Впуская Илию в сырой, полутемный подвал лже-тренировочного, Лис сказал:
- Я приготовил для тебя один сюрприз. Он должен был стать объектом Квадрата, но не случилось...
Лис медленно подошел к человеку, привязанному к крепкому стулу.
И хотя лица чужака не было видно, потому что оно было скрыто под темной мешковиной, во всей его позе чудилось нечто узнаваемое. Илия торопливо тасовала карты памяти, силясь найти его среди них.
Джамп стоял возле закрытой двери и старательно делал вид, что его здесь нет. Лис же, ласково улыбаясь, погладил мешок:
- Этот хитрый консультант... Прости, бывший, но очень хитрый консультант... Узнал, что его ищет Квадрат, и сделал один сложный, а для некоторых - и вовсе невозможный фокус - он проломил предел. Спрятался среди моих временных охотников, надеясь, что со временем когда-нибудь станет клубным... А потом он стал допекать Джампа...
Илия бросила на 'Мяча' взгляд, и тот смущенно улыбнулся. Тусклая простая лампа скупо освещала добродушное лицо, но и так она смогла узнать маску 'благодарность'.
- ...И допек, - усмехнулся Лис. - Мне удалось кое-что сложить только из-за Джампа... Таким образом, господин Астма проделал длинный путь из консультантов Ордена к тебе в сюрпризы.
'Интересно, - насторожилась Илия. - Тайные консультации охотникам не нужны, для таковых у них свои спецы имеются. Гораздо богаче опытом, благо, все мы вышли из одного кокона. И зачем мне это?.. И откуда я его вообще знаю?'.
- На что мне этот фрукт? - прямо спросила Илия.
Лис горько улыбнулся:
- Да, прости, закопал. Имя его ты знать не могла. Да и времени прошло предостаточно... Но он единственный, кого мне удалось перехватить у Квадрата. Твоим - всё равно, и да, они в курсе. Дело давно закрыто и в живых из свидетелей... остался только один.
Во рту отчего-то пересохло:
- Кто?
Признаться, когда Лис взялся за мешок, Илия легко представила, что увидит сейчас неестественно отощавшего и вытянувшегося Четвертого. Но дикое мгновение закончилось, когда Лис стянул ткань и ласково улыбнулся:
- Господин Астма, познакомьтесь, ваша подопечная номерная 12-6-9.
Тот уставился на нее мутным взглядом, как на прокисшее молоко в утренней доставке.
Под ногами Илии качнулся пол, но она удержалась. Лис потерял улыбку, с явным беспокойством глядя на нее.
- Он не знал меня, как 12-6-9, - вздохнула Илия.
Пальцы сами собой нашли переносицу, и привычный жест Гессо вернул ей самообладание.
Свободный стул перед господином Астмой оказался весьма кстати. Илия присела на самый край, опасаясь, что, если навалится на спинку, то не устоит перед искушением свернуться в старую позу защиты.
- Господин Астма был моим первым консультантом, - она улыбнулась, кривя неживые губы. - Вы знали меня как 9-0-1... Судя по тому, насколько вы бледны, как горят ваши глаза и... - Илия выразительно оглядела свободный и сравнительно чистый наряд гражданских: - ...и избавлению от излишков жира, господа охотники решили продемонстрировать вам на практике, как нелегко добиться божественного благословения.
Лис усмехнулся - понял, что она пришла в себя и отошел к стене, весело переглядываясь с Джампом.
- Я узнал тебя, - прошелестел Астма и открылся, выпуская на поверхность шок: - Ты из спецраспределителя номер тринадцать...
'Ого, ты успел поработать и в других? Поразительная активность', - удивилась Илия.
- Но ты же ведьмин червь, - пробормотал Астма, с возрастающим недоумением и неверием, глядя на нее. - Ты не можешь здесь находиться.
Илия засмеялась. Просто не могла ничего с собой поделать.
- Рекомендации Совета от тринадцатого июля тысяча семьсот тридцать шестого года, подписанные Председателем Скиллом. Параграф девяность шесть, пункт двенадцать, часть вторая. Не закопали?
Астма вздрогнул:
- Ты не можешь...
- Могу и буду! - рявкнула она, и Лис поморщился. - Как консультант Ордена я имею право находиться хоть на Луне, если там будет прятаться мой объект. Как луч Пантакля... - Астма прищурился, на мгновение вернув ненавистную презрительную маску, и тут же оторопел, понял, что она не врет. - ...Я могу перевести в объекты любого, если на то будет моя воля. Любого, Первый.
- Но я... охотник! - воскликнул Астма. - Охотники не подсудны Пантаклю.
Лис вздохнул и потер выбритую щеку:
- Так то клубные, умник. Из временных я тебя хоть псам на растерзание могу выкинуть. И мое разрешение на тебя у Пантакля есть.
Илию осенило:
- Лис, здесь есть вода?
Он махнул на крайнюю дверь слева:
- Есть. Горячая, холодня... И вскипятить можно, - показал он кривые зубы.
Илия покачала головой:
- Это не для него, - и почувствовала недоумение со всех сторон.
Астма попробовал еще раз:
- Но ты же - колдовской послед, ведьмин выкидыш. Ты не можешь быть консультантом. У ведьм нет таких способностей и умений.
Илия засмеялась, чувствуя, как ее смерчи обнажают ультрамарин:
- Кто тебе слил такой бред, Первый?
Она встала и посмотрела на свою гражданскую, относительно светлую одежду. Вздохнула и начала раздеваться, рассказывая:
- Если б ты оторвался от божественных откровений и продрал глаза, то давно уже заметил наш Ковен в Совете.
Лис засмеялся, поддерживаемый тихим смешком Джампа. Астма открыл рот.
'Какой он оказывается смешной', - покачала головой Илия, ощущая, как пробуждается ее тьма.
'Тихо, - шикнула она ей, - Дай хотя бы раздеться, бестолковый организм. И Джамп определенно невкусный, потому что лисов. А этот - ничейный. С-сорг'.
- Да и со мной ты фатально промазал, Первый, - усмехнулась Илия, стягивая кофту.
- Деточка, простынешь, - 'озаботился' Лис.
- Ничего, - вздохнула она, принимаясь за застежку джинс. - Зато выкидывать не придется... Джамп, - сказала она, не глядя на него. - Если вам станет неприятно, закройте глаза, но не двигайтесь. Я еще... не пробовала так.
- Я прослежу, - успокоил ее Лис.
Астма выпученными глазами наблюдал за ее манипуляциями, и Илия могла спокойно раздеться и отодвинуть стул с одеждой подальше.
- Видишь ли, Первый, - сказала Илия своим вещам. - Главный фокус даже не в Ковене. Я - не ведьма. И не их ребенок. И не консультант.
Ее зеленая кофточка наливалась красками и оттенками. Десна ныли и чесались, выпуская на свободу длинные острые зубы.
- Я и не охотник, - сообщила она темно-коричневой, в пятнах подпалин стене. - Я и не человек, Первый... К твоему сожалению, и не Бог...
Волосы тяжело легли на плечи, охлаждая кожу. Илия постучала когтем по зубам.
'Пора есть соргов', - хихикнул голос.
'Принимаю', - вздохнула она.
Илия обернулась: Лис ярко пламенел, перед ним крутилось нечто невзрачное, но с приятном ароматом меди и душистых переспелых яблок, у стены блестел надгробный гранит.
- Джамп, я вас вижу, и вы - свой, - улыбнулась Илия. - Но прерывать не рекомендую... Так вот, господин Астма, первый консультант 9-0-1. Ты - трусливый пес, мягкотелый недоумок и тусклый сорг. Но есть одно слово, что не оставляет мое сознание, и поэтому я здесь. Именно ты заставил выучить меня его наизусть, и это оказалось полезнее, чем все кипы бессмысленных бумажек с человеческими правилами, чем подробности жизней выдуманных Богов...
Она осторожно коснулась когтем того места, под которым пряталось 'яблоко' и почуяла, как ее захлестывает нежность к шумному, что-то кричащему соргу: 'Ты и не догадываешься, какую красоту скрывает твое тело. Раковина моллюска и жемчуг. Жесткий плод играны и его сочная нежная косточка. Тяжелая скарада, весь смысл которой - в ее ребенке... Какой же ты наивный, сорг'.
- Первый, - шепнула Илия, слушая пульсацию 'яблока'. - Это слово - голод.
Загудел сигнал, Илия вздрогнула, пробуждаясь от дремы.
- Извини, - сказал Лис. - Недоумок перегородил дорогу. Чуть сквозь него не проскочили.
- М-м, ничего, - улыбнулась она и огляделась. - Где мы?
- Скоро будем у Моррока, - отозвался Лис.
Илия пригляделась - горечь не отпускала его ни на мгновение с тех пор, как они двинулись в обратный путь.
'Нет, так не пойдет', - решила она и попросила:
- Будь добр, сверни, пожалуйста, на обочину ненадолго.
- Зачем? - не понял он.
- Мы твою 'Катрин' оставили без внимания...
Лис заулыбался, останавливаясь:
- А как же 'не буду' и 'постучат в окно'?
- Пусть только попробуют, - проворчала она, выковыривая пуговку из петли на его джинсках.
- Согласен, - вздохнул Лис, опуская спинку своего сиденья.
И это было последним, что позволила сказать ему Илия в следующие пару часов их жизни.
Дом Шульда - просторный, светлый, напоминал в первую очередь о судьбах нормальных, об их семьях, с друзьями, родственниками, гостями в виде коллег с обычных работ и прочих прелестных мелочах человеческого быта.
Шульду - Наставнику Лаки нравилось играть военного хирурга СВА из нормальных, и соседи до сих пор вспоминали дружелюбного, общительного мужчину, которому можно было показать разбитую коленку или простуженное горло и получить необходимые лекарства с кучей рекомендаций и приятных комплиментов.
Лаки, 'приемный сын' Шульда, продолжал его традиции, и Нэмури прятался в дальней общей комнате 'для своих', вслушиваясь в звонкий щебет одной молодой мамы, упитанный поросенок которой в очередной раз проверил вместительность своего пятачка.
Лаки, посмеиваясь, рассказал, что пластмассовая риванская боевая группа в количестве пяти единиц, исключая тяжелое вооружение и бронетехнику, устроила вылазку в пару пещер, и вернулись, не пролив ни капли союзной крови и без всякого результата.
'Только в слякоти зря извозились', - веселился Лаки.
На этот раз он надеялся полюбоваться на арадийскую форму летных - видел, как смешливая мама поросенка несла приобретение домой.
'Илие бы здесь понравилось', - внезапно подумал Нэмури и нечаянно сломал сигарету.
Лаки капризничал и не давал ему курить привычные 'личинки', попрекая непонятно аллергией и беспрестанным чиханием. Поэтому приходилось вытягивать дым из 'коктейльных трубочек' 'Витришь'. Он терпеливо докрошил сигарету в пепельницу, воткнул в горку табака золотистый фильтр, как флаг завоевателя, и взял следующую.
Контроль над собственной силой теперь давался ему еще хуже, чем прежде. Начало запредельного безумия смело последние блоки, и Нэмури раздражало то, что ему фактически приходится заново учиться ходить, не мельтеша перед глазами нормальных, есть, не ломая столовые приборы, и не жевать фарфор чашек на закуску к любимым чаям.
Лис навещал его так часто, как только мог, посмеивался, рассказывая истории из своей запредельной практики. Например, ту, когда он вместо сигареты прикурил постель всем телом, и ему пришлось стричься едва ли не наголо, чтобы не светить подпалинами.
Или еще что-нибудь такое же забавное. Но у Нэмури были и другие данные о лисовых тренировках. Например, той, стихийной, и не спрогнозированной неопытным сдерживающим Лиса. Разбилась душа Лиса - женщина из нормальных, погиб и сдерживающий, погибли и некоторые клубные, пытавшиеся повернуть его к границам. Может, и весь Клуб выгорел бы дотла, если бы не случайное вмешательство совершенного нового тогда Джампа. Еще только временного охотника.
Нэмури курил, вспоминая, как после презентации способностей лже-Жрицы остались только привычные консультации, и Лис закрылся вместе с ним и осколками во втором кабинете. Тогда Лис припер его к стенке и заставил выслушать правду. О том, что он, Нэмури, сделал с невозможно хрупкой Летицией. О том, что Лис видел ее осколки, и они были не самыми свежими. Что он как безымянный понимает его лучше прочих. И что он как Наставник будет прикрывать его до конца срока, и никто до конца их сроков не узнает об этом несчастном случае.
- Слушай, мой сверхраздражительный ученик, - говорил Лис, - если ты не перестанешь прокапывать в себе бреши и не заправишь расползшуюся требуху, я смешаю тебя с прахом. Прекращай посылать Природе жалобный скулеж. Перестань винить свою ученицу в том, что она не в силах проконтролировать... Она за тебя глотку хоть кому перегрызет. Живьем будет жрать запредельных консультантов А-уровня, и ей плевать, кто и как на это посмотрит. Главное, чтобы у тебя было всё в порядке. И единственный объект ее ненависти - она сама. Бери себя в руки, выправляйся и делай вас обоих счастливыми.
Нэмури отозвался не вполне цензурно, дескать, пусть ей ее подгорные родичи счастье пачками доставляют и получил в зубы.
'За дело', - мрачно подумал Нэмури, прикуривая новую 'Витришь'.
Лис не ограничился кулачным воспитанием, которое завершилось стихийным спаррингом, и туманно намекнул, что Нэмури может 'плясать канкан', потому что Илии и так 'скоро не станет'.
В тот момент Нэмури забыл обо всем. Вообще закопал злость и боль, словно и не было у него этих эмоций в спектре изначально.
- Золотого консультируй, - сказал Лис, добавил пару нецензурных фраз в его адрес и Наставничества в целом, зло сплюнул и ушел.
Лаки долго не сдавался, и Нэмури хотел уже было и в самом деле перевести его в объекты, как тот в несколько минут сам слил все данные похода в пятый кабинет к Хранителю с илииными облачками заколок в волосах и про умопомешательство Нэмури и расплакался самым натуральным образом.
'Как она его разобьет? - спрашивал у своих запястий Лаки. - Он четверь Ордена за пару часов вырезал, не напрягаясь, а остаток петь и плясать заставил, не вылезая из-под своей горы. А на Каменской? Да охотники и пальцем не могли пошевелить, пока он своей мертвой куклой атакующих на строганину и бифштексы разделывал. Как это вообще возможно?! Он заберет ее, и она никогда не вернется... - и Лаки истерически засмеялся. - Или лет через двести, законсервированной, как он же'.
Нэмури пришлось влить в Лаки его же успокоительное, которое к несчастью, оказалось слабительным, но как ни странно, подействовало правильно. Лаки забыл про участь Илии почти сразу же и оккупировал туалет в его кабинете почти на сутки, зло ругаясь из-за двери на веселящегося Сино, который пришел 'на помощь подопечному тире коллеге'. Ну и Нэмури тоже досталось, конечно.
'Что-то я давно в свой адрес добрых слов не слышал, - огорчился он. - Даже соскучился'.
Каждый раз, когда он сталкивался с Илией в отделении, она съеживалась в комочек, виновато отводила глаза и пыталась спрятать руки в рукава. Нэмури видел номерные привычки невооруженным глазом и его тошнило и от себя и от собственной слабости перед Хранителем. И как извиняться за то, что произошло с ними, он тоже не знал.
'Я должен был тебя защищать, - думал он, проходя мимо сторожевого Троскаба, охранявшего сон своей хозяйки. - Не ты - меня... нас всех... Только потому что какому-то свихнувшемуся от слишком долгого срока ублюдку захотелось поставить пьесу с живыми атерами. И он выбрал на роль главной героини тебя'.
'Что мне делать? - думал он, прислушиваясь к родному сопению в накопителе. - Изображать неведение, как Пилигрим? Рыдать и сходить с ума, как Лаки? Или смириться и пытаться скрасить твои дни, латать бреши и выравнивать твое равновесие, надеясь, что это добавит тебе дополнительных сил и желания вернуться домой, как это делают Лис и Гессо?.. Что делать мне теперь, когда ты не ждешь от меня ничего, кроме боли?.. Даже если раздастся сигнал к твоему поединку, я его не услышу. Ты не на меня рассчитываешь, родная. Твой верный пес, близкий по крови, ест у тебя из рук и спит у твоих ног - он уже сейчас готов сорваться за тобой хоть в мир иной, хоть к самим подгорным в гости'.
Так думал Нэмури, механически проводил консультации, разбивал объекты, отмахивался от назойливых предложений Гессо 'поездки к Морроку', ехидных выговоров Пилигрима, стенаний и переживаний Лаки, кошмаров и запредельного безумия, настойчивой заботы Лиса, внимательных взглядов его охотников, нечитаемого и настороженного Троскаба...
Нэмури обжигался только, когда видел Илию. И то, как она зажималась при виде него, заставляло мир выцветать, почище девятого слоя 'глубокого неба'. Нэмури не повезло - он был слишком живуч для того, чтобы насчитать этот слой, и слишком потерян, чтобы сложить нынешнюю ситуацию и вывести хоть какой-то план.
Стоило авральной, круглосуточной работе закончиться, он поехал в Храм. Больше идти с накопившимися вопросами было некуда. Лаки пытался было увязаться за ним, но Нэмури оставил его в машине с Сино, объяснив, что если он опять нечаянно сорвется, то Хранителю ничего не стоит заставить его сплясать канкан и спеть государственные гимны всего Континента.
Нэмури шел через искусно выхолощенные, безликие коридоры Штаба и внутренний двор к куцему отростку храмовой башни: 'Прости, Илия. Лаки не нарадуется новым натуральным эмоциям. Пилигрим слишком увлекся исследованиями - того и гляди сменит Орден. Лис похоронил тебя заживо. Гессо до сих пор никак не определится: выстроить ли ему храм в твою честь или уложить в свою постель. Твой Троскаб не станет вмешиваться, даже если Хранитель начнет резать тебя на куски. Это я уже понял. Прости нас всех, слабаков. Но это - последнее, что я делаю против твоего желания. Дальше будет так, как ты захочешь. А сейчас мне просто нужно знать'.
Двери распахнулись сами, впуская его.
- Заходи, - сказал Хранитель и прикурил сигарету от тонкой свечки. - Времени у меня немного, но ради тебя, так и быть, устрою перерыв. Если хочешь, закуривай и размещайся, как в голову взбредет.
Нэмури оглянулся - его окружала пестрая компания стульев из разных наборов. Удивляться ему уже порядком надоело, и он пристроился на тот, что был покрепче, с широкой спинкой и без всяких дизайнерских изысков. Закурил, и двери с лязгом захлопнулись за его спиной.
- Это мое пространство, - пояснил Хранитель, и лишние стулья исчезли. - Я играю с ним, как захочу. Растягиваю и сжимаю время. И могу создать здесь еще много забавных фокусов... Но, думаю, ты пришел не за ними. Пожалуй, пришло время поговорить открыто... - Хранитель фыркнул, отгоняя облачко дыма. - ...Выложить все карты на стол. Сначала мне стоит попросить у тебя прощения за то, что я выкрутил тебе мозги. Ты можешь принимать мои извинения или нет, верить в них или сомневаться, но сути этого не изменит... Зачем?.. Гм. Видишь ли, Илия думает обо мне как... о древнем, хотя и трухлявом божестве и отказывает в иных эмоциях, кроме любви, ненависти, желании мести и самоуничтожения... А я банально вспылил...
'Вот здорово, а я-то тут причем?', - озадачился Нэмури.
Хранитель усмехнулся и присел рядом на почти неразличимый в темноте гамак:
- Сейчас поясню. Начнем с краткого экскурса в историю... Да, это тоже важно, иначе ты с каждой новой идеей сюда мотаться будешь... Когда я пришел в эти земли, следуя за моим хозяином, и привел с собой часть рода моего, то Генриху понравились местные жители. Мы прошли через весь континент, и мой хозяин понимал, что ждет территориально незначительную Арадию в ближайшем будущем... Оно, кстати, до сих пор длится...
'Войны. Псы', - понял Нэмури.
Хранитель кивнул:
- И мой хозяин пошел на изначально провальное, безнадежное дело - не дать арадийцам ассимилировать хотя бы пару тысячелетий. Сохранить культуру, историю, государство Арадии целым так долго, как это возможно... Понятия не имею, что ему взбрело в голову, да и признаться, я его всегда плохо читал... Единственного человека на моей памяти Стража... Он складывал быстрее, чем мы с тобой сигаретные пачки опустошаем. Возможно, даже лучше, чем Илия. Хотя в прошлую нашу с ней встречу она доставила мне немало неприятных мгновений... - Хранитель усмехнулся одновременно с Нэмури. - ...Так или иначе, идти моему роду было некуда. Вернуться они не могли, а мое дело малое, сам понимаешь, куда Хозяин - там и я должен быть... Боюсь, сейчас не смогу его догнать...
С лица Жрицы исчезло всякое выражение, и Нэмури понял, что Стражу сейчас тоже не сахарно.
- Но, - сказал Хранитель. - На глаза ему мне будет не стыдно показаться. Считай, три тысячелетия плел интриги и вмешивался в события... Если бы мои идиоты-родственники сделали вечным его, а не меня, то Арадия и по сей день проблем не знала. Но теперь уже поздно... Да и подустал я что-то... Что дальше будет - не мое дело. Я уйти хочу... А, потерпи, всё объясню. За время не переживай, выйдешь через пять минут по арадийскому, после того как здесь объявился. Я тебя даже к машине доставлю... В машину не буду. У тебя там кто-то и без того сильно нервничает... У нас, Стражей, есть женщины и помимо скарада. Только плодоносить они не могут, как пустоцвет некоторых яблонь. Поэтому скарада - единственные продолжательницы рода... Почему не похожа?.. - удивился Хранитель. - А. Не похожа на Стражей... Нет, Илия - внешне вылитая скарада. - Он улыбнулся. - Маленькие, как зерна граната, и такие же щедрые на потомство... Но. Открою тебе секрет... Да, она - настоящий 'Горшочек с сюрпризом', мне нравится твое сравнение... Видишь ли, скарада не способны к сражениям от природы. За них это делают многочисленные слуги, каковыми для нее являются и Стражи, и жнецы...
'Илия - другая', - опешил Нэмури.
- Ага, - кивнул Хранитель и, довольно улыбаясь, затянулся. - Ты не представляешь, сколько веков я угробил, пока смог создать Илию... Нет, она вполне очень даже органическая, и рождена от скарада. Только я добавил в нее умения воинов...
'Что?.. - Нэмури затормозил, пытаясь представить процесс. - Она ведь не коктейль, в который можно добавить той или иной крови'.
Хранитель засмеялся:
- Лучше не пытайся, я сам чуть мозги не вывихнул, пока не догадался, как это сделать. А потом еще сколько нервов потратил, пока не убедился, что девочка из воинов имеет способности скарада.
'Каким это образом?', - прищурился Нэмури.
Хранитель ухмыльнулся:
- Не беспокойся, никто не пострадал. Организм у нее работает, как часы... И пахнет она по-другому, не как воин...
Нэмури неожиданно для себя смутился от такой откровенности и с усилием отогнал неуместные мысли.
Хранитель снова развеселился:
- Да ты и сам имел возможность убедиться в этом. Наши женщины-воины практически не испытывают интереса ни к чему, что связано с деторождением.
- Кошмар какой, - пробормотал Нэмури.
- И не говори, - усмехнулся тот. - Одни церквулы за всех отдуваются... К скарадам с этими глупостями не лезут. Сам понимаешь, у них роль иная.
'Теперь ясно, почему ты...', - подумал Нэмури и осекся.
- Да, - кивнул Хранитель. - Но я ошибся с моей женщиной. Влюбился. В церквула. И она посмела сделать ответное...
'Почему ты не смог ее защитить?', - спросил Нэмури.
Мертвая женщина-церквул тускло посмотрела на него и щелчком отбросила окурок:
- У тебя не пустой интерес. Скажу. У меня был выбор: поддержать ее, погибнуть, и мой Хозяин не успел бы воплотить свою мечту в жизнь. Они поставили нам ультиматум: станешь биться вместе с церквулом и твой хозяин не проживет и десяти лет. Солгали, конечно же. Генриха отравили через три года...
'Ты добровольно стал Хранителем, - осознал Нэмури. - Чтобы выполнить всё, что он пожелал'.
- Верно. И чтобы отплатить.
'Илия... Почему скарада? - не понял Нэмури. - Она - не воин с обликом скарады. Если ты так жаждешь мести и собственной смерти, зачем не сделал ее пустышкой-приманкой?'.
На мертвом лице появилось уважение:
- Илие было у кого учиться складывать... Ты будешь смеяться, я опять ошибся. Изначально я и пытался создать приманку с оболочкой скарады, но напутал в расчетах. Илия - лучший экземпляр, что у меня когда-либо получался. И я сомневаюсь, что выйдет еще качественнее. А ее способность производить потомство - не проблема. Я останусь последним Стражем, и когда она меня уничтожит, с ней угаснет и наш род.
- Замечательную участь ты ей уготовил, - заметил Нэмури. - Сколько человеческих лет живут Стражи?
- Да так же, как и вы, консультанты-охотники, - сказал Хранитель. - Если умираем своей смертью, то стопятьдесят-двести в зависимости от общего физического и психического. Не думай, ей не придется стареть в одиночестве. Я в этом уверен.
'Тоскаб?'.
Хранитель нахмурился.
- В чем дело? - насторожился Нэмури.
Хранитель пошарил в рукаве, нашел сигарету, потом долго чиркал невесть откуда взявшимися спичками - в общем, тянул время, как мог, но терпения Нэмури было не занимать.
Наконец, Хранитель выдохнул табачный дым и сказал:
- Неудачного церквула она вызвала... - и внезапно рассердился: - А всё ты со своми идиотскими привязями! Чуть весь мой многовековой труд в утробу похоти и гордости не спустил! Как мне было не взбеситься, а? Я чуть башку себе не сломал, всё уже попередумал, вплоть до того, что совсем ничего не получилось, пока ты сам ко мне не заявился.
Хранитель замолчал и сердито запыхтел сигаретой.
'А-а, вот почему ты на меня пограничное безумие наслал'.
- Ничего не пограничное, - буркнул тот. - Просто запихнул тебя на несколько дней в мою шкуру, чтобы ты ситуацией проникся.
Нэмури оторопел. Переварил сказанное и поинтересовался:
'То есть ты так к Илие относишься? Как к чужеродному предмету?.. Врагу?..'.
- Рехнулся? - возмутился Хранитель. - Илия - моё выстраданное детище!..
Потом задумался:
- Хотя чистокровные скарада... Н-да... Они и есть мои враги, вообще-то. Главное, суть ты уловил.
'Что там с Троскабом?', - ухмыльнулся Нэмури.
Хранитель недовольно цыкнул зубом:
- Вот упрямый-то какой. Навязался на мою голову... Ладно. Не нравится мне этот тип... Похоже, ему мой сценарий в влюбленными Стражем и жнецом больше, чем Илие приглянулся... Такой же умник, как ты, между прочим.
'Он пытается ее привязать?', - прищурился Нэмури.
- Пока только фокусничает. Голову ведьмочке морочит... Но не беспокойся, я его охлажу на время... А там этот тип вашей мигренью станет... Но учти, мне бы не хотелось, чтобы этот церквул заведывал охотой в будущем. Он не в состоянии уяснить, где его место.
'Клуб. Погоди, хочешь сказать, он собирается устранить Лиса?', - запереживал Нэмури.
- Да ничего я не хочу! - рассердился Хранитель. - Не мое это дело.
Попыхтел сигаретой, сказал:
- В общем, не мучайся раньше предначертанного. У Лиса - своя судьба. У церквула - своя. У тебя тоже собственный путь имеется. И прости, но справиться со мной тебе не под силу... Так что убирай свои нити, всё равно не дотянешься.
Нэмури скривил губы, откинулся на спинку - против его воли, нити бесшумно откреплялись от мертвого тела и скручивались бесполезными обрывками на полу. Было неприятно.
'Заметил. Значит, и в самом деле ты мне пока не по зубам. Извиняться не стану'.
- И не надо, - кивнул Хранитель. - Но сколько бы времени не прошло, у тебя - не выйдет.
'Хочешь сказать, ты мои фокусы еще в колыбели изучил?'.
- Не в колыбели, но времени у меня все-таки поболе было, - сказал Хранитель. - Ты правильно понял: у нас слишком похожие способности. И потому я могу предугадать твои действия, даже несмотря на твои умения управления сознанием. Ты слишком хорош в этом для человека. Даже я не смог прочитать сразу твои намерения, хотя и подозревал, что ты попытаешься убить меня. Но мне и в голову не пришло, что тебе не потребуется для этого личная встреча со мной. Не думал, что ты попробуешь использовать для этого ее...
Мертвая Жрица склонила голову, в намеке на жест 'уважение'.
- Впрочем, пытаться далее - не запрещаю, - продолжал Хранитель. - Говорю же, у тебя - не получится. Она - сможет. Не сразу, да, но у нее всё получится. Лично я поставил бы лет на восемь. Не больше десяти... Но я еще не сталкивался с ней как с воином. На других Стражах более точный прогноз выведу... Другие со мной?.. Смеешься? Они же, как кутята слепые. Ты с ними сможешь справиться. А Илие и для практики мало будет... Да, она станет сильнее меня. Намного... Мне порой самому не по себе, как представлю, что ждет ее врагов в будущем... В промежутках между ее попытками, и во время оных, я стану учить ее всему, что знаю сам. И поверь, Троскаб не будет для нее угрозой... И для вас, лучей Пантакля опасности прекратят существовать...
'Почему тебе непременно надо уводить ее куда-то? Если тебе так приспичило умереть от ее рук, приходи сюда, в Арадию, и умри здесь', - предложил Нэмури.
- Иначе у нее не будет стимула убить меня, - просто ответил Хранитель.
'Ясно... Значит, я опять...', - он оборвал мысль, перебив ее невнятным шумом молитвы к милосердной Реции.
Старая уловка на сей раз не сработала.
- С ума сошел? - нахмурился Хранитель. - Я был ее первоначальным создателем, но ты-то проделал более тяжелую работу. И то, что тебе предстоит - не легче прошлых трудов... Ты не знаешь, но мы с тобой даже имя ей дали вдвоем... Извини, мне просто хотелось оставить в ее жизни более приятную память, чем то, что ей придется сделать... Поэтому, когда она вернется, скажи, что ее имя - другого мира. Хорошее, сильное имя. Илия - это вода.
'Вот откуда взялось незнакомое мне слово, - вздохнул Нэмури, сдерживаясь, чтобы не скопировать любимый жест Гессо. - Ты еще более упрям, чем я. И еще более эмоциональный тупица, уж извини. Она дорога тебе не меньше моего, но тебе захотелось сделать ее своей убийцей... Что ж. Твое решение - твоя и судьба. Видел мир твоими глазами, и он меня не порадовал... Но 'стальная вода' звучит довольно странно, не находишь?'.
Хранитель засмеялся:
- Ничуть. Ртуть напоминает.
Мертвая Жрица изогнула губы в печальной улыбке:
- Бывай, Наставник. Боюсь, скоро свидимся.
Нэмури похолодел, в глазах померкло, и очнулся он возле 'Грации' с сильно бьющимся сердцем - очень непривычное и неприятное ощущение.
И Лаки, и Сино бросились ему на шею, несмотря на то, что по меркам нормального, арадийского времени в Храме Пяти он провел не дольше пятнадцати минут. Лаки радовался его возвращению просто так, а Сино радовался, что Лаки теперь перестанет ныть и зудеть.
Приехав в дом Шульда, Нэмури сделал заметку побеседовать с Лисом насчет Троскаба. Но всё как-то не получалось. В основном, из-за того, что Пилигрим регулярно выдергивал их в Отделение.
- Ленивые усы кошачьи! Дайте волчонку отдохнуть спокойно! - сердился он так, будто Нэмури и Лаки отчаянно отлынивали от работы.
Лаки постоянно жужжал, как испорченный звукопроизводитель:
- Позвони Илие, позвони Гессо, пригласи их приехать. Пускай здесь живут, места всем хватит. Я даже этому Троскабу собачью будку выделю... И косточку повкуснее, чтобы он Илию перестал мусолить, - ревновал Лаки.
Нэмури, наконец, не выдержал, поинтересовался, почему тот сам не позвонит. И узнал про пари на Илию.
'Вот недоумки, - сердился Нэмури. - Хорошо, хоть Пилигрим больше играет, чем напивается на самом деле'.
Но в итоге и сам почему-то позвонил Гессо. Тот, совершенно радостный, сначала поведал, как недавно вскрылся, и как самоотверженно Троскаб в течении шести часов сдерживал его, 'абсолютно взбесившегося'.
- Нэмури, это мрак в чистом виде, - ужасался Гессо. - Но на мне - ни царапины, представляешь? А Илия Троскабу швы накладывала!
Сама Илия вызвала Лиса и куда-то на нем укатила, заявив, что вернется только, когда они перестанут ломать клеть и сваливать объекты на других.
- У нее телефон с собой, - осторожно заметил Гессо. - Если хочешь...
Но Нэмури 'не захотел'. Он почувствовал знакомую щекотку возле самого сердца, наспех простился и рванул в клеть, ощущая, как растягивает мышцы и щелкает суставами стремительно приближающийся выброс.
Не успели они толком прийти в себя, залечить все повреждения, как Нэмури на свою голову поведал Лаки о своем разговоре с Гессо. И тогда Золотой впервые взбесился.
Следующие сутки с лишним превратились для Нэмури в сущий кошмар, потому что на сей раз ему приходилось не столько нападать, сколько защищаться, при этом стараясь не разбить Лаки.
'Боги дорогие, - думал Нэмури, латая Золотую шкурку, - Как же этот демонский Троскаб за шесть часов с Гессо управился, да еще и 'без царапин'. Он его и запредельным видел-то от силы пару раз. А я Лаки большую часть срока в спаррингах за уши таскаю. Да и пограничного до тошноты обсмотрелся... Тут одной нечеловечностью не отмашешься. У Троскаба - опыт. Очень большой клубный опыт. Но почему Лис о нем толком ничего не рассказывал?.. Я о нем впервые услышал только, когда он охранником Илии стал... Интересно'.
Нэмури попытался набрать Лису немедля, но Лаки полуживой от истощения вцепился в трубку мертвой хваткой, как только понял, куда он собрался звонить. И не хотел сначала даже объяснять причины такого хамского поведения.
- Они вместе, - сказал, наконец, Лаки. - До сих пор вместе. Илия нечаянно ошибается номером и отправляет сообщения мне.
Нэмури заинтересовался, но Лаки наотрез отказался слить данные из тех посланий Лису, и, в конце концов, даже разозлился. И дулся до самого прихода смешной мамы с детенышем, у которого в носу притаилась целая риванская боевая.
- Два пилота и четыре десантника, - сообщил счастливый Лаки, вернувшись в комнату. - Рекорд побит.
- Поздравляю, - отозвался Нэмури, ковыряясь в пачке в поисках сигареты.
Лаки вздохнул и сел на пушистый коврик перед коротконогим столиком:
- Позвони... Тебе всё равно документы отдать надо. А мне жилет.
Маленький медицинский спецжилет и кипа документов с новым серебристым пропуском притягивали взгляд.
Нэмури вздохнул, взял телефон, но Лаки так обрадовался и так снисходительно закивал, что он из вредности набрал Лису. Тот отозвался сразу. Выслушал мнение Хранителя о Троскабе и способностях Илии молча. Лаки же 'цвел' ослепительно счастливыми улыбками, эту информацию Нэмури ему не сливал.
- Вот значит как, - протянул Лис. - Спасибо, я учту... Нэмури, ученик мой, лучше поведай, зачем ты Илие мои бреши слил, да еще в такой грубой форме?
Нэмури не понял.
Лис в кратких, емких выражениях пояснил.
Нэмури схватился за голову:
- Слушай, не помню. Можешь меня разбить, но я этого не помню.
Лис засмеялся:
- Ладно, уже не важно. Кстати, прекращай быть недоумком и нервировать мою будущую жену, тире, твою ученицу. Дай ей понять, что ты не испытываешь к ней отвращения. И Золотому передай, что мы с ним - два пьяных паршивца, которые не в состоянии довести даже мотоциклетные гонки до конца. И я тоже не помню, кто из нас продул... Нэмури, вернись в предел... Перестань дрыхнуть. Ты меня слышишь?
Нэмури почувствовал, как у него закипают мозги, и порадовался тому, что сидит на диване:
- Какую жену?!
Лаки побелел и спалил себе прядь зажигалкой.
Лис засмеялся:
- Мою будущую. Как добьет проклятого Стража, так станет действующей... Илия ее зовут. Помнишь еще такую?
- Что за херня... - пробормотал Нэмури.
Лис снова захохотал:
- Прости, мой тормозящий ученик, но меня ждут.
И рыжий скот-Наставник оборвал связь.
Лаки совершенно потерянно смотрел на него и даже не заметил, что сжевал себе губу до крови.
- Спокойно, - сказал Нэмури, сам не зная кому. - Без паники. Сейчас во всем разберемся... Лаки, вытрись и заведи 'Катрин'. Приедем и во всё-ом разберемся...
С этими словами Нэмури ушел в скачок.
Илия умирала от жары, нехватки Лиса и злости.
Жарко ей было потому, что Троскаб в ее отсутствие законопатил окно для пущей 'безопасности', и открыть его теперь даже изнутри было невозможно. Она уже восемь раз побывала в душе, налюбовалась своими новыми 'поцелуйными' отметинами досыта и решила, что у нее еще хватает мест, на которые могут поместиться новые. По этой причине ей срочно нужен был Лис, но дергать его только из-за того, что ей опять приспичило - не хотелось.
'Да что ж такое, - переживала Илия, ворочаясь на кровати. - Хуже, чем все зависимости вместе взятые. Лис, я официально заявляю, что ты - более ядовитый, чем никотин, наркотики и прочая отрава... И уж точно приятнее, чем утреннее кофейное топливо... Так и в самом деле замуж выйти придется... Бред какой'.
А злилась Илия на Гессо.
Тот ни с того, ни с сего прицепился за ужином к ней с днем рождения:
- Почему ты не хочешь праздников?
- Хочу. Я его себе организовала. Стихийно.
Гессо, наливавший себе чай в какую-то новую чашку, вздрогнул и уронил ее. Та звонко рассыпалась по полу черепками.
Кажется, он рассердился именно из-за чашки:
- Нельзя быть такой эгоистичной.
Илия надулась:
- А Пилигрим говорит, что нужно.
Гессо порезался об осколок. Илия сбегала за бинтами, и он немного оттаял от явных проявлений заботы, но тем не менее продолжал дуться:
- Другим тоже праздника хочется.
Илия едва не выронила вторую чашку с чаем, что налила для него: 'Это как же понимать? То есть дословный перевод звучал бы как: 'Я тоже хочу запереться с тобой на несколько суток подряд и не вылезать из постели'?.. Не-не-не, - помотала она головой. - Это же Гессо. А меня Лис совсем растлил'.
И она осторожно заметила:
- Предлагаю мое семнадцатилетие отметить всем Пантаклем со старшими клубными в борделе.
Гессо захлебнулся чаем, и его опять пришлось выправлять.
'Всё, ни слова больше не скажу, пока он не прекратит пытаться разбиться', - решила Илия.
- А все-таки?.. - не успокоился Гессо, едва прокашлявшись. - Почему тебе так непрятна идея дней рождений?
Илия вздохнула и вцепилась в переносицу: 'Вот неуемный. Пока не разберет на детальки - не отстанет'.
И начала загибать пальцы:
- 'А' - потому что считаю глупым тратить время на официоз, те же походы в храм, раздачу яблок на Главной площади и прочий бред, отмечая вымышленную дату. 'Бэ' - потому что не испытываю дикого восторга от того факта, что родилась в какой-то день календаря. 'Вэ' - не чувствую и гордости от того, что протянула еще пару лет, лишь благодаря Судьбе и ее маленьким милостям. 'Гэ' - каждый день рождения приближает меня к концу срока, так какого демона я должна прыгать от счастья?
Гессо переварил и ляпнул:
- Хочешь, скажу, когда твое тиканье прекратит?.. В смысле, это случится еще не скоро... Очень не скоро, - быстро добавил он, глядя на ее откровенный ужас, и добил: - Не переживай, ты нас всех переживешь.
Илия физически ощутила, как седеет от таких 'приятных' свежих данных.
- Совенок, ты что? - занервничал Гессо.
- 'Переживу-у-у'?.. - протянула она. - 'Неско-оро'?.. Как Храни-итель?
- Может, Лаки позвонить? - вслух задумался Гессо.
И вот тогда Илия взорвалась и раскричалась самым ужасным образом, что ни секунды не захочет оставаться на этом свете, если потеряет хоть одного из них, и от немедленного самоубийства ее буду сдерживать только связи с оставшимися. В итоге, она разревелась и убежала к себе в комнату, едва не затоптав по дороге обеспокоенного Троскаба и не вляпавшись в очередной фокус Моррока.
Прорыдавшись, Илия намылась в ванне, посмотрела в зеркало и вспомнила про Лиса.
'Да что же это, - продолжала мучиться Илия. - Уже на условный рефлекс похоже: на 'плакать' - 'ванна' - 'зеркало' выскакивает красный флажок 'Лис'... А всё из-за Гессо и его дурацких консультаций. Нашел, чем порадовать. Вон, Проклятый всех пережил, и на какие ухищрения ему приходится идти, чтобы свое тиканье, наконец, прекратить? Что-то не выглядит, будто ему это от большого счастья приспичило... Всё. Решено. Завтра с утра - в Храм. Чтобы чистка физий наглых женихов успешнее проходила... Благо, теперь есть чем в них дырок наковырять...'.
Илия с нежностью посмотрела на пару зачехленных клинков на постели - уменьшенную копию тех, что были на рисунках безликой души Проклятого. Лис отдал их ей перед домом Моррока и огорчился, что они не 'прячутся' на ее спине, как у Троскаба.
'На вырост', - утешила его Илия.
А Лис почему-то испугался.
Тогда Илия вспомнила, каких габаритов должны быть воины-Стражи, и то, что Нэмури за короткое время перерос даже далеко не субтильного Лиса, и расхохоталась.
Лис так горько улыбнулся, что Илие захотелось тут же затащить его в 'Катрин' обратно и проделать с ним всё то, что она уже 'нафокусничала' по пути, но с небольшими вариациями.
Но тут появился Троскаб, за ним следом из дома выполз Гессо, и ей пришлось ограничить себя в желаниях. Правда, на прощание Илия всё равно забралась на капот 'Катрин', уселась, пояснив недоуменным взглядам, что в такие моменты рост ей очень даже мешает, и, подтянув к себе, поцеловала смеющегося Лиса.
- Лис, - вздохнула Илия, погладив рукояти мечей.
От приятных мыслей ее отвлекла возня в коридоре и негромкий голос Троскаба:
- Извините, я не могу вас пропустить. Илия не сбалансирована, да и вы тоже далеки от равновесия.
'Что за черт? - нахмурилась она. - Лису бы он такое не посмел заявить. Да и вообще, кто поставил Троскаба на караул перед моей спальней?..'.
Раздалось равнодушное:
- Я тебя сейчас сам раскачаю, если не уйдешь с дороги.
'Ох, ты ж ёлки морроковы! - подскочила Илия и забегала по комнате в поисках пропавшей ночной рубашки. - Сам господин Лаки Золотой, известный в определенных кругах под кодовым именем 'Уникальный Попрыгун', соизволил спуститься с шульдиговых пастбищ в мою скромную заморроченную обитель... Да где же эта паршивка!..'.
За дверью послышалось еще более тихое:
- Полагаю, для тебя с твоим уровнем отрыва это нереально. Но можешь попытаться.
'Ого! - обалдела Илия. - Троскаб с Лаки поножовщину решили затеять?!.. Да демоны мои папа с мамой, где эта дрянь?'.
Послышалось шипение:
- Ш-што вы тут ус-с-строили?
И Илия едва не сплясала: 'Гессо, я тебя люблю и прощаю все дурацкие психо-фокусы'.
Пользуясь передышкой, она нырнула в ванную - 'паршивка' и 'дрянь' спокойно висела на крючке для полотенец.
'А с Троскабом мне следует серьезно побеседовать, - решила она и, застегнувшись на самую верхную пуговку и для верности накинув пеньюар, недовольно цыкнула: - Просила же Лиса шею не трогать... А, пусть Золотой господин немного отрезвеет, а то, что за нахальство - среди ночи да без звонка'.
В комнате послышался осторожный шепот Гессо:
- Совенок, ты тут?
- Нет, я в заколоченное Троскабом окно выпорхнула, - отозвалась она, выворачивая из ванны. - Но я тебя люблю. У нас и так бинты с вашими спаррингами перманентно в дефиците... А где?..
Гессо, почему-то жутко счастливый, сказал:
- Сейчас... - и вдруг спохватился: - А надо?..
Илия засмеялась и полезла его обнимать:
- Гессо-о, я тебя обожаю. Конечно, надо.
И юркнула скачком под одеяло, развалилась на подушках, собрав на физии всю мраморность, на какую была только способна. Мечи уютно грели бедро.
В следующие пять минут Илия молча про себя радовалась, что ее почти не видно за одеялами. И поблагодарила Богов и за приглушенное освещение, и за то, что они наслали на нее оцепенение, иначе бы она выдала себя невольным жестом или звуком.
Нэмури спокойно прошел через комнату, положил на стол какую-то папку и пакет, взял стул и сел напротив.
'Теперь я понимаю, почему Гессо был так рад', - пронеслось в голове ошарашенное.
Илия изучала Наставника, у которого явно добавилось повреждений с их последней встречи, и даже сейчас под гражданским свитером и джинсами угадывались бинты и перевязки - работа Лаки.
'А ты похудел, - поняла Илия. - И, похоже, устал. Запредельность не идет тебе на пользу. И куда только Лаки смотрит?'.
Неизвестно, куда сейчас смотрел Лаки, но Нэмури смотрел на нее. Без улыбки, не мигая, смотрел именно на нее, прямо в глаза, и сердце слабо трепыхалось в желудке.
'Ну что же ты, - подгоняла себя Илия. - Ты столько времени хотела, чтобы он тебя увидел, а теперь молчишь... Да. Надо что-то сказать... Верно. 'Прости'?.. Не пойдет. Может, он хочет забыть об этом навеянном кошмаре и попробовать относиться ко мне как к человеку?.. 'Здравствуй, дорогой Наставник'?.. Глупее не придумаешь. Еще, чего доброго, подумает, что издеваюсь... Так... Что же... Про то, что он выглядит измученным... Тоже не самое лучшее начало для примирения. Сама не чувствую себя майской розой, так что стоит помалкивать, пока на ответный 'комплимент' не нарвалась. М-м-м... 'Что принес'? Звучит, будто я девочка мадам и 'на леденцы' выпрашиваю. И если там информация по работе, то он может почувствовать себя неудобно... Вот бред-то какой!.. Лучше вообще рта раскрывать не буду. Довольно и того, что и Лису всю 'Катеньку' соплями увозила, и на Гессо натяфкала и навыла, и чуть к похоронной его не свела... Э-э-э... Может, закурить?.. Мы это уже проходили, но не знаю, помнит ли он... Так, я в своей комнате, разрешения спрашивать не буду, а Гессо по случаю простит...'.
С этой мыслью Илия ушла в скачок к столу и тут же была к нему придавлена.
- Ты куда? - донеслось обеспокоенное. - Илия, я не ругаться пришел, пожалей рамы.
Илия тупо посмотрела на заколоченное окно за столом, изогнулась, снимая данные с Нэмури и захохотала.
'Ой, не могу! - ткнулась она лбом в столешницу и пару раз стукнулась для верности. - Он подумал, что я в детство впала и опять от него через окошко драпать буду!'.
В груди жгло и сочилось болезненным, и Илия поняла, что если не прекратит, то опять начнет рыдать, а за последнее время она и так превысила сей лимит.
'К тому же Нэмури, судя по всему, хочет вызвать медорден', - поняла она и выдавила:
- Я в стол...
Поняла, что это тоже как-то странно прозвучало, похихикала еще немного и объяснила:
- У меня сигареты в ящике.
Нэмури осознал свою ошибку и расслабился, но не отпустил.
'Так, у меня начинают появляться ненужные мысли. Чертов Лис', - подумала Илия и пообещала:
- Я не сбегу. Всё равно Троскаб окно заклеил. А с рамой на шее бегать неудобно - запинаться буду.
Нэмури отодвинулся и убрал руки, но продолжал торчать у нее за спиной.
'И это мы уже проходили, - подумала Илия, выковыривая пачку 'личинок' из ящика. - Консультация номер два? Объект заперся и переходим к истязаниям и раскачиванию?'.
- Давай меняться, - вдруг сказал Нэмури.
Илия, едва не раздавив в руке пачку, обернулась.
Он протягивал ей 'Витришь':
- Все табачные запасы за одну 'личинку'. Лаки меня достал: аллергия у него, видите ли.
Илия молча открыла 'Лики клона', утащила одну, а остальное отдала ему. Нэмури положил 'Витришь' на стол, прикурил 'личинку' и протянул огонек зажигалки ей. Илия не отказалась.
- Дожили, - сказал Нэмури. - Стреляю у тебя сигареты и прячусь с ними от Золотого. Что-то с моим миром действительно не так.
Илия усмехнулась: 'Похоже на то, Наставник'.
- Это мне? - спросила она, кивнув на привезенное.
- Да, Лаки тебе спецжилет сваял, а я документы из Штаба забрал. С твоим новым пропуском... Но, наверное, зря.
- Почему? - не поняла Илия, любуясь новой фотографией и тисненными буквами 'Стальная'.
'Стильно, как говорит Лаки', - улыбнулась она своей горько усмехающейся физии.
- Слышал, тебя можно считать замужней женщиной.
- Какой? - машинально переспросила она, переварила и оцепенела во второй раз: 'Это что? Лисовы фокусы?..'.
Она медленно подняла голову, Нэмури вновь стал неулыбчивым и сверхвнимательным.
- Судя по физическим, в этих данных что-то есть, - сказал он. - Поведаешь? Как получилось, что мой Наставник женится на моей же ученице?
И тут Илия внезапно разозлилась так, что ее затрясло: 'Твоя ученица? Что-то в последние дни я не замечала, чтобы была твоей хотя бы отчасти. Даже сомневаться начала, что у нас вообще есть хоть какие-то связи'.
Она улыбнулась:
- Да очень просто. Я соскучилась по Лису и вспомнила, что цену назначаю себе сама.
Нэмури прищурился, но она не остановилась:
- Мы с ним немного поторговались. Но на сей раз я запуталась и нечаянно запросила меньше. Однако, в конечном счете, получила гораздо больше того, на что рассчитывала.
- Это действительно так, - медленно сказал Нэмури. - Лис сделал тебе предложение, и ты его приняла...
Илия пожала плечами:
- Ну да, что в этом такого?
У него внезапно задрожал уголок губы, и она замерла: 'Он что - пытается не засмеяться? Может, пора вызывать медорден?'.
- Илия, я всё знаю, - сказал Нэмури. - Про Хранителя и твой с ним договор.
Сердце ухнуло в пустоту, и слепая ярость ушла вместе с ней.
- У Лаки слишком длинный язык, - вздохнула она, забираясь на стол: 'Лучше посидеть, пока мне еще какой информации не выдали... Потяжелее'.
- Если ты из-за Проклятого, то тебе стоит немного подождать, - заметил он.
Илия засмеялась, снова чувствуя пульсацию здоровой злости:
- Мы и так не спешим. Но нет, не из-за договора... Кстати, Наставник, объясни, почему тебя это задело? Боишься, что оставлю Лиса вдовцом? Или он опередил тебя? Или Лаки? Тройные союзы, кстати, ни на одном континенте официально не оформляют...
- Ты хочешь замуж? - спросил Нэмури. - А как же твой договор?
- Интере-есно, - прищурилась Илия. - Почему мне приходится давать столько ответов на твои вопросы, не получая ничего взамен?.. Расскажи, Наставник, почему ты за всё это время ни разу не пытался связаться со мной, а теперь внезапно вспомнил, что я - твоя ученица?
Нэмури молчал.
Илия вздохнула:
- Вот и поговорили.
Забрала пепельницу с зажигалкой со стола, вытащила одну 'Витришь' и вернулась на кровать. Закурила и услышала:
- Какую цену заплатил Лис?
'Замечательно. Господа и их спутницы, вечер загадок, шарад и прочих консультантских фокусов продолжается', - и сказала:
- В отделении ты не мог не прийти в себя. Почему тогда отказался поехать к Морроку, несмотря на все уговоры Гессо?
Нэмури подцепил следующую 'личинку' и вернулся на стул, вновь принимаясь изучать ее и снимать данные.
'Лис прав, - подумала Илия. - У нас отвратительные характеры. Нам давно надо было закрыться в одной комнате и замучить друг друга до смерти. Избавили бы окружающих от мигреней'.
- Илия, я люблю тебя, - сказал Нэмури.
И она забыла как затягиваться: 'Ты меня добить сегодня хочешь, да? Идеальный план - и Лис перебьется с женитьбой, и Троскаба с его охранительным рвением на место поставишь, и Хранитель без договора обойдется. Пусть изобретает способы саморазбивки, а потом выпустит здоровенный талмуд 'Как убить себя, если тебе перевалило за пару тысячелетий, и ты хронически проклят', который несомненно станет бестселлером на всех материках...'.
- Я не хочу, чтобы ты уходила... И не знаю, как еще сказать тебе об этом, не причиняя лишней боли. Я и так принес тебе ее больше, чем возможно уже прощенному однажды. Не желаю, чтобы ты и дальше сторонилась меня... Я не прошу тебя возобновлять нашу любовную связь. Я не имею на это никакого права, хотя бы мне хотелось этого, как ничего другого. И если есть шанс заслужить твое прощение, то мне хотелось бы знать об этом.
Илия зажмурилась: 'Всё. Достаточно. Моя цена уплачена. 'Продано! Наши поздравления покупателю - господину Лису!'. И я, пожалуй, не хочу начинать всё заново. Что-то я подустала... Лис не прикручивает мне гири к ногам и не бросает в воду, чтобы посмотреть выплыву я или нет. И если 'да', то как я это сделаю...'.
- Слушай, Наставник... Давай, я кое-что проясню... Да, Лис предложил мне выйти замуж, но, как ты правильно заметил, у меня еще есть обязательства перед Проклятым. И на их выполнение уйдет время...
Илия внезапно поняла, что выдохлась. Нэмури напряженно смотрел на нее, и еще она поняла, что не хочет больше ссориться. Даже ответов, если таковые есть - не хочет.
'Всё-таки мы с тобой связаны, - осознала она. - И не так, как с другими. Тебе я могу рассказать всё, что меня беспокоит по-настоящему'.
Илия затушила сигарету и потерла лицо.
Призналась:
- Я не знаю, насколько человеком я вернусь. Хотя бы внешне.
Нэмури пошевелил пальцами левой руки.
- Знаю, что Страж станет учить меня нашим кровным фокусам, - пояснила она. - И остаться прежней у меня не получится. Та я, которая уйдет с ним, и та, что вернется, будут отличаться друг от друга. И я не знаю, насколько сильно. Не знаю, будет ли Лису нравиться будущая Илия. Не знаю, сможем ли мы быть близки. 'Мы' - не только Лис и я, но и ты, Лаки, Пилигрим, Гессо... Поэтому я не хочу никого связывать обязательствами...
Илие было нехорошо. И в Нэмури она видела отражение своих эмоций.
'Глупо. Сидим на расстоянии друг от друга. И оба всё прекрасно понимаем. Всё чувствуем, но продолжаем разыгрывать партии и ждать, кто сдастся первым. Будто в этих играх и впрямь бывают победители... Ничего подобного, Наставник, сплошные проигравшие... Поэтому я сейчас тебя обниму, и противно тебе или нет, но уверена, что тогда мы оба будем спать крепче', - так решила Илия, медленно поднялась, приблизилась также неторопливо, чтобы не вспугнуть и без того изнервничавшегося Наставника, села к нему на колено и уткнулась лицом в свитер. Под ним маскировалась плотная ткань бинта. Нэмури дышал ровно, визуализируя собой спокойствие. Но Илия слышала, как бурлит черное море, и голодная тьма тоскливо тянет к ней пальцы.
'Действительно нестабилен', - вздохнула она и сказала:
- Мне тебя не хватало.
Море дрогнуло, и пучина разверзлась, втягивая извивающийся комок на невидимое дно.
Илия аккуратно погладила напряженное плечо:
- Можно я тебя обниму?
Нэмури осторожно, будто боясь сломать, сам обнял ее, и Илия вздохнула и расслабилась: 'Всё в порядке. Теперь будет всё в порядке. Мы выправимся'.
Между ними с гулом и дрожью наливались прочностью искристые нити Связей.
Републиковано на сайте Ольги Топь
Часть 1
Часть 2
|