколько угодно большого количества чужого мирного населения, не говоря уже о населении вражеских стран, он бы без колебаний выбрал второе. Другое дело, что ненужной жестокости и лишней крови, если была такая возможность, он старался избегать.
   Да, гибель миллиона китайцев никого особенно бы не огорчила - в США была жива традиция отношения к китайцам, чуть лучшего, чем к неграм и бродячим собакам; для Европы они были чужаками, чья судьба подавляющему большинству была безразлична - реакция была бы примерно такой же, как реакция на газетные статьи о зверствах бельгийцев в Конго 40-50 лет, т.е. Советскому Союзу легонечко бы попеняли в газетных статьях, делая это предельно аккуратно, чтобы не разозлить сильного; в самом Китае, после почти полувека даже не гражданской войны, а всеобщей резни всеми всех, ценность человеческой жизни, и без того намного менее высокая, чем в Европе, стала мало отличаться от нуля. В Японии бы тихо позлорадствовали, в остальной Восточной Азии китайцев традиционно недолюбливали, в Африке, Латинской Америке, на Ближнем и Среднем Востоке о Китае большинство населения и не слышало. Но, все же, при прочих равных, Вождь предпочел бы менее кровавый вариант, даже при том его плюсе из области психологического воздействия на вероятного противника, что американцам не составило бы ни малейшего труда экстраполировать оказанное воздействие на города США.
   Второй вариант плана 'Смерч' предусматривал нанесение удара по порту Шанхая 'родной' авиабомбой мощностью 50 килотонн. Предполагалось, что Ил-28 из состава одного из особых авиаполков на малой высоте выйдет к порту ночью, сделает 'горку', после чего сбросит бомбу на парашюте, в расчете на воздушный взрыв. После этого бомбардировщик должен уходить на форсаже. Надо заметить, что шанхайский порт, где велась круглосуточная работа, а светомаскировка была практически невозможна, был довольно легкой целью - на него нетрудно было выйти великолепно подготовленному экипажу, трудно промахнуться, а, ожидать серьезного противодействия от расслабившегося американского ПВО, не отражавшего еще ни одного налета, не приходилось.
   Шансы на успех были очень высоки - личный состав особых авиаполков усиленно готовился еще с 1944 года, первоначально на Ту-2, затем, на Хе-277, нарабатывая навыки 'слепых' полетов на малых и больших высотах, с выходом в намеченную точку с минимальной 'невязкой', как выражаются моряки. Регулярно проводились бомбометания массогабаритными имитаторами атомных бомб, разумеется, с обычной взрывчаткой.
   Для подстраховки предусматривался вылет резервного носителя, с атакой через час.
   У этого варианта были определенные преимущества - зона сплошных разрушений была намного меньше, гарантированно уничтожался только центр Шанхая, окраинам доставалось намного меньше. Относительно же радиации - после удара СССР мог смело предупредить всех, что оставаться в Шанхае и его окрестностях опасно.
   В этом варианте погибало заметно меньше мирных жителей, хотя центр города, наиболее плотно населенный, в любом случае был обречен. Если подгадать момент нанесения удара под разгрузку американского конвоя с прибывшим подкреплением, то погибало 15-20 тысяч янки и порядка 300-500 тысяч китайцев. Плюс значительное число шанхайцев умирало позже.
   План 'Ласточка' предусматривал удар боеприпасом мощностью 500 килотонн по американской авиабазе в Кадене, на Окинаве. Там сейчас базировались 19-я, 22-я и 307-я бомбардировочные группы ВВС, имевшие на вооружении В-29. Самой же интересной особенностью этой базы, по данным разведки, было хранилище атомных бомб, в котором находились два десятка зарядов. Это и склонило Генштаб к выбору Кадены, а не расположенной вблизи от нее крупнейшей авиабазы США в Тихоокеанском регионе, находившийся в Нахе, точнее, совсем рядом со столицей Окинавы.
   С учетом технического персонала и охраны, личного состава частей ПВО и интендантов на базе находилось порядка 10 тысяч человек. В случае наземного взрыва - иначе уничтожение подземного хранилища было невозможно - все они гарантированно становились покойниками. Наземный взрыв, дополненный уничтожением двадцати атомных авиабомб, давал сильнейшее радиационное заражение местности, что делало перспективы, что персонала авиабазы 'Наха', что жителей города Наха, весьма нерадостными. Примерно 15 тысяч американских военнослужащих и более 100 тысяч жителей Нахи оказывались обречены на мучительную смерть от лучевой болезни.
   Вариант нанесения удара боеприпасом меньшей мощности не рассматривался - требовалось точно попасть в заглубленное капитальное хранилище атомных бомб, обеспечив наземный взрыв ядерной боевой части. Это мог обеспечить только 'Гранит-И', рассчитанный на уничтожение, в первую очередь, береговых баз НАТО, на которых хватало заглубленных капитальных укрытий для штабов и субмарин, подземных хранилищ боеприпасов и горючего. Спасибо нашим разведчикам, выяснившим местоположение хранилища с точностью до десятка метров, и, его точные характеристики.
   Психологический эффект этого удара для руководства США был бы очень велик - во-первых, их эксперты без труда рассчитают результаты воздушного взрыва над центром любого американского города, во-вторых, у реальных хозяев США будет хорошая возможность призадуматься, так ли надежны их личные убежища.
   Кроме того, уничтожение уже имеющихся рядом с театром военных действий боезарядов ставило под вопрос саму возможность американских 'ястребов' пойти на эскалацию конфликта. Попросту говоря, им становилось нечем дальше раскручивать конфликт - после разгрома сухопутной группировки в Китае переброска войск из Японии и с Филиппин означала элементарное оголение американских позиций в этих странах, так что это было крайне маловероятно; переброска же войск из США требовала времени, даже в том случае, если бы было принято политическое решение. Таким образом, умеренные консерваторы получали прекрасную возможность прижать 'ястребов', играя на том, что 'Понесенные потери уже велики - неужели мы хотим продолжения этой ненужной Америке авантюры?'. С учетом того, что позиции изоляционистов были достаточны сильны после не слишком удачного для США исхода Второй Мировой войны, по сравнению с миром 'Рассвета', шансы на успех умеренных консерваторов были хорошими.
   Серьезнейшим минусом становилась массовая гибель мирных жителей Нахи. Другой вопрос, что гибель ста тысяч жителей Окинавы, которых не считали дорогими соотечественниками даже японцы, так что это была минимальная из возможных потерь мирного населения при необходимой для Советского Союза демонстрации качественного превосходства в ядерном оружии.
   План 'Зоопарк', разработанный Главным Штабом ВМФ, предусматривал нанесение ядерного удара по Сасэбо. Почему моряки сделали именно такой выбор, было очевидно - географическое положение Сасэбо позволяло американскому флоту осуществлять операции в Японском и Восточно-Китайском морях, контролировать коммуникации, проходящие через Корейский пролив в западную часть Тихого океана. Сейчас это был и один из главных перевалочных пунктов для грузов, следующих из США для армии Чан Кай-ши и американской группировки в Китае (в РеИ - во время Корейской и Вьетнамской войн В.Т.).
   Кроме этого, в Сасэбо имелись значительные судостроительные и судоремонтные мощности, позволявшие ремонтировать корабли основных классов.
   Удар планировалось наносить 'Гранитом-И' с боеголовкой мощностью 500 килотонн, что гарантировало полное уничтожение базы, вместе со всем ее персоналом.
   Таким образом, к числу достоинств данного плана относилось уничтожение базы, действуя с которой американский Тихоокеанский флот мог контролировать Японское и Восточно-Китайское моря, и, относительно свободно чувствовать себя в Корейском проливе, конечно, в тех пределах, которые бы ему дозволила наша базовая авиация. То, что американцы теряли важный перевалочный пункт, с которого шло снабжение в Китай и Вьетнам, также относилось к несомненным достоинствам этого плана.
   К недостаткам, в первую очередь, относилась высокая вероятность эскалации конфликта - находящаяся на северо-западе Кюсю база Сасэбо равно могла быть одной из ключевых точек инфраструктуры ВМС США при подготовке десанта в Корею, и, обороны Кюсю при десанте из Кореи на Японские острова. Поскольку руководители наших разведок в один голос докладывали об отсутствии любых признаков подготовки американцами десантной операции в Корею, наш удар по Сасэбо никак не мог сойти за превентивный удар, имеющий целью сорвать вражескую десантную операцию - а вот счесть его подготовкой к нашей десантной операции, имеющей целью, как минимум, захват Кюсю, американцы вполне могли!
   Кроме того, при нанесении удара по базе Сасэбо неизбежно погибало все или почти все население города Сасэбо, насчитывающее свыше 150 тысяч человек. Это гарантировало соответствующее отношение к Советскому Союзу у японцев - если к смерти жителей Окинавы в Японии отнеслись бы вполне спокойно (в РеИ японские войска предельно жестоко относились к мирным жителям Окинавы во время обороны острова в 1945 году, несмотря на то, что они были полноправными подданными Японской Империи В.Т.).
   Вот из этих трех планов - или их комбинации - Сталину предстояло сделать выбор.
   В настоящий момент, с сугубо военной точки зрения, идеальным сочетанием, было сочетание первого варианта 'Смерча' и 'Ласточки' - второй вариант 'Смерча', Сталин, по здравому размышлению, отбросил, поскольку требовалась реакция противника на грани панического ужаса 'Это дьявол знает что такое!!! Не приведи Бог, чтобы русские сбросили это на нас!!!', а никак не спокойно-уверенная реакция 'Ну, этого добра у нас самих хватает..'. В этом случае гарантированно уничтожались основной порт, через который шло снабжение противника, его единственное значимое подкрепление в ближайшее время, и, враг лишался возможности частично отыграться за поражение, нанеся ядерные удары по группировке Советской Армии и ее союзников. Этот вариант создавал изрядные проблемы 'ястребам', поскольку им, при правильной информационной подготовке, предстояло объяснять общественному мнению США, как они так вляпались, угробив десятки тысяч американских военнослужащих и потеряв вложения в сотни миллионов долларов.
   Этот же вариант создавал задел для определенных экономических выгод - уничтожение Шанхая автоматически делало единственным крупным портом, через который пойдет почти вся внешняя торговля Китая и значительная часть товарооборота прибрежных провинций, Циндао. Относительно этого порта, равно как и всей провинции Шаньдун, у Вождя были вполне определенные планы - он собирался не только их освободить от потерявшего остатки страха перед СССР Чан Кай-ши, но и организовать там Шаньдунскую Демократическую Республику, благо хоть и немногочисленные, но, все же коммунисты-интернационалисты в КПК оставались. Понятно, что после неизбежной гибели Мао и его ближайшего окружения в КПК начнется еще тот разброд - при способности китайцев к феодальным играм, вполне можно было ждать появления еще пяти или десяти КПК. Вразумлять этот сумасшедший дом Сталин не собирался - на это просто не было времени, сил и материальных ресурсов, так что многочисленные сторонники Мао получат полнейшую возможность выяснить, кто из них является его лучшим учеником, не жалея патронов и снарядов. А вот позаботиться о своих сторонниках, заодно обеспечив Советскому Союзу плацдарм в ханьской части Китая, Вождь считал необходимым.
   Минусом тут была неизбежная реакция идейного интернационалиста Гао Гана и его сторонников, людей с твердыми коммунистическими убеждениями. Гао Ган никогда бы не пошел против Сталина, которого боготворил - но, узнав об уничтожении Шанхая, он вполне мог покончить жизнь самоубийством. Это было крайне нежелательно - слишком многое было завязано именно на него, великолепного организатора и верного сталиниста. Конечно, даже в случае группового самоубийства руководства Маньчжурии Советский Союз не потерял бы контроля над ней - но, многие проекты бы замедлились, неизбежно бы обострились противоречия между ханьцами и маньчжурами, ханьцами и корейцами - те самые противоречия, которые виртуозно сглаживал нынешний премьер Маньчжоу-го, пользовавшийся доверием всех национальных групп страны.
   В случае ставки на развитие конфликта оптимальным становился удар по всем трем целям. Другое дело, что Сталину это не было нужно - поэтому этот вариант исключался сразу.
   А вот идеальным сценарием с политической точки зрения, разумеется, при правильном информационном обеспечении, становилась реализация плана 'Ласточка'. При минимальных потерях военнослужащих США и мирного населения, обеспечивался шок как элит США, Великобритании и Франции, так и основной массы населения. Заодно обеспечивалось получение экономических выгод, резкое повышение авторитета СССР как в странах-союзниках, так и среди нейтралов. Внутри Советского Союза авторитет Сталина становился практически абсолютным. Вот 'ястребам' придется несладко - под аккомпанемент воплей прессы и оппозиции о 'безответственных политиках, втравивших страну в безумную авантюру' умеренные консерваторы наверняка отберут у них важные позиции, так что в ближайшие годы им будет очень непросто попытаться провернуть что-то в этом роде.
   Сейчас же надо было работать - и Вождь позвонил Поскрёбышеву, приказав ему пригласить на совещание Молотова, Берию, Зверева и отца Серхио.
   Через два часа вызванные собрались в его кабинете.
   - Есть мнение, товарищи, и, Вы, смиренный отец Серхио, что в ближайшие дни господа американские 'ястребы' получат урок, который заставит их горько пожалеть о развязанном ими кризисе - по своему обыкновению расхаживая по кабинету, сообщил Сталин, внимательно наблюдая за собравшимися. В глазах Молотова мелькнуло одобрение - старый друг Вяча, будучи стопроцентным, твердокаменным реалистом, в то же время категорически не одобрял даже малейших уступок, всегда требуя от западных дипломатов, как минимум, равноценных уступок, за что и заслужил на Западе прозвище 'Мистер 'Нет''. Сейчас, несмотря на неподходящий для этого момент, у Вождя мелькнула мысль, что, окажись на месте управдома Бунши несгибаемый Вячеслав Михайлович, у шведского посла в обмен на 'Кемску волость' потребовали бы Стокгольм с окрестностями, если не всю Швецию - и черта лысого шведу получилось бы надавить на его министра иностранных дел. Мгновенно все поняли Зверев и отец Серхио, мягко настаивавший на том, чтобы его величали 'смиренным отцом', а не 'господином' - хотя, насколько это обращение подходило к полномочному послу одной из самых могущественных сил в мире, в том числе, в сфере финансов, вопрос дискуссионный; тем не менее, эта парочка выражением глаз стала напоминать изготовившихся к броску рысей, увидевших отбившуюся от стада олениху. Ну а выражение лица Лаврентия напомнило Сталину неприличный анекдот, из числа тех, которые были в ходу у потомков - тот, в котором медведь говорит вторично притащившемуся к его берлоге охотнику: 'Ну, я же не сомневался, мужик, что тебе понравится!'. Понятное дело, себе Лаврентий Павлович отводил роль медведя. Усилием воли Вождь отогнал некстати посетившее его веселое настроение - работы был непочатый край.
   - Закономерно возникает вопрос - а что следует сделать, чтобы Советский Союз, разумеется, вместе с верными союзниками, вышел из этого кризиса, не только укрепив свой международный авторитет, но и окупив немалые затраты на противостояние? - как обычно, негромким, глуховатым голосом спросил Сталин. Также, неплохо будет, если ярые ненавистники Советского Союза лишатся некоторых позиций, уступив свои места более благоразумным людям.
   - Разрешите, господин Генералиссимус? - встал отец Серхио.
   - Да, конечно - кивнул Сталин.
   - Предполагается падение курса доллара? - уточнил посол Ватикана.
   - Предполагается демонстрация качественного превосходства СССР в ядерном оружии, равно как и готовность нашей страны не останавливаться перед принятием жестких мер при защите своих интересов - приоткрыл карты Вождь - так что предполагается падение курса не только доллара, но и фунта стерлингов, французского франка, прочих голландских гульденов и японских иен относительно драгоценных металлов. Скорее всего, это будет резкое, но кратковременное падение - пока кризис не будет урегулирован. Кроме того, предполагаются резкие колебания курсов акций оружейных компаний США.
   Для умных сказано было достаточно - а приглашенные в этот кабинет заслуженно пользовались репутацией очень умных людей. Советский Союз нанесет ответный удар сверхмощным ядерным оружием, подкрепив свои действия на поле боя соответствующими дипломатическими нотами - и результатом этого станет паника на валютных биржах, когда очень и очень многие будут платить по нескольку нынешних цен за драгоценные металлы, лишь бы не оказаться нищими, с резаной бумагой вместо былых состояний. Понятно, что никто не станет переводить все состояние в драгоценные металлы - но, многие богатые люди сочтут нужным купить на значительную часть своих резервов золото, серебро, платину в монетах и слитках.
   Конечно, заработать на этой панике мог далеко не кто угодно, но, только те силы, которые не просто располагали достаточными финансовыми резервами для такой игры, и, при этом, были настолько могущественны, что, например, Комиссия по ценным бумагам нью-йоркской биржи попросту не посмеет опротестовать заключенные ими сделки, обоснованно обвинив их в использовании инсайдерской информации.
   - Сколько золота можно выделить для этой операции, товарищ Сталин? - деловито осведомился министр финансов.
   - Сколько драгоценных металлов будет куплено по завышенным ценам? Разумеется, примерно? - задал вопрос Вождь, глядя на Зверева и отца Серхио.
   - Паника в Великобритании, Франции, Голландии, США - на Японии, в ее нынешнем убогом состоянии, много заработать не удастся - отец Серхио размышлял вслух - если ее будут квалифицированно раздувать умелые люди, может привести к удивительно высоким продажам драгоценных металлов. Вопрос в позиции Ротшильдов - недаром они контролируют Золотой и Серебряный комитеты - так что они могут выбросить на рынок такое количество металлов, которое удержит цену почти на нынешнем уровне; они могут и сыграть свою игру, все возможности у них для этого есть.
   - Присоединяюсь к точке зрения отца Серхио - решительно высказался Зверев - действуя самостоятельно, мы сможем продать по выгодным ценам от трехсот до четырехсот тонн золота и от тысячи до полутора тысяч тонн серебра. Заключив же временный союз с Ротшильдами, мы сможем максимально сильно раскачать валютные рынки, результатом чего станут и более выгодные цены, и намного большие, возможно, в разы, продажи. Кстати, если удастся заключить такой союз, одним из условий можно будет поставить помощь в дальнейшей покупке наших драгоценных металлов, уже по нормальным ценам. Конечно, остаются вопросы возможности заключения такого союза и раздела прибыли.
   - Думаю, эти вопросы решаемы, господин министр - мягко заметил посол Святого Престола - в последние годы 'золотая династия' несет существенные убытки от агрессивной и не всегда добросовестной конкуренции господ Морганов, так что они позитивно воспримут возможность некоторого реванша. Что же касается раздела прибылей, полагаю, реален вариант раздела пополам. Что же касается размеров продаж, то я не удивлюсь, если удастся продать около тысячи тонн золота и втрое-вчетверо больше серебра.
   Сталин задумался - фактически, сейчас отец Серхио гарантировал возможность заключения временного союза с Ротшильдами против Рокфеллеров и Морганов. Таким образом, открывались две возможности большой финансовой игры.
   Первый вариант заключался в самостоятельной игре, разумеется, в союзе со старой континентальной аристократией, представленной Ватиканом. В этом случае можно было рассчитывать на следующие финансовые приобретения, округленно считая золотое содержание доллара в один грамм, серебряное - в сорок три раза больше. Сейчас, из-за падения спроса на техническое серебро после окончания Второй мировой, его цена резко упала не только по сравнению с традиционным соотношением один к пятнадцати, но и по установившемуся после Первой Мировой соотношению один к двадцати семи. Реализация же данной операции гарантировала резкий скачок цены на серебро в США, с, как минимум, возвращением к традиционному соотношению. Предположим, чистая прибыль составила по одной цене золота, и три цены - серебра; Вождь понимал, что прибыль будет больше, но были неизбежны накладные расходы в виде налогов, оплаты исполнителей, возможно, что-то еще. Тогда чистая прибыль со всей операции составит от 370 до 500 миллионов долларов. Треть этой суммы надо будет отдать союзникам - такова будет плата за их вложения металлами, связями и возможностями, участие в информационном обеспечении операции. Соответственно, доля Советского Союза составит от 240 до 330 миллионов долларов - приличные деньги даже для второй сверхдержавы миры, позволяющие не только полностью окупить затраты на 'Сианьский кризис', но и поставить десяток-другой неплохих заводов. В США имелось немало полезного для СССР и его союзников - американцы оставались мировыми лидерами в нефтепереработке и нефтехимии, производстве станков-полуавтоматов и целых комплексов-полуавтоматов, иногда объединявших в единое целое два-три десятка станков (соответствует РеИ В.Т.).
   В плюсах первого варианта также числились укрепление связей с Ватиканом и его доверенными банкирами - реальные деньги являются тем аргументом, который перевешивает любые классовые предрассудки, и, увесистая оплеуха американским, британским и французским банкирам - понятно, что даже астрономическая для обычных людей сумма в полмиллиарда долларов для них отнюдь не была разорением. Не последние эти у них были деньги, и, даже, не предпоследние - но, сумма получалась чувствительная.
   Второй же вариант, заключавшийся в заключении тактического союза с Ротшильдами, имел несколько иное содержание - удар концентрировался на американцах. Дополнительным 'плюсом' была возможность резкого скачка цен на серебро, благо мексиканские рудники, бывшие основным поставщиком этого металла на американский рынок, за редкими исключениями контролировались Ротшильдами. Вероятная чистая прибыль от этой операции приближенно оценивалась от 1 миллиарда до 1,3 миллиарда долларов, если считать по той же методике, что и в первом варианте - в реальности следовало рассчитывать на несколько большие деньги, поскольку уж кто-кто, а 'золотая династия', будучи в доле, захочет и сможет добиться максимально возможных цен. Осторожный Сталин предпочел считать по первой методике, решив для себя, что вполне реальная прибавка в 15-20%, если не больше, пройдет по графе 'приятные сюрпризы'. Соответственно, половина денег уходила Ротшильдам, треть от оставшейся половины - Ватикану. Доля Советского Союза выходила от 330 до 430 миллионов долларов - и это по самым осторожным подсчетам. Тут, помимо покрытия расходов, вырисовывалась перспектива поставить полсотни заводов, плюс-минус десяток. Плюс был намного вероятнее.
   В плюсах второго варианта, помимо укрепления связей с союзниками, и, значительно более мощного удара по американским банкирам, числился еще и неплохой 'клин', вбитый между английской и франко-швейцарской ветвями династии Ротшильдов, с одной стороны, и Рокфеллерами с Морганами, с другой. Потери миллиарда-полутора долларов группировка Рокфеллеров 'заклятым друзьям' не простит ни за что, слишком это большие деньги даже для них - для сравнения, весь начальный период индустриализации обошелся СССР в два миллиарда долларов (соответствует РеИ В.Т.). 'Довеском' на перспективу станет возможность начать предельно аккуратный зондаж Ротшильдов по вопросу вступления СССР, пусть и на правах младшего партнера, в систему 'золотого фиксинга'. Вождь давно присматривался к этой системе спекулятивной игры на ценах на золото и серебро - доходы с нее шли колоссальные, фактически, речь шла об обложении 'невидимым налогом' всего мира, но, обойти Ротшильдов, контролировавших свыше 70% драгоценных металлов, проходивших через Золотой и Серебряный комитеты (соответствует РеИ В.Т.), было невозможно. У операции 'Ласточка' было и 'второе дно', подразумевавшее неявное давление на элиты противников.
   Сугубо теоретически, существовала возможность выстраивания мировой золотой монополии через заключение соглашения с консервативным крылом буров - но, пока это проходило по разряду очень дальней перспективы. Не было пока у СССР позиций в Африке, в особенности, на набитом минеральными сокровищами юге Черного континента, только-только строился флот, способный бросить вызов англосаксам. Конечно, это не значило того, что работа вовсе не велась - наши дипломаты, в штатском и 'штатском', состоящие в штате консульства СССР в Южноафриканском Союзе, трудились почище чернокожих шахтеров в угольных шахтах Южной Африке, со всей мыслимой осторожностью, буквально по миллиметру, нащупывая выходы на руководство 'Брудербонда' ('Братство' - тайная организация буров консервативных и ультраконсервативных взглядов, по некоторым данным, создана после поражения в англо-бурской войне, существует до сих пор; есть военное крыло, 'Брандваг' ('Часовой') В.Т.). Работать приходилось ювелирно - и британские спецслужбы тщательно присматривали за нашими дипломатами, и буры традиционно не верили никому, кроме своих по крови, столетиями живших на юге Африки; ну а выход на руководство 'Брудербонда' имели только надежнейшие из тысячу раз перепроверенных. Выручали только старые связи немецких спецслужб с бурами - в противном случае, преодолеть эту стену не удалось бы и за двадцать лет.
   Пока же альтернативы союзу с Ротшильдами в вопросе вступления Советского Союза в мировую монополию торговли золотом не было - так что надо было сжать зубы покрепче, и налаживать связи.
   - Есть мнение, что вариант, предложенный отцом Серхио, является предпочтительным для интересов СССР - констатировал Сталин. Какие мнения будут о действиях СССР на мировой арене?
   - Я думаю, товарищ Сталин, товарищи, отец Серхио, что Советскому Союзу не следует играть в 'фиговые листочки' - твердо сказал Молотов.
   - Все разговоры о белокитайцах следует прекратить раз и навсегда, по одной простой причине - в вопросе применения атомного оружия Чан Кай-ши не является силой, имеющей хотя бы право совещательного голоса. Удар по Сианю нанесли Вооруженные Силы США, имевшие на это санкцию высшего руководства Америки. Коль скоро мы твердо проводим линию на то, что крови наших граждан мы никому и никогда не прощаем - а в Сиани погибли и члены семей работников нашей миссии, женщины и дети - отвечать за пролитую кровь должна именно Америка, и отвечать именно кровью, а не деньгами.
   - Я считаю, что ответ должен быть сокрушительным - так, чтобы самым тупоголовым 'ястребам' стало ясно, что безопасности у тех, кто посягнет на жизнь любого гражданина СССР отныне нет и быть не может - закончил Молотов.
   - Согласен с товарищем Молотовым - высказался Берия - хватит, поиграли в культурное обхождение, и будет. Как есть категория людей, которым тяжело вести себя культурно, не получив предварительно по зубам, так есть страна, которая не будет вести себя нормально, пока мы не вобьем ей ствол взведенного АК-42 в глотку. Для ее власть имущих надо сделать последнее предупреждение - сейчас у них будет шанс заплатить только деньгами, пусть и очень большими, даже для них; в следующий раз они будут платить жизнями, своими и своих близких.
   Отец Серхио задумчиво смотрел на хозяина кабинета и его ближайших сподвижников. В руководстве Римско-Католической Церкви, как и среди их ближайшего окружения, не было наивных и глупых людей. То, что в России происходит что-то, мягко говоря, не вполне обычное, в Ватикане поняли уже в начале 1943 года. События конца 1943 - начала 1944 года помогли католическим иерархам отбросить последние сомнения - союзником Красной Империи была могущественная сила, не входившая в привычный расклад. По мнению аналитиков Ватикана, этой силой, с восьмидесятипроцентной вероятностью, были русские из будущего, пришедшие на помощь своим предкам. Пока не было ответа на множество вопросов, в число которых входили вопросы 'Почему?' и 'Как?' они это сделали - но, сейчас, очень на то похоже, господин Сталин позволил сторонникам союза с Россией узнать ответ на вопрос, который их живо интересовал. Да, контакт не был одноразовым - более того, Советскому Союзу твердо гарантировали поддержку и в дальнейшем, если не возможность двусторонних переходов - этого тоже нельзя было исключать. Вариант, на который надеялся кардинал Мальоне и его сторонники, отпадал; всерьез же предполагать, что перед ним разыграли комедию, отец Серхио не считал возможным. Впрочем, стопроцентно убедительное доказательство будет предъявлено в ближайшие двое-трое-четверо суток - после чего, обсуждать версию грандиозного блефа господина Сталина сочтут неприличным даже самые убежденные скептики в Ватикане.
   - Что скажет нам товарищ Берия? - задал вопрос Император.
   - Товарищ Сталин, товарищи, отец Серхио! После неизбежного поражения США в 'Сианьском кризисе' следует ждать попыток восстановить стратегический паритет - начал Берия.
   - В первую очередь это выльется в приоритетное финансирование атомной отрасли и ВВС. Соответственно, на волне поднявшейся на бирже паники имеет смысл скупить пакеты акций ведущих фирм американского авиапрома, таких, как 'Боинг', 'Локхид', 'Конвэйр', 'Норт Америкэн'. Особое внимание следует уделить скупке акций ведущего производителя авиамоторов 'Пратт-Уитни'. Также следует уделить внимание скупке акций компаний, выполняющих заказы для атомной отрасли - список у меня готов.
   - Также есть предложение организовать резкое падение цены акций автомобилестроительных корпораций США, благо их производство сосредоточено в 'автомобильной столице США', городе Детройте - это можно сделать в рамках информационного обеспечения операции. После урегулирования кризиса их можно будет продать с очень приличным 'наваром'. Точнее, надо будет обыграть нанесение ядерного удара по основному производителю современных танков - Детройтскому танковому арсеналу, согласно любым международным нормам являющемся законной целью; ну, а то, что вместе с арсеналом будет снесен весь город, с автозаводами, американцы поймут и сами.
   Сталин с интересом посмотрел на верного сподвижника - высказанное предложение и в самом деле сулило изрядные деньги, ненамного уступавшие прибыли с игрой на цене драгоценных металлов. Хотя, возможно, 'навар' будет и не меньше - если покупку золота и серебра могли позволить себе только очень обеспеченные люди, то акции ведущих компаний признанного 'локомотива' экономики США, автомобилестроения, имели на руках миллионы американцев. В том случае, если Детройт окажется в списке приоритетных целей для ответного удара - точнее, он там давно был, поскольку в городе собиралось больше половины американских автомобилей - и об этом станет известно, то реакцию мелких и средних акционеров можно предсказать со стопроцентной вероятностью. Акции будут продавать за бесценок, чтобы успеть выручить хоть что-то, пока Детройт не превратился в атомное пепелище. Конечно, десятикратного падения цены акций, как в годы Великой Депрессии, ждать не приходилось - но в несколько раз акции вполне могли упасть. Ясно, что продаваемых в панике акций будет много - не половина, конечно, скорее всего, и не треть, а поменьше. Все равно, прибыли могли быть воистину царскими.
   - Как Вы себе это представляете, товарищ Берия? - отрывисто спросил Сталин.
   - Лучше всего будет сделать информационное обеспечение секторальным, в расчете на разные слои западного общества - начал Лаврентий Павлович.
   - Начнут коммунистические газеты, в стиле 'Капиталисты доигрались!', после нашего заявления, что мы считаем США ответственными за гибель наших граждан в Сиани. Подробные статьи с фотографиями Сиани до и после удара, фотографиями пострадавших китайцев - мы уже подобрали самые жуткие фото. Через день после нашего ответного удара начнется публикация статей с фотографиями того, что сталось с известным объектом. Оценка мощности нашего удара, с ударом по эмоциям 'Подумайте, что будет с Нью-Йорком/Детройтом/Лондоном/Манчестером/Парижем/Лионом после удара русских? Вы хотите, чтобы русские, мстя за своих, сделали это с Вашими семьями?!'. Это будет эмоциональное давление на массы. В принципе, мы можем подогреть эмоции - наверняка нашего посла после ответного удара вызовут в Государственный департамент; и я готов съесть свою шляпу, если возле Госдепартамента не будет толпы американских журналистов, которые будут слезно умолять его сказать хотя бы пару фраз. Посол может сказать следующее: 'Все очень сложно, напряженность в отношениях между СССР и США беспрецедентно высока'; а может и добавить: 'Неофициально, не как дипломат, а как частное лицо, могу дать совет жителям самых крупных городов США - отправьте семьи подальше'.
   - Не следует так делать - это нарушение дипломатического протокола - категорично заявил Молотов, прервав Берию. Это же можно сделать намного эффективнее, притом, нимало не нарушая протокола. Нам все равно надо будет эвакуировать наших граждан из США, да и из остальных стран Атлантического альянса, включая семьи дипломатического персонала - вот на этом и сыграем. Буржуазная пресса пронюхает об этом мгновенно - и возле наших посольств будет не протолкнуться от журналистов. Будут подстерегать наших послов и возле министерств иностранных дел. Поскольку даже намека на порядок в таких случаях не бывает - орать будут все одновременно, кто во что горазд. Один будет кричать: 'Господин посол, Вы эвакуируете своих граждан?'; второй: 'Вы эвакуируете семьи персонала посольств - это война?!'. Наш посол ответит: 'Да, мы проводим эвакуацию семей и части персонала посольств - остальное без комментариев'. Все, этого будет достаточно - остальное журналисты домыслят сами; ну а мы за их домыслы не в ответе.
   - Вы правы, товарищ Молотов, этого хватит - все и так знают, в каких случаях эвакуируют посольства - согласился Берия. В этом случае молчание сработает лучше любых официальных и неофициальных заявлений - все будут смотреть на дела и сопровождающую их газетную шумиху. С Вашего разрешения, я продолжу.
   Молотов буркнул что-то, долженствующее сойти за извинение - поскольку всем был известен тяжелый характер Вячеслава Михайловича, собравшиеся дружно сделали вид, что все в порядке.
   - Что же касается информации, предназначенной для обеспеченных слоев общества, то ее подачей займутся газеты и журналы, дружественные нашим уважаемым союзникам - Лаврентий Павлович обозначил поклон в адрес отца Серхио.
   - Как Вы себе это представляете, господин вице-премьер? - деловито осведомился посол Ватикана.
   - Обозреватели серьезных газет и журналов начнут прикидывать список целей на территориях США, Великобритании и Франции - пожал плечами Берия - в принципе, он очевиден - на территории США это основные промышленные центры и транспортные узлы, в первую очередь, крупные порты и Панамский канал. Потом, на основании данных, почерпнутых в коммунистических газетах и журналах, экстраполируют последствия удара сверхмощным ядерным зарядом по избранному нами для удара возмездия объекту применительно к этим городам. Примерно прикинут потери населения, сопоставив потери в Сиани, применительно к многократно более мощному заряду, в этих городах; составят список безусловно уничтожаемых экономических объектов, последствия для экономики США в целом. Естественно, придут к вполне логичному выводу, что в условиях уничтожения 'локомотивных' отраслей экономики США, автомобилестроения, сталелитейной промышленности, судостроения и морской торговли, Америку ждет катастрофический кризис, по масштабам превосходящий Великую Депрессию. Доллар же, в условиях, когда нет свободного размена на золото, и, не станет значительной доли товарного обеспечения, плюс правительство будет вынуждено в условиях войны на уничтожение, с тяжелейшими инфраструктурными потерями США и потерей рынков сбыта, из-за уничтожения портов, ждет не дефляционный, как во время Великой Депрессии, а инфляционный сценарий. Соответственно, единственный шанс остаться при своих, а не разориться, когда красные уничтожат те же Детройт с Нью-Йорком, это срочно продавать акции 'Форда', 'Крайслера', 'Дженерал Моторс', нью-йоркских портовых и судостроительных компаний, переводя деньги в дозволенные американцам серебряные монеты и слитки, иностранные золотые монеты, драгоценные камни, ювелирные изделия.
   - Применительно к Великобритании список также очевиден - это крупные порты, за исключением портов на побережье Ла-Манша, авиастроительные и нефтеперерабатывающие заводы. Во Франции целей для ядерных ударов практически нет - но, всем же очевидно, что русские и немцы собираются повторить блицкриг десятилетней давности - с улыбкой закончил Берия.
   - В Великобритании мелким вкладчикам принадлежит сравнительно небольшой процент акций указанных Вами предприятий - крупные же акционеры не станут продавать свои пакеты, поддавшись панике - неторопливо сообщил посол Святого Престола - а в США и во Франции картина иная - мелким и средним вкладчикам суммарно принадлежат весьма значительные пакеты акций. Несомненно, не все они поддадутся панике - но, многие предпочтут продать свои акции за половину или даже треть цены, чем потерять все.
   - Вопрос в том, господин Генералиссимус, господа, сочтете ли Вы нужным распространить предложение относительно драгоценных металлов господам Ротшильдам, и на акции? - задал вопрос отец Серхио.
   Сталин задумался - подоплека вопроса была понятна, как и намек на 'второе дно'. Тем не менее, стоило выслушать мнение хитроумного иезуита, как выяснилось уже после принятия его верительных грамот, окончившего не только колледж 'Руссикум' (был и есть в РеИ В.Т.), но и получившего финансово-экономическое образование (вообще-то, члены ордена иезуитов действительно, как правило, очень хорошо образованные люди В.Т.).
   - Мы хотели бы узнать Ваше мнение по данному вопросу, отец Серхио - сказал Вождь.
   - Я не возьмусь назвать точную сумму возможной прибыли от операции с акциями - но, ничуть не удивлюсь и восьми, и десяти, и двенадцати миллиардам долларов чистой прибыли - неторопливо начал отец Серхио. Но, в случае с акциями, вопрос не исчерпывается деньгами, пусть и очень большими. Дело в том, что в США система финансирования коммерческих предприятий резко отличается от германской системы - если в Германии ключевым источником кредита являются банки, то в США значение биржи существенно выше (в принципе, такое положение сохранялось до недавних пор В.Т.). Английская система ближе к немецкой; французская весьма напоминает американскую (соответствует РеИ В.Т.).
   - Предложенная господином вице-премьером операция - посол обозначил поклон Берии - приведет к крупнейшему перераспределению собственности в США и во Франции со времен Великой Депрессии. Лишатся своих сбережений многие мелкие и средние вкладчики, существенные потери понесут многие богатые люди. Вопрос не исчерпывается потерями наших противников - хотя даже для них это станет тяжелым ударом - но, при правильном проведении операции гнев многих, очень многих людей сосредоточится на правительстве и богачах, которых сочтут ответственными не только за позор военного поражения и гибель своих солдат, но и за их личные финансовые потери. У администраций Стеттиниуса и де Голля возникнут очень серьезные внутриполитические проблемы.
   - Но и это не исчерпывает проблем наших противников - в первую очередь, в США. Акции ведь дают не только право на получение дивидендов, но и право участвовать в управлении компанией. Пока значительная часть акций распылена по массе мелких вкладчиков, существующие крупные акционеры могут не опасаться за свою власть, просто потому, что мелочь не может организоваться - но, когда значительная часть этих акций будет консолидирована новой силой или совокупностью сил, ситуация станет иной. В лучшем для них случае, им придется выкупать эти акции по существенно завышенным ценам - в худшем случае, им придется смириться с тем, что немалая часть бизнеса и доходов у них отторгнута, причем, за бесценок.
   - Вероятность того, что они смирятся с подобным, я оцениваю равной нулю.
   Услышав эти слова, советские участники совещания дружно улыбнулись - отец Серхио был прав, американские капиталисты привыкли беззастенчиво грабить слабых; оказаться же в положении жертв наглого ограбления - это сулило им непривычные переживания, новый жизненный опыт.
   - Поэтому я твердо уверен в том, что они сделают все возможное, чтобы не допустить этого - продолжил посол Ватикана. Следует ожидать убийств журналистов и редакторов изданий, занятых информационным обеспечением операции - под любыми предлогами, включая суд Линча. Наверняка вмешается ФБР - эта служба занимается не только контрразведкой, но обеспечением экономической безопасности США. Не исключено и вмешательство Секретной Службы министерства финансов - это не совсем их профиль, но они могут попытаться выслужиться. И, наконец, практически стопроцентно гарантировано опротестование сделок Комиссией по ценным бумагам - по обвинению в предварительном сговоре участников сделок между собой, заговоре в пользу иностранных государств и использовании инсайдерской информации.
   - Вы уверены в том, что они пойдут даже против Святого Престола? - уточнил Зверев.
   - Господин министр, они видят, что финансисты и промышленники, близкие престолу Святого Петра, все больше денег зарабатывают не совместно с ними, а работая с Вами - против них - отрезал отец Серхио. Они понимают, что если они покорно снесут такой удар, то, через месяц в Москве будет не протолкнуться от руководителей тех стран Латинской Америки, которые еще колеблются, включая президента Мексики - все уважают силу, но не слабость, тем паче, если сегодняшний слабый сделал все, чтобы взрастить ненависть к себе. И это далеко не все - если они подчинятся диктату сегодня, через пару недель на финансовых рынках их будут рвать все, как волчья стая рвет ослабевшего вожака. И это будет конец доллара в качестве одной из мировых резервных валют - они напечатали слишком много денег для покрытия военных расходов во время минувшей войны, без налаженного 'экспорта инфляции' их ждет нешуточное удешевление доллара, скорее всего, в несколько раз за пару лет.
   - Вы считаете, что операция реальна только в союзе с Ротшильдами? - спросил Сталин.
   - Именно так, господин Генералиссимус - если наших общих противников поставить перед перспективой выбрасывания из Европы, включая Великобританию и Францию, с замыканием в Западном полушарии, это станет для них намного более сильным ударом, чем потери в результате этой операции - ответил отец Серхио. Кроме того, фактором неопределенности для них станет позиция 'золотой династии' - они ведь не смогут именно тогда, когда это необходимо точно знать, ответить на вопрос: 'Что это? Тактический союз, заключенный Ротшильдами с Москвой и Ватиканом, с целью компенсировать потери последнего десятилетия? Или, 'золотая династия' сочла возможным заключить с Кремлем пусть предварительное соглашение по образцу того, которое заключили немцы в 1944 году?'.
   - Вы считаете, что такой вариант не следует считать принципиально невозможным? - приподнял бровь Вождь.
   - Я всего лишь смиренный слуга Божий - но, предположим, победоносные русско-германские войска успешно осуществляют операцию 'Морской медведь', высадившись в Великобритании - посол позволил себе пошутить. Остров пал - что здесь невозможного, господин Генералиссимус? Разумеется, автоматически возникнет вопрос будущего британской элиты. Да, кто-то предпочтет сражаться до последнего и пасть на поле боя; многие выберут эмиграцию в Канаду, Австралию или те же Соединенные Штаты - но что выберут Ротшильды? Если они предпочтут эмиграцию, это автоматически будет значить, что их финансовая империя, строившаяся полтора столетия, обслуживавшая налаженные за века торговые связи Британской Империи, переходит в распоряжение американцев - а они становятся их младшими партнерами, совладельцами своей мировой финансовой империи.
   - Разумеется, в том случае, если Ротшильды выберут эмиграцию, автоматически возникнет вопрос о праве и ответственности элиты - закончил изложение своего мнения весьма прозрачным намеком посол Святого Престола.
   Сталин задумался всерьез - его удивила еще готовность отца Серхио гарантировать достижение договоренности с Ротшильдами, что означало наличие неких предварительных соглашений Ватикана с 'золотой династией'. Нет, разумеется, Вождь знал о том, что Рокфеллеры методично теснят Ротшильдов - это происходило уже четвертый десяток лет, мудрено было не заметить противостояние двух самых могущественных группировок в мире, но намек посла Ватикана значил, что Ротшильды готовы сделать новое предложение элите СССР?! На сей раз - отдельно от Рокфеллеров?! Это действительно была Новость!
   В свое время Вождя не очень удивило предложение, сделанное этими двумя группировками летом 1944 года - предложение, заключавшееся в признании элиты СССР частью мировой элиты (в РеИ это предложение было сделано летом 1945 года - и отвергнуто Сталиным по очевидным причинам. В.Т.). Это был логичный шаг со стороны владык Запада - советская элита доказала свою способность не просто взять власть и удержать ее, нет, все было на порядки солиднее - советская элита сумела превратить периферийную, довольно отсталую Российскую Империю, в одного из несомненных мировых экономических лидеров и, что было еще сложнее, смогла выстоять и победить в смертельной схватке с элитой Германии. Выражаясь не столь высокопарно, элита СССР вполне доказала свою состоятельность в качестве одной из мировых элит - и хозяева Запада, осознавая сложность и убыточность противостояния с новой силой, сделали попытку подчинить ее мягко. Формально все было безупречно - сфера влияния СССР признавалась территорией, подконтрольной советской элите, она получала право голоса в мировых делах, равное голосам элит США и Великобритании, вкупе с массой приятных 'мелочей', подобающих одной из мировых элит. 'Подводный камень' заключался не в ответном признании сфер влияния США и Великобритании территориями, подконтрольными соответствующим элитам, и, уж тем более, не в отказе от подрывной деятельности 'а-ля Коминтерн' - на это Сталин бы согласился - а в принятии СССР 'Плана Маршалла', что означало его постепенное экономическое подчинение. Вождь хорошо помнил историю Российской Империи, точнее, ее закулисную часть - и не забыл того, как элита Российской Империи в обмен на призрак европейского влияния постепенно сдавала экономические позиции внутри страны иностранцам, тем самым открывая путь к подчинению политики и вооруженных сил России иностранным интересам. Финал российской элиты был даже не трагичен, а позорен - бегство с подконтрольной территории означало признание своей неспособности быть не только элитой мирового уровня, а, хоть какой-то элитой. Тут уместна была цитата из Библии, об обмене права первородства на чечевичную похлебку. Если вспомнить старые представления титулованного европейского дворянства, то элита Российской Империи последовательно продемонстрировала свою неспособность использовать 'право и обязанность сеньора', заключавшиеся в наилучшем обустройстве своего домена и его защите с оружием в руках. Или, проще говоря, в ответственности элиты за положение дел на подконтрольной ей территории - и готовности отстаивать свою власть силой оружия.
   Поэтому готовность значительной части старой континентальной элиты, прежде всего, германской, пойти на соглашение с СССР имело под собой вполне логичное объяснение - да, они страшно рисковали, да, даже в случае безукоризненного соблюдения СССР достигнутых соглашений они автоматически спускались уровнем ниже, с уровня одной из мировых элит на уровень элиты регионального уровня, пусть и первой среди таковых - но они не теряли статус элиты! Немецкие промышленники и генералы не хотели становиться беглыми изгоями, пусть и богатыми, каковыми стали бывшие власть имущие Российской Империи!
   Сейчас в подобном положении могла оказаться элита Великобритании и Франции - если дело дойдет до полномасштабной войны в Европе, то шансы удержать территорию этих стран практически равны нулю. Конечно, последствия для финансистов будут менее трагичными, чем для промышленников и военных - но о прежнем статусе они могут забыть навсегда. Элита же Великобритании и Франции, далеко не в последнюю очередь - это именно Ротшильды!
   Положим, сейчас война нам не нужна - что победа, что 'боевая ничья' очень дорого обойдутся Советскому Союзу; но, для наших давних врагов и, возможно, новых партнеров она и вовсе станет катастрофой. Для нас интеграция Альбиона с Галлией - сейчас, когда приходится выворачиваться из кожи и крутиться почище ужа на вилах, интегрируя уже имеющихся союзников в Европе и Азии в единое экономическое целое - станет если не катастрофой, то, как минимум, болотом, в котором мы увязнем на десятилетия - но элитам Великобритании и Франции от этого легче не будет! Вопрос в том, чем они готовы платить - как в случае нашего успешного вторжения, так и в случае сохранения статус-кво? Сам факт столь серьезного зондажа через посредничество Ватикана - любопытно, чем они расплатились со Святым Престолом за оказанную услугу? - показывает, что, во-первых, Ротшильдов крепенько прижали конкуренты еще до начала текущего кризиса, такие переговоры быстро не организуются; во-вторых, что они готовы рассмотреть вариант сотрудничества с СССР.
   - Я думаю, смиренный отец Серхио, этот вопрос стоит обсудить после завершения кризиса - медленно сказал Сталин.
   Посол наклонил голову - тут сложно было что-то не понять, Красный Император предпочитал начать торг по принципиальному вопросу, имея наиболее сильные позиции.
   - Сейчас же следует безотлагательно начать подготовку операции, исходя из варианта сотрудничества с Ротшильдами - подвел итог Вождь.
   Пятью часами позже, в Швейцарии Леон Реконати декодировал послание, зашифрованное шифром, имевшимся в распоряжении очень немногих людей на этой грешной земле. Прочитав текст, достойный наследник и продолжатель дела потомственных банкиров Святого Престола не поверил своим глазам - финансовая операция, которую ему было приказано подготовить, уступала разве что хрестоматийной спекуляции Натана Ротшильда, проведенной в 1815 году. Немного поразмыслив, господин Реконати решил, что осторожность является неотъемлемым качеством хорошего банкира - и, потрудившись с другими шифрами, запросил подтверждение по резервным каналам связи. Ответы пришли через час с небольшим, полностью подтвердив первое сообщение. Еще через полчаса к потрясенному банкиру примчался аббат скромного монастыря Ордена Иисуса - мало кто знал, что тишайший и незаметнейший отец Ренье является доверенным лицом генерала Ордена, на которого возложена обязанность всецело содействовать синьору Реконати в его трудах на благо Матери-Церкви.
  Господин Реконати и отец Ренье занялись планированием операции - требовалось синхронизировать покупку и продажу пакетов акций и партий драгоценных металлов и камней с кампаниями в газетах, журналах, на радио и новомодном телевидении.
  На следующий день в поместье Шато Ротшильд пили кофе с коньяком пять человек. Темой беседы этих солидных господ были, как ни странно, вовсе не великолепные вина, производившиеся под маркой 'Шато Ротшильд Лафит'. Впрочем, понять это было можно, посмотрев на собравшихся - если кого-то подпустили бы к гостиной, где гостеприимный хозяин, глава франко-швейцарской ветви Дома, барон Морис де Ротшильд, вел светскую беседу с прибывшими из Великобритании бароном Виктором, формальным главой британской ветви, на деле представлявшим интересы клана в парламенте и специальных службах Британской Империи, и, фактическим главой британской ветви, сэром Энтони. Гости, прибывшие из Рима, были не менее интересны - генерал Ордена Иисуса, Жан-Батист Янссенс, в настоящее время занимавшийся реализацией масштабной программы по приспособлению деятельности Ордена в новых условиях (соответствует РеИ - в 1949 году Янссенс выпустил 'Инструкцию по общественному апостольству', в которой впервые в истории Ордена рекомендовалось воздерживаться от тесного союза с капиталистами, и, уделять как можно больше внимания работе с нуждающимися В.Т.), и, генеральный викарий Ордена, Норберт де Буан, специализировавшийся на традиционных сферах деятельности, так что отдельные циники могли бы назвать его человеком, совмещающим должности министров иностранных дел и финансов, а, также, шефа разведки, если бы, конечно, в Ордене Иисуса имелись такие должности.
  После неизбежной дани вежливости, каковой была вступительная часть беседы, пришло время делового разговора.
  Де Буан изложил руководителям Дома суть совместного предложения СССР и Ватикана - и спокойно ждал ответа, неторопливо попивая кофе.
  - У меня есть к Вам несколько вопросов, господин де Буан - взял на себя инициативу барон Виктор.
  - Я к Вашим услугам, господин барон - вежливо ответил генеральный викарий.
  - Что Вы можете сказать о союзниках господина Сталина - и, каковы их цели? - талантливый контрразведчик решил сразу 'брать быка за рога'.
  - Предположительно, это русские из будущего - точно мы сказать не можем, поскольку прямого контакта с ними у Ордена нет; практически наверняка в будущем существует могущественная Россия, которая считает себя правопреемницей Советского Союза - а, скорее всего, даже не Россия, а реформированный Советский Союз, сохранивший свою имперскую составляющую, но отказавшийся от большевизма; что же касается целей этого СССР, то, предположительно, сверхзадачей контактов с потомками является предотвращение некой глобальной катастрофы в будущем - де Буан оценил предложенный ему уровень откровенности, и, счел нужным ответить откровенностью на откровенность.
  - О какой катастрофе Вы говорите? - уточнил барон Виктор, поверивший собеседнику - слишком уж хорошо косвенные доказательства складывались в логически выверенную единую систему.
  - Судя по тому, что господин Сталин легко пошел на союз с нами, наши общие знакомые в будущем все-таки доигрались в свои игры - конкретика нам неизвестна, но это что-то настолько серьезное, что впору говорить о гибели или непосредственной угрозе гибели привычного нам мира - опытнейший разведчик Ордена не счел нужным играть в дипломатию - такие союзы с вековым врагом можно заключать, только стоя на краю пропасти.
  Намек де Буана сложно было не понять - все представители Дома осознали, что имеет в виду иезуит. 'Художества' господина Троцкого, прибывшего в революционную Россию на пароходе, зафрахтованным на деньги Рокфеллеров, с отрядом боевиков, подготовленных в лагере, расположенном на земле, принадлежащей 'Стандарт Ойл' - 'милые шалости', выражавшиеся, в частности, в беспощадной войне с православием и установке памятников Иуде Искариоту (все соответствует РеИ В.Т.). Не менее 'веселые шуточки' Адольфа Гитлера и чинов СС, не только пытавшихся вытеснить христианство из Германии, но и не стеснявшихся использовать символику черных культов, в частности, 'Черного солнца' (соответствует РеИ В.Т.).
  Это уже выходило за рамки беспощадной борьбы за мировой рынок финансов - при всей, деликатно говоря, неоднозначности отношений иерархов РКЦ и РПЦ, законоучителей иудаизма, отношение к адептам черных культов у всех них всегда было однозначным. Таковых уничтожали, беспощадно и бескомпромиссно.
  Здесь же второй раз подряд 'вылезали уши' господ, которых Ватикан веками знакомил с добросовестно сложенными кострами; впрочем, с ними не церемонились ни православные священники, ни раввины. Один раз еще можно было списать на стечение обстоятельств - компания международных авантюристов, более известная как группа 'межрайонцев', будучи совершенно не обременена элементарной брезгливостью, вполне могла самостоятельно связаться с настоящими черными мистиками, отнюдь не шарлатанами. Но происходившее в Германии, при господстве нацистов уже никак не могло быть списано на стечение обстоятельств - это была именно что продуманная и последовательно проводимая политика на постепенное внедрение в жизнь одной из крупнейших европейских наций настоящего черного культа. Внимательное изучение идеологии СС не оставляло никаких сомнений в том, что это было (соответствует РеИ - СС действительно было выстроено по принципу ордена, исповедующего черный культ, со степенями посвящения, соответствующей символикой В.Т.).
  Разумеется, автоматически возникал вопрос - а откуда у господина ефрейтора и его окружения взялись такие связи? Серьезные мистики не размещают объявлений в газетах, не говоря уже о последователях черных культов, за века и тысячелетия привыкших к глухой конспирации.
  Нет, в принципе, немецкая элита не первое десятилетие поигрывала в мистику - взять хотя бы графиню фон Вахтмейстер, еще в 1888 году основавшую общество 'Туле' (соответствует РеИ В.Т.). Вот только есть существенная разница между даже серьезной языческой мистикой и настоящими черными культами - хотя христианство категорически не одобряет и первое, одно вовсе не идентично второму.
  Отсюда проистекал неприятный, но закономерный вопрос - не слишком ли увлекся кое-кто некими познаниями, известными узкому кругу посвященных еще с дохристианских времен? Некие господа, входящие в клуб Рокфеллеров, если называть вещи своими именами..
  Если предположить, что после разгрома Третьего Рейха любители играть даже не с огнем, а с Тьмой, не унялись, а продолжили свою игру, методично повышая ставки, то это могло объяснить и поддержку небольшевистскими потомками господина Сталина, и союз господина Сталина с Патриархом и Папой, и категорическое его нежелание договариваться с Рокфеллерами.
  Сэр Энтони внимательно слушал собеседников, тщательно отслеживая их реакцию - и, одновременно с этим вспоминал беседу трехлетней давности; беседу, о которой никто из собравшихся здесь не знал.
  Себе он мог признаться - тогда, впервые в своей жизни, он, сэр Энтони Ротшильд, один из лучших финансистов в мире, если не самый лучший, не просто столкнулся с серьезнейшей проблемой, но оказался перед полнейшим непониманием происходящего. Он с детства развивал владение логикой, в чем ему всегда помогали родители и самые лучшие учителя, которых только можно было найти - и отточенное рациональное мышление неизменно помогало найти выход из самых сложных ситуаций, сохраняя и приумножая фамильное состояние и влияние Дома. Здесь же не помогали ни изощренный ум финансиста мирового класса, ни доскональное знание жизни и людей - происходившее и происходящее категорически не желало укладываться в привычные, понятные, логичные, черт побери, рамки!
  Сумасшедшая версия о русских пришельцах из будущего, по его глубокому убеждению, приличествующая начитавшимся мистера Уэллса и месье Верна подросткам; версия, предложенная сэром Стюартом (генерал-майор сэр Стюарт Мензис, шеф МИ-6 В.Т.), поддержанная сэром Уинстоном (Черчилль В.Т.) и молодым бароном Виктором, была принята им к рассмотрению исключительно за неимением лучшего. Но и она не объясняла очень многого, не давая ответов на очень многие вопросы. Почему мистер Сталин вдруг начал говорить не о победе коммунизма, а о некой цивилизации Севера? С чего бы вдруг его озаботили такие вопросы - в разгар войны на уничтожение? Что произошло в Германии - почему Гитлер начал практиковать 'черные мессы' и отдал приказ штурмовать Ватикан (события, описанные в цикле 'Морской Волк' уважаемого Влада Савина В.Т.)? Действительно ли дело только в том, что он сошел с ума - или за всем этим есть нечто иное? Почему вдруг большевики пошли на союз с Русской Православной Церковью? Что заставило Ватикан пойти на стратегический союз с Советской Россией? Почему Папа и русский Патриарх взяли и отменили взаимную анафему, анафему, продержавшуюся без малого девять столетий? Что заставило католических и православных иерархов, ожесточенно враждовавших почти тысячелетие, признать друг друга братскими церквями? Почему Советский Союз так мягко обошелся с поверженной Германией? Что стоит за резким охлаждением Ватикана к давнему деловому партнеру - клубу, возглавляемому Рокфеллерами?
  При всей нелюбви предельно рационального банкира к мистике ответы на все эти вопросы следовало найти - в противном случае, Дом Ротшильдов рисковал повторить судьбу некогда могущественнейших банкиров Европы, Фуггеров, не сумевших вовремя приспособится к новым реалиям. Сэр Энтони категорически не желал войти в семейные предания тем, с кого началось падение 'золотой династии'; тем, по чьей вине расточилось богатство и могущество, накопленное за полтора столетия. Для начала следовало найти эксперта, которому можно было бы доверить такие вопросы и такую информацию. Конечно, к услугам сэра Энтони были любые консультанты - но ему требовалась стопроцентная гарантия сохранения тайны. Поразмыслив, банкир решил положиться на традиционную взаимовыручку внутри еврейских общин, включавшую в себя и гарантии молчания о деликатных делах соплеменников и единоверцев, тем более, столь уважаемых, как он.
  Откладывать исполнение принятого решения сэр Энтони не стал. В ближайшую же субботу, во время посещения синагоги он побеседовал с одним из самых уважаемых раввинов Лондона, высказав просьбу найти для конфиденциальной консультации высококлассного знатока мистики, непременно из числа почтенных раввинов. Его собеседник очень хорошо понял суть просьбы - и заверил Ротшильда в том, что таковой специалист, умеющий хранить доверенные ему тайны, будет к его услугам в кратчайшие сроки.
  Через две недели сэр Энтони беседовал с почтеннейшим рэбе Борухом, отрекомендованным ему в качестве лучшего из еврейских мистиков. Банкир, предупредив рэбе о безусловном соблюдении тайны, получил в ответ легкую улыбку человека, слышавшего подобное столько раз, что давно сбился со счета. Как ни странно, но холодно-рациональному сэру Энтони старый раввин понравился как человек - мистик производил очень хорошее впечатление распространяемым им ощущением доброй силы, если так можно выразиться.
  Ротшильд рассказал о проблеме и стал ждать ответа.
  Рэбе Борух долго молчал, размышляя - и обдумав ответ, неторопливо начал излагать свои соображения.
  - Для начала, я думаю, что Вы ошибаетесь в том, что это началось недавно - скорее всего, у этой истории намного более старые корни - начал мистик.
  - Вспомните герб коммунистической России - его символика уже наводит на размышления о том, какие силы стояли за частью большевистского руководства.
  - Не помню в деталях - я никогда не увлекался геральдикой - честно признался сэр Энтони.
  - Но какой-нибудь справочник или энциклопедия у Вас в библиотеке найдется? - утвердительно сказал рэбе Борух, ничуть не сомневаясь в положительном ответе.
  - Конечно - согласился банкир, звоня в серебряный колокольчик, которым пользовался еще основатель британской ветви, Натан Ротшильд. Появившемуся через полминуты слуге были даны соответствующие инструкции - а, менее чем через четверть часа банкир и его гость получили в свое распоряжение требуемый справочник.
  - Вот, посмотрите - мистик развернул справочник так, чтобы страница с многоцветным, тщательно выполненным гербом СССР была хорошо видна банкиру - основными элементами коммунистического герба, сверху вниз, являются: красная пятиконечная звезда, перекрещенные серп и молот, на фоне земного шара, освещенного лучами солнца, по бокам от них - густые снопы пшеницы, перевитые красными лентами.
  Начать стоит с красного цвета, доминирующего на этом гербе. Он весьма многозначен - так, в мистической традиции кельтов это цвет потусторонних сил; кроме этого, красный цвет традиционно ассоциируется с кровью и огнем. Его основные значения: радость, красота, любовь, жизненная сила, вражда, месть, война, суровая непреклонность, переходящая в агрессивность, в отстаивании своих интересов.
  Не менее интересна красная пятиконечная звезда. В европейской мистической традиции пятиконечная звезда сначала была символом вечности, потом она стала символом высоких идеалов, стремления к совершенству.
  У разных пятиконечных звезд - разные значения. Так, пентальфа, звезда повернутая вверх одним лучом, является одним из древнейших символов безопасности, охраны, защиты от сил Зла. Вот у звезды, повернутой вверх двумя лучами, а, вниз - одним, диаметрально противоположное значение - это символ Князя Тьмы, символ сатанистов.
  Принято считать, что пентаграмма заимствована европейской мистической традицией то ли у древних египтян, то ли у китайцев. Должен заметить, что эта точка зрения не вполне верна - пятиконечная звезда, именно в варианте пентальфы, является одним из древнейших символов традиции Севера. Известно, что она являлась универсальным оберегом у финских народов. Но, самое интересное, что в традиции русских язычников древности, красная пятиконечная звезда была символом бога весны Ярилы, покровительствовавшего воинам и земледельцам.
  Далее, идут перекрещенные серп и молот. С молотом в мистической традиции Севера все однозначно - несомненно, это молот Тора, всесокрушающее оружие против нечисти, да и вообще, темных сил. С серпом сложнее, в северной традиции у него два ключевых значения - во-первых, это символ смерти, например, серп является атрибутом русской языческой богини смерти Мораны; во-вторых, это атрибут кельтских друидов, служивший не для смерти растений, которые срезались им, но для высвобождения их энергии во благо.
  Весьма недвусмысленно выглядит размещение серпа и молота на фоне земного шара - попросту говоря, речь идет о войне не на жизнь, а на смерть в пределах всей планеты.
  Своя символика есть и у нашего светила - вот такое геральдическое солнце, еще его называют 'Дневным солнцем' или 'Полуденным солнцем', символизирует вечность, символизирует союз неба и земли, в значении единства идеального и материального. В сочетании с освещением его лучами всего земного шара, можно предположить и дополнительное значение - у Тьмы не будет укрытия.
  Ну, и, наконец, снопы пшеницы, перевитые красными лентами. Тут все достаточно очевидно - во-первых, пшеница является древним символом богатства, плодородия, благополучной жизни; во-вторых, наличие на снопах красных лент означает не только жизненную энергию и красоту, но и готовность защищать свой образ жизни.
  Мистик замолчал, закончив толкование советского герба.
  - Если я правильно Вас понял, то герб красных является не просто гербом мятежников, символом коммунистов, собирающихся подчинить себе весь мир, как они это толкуют официально - медленно произнес сэр Энтони - у него есть второе, тайное значение, выполненное в старой, еще языческой, мистической традиции Севера. Это герб тех, кто объединяет в единое целое идеальное и материальное, и, высоко ценя материальное благополучие, на первое место все же ставит бескомпромиссную и беспощадную войну с Тьмой. Не борьбу, а именно войну - не считаясь с потерями и не останавливаясь ни перед чем.
  - Вы меня совершенно правильно поняли, сэр Энтони - кивнул рэбе Борух.
  - Тогда как же Вы объясните яростное богоборчество большевиков в их ранние годы? - жестко спросил банкир.
  - Борьбой разных группировок - борьбой, ведшейся не только на уровнях политики и экономики, но и Сил, которым они служили - спокойно ответил раввин. Мне бы хотелось обратить Ваше внимание на то, что крах Российской Империи стал результатом не столько неблагоприятного стечения обстоятельств, сколько закономерным результатом разложения ее элиты - разложения, продолжавшегося, самое малое, полвека. Естественно, это гниение затронуло не только государственный аппарат, но и религиозную основу России, ее православную церковь. Русские, не все конечно, но весьма многие, попросту переставали верить священникам и епископам, чей образ жизни существенно отличался от норм христианской морали. Разумеется, не все священнослужители русского православия были такими, но, людей сомнительного морального облика оказалось достаточно для глубочайшего кризиса веры в Российской Империи.
  - Естественно, в сочетании со сломом традиционного общества, это открывало возможность для других структур занять, пусть частично, место РПЦ в русском обществе. Насколько я могу судить, исходя из той информации, которой я располагаю, пусть весьма неполной и отрывочной, буквально взрыв интереса к мистическим учениям в русском обществе начался еще за пару десятилетий до прихода большевиков к власти. Вот только такие знания никогда не бывают бесхозными; более того, при всей неоднозначности моего отношения к христианскому учению, не могу не согласиться с утверждением их священнослужителей, что при всем многообразии мистических концепций, при всех их различиях в деталях, по сути все сводится к служению двум изначальным силам - Добру и Злу. И разделение это абсолютно - любой, самый изворотливый человек, рано или поздно делает выбор между Светом и Тьмой.
  - Судя по всему, противостояние в большевистской партии было частным случаем этого противостояния в русском обществе, имея и эту, скрытую от масс грань. Конечно, у меня нет точных данных о деталях этого противостояния - но, судя по отношению к православию, господин Сталин и его сторонники уже тогда выбрали нынешнюю сторону, иначе трудно объяснить их небывалую для большевиков терпимость к РПЦ; мистер Троцкий, вкупе с его союзниками, уже тогда были если не адептами черных культов, то сочувствовали им.
  - Простите, но я так и не понял связи между мистикой и приходом на помощь к господину Сталину русских из будущего - заметил банкир.
  - Я думаю, что в будущем СССР сумели добиться успеха в соединении древней мистики и современной науки и техники - то, что не сумели сделать нацисты в своем 'Аненэрбе' - ответил рэбе. Надо полагать, что в будущем адепты черных культов сумели добиться впечатляющих успехов, куда больших, чем они добились в Третьем Рейхе - другого объяснения союза хранителей языческой мистики Севера с православными и католиками, при том, что христиане считают языческих богов бесами, у меня просто нет. Да и наследники волхвов могли пойти на такой союз с теми, кто планомерно уничтожал их веру и ее служителей - достаточно вспомнить крещение Руси огнем и мечом или уничтожение главного центра ведической культуры на острове Рюген датскими рыцарями-католиками - только в той ситуации, когда прежняя, более чем тысячелетней давности, вражда теряет смысл, поскольку гибель грозит всему этому миру.
  - Вы считаете, что за всем этим стоят русские язычники?! - не поверил своим ушам сэр Энтони.
  - Судя по 'внезапному' открытию Аркаима, это не столько даже сугубо русские язычники, сколько наследники мистической традиции Севера в целом - традиции, объединяющей в единое целое языческие верования русских, скандинавов, немцев, возможно, кельтов - ответил рэбе Борух. Хотя их можно назвать и русскими, если исходить из их национального состава - наверняка именно они 'играют там первую скрипку'; а после успешных раскопок Аркаима в позапрошлом году вряд ли кто-то из германских или скандинавских мистиков усомнится в их старшинстве - неоспоримое доказательство предъявлено и наверняка принято.
  - Решительно не понимаю, причем здесь Аркаим - нет, я знаю о том, что это археологическое открытие мирового значения, но связи с мистикой не усматриваю - пожал плечами банкир.
  - В таком случае, позволю себе напомнить Вам всю цепочку событий, приведших к его открытию - спокойно сказал мистик.
  - Началось все с того, что в конце 1942 года - начале 1943 года господин Сталин ударился в цивилизационную теорию - кстати, почему-то 'позабыв' о марксистской формационной теории - объявив Россию цивилизацией Севера. В принципе, сама идея рассматривать человечество как совокупность цивилизаций не является его приоритетом, ее выдвинул мистер Тойнби - вот только господин Тойнби связывал формирование восточнославянской цивилизации с православием Византии - мистер Сталин заявил же о цивилизации Севера, не привязывая ее к ортодоксальному христианству.
  - Продолжение последовало незамедлительно - советские археологи занялись вдумчивым изучением корней индоевропейских народов. Практически немедленно, что очень странно, последовала серия теоретических работ на эту тему - причем, речь вовсе не шла о чем-то скороспелом, подобном нацистским 'теориям арийской расы'; нет, ничего подобного не было - научному сообществу были предъявлены две хорошо проработанные теории, которые надо было прорабатывать не год-другой, а не меньше десятка лет.
  - Первой теорией стала т.н. 'курганная теория', в буквальном смысле перевернувшая изучение индоевропейцев - речь шла о связи местоположения захоронений с лингвистикой, позволяющее проследить пути миграции в древности, и, вычислить прародину индоевропейцев, каковой, предположительно, являются причерноморские степи.
  - Советских археологов выслушали крайне внимательно - а представленные ими доказательства своей правоты были признаны весьма и весьма убедительными.
  - Авторы второй теории, вдохновившись примером мистера Шлимана, начали вдумчиво изучать саги, записанные Снорри Стурлусоном, и, в особенности, 'Старшую Эдду' (как это ни парадоксально прозвучит, но именно такова реальная история открытия 'страны городов' на Южном Урале, известнейшим из которых является Аркаим - в РеИ это произошло в конце 80-х - 90-е годы В.Т.).
  Почему-то они сразу приняли к рассмотрению версию, что Один-Вотан был реальной исторической фигурой, владыкой княжества Асгард - довольно странное поведение для марксистов, поскольку, как заверили меня люди, хорошо знающие советские реалии, искать первооснову, на которой выстроена какая-либо религия, для них нехарактерно, во всяком случае, раньше такого не было. Они повторяли традицию французских энциклопедистов, в которой все чудеса, связанные с религией и мистикой, объяснялись разнообразными фокусами - но, никогда не предпринимали археологических раскопок для этого, обычно все ограничивалось разнообразными статьями в газетах и журналах, написанных, как правило, даже не учеными, а пропагандистами. Мало этого, советские ученые сразу отбросили общепринятую версию, согласно которой прародиной асов, называемой в сагах 'Великой' или 'Холодной', была территория современной Швеции - они сразу решили, что описанная в сагах местность является степной зоной Южного Урала.
  - Как ни странно, но признанные авторитеты советской археологии мгновенно одобрили версию молодых и дерзких ученых - версию, категорически идущую вразрез с устоявшимися положениями мировой и русской науки. Еще менее типична реакция коммунистических идеологов, для которых нормой являются ожесточенные нападки на религию - почему-то никто и не подумал осадить молодых смутьянов.
  - Дальше все было еще интереснее - шел 1944 год, разоренному Советскому Союзу явно не до финансирования масштабных археологических экспедиций, но на поиски Асгарда средства у большевиков нашлись, вплоть до проведения масштабной аэрофотосъемки. Таковая быстро дает результаты - обнаруживаются перспективные места для раскопок.
  - Зимой 1944-1945 годов русские археологи делают доклады об своих открытиях в Берлине, Вене, Стокгольме, Лондоне - они еще не начинали раскопок, но это ничуть не мешает выражать надежду на обнаружение Асгарда. Безусловно, речь идет об открытии мирового значения - но советские ученые ведут себя довольно странно, приглашая на раскопки иностранных коллег. Они вовсе не стремятся сохранить за собой абсолютный приоритет, но делают все, чтобы подлинность открытия никем не могла быть поставлена под сомнение. Естественно, поскольку речь идет об открытии века, совершающем революцию в археологии, ничуть не меньшую, чем открытие господина Шлимана, их приглашение принимают многие ученые с мировым именем.
  - Начинаются раскопки, причем весь процесс, с самого начала, снимается кинооператорами, русскими, германскими, шведскими. Как это ни удивительно, но на обнаруженном советскими учеными месте действительно находится самый настоящий город, возрастом в четыре тысячи лет. Ни о какой подделке речи быть не может - иностранные археологи лично участвовали в раскопках, своими глазами видели ненарушенные слои почвы. Все сомневающиеся могут вволю смотреть документальные фильмы, зафиксировавшие весь процесс раскопок.
  - Это 'первый слой' данного открытия - подоплека же у него совсем иная. Во-первых, русские убедительно подтвердили истинность распускаемого во время войны слуха о том, что неудачи Германии объясняются тем, что 'бастарды осмелились напасть на истинных арийцев - и, мало этого, посмели назвать их недочеловеками' (эти события подробно описаны в цикле 'Морской волк' уважаемого Влада Савина В.Т.). Во-вторых, они недвусмысленно предъявили свои права на то, чтобы быть признанными хранителями эзотерической традиции Севера - ведь Один-Вотан в пантеоне скандинавов и германцев был не только верховным богом и богом войны, но и 'отцом магии'. Кроме этого, согласно сагам, его сыновья были основателями династий правителей Гардарики - древней Руси, всех скандинавских стран, государств, располагавшихся на территории современных Германии, Англии и Франции. Проще говоря, всем заинтересованным сторонам доказано, что первоисточником европейской мистической традиции является Россия; ну а обстоятельства обнаружения Асгарда - а он настоящий, в этом нет сомнений! - однозначно указывают на то, что эта традиция жива, а ее хранители пользуются немалым влиянием в Советском Союзе. В-третьих, хранители северной мистической традиции ясно дают понять наследникам иных эзотерических традиций, и, в том числе, нам, что их традиция, деликатно говоря, не моложе нашей - поэтому следует хорошо подумать, прежде чем враждовать с ними.
  - Вполне возможно, что у всего этого есть и еще один слой - археологические исследования служат прикрытием неких работ, связанных с практикой совмещения древней эзотерики и современной науки.
  - У меня к Вам такой вопрос, рэбе Борух - археологические раскопки, разнообразные теории, все это понятно - но как они сохраняли преемственность традиции, как они сохранили структуру, позволившую сделать все это? - поинтересовался банкир.
  - Точно я ответить не могу, поскольку мы знакомы лишь с 'внешним слоем' их учения, его оболочкой для профанов, если пользоваться терминологией масонства - можно лишь просчитать их действия с помощью логики - предупредил мистик.
  - Меня полностью устроят Ваши логические умозаключения - заверил рэбе банкир.
  - Судя по многочисленным валунам с рунами и петроглифами, имеющимся на территории России, вполне возможно предположить наличие у северян письменности - начал раввин - я даже рискну предположить, наличие некой общности с мистической традицией друидов, у которой, по предположениям некоторых исследователей, был свой древесный алфавит. Да и вообще, мне представляется сомнительной общепринятая версия, согласно которой кельты переняли эзотерическую традицию у народов, живших на этих территориях до индоевропейцев - слишком многое указывает на родство их мистики с германо-скандинавской и русской эзотерикой, такое впечатление, что у них был единый источник.
  - Исходя из этого, да и из известного о русских волхвах, можно достаточно уверенно сказать, что они были замкнутой кастой, знания в которой, как правило, передавались не по кровному родству, хотя могли быть и отдельные исключения. Вот они, судя по всему, и являются хранителями этой изначальной северной традиции - сообществом, у которого имеются и отлаженная система отбора и обучения новых членов касты, и система сохранения и приумножения знаний - ничуть не удивлюсь, если когда-нибудь выяснится наличие серьезных библиотек, в том числе, и с рунической письменностью.
  - Вы шутите? - не поверил сэр Энтони. Волхвов уничтожили еще во время крещения Руси византийскими ортодоксами!
  - Часть действительно уничтожили - согласился рэбе Борух - но отчего Вы решили, что уничтожили всех? Или, хотя бы, большую часть? Насколько я знаю, этого не утверждали даже православные иерархи - они заявляли о крещении России, но не о поголовном уничтожении конкурентов.
  - Вы хотите сказать, что тайное общество сумело пережить почти тысячу лет в глухой конспирации - и сохранить свое могущество, свою суть, наконец?! - уточнил банкир.
  - Черные культы существуют с дохристианских времен - примером их эффективности, конечно, при благоприятном стечении обстоятельств, может служить Третий Рейх - пожал плечами раввин - и это при не самых удачных для них сочетаниях внешних факторов - их полем деятельности была густонаселенная Европа, где очень трудно спрятаться от людских глаз; подавляющим большинством населения они воспринимались как смертельные враги; на них вела охоту Конгрегация защиты веры - да и протестанты, впрочем, как и мы, не церемонились со слугами Тьмы.
  - Условно говоря, тайное общество волхвов, в существовании которого я не сомневаюсь, хотя наверняка оно называется как-то иначе, действовало в не пример лучших условиях - на огромных, и, в основном, малонаселенных просторах России можно спрятать все, что угодно; население России довольно терпимо относилось и относится к пережиткам язычества, если они не идут во вред окружающим; РПЦ никогда не вела такой ожесточенной борьбы с язычеством, как РКЦ - наоборот, русские ортодоксы постепенно интегрировали ряд языческих праздников, например, известную Масленицу. Другой вопрос, почему иерархи православия пошли на такой шаг - только ли потому, что хотели скорейшего укоренения византийской веры в России, или дело еще и в том, что разгром язычества вовсе не был настолько полным, как это пытается представить ортодоксальная церковь? Проще говоря, несмотря на поддержку официальных структур, им пришлось пойти на существенные уступки - в противном случае, население России веками отказывалось принять веру чужестранцев? И, возможно ли настолько упорное сопротивление, пусть и пассивное, в случае полного разгрома предшественников православия?
  Сэр Энтони, обдумав сказанное, кивнул - аргументы старого мистика были убедительны.
  - Конечно, об открытости их деятельности не могло быть и речи - наверняка на протяжении столетий они поддерживали аналог 'силанума', 'периода молчания', у масонов - продолжил рэбе - скорее всего, уровень закрытости последовательно снижался в течение последних пятидесяти-семидесяти лет - они постепенно готовили русское общество к восприятию своих знаний и концепций, и, продолжают делать это сейчас.
  - А на основании чего Вы сделали этот вывод, если не секрет - финансисту было тяжело общаться с мистиком, явно привыкшим говорить с коллегами, и, соответственно, не объяснявшим в деталях ход своих мыслей.
  - Книги и песни - коротко ответил старый раввин, у которого были такие же проблемы, как и у банкира, поскольку ему уже много лет не приходилось, как он выражался 'растолковывать таблицу умножения'. Упрощенно говоря, в зависимости от того, какие книги человек читает, какую музыку слушает, происходит его психологическая подготовка к восприятию определенных концепций.
  - Вы не могли бы пояснить свою мысль на конкретных примерах? - попросил сэр Энтони.
  - Один из моих учеников происходит из семьи, ранее жившей на территории Российской Империи, так что он свободно владеет русским языком - начал подробное объяснение раввин. Он-то и заметил происходящие в России странности, выражавшиеся в том, что начали издавать книги, совершенно не сочетавшиеся с обычным коммунистическим книгоизданием.
  - Точнее, все началось с того, что ему прислали вышедшую в Советском Союзе фантастическую дилогию о советском летчике, погибшем на Второй Мировой войне, но, при этом, провалившемся во времени в древнюю Русь, и, ставшем воином у языческого князя (имеется в виду дилогия А. Витковского 'Витязь' и 'Выбор воина' В.Т.). Что весьма интересно - советский офицер даже не пытается устроить большевистскую революцию в древности, а верно служит своему новому сюзерену, считая, что все равно служит России; мало этого, он водит дружбу с язычниками - скандинавами и кельтами; что еще интереснее, в тексте даются явственные намеки на то, что символика Советской России имеет положительное значение с точки зрения языческой мистики. Ну и, как выражаются американцы, 'вишенка на торте' - главный герой, безусловно являющийся положительным персонажем, прямо назван сыном белогвардейского офицера.
  - Можно сформулировать это чуточку иначе - вопреки всем большевистским догмам, прямо предписывающим отрицать любую мистику, любую религию, в 1943 году в СССР немалым тиражом издаются романы, в которых старая языческая мистика Севера показана как положительное явление, причем утверждается, что она не противоречит православию.
  - Простите, рэбе Борух, я Вас перебью - извинился банкир - речь идет именно о мистике арийского Севера, а не исключительно о славянской мистике?
  - Да, сэр Энтони - все обстоит именно так - подтвердил старый мистик - мой ученик перевел для меня соответствующие куски этих романов, там автор весьма прозрачно дает понять, что мистика древних славян, германцев, скандинавов, ирландцев имеет общие корни, и, корни эти растут с территории современного русского Севера, в тексте прямо упоминается языческий храм, похоже, списанный со святилища на острове Рюген.
  - Не стану скрывать, меня это чрезвычайно заинтриговало - и я решил проверить точность перевода, сделанного моим учеником. Еще два человека, превосходно владеющих русским, незнакомые ни с учеником, ни друг с другом, перевели эти куски текста - их переводы совпали с первой версией, да и друг с другом, почти дословно, мелкие расхождения не в счет.
  Банкир был не столь уж удивлен сказанным - информация мистика отнюдь не противоречила уже известным фактам, неплохо их дополняя. Мысленно он поздравил себя с тем, что обратился за консультацией к рэбе Боруху - оснований упрекать в небрежном выполнении служебных обязанностей своих аналитиков у него не было, они в высшей степени профессионально выполняли свои обязанности; вот только, сферой их интересов были экономика и политика, иногда - вооруженные силы; сэру Энтони и в голову не приходило ставить перед ними задачу отслеживать исследования в сфере археологии, не говоря уже о чтении фантастических романов.
  - После этого я задействовал свои связи, связи своих добрых знакомых, благо немало наших соплеменников живет в Советской России - и попросил сообщать о необычных книгах, песнях, радиопередачах - продолжил старый раввин.
  - Быстро выяснилось, что необычного выше всякого разумения - с конца 1942 года в Советском Союзе издают массу фантастики в жанре 'альтернативной истории', решительно невозможной еще пять лет назад; потоком пошла фантастика в жанре 'космической оперы'. Что интересно - книги написаны никому не известными авторами, не состоящими в профессиональной писательской гильдии, т.н. союзе писателей; очень жесткая советская цензура, беспощадно вычеркивающая любой намек на нелояльность, получила приказ пропускать их в печать без изъятий в тексте.
  - Сходная ситуация и в песенном творчестве - неизвестно откуда валом пошли непривычные песни неизвестных авторов, причем, значительная их часть пришла в гражданское общество из среды моряков и армейцев. Мне сообщили, что одной из самых популярных песен у русских подводников является 'Скандинавская сага'; перевод, конечно, любительский, но я хочу предложить Вашему вниманию полный текст.
  
  От диких фьордов, от гулких скал,
  От северных берегов
  Норманнский ветер ладьи погнал,
  Надул щиты парусов.
  В Валгалле Один пиры вершит,
  Валькирий тени кружат...
  Но светят звезды в ночной тиши,
  И нет дороги назад.
  
  Сильны мы телом, и вольный дух
  Теснит горячую грудь...
  Вдали от жен, матерей, подруг
  Найдем великий наш путь.
  Будь смел и честен, не опускай
  Обветренного лица.
  А если смерть призовет - пускай,
  Смотри ей прямо в глаза!
  
  В Валгалле встретит тебя почет,
  Войдешь в высокий чертог,
  Хугин взлетит на твое плечо,
  А Фреки ляжет у ног.
  Но если дрогнет норманнский дух,
  И страх лишит тебя сил,
  То Хель раскроется царством мук
  Под ясенем Иггдрасиль...
  
  Подземный мир растворит уста,
  И Гйолль потоком сверкнет,
  А дева Модгуд сойдет с моста,
  В ад небрежно толкнет...
  Пирует Один, пирует Тор -
  Суровы лица богов.
  В твоих руках твой приговор -
  И жизнь, и честь, и любовь... (Людмила Кириевская 'Скандинавская сага').
  
  - Я бы сказал, что в этом тексте, в концентрированном виде даны и основы скандинавской мифологии, и отношение к жизни и смерти норманнских воинов - высказался финансист. Конечно, я не специалист по Советской России, но я не понимаю, как это совместимо с большевизмом.
  - Я тоже не являюсь знатоком коммунистической идеологии - признался рэбе Борух - но люди, компетентные в этом вопросе, заверили меня, что никак не совмещается. Впрочем, тоже самое относится и к другой песне, пользующейся большим успехом у советских морских пехотинцев. Ее текст не менее примечателен.
  
  Паутина качнулась под ветром,
  Лес осенний притих и промок...
  Только хрипло вздохнул без ответа
  У опушки охотничий рог.
  Только эхо... Но где-то над далью
  Кто-то древний, неведомый нам,
  Словно молнией, призрачной сталью
  Разрубил горизонт пополам.
  
  То ль Перун, то ли Тюр, то ли Вотан...
  Кто еще там, кому мы нужны?!
  Только возгласы Дикой Охоты
  Нас несли по дорогам войны!
  
  И мы снова рождались с мечами -
  Или что у нас вместо мечей?
  И опять собирались ночами,
  Не терзаясь вопросом: "Зачем?"
  И вели нас дороги, дороги,
  Что казались темней и темней...
  Мы пьянели не только от крови
  И теряли не только коней.
  
  То ль Перун, то ли Тюр, то ли Вотан...
  Кто еще там, кому мы нужны?!
  Только возгласы Дикой Охоты
  Нас несли по дорогам войны!
  
  Воют в душу февральские волки,
  Только что - эти волки сейчас?!
  От легенд собираем осколки -
  Или это осколки о нас?
  Только в снах или, может быть, в яви,
  Хорошо бы еще - поскорей! -
  Кто-то снова предстанет с мечами
  И немолкнущим кличем: "Фривэй!"
  
  То ль Перун, то ли Тюр, то ли Вотан...
  Кто еще там, кому мы нужны?!
  Только возгласы Дикой Охоты
  Нас несут по дорогам войны!
  
  (Светлана Никифорова (Алькор) 'Дикая Охота'; я позволил себе заменить в авторском тексте 'Голду' на 'Перуна' В.Т.)
  
  - Простите, я не припомню, кем является Перун? - спросил сэр Энтони после довольно продолжительной паузы.
  - Это древнеславянский бог грозы, кузнецов и воинов, практически идентичный Тору - ответил мистик.
  - Впечатляет - мрачно признал финансист.
  - А уж как был впечатлен я - устало сказал старый раввин - те, кого мы считали не слишком влиятельным тайным орденом, поскольку они давно не проявляли своей силы явно, не просто вернулись к открытой деятельности, но продемонстрировали свою мощь настолько убедительно, что впору задуматься о многом. Кстати, они не считают нужным слишком тщательно скрывать свои корни и довольно прозрачно намекают на имеющиеся у них устремления. В 1943 году вышел сборник стихов некоей госпожи Протасовой, очередной никому не известной, но, очень талантливой поэтессы. Почти одновременно в сборнике 'Песни Красной Армии и Красного Флота' - с конца 1942 года такие издаются регулярно, причем там печатают не только мэтров, но и талантливых самородков - вышла в высшей степени примечательная песня, автором которой названа госпожа Григорьева.
  - Я позволю себе прочитать эти стихотворения единым комплексом.
  
  Солдаты революций и империй.
  Солдаты революций и империй,
  Чьи дни, как капли в море, сочтены.
  Как вы могли, безумцы, слепо верить
  В величие предавшей вас страны?
  Легко ль, не оглянувшись, без сомнений,
  С разбега оторваться от земли?
  Не всё равно ли, где принять свой жребий -
  При Павии, Фонтенуа или Вальми?
  
  Легенду слышал в детстве я от брата,
  А тот её услышал от отца,
  Что павший вновь рождается солдатом,
  Чтоб путь пройти с начала до конца.
  Ведь корни только крепнут под золою
  Весною вновь распустится листва...
  Солдат, вчера убитый под Москвою,
  Не ты ли был с Конде при Рокруа?
  
  Имён забытых список бесконечен,
  А за душой давно одни долги...
  Никто не побежит к тебе навстречу,
  Не позовёт и не подаст руки
  Мгновенья исчисляются веками -
  Не думайте о том, что не сбылось.
  А Млечный Путь под вашими ногами
  Горит огнём, словно Аркольский мост. (Яна Григорьева, (Хельга эн-Кенти, Чароит))
  
  Письмо Киплингу.
  Империя умерла?
  Могильщиков - к высшей мере!
  Пусть перья её орла
  На шляпах других империй
  
  Но грозный её оскал
  Помнит трусливый Запад
  Был он от финских скал
  До сонных китайских пагод
  
  Пусть ужас бродит окрест
  Её остывшего тела
  В холодном зрачке прицела
  Живет византийский крест
  
  Пусть радуется пока
  Восторженный победитель
  Из памяти пиджака
  Не стёрт генеральский китель
  
  Мертва ль она? - До поры
  Как в кровь обратятся реки
  И вытащат топоры
  Железные дровосеки
  
  Куда там - Берлин, Париж
  Трофеи сдаём под опись
  Империя сдохла? Шиш!
  Мечтатели... Не дождётесь! (Мария Протасова)
  
  Хочу умереть в океане.
  Хочу умереть в океане
  На плахе - лет триста назад
  Не в саване, а в саванне
  Пусть мои кости лежат
  
  На залитом кровью поле
  В последнем страшном в бою
  Хочу, чтобы было, что вспомнить
  Когда окажусь в раю
  
  Не в белой больничной яме
  Не чтобы убила грусть
  А с башни, сжимая знамя
  Я в ров крепостной сорвусь
  
  Чтоб не от инфаркта - в дУше
  Копеечных лепт и йот
  Пусть ярость порвет мне душу
  Любовь пусть меня сожжет
  
  Не плача, что 'некуда деться'
  Над черным стаканом вина
  Хочу умереть от детства
  Которым еще пьяна
  
  Пиратом, поэтом, воином
  Преградой чужому мечу
  Хочу умереть по-своему...
  Так сильно, как жить хочу. (Мария Протасова)
  
  Когда мистик закончил читать стихи, в кабинете повисло тягостное молчание. Конечно, в переводе было потеряно очень многое, разумеется, сэр Энтони был рационален до мозга костей - но даже его посетило ощущение, что на мгновение перед ним приоткрылся чужой мир. Этот мир был средоточием другой силы, чем та, которую признавал он - но отрицать ее было глупостью, тем большей, что эта сила была очень велика, в своей бескомпромиссности явно не признавала слова 'капитуляция', и, очень на то похоже, не была склонна щадить врагов. Все это следовало обдумать - и, банкир понял, что прежние расчеты нуждаются в серьезной корректировке.
  На рэбе Боруха посторонним в этот момент вообще смотреть не стоило - старый мистик сбросил приросшую к лицу маску доброго дедушки, явив настоящее лицо хранителя эзотерической традиции своего народа, сурового до безжалостности, человека со стальной волей. Такого рэбе Боруха следовало воспринимать предельно серьезно - это был матерый хищник, вожак сильной стаи, ради достижения своих целей готовой рвать на куски не только чужих, но и дрогнувших своих. Так вот, рэбе выглядел тем самым хищником, неожиданно столкнувшимся с превосходящей силой - и речи не могло быть о сдаче, но надежды на успешный исход боя были малы, это было видно по его глазам.
  Посмотрев на гостя, финансист нарушил вековую традицию своего дома - он не стал вызывать слугу, встал сам, прошел к бару, достал бутылку коньяка, два бокала, молча налил себе и раввину по двойной порции.
  Мистик, не нарушая тишины, поднял бокал в приветственном жесте, дождался ответного жеста финансиста - и выпил залпом.
  - Все настолько плохо? - счел нужным прояснить для себя положение банкир.
  - Очень плохо - подтвердил рэбе. Хотите подробностей?
  - Если можно - ответил Ротшильд.
  - Начну с первого стихотворения - 'французская оболочка' является не более чем маскировкой, скрывающей истинную суть. Суть же в том, что хранители северной традиции недвусмысленно дают понять, что не собираются отказываться от своей исконной территории, от своей крови, несмотря ни на что. Кроме того, они еще раз подчеркивают, что никогда не смирятся с поражением. Но это только первый слой.
  Второй же слой намного серьезнее - они явственно дают понять, что они сохранили не только северные корни своей традиции, но и древнейшее наследство индийской эзотерики. Я не верю в случайность повторов 'Но павший вновь рождается солдатом', 'Солдат, вчера убитый под Москвою, не ты ли был с Конде под Рокруа?' - литературная игра с концепцией реинкарнации является прямым указанием на то, что они сохранили южную часть индоарийской традиции. Проще говоря, они еще сильнее, чем можно было предположить, исходя из того, что мы видим реставрацию традиции Севера.
  - Я заранее приношу Вам свои извинения, никоим образом не желаю поставить под сомнение Ваш профессионализм - но не может тут быть ошибки, ведь одно стихотворение является довольно шаткой основой для столь фундаментальной оценки? - вежливо заметил банкир.
  - Вы правы в том, что не стоит делать такие выводы на основе стихотворения - согласился мистик - но я позволю себе напомнить Вам практику 'черных месс', точнее, человеческих жертвоприношений в ходе совершения ритуалов черных культов - нацисты, или те, кто за ними стоял, не смели использовать в качестве жертв советских граждан. Наших соплеменников, граждан европейских стран, использовали - но не советских евреев.
  - Я уже не говорю об отношении к военнопленным из разных стран на заключительном этапе войны - единственные, к кому нацистским руководством категорически запрещалось использовать физические наказания или сокращать паек, были советские военнопленные (все это описано в цикле уважаемого Влада Савина 'Морской Волк' В.Т.).
  - Конечно, тут возможны следующие варианты: либо эта сила так устрашила адептов черных культов неизбежным возмездием, что они повлияли на нацистов нужным образом; либо нацисты ее боялись больше, чем 'черных'; либо и то, и другое вместе.
  - Как Вы считаете, каковы возможности этой силы? И насколько велика вероятность ошибки? - задал риторические вопросы раввин.
  - Мне нечего Вам возразить - ответил банкир. Но, прошу Вас, продолжайте.
  - Древняя индийская традиция - неторопливо повторил мистик. Только Богу известно, сколько ей тысячелетий - быть может, ей примерно столько же веков, сколько мистической традиции Севера, возможно, она на пару или тройку тысячелетий старше. В свое время наши люди пытались ее изучить. Жрецы индийских богов улыбались им, охотно рассказывали о 'внешнем слое' своей традиции - но к настоящим знаниям так и не подпустили, не сказав ни слова.
  - Судя по тому, что 'Черное солнце' смертельно боится 'северян', второе вероятнее - их традиции, как минимум, пять тысячелетий, она идет из Междуречья; во всяком случае, насколько мы можем судить, исходя из имеющихся знаний.
  - Но пять тысяч лет назад наши предки были неграмотными пастухами! - воскликнул, не удержавшись, сэр Энтони.
  - Вы поняли - кивнул мистик. Впрочем, четыре тысячи лет назад дела обстояли не намного лучше. Собственно, серьезной силой наша традиция стала три тысячи лет с небольшим, незадолго до строительства Первого Храма. Северяне строили свои города за тысячу лет до этого - если Аркаим является их древнейшим городом, что не очевидно. Еще менее понятно обстоят дела с индийскими ариями - не исключено, что они строили города задолго до Аркаима. Должен признать, что мы слишком мало знаем и о своих потенциальных союзниках, и о наших смертельных врагах.
  Финансист молчал - намек рэбе был весьма прямолинеен. Действительно, в свое время еврейская финансовая элита, столкнувшись с кризисом системы раввината, выразившимся в, если так можно выразиться, 'сионизме снизу', приняла решение возглавить это движение, используя его в своих интересах.
  Если уж быть совсем откровенным, то особого выбора у членов клуба 'Казна Сиона' не было. Система раввината была гениальным изобретением, позволявшим надежно контролировать рядовых соплеменников, практически не давая им возможности выскользнуть из-под контроля элиты - в самом деле, создав свою часть атмосферы 'осажденной крепости', элита не давала соплеменникам возможности стать частью окружающего общества, со всеми вытекающими последствиями. Вот только даже у самых лучших систем организации общества есть свой ресурс, свой предел возможностей. К середине XIX века слишком многие рядовые евреи устали жить чужаками, более того, изгоями, в недружелюбном окружении. Уже не вполне помогала даже концепция 'богоизбранного народа' - слишком многие хотели просто нормально жить; в частности, их устраивал вариант своей страны.
  В этой ситуации финансовая элита, понимая, что это безобразие нельзя пускать на самотек, иначе простые соплеменники могут додуматься до чего-то совсем нехорошего, приняла решение поддержать сионистское движение, рассудив, что своя страна, ставшая их дополнительной опорной точкой, им совсем не повредит.
  В принципе, выбирать можно было из трех вариантов - британская колония в Кении, французская колония на Мадагаскаре, или, находившаяся в то время под властью Османской Империи Палестина. Разумеется, еврейская финансовая элита вполне могла договориться с властями хоть Великобритании, хоть Франции, хоть Турции - возможностей у нее хватало.
  Выбор был сделан в пользу Палестины - дело было не только в том, что это древняя прародина евреев, огромным плюсом для финансовой элиты было то, что географическое положение Палестины давало шанс перехватить немалую часть финансовых потоков, идущих через Средиземноморье. Конечно, совсем рядом, в Ливане, уютно устроились сильнейшие конкуренты - старые купеческие династии, контролировавшие средиземноморскую торговлю, точнее, потоки товаров и денег, сходившиеся в Средиземноморье из Европы, Азии и Африки; бесспорно, многие из них занимались этим еще со времен крестовых походов, так что отбивать атаки желающих урвать кусок от их фамильного бизнеса ливанские купцы умели в совершенстве. Но уж очень велик был соблазн не просто создать себе надежную опорную точку, но и отломить хороший кусок пирога от доходов 'Средиземноморской Швейцарии', как часто называли Ливан люди, разбирающиеся в хитросплетениях закулисных дел.
  Это желание перевесило все - авторы 'сионизма сверху' прекрасно понимали, что для рядовых соплеменников плодородные, с хорошим климатом, земли Кении или Мадагаскара будут куда удобнее, чем выжженная солнцем палестинская пустыня; не хуже им было понятно и то, что за Палестину придется всерьез воевать с арабами, по целому ряду причин, от материальных до религиозных; ясны были и грядущие проблемы будущего Израиля в международных отношениях - уж очень тугой клубок интересов и противоречий самых разных сил сплелся в регионе Средиземного моря, так что вступление в игру новой силы, претендующей на место за столом, старые игроки восприняли бы без малейшего восторга - но очень серьезны были грядущие выгоды, поэтому ставка была сделана на Израиль в Палестине.
  Само собой разумеется, этот план немедленно наткнулся на ожидаемые сложности - несмотря на то, что рядовые евреи, в большинстве своем, с восторгом приняли идею создания своего государства (их можно понять - многим хотелось жить в государстве, где, идя по улице, в принципе нельзя было услышать оскорбление, например, классическое 'Жидовская морда'), людей, готовых бросить налаженную, пусть и очень скромную зачастую жизнь, и перебраться с семьей в неизвестность, во всех смыслах этого слова пустыню, было немного; да и рисковать своей жизнью и жизнью своих близких, сменив привычное недружелюбное окружение на готовых убивать евреев арабов, готовы были немногие. Конечно, был определенный процент романтиков 'сионизма снизу', которые, собрав деньги у родственников, переезжали в Палестину, выкупали земли у арабов, занимались крестьянским трудом, перерабатывали фрукты, делали вино, устраивались в городах - но таких людей было не столь уж много, во всяком случае, на строительство полноценного государства их явно не хватало, даже с учетом еврейской общины в Палестине.
  Хватало и других проблем - так, контроль над финансовыми потоками еврейской общины в Палестине у французской ветви Ротшильдов упорно пыталось перехватить семейство Реконати (соответствует РеИ В.Т.); англичане активно противодействовали попыткам отхватить 'кусок британского пудинга'; свою игру в социализм пытались вести игравшие значительную роль в сионистском движении левые, мечтавшие о 'еврейском социализме'.
  Вот на этом фоне финансисты из клуба 'Казна Сиона' и попытались 'выкроить из свинства кусочек ветчины', договорившись с Гитлером. Да, он их категорически не устраивал тем, что работал на те силы, которые были их давними противниками - и, соответственно, методично выбивал их с занятых позиций в экономике Германии; еще меньше их радовало то, что принадлежащие им капиталы и конфисковались, и, тратились на перевооружение Третьего Рейха, так что не оставалось сомнений в том, что их же деньги послужат уничтожению их влияния во всей континентальной Европе - но, господа еврейские банкиры резонно сочли, что из такого вороха серьезнейших проблем следует попытаться извлечь хотя бы скромную, по сравнению с уже понесенными убытками, выгоду, используя антисемитизм нацистов для строительства своей опорной точки в Палестине.
  И поначалу фюрер принял их предложение - для него эмиграция немецких евреев тоже была приемлемым выходом из непростой ситуации, в которую он загнал себя своим антисемитизмом. Дело было в том, что далеко не все германские евреи разделяли воззрения религиозных ортодоксов, наиболее ярким образцом среди которых были хасиды, всерьез считающие, что 'еврей не должен есть хлеб, испеченный в печи, огонь в которой разжег не иудей' (это правда - среди иудеев, как и во всех религиях, есть свои фанатики; другое дело, что ортодоксов изрядно недолюбливает большинство евреев, из числа тех, кто придерживается светских взглядов или принадлежит к умеренным течениям иудаизма В.Т.) - весьма многие были интегрированы в немецкое общество, у них хватало друзей и добрых знакомых, не разделявших воззрения фюрера и части его окружения; немало было и тех евреев и евреек, кто тихо плюнул на концепции 'богоизбранного народа' и 'чистоты крови', спокойно женившись или выйдя замуж за немцев - да что далеко ходить, достаточно вспомнить историю с чуть не состоявшимся закрытием 'Фелькишер беобахтер' в сентябре 1923 года, когда нацистские пропагандисты имели неосторожность проехаться по недостаточно арийскому происхождению фрау Доротеи фон Сект, супруги командующего Рейхсвером (было в РеИ; действительно, и отец, и отчим супруги фон Секта были евреями В.Т.). Кроме того, даже в руководстве НСДАП далеко не все были юдофобами - взять хотя бы второго человека в партии, Германа Геринга, прославившегося высказыванием 'У себя в Люфтваффе я сам решаю, кто еврей, а кто - нет!'.
  
  
  - Простите, Вы считаете это именно предупреждением - или объявлением войны? - спросил сэр Энтони, помнившей, что ему рекомендовали гостя как очень серьезного человека.
  - Это, несомненно, первое - мы считаем себя богоизбранным народом и с полным на то основанием гордимся тем, что царь Соломон построил Первый Храм в 950 году до начала христианской эры; нам вежливо, но твердо предъявили доказательство того, что когда наши предки еще были кочевниками в Палестине, четыре тысячи лет назад, северяне уже строили свои города и храмы, попутно намекнув на то, что основания считать себя богоизбранным народом есть не только у нас - обстоятельно ответил рэбе Борух. Враждовать же с нами они не хотят, если мы не начнем первыми - свидетельством тому является и их политика во время войны, и нынешние действия на Ближнем Востоке.
  
  
  Через день после ответного ядерного удара СССР фельдмаршал Роммель, тяжело вздохнув, посмотрел на заваленный документами рабочий стол - главком Фольксармее был далек от мистики, но у него создавалось впечатление, что бумаги в его кабинете подобны Лернейской гидре, чем больше их удается проработать, тем больше прибывает новых, требующих немедленного прочтения и принятия решения. Последние две недели были форменным кошмаром для прирожденного строевика, не любившего штабной работы и при любой возможности уезжавшего в войска. К сожалению, сейчас такой возможности не было - единственно, можно было сделать короткую передышку, дать отдохнуть слезящимся от бесконечного чтения глазам и обдумать происходящее.
   Без малейшего преувеличения можно было сказать, что и Германская Демократическая Республика, и ее Вооруженные Силы подошли к кризису, находясь не в пример лучшем состоянии, чем многовековой противник Германии - Франция. Благодарить за это, по искреннему убеждению Эрвина Роммеля, следовало новоявленного 'старшего брата' Германии и лично его главу, генералиссимуса Сталина. Фельдмаршал навсегда запомнил прием германской делегации у господина Сталина в мае 1944 года, когда члены делегации шли в его кабинет, не зная, будет ли это финалом их Фатерлянда, или нет. Тогда руководитель СССР, после протокольной части, начал с того, что подтвердил все, данные от его имени обещания. Продолжил же он фразой, врезавшейся в память всем членам немецкой делегации: 'Господа, есть мнение, что не может быть сильной Германии и сильной германской армии без соответствующей экономики'.
   Слова у Вождя СССР не расходились с делом. Уже осенью 1944 года начался планомерный, продуманный до мелочей, перевод немецкой экономики на режим мирного времени. В марте 1945 года была проведена подготовленная русским министром финансов, господином Зверевым, реформа денежного обращения. Многие немцы жаловались на ее конфискационный характер, это было так - но, по мнению Роммеля, одноразовый денежный шок, разом покончивший с 'черным рынком', 'сигаретной валютой', позволивший запустить нормальное производство гражданских товаров (имеется в виду аналог проведенной в РеИ денежной реформы 1948 года в ФРГ - все описанные явления имели место в РеИ В.Т.) и всего через два с половиной года отменить рационирование основных товаров, был не в пример лучше бесконечного финансово-экономического ужаса, ставшего нормой жизни у французов.
   Правда, в том, что русские столь быстро и профессионально провели реформу германской экономики, крылась очередная загадка, преподнесенная Советским Союзом. Роммель встретился с Красной Армией на поле боя в самом конце, так что лично наблюдать ее прогресс от неплохой, но не более того, армии, к лучшей армии в мире, ему не довелось - но коллеги ему рассказали многое о том, как главный противник Вермахта совершил какой-то фантастический скачок, за полгода превратившись в силу, как минимум, не уступающую лучшей в мире германской армии; за следующие полгода он стал силой, остановить которую было невозможно - в этом фельдмаршал убедился лично, столкнувшись на поле боя с единственной армией в мире, которая качественно превосходила Вермахт. Возглавив Фольсармее, фельдмаршал получил прекрасную возможность пообщаться с русскими военными, от командующего ГСВГ генерала армии Черняховского до их унтеров и солдат. Это были первоклассные воины - но, не меньшее уважение танкиста Эрвина Роммеля вызвали их организация, тактика и техника. Естественно, возник вопрос: 'Как?! Как, тысяча чертей, можно было совершить такой скачок за полгода?!'.
   Роммель не был простодушным человеком - командуя в свое время личной охраной Гитлера, он насмотрелся на придворные интриги, так что фельдмаршал предпочитал собирать информацию, много слушать и ничего не говорить. Сидя на одном из торжественных обедов, главком Фольскармее внимательно слушал излияния своего соседа, министра экономики герра Эрхарда, восхищавшегося не только качеством денежной реформы, но и русскими темпами ее подготовки - по его уверениям, даже у американцев, случись им оказаться на месте русских, при активном содействии самих немцев, на это ушло бы не меньше трех лет (именно столько в РеИ готовилась денежная реформа ФРГ В.Т.). Сопоставить даты не составляло ни малейшего труда - получается, господин Зверев начал подготовку денежной реформы Германии в марте 1942 года! Он начал эту подготовку тогда, когда германские войска только были отброшены от Москвы, и, продолжал ее тогда, когда немецкие танки рвались к Сталинграду и Кавказу, когда судьба самого СССР висела на тончайшем волоске - уже тогда, если не зная точно, то, как минимум, имея основания считать, что Советский Союз не просто выстоит в войне на уничтожение, но захватит всю Германию! Мало этого, эта реформа была рассчитана вовсе не на финансовое обескровливание Германии - а на ее благополучие и мощь в качестве младшего партнера СССР!
   Осознав это, фельдмаршал внимательно посмотрел на собеседника - герр Эрхард, конечно, не был кадровым офицером, но на идиота, неспособного сложить, как выражаются русские, два и два, он нимало не походил. Сделав вывод, Роммель рассказал Эрхарду о стремительном прогрессе русских в военном деле, упирая на невероятный скачок, внезапно совершенный ими. Господин министр экономики намек явно понял - и, пригласил Роммеля на воскресный обед, мотивировав это необходимостью неофициально обсудить некоторые проблемы военной промышленности. Фельдмаршал принял приглашение - и, не особенно удивился, увидев второго гостя герра Эрхарда, первого заместителя министра государственной безопасности ГДР, генерал-оберста полиции Рудински. О, все было в рамках приличий - герр Рудински, среди всего прочего, курировал и германскую промышленность, так что его появление в качестве одного из гостей было железно мотивировано.
   После обеда гостеприимный хозяин пригласил гостей в курительную, где и состоялся короткий, но содержательный разговор. Герр Эрхард изложил свое мнение о неких странностях, сопровождающих достижения русских союзников, присовокупив к нему забавную историю, имеющую некоторое хождение среди элиты западноевропейских деловых людей, согласно которой герр Сталин заключил союз с русскими из будущего. Это стало новостью для Роммеля - но, фельдмаршал не мог не признать того, что эта безумная версия логично объясняла все непрерывно копившиеся странности.
   Герр Рудински же отреагировал иначе - для начала, он счел нужным процитировать известное высказывание господина Черчилля, гласящее, что 'Русских всегда недооценивали, а между тем они умеют хранить секреты не только от врагов, но и от друзей' (реальное высказывание Черчилля В.Т.). Затем попросил герра Эрхарда представить реакцию господина Сталина на попытку хотя бы подобраться к самому охраняемому секрету Советского Союза, если эта версия верна - и на последствия для той страны, которая осмелилась на это.
   С этим было невозможно не согласиться - менять несомненные выгоды нынешнего отношения Советского Союза к Германии на его гнев никому из собравшихся не хотелось. Кроме того, германская практичность, присущая всем участникам беседы, подсказывала, что если твой союзник сильнее, чем предполагалось, причем, нет оснований считать, что он использует свою силу во вред, то это не самый плохой жизненный расклад.
   Про себя Роммель добавил и еще одно - об этом деликатно промолчал Рудински и мог не знать, во всяком случае, во всей полноте, Эрхард - у Германии не было разведки, даже теоретически способной провести операцию такого уровня сложности. После краха гитлеровского режима бесследно исчез Канарис и наиболее доверенные его сотрудники - это было и неудивительно, адмиралу от разведки, никогда особо не скрывавшему своих проанглийских симпатий, было явно не по пути с русскими. Русские же провели реорганизацию Абвера - неприятную для немцев, но абсолютно неизбежную, поставив на все ключевые посты своих офицеров немецкого происхождения, правда, не из ГРУ, а из войсковой разведки, и, немецких коммунистов, из числа тех, кто прошел соответствующую подготовку и успел наработать должный опыт - скрепя сердце, фельдмаршал молча признавал, что в столь деликатной сфере руководить могут только люди, пользующиеся полным доверием 'старшего брата'. Сходная ситуация была и во второй армейской спецслужбе Германии, службе '1С', в отличие от Абвера, специализировавшегося на стратегических операциях, занимавшейся разведкой и контрразведкой в прифронтовой зоне - руководитель отдела 'Иностранные армии -Восток' (служба '1С', имевшая своих офицеров в армейских штабах начиная со штаба полка и заканчивая штабами групп армий, замыкалась на отделы ОКХ 'Иностранные армии - Восток' и 'Иностранные армии - Запад', занимавшиеся обработкой информации и, иногда, постановкой задач В.Т.), генерал-майор Гелен, вместе со значительной частью своих подчиненных, ушел к американцам. Его примеру последовала некоторая часть офицеров, работавшая в войсках - как легко догадаться, это были те разведчики, к которым у русских были серьезные претензии. Основная же часть войсковых разведчиков и контрразведчиков осталась, они, как-никак, были германскими офицерами - но, во-первых, служба '1С' также находилась под неусыпным контролем русских, всюду расставивших своих людей, во-вторых, операции такого уровня точно не были ее специальностью. Разведывательный отдел Кригсмарине ушел к англичанам почти полностью - это тоже было ожидаемо, флотская разведка была самой пробританской из всех спецслужб Рейха. Столь же ожидаемо остались почти все разведчики Люфтваффе - тут тоже все было в порядке вещей, разведывательный отдел ВВС всегда был настроен антианглийски и прорусски, да и занимавшиеся, в основном, фотографированием с высотных разведчиков летчики ничем особенным Советскому Союзу не досадили, так что их практически и не перетряхивали, ограничившись назначением своих людей на ключевые должности.
   Итог этой беседы был очевиден - герру Эрхарду, несомненно, выражавшему не свой личный интерес к этой проблеме, но, живую любознательность влиятельных германских промышленников, вежливо дали понять, что нарушать существующий порядок не стоит. В конце концов, русские добросовестно выполняли свои обязательства - и в части информирования союзников, в том числе.
   Фельдмаршал слегка улыбнулся, вспомнив беседу, состоявшуюся третьего дня. Господин Черняховский представил ему прибывшего из СССР с инспекторской проверкой - по легенде, разумеется, 'генерал-лейтенанта Константинова' - не узнать первого заместителя министра обороны СССР маршала Рокоссовского, в обязанности которого входило командование союзными войсками в Западной Европе, в случае начала войны, было трудно, но Красная Армия продолжала играть в любимые игры, маскируя таким образом своих военачальников. Ну да это их дело - каждый вправе обеспечивать секретность своими методами, лишь бы они были действенны. Главное было не в этом - маршал сообщил союзнику, что СССР планирует в течение суток нанести ответный удар по одному из американских объектов в Китае ядерным боеприпасом мощностью в 500 килотонн, находящимся на принципиально не перехватываемом современной ПВО США носителе. Фельдмаршал был информирован о наличии в СССР ядерных боеприпасов мощностью от 20 до 50 килотонн; более того, он трижды присутствовал на испытаниях в Казахстане - но, о наличии термоядерного оружия (маршал Рокоссовский любезно объяснил о качественном прорыве в создании ядерного оружия, достигнутом советскими учеными), дорогие союзники либо 'позабыли' сообщить о наличии у них новой разновидности атомного оружия, либо, если учесть наличие качественно нового носителя, слухи, сообщенные герром Эрхардом, были верны.
   Вернувшись в своих раздумьях к скучной, но жизненно необходимой экономике, фельдмаршал констатировал наличие резкого контраста между положением дел в германских финансах и ситуацией, сложившейся в финансах Франции. Их затеи с 'займом освобождения' (в РеИ денежная реформа во Франции началась в конце 1944 выпуском вышеуказанного займа, благодаря которому удалось 'стерилизовать' 165 млрд. франков из общей денежной массы, составлявшей 652 млрд. франков. Продолжением стал состоявшийся летом 1945 года неограниченный обмен старых купюр на новые, благодаря которому денежную массу сократили на 30%, до 444 млрд. франков. Третьей частью 'марлезонского балета' стала ратификация Бреттон-Вудских соглашений, в результате чего ставшая членом МВФ и МБРР Франция получила доступ к американским кредитам, проходившим через эти структуры - эти деньги были потрачены на оплату американского же импорта, выплаты бастовавшим рабочим и финансирование колониальных войн на Мадагаскаре и в Индокитае В.Т.), практически беспрепятственным обменом денег, удержанием финансов за счет бесконечных американских кредитов, тратившихся на закупку американских же товаров вместо развития собственного производства, бросание разовых подачек бастовавшим рабочим, лишавшихся работы частично или полностью из-за американского импорта, и колониальные войны, привели к результату, очевидному для любого здравомыслящего человека, а, именно, к тому, что экономико-социальный кризис стал обыденной жизнью лягушатников.
   Фельдмаршал, конечно, ни в малейшей степени не был экономистом - но, как истинный немец, он считал, что жить надо своим трудом, а не существовать от подачки до подачки.
   Разница в реалиях послевоенных Германии и Франции все больше и больше бросалась в глаза. Объяснялось это вполне объективными причинами, а, именно, принципиально разными подходами русских к немцам, с одной стороны, и, англосаксов к французам, с другой стороны. Русские взяли значительную часть репараций пакетами акций немецких предприятий, причем, при этом провернули весьма своеобразный номер - дело было в том, что результатом американской экономической экспансии 20-х годов стал переход во владение корпораций США свыше 70% акций германской промышленности (соответствует РеИ - такая ситуация сложилась к концу 20-х годов В.Т.) - вот принадлежащую янки собственность СССР и отобрал, целиком и полностью, в счет уплаты репараций (нечто подобное было в РеИ, к сожалению, в несопоставимо меньших масштабах, например, история с оборудованием завода 'Опель' В.Т.). Технически это было проделано с присущим русским изяществом медведя, грабящего пчелиные ульи - предприятия ликвидировались, под предлогом 'работы на войну против СССР' (а в Германии трудно было найти промышленное предприятие, в той или иной мере не работавшее на войну!); затем, на той же материально-технической базе, буквально через неделю-две, необходимые для решения юридических формальностей, оно воссоздавалось с тем же составом работников, но, кардинально новым составом собственников - немецкие промышленники теряли в среднем треть акций, американцы - все и всегда (в РеИ подобное провернули как раз американцы в Японии В.Т.). Вой американцев, назвавших данное мероприятие 'Великим русским ограблением', описанию не поддавался принципиально, что и понятно, поскольку стоимость конфискованного, по самым скромным оценкам, приближалась к 30 млрд. долларов. В Германии данная акция вызвала совершенно иную реакцию - злорадство по отношению к американцам, привыкшим строить свое благоденствие на чужих бедах, дополнялось пониманием того, что свое никто уничтожать не станет, так что можно было рассчитывать на то, что победители не дадут пропасть ни промышленности Германии, ни ее работникам. Это отношение разделяли даже немецкие промышленники, резонно решившие, что если бы русские захотели их ограбить, так никто бы не помешал им отобрать все - треть же была, по общему мнению, суровым наказанием, но не грабежом. Эти ожидания вполне оправдались - промышленность была загружена заказами. Сверхвысокие налоговые ставки, введенные русскими в ходе налоговой реформы - суммарно налоги достигали 90-94% ! - объяснялись необходимостью концентрации средств для решения задач восстановления и развития Германии (все соответствует РеИ В.Т.). Эти деньги тратились на обновление основных фондов, сиречь, на разработку и производство более современного оборудования, финансирование перспективных исследований, решение социальных задач, прежде всего, на восстановление разрушенного жилья, и выплату репараций СССР в натуральной форме (кроме последнего пункта, все соответствует РеИ - именно так создавалось 'немецкое экономическое чудо' В.Т.). Сельскохозяйственные предприятия начали получать товарные кредиты - семенным зерном, минеральными удобрениями, горюче-смазочными материалами, запчастями и новой техникой. Отдавали они их своей продукцией - так и удалось сначала повысить нормы по карточкам, а, потом и вовсе отменить их.
   Проще говоря, русская экономическая политика сводилась к заполнению германского рынка германскими товарами, при обслуживании данного процесса, находящимися под русским контролем финансами. Важным отличием от похожей политики гитлеровского периода было то, что русские не только не делали ставки на 'контролируемый дефицит' (соответствует РеИ В.Т.), но, методично вели дело к насыщению рынка товарами и услугами, поощряя частную инициативу в мелком и среднем бизнесе (реальная практика ГДР при Хоннекере В.Т.). Французский же рынок, в значительной степени, заполнялся американскими товарами - и, при этом, французские финансы, находящиеся под американо-английским контролем, систематически утекали из национальной экономики. Все это обуславливало неуклонно увеличивавшийся разрыв в уровне жизни между Германией и Францией - понятно, не в пользу любителей лягушек. Такого французы простить не могли, но и сделать что-то реальное было не в их хилых силенках - вот и оставалось им исходить пеной из всех природных отверстий, беснуясь в бессильной злобе.
   Эрвин Роммель вовсе не был злым или жестоким человеком, но перманентная истерика пожирателей земноводных доставляла ему истинное удовольствие. Все дело было в его отношении к французам, с годами неуклонно менявшееся в худшую сторону. В молодости он относился к французам, в общем, как большинство немцев его поколения - присутствовало и уважение к храбрости вражеских солдат, проявленной ими во время франко-прусской войны 1870-1871 года, и нелюбовь к западным соседям за их довольно поганый национальный характер, и, что греха таить, определенная зависть к их комфортной и благоустроенной жизни, недаром в Германии до первой Великой войны в большом ходу была поговорка 'Живет, как Бог в Париже' (такая поговорка действительно была, как и определенная зависть немцев к французам, до ПМВ считавшимся самой культурной нацией Европы В.Т.). Первая Мировая война, не прибавив молодому офицеру любви к французам, укрепила в его душе уважение к мужеству и стойкости их солдат. Это отношение кардинально изменили сами французы, после войны начавшие исступленно топтать побежденных немцев, сладострастно изощряясь во все новых и новых унижениях Германии, совмещая их с разнузданным грабежом. Тогда на смену прежнему отношению к французам у немцев пришли ненависть и жажда мести - Роммель не стал исключением. Поведение же французских военнослужащих во время летней кампании 1940 года дало все основания для того, чтобы начать их презирать за абсолютную трусость - тогда командиру танковой дивизии генерал-майору Роммелю, вместе со своим штабом, довелось взять в плен полнокровный пехотный батальон, причем лягушатники даже не попытались не то что сопротивляться, а, хотя бы бежать - они попросту побросали оружие и подняли руки вверх при виде штабных машин (реальный случай В.Т.).
   - Хотя, какого черта я трачу время на смакование проблем лягушатников - разве они не получают то, что заслужили?! - одернул себя фельдмаршал, переключаясь на обдумывание куда более близких ему, да и не в пример более насущных, в настоящий момент, проблем армии и военной промышленности.
  В этих областях все обстояло так же, как и в Германии в целом - более, чем недурно. Фольксармее состояло из пятнадцати кадровых дивизий, укомплектованных по штатам военного времени, и, пятнадцати дивизионных учебных центров, или, выражаясь проще, кадрированных дивизий, имевших практически полные штаты офицерского и унтер-офицерского состава, полные комплекты вооружения и техники. Пока учебные центры занимались обучением новобранцев - но, в угрожаемый период они в течение недели развертывались в полнокровные дивизии. Пока что развернуты были пять дивизий - фельдмаршал покамест не хотел призывать высококвалифицированных рабочих из промышленности, тем более, что острой нужды в этом не было. С учетом того, что в германской армии была проведена реформа организационной структуры по русскому образцу, с переходом от формул 1+2+1 (один танковый, два панцергренадерских и один артиллерийский полки В.Т.), для танковых дивизий, и, 3+1 (три пехотных и один артиллерийский полки В.Т.), для пехотных дивизий, к новой русской формуле 3+1+1+1 (соответственно, три танковых, мотострелковый, артиллерийский и зенитный полки - для танковых дивизий; три мотострелковых, танковый, артиллерийский и зенитный полки - для пехотных дивизий В.Т.), ныне дивизия Фольксармее, по своим боевым возможностям, даже не считая перевооружения на новую технику и освоения новой тактики, более чем вдвое превосходила соответствующую дивизию Вермахта. Так что даже пятнадцать дивизий были огромной силой. При любом развитии событий, до прибытия значительных американских сил в Европу - а в США мобилизация до сих пор не была объявлена! - совместная группировка ГСВГ и ФА расправлялась с группировкой Атлантического альянса во Франции намного легче и быстрее, чем даже Вермахт с англо-французами в 1940 году. С учетом того, что оперативными планами Советского блока были предусмотрены и переброска войск из внутренних округов европейской части СССР, и задействование для оккупационной службы чехов и поляков, и десантная операция ГСВИ, совместно с Народной Армией Италии, на юг Франции - Роммель только удивлялся педагогическим талантам русских, бывая на маневрах новой итальянской армии, впрочем, его удивление разделяли все без исключения немецкие офицеры, видевшие прежнее недоразумение макаронников, ведь советские инструкторы ухитрились сделать из итальянцев вполне приличных солдат, не хуже австралийцев, что было куда как больше, чем все двенадцать подвигов Геракла, вместе взятых! - лягушатникам, вместе с их англосаксонскими хозяевами, и, дружками из Бельгии, Голландии и прочих Даний, ничего хорошего ждать не приходилось, советско-германский стальной каток размазал бы их тонким слоем по поверхности Западной Европы.
  Правда, следовало отметить то, что юридически единый военный союз был оформлен с изрядным запозданием - лишь в 1949 году в Москве была создана Организация Московского Договора (в РеИ - Организация Варшавского Договора В.Т.), в которую вошли СССР, ГДР, Народная Италия, Чешская Социалистическая Республика, Польская Народная Республика, Венгерская Народная Республика, Болгарское Царство, Королевство Румыния, Маньчжурская Империя, Корейская Народно-Демократическая Республика. Статус дружественных государств получили Социалистическая Федеративная Республика Югославия, Народная Албания, Израиль и Персидская Империя (юридически Иран до революции 1979 года был именно империей В.Т.). Было юридически оформлено единое командование вооруженными силами на различных стратегических направлениях, подписаны соглашения о бюджете организации, единых стандартах военных расходов и унификации вооружения и боевой техники. Другое дело, что реальной силой организации в Европе были СССР и Германия, кое-что могли прогрессирующие на глазах итальянцы; на Дальнем Востоке, помимо СССР, серьезной военной силой постепенно становилась КНА; как это ни удивительно было для немецких офицеров, но на Ближнем Востоке постепенно 'накачивали мышцы' евреи - их АОИ из сборища иррегулярных отрядов довольно быстро становилась достойной упоминания армией.
  Успешно работал Генштаб, которым руководили ученики старой прорусской генеральской элиты, в основном представленной генштабистами - генералов фон Бломберга, фон Хаммерштейн-Экворда, Адама, Бека. Особо стоило отметить работу экономического отдела, руководимого дослужившимся до генерал-лейтенанта герром Томасом. Впрочем, у них были сильные конкуренты - в оперативном отделе восходила звезда герра Хойзингера, сумевшего за пять мирных лет стать из полковника генерал-лейтенантом.
   Отлично шло перевооружение Фольксармее - надо отдать должное русским, оказавшись перед необходимостью унификации вооружений, они не стали навязывать союзникам свои системы вооружений, а, испытывали немецкие системы на равных условиях с русскими и чешскими. Жесткая и честная конкуренция - на вооружение действительно принимали лучшие системы! - пошла только на пользу и армиям, и промышленности, и конструкторам. Вообще, склонность русских к унификации систем вооружения была намного лучше принятого в Вермахте обыкновения плодить узкоспециализированные системы, что признавалось германским генералитетом еще в 1942-1943 годах (почти точно соответствует РеИ В.Т.).
   Первые результаты, как и следовало ожидать, принесло перевооружение пехоты. Если сравнительные испытания 'штурмгевера' и АК-42 дали предсказуемый с самого начала результат - собственно, их проводили исключительно ради соблюдения порядка, поскольку даже герр Форгриммлер (Людвиг Форгриммлер - конструктор Stg 44 В.Т.) еще во времена Третьего Рейха, получив для исследований трофейные русские штурмовые винтовки, официально признал превосходство русского оружия. Так что на сей раз было подтверждено известное всем - и с конца 1944 года заводы 'Маузерверке' и 'Вальтер' начали выпуск лицензионной копии АК-42 и РПК-42.
  Сейчас подходили к концу труды праведные советских и немецких конструкторов по созданию нового автоматного патрона - была доработана геометрия русской гильзы, с тем, чтобы отпала нужда в секторных магазинах, и, можно было использовать более надежные, технологичные и дешевые коробчатые магазины; был чуточку увеличен заряд пороха; и, создано семейство 7-мм пуль. Прежний русский патрон 7,62x39 был великолепен - но, новый 7x39 становился и вовсе шедевром, имея практически идеальные характеристики для боеприпаса такого класса.
  Сейчас шла разработка новых семейств АК и СКС под этот патрон. Первое включало в себя стандартный пехотный автомат, десантный вариант - со стандартным стволом и складным прикладом нового образца, вариант 'оружия свободных рук', должный поступить на вооружение экипажей бронетехники и полицейских войск - с укороченным на 10 см стволом и складным прикладом. Второе включало в себя полуавтоматический карабин и длинноствольный автомат, отличавшийся от первого образца лишь наличием режима стрельбы очередями да наличием легких съемных сошек. Отдельно разрабатывался ручной пулемет с ленточным питанием.
  Также шла разработка малосерийных образцов для специальных частей - из множества образцов внимание фельдмаршала привлекло форменное чудовище, представлявшее собой глубокую переделку противотанкового ружья ПТРС в снайперскую винтовку под патрон крупнокалиберного пулемета (в РеИ - Баррет М82 В.Т.). Этот кошмар предназначался для снайперских подразделений спецназа.
   Такая же история, как и с АК-42, была с полуавтоматической снайперской винтовкой - русская СВД намного превосходила снайперские варианты винтовок Вальтера, Маузера и, спешно выполненного герром Холеком, снайперского варианта его винтовки ZH-29. Она и стала штатной полуавтоматической снайперской винтовкой Фольксармее.
   Забавный расклад сложился с высокоточной магазинной снайперской винтовкой. Германские конструкторы ждали появления на конкурсе снайперского варианта винтовки господина Мосина, возможно, с какими-то изменениями - и, в свою очередь, выставили проверенную временем и войной винтовку Маузера. Того, что герр Токарев выставит модернизированную почти до неузнаваемости винтовку Маузера, не ждал никто. Но, это была именно она - снабженная массой усовершенствований, самым заметным из которых стала изобретенная русскими система 'жесткого шасси' (ну, облегчили малость английских конструкторов из будущего, так согласно же англосаксонской мудрости 'Ничего личного - только бизнес!' В.Т.). Она и выиграла конкурс - и, была принята на вооружение как снайперская винтовка Маузера-Токарева образца 1946 года, или, СВМТ-46.
  Почти такой же расклад сложился с новым пистолетом. После сравнительных испытаний пистолетных патронов лучшим был признан усиленный вариант германского патрона 9 Пара - соответственно, пистолеты на конкурс представлялись под этот патрон. Германские конструкторы представили на конкурс три модификации 'Вальтера' Р-38, стандартную, с магазином увеличенной до 14 патронов емкостью и возможностью установки глушителя, и, компактный Р-38К. Русские ответили двумя семействами. Герр Токарев представил четыре пистолета: стандартный, предназначавшийся для армейских офицеров, укороченный, рассчитанный для использования штабными офицерами и полицейскими, специальный, представлявший из себя стандартный вариант с удлиненным стволом и возможностью установки глушителя, и штурмовой, имевший возможность стрельбы очередями, с удлиненным стволом, в котором были сделаны прорези реактивного компенсатора, и, сделано гнездо в передней части пистолета для установки запасного магазина, игравшего роль передней рукоятки. Это семейство герр Токарев разработал на базе своего ТТ, правда, модернизирован он был до неузнаваемости, от старого пистолета остался только принцип работы автоматики, да образцовая технологичность, в целом же его пистолеты напоминали бельгийский 'Браунинг Хай пауэр' (в РеИ - ЧЗ-75, ЧЗ-75 компакт, автоматический ЧЗ-75/85 В.Т.). Герр Макаров, взяв за основу принцип работы автоматики Р-38, создал семейство, аналогичное семейству герра Токарева (в РеИ - Беретта М-92Ф, М-92ФК, М-93Р В.Т.). Испытания были долгими - все три семейства были довольно близки по совокупным характеристикам; явным преимуществом русских было наличие штурмового пистолета. Лучшим по тактико-техническим характеристикам оказалось семейство герра Макарова; лучшим по сочетанию ТТХ и критерию 'стоимость-эффективность' - семейство герра Токарева, третье место, правда, с совсем небольшим отрывом, занял Р-38. Конкурс выиграли пистолеты герра Токарева, принятые на вооружение как ТТМ-46, ТТМК-46, ТТМБ-46 и АТТМ-46.
  Шли работы и над пистолетами-пулеметами, все больше уходившими в 'нишу' полицейского оружия. Пока основным вариантом оставался девятимиллиметровый вариант ППС-43, но герр Холек работал над ПП собственной оригинальной компоновки, совмещавшей рукоятку управления огнем и горловину для магазина (именно по этой компоновке, в РеИ разработанной Холеком, позже были созданы 'Узи', 'Ингремы' и многие другие модели ПП В.Т.); советские, германские и итальянские оружейники отдавали предпочтение ПП классической компоновки.
   Вот с единым пулеметом все было намного интереснее. Фронтовики, прекрасно знавшие достоинства и недостатки пулеметов друг друга, высказывались одинаково - русский ПК имел непревзойденную надежность, МГ-42 - столь же непревзойденную кучность, в особенности, на дистанциях свыше 600 м. В рамках единого снабжения боеприпасами МГ-42 был переделан под русский патрон 7,62x54, хотя это и потребовало больших трудов немецких конструкторов, поскольку система подачи в МГ-42 совершенно не была рассчитана на использование рантового патрона (в РеИ МГ-42 подвергся такой переделке под патрон 7,62x51 - так появился единый пулемет Бундесвера МГ-3, прослуживший до середины 00-х годов В.Т.) - и начались строгие и беспристрастные испытания двух, без преувеличения, лучших пулеметов винтовочного калибра минувшей войны. Результат был неоднозначен - ПК снова доказал свою надежность, намного лучшую технологичность и меньшую цену, преимуществом же МГ-45 снова стала лучшая в мире, для пулеметов своего класса, кучность. Выигрыш ПК обусловил его намного лучший показатель по критерию 'стоимость-эффективность' и возможность массового производства во время большой войны - как ни жаль, но сейчас Германии следовало экономить.
   Изрядные хлопоты были с крупнокалиберным пулеметом. Германский авиационный пулемет МГ-131 был спроектирован под слишком слабый для пехотного пулемета патрон, МГ-151/15, наоборот, был слегка ослабленной авиационной пушкой, имевшей избыточную мощность и массу, ДШК сами русские считали морально устаревшим, при всех его достоинствах. Авиационный пулемет Березина, точнее, его модификация УБТ, наоборот, понравился всем - и сделать для него универсальный пехотный треножный станок, с возможностью ведения огня по воздушным целям, не было столь уж большой проблемой - но, его темп стрельбы был явно великоват для армейского пулемета, которому было вполне достаточно 650-700 выстрелов в минуту, 1000 же была, как выражаются русские, 'перебором'. Переделка заняла неожиданно много времени - так что крупнокалиберный пулемет Березина был принят на вооружение только в 1947 году.
  Состоявшийся годом ранее конкурс на 'противотанковый пулемет', или, выражаясь точнее, сверхмощный крупнокалиберный пулемет, выиграл пулемет конструкции герра Владимирова, имевший заметно лучшие характеристики, чем спешно переделанный под русский патрон 14,5x114 пехотный вариант МГ151/15. Так что на вооружение был принят КПВ-46.
  Предсказуемо легко выиграли конкурсы русские гранатометы - немецкие аналоги РПГ, СПГ и ставшей проклятием германской пехоты 'Рыси', безнадежно проигрывали русским конкурентам, это было очевидно всем.
  Полезным дополнением к реактивным гранатометам стала, по мнению фельдмаршала, легкая автоматическая пушка конструкции герра Нудельмана, которую в Советском Союзе почему-то упорно называли автоматическим станковым гранатометом (в АИ МВ это, надо полагать, нечто среднее между автоматическим гранатометом системы Таубина и АГС-17, предположительно, калибра 40 мм В.Т.). Впрочем, независимо от терминологии, это оружие стало ценным элементом системы пехотного вооружения, будучи принято на вооружение как АГС-47.
   Довольно быстро разрешилась ситуация с тяжелыми минометами - если 12-см миномет был практически точной копией русского полкового миномета обр. 1938 года (соответствует РеИ В.Т.), отличаясь от него лишь чуть большей дальностью стрельбы, то русские 160-мм и 240-мм минометы вовсе не имели аналогов в Германии, несмотря на то, что немецкая армия, на практике ознакомившаяся с убийственной эффективностью этого оружия еще во время Сталинградской битвы, настоятельно просила конструкторов предоставить в ее распоряжение аналоги 'русских моргенштернов'. Так что на вооружение были приняты германский 120-мм миномет образца 1942 года, и его русские 'одногодки' калибров 160-мм и 240-мм.
   В конкурсе батальонных минометов выиграл русский 82-мм миномет новой модели, почему-то получивший имя собственное 'Поднос'. Как ни странно, но русские конструкторы ухитрились изрядно облегчить миномет по сравнению с со своими же предыдущими моделями и, уверенно обойти германских, чешских и польских соперников.
   Настоящей проблемой стал выбор калибра для ротного миномета. Калибр 5-см никого не устраивал из-за малой мощности и низкой эффективности, полноценный 82-мм миномет был слишком тяжел для роты даже в варианте облегченного 'Подноса', укороченный десантный вариант германского 8-см миномета имел отвратительную баллистику. Русские предложили выбрать французский калибр 6-см, имевший приемлемые характеристики - и в 1946 году прошел конкурс, на котором неожиданно победил чешский образец, показавший лучшие характеристики, чем у признанных фаворитов.
  Вскоре после окончания войны в Европе начались работы по унификации артиллерийских систем Советского Союза и Германии.
  Конкурсы на автоматические зенитные системы малого и среднего калибра выиграли советские 23-мм и 57-мм системы. Буксируемой системой малого калибра стала ЗУ-23-2, среднего - 57-мм С-60. Они же, будучи помещенными на модернизированную платформу Т-54, стали ЗСУ Советской Армии и Фольксармее, соответственно, ЗСУ-23-4 'Шилка' и ЗСУ-57-2 'Енисей'.
  В сфере легкой дивизионной артиллерии преимущество русского калибра 122-мм над принятым в большинстве западных армий калибром 105-мм было очевидно, так что он и был стандартизован.
  Прошедший в 1947 году конкурс легких дивизионных гаубиц, за явным преимуществом над спешно созданными германскими и чешскими конкурентами, выиграла новая советская гаубица Д-30.
  Другое дело, что с самого начала было решено делать дуплекс из легкой гаубицы и противотанковой пушки. Применительно к перспективному противотанковому орудию, по зрелому размышлению, были забракованы РаК 43 (88-мм, с длиной ствола 71 калибр В.Т.) и БС-3 (в РеИ - 100-мм полевая пушка обр. 1944 года В.Т.) - и, прототипом нового ПТО, а, заодно, и танкового орудия, была выбрана 10,5-sm Flak 39 (в РеИ эта немецкая зенитка стала основой для разработанной англичанами танковой пушки L7, стоявшей на всех западных танках 60-70-х годов, от поздних 'Центурионов' до ранних 'Абрамсов' В.Т.). Первоначально планировалось использовать ее и в качестве универсального орудия флота.
  В результате, в конкурсе буксируемых противотанковых орудий победила 105-мм РаК 47, ставшая основным ПТО Советского блока (орудия старых образцов постепенно сдавались на склады резерва).
  Неожиданно для всех легкий дивизионный дуплекс стал триплексом - герр Грабин счел нужным переставить свою зенитку С-60 с оригинальной платформы на лафет дуплекса Д-30/РаК 47.
  Сложнее было с тяжелым дивизионным дуплексом - если русское 130-мм морское орудие ЗИФ-68 заметно превосходило немецкие орудия, созданные на базе 12,8-sm Flak 40, то конкурс на 152,4-мм гаубицу-пушку нового поколения своей интригой напоминал хороший детектив.
  На первом конкурсе, состоявшемся в середине 1945 года, столкнулись орудие Д-20 герра Петрова, и, четыре гаубицы фирм 'Крупп', 'Рейнметалл' и 'Шкода', созданные к несостоявшемуся по уважительной причине конкурсу на 15-sm гаубицу s.F.H.44 (в РеИ этот конкурс немцы так и не успели провести - но все четыре проекта, по одному от 'Круппа' и 'Шкоды', два - от 'Рейнметалла', были представлены В.Т.), должную превзойти русскую гаубицу-пушку МЛ-20.
  На этом конкурсе выявить победителя так и не удалось - Д-20 и первый вариант фирмы 'Рейнметалл' были самыми легкими, соответственно, на 2,5-3 т, и, на 2-2,5 т, легче конкурентов. Русская гаубица была лучшей по критерию 'стоимость-эффективность', и, самой технологичной - но, германские и чешское орудия имели почти на километр большую прицельную дальность. Было решено дать господам конструкторам время на доработку их орудий.
  В начале 1947 года был проведен повторный конкурс - его, превзойдя соперников по всем показателям, выиграл герр Петров. Его орудие получило удивительно ресурсный и технологичный, удлиненный ствол-моноблок, разом увеличивший прицельную дальность с 17 с небольшим километров до 24 км, автоматический досылатель, увеличивший скорострельность орудия до 8 выстрелов в минуту, массу других мелких улучшений - и, при этом, масса орудия возросла всего на 90 кг, с 5690 до 5780 кг (описана сделанная в Югославии модернизация Д-20, принятая там на вооружение как 152-mm M-84 Nora-A В.Т.). Это был настоящий шедевр артиллерии, что было признано конкурентами герра Петрова, поздравившими его с выдающимся успехом.
  Шла разработка корпусных артсистем - пока что новые системы не были готовы. Лучшим из имеющегося был признан дуплекс из германской мортиры 21-sm Mrs.18 и советского морского орудия 180-мм Б-1П, превосходившего оригинальную немецкую пушку, изначально входившую в этот дуплекс, 17-sm K.Mrs.Laf (этот дуплекс, из 210-мм длинноствольной мортиры, по совокупным характеристикам превосходившей нашу 203-мм гаубицу Б-4, и, 170-мм пушки, и в самом деле был лучшим в своем классе В.Т.) - его заказала для себя Советская Армия, сохранив и гаубицы Б-4.
  Срочно дорабатывалась сверхтяжелая пушка 24-cm Kanone 3 - русские и немецкие конструкторы работали над улучшением ее баллистики, живучести и мобильности. Такое внимание именно к этому орудию объяснялось просто - 24-cm Kanone 3 должна была стать первым орудием армейской атомной артиллерии, к ней уже разрабатывались снаряды с ядерным зарядом.
  
  
  Что же касалось бронетанковой техники, то ее развитие шло по четырем направлениям.
  Первым направлением стала модернизация техники военного времени.
  Тот факт, что русский Т-54 является шедевром, открыто признавали все - от фронтовиков до военно-политического руководства Рейха. Дело дошло до того, что Гитлер хотел поставить во дворе рейхсканцелярии трофейный Т-54, заявив 'Русский танк будет стоять до тех пор, пока германские конструкторы не создадут лучший танк для Вермахта!' (в РеИ такая, то ли легенда, то ли быль, история ходила про авиационный пулемет ШКАС В.Т.). Отговорили фюрера с великим трудом - точнее, его удалось уговорить отложить принятие этого решения, а, потом, русские танки приехали в Берлин сами, в составе четырех танковых армий.
  Другой вопрос, что танк, бывший шедевром военного времени, нуждался в серьезной модернизации для службы в мирное время. Тот же расклад был и с созданными на его базе СУ-54-122 и КВ-54-122 - отменные машины минувшей войны нуждались в существенной доработке, для того, чтобы остаться 'на уровне' во вполне возможной будущей войне.
  Естественно, для этого необходимо было совершенствовать уже имеющиеся агрегаты и создавать новые.
  Германские промышленники и конструкторы, с удивлением обнаружив предоставленную им 'свободу рук', поняли все правильно - и начали доказывать делом свою полезность.
  Сначала подвергся серьезной доработке русский дизель В-2 - благодаря этому его ресурс возрос с 250 часов до 650 часов, а мощность выросла с 500 до 600 л.с. Новая модификация получила индекс В-2М. Параллельно с этим была начата работа над созданием семейства четырехтактных дизелей, с принятием размерности цилиндров и поршней В-2 за стандарт. Немцы не зря пользовались славой нации, не только сумевшей изобрести дизельные двигатели, но и производившей лучшие в мире дизели - так что результаты не заставили себя долго ждать. В течение трех лет было создано семейство однорядных дизелей - пусковой одноцилиндровый В-2-1, трехцилиндровый В-2-3, предназначенный для тяжелых внедорожников и легких грузовиков, четырех- и шестицилиндровые В-2-4 и В-2-6, рассчитанные на использование в средних и тяжелых грузовиках. В 1948 году были запущены в серийное производство V-образные В-2-8 и В-2-16, могущие использоваться и в гражданской, и в военной технике. В начале 1949 года с успехом прошел испытания В-2-24.
  В это же время шла работа над созданием новых танковых орудий, новой брони - фельдмаршал был очень впечатлен, когда во время одного из визитов в Советский Союз его пригласили на демонстрацию опытных образцов принципиально новой, композитной брони! - новых коробок передач и приборов наблюдения. Существенным моментом стало создание конструкторским бюро герра Грабина двухплоскостных стабилизаторов для орудий калибра 100-105-мм - это, внешне малозаметное усовершенствование позволило разом поднять вероятность попадания при стрельбе из танка на ходу с 3% до 60%. Одним словом, шла неброская, скучная для людей со стороны, работа по созданию отдельных элементов, которые, будучи собраны воедино, станут грозной боевой машиной.
  Сначала был модернизирован Т-54 - танк получил дизель В-2М, новую КПП, ставшую штатной 100-мм пушку Д-10ТС, новый оптический прицел и только созданный инфракрасный прицел, новейшую радиостанцию и штатный зенитный пулемет. Новый танк получил индекс Т-54М.
  Затем прошли модернизацию СУ-54-122 и КВ-54-122 - в принципе, она была такой же, как и у Т-54М, отличаясь лишь заменой орудия Д-25С/Д-25Т на стабилизированное 105-мм орудие KwK 47, которое, к сожалению, не получалось втиснуть в башню Т-54. С увеличением более чем вдвое практической скорострельности и ростом бронепробиваемости, модернизированные тяжелые танки и противотанковые самоходки стали качественно превосходить новейшие английские 'Центурионы' и американские 'Паттоны' почти в той же степени, в которой Т-54 превосходил 'Пантеру'.
  Модернизация старых машин стала своего рода тренировкой конструкторов перед созданием машин нового поколения - это и было вторым направлением работы танкостроителей.
  Работы шли над тремя типами танков: массовым средним танком, продолжавшим линию Т-54; тяжелым танком качественного усиления; и, сверхтяжелым танком, должным стать охотником на вражеские тяжелые танки, разработка которых шла в США.
  Вот здесь возникло некоторое противоречие между союзниками - советские танковые генералы, вполне разделяя мнение германских коллег о необходимости иметь в танковых войсках и основной танк, и тяжелый танк качественного усиления, несколько расходились с ними во мнении, какие характеристики нужны машинам этих классов.
  Советские танковые генералы предпочитали массовый танк, в 'весовой категории' не свыше 40 тонн, и, тяжелый танк качественного усиления, массой в 50 т - это объяснялось тем, что вероятным полем боя для них была почти вся Евразия, включая и Ближний Восток, и дальневосточную сферу влияния СССР; соответственно, им приходилось выбирать технику с учетом того, что придется воевать в местностях с плохими дорогами или вовсе на полном бездорожье, не рассчитывая на доброкачественную транспортную инфраструктуру. Применительно к этому, ставку надо было делать на менее тяжелую технику.
  Генералы Фольксармее, основным театром боевых действий для которых должна была стать Западная Европа, считали возможным принять на вооружение в качестве основного танк с массой до 50 тонн, дополнив его танком качественного усиления массой до 60 тонн. Советские генералы признавали правоту коллег - действительно, на территориально небольшом ТВД, с хорошими дорогами и капитальными мостами, меньший запас хода и большая масса машин были некритичны, а лучшая броневая защита, в условиях, когда ожидалось противостояние с многочисленным противником, оборона которого была до предела насыщена противотанковыми средствами, наоборот, была жизненно необходима.
  К 1948 году был готов Т-55, который противники СССР и ГДР ошибочно считали некой модернизацией Т-54 - некоторые основания для этого были, внешнее сходство и в самом деле было поразительным - но, при том же корпусе и ходовой части, танк получил дизель В-2-16, новую КПП, более просторную башню, продуманную систему противоатомной защиты, и, последнее по счету, но не по важности, 105-мм орудие KwK 47, с русским стабилизатором.
  Танк вызвал безоговорочное одобрение советского генералитета - действительно, он решительно превосходил лучший танк Атлантического Альянса, английский 'Центурион', по комплексу 'вооружение - броневая защита', пробивая его в лоб с полутора километров, притом, что британское орудие могло пробить лобовую броню Т-55 только с 500 метров. Столь же существенно Т-55 превосходил 'Центурион' по запасу хода; по скорости и маневренности преимущество советской машины было заметно меньше - но, все-таки это было преимущество.
  Еще большим было превосходство Т-55 над наиболее массовым танком Альянса из числа машин нового поколения, американским М46 - при примерно равной подвижности, советский танк пробивал американского оппонента в лоб с двух километров, становясь уязвимым с половины километра. Столь же велико было и его превосходство в запасе хода.
  Говорить же о каких-то шансах металлолома, числящегося во французской армии танками, против Т-55, было и вовсе смешно. Лягушатники, как это им было свойственно, знали толк в извращениях: сначала они приняли на вооружение недоразумения, именуемого танковыми войсками Четвертой Республики, доставшиеся им после капитуляции Рейха 'Пантеры' - но не смогли поддерживать их в исправном состоянии; потом они додумались поставить на переданные им янки 'Шерманы' скопированные ими 75-мм пушки KwK 42, изначально стоявшие на 'Пантерах' - естественно, при этом им пришлось изрядно помучаться, сначала втискивая германское орудие в неприспособленную для него башню М4А4, а, потом, уравновешивая несчастную башню массивным кормовым противовесом (в РеИ подобная модернизация 'Шермана' была проведена в Израиле, с технической помощью Франции В.Т.). Каким местом они думали, учиняя эту модернизацию - и утруждали ли себя вообще столь сложным и непривычным процессом - для фельдмаршала осталось тайной. Любому человеку, немного обученному сопоставлять факты - хотя бы умеющему это делать на уровне школьника младших классов! - было очевидно, что 'Шерманы', с их лобовой броней толщиной в два или три дюйма, и пушкой, способной пробивать даже не прошедшие модернизацию Т-54 метров с 300, будут отличными мишенями, весьма способствующими повышению квалификации советских и германских танкистов. Похоже, что уровень логического мышления русских и немецких школьников был недоступен французскому генералитету.
  Истинным же шедевром 'профессиональной квалификации' пожирателей земноводных Роммель считал их новейший легкий танк АМХ-13, в чем с ним были солидарны все коллеги-генералы СССР и ГДР. Нет, идея легкого авиадесантного танка с довольно мощным вооружением и противоосколочным бронированием имела право на существование - парашютистам и вправду была нужна поддержка пусть легкой, но бронетехники. Но додуматься до идеи 'танковой 'саранчи', выскакивающей из укрытий и быстро стреляющей в борта русским и бошам' фельдмаршал считал возможным разве что в приступе белой горячки - возможно, французам была неизвестна концепция боевого охранения; быть может, они считали, что данная концепция неведома в Советской Армии и Фольксармее; не исключено, что они не знали о насыщении мотопехоты вероятных противников легкой бронетехникой, вооруженной автоматическими пушками и крупнокалиберными пулеметами, не говоря уже об РПГ. В общем, в случае войны у экипажей АМХ-13 было два варианта будущего - либо они попадали в прицел своим коллегам-танкистам, либо служили благородному делу повышения квалификации гранатометчиков и операторов-наводчиков легких бронемашин.
  На месте французов Эрвин Роммель потратил бы деньги, бездарно выброшенные на модернизацию 'Шерманов' и производство АМХ-13 - понятно, что у лягушатников серьезнейшие финансовые затруднения, но это ведь не повод тратить деньги на чепуху, не так ли? - на покупку лицензии на 'Центурионы' и разработку хорошего танкового орудия калибра 100-105-мм, с высокой баллистикой. В крайнем случае, можно было попытаться масштабировать 75-мм орудие 'Пантеры' до нужного калибра - ведь проектирование по принципу подобия никто не отменял!
  Так бы поступил он - но, французы не жалели сил, времени и денег на то, чтобы неоспоримо доказать тот факт, что они являются экспертами в производстве коньяков, вин и сыров, но не танков!
  Генералы Фолькспанцерваффе были восхищены ИС-1 (в АИ МВ - нечто среднее между ИС-3М и Т-10); когда же не самая удачная 122-мм пушка Д-25Т была заменена на лучшую в мире, в своем классе, 105-мм KwK 47, у них отпали последние сомнения. Сам Роммель, ознакомившись с окончательным вариантом ИС-1М, смог сказать одно: 'Этот танк идеален!' Действительно, ничуть не уступавший Т-55 ни в подвижности, ни в огневой мощи, ИС-1М почти вдвое превосходил его по броневой защите, совсем немного уступая в запасе хода.
  С середины 1949 года германские танковые заводы работали в две смены, производя ИС-1М. К настоящему времени все шесть кадровых дивизий Фолькспанцерваффе были полностью перевооружены на эту машину; резервисты же усердно осваивали переданные им Т-54М, почти полностью сдав на склады резерва безнадежно устаревшие морально 'Пантеры'.
  Пока что противопоставить ИС-1М англосаксам было нечего. Нет, англичане вели работы по созданию на базе своей 94-мм зенитки танкового орудия, с последующей установкой его на 'Центурион', благо созданный британскими конструкторами танк имел приличный ресурс модернизации; американцы изощрялись с модернизацией 'Паттона', параллельно ведя работы по повышению баллистики 90-мм орудия М3А1 - все это было небесполезным делом, но, для того, чтобы уравнять шансы с Т-55, не говоря уже об ИС-1М, надо было создавать и новый танк, и, самое главное, орудие калибра 100-105-мм, с качественно новыми характеристиками. Пока что у них дела обстояли так же, как у героев услышанной фельдмаршалом шуточной русской песенки 'Крокодил не ловится, не растет кокос'.
  Не столь однозначную реакцию вызвал поначалу опытный ИС-7. Вызвав безоговорочное одобрение колоссальной огневой мощью, которую обеспечивала 130-мм пушка С-65, превосходящая даже сверхмощную 128-мм KwK 44, отличной броневой защитой, подвижностью и запасом хода, почти не уступавшим Т-55, он вызвал сомнения своей массой - все же, 68 тонн были избыточны даже для западноевропейского театра, с его безукоризненными дорогами и капитальными мостами. Офицеры отдельных батальонов тяжелых танков, во время прошедшей войны по меткому русскому выражению 'успевшие хлебнуть горя' с 'Королевскими тиграми', 'Фердинандами' и 'Ягдтиграми', очень высоко оценив ИС-7 во время испытаний, выдвинули против его принятия на вооружение только этот аргумент - но, увы, его было достаточно.
  Тем не менее, сверхмощный танк в системе бронетанкового вооружения был необходим - разведка докладывала о продолжении янки работ над тяжелыми и сверхтяжелыми танками (в РеИ, в середине 40-х годов, в США были созданы опытные образцы под индексами Т28-Т30, Т32, Т34, получившиеся весьма неудачными; из-за недостатка финансирования и, потому, что М46 был достаточен для противостояния наиболее массовому тогда советскому танку Т-34-85, эти работы были прекращены. В АИ МВ расклады иные - американцы не могут не понимать того, что М46 не может противостоять на равных даже не прошедшему модернизацию Т-54; собственно, его и запустили в серию за полным отсутствием лучшего - поэтому работы над тяжелыми танками продолжены. В.Т.). Конечно, уродцы у американцев получились редкостные - доктор Адерс долго смеялся, изучив добытые русской военной разведкой данные. Основания для веселья у 'тигерфатера' имелись - американские машины были очень громоздкими и тяжелыми, имели явно недостаточную удельную мощность, высокий силуэт, малый запас хода, и, на десерт, орудия с раздельно-гильзовым заряжанием, из-за чего на танках, вооруженных 120-мм и 155-мм пушками, в экипаж пришлось вводить двоих заряжающих, чтобы добиться приемлемой скорострельности (полностью соответствует РеИ - в том числе, и раздельно-гильзовое заряжание американских 105-мм, 120-мм и 155-мм танковых орудий. В.Т.). Но, даже такие танки могли представлять определенную угрозу для Т-55 и ИС-1М на дальних дистанциях - как-никак, 120-мм и 155-мм пушки были весьма мощными, с неплохой баллистикой, а лобовое бронирование башен было довольно приличным, на одном из танков достигнув семи дюймов - кроме того, нельзя было исключать и того, что янки сумеют существенно улучшить их характеристики. Так что танк, вооруженный сверхмощным орудием, гарантированно поражающим их в лоб на дистанции в 1500-2000 метров, был нужен.
  Ситуацию изменили доведенные до запуска в серию образцы комбинированной брони. Если с простейшей броней, представлявшей собой 'пакет' из стали и алюминия, справились быстро, то с более совершенной броней пришлось изрядно повозиться, сначала создавая производства ультрафарфоровых стержней и специального стеклопластика (соответствует РеИ - именно такие наполнители были в этой комбинированной броне В.Т.), должных рассеивать кумулятивную струю; затем же специалистам броневого производства пришлось изрядно повозиться, обеспечивая истинно германское качество новой брони, без 'раковин' и прочих недочетов. Поскольку было решено немного подождать - но, использовать только наиболее совершенную броню, создание танка несколько затянулось.
  Впрочем, все труды окупились - принятый на вооружение в июле 1949 года ИС-7Н (русские союзники таким образом выразили свое уважение к труду немецких специалистов, предложив присвоить новой модификации именно такой индекс, где буква 'Н' означала 'немецкий'), при сохранении прежнего уровня защиты весил всего 53 тонны. Единственное, что, по собственному признанию генерал-полковника Гудериана, удержало его от предложения принять ИС-7Н в качестве основного танка Фольксармее, была низкая скорострельность пушки С-65, конструкции герра Грабина, имевшей раздельно-гильзовое заряжание. К сожалению, кардинально изменить скорострельность не удалось, даже сконструировав автоматический досылатель - слишком уж тяжелыми были снаряд и гильза с зарядом - так что она возросла только с 3 до 4 выстрелов в минуту, что все равно было мало для основного танка.
  Другой вопрос, что танк такого класса, многократно превосходивший все, что имелось у вероятных противников, имело смысл производить в значительных количествах, несмотря на его стоимость. С этой точкой зрения безоговорочно согласились и маршал танковых войск Катуков, и генерал армии Черняховский, и сам генералиссимус Сталин, когда ИС-7Н привезли на демонстрацию на главный танковый полигон СССР, в Кубинку.
  После испытаний в Кубинке, закончившихся в октябре 1949 года, было принято решение о массовом производстве ИС-7Н. По зрелому размышлению, было решено, что восьми имеющихся в Германии отдельных батальонов тяжелых танков и четырнадцати советских отдельных гвардейских бригад тяжелых танков явно недостаточно, поскольку наибольший эффект даст массированное использование столь совершенных боевых машин. Было начато формирование еще шестнадцати отдельных батальонов в составе Фольксармее и, перевооружение на ИС-7Н шести гвардейских танковых дивизий Советской Армии, становившихся тяжелотанковыми дивизиями прорыва (в РеИ было перевооружение на Т-10/Т-10М некоторых танковых дивизий СА В.Т.).
  Таким образом, было сформировано семейство новых танков - основной машиной для западноевропейского театра стал ИС-1, который было решено переделывать под комбинированную броню; для остальных театров таким танком был выбран Т-55, броневая защита которого также подлежала усилению; основным танком поддержки стал ИС-7Н.
  Но оставалась проблема защиты легкой бронетехники - или, хотя бы бронетранспортеров и боевых машин пехоты панцергренадеров, мотострелков и 'бронегрызов'. Никакое навешивание противокумулятивных экранов не давало удовлетворительной защиты легких машин - в условиях, когда боевые порядки вероятного противника были насыщены противотанковыми средствами, срок жизни бронетехники с противопульной броней на таком поле боя измерялся минутами. Кроме того, оставалась проблема легких противотанковых средств, от РПГ до безоткатных орудий, представлявших собой вполне реальную угрозу для танков, несмотря на дополнительную защиту.
  Советские конструкторы предложили вниманию военного руководства весьма нестандартный вариант, основанный на использовании парка уже устаревших морально Т-54-85, выпущенных во время войны. В общей сложности, в СССР насчитывалось свыше семи тысяч этих надежных и хорошо защищенных танков. Вариант модернизации Т-54-85 в Т-54М был неплох - но, заметно уступал по своим характеристикам Т-55; установка же KwK 47 в оригинальную башню была затруднена из-за значительно больших габаритов и отката нового орудия.
  С учетом всего вышеперечисленного советские конструкторы предложили вариант переделки Т-54-85 в сверхтяжелый гусеничный БТР - предполагалось снять башню с артиллерийским орудием, заменив ее значительно более легкой и низкой башней со спаренными пулеметами КПВТ, поменять расположение моторно-трансмиссионного отделения, развернув его вдоль борта танка, с заменой В-2 на новый Х-образный дизель 'Юмо-Юнкерс', заметно более компактный. Таким образом, внутри танка высвобождалось пространство для десантного отсека, вмещающего шестерых панцергренадеров в полной экипировке.
  Испытания показали многократно большую устойчивость БТР-54 к воздействию противотанковых средств, чем у обычных бронетранспортеров, что было вполне объяснимо - противоснарядная броневая защита линейного танка, дополненная противокумулятивными экранами, была не в пример лучше противопульного бронирования легких машин. После этого на вооружении армий стран Московского договора появился новый класс бронетехники - сверхтяжелый гусеничный бронетранспортер.
  Конечно, на полное переоснащение мотострелков новым бронетранспортером средств не было, очень уж он был дорог - поэтому пришлось ограничиться полным перевооружением мотострелков кадровых дивизий на ключевых направлениях, остальные же получили БТР-54 в первые батальоны каждого мотострелкового полка кадровых дивизий.
  
  
  Шла работа и над легкой бронетехникой. В свое время, Роммеля, тогда еще фельдмаршала Третьего Рейха, до глубины души впечатлила демонстрация на полигоне в Кунерсдорфе захваченной в битве за Днепр, и, отремонтированной грубоватой машины. Справедливости ради надо сказать, что такая же реакция была и у остальных участников этого действа. Кто-то сказал: 'Русские сделали Т-54 среди легкобронированной гусеничной техники - артиллерийский тягач, бронетранспортер, разведывательную машину, транспортер боеприпасов, да все что угодно, господа!'.
  Это было действительно так - легкий тягач МТ-ЛБ был несомненной 'прислугой за все', как говорили немцы, или, 'мастером на все руки', как предпочитали выражаться русские. Легкая БМП для войсковых разведчиков и тягач для дивизионной артиллерии, платформа для самоходных 120-мм миномета и 122-мм гаубицы Д-30, не говоря уже об успехе во многих других амплуа - и, при этом, неизменно надежный, невероятно проходимый, практичный, простой в производстве и обслуживании, с хорошей ремонтопригодностью, МТ-ЛБ мгновенно стал любимцем солдат и офицеров всех армий Советского блока.
  Но, при всех достоинствах МТ-ЛБ, поставить на него мощную пушку можно - а, вот обеспечить ему высокую скорость на плаву уже затруднительно. Тем временем, изучив опыт форсирования рек, полученный в прошедшей войне, офицеры СА и ФА пришли к вполне однозначным выводам. Нет, никто не отрицал достоинств советских бригад 'речной пехоты', наоборот, все признавали их незаменимость - вот только они проявляли себя только в крупных операциях, таких как форсирование Днепра или Одера. Задействовать эти элитные части при формировании мелких и средних рек было бы безумным расточительством - но, тем не менее, этой задачи с линейных частей и соединений никто не снимал.
  Называя вещи своими именами, возможные операции в Западной Европе неизбежно потребовали бы форсирования многочисленных водных преград - причем, танковым и мотострелковым частям и соединениям сплошь и рядом пришлось бы делать это своими силами, причем, как выражаются русские 'с ходу'. Само собой разумеется, делать это надо быстро, не задавая противнику возможности закрепиться, и, с минимальными потерями.
  Для решения этой задачи требовался соответствующий 'инструмент' - после чего было решено готовить один из мотострелковых батальонов в каждой танковой или мотострелковой дивизии в качестве аналога 'речных пехотинцев', или, используя официальную терминологию 'передовой части форсирования'. Этим частям требовалась соответствующая техника, коль скоро в их задачи входило не только форсирование водных преград, но и отбрасывание вражеских заслонов, оборона которых, вполне возможно, опиралась на полевую фортификацию, а, также, оборона захваченных плацдармов от механизированных частей противника.
  Развернутые в СССР еще в 1943 году работы по созданию нового семейства плавающей техники увенчались успехом в 1948 году. Группа конструкторов под руководством герра Шамшурина представила на испытание плавающий танк ПТ-88, вооруженный 88-мм орудием KwK 36 (к сожалению, более мощное орудие установить не удалось, и так пришлось увеличивать длину машины за счет наращивания носовой и кормовой секций, поскольку сначала предполагалось установить 85-мм пушку), унифицированный с ним БТР-50, способный перевозить 24 пехотинцев в полном снаряжении или три тонны груза, и, легкую самоходку поддержки ПСУ-152, вооруженную рассверленной до русского калибра 152-мм орудием 15-sm StuH 43 L/12, или, проще говоря, самоходной версией тяжелого пехотного орудия.
  Имевший в своем составе роту плавающих танков, три роты мотострелков и батарею плавающих самоходок, батальон мог успешно форсировать водные преграды, захватывать и удерживать плацдармы. Наличие же в дивизиях значительного количества МТ-ЛБ и парка переправочных средств, частично созданных на базе того же ПТ-88, позволяло быстро наращивать силы на плацдарме, перебрасывая туда обычные подразделения и части.
  Летние маневры 1949 года показали эффективность этого усовершенствования организационной структуры обычных дивизий. 'Речные батальоны', выдвинутые в авангард, с ходу переправлялись через неприкрытые или слабо защищенные участки - и, действуя по обстановке, либо захватывали плацдармы, либо, атаковали с тыла охрану капитальных мостов, обеспечивая стремительное продвижение танковых соединений.
  С 1944 года шли работы и над созданием бронетранспортеров нового поколения. Бесспорно, полугусеничные БТР были неплохи - но, очень уж сложны в производстве и обслуживании. В качестве ходовой части было выбрано изобретенное австрийскими конструкторами в начале 30-х годов и усовершенствованное инженерами фирмы 'Бюссинг' шасси 8x8. Оно давало отличную проходимость - и, было проще в производстве и обслуживании.
  Работу значительно упростило наличие отработанного конструкторами 'Бюссинг' тяжелого бронеавтомобиля 'Пума' (пожалуй, это был лучший тяжелый бронеавтомобиль Второй Мировой войны В.Т.). Теперь германские инженеры создали на его базе семейство из БТР, ряда вспомогательных машин, принятых на вооружение в 1947 году как БТР-60 - и, работали над созданием легкого самоходного орудия поддержки, вооруженного 120-мм нарезным минометом ('Нону' сделать пока не удастся по экономическим причинам, снаряды к ней будут непозволительно дорогими, так что придется обходиться менее эффективным аналогом французского нарезного миномета 120-мм MO-120-RT-61 В.Т.). Пока что новый БТР не удалось сделать плавающим - но, работы в этом направлении шли, благо на ПТ-88 были отработаны очень надежные и эффективные водометные двигатели, позволявшие плавающей технике с успехом работать на мелководье и в зарослях разнообразной речной флоры.
  Неплохо шли дела и в авиации - намного лучше, чем ожидалось вначале и самим фельдмаршалом, и главами авиационных концернов Германии. То, что русские поначалу сохранили производство современных немецких самолетов, было не слишком удивительно - им были нужны реактивные истребители и ночные истребители ПВО, дальние бомбардировщики и специализированные ударные самолеты флота; словом, все то, чего у них не было.
  В июле 1944 года герр Патоличев пригласил к себе руководителей и владельцев авиационных концернов Германии. По опыту Версаля капитаны германской авиационной промышленности ожидали худшего - но, наместник генералиссимуса Сталина ограничился тем, что вежливо предложил вниманию германских промышленников вариант объединения их фирм в единый гигантский концерн 'Народная авиационная промышленность Германии'. Условия были поставлены предельно жесткие, фактически, русские обеспечивали себе многоуровневый контроль над авиационной промышленностью Германии - во-первых, контрольный пакет акций отходил правительству СССР; во-вторых, блокирующий пакет акций отходил правительству ГДР, что, при наличии 'канцлер-акта', означало лишение немцев даже теоретической возможности блокировать советское решение, ведь немецким промышленникам оставался пакет в размере 24% минус одна акция; в-третьих, применительно к авиационной промышленности в полной мере действовало решение об отчуждении всех немецких патентов в пользу СССР.
  Разумеется, господа промышленники согласились на все условия сразу - по сравнению с соответствующими статьями Версальского договора это было весьма мягким вариантом, не говоря уже о том, что русские спокойно могли отобрать вообще все. Вместо этого герр Сталин предпочел ограничиться переводом германского авиапрома в безусловное подчинение Советского Союза, доведя до логического завершения структуру, существовавшую в имперском министерстве авиации при Геринге; структуру, в отношении подчинения промышленников воле государства даже более жесткую, чем русский наркомат авиационной промышленности. Эта структура безапелляционно распределяла заказы, осуществляла централизованное снабжение материалами, не говоря уже о предельно жестком контроле специализации авиационных фирм (соответствует РеИ В.Т.).
  Конечно, это было сделано в пользу СССР - но, во-первых, было сохранено авиационное производство (немецких промышленников бросало в холодный пот при мысли о возможном перепрофилировании авиационного производства - впрочем, примерно представляя размер возможных расходов на это мероприятие, Эрвин Роммель их хорошо понимал), во-вторых, герр Сталин пунктуально выполнил свои обязательства в этой части, сохранив немалую капиталистическую составляющую внутри настолько важного сектора германской промышленности, как производство летательных аппаратов.
  Главком Фольксармее сумел оценить этот ход Красного Кайзера, как все чаще он про себя называл лидера СССР. Первым слоем выгод, полученных благодаря принятию этого решения, было сохранение образцовых производств и очень сильных конструкторских школ - Сталин был рачительным хозяином, так использование в интересах СССР столь ценной добычи было разумно. Вторым слоем стала конкуренция со стороны немецких конструкторов, жаждавших доказать победителям свою полезность - наверняка она стала сильным стимулом для их советских коллег. Но, был и третий слой, важность которого в полной мере могли оценить только люди, принадлежавшие к узкому кругу знавших если не все, то, очень многое о настоящих обстоятельствах, приведших к капитуляции Третьего Рейха перед СССР - Кайзер Красной Империи снова доказал свою репутацию правителя, не только не совершающего глупых поступков, но и умеющего безукоризненно держать данное им слово! Эрвин Роммель хорошо понимал, какой это капитал в нынешнем мире, где все чаще становилась реальностью недобрая шутка 'Джентльмен всегда хозяин своего слова, он волен его исполнить, волен и забрать обратно в любой момент!' - такая репутация была не меньшей ценностью, чем высокоразвитая промышленность, победоносная армия, или горы золотых слитков в подвалах Государственного Банка - ибо серьезные люди предпочитают иметь дело с тем, чьему слову можно верить, даже если это враг!
  Возвращаясь же к технике, фельдмаршал вспомнил ход событий в последние шесть лет.
  ВВС СА и Фолькслюфтваффе поначалу сделали ставку на Ме-262. Самолет и в самом деле получился весьма удачным, в особенности, после того, как конструкторы дополнили турбореактивные двигатели турбовинтовыми, пусть и не позволявшими развивать такие скорости, но, зато, намного более экономичными и приемистыми. Существенными факторами, позволившими вывести авиацию Красного блока на более современный уровень, стала новая радиоэлектронная аппаратура, револьверные и крупнокалиберные автоматические пушки, и, что немаловажно, рассчитанная на поражение тяжелых бомбардировщиков англосаксов ракета 'Морана', класса 'воздух-воздух' с автоматическим наведением (в РеИ англичане, в 1943-44 годах, довольно успешно работали над чертежами ракеты 'Артемис', хотя и не довели ее до принятия на вооружение; в АИ МВ советские и немецкие конструкторы, использовав в качестве снаряда доработанный ТРС-150, использовали принцип полуактивной ГСН с радиолокационным наведением - и ракета 'Морана' была принята на вооружение в 1947 году В.Т.).
  На практике, в войска шли три основные модификации Ме-262. Истребительные соединения получали турбореактивный истребитель или истребитель-бомбардировщик, вооруженный поначалу модернизированными МК-103 и МГ-151/20, по две пушки; затем, почти одновременно были приняты на вооружение новейшие 30-мм пушки НР-30, классического типа, конструкции герра Нудельмана, и револьверные пушки фирмы 'Маузер' МГ-213С. Конечно, вначале пришлось немало поработать над унификацией боеприпасов - но теперь в распоряжении летчиков имелись две весьма совершенные пушки под один 30-мм выстрел.
  Штурмовая авиация получила в свое распоряжение Ме-262В, с турбовинтовым двигателем. Этот самолет стал основной машиной советской и германской штурмовой авиации, постепенно заменяя в частях проверенные войной, но морально устаревшие Ил-2, Ил-10, ФВ-190 и Ю-87. Ме-262В оказался на редкость удачной машиной - довольно скоростной, с отличной маневренностью и высокой живучестью, мощным вооружением, он стал лучшим в мире штурмовиком.
  В части ПВО пошли самолеты модификации Ме-262Х, представлявшие собой двухместную машину, с турбореактивными двигателями и мощным РЛС советского производства, вооруженную двумя пушками Н-57 конструкции герра Жирных (существовала в РеИ, успешно прошла государственные испытания на истребителе МиГ-9, произведена малой серией в 1947 году; калибр 57-мм В.Т.) и ракетами 'Морана'. Проще говоря, Ме-262Х стал узкоспециализированным охотником на тяжелые бомбардировщики англосаксов - он мог наводиться на обнаруженные самолеты с земли и обнаруживать их самостоятельно, после чего у тихоходных, по сравнению с ним, бомбардировщиков не было особых шансов, поскольку он мог поражать их самонаводящимися ракетами, находясь за пределами эффективной дальности огня оборогительного вооружения. Также он мог с минимальным для себя риском добивать поврежденные вражеские машины огнем своих очень мощных пушек, пусть и имевших очень невысокий, но нынешним меркам, темп стрельбы - для маломаневренных, с невысокой скоростью, поршневых бомбардировщиков хватало и такого темпа, а тяжелые, по авиационным меркам, двухкилограммовые снаряды рвали бы машины англосаксов, поскольку даже такая совершенная машина, как В-29, по прочностным нормам, все-таки, далеко не танк.
  
  
  
   Шарль де Голль раздраженно бросил на стол обзор свежей прессы, поморщившись при этом - для безукоризненно корректного, хладнокровного аристократа это было равнозначно многоэтажной матерной тираде в устах обычного человека. Раздражение президента было оправдано - сотрудники секретариата снова включили в обзор статью месье Фаньера.
   Генерал не испытывал к вышеупомянутому месье ни малейшего уважения как к человеку - патриот Франции, аристократ из старого, хотя и не титулованного рода, он искренне презирал буржуа, начавшего свое продвижение в публицистике благодаря дальнему родству с известным авиатором начала века, погибшим при попытке пролететь между опор Эйфелевой башни (находясь в России, де Голль с удивлением узнал, что гибель летчика Фаньера оставила свой след в русском языке, в виде выражения 'Пролетая, как фанера над Парижем' (соответствует РеИ В.Т.)), и, сделавшего себе некоторое имя благодаря декларируемому им ультра-патриотизму, первоначально выражавшемуся во всемерной поддержке крайне правых головорезов из руководимого полковником де ла Роком движения 'Огненные кресты'.
   Шарль де Голль ни в малейшей степени не одобрял господ коммунистов - но, проводимый полковником де ла Роком, вкупе с его сподвижниками, курс на всемерное подавление левых, включавший в себя даже убийства в уличных драках с коммунистами, де Голль считал прямой дорогой если не к гражданской войне, то к несомненному расколу нации, что никак не могло пойти на пользу Франции, которой де Голль преданно служил.
   После позора Компьена месье Фаньер, еще неделю назад во весь голос кричавший 'о смертной битве с бошами до последнего француза', вот чудо, не только не эмигрировал в Англию, чтобы сражаться за освобождение Франции, но немедленно предложил свои услуги режиму маршала Петэна, начав воспевать 'древнее германо-франкское родство; Европу, объединенную величайшим из немцев, рейхсканцлером Адольфом Гитлером; долг французов доблестно сражаться за Еврорейх против монголо-еврейских большевистских орд, не жалея своей крови и самой жизни'.
   Естественно, после высадки англо-американских союзников месье Фаньер не погиб и не затерялся в безвестности. Пересидев сражения за Францию в какой-то дыре и сумев не попасться 'партизанам последнего дня', весело вешавших нацистских пособников, не утруждая себя юридическими процедурами, непотопляемый публицист заявился в американскую комендатуру - не к небогатым англичанам, и не к склонным вешать подобную публику русским! - где и предложил свои услуги янки. Абсолютно небрезгливые американцы охотно взяли 'убежденного защитника демократии, борца с безбожным коммунизмом' к себе на службу.
   Ну а когда сам де Голль принял сторону США, в его распоряжение был предоставлен многочисленный пул журналистов, в числе которых был и месье Фаньер. Объективный генерал не мог не признать, что 'моральный облик' большинства этих 'тружеников пера' был ни на йоту лучше, чем этого позора на посмертной репутации авиатора Фаньера. Французский аристократ с фламандскими корнями, Шарль де Голль терпеть не мог бошей, по целому ряду причин, в число которых входила и та, что его утонченность была принципиально несовместима с грубостью немцев, в частности, их, деликатно выражаясь, своеобразным юмором - но, иногда его посещала мысль, что эту публику следовало бы отдать в распоряжение полусотни германских старослужащих унтеров, приказав им научить писак страху Божию, не считаясь с потерями среди обучаемых.
   Что же касалось профессиональной репутации месье Фаньера, прямо проистекавшей из многократно демонстрируемого им 'уровня интеллекта', то, при упоминании его 'персоны' на лицах консервативных публицистов, являвшихся убежденными антикоммунистами, неизменно появлялись брезгливые гримасы.
   Сейчас месье блистательно подтверждал свою 'репутацию' - начав статью с дежурных воплей о 'большевистском людоедстве', сменившихся заявлением о 'русско-германском фашизме' (как одно совмещалось с другим, ведомо было только Господу Богу да воспаленному воображению месье!), он продолжил свой опус вовсе уж оригинальным заявлением, гласящим, 'что, во-первых, красные не посмеют нанести ответный ядерный удар по территориям, находящимся под управлением США, поскольку это будет означать начало Третьей Мировой войны; во-вторых, Сталин не посмеет нанести удар по китайским городам, неизбежно приводящий к массовой гибели желтых, поскольку, при заявленной у коммунистов интернациональной идеологии это неизбежно приведет к массовому бунту в большевистской партии, который, почти неизбежно приведет к отстранению Сталина от руководства СССР; в-третьих, если Советский блок осмелится начать войну в Западной Европе, то его ждет неизбежный разгром - да, вначале красные будут продвигаться, большими потерями оплачивая каждый метр захваченной европейской земли, но, затем, по мере того, как лучшая в мире американская авиация, действующая с баз, расположенных в Великобритании, будет громить промышленные центры и транспортные узлы Красного альянса, монголо-германские орды сначала медленнее, а, потом, все быстрее и быстрее начнут отступать под натиском победоносных армий Атлантического альянса. И не следует опасаться атомного оружия красных - на самом деле, это всего лишь блеф Сталина, пытающегося выдать свое бессилие за истинную мощь. Это очень просто доказать - просто разделите территорию Франции, Великобритании, Бельгии на площадь сплошных разрушений, обеспечиваемых американской атомной бомбой (если, конечно, у русских дикарей есть столь совершенное оружие - я в это не верю, но, допустим, мадам и месье!), и Вы получите десятки тысяч атомных бомб, которых у большевиков физически нет и быть не может!'.
   Де Голль, взяв 'Паркер', сделал пометку на статье месье Фаньера 'Месье! У Президента Франции нет и не может быть времени на чтение излияний умственно отсталого субъекта!'. Этого было достаточно - в секретариате сделают правильные выводы.
   После чего Верховный Главнокомандующий Четвертой Республики вернулся к серьезной работе. Существующие расклады не вызывали оптимизма - Шарль де Голль был не только опытным практиком танковой войны, но и серьезным военным теоретиком механизированной войны, получившим мировое признание еще в 30-е годы, после выхода своей книги, так что он мог профессионально оценить реальное соотношение сил.
  Формально все было не столь уж плохо - ГСВГ насчитывала тридцать дивизий сухопутных войск, которые солидно дополняли двадцать дивизий красного Вермахта; для сравнения, сухопутные войска Четвертой Республики насчитывали сорок дивизий, существенным усилением которых были восемь американских дивизий и две дивизии британской Маасской армии, развернутых во Франции. Итого, на французском направлении формально имелось сорок пять кадровых и пять кадрированных, впрочем, уже развернутых до штата, дивизий Советского блока против сорока кадровых и десяти кадрированных дивизий Атлантического альянса, так что о трехкратном превосходстве, по канонам военного искусства необходимом для успешного наступления, речи не было.
   Фактическая картина была совершенно иной - да, в сухопутных войсках Республики насчитывалось сорок дивизий, вот только пятнадцать из них относились к колониальным войскам; три были сформированы на базе Иностранного Легиона, будучи легкими антипартизанскими формированиями, в которых офицерский и часть унтер-офицерского состава были наемниками-легионерами, в основном, эсэсовцами, основой же рядового состава были воинственные горцы-мео, исторически имевшие очень сложные отношения с вьетнамцами; и, лишь двадцать две дивизии были собственно французскими. Но и это еще было не все - из двадцати двух дивизий лишь двенадцать быть развернуты по штатам военного времени, десять были кадрированными.
  Свои 'поправки' в стратегический расклад вносила и дислокация французских соединений - тринадцать колониальных дивизий, три легкие антипартизанские дивизии и кадровая французская дивизия были оперативно скованы в Индокитае. Можно было только радоваться давним противоречиям между жителями северного и южного Вьетнама, в противном случае, и речи бы не было не только об укомплектовании южанами колониальных дивизий, но само удержание страны оказалось бы под большим вопросом. Даже сейчас проблем было в избытке.
  Ставка на использование изобретенной генералом Галлиени стратегии 'умиротворения' Мадагаскара в Индокитае себя далеко не оправдывала - да, на бумаге все выглядело отлично, но реальность вносила свои коррективы. В теории все выглядело неплохо - французы, дополненные частью колониальных сил, контролируют ключевые пункты; колониальные части занимают населенные пункты в охваченной мятежом северной части страны; легкие части, усиленные значительным числом авиационной техники, занимаются собственно антипартизанскими операциями. Охрана конвоев возлагалась на мелкие группы танков, поддержанные мотопехотой - обоснованно считалось, что против мятежников, вооруженных только устаревшим стрелковым оружием, этого хватит.
  Как это ни грустно было признавать, но на волне победной эйфории 1945 года французский генералитет мыслил категориями прошлых колониальных войн. Разведка доложила о разгрузке в Хайфоне шести советских транспортов - и, никто не сомневался, что их груз составляют вовсе не леденцы для детей туземцев, но способность мятежников квалифицированно воспользоваться доставленными из СССР 'подарками' была катастрофически недооценена. Были и донесения о том, что с транспортов сошли несколько десятков человек, тепло встреченных коммунистами - но никто не принял это всерьез.
  Про себя генерал признавал, что план был неплох - вот только рассчитан он был на плохо вооруженного и толком не обученного противника, каковым мятежники были в 1940 году. Тогда, и в самом деле, это были горсточки людей, за редким исключением вообще не имевших военной подготовки, вооруженные украденными, купленными на 'черном рынке', полученными через китайских контрабандистов пистолетами, револьверами, винтовками несчетного количества систем, к которым почти не было боеприпасов. К 1945 году Вьетминь претерпел значительные количественные, но не слишком серьезные качественные изменения. Да, политика японцев в Индокитае привела к взрывному количественному росту коммунистических отрядов, да, к ним ушли многие солдаты и унтер-офицеры французских колониальных войск, получившие недурную военную подготовку, да, к ним попало какое-то количество французского и японского вооружения - но, всерьез говорить об их способности противостоять французской армии все равно не приходилось. В конце концов, даже большая толпа гражданских, кое-как вооруженная, не имеющая военной организации, не говоря уже о владении тактикой малых групп, не может противостоять регулярной армии.
  Начиная с конца сентября 1945 года, пошла информация о тренировочных лагерях, в которых мятежники получали необходимую выучку. В декабре появились первые сообщения о коммунистических отрядах совершенно нового типа - единообразно вооруженных русским и немецким автоматическим стрелковым оружием, пистолетами-пулеметами ППС-43 и пулеметами МГ-42. Да, теперь у Вьетминя имелось значительное количество современных пулеметов, притом, что у них старые 'Гочкиссы' и 'Шоши' раньше были великой редкостью. Да что там пулеметы винтовочного калибра - у мятежников появились зенитные пулеметы ДШК, немецкие горные зенитки калибра 20-мм, немалое количество 81-мм минометов!
  Совершенно изменились организация и тактика Вьетминя. Теперь они подразделялись на местные отряды и ударные части. Первые занимались даже не столько войной, сколько поддержанием коммунистической власти в уже находящейся под их контролем местности, и, принимали на себя первый удар. Ударные части, чем дальше, тем меньше, напоминали прежний сброд - по сути дела, это была приличная легкая пехота, представлявшая собой нечто среднее между европейскими и японскими частями такого типа (тактика, за счет обучения русскими, была вполне европейской, бедность материально-технического обеспечения приближала ее к японцам), натасканная на войну в джунглях, имевшая продуманную организацию и вооружение для этой войны.
  Конечно, поначалу частей такого класса у Вьетминя было мало - основной массой было классическое азиатское 'пушечное мясо', чья тактика не поднималась выше атак 'людскими волнами', а главной ударной силой были 'добровольцы смерти', т.е. саперы-смертники, расчищавшие закрепленными на телах зарядами взрывчатки проходы в обороне французских частей (существовали в РеИ - вообще, в Восточной Азии другое отношение к смерти, чем в Европе, поэтому комплектование таких подразделений, как и японских кесинтай, шло без проблем В.Т.).
  Но, качество отрядов Вьетминя неуклонно повышалось - росло количество ударных частей, повышался уровень подготовки основной массы партизан. Сейчас, в середине 1950 года они уже совсем не были похожи на самих себя пятилетней давности.
  С начала 1946 года война пошла по совсем иному сценарию - ударные части мятежников блокировали гарнизоны колониальных войск, после чего посылали к ним парламентеров, предлагая свободный выход в обмен на сдачу им вооружения и военного имущества. Поначалу французские офицеры либо презрительно отказывались от этого предложения, либо вовсе приказывали расстрелять парламентеров.
  Коммунисты быстро доказали, что к ним следует относиться серьезно - на отказавшиеся сдаться гарнизоны обрушивался массированный огонь 81-мм минометов; в некоторых случаях он дополнялся огнем 120-мм минометов и залпами 82-мм реактивных снарядов русского производства с легких переносных направляющих (почему бы в АИ МВ не появиться предтече 'Града-П'? В.Т.). После артиллерийской подготовки мятежники шли на штурм - причем, их части явно были обучены тактике штурмовых подразделений. В тех случаях, когда от предложения сдаться просто отказывались, коммунисты брали пленных; в случае расстрела парламентеров - нет.
  Естественно, командиры блокированных гарнизонов связывались по радио с вышестоящим командованием; само собой разумеется, им высылали подмогу - механизированные группы быстрого реагирования, состоявшие из танковых, мотопехотных и артиллерийских подразделений. Ввиду специфики рельефа Индокитая тактика таких групп могла быть только линейной - проще говоря, они могли двигаться только по дорогам. Конечно, риск засад учитывался изначально - но, обоснованно считалось, что плохо вооруженные и обученные мятежники ничего не смогут противопоставить бронетанковой технике, пусть и не самой современной по европейским меркам.
  Это оказалось ошибкой - раз за разом группы быстрого реагирования попадали в хорошо подготовленные засады, где танки, бронеавтомобили, грузовики и артиллерийские тягачи уничтожались массированным огнем немецких 'Панцерфаустов', в кузова грузовиков летели выстрелы русских 'Рысей', выпрыгивавшие из машин пехотинцы попадали под перекрестный огонь из автоматического оружия. Огромны были потери офицерского состава - у хошиминовцев нашлись подготовленные снайперы, открывшие настоящую охоту на французских офицеров. Сделать с этим ничего не получалось - в заросшем джунглями Индокитае удобных мест для организации засад было столько, что проверять каждое значило гарантированно опоздать.
  Усиление тревожных групп привело к совершенствованию тактики мятежников - теперь они ставили управляемые минные поля из старых артиллерийских снарядов. Проще говоря, это был старый прием саперов еще Первой Великой войны, модифицированный применительно к потребностям засад во влажных тропиках. На обочине закладывалось 15-20 150-мм или 30-35 105-мм фугасных снарядов, вместе с зарядами, в своего рода небольшие колодцы, с таким расчетом, чтобы они одновременно взорвались в воздухе на высоте 3-4 метров во время проезда колонны, на всем ее протяжении. Разумеется, саперам коммунистов приходилось приложить большие труды, чтобы обеспечить одновременный подрыв - но результат себя полностью оправдывал, практически все пехотинцы и артиллеристы оказывались убиты, ранены или контужены, а, оказавшаяся без пехотного прикрытия бронетехника, зажатая на узкой дороге под перекрестным огнем гранатометчиков, была обречена.
  На этом фоне перестали быть редкостью случаи сдачи блокированных гарнизонов. Коммунисты повели себя на редкость разумно, честно отпуская сдавшихся - и, оказавшиеся перед дилеммой, героически умереть в безнадежном бою, или остаться в живых, сдав оружие, солдаты и сержанты колониальных войск все чаще выбирали второе. Дисциплина в колониальных войсках падала - а, 'закручивание гаек' приводило к тому, что участились случаи дезертирства и перехода на сторону коммунистических мятежников.
  Проводимые антипартизанскими частями карательные операции против деревень в контролируемых красными зонах привели к тому, что у месье Хо Ши Мина не было проблем с новобранцами. Мало этого, коммунисты ответили на это террором против французов в Индокитае, методично вырезая семьи французских плантаторов, чиновников, торговцев, технических специалистов. Фактически, созданная система колониального управления на Севере в значительной степени оказалась парализованной, поскольку приставить надежную охрану ко всем, кому угрожала опасность, было физически невозможно.
  Расчет на то, что пусть и значительные запасы вооружения и боеприпасов, переданные месье Хо Ши Мину русскими, при столь интенсивных боевых действиях быстро истощатся, не оправдались - уже в начале 1946 года французская разведка выявила т.н. 'контрабандный экспресс'. Как выяснилось, переброской оружия и боеприпасов по каналам профессиональных контрабандистов - а этот бизнес в Юго-Восточной Азии имеет более чем тысячелетнюю историю! - занялась корейская мафия кындаль. Оставалось тайной, на каких условиях русские договорились с корейскими криминальными кланами - но факт оставался фактом, поток оружия и боеприпасов из советской сферы влияния буквально хлынул к мятежникам. Спецслужбы здесь были бессильны - криминальные кланы Азии строятся строго на принципах родственных связей и землячества, у чужака нет ни малейшей возможности туда проникнуть. Срочно организованная береговая охрана была малоэффективна - во-первых, проверить тысячи джонок, ежедневно ходящих по морю в этом районе физически невозможно, во-вторых, после первых успехов французских пограничников, джонки с грузов пошли под охраной вооруженных моторных джонок и быстроходных катеров. Дело доходило до того, что катера охранения оказывались вооружены даже не крупнокалиберными пулеметами, а малокалиберными автоматическими пушками. Проблему усложняло всеобъемлющее проникновение криминальных элементов в туземную часть колониальных структур - так что о каждом выходе в море катеров и патрульных кораблей противник узнавал заранее. Конечно, что-то удавалось перехватить - но, судя по тому, насколько уверенно действовали мятежники Вьетминя, вряд ли это была хотя бы десятая часть грузов.
  В этих условиях жестом отчаяния стала идея перебрасывать подкрепления по воздуху, используя в качестве транспорта геликоптеры, а, в качестве 'летающих батарей' пикировщики 'доунтлесс'. Единственно доступные Франции американские геликоптеры 'Белл-47' были совершенно не защищены броней, безоружны, и могли перевозить всего лишь двоих пассажиров. Они сбивались даже огнем ручных пулеметов, не говоря уже об имевшихся у повстанцев крупнокалиберных пулеметах и 20-мм зенитках японского и германского производства; 'слепая' бомбежка джунглей, за редкими исключениями, была пустой тратой авиабомб. Поскольку конечные пункты их прибытия, в случае блокирования партизанами гарнизонов, были очевидны, потери в геликоптерах были просто кошмарными.
  Французские инженеры работали над созданием более тяжелых машин, на которых можно было бы перебрасывать хотя бы 6-8 десантников в полном снаряжении и установить пару пулеметов в дверях, на турелях, чтобы они не были вовсе уж беззащитными мишенями - но их работы были далеки от завершения, не говоря уже о серийном производстве отечественных геликоптеров.
  В целом же, можно было с уверенностью говорить об успешном применении господином генералиссимусом излюбленной англичанами 'стратегии изматывания' - с той существенной разницей, что сейчас не Британская Империя изматывала Россию, снабжая оружием воюющих с ней кавказских горцев или средневековых владык Центральной Азии, а Советский Союз изматывал Францию, Великобританию, Голландию, снабжая взбунтовавшихся в дальневосточных колониях туземцев вооружением. Надо было отдать месье Сталину должное - он блестяще выбрал наиболее эффективную стратегию в нужный момент; сейчас европейские колониальные державы испытывали серьезнейшие финансовые затруднения, в то же время, по политическим и экономическим причинам не имея возможности отказаться от своих владений на Дальнем Востоке. Их же методично истощали финансово, вынуждая вливать чувствительные для них суммы в бездонные 'бочки Данаид', каковыми для них становились войны, соответственно, во Французском Индокитае, Голландской Ост-Индии, Британской Малайе. В то же время, расходы СССР на поддержание этих конфликтов, даже с учетом расходов на оплату услуг контрабандистов, несомненно, значительных, не превышали нескольких процентов от расходов Франции, Голландии и Великобритании на свои колониальные войны.
  Разумеется, не составляло ни малейшего секрета, чего добивается генералиссимус Сталин - для этого достаточно было посмотреть на карту Дальнего Востока и заглянуть в расходные статьи бюджетов соответствующих стран.
  Первой задачей было проникновение Советского Союза в Южный район Тихого океана. Победа коммунистических мятежников в Индокитае позволяла СССР взять под контроль Южно-Китайское море и открывала ему дорогу к контролирующему Малаккский пролив Сингапуру. Победа красных в Малайе делала удержание англичанами Сингапура, мягко говоря, проблематичным. Приход же к власти в Голландской Ост-Индии левых националистов в союзе с коммунистами, в сочетании с победами в Индокитае и Малайе, позволял Советскому Союзу взять под контроль морские пути, по которым осуществлялась большая часть перевозок в тихоокеанском регионе, и, дополнить это контролем 'перекрестка' между Тихим и Индийским океанами. Конечно, в этот проект пришлось бы еще вкладывать немалые капиталы - но, размеры приза окупали любые возможные расходы.
  Со второй задачей также все было очевидно - военные бюджеты основных европейских участников Атлантического альянса, как, впрочем, и любой другой страны, вовсе не были безразмерными. Точнее, наоборот - они были вполне конечными; соответственно, чем больше денег европейские противники Советского блока будут вынуждены вкладывать в колониальные войны на Дальнем Востоке, чем больше их соединений будет оперативно скованы там, тем слабее будет их оборона в Европе. Этот вариант для СССР экономически был намного выгоднее, чем наращивание своей группировки в Западной Европе, при том же результате.
  Возвращаясь же к вопросу дислокации остальных соединений сухопутных войск Четвертой Республики, де Голль был вынужден констатировать тот факт, что было сделано все возможное - но этого было явно недостаточно. Еще две колониальных, одна кадровая дивизия из Метрополии, части Иностранного Легиона, морские пехотинцы были заняты в Алжире, где было неспокойно, и, удерживали ключевые пункты на побережье африканских колоний, чтобы не потерять саму возможность восстановления полноценного контроля Франции над ними.
  Так что во Франции находились всего десять кадровых и десять кадрированных дивизий. Общий же итог выглядел куда как менее оптимистично - двадцать развернутых по штатам военного времени дивизий, французских, американских и британских, да десять кадрированных французских дивизий против пятидесяти советских и германских.
  К сожалению Шарля де Голля, основания для пессимизма не исчерпывались количественной разницей.
  Если взять танковые войска Франции, в которых де Голль служил, к реформированию которых приложил столько усилий в 30-е годы - и сравнить их с вероятным противником, то результат совершенно не радовал душу кадрового офицера. Впрочем, у дорогих союзников дела обстояли не намного лучше - выигрывая у французов в качестве техники, они проигрывали в других, не менее важных компонентах.
  Формально все обстояло не столь уж и плохо - против пяти французских, двух американских и одной британской танковых дивизий Красный блок имел шесть советских танковых дивизий, входивших в состав ГСВГ, и шесть германских, наличествовавших в кадрах Фольксармее. Вот только говорить о сопоставимом уровне вероятных противников в тактике, организации, боевом слаживании частей и соединений, квалификации командования всех уровней можно было лишь жестоко издеваясь над танкистами западных армий.
  Если русские и немцы довели до совершенства русскую тактику заключительного периода прошлой войны, то у союзников дела обстояли не в пример хуже. Англичане сейчас находились 'в дороге', постепенно отказываясь от тактики 1939 года, которую они с неизменно плохим для себя результатом пытались использовать еще в 1944 году (соответствует РеИ В.Т.), пытаясь внедрить подобие немецкой тактики образца 1943-1944 годов - тот факт, что эта тактика не слишком помогала немцам против русских танковых клиньев, британским генералитетом как-то не принималось во внимание. Американцы пытались совместить свой подход времен сражений в Европе, заключавшийся в том, что американская артиллерия заваливала первую и вторую линии немецкой обороны неимоверным количеством снарядов, а авиация разносила в щепки все остальное - собственно, именно поэтому поля сражений на Западе не были украшены сотнями и тысячами горящих 'Шерманов', в противном случае, не слишком хорошо бронированные танки стали бы легкой добычей немецких ПТО - с немецким подходом, заключавшимся в выбивании советских танков из засад и ударами по флангам; пока у них получалось не особенно удачно даже на учениях. Лучше всего обстояли дела у французов, пытавшихся создать аналог советской тактики - но, де Голль отдавал себе отчет в том, насколько французские достижения скромнее советских.
  Сходная картина была и с организацией. Если западные танковые дивизии, по сути дела, повторяли организацию последнего года войны в Европе, с небольшими изменениями - то русские и немцы пошли на качественную реформу, позволившую не просто учесть уроки Второй мировой, но создать соединения, способные эффективно действовать даже в очень неблагоприятных условиях. Что же касалось организации высших соединений танковых войск, то положение с ними в армиях США, Великобритании и Франции можно было охарактеризовать двумя словами - они отсутствовали. Вообще. Совсем. Причина была проста - если для русских и немцев основными инструментами маневренной войны были, соответственно, танковая армия и танковый корпус, то англосаксы, влюбленные в доктрину Дуэ, искренне считали, что авиация расчистит дорогу танкам, поэтому и не считали нужным создавать высшие соединения танковых войск. Нет, во время войны у англосаксов были корпуса, сформированные из танковых или почти целиком из танковых дивизий - вот только механическое объединение танковых дивизий еще не является танковым корпусом! Дополнительным барьером на пути создания действительно эффективных танковых войск было искреннее убеждение английских генералов в том, что танковые войска - это много хороших танков; и, американских генералов - в том, что судьбу войны в первую очередь решает авиация! Инерция мышления является страшной, без малейшей иронии, вещью - в этом Шарль де Голль имел массу возможностей убедиться на протяжении своей жизни. Пытаться убедить коллег в том, что русские и немцы добились таких успехов в сухопутной войне именно потому, что они пошли по пути создания сбалансированных танковых войск, было бесполезно! Так что оставалось лишь принять как данность следующий факт - в то время, когда на территории Франции, которая со дня на день могла стать главным полем боя в континентальной части Западной Европы находились восемь танковых дивизий Атлантического альянса, на территории Германии изготовились к наступлению четыре танковые, простите, механизированные армии, в составе которых насчитывалось двенадцать танковых дивизий! Проще говоря, четыре сжатых кулака против восьми растопыренных пальцев!
  Теоретические упражнения штабистов Альянса о возможности флангового удара по наступающим соединениям Красного блока с территории Бельгии генерала не убеждали - де Голль, во-первых, слишком хорошо понимал то, что механическое соединение танковых частей и соединений отнюдь не является танковой армией, во-вторых, он помнил урок танковой войны, преподанный немцами французам и англичанам летом 1940 года - этот урок заключался в том, что немецкие танковые дивизии, представлявшие собой сбалансированные соединения разных родов войск, легко громили танковые батальоны французов и бригады англичан. Это происходило тогда, когда союзники имели численное превосходство, как под Аррасом - и, при том, что значительную часть немецких танков составляли безнадежно уступавшие современным французским машинам Т-I и T-II. Что сделает любая из русских или германских механизированных армий во встречном сражении с двумя американскими и двумя английскими танковыми дивизиями, независимо от того, будет ли их формальное объединение называться корпусом или армией, Шарлю де Голлю даже думать не хотелось.
  В ту же 'копилку' ложилось боевое слаживание частей и соединений. У англичан были неплохо слажены части, до бригад включительно - с дивизиями дело обстояло заметно хуже. У янки были отлично слаженные подразделения, до роты включительно, с батальонами уже было хуже, с бригадами и дивизиями дело обстояло совсем плохо. Лучше всего с боевым слаживанием танковых соединений дело обстояло в сухопутных войсках Четвертой Республики - генерал, как и его ближайшие соратники, успев хотя бы краешком глаза увидеть боевое слаживание советских танковых соединений, старательно пытались добиться хотя бы сопоставимых результатов. Другой вопрос, что сравнивать отлично слаженные механизированные армии Советского Союза и Германии даже с французскими танковыми дивизиями было трудно - разрыв оставался не количественным, а качественным.
  Что же касается командования танковых соединений, то, сугубо по человечески, Шарлю де Голлю вспоминалась крылатая фраза Наполеона 'Стадо баранов, которым командует лев, сильнее прайда львов, которым командует баран!'; выводы из этого следовали малоприятные, но Верховный Главнокомандующий выполнял свой долг. Генерал Леклерк, командующий танковыми войсками Франции, был неплохим генералом - но весь его опыт сводился к боям с осколками Панцерваффе, выделенным для Западного фронта в конце 1943 - начале 1944 года; боям, проходившим при многократном численном превосходстве союзников, идеальном материально-техническом обеспечении и абсолютном господстве англо-американской авиации. Примерно такой же опыт, разве что более продолжительный по времени, поскольку включал в себя бои в Тунисе, был и у американских генералов - опыт стычек с немецкими танковыми подразделениями уровня взвод-рота, в редких случаях - с батальонами. Английские генералы имели намного более обширный опыт - но ни малейших иллюзий относительно 'талантов' достойных продолжателей дела лучшего из британских полководцев Второй Мировой войны, фельдмаршала сэра Бернарда Монтгомери, прославившегося успешной обороной против втрое уступавшего ему в силах Эрвина Роммеля при Эль-Аламейне (это не ошибка и не описка - все соответствует РеИ; и, да, остальные британские генералы были еще хуже В.Т.) у генерала де Голля не было.
  Что же касается противников, то профессионалу достаточно было простого перечисления - командующий Панцерваффе, он же командующий 1-й механизированной армией Фольксармее генерал-оберст Гудериан; командующий 2-й механизированной армией Фольксармее генерал-оберст Гот; командующий танковыми войсками ГСВГ, он же командующий 1-й механизированной армией маршал танковых войск Катуков; командующий 3-й механизированной армией маршал танковых войск Рыбалко. Двое последних были менее известны на Западе, чем первая парочка - но де Голль точно знал, что они ни в чем не уступят коллегам. Впрочем, командиры этой четверки тоже не нуждались в долгих представлениях - фельдмаршал Роммель был известен всем; что же касалось ГСВГ, то ей командовал генерал армии Черняховский, заслуживший у немцев еще во время войны прозвище 'шахматист' (соответствует РеИ В.Т.). Мало этого, позавчера разведчики срочно доложили о прибытии генерал-лейтенанта Константинова. То ли советская контрразведка допустила грубую ошибку, то ли русские решили действовать по методике своего прославленного полководца древности, князя Святослава, имевшего обыкновение перед тем, как начать войну, посылать врагу сообщение 'Хочу на Вы идти!', и, поэтому позволили французским агентам увидеть своего полководца - в общем, это был маршал Рокоссовский.
  После этого в штабах Атлантического альянса случился приступ тяжелейшей депрессии - на что был способен гений тактики Роммель, на личном опыте знали все; операции талантливейших полководцев и стратегов Божьей милостью Рокоссовского и Черняховского западные штабисты и строевики тщательно разбирали последние шесть лет; так что иллюзий ни у кого не было.
  Строго говоря, всего вышеперечисленного было бы достаточно для победы Советского блока, даже если бы на вооружении его танковых войск оставались морально устаревшие Т-44 и 'Пантеры'.
  Так обстояли дела на восточном стратегическом направлении - но, была еще беспокоившая генерала слабость обороны на юге. Большая часть генштабистов пренебрежительно относилась к итальянской армии, на что имела полное право - в 1940 году горсточка французских солдат в Альпах, в условиях уже состоявшегося разгрома Франции, сумела нанести поражение нескольким итальянским дивизиям и отбросить их к границе (соответствует РеИ В.Т.).
  Де Голль не разделял общего мнения - генерал своими глазами видел
  советских солдат из Средней Азии, хорошо воевавших против немцев. И, будучи кадровым офицером, представлял, какой труд и какие достижения в обучении личного состава за этим стоят - вывести людей, имевших, в лучшем случае, начальное образование европейского образца и близкую к нулю техническую грамотность, еще вчера живших в азиатской дикости, т.е., соответствовавших кадрам европейских колониальных войск, на уровень, позволявший почти на равных воевать с лучшей армией Европы. Рассказать об этом европейским офицерам - пока не увидят своими глазами, не поверят в возможность такого чуда.
  Да что там жившие в советской Средней Азии узбеки и таджики! Шарль де Голль своими глазами видел итальянцев, которые за несколько месяцев обучения у русских вышли на уровень, позволявший неплохо воевать с немцами! Да, господа офицеры, Вы не ослышались - обученные советскими инструкторами гарибальдийцы вполне достойно проявили себя в боях с Вермахтом!
  Исходя из этого, генерал был склонен всерьез относиться не только к трем дивизиям Советской Армии, дислоцированным в Италии, но и к восьми кадровым дивизиям сухопутных войск Народной Армии Италии, личный состав которых усердно школили русские. Конечно, горные перевалы Альп были не самым удобным местом для развертывания наступления, в особенности, для нежно любимого русскими ударного танкового кулака; бесспорно, две французские горнострелковые бригады, прикрывавшие это направление были хорошо подготовлены и оснащены - вот только недооценивать четыре бригады итальянских 'альпини' (альпийские стрелки - элитный, по итальянским меркам, вид ВС В.Т.), обученных советскими и германскими специалистами и оснащенных современным оружием, де Голль не считал возможным.
  К перспективе русско-итальянского десанта на Лазурный берег отношение было столь же спокойным - на Тулон базировались главные силы американского 6-го флота, имевшего в своем составе два линкора, два тяжелых и два легких авианосца, четыре крейсера и шестнадцать эсминцев; ее дополняли французские ВМС. По сравнению с этой мощью итальянский флот выглядел просто жалко, особенно если вспомнить его 'достижения' во время обоих мировых войн. Конечно, имелась советская авиация и подводные лодки, базировавшиеся на итальянские порты - но американские адмиралы не считали две дивизии и два отдельных полка советской морской авиации чем-то, серьезно меняющим общий баланс сил.
  Генерал был классическим сухопутчиком - и не считал возможным для себя претендовать на глубокие познания в морской войне. Вот только он хорошо помнил и прискорбную участь Средиземноморского флота Еврорейха, имевшего неосторожность бросить вызов многократно более слабой эскадре советских надводных кораблей - с последующей высадкой советского десанта на юге Франции; и, избиение Императорского Флота базовой авиацией русского ТОФ - после чего русские, вообще не имевшие на Тихом океане надводных кораблей классом выше легкого крейсера, успешно высаживали десанты везде, где им было нужно.
  На средиземноморском ТВД соотношение сил для противников СССР было куда как хуже, чем для Японии на севере Тихого океана. Как-никак, но Народный Флот Италии имел в своем составе два линкора, модернизированные после войны 'Рому' и 'Имперо', полдюжины крейсеров ПВО, шестьдесят модернизированных эсминцев и миноносцев, три дивизии базовой авиации, имевших на вооружении немецкие самолеты. Да, не подлежало сомнению, что они заметно уступали новейшим советским и американским самолетам - но, добить поврежденные первым ударом русских корабли они могли, с этим французские морские офицеры были согласны.
  Да и вообще, условия для наступательных операций изначально были для СССР и его сателлитов намного благоприятнее, чем на Тихоокеанском ТВД в 1945 году - тут и расстояния были намного меньше, имелась не самая слабая промышленная и судостроительная база северной Италии, наличествовала разветвленная сеть военно-морских баз и аэродромов, лучше было со снабжением.
  В общем, исключать вероятность разгрома 6-го флота, Средиземноморского флота Великобритании и ВМС Франции определенно не стоило. Высадка же советско-итальянского десанта на Юге Франции пусть и не приводила к немедленной катастрофе, но и ничего хорошего не сулила, поскольку потеря южных департаментов, с их сельскохозяйственными угодьями, развитой промышленностью и энергетикой, резко ускоряла наступление краха Франции в целом. Защитить Юг было нечем - там просто не было армейских группировок, способных противостоять агрессору, высадившему значительные силы на Лазурном берегу. Роты ОРБ не стоило даже принимать в расчет, на развертывание резервных формирований требовалось время, которого явно не будет - да и надежность южан, среди которых было немало сочувствующих коммунистам, после пребывания в советской зоне оккупации, была под большим сомнением. Слишком уж разительна была разница между поведением русских на оккупированной территории Франции и, пришедших им на смену англичан и американцев.
  Строго говоря, единственной надеждой на удержание южных департаментов было то, что Красный блок предпочтет нанести первый удар по Мальте и Гибралтару, чтобы как можно скорее захватить господство над Средиземным морем. Возможности для этого были - вряд ли Франко откажется разрешить высадку войсковой группировки стран Организации Московского Договора, предназначенной для захвата Гибралтара с суши; ну а после падения Мальты и Гибралтара высадка и снабжение значительных сил противника в Северной Африке, с их последующим наступлением к Суэцкому каналу представлялось сугубо технической задачей.
  Вообще, стратегическое развертывание сухопутных войск Атлантического альянса в Европе, по мнению генерала, было ниже всякой критики. Две британские дивизии находились в Норвегии, вместе с четырьмя норвежскими дивизиями обеспечивая оборону оставшегося огрызка страны. Три американские, английская, две датские дивизии обеспечивали сухопутную оборону 'непотопляемого авианосца Альянса на Севере Европы'. В Бельгии дислоцировались пять бельгийских, четыре британских и одна американская дивизии. На Голландию приходилось шесть голландских, три британских и одна американская дивизии. И, наконец, в Великобритании были развернуты три английских и американская дивизии.
  Конечно, президент де Голль понимал, что столь спорное с военной точки зрения развертывание объясняется политическими и экономическими причинами. Шла борьба между США и Великобританией за влияние на европейские страны - и размещение войск было одним из аргументов в этой борьбе. Вот только для боевого генерала де Голля было очевидно, что подобное равномерное 'размазывание' кадровых дивизий по всем континентальным странам Альянса в случае войны с Красным блоком неизбежно приведет к их быстрому уничтожению поодиночке ударными группировками русско-германских войск. К сожалению, де Голль не имел ни малейшей возможности заставить прислушаться к себе политиков ни в Вашингтоне, ни в Лондоне.
  Но даже текущее соотношение сил, которое условно можно было назвать соотношением 'в статике', было далеко не худшим из возможного - в динамике все обстояло намного хуже. Для начала никто не препятствовал Советскому Союзу перебросить кадровые дивизии из европейской части метрополии - десятки первоклассных дивизий. Имелись также полтора десятка кадровых дивизий чешской и польской армий - конечно, они были второсортными, их боевые возможности по сравнению с русскими и немецкими союзниками были в разы меньше, но удерживать второстепенные участки фронта и нести оккупационную службу 'младшие братья' вполне могли, тем самым, высвобождая элитные соединения для нанесения главных ударов. Собственно, стратегический резерв Атлантического альянса, представленный кадровыми дивизиями, которые можно будет быстро перебросить во Францию, исчерпывался четырьмя дивизиями, дислоцированными в Великобритании, тремя английскими и одной американской. В штабе Атлантического альянса, правда, допускали возможность переброски во Францию части сил из Бельгии и Голландии, но де Голль относился к этим упражнениям штабных теоретиков с нескрываемым скепсисом, считая, что если девять английских и американских кадровых дивизий - допустим, их удастся свести в единый кулак! - смогут на несколько суток связать одну из русских или германских танковых армий, то это будет превосходный результат. Бельгийцев и голландцев генерал вообще в серьезных расчетах не учитывал - качество их соединений, оснащенных устаревшей техникой и не слишком хорошо подготовленным личным составом позволяло кое-как обороняться против равного количества кадрированных немецких или советских дивизий - но, не более того. Можно было рассчитывать на то, что они смогут некоторое время удерживать оборону на подготовленных позициях - но во встречном сражении ничего хорошего их не ждало. При таком раскладе - о какой переброске сил во Францию вообще может идти речь?
  То, что события могут принять очень неприятный оборот, было понятно всему руководству Атлантического альянса, так что надо было искать какой-то выход. Таковой выход предложили янки - во Франции складировалось морально устаревшее вооружение и оснащение американских войск, воевавших на Западном фронте в 1943-1944 годах. Всего было складировано вооружения, техники, различных видов материально-технического обеспечения на пятьдесят дивизий сухопутных войск, в том числе, на десять танковых дивизий. За хранение всего этого военного имущества отвечала французская армия - янки 'великодушно' предложили считать понесенные при этом французами расходы вкладом Четвертой Республики в бюджет Атлантического альянса. Сама идея выглядела следующим образом - после начала войны США проводят мобилизацию, после чего призванные из запаса резервисты прибывают во Францию, где их ждут расконсервированные французами техника и вооружение, быстренько вооружаются и браво вступают в бой с войсками Красного блока.
   Лично де Голль, как, впрочем, и подавляющее большинство французского офицерского корпуса в реальность этого плана не верил ни на сантим. Минимум месяц на то, чтобы отмобилизовать и собрать для переброски во Францию около миллиона человек, необходимых для укомплектования этих пятидесяти дивизий с частями усиления. Минимум месяц на переброску резервистов через Атлантику. После чего только начнется процесс формирования и боевого слаживания из этих, вчера еще гражданских людей, успевших основательно забыть свои военные специальности, подразделений, частей и соединений. Если на мгновение поверить, что американцы действительно собирались выполнять этот план, то эти дивизии смогут вступить в бой через полгода после начала войны. Не подлежало сомнению, что американским штабистам были известны урок, полученный Францией летом 1940 года - так что можно было смело заключать пари на дюжину коньяка столетней выдержки против бутылки 'Кока-колы', что реальный план американцев на использование этого старья был совершенно иным: после начала войны президент США подпишет прошение командующего сухопутными войсками Атлантического альянса в Европе, разумеется, американца, утвержденное председателем Комитета начальников штабов, о 'передаче военного имущества армии США (список прилагается, на эти пятьдесят дивизий) доблестным французским союзникам, для вооружения и оснащения их, развертываемых по мобилизации, соединений'. Вне всякого сомнения, президент США немедленно утвердит это предложение.
   Зачем это было нужно американцам, было очевидно любому здравомыслящему человеку - их высшее руководство, реалистично оценивая свои шансы в сухопутной войне с Советским блоком, совершенно не собиралось бросать свои войска в мясорубку сражений с признанными всем миром экспертами в маневренной войне, каковыми были русские и немцы. Генерал ничуть не сомневался в том, что суть основного плана войны с Красным блоком, составленных в Пентагоне, такова: континентальная часть Западной Европы является стратегическим предпольем, оборона которого должна измотать и обескровить противника ценой гибели 'пушечного мяса', которым являются французы, бельгийцы, голландцы, датчане, норвежцы. Это было неизменным правилом англосаксов, свято ими соблюдаемым - большую часть 'счета мясника' должны оплачивать союзники! Тем временем, американские резервисты действительно прибывают в Европу - но не во Францию, а в Великобританию, укрепляя оборону 'непотопляемого авианосца' и, одновременно, стратегического плацдарма США в Европе. Туда же отводятся уцелевшие в сражении за континентальную часть Западной Европы войска альянса - можно было не сомневаться в том, что на этот раз есть тщательно спланированная серия операций 'Динамо', в которой предусмотрены все мыслимые ситуации.
   После этого с британских авиабаз начинается стратегическое бомбардировочное наступление на промышленные центры и транспортные узлы Советского блока, предусматривающая не только массированные бомбардировки обычными бомбами, но и применение атомного оружия. Разумеется, русские и немцы не останутся в долгу - так что английским городам, промышленным предприятиям и портам, от их щедрот перепадет немало.
   Генерал, по праву рождения принадлежавший к элите Франции, и, с самого детства вращавшийся в кругу тех, кто имел реальную власть в стране, не понаслышке знал настоящие причины подавляющего большинства войн. Точнее, эти причины можно было сформулировать одним словом - деньги! Именно они, как правило, играли ключевую роль в начале войн и их окончании - проще говоря, войны начинали тогда, когда это сулило весомые прибыли, и, заканчивали тогда, когда либо добивались поставленных целей, либо, когда становилась очевидной экономическая бесперспективность начатой войны. Именно таким было общее правило. Конечно, из него были и исключения, самым наглядным из которых стала Первая Мировая война - в нее вступили, катастрофически недооценив размеры расходов, которых она потребовала, и, что не менее важно, не сумев закончить ее вовремя, когда она еще не стала абсолютным разорением для подавляющего большинства ее участников.
   Как это ни парадоксально, но нынешнее положение дел напоминало де Голлю расклады 20-х - 30-х годов, когда Версальско-Вашингтонской системой были недовольны влиятельные страны, неожиданно для себя оказавшиеся изгоями мировой политики и экономики - а победители, и, формальные бенефициары были слишком слабы, чтобы удержать эту систему силой. Нынешняя ситуация, разумеется, не была точной копией той - но несомненное сходство присутствовало. Тогда в числе победителей присутствовали Великобритания и Франция, несомненно, одержавшие военную победу, закрепленную политически - но, понесшие невосполнимые экономические потери, и надломленные психологически. Сейчас же в весьма пикантном положении пребывали Соединенные Штаты - их положение как одной из держав-победительниц не подлежало сомнению в военном и политическом отношении, с экономикой все обстояло не столь однозначно. Все дело было в том, что экономическими целями США во Второй Мировой войне было обеспечение долгосрочной загрузки своей экономики, или, говоря проще, подтверждение своего экономического доминирования в мире военно-политическими средствами, дополненное утверждением доллара в качестве единственной мировой валюты. Америка была вынуждена играть в расчете на достижение максимального результата, поскольку слишком велик был разрыв между имевшимися производственными мощностями и емкостью доступных ей рынков, слишком велико было имевшееся уже к концу 20-х годов превышение предложения над имевшимся спросом.
  Из этого проистекало все остальное - США пошли на беспрецедентное увеличение государственного долга, рискуя гиперинфляцией и развалом своей финансовой системы. И, риск был оправдан - стратегические конкуренты Америки увлеченно громили друг друга, аннигилируя свои экономические потенциалы.
  Строго говоря, в 1942-1943 году США были всего в одном шаге от достижения поставленной цели - Британская Империя разваливалась под ударами стран 'Оси' и непосильным для нее бременем военных расходов; объединенная Гитлером континентальная Европа попыталась проглотить намного больше, чем могла переварить - и балансировала на грани катастрофы; о Японии даже не приходилось говорить всерьез - не с ее экономикой можно было бросать вызов Америке; Советский Союз, истекая кровью, изматывал Германию, объективно действуя в интересах США.
  Дальше началось то, что не укладывалось ни в какие закономерности - Шарль де Голль слишком хорошо знал законы большой стратегии, чтобы сомневаться в том, что именно военная мощь является производной от экономики, а не наоборот. Тем не менее, в разы уступающий в экономическом потенциале Еврорейху СССР начал громить его, выигрывая априори проигранную на уровне большой стратегии войну на уровнях военной стратегии, оперативного искусства, тактики и техники. Это было дико - но это было именно так. Затем началось вовсе невозможное - ранее не замеченные в особом владении искусством большой стратегии русские начали методично обыгрывать признанных мастеров 'выигрывать мир', англосаксов. Впору было проводить аналогии с бессмертным романом месье Дюма - провинциал, которого никто не принимал всерьез, начал побеждать признанных мастеров, причем делал это так, что с ним были вынуждены договариваться сильные мира сего.
  Разумеется, генерал делал все, зависящее от него, чтобы докопаться до причин происходящего - и, результаты трудно было назвать приемлемыми. Дело было не только в экономике, политике, военном деле - добрый католик де Голль не мог отделаться от подозрений, что кое-кто, деликатно говоря, заигрался в игры, в которые здравомыслящему человеку, независимо от принадлежности к любому течению христианства, вообще не следовало играть. Ответом на это стало вступление в игру силы, которую византийские мистики называли Удерживающим.
  Частным случаем всего этого, если использовать математическую терминологию, была ситуация в прекрасной Франции.
  Шарль де Голль, по праву крови, по праву принадлежности к потомственной дворянской элите Франции, хорошо знал ту часть французской, да и европейской истории, которую не преподают в школах. В кратком изложении, дело обстояло так - с момента некоторой стабилизации Европы после краха Западной Римской Империи, века этак с IX-X, возник вопрос контроля европейского рынка кредитов. За доминирование на нем боролись две силы - Ватикан и еврейские финансисты, которых иногда условно называли 'Деньгами Сиона' или 'Казной Сиона'. Конечно, речь не шла о разграничении строго по религиозной или этнической принадлежности - скорее, речь шла о борьбе тех, кто считал, что финансы должны быть подчинены государству, и, тех, кто считал финансы первичными. На практике это выражалось в том, что с XV века семья сефардов Реконати верно служила Ватикану, заслужив его доверие настолько, что стала особо приближенными банкирами Святого Престола; а, ряд банкирских семей Венеции и Ломбардии, итальянцев по крови и католиков по вероисповедованию, вошли в клуб 'Денег Сиона'.
  Шли годы и века - и в значительной степени изменился и состав этих элит, и их идеологическое обеспечение. Все в большей степени проявлялось размежевание по признаку отношения к деньгам, и все меньше сказывались национальные и религиозные признаки - те, кто считал нужным хоть как-то ограничить власть денег, становились на сторону католических консерваторов, те, кто считал власть денег основой основ, примыкали к либеральной буржуазии. Водоразделом этого противостояния стали события конца XVIII века, когда окрепшая буржуазная элита сумела свергнуть ослабевших Бурбонов, опиравшихся на поддержку консервативного дворянства.
  Вот только победа либеральной буржуазии не стала окончательной и бесповоротной. Причин тому было несколько: во-первых, французское дворянство не смирилось с поражением, продолжив борьбу в эмиграции; во-вторых, ключевым фактором стала помощь иностранных монархий - никто не хотел увидеть 'революционную бритву' на площадях Вены, Берлина, Санкт-Петербурга; в-третьих, французская буржуазия так и не смогла сформировать полноценную элиту мирового класса - она доминировала в сфере финансов, занимала очень сильные позиции в промышленности, но в армии и флоте безоговорочно доминировали представители старой элиты, вдобавок сохранявшие достаточно сильные позиции и в экономике.
  Проще говоря, элита Франции была расколота - одни мечтали о реванше, вторые смертельно его опасались.
  Вот только решительного преимущества не было ни у одной из сторон - за весь период с реставрации Бурбонов до начала ХХ века сохранялось шаткое равновесие сил.
  Ситуацию попытался изменить известный писатель и публицист Шарль Моррас, в 1899 году занявшийся созданием единой мощной монархической организации 'Аксьон франсэз' (соответствует РеИ В.Т.). К 1905 году организационный период был успешно завершен - 'Французское действие' стало мощной политической организацией, опиравшейся на поддержку влиятельных аристократических кругов, имевших сильные позиции в армии, государственном аппарате и деловых кругах.
  Разумеется, противники монархистов тоже не сидели, сложа руки, делая все от них зависящее для укрепления своих позиций. Поскольку все их попытки усилить свои позиции в армии пресекались с крайним ожесточением; впрочем, даже не так - пресекалась любая попытка человека, не принадлежащего к кругу монархистов сделать карьеру в элите армии, свидетельством чего в какой-то степени могло служить 'дело Дрейфуса' (А. Дрейфус, еврей, выходец из состоятельной буржуазной семьи, благодаря своим способностям ставший офицером Генерального Штаба. Он был ошибочно обвинен в передаче секретной информации Германии. Обвинение целиком основывалось на результатах почерковедческой экспертизы, проведенной Бертильоном. Обычно при описании этого дела упор делают на бытовавший во Франции антисемитизм - действительно, антисемитизм в Третьей Республике 'цвел буйным цветом', а армия, и, в особенности, Генштаб, были поражены этим предрассудком еще в большей степени, чем основная масса народа - но, в данном случае, к несчастью Дрейфуса, ключевую роль сыграли два фактора: во-первых, военное руководство вначале было твердо уверено в его виновности, для чего у него были все основания, поскольку авторитет Бертильона, криминалиста номер один в мире, был непререкаем; во-вторых, он был чужаком для аристократической, католической военной элиты Франции - чужаком, благодаря своим способностям, претендовавшим на ее 'угодья'. Когда же появились доказательства его невиновности, остановить военно-судебный механизм было уже невозможно. Дрейфус просто попал в жернова этой 'мельницы' - на этом этапе его национальность и вероисповедование уже никакой роли не играли, машина его просто перемалывала. В.Т.).
  Пока же шла эта борьба в элите, Франция прошла сквозь огонь первой Великой войны.
  Шарль де Голль отдавал себе отчет в том, что массовый коммунизм, коммунизм не узкого круга левых интеллектуалов, но - рабочих кварталов, родился из ненависти солдат, брошенных в мясорубку Первой Мировой войны. Те, кто выжил в 'Верденской мясорубке' и 'бойне Нивеля', уже ничего не боялись на этом свете - а контраст между полуголодным существованием их семей и вызывающей роскошью буржуазии стал нетерпим.
  Таким образом, противостояние старой аристократии и новой буржуазии дополнилось еще противодействием радикальным левым. Ключевым вопросом старого противостояния был вопрос контроля финансов - те, кто контролировал большие финансовые потоки, тот и получал преимущество. В экономике, тяготеющей к замкнутости - а именно такой была французская экономика - экономике, где все было давно поделено, ограничение противостояния только бизнесом закономерно приводило стороны к аналогу 'позиционного тупика' Первой Мировой войны, поскольку ни одна из группировок элиты не могла получить заметного превосходства. Дополнительным фактором, предельно осложняющим действия противников, было военное истощение экономики страны, ставшее результатом первой Великой войны.
  Собственно, в этих условиях оставался лишь один крупный источник денег, по своим размерам превосходивший возможности крупнейших банков - это была государственная казна. Конечно, представители французских элит и ранее занимали ключевые государственные должности - но, к началу 30-х годов произошло полное сращивание государства и частного бизнеса, выразившееся в занятии представителями двухсот семейств (ходовое выражение того времени, обозначавшее элиту Франции В.Т.) всех ключевых должностей в стране (соответствует РеИ В.Т.).
  Разумеется, контроль за финансовыми потоками крупнейшего экономического агента страны, каковым к тому времени было французское государство, весьма способствовал выживанию деловых предприятий обеих группировок элиты - вот только это не помогло разрешить ни один из существующих кризисов. Все так же сохранялось равновесие сил между враждующими группировками элиты; с трудом удавалось удерживать под контролем растущее влияние левых.
  И все это происходило на фоне неразрешенной проблемы с готовящейся к реваншу Германии. Мало кто в элите Франции не разделял мнения маршала Фоша, охарактеризовавшего Версальский мир следующим образом: 'Это не мир - это перемирие на двадцать лет!'. Вот только путей решения существующих проблем - а решать их следовало в комплексе - даже намека на единодушие среди двухсот семейств не было.
  Новые семейства склонялись к следованию прежним курсом, с некоторыми коррективами - во внешней политике следовать в фарватере британской политики, во внутренней - сохранять устройство Третьей республики, с некоторыми уступками рабочему движению. В сфере же национальной обороны они считали достаточным продолжение 'курса, проложенного в 1918 году' - собственно, ничего удивительного в этом не было, очень уж далеки они были от знания армейской специфики.
  Совершенно иного мнения придерживалась старая аристократия - потомственные военные помнили, как тонка была ниточка, не перерезанная немцами в августе 1914 года лишь благодаря самоубийственному наступлению русских в Восточной Пруссии; помнили они и обсуждение в парламенте, предшествовавшее 'Бойне Нивеля' - именно поэтому наступление, единственный шанс которого на успех заключался во внезапности, обеспечиваемой лишь соблюдением строжайшей секретности, стало тем, чем стало (соответствует РеИ - план операции действительно обсуждался в парламенте В.Т.).
  Сейчас же ситуация существенно отличалась от тех времен - а ведь тогда Третья республика сумела выстоять лишь благодаря помощи союзников. Нынче же рассчитывать на помощь красной России было, как минимум, опрометчиво - а с учетом того влияния, которое уже к началу 30-х годов имели в рабочем движении господа французские красные, эта помощь могла обойтись дороже, чем новый 1871 год! Не та уже была Великобритания - присущий нелюбимым соседям спокойный патриотизм, под влиянием понесенных в минувшей войне тяжелейших потерь, сменился истеричным пацифизмом. Резко сократившиеся финансовые резервы, вкупе с колоссальным долгом, ставили под вопрос возможность закупок у США в тех же масштабах, что в прошлую войну.
  С учетом всего этого, значительная часть монархистов пришла к выводу, что тот курс, которого придерживалось 'Аксьон франсэз', курс, заключавшийся в расчете на приход к власти с соблюдением существующих 'правил игры', курс, в рамках которого использование вооруженного крыла движения, отрядов 'Королевских молодчиков', только против коммунистов, исчерпал себя. Власть, по их мнению, требовалось брать немедленно - и реорганизовать французское государство и общество на основе Старого порядка, точнее, его современной версии, заключавшейся в безусловном отказе новшеств, принесенных революцией, переходе к возглавляемому диктатором корпоративному государству, раз уж представляется невозможной немедленная реставрация Бурбонов, строгому следованию католицизму, жесткому национализму на основе 'идей Крови и Почвы'.
  Сначала радикальное крыло 'Аксьон франсэз' попыталось подтолкнуть всю организацию к решительным действиям, организовав провалившийся мятеж 6 февраля 1934 года - но не получило поддержки не только армии и спецслужб, но и собственной организации. В этих условиях радикальные монархисты вышли из 'Аксьон франсэз', в начале 1935 года организовав общество кагуляров. К нему примкнули столь серьезные фигуры, как маршал д'Эспере, герцог ди Борго, генерал Дюсеньёр, основатель фирмы L'Oréal Эжен Шуллер. Общество пользовалось поддержкой полиции Парижа, в которой ненависть к красным была нормой - впрочем, иначе и быть не могло, слишком ожесточенным было противостояние между полицейскими и коммунистическими боевиками.
  Лично Шарль де Голль, имевший все основания критически относиться к парламентаризму Третьей республики, не примыкал к кагулярам - но, как и многие члены аристократической элиты, разделял взгляды маршала Петэна, являвшиеся чем-то средним между взглядами основной массы монархистов и кагуляров. Другое дело, что он, как и маршал, считал государственный переворот чересчур опасным для Франции мероприятием, поскольку в схватке между старой аристократией и новой буржуазией выигравшими вполне могли оказаться господа из ФКП.
  Радикальные монархисты методично готовили переворот, начиная с момента организации своего общества - и утроили усилия с момента прихода к власти правительства Народного фронта весной 1936 года. Их новый мятеж, состоявшийся ноябрьской ночью 1937 года, был неплохо подготовлен - но, министр внутренних дел Домре знал о подготовке мятежа, и, сделал все от него зависящее для его срыва, равно как и для последующего разгрома организации кагуляров.
  Де Голль прекрасно знал подоплеку всех этих событий - новая буржуазия была смертельно напугана ремилитаризацией Германии и попытками ее умиротворения, предпринимаемыми руководством Великобритании. Не меньший страх у нее вызвала и активизация радикальных монархистов - и маршал д'Эспере, и генерал Дюсеньёр пользовались заслуженной репутацией людей, ничуть не боящихся крови. Именно поэтому противники аристократической элиты пошли на то, чтобы использовать в качестве противовеса радикальным правым умеренных левых - и, попытаться возродить Антанту, поскольку иного реального противовеса Третьему Рейху, кроме Советской России, просто не было.
  Именно поэтому Блюм и Барту получили разрешение на заключение договора с СССР - и поэтому Домре сделал все от него зависящее для разгрома кагуляров; в том, что прокатолическая элита не отдала на съедение новым буржуа своих единомышленников, его вины не было, министр сделал все, что было в его силах.
  Но план воссоздания Антанты буксовал - господин Сталин сделал выводы из ошибок императора Николая, совершенно не выказывая желания таскать каштаны из огня для западных союзников, требуя равноправного участия в военных усилиях. А тем временем Германия усиливалась на глазах, все, более явно наращивая свою военную мощь. Достаточно вспомнить гражданскую войну в Испании, ставшую для Третьего Рейха не только испытательным полигоном военной техники, но школой подготовки летного состава Люфтваффе.
  Внутри же Франции все глубже становился раскол - страна не была готова воевать, ни материально, ни морально. Тем временем, неизбежность войны становилась все очевидней - отчаянная попытка Даладье избежать войны провалилась.
  Отдельно следовало упомянуть господ коммунистов. Приход к руководству ФКП в 1930 году группы молодых лидеров, вчерашних руководителей их молодежной организации - месье Тореза, Дюкло, и, иже с ними - довольно быстро изменил суть ФКП. Красные все меньше походили на обычную политическую партию, а, к концу 30-х избавились и от прежних элементов анархизма - постепенно они превращались в монолит, беспрекословно выполнявший волю господина Сталина.
  И, если бы они играли в заговорщиков - Господи, насколько бы все было проще! Ничего подобного - они неуклонно становились красным аналогом Ордена Иисуса, методично распространяя свое влияние на профсоюзы, общественные организации, университеты, запуская свои щупальца в армию и флот. Как и у иезуитов, у них были внешние структуры, обеспечивавшие влияние в массах - и, имелся в наличии внутренний круг, способный действовать в чрезвычайных ситуациях, включая и работу на нелегальном положении. Де Голль, общаясь с людьми своего круга, работающими в секретных службах, узнал о том, что господа коммунисты регулярно посылают своих подающих надежды сторонников на учебу в Советский Союз, где те изучали весьма специфичные науки, позволяющие вести работу в подполье, заниматься сбором разведывательной информации и проводить диверсии - разумеется, в пользу СССР. Впору было вспомнить известное высказывание генерала Мола о 'пятой колонне' - вот только, красная пятая колонна во Франции была куда лучше организована и подготовлена, многочисленна и влиятельна.
  Последние сомнения развеяли события сентября 1939 года, когда коммунисты, выполнявшие волю Москвы, поддержали пакт Молотова-Риббентропа, заодно, в условиях начавшейся войны, выступив за мир с Германией. Нетрудно догадаться, что запрет ФКП мало что дал - их лидер, месье Торез, бежал в СССР, те, кому это и полагалось, начали работу в подполье, остальные же вели антивоенную пропаганду через общественные организации. Организованные процессы над уличенными в пораженчестве коммунистами так же могли впечатлить провинциальных буржуа, но не этих дисциплинированных фанатиков, готовых за свои убеждения идти в тюрьму, на каторгу, к расстрельной стене.
  Элита Франции знала это - и, самое главное, помнила, как коммунисты пришли к власти в России; помнила она и Советы рабочих и солдатских депутатов в Германии, в 1918 году, 'красное двухлетие' в послевоенной Италии, демонстрации и забастовки под красными знаменами в победивших Великобритании, да и у себя дома. Это было страшно - ведь тогда красные были никем и ничем, только что организованные из левых социалистов невеликие партии, не имевшие толком ни организации, ни денег, мгновенно приобрели влияние в массах. Тогда же, в конце 30-х, они уже были силой, вполне способной взять власть в условиях коллапса власти, ставшего результатом тяжелой войны - а война с Германией легкой не могла быть по определению.
  В этих условиях двести семейств выбрали стратегию, в тот момент бывшую меньшим злом - когда стало ясно, что французская армия не может противостоять Вермахту, выбор был сделан в пользу капитуляции. Немецкая оккупация была лучше, чем приход к власти месье Тореза, с его единомышленниками, тем паче, что, зная его биографию, никто не сомневался в том, что этот человек не остановится ни перед чем, выполняя волю Сталина.
  Другой вопрос, что ставить все на одну карту никто не собирался - большинство было уверено в том, что доминирование Германии в Европе стало свершившимся фактом, но не стало препятствовать меньшинству, сначала продвинувшему де Голля на пост заместителя министра обороны - карьерный взлет, сравнимый с Тулоном Бонапарта, из командира дивизии в заместители министра обороны! - а, затем, поспособствовавшего организации 'Свободной Франции'. В самом деле, хотя в тот момент Великобритания и жила под дамокловым мечом немецкого вторжения, приход Черчилля на пост премьер-министра ясно давал понять то, что элита Британии не собирается становиться младшим партнером немцев. Окончательным подтверждением решимости англичан стало проведение операции 'Катапульта' - Черчилль бестрепетно пошел на вопиющее нарушение норм международного флота, приказав обеспечить захват или уничтожение кораблей вчерашнего союзника. Да и США вряд ли согласились бы с безусловным доминированием Рейха в Европе - не для того американская элита позволила Рузвельту реализовать его программу. В общем, класть все яйца в одну корзину явно не стоило.
  Но, для того, чтобы стать чем-то большим, чем горсточка эмигрантов в Лондоне, способных лишь произносить декларации на радио, надо было иметь за собой реальную силу. Первым, и, абсолютно логичным шагом, стал перехват управления в африканских колониях - при господстве англичан на море, правительство Виши все равно не могло ни защитить их, ни извлекать экономические выгоды. Это уже было кое-что - особенно полезным сторонником стал пользующийся большим влиянием среди монархистов граф де Отклок, предпочитавший представляться как полковник Леклерк.
  Но этого было мало - нужно было обеспечить себе серьезные позиции в метрополии. Спецслужбу де Голля начал выстраивать серьезный специалист в этом нелегком ремесле, один из видных кагуляров, Андре Деваврен, более известный как полковник Пасси. Соответственно, он мог опираться на подпольные структуры монархистов - а, вот с этим были большие проблемы. Нет, и у 'Аксьон франсэз', и, тем более, у кагуляров, имелись серьезные структуры, имевшие и нешуточный опыт, и солидные возможности - вот только, подавляющее большинство правых предпочло работе на де Голля работу на Петэна. Немногочисленные исключения, вроде молодого Миттерана, кардинально ситуацию не меняли (соответствует РеИ - президент Франсуа Миттеран в молодости был и кагуляром, и, работал на спецслужбы де Голля В.Т.).
  Таким образом, создалась ситуация, которую другой человек мог бы назвать анекдотичной - но генерал не находил в ней ничего смешного - среди антифашистского подполья самые мощные структуры были у красных, трудолюбиво работавших на Советский Союз; второе место, с не слишком большим отрывом от коммунистов, занимали структуры русских эмигрантов, принадлежавших к т.н. 'оборонческому' направлению - они, как легко догадаться, также усердно работали на свою старую Родину; в хвосте же болтались подчиненные полковника Пасси, располагавшие хорошо, если десятой частью возможностей советской агентуры (соответствует РеИ В.Т.). В столь идиотском положении де Голль не бывал еще никогда в жизни - спецслужбы СССР имели во Франции не в пример более сильные позиции, чем разведка 'Свободной Франции'.
  Разумеется, надо было как-то выходить из этого положения - и, скрепя сердце, де Голль пригласил ФКП войти в Национальный Совет Сопротивления, должный объединить под его руководством всех патриотов Франции, борющихся за ее освобождение (в РеИ это приглашение было сделано в апреле 1941 года В.Т.). Господа коммунисты соизволили согласиться, но ставить свои структуры под контроль де Голля они отнюдь не спешили. Оставалось одно - использовать старый метод управления, заключавшийся в сочетании кнута и пряника; 'кнут', заключавшийся в заявлениях генерала, что все подпольные структуры, не подчиняющиеся ему, являются незаконными; 'пряник' состоял в обещаниях поставок оружия через англичан. Естественно, де Голль куда охотнее прибегал к первому, ничуть не спеша выполнять второе. Красные отвечали тем же - на словах декларируя единство всех патриотических сил, они продолжали вести свою игру.
  Это был тупик - реализовать свои угрозы генерал не мог, а вооружать завтрашних противников в борьбе за власть он не хотел, да и особых возможностей для этого у него не было, поскольку англичане были не слишком щедры, выделяя оружие и деньги его структурам.
  Фактором, делавшим его положение еще более двусмысленным, стала игра, начатая адмиралом Жиро.
  После убийства адмирала фанатиком, создались предпосылки для изменения расклада в пасьянсе Сопротивления - де Голль остался единственным лидером некоммунистической части французского Сопротивления, что же касалось реальных возможностей спецслужб генерала внутри метрополии, то, после шагов Гитлера, приведших к включению Франции в состав Еврорейха (эти события описаны в цикле уважаемого Влада Савина 'Морской волк' В.Т.), особого выбора ни у Шарля де Голля, ни у его верного сподвижника Андре Деваврена (более известного под оперативным псевдонимом 'полковник Пасси' В.Т.) попросту не осталось. Им пришлось пойти на назначение шефом объединенной голлистской спецслужбы, Генерального директората специальных служб, комиссара по информации 'Сражающейся Франции' Жака Сустеля (в РеИ это произошло до убийства Жиро, несмотря на то, что адмирал был решительным противником назначения шефом разведки лейтенанта запаса, археолога по профессии, никогда ранее не работавшего в спецслужбах, на что де Голль ответил Жиро: 'Если Вас это беспокоит, мы наденем на него генеральский мундир'. В.Т.).
  По чести говоря, де Голлю и Деваврену пришлось смириться с назначением Сустеля - дело было не в его образовании, в конце-то концов, легендарный Лоуренс Аравийский тоже был археологом по первому образованию (соответствует РеИ В.Т.); и, даже не в его левых убеждениях, скрывать каковые месье Сустель считал ниже своего достоинства.
  - Разведчик и археолог - родственные профессии; разница состоит в том, что представители первой профессии раскрывают тайны настоящего, второй - далекого прошлого - с горькой иронией подумал тогда генерал. Дело было в том, что если относительно 'второго дна' проводимых лейтенантом археологических изысканий в Латинской Америке еще могли быть некоторые сомнения - хотя полковник Пасси был твердо уверен в том, что месье Сустель уже тогда работал на советскую военную разведку - то, относительно нынешнего положения дел для сомнений места не оставалось.
  Так что принимая ультиматум месье Тореза, суть которого состояла в том, что, либо Жак Сустель станет начальником объединенной разведки Сопротивления, либо сети коммунистов не войдут в подчинение Генерального Директората, де Голль и его окружение не испытывали иллюзий относительно третьего получателя добытой информации, помимо самого генерала и англичан - точнее, скорее всего, первого, если исходить из времени отправки разведывательных данных.
  Другое дело, что обе стороны приложили максимум усилий, чтобы выполнять заключенное соглашение наиболее выгодным для себя образом. Полковник Пасси, отвечавший за снабжение ячеек Сопротивления деньгами и оружием, делал все возможное, чтобы коммунисты не получили ничего; месье же Торез, очень на то похоже, передал в подчинение Генеральному Директорату наименее ценные свои структуры, хотя из почти пяти тысяч агентов ГДСС около трех тысяч составляли члены ФКП (вот здесь уже пошли отличия от РеИ В.Т.).
  Это 'перетягивание каната' продолжалось до начала Варшавского восстания - именно тогда маршал Сталин выставил одним из условий предоставления аэродромов на советской территории для британской авиации, перебрасывавшей помощь повстанцам, предоставление советской Дальней авиации двух английских аэродромов, вкупе с передачей советским летчикам двухсот В-25. Разумеется, он не стал скрывать, зачем ему понадобились эти аэродромы - планировалось, что русские пилоты будут сбрасывать оружие и снаряжение для коммунистических партизан во Франции.
  Сказать, что сэр Уинстон, равно как и руководство британских спецслужб и ВС Империи, было не в восторге от этого условия, значило крайне смягчить их реакцию - но уж слишком велик был соблазн поставить польский барьер перед проникновением Красной Армии в Европу, слишком уверенно польское эмигрантское правительство говорило об успехе плана 'Буря' (существовал в РеИ, суть его заключалась в захвате силами Армии Крайовой крупных городов Польши в промежутке между отходом Вермахта и подходом Красной Армии, с установлением власти эмигрантского правительства В.Т.). Де Голль лично предупредил тогда Черчилля, что польский план является авантюрой - и, платой за попытку его реализации станет резкое усиление подпольных структур ФКП, которое в не столь далеком будущем обернется нешуточными проблемами. Тогда премьер-министр пожал плечами, сказав, что 'польский шанс надо использовать - проблему же мистера Тореза, с его сторонниками, все равно придется решать после освобождения Франции'.
  Правы оказались оба - Бур-Коморовский стал причиной нешуточных проблем для союзников, не принеся ни малейших выгод (эти события описаны в цикле 'Морской волк' уважаемого Влада Савина В.Т.); боевики же коммунистов, получив впечатляющее количество трофейного оружия, от пистолетов-пулеметов и снайперских винтовок, до тяжелых минометов и легких зениток, переброшенных советскими судами, входивших в состав обратных конвоев, следовавших из России в Англию, обученные советскими инструкторами, стали серьезной проблемой, решить которую никак не получалось. Наработавшие навыки диверсий и террора против немцев и их сторонников во времена Еврорейха, в особенности, во время террора, устроенного Достлером (эти события описаны в цикле 'Морской волк' уважаемого Влада Савина В.Т.), коммунисты имели в своем распоряжении не только разветвленное, получившее огромный опыт выживания в самых неблагоприятных условиях, подполье, умевшее и добывать информацию, и, обеспечивать ее реализацию в виде пущенных под откос поездов и ликвидированных ключевых фигур противника - оно еще и пользовалось массовой поддержкой городского населения Франции.
  Еще хуже обстояли дела с контролем подпольных структур. Де Голль был полностью согласен с Пасси в том, что следует сделать все возможное, чтобы вытащить на свет Божий сети коммунистов - но, ни Сталин, ни Торез не спешили выкладывать свои козыри на стол. Не помогло даже переформирование ГДСС в Генеральный директорат по исследованиям и анализу, проведенное в начале 1944 года, с резким увеличением его штатной структуры и финансирования (в РеИ проведено несколькими месяцами позже В.Т.) - месье Торез прямо отказался передать в подчинение реформированной структуры хоть кого-то, помимо уже переданных в подчинение ГДСС агентов (в РеИ, когда в 1945 году Генеральный Директорат по исследованиям и анализу преобразовывался в Службу внешней документации и контрразведки, с целью вывести ключевую спецслужбу Франции из-под контроля коммунистов, из более десяти тысяч его сотрудников, выведенных за штат на время реорганизации, свыше восьми тысяч были членами ФКП. В АИ МВ события пошли по другому сценарию - основная часть оперативников коммунистического подполья осталась неизвестна союзникам и сторонникам де Голля В.Т.).
  Сходное положение было и с контролировавшимися красными отрядами маки и франтиреров - в условиях ожесточенного сражения за северную и центральную Францию между союзниками и бошами, подавляющее большинство партизанских отрядов благоразумно предпочли не вступать в бой с регулярными войсками немцев и не демонстрировали самых ценных своих членов союзникам (эти события описаны в цикле 'Морской волк' уважаемого Влада Савина - в АИ МВ союзники освободили центральную и северную Францию, юг был освобожден РККА В.Т.). Конечно, они законопослушно сдали оружие - вот только глядя на гору старых винтовок, незначительно разбавленных изношенными пистолетами-пулеметами и пулеметами, никто не сомневался в том, что большая часть оружия заботливо припрятана до лучших времен. Иначе дела обстояли на контролировавшемся русскими юге - там из красных были сформированы роты республиканской безопасности, немедленно переформированные после ухода Красной Армии, так что коммунистические партизаны-южане, по крайней мере, были известны.
  Другое дело, сколько оружия и боеприпасов русские успели передать своим протеже за то время, пока они контролировали юг Франции.
  Полным ходом шло и обучение молодежи, придерживавшейся левых взглядов - под эгидой подконтрольного ФКП мощного профсоюза CGT массово создавались спортивные, автомобильные, стрелковые клубы, в которых бывшие партизаны преподавали искусство малой войны (в АИ МВ ФКП позаимствовала немецкую систему допризывной подготовки, использовавшуюся после Первой Мировой войны - во многом, благодаря ней к началу 30-х годов рейхсвер мог быть быстро развернут с семи до двадцати одной дивизии, получив неплохо подготовленную в 'спортивных клубах' молодежь В.Т.). Так что особо рассчитывать на малочисленность подготовленных кадров маки и франтиреров не приходилось - да, по оценкам англичан, таковых было порядка 20-25 тысяч человек, хотя и это была весьма немалая цифра, поскольку речь шла о неплохо обученных, имевших опыт партизанской войны, мотивированных до фанатизма людей - нет, дамы и господа, старые партизаны, в случае войны с СССР, явно должны были стать костяком настоящей подпольной армии, насчитывающей никак не менее 100 тысяч человек, располагающих изрядными запасами вооружения, поддерживаемых могущественными подпольными структурами.
  Свою силу господа коммунисты убедительно продемонстрировали два года назад, когда после длительной и весьма тщательной подготовки министры-коммунисты были удалены из состава правительства (в РеИ это было сделано в 1947 году - в АИ МВ, ввиду куда большего влияния ФКП, это мероприятие явно потребовало намного больше времени на подготовку В.Т.). Ответом на это стала всеобщая забастовка, проведенная красным профсоюзом CGT - в результате, и так едва живая экономика была парализована, так что правительству пришлось идти на существенные уступки бастующим в части рабочего законодательства; уступки, непосильные для почти пустой французской казны (в РеИ забастовку на заводах 'Рено' пришлось прекращать за счет денег, полученных в виде американского кредита В.Т.).
  Срочно проведенная американцами операция по расколу CGT, с изоляцией прокоммунистических профсоюзных деятелей, с треском провалилась - в течение двух суток по умеренным профсоюзным лидерам, склонным прислушаться к голосу разума, прошла настоящая 'коса смерти'; их просто отстреливали, как куропаток на охоте, ликвидировав наиболее влиятельных сторонников компромисса с союзниками и правительством (в РеИ ЦРУ успешно провело операцию по расколу CGT, сумев создать проамериканский профсоюз FO, за счет чего было резко ослаблено влияние ФКП; на финансирование руководства которого в начале 50-х годов ежегодно выделялось свыше миллиона долларов В.Т.). Оставшиеся были поставлены перед выбором: либо они дисциплинированно следуют линии ФКП, либо они выходят из профсоюза и эмигрируют, либо ничто земное им больше не понадобится - вопрос лишь в сроках.
  Как заметил самый известный из сторонников компромисса, из числа оставшихся в живых, в беседе с месье Фуркадом, заместителем директора SDECE (это франкоязычная аббревиатура Службы внешней документации и контрразведки; в РеИ Пьер Фуркад курировал, в том числе, и тайное противостояние ФКП В.Т.): 'Месье, предоставить защиту от пули снайпера не в состоянии даже Ваше ведомство - а я ведь не могу руководить профсоюзом, сидя в бетонном бункере. Прошу прощения, но мертвецу не нужны даже самые большие деньги - поэтому я выбираю эмиграцию в Квебек'.
  Рассматривавшийся тогда же план организации ответного террора против коммунистических функционеров был отвергнут англосаксами - слишком велика была вероятность поражения, все и так висело на волоске. Хотя у генерала и был лишь совещательный голос при обсуждении этого плана, он был согласен с противниками данного варианта действий - власть была чересчур слаба для таких действий, первое же убийство крупного коммунистического деятеля немедленно вызвало бы всеобщую забастовку; задействовать для ее подавления армию было нельзя, результатом вполне мог стать бунт уже в войсках; использование рот республиканской безопасности, укомплектованных людьми ультраправых взглядов, привело бы к началу уличных боев в крупных городах, с непредсказуемыми последствиями.
  Генерал невесело улыбнулся, вспомнив недавнюю беседу с американским послом Кэффери, курировавшем противостояние с коммунистами (соответствует РеИ - Джефферсон Кэффери, убежденный антикоммунист, координировал действия американских спецслужб и французских правых В.Т.). Месье посол выражал свою обеспокоенность увеличением активности левых, напоминал о том, что коммунисты располагают достаточными силами и влиянием для того, чтобы совершить государственный переворот, буде на то будет приказ из Москвы (в РеИ Кэффери сообщал это в своих шифровках в 1946 году; генерал Вандерберг, шеф CIG (служба, предшествовавшая ЦРУ), соглашался с этой оценкой возможностей ФКП, но считал, что, во-первых, ФКП переоценивает свои силы, считая возможным прийти к власти законным путем, во-вторых, переворот противоречит текущей политике СССР - поэтому разрешения из Москвы не будет. В АИ МВ события развиваются несколько иначе - не было полного вытеснения ФКП из структур исполнительной власти, состоявшегося трудами Кэффери в 1947 году; частичное вытеснение состоялось в 1948 году. В.Т.).
  Закончив перечисление возможных вариантов красного переворота, посол прямо сказал: 'Мистер президент, если Вы не сможете обуздать коммунистов, то США поддержат здоровые силы, которые, придя к власти, смогут положить конец вседозволенности и безнаказанности красных'.
  Терпение Шарля де Голля отнюдь не было ангельским, поэтому он спокойно ответил: 'Месье посол, не вижу ни малейшей проблемы - хотите, я подам в отставку сегодня? Тогда Вы сможете назначить на мою должность хоть месье Рамадье (в РеИ Поль Рамадье, премьер-министр Франции от социалистов, был креатурой Кэффери В.Т.), хоть месье Рибьера (Анри Рибьер, шеф SDECE, пришедший на смену голлисту Деваврену, был человеком американских спецслужб, тесно сотрудничавший еще с подчиненными Донована В.Т.). Разумеется, у Вас будет полнейшая возможность проверить эффективность вложений США в 'Розу ветров''.
  Джефферсон Кэффери был вынужден замолчать - умный человек, талантливый государственный деятель, яростно отстаивавший интересы своей страны, он понимал, что отставка де Голля в данной ситуации может стать прологом катастрофы. Действительно, равной генералу фигуры в распоряжении США просто не было - Рамадье был куплен со всеми потрохами, но его способность контролировать ситуацию в момент даже не острейшего кризиса, а государственного переворота, вполне могущего продолжиться контрпереворотом коммунистов, дополненном советской интервенцией, была крайне сомнительна; Анри Рибьер был превосходным шефом спецслужбы, антикоммунистом до мозга костей, чья готовность сражаться с ФКП до конца не подлежала сомнению - но исход этой битвы был совершенно не гарантирован.
  Намек же на 'Розу ветров' был резок до уровня нарушения этикета. Генерал недвусмысленно дал понять послу, что он не забыл того, как в 1945 году американцы, совместно с англичанами, сорвали попытку создания полковником Пасси тайной структуры, подчинявшейся лично ему (в РеИ это произошло в 1946 году - тогда Андре Деваврен, будучи отправлен в отставку с поста директора SDECE, попросту не сдал преемнику 'черные фонды' своей спецслужбы, в том числе несколько десятков миллионов, которые он 'позабыл' переправить партизанам во Францию. Дело было не в том, что полковник собирался переправить эти суммы в свой карман - нет, они предназначались для финансирования тайных структур голлистов после войны, поскольку всем было очевидно, что освобождение страны станет лишь прологом ожесточенной схватки за власть. В.Т.).
  Частично де Голлю удалось отыграться - Деваврен и его верные оруженосцы, полковник Фурко и капитан Сен-Жак, воспользовавшись финансированием, полученным от господ Мейера (в РеИ Рене Мейер представлял в 'Сражающейся Франции' интересы Ротшильдов В.Т.), Шумана (в РеИ Робер Шуман представлял в деголлевском движении интересы финансово-металлургической династии де Ванделей и 'Комитета Форж' в целом В.Т.) и Леперка (в РеИ этот видный финансист, связанный как с католическими банкирами, так и с американскими финансистами, возглавлял 'Военно-гражданскую организацию' деголлевцев на оккупированной территории, ставшую одной из основ послевоенного аппарата управления В.Т.), сумели частично воссоздать организацию 'Королевских молодчиков', теперь безусловно подчинявшуюся генералу (в РеИ попытка упомянутых выше доверенных офицеров де Голля воссоздать 'Королевских молодчиков', они же 'Рыцари короля', они же 'черные маки', используя для этого кадры кагуляров и 'Французского действия' в Бретани и Вандее была сорвана американцами, которым совершенно не нужна была неподконтрольная им 'секретная армия' - в АИ МВ французские Ротшильды и де Вандели предпочли иметь в своей колоде такой козырь В.Т.).
  Два года, с середины 1944 до середины 1946, стали временем ожесточенного сражения американцев и англичан за контроль за французской 'секретной армией' (в РеИ - 1945-1947 гг. В.Т.). Англичане, с самого начала готовившие и снабжавшие некоммунистических секретных агентов и диверсантов 'Сражающейся Франции', резонно решили, что не стоит давать пропадать добру - и эти структуры стали основой для формирования пробританской секретной организации 'Голубой план' (соответствует РеИ В.Т.). О, конечно, американская разведка имела доступ к этому проекту - но 'первую скрипку' в 'Голубом плане' играли подчиненные сэра Стюарта Мензиса, на которых ориентировалось подавляющее большинство лидеров организации, включая графа де Вульпиана (соответствует РеИ В.Т.).
  И президент, и посол прекрасно знали, что подготовленный графом де Вульпианом план антикоммунистического переворота во Франции - план, имевший недурные шансы на успех! - был сорван американцами, с разглашением всех деталей тщательно подготовленной операции прессе, с арестом графа и его доверенных людей работавшими на США Рибьером и Бурсико (в РеИ Пьер Бурсико во время разгрома 'Голубого плана' возглавлял французскую полицию; в 1951 году сменил Анри Рибьера на посту директора SDECE В.Т.) вовсе не из-за горячей преданности идеалам демократии, а из-за того, что успех этого заговора привел бы к резкому усилению англичан (примерно соответствует РеИ - основное отличие заключается в том, что в РеИ заговор был разгромлен американцами летом 1947 года, в АИ МВ события происходят на год раньше В.Т.).
  Благодаря старательно раздутому скандалу янки сумели выбить людей Мензиса практически со всех значимых постов во французских спецслужбах и полиции, заодно сумев перевербовать командование широко известного в очень узких кругах 11-го ударного парашютного полка, сформированного на базе разведывательно-диверсионных частей 'Сражающейся Франции', подготовленных британскими SAS, и, игравшего для SDECE ту же роль элитной части специального назначения, какую SAS играли для MI-6 (примерно соответствует РеИ В.Т.).
  Не прошло и месяца после разгрома 'Голубого плана', как месье Кэффери настоятельно рекомендовал начать формирование тайной армии 'Роза ветров', отличавшейся от предшественницы полной подконтрольностью американцам, не в пример лучшим финансированием, подготовкой значительной части ее членов на базах 11-го ударного полка, и, не в последнюю очередь, куда большей численностью, по дошедшим до генерала сведениям, достигавшей десяти тысяч человек. Это было очень серьезно - десять тысяч человек, значительная часть из которых имела британскую выучку и опыт подпольной работы еще во времена Сопротивления, а большая часть остальных получала подготовку, пусть и по сокращенному курсу, у диверсантов 11-го полка.
  Вот только хватило бы их для удержания власти в чрезвычайной ситуации - это был вопрос из вопросов. Двадцать тысяч ветеранов коммунистической Армии Сопротивления имели не худшую выучку и не меньший опыт, да и оружия в тайниках у них было явно не меньше. Подготовленную ими молодежь вряд ли стоило сбрасывать со счетов, пусть она и уступала опытным волкам, сумевшим выжить во время устроенного Достлером террора.
  Нет, в крайнем случае, если бы до этого дошло, американские и британские войска сумели бы оккупировать Францию - в конце концов, если бы выбирать пришлось между красной Францией, и ее оккупацией, англосаксы бы не колебались ни минуты (в РеИ существовали планы оккупации войсками США и Великобритании любой страны - члена НАТО, в том случае, если бы там пришли к власти коммунисты В.Т.), вот только не было ни малейших гарантий того, что господин Сталин будет философски взирать на расправу со своими французскими последователями, а не отдаст приказ войскам стран - участниц Организации Московского Договора начать вторжение. В этом случае менялось абсолютно все - коммунистическим отрядам следовало активно действовать трое суток, срывая мобилизацию французской армии, препятствуя передвижениям кадровых соединений и захватывая ключевые транспортные развязки, необходимые для скорейшего продвижения к Ла-Маншу советских и германских танковых соединений.
  Начинать же антикоммунистический переворот сейчас, когда Европа находилась на грани начала большой войны, категорически невыгодной элитам США, и, гибельной для элит Великобритании и Франции, тем самым, провоцируя разъяренного ударом по Сиани Сталина, мог только желающий покончить жизнь самоубийством безумец.
  
  
  
   Через полчаса в его кабинете докладывали министры Вооруженных Сил и ВМФ, маршал Василевский и адмирал Кузнецов.
   - В сухопутных войсках стран - членов НАТО в Европе объявлена готовность номер 2 - доложил Василевский - ВВС переведена на готовность номер 2, при этом четверть эскадрилий находится в готовности номер 1. Выдвижения соединений сухопутных войск к границе пока не отмечено.
   - Все флоты стран - членов НАТО переведены в готовность номер 2 - доложил Кузнецов.
   Сталин молча ходил по кабинету. Да, десять лет назад такие известия были основанием для нешуточной настороженности - но, все же, пока не начато выдвижение войск в исходные районы, это еще была не война, а рост 'военной тревоги'. Сейчас атомное оружие изменило все расклады - янки вполне могли рассчитывать начать войну с массированного ядерного удара по крупным городам, а уже потом пускать в ход сухопутные войска, фронтовую авиацию и флот. Вполне возможно, что происходящее в Китае было проверкой готовности СССР к войне - если Союз отступит, сделав вид, что ничего особенного не произошло, значит, он слаб, а, следовательно, можно бить. Тогда проблемы американской экономики, вновь столкнувшейся с проблемой превышения предложения над спросом, будут решены - сначала за счет военной конъюнктуры, а, потом, за счет приобретения новых рынков.
   Да, американцы очень ошибались в оценке реальной силы СССР и его союзников - но, сейчас, Третья Мировая война, пусть гарантированно победоносная, Советскому Союзу была категорически не нужна. Единственным же способом предотвратить ее был испуг хозяев США до мокрых и грязных подштанников.
   - Приказываю начать выполнение плана 'Смерч' - решился Сталин.
   - Есть! - вытянулся Василевский.
   - Есть - эхом отозвался Кузнецов.
   - Действуйте, товарищи - напутствовал подчиненных Верховный Главнокомандующий.
   На третьи сутки после 'Ада в Шанхае', как немедленно назвали это событие журналисты, власть предержащие Америки собрались в особняке финансиста на Пятой авеню.
   - Джентльмены, рад Вас видеть моими гостями - финансист изо всех сил пытался сохранить самообладание, подобающее потомку старой американской аристократии, но, получалось это у него не слишком хорошо - не составляло труда заметить, что он находится на грани нервного срыва. Другое дело, что гости пребывали не в лучшем состоянии, чем хозяин. Прошу Вас, располагайтесь. Позвольте предложить Вам кофе, сигары, виски, коньяк.
   - Виски, если Вас не затруднит - попросил военный - двойную порцию, без льда и содовой.
   - Мне тоже - подал голос 'ковбой', от которого шел явственный аромат 'успокоительного от 'Джека Дэниэльса''.
   - А, я предпочту коньяк - мрачно высказался толстяк - за эти двое суток я выпил больше виски, чем обычно выпиваю за месяц - надо разнообразить напитки.
   После того, как гости были оделены просимым, пришло время обсуждения.
   - Вы наиболее осведомлены о случившемся - прошу Вас, сэр - на правах хозяина аристократ обратился к военному.
   - Все произошло под утро - шла разгрузка транспортов с нашей пехотой и снабжением - военный говорил голосом смертельно уставшего человека, по его набрякшим векам и темным кругам под глазами было понятно, что за эти двое суток он не сомкнул глаз ни на минуту.
   - Около четырех часов утра по местному времени на высоте примерно в полмили, может быть, немного меньше, взорвался сверхмощный заряд. Определить его мощность пока удалось только приблизительно, по произведенным разрушениям. Умники клянутся, что это не обычная атомная бомба - в любом случае, мощность взрыва измеряется сотнями килотонн. Разброс оценок - в диапазоне от четырехсот до семисот килотонн. Порта более не существует - там сплошная зона разрушений. Нашей дивизии тоже нет, как и двух третей дивизии морской пехоты, как и почти всех наших интендантов и технических специалистов, работавших там. Все запасы, складированные в порту, уничтожены. Все транспорты, стоявшие под разгрузкой, лежат на дне. Чуть меньше досталось транспортам, ожидавшим разгрузки на рейде - девять транспортов сгорели, поскольку команды попросту сбежали с них, восемь сорваны с якорей и выброшены на берег обратной волной. Лучше обстоят дела с кораблями эскадры, прикрывающей Шанхай - на обоих крейсерах и семи эсминцах из восьми вспыхнули пожары, которые были потушены экипажами; но, всем кораблям требуется ремонт и дезактивация. Да, полностью разрушена примерно половина Шанхая, а целых зданий не осталось в радиусе шести миль.
   Владыки США слушали коллегу с застывшими лицами. Непривычный для него стиль телеграфного сообщения, глухой голос показывали, что он потрясен до глубины души - более того, с трудом удерживается от того, чтобы не сорваться в истерику.
   - Точные потери неизвестны. Можно с уверенностью сказать, что погибли не меньше тридцати тысяч наших парней. Потеряны запасы, оцениваемые в 120 миллионов долларов.
   - После получения предварительных данных я потребовал аудиенции у русского посла. Меня приняли немедленно. Дословно красный сказал следующее: 'Вам следует понять простые вещи. Мы, никому и никогда, не прощаем и не собираемся прощать крови наших людей. Если мы не смогли их защитить - мы отомстим. Дальше - у Советского Союза есть свои интересы, своя 'тонкая красная линия, ощетинившаяся сталью'. Можете попытаться ее прорвать, это ваше право - но, последствия будут за счет Америки. Платить придется всем - от простого парня с фермы до миллиардеров. Проще говоря, если на любой из наших городов будет сброшена хоть одна атомная бомба, то судьбу Шанхая разделят Нью-Йорк и Нью-Орлеан, Чикаго и Детройт, Лос-Анджелес и Сан-Франциско, Хьюстон и Сан-Антонио. Список длинный - и мы не гарантируем, что американским городам повезет так, как повезло Шанхаю'. Я решил, что русский посол издевается; он это понял и объяснил: 'Шанхаю досталась всего одна бомба, и удар пришелся не по центру города. Попробуйте себе представить удар по Нью-Йорку, в котором, скажем, полдюжины таких бомб - и одна из них нацелена на Манхэттен'.
   Военный замолчал - и одним глотком допил свою порцию виски. Немного подумав, взял бутылку и налил себе еще. Тем временем, собравшиеся олигархи пытались представить последствия удара по США, обещанного советским послом. Все они уже видели фотографии, доставленные из Шанхая - и старались просчитать многократно усиленный вариант в крупных городах США. Это получалось плохо - нет, все участники совещания были умными, великолепно образованными людьми, в избытке наделенными агрессивностью, сильной волей, стальными нервами, но, все же, они были живыми людьми, а не роботами - сейчас их интеллект и воля отступили перед ужасом, вырвавшимся из ящика Пандоры, который сдуру был открыт с их разрешения.
   - У меня есть к Вам два вопроса - нарушил подавленное молчание банкир. Во-первых, каким образом этот суперзаряд был доставлен к цели? И, во-вторых, чем объясняется настолько жестокая реакция русских? Я понимаю, что точной информации у Вас нет - но, хотя бы какие-то предположения есть?
   - Относительно средства доставки есть точная информация - за пару минут до взрыва РЛС легкого крейсера и пары эсминцев обнаружили маленький самолет, шедший над морем со сверхзвуковой скоростью. Точную высоту операторы РЛС назвать не берутся, самолет шел на пределе обнаружения, но они считают, что она не превышала трехсот футов. За несколько секунд до взрыва самолет сделал 'горку', резко набрав высоту - и заряд сработал. Эту часть информации подтверждают операторы радаров ВВС - буквально за одну-две секунды до взрыва они увидели на экранах малоразмерную цель, стремительно набиравшую высоту. Эта цель обнаружилась в районе порта, до этого они ее не видели - и немедленно последовал взрыв.
   - Это точно не тяжелый бомбардировщик, и вообще не бомбардировщик - судя по засветке, цель намного меньше русского истребителя МиГ-15. Наши эксперты, ознакомившись с материалами, вспомнили историю с бомбежкой 'Моржихой' немецкой авиабазы Хебуктен - по их мнению, сходство очень велико, там была скоростная крылатая ракета, наносящая удар с невероятной точностью, в Шанхае применено что-то очень похожее. Единственное различие в боеголовке - там была обычная взрывчатка, мощностью соответствующая примерно двум тысячам фунтов тротила.
   - Относительно же мотивации русских я говорил с экспертами по русским делам. Они выдвинули следующее предположение - дело в психологической травме русских, полученной ими в 1941 году, и их представлении о нас. Когда немцы, внезапно напав на Россию, поставили ее на грань гибели, избежать которой красным удалось только невероятным напряжением сил и ценой колоссальных жертв, то у них появилась психологическая решимость никогда более не допустить такого, не останавливаясь ни перед чем. Проще говоря, они твердо решили, что, никогда более не позволят никакому агрессору застать их врасплох. Если же обнаружатся признаки подготовки нападения на Советскую Россию, то комми, ничуть не колеблясь, нанесут превентивный удар, ничуть не стесняясь в средствах. Применительно же к мистеру Сталину психологи предположили еще и наличие комплекса вины перед своим народом за то, что он позволил Гитлеру осуществить агрессию, не приняв своевременно должных мер предосторожности - так что если обнаружатся несомненные признаки 'второго 22 июня', то дядюшка Джо с вероятностью 99% предпочтет жесткое решение мягкому урегулированию.
   - Что же касается представления русских о нас, то они, зная о том, кто является реальными хозяевами Америки, автоматически переносят свои представления о порядке и дисциплине на наш образ жизни. Проще говоря, они искренне считают, что любые слова, сказанные официальным лицом, являются выражением одобренной нами позиции. Представить, что ответственное лицо имеет широкие полномочия и вправе решить какой-то вопрос без долгих согласований и официальных бумаг, они не могут, точнее, они считают такое анархией, немыслимой у нас.
   - Я бы не стал особенно возражать, если бы их представления о нас соответствовали реальности - мрачно сообщил финансист - в этом случае у нас бы было намного меньше проблем.
   - Я связывался с 'кузенами' и лягушатниками - продолжил он. Из Лондона мне сказали буквально следующее: 'Русские творчески переработали 'дипломатию канонерок' - и не стоит давать им повода снова прибегнуть к ней. Это даже не шестисполовинойдюймовые снаряды, которыми в прошлом веке Королевский Флот щедро вразумлял строптивых туземцев, поскольку после них большинство негров и азиатов все же оставались в живых. Не факт, что после супербомб красных вообще останутся выжившие англичане, поэтому подтверждая свои обязательства в рамках НАТО, мы отказываемся воевать с СССР - сейчас это будет обычное самоубийство'. С де Голлем встретился наш посол. Чертов лягушатник заявил ему: 'Мы подписали контракт, суть которого заключается в том, что Франция будет форпостом США в континентальной Европе. Оплатой за это должно быть экономическое благополучие моей страны. Пункта, согласно которому французские города станут мишенями для ядерного оружия русских, в нашем контракте нет. Если Америку не устраивает мое толкование президент-акта, я готов немедленно подать в отставку'.
   - Может быть, действительно отправить де Голля в отставку? - вяло предложил 'ковбой', явно подавленный информацией, предоставленной военным.
   - У нас нет более срочных проблем? - огрызнулся толстяк.
   - Вы правы - поспешил признать свою неправоту 'ковбой', сообразив, что ляпнул глупость.
   - Кроме того, по поступающей из Франции информации, отставка де Голля сейчас нам очень не выгодна - констатировал аристократ - мистер Кот (Пьер Кот, сторонник хороших отношений с СССР В.Т.) немедленно организовал пресс-конференцию, на которой предложил вариант с выходом Франции из НАТО и принятием нейтрального статуса. Мистер Торез организовал массовые демонстрации левых во всех крупных городах. Полиции приходится применять силу.
   - Наши советники во французской армии докладывают об имеющемся брожении - добавил военный - многие солдаты, сержанты, да и некоторые офицеры задаются вопросом, стоит ли вообще воевать с русскими, если они начнут в ответ уничтожать крупные города. Пока это только брожение - но, если армия лягушатников получит приказ на выдвижение к границе гуннов, возможны осложнения.
   - Скажите проще - мы с головой в дерьме! - бескомпромиссно высказал свое мнение 'ковбой'. Нам нечего противопоставить русским супербомбам, дорогие союзники обгадились при одной мысли всерьез повоевать с комми.
   - Норвежский король дал пресс-конференцию и потребовал немедленно начать войну, чтобы, как он выразился 'Отомстить Советам за гибель защитников демократии в Шанхае' - сообщил "аристократ" - этот клоун, сохранивший свой трон благодаря нам, едва не прыгает от радости и орет "наконец-то". Правда, на вопрос корреспондента 'Чикаго трибюн', каким будет участие Норвегии в освободительном походе против Советов, он ответил, что 'главной ударной силой демократии станет американская армия - маленькая Норвегия просто не может отмобилизовать армию, способную воевать с русскими'. От него не отстает Квислинг - он дал интервью норвежскому радио прямо в тюрьме. В интервью он потребовал, чтобы 'Америка искупила грех сотрудничества с Советами во время прошлой войны'. Когда корреспондент спросил, в чем это должно выразиться, мистер Квислинг сообщил, что 'американцы должны отвоевать у России весь Кольский полуостров с Мурманском, который должен быть передан Норвегии в компенсацию понесенных ей жертв в ходе борьбы за спасение европейской цивилизации'. Естественно, русские не замедлили воспользоваться таким подарком - вчерашняя 'Правда' вышла с переводом интервью Квислинга на первой странице; ниже же была размещена статья 'Норвежские эсэсовцы в борьбе за европейскую цивилизацию', в которой четко были перечислены совершенные ими военные преступления на русской территории. В конце статьи журналист выразил сожаление, что 'не все борцы за европейскую цивилизацию получили заслуженную советскую веревку - но, видно, уцелевшие сильно скучают по находящимся в аду дружкам'.
   - Да, еще яркий образчик польской доблести, пан Миколайчик, успел собрать три пресс-конференции, на которых кричал о восстановлении польской государственности и обязанности союзников 'вознаградить Польшу за перенесенные ей страдания под русской и немецкой оккупацией - после чего дословно повторил требования верного сына Польши, генерала Бур-Коморовского'. Разумеется, это должно произойти после того как мы освободим Польшу от Советов. Правда, он намного предусмотрительнее Бур-Коморовского, неосмотрительно оказавшегося в пределах досягаемости Сталина - сей героический лидер Польши незамедлительно купил билет на первый же лайнер, отплывающий в Нью-Йорк, "поскольку в Англии небезопасно". Из Англии, Франции и прочих бельгий к нам бежит такое количество приличной публики, что судоходные компании мгновенно обогатились, продавая билеты с аукциона. Если так пойдет и дальше, мы сможем сформировать европейский экспедиционный корпус прямо в Нью-Йорке!
   - Если наши военные полицейские смогут догнать рекрутов - это будет очень непросто - мрачно пошутил 'ковбой'.
   - Вы еще забыли о нашем общественном мнении - зло напомнил ему толстяк. Стоило дядюшке Джо выкатить официальное заявление, дескать, удар по Шанхаю нанесен в порядке возмездия Чан Кай-ши за гибель русской миссии в Сиане, так журналисты завыли на зависть койотам, что не следовало убивать белых людей. Приходится прилагать немалые усилия, чтобы сдержать этот вал истеричных воплей.
   - Вообще-то, зерно истины в этом есть - заметил аристократ - пока наши обезьяны убивали красных макак, дядя Джо относился к этому с олимпийским спокойствием. Русские ограничивались тем, что снабжали свою ручную макаку - причем, делали это в минимально необходимых количествах. Это логично - дядюшка Джо защищал свой бизнес, которым являются Корея и Маньчжурия, количество же мертвых желтых его не интересовало. Собственно, он прав - китайцев очень много, десятью миллионами больше или меньше, практического значения не имеет. Кстати, сколько желтых погибло в Шанхае? Конечно, примерно?
   - Разве что очень примерно - пожал плечами военный - судя по снимкам, сделанным с самолетов, что-то около миллиона.
   - Если русские приведут свои угрозы в исполнение, то всю администрацию вздернут на первом же суку избиратели - констатировал 'ковбой' - и, единственный судья, которого пригласят на это мероприятие, будет судья Линч.
   - Нас тоже - резонно заметил толстяк - надеюсь, Вы не забыли демонстрации двадцатилетней давности, разгуливавшие под лозунгами 'Сделаем так, как в России'? Впрочем, если комми уничтожат основные промышленные центры и транспортные узлы, то этого хватит, чтобы мы все стали нищими.
   Благородное собрание вновь помрачнело - толстяк с размаху ткнул в больное место. Действительно, кому нужна будет техасская нефть, если ее трудно будет перевозить и негде перерабатывать? О каких военных расходах вообще может идти речь, если экономика будет лежать в руинах? На чем прикажете зарабатывать банкам, если окажется уничтоженной тяжелая промышленность и транспорт? То, что самому толстяку лучше будет покончить жизнь самоубийством, если его заводы будут лежать в руинах, было понятно и так.
   - Итак, джентльмены, можно констатировать, что мы столкнулись с тяжелейшим кризисом - голос аристократа был холодно-отстраненным, все-таки пережитый стресс не прошел для него даром. Пока мы не можем достойно ответить на вызов, брошенный нам русскими.
   - Прошу Вас подробнее изложить текущую ситуацию - обратился он к военному.
   - С Вашего разрешения, джентльмены, я бы разделил наши проблемы на две категории - первая часть требует безотлагательного решения, вторая - срочного - начал излагать свое видение ситуации куратор вооруженных сил США.
   - Что касается проблем, требующих безотлагательного решения - следует немедленно посылать нашего эмиссара в Москву, договариваться с мистером Сталиным. Нам нужна срочная деэскалация китайского конфликта - в конце концов, чем больше наших парней мы сможем вытащить оттуда живыми, тем легче будет утихомирить избирателей. Если же мы промедлим - не факт, что кого-то вообще удастся вернуть живым, поскольку разъяренные русские могут просто отдать наших пленных китайцам, и, тогда живые позавидуют погибшим в бою. Конечно, за это придется заплатить. С учетом живейшего интереса, который дядюшка Джо в последние годы проявляет к экономике, боюсь, он потребует режима наибольшего благоприятствования в торговле.
   К этому вопросу напрямую примыкают вопросы урегулирования 'правил игры' в колониальных войнах - что является 'законной добычей', что - нет. Полагаю, следует также договориться о правилах безопасного поведения в международных водах и международном воздушном пространстве - не думаю, что нам и русским нужна случайно начавшаяся Третья Мировая война, из-за того, что какой-то психопат решил пострелять по живым мишеням.
   Военный сделал паузу, вопросительно посмотрев на коллег - и налил себе третью порцию успокоительного из Шотландии.
   - Согласен с Вами - бесстрастно сказал аристократ.
   - Нам придется оплатить проигрыш, пока на него не набежали проценты за просрочку - согласился толстяк.
   - Нам надо выбираться из этой навозной кучи, а для этого требуется время - подытожил 'ковбой'.
   - С Вашего разрешения, джентльмены, я перейду ко второй части наших проблем - продолжил военный, взглядом поблагодарив 'ковбоя'.
   - Ход боевых действий в Китае показал, что мы являемся банкротами во многих областях военной техники.
   - Наше стремление сэкономить на срочной замене поршневых самолетов на реактивные поставило ВВС на грань катастрофы - можно только благодарить Всевышнего, что это выявилось в ходе локального конфликта, а не большой войны в Европе, иначе катастрофа была бы неминуема.
   - Простите, я Вас перебью - извинился аристократ - не могли бы Вы рассказать об этом подробнее?
   - Конечно - попытался выдавить из себя вежливую улыбку военный.
   - Как Вам всем известно, джентльмены, наши планы войны с русскими в Европе строятся на массированном ударе стратегических бомбардировщиков по основным промышленным центрам русских и их союзников. Разумеется, этот удар предусматривает использование и атомных, и обычных бомб. Мистеру Макартуру и его друзьям в нашем генералитете не дает покоя слава немецких генералов, господина фон Шлиффена и его последователей, так что они разработали концепцию 'воздушного блицкрига'.
   - Сейчас можно с уверенностью сказать, что попытка воплотить эту идею в жизнь привела бы к катастрофе, невиданной в истории военной авиации. Результат 'Бойни над Шаньдунем' однозначен - из 81 В-29 на базу вернулось всего 7 бомбардировщиков. Бои в зоне конфликта, где наши 'мустанги' пытались противостоять русским 'стрелам', как наши пилоты прозвали истребители МиГ-15, по официальным данным авиационных штабов привели к размену дюжины наших машин на один МиГ. С учетом того, что пилотам свойственно преувеличивать свои достижения, я ничуть не удивлюсь, если размен шел по курсу полторы или две дюжины на один реактивный истребитель комми. Соответственно, группировки, атаковавшие города Германии, Италии, Австрии и Чехословакии понесли бы тяжелейшие потери и в истребителях, и в тяжелых бомбардировщиках. Конечно, каких-то успехов нам бы удалось достичь - но, говорить о полном уничтожении промышленных центров европейских сателлитов России не приходится. Что же касается группировок, наносивших удар по городам Советского Союза - а, согласно нашим планам в них включалось от половины до двух третей наших тяжелых бомбардировщиков, причем речь идет о лучших крыльях, имеющих на вооружении самые современные машины - чудом стало бы возвращение 5% самолетов. В худшем случае вернулись бы пара дюжин бомбардировщиков. И это стало бы закономерным финалом - бомбардировщики, не имеющие сильного истребительного сопровождения, попросту обречены. Очень сомнительно, чтобы им удалось сбросить бомбы на русские города.
   - В итоге, мы бы были вынуждены перейти к бомбардировочному наступлению, ведущемуся по принципу 'степ бай степ' ('шаг за шагом' В.Т.) - вот только к этому моменту потери тяжелых бомбардировщиков составили бы не менее 70% от первоначального состава, были бы потеряны самые опытные экипажи.
   - Очень тяжелые потери понесла бы и тактическая авиация. Причем, надо отметить, что значительный процент потерь был бы нанесен вражескими зенитными автоматами. Доклады летчиков, пытавшихся атаковать русскую танковую дивизию в Чэньчжоу, вызвали шок в штабах. Дело даже не в том, что судя по плотности огня, у красных примерно вдвое больше зениток, чем у гуннов - проблема в том, что их зенитчики, судя по результатам, поголовно являются настоящими Даниэлями Бунами. Эскадрильи 'мустангов', в первом же заходе, теряли по три, четыре, пять машин именно от зенитного огня - в Европе потеря одного самолета на эскадрилью была довольно редким событием. Во втором заходе потери оказались такими же. Потом подоспели МиГи - и началась бойня, наши парни не могли ни сопротивляться толком, ни хотя бы бежать. В этом налете было потеряно 187 'Мустангов' из 221. Вернувшиеся пилоты бились в истерике. Летчики назвали Чэньчжоу 'Могилой 'Мустангов''. После этого наши летчики просто отказывались вылетать на штурмовки русских танковых частей. Конечно, не факт, что все русские зенитчики подготовлены так, возможно, в этой дивизии была собрана их элита - но, если это не так, если в Китае русские просто проверили боем новую систему подготовки и организации ПВО своих сухопутных войск, или, хотя бы танковых соединений, то их танковые армии становятся чем-то инфернальным.
   - Очень серьезным фактором, влияющим на исход противостояния, стала бы русско-немецкая тактическая ударная авиация. Я вынужден признать, что сейчас наши ВВС не имеют даже более слабых аналогов бомбардировщика Ил-28 и штурмовика Ме-262В - а ПВО не способно эффективно противостоять даже не особенно массированным налетам частей, имеющим на вооружении эти машины. В то же время, результативность их ударов по колоннам наших войск весьма высока.
   - С учетом всего этого, континентальные страны Западной Европы были бы потеряны быстро и с огромными для нас потерями.
   - Следующим номером в концертной программе русских и их сателлитов стала бы Британия. Сколько бы она смогла выдерживать их воздушное наступление зависит от того, сколько атомных бомб и какой мощности русские смогли бы выделить для ударов по 'кузенам'. Если у них найдется дюжина зарядов 'шанхайского образца', которые красные смогут сбросить на ключевые порты Великобритании, то нашему ключевому союзнику настанет гарантированный конец без повторения битвы за Атлантику, поскольку без снабжения, поступающего от нас, 'кузены' продержатся максимум полгода. Они могут уничтожить крупные города 'кузенов', а, могут их и пощадить - в последнем случае, английская промышленность достанется им не слишком сильно пострадавшей. После этого высадка русско-немецкого десанта станет 'ударом милосердия' - впрочем, в любом случае, англичане долго не смогут продержаться, за исключением горной части Шотландии, оборона которой ничего не изменит.
   - Что касается операций против нас, то они могут быть проведены сразу после начала войны - у нас есть семнадцать основных портов, на Восточном и Западном побережье, в том случае, если каждому из них достанется по одной бомбе 'шанхайского образца', то битвы за Европу, Британию и Японию можно считать априори проигранными, поскольку мы не сможем обеспечить снабжение войск за пределами США. Лучшее, что мы сможем сделать в этом случае - провести операцию 'Супер-Динамо', чтобы спасти наших парней.
   - В принципе, возможны и иные варианты - скажем, удары по британским портам наносятся с началом битвы за Европу, чтобы пресечь возможности вывоза наших войск с Острова, тем самым лишая нас кадровых соединений. В этом случае русские получат Альбион почти столь же малой кровью, что и в первом варианте - а у нас будет больше проблем.
   - Подводя же итог всему сказанному, хочу заметить следующее - в свое время мы очень сильно ошиблись, сочтя, что нашей основной проблемой является превосходство красных в сухопутной войне и 'фактор 'Моржихи''. Сейчас я вынужден констатировать, что мы, сумев частично компенсировать отставание в сухопутной войне, существенно отстали в ядерном оружии и реактивной авиации. Судя по всему, в Шанхае русские использовали термоядерный боеприпас, теоретически предсказанный нашими учеными.
   - У меня все, джентльмены - закончил военный.
   - Если я правильно Вас понял, то нам потребуется вложить миллиарды долларов в разработку и переоснащение наших ВВС реактивными истребителями и бомбардировщиками, способными на равных противостоять русским самолетам - медленно произнес 'ковбой' - и, как минимум, не меньшие суммы в разработку и производство принципиально новой разновидности атомного оружия. После этого мы сможем достойно ответить на вызов русских - пока же мы почти обречены на поражение в случае начала новой мировой войны. Кроме того, неизвестной величиной остается 'фактор 'Моржихи''.
   - При наличии на вооружении термоядерного оружия мы сможем нивелировать и 'фактор 'Моржихи'' - заметил военный.
   - Скорее, не нивелировать, а отомстить - умирая, прихватить с собой русских - уточнил аристократ.
   - Во-первых, это лучше, чем беззащитность перед их массированным ударом - русский посол совершенно не произвел на меня впечатление безответственного болтуна, бросающегося словами - возразил военный - есть существенная разница между сверхмощными атомными бомбами, доставленными к нашим крупнейшим городам, что станет нашим поражением, и тремя сотнями наших обычных атомных бомб, которые можно будет доставлять к цели только в пределах боевого радиуса наших реактивных истребителей. Проще говоря, мы сможем уничтожить большую часть промышленных центров Германии, Австрии, Италии, Чехословакии - но промышленные центры СССР останутся нетронутыми. Наступление русских в Западной Европе приведет к потере нами Франции, Великобритании, Бельгии, Голландии - конечно, их промышленность понесет существенные потери, конечно, возникнут сложности с использованием оставшегося красными, но не приходится сомневаться в том, что соотношение промышленных потенциалов изменится в пользу Советского Союза. Я уже не говорю о том, что потеря Острова приведет к невозможности проведения нами операций в Европе.
   - Важнее другое - Советский Союз мистера Сталина является объектом стратегических инвестиций большевиков из будущего, их большим бизнесом. Не думаю, что они захотят потерять свой бизнес, в который они вложили уже очень много - и, явно собираются расширять его дальше.
   - То, что Вы говорите, справедливо для американца - возразил 'ковбой' - но, я совершенно не уверен, что джентльмены, приславшие 'Моржиху', мыслят так же.
   - Посудите сами - кто мешал большевикам из будущего нанести удары ядерным оружием по ключевым городам Германии? - возразил военный. Или, кто мешает им сейчас или пять лет назад ударить по нам?
   - Возможно, они не хотят делать мистера Сталина полновластным владыкой нашего времени, считая, что в этом случае не смогут его контролировать - возразил аристократ.
   - Несомненно, это так - такие опасения у них должны быть - согласился военный. Но, обратите внимание на то, как они повели себя в Европе - это ведь не просто военный захват, а военное обеспечение недружественного поглощения конкурирующих компаний, очень похожее на то, что мы сами делали в Германии после прошлой Великой войны. Конечно, детали этого рейдерского захвата собственности сильно отличаются - но принцип тот же самый.
   Собеседники военного онемели - так взглянуть на проблему не пришло в голову никому.
   - Черт побери! - выругался всегда холодно-корректный аристократ. Это ведь наши конкуренты в глобальном масштабе!
   - Дерьмо шелудивого койота! - вторил ему грубоватый 'ковбой'. Похоже, эти парни хотят провернуть то, что мы делали последние три дюжины лет!
   - А ведь верно - медленно произнес толстяк - эти джентльмены методично выстраивают свой бизнес в Европе и Азии, отбирая в свою пользу собственность нашу, 'кузенов', европейцев и японцев.
   - В связи с этим, джентльмены, неплохо бы нам определиться с идеологическим обеспечением - вернулся к давно обсуждаемой теме толстяк. Как Вы считаете, не пришла ли пора запустить утверждение 'Русские не настоящие белые, они только выглядят такими, а на самом деле еще хуже негров'?
   - Боюсь, это время не пришло - возразил 'ковбой'. Попытка вести пропаганду таким образом сейчас даст обратный эффект, слишком хорошо дядюшка Джо выстроил информационное обеспечение своей операции.
   - Я могу Вам точно сказать, какого мнения будут обо всей этой истории мистер и миссис Смит из Де-Мойна, штат Айова (эвфемизм, обозначающий типичных обывателей из американской провинции, далеких от мировой политики - подразумевается не столько географический провинциализм или экономическая захудалость, а присущий американцам провинциализм мышления в концентрированном виде В.Т.). Сначала, скажут они, правительство тратило наши доллары, деньги налогоплательщиков, на помощь желтозадой макаке, чтобы она воевала с ручной обезьяной мистера Сталина. Можно подумать, что в Америке не на что потратить деньги - но, ОК, пусть так. Потом джентльмены в Вашингтоне не придумали ничего лучшего, чем отправить наших парней в этот Китай. Какого дьявола это было надо, решительно непонятно - разве китайцы покупают нашу кукурузу и свинину?! Нет, леди и джентльмены! Но парням из Вашингтона и этого было мало - они решили влезть на 'задний двор' мистера Сталина и отобрать его бизнес в Китае. Начали же они с того, что ударили атомной бомбой по русским, убив их людей - да, федеральное правительство рассказывает нам, что ударили по китайцам, русские же попали под удар случайно - но, леди и джентльмены, мы-то не идиоты, и хорошо помним, как все было. Пока желтые убивали желтых, все было ОК; пока наши парни убивали желтых, не пытаясь влезть на 'задний двор' русских, все оставалось ОК; как только правительство сбросило атомную бомбу на русских в этой китайской дыре, а старина Дуг пообещал русским сбросить бомбы на их города, мистер Сталин ответил. Посудите сами - если кто-то лезет к вам на ферму, да еще стреляет в вас из своего 'кольта', угрожая убить вас на месте, разве вы не имеете права защищаться?! Вот мистер Сталин и защищался, только и всего - он ведь так и заявил, сказав чистую правду. Сейчас федеральное правительство нагло врет нам в глаза, пытаясь оправдаться - дескать, русские являются этакими белыми неграми. Леди и джентльмены, кто-нибудь видел ниггера с атомной супербомбой?! Может быть, кто-то из вас верит, что ниггеры могут сделать такую бомбу?! Нет?! Ну, тогда, все ясно - правительство влезло в дерьмо с головой и пытается уверить нас в том, что это не дерьмо, а шоколад.
   - Кроме того, вспоминается мне один парень, который не так давно, десяти лет не прошло, объявивший русских недочеловеками - продолжил свой спич 'ковбой' - кажется, он плохо кончил?
   - Есть еще один момент - устало добавил аристократ - если мы начнем выставлять русских 'белыми неграми', то неизбежно сформируется мнение, что 'уделать их легче легкого - разве ниггер может драться на равных со стопроцентным американцем?!'. Нам мало проблем, возникших из-за идиотизма Дуга и этого Ренкина? Или мы хотим пойти по пути, проложенному самураями - они сначала выставили нас полными недоделками, а, потом, когда война пошла по неблагоприятному для них сценарию, остановить раскрученную на максимальные обороты машину пропаганды уже было невозможно?
   - Такая пропаганда резко увеличивает вероятность случайного конфликта - добавил военный - может получиться так, что какой-нибудь недоумок, сидящий за штурвалом самолета, решит 'указать русским ниггерам их место', а комми ответят в своем стиле. Полагаю, нам нужна война только тогда, когда мы будем готовы победить в ней и извлечь из нее выгоду - а не тогда, когда какой-нибудь второй лейтенант, перебрав кукурузного горлодера, решит доказать, что он самый крутой парень в эскадрилье, а, то, и во всем авиакрыле.
   - И еще одно - если они действительно такие же бизнесмены, как и мы, всего лишь прикрывающиеся большевизмом, а не красные фанатики, у нас есть шанс договориться о разделе сфер влияния - заметил аристократ. Несколько утрируя, они могут уничтожить наш бизнес, Америку, но и мы сможем в ответ уничтожить их бизнес, Советский Союз. Исходя из этой позиции, принципа гарантированного взаимного уничтожения, мы можем сесть с ними за стол переговоров.
   - Разумеется, это надо будет делать аккуратно. Нам нужно будет показать свою силу, чтобы не вводить наших визави в соблазн решить проблему по методу, сформулированному мистером Макиавелли, но ни в коем случае не провоцировать их, как это сделал Дуг - в конце концов, мертвецам ничто земное не нужно.
   - Я бы сказал, что начинать переговоры с того, что назвать потенциального партнера 'грязным ниггером', это плохая идея - заметил 'ковбой'. Если они действительно бизнесмены, то я не думаю, что делать бизнес с русскими хуже, чем с 'кузенами', лягушатниками или гуннами - все мы имели дело с европейцами, руководствуясь принципом, сформулированным мистером Веспасианом. И, вообще, хороший партнер тот, совместно с которым вы зарабатываете хорошие деньги.
   - Итак, джентльмены, позволю себе предложить Вашему вниманию проект нашего решения - взял слово финансист.
   - Первое. Мы немедленно запрашиваем русских на предмет их согласия принять нашего эмиссара. Нам нужна деэскалация китайского конфликта - кроме того, мы предлагаем русским начать переговоры по определению 'правил игры' в колониальных конфликтах, а, также, установлению 'правил безопасного поведения' в точках соприкосновения наших вооруженных сил на море, на суше и в воздухе. В уплату предлагаем возможность закупки у нас запрещенного к продаже красным оборудования для промышленности - если этого окажется мало, как максимум, добавим установление для СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле.
   - Второе. Мы немедленно начинаем проект 'Манхэттен-2', по созданию термоядерного оружия - он получает первостепенный приоритет по финансированию.
   - Третье. Мы начинаем модернизацию наших ВВС - нам нужны истребители и бомбардировщики, не уступающие русским. Кроме того, по созданию таковых, необходимо срочное перевооружение строевых частей новейшей техникой. Этот проект также приоритетен.
   - Четвертое. Мы настраиваем пропаганду на сдержанное отношение к русским - не стоит обострять отношения без нужды. За основу стоит взять сдержанное неодобрение с порицанием и критикой отмены частной собственности, но без какой-либо их демонизации и громогласных истерик.
   - У Вас есть возражения или дополнения?
   - Надо активизировать экономическую и научно-техническую разведку в невоенной сфере России - заметил толстяк. Если все так и обстоит, как мы предполагаем, то мы быстро увидим активизацию работ в этой сфере, ведь красным понадобятся товары для завоевания рынков.
   - Поддерживаю - кивнул военный. Заодно мы сможем вычислить людей, играющих в русской экономике ту же роль, которую мистер Лазарев играет на флоте - или, хотя бы понять, что такие люди, несомненно, есть. Возможно, мы сможем выйти на большевиков из будущего без посредничества мистера Сталина.
   - У Вас еще есть сомнения в их наличии? - с иронией поинтересовался 'ковбой'.
   - Если исходить из сугубо теоретических построений, 'то трудно найти черную кошку в темной комнате' - пожал плечами военный. Если же вспомнить преподанные на практике уроки - полагаю, глупо сомневаться в наличии в темной комнате пантеры; и, стоит позаботиться о том, чтобы не наступить ей на хвост или лапу.
   - Судя по происходящему, в темной комнате сидит не пантера, а саблезубый тигр, не помню, как он называется - огрызнулся 'ковбой' - и зверюга очень голодна, так что она с интересом смотрит на пришедший к ней обед.
   - Если я правильно Вас понял, Вы имеете в виду смилодона - банкир прекрасно понимал 'ковбоя', которого совершенно не обрадовала перспектива делиться куском пирога. И, да, Вы правы - нам придется очень постараться, чтобы тигр нас не сожрал, а согласился на раздел сфер влияния. А, там будет видно - возможно, смилодон одряхлеет, возможно, потеряет хватку и осторожность; так что у нас будет шанс.
   - Ваше мнение, джентльмены - может быть, кто-то из Вас хочет еще что-то добавить?
   - Нет, все в порядке - отозвался 'ковбой'.
   - Согласен - кивнул толстяк.
   - Это наилучший вариант - высказал свое мнение военный.
   - Что же, джентльмены - начинаем действовать, и да поможет нам Бог! - подвел итог финансист.
  
  Послесловие 1. Ретроспектива.
  Во второй половине октябрьского дня 1946 года, в гостиной уединенного коттеджа, находившегося в штате Виргиния, почти на границе федерального округа Колумбия, пили кофе два джентльмена. В том, который был постарше, нетрудно было узнать известного дипломата и, чуть менее известного, в силу специфики профессии, разведчика - это был Аллен Даллес. Его собеседник был вовсе неизвестен широкой общественности - впрочем, это вполне устраивало талантливого оперативника, специализировавшегося на 'черных' операциях, известного в очень узких кругах, как мистер 'Джонсон'.
  Они были знакомы уже достаточно давно - более того, с началом Второй Мировой войны 'Джонсон' был откомандирован в распоряжении шефа резидентуры УСС в Берне Даллеса, поскольку выдающемуся специалисту по 'теневой' дипломатии требовался профессионал в другой сфере деятельности разведки. Несмотря на традиционную неприязнь, существующую между 'белоручками' и 'чернорабочими', начальник и подчиненный быстро прониклись искренним уважением друг к другу, сумев взаимно оценить профессионализм каждого. Не прошло и полугода, как Даллес сделал 'Джонсону' весьма завидное предложение, заключавшееся в том, что оперативник становится его человеком. Конечно, это означало немалый риск, но 'Джонсон' давно привык к неизбежным издержкам профессии, заключавшимся в прогулках по грани между жизнью и смертью - а вот выгоды от принятия предложения намного превышали обычные преференции даже признанного специалиста, не удостоенного личного доверия кого-то из числа власть предержащих.
  Сейчас 'Джонсон' докладывал шефу результаты проработки его идеи.
  - Собственно, сейчас торговля наркотиками в США является наполовину любительским предприятием - ничего подобного размаху, существующему в Китае, странах Юго-Восточной и Южной Азии, у нас нет. Есть весьма скромное потребление кокаина и героина, существенно большее - морфина; в чайнатаунах распространен опиум; самым же массовым психоактивным веществом, из числа легко доступных, разумеется, после алкоголя - является каннабис.
  - Соответственно скромным масштабам бизнеса развиты и поставка товара, и сети распространения. Так, в Нью-Йорк героин поставляется корсиканцами из Марселя - эта схема работает следующим образом: турецкие фермеры, имеющие лицензии на выращивание опийного мака в медицинских целях, сбывают излишки урожая на черный рынок, где его, в конечном итоге, покупают корсиканцы; далее, по контрабандным каналам опиум переправляется в Марсель, где еще лет десять назад ныне покойный босс марсельских корсиканцев мистер Карбон (в РеИ убит в 1943 году В.Т.) создал лабораторию по производству героина (в РеИ - в 1937 году В.Т.); затем перевозится на французских судах, работающих на маршруте Марсель - Нью-Йорк. Объемы поставок, насколько известно, составляют несколько десятков фунтов в месяц. Сходная история и с кокаином - неочищенный продукт поставляется из Колумбии в Марсель, там он рафинируется, и, перебрасывается в Нью-Йорк.
  - Что интересно, сэр - Нью-Йорк находится на особом положении, для него создан отдельный маршрут доставки наркотиков. Основная же часть сильнодействующих наркотиков в США идет по другой схеме. Марсельские корсиканцы закупают полуфабрикаты, у указанных мной поставщиков, перерабатывают их в высококачественные конечные продукты, и перебрасывают по маршруту Марсель - Куба - Тампа - Канзас-Сити. Из Канзаса товар уже расходится по всей стране (реальная схема транзита наркотиков того времени В.Т.). Вот здесь уже объемы поставок на порядок больше - ориентировочно речь идет о трехстах-пятистах фунтах героина и вдвое больше кокаина. Разумеется, это ежемесячно.
  
  
   Даллес внимательно слушал подчиненного, ожидая, будет ли необходимое ему продолжение - и 'Джонсон' не разочаровал шефа, впрочем, ему это было нужно еще в большей степени.
  - Покойный мистер Карбон, как и его ближайший партнер, мистер Спирито (Франсуа Спирито В.Т.), равно как и братья Гуерини ('крестный отец' Марселя Антуан Гуерини и его брат Бартоломео В.Т.), возглавившие этот бизнес после смерти основателя, являются корсиканским аналогом нового поколения лидеров сицилийской мафии, получивших прозвище 'младотурки', наиболее яркими представителями которых стали господа Лучано и Дженовезе - продолжил обстоятельный доклад оперативник.
  - В отличие от традиционалистов они считают допустимым сотрудничество с властями - конечно, с выгодой для себя - участие в политической деятельности, торговлю наркотиками, категорически отвергавшуюся старшим поколением.
  'Джонсон' сделал паузу, ненавязчиво давая Даллесу возможность высказать свое мнение.
  - Кажется, господа Карбон и Спирито активно сотрудничали сначала с коммунистами, а, потом, с нацистами? - Даллес знал эту историю в общих чертах, да и узнать мнение подчиненного, искушенного в криминально-политических играх, было вовсе не лишним.
  - Так принято считать, сэр - согласился оперативник - в реальности дела обстояли да и обстоят немного иначе.
  - Ключевыми фигурами в этой истории были мистер Сабиани, корсиканец по происхождению, бывший вице-мэр Марселя, и мистер Карбон. Насколько я понимаю, мистер Сабиани никогда не был ни настоящим коммунистом, ни настоящим нацистом - а всегда оставался корсиканцем. Просто он первым понял выгоды от проникновения в официальную власть под прикрытием радикальных политических течений - в отличие от респектабельных политических партий, где огромное значение играют происхождение, налаженные поколениями связи, безупречная чистота биографии, экстремисты обращают внимание на реальные возможности человека, не уделяя особого внимания путям, благодаря которым были приобретены эти возможности.
  - Мистер Сабиани понял, на кого среди лидеров французских коммунистов следует ориентироваться - и сделал ставку на господина Дорио. Впрочем, Вы знаете его историю, сэр.
  Шеф разведки кивнул - действительно, история патологического честолюбца и властолюбца Жака Дорио, человека, складом характера и талантами напоминавшего Троцкого, попытавшегося не просто стать главой ФКП, но и, отобрать у Сталина и ВКП (б) главенство в мировом коммунистическом движении (соответствует РеИ В.Т.), была широко известна. Дорио интересовала только власть - идеи были средством ее достижения, не более того. Исходя из этого, он подбирал и свое окружение - его совершенно не интересовало, откуда числящийся коммунистом вице-мэр Марселя берет деньги, необходимые ему для противостояния со сторонниками Сталина в ФКП. Впрочем, неразборчивость в методах ему на данном этапе не помогла - джентльмены, придерживавшиеся сталинистских взглядов, быстро выставили Дорио и его сторонников из ФКП.
  Конечно, реальные хозяева Франции не сочли возможным пройти мимо столь полезного человека, благо в 1936 году германский опыт противостояния коммунизму во Франции был весьма востребован - и мистер Дорио быстро создал Французскую Народную партию, по взглядам представлявшую нечто среднее между братьями Штрассерами и Гитлером, правда, без присущего им антисемитизма. Надо было признать, что мистер Дорио обладал интеллектом, волей, организаторскими способностями, талантом оратора, харизмой вождя.
  После оккупации Франции ФНП стала придатком оккупационной администрации и вербовочным пунктом Французского легиона против большевизма. Сам Жак Дорио воевал против русских - и погиб при налете русских штурмовиков в начале 1944 года (в РеИ - под налетом западной авиации в начале 1945 года В.Т.).
  - Так вот, сэр, есть веские основания считать, что это был лишь первый слой этой истории - продолжил доклад 'Джонсон'.
  
  
  
  Март 1947 года выдался на Восточном побережье сырым и холодным. Постоянно дули сильные восточные ветра, приносившие с Атлантики обильные осадки.
  Не стал исключением и один из субботних вечеров - за окнами старого особняка в городке Уотертауне, штат Нью-Йорк, завывал ветер и лил дождь. В такую погоду добрые люди стараются не выходить на улицу.
  Насколько двое почтенных джентльменов, приехавших в родовое гнездо клана Даллесов, отвечали определению 'добрых людей' - вопрос дискуссионный, тут все зависит от точки зрения. Но они, несомненно, были людьми умными и предусмотрительными, с этим спорить было невозможно - и, отчасти, поэтому они предпочли послеобеденной прогулке по небольшому парку степенную беседу возле горящего камина, сопровождавшуюся неспешным употреблением французского коньяка с кубинскими сигарами.
  - Аллен, тебе не кажется, что ты несколько увлекся? - старший из собеседников до сих пор испытывал определенные сомнения по поводу приемлемости предложенного младшим братом проекта. То, что допустимо в колониях, совершенно не обязательно приемлемо в метрополии - нет ли у тебя впечатления, что это тот самый случай?
  - Джон, если ты не возражаешь, давай еще раз спокойно взвесим все основные моменты проекта - продолжал настаивать младший, ради соблюдения давней традиции даже изменивший любимой трубке - и в настоящий момент раскуривавший 'Корону'.
  Старший брат кивнул - откровенно говоря, неугомонный младший, с детства отличавшийся редкой способностью не просто придерживаться своего мнения, но и переубеждать сомневающихся и даже оппонентов, уже успел привлечь на свою сторону многих достопочтенных джентльменов. Несомненно, предложенный им план был реализуем и логичен, более того, сулил немалые выгоды - вот только Аллен упорно не желал понимать, скандал каких масштабов начнется, если все это предприятие будет вытащено на всеобщее обозрение.
  - Итак, узел первый - как это ни грустно, но времена 'просперити' ('процветания' - так в США принято называть 20-е годы, до начала Великой Депрессии В.Т.), в ближайшем будущем не вернутся, это очевидно. Спасибо Господу, оснований опасаться возвращения Великой Депрессии пока что нет - но, Долгая Депрессия (период конца XIX века, характеризовавшийся резким снижением темпов роста экономики США В.Т.), или что-то в этом роде, может стать реальностью уже в ближайшие 5-10 лет.
  - Соответственно, Америку ждет снижение доходов значительной части населения, резкий рост безработицы. Неизбежным следствием всего этого станет резкий рост интереса безответственной части населения к разнообразным левым идеям - что наблюдалось и в конце XIX - начале XX веков, когда существовала сильная Социалистическая партия (соответствует РеИ В.Т.), и, ренессанс этой партии в конце 20-х - начале 30-х годов (было такое В.Т.).
  - Следует отметить такую важную деталь - если в конце прошлого - начале нынешнего веков социалистические идеи были не более чем интеллектуальными упражнениями теоретиков, никак не подтвержденными практикой; если во время Великой Депрессии Советская Россия была синонимом нищеты, достойной африканских негров, а не белых людей - сейчас есть основания опасаться иного поворота левой пропаганды, которая будет смущать умы добропорядочных американцев примером нынешнего Советского Союза, население которого живет весьма скромно, но его уровень жизни неуклонно растет из года в год.
  - Конечно, оснований опасаться коммунистической революции нет - у нас не Франция, левые являются не более чем маргиналами в политике, а их идеи чужды подавляющему большинству американцев.
  Младший брат сделал паузу - и взяв лежащую в пепельнице сигару, начал неторопливо ей попыхивать, чередуя это занятие с микроскопическими глотками коньяка.
  Старший брат молчал - нет, по сути он был полностью согласен и с высказанным, и с тем, о чем Аллен промолчал. Все это было так - левые идеи не пользовались популярностью в США, возможный взрывной рост прокоммунистических настроений был невозможен, по ряду причин, в число которых входили и нынешняя экономическая ситуация, и проведенные покойным Франклином реформы (именно Рузвельт провел и прогрессивный подоходный налог, и всеобщее пенсионное обеспечение по старости В.Т.). Но верно было и другое - гарантий на будущее не было. Строго говоря, их и быть не могло - поскольку денег на всеобщее благополучие решительно не хватало, и хватить не могло, постепенный рост недовольства был гарантирован.
  Вопрос был в том, какие формы он примет - одно дело, когда бунтари не могут предложить ничего конструктивного, более того, их повседневная жизнь вызывает искреннее отвращение у любого нормального человека; совсем другое - когда они предлагают вполне реалистичные идеи, прошедшие проверку практикой, мало этого, приведшие известную всем страну от слабости и нищеты к могуществу и благополучию.
  Скучнейшей банальностью была и та истина, что ударным отрядом любых социальных потрясений являются молодые. С учетом этого, предложенный Алленом вариант направления молодежного бунтарства в заведомый тупик был многократно эффективнее и изящнее полицейских мер, проталкиваемых группировкой старых консерваторов.
  Единственное, что всерьез смущало Джона Даллеса, так это методы, предложенные братом - они были настолько несовместимы с принятыми 'правилами игры', что коробило даже его, старого циника и прожженного прагматика.
  - Я внимательно слушаю тебя, Аллен - сказал он.
  - Дальше все просто - пожал плечами Аллен Даллес - основой любых бунтарских течений, ее движущей силой является молодежь. Сейчас бунтарь - это парень из рабочего района, желающий 'Сделать так, как в России', или, студент из не самого плохого университета, с томиком Маркса или Сталина подмышкой. Они могут многим не нравиться, их идеи не разделяет подавляющее большинство - но они воспринимаются многими, как обычные американцы, пусть и со странными идеями. Да, пока над ними посмеиваются, посылают к дьяволу - но если доходы обычных американских семей будут уменьшаться из года в год, пусть понемногу - а наши соотечественники очень хорошо умеют считать деньги! - с каждым годом все больше и больше людей будут сначала просто их слушать, потом, задаваться вопросом: 'А такие ли глупости говорят эти парни?'. Безусловно, это будет происходить медленно - но, чем меньше будет разрыв в уровне жизни между средней американской семьей и средней русской семьей, тем больше будет прислушивающихся и задающих себе такие вопросы.
  Джон Даллес неохотно кивнул - брат деликатно обошел вопрос, какие взгляды будут популярны в США, если уровень жизни в СССР окажется выше, чем в США.
  - Но в наших силах создать альтернативную 'моду' для бунтарей - продолжил директор Центральной разведки - даже не моду, а бунтарский 'образ жизни', составной частью которого, как протест против старшего поколения, станут наркотики. Проще говоря, это будет не бунтарство, имеющее своей целью изменить и улучшить жизнь, сохранив при этом все положительные стороны прошлого, а абсолютное отрицание прежнего образа жизни.
  - Сейчас мы живем, осознавая угрозу того, что сталинизм может пробраться в Америку, завладев умами и душами значительной части американцев. Да, скорее всего, это будет не совсем тот сталинизм, что есть сейчас в России - но нам от этого не станет легче, ведь итальянский или немецкий сталинизм не являются точной копией советской модели, но, модифицируясь применительно к условиям каждой конкретной страны, сталинизм не перестает быть сталинизмом, составной частью единого целого, смертельной угрозой для всего, что является нашими ценностями.
  - Аллен, а ты понимаешь, что сейчас расписываешься в нашей слабости, если не в поражении? - глухо спросил старший брат.
  - Фактически ты признаешь, что мы не можем предложить более привлекательную идею, лучший образ жизни, чем тот, что предлагает своим адептам мистер Сталин - и пытаешься подменить сталинизм некой новой версией троцкизма, строительство нового - выжженной землей.
  - Мне страшно думать, что мы не строим новое, даже не защищаем построенное нашими предшественниками старое - мы собираемся выжигать существующее, чтобы наш противник не смог им воспользоваться, в надежде на то, что это послужит нашей победе.
  - Да! - выкрикнул Аллен Даллес - сейчас, пребывая в ярости, он ничуть не производил впечатления ироничного, изысканного интеллектуала.
  - Ты не хочешь понять одного - сейчас у нас нет другого выбора! Мистеру Монро было хорошо - замшелая, монархическая Европа, тогда, сотню с четвертью лет назад, не могла ни высадить в Северной Америке превосходящие силы, ни предложить американцам более привлекательную идею! У наших предков были все возможности спокойно наращивать силы, пока европейцы враждовали между собой!
  - Сейчас мы находимся в положении той самой Европы начала XIX века - наш враг отделен от нас Атлантикой, и у нас нет превосходящей военной силы! И он наращивает свои силы куда быстрее, чем это делала наша страна в прошлом столетии! И наплевать бы на все его танки и самолеты, пока нас отделяют от него оборонительные 'рвы' Атлантического и Тихого океанов - но его идеи уже здесь! И если мы не примем меры немедленно, через двадцать лет нашими врагами будут не вражеские солдаты, летчики и моряки, а наши собственные граждане, принявшие идеи Сталина!
  Лицо Даллеса-младшего было багровым, он кричал в бешенстве. Джон хорошо знал родного брата, для которого холодная вежливость аристократа была не маской, а естественным состоянием - в таком бешенстве, когда все ограничения, поставленные характером и привитые воспитанием, слетают, как осенние листья, подхваченные сильным ветром, он его видел лишь однажды, в юности, когда Аллен в первый и последний раз влюбился без памяти - к сожалению, в девушку не своего круга. Разумеется, это чувство не могло закончиться браком - аристократическая семья Новой Англии никогда бы не поставила под удар свое положение в обществе, согласившись на союз младшего сына с дочкой бакалейщика. Тогда Аллен принял точку зрения родителей - сейчас он был готов идти до конца.
  Но дело было не только в брате. Джон Даллес понимал рискованность предложенной братом стратегии - по сути дела, речь шла о том, чтобы оплатить уничтожением части будущего Америки выигрыш времени, в расчете на то, что удастся ослабить врага в большей степени, чем будут ослаблены США. Это был страшный выбор - не секрет, что чаще всего увлекаются бунтарством в юности самые яркие натуры, те самые, которые, повзрослев, становятся опорой страны и общества. Их ослабление, если не гибель, в наркотическом угаре, была равнозначна неизбежному уменьшению мощи США в будущем.
  Но, отрицать то, что попытка играть с Советским Союзом в глобальное доминирование, игру, в которой ставкой были судьба США и будущее американской нации, по привычным правилам, стала бы растянутым на десятилетия самоубийством, было просто глупо - объединивший континентальную Европу Гитлер попытался это сделать, поставив на экономическое и ресурсное превосходство, непревзойденную боеспособность Вермахта и профессионализм лучшего в мире германского Генерального Штаба. Любой непредвзятый наблюдатель, случись ему оценивать шансы сторон 21 июня 1941 года, имея в своем распоряжении полную информацию о потенциалах противников, мог бы спокойно поставить на победу Германии сотню долларов против потертого десятицентовика. Результат ныне известен всем - вооруженные силы Еврорейха разгромлены на суше, море и в воздухе, Советский Союз доминирует в Европе, пойманный военнослужащими русских специальных сил Адольф Гитлер повешен в Москве после процесса, ставшего недвусмысленным предупреждением для всех, желающих попытать счастье в войне с СССР (эти события описаны в цикле уважаемого Влада Савина 'Морской волк' В.Т.).
  Вывод был насколько неприятен, настолько и очевиден - традиционная стратегия нуждается в очень существенном обновлении. Исходя из этого, предложенный братом вариант выигрыша времени был далеко не худшим вариантом для Америки - во всяком случае, он был намного более приемлем, чем предлагаемый спонсорами мистера Макартура вариант установления жесткой диктатуры.
  Кроме общих интересов элиты США не следовало забывать также о групповых и личных интересах.
  Групповые интересы братьев Даллесов заключались в процветании клуба элиты, объединенного вокруг инвестиционного банка 'Brown Brothers Harriman' - собственно, кланы Даллесов и Фостеров давным-давно были тесно связаны с династиями Браунов и Гарриманов. Сейчас клуб переживал далеко не лучшие времена, из-за того, что была сорвана неявная часть 'Плана Маршалла' - и в интересах Даллесов было поспособствовать его выходу из кризиса. Конечно, реализация плана, предложенного Алленом, никак не могла решить проблему с отсутствием подходящих объектов для инвестирования средств - но, в случае ее успешного осуществления, появлялись новые, весьма значительные потоки неучтенных наличных средств, которые надо было легализовать и которые вполне можно было использовать для биржевой игры. Что очень важно - эти финансовые потоки появлялись очень быстро, буквально в течение одного или двух лет.
  Джон Даллес понимал, что размер этих 'новых финансов' - определение 'доходы от торговли наркотиками' он не хотел использовать даже мысленно - даже при самом удачном повороте событий не сможет кардинально решить проблемы их клуба, для этого их будет слишком мало. Но не хуже он понимал и другое - сейчас, когда все клубы элиты переживают довольно сложные времена, их клубу важно удержаться на занимаемых ныне позициях в экономике и политике США, и, ни в коем случае, не рухнуть первому. Превосходно зная реальную историю закулисных игр в Америке - их семья активно участвовала в них более сотни лет - Джон понимал, что рухнувший первым клуб будет разорван в клочья всеми остальными, с переделом его активов теми, кто 'удержался на ногах'.
  Хватит или нет этих средств для того, чтобы 'удержаться на плаву', было непонятно, это зависело от того, как именно будут развиваться события - но, даже при не самом благоприятном варианте, 'новые финансы' станут весьма немаловажным фактором в игре их клуба. Из этого почти автоматически следовало заметное укрепление позиций клана Даллесов внутри клуба, со всеми проистекающими из этого выгодами.
  Был и еще один момент, о котором промолчали оба, поскольку есть вещи, о которых джентльмены никогда не говорят вслух - это был вопрос пополнения 'черных фондов' разведок. Ни для кого из посвященных никогда не было секретом то, что любая разведка, да и любая спецслужба влиятельна внутри своей страны ровно настолько, насколько она располагает компрометирующими материалами на людей, имеющих власть. Совершенно неслучайно ЦРУ было запрещено работать внутри США (соответствует РеИ В.Т.) - и не менее закономерно было то, что многие клубы предпочитали увидеть на посту директора ЦРУ кого-то из армейских генералов. То, что одним из условий назначения Алена на этот пост стало назначение военного разведчика Смита его заместителем, отвечающим за оперативную работу, было разумной предосторожностью их конкурентов из других клубов - никто не хотел предоставлять братьям Даллесам широчайшие возможности для сбора компромата вовне США, и, что еще хуже, внутри страны.
  Конечно, и Джон, и Аллен обходили поставленные перед ними барьеры. У них имелись и доверенные люди, занимавшиеся решением столь деликатных вопросов, и возможность отщипывать некие суммы из выделенных 'черных фондов'. Но имевшиеся возможности были достаточно ограничены - в особенности, по части жизненно необходимых для такой деятельности неучтенных денег. То, что сбор компрометирующих материалов на влиятельных джентльменов без очень значительных сумм наличных столь же невозможен, как поездки на автомобиле без бензина, было печальной реальностью. Реализация предложенного младшим братом плана позволяла решить очень многие проблемы, поскольку, даже на первом этапе, в распоряжении братьев должно было появиться несколько миллионов долларов в год - миллионов, неподконтрольных никому, кроме них.
  Как можно было совместить эти деньги с властью шефа ЦРУ и государственного секретаря, между прочим, имеющего в своем подчинении разведывательную службу Госдепа, братьям объяснять было излишне - это был путь к действительно огромным деньгам и влиянию. Безусловно, усиление клуба, членами которого они являлись, равно как и лично братьев, неизбежно вызывало ожесточенное противодействие конкурентов - но они были готовы достойно принять этот вызов.
  - Хорошо, брат - кивнул Джон, приняв непростое для себя решение - я согласен с твоим планом.
  Аллен Даллес молча кивнул - убедить Джона оказалось намного труднее, чем он ожидал, но его поддержка была ключом к реализации этого проекта.
  Двумя месяцами позже, на веранде уютного особняка в предместье Сан-Франциско мило беседовали трое джентльменов. Если бы пронырливые журналисты каким-то чудом смогли увидеть участников этой встречи, то они без труда узнали двоих из троих собеседников - джентльмен в штатском, с несомненной военной выправкой, был героем войны в Китае, генерал-майором Ченнолтом; хозяин особняка, джентльмен с восточными чертами лица, был министром иностранных дел правительства Чан Кай-ши - а до этого, он занимал пост министра финансов в правительстве китайского генералиссимуса - и, что не менее важно, он являлся родным братом супруги президента Китая, очаровательной госпожи Сун Мэйлин; в общем, это был господин Сун Цзывэнь. Третьего участника встречи могли опознать только люди, входящие в узкий круг посвященных в весьма деликатные вопросы - это было неудивительно, доверенный человек мистера Даллеса-младшего, предпочитавший представляться как 'мистер Джонсон', никогда не стремился к популярности.
  
  
  Послесловие 2.
  Владельцы старейшего и крупнейшего инвестиционного банка Соединенных Штатов 'Brown Brothers Harriman' давненько пребывали в невеселых раздумьях, имея для этого все основания - у контролируемых ими капиталов не хватало объектов, пригодных для инвестирования в нужных объемах. Это было бы смешно, если бы не было так грустно - прекрасно подготовленная операция по инвестированию в промышленность, инфраструктурные объекты, сельское хозяйство Германии, Австрии, Люксембурга, Чехословакии сорвалась, даже не начавшись.
  И ведь абсолютно все было подготовлено и согласовано! Через Банк Международных Расчетов, точнее, через мистера Шахта, были достигнуты договоренности с германскими промышленниками и финансистами о покупке пакетов акций интересующих американцев компаний.
  Все было в полнейшем порядке - надо было лишь дождаться капитуляции Третьего Рейха в правильной 'редакции'! Бизнес на многие миллиарды долларов сорвали два сукиных сына, дядюшка Джо и фельдмаршал Роммель!
  Теперь почтенным владельцам финансов Восточного побережья, представленным кланами Браунов и Гарриманов, и, не менее почтенным хозяевам денег Западного побережья, представленным кланами Ловеттов и Бушей-Уокеров, предстояло найти выход из не самой приятной ситуации. Проблему осложняло то, что теперь, после принятия закона Гласса-Стиголла, легко перебросить деньги из инвестиционной сферы в финансовые спекуляции было невозможно. Нет, конечно, уважаемые финансисты еще во времена слияния инвестиционных компаний Браунов и Гарриманов, состоявшегося в 1931 году, позаботились об участии в этой сфере деятельности, выделив для спекулятивных операций финансовую компанию 'Гарриман, Рипли и Ко' (соответствует РеИ В.Т.) - но перебросить туда миллиарды, изначально предназначенные для покупки европейских активов, было невозможно.
  Свободных же активов просто не было - достойным наследникам богатейших кланов США, сделавших семейные состояния, соответственно, на банках и железных дорогах Востока, и, железных дорогах Запада, нефти Техаса и Калифорнии, это было известно, как никому более.
  Конечно, некоторым утешением для них стал доступ к покупке активов Японии, частично решившим их проблему. Но, тут были свои сложности, заключавшиеся в том, что экономика Метрополии была теснейшим образом связана с Маньчжурией и Кореей, так что разрыв хозяйственных связей закономерно привел японскую экономику к тяжелейшему кризису. Говорить же о катастрофически низком платежеспособном спросе в Восточной Азии, на рынках которой, в основном, и специализировались японские предприятия, и вовсе было неприлично, настолько это было очевидно.
  Из этого положения как-то надо было выходить - но с вариантами решения проблемы дела обстояли не самым лучшим образом. Пытаться отобрать силой у усатой сволочи Центральную Европу стало бы гарантированной потерей французских, бельгийских и голландских активов - да, отобрать у Ротшильдов, де Ванделей и Шнейдеров удалось прискорбно мало, по сравнению с планировавшимся переделом германских, чехословацких и австрийских компаний, но их терять все равно не хотелось. Довольно интересны были индийские предприятия - до того, как началась гражданская война, конца которой даже не предвиделось, так что инвестиции в эти активы были равнозначны выбрасыванию полновесных долларов в Индийский океан. Отобрать у 'кузенов' приносящий огромные прибыли бизнес в Южной Африке не представлялось возможным - британские Ротшильды и Оппенгеймеры вцепились в него мертвой хваткой, а объявлять войну Великобритании было категорически невозможно.
  Собственно, оставался только один бизнес необходимых достопочтенным финансистам размеров - это были контролируемые красными Маньчжурия и Корея. Очень важным достоинством этого бизнеса было то, что его приобретение позволяло резко повысить прибыльность уже контролируемых ими японских компаний и взять за горло всю тяжелую промышленность Метрополии, поставив ее в зависимость от дешевых континентальных стали, чугуна и угля. Еще одним преимуществом данного варианта было то, что отторжение у Советского Союза Маньчжурии и Кореи позволяло постепенно возродить довоенное положение дел в Китае - с той существенной разницей, что почти все доходы доставались бы американским бизнесменам, контролирующим Японию, Маньчжурию, Корею и Тайвань, а британцы, японцы и французы вовсе бы не участвовали в прибылях. Конечно, китайский рынок не шел ни в какое сравнение с, например, германским - но, при умелой постановке дела, хваткие деловые люди и на нем могли бы заработать немало, так что Китай мог стать хорошим бизнесом.
  Разумеется, серьезные деловые люди не стали бросаться очертя голову реализовывать этот вариант - они тщательно проверили возможности осуществления данного проекта, прежде чем вкладывать в него деньги. Проверка показала, что план имеет хорошие шансы на успех: в Корее у мистера Ли Сын Мана, в Маньчжурии у мистера Чан Кай-ши были свои люди, способные обеспечить должные демократические преобразования после кровавого правления тоталитарного режима кремлевского диктатора. Самое же главное состояло в том, что построенные японцами предприятия и разработанные ими же месторождения не только не пришли в упадок, но и неуклонно расширялись - а в Японии сейчас было много безработных инженеров и техников, некогда работавших на этих заводах, рудниках и шахтах, прекрасно их знавших, и с радостью вернувшихся на прежние места, за, надо заметить, весьма скромное, по американским меркам, жалованье.
  Ключевым же моментом, собственно, и позволявшим создать условия для торжества истинной демократии, было то, что эти дальневосточные территории Красный Чингисхан, по точному определению сэра Уинстона, удерживал куда менее надежно, чем коварно захваченные им европейские страны.
  Конечно, определенный риск был - и красные успели укорениться на Дальнем Востоке достаточно надежно, и оставался неопределенной угрозой фактор 'Двери', к которому почтенные бизнесмены были склонны относиться серьезно. Вот только выбор у них был не особенно обширен - в элите США начался новый раунд борьбы за власть, раунд, в котором, помимо традиционных участников, появились и новые претенденты на свой 'кусок пирога', в лице клубов армейцев, летчиков, разведчиков, аналитиков, резко увеличившего свою мощь старого клуба моряков. В этой борьбе проигравших разоряли без пощады, превращая из хозяев жизни в мелких лавочников - 'пирога' катастрофически не хватало на всех. С учетом этого, клубу банкиров, железнодорожных и нефтяных магнатов, приходилось выбирать между немалым риском, сопряженным с высокой вероятностью сохранения и приумножения уже имеющихся капиталов и власти, и бездействием, неизбежно влекущим за собой потерю и капиталов, и власти. Магнаты Востока и Запада, объединившие свои капиталы в 'Brown Brothers Harriman', были сильными духом людьми - и они предпочли огромный риск неизбежному поражению.
  Надо заметить, что у них не было недостатка в сторонниках - от 'хорошего самочувствия' их капиталов зависело очень многое и очень многие. К примеру, династии Браунов и Гарриманов с давних пор были уважаемыми клиентами, пожалуй, самой респектабельной юридической фирмы Новой Англии 'Салливен и Кромвель' - той самой фирмы, в которой столь плодотворно работал мистер Джон Даллес, и, с которой активно сотрудничал, в перерывах между исполнением деликатных поручений на ниве 'теневой' дипломатии его младший брат. Также банк 'Brown Brothers Harriman', равно как и его дочерние компании, нередко прибегали к услугам известного адвоката, мистера Уильяма Донована.
  Собственно, не будет особым преувеличением сказать, что они были людьми одного круга, совместно делавшими серьезный бизнес. Просто в разное время они могли работать или в своих компаниях, или, если появлялась такая необходимость, занимали видные государственные посты. Ничего не поделать, так уж устроен мир - иногда, для лучшего продвижения интересов американского бизнеса в мире, представителям богатых и богатейших династий Америки приходится прилагать свои усилия, в конечном итоге служащие процветанию США, на государственной службе.
  Разумеется, они не ограничились тем, что договорились с равными себе - представителями старых и новых деловых кланов США, представленными в неофициальных клубах действительных хозяев страны. Члены правления 'Brown Brothers Harriman' сочли нужным найти общий язык и с некоторыми членами 'молодых' клубов, должным образом обеспечив их заинтересованность в успехе проекта - в конце концов, от исполнителей зависело многое.
  Возможности для этого имелись - бесспорно, члены новых клубов понимали важность общих интересов, но это не отменяло соперничества между ними. К примеру, у моряков старое, еще довоенное, соперничество между 'линкорной' и 'авианосной' школами отнюдь не стало достоянием истории. Мало этого, к нему добавилось соперничество между надводными и подводными силами, борьба между представителями палубной и базовой авиации. Свои разногласия были и среди летчиков, и среди армейцев, не говоря уже об острейших разногласиях между разведчиками.
  В этих условиях для представителей враждующих групп вопросом первостепенной важности становилось нахождение влиятельных союзников вне своих клубов - конечно, и речи быть не могло о возвращении к довоенному положению, это понимали все - но от того, какая именно группа будет доминировать в 'молодых' клубах, зависело очень многое.
  Скажем, мистер Лемэй был не вполне доволен распределением ассигнований на ВВС; вице-адмирал Оскар Бэджер II, кстати, представитель старого, уважаемого южного рода, члены которого достойно проявили себя и на флотской службе, и в гражданских делах, имел свое мнение относительно желательности некоторых поставщиков флота, не во всем совпадавшее с мнением министра ВМС; точка зрения на вопросы строительства американской армии группы, к которой принадлежал генерал Ведемейер, отличалась от таковой, разделяемой большинством генералитета сухопутных войск.
  Отдельно следовало упомянуть проблемы мистера Даллеса-младшего. Когда мистер Рузвельт был вынужден пойти на компромисс, заключавшийся в назначении мистера Донована шефом УСС, 'Дикий Билл', придерживавшийся своих взглядов на деятельность разведки, резко отличавшихся от точки зрения армейцев и моряков, назначил Аллена Даллеса главой резидентуры УСС в Берне (соответствует РеИ В.Т.). Надо сказать, что мистер Донован во многом оказался прав - его ставка, заключавшаяся в привлечении на службу в разведку бизнесменов и интеллектуалов, полностью оправдала себя в том, что касалось 'теневой' дипломатии и экономической разведки. Это было и неудивительно - люди, много лет занимавшиеся бизнесом с иностранными контрагентами, или, решавшие деликатные проблемы в интересах того же бизнеса, пришли в новую разведывательную службу, имея наработанные годами и десятилетиями связи и контакты в соответствующих кругах, и, могли выяснить и договориться весьма многое и о многом, к выгоде Америки. Примером такого успеха могла послужить деятельность самого Даллеса-младшего, блестяще наладившего контакты с иерархами Третьего Рейха.
  Вот только для полного успеха этого оказалось недостаточно. Как ни грустно было это признавать, 'рекруты' Донована, будучи сугубо гражданскими людьми, оказались слабы в организации нелегальных сетей, специфических военных и военно-технических вопросах. Кроме того, в силу кастовости, присущей той же германской военной элите, разведчикам УСС, по сути остававшимся гражданскими людьми, так и не удалось наладить плодотворные контакты с немецким генералитетом.
  После смерти Франклина Рузвельта проблемы мистера Донована и его протеже только обострились (соответствует РеИ - после смерти ФДР Трумэн быстро выставил из УСС Донована (по некоторым данным, для эталонного русофоба и антикоммуниста Трумэна Донован был чересчур радикален); более того, все время его президентства 'разведкой разведок' руководили кадровые военные Ванденберг (еще шеф CIG, предшественника ЦРУ), Хилленкоттер и Смит. В.Т.). Президент Стеттиниус настоял на отставке 'Дикого Билла', и, хотел отправить в отставку Даллеса-младшего; более того, он считал нужным, чтобы новую суперразведку возглавляли военные профессионалы сего многотрудного ремесла, а не способные любители. Мнение президента разделяли очень многие влиятельные джентльмены - после серии оглушительных провалов УСС в Европе, достаточно вспомнить 'казус Роммеля'! - это было закономерно; так что владельцам 'Brown Brothers Harriman', вкупе с их союзниками, пришлось приложить массу усилий и пойти на серьезные уступки в других вопросах, чтобы добиться согласия других клубов на назначение мистера Даллеса-младшего шефом ЦРУ.
  
  
  
  
  Приняв решение, они последовательно и целеустремленно воплощали его в жизнь, не останавливаясь ни перед чем - но дядюшка Джо, которому явно помогали русские из будущего - после взрыва атомного боеприпаса, мощность которого составляла треть совокупной мощности всего ядерного арсенала США, в этом не было сомнений! - снова переиграл их, поставив уже не на грань, а за грань разорения! Теперь надо было решать, что именно делать - или подчинится общему решению о достижении договоренности с красными, или идти до конца, нарушая все писаные и неписаные договоренности, регулировавшие взаимоотношения элит Америки, в надежде на победу, которая спишет все!
  
  Послесловие 3.
  Миссия в Москву.
  Нельсон Рокфеллер вышел из самолета, пребывая в невеселых раздумьях - в Америке творилось черт знает что, а мистер Сталин, которому, такое впечатление, подыгрывали даже не потомки, а сам Сатана, с каждым днем усиливал свои позиции. Что творилось в остальном мире, вспоминать не хотелось - извечные конкуренты его семьи, 'золотая династия', играли на одной стороне с милейшим дядюшкой Джо и европейской аристократией, оттяпав в свою пользу изряднейшие куски собственности в самих США; вконец обнаглевшие французские промышленники из 'Комитета Форж' (существовавшее в РеИ объединение богатейших промышленников Франции, придерживавшихся прокатолических и весьма правых взглядов; в конце 40-х - 50-е годы объединились с банкирами в клуб 'Столетие', существующий и сейчас. В.Т.) дошли до того, что стали всерьез обсуждать перспективы 'немецкого пути', в частности, вступление в Европейский союз угля и стали.
  Варианты немедленного вступления в войну следовало отбросить - шансов выиграть не просматривалось, а вариант экономической катастрофы был виден невооруженным взглядом. Перед вылетом Рокфеллер ознакомился с расчетами, сделанными штабными специалистами ВВС, ВМС и армии, заодно выслушав разъяснения мистера Маршалла (имеется в виду генерал Джордж Маршалл, действительно являвшийся выдающимся экономическим экспертом, компетентным как в обычной, так и в военной экономике В.Т.). При населении, составлявшем 135 миллионов человек (в РеИ, по переписи 1940 года - 131 миллион В.Т.), мобилизация 15 миллионов человек практически была пределом, за которым начинались сбои в функционировании экономики. Армейские генералы в один голос говорили о том, что даже при оснащении сухопутных войск США самой лучшей техникой - а отставание США и Великобритании в бронетанковой технике и артиллерийских системах было весьма существенным; достижении господства в воздухе - а оно пока что было под большим вопросом; для того, чтобы воевать с русскими и немцами на равных, понадобится не менее чем трехкратное превосходство в сухопутных войсках. Это значило, что в строй придется поставить не менее 21 миллиона американцев - или, 15,5% населения США. Да, теоретический предел мобилизации составляет 20% населения - но ведь потребуется ведь восполнять потери, которые в случае сухопутной войны с Россией и Германией в Европе будут исчисляться миллионами человек!
  Экономические последствия Третьей Мировой войны, в том случае, если она станет затяжной, обещали крах. Большая война является колоссальным рынком - вот только рынок этот является негативным, поскольку огромное количество промышленной продукции уничтожается физически и устаревает морально, не только не окупая себя производством нового товара или услуг, но изначально будучи убытком в масштабах экономики в целом. Как выразился еще в прошлом веке мистер Энгельс 'Гонка вооружений подобна тому, как если бы нация выбрасывала часть своего прибавочного продукта в море' - Нельсон Рокфеллер ни в малейшей степени не разделял марксистских идей, но не признать справедливость данного утверждения он не мог. Да, США имели сильнейшую экономику в мире - вот только опыт прошлой мировой войны неопровержимо свидетельствовал о том, что военные расходы за один год участия в мировой войне, даже в предельно щадящем режиме, без участия в крупных сухопутных сражениях с равным противником, равны стоимости всей промышленной и сельскохозяйственной продукции США за полтора-два года благополучных мирных года. Война лицом к лицу с такими противниками, как Советский Союз и Германия, явно будет стоить намного дороже - и сколько лет Америка сможет выдерживать такие расходы?
  Нет, конечно, были отработанные методики контроля экономики военного времени, доказавшие свою эффективность во время Второй Мировой войны - вот только и у них имелись пределы, по достижению которых они переставали действовать. ФРС могла напечатать новые сотни миллиардов долларов для покрытия военных расходов, правительство могло ввести карточную систему, Конгресс мог одобрить блокирование части денег на счетах граждан и утвердить чрезвычайные военные займы, пресса могла сделать рекламу очередному 'Займу Свободы' - вот только все это не отменяло той фундаментальной истины, что танк, истребитель или авианосец не является ни средством производства, ни, беря шире, товарным обеспечением напечатанных денег на свободном рынке.
  Мрачные размышления Нельсона Рокфеллера прервал бодрый рык адмирала Кирка, ныне, к вящей печали власть предержащих Америки, посла США в проклятой всеми святыми Советской России: 'Мистер Рокфеллер, счастлив Вас приветствовать!'.
  'Добрый день, Уолтер!' - с куда меньшим энтузиазмом приветствовал он своего предшественника на посту посла США в СССР, а, ныне заместителя директора ЦРУ, генерала Уолтера Смита, прибывшего вместе с Рокфеллером.
  - Добрый день, Алан! - вежливо ответил Рокфеллер, мысленно снова повторяя себе вопрос, неоднократно задаваемый многими хозяевами США друг другу: 'Как нас угораздило согласиться на замену Смита Кирком?! Как вообще можно было додуматься, в преддверии планируемого кризиса, заменить опытного военного разведчика Смита дуболомом Кирком, дьявол нас побери?!'.
  Внятного ответа не было ни у кого - да, Аллену Даллесу требовался в заместители опытный разведчик, пользующийся доверием большого бизнеса (в РеИ А. Даллес возглавил ЦРУ только в 1953 году, сменив на этом посту как раз генерала У. Смита, руководившего ЦРУ с 1950 по 1953 годы; в АИ МВ события развиваются иначе, армейских разведчиков, под влиянием 'казуса Роммеля', с самого начала не допускают к руководству 'разведкой разведок', эта должность зарезервирована для представителей элиты США В.Т.); да, в тот момент считалось, что на посту посла в Москве нужен человек, который 'не уступит русским ни цента' - а старый строевик и эталонный антикоммунист, Кирк был именно тем человеком, который будет без малейших сомнений проводить самую жесткую линию, не уклоняясь от нее ни на дюйм; да, старый дурак безукоризненно соответствовал всем формальным требованиям - он даже полгода руководил УВМР (Управление военно-морской разведки; адмирал Кирк действительно руководил ВМР США с марта по октябрь 1941 года В.Т.), оказавшись одним из тех, кто проспал подготовку самураями 'Дня Позора'; на счастье Кирка, кадровые разведчики, быстро накушавшись досыта его манеры руководить разведкой также, как он командовал эсминцем, срочно пролоббировали его назначение на строевую должность - так что прямой ответственности за позор Перл-Харбора он не понес; да, командование ВМФ хотело дать заслуженному адмиралу возможность достойно завершить карьеру - а моряком он был хорошим, умело командовал амфибийными силами на Средиземноморье (соответствует РеИ В.Т.) - но, похоже, сам Князь Тьмы водил нашими руками, когда мы подписывали это назначение!
  - Это же надо было додуматься до того, чтобы после заявления Макартура и ультиматума Ренкина сказать мистеру Молотову, что, дескать, в Вашингтоне ночь - и поэтому консультации Государственного Департамента с военными задерживаются! - раздраженно констатировал про себя Рокфеллер. Старик был хорошим военно-морским атташе в Лондоне, в 1939-1941 годах, когда требовалось неуклонно выдавливать из 'кузенов' уступку за уступкой, в обмен на нашу помощь - но, как посол в России, он ниже всякой критики! Адмирал решил 'помариновать' русских с ответом, чтобы они были сговорчивее - вот они и ответили, в своем фирменном стиле!
  Сейчас пришлось - в разгар кризиса, когда Смит был необходим в разведке! - выдергивать его из штаб-квартиры ЦРУ, поскольку Рокфеллер не мог обойтись без эксперта по Советскому Союзу, досконально знающего расклады 'московского пасьянса'.
  - Добрый день, сэр! - приветствовал старшего по возрасту и званию Смит.
  - Добрый день, мистер Рокфеллер! - вежливо поздоровался державшийся на заднем плане заместитель военно-морского атташе контр-адмирала Стивенса, кэптен Гамильтон.
  - Здравствуйте, сэр! - приветствовал он же генерала Смита.
  - Добрый день, господа! - приветствовал встречающих Рокфеллер. Какие новости нынче в Москве?
  - Красные обнаглели вконец! - рявкнул адмирал, ничуть не стесняясь находящихся в пределах слышимости советских сотрудников аэропорта, изрядная часть которых наверняка хорошо владела английским.
  - Алан, давайте обсудим подробности в машине - поспешил минимизировать возможные негативные последствия патриотического пыла старого моряка эмиссар хозяев США - было понятно, что Кирк находится на грани нервного срыва, но не менее очевидно было и то, что доклад о его высказываниях будет немедленно отправлен в Кремль; новые проблемы на и без того сложных переговорах Рокфеллеру были не нужны.
  Через две минуты Рокфеллер, Смит, Кирк и Гамильтон устроились в машине посла - русские оказали им любезность, не просто приняв самолет с делегацией в правительственном аэропорту 'Внуково', но и разрешив въезд машинам посольства на летное поле.
  - Прошу Вас, Алан - обратился Рокфеллер к послу.
  - На следующий день после удара по нашим парням все русские газеты, от центральных до провинциальных, опубликовали массу фотографий, похоже, сделанных с высотных разведчиков, с одной на всех короткой статьей - там было написано, что это месть за советских граждан, погибших в Сиани, и, добавлено, что если американским империалистам этого урока будет мало, то они повторят урок на городах США столько раз, сколько понадобится для твердого усвоения простой истины: граждан СССР нельзя убивать безнаказанно! - адмирал захлебывался от бешенства - так его страну, которой он служил больше сорока лет, вкладывая свои труды в ее подъем к вершинам могущества, еще никто не унижал.
  Рокфеллеру, Смиту и Гамильтону были понятны чувства старого адмирала - с их страной обошлись так, как США обходились с какими-нибудь Гаити или Никарагуа, разом продемонстрировав превосходящую мощь. Другое дело, что нельзя было позволить себе роскошь руководствоваться эмоциями, а не холодным рассудком - а адмирал Кирк позволил себе допустить эту грубейшую ошибку.
  - Мы немедленно подали ноту протеста - продолжил рассказ багровый от ярости и пережитого унижения посол - мистер Молотов отказался ее удовлетворить, сказав при этом, что если мы не понимаем разницы между нашим 'задним двором' в Латинской Америке и сферой влияния Советского Союза, то Вооруженные Силы СССР берутся разъяснить США всю глубину наших заблуждений.
  - Благодарю Вас, Алан - Нельсон Рокфеллер старался быть вежливым - Вы все сделали верно, теперь мы точно знаем, что Советы готовы начать Третью Мировую войну.
  - Что можете сообщить Вы, Джеймс? - обратился он к Гамильтону.
  - Из серьезных новостей у меня только одна, сэр - наш агент в Молотовске сообщил, что 'Моржиха', находящаяся в составе Северного флота, вышла в море - доложил кэптен.
  - Эта информация проверена? - отрывисто спросил Смит.
  - Нет, сэр - у нас есть только три агента в Молотовске, и, лишь один из них сумел устроиться на судоремонтный завод - неохотно раскрыл карты своего ведомства Гамильтон - полгода назад он прислал донесение, что 'Моржиху' поставили на ремонт; месяц назад - что субмарина вышла на ходовые испытания; и, два дня назад воспользовался каналом для экстренных сообщений, передав это известие. Возможностей перепроверить его у нас нет - базы русских, с началом кризиса, отрезаны от внешнего мира, а в каких условиях мы здесь работаем, Вы знаете, сэр.
  Смит кивнул - действительно, аппараты военного, военно-морского и военно-воздушного атташе в Москве действовали практически в режиме осажденной крепости, будучи полностью отрезаны от общения с советскими военнослужащими: они не общались с ними даже в режиме передачи обычных сообщений, будучи замкнуты на отдел внешних сношений МИД, не получали приглашений на официальные мероприятия, ну а о получении приглашений на частные вечеринки, на которых хозяева и гости, будучи навеселе, бывает, выбалтывают кое-что интересное, не приходилось даже мечтать. Была перекрыта даже возможность получения информации в поездках по стране - на каждую такую поездку, на расстояние, превышающее 60 миль от центра Москвы, требовалось специальное разрешение, которое и в обычное время получить удавалось далеко не всегда. Тем более заслуживал уважения военно-морской атташе, контр-адмирал Стивенс, сумевший наладить получение информации о советском военно-морском потенциале за счет анализа русской прессы (все вышеперечисленное соответствует РеИ В.Т.), и, ухитрявшийся работать с немногочисленными агентами, завербованными во время войны - без единого провала. Точнее, с агентурой виртуозно работал как раз Гамильтон - Стивенс сосредоточился на аналитике; но, все равно, морские разведчики работали отлично, этого Смит не мог не признать.
  Информация же о выходе 'Моржихи' в море наводила на невеселые размышления троих из четверых присутствующих - с информацией о сотрудничестве Сталина с русскими из будущего были ознакомлены Рокфеллер, Смит и Гамильтон - конечно, существовала ненулевая вероятность того, что русские просто проталкивают стратегическую дезинформацию, желая запугать руководство США возможным разгромом американского флота; но, это вполне могло быть и правдой. В этом случае наиболее вероятен был вариант, что руководство СССР из будущего передало мистеру Сталину критически важные технологии и оборудование для ремонта атомных субмарин типа 'Моржихи' - и следовало денно и нощно молить Бога, чтобы красные из будущего не снабдили Сталина технологиями строительства атомных 'акул', в противном случае, страшно было подумать, что сделают с американскими оперативными группами полдюжины 'Моржих'.
  - Все ясно, мистер Гамильтон - благодарю Вас за столь важную информацию - констатировал Рокфеллер.
  - Да, Алан - никаких изменений относительно встречи с мистером Сталиным не было? - спросил он на всякий случай, понимая, что если бы русские пожелали внести какие-либо коррективы, посол доложил бы об этом прежде всего.
  - Нет, сэр - незадолго до нашего отъезда мне звонил помощник мистера Молотова, сказавший, что все договоренности в силе, диктатор примет Вас в десять часов после полудня - сказал Кирк.
  - Хорошо - значит, у нас есть время немного отдохнуть после перелета - Рокфеллер счел нужным перевести разговор на бытовые темы, чтобы снизить остроту обсуждения.
  - Апартаменты для Вас, сэр, и, всей делегации подготовлены - посол воспользовался случаем подтвердить свое умение учитывать все мелочи - обед будет подан в любое удобное для Вас время.
  - Я ничуть не сомневался в Вашем гостеприимстве, Алан - улыбнулся эмиссар. Во сколько мы будем в посольстве?
  - Сейчас час дня, сэр - приедем мы к двум - сказал Кирк.
  - Тогда мы по приезде немного перекусим и вздремнем с дороги - а пообедаем, скажем, в семь часов. Вы не возражаете, Уолтер? - спросил Рокфеллер, и в самом деле уставший после многочасового перелета из Нью-Йорка в Москву.
  - Отличная идея, сэр - согласился генерал.
  После приезда в посольство и легкого ленча гости устроились в отведенных для них номерах. Рокфеллер же не стал сразу ложиться, а, прихватив из бара бутылку виски и два стакана - он не сомневался в том, что содержимое баров в разных апартаментах вовсе не идентично - постучался в номер, занимаемый Смитом.
  - Я решил немного выпить перед сном - не составите мне компанию, Уолтер? - улыбнулся он генералу.
  - С удовольствием, сэр - ответил разведчик.
  Рокфеллер налил по порции скотча, протянул генералу его стакан и произнес тост 'За удачу!'.
  - Вы правы, сэр - удача нам очень понадобится - заметил Смит, неторопливо потягивая виски.
  - Вы считаете, что все так плохо? - спросил эмиссар.
  - Хуже всего, сэр, что мы ничего толком не знаем о нашем настоящем противнике - и не понимаем его мотивов - позволил себе откровенность разведчик, понимавший, что если он сможет быть всерьез полезен наследнику империи Рокфеллеров при проведении этих переговоров, то это наилучшим образом отразится на его карьере и состоянии банковского счета.
  - Уолтер, у меня есть к Вам просьба - будьте откровенны - сказал Рокфеллер - обещаю, что в любом случае этот разговор останется между нами.
  - Если так, сэр - Уолтер Смит сделал короткую паузу - у меня такое ощущение, что мы видим кусочки мозаики, но не можем пока что сложить из них цельную картину.
  - Начну вот с чего - у нас любят использовать определение 'большевики из будущего'. Честно Вам скажу, после всех этих археологических раскопок и громогласных заявлений мистера Сталина о 'цивилизации Севера' я не верю в большевизм этих парней из будущего - они другие, это верно, но они не красные, во всяком случае, не такие красные, какими были русские еще недавно. Что-то другое - то, что мы еще толком не понимаем.
  Рокфеллер задумчиво кивнул - Смит, сам того не зная, вплотную подошел к определению 'бизнесмены из будущего'.
  - Дальше - что, черт побери, творится в этом будущем? Почему вначале эти парни старались быть незаметными - а, примерно с 1945 года начали наглеть, достаточно вспомнить Дацин? Напрашивается объяснение, что в 1942-1943 годах мистер Сталин не мог позволить себе роскошь потерять наши поставки, испортив отношения с США - но только ли в этом дело?
  - А какое еще может быть объяснение, Уолтер? - Рокфеллер не просто счел нужным подбодрить генерала, он всерьез заинтересовался.
  - У меня нет доказательств, сэр, но я попытался экстраполировать нынешние экономические расклады лет на 20-30 вперед - начал объяснение разведчик - и, вот что у меня получилось.
  - Советская экономика в мирное время растет на 20% в год - это не рекорд, это их нормальные темпы роста, примерно втрое превосходящие наши. Объясняются они тем, что экономика и финансы СССР устроены совершенно иначе, чем наши. У них есть почти капиталистическая экономика внизу, в том, что касается потребительских товаров, обслуживаемая наличными деньгами - вот там работает принцип 'Спрос рождает предложение', там есть конкуренция и все такое. Но в том, что касается промышленности, инфраструктуры, требующей наибольших инвестиций части сельского хозяйства - там капитализма нет вообще, есть методичное наращивание экономического потенциала, иногда просто в убыток в ближней перспективе. Но, поскольку Советская Россия может концентрировать на этом наращивании производственного потенциала куда больше средств, чем любой наш концерн, результаты видны невооруженным глазом. И, никакой инфляции, поскольку этот сектор экономики обслуживается безналичными деньгами, которые никак не переходят в потребительский сектор, за исключением заработков сотрудников, составляющих малую часть всех затрат - практически их бухгалтеры просто переносят цифры из одной графы в другую, и все!
  - Кажется, я понимаю, на что Вы столь прозрачно намекаете, Уолтер - неторопливо сказал Нельсон Рокфеллер - попросту говоря, за два года они увеличат свой экономический потенциал почти в полтора раза, за четыре - в два с лишним, за восемь - в четыре раза, и так далее. За двадцать лет таких темпов они могут увеличить свой экономический потенциал в 20-25 раз.
  - Скажу Вам сразу - Ваши рассуждения не производят на меня впечатления оторванной от жизни кабинетной абстракции. Хотелось бы услышать продолжение - это ведь не все?
  - Конечно, сэр - генерал Смит не без труда удержался от облегченного вздоха - сейчас он всерьез рисковал и своим настоящим, и будущим; но он рискнул - и, имел хорошие шансы выиграть.
  - Конечно, наша экономика тоже будет расти - вопрос в том, что послужит основанием для роста. Емкость рынков США и Латинской Америки уже практически исчерпана, большей части рынков Западной Европы мы не получили и в обозримом будущем точно не получим, с рынков Японии и Китая много выжать невозможно физически, слишком мал там платежеспособный спрос.
  - Конечно, есть идея покойного мистера Рузвельта насчет эксплуатации рынков европейских колоний. Несомненно, это отличная идея - можно немало получить, продавая неграм и азиатам американские товары, и беря с них в уплату разнообразное сырье. Вот только емкость этих рынков тоже довольно ограничена - потребность США в сырье велика, но не бесконечна, а негры очень ленивы, азиаты же неплохо могут делать товары ручной работы, как, например, японцы делают отличный шелк, но не сложную, дорогую технику.
  - Очень хороша была идея насчет того, чтобы сделать доллар единственной мировой резервной валютой - но, полностью ее реализовать ее не удалось.
  - Можно поощрять экономический рост потребительскими кредитами, как это у нас давно делается - но Великая Депрессия показала, что у этого способа тоже есть свой предел.
  - Вот и получится, что рано или поздно экономике США попросту некуда будет расти, поскольку возможности нашей сферы влияния будут исчерпаны.
  - Можно будет начать войну - это большие возможности для хорошего бизнеса - Рокфеллер решил поддержать начатую дискуссию.
  - Предположим, сэр, что и у нас, и у русских есть по десять тысяч атомных бомб сверхбольшой мощности - и возможность почти стопроцентно доставить их к цели - продолжил выступать 'адвокатом дьявола' Смит.
  Рокфеллер побледнел, когда до него дошел смысл сказанного - он представил себе уничтоженными начисто все крупные и средние города Америки, стертый в прах ее экономический потенциал. Это была бы катастрофа, несравнимая ни с чем. Холодный расчет убедительно подтвердил правоту генерала Смита - да, в этом случае, большая война между США и СССР гарантированно становилась самоубийством для обоих противников.
  - Таким образом, противники вынуждены отказаться от большой войны - конечно, есть какие-то малые войны, есть совершенствование и наращивание арсеналов - но, в целом, они вынуждены ограничить свои экономики пределами имеющихся сфер влияния - продолжил разведчик.
  - Наши возможности я уже перечислил, теперь коснусь возможностей России.
  - У них сейчас есть классический вариант 'низкой базы' - плотность инфраструктуры, промышленное и сельскохозяйственное производство в расчете на душу населения, уровень жизни, да все, чего ни коснись, намного ниже, чем даже у Германии и Австрии, не говоря уже о нас. Это в давно освоенной еще царской Россией европейской части страны - в Сибири и на Дальнем Востоке плотность населения и инфраструктуры вообще не слишком отличается от нуля.
  - В последние десять или пятнадцать лет они инвестируют в сибирские и дальневосточные проекты - возразил Рокфеллер - и я бы не назвал запад Сибири, Маньчжурию и Корею территориями с нулевой плотностью населения и инфраструктуры, неразвитыми промышленностью и сельским хозяйством.
  - Маньчжурия и Корея являются их военными трофеями, это не исторически русские территории - начал отстаивать свою точку зрения генерал от разведки - азиатская же часть территории собственно России являются практически пустым пространством, с редкими городами и селами.
  - Если провести аналогию с США, то приблизительным аналогом Сибири является Дикий Запад. Сравните плотность населения и инфраструктуры, количество промышленных предприятий и ферм в Техасе или Калифорнии с Сибирью и Дальним Востоком России.
  - У русских, на их отдаленных территориях, совсем другой климат и другие возможности для обеспечения транспортной связности с наиболее развитой частью страны - заметил Рокфеллер.
  - Но я понял Вашу мысль - если они начнут вкладывать деньги даже в европейскую часть страны, подтягивая ее к уровню Германии, то это обеспечит им возможности для сохранения нынешних темпов роста лет на 25-30; а они этим явно не собираются ограничиваться, судя по 'дальневосточному эксперименту' мистера Сталина - с учетом размеров и практическому отсутствию должного освоения Сибири и Дальнего Востока возможностей для инвестирования капиталов, с поддержанием ускоренных темпов роста, по 'грюндерской модели' (имеется в виду экономическая модель Германии 70-х - 90-х годов XIX века В.Т.) им хватит лет на сто или около того.
  - Именно так, сэр - согласился Смит - но я бы хотел обратить Ваше внимание на их социально-экономическую модель, 'обкатываемую' на Дальнем Востоке.
  - Я весь внимание, Уолтер - отозвался Нельсон Рокфеллер.
  - Ускоренное развитие русского Дальнего Востока сопровождается резким ростом благосостояния населения. Собственно, это принципиально новая модель, аналогов которой в мире нет. Наша модель, точнее, ее производственная часть, строится на принципе 'Спрос рождает предложение', распределение же основано на вложенном капитале, в широком смысле этого термина, если считать не только инвестированные в бизнес средства, но и труд с квалификацией занятых в производстве людей. Красная же модель, до недавнего времени, в части производства имела основным собственником государство, допуская частную инициативу только на вспомогательных направлениях; в том же, что касалось распределения, подавляющая часть средств шла на наращивание основного капитала государства. Нет, у них была и есть градация заработка в зависимости от выработки и квалификации сотрудников - но на частное потребление шла намного меньшая часть прибавочного продукта, чем у нас.
  'Дальневосточная модель' отличается от прежней существенным увеличением части прибавочного продукта, выделенного на частное потребление - она еще меньше, чем у нас, но в несколько раз больше, чем раньше. Происходит это на фоне резкого роста производительности труда у русских, как за счет внедрения более совершенных технологий, так и за счет лучшей организации труда. Очень важным фактором является материальное поощрение - чем больше продукции производит русский рабочий, чем эта продукция более высокого качества, тем больше он зарабатывает. Одновременно резко увеличен процент товарного обеспечения их заработной платы - собственно, чем дальше, тем больше их деньги перестают быть необеспеченной бумагой, становясь эквивалентом доброкачественных потребительских товаров.
  - Казалось бы, ничего страшного не происходит - большевистский фанатизм постепенно заменяется обычными жизненными ценностями, готовность немедленно совершить мировую революцию уступает место желанию сытно есть и мягко спать. Мистер Сталин, со своей стороны, уловив эту тенденцию, счел нужным не препятствовать ей, а, наоборот, возглавить ее.
  
  - На деле же происходит нечто, аналогов в мире практически не имевшее - Советский Союз начинает превращаться в гигантскую корпорацию, работники которой являются ее акционерами, причем, добросовестная работа на эту корпорацию почти что гарантирует 'билет' в средний класс.
  - Простите, Уолтер, я Вас перебью - извинился Рокфеллер - но, мне вспоминаются лучшие времена корпорации мистера Форда, если уж Вы выбрали такую спорную аналогию - я не уверен, что вообще корректно сравнивать корпорацию и государство, слишком уж разные у них приоритеты. В конце концов, абсолютным приоритетом бизнеса является прибыль; если взять такое государство, как Советская Россия, то она вкладывала и вкладывает колоссальные средства в социальные программы, уделяет массу внимания обороноспособности - а это чистый убыток. Так что даже на уровне приоритетов структуры Ваша аналогия не вполне корректна - Вы не находите?
Оценка: 5.81*16  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"