Thistl Maria-Pandora : другие произведения.

Стратег. Город под серым покрывалом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.24*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Действие разворачивается в некоем городе под названием Мемфелис. Молодой и преуспевающий стратег Дэймон Савеллис всегда мечтал получить повышение. Но его радость была бы не полной, если бы...Если бы в качестве временного начальника и специалиста по повышению квалификации он не получил бы странноватого, усердного и занудного шведа Джейсона Йохэнсена - кандидата наук и великого психолога. По мнению Дэймона - личность отталкивающую и по всем критериям подозрительную. Чем закончится служебный союз этих двоих, совершенно разных людей и обернется для них обоих? Для одного - слабыми порывами к духовному росту и крахом всех прежних жизненных ценностей. Для другого - новым взглядом на будущее и отказом от всех прошлых принципов. Предупреждение: Произведение содержит описание гомосексуальных отношений. Жанр: Роман. YAOI.
  Я - стратег. Это не просто профессия. Это образ жизни, образ мышления и вообще - жизненное призвание. Работа не легкая и очень опасная. Угроза для жизни прямая... И, наверное, поэтому я сейчас здесь.
   Ровно год назад, двадцать четвертого ноября, здесь, на самом краю старого кладбища, я навсегда прощался со своим лучшим другом, первым учителем и первым любовником. И так же, как сегодня, кроме меня на его могиле не было ни одной живой души, простите за парадокс. И, может быть от нахлынувших воспоминаний, может быть от отчаянного одиночества, затопившего мою душу, а возможно именно из-за этого пустынного пространства вокруг покосившейся, неубранной могилки, на сердце было как-то особенно тоскливо и горько. Что же... Видно удел наш такой, людей с опасными профессиями, пожизненное единение с самим собой. И продлится оно, возможно, не так долго. Ведь человека, место которого я сейчас занимаю в нашей организации, убили, когда ему было не намного больше, чем мне сейчас. И, кто знает, не займет ли мое место какой-нибудь отчаянный и целеустремленный молодой стратег двадцати лет через время ни столь отдаленное?
   Но это я уже впал в патетику... атмосфера подействовала. Нет, смерть меня не сильно пугает. Моя работа - символ смерти и больших денег. На каждом задании именно мне решать - кому сегодня умереть, а кому сорвать большой куш. Но чтобы совсем не почувствовать себя Богом, я уточню - моя задача сделать так, чтобы не умер никто, а деньги получили все. Я составляю планы для различных операций: ограблений, мошенничеств, проникновений в частную собственность и прочих веселых мероприятий, где требуются стратегические схемы и мельчайшие расчеты с точностью до миллиметра и миллисекунды. Ошибись я на самую-самую мелочь и... в лучшем случае - я отправлю на тот свет неопределенное количество человек, а в худшем отправлюсь туда вместе с ними.
   Моя профессия самая загадочная из всех имеющихся. Зачастую о моем существовании не знает никто кроме самого узкого круга посвященных. Я не встречаюсь лицом к лицу с заказчиком, не веду переговоров, даже не назначаю цену за выполненное задание. Все это делает за меня цепочка людей, по которой я и получаю все нужные мне сведения - место действия, условия, возможности и срок, к которому должен быть готов план. Плату за свои труды достойные я так же получаю не через окошко бухгалтерии, не в белом конвертике и даже не по карточке банкомата, а также, из рук в руки от человека десятого, чаще всего, мне не знакомого. А социальный мой статус звучит гордо - я числюсь безработным. Кто-нибудь когда-нибудь вообще слышал про такую профессию - "Стратег"?? Но при всей моей так называемой нереальности, при случае провала голову в первую очередь оторвут мне. И при случае победы, если кто-то из цепочки моих связистов вдруг, даже во сне, в полном одиночестве, с запертой на замок дверью и зашторенными окнами назовет вслух мое имя и место проживания - на следующий же день мое контрастно сине-белое тело найдут в ближайшем же водоеме. По настоящему хороший стратег - редкость. Хороший стратег - мертвый стратег.
  
   Погода в конце ноября была отвратительной. Лужи уже успели покрыться тонким слоем льда, на жухлой пожелтевшей траве серебрился иней, грязь замерзла и превратилась в скользкую омерзительную застывшую массу. Вся обстановка наводила на мысль о суициде. И учитывая мое душевное состояние в тот момент можно было понять мою реакцию, когда я, отвернувшись буквально на секунду, наткнулся на сидящую около могильной калитки кошку. Не то, чтобы я был как-то очень суеверен... да и религиозные взгляды у меня весьма смутные и запутанные... Но не дернуться от неожиданности я не мог.
  - Брысь. - Как-то безынициативно произнес я, чтобы хоть немного развеять нагнетающую и уже какую-то зловещую тишину.
   Кошка, а по виду, даже скорее котенок, посмотрела на меня грустными глазами и решительно зашагала навстречу.
  - Мне самому жрать нечего. - Почти извиняюще произнес я и осмотрелся вокруг.
   Как-то не хотелось производить неправильное впечатление на людей. Хотя, волновался я зря. Людей в окружении километра вокруг точно не было. Живых, по крайней мере... Прошу прощение за черный юмор. Он сопровождает мой образ мышления по длине всей моей девятнадцатилетней жизни.
   Загадочное животное потерлось о мою изрядно испачканное в осенней грязи джинсину и произнесла что-то на своем кошачьем. Обматерила, наверное... Я достал из кармана мобильный телефон, проверил его на наличие пропущенных звонков и принятых сообщений, отметил, что никому я на белом свете не нужен и ужаснувшись позднему времени зашагал в направлении выхода. Кошка засеменила рядом.
  - Какое же назойливое животное. - Проворчал я.
   Еще раз оглянулся и кляня себя за внушаемость подобрал её с земли и спрятал под пальто. Подарю кому-нибудь по дороге домой. А ведь нельзя ничего подбирать с кладбищ... Ну, ничего, мы - люди не суеверные.
   Где-то в густых ветках деревьев заорали вороны, ссорясь по непонятным нам людям причинам. Солнце уходило за горизонт, бросая на землю последние отблески красноватых лучей, окрашивая небо в пурпурный цвет. Значит, завтра снова будет холодно. Ноябрь, осень - время депрессий. Жаль, что у меня на них время нет. Даже в этот день, когда ощущение жизненного одиночества становится почти невыносимым. Но времени на то, чтобы оплакивать прошлое у меня тоже не было. Нужно было срочно заканчивать очередной заказ к тридцатому числу. Нет, поймите меня правильно, я не совсем бесчувственная сволочь... И помнить я могу и грустить и переживать и любить даже. Просто жизнь-то, она проходит слишком быстро. И годовщина со дня смерти моего несчастного друга, единственного человека, которому я мог доверять, тому пример. Даже в самые темные дни своей жизни нужно сохранять в себе хоть каплю оптимизма. И, я хочу сказать, что мне это удается. Пока у меня есть сигареты, любимая работа и Макс.
   Скользкая, покрытая прелыми листьями, тропинка вывела меня на небольшую покосившуюся церквушку. По всей видимости, здесь жил какой-нибудь кладбищенский сторож. Старая деревянная избушка, обвитая коричневыми ветвями вьюна, с маленьким окошком, навевающая какие-то ощущения из прошлого, таинственные и мне не понятные. Не мысли, а именно ощущения. Никаких воспоминаний у меня быть не могло, потому что и прошлого у меня не было. То есть, оно, конечно, было, но я с ним не знаком. По крайней мере - до десяти лет. Дальше моя память меня по неизвестным причинам не пускает. Наверное, в таком домике могла жить моя бабушка, которая всю жизнь не покидала своей английской деревушки, где она и родилась. Этого я тоже не помнил, мне рассказывали. Скорее всего, ничего плохого в нем меня ждать не могло и я решил немного испытать свою судьбу. Точнее - судьбу подкинутого мне котенка.
  - Заходите, не заперто. - Отозвался бодрый мужской голос на мой осторожный стук.
  - Добрый вечер. - Вежливо поздоровался я, открывая дверь, и, чтобы не тратить и без того убегающее от меня время, с ходу поинтересовался. - У вас кот не терялся? - Я продемонстрировал прикорнувшее у меня на груди животное.
  Из глубины хижины мне навстречу вышел мужчина в просторной рубашке и широких холщевых штанах. Лицо у него было располагающее, немолодое, в обрамлении длинных волос и украшенное густой бородой, подобную которой носят священники в церквях. Подсознательные ассоциации дали о себе знать и я сейчас же оробел, как всегда робел перед представителями каких-то религиозных направлений.
  - И вам доброго вечера. - Голос у него был твердый, но вместе с тем приятный, грудной и какой-то... теплый. Сейчас же захотелось выпить вместе с ним чаю с малиной и пожаловаться на никчемную жизнь. - Нет, животных у меня не пропадало. Да и не держу я кошек... Собака у меня. Гуляет сейчас где-то. - Пояснил он зачем-то.
  - Жаль... - Растерялся я. - И не нужен вам? Бесплатно... - Зачем добавил - неизвестно.
  - Да я в средствах не стеснен, не волнуйтесь. - Мужчина рассмеялся. - Не могу я, собака мне измены не простит. - Он продолжал улыбаться одними глазами. - Да, вы, кстати, может быть зайдете, чаю выпьете. - Спохватился он. - Холодно на улице, наверное?
   Я испугался. Никакого чая. Даже с малиной... А то, глядишь, и вправду на разговоры задушевные потянет.
  - Да нет, нормально. - Я спиной попятился к выходу. - Спасибо за предложение, но время... Да и кота нужно куда-то пристроить. Раз уж подобрал...
  - На кладбище взяли?
  - Ну да... Представляете. - Я уже и сам был не рад этому. Потянуло же, блин, на добрые дела...
  - А может быть это какой-то знак, вы не думали? - Голос у него был серьезный. Не похоже, что пошутил.
  - Почему - сразу знак??
  - Но вы же, наверное, не просто так на кладбище. Да и на душе у вас тяжело...
   Вот уж этого я не люблю, когда в мою, простите, душу, в существование которой я и не так-то верю, начинают лезть малознакомые люди. Как бы они мне симпатичны не были. Интересно, у меня на лице написано, что на душе у меня тяжело? Видать, лицо у меня то еще...
  - Все у меня отлично. - Я решительным голосом пересек дальнейшие разговоры. - Простите за беспокойство, мне пора.
   И вынырнул на холодный, уже сгустившийся и темный воздух.
  - Жаль, обидел вас. Я не нарочно. - Расстроился сторож. - Всего вам доброго.
  - И вам. До свидания. - Я спрятал недовольно фыркнувшее существо кошачьего рода обратно под воротник пальто. Тоже мне... знак. Знак того, что если я не пристрою её в ближайшее время кому-нибудь на поруки, то мне придется изрядно потратиться на кошачьи консервы и шампунь от блох. Хотя, вообще-то, будет жрать ячменную кашу, как и я. Еще на корм ей тратиться... Ну кто меня дернул подбирать бездомную кошку?? Даже на могиле умершего друга. Странный день... Странный и идиотский.
  - Подождите, молодой человек! - Услышал я за своей спиной, отойдя уже на приличное расстояние от сторожки.
  - Да?
  - Ко мне внучка через три дня приезжает. Если вдруг не пристроите котенка, привозите его мне. Я отдам, пусть учится за живым существом ухаживать.
  - Заметано. - Обрадовался я. - В смысле, хорошо, приеду.
  И я уже быстро зашагал к маршрутной остановке. Если повезет не попасть в пробку, то через час я буду уже дома. Десять минут на вечерний душ, минут двадцать на ужин и - за работу.
  
   За работу... Как бы не так! Когда через полтора часа, перебывав и проторчав во всевозможных пробках, маршрутное такси остановилось в относительной близи моего дома, я, помятый и с ощущением легкой тошноты от запаха бензина и долгого мытарства по кривым дорогам, вылез на свободную землю, то сейчас же попал под струи ледяного ноябрьского дождя. Уже давно бы снегу пора пойти... Или это так называемое потепление?? Моя черная, под цвет и фасон пальто, кепка благополучно осталась лежать дома на вешалке, а зонты я не ношу принципиально, поэтому по затылку, шее и по спине, игнорируя поднятый воротник утепленного осеннего пальто, сейчас же поползли промозглые капли. Пожалуй, нужно вносить в свое обличие такое новшество, как шарф. Как деньги за новое задание получу, так сразу... То, что мое следующее задание будет успешным я не сомневался. Я никогда в себе не сомневался. Иначе никак... Либо ты не допускаешь даже мысли о проигрыше, либо своими сомнениями привлекаешь мысль к действительности. Этому меня научил покойный Уитвилл...
   Естественно, что в такой ливень желающих приобрести себе домашнее животное не нашлось. Проще говоря, на улице вообще не было народа, кроме одиноко бредущей светловолосой фигуры, мокрой с головы до кончиков сапог. Меня, то есть.
  - Ну... Добро пожаловать ко мне в гости. - Произнес я сквозь зубы, стучащие от холода.
   Оставить на улице под дождем живое существо, уже один раз мною подобранное, не поднялась рука. К тому же я люблю кошек... К тому же подобранных в качестве "Знака" на могиле друга... Бред.
   Кошка (или кот?) напоминала мне самого себя. Такой же выкинутый из жизни, замерзший и голодный. Так путь хоть ей сегодня повезет...
  
  2*
   Утро началось не менее странно, чем вчерашний день. Телефонные звонки в моей квартире раздаются крайне редко, но сегодня мне суждено было проснуться от надоедливой трели.
  - К чертовой матери. - Прорычал я, закрываясь от внешних раздражителей подушкой.
   Но, к сожалению, что еще отличает мою жизнь от жизни обычных людей, так это то, что в моей квартире телефон звонит только по необходимости. Мне точно не будут звонить родители, чтобы пригласить на воскресный обед. То есть, отец не будет... Поверьте, ему глубоко наплевать, где я и с кем обедаю по воскресениям. У Макса имеется мой мобильный телефон, а всех остальных, если мне будет нужно, я найду сам.
  - Я слушаю? - Я постарался сделать голос менее заспанным и более представительным.
  - Не выделывайся. - Прозвучал абсолютно бодрый голос Макса.
   Вот уж удивил, так удивил...
  - Ты что, потерял мобильный? - Озвучил я первое, что пришло в голову.
  - В точку. У меня его украли.
   Нет... Удивил он меня все-таки сейчас.
  - Как и кто может украсть мобильный у человека, который из дома выходит один раз в месяц и то, чтобы оплатить Интернет??
  - Вот в автобусе и украли...
  - Программисты не ездят в автобусе. Особенно, если у них есть машина.
  - А если у них нет денег на бензин?? Кстати, через двадцать минут жду тебя около своей парадной, если ты не хочешь добираться до ЦУИПа на метро.
   Чччерт... И почему я забыл про этот чертов тренинг?
  - А может через сорок?
  - Все с тобой понятно. Спишь, скотина, когда другие вкалывают всю ночь?
   Я со скоростью старого немощного человека сгреб себя с кровати и поставил ноги на пол, силясь нащупать тапки. Вместо них под кроватью нащупалось что-то мягкое и, по всей видимости, живое. Мышь?? Глупости, у меня в квартире все мыши от голода друг друга съедят.
  - Макс, чем кошек кормят? - Вспомнил я о причине моей сегодняшней невыспанности.
   С трудом наклонился и сгреб с пола вчерашнюю кладбищенскую находку. Кошка (или кот?) заметно повеселела и уже не выглядела таким жалким комком шерсти, как вчера.
  - Каких кошек, Сикомор?? Ты из дома выбираться собираешься, или нет?! - Макс умел очень быстро раздражаться, но так же быстро остывал.
  - Мы успеем к восьми, если я выйду из дома... - Я посмотрел на часы... - Черт, нет, не успеем.
  - Короче, жду тебя через пол часа!
   В трубке что-то сердито брякнуло и отключилось. Я пару секунд следил за секундной стрелкой на часах, размышляя. Жаль, что я никогда не служил в армии. Сейчас бы мне очень пригодилось умение одеваться за время горения спички. А я только спички в своей квартире искать минут десять буду.
  - Ты что, жрать хочешь?! - Не выдержал я, когда животное в очередной раз бросилось мне под ноги и чуть не стало причиной, если не моей смерти, то сотрясения мозга точно.
  Наверное, действительно хочет. Если люди едят каждый день, то кошки, наверное, тоже...
   Через десять минут я только вытаскивал из шкафа пиджак. Жаль, что я вчера не вспомнил про этот идиотский тренинг. Наверное, в глаженом пиджаке я все-таки выглядел бы как-то серьезнее. Хотя, с джинсами смотреться будет... по-современному.
   Джинсы были единственным атрибутом моего внешнего вида, с которым мое начальство безрезультатно боролось уже больше года. А так же отсутствие галстука. Ну кто носит галстук с футболкой?? Пускай и с белой?
  - Остаешься за главную. - Подмигнул я кошке (или коту?), на ходу надевая пальто.
  
  - Макс, чем кормят кошек? - С налету спросил я, когда толпа вынесла меня из автобуса на свет белый.
   Главное не дать ему успеть открыть рот. Зачем лишний раз напоминать мне, что я сильно и много опоздал?
  - Каких еще кошек? - Макс пытался открыть дверь своей старой и основательно грязной машины так, чтобы не испачкать светлую бежевую куртку. Это ему плохо удавалось. - Черт!
  - Маленьких кошек. Размером двадцать на десять сантиметров.
  - Лучше бы собаку завел.
  - Ты лучше машину заведи сначала, а потом уже советы давай. - Разозлился я. - Я её на кладбище нашел. Вчера...
  - Сикомор, ну почему все люди, как люди, а ты...
  - Королева?
  - Придурок.
   Старый автомобиль сборки стран старого мира угрожающе вздрагивал всем своим автомобильным телом на каждом ухабе. Иногда я замечаю, как Макс после каждой ямы беззвучно шевелит губами. Не понимаю только, ругается он или молится.
  - А ты в курсе, что ты у нас особенный?
  - Конечно. - Согласился я. - А почему?
  - А тебя не удивило, что тебя вчера на работу не вызвали? Потому что тренинг ты проходишь не с нами. А отдельно. Так сказать по поднятию квалификации.
  - Зачем им поднимать мою квалификацию?? Она у меня и так неплохо... стоит.
  - Кто-то из главных решил, что ты не достаточно хорошо работаешь, видимо.
  - Я - плохо работаю?! Да у меня хоть один провал был за все это время?? Не одного сбоя ни в одном задании!
   Это было уже слишком. Я рассчитывал максимум на то, что со мной, проведут несколько психологических тестов, поставят на лбу штамп "годен к дальнейшей службе" и отправят домой. По крайней мере так было всегда... Но чтобы меня учили делать мое дело, с которым я всегда справлялся идеально!..
  - Я смотрю, задето твое самолюбие? - Макс усмехнулся. - Расслабься. Я не имел в виду, что ты плохо работаешь. Я говорил о том, что недостаточно правильно.
  - А что имели в виду Они? И откуда ты вообще про все это знаешь?
  - В офисе чаще надо бывать.
  - Кто бы говорил.
  - Ну, или болтать по аське с коллегами по цеху.
  - Ну, уроды они все-таки! - Продолжал я злиться.
  Макс был прав, мое самолюбие действительно пострадало.
  - Не ори ты так, а то в аварию попадем.
  В ЦУИП я прибыл в самом агрессивном расположении духа, готовый разорвать любого встречного. Или может быть лучше приберечь это состояние для моего будущего "учителя"? Смешно представить... Меня со времен школы ничему не учили.
  - Дэймон Савеллис, вам со мной.
   Гертруда Бейлс, секретарша нашего кадровика Арона Мелида, старательно виляя округлыми бедрами, повела меня на второй этаж. С трудом удержавшись, чтобы не ущипнуть её за зад, или не сказать что-нибудь не подобающее служебной атмосфере, я бодро зашагал следом.
  - Тебе повезло, знаешь об этом, мальчик? - Сверкая очочками и накручивая на палец вьющуюся рыжую прядь, секретарша, не намного старше меня, старательно ломала голос под "сексуальную хрипотцу". - С тобой будет работать кандидат психологических наук, тренер международной квалификации, автор нескольких книг...
   Угу, сейчас я покажу этому кандидату психологической квалификации, кто кого учить должен...
  - Я только одного не понимаю, Гертруда, почему он вообще будет со мной работать?? Я что, не справляюсь со своими обязанностями?
  - Наши штатные психологи решили, что ты слишком нервно реагируешь на результаты операций и это может помешать твоей работы. А так же есть ряд еще нескольких причин...
   Нервно реагирую?? Естественно, ведь операции проводятся по моим схемам!
  - Каких причин?
  - Узнаешь по мере общения с господином Йохэнсеном.
   Он что, еще и Швед?? Час от часу не легче.
   Гертруда остановилась около двери в нашу переговорную.
  - Зайдешь сам и сам представишься. У меня времени на тебя нет, мальчик. - Она кокетливо улыбнулась мне, послала воздушный поцелуй и скрылась в лабиринтах нашего коридора.
   Если она еще раз назовет меня "мальчиком", когда я буду в таком настроении, я её задушу.
  
  - Рад с вами познакомиться, мистер Савеллис.
   Мне на встречу поднялся мужчина совершенно не шведской наружности, с темными волосами чуть-чуть не достающими до плеч, темно серыми глазами и совершенно не северной и не особенно бледной кожей. К тому же и возрастом не намного меня старше. Тоже мне, блин, кандидат наук. Когда он свой диплом начал писать? В десять лет?
  - Не могу сказать того же. - Пробормотал я сквозь зубы, но так, чтобы он услышал.
   Он услышал, но виду не подал.
  - Я понимаю, что вы можете неправильно понять цель нашего с вами общения. Немного узнав о вас, я предполагал, что так оно и будет.
   Нет, ну разве нормальные психологи так говорят??
  - И что же обо мне такого рассказали? - Я не скрывал своего враждебного тона.
   Вместо ответа он улыбнулся.
  - Может быть присядете? Вам в любом случае придется со мной разговаривать. Хотите вы этого, или нет. К тому же, кто знает, вдруг вам это и вправду пойдет на пользу?
   В одном он был прав. Разговаривать мне с ним действительно придется, если так захотели мои любимые руководители.
   Я с грохотом пододвинул к себе стул, рухнул на него, закинув ногу на ногу и выжидательно уставился на своего будущего тренера.
  
  3*
   Джей Йохэнсен с интересом наблюдал за своим будущим подопечным. Молодой человек, явно воинственно настроенный с самомнением невероятных размеров. На вид лет двадцати, светловолосый, но с карими, почти черными глазами. Редкое сочетание. И необычный, немного восточный разрез глаз. Взгляд настороженный, не прямой, исподлобья, положение тела закрытое.
  "Напоминает лесного хищника из семейства куньих"...- Джей улыбнулся своим мыслям.
   Наверняка человек скрытный, замкнутый, хотя при желании умеет произвести противоположное впечатление... Но это было всего лишь первое, секундное мнение. А оно не всегда бывает верным. Даже у квалифицированных психологов. Даже с огромным опытом и прекрасной интуицией. Так, по крайней мере думал про себя Джей. Хотя и не мог отделаться от необъяснимого ощущения, что знает о Дэймоне Савеллисе уже многое. Конечно, он не мог не собрать компромат на вверенного ему сотрудника. Но сейчас взял на себя смелость построить предположения. Например, о том, что он наверняка по жизни человек дружелюбный и не раздражительный. И, встреться они при других обстоятельствах, скорее всего с удовольствием выпили бы по кружке пива в баре и поговорили о жизни. Дэймон - человек общительный, но это поверхностное впечатление. Это легко можно было понять с того, сколько людей знают его в организации, хотя на рабочем месте он появляется не так часто, предпочитая работать в уединении в своем доме. Окружающие считают его очень милым, с чувством юмора. На коллективных вечеринках всегда если не в центре компании, то уж точно на виду. Но многие также сказали, что на них он производит впечатление человека, живущего своими проблемами. Очень высокого мнения о себе. Но в глубине его души скорее всего еще живы подростковые комплексы переходного возврата. Человек, который тратит на свой внешний вид столько денег, при таком то низком заработке, явно беспокоится о мнение окружающих. Пальто дорогое, обувь на вид, тоже. Волосы, хоть и слегка отросшие, носят след от руки явно дорогого парикмахера, на ногтях (ох уж эта современная молодежь!) любительский скромный маникюр, в ухе плебейское колечко. Этакий молодец мегаполиса на развилке. С одной стороны напоминает о себе мальчишеское желание быть лучше всех и выглядеть ярко, но с другой уже берет свое стиль делового мужчины, занятого своей карьерой. А уж о том, что Дэймон Савеллис явно занят был именно ей, Джей не сомневался. Последнее можно было уже отнести на счет интуиции...
   Джей часто удивлялся своей реакции на людей. По мнению окружающих - психолог, это профессия, которая не оставляет тебе возможности не любить людей, если ты каждый день общаешься с огромным количеством личностей, с разными комплексами, фобиями, мыслями. Иногда суицидными, иногда просто депрессивными. Иногда необычными, порой даже как будто гениальными. Ты чувствуешь миллионы различных эмоций. Недоверие, интерес, симпатию, агрессию, как сейчас, например. Но при этом единственным твоим желанием по отношению к человеку, должно остаться стремление помочь, во что бы то ни стало. Что бы ты не чувствовал к человеку и что бы он не чувствовал к тебе. Люди уверены, что психологи - первые друзья человека. Чтобы они не говорили, они платят за прием деньги. И за это ты должен не столько заниматься их проблемами, сколько улыбаться им как можно шире. Не забыть предложить им выпить воды и расположиться поудобнее. И, ни дай Бог, ты запамятуешь проводить их до дверей на прощание. И вряд ли кого-то из посетителей кабинета психолога когда-нибудь интересовало, что думает о них их врач. Уставший, вымотанный за день, но поклявшийся когда-то во чтобы то ни стало помочь каждому. Джей не знал, каким должен был быть правильный психолог. Он просто помогал людям справиться с их душевными демонами.
  Но он оставался человеком. Даже под прикрытием очков и блокнота, в котором он периодически делал какие-то записи иногда по необходимости, а иногда, чтобы чем-то занять руки. Это только в фильмах все психоаналитики и им подобные держат руки скрепленными в замок. А в реальной жизни через минуту-другую такого положения они мертвецки затекают. Джей ведь все-таки оставался человеком. Со своими людскими слабостями. Ему тоже могли нравиться люди, а могли раздражать. Некоторые не вызывали вообще никаких чувств. И все это относилось и к пациентам тоже. Дэймон Савеллис ему понравился. Не смотря на то, что сейчас он сидел напротив и сверлил его пронзительным взглядом, полным презрения и праведного гнева. Джею же было легко, интересно и даже немного весело.
  
   Я, продолжая хмуриться, наблюдал за Йохэнсеном. Тот секунды две молчал, как будто размышляя о чем-то на отвлеченную тему, затем чему-то улыбнулся и обратился, наконец-то, ко мне.
  - Дэймон, вам не жарко в пальто?
   Ну да, я знаю, что у меня краснеют скулы и шея от жары и излишних нервов, но зачем же намекать мне на это так прямо??
  - А для вас принципиально общаться с раздетыми пациентами?
  Честное слово, я не хотел этого говорить... Как-то само получилось.
   Йохэнсен заулыбался еще шире, но промолчал. Мне даже вдруг стало интересно, что он скажет дальше.
  - Мне принципиально, чтобы человеку было комфортно, когда он со мной разговаривает, это в первую очередь. Ну а уж как ему удобно быть - раздетым, или в пальто, или ещё в чем-нибудь, мне не так важно.
   Сказано это было настолько искренне и сопровождалось такой располагающей улыбкой, что я смешался. Не найдя, что ответить, я послушно повесил пальто на вешалку. Странно... Вот уж не думал, что дойду до того, чтобы устраивать словесные бои с психологом, которого наймет мне собственный руководитель отдела кадров, утверждая, что я стал слишком нервным для своей работы... Мне вдруг стало как-то смешно. Наверное в глазах этого шведа Йохэнсена я выгляжу полным идиотом. Ну что же... Попытаемся сохранить хоть каплю достоинства, если уже успели показать себя полным истериком.
   Да, кстати, неумение сдерживать эмоции является одним из моих самых тяжелых недостатков.
  - Ну?... Что же вы мне хотели сказать? - Произнес я с еще заметным наездом, но уже как-то без азарта.
  - Дэймон, а вы позволите мне говорить? - Удивился Джей.
  Мне начало казаться, что он надо мной издевается.
  - Давайте мы с вами уже как можно быстрее разберемся, а? Вы выдадите мне справку о том, что я психологически-нормален и подтвердите это моему начальству.
  - Я думаю, что оно в этом не сомневается, если вы здесь работаете. К тому же на такой серьезной должности.
  - Вот именно, что на серьезной. И мне кажется, что не вам учить меня с ней справляться. Если кто-то вдруг решил, что я стал работать хуже, или могу начать работать хуже... Кстати, а кто и почему это решил?
   Я настолько удивился пришедшей мне в голову мысли, что даже не закончил свою пылкую речь о том, куда и как далеко нужно пойти этому непрошенному советчику. А ведь и вправду, кто так пристально следит за моим эмоциональным состоянием? Особенно, когда на качестве моей работы оно никак не отражается... Нет, у нас конечно есть так называемые "кадровики", которые наблюдают за нашей работой, за взаимоотношениями в коллективе... то есть следят не они, а обычные штатные психологи. Не помню случая, чтобы кому-то нанимали личного. Да еще и с такой глупой причиной. Ну, ничего, скоро это недоразумение кончится и все встанет на свои места.
  - Вас это удивляет?
  - Есть немного. А зачем им все это?
  - Наблюдать за вами? - Меня как-то передернуло от этих слов. - Дэймон, вы уже год работаете на этой должности...
   Он как-то даже укоризненно посмотрел на меня.
  - И что?..
  - И должны знать себе цену. Насколько я знаю, Стратегами становится не каждый второй. И даже не каждый сотый.
  - Однако у нас таких, как я шестеро. Насколько я знаю...
  - И каждый такой работник на вес золота.
  - Не знаю, что там с моим весом... - Я задумался ненадолго. - А недовольны они только мной, или это всех нас касается?
  - Дэймон, сколько вы знаете о деле, которым занимаетесь?
   Я оторопел настолько, что даже забыл возмутиться.
  - Всё.
  - А откуда?
  - Ну, наверное, меня вводили в курс дела, когда я пришел сюда работать!
   Не рассказывать же ему, что я спал со своим предшественником.
  - А ваш друг, Уитвилл, рассказывал о том, что каждый из вас, шестерых, находится на своей ступени иерархии?
   Вот так-так...Интересно, а слово "друг" подразумевает нечто большее? Конечно, многие в нашей компании знали, что мы с Уитвиллом общаемся... Но никто, кроме Макса, не знал, насколько близко. Интересно, что он еще обо мне знает? И насколько точно?
   Мы с Уитвиллом не афишировали наших отношений. Он был человеком скрытным и болезненно относился ко мнению окружающих, да и мне лишние вопросы и пересуды за своей спиной не нужны были. В обычной жизни мы были даже скорее друзьями, чем любовниками. И конечно партнерами по работе. Прежде, чем мне было дозволено разрабатывать свои собственные проекты, я долгое время был просто его помощником. И обучался по мере работы. Сначала теоретически, а потом на практике...
   А, впрочем, действительно, что я знал о своей работе, кроме сути её исполнения? Что он имеет в виду под словом иерархия?
  - Нет, я, конечно, понимаю, что кто-то из нас справляется лучше, а кто-то хуже...
  - Это не то. - Категорично ответил Джей. - Главная причина того, что я сейчас здесь с вами разговариваю в том, что вам, Дэймон, предстоит подняться на одну ступень выше.
  - Меня повышают?
  - Можно и так сказать.
   Батюшки, дождался в кои-то веки!
  - А почему об этом мне сообщаете вы?
  - Так уж вышло. Я поторопился. - Джей пожал плечами. И чему он постоянно улыбается? Я что, так смешно выгляжу? - Кстати, в ближайшее время вы почти всю информацию по своей работе будете получать от меня. Если согласитесь, конечно.
  - На информацию? - Тупо переспросил я.
  - На повышение. И на сотрудничество со мной.
   Так... Год я работал на этой должности. Получал какие-то задания, выполнял их, чертил графики, разрабатывал стратегии, строил теоретические планы, писал огромные сочинения на творческие темы "Трое злоумышленников и четыре установки лазерной сигнализации" и имел с этого деньги. Иногда хорошие, иногда не очень. А когда-то и совсем никакие... Но, тем не менее, меня моя жизнь вполне устраивала. Так же я знал, что я не единственный стратег, который работает на организацию ЦУИП, что есть еще люди и, что вполне возможно, выполняющие куда более сложные задания. И получают они соответственно больше. Но все это как-то не затрагивало меня слишком сильно. Еще через годик я готов был показать себя во всех талантах, претендуя на более сложные проекты. О том, что кого-то начальство вызывает к себе на личные разговоры чаще, а кого-то реже, конечно, знал, но не слишком сильно завидовал первым. Сюда же я шел с первоначальной мыслью о ежемесячных психологических проверках. Дальше - ладно, смирились с поднятием квалификации, удивились, затем обрадовались новости о повышении. А что теперь? Вступаем в ряды избранных?
  - Мне нужно поговорить с Мелидом... - Произнес я, сердясь на собственный неуверенный тон.
  - Это разумеется.
  - И уже тогда я решу, подходите ли вы мне, или нет. - Я повысил голос.
  - Тогда, думаю, мне незачем вас задерживать, мистер Савеллис. Можете идти, если хотите.
   Как так? Мне не будут делать лоботомию? А как же операция по удалению нервов?
  - Что, добрый доктор, прием окончен? - Я усмехнулся. - А как же проверка на бешенство?
  - Сделаете пару прививок и все пройдет. - Спокойно ответил мне Йохэнсен.
   Что такое?? Мне удалось его достать? Да нет, не похоже. Вроде спокоен, как и десять минут назад. Зато я обозлился окончательно. И как этот... этот... в растянутом выцветшем свитере, смеет со мной так разговаривать?! Где он его взял? В армии спасения? Так я думал, там люди гуманнее...
   Гордым шагом, не оборачиваясь, я вышел из комнаты, схватив с вешалки пальто и захлопнув дверь с такой силой, какой была моя обида на весь окружающий мир.
  
  4*
  - Нет, ну ты представляешь?? - От негодования я махнул рукой и пролил на себя пиво из бокала. - Он мне посоветовал сделать прививку от бешенства.
  - По-моему, это очень своевременно. - Хохотнул Макс, - сволочь подлая. - У тебя вся морда в пене.
   Я вытерся тыльной стороной ладони. Отлично, теперь любимая футболка будет вонять солодом.
  - Ты вообще серьезно можешь относиться к моим словам?
  - Я серьезен. Как никогда. Тебе сообщили, что тебя повышают, дают тебе в учителя одного из лучших специалистов в городе, а ты не доволен.
  - Да ты опять все не понял. - Я с досады махнул рукой и чуть не свернул непочатую бутылку Heineken. - Рад я...Просто места себе не нахожу от счастья... Мелид мне расписал ситуацию просто вселенского счастья, награды за все мои труды правильные - и интересные задания и высокие гонорары и нужные связи, привилегии... У меня будет больше любимой работы, больше денег, все круто...
  - И...? - Макс поднял одну бровь.
  - Почему они меня не спросили?!
  - Сикомор, любовь моя, ты меня погубишь... Сначала ты возмущаешься, что тебя не ценят по заслугам, потом устраиваешь разнос полетов своему непосредственному начальнику, а сейчас злишься, что тебя, прежде, чем повысить, забыли спросить?
  - Я злюсь на...
  Я не знаю, на что я злюсь.
  - На жизнь злись. Она тебя умом обделила.
  Мой друг всегда отличался глубоким пониманием.
  - Понимаешь, этот человек... Джей Йохэнсен... Он меня раздражает. А мне с ним работать. Мало того, мне ему подчиняться!
  - Нет, я могу понять, что тебе не понравился его свитер...
  - И пальто у него ужасное! И прическа.
  - ... но я не понимаю, чем тебя раздражает именно он?
  - Да я терпеть не могу, когда меня чему-то учат!
  - Так... Читай между строк: меня бесит, что он умнее меня. Да?
   Да, черт подери... Я в тысячу раз лучше знаю, как мне стоит работать. И не приемлю никакого вмешательства в свои методы.
  - Нет.
  - Не из-за свитера же ты к нему проникся такой горячей ненавистью. Насколько я тебя знаю, ты периодически удивляешь меня приступами вселенского альтруизма. Так в чем тогда дело?
  - Просто он мне не понравился. - Я поморщился, почти насильно втягивая в себя остатки уже теплого пива.
   Если не считать незначительного напряжения в разговоре с другом, то вечер удался на славу. Обстановка в комнате напоминала временное пристанище двух заядлых холостяков в окружении грязных тарелок, на которых хрупкой грудкой были скиданы обглоданные куриные косточки, и пустых бутылок. Магнитола ненавязчиво напевала голосом Роберта Смита из The Cure, где-то между раскиданными книгами и листами ватмана гуляла кошка, за окном шумел ноябрьский ветер. Мы с Максом в стиле японских самураев ужинали, сидя на полу. Тихий, уютный домашний очаг...
  - Как ты эту дрянь-то назвал?
  - Зачем мне её как-то называть, если я уже завтра от неё избавлюсь?
  - Зажаришь?
  - А смысл? - Я подловил мельтешащее между нами животное и поднял его на одной ладони. - Отдам... одному человеку.
  - Дэймон, я не понимаю, зачем нужно было заводить кошку, чтобы потом от неё избавляться?
   Я пожал плечами. Как будто в первый раз совершаю необдуманный и необъяснимый поступок. Кто-то живет под влиянием разума... А я на нем только зарабатываю, в остальное время, к сожалению, слушаясь лишь нечаянных эмоциональных порывов.
  - Макс, тебя Дана не заждалась? - Очень "призрачно" намекнул я другу на честь, которую желательно было бы знать. Хотя, о чем это я... Максим с этим понятием не совместим, как и всякий, уважающий себя программист.
  - Выгоняешь?
  - Да что ты. - Я дружелюбно улыбнулся. - Просто забочусь о твоей безопасности. На дворе то уже давно не ясный светлый день и идти домой так поздно в наше время очень не разумно.
  А если учесть репутацию нашего трущобного района, то и вовсе самоубийство и редкостное безумие. Длинная стрелка на часах пребывала где то в области цифры двенадцать, за окном на город плотной стеной обрушился снегопад, далеко в глубине которого тускло светили фонари. Скоро Новый год...
  Макс тяжело вздохнул, поднялся, ногой попал в стоящую на полу пепельницу.
  - Если у меня не заведется машина, я останусь ночевать у тебя.
  - А с Данной как-то не лучше, нет?
   Я нашел в недрах кармана своих старых домашних джинс пачку сигарет. Наверное, стоило бы отказаться от привычки держать ее там, если я действительно хочу бросить курить... Запер за Максом дверь и через несколько минут проводил взглядом из окна отъезжающую машину. Распахнул окно... закурил. В лицо мне сейчас же полетели крупные хлопья снега...
  
   Десять минут первого. У меня впереди целая ночь на то, чтобы с головой погрузиться в любимое занятие. Или на то, чтобы бесцельно продолжать созерцать стену в золотистую полоску и раздумывать над тем, что пора сменить обои и о том, что жизнь с сущности своей полное дерьмо. У меня, по крайней мере...
   Привкус во рту от выпитого пива и скуренной сигареты был отвратительно горько-соленым. Под тон ему было и настроение. Не то, чтобы у меня произошло что-то плохое, да и повода особого не было для тяжких мыслей - горьких раздумий, но вот на душе скребли кошки. Кошки...
   Я оглянулся, ища глазами в комнате свое животное. Вот в моей квартире и появилась женщина. Я усмехнулся. Обычно у меня особи женского пола долго не приживались. Им внимания подавай, любви, признаний. Ну, а если нет любви? Если есть единственная и дорогая работа, а так же цель в жизни и амбиций по горло? Какая уж тут любовь... Так, чисто физиологическая потребность в сексе.
  "Ну вот... Додумались до самокопания" - Печально констатировал я факт.
   Сейчас я выкурю еще одну сигарету, сделаю себе крепкий кофе и по голову окунусь в черную, как воды Ахеронта, депрессию. Такое со мной периодически бывает. Особенно после душещипательных бесед с Максом, которому дай только волю и жертву, чтобы развить свои длинные философские трактаты о жизни, судьбе и смерти. Ох уж мне эти программеры... Тяжелый народец. И не один я это понимаю. Видимо, мы с Максом до смерти останемся закоренелыми холостяками. И в конце-концов, в час последний жизни, перед ним опустится механическая рука компьютеризированного робота со стаканом воды в руке, а я просто тихо загнусь одним прекрасным утром с карандашом в руке, лицом на очередном чертеже с пролитым на него кофе. Поверьте, по испорченному плану мое начальство будет переживать куда больше, чем по нерадивому работнику. А дни Макса в доме Даны сочтены. Ни сегодня, - завтра девушка не вытерпит конкуренции с железным разумом и выкинет обоих из своей жизни и квартиры. Мы оба это понимаем и заливаем предстоящую разлуку теплым пивом в моей гостиной уже заранее.
  Двенадцать часов, двадцать пять минут. Я сосредоточенно вожу остро-наточенным карандашом по шероховатому листу ватмана...
   Чертежи, схемы, целый мир, состоящий из отдельных, или соединенных вместе четких линий, строгих графиков, цифр, сокращенных обозначений, понятных только мне. Несколько штрихов, скрип грифеля, стук деревянной линейки по столу, нервное движение ластика по бумаге - значат всего ничего пару скомпонованных человеческих действий. Повернуть за угол здесь - шесть секунд. Ввести код на двери - пятнадцать. В случае непредвиденных обстоятельств - пару минут на то, чтобы избавиться от них. Я не буду думать, что подразумевает под собой это небольшое отступление от плана, но точно учту, что на движение пальца на курке уже заряженного пистолета с глушителем уйдет одна двенадцатая от минуты.
  Первая часть плана готова. Исчерченный лист летит на пол, описав скошенный полукруг над ковром. Мой уставший, но поддерживаемый кофеином мозг работает в четком сознании. Дымящаяся на краю пепельницы сигарета и металлическая чашка с крепким-крепким кофе - уже давно устоявшийся ритуал. И в такие минуты, когда мысли, живущие отдельно от меня же самого, посредством карандаша летят на когда-то девственные белоснежные листы, мне плевать на то, что я вконец убиваю свое и без того шалящее сердце.
   Кто-нибудь задумывался о том, что черчение, это великое творчество? Как и каллиграфия, оно требует не только точности, но и сильнейшего вдохновения. Или это только для меня геометрия всегда была своего рода художественным искусством? Хотя нет, меня отлично поняли бы Пикассо и Пет Мондриан. Не то, чтобы я считал учебники по геометрии своей избранной картинной галереей, простые карандашные линии и структуры сами по себе лишены всякого смысла, но если вложить в эти пустые картинки значение, то они приобретают поистине литературный сюжет. Жаль, что символику своих чертежей понимаю только я...
   На второй лист усталой рукой ложатся несколько неровных линий... Наброски. Решая отвлечься, я включаю компьютер. Еще раз свериться с картой здания будет не лишним. Комната озаряется резким светом от открытого монитора. Я с неудовольствием жмурюсь, бросаю взгляд на зеркало, которое отражает серое лицо с темными кругами под глазами, возвращаю взгляд на экран. Моя работа безжалостно меня погубит.
  Четыре часа семнадцать минут. Чувствую, что завтра... в смысле сегодня, завтрак у меня будет не раньше пяти часов дня.
  Если честно, то я люблю свою работу. Даже очень. Но есть в ней некоторые недостатки... Например недостаток здоровья.
  Я с трудом заставил себя подняться с кровати и убрать чертежи в ящик стола. Стоило только прилечь на кровать, как усталость мгновенно взяла свое и освободила ум от рабочих мыслей. Перед глазами поплыла комната, голова отяжелела...
  "А ведь сегодня был первый снег" - Неожиданно понял я, вспоминая прошедший вечер. - "И как я не сообразил это раньше?"
  Почему-то захотелось подойти к окну, посмотреть на белоснежную, преобразившуюся землю, такую же чистую, как бумагу, с которой я работаю, пока городская жизнь еще не успела начертить на ней свои грязно-серые линии. Безобразно-кривые, циничные и размытые... Но это мысль промелькнула уже слишком поздно, на границе с сонным бредом, который через пару секунд уже охватил мою только что логичную голову.
  Еще один прожитый день с запахом крепкого пива и карандашной стружки...
  
  *5
   Кошку я так и не отдал. Просто начисто забыл о том, что должен был отвезти её почти туда же, откуда я её взял. Ближе к вечеру вспомнил, но при мысли о том, что придется одеваться, выгонять себя из теплой квартиры и тащиться по темноте куда-то на кладбище, как-то сразу задумался о преимуществе кошки в доме.
  - Табби. Назови её Табби. - Предложила Нина, бесцеремонно вваливаясь ко мне в квартиру, когда я уже было собрался провести скучный и уютный вечерок дома над книгой Паланика с оптимистичным названием "Удушье".
  - Почему Табби?
  - Ну, можешь назвать её плоским сечением или трапецией.
   Женщина, которой никак нельзя было дать на вид больше двадцати пяти, ухмыльнулась, сбросила сапоги в прихожей и без приглашения прошествовала на кухню. Любая другая уже свалилась бы под шквалом моего возмущенного недовольства, но...
  - Сикомор, детка, объясни старой немощной женщине, как ты умудряешься жить в таком бардаке?
   Она каким-то одним едва уловимым движением включила воду в раковине, забитой позавчерашней посудой и смела с кухонного стола несколько книг, шариковую ручку и сотовый телефон.
  - Я просто сейчас живу в другой комнате. - Усмехнулся я, доставая кружки и драгоценную банку с кофе из навесного шкафа, который угрожающе скрипнул и покачнулся, когда едва висящая дверца легонько хлопнула, закрываясь.
  Заняться своим домом и вправду, что ли?
  - Мы с Максом всегда удивлялись, как ты один не теряешься в своей квартире? Нет бы пригласить к себе друзей, пожить недельку-другую... - Нина хитро посмотрела на меня из-под густой черной челки.
   Вот уж, дудки. При всей своей любви к друзьям, тишина и одиночество мне как-то ближе, чем компания шумных разновозрастных тунеядцев. Я же сопьюсь с ними, к чертовой матери!
  - Дана снова выгнала его из дома? - Быстро перевел я тему.
  - Ты же знаешь, милые бранятся, только тешатся...
  Вспомнив истеричную, крикливую Дану с командным голосом, я поежился. Хороша потеха.
  - И ты здесь в качестве засланного казака?
  - Вот, спасибо тебе за казака! - Обиделась Нина. - Я здесь, чтобы уговорить и вытащить тебя с нами в "Плазму".
  - В "Плазму" на всю ночь, перед завтрашним рабочим днем? Чудное предложение...
  - Ну а почему нет, Дэймон? - Нина женственным движением убрала смоляную прядь волос за ухо. - Наверняка, ты все равно собирался провести вечер один, грузясь и забивая себе мысли негативной литературой... - Она бросила брезгливый взгляд на "Удушье", соблазнительно поблескивающее глянцевой обложкой. - Тухлое занятие, я тебе скажу.
  Так, сейчас меня будут обрабатывать.
  - Очередной проект к завтрашнему дню ты наверняка закончил. Ты ведь у нас умница?
   Я осторожно кивнул. Внутри поднималась борьба. А так ли я хотел остаться дома?? Конечно, я Нину насквозь видел, но может быть она в чем-то права? Когда я в последний раз беззаботно предавался своим любимым занятиям? А отдыхал нормально? Не дома у телевизора, а так, как любил раньше - на танцполе в ночных клубах.
  - Мне утром в офисе нужно быть. С готовым проектом, с ясным взглядом и в бодром виде. - Слабо отбивался я.
  - Сикомор, тебе девятнадцать лет! Выпьешь кофе и проснешься. - Нина молитвенно сложила руки у подбородка.- К тому же, если ты вчера лег поздно, в чем я не сомневаюсь, рано ты все равно не уснешь. Будешь до утра мучаться бессонницей, смотреть телевизор и читать свою глупую макулатуру!
   Что же... Последний довод казался довольно убедительным.
  - Ну Сим, ну соглашайся! Без тебя же не круто, не весело! - Коварная Нина решила закрепить успех. - Как же мы без тебя, дорогой? Без твоего мрачного остроумия, без твоего великого ума, блестящего обаяния...
  Да, я падок на лесть! А что, кто-то нет?..
  
  - Напомните мне, что я здесь делаю? - В очередной раз проворчал я, изворачиваясь на заднем сидении так, чтобы не ударить в челюсть локтем Дэйва, на коленях у которого восседала, подпирая головой потолок старенького Форда, Элен.
  - Едешь веселиться. - Раздался с переднего сидения голос довольного Макса.
  Ну да, конечно, в его бок не упирается квадратная дамская сумочка с острым краем.
  - И не нуди, парень, ты не на работе. - Вторила ему Нина, с относительным комфортом (если подобное слово можно произнести в отношении этой машины) устроившись на месте штурмана.
  - Не напоминай. - Протянул я, хмурясь.
  Вот уж о чем не нужно было думать, так это о предстоящей бессонной ночи. Утром мне предстоит защита моего проекта перед внимательными взорами Мелида и заказчиков. Главное - много не пить, ни с кем не сцепиться и хотя бы на час заскочить домой, дабы принять душ и грамм двести кофе для храбрости...
   Что же, завтра я посмеюсь над этими своими словами. Плохо я себя знаю что ли? Стоит мне только оказаться в переливающемся разноцветными цветами темном заведении, пропахшем сигаретным дымом, алкоголем и скуренной в туалетной кабинке травой, все мысли о работе тот час будут оставлены за порогом "Плазмы".
  Ох, "Плазма", дом родной, а не ночной клуб... Наша компания, завсегдатаи небольшого двухэтажного здания с блестящими окнами и сверкающей надписью на входе. Фейс-контроль, дресс-контроль, все как положено в местах, куда ходят, чтобы покрасоваться и почувствовать себя не на самом дне жизни, отдавая ощутимую часть своей месячной зарплаты за бокал Пины-Коллады с синим сахаром по краям.
  Расклад на сегодняшнюю ночь может быть таким - я напиваюсь, избавляюсь от своего плохого настроения, расслабляюсь и развлекаюсь. Или таким - я напиваюсь в загруженном состоянии, отчего оно переходит в депрессивное, пристаю к девушкам, бью кому-нибудь морду, или кто-нибудь бьет меня...
  Господи, в последнее время у меня складывается впечатление, что я встречаюсь с друзьями только для того, чтобы напиться.
  - Я на трезвую голову на танцпол не пойду. - Вертит башкой Макс справа от меня, высматривая затерявшихся в толпе девчонок. - Ты со мной в бар?
   А как же иначе... Когда дело касается увеселительных мероприятий, тут я полностью отдаю себя во власть Максима Тернера, специалиста в области безрассудных поступков и беззаботных пьянок. Да и настроение было каким-то... пассивным. Старею, что ли?
  - Абсент, Аперитив? - Приподняв одну бровь, Макс быстро пробежался по названиям предоставленного ассортимента.
  - Чаю с лимоном, без сахара для стареющего тусовщика с многолетним стажем. - Я устало облокотился спиной о стойку бара, изображая крайнюю усталость. - И пачку "Давидофф" легких.
   Буду действовать всем на нервы, пока не восстановлю психоэнергетический уровень.
  - Мне одно Мохито, а этому инвалиду за плохое поведение Чинар с содовой. - Улыбнулся Макс сладкой хмельной улыбкой.
  Глаза у него горели, лицо приобрело нездоровый румянец... Человека допустили до свободы. Не знаю, кого мне было больше жалко, Дану, или своего дражайшего товарища. В такие минуты даже я его боялся. Интернет, веб-дизайн и ночные клубы... Одержимый человек. Ночной житель, почти Граф Дракула. Такой же бледный и с извечными тенями под глазами.
  - Сикомор, ты осознаешь торжественность момента? - Восклицает мой проводник в царство Содома и Гоморры.
  - Торжественность? В том, что мы в кои-то веки вылезли из дома?
  - Нина оторвала меня от монитора, а я тебя от чертежей.
  - От Паланика. - Уточняю я.
  - От Паланика? У тебя новая пассия? - Бессовестно ржет Максим.
   Музыка слегка заглушает его слова, но слухового диапазона хватает, чтобы бармен Эндрю склонился над стойкой, протянувшись грудью через всю её ширину, с повышенным вниманием глядя на меня.
  - Дэймон, дорогой, ты снова занят? - Он расстроено хлопает накрашенными глазищами, подавая нам заказанные напитки.
  Макс смеется, я с показным утомлением закатываю глаза.
  - Это писатель, позорище.
  - А ты - зануда.
  Всё, как обычно, все как всегда. Да здравствует "Плазма", где тебя, вместе с твоими пристрастиями и секретами знает каждый бармен. Да здравствует алкоголь и клубная музыка.
  
   Травяные пары в воздухе, спиртовые градусы в крови, амок в глазах танцующих и старое доброе Electro. Ей-Богу, "Плазма" единственное место, где крутят таких исполнителей, как Джеди Найтс и Вэстбам. И определенно единственное, где люди пребывают в таком состоянии, что могут под них танцевать! Я тихо млел от умиления, наблюдая, как Нина с Элен пытаются изобразить дэнц-дуэт, забравшись на невысокий помост на середине танцпола и трясут растрепанными волосами, периодически теряя координацию и с трудом удерживая равновесие на высоких каблуках.
  - Вот он, пример вечной молодости в действии. - Произносит Дэйв меланхолично, пожевывая трубочку от коктейля.
  - Скорее вечного двигателя. - Задумчиво отвечаю я, потягивая уже вторую Пину-Коладу за ночь.
   Нине - тридцать два года. Она старше меня на тринадцать лет. Сейчас, прислонившись плечом к расписанной красками цвета фуксии стене, я ощущал себя шестидесятилетним стариком, уставшим на четвертом часу ночи. Макс где-то в области бесконечно-зеркального коридора клеил девчонок у женского туалета. Мы с Дэйвом подгоняли себя к той же кондиции, в которой находились наши подруги.
   Смешанная масса из человеческих тел, лиц, разноцветной одежды и запахов туалетной воды. Все это текло, слабо перемещалось, вибрировало и подрагивало в такт музыки. Мой мозг, уставший от бессонных часов работы, затуманенный алкоголем, с каждой секундой ослабевал контроль над моим телом.
  Goa-trans... Этника... Все, держите меня семеро...
   Хватаю за руку Дэйва и тащу в толпу, с радостной идиотичностью закрыв глаза и счастливо ухмыляясь. Вот оно, то состояния, которого ждал мой мозг все эти дни. Воссоединиться с музыкой, с людьми, с неповторимой, пьянящей атмосферой клуба... Нет, на самом деле, ощущение, которое достигает сознание человека, сбрасывающего напряжение в танце, сродни оргазму. Кто-нибудь кроме меня еще видит эти ультрамариновые волны, которые расходятся над моей головой?
  - Дэймон, пошли курить! - Как будто вырастая из мозаичного пола появляется Макс, с трудом протискиваясь через стену из извивающихся тел.
  - Иди к черту! - Весело отвечаю, отступая назад и падая на тех, кому не повезло оказаться позади моего шестидесятикилограммового тела.
  - Осторожнее там. - Я слышу недовольный, с оттенком агрессии, голос. Начинаю крутить головой, пытаясь разглядеть что-то за моей спиной. Меня разбирает недовольство. Кто смеет портить мне настроение в таком замечательный момент, когда я почти слился воедино с космической силой жизни, получаю полнейшее удовлетворение от настоящего момента существования, когда...
  - Заткни пасть. - Жмурится Макс, даже не глядя на говорившего.
  Баран.
  - Ты не охренел?
  Меня довольно резко отодвигает в сторону некое подобие Майка Тайсона в его молодые годы в ярко-зеленом балахоне и с впечатляющем кольце в носу. Прелесть...
  Макс усмехается. Он доволен. Почти счастлив. Он пьян. Он три недели провел дома, создавая очередной гениальный веб-дизайн для сайта фирмы немецких холодильников, изредка выходя в магазин за хлебом и сигаретами. Он жаждет мести... Максим Тернер обладает некими задатками маниакального синдрома и достаточными навыками карате. Я же сейчас слишком пьян, чтобы трезво контролировать обстановку, поэтому мне еще весело. Ну и славно, дуракам везет.
  - Ну что, поговорить отойдем?
  Мой отчаянный товарищ с трудом достает до плеча этому "окольцованному", но смотрит прямиком в глаза и взгляда не отводит.
  Баран.
  - Зачем отходить, давайте здесь все обсудим. - Мирно предлагаю я, удерживая Макса за плечо, с силой сжимая пальцы. - Никто ведь не хочет портить друг другу ночь?
   "Тайсон" глянул на меня сверху вниз, очевидно раздумывая, не пригвоздить ли меня одним ударом к полу.
  - А ты вообще заткнись, блондинка. - Бросает он на удивление спокойно.
   Моё дружелюбие весьма сходит на нет. Черт, почему все наши ночные прогулки с Максом заканчиваются одним и тем же? Это, очевидно и есть романтика бессонных ночей... У меня еще после праздника Пятого Ноября плечо не зажило, а уже все по новой. Мат, крики, визги, драка, кровь на одежде... Черт, а ведь это одна из последних моих приличных рубашек. А потом мы будем курить, выпивать за счет заведения и бессловно переглядываться, философски пожимать плечами. Как после хорошего секса.
   Макс протискивается в сторону чел-аута, я понуро плетусь за ним, на ходу вытаскивая сигарету. Танцующие силуэты перед глазами расплываются, синхронно распадаются, снова кучкуются в одно целое. Пугающий симбиоз клуба и его посетителей. Меня едва не уносит в открытое море человеческих тел, я отталкиваюсь от чьего-то плеча и по чьим-то ногам выхожу в коридор. Нужно было резко вырвать себя из атмосферы громкой музыки и прокуренного воздуха, чтобы ощутить, что я совершенно пьян. Адски пьян...
  В наше маленькое трио вливается новая композиция из двух очаровательных молодых девушек. Первая хриплым от гнева голосом объясняет Максу, что он живет на этом свете только благодаря ее, Нининой, бесконечной доброте и снисхождению к юродивым, а вторая, кокетливо улыбаясь, предлагает нашему новому знакомому угостить её коктейлем. Конфликт исчерпан? А жаль, такая славная вышла перспектива...
  - Ну я от вас офигеваю. - Выносит вердикт Дэйв, падая рядом со мной на диван и расплескивает мне на джинсы пол бокала обжигающе-горячего глинтвейна.
   Дальнейшее мне помнилось смутно... Вроде бы мы выпили за знакомство. Парень, который с таким рвением собирался нас с Максом убить, оказался человеком компанейским, весьма общительным и самое главное, совсем не жадным. В честь чего мы выпили еще раз, уже за его счет. Затем, пополневшей компанией, завалились в подсобку к персоналу клуба и выпили с барменом... Последнее, что я помню, это как нас, не взирая на наш статус "постоянных клиентов", выгнали из клуба за неподобающее поведение, когда Макс, сидя на коленях у моих ног, отстирывал пятно от глинтвейна с моих штанов в туалете. Да, видимо со спины это действительно выглядело подозрительно...
  
  *Tabby - муар (англ.) - Узор, возникающий при наложении двух периодических сетчатых рисунков.
  
  *6.
  - Просыпайся, спящая красавица! - Услышал я далекий голос сквозь пелену сна. - Целовать я тебя не буду, но, надеюсь, перспектива совместного познания таинств любви в кабинете Мелида на тебя подействует сильнее.
  - Слишком много букв, Макс. - Прохрипел я, отворачиваясь к стене.
  - Чего?... Черт, Дэймон! Проект, Мелид, задание...! Эти слова тебе что-нибудь говорят?!?
  - Сегодня? - Обреченно произнес я, приоткрыв один глаз.
  - Мало того - через два с половиной часа.
   Я, сонно ругаясь, перенес свое бессознательное тело сначала в душ, где завис, прислонившись к стене и уснув с открытыми глазами, а затем на кухню. Поближе к запаху кофе и к уютному звуку кипящей воды. Роль чайника, правда, со дня переезда на квартиру, исполняла эмалированная кастрюля, но это никого не смущало.
  - Сикомор, ответь мне, посмотри на меня, поговори со мной! - Изображал роль заботливого друга Макс.
   Ему-то, позеру, спать в моей квартире до полного перенасыщения.
  - Шел бы ты к черты. - Беззлобно рявкнул я, пока он одновременно наливал мне кофе и вводил в суть ночных событий.
   Мрачно наблюдая, как вязким, темно-коричневым составом, кофейная жидкость заполняет мою кружку, я запоздало раскаивался.
   Как выяснилось, после того, как нас мягко, но настойчиво вытурили из "Плазмы", мы отправились искать приключений, катаясь по городу, гуляя вдоль набережной, распевая песни и распивая спиртные напитки.
  - Я предупреждал, что добром это не кончится. - Хмуро подытожил я. - Ты мне объясни, почему ты всегда все помнишь, а я - только до третьего стакана?
  - Да потому что тебя вырубает в срочном порядке! Учишь тебя пить, учишь, а все без толку... До сих пор не понимаю, как мы тебя до десятого этажа доволокли.
  Я вздохнул, пожал плечами, отпивая кофе. Приятная, терпкая горечь слабо тронула губы, аромат жареных кофейных зерен смешался со свежим порывом воздуха из открытой форточки. Я зажмурил глаза, наслаждаясь мимолетным ощущением. Ах, если бы сейчас сюда сигаретку... одну затяжку... я бы простил сегодняшнему дню все его прорицаемые гадости.
  
  Я не безответственный подросток девятнадцати лет, который накануне важного рабочего дня напивался в стельку с друзьями, нет. Клянусь. Я в принципе не имею привычки забывать про важные обстоятельства. Я люблю свою работу, я с удовольствием занимаюсь каждым проектом, я мечтаю сделать карьеру в этом чертовом ЦУИПе, забраться на самый ее верх, в конце концов. Просто... Просто иногда мне нужно собирать себя по кусочкам, как развалившийся пазл. Просто я устаю... Вот так просто, как имеет право устать от работы, от жизни, от себя самого человек, у которого нет прошлого, а будущее зависит от него самого. От меня... А я мечтаю хоть раз в жизни забыть про дела и работу и просто напросто проспать. Или прогулять рабочий день. Или послать все к черту и, кинув в лицо Мелиду недочерченый проект, громко хлопнуть дверью и объявить о незапланированном отпуске на пару недель. Закрыть глаза, расслабиться, сесть на загородный автобус и уехать куда-нибудь к диким берегам нашего скромного холодного моря. Вырваться из плена мегаполиса, отпустить самого себя, наконец. А я даже после дикой пьянки тащусь на рабочее место...
   Я устало загребаю носками туфель снег. Снег, смешанный с солью, разъедает дорогую кожаную обувь, на которую уходит добрая часть моей зарплаты. И кто придумал такую глупость - посыпать снег солью? Иногда, чтобы не искать логику в своей жизни, я начинаю искать её в жизни своего города. Неспешно перебирая ногами в сторону подземки, я незаметно наблюдаю за людьми. За тем, как они бесполезно спешат, обгоняя друг друга, скользя по покрытому тонким слоем снега льду, на ходу копаются в своих сумках, доставая кошельки, сотовые телефоны и сигареты. Последнее чревато. Подчиняясь цепной реакции, мои руки тянутся к заднему карману джинсов, выуживая тонкий столбик из пропитанного никотином табака и фильтра, обернутый бумагой. Нужно, чтобы кто-нибудь бил меня тяжелой деревянной палкой по пальцам, когда мне захочется покурить. Может быть, так я смогу сберечь свое сердце раньше, чем мне стукнет тридцать?
   Темно-сиреневое небо, слегка освещенное абсолютно круглым диском луны, постепенно светлеет, приобретая оттенок неглубокого озера в прохладную весеннюю погоду. Небо не по-осеннему прозрачно и бесплотно. Где-то на фоне высотных домов загорается полоска солнечного света, первое упоминание о том, что очередное утро вступает в свои права.
   Красиво. Будь я поэтом, я бы остановился посреди дороги, задрал подбородок к небесным высотам и сочинил бы поэму. Про небольшой, но непосредственный, живой город Мемфелис. Активный, бурлящий в центре, но сонный и тихий на окраинах, как фонтан на Площади Независимости. Загадочный и скрытный город, который можно было разглядеть, как на ладони, если заплатить двадцать долларов и подняться на телевизионную башню. По-своему высокомерный и влюбленный в себя. В свои гротескные небоскребы и невысокие "коробки" в спальных районах, в свои усмиренные чугунными оградами реки, загрязненные химическими отходами, в свои полинявшие, но исторически-памятные парки. В свои мифы и легенды... Город, который невозможно понять, но можно почувствовать в каждом прохожем, в каждом переполненном утреннем автобусе. И даже полюбить... Если принять его грязную изнанку такой, какой её скрывает полупрозрачная упаковка из памятников, дворцов, церквей и прочих тотемов архитектуры.
   Стихов я сочинять не умел, впрочем, как и песен. Поэтому оду своему городу воспевал исключительно по случаю плохого настроения и прилива отчаянного патриотизма. Он, однако, за преданность мне не платил и по утрам радовал забитыми электричками в метро, озверевшими с недосыпа пассажирами и пронизывающим холодом в катакомбах метрополитена. Прижимая к себе футляр со свернутыми листами ватмана, я дремал на ходу, лавируя на тонкой грани сна и реальности, стараясь не пропустить название своей остановки сквозь убаюкивающие звуки музыки в наушниках.
  
   В ЦУИП я опоздал на свои традиционные десять минут. Незамеченным проник мимо Гертруды, которая с рвением цербера блюла порядок в нашем отделе, заперся в кабинете и наконец-то почувствовал себя дома. В запасе у меня еще было не меньше получаса на то, чтобы еще раз пробежаться глазами по чертежам, не заметить в нем ни одной ошибки и в очередной раз убедиться в своей гениальности. Я удобно устроился за рабочим столом, раздумывая, выпить ли мне кофе, или поспать минут двадцать. От первого заболит сердце, от второго голова...
   Дверь распахнулась, являя передо мной не менее потрепанного, чем я сам, Дэйва. Я вздрогнул от неожиданности.
  - Ага, вот я тебя и запалил. - Он криво усмехнулся. - Угощай меня кофе, мой на исходе.
  - Со скольки ты здесь? - Поинтересовался я, пытаясь дотянуться до верхней полки, на которой пряталась заветная банка Nescafe.
  - С шести.
   Я удивленно повернулся, свернув рукой половину хлама, покоившегося в закромах моего шкафа. На меня тут же посыпались какие-то ненужные бумаги, деревянная линейка и несколько пустых бумажных пакетов.
  - То-то я сразу заметил, как хреново ты выглядишь. - Я покачал головой, сощурившись.
  - Чтоб тебе на голову что-нибудь потяжелее свалилось. - Вздохнул Дэйв.
   Вот в таком порядке обычно проходят наши рабочие будни... До восьми часов мы пьем кофе и несем сонный бред, проклиная начальство, нашу работу и друг друга, до десяти доказываем Мелиду, что мы не полное ничтожество, а потом идем курить. Все оставшееся время мы снова пьем кофе, в составе, меняющемся в зависимости от рабочей занятости, ходим по отделам, курим, обсуждаем проекты и жалуемся на жизнь. В три часа дня мы с чувством невыполненного долга несем задание домой, чтобы разделаться с ним за долгую бессонную ночь. К счастью, нам с Максом на наших рабочих местах приходится появляться не так часто, в отличие от Дэвида и Элен, которые в ЦУИПе несут непростую службу менеджеров среднего звена.
  - Интересно, а мой воспитатель решил кинуть меня на произвол судьбы? - Неожиданно вспомнил я о психологе-тренире. - Ты знаешь, меня же тут на учет поставили... - Начал было я жалобную песню о несправедливости жизни и угнетенье чернорабочего народа.
  - Да знаю я, не грузи. - Махнул рукой Дэйв. - Уже все знают.
  Мне осталось лишь пожать плечами. Всем известно, что все тайное в любой рабочей организации становится явным со скоростью каждого произнесенного звука.
  - Ну что же, тогда я счастлив, что он не появился, чтобы испортить мне и сегодняшний день.
  В конце концов на ближайшие полтора часа у меня назначена встреча с начальством и представителями от заказчиков. Процедура несложная, много раз испытанная и отточенная до полированного блеска. Хорошо, что швед с непроизносимой фамилией не решил начать свою воспитательную работу прямо сейчас.
   На подгибающихся ногах, еще слегка покачиваясь, я побрел к кабинету шефа.
  
  *7
  ... Если бы я знал, как я ошибался... Если бы я только мог предугадать! Обычно моя интуиция меня не подводит. Развитая почти до уровня женской, она всегда подсказывает мне об опасности. И если бы я услышал хотя бы намек от своего внутреннего голоса, я бы спешно ретировался вместе со своим проектом. Я бы притворился больным, умирающим. Я бы наглотался красного перца, отравился бы бумажным клеем, проколол бы себе степлером палец...
  - Доброе утро, Дэймон. - Поприветствовал меня Джей Йохэнсен в кабинете Мелида.
   Сегодня, в сером пиджаке, более-менее приличного вида, он выглядел куда представительнее и старше, чем в нашу последнюю встречу. На лице спокойная улыбка, взгляд внимательный и серьезный, пальцы автоматическим движением вращают черную гелиевую ручку. С полным комфортом расположившись справа от места начальника, он, очевидно, чувствовал себя очень уверенно. Меня же при виде его расслабленной позы и раскрытого блокнота на столе бросило в жар. Он что, мою речь записывать будет? Мог бы и диктофоном воспользоваться, цивилизация уже давно шагнула намного дальше записных книжек. Хотя, человек, который носит дурацкие свитера, может об этом и не знать. И как назло, именно сейчас я представляю собой взъерошенное существо с синяками под глазами и бледной кожей.
  - Отвратительное. - Проворчал я, не удостоив его даже взглядом.
   Мелид проигнорировал мой выпад в сторону Йохэнсена. Выглядел он несколько напряженно и как будто нервничал. Его состояние мгновенно передалось мне. Ох, что-то неладное меня ждет...
  - Надеюсь, ты приложил все старания к нашему последнему заказу, Савеллис? - Сухо произнес Мелид.
  Таким голосом только преступников на экзекуцию провожать.
  - Конечно, как всегда. - Уверенно произнес я. - А как же может быть иначе?
  - Я очень на это надеялся, Дэймон. Сегодня ты представишь работу на проверку мистеру Йохэнсену, а уже завтра, если уважаемый мистер Йохэнсен одобрит, представим ее клиентам.
  Я скрипнул зубами.
  - А уважаемый мистер Йохэнсен сомневается в моем профессионализме? - Я честно старался, чтобы мой голос звучал спокойно.
  - У меня пока что нет на это видимых причин. - Тон у шведа, как всегда, был невозмутим, а манера изъясняться безукоризненна. - Но мы с мистером Мелидом считаем, что повышение квалификации вам не повредит.
  Я почувствовал накатывающий приступ тошноты. То ли от похмельного синдрома, то ли от голоса своего предполагаемого "учителя", то ли от постоянно повторяемого слова "мистер". Больше всего меня удивляло, что Мелид, обладатель командного голоса, по обыкновению не считающий нужным сдерживаться в своих чувствах, покорно молчал, давая возможность Йохэнсену говорить за него.
  - Ну что же... Если вы решили в кои-то веки проявить повышенное внимание к моей работоспособности... Проверяйте меня! - Решительно произнес я и с вызовом посмотрел в глаза Джея.
   Мой резкий взгляд прищуренных черных глаз, обычно действующий на соперников подобно электрическому току, провалился и потонул в доброжелательном тумане водно-металлического оттенка. Серые глаза, неожиданно темные для человека северного типа, излучали вселенскую невозмутимость. Клянусь, даже откровенная агрессия, грубость и хамство не могли бы вывести меня из себя больше, чем этот сосредоточенный и одновременно рассеянный взор тибетского монаха.
  - Дэймон, я могу дать вам время перепроверить свою работу и самому исправить неточности...
  Я взглянул на Мелида, ожидая от него хоть каких-то действий, но мой начальник упрямо молчал, продолжая благосклонно слушать, как его верного работника откровенно унижают.
  - У меня нет неточностей. - Сквозь зубы пробормотал я, закрепляя ватман на доске для графиков.
  - Я надеюсь на это, как и вы.
   Мне показалось, или сейчас в этой миролюбивой фразе можно было уловить лукавую ноту? А может быть, я просто искал в пацифистском настроении этого шведа хотя бы малейшую зацепку, которая могла бы позволить мне начать открытую войну?
  
   Меньше пятнадцати минут понадобилось этому типу, чтобы хладнокровно втоптать меня в грязь перед священным ликом моего начальника. Не допуская лишних эмоций в голосе, он поочередно назвал мне ряд моих ошибок, которые, по его мнению, были недопустимы для работника моего уровня. Что он немедля и сообщил мне таким же ровным тоном, которым поприветствовал меня некоторое время назад. Его расслабленное выражение лица резко контрастировало с моей физиономией, успевшей сменить три цвета, от красного, вечного проклятия всех светло-русых, до белого, не свойственного моему типу внешности.
  - Какого черта!.. - Я мельком взглянул на Мелида и заставил себя снизить тон... - С каких пор примерное указание времени считается ошибкой?
  - Ну Дэймон, подумайте сами... - Он склонился над своим блокнотом, делая в нем очередную пометку. - Разве можно устанавливать отрезок времени от пяти - до семи минут? Разница в шестьдесят секунд может сыграть роковую роль для самой простейшей операции. А уж для работы такой сложности она и вовсе неприемлема. Секунды две-три, не больше.
  - Я всю жизнь работал по своей собственной системе!..
  - И именно поэтому я здесь. Чтобы повысить ваш уровень.
  Наш диалог напоминал общение врача и тяжелобольного.
  - Я два года занимаюсь этим делом, на мне больше сотни заданий разного уровня и еще ни одного я не провалил!
  - Я знаю. Мистер Мелид именно по этой причине и попросил меня поработать именно с вами.
  Я непонимающе, но все еще хмуро воззрился на психолога.
  - Вы отличный работник, Савеллис и в будущем можете стать профессионалом своего дела. Но только, если сможете обуздать ваш темперамент и пойти против своего упрямства.
  - У него просто нет другого выбора. - Раздался насмешливый голос Мелида, про существование которого я уже успел забыть, увлекшись своим возмущением.
   Да уж... Мой циничный шеф, как всегда прав. Однако слова Джея о том, что я "хороший работник" затронула какие-то струны моей души и заставила меня лояльнее смотреть на ситуацию.
  "Не поддавайся на лесть" - Укорил я сам себя. Однако пыл мой все-таки спал и прежнее желание разметать тренера в пыль - улеглось.
  "Диких зверей успокаивает тихая музыка... Черт".
  - Дэймон, мистер Йохэнсен приехал к нам из далекого зарубежья специально, чтобы сделать нам одолжение и провести повышение квалификации именно с ТОБОЙ. - Он выделил это слово так, как будто произнес "с таким идиотом, как ты". - Так будь добр, с уважением и благодарностью принимай все его замечания.
  - Я просто счастлив... - Протянул я, бросая ехидный взгляд на тренера.
  И снова встретился с каким-то поглощающим, топким, как глубокое серое болото, взглядом.
  "Что еще скажет этот суетливый человечек?" - Казалось говорили его глаза...
  А я продолжал беситься и ничего не мог с собой поделать.
  
  На сегодняшний день Джей Йохэнсен мог сказать, что Дэймон ему, пожалуй, нравится. Так мог бы нравиться непоседливый, но смышленый ученик-первоклассник своему классному учителю. Опасные ощущения...
  - Я и предположить не мог, что так рано встречу на своем жизненном пути благословение в виде чужеземца. Господин учитель, вы снизойдете до моих земных низин, дабы преподать один-единственный драгоценный урок своему нерадивому последователю?
   Джей не мог не веселиться, наблюдая за поведением этого мальчишки. Какая игра, какой артистизм! Дэймон, определенно, был одаренной личностью.
  - Савеллис, заткнись. - Покраснел мистер Мелид, не выдержав.
   Джей, подумав, решил промолчать, наблюдая за развитием событий.
  - Я молчу, разве нет?!
  В коричневых, с оттенком тепло-красного, глазах прыгали искорки, готовые разгореться в столбы пламени и спалить любого, на кого этот юноша кинет свой разгоряченный взгляд.
  - Ты переходишь всякие границы, Дэймон! Не забывай, что ты находишься в моем каби...
  - Я молчу, а вы меня еще в этом и упрекаете!? За все то, что я сделал...
  - Ты меня перебиваешь!
  - Я просто жалко оправдываюсь! Вы смели меня натиском своих претензий!
  - Савеллис!
  "Однако, у них отношения между начальством и подчиненными... Не удивительно, что мистер Мелид уже столько времени является сторожилой своего поста вместо того, чтобы пойти на повышение" - Думал Джей, глядя на эту перепалку. - "Пожалуй, я бы поставил на юного Дэймона Савеллиса".
  - Я почти двадцать лет Савеллис! И почти два года работаю на вас!
  - В конце-концов я твой начальник!
  "Да, пожалуй, это весомый аргумент" - Усмехнулся Йохэнсен мысленно, внешне сохраняя официальную серьезность.
  Похоже, что пора было вмешаться.
  - Дэймон, до которого часа вы сегодня планировали пробыть на рабочем месте?- Произнес Джей достаточно громким голосом.
  
   Мы с Мелидом, как по команде вздрогнули. Твердый, уверенный голос, потерявший всю свою бархатную мягкость, раздался в стенах кабинета настолько неожиданно, насколько мы успели забыть о присутствии в нашей теплой компании психолога-тренера.
  - Насколько я понимаю, к завтрашнему дню ваша... местами не точная работа должна быть закончена?
  - Она и так...
  - Да, завтра прибудут представители тех уважаемых людей, с которыми мы заключили договор. - Перебил меня шеф, вытирая тыльной стороной ладони испарину со лба. - Конечно, мы должны были представить им готовый проект.
  Он помолчал, раздумывая.
  - Скажите, господин Йохэнсен... Вы уверены, что совершенные Савелисом ошибки действительно настолько серьезны?
  - Не настолько серьезны, насколько вы могли бы оценить, уважаемый мистер Мелид... - Джей пару секунд молчал, откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу. - Но куда серьезнее, чем могли бы представить.
  - Вы успеете исправить их за пару часов?
  - Нам понадобится переделывать одну четвертую часть чертежа. Часов пять, не меньше.
   Я переводил взгляд с начальника на шведа, потеряв дар речи. Это получается, что мне придется торчать здесь почти до вечера??
  - Вы же профессионал, Джей! Неужели не справитесь чуточку побыстрее? - Ехидно поинтересовался я.
  - А почему вы думаете, что я буду делать вашу работу? - Йохэнсен интеллигентно приподнял одну бровь. - Я только помогу вам понять свои недостатки.
   Я мрачно поднял глаза на Мелида. Тот согласно и обрадовано закивал, получив свой реванш. Пару раз вздохнув и мысленно сосчитав до пяти, я кивнул:
  - Ну ладно... Так уж и быть. На сегодняшний день я соизволю открыть вам доступ в мой кабинет.
  И пусть только он попробует взять хотя бы карандаш с моего со стола, не получив предварительного разрешения с подтверждением и подписью из небесной канцелярии...
  
  *8
   Из старых, потрепанных жизнью колонок робко лилась ненавязчивая музыка Amethystium, одна из немногих моих привилегий, не забракованных мистером Йохэнсеном. Стол был освобожден от чашек с засохшим утренним кофе, от пепельницы в виде кленового листа с загнутыми краями, от нескольких смятых сигаретных пачек, которые нашли свое последнее пристанище в мусорной корзине, от часов на малахитовой подставке, органайзера и прочей атрибутике офисного рабочего. Стол был стерилен... Теперь, по мнению нудного шведа, он был готов, чтобы принять на себя святыню всего святого - божественный лист бумаги, вдохновенно исчерченный моими каракулями.
   Все это время я молча терпел, но не готов был поручиться за обширный лимит моей выдержки.
  - Я просто хочу, чтобы вы серьезно относились к своей работе. - Поделился первым нравоучением Джей. - Серьезно относишься к плодам своего времени, значит - ценишь его. Ценишь свою жизнь и то, на что она уходит...
   Он расправлял ватман, закрепляя его края, которые азартно стремились воссоединиться и превратить плоды моего времени в бумажную подзорную трубу. С серьезным и каким-то постоянно просветленно-задумчивым лицом, он огибал острые края моего рабочего стола, суетился над распятым листом бумаги, подносил карандаш ко рту, прикусывая его кончик, щурил глаза, рассматривая мой неразборчивый почерк, и снова переходил с места на место. Я, потеснив горшки с засохшими настурциями, сидел на широком подоконнике, согнув ногу в колене, и с видом примерного ученика наблюдал за его манипуляциями.
   Интересно, сколько ему лет? Двадцать шесть? Тридцать?.. Выглядит молодо, даже привлекательно, хотя и не следит за собой. Темные волосы вьются в беспорядке, отросшая челка падает на глаза... Я пожал плечами. А еще его идиотский свитер...
  - Дэймон, идите сюда. - Он задумчиво склонился над столом, прикусив карандаш.
  Я вздохнул, мысленно сетуя на судьбу моего канцелярского имущества. Не то, чтобы мне было жалко. Просто, я ненавижу, когда кто-то прикасается к моим вещам, да еще и портит их.
  - Что такое? Будем играть в игру - "найди несоответствия"?
  - Какие возможности вы видите, чтобы сократить время в этом отрезке? - Йохэнсен с легкостью пропустил мимо ушей мой выпад.
  - Никаких. - Удивился я. - Это невозможно.
  Джей неожиданно отвлекся от созерцания проблемной зоны и повернулся ко мне.
  - Такого понятия, как "невозможно" - не существует. Запомните это. - Он улыбнулся уголками губ и снова перенес все свое внимание на проект, как будто разом забыв про то, что я личность, заслуживающая внимания, а не запрограммированный на работу печатный станок.
  - Ну-у... Тогда удивите меня. - Я скептически ухмыльнулся и сложил руки на груди, замерев у стола в ожидании.
  - Насколько я понимаю, мистер Мелид ждет этого именно от вас, Савеллис.
  - У меня убедительная просьба! - Не выдержал я. - Не называйте меня по фамилии! И вообще, обращайтесь ко мне на "ты", чтобы я не чувствовал себя старше на сто лет... Вы привьете мне комплексы, вам же потом их и лечить.
  Я снова обиженно нахмурился и, поежившись, обхватил себя руками за плечи еще крепче.
  - Дэймон, я здесь ни для того, чтобы лечить... тебя. Единственная моя задача повысить твой уровень работы и укрепить твою психику, чтобы ты, опять же, лучше со своей работой справлялся.
  - Будете проводить мой психоанализ?
  - Разумеется.
  - И что же вы можете обо мне сказать на настоящий момент?
  Я, будучи заинтригованным вниманием к себе, подался вперед, присев на край стола.
  - Хорошо... Только вряд ли тебя это удивит. Для начала - ты очень зависишь от мнения окружающих. Это могут быть скрытые комплексы, которые выльются либо в непомерной жажде внимания, либо в большой неуверенности в себе. Думаю, что к тебе более применим первый вариант. Во-вторых - твое физическое состояние очень сильно подвластно эмоциональному.
  - Ммм? - Вопросительно склонив голову, протянул я скорее в удивлении, чем в непонимании.
  Хм... Учитывая то, что я заболеваю от плохого настроения и выздоравливаю от хороших новостей, он был недалек от истины.
  - У тебя высокие эмпатические способности, но ты часто подавляешь их в себе собственными негативными эмоциями. Как, например, в случае со мной.
  Это фразу он произнес совершенно беззлобно, ни голосом, ни интонацией не отметив, что она относится к нему.
  - Вот только не нужно приписывать мне высокую чувствительность, восприимчивость и сентиментальность... а, кстати, как вы до этого додумались?
  - Пол часа назад, когда ты был под властью своего настроения, ты вряд ли стал бы со мной о чем-то разговаривать, не считая твоих острот, призванных меня зацепить. Только что ты подсознательно защищался от моего воздействия, скрестив руки на груди. Это оборонительная поза. Сейчас же, когда твое недовольство улеглось, ты почувствовал, что я ничего не имею против тебя и расслабился. А к тому же был настолько заинтересован моим мнением о тебе, что полностью раскрылся. Так?
  - Черт, нельзя же судить о людях, просто потому, что у них затекли плечи. - Я снова инстинктивно вернул руки в "наполеоновское" положение.
  - Я знал, что мои слова вызовут у тебя негативную реакцию. - Он усмехнулся.
  - Зачем же тогда говорили? Вы же всеми способами пытаетесь снискать у меня расположения?
  Может быть от того, что я почувствовал, как в мое тщательно забрикадированное сознание проникло всевидящее око специалиста, может быть разозлившись на нелицеприятную правду о моих скрытых комплексах, я вернул своему голосу привычную "ядовитость".
  - Ты же попросил меня об этом.
  - А вы будете делать все, о чем я вас попрошу? - Развеселился я. - Тогда, как насчет кофе? Только покрепче и без сахара.
  - Дэймон... - Йохэнсен серьезно посмотрел на меня. Между темными густыми бровями образовалась неглубокая складочка. - У меня к тебе тоже убедительная просьба. Может быть, ты уже переступишь через свою уязвимость и попытаешься разговаривать со мной нормально? Предупреждаю, что хамство я долго не буду терпеть.
  - Это угроза? - Я насмешливо вскинул бровь.
  Возможно, я даже понимал, что перегибаю палку, однако, вошел во вкус. Люблю я провоцировать людей, что поделаешь... А если на чистоту, не прибегая к психоанализам разных там докторов наук, мне просто хотелось вывести из себя этого невозмутимого жителя северных стран и посмотреть, что из этого выйдет. Ну, нельзя же вечно держать свои чувства под контролем!
  - Ни в коем случае. Просто напоминаю тебе правила хорошего тона.
  Черт, ну он бы хоть разозлился!
  - Ок, я постараюсь, профессор.
  - А о кофе можешь даже и не думать. По крайней мере, в ближайшие полтора часа.
  Сообщив мне это между делом, мой тренер снова наклонился над чертежом. Я, с трудом удерживаясь от негативных комментариев, старательно следил за его действиями.
  
  Через сорок минут, когда в моем кабинете материализовался Дэвид со своевременным предложением перекусить и устроить перекур и был изгнан меланхоличным, но предприимчивым шведом, я все-таки познал натуральные размеры катастрофы.
  - Какого черта? - Поинтересовался я спокойным тоном, с трудом не выходя за рамки вежливости.
  - Насколько я понимаю, ты хочешь уйти домой как можно раньше. Поэтому, Дэймон, нам придется сегодня поработать. К тому же, дисциплина никому еще не вредила.
  - Я могу забрать проект и доделать его дома!
  - Нет. - Ответ категоричный и без единой нотки в суховатом, но беззлобном голосе.
  - Я всю жизнь...
  - Ты всю жизнь работал спустя рукава и сегодня опять собираешься напортачить?
  Боже, как же я устал от этой его манеры разговаривать! У меня уже создавалось впечатление, что я буйно помешанный, которого добрый доктор уговаривает не разбивать себе чернильницу об голову.
  "Тихо, Дэймон, тихо. Давай успокоимся и скажем, что мы видим на картинке?"
  Одного взвинченного идиота, который не может взять свою ярость под контроль, уважаемый мистер Йохэнсен.
  - Я хорошо работаю!
  - Недостаточно.
   Меньше, чем за час мы с ним проделали столько работы, сколько я один совершаю за сутки с перерывами на еду. И только это мешало мне опустить ему на затылок тяжелые часы на малахитовой подставке. Подарок Мелида на прошлое день рождения, как ни как... Да и травмированное эго в конце концов отдало бразды правления моим существом в руки профессионального интереса.
  - А почему здесь так? - С четкой периодичностью интересовался я, создавая неплохой типаж личности "хочу все знать". - Как вы так сделали?!
  Моим последним козырем осталась фраза "Джей, вы слишком спешите и ход ваших мыслей мне совершенно не нравится"... Однако применить её мне было не к чему.
  - Тебе не хватает фантазии, Дэймон. - Объяснял мне Джей, не отрывая взгляда от листа. Вид у него был несколько "отключенный". - Если бы твои планы были немного смелее, ты бы добился большего успеха. Тебе нужно научиться работать не по шаблонам, а доверять своей интуиции.
  - Я не могу отвечать за безопасность людей, полагаясь только на свою интуицию!
  - Твоя задача - в первую очередь - составлять стратегии. Более ничего не должно тебя волновать.
  - Но ведь по моим планам работают люди...
  - Ты не должен под них подстраиваться. Ты должен слушать себя, в первую очередь и свое чутье. У тебя необычные способности, а ты заключаешь их в рамки сухого расчета и математики.
  - И что вы мне предлагаете?
  - Расширить границы своих возможностей. В мире было множество великих стратегов, которые верили даже своим снам, Дэймон... И никто не считал это безумием. Я прекрасно знаю, что ты способен на большее.
   Вот такие разговоры вели мы с человеком, которого я знал в общем не больше трех часов. Джей рассказывал, чертил, мысленно составлял какие-то расчеты, прикрывал глаза в глубокой задумчивости... Я же не мог принимать даже косвенного участия в работе, так как просто не успевал за его ходом мысли. Чтобы не признавать этого, я периодически глубокомысленно вздыхал, кивал головой и произносил понимающее "Ага". Моя вера в себя покачнулась. Я был побит и раздавлен.
  - Может быть все-таки сделаем небольшой перерыв? - Предложил я почти жалобно.
  Дело в том, что я устал наблюдать, как мой неприкасаемый авторитет срезают на корню. Да и длинная стрелка на часах подползала к тому времени, когда я обычно уже обедал дома.
  - Можешь собираться домой, я доделаю без тебя. - Произнес мой тренер, не обращая на меня ни малейшего внимания.
  Читай "Иди отсюда, ты только мешаешь". Что же, это я понимал и сам, поэтому мрачно поплелся собирать вещи.
  - Моей помощи точно не требуется? - Я ни в коем случае решил не показывать, что лежу в грязи лицом.
  - Дэймон послушай... - Мягко начал Джей, все-таки обратив на меня свой отрешенный взгляд. - Сейчас я сам завершу за тебя это срочное дело, идет? А уже на следующем ты сможешь показать все, на что ты способен. А я уверен, что способен ты на многое.
  - Аминь. - Не сдержался я.
   Йохэнсен молча наблюдал, как я пытаюсь одеть пальто, поочередно роняя то перчатки, то сумку. От его взгляда у меня тряслись руки.
  "Это он меня так сильно раздражает". - Объяснил я сам себе.
  - Учти, что тебе придется прийти завтра пораньше. Завтра ты будешь представлять проект, помнишь?
  - Может быть, вы с таким же успехом проделаете это за меня? У вас прекрасно получается.
   Я, не прощаясь и не дожидаясь ответа, захлопнул за собой дверь и, стремительно прошагав мимо ошалевшей Гертруды, с облегчением вышел на свежий воздух. Утренний легкий ветер сменился на промозглый и сырой. Когда-то чистое небо застилали грозные серые тучи, закрывшие луну, которая не так давно, но уже сменила солнце. Давненько я не возвращался домой вечером...
  - Сейчас первым делом поесть, принять душ, а потом сразу же спать. - Пообещал я себе.
  Почти бессонная ночь давала о себе знать усталостью и головной болью. Затянув потуже воротник и застегнув верхнюю пуговицу на пальто, я зашагал в сторону подземки, скользя по невидному льду, коварно скрытому под тонким слоем снега.
  
  *9.
  Моим планам относительно тихого домашнего вечера не суждено было сбыться, так как в квартире меня ждал Макс, который не покидал моих апартаментов до моего появления. Определенные плюсы в этом конечно были, так как вместе с другом меня ждала жареная картошка и свежесваренный кофе. Но в конечном итоге я лег спать в половину третьего ночи, обуреваемый дурными предчувствиями завтрашнего дня и муками совести по поводу невымытой посуды, горка которой уверенно тянулась к потолку, подобно молодому деревцу. Макс, который категорически не желал возвращаться к объекту своей тающей любви, вытянулся на диване в соседней комнате. Там же осталась и предательница кошка.
  "Нужно найти себе девушку. Или просто любовницу". - Возникла в моей уставшей голове неожиданная мысль.
  Может быть, надоело спать одному... Может быть, надоело одному жить. В любом случае такие мысли не свойственны моей интровертной личности. Но когда в моей жизни в последний раз случалось что-нибудь новое? Работа, дом, работа, снова дом... Иногда походы по ночным клубам. Очень редкие и почти всегда заканчивающиеся тошнотой, головной болью и постыдными воспоминаниями. А еще этот дурацкий, темный город, постоянно сумрачный и холодный...
   В эту ночь мне снился Джей Йохэнсен, склонившийся над своим блокнотом и с осуждающим взглядом чертящий в нем какие-то схемы, мой рабочий кабинет, вместе с малахитовыми часами, и холодное серое море, к которому я собирался съездить уже который месяц...
  
  Уже с самого раннего утра в коридорах ЦУИПа у кабинета Мелида сочетавшего в себе офис и зал аудитории, толпилось небывалое количество народа. Меня это не то, чтобы насторожило, но...
  - Что происходит? Вы решили устроить тусовку с утра пораньше, или я, не дай Бог, забыл дату вашего дня рождения? - Поинтересовался я, с трудом распихав толпу и вломившись в кабинет.
  - Нет, это комиссия, которая пришла посмотреть на тебя. - Невозмутимо произнес мой начальник.
  Отлично, я только что отдавил ноги комиссии, которая будет на меня смотреть...
  - Я не планировал сегодня никаких показательных выступления! И даже автографы раздавать не буду! - Замахал я руками. - Немедленно разгоните всех этих людей.
  - Дэймон, если ты просил повышения, то тебе придется доказать, что ты его заслуживаешь!
   А я просил?
  - И что я должен делать? Станцевать? Спеть? Или разыграть сценку с участием одного актера?
  - Просто делай тоже, что и обычно. Будут представители тех, кто заказал наши услуги, и ты должен будешь ознакомить их со своей работой.
  "Которую я не делал" - Мысленно добавил я.
  - Будут несколько влиятельных людей, поэтому будь добр, не опозорь честь нашей фирмы.
  Что же... Мне не впервой спасать лицо нашего "бюро добрых услуг", но мыль о том, что на этот раз мне придется защищать в первую очередь свои интересы, не придавала уверенности.
  - А этот швед... В смысле мистер Йохэнсен. Он здесь будет? - Помимо воли вырвалось у меня.
  - Да, он поможет тебе. Но только совсем немного.
  Эта новость меня почему-то не раздражила, а успокоила. В конце концов, если я вдруг не узнаю своего усовершенствованного проекта, ему придется отвечать за свои благие намеренья.
  - Я думаю, что Дэймон и сам мог бы разобраться. Он очень умный мальчик. - Раздался знакомый до зубного скрежета голос. Я могу поклясться, что только мне послышалась в нем еле ощутимая ехидца.
  - Доброе утро, мистер Йохэнсен, мы даже не слышали, как вы вошли. - Мелид расплылся в счастливой улыбке.
  Да кто такой этот швед, что мой начальник готов при каждом его появлении бить чечетку и разбрасывать розовые лепестки?
  - Дэймон, я надеюсь, что ты сегодня себя чувствуешь лучше, чем вчера?
  - Спасибо, у меня все прекрасно. - Оскалился я как можно шире. - Где проект? - Прошептал я так, чтобы мой шеф этого не заметил. - Вы его принесли?
  - Уже на доске. - Пожал плечами мужчина. - Я думаю, что ты во всем разберешься, а я посижу в первом ряду и прослежу, чтобы у тебя все прошло хорошо.
  - Можете скрестить пальцы. И на ногах тоже. - Скривился я, в самом плохом расположении духа выходя в зал.
   Он был заполнен серьезными особами в черных пиджаках и галстуках. Я нервно сглотнул. Не то, чтобы я боялся публичного внимания... Скорее даже наоборот, любил выступать, но это были отнюдь не безобидные зрители. Каждый раз, появляясь перед людьми, которые были напрямую связаны с теми криминальными личностями, которые заказывали мои услуги, я с трудом гнал от себя мысль: "А что будет, если операция сорвется по моей вине"? То есть, я отлично знал, что тогда будет... Но не разрешал своему воображению отыгрывать передо мной сцену моих печальных похорон.
  - Доброе утро. - Поприветствовал я застывшую передо мной массу в начищенных до блеска туфлях и с бритыми затылками.
   Распластавшийся на доске ватман пестрел чужим почерком. Мне понадобилось пару секунд, чтобы вникнуть в перемены, внесенные моим тренером. Удивительно... И как я сам не додумался до...
  - В общем, я постарался сделать все, чтобы в первую очередь сэкономить время... - Начал я свою вдохновенную речь. Полсотни глаз мгновенно устремились на меня. Чувствуя себя мухой, иголкой приколотой к стене, я с некоторым надломом в голосе продолжил...
   Думать о деньгах и о заслуженном отдыхе, который будет ждать меня уже завтра... Думать о деньгах...
  
   *10
   Обычно через два-три дня после завершения очередного проекта я стараюсь находиться на людях и желательно в большой компании. А еще задергиваю шторы даже днем и не хожу один поздно вечером. Это порождает манию преследования и маниакальность, но кто сказал, что Стратегом быть легко?
  - Все прошло хорошо. Вам передают огромную благодарность. - Раздался незнакомый голос в моем телефоне, сменившийся длинными гудками.
   Я устало сел на кровать. Досчитал до пяти, чтобы успокоить бешено стучащее сердце, закрыл глаза и открыл их снова. Очередной раз у меня все получилось. Я жив, счастлив и при деньгах... Интересно, откуда они все узнают мой номер телефона? Или он гуляет по рукам "Тех самых, Кого показывают в сводках новостей", как телефон службы доверия в старших классах у подростков?
  - Табби, мы будем праздновать! - Проскандировал я, проносясь по квартире, подхватывая по дороге кошку, получившую свое имя с легкого слова Нины. - Прямо сейчас мы пойдем в магазин за шампанским и за кошачьим кормом!.. Нет, прямо сейчас не получится...
   Нужно было дождаться зарплаты, сумма которой мне будет неизвестна до последнего. А уже потом планировать время, которое уйдет у меня на ее уничтожение. Конечно, удавшийся проект еще не гарантия моей жизненной неприкосновенности, в любой момент кто-нибудь где-нибудь может узнать, что косвенной причиной его жизненной неудачи являюсь я... В своем родном городе у меня сотни врагов среди банкиров, предпринимателей и директоров магазинов, но они никогда не узнают об этом, даже если мне когда-нибудь придется лично пожать каждому из них руку. А если узнают, то... О таких вариантах я запрещал себе думать. Особенно в радостные моменты жизни. И не смотря на открытый сквозняк в моем кошельке, я все-таки решился вытащить себя в центр города.
   В голосе Даны, услышавшей мой голос в трубке домашнего телефона, прозвучала откровенная неприязнь. Как Макс еще терпит сожительство с нелюбимым человеком? Или жизнь сделала моего другу таким меркантильным?.. В любом случае их разборки всегда отражаются на мне.
  - Ты когда-нибудь купишь себе новый мобильный телефон? - Вылил я свое раздражение на Тернера.
  - Если только за твой счет.
  - Жадность тебя не красит, друг мой...
  - Я не жадный, я просто смотрю на жизнь реалистично. В отличие от тебя. - Парировал Макс. - Тебя уже известили?
  - Да, все хорошо. - Я прекрасно понял, что он имел в виду. - И я, кстати, предлагаю выбраться из дома и отметить это... За мой счет. - Добавил я с усмешкой в голосе.
  - Снова напиваться? - Лениво протянул Макс. - И куда мы собираемся?
  - Так все-таки собираемся? Отлично. Может, ты даже заберешь меня на машине?
  - Ну, это уж ты слишком. Бензин то не бесплатный...
  - Да шучу я! - Иногда материальность друга меня раздражала, но чаще смешила. - Давай, на нашем месте, через час.
  - Но не забывай, что угощаешь ты! - Раздалось в трубке на прощание.
   Нет, на самом деле, Макс с легкостью мог расстаться с деньгами, если это действительно было необходимо. Он не разбрасывался ими впустую, как Нина, или Элен, не поражал нас благородными жестами, оплачивая коктейли в баре на всю компанию, как иногда делал я в моменты хорошего настроения, но всегда готов был отдать последнее, если от этого зависело чье-то здоровье. Когда-то, переживая длительный простой в заказах, я полтора месяца питался и оплачивал счета за квартиру на его счет. В то время я поклялся себе на будущее прощать ему любое проявление скупердяйства.
  
   У любой компании, если она держится в постоянном составе больше одного года, обязательно находится какое-нибудь "свое место". У нас излюбленным уголком для собраний являлось небольшое кафе на набережной. Окна его выходили на широкую реку и из-за буйного течения у самых стен, создавалось впечатление, что находишься на корабле. Кафе было стилизовано под старинный английский бар, при этом над дверью висел спасательный круг, а на стене за барной стойкой висел не менее неподходящий плакат нашей городской футбольной команды. Но кафе нам все равно нравилось. Может быть, потому что носило в своих стенах нескончаемые часы нашей пустой болтовни, торжественных праздничных тостов и обсуждения важных новостей, а возможно, потому что так удачно символизировало бардак и разбросанность самого города, против благополучия которого мы, черт нас возьми, работаем. Что поделаешь, нам по своей профессии приходилось быть патриотами, чтобы не возненавидеть Мемфелис и его жителей.
   - За удачный исход операции! - Провозгласила Нина, поднимая бокал.
  Это можно было понимать, как "Поздравляем тебя с тем, что ты снова никого не убил и тебя снова не убили".
  - За наш грёбаный город и за рост преступности в нем. - Добавил более циничный Дэйв.
   Размеренный плеск волн за окнами нарушил тонкий звон хрустальных бокалов. Я почти физически ощущал, как по всему телу разливается ощущение покоя и уюта. Некоторое время я могу жить, не опасаясь за свое материальное благополучие и за свою жизнь. Можно будет наконец-то выбраться к морю, взять с собой пиво, удочки, Макса и восстановить покореженные нервы. А можно целыми днями валяться в кровати дома, пить кофе, читать Паланика и просматривать старые фильма Ларса Фон Триера...
  - И как тебе работалось с гуманитарной помощью из зарубежья? - Нарушила поток моих сладких грез Элен. - Не в обиду тебе будет сказано, но я слышала от Гертруды, что это был один из твоих самых удачных проектов. Джей Йохэнсен тебе помогал?
  - Ммм... - Я некоторое время раздумывал, не соврать ли. - Да, помогал. И не мало. Он действительно соображает. Может быть даже чуть больше, чем я.
   И сам удивился своей откровенности...
  - Значит, он будет повышать твою работоспособность, избавлять тебя от комплексов, проводить с тобой целительные беседы... - Элен задумалась. - А он симпатичный, как по-твоему?
  - Да ничего так... Средней паршивости. Если бы одевался лучше и следил за собой... Погоди, а что такое? - Спохватился я, поймав себя на мысли, что оказывается неплохо помню, как выглядит мой тренер. Обычно зрительная память у меня отвратительная.
  - Ну, у тебя же после Уитвилла никого не было? - Невинно произнесла девушка, опуская глазки в пол. - Может быть, тебе завести безобидный роман... ну так, для разнообразия.
   Наверное, если бы я не сидел на деревянной скамейке, я бы упал. Неужели все в моей жизни настолько плохо, что даже друзья замечают мое одиночество? Стало тоскливо...
  - А кстати, действительно. - Задумчиво произнесла Нина. - Ты уж прости, конечно, старушку, за ее бессердечность, но может быть хватит носить траур по Уитвиллу? Наверное, тебе не мешало бы влюбиться, Сикомор.
  - Но не в занудного же шведа, который носит растянутые старые свитера!
  - Но, ты же сам сказал, что он симпатичный.
  - Ничего симпатичного в нем нет. Я сказал, что он так себе. А мерка "так себе" не для симпатичных стильных парней. - Отрезал я. - Где он, а где я, в конце то концов...
  - От скромности ты не умрешь. - Засмеялась Нина. - Ладно, по крайней мере, твои друзья тебя не оставят. Особенно, если ты купишь им еще шампанского....
   Обыкновенный дружественный вечер шел своим чередом.
  
   Домой я возвращался в твердой уверенности, что завтра же начну новую жизнь. Займусь спортом, начну делать пробежки по утрам, съезжу на море, куплю себе зимнее пальто и... может быть, познакомлюсь с кем-нибудь. Так... Для легкого, ни к чему не обязывающего флирта на пару-тройку недель. Чтобы почувствовать себя живым, независимым от отпечатков своей мрачной работы, молодым; чтобы выбраться из своего теплого, уютного болота. Поужинал бутербродами в сухомятку, посмотрел вечерние новости и с позитивным настроем лег спать, чтобы проснуться с новым взглядом на жизнь, забыв на время о работе.
   Мелид мне забыть о работе не дал. Проснулся я намного раньше, чем планировал, от назойливого пиликанья телефона. Начальник сухо поздравил меня с очередной победой, вознес красноречивую дань уважения мистеру Йохэнсену и известил, что завтра мне нужно будет ждать звонка от человека, который передаст мне плату за мои праведные труды, а потом сразу же явиться в ЦУИП.
  - Зачем? - Взвыл я хриплым со сна голосом.
  - Ты, по-моему, забыл, Савеллис, что проходишь повышение квалификации. Я не знаю, зачем мистеру Йохэнсену понадобилось тратить на тебя свое время, но он решил начать занятия уже завтра.
  - Так пусть он идет к черту! - Не вытерпел я.
   Перед глазами у меня рушились мои воздушные замки, старательно выстроенные мною за вчерашний вечер. Я так надеялся, что услышу эту фамилию не раньше, чем через три недели...
  - Савеллис, не смей так неуважительно отзываться о нашем госте! Он дипломированный специалист с отличной репутацией и ответственный работник, в отличие от тебя!
  - Значит я плохой работник? Замечательно, у вас есть весомая причина, чтобы задуматься о надобности моего повышении!
  - Я не говорю, что ты плохо работаешь. - Моментально пошел на попятный Мелид. - Но твои постоянные опоздания, твой внешний вид, не соответствующий деловому стилю, твое панибратское отношение к вышестоящим сотрудникам... Пойми, когда ты станешь главным стратегом нашей фирмы, этого тебе не простят.
   Ах вот, как я буду называться... Главным стратегом. Лестно звучит...
  - Мистер Мелид... А почему именно я? Ну не могу я поверить, что я так хорошо работаю, что вы вцепились в меня, как бультерьер в тряпку! Я бы прожил без повышения еще пол годика.
  - Я не знаю этого, Дэймон. - Неожиданно замялся мой шеф. - Приказ пришел сверху. Я думаю, что ты можешь спросить об этом своего учителя.
  - А кто такой Джей Йохэнсен? Почему приехал именно он? Это тоже приказ свыше? Поэтому вы так уважительно о нем отзываетесь?
  - Дэймон, слишком много вопросов не по теме. Не забудь завтра появиться на своем рабочем месте, пожалуйста. Счастливого выходного.
  Это прозвучало, как издевательство. Выходного... Одного единственного...
  - Не-на-ви-жу. - Произнес я по слогам, сверля глазами потолок. Неизвестно, к кому это относилось, к трудолюбивому ли шведу, к Мелиду, или к моей никчемной жизни, но я вложил в это слово все обуревающие меня чувства. Очевидно, сегодняшний день я снова проведу в уединении с кошкой и книжкой. И поделом мне... Меньше нужно было стараться.
   И где-то в глубине души я все-таки старательно сдерживал чувство радости от повышения. Видимо единственные изменения в жизни, которые у меня могут происходить, это только в отношении работы. На личную жизнь уже давно пора бы забить в пользу карьеры. Что мне, видимо и придется сделать как можно быстрее.
  
  *11
  - Надеюсь, у вас такой же отвратительный день, как и у меня! - Вместо приветствия обрушил я на Йохэнсена свою гневную тираду.
  - Да нет, почему же. - Флегматично произнес Джей, не отрываясь от какой-то книги, которая, по его мнению, была куда интереснее моей персоны. - У меня все замечательно.
  - И поэтому вы решили испортить день мне?!
  - Дэймон, ты получил свою зарплату? - Неожиданно поинтересовался психолог.
  - Да... - Удивился я.
  - Тогда что же тебя тревожит? Ты же ради денег работаешь, насколько я понимаю.
   Я оторопел. Я не знал, как реагировать на этот невозмутимый выпад и поэтому остался стоять посреди собственного кабинета, приоткрыв рот.
  "А ради чего еще, собственно работать"? - Хотел было произнести я, но слова застряли в горле. Потому что это было неправдой... Когда-то было.
  - Я в Мемфелисе ненадолго. Мне приходится снимать квартиру, что в вашем городе сделать крайне сложно. Поэтому я не могу ждать месяц, пока ты отдохнешь и почувствуешь в себе силы работать дальше.
  - Но я люблю свою работу! - Я попытался произнести это твердо, но фраза прозвучала скорее, как оправдание. - Я просто хотел отдохнуть...
  - Отдохнуть от чего, Дэймон? Ты бываешь на своей работе меньше десяти дней в месяц. У тебя было достаточно времени, чтобы отдохнуть от работы, которую ты, как говоришь, любишь. Так от чего же ты устал?
  "От жизни". - Произнес я мысленно.
  - Ладно, хватит лезть в мою жизнь. - Разозлился я. - Вы хотели, чтобы я пришел - я пришел. Что будем делать дальше? Беседовать? Вы будете учить меня работать? Начинайте. Я с удовольствием послушаю.
   Я придвинул к столу свободный стул. Сел напротив Джея и обратил взгляд, полный внимания на него. Даже ручки сложил, как послушный ученик.
  - Нет уж, общаться в таком настроении я с тобой не буду. - Решительно произнес Джей и поднялся.
   Я в ожидании посмотрел на него снизу вверх.
  - Хочешь кофе? - Неожиданно произнес Йохэнсен, снимая с полки мою чашку и направляясь к моему чайнику.
   К своему же собственному удивлению, я кивнул.
  - А чай у тебя есть?
  - В шкафу, на второй полке. Там же сахар.
   От этого человека исходила странная энергетика. Расслабляющая, теплая... Наверное его профессия психолога наложила на него свою печать. Такому человеку хотелось доверять, не смотря ни на что. Но я все еще злился...
  - Ну, рассказывай, что у тебя за проблемы. - Он сел напротив меня с двумя чашками. Одну подвинул мне, другую, с крепким чаем, оставил около себя.
  - С какой стати?
  - Ну, ты же уже начал. К тому же тебе необходимо с кем-то поделиться.
  - Чем поделиться? - Сощурился я, снова готовый спорить и огрызаться. - У меня все хорошо. Я люблю свою работу, меня все устраивает. Что вы от меня хотите?
  - Я хочу только, чтобы ты хоть немного успокоился и перестал нервничать. Пей кофе.
   И снова я безмолвно подчиняюсь, делая глоток чуть более сладкого, чем я люблю, но крепкого кофе. Эх, главное, чтобы мое больное аритмией сердце меня простило и на этот раз...
  - Я спокоен.
  - Внутреннее напряжение спало? - Джей снова дружелюбно улыбается.
   Очевидно, вся моя агрессия впустую пролетает мимо его внутренней гармонии.
  - Я спокоен и расслаблен, но ничего рассказывать я вам не собираюсь. Насколько я знаю, моя проблема в том, что я слишком нервничаю из-за своей работы? А еще, насколько я понял благодаря вам, в том, что мне не хватает фантазии.
  - Прости, я тогда неверно выразился. Твоим работам не хватает фантазии.
  - А... Ну тогда вы помилованы. - Усмехнулся я. - Только я вам объясню кое что... Понимаете, от моих проектов зависят жизни людей и я не могу ими рисковать, давая волю воображению. Я не художник и не музыкант, чтобы часами ждать, пока меня посетит муза, а потом нестись сломя голову на поводу у своей фантазии. К сожалению, моя работа слишком реалистична. Все, что я могу, это помножать секунды на метры, вычислять местонахождение проводов сигнализации и траектории ультрафиолетовых лучей.
  - О, какой у тебя серьезный подход к жизни. - Мой учитель улыбался.
  - Скорее к смерти.
  - А ты не задумываешься о том, сколько человек будет принесено в жертву твоим проектам? Те же охранники, случайные свидетели, просто прохожие, которые оказались в ненужном месте в ненужный час.
  - Я должен думать о том, чтобы не пострадали те, кто платит мне деньги.
  - А остальное тебя, вроде как и не волнует?
  - Вы решили найти во мне совесть? - На этот раз моя усмешка была уже куда более злобной, а в голосе появились металлические нотки. - Не старайтесь. Я слишком давно работаю на этой должности, чтобы понимать, о чем можно задумываться, а о чем - нет. У меня есть ответственность, но нет сочувствия к незнакомым людям.
  - Боишься посадить нервную систему?
  - Скорее сердце. Оно у меня и так не отличается здоровьем.
  - И давно?
   Я согласно кивнул. И что это на меня нашло? Не хватало только о своих болезнях распространяться. У меня все ОК, понятно?..
  - Тебе нельзя кофе. - Кивок головы в сторону моей чашки.
  - Я знаю. - Я упрямо сделал еще один глоток. - Курить мне тоже нельзя. И нервничать.
  - Дэймон пойми... - Джей помолчал, очевидно думая, как донести до меня очередную умную мысль. - Стратегами не становятся. Ими рождаются. Ты работаешь в необычной фирме на необычной должности. Это ты понимаешь?
  - Я не идиот. - Сквозь зубы произнес я.
  - Я не сомневаюсь. Но ты должен понимать, что обычными понятиями твою жизнь измерить трудно. Тебе дано чуть больше власти, чем остальным людям. У тебя талант... даже скорее дар, которым ты должен пользоваться. Для этого ты должен довериться своему чутью. Оно у тебя от природы. А не от разума. Отсюда твоя усталость. Ты устал от себя, Дэймон.
  - Отлично! За пару дней знакомства вы узнали о моей жизни намного больше, чем я почти за двадцать лет. Да ха!
  - Тебе нужно научиться подстраиваться под себя, а не ломать.
  - Я не собираюсь в себе ничего менять. И давайте на этом остановимся. Вы научите меня не переживать за свои проекты, но не будете лезть мне в душу.
  - Мне придется, Дэймон. Только так я могу выполнить свою задачу. Мне нужно научить тебя правильно пользоваться своим даром.
  - Но почему именно меня? Во всем городе таких, как я - несколько.
  - Но такими сильными возможностями город наделил именно тебя.
   Я не понял фразы про город, но промолчал. Нравится человеку выражаться метафорами и образами, пусть развивает в себе речистость.
  - И как вы собираетесь меня учить?
  - Пока я здесь - ты будешь получать не два задания в месяц, а по два - в неделю.
  - Вы издеваетесь?!? У меня неделя уходит только на одно!
  - Ну, по началу я буду тебе помогать. К тому же тебе будут отдавать только самые легкие задания, пока ты не научишься быстро с ними справляться.
  - Значит остальные мои... коллеги останутся без работы?
  - Да. А тебя это трогает?
  - Нет... Нисколько.
   Но надеюсь, что у них есть лучшие друзья, которые смогут прокормить их пару месяцев. Я вспомнил о Максе...
  - Для того, чтобы я мог тебе помочь, ты должен мне доверять. Хотя бы наполовину.
  - Я сам себе не доверяю. - Усмехнулся я. - А уж вам то и подавно не буду.
  - Тогда нам с тобой будет сложнее.
   Нашу душевную беседу прервал скрип двери, в проеме которой появилась рыжеволосая голова Дэйва.
  - Простите, что прерываю ваше чаепитие, но мне уже надоело курить в одиночестве. Это похоже на алкоголизм...
  - Бросить курить никогда не поздно. - Как бы между делом произнес Джей.
  - Если вы хотите найти со мной общий язык, перестаньте быть таким занудой! - Бросил я, скрываясь за дверью и по дороге срывая с вешалки сумку.
  
  *12
   Декабрь настиг нас как-то незаметно, исподтишка. Медленно выполз из-за угла, покрывая улицы высокими сугробами снега, накрывая Мемфелис завесой метелей, одевая на людей шубы и утепленные куртки, навесил на город ярлык всеобщей хандры и усталости. По тонким проплешинам темно-серого асфальта скользили переполненные автобусы с окнами, затянутыми причудливыми узорами, нервно вздрагивающие трамваи, то и дело ломающиеся на середине проспекта и создающие бесконечные вереницы, извечно спешащие прохожие с угрюмыми лицами... Мы с Максом, намеренно не выделяясь из толпы, оделись в шерстяные свитера с высоким горлом и плотные джинсы. Мое дорогое осеннее пальто, рассчитанное на мягкую октябрьскую пору, создавало жалкую видимость зимней одежды, не мешая снегу забиваться за воротник и под рукава. Заматывая шарфы до самых глаз, мы устало брели на работу и с работы, без устали ругая утренние пробки и вознося хвалу подземному транспорту.
  - А вот если бы у нас наконец-то достроили кольцевую дорогу, мы бы могли ездить на машине. - Проворчал свою ежедневную утреннюю мантру Макс.
  - И куда они все ломанулись с утра пораньше, спали бы себе дома. - Сердито вторил ему я, оглядывая плотно забитое машинами шоссе.
   Еще одно из непонятных мне обстоятельств больших городов - почему зимой в них всегда пробки? Если бы мы по привычке решили доехать до ЦУИПа на Максином форде, мы бы оказались там как раз к ужину. А так мы, традиционно переругиваясь, плелись в привычном направлении, проклиная промерзлый серый город, холодную северную зиму, ворча и дружно скуривая мой "Давидофф".
  - Признайтесь мне честно, вы до работы на метле летаете? - Почти дружелюбно спросил я, врываясь в кабинет и отряхиваясь от снега, облепившего пряди моих мокрых волос.
   Совершенно бодрый Джей Йохэнсен в своем извечном костюме и галстуке, ждущий меня в офисе с утра пораньше стал уже привычной картиной.
  - А может быть вы здесь ночуете? И никакую квартиру не снимаете, а живете прямо на работе?
  Мне самому было весело от своих слов, которые я в удивительно легком настроении бросал на право и налево. Я энергично носился по помещению, сворачивая стулья и вешалку, хватал какие-то предметы, расставлял чашки, включил чайник, подхватил из вазочки печенье...
  - Я живу в двух шагах отсюда, на Приморском бульваре.
  - Мм? Неплохо устроились. - Пробормотал я с набитым ртом.
   А ведь и правда, чтобы снимать целую квартиру в таком месте, нужно обладать не маленькой суммой. Как-то шикарные апартаменты в современных, благоустроенных домах не вязались у меня с образом моего тренера. Хотя, это и не мое дело...
  - Да, там из окна открывается отличный вид на море... - Почти мечтательно произнес Джей, но тут же встряхнулся и сделался по обыкновению серьезным. - Дэймон, у нас сегодня прибыл новый заказ. Работы на один день, но только если поторопимся.
  - А куда спешить? - Философски произнес я, суетясь над сервировкой стола.
  - Ты что, дома не успеваешь позавтракать?
   Джей с удивлением наблюдал за моими манипуляциями.
  - Как же? Утром и не поесть? - Я покачал головой. - Нет, что вы. А это уже перекус между завтраком и полдником. В двенадцать будет полдник, а в пол второго - легкий ланч. Вы будете чай, как всегда?
   Да, сегодня я был настроен на редкость дружественно. И что это так на меня повлияло?
  - Ты сегодня в ударе. - Улыбнулся мой тренер, пока я носился по офису с полными кружками.
  - Ну не каждый же день мне напоминать замороженную амебу.
   Мы работали вместе уже неделю. Первое дело мы завершили за два дня, которые пролетели для меня в бесконечной ломке. У меня болели глаза от излишне яркого света настольной лампы, ломило спину от постоянного сидения на стуле и буквально раскалывалась от умственного напряжения голова. Наблюдая за моими потугами, Джей подвел итог, что я отвык нормально работать. Я по привычке огрызнулся, но, мысленно сожалея, с ним согласился. Мы больше спорили, чем нормально общались. Хотя, скорее спорил я. Мистер Йохэнсен ограничивался редкими фразами, не утруждая себя лишними эмоциями в голосе. Не считая, конечно, тех редких моментов, когда мы делали короткие перерывы и он продолжал учить меня жить и работать. Я же с выражением великомученика на лице, глядел в свою чашку и молчал, или отшучивался. Джей пытался развить во мне умение пользоваться своими возможностями. Потом понял, что развивать нужно не умение, а желание и на время решил прекратить свои старания. Первые два задания прошли на "ура" и Мелид на радостях тут же свалил на нас следующий заказ. Черт, а ведь в одиночестве мне бы понадобилось чуть меньше месяца, чтобы справиться с таким объемом работы. Джей же справлялся с чертежами играючи. Макс со своей подачи снабжал нас картами зданий и всеми нужными сведеньями, мой тренер несколько минут напряженно раздумывал над полученным материалом, а потом погружался в работу с таким рвением, как будто эти листы бумаги и скрипучие карандаши с угольным грифелем было единственным, что занимало его в этой жизни. И при этом напоминал мне самого себя... Но Йохэнсен находил такие смелые решения, которые меня с моими консервативными взглядами на свою работу ставили в тупик. Я уставал уже только от того, что не успевал думать так же стремительно. А еще от постоянных удивлений, которые приносила мне работа с этим человеком.
  - Смотри, Дэймон, что ты можешь сказать об этом? - Произнес он своим тихим, слегка усыпляющим голосом, указывая на экран моего ноутбука.
   На компьютере отображалась карта очередного здания с указанными лучами сигнализаций. Пунктирными линиями были отмечены участки, охваченные взором видеокамер. Черными квадратами сориентированы особенно охраняемые объекты. Белыми точками - расположение охраны. Макс постарался на славу, выискивая в Интернете тщательно засекреченные материалы.
  - Ну-у... Что я могу сказать. Банальное задание. Взломать дверь с черного хода, распрограммировать сигнализационный блок, снять лучевую сетку... Обезопасить два боковых выхода, обезвредить охрану. Это семь-девять минут...
  - Нет. Думай лучше.
   Я устало поморщился. Ну, никак я не мог понять, что я должен был придумать с этим простейшим заданием, на которых я, простите за банальность, собаку съел. Зачем изобретать колесо, когда можно было идти по старым, проверенным тропам?
   - А это что тут? - Я курсором "мыши" приблизил интересующее меня место на карте. - Ни фига себе... Бассейн прямо в доме. Чтобы я так жил! Интересно, а откуда они воду берут? Из моря? - Я, не скрывая зависти, восхищался чужой роскошью, которая мне, наверное, не будет доступна никогда.
  - Думай о деле. - Осадил меня Джей.
   Я вздохнул, криво ухмыльнулся и заставил себя сосредоточиться. Пытался заставить... Нет, ну зачем стараться, когда здесь и так все предельно ясно? Ничего лучшего мы придумать не сможем.
  - На всю операцию уйдет около сорока минут. Если, конечно, удастся снять всю охрану без проблем и быстро отключить сигнализацию.
  - Должны быть другие способы. - Упрямо повторил Джей, ни разу не бросив взгляд на монитор.
   Мой мучитель смотрел куда-то сквозь меня, в окно, на серые небоскребы в лучах восходящего солнца... Я проследил за его взглядом и тоже растворился в утреннем сиянии небесного цвета, проваливаясь в какие-то мечты...
  - Дэймон, не отвлекайся. - Не отрываясь от созерцания пейзажа за окном, произнес противный швед.
  - Нууу... Нужно от черного входа попасть на веранду... Какой же там все-таки замечательный бассейн... Мне бы такой в доме, я бы золотых рыбок разводил. Ах, да, у меня же кошка... Она бы их съела...
  - Дэймон!
  - Нужно попасть на веранду и отключить камеры внутреннего наблюдения. А затем обесточить блок питания... Не меньше сорока минут, нет... Если только попасть в дом как-нибудь иначе... Но веранда находится на каменном выступе, на расстоянии двух метров от моря, из которого в бассейн через подводный фильтр поступает вода...
   Джей ни разу не посмотрел в мою сторону, но я был совершенно уверен, что он внимательно следит за моим сбивчивым монологом.
  - Я хочу курить... - Обессилено произнес я, моргая уставшими глазами.
  - Через пол часа отдохнешь.
   Я, близоруко прищурившись, уставился в разноцветные схемы прямо перед моим носом, стараясь сконцентрировать мысли на решении проблемы. Однако они, неверные, расползались, как тараканы, а перед глазами маячила одна - самая упрямая: "Зачем думать, если решение уже найдено?" И еще одна, намного глупее первой. Я, за неимением лучших, выдал её Йохэнсену.
  - Может быть нам нанять русалок, чтобы они деформировались до размера пяти сантиметров в диаметре, протиснулись через фильтр, проникли в домашний бассейн, вылезли на пол... Знаешь, у них на суше ноги вырастают? - Я был полностью захвачен своим вдохновенным бредом, давая разрядку уставшему мозгу. - Сделали все, что нам нужно и по-тихому свалили?
  - Зачем же нам русалки? Обычные люди легко справятся. - Совершенно серьезно произнес мой тренер.
   Расплывчатый взгляд каких-то "водных" глаз, полностью рассредоточенный, мгновенно собирается в одну точку, делается осмысленным и приобретает свою обычную "металлическую" твердость. Просто человек-амфибия... Я физически чувствовал, как атмосфера вокруг Джея Йохэнсена из разрозненной ленивой легкости превращается в насыщенный электричеством ветер.
  - Эмм... Вы что, серьезно?
  - А почему нет? Я могу тебя поздравить, ты в кои то веки выдал первую здравую мысль.
  - ...Да? - Я пытался сообразить, кто из нас двоих сдвинулся на почве переутомленности.
  - Вода поступает через крышку фильтра. Для того, чтобы попасть в бассейн, совсем не обязательно деформироваться в размеры пяти сантиметров. Достаточно только открутить вентиль и снять крышку с трубы. Понимаешь?
  - Но это же безумие. - Только и смог вымолвить я. - Вы предлагаете попасть в дом... со стороны моря?
  - Та сторона почти не охраняется. Следят только за крупными объектами, вроде катеров и лодок, а под водой никто ничего не увидит.
  - Такой план не выдержит никакой критики. - Покачал я головой. - Вот увидите, это просто смешно...
  
  - А это действительно безопасно? - В который раз спросил Мелид, заинтересованно слушая версию Йохэнсена.
   Я делал все, чтобы раскритиковать наш с Джеем план и привлечь внимание своего начальства к безрассудности его идеи, однако Мелид просто напросто меня не замечал.
  - Но мистер Мелид, нас на смех поднимут, когда мы предложим Им...
  - Помолчи, Савеллис. - Досадливо махнул рукой Мелид, как будто желая избавиться от назойливой мухи.
   Я открыл, было рот, чтобы что-нибудь вымолвить, но подумав, просто отошел в сторону, не желая принимать участия в этом абсурде. Раз за разом идеи Йохэнсена были все смелее и смелее.
  - Дэймон, где ты там бродишь, иди сюда! - Позвал меня Мелид.
  - Я здесь, ваша светлость и готов исполнить три ваших желания! - Я переступил с ноги на ногу, всем своим видом высказывая готовность служить.
   Мелид поморщился. Джей с заметным трудом сдержал улыбку. Очевидно, его забавляла манера моего общения с шефом. Впрочем, как я заметил, моя персона вообще заметно поднимала ему настроение...
  - Дэймон, мистер Йохэнсен сказал, что ты стал намного лучше работать. Стараешься? Молодец.
   Я опасливо покосился на шефа. Надеюсь, что по голове он меня гладить не будет. И с каких пор этот швед-психолог стал у нас таким авторитетом? Стоило Джею обмолвиться о моих положительных качествах, как у Мелида аж гордость в глазах заплескалась за успехи своего любимого подчиненного.
  - Послушайте, я рад конечно, что все так замечательно, но не лучше ли...
  - Ладно-ладно, Дэймон, у вас еще много работы. Можешь передохнуть немного, покурить, выпить кофе, а потом - за работу! - Бодро отскандировал мой шеф и очевидно, с трудом удержавшись, чтобы не потрепать меня по щеке - направился к своему кабинету.
   Я почувствовал, что у меня нервно поддергивается левое веко...
  - Хочешь кофе? - Почти сочувственно спросил Джей, всматриваясь в мое лицо.
  - Значит вот так вот, да?! - Я отскочил от него в сторону, как от угрозы атомной войны. - Теперь еще и смерти моей добиваетесь? Кофе? Мне его нельзя! И вы об этом знаете, между прочим!
  - Тебе и нервничать нельзя...
  - И как я могу не нервничать в такой обстановке!? Вы!.. Вы... Вы просто разрушили мой привычный уклад жизни! Разметали в клочья спокойную повседневность моего существования, разбили вдребезги безопасные будни моего бытия, выбили почву из под ног... - Меня снова начало заносить.
  Хотя, понять меня в то мгновение было легко. Я находился в состоянии шока.
  - А ты не преувеличиваешь?..
   Наверное, в тот момент мы со спокойным, флегматичным психологом составляли занятный контраст. Он неподвижно возвышался посреди пустующего коридора, а я вращался вокруг него, размахивая руками, как верный спутник вокруг планеты.
  - Я преуменьшаю! А знаете... Да черт с вами! Ваша взяла, я выбрасываю белый флаг. Нравится вам играть в супер-героев - играйте! Плавайте под водой, ползайте по стенам, устраивайте шоу с переодеваниями... Но помните, что я вас предупреждал - это реальная жизнь, а не фантастический триллер по первому каналу!
   Придя к выводу, что мое феноменально выступление закончено, я так же, как пять минут назад Мелид, развернулся и быстрым шагом пошел по коридору. Только в отличие от своего шефа, я шел в сторону улицы. Как был - в джинсах и свитере. Благо, что сигареты по моей дурацкой привычке были еще с утра забыты в кармане.
  
  *13
   Нахохлившись, спрятав руки в карманы и зажав сигарету в зубах, Дэймон прохаживался вдоль стеклянных стендов здания ЦУИПа, периодически оглядываясь на вход. Может быть, не хотел, чтобы кто-то тревожил его покой, а, скорее всего, ждал, когда за ним бросится толпа утешителей. Джей бросаться не стал, а просто неторопливо вышел следом за парнем, перекинув через руку его пальто. В конце концов, ответственность за здоровье этого восприимчивого юноши входила в его обязанности. Пусть даже только за психологическое.
  - В тебе погиб великий драматический актер. - Вздохнул Джей, осторожно проходя по дороге, покрытой коркой скользкого льда.
   Проклятая застывшая вода паразитировала на любой гладкой поверхности и прохожие длинной шеренгой передвигались по узкому участку снега вдоль тротуаров. Иногда кто-то из особенно невезучих где-то подскальзывался и одновременно со звуком упавшего тела раздавались громкие ругательства... Погода в Мемфелисе Джея не радовала. Как, впрочем, и все остальное в этом городе. Тяжелая атмосфера, промерзлый, сырой воздух, как будто пронизанный тонкими иголками льда, впивающимися в кожу лица своим холодом. Тяжелое серое небо, еле видное кроваво-красное солнце, истинно северное, скупое и радующее своим появлением совсем изредка, серебряный от мороза воздух, высокие рыхлые сугробы, которые усталые дворники просто иногда забывали убирать... И все-таки в нем было свое редкое обаяние. Пугающе-колючее, прохладное, угрюмое, но искреннее. Город был живым и напоминал уставшего человека, погруженного в свои проблемы, тоскующего по летнему теплу и отчужденного. Но город определенно жил своей, внутренней, глубинной жизнью, скрытой от глаз невнимательных. Для тех, кто умел чувствовать - он был уютным и заботливым. Суровым, сдержанным, но очень чувствительным. Город напоминал ему Дэймона Савеллиса...Интересно, а он знает себя так же хорошо?
   Джей усмехнулся, выплывая из своих мыслей. А скорее, вырванный оттуда вызывающе-ядовитым голосом. Ему все-таки соблагоизволили ответить.
  - У меня вообще много талантов. - Дэймон забрал у него из рук свое пальто, выкинул сигарету, озябшими руками пытаясь застегнуть верхнюю одежду.
  - И я пытаюсь их в тебе пробудить.
  - Лучшее - враг хорошего. - Глубокомысленно изрек парень, сражаясь с пуговицами.
  - Странно видеть такого юного человека с такими консервативными рассуждениями.
  - У меня богатый жизненный опыт.
  - Охотно верю. А ты долго мерзнуть собираешься?
  - Я вас здесь насильно не держу. - Дэймон упрямо достал из пачки вторую сигарету. - Работу вашу я до обеда доделаю, не волнуйтесь.
  - Ну, для начала - она твоя, а не моя. А во вторых, сегодня ты уже ничего хорошего не сделаешь...
  
  Я совершенно не понимал Джея Йохэнсена. Я не понимал его мотивов, действий, выводов... Я не понимал, почему меня это вообще волнует.
  - Мелид только что меня так уверенно хвалил. Не жаль будет его разочаровывать?
  - Тебе нужно успокоиться и понять наконец-то кое-что.
  - И что же?
  - Заканчивай уже насыщать свои легкие никотином и пошли в помещение. Я думаю, что разговаривать в тепле намного комфортнее, чем на морозе...
   Но я упорно продолжал втягивать в себя дым, пока в моих окоченевших пальцах не остался смятый фильтр. И только затем вернулся в здание. Джей все это время терпеливо ждал...
   - Знаете, в последнее время вы почти перестали меня раздражать... А теперь снова начали.
  - Очень жаль. - Совершенно равнодушно произнес психолог.
   Или мне это показалось? Как бы там не было, это меня неприятно кольнуло. Задетое самолюбие?.. Я воззвал к инстинкту самосохранения и продолжил выплескивать всю накопившуюся обиду на ближнего своего.
  - Так что же я должен понять, мистер Йохэнсен?
  - Перестань себя бояться, Дэймон.
  
  *14
   Выходные получились мрачными и тоскливыми. Я бесцельно бродил по квартире, спотыкался о жаждавшую моего внимания кошку, постоянно что-то жевал, кипятил воду в кастрюле и пытался увлечь себя чтением.
  - Нужно купить чайник. - Убежденно повторил я в который раз, обращаясь к Табби.
   Кошка уже прочно обосновалась в моей квартире, привыкла к своему имени и теперь с видом единственного правителя, восседала на столе. Я согнал обнаглевшее животное на пол, напевая:
  - Это стол, за ним едят, это стул...
   Я пытался развлечь сам себя. На плите фыркала и вздувалась белковыми пузырями очередная подгоревшая яичница с криво нарезанными ломтиками черного хлеба, а вскипевшая вода переливала через край и с шипением испарялась с раскаленной плитки. Я философски принял и то и другое... Сегодня мой дом, мое уютное недостроенное гнездышко, было против меня. Значит, утешения стоило искать на улице... Странный парадокс - не доверяя своему городу, используя всю силу ума против его благополучия и спокойствия его жителей, я находил в нем единственного, самого близкого друга. Не простил бы мне Макс таких слов... Но я в который раз был вынужден признать, что обладая замечательными друзьями и огромным количеством знакомых, больше всего на свете я любил одиночество. Нет, не так... Одиночество любило меня. Преданно и ревностно, оно оберегало меня от возможных перемен и светлых моментов, которые могли бы изменить мою жизнь. Моя теплая, душная жизнь была самым топким болотом... И я безрадостно признавал, что мне в нем было уютно. Одиночество поселилось в глубине моей души в тот момент, когда её покинули воспоминания. Самые дорогие обычному человеку, самые важные воспоминания о детстве, о матери, были стерты из моего сознания, как папка с ненужными файлами. Десять лет жизни, которые, возможно, спасли бы меня от самого себя. От постоянного, терзающего мой мозг вопроса - "Почему?..". Может быть, я хотя бы знал, откуда у меня клаустрофобия...
   Я стремился сбежать в город. Из теплой, безопасной квартиры я собирался временно перебраться в другую близкую мне обитель с мрачным ликом и серым телом. Я собирался поступить так же, как поступал всё это время, живя в Мемфелисе. Я собирался спрятаться... В недрах спальных районах, в опасных глубинах трущоб. Я шел в который раз изучать город, потеплее запахнув свое пальто, такое же бесцветное, подходящее под основной тон его улиц, одев наушники, включив на полную мощность привычные сознанию амбаент и техно, чтобы звучанием музыки заглушить враждебные звуки машин и людей, упершись взглядом в пол. Я шел изучать и понимать город, пытаясь понять и изучить себя. В который раз...
  
   Я не слишком люблю слушать песни. Слова, на каком бы языке они не звучали в моих наушниках, сбивали меня с хода мысли, вносили какой-то свой, часто чуждый мне смысл в плавное течение моих раздумий, устраивали сумятицу, беспорядок в строгих, слаженных схемах моего разума. Я мыслил стратегически, я жил стратегиями, я зарабатывал ими деньги... Я не мог жить иначе. Это было невозможно...
  "Такого понятия, как "невозможно" - не существует. Запомните это"...
   Этнический транс, с элементами звуков дикой природы, самобытный и независимый, не отвлекал от порывов бесполезного самопознания, не давил на мозги, не отвлекал и не раздражал. Я любил слушать только музыку. Без слов... Слов, недосказанных, бессмысленных, непонятных мне самому и так хватало в моей гудящей голове. Я думал... Размышлял... Я нарушал данный самому себе запрет - я пытался вспомнить. Прогоняя боль, сдавливающую виски, я пытался понять... "Почему?". Что же все-таки произошло, что изменилось, когда я навсегда решил поселиться в крупном, очаровавшем меня, индустриальном городе? Почему он отнял у меня память, давая взамен то, о чем я не просил? Когда я начинал думать об этом... Когда мне казалось, что истина мелькает где-то на дне моих глубоких, темных мыслей... Мне становилось страшно...
  "Перестань себя бояться, Дэймон"...
   Сам того не замечая, я оказался на том же самом месте, где был совсем недавно, переживая похожие ощущения. Как бы я не боролся со своими депрессивными наплывами, они все равно каждый раз приводили меня на одно и тоже место - на старенькое, самое древнее кладбище Мемфелиса. Здесь был похоронен мой первый друг, любовник и учитель... Заржавевшая чугунная калитка открылась с леденящим душу скрипом, с ближайшего к входу дерева взлетела крупная ворона. У меня появилось ощущение дежавю... Липкий снег холмиками собирался на носках туфель, мешал идти, мягко скрежетал под ногами. Тропинка уходила в глубь кладбища и становилась все уже, приходилось протискиваться боком, чтобы не задевать кресты и надгробья. Я шел прямо, стараясь не натыкаться взглядом постаревшие черно-белые фотографии, не читать имена и даты рождения умерших... Люди покоились здесь в полном забвении. Кладбище было настолько ветхим и заброшенным... Кладбище было бедным. Хотя, может быть, это только для живых имеют значения такие мелочи, как красота и роскошь? А мертвецам на это глубоко плевать... Они уже отбыли свой срок на этой земле, отмучались и получили долгожданный отдых. Они были под землей, но куда выше нас... Где-то далеко, в месте, недоступном нашему пониманию.
   Я невольно посмотрел наверх, но увидел над головой только хмурое декабрьское небо, готовое осыпать нас очередной порцией снега.
   Я не люблю кладбища... Иногда мне кажется, что это именно то место в городе, где мне бывать не следует. Но я упорно продолжаю приходить сюда. Может быть, уже не сколько ради Уитвилла, сколько для того, чтобы снова испытать это чувство... Трепета, благоговейного почтения к последнему пристанищу наших предков и...
   И тут я услышал пение.
   Хор из мужских и женских голосов раздавался откуда-то из глубины погоста. Пели на смутно знакомом мне языке, но смысла я понять не мог. Может быть, прислушайся я внимательнее, даже смог бы различить отдельные слова. Песнопение не было похоже на погребальное. Скорее, это напоминало какой-то ритуал.
  "Вот только с сектантами столкнуться мне не хватало для полного счастья"... - Подумал я, отступая за стену чьей-то именной гробницы.
  "Элизабет Лингер. 1880-1923." - Золотистыми буквами было выгравировано над тяжелой каменной дверью.
  - Ну, что же, простите, уважаемая Элизабет, что вынужден потревожить ваш покой... - Произнес я тихо, оглядывая невысокое строение.
  - Думаю, что она не обидится. - Раздалось около моего левого уха.
   Я подпрыгнул на одном месте, развернувшись в полете на сто восемьдесят градусов, поскользнулся и съехал с сугроба, упав на одно колено. Однако тут же молниеносно вскочил и повернулся в сторону говорившего. Передо мной стоял тот самый кладбищенский сторож, которому я так настойчиво предлагал свою Табби пару недель назад.
  - Добрый день. - Вежливо поздоровался я, отряхиваясь.
  - Вообще-то уже вечер. - Поправил меня очень знакомый голос с известным оттенком строгости и шведским акцентом.
   Не оправившись еще от первого потрясения, я сейчас же пережил еще одно. Голос принадлежал Джею Йохэнсену. Так можно было и сердечный приступ схлопотать...
  - Добрый вечер. - Таким же идиотски правильным тоном повторил я, не придумав ничего лучше.
  - Не поздно для вечерних прогулок? Да и в таком подходящем месте? - Джей улыбнулся.
  - Я просто... Просто зашел по привычке... В смысле, мне дома было скучно, а здесь...
  - А здесь веселее? - Проклятый швед уже откровенно веселился.
   Старый сторож в непонимании переводил взгляд с меня на Джея.
  - Нет, я... А вообще, почему это я перед вами оправдываюсь? - Наконец-то очнулось мое сознание. - Вы то сами что здесь забыли?
  - Сэм, я хочу вам представить одного замечательного молодого человека. - Проигнорировал мой вопрос мужчина. - Это Дэймон Савеллис, мой временный ученик и сотрудник.
  - А мы уже знакомы. - Обрадовался Сэм.
   Теперь, видимо, пришел черед Йохэнсена удивляться. Я же отметил, что оба не обращают ни малейшего внимания на разносившееся по кладбищу пение, которое как будто стало еще громче.
  - Вот как... - Джей в замешательстве провел рукой по волосам и выразительно посмотрел на сторожа.
   Тот в ответ отрицательно покачал головой.
  - Оно и к лучшему. - Расплылся в улыбке мой тренер.
   Я ничего не понял, но начал злиться.
  - Тогда, прости, но нам придется тебя оставить. - Развел руки в стороны Джей. - Мы уже и так опаздываем.
   Мне осталось только молча наблюдать, как две фигуры, темнея на фоне сияющего в лучах уходящего солнца снега, двигаются в ту самую сторону, из которой доносились голоса.
   Что-то мне подсказывало, что с сегодняшнего дня я начну бояться Джея Йохэнсена.
   "Он странный, странный, странный" - Повторил я мысленно несколько раз истину, которую понял еще с самого первого дня нашей совместной работы.
   Я, с детства считая себя потенциальным неудачником, с сожалением решил, что только мне мог достаться в учителя человек, который по вечерам ходит по кладбищам. А мне ведь завтра с ним работать... Подумав еще несколько секунд, взвесив внушительную долю опасности, помножив её на здравый смысл и разделив на собственное любопытство, я пришел к выводу, что для собственного спокойствия я просто обязан все выяснить.
   Быстро ступая по следам, четкой цепочкой отпечатавшимся на снегу, я, периодически оступаясь, устремился прямиком к интригующей неизвестности.
  
  *15
   Стараясь оставаться незамеченным, я торопливо двигался мимо надгробий. Между могилами постепенно начали появляться деревья. А через некоторое время узкая тропинка превратилась в широкую дорогу, ведущую в настоящую густую чащу. Кладбище кончилось. Руками отводя ветки от лица и жмуря глаза, дабы не лишиться их по неосторожности, я пробирался через бурелом и даже не заметил, как чащоба закончилась. В лицо мне ударил неожиданный свет. Я стоял на самом краю холма, на котором и находилась наша главная городская церковь. С холма шел пологий скат, который заканчивался обрывом. Чуть выше находилась площадка, выложенная булыжником. Это было одно из самых легендарных мест в нашем городе. В середине её находилось небольшое углубление, по словам местных жителей, специально для разведения ритуальных костров. Бесполезность таинственного места породили разные безумные слухи, самыми дикими из которых были о мифической тусовке сатанистов, якобы собирающихся здесь для проведения своих темных церемоний. Водились рассказы и о язычниках, которые дабы возродить свою веру, периодически приносят в жертву на ритуальных кострах случайных прохожих. Самой реалистичной была легенда о романтических планах давно умершего землевладельца, который собирался построить беседку на склоне холма. Когда-то этот холм принадлежал герцогу старинного рода, о котором ходили еще более невероятные россказни. Поговаривали, будто загадочный человек, живший в своем доме в полном уединении, промышлял колдовскими занятиями. Его обвиняли в сговоре с дьяволом, в занятиях черной магией, даже в способности превращаться в волка, но доказать этого никто не мог. Однако догадки порождают уверенность, и за отшельником прочно закрепилась слава колдуна. Жители старого Мемфелиса боялись дома на холме, считая это место проклятым. Кареты путешественников объезжали поместье дальними дорогами, а одинокие путники обходили заклятую землю за километры. Те же, кому посчастливилось оказаться в непосредственной близости от холма ночью, поговаривали, что перед домом собираются шабаши ведьм и злых духов, совершаются жертвоприношения и к небу возносятся столбы священного огня. Может быть, и жил бы себе несчастный маг в тихом одиночестве, пугая суеверных окружающих сотканными вокруг него легендами, но угораздило его влюбиться в городскую жительницу. То ли дочку сапожника, то ли внучку столяра... Молодая художница целыми днями продавала свои картины на краю дороги, ведущей в город. Видимо, там её и заметил помещик со зловещей славой. Девушка, не боясь угрожающих рассказов доброжелательных соседок, ответила мужчине взаимностью. Сбежав из семьи, она поселилась в доме на холме. В качестве свадебного подарка невеста запросила беседку, из которой бы открывался красивый вид на город и где она бы смогла рисовать свои картины. Однако, счастье молодых было не долгим. На следующий день после свадебной церемонии, которую, будто бы, проводил специально найденный для этого случая черный священник, в поместье полыхнул страшный пожар. На помощь герцогу с его молодой женой не пришел никто и к утру от когда-то роскошного двухэтажного дома остался обгорелый остов. Строительство беседки же остановилось на той самой площадке с непонятным углублением. Очень долгое время город еще не мог успокоиться, обсуждая новость. Шепотом передавались сведенья о том, что поджог совершил то ли дед-столяр девушки, то ли отец-сапожник. Через некоторое время на холме якобы видели двух кочующих призраков: девушку в подвенечном платье, стоящей на каменистой площадке на краю пропасти и высокого мужчину в строгом черном наряде.
   Строительство церкви на этом месте, спустя почти сотню лет после того несколько мифического случая, казалось мне неудачной шуткой. Может быть, это должно было успокоить мятежных фантомов, а может быть снять проклятие с холма. Мы же относились к истории скептически. Мне её поведала Нина, будучи коренной жительницей Мемфелиса и любительницей страшных историй, когда мы, мучаясь крайностями переходного возраста, шатались по городу в поисках интересных укромных уголков для распития спиртных напитков и ночных гуляний. Никаких сатанистов, а тем более язычников мы на холме не отыскали, зато нашли это место вполне привлекательным для очередного собрания нашей тогда еще более объемной компании.
  - Я чувствую загадочную энергетику этого места. - Поведала мне тогда наша подруга, втягивая в себя густой конопляный дым. - Этот чертов город - настоящий сундук сокровищ, я тебя уверяю, Сикомор...
   После этого её хрупкий женский организм не выдержал третьего за вечер косяка и вырубился, а нам с Максом долго пришлось ловить попутку, убеждая водителей, что девушка просто немного перепила.
  
   Высокий женский голос затянул новую песню, заставляя меня вернуться из своих воспоминаний в суровую действительность. Итак, я остановился напротив обрыва, оканчивающегося каменной площадкой с углублением, в котором сегодня бодро разгорался костер, вокруг которого в несколько рядов полукругом стояли люди в длинных бело-серых одеждах и протяжно пели песню. Быстро сделав несколько шагов назад, я затаился в гуще раскидистых сосен, предпочитая оставаться незамеченным. Ни Джея, ни сторожа я нигде не заметил и уже начал сомневаться, действительно ли они направлялись именно сюда. Хотя мысль эта показалась мне какой-то ненужной и излишне суетливой. Зрелище, разыгрывающееся перед моими глазами казалось куда важнее.
   Хор, напоминающий по своему виду церковный, в длинных балахонах, не по погоде легких и светлых, стройными голосами пел о чем-то величественно-печальном. Я, приоткрыв рот, как будто под влиянием гипноза, наблюдал, боясь пошевелиться. Картина действительно была завораживающей: волны из полупрозрачных тканей, просветленных лиц и возносящихся к небу рук в едином порыве поют о... Мне вдруг показалось, что я отлично понимаю слова песни. Люди пели о кровавых зимних закатах, о заходящем солнце, о тяжелом небе и холодном море... А может быть я просто уже слышал эту песню? Действительно, её мотив казался мне смутно знакомым. Как будто... Нет, дальше моя память снова покинула меня, блокируя мои дальнейшие усердия по части воспоминаний.
   Я прикрыл глаза, наслаждаясь свежестью зимнего ветра и запахом хвои. С этой возвышенности действительно открывался удивительный вид. С холма, как на ладони, простирался весь Мемфелис. Несчастный маленький городок, такой беззащитный в своей панораме. Всего лишь набор ломанных линий магистралей и дорог, глыбы зданий из темного кирпича, редкие сады и парки из чахлых деревьев, узкие улицы и неуклюжие трубы заводов и фабрик, выдыхающих ядовитый смог в пелену облаков, сквозь которые в некоторых местах виднелось потемневшее фиолетовое небо. Серый набросок города на белизне снега напоминал мне мои собственные чертежи карандашом на бумаге... Прямо же передо мной, теряясь в тусклых лучах заходящего солнца, проявлялись силуэты людей в развивающихся на ветру одеждах. Люди пели о чем-то, знакомом мне. И почему-то в этот момент, наверное, в первый раз в жизни, город показался мне более чужим, чем эти голоса на фоне багрового заката. В звуки хора мягко влились трели флейты и неизвестного мне струнного инструмента, по звучанию напоминающего арфу. По телу прошел озноб, а сердце зашлось в ускоренном ритме... Восхитительные звуки буквально поглотили меня, растворяя в себе и заполняя все мои мысли. Я испытывал то великое состояние прострации, когда ты перестаешь понимать настоящее, забывая кто ты и зачем ты здесь. Ничего не казалось более важным, чем эти драгоценные вечерние секунды...
   Отделившись от остальных, мужчина с длиной седой бородой и в серой повязке на лбу, подошел к костру и взмахнул рукой. Дальше я, наверное, что-то пропустил, или не заметил, но огонь будто погас сам по себе. С моих глаз внезапно упала пелена. Я неожиданно понял, что стою по колено в сугробе, совсем один, в десятке метрах от толпы каких-то полоумных сектантов, которые вот-вот могут меня обнаружить. Мало того, я только что отчетливо понимал смысл песни, которую пели на совершенно неизвестном мне языке. Мне стало не на шутку жутко... В добавок ко всему, где-то здесь в неизвестном направлении сгинул мой тренер, с которым я завтра как ни в чем небывало должен был продолжать работу над очередным проектом. Чувствуя себя Алисой из сказки Льюиса Кэрролла, которая по неизвестной причине решила, не просыпаясь, покинуть Страну Чудес, я, пятясь, проваливаясь в подснежные ямы и наталкиваясь на стволы деревьев, двинулся в обратном направлении.
  
  *16
  - Хотите чаю? Горячего, с листьями мяты.
   Кладбищенский сторож по имени Сэм, нагнал меня уже на выходе из сосновой чащи. Неподалеку шагал мистер Йохэнсен, аккуратно перешагивая через поломанные сосновые ветки, разбросанные по тропе, ведущей к воротам погоста. Я посмотрел на его ноги, отмечая, что обувь он носит дорогую, ни в пример дешевому короткому драповому пальто. Наверное, это была последняя попытка зацепиться за реальность, ибо все происходящее казалось мне настолько сюрреалистичным. Я был близок к истерике.
  - У тебя джинсы по колено мокрые. Простудишься, а у нас еще много работы. - Добавил Джей заботливо.
  - Да и вопросов у вас, наверное, много...- Добавил сторож, очевидно обратив внимание на мой весьма обалдевший вид.
   Да... Вопросов у меня действительно было достаточно. Один из основных, например - "Как мне ко всему этому относиться"?
  - Ты, главное, расслабься. - Ободряюще похлопал меня по плечу Джей.
   Почему-то вместо того, чтобы вызвать раздражение, этот жест действительно меня успокоил.
   В сторожке у Сэма действительно было спокойно и уютно. А главное тепло. Снег на моих волосах немедленно растаял и ледяной струей потек мне за шиворот. Поежившись, я слушал, как на печке закипает чайник, а в жерле ее потрескивают дрова. Очевидно, сохранившийся в человеческой крови инстинкт спокойствия, когда пещерный человек разводил огонь в своей пещере и засыпал под звук горящего дерева, воздействовал на меня в полной мере. Глаза мои закрывались сами собой. Джей, с одинаковой уверенностью чувствующий себя и в офисе ЦУИПа и в деревянном домике на кладбище, размышлял, подперев рукой подбородок. Взгляд, как я уже успел отметить - в периоды глубокой задумчивости, затуманенный и сумрачный. Заметив, что я наблюдаю за ним из-под прикрытых век, он отвлекся от своих важных мыслей, посмотрел на меня и улыбнулся уголками губ. Я сейчас же отвел глаза, делая вид, что занят раскопками в недрах своей сумки. Проверить сотовый телефон на наличие пропущенных звонков действительно было бы не лишним и я с радостью ухватился за возможность деть куда-то руки, которые все еще нервно тряслись. Что поделать, я вообще был существом крайне нервозным с неустойчивой и восприимчивой психикой...
  - Они называют себя "Хранителями Силы Духа". - Произнес Джей. - Они недавно выбрали для себя это место, так как оно пользуется недоброй славой и почти никем не посещаемо.
  - Мм... - Протянул я, с сожалением убирая мобильный.
   Телефон был моей единственной зацепкой за действительность, после того, что я пережил. Почему-то мне совсем не хотелось обсуждать ничего из того, что я увидел на холме. Отчего-то мне казалось что то, что я узнаю - непременно внесет какие-то изменения в мою жизнь. Даже легкие и поверхностные, но все равно непоправимые. Как лишняя деталь в идеально-спланированной схеме.
  - Эти люди оберегают дух вашего города. - Добавил мой тренер.
   До сегодняшнего дня в МОЕМ городе не было никаких "Хранителей Силы Духа". Они не пели смутно знакомые мне песни, не вызывали в моей душе бурю эмоций и просто не существовали в моей жизни...
  - Они собирают историю Мемфелиса, связывая её с настоящим. Они охраняют духовную часть твоего города, Дэймон. Можно сказать, занимаются противоположным твоему делом. - Безжалостно продолжал Йохэнсен.
  И ведь я мог поклясться, что он прекрасно понимает мое состояние.
  - А вы? Это ведь и ваше дело тоже...
  - Стратегии? Нет, Дэймон, это твое дело. А мое дело - это ты.
  - О.. - Только и смог вымолвить я.
   Несколько странно было осознавать себя чьим-то делом.
  - Хватит Джей, ты уже и так достаточно напугал бедного мальчика. - Раздался голос сторожа в тишине, нарушаемой только скрежетом раскалывающейся под давлением жара древесины. - Время на то, чтобы поговорить - вы всегда найдете. Сейчас же момент для более обыденного и земного занятия. - Он поставил перед нами две чашки с чаем.
   Две огромные синие эмалированные кружки с облезшей краской на ручках и по краям, исходящие ароматным паром, благоухали мятой и черным чаем. А ведь и вправду - горячий напиток, обжигающий язык и горло, сейчас был необходим мне куда больше, чем рассказы о людях, которые кочуют по легендарным местам моего города, дабы собрать с них таинственную энергию. Я предпочел на минуту забыть об их существовании и насладиться вкусом древнейшего человеческого напитка.
  - По-настоящему отдохнуть и расслабиться человек может только тогда, когда сможет заставить себя существовать не в трех временах одновременно, а в одной-единственной секунде. - Продолжил Сэм свою мысль.
   Я мог бы удивиться, переспросить его, поинтересоваться, как человек может жить в нескольких временах... Я мог бы придать моменту очарование открытия, добавить интереса и неожиданности... Но я прекрасно понимал, о чем говорил этот человек. А Джей Йохэнсен, подносящий свою чашку к губам, но так и не сделавший ни одного глотка, наблюдал за мной почти с гордостью, как будто понимая, что я -понимал.
   Человек мыслящий, не зря названный "разумным", именно по той причине, что не устает размышлять. И присказка эта "разумный" навсегда будет приклеена к званию его. Homo Sapiens - это проклятие. Оно звучит гордо, но вместе с тем обличает человека в его главной слабости. Моя извечная слабость, как и всего человечества в целом, исключая может быть жалкие единицы, была в том, что я во всю пользовался данным мне от природы даром. Доказывал свое звание делом, я не уставал размышлять каждую секунду. Я вел с собой мысленный монолог, вспоминая о прошлом, обдумывая настоящее, беспокоясь о будущем. Я боялся, сожалел, переживал, опять боялся... Снова и снова теряя то, что имело настоящее значение именно в эту секунду. Сейчас значение имел чай.
  - Не размышляй. Просто пей и отдыхай.
  ... А еще значение имел Джей, который не переставал все это время читать, или угадывать мои мысли, просто находясь на расстоянии одного метра. Как это он так наловчился меньше, чем за две недели?
  - Я действительно совершил большую ошибку, когда поспешил дать тебе то, о чем ты не успел меня попросить.
   Однако в голосе шведа не прозвучало ни чувства вины, ни сожаления, ничего... Он просто поставил меня в известность.
  - Джей, кто вы? - Вырвалось у меня неожиданно даже для самого себя.
   Я настолько был обескуражен своим же вопросом, что впервые, столкнувшись с его взглядом, не отвел глаз. Скорее растворил свои мысли в глубине металлического омута. Как всякие серые глаза, его - имели потрясающее свойства менять оттенки. Мои же всегда оставались темно-карими, какое бы настроение в них не играло. Даже сейчас, когда два взгляда встретились, мешая проблему и молчаливое знание, смешивая два цвета - цвет воды и земли, пересекая важнейшую озабоченность и спокойную истину, мои глаза все равно оставались просто коричневыми, а взгляд просто выражал вопрос. Наверное, вся суть и была в том, что я рядом с этим человеком был "просто...". А в его, всегда подвижном, направленном в глубь себя, взгляде были ответы на все вопросы. Этого я не понимал, но чувствовал с первой же нашей встречи. Это и пугало меня и интриговало и давало понять мне, что с того момента что-то в моей жизни изменится. Нет, не изменится, а изменилось уже давно. В ту самую секунду... Я чувствовал, но объяснить себе не мог. От того и злился и раздражался.
   И если бы я мог, я бы вернул время вспять, остановил бы вращение планеты, чтобы забрать из застывшего воздуха эти три слова, вдохнуть их обратно в себя... Только бы не узнать ответа на них.
   Все это Джей за секунду прочел в моих глазах и понял намного быстрее, чем я сам. И только одному ему было известно решение. Он уже допустил ошибку и хотел уберечь меня от еще одной. От того знания, которого я не должен был получить сейчас. А я не понимал этого и, жалея о заданном вопросе, продолжал ждать ответа на него. Ждал, что вот сейчас мне скажут что-то такое, великое, глобальное, возвышенное... То, о чем не придется думать. То, что даст мне очередной сладкий повод для беспокойства о будущем, для размышлений о прошлом, для страха перед настоящим...
  - Передай мне сахар. - Ответил мне Йохэнсен, подумав еще секунду.
   Я с облегчением вздохнул, потянувшись за миской с воткнутой в нее ложкой, почти полюбив этого человека в ту минуту. Мне показалось, что он снял с моих плеч ту гору, которую я с таким удовольствием собрался туда возложить...
   Напряжение, готовое захватить воздух в сторожке, рассеялось от моего неловкого движения. Время вздрогнуло и снова пошло свом чередом, а я, потеряв волшебное умение жить лишь в одной его параллели, задумался о том, сколько же его, этого самого времени, сейчас показывали мои часы. О том, сколько я провел на кладбище и о том, сколько мне осталось на то, чтобы поужинать и выспаться перед завтрашним рабочим днем.
  
  *17
   Попрощавшись со сторожем, мы покинули теплый деревянный домик и вышли на открытый, ледяной, пронизывающий холодом насквозь, воздух. Я, скорее по привычке, чем от того, что замерз, поежился, поднимая воротник и поправляя шарф. На небе, местами иссиня-черном, местами дымчато-фиолетовом, кое-где проскальзывали звезды. Делясь с нашей планетой своим мертвым светом, светила луна, занимая сияние у солнца, отражая его и даже ночью снабжая недостойное человечество светом. Задрав голову к звездам, определив на память "Большую медведицу" и залюбовавшись тем, как играет на сгустках огромных тяжелых облаков отблеск лунного ореола, я даже забыл о том, что метро уже давно закрыто, а водители маршрутных такси уютно спят в своих кроватях.
  - Я отвезу тебя домой.
   Несколько мельчайших долей секунд ушло у меня на то, чтобы скоро избавить себя от двух удивленных мыслей. Первая вопрошала, откуда этот человек все-таки знает, о чем я думаю? А вторая, более меркантильная, отметила, что швед то, оказывается, на чужбине успел уже и машиной обжиться. Если, конечно, он не передвигается по Мемфелису на ковре самолете, или на колеснице, запряженной ручными драконами. С него станется...
  - Как хотите. - Я пожал плечами.
   С одной стороны, при всей моей любви к пешим прогулкам, идти сейчас пешком домой - полнейшее безумие. Безопаснее было остаться ночевать на кладбище, честное слово... Уж кому, как не мне знать, ЧТО по ночам творится на темных улицах. Но с другой стороны - любое общение с Джеем вне рабочего времени означало принятие, пусть и временное, чужого существа в свою жизнь. Этого я не любил и свое личное пространство охранял строго. А между тем мы уже спускались с холма. По краям широкой дороги, вымощенной плиткой, стояли скульптуры плачущих женщин. Еще одно непонятное мне "украшение" города. В темноте их каменные силуэты выглядели зловеще и я поневоле начал вертеть головой, оглядываясь и всматриваясь в непроглядную темень.
  - Бояться нужно живых, Дэймон, а не мертвых. И уж никак не памятников.
   Я вытащил сигареты, закурил, с наслаждением затянулся, втягивая в легкие такой привычный для моего зависимого организма дым.
  - Я не боюсь... Просто по инерции осмотрелся... Я уже давно никого и ничего не боюсь. Тем более ничего такого, до чего нельзя дотронуться, пощупать, или воткнуть в это нож.
  - Ты настолько материален?
  - Так легче.
  - А вот это верно. - Джей усмехнулся. - Садись на переднее сидение, будешь показывать мне дорогу.
   Мы вышли к дороге, слабо освещенной редкими фонарями. Он приостановился, огляделся вокруг, последний раз вдыхая в себя чистый воздух, не очерненный городскими смогами и бензиновыми парами, и достал из кармана ключи от машины. В ответ на нажатие кнопки сигнализации голос подал темно-вишневый Крайслер Вояджер. Я, не удержавшись, присвистнул. Не Роллс-ройс и не Феррари, конечно, но мне на такую машину работать как раз три-четыре жизни. К тому же я уважал благородную классику.
  - Взял на прокат. - Объяснил мужчина, заметив мою реакцию. - Не на долгое время. Мне эта машина не по карману, как и тебе.
   Мой слух споткнулся на последнем слове, но я молча проглотил эту жестокую правду. Что же... Скрывать, что меня обрадовало то, что мы с ним не так далеки друг от друга в социальной лестнице было бы глупо. Что поделать, но догмы денежного превосходства были слишком плотно впечатаны в мой мозг.
   В машине было тепло, безопасно, а главное - привычно. Никаких странностей и сюрпризов. Я откинулся на мягкую спинку сидения, закрыл глаза, с удовольствием чувствуя, как по телу протекает тепло, проникая под одежду, разливается по коже, проходит в кровь, заставляя её быстрее бежать по телу. Я вспомнил о законе "настоящего момента"...
  - Не спи, а то я повезу тебя домой наугад. - Вывел меня из полудремы голос Йохэнсена.
   Он завел машину и достал из "бардачка" какой-то диск без обложки. Машину заполнил приятный женский голос, поющий о чем-то сказочном и нереальном. Я подавил вздох. Нереального мне сегодня досталось больше, чем нужно. Да и с той мыслью, что Джей Йохэнсен, которого Мелид, очевидно, воспринимал, как сверхчеловека, а я и вообще, как бесплотного духа, ездил на Крайслере и имел какие-то предпочтения в музыке, нужно было свыкаться.
  - Это старая английская группа "Cocteau-Twins". - Пояснил мне "бесплотный дух и сверхчеловек" со значением в голосе.
  - Ага... - Произнес я, приоткрыв один глаз. - Сейчас прямо, до второго поворота, затем до перекрестка и еще раз на право... А дальше я подскажу...
  
   Как же все-таки странно устроены люди... Первое, что мы узнаем о человеке - это его имя. Набор букв, созвучье звуков, вызывающие в нашей голове определенный образ из ассоциаций. Имя мы плотно связываем с внешностью человека. И теперь все, что мы имеем - это объект и его название. То, что имеет имя и картинку - пусто внутри. Человек не значит для нас ровным счетом ничего... Затем мы начинаем заполнять пустующий объект изнутри. Наполняем его излюбленной одеждой, его особой манерой говорить, его привычками, симпатиями... Это помогает нам сделать какие-то выводы о характере человека. Чаще всего - ошибочные. Пока мы заняты тем, что изучаем характер того, кто недавно был просто образом и его названием, мы не замечаем, как те самые привычки, которыми мы заполняли его изнутри, перетекают в нас самих. Как звуки имени все чаще звучат в нашей голове, некогда занятой своими мыслями. Как то, что совсем недавно было далекой параллелью от нашей жизни и просто временно пребывало рядом, неожиданно, назло всем законом математики, пересеклось с нашей линией. И теперь придется либо смиряться с этим, либо менять направление, дабы уклониться...
   Моя дорожная параллель плотно пересекалась с линиями пути моих друзей, моего непосредственного начальника, находилась недалеко от параллелей моих соседей, коллег по работе и далеких знакомых, изредка перекликалась с направлением моего отца и всех тех, кто появлялся в моей жизни время от времени, но к кому я успел в своей мере привыкнуть. Мой путь был уставлен привычными вещами: белой кружкой из магазина домашних мелочей, ноутбуком, настольной лампой с поломанной ножкой, усыпан карандашами и ватманами, старыми фотографиями и книгами, раскрашен в любимые цвета и спокойные тона. Моя линия пути была просчитана на множество лет вперед. Моя параллель не пересекалась с теми, кого я не знал и не хотел знать. И я не хотел ничего менять в своей жизни. И пускать в нее никого - тоже не хотел. А в особенности человека, который (и я знал это точно) внесет в нее сумбур одним только своим появлением, что уже начинало происходить в полной мере... Убаюканный сладкоголосой дивой из старой английской группы, разморенный теплом и укачивающим движением машины, я все-таки заснул.
  
   Джей искоса посмотрел на своего попутчика. Тот, свесив светловолосую голову набок, глубоко погрузился в сон. Соломенные пряди рассыпались по черной коже, обтягивающей сидение. Что же... Вымотался за день, его можно было понять. Психолог позволил себе тихонько усмехнуться. Дэймону Савеллису нужно было начинать привыкать к необратимым изменениям в своей жизни. Однако сейчас, пока мальчишка еще не знает, что ждет его в грядущем будущем, нужно было просто дать ему выспаться. Силы ему еще понадобятся...
  Джей не знал, что творится в голове у его подчиненного и какие уже он сделал для себя выводы после сегодняшнего, но одно понял точно: чем больше Дэймон убеждал себя в том, что не хочет ничего в своей жизни менять, тем сильнее его захлестывает любопытство. А Савеллис то, наверное, был уверен, что Джей читает его мысли. Но виду не подал, что хоть немного смущен этим обстоятельством. Если бы он знал, что у него все его размышления на лице каллиграфическим почерком написаны! Но Дэймон уже сейчас учился "держать лицо". О, этот человек был из тех, кто умеет бросить вызов жизни, не смотря на свой юный возраст. Когда он говорил, что не боится ничего, то Джей с легкостью ему поверил. Во всем, кроме одного...
   "Я уже давно никого и ничего не боюсь. Тем более ничего такого, до чего нельзя дотронуться, пощупать, или воткнуть в это нож".
  Боишься, парень, еще как боишься.
   Ты пытаешься убедить себя, что не веришь в то, чего не можешь увидеть. А как же твои внутренние демоны? Разве не от них ты бежишь всю свою жизнь? Сегодня Джей впервые попытался заглянуть в душу этого человека... Что же... Дэймон не переставал его удивлять. И все было бы хорошо, если бы не это. Он не должен был ничему удивляться. Он не должен был проявлять эмоций к своим подопечным. Кого только это не погубило...
   Но Дэймон все чаще вызывал улыбку, изумлял... Вызывал интерес...
  "Изучать, понимать, быть искренним, быть равнодушным" - об этих четырех правилах нельзя было забывать.
   Джей не был сильнее, или мудрее Дэймона Савеллиса. Он просто умел находить в себе эти два качества и правильно использовать их.
  
  - Просыпайся, экипаж прибыл. - Раздалось над самим моим ухом.
   Я недовольно ответил что-то и отвернулся от источника-раздражителя.
  - Просыпайся, две минуты отделяет тебя от долгожданного дома. Не подавайся соблазну проспать всю ночь в моей машине!
   Я дернулся, открыл глаза и несколько секунд с ужасом пытался вспомнить где я и как здесь оказался. Проснувшись окончательно и удостоверившись, что меня не похитили инопланетяне и не взяли в плен "Хранители Силы Духа", которые не оставляли меня даже во сне, я успокоился.
  - Погодите, а как вы узнали, где я живу?
  - Дэймон, проблема была не в незнании твоего адреса, а в незнании города. Слава Богу, у вас здесь так же существуют указатели, а у меня - карта для бестолкового туриста.
  - Что еще вы обо мне знаете? - Я потянулся настолько, насколько позволяла крыша машины.
   Почему-то мысль о том, что я уснул в обществе этого шведа, меня совсем не смущала. Пугающе странно...
  - Ну-у, твой адрес, твой приблизительный возраст, твою группу крови, номер телефона и рабочую специальность.
  - Не густо. - Покачал я головой.
   Как же хотелось спать... Я, пошатываясь, выполз из машины и прежде, чем захлопнуть за собой дверь, сообразил, что просто уйти будет не вежливо. Все-таки человек старался, вез меня в другой конец города. Можно хотя бы соблюсти эффект приличия.
  - Может быть кофе хотите? - Предложил я, отчаянно понимая, что фраза смахивает на зазывный предлог из дешевых романов.
  - С удовольствием. - Тряхнул длинной челкой Джей.
   Какое кофе в час ночи?!?
  - Эээ... Точно хотите? - Осторожно переспросил я.
   Интересно, какая буря эмоций отразилась у меня на лице в тот момент? Джей рассмеялся, а я снова почувствовал себя идиотом.
  - Нет, я уже передумал. Я вдруг вспомнил, что у меня дома остались невыполненные дела.
  - Ах... Очень жаль. - Подыграл я из последних сил. Вот теперь мне действительно было неловко.
  И почему, чем сильнее мы стараемся правильно поступить в каждой ситуации, тем меньше у нас это удается?
  Я достал из кармана ключи от квартиры и домофона.
  - Спасибо большое, что доставили до дома... Эмм... Не знаю, как бы я... - Завел я прощальную речь, путаясь в словах и взывая к своим ораторским способностям.
  - Дай ка посмотреть...
   Джею, как всегда, было глубоко плевать на мои попытки придать нашему общению вид вежливой официальности. Его чем-то заинтересовали мои ключи. Я недоуменно пожал плечами, протягивая связку.
   Он с интересом рассматривал брелок, который я прицепил к ключам при переезде, чтобы собрать их в одну композицию. Всего лишь деревянная табличка с кожаной вставкой, на которой был выцарапан символ моего знака зодиака.
  - Ты козерог?
   Я устало кивнул. Отпустит он меня когда-нибудь домой, или нет?
  - А вы? - Спросил я исключительно из вежливости.
   На самом деле меня совершенно не интересовало ничего, связанное с моим тренером. Я убеждал себя в этом...
  - Тебе это не интересно. - Уверенно ответил Джей, снова широко улыбаясь.
  Ей-богу, ему доставляло удовольствие надо мной издеваться. Именно из-за того, что швед уклонился от моего вопроса, для меня стало делом чести узнать ответ на него.
  - Не правда! Я с первого же дня хотел спросить.
  - Рыбы я. - Просветил меня психолог, отдавая ключи. - Спокойной ночи и не опаздывай завтра. - Кинул он мне уже ставшее традиционным прощание.
   "Неужели я так часто опаздываю?.. А рыбы - лживые и безответственные... По Нине знаю"... - Думал я, наблюдая, как машина, сверкнув на прощание фарами, исчезает за углом дома. - "Какой бесполезный и вместе с тем насыщенный день. Нафига я сегодня вообще из дома вылез? Ах, да, мне же было одиноко и скучно... Зато теперь развлечений надолго хватит..."
  Очнувшись от своих "Размышлений у парадного подъезда" я поймал себя на мысли, что вместо того, чтобы идти спать, все еще стою на улице, превращаясь в сугроб под падающим снегом.
   В доме, который только утром казался таким чужим, а сейчас был самым уютным и лучшим местом на земле, меня ждали кошка, ужин и теплая постель...
  
  *18
   А утром все случившееся вчера стало казаться таким незначительным и размытым, как давно приснившийся сон. Я, уже привычно соорудив для нас с моим психологом рабочий завтрак, интересовался планами на сегодняшний день, обсуждал новости, прочитанные в утренней газете по дороге в метро, пил свой крепкий кофе и ни словом не упоминал о вчерашнем. Джей приятно удивил меня, что на сегодня у нас никаких заказов не поступало и наш рабочий день закончится тогда, когда мы сами этого пожелаем. Ну что же... Любимый город, живи спокойно. В ближайшие два дня я не буду вмешиваться в твое благополучие. Несколькими днями раньше я вообще не мог представить, что приду на свое рабочее место не для того, чтобы защитить проект перед заказчиками, а просто потому, что так положено. Я бы в самой открытой форме высказал Джею свое мнение относительно того, что он заставил меня приехать, свалил бы домой и валялся бы до вечера в кровати, читая книги и смотря телевизор, или сидел бы в Интернете, просматривая тупые сайты, или наоборот - поехал бы с друзьями в город, на природу, или прошелся бы по магазинам... И на то, что это принесло бы мне удовлетворение, было десять шансов из ста. Настолько обыденным и предсказуемым все это мне казалось.
  - Тебе нужен глоток свежего воздуха. - Произнес Джей, нарушая мое задумчивое молчание.
   Я жалобно посмотрел на него. Конечно, он был психологом и вообще загадочной личностью, но это не давало ему права безвылазно сидеть у меня в голове. Или совпадение, скажите? Тогда к чему он это сказал?
  - Я его достаточно уже наглотался, благодаря вам, спасибо...
  - Но ты ведь рад этому?
  - Эмм...
  - Ты не против - выйти прогуляться?
  - На улицу? - Удивился я, с сомнением оборачиваясь к окну. Термометр за стеклом показывал десять градусов ниже нуля.
  - Нет, по этажам ЦУИПа. - Усмехнулся Джей.
  - А, так вы в буквальном смысле имели в виду про свежий воздух...
  - И в буквальном тоже. Зимние прогулки очень полезны для здоровья.
  - Ну да, действительно, зачем сидеть зимой в теплом, обогреваемом помещении! Куда прикольнее пройтись вдоль магистралей, подышать выхлопными газами, поскользнуться, сломать себе шею...
   Тем не менее, продолжая ворчать, я все-таки собрал со стола немногочисленные вещи, скинул их в сумку и начал одеваться.
  - Сколько пессимизма. - Поразился моим словам Джей.
  - Это не я такой, это жизнь такая. - Оправдался я. - Сгребайте себя со стула, мистер Йохэнсен, пока я не передумал.
   Повернул ключ в замке, запирая офис. В очередной раз скользнул глазами по табличке, которую мои друзья-коллеги повесили мне на дверь еще в доисторические времена моей работы в ЦУИПе: "Животное не кормить". Сначала эта вывеска, спертая с сайта городского зоопарка и старательно распечатанная Максом, повышала мне настроение по утрам, а потом уже руки не доходили снять. Интересно, о чем подумал Джей, когда в первый раз ее увидел?
  - Куда это вы направляетесь? - Въедливым голосом поинтересовалась Гертруда, забыв придать ему сексуальной хрипотцы. - Дэймон, сколько времени вы с твоими друзьями работаете в день, ты не считал? Если мистер Мелид сквозь пальцы смотрит на...
  - Успокойтесь, мадам, у нас сегодня незапланированный выходной. - Прервал её Джей довольно невежливо.
  - Ах... Ну если вы подтверждаете... - Она кокетливо опустила глаза, накрутив прядь волос на палец.
   Мне бы она горло перегрызла, если бы я её перебил...
  - Скажешь Максу, что я уже ушел, ок?
  - Вот еще. - Хмыкнула девушка. - Оставь ему записку, или позвони.
   Я возвел глаза к потолку.
  - С таким характером ты никогда не выйдешь замуж.
   Гертруда покраснела от злости, но промолчала. В свои двадцать восемь лет она все еще безрезультатно пыталась охмурить кого-нибудь из богатых клиентов нашей фирмы. Одно время её весьма интересовала персона Уитвилла... Но это была довольно старая история, породившая начало нашей взаимной неприязни.
  
  - А вы действительно собирали обо мне сплетни по всему ЦУИПу, прежде, чем начать со мной работать? - Спросил я уже на улице.
  - Сплетни, говоришь? - Джей усмехнулся. - Может быть, это и так называется, не знаю. Я просто навел кое-какие справки, чтобы знать, с кем мне придется работать.
  - И что же обо мне говорят коллеги?
  - А для тебя это имеет такое большое значение?
  - Ну, каждому человеку, наверняка, интересно, что о нем подумают.
  - Забавно... Мне вот уже давно это не важно... Но ты ведь наверное и сам знаешь, что о человеке всегда существует три мнения...
  - ...Что о нас думают окружающие, что о нас думают друзья и что о себе думаем мы сами. - Послушно процитировал я. - Знаю, да. Я представляю, что обо мне думают люди, с которыми я работаю, абсолютно точно знаю, что считают мои друзья... но сам я давать себе какие-то оценки даже не пытаюсь.
  - Так легче? - Произнес Джей, передразнивая мою интонацию. - Поменьше думай об этом, Дэймон. И увидишь, что жить тебе станет намного проще. К тому же даже твои друзья никогда не скажут тебе точно, что они о тебе думают. Как бы сильно тебя не любили.
  - Не правда! - Упрямо возразил я. - Вы их не знаете. А уж Макс то точно всегда правду в лицо режет...
  - Ладно, я верю, верю. - Сдался Джей, улыбаясь.
  - Почему вы постоянно надо мной смеетесь? - Не вытерпел я. - В самом деле, я не книжка с анекдотами. Да и вообще, я вроде бы ничего смешного не говорю, чтобы вы так веселились.
  - Разве плохо то, что ты вызываешь у меня положительные эмоции? - Удивился Джей. - Просто мы с тобой друг друга не понимаем. Ты смотришь на жизнь слишком серьезно. А я уже давно отучил себя от этого.
  - Мм... Дайте ка предположить... Вы можете позволить себе снять квартиру в самом дорогом районе Мемфелиса, арендуете дорогую машину и говорите, что легко относитесь к жизни? Нет, я могу себе представить, что вам плевать на мнение окружающих, если вы носите растянутые свитера, рыночные костюмы и пальто, которым уже давно пора полы мыть, но вы так много умничаете, что я думаю...
  - Ты и устаешь от того, что слишком много думаешь. Расслабься, ты не на работе. - Джей легонько потряс меня за плечи.
   Я немного обалдел от этого жеста, а он же, напротив, развеселился еще больше.
  - Лучше проведи мне небольшую экскурсию по городу, пока мы гуляем. Я ведь здесь уже вторую неделю, а нигде не был, кроме вашей организации и своей квартиры.
   Я вспомнил про вчерашнюю встречу, но промолчал. Настроение Джея постепенно начало передаваться и мне. Он, как я заметил, вообще обладал удивительным свойством действовать на людей успокаивающе. А еще я никогда не видел его таким эмоциональным. Не смотря на то, что он всегда вроде бы был в отличном расположении духа, обычно Джей выглядел каким-то заторможенным и меня это смущало. Сейчас же я почувствовал себя куда увереннее и моя поганая привычка говорить много и не по делу обострилась.
  - Ну что же... Ладно, я поработаю вашим гидом, о цене договоримся. - Я действительно почувствовал себя увереннее. - Это "Речная" улица, на которой находится наш родной и любимый ЦУИП. Вон там, вдалеке мост. - Я абстрактным жестом указал куда-то вдаль. - И черт его знает, как он называется. Зато у него есть отличное достоинство - он помогает перейти реку "Пилар" и оказаться в нашем любимом кафе, в котором была оставлена добрая часть наших зарплат. Кафе дешевое - и это главное его достоинство.
   Джей с интересом слушал мой бредовый монолог. Я же вошел во вкус, даже забыв о холоде. Размахивал руками, указывая направления, обгонял его, проходя вперед, или резко останавливался, чтобы показать очередной знаменательный дом, или памятник.
  - Видимо на сегодня нам придется закончить твою экскурсию в твоем любимом кафе. Если ты не против, конечно? - Джей отогнул рукав и посмотрел на наручные часы.
  - Я же не сказал, что это моё личное кафе. - Пожал я плечами. - Но если у вас достаточно средств и вы хотите сохранить о Мемфелисе хорошие воспоминания, то я бы вам советовал выбрать себе кафе попредставительнее.
  - Мне куда интереснее посмотреть твои любимые места в городе.
   Подумать только, ему интересны мои любимые места... В ночной клуб его сводить, что ли?
   Мне с трудом удалось подавить смешок. В таком виде его не пустят даже на стоянку "Плазмы". Неужели ему действительно наплевать на мнение окружающих? Я с гордостью подумал о том, что уж мне то в своей внешней привлекательности сомневаться не приходится.
   Официанты в кафе, которые отлично меня знали, с интересом покосились в нашу сторону. Мне даже не нужно было напрягать фантазию, чтобы представить, о чем они подумали. Как-то само по себе вспомнилось, что совсем недавно на том самом месте, где сейчас сидит Джей - Элен предлагала мне обратить на него внимания.
  - Привет, Сикомор. Вот твое кофе. - К нашему столику подошла девушка в фирменном синем переднике.
   Передо мной опустилась чашка с дымящимся каппучино и пепельница. Я удивленно покосился на Джея.
  - Твоя плата за услуги чичероне. - Он сиял нахальной улыбкой. - Есть не хочешь?
  - И когда вы только успели... Больше никогда не платите за меня, хорошо? - Я нахмурился.
  - Почему тебя здесь так странно называют? - Пропустил мимо ушей мою просьбу швед.
  - Меня всегда и все так называют. Это мое второе имя. Даже, я бы сказал - первое.
  - Мифическое египетское дерево?
  - Понятие не имею... Просто меня так называют с детства... Я не помню, почему и с каких пор... Я в принципе не помню своего детства. - Пояснил я на удивленный взгляд психолога.
  - Ты родился не в Мемфелисе?
   Я не понял, какая связь между этим и моей амнезией, но спрашивать не стал. Я уже сам не рад был, что начал эту тему с почти посторонним человеком.
  - Я англичанин. Если верить моему отцу, конечно... Я родился в маленьком провинциальном английском городке, а когда мне исполнилось десять лет - мы с отцом переехали сюда. И свою жизнь я помню только с этого момента.
  - А твой отец? Он не рассказывал тебе ничего?
  - Рассказывал. Наверное... - Ответил я мрачно. - Только из того, что он мне говорил, я почти ничего не помню... Знаете, это вообще очень загадочная история. Когда-то мы с ним общались намного чаще, но с тех пор, как он уехал из Мемфелиса, то словно пропал в черной дыре.
  - А ты не думал, что все совсем наоборот?
  - В каком смысле? - Удивился я. - Это по его инициативе у нас испортились отношения. Он не очень хорошо отнесся к тому, что я стал жить с Уитвиллом... - Тут я осекся. -... Вы ведь наверное уже знаете про эту историю?
  - Про твои отношения с этим человеком, или про твою ориентацию?
   Меня покоробила такая прямота вопроса. Уж мог бы быть и потактичнее. Хотя, ему ведь плевать на мнение окружающих...
  - Вам лучше знать, о чем вы там знаете...
  - Да, твои коллеги меня посвятили.
  - Знаете, на самом деле в Мемфелисе всем плевать, кто с кем спит. Здесь люди слишком заняты своими проблемами. Наверное, поэтому мой отец и не смог здесь жить. В Англии он ведь занимался общественной деятельностью, был директором школы... Кажется. Короче, этот город его не принял.
  - А ты не поддерживаешь с ним отношений?
  - Нет... Знаете, я вообще ни с кем кроме своих здешних друзей не поддерживаю отношений. Почему-то у меня нет ни времени ни желания это делать. Постоянно находятся какие-то дела, или что-то мешает... Да и родственников у меня не так много. Честно говоря, сам иногда удивляюсь, что мысли обо всем, что за чертой Мемфелиса как-то сами собой выходят у меня из головы. Как и мысли о моем детстве. -Усмехнулся я грустно.
  - Вот как? - Джей задумчиво постучал пальцами по столу. Он как будто очень серьезно отнесся к моим словам. Мне даже стало не по себе. - А ты не пытался понять, чем вызвана твоя амнезия?
  - Не пытался!? Да я что только не делал... И даже к психологу обращался. Только он мне не помог! - Я посмотрел на него так, как будто он был тем самым психологом.
  - Ладно, не злись. - Он дотронулся до моей руки, которую я тут же отдернул, оглядываясь вокруг.
  Еще не хватало, чтобы кто-нибудь что-нибудь подумал...
  - Ты почти всегда говоришь то, что думаешь, с легкостью хамишь мне и своему начальнику, заводишь служебные романы, которые противоречат общепринятым нормам и при этом так боишься суждения общества? - Удивленно усмехнулся Джей. - Я сразу понял, что ты натура противоречивая и загадочная.
   Это я то - загадочная натура??! Я только вздохнул, закуривая сигарету.
  - Не кури так много, если у тебя проблемы с сердцем. - Покачал головой Йохэнсен, поднимаясь из-за стола. - А мне придется тебя оставить на сегодня.
  - Оставляйте...
   Оказывается, разговор на мою больную тему все еще действовал на меня угнетающе. А я то думал, что мне удалось привыкнуть к мысли, что у меня нет прошлого...
  - Сикомор...
  - ??
  - Я подумаю, как тебе помочь.
   Я задумчиво проводил глазами высокий силуэт в нелепой одежде.
  "Может быть, если бы он подстригся и приоделся, то выглядел бы очень даже привлекательно..."
   Выплывая из своей задумчивости я вдруг заметил, что в помещении что-то изменилось. Вокруг меня установилось какое-то подозрительное молчание. Взгляды официантов с интересом были направлены в мою сторону.
  - Что-о?! - Не вытерпел я.
   Работа в кафе тут же возобновилась... Да, видимо я немного поторопился с выводами о толерантности Мемфелисцев...
  
  *19
  - Господи, сколько еще не сделано... А сколько еще предстоит не сделать!
  - Вот-вот! А то только сядешь поработать, а тебя обязательно кто-нибудь разбудит...
  - А ты не можешь сесть куда-нибудь в другое место? Этого стула мало для нас двоих.
  - Жрать нужно меньше потому что! А стул мой, между прочим.
  - Я, черт возьми, ему здесь помогаю, а он еще...
  - Если я не ошибаюсь, это твоя работа, дорогой друг. Так что молча и с достоинством неси свое бремя!
   Йохэнсен поначалу пытался сосредоточиться на очередной заумной книге, но потом махнул рукой на это занятие и теперь с интересом следил за нашей ребячливой возней.
  - Пошли покурим, а? - Предложил Макс, все-таки спихнув меня со стула.
  - Нет уж, давай сначала доделаем то, за что взялись.
  - Это с каких пор ты у нас такой работящий?
  - А вот.... Видишь того человека за столом? - Зловещим шепотом произнес я, наклоняясь к лицу друга. - Так во-о-от... Он за мной наблюдает!
   Джей рассмеялся.
  - А за мной - нет! - Радостно ответил Макс и бессовестно вытащил из моей пачки сигарету.
  - Когда ты уже свои начнешь покупать? - Возмутился я.
  - Ну ты же знаешь, я бросаю!
  - Ну да, ну да... Мистер Йохэнсен, вы отпустите своего безалаберного невольника покурить? - Я склонил голову набок в замер в выражении почтения.
  - Отпустите его, я прослежу, чтобы он не уронил и не растерял по коридорам ЦУИПа свой вдохновенный рабочий потенциал. - Попросил Макс, состраивая лицо "сами мы не местные".
  - Дэймон, ну ты и рекламу мне создал. - Покачал головой Джей. - Не так я и страшен, не слушай его Макс.
  - Правда? А он мне жаловался, что вы его к стулу гвоздями прибиваете и бьете по голове степлером, если он медленно соображает.
  - Заткнись. - Прошипел я, утягивая не в меру болтливого друга в коридор.
  - А я смотрю, у вас отношения наладились. - Заметил Макс уже на улице.
  - Ну да... Он не так мерзок, как показался мне в начале.
  - Да совершенно нормальный мужик - этот твой швед. Это все твое гипертрофированное самолюбие и тонкость натуры. Шкуру толстую и мозолистую нужно отращивать!
  - Ну, может быть... Но свитер у него действительно ужасный!
  - Да отцепись ты от его свитера! Скажи лучше... Действительно ты с его помощью работать стал лучше? Уже по всем этажам новость ходит, что ты у нас теперь типа блатной.
  - Неужели?? Что-то я не заметил, чтобы ко мне отношение поменялось.
  - Оно и не удивительно. Ты когда в последний раз с людьми общался? Все со своим тренером и только с ним... Не то, чтобы я ревновал, или был против... Но от коллектива то отрываться тоже как-то не хорошо.
  - Ты ревнуешь! - Обрадовался я и полез обниматься.
  - Отстань извращенец! - Замахал на меня руками Макс, смеясь.
   Настроение в этот день у меня было на удивление замечательное. Мало того, я вдруг понял, что прекрасно себя чувствую в обществе Джея. И сегодня, когда мы работали втроем, Макс, я и мой тренер, я ощущал какую-то семейную идиллию. И даже не мог заставить себя сердиться на это чувство.
  
  - И все равно мне сложно сосредоточиться в офисе. - Вздохнул я, в очередной раз вглядываясь в экран своего ноутбука.
   В спину мне дышали Макс и Джей, которые уже несколько минут ждали от меня какого-то мудрого решения.
  - И в самом деле, Джей, неужели нельзя разрешить Дэймону поработать дома? - Спросил Тернер, который без сомнений сразу же перешел с моим тренером на "ты".
  - Мне все еще нужно контролировать его работу. - Объяснил психолог.
  - Ну понимаешь, я знаю Дэймона, ему тяжело сосредоточиться где то окромя его родной хаты. Он же совершенно одомашненное существо! Таким как он и стены помогают...
  - Я понимаю, но...
  - Так езжайте к нему домой и контролируй его там, сколько твоей душе угодно!
   И тут я понял, куда клонит этот чертов провокатор!
  - Э-э-э... Не стоит беспокоиться, я и здесь прекрасно поработаю! - Заспешил я исправить положение.
  - Хм... Я не думал об этом. Но если тебе действительно легче работать дома и если ты не против. - Йохэнсен вопросительно посмотрел на меня.
  - Ну что ты, конечно он не против!
   Я настолько растерялся, что даже не успел ничего сообразить, как Макс захлопнул мой переносной компьютер, чуть не прищемив мне пальцы, накинул на меня пальто и вытолкнул за дверь.
  - Что ты делаешь??? - Сердито прошептал я, запирая дверь.
  - Устраиваю твою личную жизнь!
  - Я тебя убью, Купидон хренов! У меня дома носки по всей комнате валяются вперемешку с бумагами и кровать не застелена.
  - Вот и славно, расстилать не придется! - Кинул мне на прощание Макс. - Удачной вам работы!
   Он учтиво попрощался с Йохэнсеном и свалил в направлении своего компьютерного отдела.
  - Все в порядке? - Вопросительно посмотрел на меня Джей.
  - Да, все прекрасно. - Скривился я в натянутой улыбке.
  В конце концов, пока мой нежданный гость будет мыть руки, я запру его в ванной и быстренько запихаю все, что валяется - под кровать.
  - Тогда поехали. Я надеюсь, что ты постараешься и мы сделаем большую часть работы уже сегодня. - Джей строго посмотрел на меня.
   Даже не подозревает, несчастный, о моих коварных планах. А уж о планах Макса... Я не сдержавшись, хихикнул.
  - Дэймон, ты идешь??
   Я прибавил шагу, нагоняя психолога уже на выходе.
  
  - Вы главное не пугайтесь, у меня небольшой бардак... и кошка...
  - А я что больше должен испугаться, бардака, или кошки?
  - Черт! И чай у меня в доме закончился! Вообще-то я его для гостей держу, ну Макс его и прикончил...
  - Дэймон, мы к тебе работать идем, а не чай пить и не осмотр квартиры проводить. Успокойся.
   Я глубоко вздохнул, как перед прыжком в холодную воду, последний раз попытался вспомнить, что такого провокационного может валяться у меня в прихожей, и потянул на себя тяжелую деревянную дверь.
  - Добро пожаловать в мою скромную обитель.
   Джей с интересом осматривался в прихожей, пока я носился по квартире, ища менее старые и рваные тапки, чтобы предложить их гостю. В телевизионных сериалах в таких случаях душевные хозяева предлагают не снимать обувь, но мне было жаль светлый ковер в моей комнате.
  - Тебе нравится Хуан Миро?
   Понятно, я прозевал и теперь Джей уже в моей комнате.
  - Да, есть немного...
   Ах, вот как называется эта мазня в рамочке на моей стене! Картина когда-то принадлежала Уитвиллу и полностью меня очаровала. Но вот убейте меня, я ни за что не признаюсь, что понятия не имел, кто ее написал.
  - Называется "Карнавал". Интересные образы, правда? Мне кажется, что сюрреализм Миро отличался от общепринятого стиля жизнерадостностью и яркостью своих полотен, а ты что думаешь?
   Что я думаю, черт подери? Я думаю, что два малознакомых человека разглядывают стенку уже битых две минуты и один из них думает, как выйти из создавшейся нелепой ситуации. Вот что я думаю...
  - Я думаю, что мы пришли сюда работать, а не картины разглядывать. У меня в комнате не художественная галерея, в конце концов.
  - А мне кажется, что нечто общее все-таки есть. - Теперь Джей разглядывал фотографии, в беспорядке расставленные у меня на столе, приклеенные к книжным полкам, магнитом прикрепленные к настольной лампе...
  - Это все страсть Нины к фотографии. Она дарит их постоянно, а выбросить у нас рука не поднимается. Память все-таки... - Объяснил я. - А это мы с Максом на море в прошлом году. А это я еще с короткой стрижкой. А здесь мы на дне рождении Элен...
  - Дэймон, тебе двадцать лет? - Джей вернул на место фотографию в металлической рамке.
  - Будет в конце декабря. А что?
  - У тебя очень насыщенная жизнь для твоего юного возраста.
  - Разве не вы недавно убеждали меня в том, что я покрываюсь паутиной от однообразия?
  - Я не совсем это имел в виду... - Поморщился Джей. - Ладно... - Он устало провел ладонью по волосам, убирая челку с лица. - Нам действительно пора приступить к делу.
   Мне показалось, или у него как будто испортилось настроение? В любом случае, меня это не должно было заботить.
   Следующие пол часа мы работали в глубоком молчании. Не знаю, о чем думал Джей, но на меня оно действовало угнетающе. К тому же, что мы сидели за одним столом, почти соприкасаясь коленями. Меня это напрягало не меньше, чем давящая тишина в моем доме.
  - Значит, мне нужно составить план проникновения в... хм. - Я растерялся.
  - Да? Что ты хотел сказать? - Джей с таким ожиданием смотрел на меня, что я невольно втянул голову в плечи.
  - Ничего особенного. Просто не думал, что мне когда-нибудь придется помогать кому-то грабить храмы. Это ведь святотатство в какой-то мере.
  - Святотатство? Для тебя имеет смысл подобное понятие?
   В голосе шведа проскользнул сарказм, или мне снова что-то послышалось?
  - Представьте себе - имеет! Или, у меня не может быть своего личного мнения?! - Я с шумом отодвинул стул, поднимаясь из-за стола. - Я вообще не понимаю, что вы от меня хотите... Вы ждете, что я буду лучше работать, но своими комментариями отбиваете у меня желание вообще что-то делать! Вот что... - Я уперся руками в стол и с вызовом посмотрел на него. - Вы знаете, с КЕМ имеете дело! И вы - ни в чем не лучше меня. Вы приехали в этот город из за МЕНЯ. Чтобы помогать мне лучше делать мое дело. Чтобы учить меня правильно приносить людям зло! Да! Вы знали, чем я занимаюсь и в чем заключается моя работа! Да, идеи большинства преступлений этого города принадлежат мне и я нисколько об этом не сожалею! У каждого человека - своя работа!
   Я уже сам не понимал, о чем говорю, но остановиться был не в состоянии. Так со мной бывало всегда, когда мне казалось, что кто-то что-то имеет против меня.
  - И знаете, что еще... - Продолжал я орать, сжимая пальцами край стола. - Лично я не считаю, что делаю что-то плохое! Этому городу необходимы отрицательные персонажи и я рад, что являюсь одним из них, понятно вам?! А вы должны молча помогать мне лучше справляться с моей работой! И не вмешиваться в мою жизнь! В мою ЛИЧНУЮ жизнь!
   Джей за время моего горячего монолога не проронил ни слова. Во взгляде его читалась смесь снисхождения и какой-то искренней жалости. Это выводило меня из себя еще больше. Как будто он заглядывал глубоко внутрь меня, в мою душу... В которой сейчас, признаться, была полная сумятица.
   Я, не выдержав напряжения, выскочил из комнаты. Пусть думает обо мне, что хочет. Сердце у меня колотилось, так, как бывало только в преддверии приступа. Только этого мне еще не хватало...
   На кухне было прохладно и из открытой форточки доносился уличный шум и отголоски зимнего ветра. Трясущимися руками я вытащил сигареты. Ни одна из них не хотела держаться в моих дрожащих пальцах и, сломав две драгоценные трубочки, я со злостью швырнул пачку любимых "Давидофф" об пол. На этом иссякли мои последние силы. Вместе с ними ушло и раздражение. И что это я в самом деле завелся только из-за того, что мне послышалась издевка... Наверное Джей прав и я действительно слишком завишу от того, что обо мне думают и говорят люди. Теперь еще и сердце закололо... Я прижал ладонь к левой груди, как будто это могло хоть немного уменьшить боль. А на обычный шум в сердце это уже переставало походить. Скорее на полноправный приступ. Я сел на пол, сгибаясь пополам. Только бы отпустило... Итак уже показал себя со всех худших сторон.
  - Дэймон?! - В кухне скрипнула дверь и на пороге в традициях лучших мыльных сериалов появился Джей.
   Наверное, сейчас по сценарию он должен был бы воскликнуть "О, что с тобой!?" и броситься на улицу, дабы поймать мне карету скорой помощи. Вот только он не был героем мексиканских романов, а я не походил на прекрасную героиню. Уж не знаю, на кого я был похож, скорчившись на полу, в обнимку с батареей... А Джей на то и был отмороженным нордом, а не был смуглым мачо из телевизора, что сохранив полное самообладание, подошел ко мне, присел рядом со мной, взял меня за плечи и, стараясь поймать мой поплывший взгляд, заговорил. Мне казалось, что голос его разносится откуда-то из глубины водопроводной трубы. Все, что я сейчас мог слышать, это стук своего сердца.
  - Где у тебя лекарства, Дэймон? Соберись и ответь мне! У тебя есть валидол, или валокордин, или что ты там принимаешь?
   Я через силу улыбнулся.
  - Не надо мне никакого валокордина. Принесите мне сумку мою, она в прихожей. - Говорил я прерывисто и с трудом, но он меня понял.
  - Может быть лучше позвонить в скорую?
   Я отрицательно махнул рукой, выворачивая содержимое сумки на пол. Таблетки, естественно, нашлись под самой кучей хлама.
  - Я не понимаю вас, Джей... Иногда мне кажется, что вы вроде бы хотите мне только добра... Вы приветливо со мной общаетесь, интересуетесь моей жизнью... - Я судорожно вздохнул. - А потом начинаете цеплять меня, как будто хотите в чем-то укорить...
  - Успокойся, Дэймон, тебе нужно успокоиться.
   Ба, да он действительно волнуется! Беспокоится, что за мой труп ему придется объясняться с Мелидом?
  - И вы ведь знаете... знаете, что именно нужно сказать, чтобы это меня задело.
   Через минуту лекарство должно было подействовать, но пока боль еще не прошла. Однако это не мешало мне говорить.
  - Вы же прекрасно понимаете, что мне не все равно, что я тоже что-то могу чувствовать...
  - Ну все, достаточно! Замолчи. - Мягко приказал Джей Йохэнсен, прижимая меня к плечу.
   Я неожиданно сам для себя всхлипнул. Прекрасно, Сикомор, мы докатились до истерики... Сейчас я начну обильно поливать рубашку своего тренера слезами и соплями, а потом повешусь от стыда.
  - Я не собираюсь больше молчать! Вы сами говорили, что нужно быть естественней...
   Но на этом мои претензии все-таки прекратились и я затих, продолжая прижиматься лицом к сильному мужскому плечу. Макс был бы в восторге от моей изобретательности... Жаль только, что меня то, что случилось совсем не радовало.
  - Хотите кофе? - Спросил я как можно беспечнее, поднимаясь с колен и отряхивая джинсы. Нужно будет напомнить себе помыть полы...
  - Какое еще кофе! Я не буду и тебе пить не позволю. Когда я уйду - трави себя сколько хочешь, но при мне, пожалуйста, глупостей не делай.
   Ах вот оно, значит, как... Ну а действительно, какое ему дело до жизни совершенно чужого ему человека?
  - Тогда вернемся к работе... - Я, путаясь в еще слабых ногах, поплелся в комнату.
  - Может быть тебе лучше полежать?
  - К черту отдых. - Рявкнул я решительно. - Я соображаю, как никогда хорошо!
  
  *20
   И это было абсолютной правдой. Голова у меня работала прекрасно. Такое ощущение, что только что пережив сердечный приступ, я как будто открыл в себе какие-то дополнительные силы. Последний раз со мной такое было больше, чем год назад. Я боялся таких состояний и подавлял в себе их, учась работать целесообразнее и прагматичнее. Тут же в меня как будто сверх-разум вселился. Я все отлично понимал и знал, не понятно, откуда.
  - Сейчас это храм, хотя он больше похож на музей. Это место уже давно утратило свою святость и чистоту, а служители потеряли веру, берут взятки и тайком продают небольшие церковные ценности. Когда-то это был монастырь... - Говорил я Джею, сам не понимая, кто вложил в мою голову эти знания. - Я не понимаю, зачем, но им нужно попасть в центральную залу ночью...
  - Дэймон, ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?
  - Лучше не бывает! - Досадливо махнул я рукой, давая понять Джею, что он напрасно меня отвлекает.
   Действительно, сил у меня было предостаточно.
  - Так вот... Черт, вы меня сбили!.. Ах, ну да, когда-то там был монастырь. Во время войны в этом монастыре прятали солдат. А ночью, если вдруг в него проникал неприятель, солдат выводили через потайной ход, который прорыт глубоко под землей. Он начинается как раз под самым центром храма и выходит далеко за его пределы... Сейчас... Он выходит в парке, который через дорогу от него. Когда-то давно там был лес и солдаты, прячась за густыми ветками, могли не волноваться, что их заметит неприятель...
   Мне казалось, как будто кто-то нашептывает мне эту информацию. Будто сам город сообщает ее мне, выдавая свои самые сокровенные секреты.
  - Ты точно это знаешь? - Осторожно спросил Джей.
  - Вы же сами точно ЗНАЕТЕ, что да. - Ответил я, толком не понимая что именно он должен был знать.
   Честное слово, мой разум существует сейчас отдельно от меня. Как съехала крыша пол часа назад, так еще обратно не встала... Так и скажу Джею, когда приду в себя. Или, когда окажется, что никакого подземного хода под храмом нет... Но я то точно знал, что он там есть!
  - Думаю, что на сегодня достаточно. - Джей сделал последнюю пометку на листе бумаги, записал что-то в своем блокноте и закрыл его. - Как ты?
  - Как я... - Я задумался. - Как после оргазма... В моей голове тысяча непонятных знаний, которых я не слышу, но точно знаю, что они там есть. Вы понимаете, о чем я? - С надеждой спросил я, как будто Йохэнсен был последней гранью, отделяющей меня от сумасшествия.
  - Тебе не о чем волноваться. Именно сейчас-то все действительно так, как должно быть.
  - Я устал. - Пожаловался я. - И хочу кофе. Или хотя бы глоток воды...
  - Ну, воды попить можешь. - Милостиво разрешил мне Джей и отправился шарить по моей кухне. - А чайника у тебя нет?! - Донеслось оттуда через некоторое время.
  - Это уже не модно! - Крикнул я, устало опускаясь на кровать. - Там есть такая полуобгоревшая эмалированная кастрюлька... В ней остатки утренней воды. - Я прикрыл глаза, спасаясь от накатывающей головной боли.
   А когда открыл их - передо мной был стакан холодной воды, который держал мой тренер в одной руке, в другой же у него была моя кошка.
  - Сэм рассказывал мне, как ты ломился к нему посреди вечера вместе с ней.
  - Ломился?? Не правда, я очень даже вежливо постучался. - Я пил огромными глотками так, как будто до этого неделю умирал от жажды в пустыни. - Кстати, я так и не договорил вам...
  - Я думаю, что уже не стоит.
  - Еще как стоит! Вы меня обидели, а теперь собираетесь уйти от темы?
  - Я тебя обидел? Извини, пожалуйста. Вот только чем?
  - По-моему вы снова надо мной издеваетесь. - Недоверчиво покосился я на шведа.
  - Дэймон, поверь мне, я никогда над тобой не издевался. - Искренне произнес психолог. - Хотя, я действительно виноват, что заставил тебя нервничать. Если бы я мог предвидеть твою реакцию на мои слова...
  - Вы действительно думаете, что во мне нет ничего святого? - На этот раз я невежливо перебил его посреди фразы.
  - Если бы я был уверен в этом, я бы не спрашивал.
  - А вы вообще не задумываетесь о том, что можно говорить, а что нет? Вам настолько плевать на людей? И как вы можете быть хорошим психологом после этого!
  - Моя работа заключается в том, чтобы помогать таким, как ты - раскрывать свои способности. Это своего рода психология... Разве у меня не получилось тебе помочь?
  - Ну-у, если не считать того, что вы чуть не свели меня в могилу своей прямолинейностью, то работать я действительно стал как то легче... - Признал я.
  - Тебя шокирует моя прямолинейность? Еще раз прости. Просто мне тяжело смириться с ограниченным порядком вашего города.
  - А вы сами откуда? Из какого города вы? И чему там учат? Быть естественными? Быть странным? Выбиваться из социума? А, впрочем мне это совершенно не интересно. - Я со стуком поставил пустой стакан на стол. - Знаете, вы как будто с луны свалились, а не из другого города приехали.
   Джей, как ни в чем не бывало, гладил мою кошку. Та, развалившись у него на руках, блаженно урчала.
  - Наверное, то место, где я родился, действительно мало похоже на Мемфелис. Да и на Англию... Да ведь Англия на тебя уже совсем и не влияет.
  - Не начинайте. - Угрожающе протянул я. - Вы вчера сказали, что подумаете, как мне помочь. - Вспомнил я при упоминании об Англии. - Что вы имели ввиду?
  - Ты действительно хочешь вернуть себе память?
  - Спрашиваете! - Оторопел я. - А вы можете это сделать?
  - Я - нет. Но у меня есть одна мысль... Завтра, после работы, у тебя нет никаких дел?
  - Теперь - нет! А что это за мысль?
  - Вот завтра и узнаешь. - Он отпустил Табби на пол и забрал со стола свой блокнот. - Ты в состоянии встать и закрыть за мной дверь?
   Я проводил Джея, задвинул защелку на двери и, прислонившись к ней спиной, задумался. Зачем он все это делает? Для меня? Вряд ли. По работе? Но при чем здесь моя амнезия? Кто он, черт его дери, вообще такой?? У меня было столько возможностей узнать это... Хотя бы просто спросить его, что он делал на кладбище, откуда знает о тех людях, которых мы там видели, откуда знает сторожа с Мемфелесского кладбища... И это при том, что обо мне он знает уже даже больше, чем я сам! Завтра же устрою ему допрос с пристрастием. Завтра... И каким оно будет, это завтра?
   Да уж, с тех пор, как в моей жизни появился Джей Йохэнсен, у меня каждый день не похож на другой и несет в себе массу каких-то сюрпризов.
   Я оторвал себя от дверного косяка и отправился на кухню - пить кофе и обдумывать. А если точнее - думать о Джее Йохэнсене.
  
  *21
  - Куда мы все-таки едем? А долго еще? Я не узнаю этого района...
  - Едим мы к одной моей знакомой. Если верить карте, то через пятнадцать минут приедем. А района этого я не знаю тем более. - Терпеливо объяснял Джей.
  Его моя суета не раздражала, хотя я бы сам себя уже давно задушил, или выкинул на полном ходу из машины.
  После того, как мы в четыре руки закончили мое задание, в рекордно короткое время, надо сказать, и сдали его Мелиду на рецензию, то с чистой совестью покинули рабочее место. Я то, правда, еще выслушал от Дэвида и Макса о том, как давно я последний раз уделял должное время своим друзьям.
  - У него роман намечается. - Пояснил Макс Дэвиду так, чтобы кроме меня это услышало еще пол этажа.
  - Дурак. - Вздохнул я.
  - У него же дурацкий свитер! - Удивился Дэйв.
  - Еще один! - Приложил я ладонь ко лбу. - Я общаюсь с ненормальными людьми...
  - А что делать, если другие тебя просто не поймут?
   И Макс был тысячу раз прав... Что еще можно было обо мне сказать, если я сейчас доверчиво ехал в одной машине с таким человеком, как Джей в неизвестном направлении, ведомый любопытством и надеждой.
  - Дэймон, пока мы не приехали, я задам тебе несколько вопросов...
  - Вы только этим постоянно и занимаетесь. С чего вдруг решили спросить разрешения?
   Джей усмехнулся. Вывести его из себя было невозможно.
  - Ты когда-нибудь подвергался гипнозу?
  - Что-о? Вы хотите знать, разрешал ли я кому-нибудь вывести меня из нормального состояния, чтобы внушить мне невесть что, или выставить на посмешище?? Конечно же нет!
  - Ты настолько не доверяешь людям?
  - С моей-то профессией!?!
  - Да, действительно... У тебя еще есть время сделать так, чтобы я повернул машину и отвез тебя домой. Подумай хорошенько...
  - Значит вы... Понятно... - Я задумался, подперев подбородок рукой. - У вас есть знакомые, которые промышляют такими делами? Хотя... Чему удивляться, если вы знаете о каких-то "Хранителях", о которых даже я не слышал. Кстати, мистер Йохэнсен, а откуда вы вообще знаете кого-то в Мемфелисе? Вы же здесь впервые, насколько я понял.
  - Впервые. - Согласно кивнул Джей. И замолчал...
  - Так все-таки?? Или снова проигнорируете мой вопрос?
  - Я думаю, как бы тебе ответить, чтобы ты понял...
  - Да уж вы не напрягайтесь особенно, я не идиот!
  - Как ты много болтаешь. - Поморщился психолог. - Впрочем, тебе это идет...
  - В каком смысле? - Растерялся я. - Нет уж, вы от темы не уходите!
  - Понимаешь, чтобы знать человека, не обязательно с ним видеться, или долго общаться.
  - Ну да, существуют знакомства по Интернету...
  - По Интернету? Нет, я не об этом... Знаешь, я все равно не смогу тебе растолковать. Просто знай, что я доверяю тем людям, с которыми общаюсь здесь. Я бы не стал подвергать твою жизнь опасности.
  - Да ну? Даже если хорошо заплатят? - Ухмыльнулся я.
   Джей моего юмора не оценил и заметно напрягся.
  - Все-таки ты слишком много говоришь. - Отозвался он недовольно через несколько секунд молчания.
   Таким вот образом мы выехали к старым Мемфелисским районам. Я любил эти места, хотя и бывал в них довольно редко. Машины на дороге встречались все реже и реже, а деревянные постройки - все чаще. Мимо пролетали двухэтажные дома, садики с плодовыми деревьями, которые сейчас щеголяли голыми ветками, маленькие магазинчики и дешевые шашлычные под названием "У Стивенсона", или "Дорожный знак". Мы подъезжали к черте города и я почему-то почувствовал себя неуютно.
  - Надеюсь, что она согласится тебя принять. - Невзначай произнес Джей.
  - То есть может быть так, что мы проделали весь этот путь зря?? А о существовании телефонов вы не знаете?!
  - Я - знаю. А вот она - нет.
  - Кто - она? Что это за женщина?
  - Она сама представится, если захочет.
  - А если нет?
  - Значит мы поедем обратно.
  - Потрясающе...
   Перед глазами у меня возник образ этакой чудаковатой дамочки лет под пятьдесят с трясущимися руками, с застывшим старческим маразмом в глазах и со скрипучим голосом, от которого непременно должна стынуть кровь.
  - Они не признают почти никаких новшеств цивилизации и используют только самое необходимое. Поэтому они и живут на окраине города и почти никогда не выезжают к центру. Они живут в деревянных домах, разводят хозяйство и занимаются своим делом.
  - Кто - они? И каким делом, они, простите, занимаются? Эта женщина - одна их тех психов, которых мы видели на холме?
  - Не давай людям тех оценок, за которые не можешь поручиться. - Поморщился Джей. - Нет, она не "Хранитель". Такие, как она - не относят себя к кому либо. Они свободны от званий и обязательств... Но если тебе так важно звание... Можешь считать, что она друид.
  - Друид?? Но они же вымерли? - Ляпнул я, не подумав.
   Джей покачал головой, поражаясь, очевидно, моей глупости.
  - "Друид" - это понятие, скорее состояние души человека. А оно не может жить, или умереть. К тому же, это они так себя называют... Это самое близкое определение, которое можно дать их культуре. Но ты скоро и сам все увидишь.
   Он остановил машину около маленького деревянного жилища. У меня бы не повернулся язык назвать это домом... Слегка покосившаяся лачуга была одноэтажной и судя по её маленьким размерам имела всего одну комнату. Вот ведь сараюшка... На крыше ее не было антенн. Видимо, здесь действительно нет ни телефона, ни телевизора. Я вспомнил о своей двухэтажной двухкомнатной квартире в благоустроенном районе и испытал прилив гордости и счастья.
  - Подожди здесь. - Кинул Йохэнсен, оставляя меня одного в машине наедине со своими сомнениями.
   У меня появилась безумная мысль - пересесть за руль и дать по газам, удирая отсюда как можно дальше. Настолько тревожно мне было... И в то же время, вместе с ощущением беспокойства, где-то на глубине души я испытывал непонятное сладкое ощущение, какое бывает, только когда выезжаешь из центра города на природу. Непривычно и вместе с тем все так необычно и удивительно... Ну даже например эта тишина, не нарушаемая ни шумом проезжающих машин, ни человеческой речью... Только где-то вдалеке лают собаки и поют птицы. А так - белая гладь на долгие, долгие расстояния и чернеющие то там, то здесь - точки редких домиков, связанные извивающимися тропинками, голые деревца, кое где - проплешины в снегу, из которых торчит пожухлая серая трава и вдалеке - высоковольтные вышки... Мрачноватый пейзаж. Я, будучи ярым поклонником индустрии, находил такие места пугающе привлекательными.
  - Пошли. - Произнес Джей, как будто вырастая из-под земли.
   У меня перехватило дыхание от неожиданности. Или от обреченности своего состояния?
  - Пошли. - Пожал я плечами, стараясь казаться как можно равнодушнее.
   С трудом передвигаясь по высоким сугробам в своих тонких туфлях, рассчитанных на расчищенные городские дороги, я шел вслед за Джеем, не переставая ругать себя за излишнее любопытство. Сидел бы сейчас дома, читал своего Паланика, завернувшись в теплый плед... Ай!... Под ноги мне бросилась курица. Я нервно дернулся в сторону, наступил своей же ногой себе на ногу и свалился в снег.
  - Какой ты впечатлительный. - Насмешливо проговорил Джей, протягивая мне руку.
  - Не пугайтесь, она ручная. - Услышал я женскую речь.
  - Курица - ручная? - Удивился я, оборачиваясь на голос и продолжая сидеть в сугробе, держась за руку моего тренера.
   Чудная, должно быть, композиция...
  - Все никак не хватает сил расчистить тропинку от снега, простите.
  - Да что вы, все прекрасно, все просто замечательно. - Забормотал я, поднимаясь и отряхиваясь.
   Перед нами стояла невысокая молодая женщина. Необыкновенно красивая какой-то... какой-то мифической красотой. Густые черные волосы, бездонные черные глаза, соболиные брови, едва не сросшиеся на переносице, полные губы, здоровый цвет лица и румянец... Все это я разглядел, не отрываясь от ее лица не меньше, наверное, минуты. И не грамма косметики, как мне по крайней мере показалось... Да, такая красота действительно не для пыльного города, загаженного искусственным и декоративным.
   Женщина могла быть колдуньей, целительницей, или самой матерью-природой, но никак не городской жительницей.
  - Меня зовут Регина. - Представилась "мать-природа", спускаясь с крыльца нам на встречу. - Здравствуй, дорогой. Не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова. - Она крепко обняла Джея.
   У меня неприятно кольнуло сердце. Интересно, это ревность? Если да, то к кому именно??
  - Ты бы рот закрыл, а то горло простудишь... Или ворона залетит. - Добродушно посоветовал мне Йохэнсен, проходя в дом вслед за хозяйкой.
   Меня позвать никто и не подумал и я, продолжая хмуриться, поплелся следом за ним.
  - У меня не так много времени, поэтому я даже не смогу пригласить вас к столу. - Извиняющим тоном произнесла Регина, провожая нас в единственную в доме комнату.
   Я готов был простить ей все, что угодно, но мне все же было интересно, куда может торопиться женщина, живущая одна вдалеке от цивилизации?
  - Петь. - Посмотрела на меня Регина.
  - А? - Непонимающе поднял я брови.
  - Я тороплюсь петь. Скоро зайдет солнце. Птицы начнут петь, а я опоздаю.
   Я медленно перевел взгляд на Джея. Тот, как ни в чем не бывало, рассматривал какие-то книги в кожаных обложках, которыми был уставлен один единственный шкаф в комнате, не обратив ни малейшего внимания на эти слова.
  - Да, я представляю, какого, наверное, вам это все это слышать. - Засмеялась Регина. - Присаживайтесь... Присаживайся. Я буду к тебе на "ты", хорошо?
   Я опустился на единственный стул, который Регина поставила посредине комнаты, наблюдая, как она зажигает две свечи и расставляет их на подоконнике. Разве для гипноза это обязательно? Но у нее, наверное, какие-то свои методы...
  - Джей, будешь мне помогать. - Голос у Регины заметно изменился. В нем стало куда меньше мягкости и появились металлические нотки.
   Я почувствовал себя, как на операционном столе. Признаться, от мысли, что Джей будет рядом, мне стало ощутимо спокойнее.
  - Сейчас ты закроешь глаза и расслабишься... - Обратилась она ко мне.
   В комнате чуть слышно хлопнула дверь. Я дернулся и вопросительно посмотрел на Регину.
  - Домашний дух. - Пояснила она. - По-вашему - домовой. - Но ты не волнуйся и не обращай внимания.
   Закрывать глаза мне как-то расхотелось...
  - Расслабься. - Она взяла меня за руку, присаживаясь передо мной на корточки, и сама закрыла глаза.
   "Расслабься"... Как часто я слышу в последнее время это слово. То от Джея, теперь вот от этой женщины... Не к добру.
  - Все понятно. - Произнесла она сурово через некоторое время, отпуская мою руку и обращаясь к Джею.
  - Что вам понятно?? - Заволновался я.
   Поверьте, не так то просто оставаться спокойным, когда такое произносит женщина, напоминающая колдунью. Да еще и таким решительным тоном.
  - Не беспокойся, тебе не обязательно это знать... Знаешь, мы немного изменим тактику. Поднимайся. - Она ногой отодвинула стул, подводя меня за руку к себе. - Джей, иди сюда, будешь его держать. В том случае, если ты будешь падать. - Успокоила она меня, заметив мой ошалевший взгляд.
   Господи, куда же я влип???
  
  *22
  Джей наблюдал, как Регина проводила ладонью около лица Дэймона, проверяя, спокойно ли его дыхание.
  - Сейчас ты почувствуешь, как звуки вокруг тебя начнут утихать... Ты будешь слышать и воспринимать только мой голос...
   Дэймон стоял, не шевелясь. Лицо его было расслаблено. Было похоже, что он спит... Сколько раз Джей видел подобное за свою жизнь, но никак не мог привыкнуть.
  - Сейчас ты наклонишься назад, не боясь упасть... - Регина посмотрела на Йохэнсена.
   Тот кивнул, готовый подхватить парня в любой момент, когда тот начнет падать.
  - Наклонись еще, не бойся упасть... - Вкрадчивым голосом продолжала женщина. - Представь, что ты лежишь на песке. Вокруг тебя только песок, тебя ничего не волнует и не отвлекает. Над головой у тебя только чистое, голубое небо.
   Джей едва успел вытянуть руки вперед, подхватывая хрупкое мальчишеское тело.
  - Ты смотришь в небо, тебя ничего не беспокоит... Держи его крепче. - Шепнула она Джею так, чтобы юноша не слышал. - Сейчас начнем глубокое погружение...
   Швед вглядывался в безмятежные черты лица. Глаза неплотно закрыты и тень от длинных ресниц падает на острые скулы. Интересно, чувствует ли он хоть что-нибудь? Держать парня было неудобно, хотя он, казалось бы, весил совсем немного. Под вязанной тканью свитера ощущалось довольно худое тело, не корректированное физическими нагрузками. Ох уж это больное, немощное поколение электроники и полуфабрикатов...
  - Смотри в небо, вглядывайся в самую его глубину... - Раздавался в абсолютной тишине женский голос, от которого мурашки бежали по телу, столько в нем было силы...
   Джей хорошо знал Регину и знал, на что она была способна.
  - Что ты там видишь? Скажи мне, что ты видишь?
  Лицо парня приобрело задумчивое выражение. Джей переступил с ноги на ногу, покрепче обхватывая Дэймона за талию. В тишине деревянного дома, нарушаемой только тихим, как шелест и твердым, как железо, голосом колдуньи, раздался сосредоточенный голос Савеллиса. Джей с Региной замолчали, внимательно вслушиваясь и боясь пропустить хоть слово...
  
   В глубине неба я видел... себя. Сияющая голубая гладь чистого летнего неба начала покрываться трещинами и расходиться пластами, превращаясь в осколки льда, или скорее зеркала. Она напоминала перевернутую мозаику, части которой осыпаются. А затем начала медленно таять... Сначала таяла и расплывалась призрачная синева, под которой оказался туман... или, скорее облака. Затем облака постепенно рассеялись, и за ними я увидел себя. Я увидел свою жизнь, начиная с сегодняшнего дня. Как в зеркальном потолке я увидел свое бессознательное тело, бережно поддерживаемое моим психологом. У него был встревоженный вид. Мне стало смешно... Затем я увидел свой город и все, что мне было дорого в нем. Я видел свой дом, окна своей квартиры, видел своих друзей, свой двор, свою улицу... Видел своих друзей, видел тех, кого когда-то любил и тех, кого ненавидел. Я видел всю свою жизнь. Каждый ее день по отдельности и всю целиком.
  - Вспомни, что было с тобой семь лет назад. - Раздался откуда-то из глубины неба женский голос.
   Я вглядывался в туман, пытаясь разглядеть как можно дальше. Моя жизнь пробегала мимо меня, как кино в убыстренной съемке.
  - Смотри в глубину себя. - Подсказала мне Регина. - Семь лет, два месяца и три дня.
   Кадры перед глазами остановились и застопорились. Я увидел себя в двенадцать лет жизни. Увидел старую убогую обстановку квартиры, в которой мы жили тогда с отцом... Отец... Вместо него я увидел размытую фигуру без лица. Существо с серым шаром вместо головы выглядело зловеще. Мне хотелось увидеть его лицо и я приблизился к фигуре. Шар вблизи оказался дырой, заполненной все тем же туманом... Или облаками? Я протянул руку, стремясь дотронуться до плеча своего отца, чтобы позвать его, обратить на себя его внимание и... столкнулся с абсолютной дырой вместо лица. Из дыры на меня смотрел город... Я испуганно отшатнулся назад и начал просыпаться.
  - Нет! - Приказал мне голос Регины. - Смотри дальше, продолжай смотреть! Девять лет назад! Что было девять лет назад?
   Я с трудом удержался на ногах. Мимо плыли кусочки мозаики, картинки, целые куски моей жизни, отдельные моменты... Иногда по порядку, иногда сплошной цветастой массой. Я протянул руку, вырывая одно цветное мгновение... Оно растаяло в моей руке, превращаясь в нечто липкое и горячее, обволакивая мою руку, поглощая меня, проглатывая и отправляя в тот самый день, который был ровно девять лет назад. Я был жив... но вокруг была пустота. Абсолютная пустота. Ни темнота, не белый фон, ни воздух и не туман... Это было Ничто. Не было ничего... И меня не было тоже. Мне стало страшно. Захотелось проснуться, сбежать оттуда, оказаться среди живых людей, почувствовать и глотнуть воздуха, увидеть перед глазами осязаемый мир...
  - Нет, не просыпайся! Держись! Смотри дальше! Девять месяцев и пол года!
   Через пять месяцев я дойду до грани... А пока я всё дальше и дальше углублялся в небытие. Я уже не видел себя, не видел отца. Я пребывал в пустоте. Все, что я мог, это понимать. Я был чистейшим разумом. Сплошной мыслью. И мысль эта была страхом.
  
  - Регина, нужно с этим заканчивать! - Джей опустился на одно колено, чтобы не уронить тело, барахтающееся в его руках. - Он больше ничего не вспомнит!
   Женщина с грустной задумчивостью смотрела, как молодой человек шумно вдыхает воздух, широко раскрыв глаза. Он ничего не мог видеть сейчас, кроме его ужаса. Что же, она сделала все, что могла сделать...Теперь пусть Йохэнсен решит, что делать с полученными результатами.
  - У него больное сердце! Он может не выдержать!
   Пальцы парня судорожно сжимали рукав свитера Джея. Тело начинало агонизировать...
  - Сейчас, на счет "три", ты медленно и легко выйдешь из транса и забудешь все, что видел... - Медленно начала Регина, стараясь, чтобы ее голос не дрожал от волнения.
   Пожалуй, они действительно чуть не выпустили ситуацию из-под контроля. Женщина начала считать.
  - Три. - Произнесла она твердо и отчетливо.
   Парень дернулся, выгибаясь всем телом. По искривленному от страха лицу, по раскрытому рту, по подбородку побежала тонкая струйка крови.
  - Три. - Произнесла она еще раз, начиная беспокоиться.
   Больше она ни за что не станет так рисковать. Даже по просьбе хороших знакомых.
  - Дэймон, возвращайся! - Не выдержал Джей. - Давай же, просыпайся уже!!
   И юноша, хрипло закашлявшись, дернулся последний раз, испуганно моргая и оглядываясь. Широко распахнутые карие глаза вновь обрели осмысленное выражение. Он рефлекторно схватился за плечо своего тренера.
  - Джей! - Дэймон впервые назвал своего учителя по имени, впрочем не замечая этого.
  - Тихо, успокойся, успокойся... - Йохэнсен прижал к себе трясущегося парня, успокаивающе гладя того по светло-русым волосам. - У тебя есть платок?
  - А? - Дэймон инстинктивно провел ладонью по лицу и с удивлением уставился на кровь на своей руке.
  - У тебя кровь из носа пошла. Такое бывает иногда. - Объяснила Регина. - Хочешь выйти подышать свежим воздухом?
  - Да, пожалуй. - Несколько дрожащим голосом произнес он.
   Казалось, парень еще не совсем осознал, что произошло и где он находится. Опираясь на руку Джея, он поднялся.
  - Вы пойдете со мной? - Он почти жалобно посмотрел на Джея.
  - Нет, тебе сейчас нужно побыть одному. Хотя бы немного. Приведи мысли в порядок... - Непреклонным тоном произнесла женщина.
   Йохэнсен понимал, что она нашла первый попавшийся предлог, чтобы поговорить с ним наедине.
  - Да, Дэймон, послушай что тебе говорят. - Как можно мягче произнес он.
   Ему хотелось поддержать парня, но дело было важнее. С некоторой тревогой он проводил невысокую фигуру мальчишки глазами.
  - С ним все будет нормально?
  - Через час отойдет. - Усмехнулась Регина. - Дай ему чая с сахаром и отдохнуть пару часиков в тишине.
  - Ты ведь понимаешь, что это было, да?
  - Он не смог пробить блоки... Мало того, если бы мы попытались пойти дальше, его сознание убило бы его...
  - Значит все-таки...
  - А он знает? - Регина покосилась в сторону двери. Та была плотно прикрыта.
  - Откуда! - Горько усмехнулся Джей. - Мы сами сомневались... Теперь все стало понятно.
  - Жалко парня...
   Джей, сощурившись, посмотрел на женщину.
  - Черта с два! Он не первый и ни он последний!
  - Тебе лучше знать... - Она посмотрела мужчине в глаза. Джей взгляда не отвел, хотя смотреть в черные глаза колдуньи было не легко. - Иди, он ждет тебя...
  
  *23
   Я умыл лицо снегом, с отвращением глядя, как на мокрых ладонях остаются красные разводы. Голова болела нестерпимо, а состояние было, как после хорошей попойки. Я попытался напрячь свой слух и услышать, о чем говорят без меня в доме, но от этой попытки мой череп начал раскалываться с удвоенной силой.
  - Поехали домой. - Бросил мне Джей, выходя из дома и даже не оборачиваясь в мою сторону.
   Я беспрекословно потащился за ним. Спорить и возмущаться у меня не было сил. К тому же от моего тренера исходило что-то такое... такое... Мне еще не приходилось видеть его в таком состоянии. Он явно был чем-то рассержен.
  - Джей... - Позвала его Регина. - Послушай... Подумай над моими словами... Подумай и прими верное решение.
  - Я свое решение уже принял. - Решительно произнес швед. Глаза его метали молнии. - Но не нам с тобой решать... Дэймон, садись в машину!
   Я метнулся на сидение, предпочитая молчать и не влезать в разговор. Я не сомневался, что говорят обо мне, но ощущение себя "третьим лишним" меня не оставляло с той самой секунды, как мы приехали в этот странный дом. К тому же я еще был слишком слаб. Лучше я потом спокойно расспрошу Йохэнсена, когда мы будем наедине. Мне не терпелось убраться отсюда, как можно быстрее.
  - До свидания. - Попрощался я вежливо.
  - Удачи тебе, Дэймон. - С какой-то ноткой сожаления произнесла Регина.
   Да что же это такое??
   Джей в сердитом молчании вел машину. Он явно обдумывал какую-то важную проблему и не спешил посвящать меня в свои мысли. Я же молчал, так как боялся, что если открою рот, то лишусь всего своего утреннего завтрака. Мутило меня, будь здоров...
  - Что такое? - Заметил он мой чудесный светло-зеленый цвет лица.
   Я, прикрывая рот рукой, знаком попросил остановить машину. Провалившись по колено в снег, я прислонился к какой-то кривой березке, оставляя там же все содержимое своего желудка. В душную машину мне возвращаться не хотелось и я, еще раз обтерев разгоряченное лицо рыхлым снегом, проглотил горсть его, утоляя жажду. Душу бы сейчас продал за стакан воды с лимоном... Но я мог позволить себе только сигарету и таблетку от тошноты. И пару минут свежего воздуха...
  - У тебя в сумке просто переносная аптека. - Мрачно пошутил Джей, наблюдая, как я распаковываю непочатый пакетик влажных салфеток.
  - Нужно быть готовым к любой ситуации... Даже к тому, что тебя будет блевать посреди пустынной автострады. - Добавил я несколько грубо.
  - Через пару минут мы будем проезжать мимо какого-то кафе, насколько я помню. Если хочешь, мы можем...
  - Конечно, хочу!
   Мысли о стакане холодной воды с лимоном становились все навязчивее.
  
   Когда мы подъехали к первому встреченному нами кафе под оптимистичным названием "Бесконечное путешествие", настроение мое резко поменялось. Теперь меня морозило, била дрожь, и организм мой отчаянно нуждался в чашке горячего крепкого кофе.
  - Может быть лучше чай?
  - Нет. - Отчаянно замотал я головой. - Не лишайте меня последнего удовольствия, у меня был трудный день!
   Атмосфера в этой небольшой закусочной радовала ощущением согревающего уюта. На небольших диванчиках сидения были обиты плюшем, на стенах висели шкуры животных и картины с пейзажами природы, а тихая инструментальная музыка не раздражала слух. Кофе же здесь подавали не в чашках, а в кофейниках. Джей снова заплатил за меня, не взирая на мои угрожающие крики, что если он сейчас же не уберет деньги, то я уйду отсюда и пойду пешком до дома.
  - В конце концов, это была моя идея - привести тебя сюда... Как видишь, она не слишком хорошо сработала.
  - Как раз, наоборот. По-моему прекрасно...
   Джей внимательно посмотрел на меня, оценивая серьезность фразы.
  - Судя по тому, как встревожено вы с Региной что-то обсуждали за моей спиной, то что-то я очень важное сказал... Так ведь? - Я глотнул свежий обжигающий кофе, пришел в себя и готов был атаковать. - Я думаю, что я в первую же очередь заслуживаю правды.
   Я снова столкнулся с завораживающим, поглощающим взглядом, который неожиданно приобрел каменную твердость. Не выдержав, я отвел взгляд, стараясь замаскировать свою слабость под заинтересованность более важным делом. Например, скручивание салфетки в трубочку.
  - Ты сам что-нибудь помнишь?
  - Только, как неожиданно вырубился. А потом - как проснулся у вас на руках с окровавленной мордой. Что я увидел? Я что-нибудь говорил?
  - Нет. Ничего. - Заговорил он, спустя почти минуту. - Ты ничего не смог вспомнить. У нас ничего не вышло...
  - Но... - Я понимал, что он врет. Джей, в свою очередь, понимал, что я понимаю...
  - Ничего, Дэймон...
   Я со стуком опустил свою чашку на стол. Снял с вешалки пальто, сумку и выскочил за дверь.
  - Дэймон!
   Я успел заметить, что швед поднимается, собираясь выйти за мной. Ну что же, пусть побегает... Я шел вдоль трассы, сам толком не понимая, зачем и куда я иду. Но и оставаться рядом с этим человеком мне не хотелось.
  - Что тебя так разозлило? - Йохэнсен шал на расстоянии двух метров от меня.
   Я молчал.
  - Дэймон, перестань быть ребенком и хоть раз посмотри серьезно на ситуацию!
   Я продолжал упорно хранить молчание.
  - Пойми, в жизни существует множество вещей, которые от нас не зависят и которые мы не в силах поменять! Ты не сможешь вернуть себе память!!
   Я остановился, как будто налетел на невидимую преграду.
  - Почему, а?! Вы объясните мне, почему, как только вы появились в моей жизни, она так изменилась! Почему все сразу же стало так плохо?! Почему вы постоянно мне врете, что-то не договариваете!? Что вы от меня хотите?? - Я продолжал идти вперед, почти бежать.
  - Остановись ты уже и послушай меня! - Джей поймал меня за локоть, пытаясь остановить.
  - Послушать!? - Я попытался вывернуться. - Я только и делаю, что слушаю вас! Вы учите меня работать - я вас слушаю. Вы учите меня жить - я вас слушаю! А вы только и делаете, что врете! Я даже не знаю до сих пор, как вы ко мне относитесь!
   Я все-таки остановился и сейчас мы стояли лицом к лицу на краю дороги. Справа от нас протиралось бесконечное снежное поле. На горизонте садилось солнце.
  - Дэймон... Прости меня. - Джей продолжал железной хваткой держать меня под локти. - Больше мне пока нечего сказать тебе. - Он почти умоляюще заглянул мне в лицо. - Поверь, мне тоже тяжело. И я в таком же неопределенном состоянии, как и ты.
  - Вы обещали мне помочь...
  - У меня ничего не получилось. Правда. - Джей говорил куда-то в сторону, наблюдая за тем, как вдалеке растекается закат, источая по сиреневому небу бордовые лучи. - Прости меня...
   Я молчал... Закат вступал в свои права, забирая последние лучи слабого зимнего светила. Снег окрашивался в синие и красные тона, голубые тени стремительно росли, придавая атмосфере вечера какое-то мистическое очарование. Редкие машины зажгли фары и их огоньки периодически пролетали мимо нас, превращаясь в мерцающие точки и исчезая вдалеке. Тишину зимнего заката нарушал только редкий шум колес и звук железной дороги где-то вдалеке, за лесом. Грохот и гудение проезжающего поезда эхом разносилось далеко по полю.
   Сказать мне было нечего. Я бросил прощальный взгляд на распростертый у наших ног загородный пейзаж, повернулся и медленно побрел к машине.
  
  *24
   Весь день я всяческими методами демонстрировал свою обиду за вчерашнее. Джей же всеми способами пытался развеять напряжение в воздухе, которое я так старательно создавал. Я хотел завязать холодную войну. Джей стремился доказать мне свое дружеское расположение. К концу дня я не выдержал и более-менее оттаял. Не ясно, конечно, что там все-таки произошло с этим сеансом гипноза, но вроде бы Джей действительно желал мне добра...
  - Вы не слишком заработались, господа трудоголики? - Поинтересовался Макс, заглядывая ко мне в офис.
  - Мм? - Оторвался я от ватмана бумаги, исчерченного карандашными набросками.
   Весь день я доводил до ума последний заказ. Джей же молча наблюдал, радуясь, что первый раз ему нечего было корректировать. С такой самоотдачей я не работал давным-давно...
  - Думаю, что Макс прав. - Психолог посмотрел на часы. - Действительно, пора собираться домой.
  - А я думаю, что я еще поработаю. - Бодро ответил я, не выпуская из рук карандаш.
   Швед и мой друг переглянулись.
  - Не хочу оставлять на завтра какие-то мелочи, которые можно доделать сегодня.
  - Нифига себе, да ты сделал из обезьяны человека! - Присвистнул Макс.
  - Я просто вернул ему любовь к своей работе. - Улыбнулся Джей, почти с гордостью глядя на меня. - Только не думай, что если ты доделаешь задание сегодня, то завтра сможешь вообще не приходить - Вернул он своему голосу строгость.
  - Да понимаю я, понимаю. - Отмахнулся я.
  - Тогда до завтра. Я все-таки надеюсь, что моя помощь тебе действительно уже не так нужна.
   Они еще о чем-то говорили с Максом, но я в их болтовню не вслушивался. Для меня первостепенную важность имели лишь схемы, разворачивающие передо мной удивительные картины действий. Я поставил последние пометки, дочертил последние линии и записал в уголке ватмана дату.
  - Ты еще подпись поставь, художник. - Усмехнулся Макс. - Мог бы и с мистером Йохэнсеном уйти, вместо того, чтобы чахнуть здесь в одиночестве.
  - А ты разве не составишь мне компанию?
  - Не больше, чем на двадцать минут. У меня тоже есть работа и совесть, знаешь ли...
  - Кофе? Чай? Потанцуем? - Улыбнулся я.
   Давненько мы не сидели вот так, вдвоем, в моем офисе.
  - Один пакетик черного и две ложки сахара.
  - Так возьмите и сделайте. - Я уселся на подоконник, прижимая колени к груди. - И мне кофе, да послаще...
  - Почему я? - Возмутился программист.
  - Потому что у тебя под левым боком чайник.
   За окном повалил густой снегопад и из-за тяжелых серых туч, закрывших солнце, потемнело необычайно рано. Я с неприязнью подумал, что придется тащиться домой по сугробам.
  - Ты уже решил, где и как будешь праздновать свой день рождения?
  - Черт... А ведь уже не так много времени осталось, да?
  - Неделя. И тебе двадцать лет... Нужно отметить так, чтобы вообще..! - Макс залихватски махнул кулаком. - Да?
  - Да! К тому же, что мы как-то подозрительно давно не напивались...
  - Ну конечно, ты же все со своим шведом таскаешься... Как вчера все прошло-то, а?
   Я погрустнел, но рассказал все в подробностях. В последнее время я действительно многое стал удерживать от друзей. И такие метаморфозы в своем поведении мне не нравились. Выслушав мою историю, Макс загрустил вместе со мной.
  - Ладно, не грузись, не перезагрузишься. - Вспомнил я любимую присказку их отдела. - Давай лучше по сигаретке и я пойду домой.
  - А я работать. - Вздохнул тоскливо Тернер. - Хорошо тебе, Сикомор...
  - В чем? - Удивился я, привычно гремя ключами.
  - У тебя на горизонте новый роман намечается... А я - работать.
  - Да черт с тобой! - Отмахнулся я. - Роман... Скажешь тоже...
  - Только не начинай про свитер! - Закатил глаза Макс и с трудом успел уклониться от летящей в него сумки.
  
   Я плелся по вечернему проспекту, закрыв уши плеером и полностью погрузившись в музыку. После трудового дня я мечтал только о горячей ванне и вкусном ужине. И видимо из-за этого не обратил внимание, что машина, стоящая у ворот ЦУИПа, когда я уходил, снова проехала мимо меня. Не показалось мне подозрительным и то, что мост, по которому я обычно проходил к метро, оказался перегорожен.
  - Будем дорогу ремонтировать. - Пояснил мне заросший рабочий в оранжевой каске.
  - Что же мне теперь делать? Вплавь добираться? - Растерялся я.
  - Зачем вплавь? Вода холодная. Вон там... - Он указал мне рукой куда-то в темноту, где ровными рядами горели окна домов. - ...через дворы пройдешь. Две арки перейдешь, обогнешь улицу и там второй мост будет.
  - Спасибо...
  - Город свой знать нужно! - Догнали меня его слова, когда я уже переходил дорогу.
   Знал бы он, насколько хорошо я знаю Мемфелис. И именно поэтому не испытываю никакого желания переться через темные дворы... Конечно, как всегда не вовремя, у меня в сумке зазвонил телефон и я чуть не провалился в ближайший открытый люк, пока искал на дне сумки верещащую трубку.
  - Кто там! - Почему-то произнес я раздраженно вместо привычного "алло". Номер был мне неизвестен.
  - Дэймон, занеси мой номер в записную книжку. - Услышал я голос Джея. - Ты доделал проект?
  - Черт возьми, вы хотя бы дома о работе можете не думать??
  - Со мной связался мистер Мелид и предложил завтра представить доделанную работу заказчику.
  - И вы даже не будете проверять меня? - Изумился я.
  - Я тебе доверяю...
   Ох, мне приятно было это слышать...
  - Это определенный риск - доверять мне... Хотя...
  - Это сэкономит нам время.
  - Тогда... А почему бы и не рискнуть? - Неожиданно для самого себя решился я.
  - Я рад, что ты научился рисковать. В любом случае завтра утром у меня будет возможность проглядеть твои чертежи.
  - Тогда - до завтра?
  - До завтра.
   Я вырубил телефон. Настроение у меня стремительно поднималось выше средней черты. Я почти парил над треснувшим асфальтом, снежной грязью и грудами мусора. Все-таки Джей не такой уж отвратительный и жизнь моя стала интереснее и насыщенней благодаря ему. Да и помог он мне достаточно, не смотря ни на что... Может быть вчера на меня действительно не подействовал этот гипноз и он сказал мне правду? А я его во всех смертных грехах обвинял... Таким макаром я беседовал сам с собой еще двадцать минут, автоматически отмечая пройденный путь и сворачивая во вторую арку. Я думал о завтрашнем проекте, хвалил сам себя за работоспособность, за смелость и внезапно открывшееся второе дыхание. Если я буду и дальше так работать...
   Додумать мысль мне не удалось. Вечернюю тишину внезапно разрушил резкий скрип тормозов. Я едва успел отскочить к стене, избегая неминуемой встречи с капотом автомобиля.
  - Охренели, уроды!!! - Высказал я первое, что пришло на ум.
   Почему-то в тот момент я все еще не думал о реальной опасности. Не особенно беспокоился я и в тот момент, когда машина остановилась. О том, что именно ее я видел уже третий раз за ночь. Я все еще злился, размышляя о неосторожных водителях и тех, кто пьяным садится за руль. Поправлял сумку, откидывал волосы со лба... Я был спокоен. Я все еще оставался человеком, который после тяжелого рабочего дня возвращается домой... Я не думал о смерти вообще. Тем более я не думал о ней в тот момент...
  
  *25
   Как в полусне я наблюдал, как открывается передняя дверь автомобиля, как в свете уличного фонаря возникает силуэт, как быстро и решительно приближается ко мне... От неожиданности я сделал еще один шаг назад и уперся спиной в стену.
  - Какого..? - Во мне проснулось ощущение страха.
   Человек надвигался. Лоб его был закрыт шляпой, надвинутой на самые брови. Тень от ее полей и воротник, поднятый и закрывающий пол лица, мешал что-либо разглядеть. Человек быстрым жестом вытащил что-то из кармана. Предмет сверкнул стальным блеском. И тут я наконец то начал соображать. Стремительно и быстро в моей голове закружился вихрь из мыслей. О том, что нужно бежать, сражаться, спасать свою жизнь любой ценой. О том, что все было так замечательно, так хорошо... Моя жизнь только сейчас стала такой насыщенной и интересной...
   Почему сейчас?.. За что?..
  Убежать я бы не смог: лакированный бок машины закрывал мне путь к отступлению. Время внезапно остановилось, оставляя меня наедине со своим ужасом. Тело сковало ощущение безысходности. Я не мог убежать, я не мог защитить свою никчемную жизнь, так как не умел драться. Все, что я умел - это водить карандашом по бумаге... Я даже ничего не смог сделать, когда с чуть слышным треском лезвие ножа разорвало ткань моего пальто и, неся в себе обжигающую боль, вонзилось в мое тело. Мне казалось, что я отчетливо почувствовал, как рвутся мышцы, разрываются волокна, ткани... Перед глазами все поплыло... Кирпичная стена превратилась в кровавое зарево.
   Инстинктивно, почти бездумно, я вытянул левую руку вперед, стремясь защитить себя от следующего удара. Вряд ли я действительно надеялся, что этот наивный жест меня спасет. На этот раз нож почти наполовину вонзился в мою ладонь. Я с удивлением смотрел на силуэт, который двигался подобно роботу. Столько неумолимого хладнокровия было в его действиях... Забавно, этот человек меня убивал... А я думал о том, как неестественно он двигается в тусклом свечении вечерних огней...
   Почему именно сейчас?..
   А потом он ушел. Так же быстро и неожиданно, как и появился. Просто оставил меня умирать посреди чужого двора... Автомобиль сверкнул фарами на прощание и исчез за поворотом...
   Я все еще жив?.. Грудную клетку разрывала такая дикая боль, что я, давая волю накопившемуся ужасу и отчаянью, заорал, сгибаясь пополам и чувствуя, как между пальцами струится горячая липкая кровь. Крик мой превратился в вой, сорвался на хрип и наконец-то затих. Где-то хлопнули, закрываясь, окна. Возникшие было вдалеке, шаги, затихли. Через некоторое время возобновились, но на этот раз звук их уже звучал, удаляясь. Человек - умное животное... Он чувствует опасность.
   Почему они уехали, не завершив свое дело? Что-то их спугнуло? Или они просто хотели меня напугать, не убивая? Я поднялся, зажимая рану рукой. От вида и запаха крови, который, как мне казалось, я чувствовал, меня мутило. Как желудок, так и сознание... Почему-то мне казалось, что я обязательно должен куда-то идти. Я сгреб себя с мокрого асфальта и, опираясь на стену, испещренную нецензурными ругательствами и надписями о вечной любви, поднялся. Неожиданно мне вспомнилось, что где-то здесь, неподалеку должен был жить Джей... Почему-то, пережив смертельную опасность и каждую секунду боясь, что они вернутся и добьют меня, я в первую очередь подумал о нем.
   Телефон выпал из трясущихся рук и потерялся где-то в темноте. Я, зарычав от боли, наклонился, пытаясь нашарить его в чернеющей в темноте слякоти, и только в тот момент понял, что одна рука моя напоминает кровавое месиво. Почему-то осознавал я это совершенно спокойно. Не считая того, что я не мог сфокусировать зрение и заставить себя не трястись крупной дрожью, я был совершенно спокоен и собран. Превозмогая боль, я набрал телефонный номер своего учителя и, стараясь, чтобы мой голос звучал более-менее ровно, поинтересовался, не спит ли он еще.
  - Дэймон, что произошло?! - Его взволнованный тон явно дал мне понять, что создать эффект спокойного голоса мне не удалось.
  - Не волнуйтесь, все хорошо, меня пытались зарезать.
  - Где ты?! - Почти закричал Джей.
   Однако, такого Джея следовало бы запомнить. Никогда не думал, что буду наблюдать такое редкое явление, как кричащий Йохэнсен.
  - Я... Я не знаю.
  - Ты ранен!? Ты можешь идти?
  - Я... Я не знаю. То есть я ранен, да... Но идти не могу. - У меня дрогнул голос. Думать о том, что тебя пытались убить, было все-таки легче, чем говорить об этом вслух. - У меня ноги подгибаются. - Постыдно признался я.
  - Ты можешь назвать улицу? Какие-нибудь ориентиры?
   С трудом заставляя себя думать, я по памяти описал, как шел к этому проклятому двору от работы.
  - Жди, я сейчас приеду. И никуда не уходи оттуда!
  - А если они вернутся?
   Мне казалось, что я говорю достаточно тихо. Жаль, что я не мог слышать себя со стороны, потому что орал я, как, извините, резаный...
  - Если они уехали, то уже не вернутся. Держись, я сейчас буду!
  - Хорошо... - Протянул я грустно. А что мне еще оставалось?
   Я периодически садился, потом поднимался и стоял, согнувшись, обхватив себя руками, затем снова садился на корточки, раскачиваясь, прижимая к груди порезанную руку и кусая губы от боли. Через минуту (или через два часа?) ко мне снова вернулась паника. Мне казалось, что я непременно умру. Я думал о том, почему меня хотели убить. Кто-то случайно назвал мое имя? Выдал меня специально?.. А еще я мысленно звал Джея. Повторял его имя снова и снова... Это меня успокаивало.
   Потом Джей позвонил опять. Он что-то говорил успокаивающим голосом, поддерживая меня словами. Я всхлипывал, нес что-то бессвязное и постоянно спрашивал, когда он приедет. Он переговаривался со мной, не выпуская из руки руль. Когда темная арка снова осветилась фарами машины, я испытал еще один прилив ужаса. Мне показалось, что сейчас то меня точно убьют. Тем же самым ножом... Но это был мой тренер. Я устало закрыл глаза, прислоняясь затылком к стене. Мне очень хотелось потерять сознание, чтобы очнуться уже завтра. Живым и здоровым... И думать, что все это мне приснилось.
  - Дэймон! - Позвал меня Йохэнсен, склоняясь рядом с моим трясущимся телом.
  - Я думал, что это они... - Плаксиво пожаловался я.
   Чтобы я не делал, но успокоить себя и подавить приступы надвигающейся истерики мне не удавалось.
  - Поднимайся, мы поедем в больницу.
  - Нет! - Испугался я. - Только не туда! Я просто не доеду, я умру!
   Мысль о том, что вокруг меня будут суетиться незнакомые люди, приводила меня в отчаянье. Мне хотелось забиться куда-нибудь в темный угол и выть там от боли и страха... Но только не видеть вокруг себя людей. Никого, кроме Джея.
  - Куда тебя ранили?
   Я прижал здоровую руку к раненому месту. Чуть ниже сердца...
  - А еще руку поранили... Зачем-то хотели ударить еще раз, почти туда же, но я... Черт, как же больно!..
  - Дома расскажешь. - Принял решение Джей.
   Почему-то он вдруг решил, что в больницу нам действительно ехать не следует. Я только согласно закивал. Достав откуда-то чистый платок, он заставил меня с силой прижать его к ране на груди и ни в коем случае не ослабевать давление. Опираясь на его плечо, я уже почти легко дошел до машины. Если бы не раздирающее жжение в груди, распространяющееся по всему телу, я бы подумал, что дела мои не так плохи. Боль становилась все слабее, однако вместе с тем я почти не чувствовал своих ног.
   Мужчина почти на руках дотащил меня до своей квартиры, так как я вдруг стремительно начал слабеть, борясь с подступающим обмороком. Все тело горело, по лицу катились капли пота, а из глаз - сами собой, слезы. Я не оплакивал свою несчастную участь. Это была непонятная мне самому реакция моего страдающего организма. К тому же меня колотило, как при высокой температуре.
   И тут вернулась восприимчивость... Острая резь пронзила все мое тело. Я снова согнулся, широко открыв глаза от боли, и тихонько взвыл.
  - Что ты чувствуешь? Только конкретно. - Сосредоточенно спросил Джей, помогая мне снять пальто.
  По его собранному тону было понятно, что вопрос отнюдь не праздный.
  - Меня тошнит. Голова кружится и... тяжело дышать... И еще... меня как будто жарят на костре... проткнув предварительно шампуром... - Постарался я приблизительно описать свое состояние срывающимся полузадушенным голосом.
   Джей аккуратно задрал ткань моего свитера, осматривая рану.
  - Плохо. - Наконец-то выдал он.
   Понятное дело, что мне от этих слов не полегчало...
  - Я сейчас упаду. - Предупредил я психолога, шатаясь на скамейке в прихожей.
  - Держись. - Не то попросил, не то приказал он, уходя в сторону, где по моим предположениям находилась кухня.
  - Я пытаюсь. - Закрыв глаза, я полностью подчинился своему состоянию, растворяясь в боли, запрещая своему телу сопротивляться... Почему-то стало легче.
   Я не отрицал боль, я как будто принял ее в себя, заставляя организм свыкнуться с ней, привыкнуть, прочувствовать и принять... И боль отступила. Она перестала меня атаковать, утихла, пылающей змейкой сворачиваясь где-то в глубине моих легких, потеряв интерес к такой податливой и ничтожной жертве.
   Когда Джей вернулся, неся в руках миску с какой-то жидкостью, свернутую тряпку и упаковку бинтов, мне уже было все равно, что со мной происходит. Я, прищурившись, наблюдал, как он прямо в коридоре, обрабатывает мою рану. Только один раз вздрогнул, когда теплая влажная ткань соприкоснулась с больным местом.
  - Тебя не добили только потому, что в этом не было смысла. - Пояснял мне Джей, когда я в очередной раз дернулся, ударяясь головой об шкаф для одежды, к которому так удобно прислонился до этого. - На острие ножа был яд. Достаточно яда, чтобы убить тебя, но не так много, чтобы ты умер, уйдя от места преступления на приличное расстояние.
   По моему животу бежали розоватые потоки воды. Боль расходилась волнами по всему телу, которое уже давно стало одним сплошным ее вместилищем. Однако жжение пропало.
  - Я умру? - Спросил я нарочито спокойно.
  - Теперь - нет. Понимаешь, они рассчитывали, что ты не будешь сидеть на одном месте. О том, что кто-то может тебе помочь, они тоже не думали. Ведь, пока ты ждал меня, ты почти не испытывал боли? Даже почти что смог сам дойти до машины. Так?
   Я слабо кивнул.
  - Ты бы протащился метров двести и умер бы где-нибудь в темном дворе...
  - А если бы я поехал в больницу?
  - Думаю, что ты бы не доехал. Да и навряд ли тебе там помогли. Яд очень редкий и противоядие от него давно забыто в настоящем времени.
  - А вы стало быть... Понятно, это еще одна странность, которая так и останется без объяснения...
   Джей улыбнулся как-то устало.
  - Ну и напугал же ты меня...
  - Вот уж не подумал бы, что вас можно чем-то напугать.
  - Представь себе... Я все-таки в большой ответственности за тебя.
   Он снова исчез на кухне и, вернувшись - заставил меня выпить какой-то настой пугающе-зеленого цвета с резким травянистым запахом, от которого меня затошнило еще сильнее.
  - Тебе нужно как можно тщательнее очистить организм от этой отравы. - Он вовремя успел протянуть мне небольшой тазик. - Сюда... И пей еще. И пока все не выпьешь...
  - Вы решили добить меня? Избавить от мучений нас обоих, пока не поздно? - Я снова схватился за пластмассовый таз.
  - Уже шутишь? Значит все совсем хорошо. - Джей заметно успокоился.
  - Это вам хорошо! А мне...
  - Допивай.
  - ... а мне плохо... Черт, какая гадость... - Я с брезгливостью вытер подбородок тыльной стороной ладонью и недовольно посмотрел на Джея. - Может вы хотя бы отвернетесь?
  - Вот уж не подумал бы, что тебя можно чем-то смутить!
  - Представьте себе...
   В конце концов я, ослабевший, от потери крови, от яда и процесса лечения, перемотанный бинтами и облитый противоядием и перекисью водорода, почувствовал себя более-менее живым. Меня перестала бить дрожь и расплывающаяся перед моим воспаленным взором прихожая снова приняла более-менее четкие очертания.
  - Вы на себя не слишком много берете? - Склонил я голову вниз, глядя на Йохэнсена, который все это время с комфортом расположился на полу возле моих ног. - По-моему в ваших обязанностях только спасение моей работоспособности. А не моей жизни.
  - Тебе нужно прилечь. Я помогу тебе дойти до кровати...
   Наш разговор как всегда напоминал мой личный монолог с самим собой. И, как всегда в последнее время, я не стал ни на чем настаивать. Понял, что это бесполезно...
  
  *26
  - Сейчас тебе уже ничего не угрожает. - Джей присел на край кровати, на которую заботливо помог забраться мне. - Попробуй успокоиться и заснуть.
   Я, все еще находясь во взвинченном состоянии, думал, что уснуть мне не удастся как минимум неделю. Сейчас, когда боль утихла и ко мне постепенно возвращалось реальное понимание случившегося, на меня напало мое извечное проклятье - мне хотелось говорить.
  - Спасибо вам, мистер Йохэнсен. - Искренне произнес я. - За спасение моей дурацкой никчемной жизни... И не перебивайте меня, дайте мне высказаться!
   Джей, открывший было рот, хмыкнул и замолчал.
  - Вы спасали меня уже несколько раз. От меня самого, от моей профессиональной деградации, от смерти, в конце концов! И вообще, я понял, что я у вас в неоплатном долгу! Я очень часто был к вам несправедлив, я наговорил вам очень много гадостей... Но вы наверное сами заметили, что я, когда нервничаю, много говорю... И иногда бывает, что совсем не то, что думаю на самом деле... Только не сейчас, не подумайте! - Спохватился я.
   Джей молча улыбался, прищурив глаза. Он смотрел на меня, как смотрят на неразумного ребенка, который, с великим изумлением на лице, рассказывает, как ночью, проснувшись, чтобы попить воды, видел привидение.
  - Я только сегодня шел, до того, как меня... - Голос у меня дрогнул. - ... до того, как на меня напали... и думал о том, что вы на самом деле не такой омерзительный тип, которым показались мне вначале. И даже Максу вы нравитесь! И вообще, вы так много всего знаете... И обо мне и... и даже противоядие о котором все остальные уже давно забыли. Может быть, вы понимаете, кто меня хотел убить? Кто-то из жертв моего последнего задания, да? Кто-то случайно кому-то проболтался... Узнать этого теперь будет невозможно, да?
  - Дэймон, тебе не следует об этом сейчас думать... Насколько я знаю, выяснить это - забота других людей.
  - Но ведь меня пытались убить и... - И тут меня пронзила страшная догадка. - И мы же с Максом почти всегда работаем в паре! Значит...
   Я попытался вскочить с кровати, но тут же, вскрикнув, упал обратно.
  - Тихо ты! - Придержал меня Джей.
  - Максу может угрожать опасность! - Закончил я свою мысль, появившуюся из смутных расчетов, понятных мне одному. - Мне нужно ему позвонить! Дайте мне мою сумку, быстрее!
  - Хорошо, хорошо, но ты главное не нервничай. - Попытался успокоить меня психолог.
  - На него же тоже могут напасть, понимаете!? Он возвращается домой еще позже, чем я! - Я с трудом попадал пальцами здоровой руки по кнопкам.
   Ответом мне были только частые короткие гудки.
  - Что-то случилось! - Вынес свой вердикт я, сползая с кровати, чтобы немедленно нестись спасать своего друга.
  - Даже не думай! - Снова удержал меня швед. - Позвони сначала ему домой.
  - А если на него напали, а мы теряем время!?
  Однако, домашний телефон все-таки набрал. Ответила мне недовольная Дана.
  - Нет, домой он еще не возвращался. Я думала, он где-то с тобой шатается.
  - Значит дома его нет?!
  - Еще не появлялся. А тебе, Сикомор, я советую меньше пить и не трезвонить по ночам нормальным людям. И вправить мозги своему другу, наконец-то! Если он сам не может себе сотовый телефон купить, так ты бы его хоть надоумил! - Она бросила трубку.
   Я некоторое время смотрел на молчащий телефон. В моем мозгу, уставшем за такой сложный день, происходили какие-то сложные вычисления, смысл коих был скрыт для самого меня.
  - Черт, у него же телефон украли! Значит... значит даже если ему угрожала опасность, он не мог ни с кем связаться! И сейчас умирает где-нибудь в подворотне! Ну, точно! - Я снова вскочил с кровати и теперь Джей уже не успел меня удержать. - Я должен его найти! - Я бросился к шведу, хватая его за локоть. В глазах у меня потемнело, но меня это не остановило. - Пожалуйста, отвезите меня к ЦУИПу!
  - Дэймон, послушай... - Джей положил мне руки на плечи, пытаясь удержать меня от дальнейших метаний по комнате. - Ты уверен, что он не мог отправиться к знакомым, или задержаться на работе допоздна? И с минуты на минуту появится дома. А ты зря переживаешь...
  - О чем вы говорите, сейчас одиннадцать часов! В десять в здании уже никого нет! Макс бы уже час, как был дома... Нет, мы должны его найти! Поймите же!! Впрочем... вы не обязаны мне помогать снова... Я пойду один! - Решился я, выкручиваясь из его пальцев и направляясь к выходу.
  - Даже не думай!
  С брезгливостью ощущая под пальцами влажную и липкую ткань пальто, я торопил Джея. Почему-то мне казалось, что Макс сейчас, как и я, может загибаться где-нибудь по дороге домой, но рядом не будет никого такого, как Йохэнсен, чтобы помочь ему.
  - Может быть, тебе остаться дома и отдохнуть? Я сам поищу его... - Предложил Джей, глядя, как я, пошатываясь и опираясь о стены, захожу в лифт.
  - Вы что, смеетесь?! Как я могу отдыхать, думая, что моего друга уже может не быть в живых?!
  - А ты уверен, что Макс не мог отправиться куда-нибудь погулять? Ведь его девушка совсем не волнуется... А ты многое себе сам накручиваешь.
  - Да ей плевать на него! Он, даже, если на неделю пропадет, она и не спохватится!
   Джей как-то обреченно вздохнул. Я же был настроен решительно...
  
  - Все-таки, я думаю, что ты переживаешь больше, чем нужно. - Произнес психолог, когда мы подъехали к зданию ЦУИПа.
   Здание спало... С темными проемами окон, с пустующими офисами, с мерцающей в темноте вывеской с названием, оно переставал быть похожим само на себя. Мы решили начать поиски отсюда.
  - Как можно переживать больше, чем нужно за того, кто тебе дорог!? - Искренне удивился я. - Хотя я понимаю... Вы то вообще никогда и ни за что не переживаете... С вашим хладнокровием, с вашим равнодушием...
  - Согласен с тобой. - Неожиданно ответил Джей. - Это замечательно...
  - Что?? - Глупо чувствовал себя почему-то я, хотя свою неправоту только что признал мой тренер.
  - Очень хорошо, что ты умеешь так беспокоиться. И это замечательно, что у тебя есть кто-то, за кого ты можешь ТАК беспокоиться...
  - А-а... Блин, вы опять так не вовремя со своими рассуждениями!
   Машина с тихим шелестом скользила по ночным дорогам. Время приближалось к полночи, а мы приближались к набережной. Меня отчаянно клонило в сон, но терзающие меня тревоги не давали мне уснуть. Неожиданно Джей остановился около моста. Проезд был перетянут полосатой лентой, а дорога перекопана в двух местах. Куски асфальта вздымались неровной кучей.
  - Сейчас нам нужно будет повернуть налево...
  - Погоди. - Джей вышел из машины.
   Я сейчас же вылез следом.
  - До скольки работает ваше любимое кафе? В котором мы с тобой тогда были...
  - Причем здесь... Вы что, действительно думаете?... - Тут я неожиданно примолк. Конечно, Макс отличается некоторой непредсказуемостью... Даже, можно было сказать, что и излишней беззаботностью, но вряд ли бы он стал... - Оно круглосуточно.
  - Может быть, зайдем?
  - Вам что, чаю выпить захотелось посреди ночи!? - Возмутился я.
   Джей, не обращая внимания на мои протесты, потянул на себя дверь из красного дерева. Приветливо звякнул колокольчик, оповещающий о новых посетителях. Я застыл на пороге.
  - Вот видишь, не всегда все так драматично, как ты того ожидаешь...
  - Я тебя убью!!! - Заорал я так, что в баре, за стеклом, зазвенели стаканы. И тут же согнулся, оседая на пол.
   Макс, с ним же Нина и Дэйв, с недоумением воззрились на меня. Затем, как по команде, перевели взгляд на Джея, который, единственный сохраняя самообладание, поднял меня с пола и, поддерживая за талию, возвестил:
  - Макс, он приехал тебя спасать...
  
   Через пол часа Йохэнсену все-таки удалось успокоить всех в помещении, включая бармена и официантов, которые наперебой совали мне под нос стаканы с валерьянкой, валокордином и даже с водкой. Разогнав от нашего столика лишних свидетелей, он тихо посвятил моих друзей в мои сегодняшние злоключения. Я злорадствовал... Пусть теперь они поволнуются и попереживают.
  - Черт, Дэймон... Твою мать, почему ты не задержался... Почему не пошел с Джеем, или не остался с нами допоздна? - Качал головой Макс. Взгляд у него был ошалевший. Как, впрочем, и у всех остальных.
   Нина собиралась разреветься и ненароком терла уже влажные глаза, Дэвид остолбенело молчал, Макс матерился. Я вырубался, запивая валерьяну вторым стаканом водки.
  - Джей, присмотри за ним, ладно? - Тихо попросила Нина моего тренера. - Ты из всех нас самый нормальный... Хотя бы ты проследи, чтобы с ним все было в порядке, хорошо?
   Последних ее слов я уже не слышал. Я все-таки уснул, положив голову на плечо Джею Йохэнсену, убаюканный бормотанием друзей, подействовавшим на меня алкоголем и лекарством и согретый теплой и спокойной обстановкой.
   Я был в безопасности. Я был в окружении людей, которые меня любят, и которых люблю я...
  
  *27
   Я проснулся и почему-то сразу понял, что нахожусь в квартире в полном одиночестве. За окном было непривычно тихо. Не шумели машины, не лаяли собаки, не разговаривали люди... Хотя форточка в комнате, где я спал, была распахнута. Единственное, что нарушало тишину, были еле слышные раскаты за окном... Что-то, напоминающее плеск волн. Осторожно, морщась от боли, я поднялся с кровати и подошел к окну, отодвигая тяжелую плотную штору. Посмотрел перед собой и не увидел ничего, кроме бескрайнего бледного неба. Затем перевел взгляд вниз и замер. Под самыми окнами дома, где жил Джей, было море... Почти бесконечное, серое, отчужденное мрачное Мемфелисское море. Оно перекатывало свои огромные волны, бросая их на каменную набережную с какой-то тупой решительной яростью. У берега, собравшись в густую грязную массу, трещали и ломались раздробленные куски льда. Очевидно, море все еще не давало зиме себя сковать и сопротивлялось из-за всех сил, вырываясь, как только мороз покрывал его воды первой тонкой ледяной пленкой. Я на несколько секунд забыл обо всем: и о боли и о вчерашнем потрясении и обо всех проблемах. Море было для меня священным символом моего города. Самой загадочной и прекрасной его частью. И я мог бы простоять вот так, прислонившись лбом к холодной глади стекла, наблюдая за беспокойной, как будто живой, темной водой, целый день, отгоняя от себя всякую тревожную мысль.... Но нужно было выяснить, для начала, где сейчас Джей.
   Я с трудом отыскал свои джинсы и свитер. Вчера, пребывая в смутном сознании, единственное, о чем я думал, это о том, как бы быстрее переложить свое непослушное тело на плоскую поверхность, закрыть глаза и отключиться. Я даже не думал о том, где будет спать мой тренер. А ведь он столько натерпелся из-за меня! Последнее, что я смутно помнил, это как меня общими силами переместили в машину. Еще немного - как оказался снова в квартире Джея.
   А ведь это отличный шанс - узнать хоть что-нибудь о загадочном шведе! Разве может хоть что-нибудь рассказать о человеке больше, чем его дом?
   И я, подвергаясь внезапному приступу любопытства, двинулся изучать временное жилище психолога.
   Богатая мебель из добротного дерева, дорогие, красочные пестрые ковры, разных расцветок, украшающие и пол и стены, хрустальные вазы, статуэтки, картины в позолоченных рамах... Через несколько минут у меня закружилась голова от всего этого душного великолепия. Сам я обставил свою квартиру по минимуму и всегда считал, что такая обстановка близка к идеалу. Не считая скопления фотографий в металлических рамочках, живущих на полках моей комнаты, я избавил себя от всего, что могло бы служить пылесборником. Здесь же всего было слишком много. И почему Джей выбрал именно это жилье? И дорого и безвкусно. Живи я в такой квартире, я бы обосновался на подоконнике и целыми днями смотрел в окно. Интересно, какие из этих вещей принадлежат ему? Вряд ли, приезжая в чужой незнакомый город, он прихватил с собой вот эту статую из черного бамбука, или огромную расписную фарфоровую куклу... Я, отбросив лишние принципы, даже заглянул в шкаф-купе. Почти пуст... И как он может так наплевательски относится к своему внешнему виду? Аскетический образ бесплотного духа-шведа никак не вязался с роскошной квартирой. Следующая моя остановка была у высокого двухкамерного холодильника. Мне просто необходимо было убедиться в том, что Йохэнсен, как и любой нормальный человек, чем-то питается. Это бы придало мне уверенности в том, что Джей все-таки существо из плоти и кожи. А то слишком уж я о нем высокого мнения...
  - Ну ка, сколько у нас здесь мышей висит? - Я заглянул в сверкающее нутро холодильника.
   К моей величайшей радости, там обнаружилась уже начатая плитка шоколада и пакет молока. Если бы он еще прятал где-нибудь здесь кофе! Уповая на то, что оплачивая такие хоромы, Джей не пожалеет для несчастного раненного подчиненного немного еды, я достал из кухонного шкафа красивый хрустальный фужер, наполнил его молоком и с ногами забрался на высокий кожаный диван импозантного медового цвета. Иногда можно позволить себе помечать. Например, о том, что эта дорогая, технически-обставленная кухня принадлежит тебе. И этот стол из красного дерева с резными ножками, на шестерых персон. И широкая люстра с длинными хрустальными украшениями. Аляписто, конечно, но стоит, наверное... страшно представить. Я важно уселся по-турецки, выпрямил осанку, расправил плечи и обвел глазами помещение вокруг себя. Рельефные обои с золотыми цветами, дубовая дверь с вставкой из темного стекла, паркетные полы... А я вот все никак чайник себе в кухню не куплю...
   В конце концов, устав мечтать о дорогом, но не нужном мне обиталище, я вернулся в спальню, к созерцанию холодного северного моря. Масса из осколков льда, бьющаяся о неприступную стенку набережной, завораживала меня куда больше дорогой кухонной стены дизайнерского оформления. Угрюмый пейзаж сейчас же напомнил о насущном. Я заставил себя подумать о том, что произошло.
   Итак, вчера меня пытались убить. И попытка эта могла бы быть успешной, если бы не Джей Йохэнсен. Черт, и как я мог попасть от одного единственного человека в такую зависимость? Самым пугающим было то, что понимание этого меня не смущало. Рядом с ним я чувствовал себя в безопасности. И мог бы даже сейчас предаться размышлениям на романтическую тему, но все-таки факт вчерашнего покушения заботил меня больше. И кто бы это мог быть? Где-то я сказал что-то лишнее? В чем напортачил? Или мой почерк стал узнаваем? С появлением Джея - навряд ли. Интересно, он уже сообщил Мелиду?
  - Блин! - Выругался я, вспоминая...
  Сегодня же я должен был представить свои чертежи... Значит Джей поехал на работу, вместо меня - защищать мой проект. Благо, листы с готовыми стратегиями были у меня с собой. Интересно, он святой, или ему просто за это много платят? А ведь и правда, на кого он работает? Кто-то ведь захотел, чтобы он обучал меня. Кому это было нужно?
   Я вспомнил о существовании сотового телефона. Отметил больше десятка пропущенных звонков с работы. Ужаснулся тому, что, оказывается, проспал до двух часов дня и все-таки набрал номер Джея. Разговаривать со мной, конечно, не пожелали. Наверное, он еще отдувался за меня перед заказчиками. Но не виноват же я был в том, что на меня напали, в самом деле!
   А для меня неизведанной осталась еще одна комната, дверь в которую была плотно закрытой. Подергав некоторое время круглую ручку, я отметил, что замок в двери был самый обыкновенный, распространенный и при желании - легко отпираемый. Для меня, человека, взрослеющего на улицах большого города и воспитываемого дворовыми компаниями и законами подворотен старых районов, не составляло труда взломать его при помощи своих же собственных ключей. Даже одной рукой. Успокоив себя тем, что мною движет одно лишь желание развлечь себя хоть чем-нибудь в отсутствии Джея, я смело толкнул дверь, ожидая найти там что-нибудь в стиле кладовой "Синей Бороды", полной расчлененных женских трупов молодых девственниц. Но глазам моим открылся настоящий библиотечный архив. Горы, тонны, высочайшие, до самого потолка, стопки книг. Старых, потрепанных, в кожаных переплетах, лишенных обложек вовсе, связанных тесьмой, заклеенных скотчем... Вот это уже напоминало о шведе гораздо больше. Я интуитивно чувствовал, что именно в этом то месте Джей проводит куда больше времени, чем в той же спальне. Прямо передо мной, у окна стоял старый письменный стол, на котором лежала толстая тетрадь, заложенная где-то посередине ручкой. Я, не раздумывая, уселся на вращающийся кожаный стул и раскрыл ее на том самом месте, готовясь углубится в чтение. Однако, сделать бы мне это не удалось по одной единственной причине - буквы и значки, ровным почерком покрывающие страницы тетради, были мне непонятны. Больше всего эти письмена напоминали старые, забытые шрифты. Множество строк из закорючек, палочек, рисунков, иероглифов... Знать бы, что это за язык! Я приник глазами к таинственным записям, вспоминая почерк Джея. Может быть это шведский язык? Или очень-очень старый шведский язык? Может быть, он изучает древние шрифты?..
  - Не старайся, ты все равно не поймешь, что здесь написано. - Джей наклонился над столом, заглядывая мне через плечо.
   Я окаменел от неожиданности, боясь поднять голову. Он что, действительно эфемерен? Я не слышал его шагов даже тогда, когда он был уже около стола. Ох, дурная особенность моей кожи - мгновенно менять окрас с бледного на красный и обратно на мертвенно белый.
  - Надеюсь, ты не повредил замок на двери? Мне с трудом удалось найти сдающуюся квартиру именно в этом районе и хотелось бы произвести приятное впечатление на ее хозяев, не попортив их имущества. - Как ни в чем не бывало продолжал флегматичный швед.
   Я бы, прикоснись кто-нибудь к моим вещам, убил бы на месте...
  - Да нет, я его просто... просто открыл. - Пробормотал я, скромно разглядывая потертости и шероховатости на столе.
   Джей взял у меня из онемевших пальцев свою тетрадь, закрыл и аккуратно убрал в ящик стола.
  - Тогда, пошли, перекусим. Будешь пить зеленый чай и восстанавливать свои силы. А вообще говоря, тебе совсем не следовало вставать с постели.
  
  *28
  - Ты отлично справился с вчерашней работой. Мне даже не нужно было что-то корректировать, или исправлять.
   Швед, в своем же офисном костюме, что-то заваривал в железной чашке. По кухне плыл запах корицы и красного перца. Я, принюхавшись, чихнул. Зелье он будет, что ли готовить?
  - И вы все сделали?... За меня?
  - А ты ждал, что я тебя, чуть живого, разбужу в половину шестого утра и отправлю в ЦУИП - работать? Кстати, как ты сейчас себя чувствуешь?
  - Вашими стараниями... Не поверите, как будто слегка порезался... Вот только пальцами левой руки шевелить не могу. И пальто очень жалко.
  - Ну, это поправимо. - Джей улыбнулся, ставя передо мной чашку. - Пей. Это чай с травами.
   Я некоторое время молча водил ложкой в зеленоватой жидкости, в которой плавали листья и соцветия. Психолог молчал тоже, отпивая из своей чашки. Я не выдержал:
  - Нет, ну вот вы мне скажите!...
   Он медленно поднял на меня слегка удивленный взгляд.
  - Объясните мне, зачем вам это нужно?! Какого черта вы со мной возитесь, как будто у вас других дел нет?! Вам действительно нравится слушать мои претензии, терпеть мои наезды, а потом искать меня, изрезанного, в каких то переулках, вылавливать из лужи, чтобы посреди ночи кататься со мной по городу, отыскивая моего друга, который напивается с друзьями в баре?!
  - Это ты сейчас выражаешь благодарность? - Невозмутимо поинтересовался Джей.
  - Я!?.. Да, я... - Я действительно растерялся. - Я не понимаю.... Неужели я вас еще не раздражаю? То есть, мне бы этого, на самом деле не хотелось, а вот раньше мне было плевать.... В смысле, почему вас ничего не злит?? Я рылся в ваших вещах, читал ваши записи, постоянно досаждал вам, подводил с работой.... В смысле... Спасибо вам, в общем. - Осилил я наконец-то эту трудную для меня часть фразы. А потом загрустил, подперев голову рукой и уставился в свою чашку, наблюдая за плавающими в ней травами.
  - Пожалуйста. - Пожал плечами Джей.
   Вот и все, чем он ответил на мой горячий монолог. Однако, глаза его улыбались.
  - И за то, что в вашу тетрадь залез, тоже извините. И за то, что занял вашу кровать и доставил вам столько хлопот... И за вчерашнюю мою истерику. - Хмуро добавил я, решая, что на этом, пожалуй, можно уже и остановиться.
  - Ты бы все равно не смог ничего прочесть в моих записях. Или ты что-то понял? - Джей снова сделался крайне заинтересованным и серьезным.
   И почему он с такой надеждой ждет, что я пойму хоть что-нибудь из того, что он мне преподносит? Сначала эти его загадки с людьми с кладбища, потом попытки гипноза, теперь вот допытывается, понял ли я что-нибудь из его иероглифических каракулей...
  - Да нет, конечно... А, погодите... - Тут меня озарило. - Это тот же самый язык, на котором пели эти... - Я просто не мог заставить себя выговорить это чудаковатое название. -... Эти "Хранители Силы Духа"? Верно?
   Джей кивнул.
  - И вы так много о них знаете... А откуда вы вообще столько знаете о Мемфелисе? Что это за язык такой, мне неизвестный? Откуда Вы знаете того сторожа, Регину... хранителей? Вы же здесь не были никогда!
  - У меня во всех местах достаточно знакомых... Знаешь, тебе не обязательно знать все это. - Он вздохнул несколько утомленно. - Может быть, ты сам все поймешь. Может быть нет.
  - То есть, вы ни разу здесь не были и вам здесь уже сразу рады? - Я почувствовал нечто, напоминающее укол ревности. - Нет уж, знаете, я бы хотел получить ответы хотя бы на некоторые вопросы, которые касаются непосредственно МЕНЯ!
  - Я понимаю...
   Я открыл, было, рот, осекся и замолчал на долгое время. Когда-то я боялся правды и не хотел знать ее ни в коем случае. Сейчас же она была мне просто недоступна.
  - А на сколько вы еще останетесь в Мемфелисе?
  - Пока не выполню то, что должен.
  - А потом?
  - Потом уеду в следующий город...
  - Домой?
  - Ну... - Он грустно усмехнулся. - Это вряд ли. Но ты не волнуйся, я дождусь, пока ты поправишься и помогу тебе с несколькими следующими заданиями. И уеду только тогда, когда смогу убедиться, что ты всему научился.
  - А потом поедите помогать кому-нибудь другому в какой-нибудь другой город?
  - Да, скорее всего.
   Мне стало обидно и как-то... Интересно, много у него было таких же тяжелых случаев, как я? Я допил свой чай и теперь задумчиво жевал стебель какой-то травки. Настроение у меня резко упало.
  
   "Изучать, понимать, быть искренним, быть равнодушным" - об этих четырех правилах нельзя было забывать.
   И Джей прекрасно об этом помнил. Но в последнее время эти четыре понятия, выручавшие его во всех случаях его длинной и нелегкой жизни, помогали ему все меньше.
  Изучать... За эти дни он замечательно успел изучить Дэймона Савеллиса. Узнал любимую марку сигарет, которые он курит, местонахождение кафе, где он бывает с его друзьями, его привычку - нервно грызть карандаш во время работы и задавать множество вопросов одновременно. Изучил его, как человека, забывая, что перед ним всего лишь очередной объект, который ни в коем случае не должен был заслуживать такого внимания.
   Понимать... Джей прекрасно понимал, что Дэймон Савеллис, с его восприимчивостью и тяжелым отношением к жизни, просто не вынесет правды, которую он, Джей, с таким упорством искал все это время. Он понимал, что Дэймон, он же Сикомор, просто не сможет противостоять жизненным ударам, получив их от самого дорогого ему... От своего же города. Он догадывался, что чувствует молодой человек сейчас, что почувствует, когда все закончится... Он просто понимал Дэймона, как не понимал никого за всю свою жизнь.
   И, да, он был искренен. Совершенно искренне испугался, когда на этого мальчишку, с поразительным талантом притягивать к себе неприятности, напали, а его не оказалось рядом. Но не мог быть с ним честным во всем остальном. И это его угнетало. А не должно было...
   Быть равнодушным... Джей все еще старательно работал над этим. Но все его барьеры, которые он с таким старанием строил вот уже много лет, ломались под натиском живости и эмоциональности одного истеричного, непосредственного мальчишки со вздорным характером.
  Йохэнсен снова и снова заставлял себя думать о ДЕЛЕ. А не о Сикоморе...
  - А что... что на работе? - Спросил Дэймон просто, чтобы что-то спросить.
   Джей видел, что он мучается сомнениями. А, возможно, даже ревнует. Ох уж эта молодость... Нужно было во что бы то ни стало помешать возникновению каких-то личных отношений между ним и этим Стратегом. А он, вместо этого, делал все, чтобы нарушить свои же собственные правила.
  - Я поговорил с мистером Мелидом. Он пообещал, что они разберутся со всем этим сами. - Йохэнсен против воли улыбнулся, представляя, какую реакцию вызовут у Савеллиса его следующие слова. - А к тебе приставят телохранителей, которые побудут возле тебя недельку, не отходя от тебя ни на секунду.
  - Как это... Совсем не отходя..? - Вид у парня был обалдевший.
   Конечно, у интровертного юноши сама мысль о том, что кто-то будет следовать за ним неотступно в течение семи дней, должна была вызвать неподдельный ужас. Но так ему, Джею, хотя бы будет спокойнее...
  - Будут спать у тебя в кухне на полу, сопровождать тебя до магазина и на прогулках, если тебе вдруг захочется подышать свежим воздухом, смотреть рядом с тобой телевизор... Ты даже можешь научить их варить себе кофе.
  - Но вы ведь не серьезно, правда? У вас просто неожиданно прорезалось чувство юмора, да? - В темных глазах парня, цвета его любимого крепкого кофе, плескался ужас.
  - Мистер Мелид очень распереживался за тебя. Так что, чтобы не волновать своего руководителя лишний раз, придется недельку соблюсти домашний режим. - Не удержавшись, Джей, собирая со стола пустую посуду, потрепал Дэймона по светлым волосам. - Тебе же скучно одному бывает дома, да?
  
  *29
  ... И жизнь моя превратилась в ад! А по мнению Макса - в занимательную комедию. В конце концов я тоже сдался обстоятельствам и решил, что легче всего будет воспринимать ситуацию с юмором. Попытаться по крайней мере...
   От нашей организации мне прислали двоих шкафоподобных охранников, похожих, как "двое из ларца, одинаковых с лица". Они носили одинаковые черные кожанные куртки, под которыми были черные свитера с высоким горлом и черные же брюки. У них были одинаково бритые черепа и бездумные выражения лиц. И рост под два метра... Кубических. Я терялся рядом с ними, как ребенок в толпе старшеклассников. А Макс продолжал радоваться, наблюдая, как я робко, бросая взгляды снизу вверх на своих церберов, бреду с ними по своей улице до магазина и обратно. Все мои попытки поговорить с парнями оказывались неудачными. Они отделывались короткими "да", "нет" а иногда, в редкие приступы разговорчивости, даже вопросом "можно?". С появлением этих ребят, которым я гостеприимно предложил матрасы на полу в гостиной, ко мне стали наведываться наши девушки. Нина, не скрывая своего интереса, а Элен, якобы, так... за компанию. Целыми днями они что-то варили, или пекли в моей кухне, чтобы привлечь к себе внимание моих неожиданных сожителей, однако этим привлекли только вечно-голодного Макса. Естественно, что через несколько дней моя квартира превратилась в проходной двор.
  - Слушай, какие-то они у тебя заторможенные. - Жаловалась мне Нина, отчаявшись.
  - А может быть они просто... - Элен задумалась, прикусив длиннющий наманикюренный ноготь на руке. - Дэймон, а они случайно к тебе не пристают, а?
   У Макса была затяжная истерика смеха. Дэвид подтянулся за остальными, посмотреть, что там у меня дома такого происходит... Вообщем, как всегда, моя компания развлекалась за мой счет. На улице наконец-то наступила настоящая зима, декабрь подходил к концу и выбираться куда-то гулять всем было лень, холодно и дорого. Все они как-то неожиданно ощутили прилив неземной любви и заботы к моей недужной персоне и как-то разом переместились ко мне, прихватив из ближайшего магазина ящик пива и пакеты с солеными орешками.
  - А я к тебе жить переезжаю. - Обрадовал меня Макс, возникая на пороге моей квартиры с двумя спортивными сумками. - Я с Данной окончательно разошелся. Ты мне рад?
  - Несказанно. - Кивнул я, забирая у него одну сумку. - Спать будешь вместе с остальными... В гостиной.
   Вообщем, когда в большой комнате моей квартиры окончательно образовался и сформировался настоящий мужской барак, кошка пережила два нервных срыва, а пиво начало подходить к концу, я все-таки решился выползти из дома в поисках нового пальто. Мелид доверительно сообщил мне, что проблемы они мои уладили, но в целях сохранения такого ценного сотрудника, как я, они оставят со мной охрану еще дня на три-четыре. Я мысленно прикинул, что свой день рождения я буду праздновать так же в их окружении. В тонкости происшедшего со мной случая меня не посвятили, несмотря на мои вопли, что я, как главный герой обстоятельств и основная их жертва, заслуживаю подробности. Шеф объяснил - для моей же безопасности... И я, в который раз, мысленно, на мгновение, возненавидел свою работу.
   Рука у меня почти зажила. На мое удивление, все связки и кости оказались неповрежденными и через пару недель я уже должен был забыть о случившемся, как о страшном сне.
  - Тебе, как дураку, просто не могло не повезти! - Обрадовался за меня мой лучший друг.
   И в четверг, рано утром, представительной толпой, мы отправились в центр города - выбирать мне сезонное пальто, как можно более стильное и по-максимуму удобное. Я важно шагал в сопровождении двух высоченных телохранителей, рядом брела моя царская свита из разномастных личностей неформального вида. Люди оглядывались нам вслед и долго провожали глазами. Зрелище мы представляли внушающее... Макс с Ниной раздобыли мне где-то огромные черные очки и я, махнув рукой на все мои моральные установки и глубокие комплексы, нацепил их на нос, практикуя стиль юного мафиози. По оба плеча от меня, нога в ногу, шагали двухметровые парни. Я, придерживая пальцами очки, задирая голову высоко наверх, периодически бросал на них контролирующие взгляды, самоуверенно ухмыляясь и сдвигая брови на переносице. В магазине одежды же мы произвели настоящий фурор. Несколько секунд ушло у двоих молоденьких продавщиц-консультантов на то, чтобы оценить ситуацию и прийти к им одним известным выводам. Уж не знаю, что там решили про нас их впечатлительные умы, но через пять минут около нас столпился весь рабочий персонал, наперебой предлагая все самое лучшее и дорогое. Я наслаждался своим звездным часом, капризно требуя то одно, то другое и не уставая мерить все, что мне приносили. Через сорок минут мне удалось произвести впечатление даже на мой конвой. С несколько удивленными лицами они устало рухнули на диванчики посреди зала и, переглядываясь, наблюдали за тем, как я бодро прицеливался к еще одному вороху разноцветных тряпок.
  - Наверное, сейчас они сделали вывод, что ты все-таки женщина. - Шепнул мне на ухо Макс, тоже порядком уставший.
  
   А на следующий день, накануне моего двадцатилетия, мне позвонил Джей. Сонный, привыкший засыпать на рассвете и просыпаться к обеду, я не сразу понял, кто может тревожить меня в такое раннее время, как одиннадцать часов утра.
  - Ну, как у тебя дела? - Поинтересовался голос, который я мгновенно узнал.
  - Отлично, просто превосходно. - Я покосился в коридор, по которому бродили огромные грозные тени. - Я, правда, немного боюсь выходить из своей же комнаты в собственном же доме, но зато теперь у меня дома никогда не бывает скучно и одиноко.
  - Здоровье поправляешь?
  - Конечно! - Я потянулся к недопитой бутылке пива, которым мы вчера славно отметили покупку бежевого, в коричневую клеточку зимнего пальто. Горло раздирала сухость и жажда.
  - Я тебя разбудил?
  - Да что вы, что вы... Я просто...
   В проеме моей двери возник всклоченный и заспанный силуэт Максима Тернера.
  - Дэймон, ты не офонарел орать? Весь дом перебудил!
  -.. просто у меня здесь...
  - Ладно, я тогда не буду тебя отвлекать.
   Через плечо мне заглядывал Макс, пытаясь приникнуть ухом к телефону.
  - Это он, да? Он звонит?
  - До свидания. - Обреченно вздохнул я.
  - Надеюсь увидеть тебя в ЦУИПе как можно раньше.
   Я отключил связь и обернулся со взглядом полным праведного гнева.
  - Да разговаривал бы... - Пожал плечами лучший друг.
  - Почему ты мне всегда жизнь портишь? - Риторически спросил я.
  - Наоборот! Я единственный, кто пытается тебе ее наладить! - Возмутился Макс. - А сейчас мы пойдем пить кофе, и ты расскажешь мне, как многого я добился своими попытками.
   В кухне, напоминая зеркальное отражение друг друга, за столом сидели мои верные хранители.
  - Они что, никогда не спят? - Удивленно шепнул мне Макс.
   Один из охранников лениво повернул голову в его сторону. Друг скромно замолчал и занялся кипячением воды в кастрюльке.
  "А еще все слышат и возможно, половину из этого даже понимают"... - Подумал я.
   Сам я уже начал привыкать к их присутствию, как к присутствию какой-нибудь громоздкой мебели, необходимой в хозяйстве.
  - Кофе? - Предложил я, проявляя хозяйское внимание.
  - Нет. - Бросил один, не задумываясь.
  - Спасибо. - В таком же тоне добавил другой.
   Мы с Максом переглянулись.
  - Так что там у вас? Что-нибудь намечается? - Как ни в чем небывало поинтересовался он, грея руки о кружку с горячим напитком.
   Я покосился на парней. Те равнодушно созерцали друг друга, не отвлекаясь на внешние раздражители. Вот уж действительно, как часто мнение большинства подтверждается вот такими вот отдельными примерами... А ведь каменоподобные, слабомыслящие эталоны идеальных секьюрити, как оказалось, явление далеко не вымышленное.
  - Что-то я не заметил, чтобы у меня это самое "что-нибудь" намечалось...
  - Вы проводите столько времени вместе, работаете у тебя дома, ездите за город, в конце концов ты ночуешь у него в квартире... И после этого ты будешь говорить мне, что у вас ничего нет??
  - Ну, предположим, когда я ночевал у него в квартире, мне было совсем не до сложившегося положения. Обстоятельства, извини, так определились...
  - К черту обстоятельства! А то я тебя не знаю... Тебе же обычно плевать на обстоятельства?
  - Да, особенно я был бы рад предпринять что-нибудь, истекая кровью у него на кровати! И вообще, я не собираюсь никого... не собираюсь...
  - Ну давай, давай, скажи!
  - ... Никого... соблазнять. - Сквозь зубы произнес я.
   А после звонка на душе стало как-то... Легче с одной стороны. Но с другой - я вдруг понял, что отчаянно скучаю. Просто физически ощущаю нехватку этого человека в своей жизни...
  - Макс, мне это не нужно. - Серьезно проговорил я, глядя в сторону и созерцая стенку с ободранными обоями. - Мне совершенно никто не нужен. Ни для легкого флирта, ни для серьезных романов... И уж тем более мне не нужен человек, состоящий сплошняком из недоговоренностей и тайн. Я в принципе не люблю сюрпризов и загадок. А уж Джей - вообще сплошная запутанная история. Мне такого счастья не нужно, нет.
   Так я убеждал сам себя, не особо, правда, поддаваясь на свои же уговоры. Разговор с Максом окончательно развеял все мои сомнения и то, что я так старательно прятал от самого себя, вышло на поверхность во всей своей неоспоримой красе. И остановилось передо мной в виде огромного восклицательного знака.
   Говорят, свое сердце можно заставить биться медленнее. Особенно, если такая опасная болезнь, как заинтересованность другим человеком, находится лишь в начальной стадии. Мне не нужны были проблемы...
  
  *30
   Двадцать четвертого декабря мне с самого же утра торжественно вручили электрический чайник. А я то уже ждал набора фотографий...
  - Держи и помни, мальчик мой, это - символ домашнего уюта. И только попробуй его спалить, засранец! - Нина звонко чмокнула меня в щеку, обняла со всей крепостью ее ко мне любви и всунула в руки картонную упаковку.
  - Да, сегодня твой день, Сикомор! - Макс отобрал у меня чайник и исчез с ним в недрах кухни.
   Я, в одних трусах и домашней рубашке, взъерошенный и помятый, бродил по своей же квартире, ощущая себя потерянно и устало, и никак не мог поверить, что сегодня "Мой День".
   На кухне девушки резали салаты, Дэвид с Максом, создавая видимость работы, двигали в гостиной стол, решая, где лучше всего оставить многострадальную мебель - ближе к окну, или к выходу. Решено было устроить тихий дружественный вечер в кругу самых близких. И дотянуть этот самый вечер до тех пор, пока я окончательно не поправлюсь, а уж потом продолжить празднество в каком-нибудь ночном клубе.
  - Сикомор, что будем брать: вино, или коньяк?
   Я скривился. Неделя ежедневного употребления пива на завтрак, обед и ужин, давала о себе знать.
  - Может быть, лучше сока выпьем? - Скромно предложил я, слоняясь без дела по коридору.
   Дэвид посмотрел на меня, как на буйно-помешанного.
  - Макс, я же говорил, что у него был стресс!
  - Не волнуйся, дружище, мы все приготовления возьмем на себя! А ты расслабься и получай удовольствие! - Раздалось из большой комнаты между поскрипыванием двигаемого стола и бешеным ревом кошки, на лапе которой очевидно стол нашел свое временное пристанище.
   Я спас свое животное из этого опасного безумия и удалился в свою комнату. Буду сидеть в каком-нибудь тихом углу, пока все не кончится... Читать Паланика и получать удовольствие...
   С кухни раздавались периодические причитания и выкрики. Девчонки соревновались в кулинарном искусстве, стремясь произвести впечатление на моих телохранителей, которые еще утром удивили меня, поздравив с праздником и сожалея о том, что подарить им мне нечего. Я с радостью открестился от подарка, в тайне отметя, что они, оказываются, все понимают... Хоть и не говорят. А сейчас они слушали болтовню Нины, занимая больше половины пространства на моей кухне, вторая часть которой сплошь была завалена тарелками, кожурой от картошки и пустыми кастрюлями. За окном сплошной стеной валил снегопад, шумели и гудели вечно спешащие машины, сновали толпы серых безликих людей, дул пронизывающий ветер, в соседней комнате продолжали кричать, ругаться и расставлять стулья, а я все никак не мог поверить, что мне исполнилось двадцать лет... Прижавшись лбом к стеклу, бездумно рассматривая бетонно-металлический пейзаж за окном, я вспоминал всю свою жизнь... Не так-то много это, -всего десять лет. Десять лет из тех, что я помнил, прошли вот в этих вот стенах. Стенах большего города, жизнь в котором виделась мне одной непрекращающейся схемой, заключенной в геометрическую фигуру, высотой с самую высокую фабричную трубу и длиной с половину северного моря. И у меня была власть - управлять частями этой схемы. Власть, навязанная мне свыше. Теми, кого я даже не знал и знать не мог. Иногда мне казалось, что вся моя жизнь пройдет в таком вот нервно-размеренном хаотичном порядке, состоящем из посещения рабочего места, дома и клуба электронной музыки "Плазма". И меня это больше успокаивало, чем тревожило. А когда-то я хотел путешествовать... Город бы меня не выпустил. Временами я так отчетливо чувствовал над собой его всевидящий взгляд, тяжелую руку с цепкими, когтистыми пальцами... Я понимал свою ничтожность перед этой безжалостной машиной индустрии. Мемфелис был моим домом и моей тюрьмой. Сегодня мне исполнялось двадцать лет. И почти все они были в его распоряжении.
  - Ты так и будешь полуголым и непричесанным бродить? - Отвлек меня Дэйв от моих совсем не праздничных размышлений. - Скоро твой швед приедет, а ты не при параде. На тебя это не похоже.
  - Кто приедет? - Вздрогнул я, роняя из рук книгу. - Зачем он приедет?
  - Ну, Макс сказал, что ты явно не додумался его пригласить...
  Скорее не осмелился. Понятно, мой верный друг решил сделать это за меня.
  - И как он с ним только связался??
  - Очень просто. Спер твой мобильный, пока ты не видел.
  - Маааакс!
   Мой благодетель возник ежесекундно, прикрываясь табуреткой.
  - Что ты ему сказал? - Строго сдвинул я брови на переносице.
  - Как что? - Беззаботно удивился он. - Сказал, что тебе было бы приятно видеть его на своем Дне Рождения, но ты немного занят и поэтому попросил меня ему позвонить. Он, кажется, был приятно удивлен. И пообещал приехать.
  - Ну ты и... - Пробормотал я безнадежно. - Как же я...
  - Не благодари меня, не надо. - Расплылся в искренней улыбке Максим. - Лучше одень наконец-то что-нибудь понаряднее и посексуальнее...
  - Маакс! - Взвыл я отчаянно, бледнея.
   Лучше бы я вообще не просыпался и провел весь день в глубоком здоровом сне.
  -... А мы пойдем наконец-то за выпивкой. - Невозмутимо закончил он. - Кстати, ты так и не решил, что мы будем пить - коньяк, или вино?
  - И то и другое. И очень помногу. - С пессимистической уверенностью постановил я. - По-другому я сегодняшний день не переживу.
  
   Через пол часа, когда часть нашей компании ушла в магазин, запасаться алкогольными напитками, а я неожиданно для всех и самого себя ожил и начал проявлять недюжинную активность, раздался звонок в дверь. Перед тем, как сделать решительный шаг и отпереть засов, я приостановился у двери и оглянулся, выискивая глазами хотя бы кого-нибудь из моих друзей.
  - Значит так! Никаких приколов, никаких сюрпризов, никаких разговоров, которые могут хоть как-нибудь скомпрометировать меня, или поставить в глупое положение!! Все слышали?!
   В ответ мне раздался нестройный хор из возмущенных голосов.
  - Ты же сегодня гвоздь программы, Сикомор! Как же мы можем не говорить о тебе гадости? - Нина выглянула из-за кухонной двери, держа в одной руке нож, а в другой недочищенную свеклу.
   Я криво ухмыльнулся, задержал дыхание, как перед прыжком в прорубь, и все-таки открыл дверь.
   Джей, очевидно в честь дня моего рождения приодевшийся в другой свитер, чуть менее растянутый и старый, с интересом осмотрел меня. Я, развив космическую скорость, вовсю старался придать своему внешнему виду хотя бы некоторую привлекательность за самое короткое время и ожидал, что мои старания будут замечены.
  - Отлично, ты выглядишь намного свежее. Лучше, чем в тот день, когда я тебя видел последний раз. - Выдал он наконец-то.
   И это после того, как я перерыл весь свой гардероб, перемерил тринадцать футболок и вылил на волосы половину Нининого лака для укладки? О да, я действительно надеялся, что выгляжу чуть лучше, чем в тот день, когда я был на грани жизни и смерти!
   Настроение у меня упало еще ниже, сердце забилось еще быстрее, а самооценка затерялась где-то между обидой и желанием убежать.
  - Спасибо вам на добром слове. - Пробормотал я обескуражено.
  Ну, а в самом деле, действительно, какая ему разница, как я выгляжу?
  - Знаешь, Макс очень неожиданно мне сообщил...
  - Да, кстати, простите, что вас так затруднили! - Заторопился извиниться я. - Вы, наверное, заняты были? На самом деле я совсем не собирался отвлекать вас от дел, это все сумасшедшая идея Макса! Я вообще не собирался вас приглашать, в смысле... - Я сообразил, что, кажется, говорю что-то не то.
  - Мне уехать? - Удивился Йохэнсен.
  - Нет-нет! Наоборот, приезжайте! То есть, хорошо, что вы приехали. - Я кашлянул, прочищая горло. - Вообщем, проходите.
   И зачем Макс это затеял? Я совсем не был готов к такому повороту событий и совершенно не представлял, как я должен был себя вести. Одно дело - пригласить своего временного начальника к себе домой по официальной причине и совсем другое - по личной. Да еще и наговорить ему глупостей у входа, не пуская дальше коридора...
   В гостиной сейчас же возник мой эскорт и с напряженными лицами уставился на странного гостя. Джей действительно совершенно не вписывался в нашу компанию и своим видом, колеблющимся между образом хиппи и чудного ученого, мог вызывать естественные подозрения.
  - Спокойно! Это свои! - Скомандовал я, вытянув руку вперед и приостанавливая их наступление.
  - Все в порядке? - Поинтересовался тот, что стоял справа от меня.
   Я усиленно закивал.
  - Вы, кстати, можете уже домой идти. Тут сейчас пьянка будет... Скучно, уныло и совершенно не опасно.
  - Нам положено до вечера. - Возразил тот, что был слева.
  - А если я сам лично вас отпускаю?
  - Нам положено.
  - Ладно... Тогда помогите девушкам картошку почистить, что ли... - Безнадежно вдохнул я.
   Парни переглянулись, пожали плечами и послушно удалились за дверь.
  - Лихо ты с ними. - Джей по-свойски уселся в кресло, оглядываясь. - Подумать только, где мои двадцать лет...
   Я с сомнением посмотрел на него.
  - Где-то на расстоянии десятилетней давности?
  - Да что ты, Дэймон! - Он засмеялся так, как будто был глубоким стариком. - Нет, это было намного, намного дальше...
  - А... Понимаю, вы имеете в виду богатый жизненный опыт? - Догадался я.
  - Жизненный опыт? Да, пожалуй, можно и так сказать... - Загадочно произнес он.
  - А у меня вот... Опыта совсем немного. - Загрустил я. - А вы меня после этого в непрофессионализме обвиняете.
  - Ну-ну, не нужно думать о плохом сейчас! - Джей поднялся с кресла. - И разве я когда-нибудь тебя в чем-то обвинял, Сикомор?
   В его произношении мое имя звучало несколько странно.
  - У вас, между прочим, были на то причины. - Заметил я.
  - Да... кстати... Сикомор... - Задумался о чем-то своем Йохэнсен, повторяя мое прозвище.
   Мне хватило одной секунды, чтобы бросить взгляд за окно, где на улице продолжал идти крупный пушистый снег. А когда я снова остановил свой взор на стоящем передо мной психологе, тот уже протягивал мне неизвестно откуда взявшуюся ветвь сикоморы... На твердой, как будто жилистой ветке зеленели крупные сочные листья и... цветы. Когда-то давно я видел в нашей городской теплице дерево - сикомору. Говорили, что оно не цветет в неволе...
  - Что... Откуда? - Я попятился. - Зачем?
  - К сожалению, у меня сегодня не было возможности приобрести тебе что-нибудь более стоящее и практичное. Поэтому я отделался первым, что попалось мне на пути. - Совершенно серьезно ответил мне швед, насмешливо щуря глаза на свой обычный манер.
  - О, да! Я с легкостью куплюсь на то, что у нас на каждом углу зимой цветут египетские деревья! - Я боялся протянуть руку к ветке... Просто, потому что не мог в нее поверить.
  - Считай, что это цветы. А подарок за мной.
  - Вы что, ограбили ботанический сад??
  - Если бы я знал, что у вас в Мемфелисе где-то есть это дерево, я бы принес тебе его целиком.
   Я сжал пальцы на шероховатой поверхности сикоморы. Тонкая кора прутика, продолговатые, теплые листья, хрупкие цветы... Странно было видеть нечто зеленое, молодое и живое, когда за окном преобладала минусовая температура и все деревья одинаково были окрашены в белый цвет. Ветка была как будто не из этого мира... Как и сам Джей. Она была слишком яркой, слишком настоящей и радостной для этой погоды, этого города, для этой квартиры... И даже для меня, промерзшего насквозь человека, который держал это великолепие в своей руке, как что-то пугающее и опасное. Мне даже показалось, что воздух в гостиной содрогнулся и в нем почувствовалось напряжение, как будто перед грозой. Дело в том, что листья и цветы были слишком... слишком настоящими. Настолько, что стена комнаты на ее фоне показалась старой выцветшей декорацией.
  - Спасибо. - Каким-то чужим голосом произнес я, все еще ощущая себя словно во сне.
  - Поставь в воду, а то погибнет.
  - А... Ага. - Кивнул я, не двигаясь с места и продолжая зависать в пространстве с открытым ртом.
  - Ой, какое чудо! - Нина протиснулась в дверь, неся в обеих руках по тарелке с салатом. Йохэнсен сейчас же устремился ей на помощь. - Это пальма?
  - Сама ты пальма! Это же сикомора... - Досадливо объяснил я ей. Сейчас для меня эта веточка была важнее всех на свете...
  - Как романтично... - Мечтательно пропела девушка, за что удостоилась моего страшного взгляда.
   Неся ветку на вытянутой руке, как самое дорогое сокровище, я ушел с ней в кухню на поиски того, что могло бы заменить вазу. Наверное, это был самый удивительный подарок, который мне делали за всю мою жизнь.
  
  *31
   Первое время мне было не по себе. Ну очень не по себе... Находиться за одним столом со своим начальником, пусть и временным, со странной личностью, с человеком, мнение которого мне почему-то стало чрезвычайно важным... И просто с человеком, который стал мне очень близок за это время. Я все время пребывал в состоянии готовности, тревожась за то, чтобы все было под моим контролем. До того, как то чертово покушение разлучило меня с моим тренером почти на неделю, его общество было мне куда безразличнее.
  - Расслабься. Я не хочу испортить тебе праздник своим присутствием. - Выбрав время, шепнул мне Йохэнсен.
  - А с чего вы взяли, что я напряжен? - Нервно дернулся я.
  Еще не хватало, чтобы он принял это на свой счет!
  - Значит я ошибся? Я рад...
   Я в изумлении посмотрел на него. Чтобы я бы так когда-нибудь согласился с кем-то, особенно, если бы моя правота была очевидна!
  "Нет, все-таки он странный, странный, странный"... - В который раз пришел я ко мнению.
  Да и... разве Джей Йохэнсен может когда-нибудь в чем-то оказаться неправым??
  - На самом деле я рад, что вы все-таки приехали. - Сознался я. И сейчас же покраснел.
   Вообще, все происходящее было чрезвычайно странным. Первый раз в жизни я отмечал свой День Рождение не где-нибудь в клубе, или ресторане, а дома, в таком маленьком кругу друзей. И, конечно же, будучи моим праздником, этот день просто не мог быть нормальным. Мне хватало уже того, что я восседал во главе стола в окружении своей собственной охраны. Пусть сегодня вечером эта охрана разбредется по своим домам и забудет о моем существовании, но сейчас, ощущая себя представительным и великим, я даже был рад, что могу пережить это состояние своей значимости. Да и, в конце концов, Макс был прав. Наверное, это действительно весело и смешно.
   Смешно было когда наконец-то вернулись наши посыльные, нагруженные пакетами со звенящей стеклотарой.
  - Мы взяли всего понемногу. - Объяснил Макс, выгружая на стол бутылки.
   Создавалось ощущение, что нашей сегодняшней целью было напиться до потери памяти. Что касается меня, то мне для этого напиваться было не обязательно, но именно в этом я видел свое спасение сейчас. Джей был прав, мне необходимо было расслабиться. И будь, что будет... По крайней мере меня уже не будет так сильно волновать, если мои друзья по привычке поставят меня в неловкое положение. А именно этим они, судя по всему, и решили дружно заняться!
  -... А познакомились мы в четвертом классе. - Рассказывал Макс Йохэнсену, который слушал с интересом и повышенным вниманием.
   Я, предчувствуя, что сейчас начнутся рассказы из цикла "Мое великолепное детство", с мрачной решимостью наполнил себе уже третий бокал вином, когда Джей все еще медленно смаковал первый.
  - Он мне поначалу жутко не понравился. Знаете, ходил такой, в рваной футболке две недели подряд, а еще нос задирал... - Макс хохотнул.
   Я молча пил, вглядываясь в свое отражение в бокале. Мне хотелось свернуться клубочком на его дне и исчезнуть, полностью растворившись в китайском сливовом вине.
  - Ага, а сейчас меняет тряпки каждые два дня и задирает нос еще больше. - Вступила в обсуждение Нина.
  - А потом, в пятом классе, мы вместе с уроков сбегали и шатались по городу без дела...
  - Ничего себе без дела! - Возмутился я. - Мы, между прочим, работали.
  - Ну да. - Ехидно посмотрел на меня Макс. - Раздавали рекламные листовки... А на самом деле лазали по каким-то подворотням, пытались курить дешевые сигареты... Одну на двоих. А нам еще за это деньги платили. Пока не увидели как-то, что нас нет на рабочем месте, и не уволили.
  - А на заработанные деньги вы опять же скупали дешевые сигареты, дешевую выпивку и пытались косить под взрослых, крутых парней. Я помню. - Нина заулыбалась так, как будто это было самым светлым её воспоминанием.
   Я украдкой посмотрел на Джея, наливая себе еще выпить. Тот слушал с интересом, подперев подбородок рукой, и улыбался.
  - А еще, я помню, тогда трансовую и психоделичесскую музыку у нас в Мемфелисе запрещали продавать подросткам. Как несущую в себе скрытую агрессию и отрицательное влияние на мозг детей. - Макс заржал. - Это мы то дети, ха! Так мы небольшими компаниями ночью вскрывали склады музыкальных магазинов, чтобы стащить себе несколько дисков. Знаете, Сикомор отлично умеет вскрывать замки чем угодно. Хоть ржавыми гвоздями!
  - Да, это я заметил. - Сдержанно кивнул Джей и посмотрел на меня.
   Я подавился оливкой. Какую же все-таки замечательную тему для разговора они придумали! Сейчас Макс еще расскажет, как мы тайно скупали в аптеке барбитурат и калипсол и глотали их горстями в поисках неизведанных впечатлений, а потом вырубались в школе на уроках и никто не мог понять, что с нами такое... Нам и тогда, идиотам, повезло с размером дозы. А то не сидели бы сейчас за столом, не справляли мое двадцатилетие.
  - Вообще, детство у нас насыщенным было, есть что вспомнить.
  - Да-а, я до сих пор помню, как вы в первый раз попробовали...
   Я наугад наступил под столом на чью-то ногу, сильно надеясь, что все-таки на Нинину.
  - Я думаю, что мистеру Йохэнсену все-таки не очень интересно слушать все эти дурацкие истории. - С выражением обратился я к Максу. - Мы же тогда детьми были глупыми, многого не понимали...
  - Ну отчего же! Очень даже интересно. - Возразил Джей. - Так что вы попробовали?
  "Он издевается" - Понял я... И отчаялся.
   Гости мои ни на минуту не давали мне забыть, что сегодня мой праздник и продолжали обсуждать мое беззаботное детство, вспоминая разные веселые, а по моим понятиям постыдные, истории. Однако я, в конце концов, стал относиться к этому спокойнее. А потом даже развеселился вместе со всеми. Спасибо китайскому вину с зелеными сливами.
  - А вообще мы его любим. - Подвела итог Нина, с умилением и нежностью глядя на меня.
  - Да, его нельзя не любить, правда? - Макс вопросительно посмотрел на моего тренера.
   Я ощутил себя карликовым пекинесом с большим розовым бантом под лозунгом "Какой милашка!"
  - Думаю, что да. - Джей, по-моему, развлекался больше остальных.
   Но у меня при его заявлении тревожно защемило сердце. Эх, наивный я... Еще пару бокалов и я прикончу вино, перейду на коньяк и начну упиваться жалостью к себе. Вслух...
  - Ладно, я думаю, что вы меня уже достаточно прославили. - Улыбнулся я натянуто. - Может быть поговорим о чем-нибудь отвлеченном?
  - Сикомор, я тебя не узнаю. - Изумилась Элен. - С каких это пор ты не любишь быть в центре внимания?
  "С тех самых, как порог моей квартиры пересек Джей Йохэнсен".
  - Да просто мы все обо мне, да обо мне... Я тоже устаю от излишней популярности. - Вот давайте лучше поговорим о мистере Йохэнсене, а?
   Швед удивленно поднял брови.
  - Вы нам расскажите что-нибудь интересное про наш город, вы же так много знаете! - Коварно перевел я стрелки.
  - Ой, а вы знаете что-нибудь мистическое про Мемфелис? - Заинтересовалась Нина - любительница эзотерики, астрологии и дешевых фантастических книжек в мягких переплетах.
  - Мистическое? - Растерялся Джей.
   Я торжествовал и злорадствовал. Вот так то... Нечего надо мной смеяться. Пусть ка теперь попробует отвязаться от моих любопытных друзей.
  - А это правда, что Мемфелис построен на ядовитых болотах и из-за вредных остаточных испарений у нас всех такое слабое здоровье?
  - А легенда о темном графе, жившем на нашем холме - это действительность, или вымысел?
  - А почему жизнь в Мемфелисе такая отсталая, хотя он и один из крупнейших городов??
   Однако, я был удивлен. Друзья мои проявляли потрясающую любознательность и патриотизм. Расслаблено откинувшись на спинку стула, я с ожиданием наблюдал за Джеем. Мне самому было интересно узнать, действительно ли он имеет ответы на все вопросы, или я в нем ошибался.
  - Нет. Да. Сложный вопрос. - Кратко ответил швед, думая, видимо, что на этом его оставят в покое.
  - Что, действительно на месте церкви когда-то было поместье колдуна? - Элен прижала ладонь ко рту.
  - А откуда вы все это знаете? Вы же не историк, а психолог. - Скептически поинтересовался Дэвид, всегда недоверчиво относящийся к всякого рода легендам и тайнам.
   В этом я его поддерживал, однако в глубине души даже такому скептику, как я отчаянно хотелось верить в чудеса.
  - Дело в том, что изучение культуры народов и истории различных городов - это мое хобби в некотором смысле. - Сдержанно пояснил Джей.
  - А расскажите что-нибудь интересное про наш город. - Попросила Нина. - Только что-нибудь позагадочнее.
  - Ну... - Джей задумался.
   Я вспомнил о "Хранителях силы духа".
  - Может быть вспомните что-нибудь хорошее о Мемфелисе? - Намекнул я. - Что-то же светлое есть в этой бетономешалке, в которой мы все крутимся?
  - Есть. - Согласился психолог. - Вы ведь знаете, что Мемфелис считается музыкальной столицей? Не смотря на то, что в недавние годы, как уже сказала Нина, многие стили музыки были запрещены к распространению.
  - Диски незаконно перевозили из других городов. Хотя связь с ними у нашего города всегда была очень плохая.
   Я удивленно перевел взгляд куда-то наверх, откуда раздавался голос. Все посмотрели туда же. Говорил один из моих личных охранников.
  - Вот именно, Мемфелис всегда жил своей внутренней жизнью. - Согласно кивнул Джей. - Так вот, когда-то, лет триста назад, когда ваш город был еще хорошо развитым селением на берегу моря, в Мемфелисе существовал культ танца.
  - Ага, что-то такое я слышала... Или читала. - Неуверенно произнесла наша поклонница мистических сказок.
  - Мемфелис был городом с высоко развитой культурой. Именно на берегах вашего северного моря стали проходить первые танцевальные выступления, песнопения и праздники с музыкальными спектаклями. А если посмотреть еще дальше, то, так как главным способом добычи пропитания, у живущего в этих местах народа, была рыбалка, то люди, естественно, просили помощи у моря. Издавна танец, как всякое искусство, был способом выражения чувств и эмоций. А в данном случае еще и церемонией. Когда то Аристотель... Это греческий поэт. - Разъяснил нам Джей на всякий случай, - ... сравнивал танец с поэзией. И утверждал, что телодвижениями танцоры стараются передать мысли, чувства и действия. В этих словах была своя правда...
   Мы слушали, как зачарованные. Все-таки Джей в который раз смог добиться внимания благодаря своим познаниям. Как когда-то я, в офисе, в кафе, на улице, слушал его, раскрыв рот, так сейчас и все, кто находились в моей гостиной, внимали ему в молчаливом почтении. Даже мой конвой заметно ожил и на их лицах впервые отразилось нечто, напоминающее умственную деятельность. Хотя, после заявления одного из них о незаконных поставках музыкальных дисков в наш город, я стал сомневаться в своем умении разбираться в людях. Я и гордился своим тренером и одновременно испытывал болезненное чувство собственничества.
  "Мое-е!..." - Промелькнула возмущенная мысль. И я обвел ревностным взглядом присутствующих. Макс поймал мой взгляд и подмигнул, усмехаясь. Сволочь... Слишком много времени мы прообщались, чтобы я не сомневался - он прекрасно знает, что творится в моем опьяненном сознании.
  -... Кроме того, существовали и ритуальные танцы. Когда ваши далекие предки, довольные охотой, возвращались из опасных странствий по бескрайним, огромным морским просторам, они считали необходимым поблагодарить его воды за то что они даровали им жизнь и пищу.
   Джей, полностью поглощенный своим рассказом, забыл и про еду, к которой в принципе он почти и не притронулся, и про недопитое вино. А я наблюдал за ним, неожиданно открывая для себя, что Йохэнсен, оказывается, романтик не меньше, чем я. Если даже и не больше...
  -... Кстати, Мемфелисцы долгое время оставались язычниками, одухотворяя все окружающие их природные явления. - Продолжал Джей. - Так был создан культ моря, празднуемый пениями и танцами. Может быть, люди просто торжествовали, и их радость от удачной рыбалки выражалась в напевах и звуках, которые получали, используя вместо музыкальных инструментов кости убитых животных, камни и ветки деревьев. А может быть, по-своему благодарили дух моря. Так же у Мемфелисцев существовала такая традиция, как встреча песнопением каждое новое солнце. "Новым солнцем" считалось три состояния солнца: восход, полдень и закат. И для каждого его положения существовала своя песня. Мало того, для песен был создан и отдельный язык, на котором могли изъясняться лишь посвященные. Жрецы, можно их так назвать. Хотя больше всего он напоминал набор нечленораздельных звуков и вскриков, чем конкретную речь. И означал он не слова, а скорее эмоции, которые хотел передать говоривший. И знали его лишь единицы.
   Я вздрогнул, вспоминая пение на холме. А ведь мне и правда тогда показалось, что я понимаю, о чем они пели... О закате. Да, я определенно понимал смысл песни. А еще мне вспомнилась Регина, которая боялась опоздать к заходу солнца. Мне стало жутко... Я решил, что при первой же возможности поговорю о своих подозрениях с Джеем. Правда, в чем я себя подозревал, я еще сам не понимал толком.
  - ...Вот так вот и повелось, что долгое время танцы и музыка были основным способом выражения всех чувств и ощущений будущих Мемфелисцев.
  - А почему же потом все эти традиции так бесславно умерли? - Серьезно спросил Дэйв, также, как и остальные, попавшийся под очарование этой истории.
  - Да, вплоть до того, что одно время в Мемфелисе музыка почти совсем была запрещена. И было это не так давно... Только сейчас более-менее свободно можно купить почти любой музыкальный диск. - Я тоже всерьез заинтересовался рассказами о прошлом нашего города.
   Конечно, я неплохо знал историю Мемфелиса в рамках учебной программы. Этот предмет в школе я любил всегда, не смотря на свою скверную учебу. Но иногда мне казалось, что я знаю даже больше, чем нужно. Я как будто чувствовал город, но не мог обличить свои чувства в конкретные мысли. Мне казалось, что разгадка натолкнет меня на какое-то решение, которое поможет решить множество вопросов.
  - А вот это, Дэймон, я и пытаюсь понять... В свободное от работы время. - Пояснил он окружающим.
   Я почему то понял, что он снова врет. Знает он все прекрасно и вот так вот бесстыдно, наглым образом скрывает от нас правду, которую мы имеем права знать. Хотя, в самом деле, какое нам может быть дело до каких-то проблем с музыкальными традициями нашего города. Мы работники зловещей организации ЦУИПа, а не бродячие музыканты...
   А еще где-то в глубине моего разума вертелась важная и очень своевременная мысль. Но я никак не мог ее поймать, зацепиться за длинный хвост какой-то цепочки соображений и вытянуть на свет белый истину. А ведь какие-то смутные догадки вертелись у меня в голове, так и вились скользкими угрями. Но они были слишком мутными... Спасибо китайскому вину с зелеными сливами.
  
  *32
   К двенадцати часам вечера мои гости стали собираться по домам. Я вызвался их проводить.
  - Я думал, что у тебя еще долгое время будет стойкое отвращение к вечерним прогулкам по улицам родного Мемфелиса. - Удивился Макс.
  - Дэймон, ты болван. Тебя что, случившееся ничему не научило? - Нахмурилась Нина.
  - Но со мной мой эскорт!
  - У нас кончается рабочее время. - Напомнил мне один из парней.
  - Но мы можем тебя проводить. - Проявил человеколюбие второй.
  - Не нужно. - Махнул я рукой. А потом осмелился на слова, которые мог произнести только в нетрезвом состоянии. - Со мной ведь мистер Йохэнсен будет. А с ним я ничего не боюсь. - Почти кокетливо произнес я. - Вы же со мной прогуляетесь? - Глянул я на него мельком. Дольше задержать взгляд не смог. Мои чувства, усиленные выпитым спиртным, меня ослепляли.
   Смущение, волнение, душевная тоска и... Нет, этот человек был опасен и вызывал привыкание.
  - Ну, раз со мной ты чувствуешь себя в безопасности... И если тебе так захотелось погулять в такую позднюю пору... Я с удовольствием составлю тебе компанию. - Улыбнулся Джей.
   А ведь он действительно ничего не боялся... Если полагал, что может защитить меня от любой неприятности. Но в ту минуту я почти не задумывался об этом. Да, Нина была права... Я болван. А Макс незаметно переглянулся с Ниной. Видимо, был рад за меня и за мою внезапно проявившуюся смелость. Если бы я сам мог объяснить себе, что я хочу от этого вечера и чего жду от самой прогулки. Кажется, я готовился содеять очередную глупость. Джей странно влиял на меня. Мне хотелось совершать то, на что я считал себя неспособным раньше. Мне хотелось расти, становиться умнее, достойнее, смелее, порывистей...
  
   Вечерний декабрьский воздух, неожиданно звездное зимнее небо и полный диск луны опьяняли сильнее, чем все, что я умудрился выпить за сегодняшний день.
  - Снегом пахнет, да?.. - Сказал я, скорее сам себе, чем Джею.
   Компания моя отправилась по домам на машине Макса. Туда же с огромнейшим трудом запихнули и моих бывших телохранителей. На прощание парни пожали мне руку и с чувством признались, что давно так не веселились. Что именно они имели в виду, я так и не понял, но снова недовольно подумал, что служу неким подобием развлечения для всех, кто меня окружает.
   Мы с Йохэнсеном шли вдоль небольшого парка нашего района. Парком эту линейку из облезлых невысоких тополей, за голыми ветками которых пряталась небольшая лужайка, можно было назвать с большой натяжкой, но из-за свежести воздуха и отдаленного шума машин мне это место нравилось. А еще из-за некой зловещей атмосферы, нависающей над этим местом и связанной с ним историей. Что поделать, манило меня все мрачное и угрожающее. Напрягало, но отчаянно притягивало. Гул пролетающих по шоссе автомобилей доносился из-за лужайки, которая обрывалась стеной, уходящей вниз на протяжении шести-семи метров. Когда-то это место так же сильно любили самоубийцы, которые бросались прямо под колеса машин. Внизу, под стеной, пролегало главное городское шоссе, ведущее из Мемфелиса на границу с другим городом, название которого я никак не мог запомнить. Потом на краю лужайки поставили высокую решетку и желающих свести счеты с жизнью в месте культуры и отдыха, поубавилось. А вообще весь наш город состоял из постоянных возвышений, вырастающих в самых неожиданных местах и резких обрывов, оставшихся как будто от глобальных землетрясений. Землетрясений в Мемфелисе не бывало...
  - Дэймон...
  - А? - Отвлекся я от созерцания фиолетовых теней деревьев на сером снегу.
  - А чем ты собираешься заниматься дальше?
  - В каком смысле? - Растерялся я.
   Мы медленно огибали аллею из тополей и выходили к той самой железной ограде, огораживающей заснеженную поляну от асфальтированной дороги, нагретой под шинами автомобилей.
  - Макс рассказывал, о том, как вы учились в школе. Но ни словом не упомянул о подготовке к работе в ЦУИПе. Когда вы попали в это место?
  - В ЦУИП то? Пожалуйста, расскажу, никакой тайны в этом нет... - Однако мне с трудом удалось вспомнить год. - Нам было по шестнадцать лет. И нас завербовали прямо в школе. - Я усмехнулся. - Просто подошли и сказали, что предлагают нам пойти обучаться на курсы. Бесплатно...
  - И вас это не удивило? Не испугало?
  - Конечно удивило... Но потом те, кто пришли за нами, обсудили этот вопрос с директором... Вообще-то знаете, все было немного по-другому. - Я с удивлением обнаружил, что спутанные воспоминания выстраиваются в более-менее понятном хронологическом порядке. - Подошли-то как раз только ко мне. Сообщили о том, что моя работа на олимпиаде... Я тогда участвовал в олимпиаде по черчению, представьте себе, устраивали такие... Так вот, моя работа заняла первое место. Ну, об этом я и так знал, конечно... Так вот, они сказали... и предложили мне сначала курсы, а потом работу по специальности. Работу, связанную со стратегическими построениями, чертежами... Конечно, я сразу же заинтересовался. Но поставил два условия.
  - Шестнадцатилетний парень ставил условия представителям самой богатой организации в городе? На тебя это весьма похоже. И что же это были за условия? - Поинтересовался Джей.
  - Ну, для начала я сказал, что пойду на эти курсы только с моим другом, а он им может пригодиться, так как хорошо разбирается в компьютерах... На самом деле уровень Макса тогда был не выше навыка пользования фотошопом и умения переустановить Виндоуз... Но по-моему эти ребята тогда серьезно решили заполучить мое согласие и согласились.
  - А второе условие?
  - А второе... Знаете, я уже в детстве был излишне осторожным. Даже слишком... Наверное из-за этого многие авантюры, о которых сейчас можно было с интересом вспомнить, прошли мимо меня. Я участвовал только в тех развлечениях, которые не грозили мне чем-то очень грандиозным... ах, да... Именно поэтому я сказал, что если мне вдруг что-нибудь не понравится у них, или что-то меня смутит, я уйду с легкостью... Они и на это согласились... А потом была долгая и муторная официальная церемония составления контракта. Тогда мне все это казалось таким значимым.... Это я сейчас понимаю, что при желании меня могли обдурить и использовать, как последнего лоха.
  - Значит в ЦУИПе тебя все устроило?
  - Да, я прошел курсы за два года и стал работать одним из нескольких таких же Стратегов нашей фирмы. Поначалу с наставником. С Уитвиллом то есть... Ну, я думаю, вы поняли.
   Черт, если бы он знал, как мне не хотелось говорить сейчас о каких-то скучных, обыденных вещах, таких, как мое бесцветное детство! Конечно, и в нем были интересные моменты, но настоящая моя жизнь началась с того момента, когда мы с Максом попали на курсы ЦУИПа. А думал я сейчас только о том, что нахожусь рядом с человеком, который.... Который вызывает во мне бурю эмоций и вихрь странных мыслей. К тому же я был ощутимо пьян и с трудом удерживал себя от того, чтобы ненароком не начать нести какой-нибудь вздор. Про любовь, например...
  - Значит два года ты учился... Потом два года работал. А теперь, не сегодня-завтра, ты станешь главным Стратегом вашей организации. Работать ты будешь в два раза больше, а получать в три.
  - Заманчиво, правда? - С пьяным прищуром улыбнулся я. На свежем воздухе меня заметно повело.
  - С одной стороны - да. А с другой - действительно ли это то, чего ты хочешь, Дэймон?
   В первую очередь я не хотел говорить о работе... При всей моей любви к ней.
  - Конечно, хочу. Мне нравится заниматься тем, что я делаю. К тому же я больше ничего делать и не умею. Да и не стремлюсь обучаться каким-то другим наукам. Ведь вы сами говорили, что это мой дар?
  - Да, я не спорю, но... неужели тебе не хотелось применить его как-то по-другому? На благо города?
  - Ну вот! Опять вы начинаете!? - Возмутился я.
  Эх, в таком состоянии я мог наговорить гораздо большего, чем в мою последнюю вспышку гнева.
  - Нет, я ничего не собираюсь начинать! - Поспешил успокоить меня Джей. - Если ты не хочешь говорить об этом - не говори.
   Я чувствовал себя мелким воришкой на проповеди у священника. И это меня бесило.
  - Черт, неужели при всем притом, что вы меня обучаете, у вас еще хватает бессовестности обвинять меня в чем-то!? И, между прочим, знаете ли... Вы уж особенно не уповайте на вашу совесть. Ведь за последний месяц вы активно участвовали в таком количестве преступных операций, которые раньше я один проворачивал почти за пол года!
  - Не буду с тобой спорить. - Продолжал швед свою невозмутимую речь. - Это действительно было. Но я ведь только спросил тебя. - Он не оправдывался. Он уточнял.
  - Не надо больше меня спрашивать, ладно!? Особенно в такой хороший вечер... - Я на удивление успокоился так же быстро, как и взорвался. - У меня все-таки внеплановые каникулы...
  - Тебе так неприятно вспоминать о работе?
  - Нет... Но проповеди ваши я слушать не хочу.
  - Я не... - Джей осекся. - Эх, ладно. Действительно, сегодня я слишком часто заставляю тебя задумываться.
   Под нашими ногами пролегала шумная трасса. Сейчас трудно было представить, что когда-то на этом месте, где сейчас проложен старый, покрытый трещинами, асфальт, была плодородная земля, покрытая травой. А может быть, стояли чьи-то деревянные домики с глиняной крышей. Или протекала глубокая река, впадающая в наше море.... Если бы не решетка перед глазами, можно было представить, что ты летишь над всей этой разноцветной канителью из смешавшихся красных и желтых огней. У меня сейчас же закружилась голова...
  - Я не боюсь думать, знаете ли... - Моя рука сама собой потянулись за сигаретами. - Вы спросили, чем я собираюсь заниматься дальше? Очень просто... Работать. Работать на ЦУИП и получать за свою работу деньги. Пока что моя работа, - это единственное, что мне по-настоящему нужно.
  - А я сомневаюсь. - Покачал головой Джей. - Тебе нужно стать смелее. И научиться прислушиваться к себе.
  - Послушайте, вы добились того, чего хотели. Я стал лучше работать, я снова заинтересовался своей работой... Что вы еще от меня хотите??
  - Дэймон, ты ведь не знал имя художника?
  - Какого еще художника? - Растерялся я.
  - Автора той картины, которая висит у тебя дома. Ты с таким трудом скрывал это, чтобы я не мог обвинить тебя в невежестве, как будто это могло бы поменять мое отношение к тебе.
   Я моргнул, соображая. Моргнул еще раз, хлопая ресницами. Йохэнсен, как всегда, слишком быстро менял направление своих мыслей. Так, что я снова безнадежно отстал где-то позади.
  - Ну да, не знал... Но ведь это так принято в обществе - поддерживать культурный разговор, верно?
  - Дэймон, ты и культура - вещи далеко не совместимые. - Коротко засмеялся Джей. - Ты сочетаешь в себе удивительную непосредственность и осторожность в общении с людьми. Ты настолько боишься, что кто-нибудь увидит тебя настоящего, что предпочитаешь прятать свою личность даже от самого себя.
   Я некоторое время размышлял, не оскорбиться ли мне за эти слова. Но в них была некоторая доля правды... Ну, пусть они даже целиком были обо мне. Но ведь сообщать мне об этом так, в открытую, было, по крайней мере, бестактно!
  - Пойми ты уже, наконец, что человек только тогда начнет чувствовать себя уверенней, когда научится быть естественным! В разумных пределах, конечно. Чем больше ты открыт к жизни, тем меньше времен у тебя тратится на то, чтобы следить за тем, чтобы очередная шаблонная маска, навязанная тебе обществом, не упала с твоего лица. И чем старше ты будешь становиться, тем сложнее тебе будет вспомнить себя настоящего.
  - Значит, по-вашему, я должен ничего ни от кого не скрывать?
  - В первую очередь - от себя. Но я не учу тебя жить. Я просто рассказываю.
  - А сами вы живете именно по этой системе?
  - Я стараюсь. У меня тоже не всегда получается быть свободным от обстоятельств и делать то, что я хочу, так, чтобы не вредить другим.
   Я продолжал обшаривать карманы в поисках своих злосчастных сигарет. Но ведь я помнил, что перед выходом вытащил из сумки пачку и взял с собой!
  - Знаете, мне вы уже порядком навредили... - Усмехнулся я. - Вы перевернули мою жизнь с ног на голову.
  "А теперь еще учите меня открыто выражать свои мысли... Вот сейчас ка-ак скажу вам, о чем я думаю в последнее время в вашем присутствии!" - Подумал я саркастически. - "И тогда посмотрим, что вы будете делать с этой правдой".
  - Я стараюсь, чтобы мое появление в твоей жизни принесло хоть какую-то пользу. Например, мне кажется, что тебе было бы неплохо бросить курить. - Психолог как-то хитро покосился на меня.
  - Может быть, когда-нибудь я и решусь... черт... - В карманах пальто было пусто. В джинсах тоже. - Да что же это... - Я выругался, безнадежно проверяя карманы еще раз.
  - А почему бы не сейчас?
  И он помахал у меня перед глазами пачкой моих драгоценных "Давидофф".
  - Эй!.. Что, опять ваши шутки?! - Возмутился я. - Вы психолог, или фокусник, в конце-то концов!?
  - Сейчас я просто человек, который думает, что сможет помочь тебе в определенный момент жизни.
   Джей, размахнувшись, бросил мои сигареты в решетку. Через ячейку железного ограждения не пролезла бы и пятифунтовая монета и я мысленно восторжествовал... Однако, черная с белым вензелем упаковка без труда пролетела через преграду, на секунду как будто распавшись на несколько частей и, уже на другой стороне, соединившись снова. У меня едет крыша?
   "Спасибо китайскому вину с зелеными сливами" - Печально подумал я.
   Я беспомощно наблюдал за тем, как картонная коробочка, описав ровную дугу, приземлилась посреди дороги. По ней сейчас же проехалось несколько пар колес. И в редкий момент моему взору вдруг открылся участок, где нашли свое последнее пристанище мои сигареты, а неумолимое колесо, обутое в жесткую зимнюю шину, размазало по асфальту бумагу и табак.
  - Там же еще половина была... Это целых два доллара! - Только и смог произнести я, прислоняясь лбом к решетке.
  - Подумай о хорошем. - Как ни в чем не бывало произнес Джей свое любимое напутствие. - Теперь у тебя есть отличный повод, чтобы бросить.
   Мне очень хотелось разозлиться. И именно теперь, как никогда в жизни, хотелось курить.
  - У меня в планах этого не было! - Я судорожно соображал, есть ли у меня дома хоть какие-то табачные запасы.
  - Теперь, все время, когда тебе захочется закурить, ты будешь вспоминать эту героически погибшую пачку и думать о том, что она пострадала за правое дело. И тебе будет легче.
   Черт, о чем мы только говорили! Разве я для этого вытащил сюда Йохэнсена и притащился сам? Кажется, я хотел в чем-то разобраться, или понять. Но, видимо, у меня, как всегда не хватит на это смелости. А этот наглый швед, как всегда, позволяет себе все, что угодно. И почему я не могу заставить себя разозлиться?
   Я продолжал наблюдать за движением на дороге, облокотившись об ограду. Сейчас сонные водители могли наблюдать из окон своих машин распростершегося на решетке человека...
  - Не уверен, что мне сразу стало легче. - Нахмурился я. - И вообще, поздно уже... Вам завтра на работу, а я вас задерживаю.
  - Сердишься? Зря.
  - Да нет, почему же... Вы же мне добра желаете... А время, действительно, уже не детское.
   Джей молчал. Ночную тишину нарушали только редкий отрывочный лай собак где-то вдалеке и чуть слышное завывание ветра. Никогда не спящее шоссе осталось далеко за спиной, а я так же еще не промолвил ни слова. Однако, если я это молчание воспринимал, как угрозу своему внутреннему спокойствию, то Джей, похоже, просто отдыхал. Взгляд его был направлен не на дорогу перед собой, а куда-то глубоко в себя. Этого человека, похоже, не могло смутить ничего. А я же чувствовал потребность заполнить чем-то сложившуюся паузу, настолько мне было неловко. Неудобно из-за того, что Йохэнсен мог поступать так, как ему хочется и молчать тогда, когда ему взбредет в голову, а я так не мог...
  - Мистер Йохэнсен. - Почти извиняющимся голосом начал я, остановившись у двери своей парадной. - Вы сегодня рассказывали о культе танца... Вы ведь совсем не все сказали, да?
  - Конечно. - Просто кивнул Джей. - А тебя что-то интересует?
  - Да... я... - Я отвернулся в сторону, задумчиво посмотрел куда-то в снег. - Я бы хотел увидеть Мемфелис вашими глазами. Если это возможно. Я хочу понять... хоть что-нибудь. - Я наконец-то поднял взгляд на психолога, надеясь, что он осмыслит то, что именно я имею в виду. - Я раньше не знал ничего этого. Того, о чем вы говорили...
  "Эх, и почему всегда, когда я волнуюсь, у меня как будто каша во рту??" - Разозлился я на себя. Но, тем не менее, продолжил мямлить:
  - Почему-то мне кажется важным узнать все остальное, о чем вы умолчали. Не знаю, зачем мне это, но мне необходимо получить ответы на несколько вопросов.
  - Прямо сейчас? - Удивился Джей. - Ты снова хочешь пригласить меня на чашечку кофе? - Он, естественно, снова подшучивал надо мной, но я все равно смутился от этой фразы. - Да нет, я понимаю, что тебе важно знать... - Уже серьезно сказал он.
   Да, мне было важно знать. Только вот что именно? Это напоминало игру в фанты.
  - Может быть я слишком много от вас требую, но...
  - Значит так. - Перебил меня Джей решительно. - Я рад, что ты наконец-то проявляешь хоть какую-то любознательность, а не сидишь, как всегда, уткнувшись в свои убеждения...
  - Не правда, я...
  - Не перебивай меня. - Спокойно, но твердо остановил поток моих собирающихся начаться изречений Джей.
  - Так значит, меня перебивать можно, а... - Начал я было возмущаться.
  - Завтра утром жди моего звонка. Может быть мне удастся дать тебе ответы на некоторые вопросы... Уже завтра.
  - Правда? - Удивился я. - И каким образом?
  - Сам все увидишь. Ты когда-нибудь был на северных скалах?
  - На окраине города, в долине? - Удивился я. - А что мне там делать??
  - Значит, пришло время тебе там побывать. - Загадочно улыбнулся швед. - Только, очень тебя прошу, оденься во что-нибудь... менее нарядное. Например, в старую куртку и кроссовки.
  - У меня нет курток, я ношу только пальто!
  - Значит одень пальто и кроссовки.
  - Да что вы!!? - Искренни возмутился я.
   Джей прижал ладонь ко лбу и тяжко вздохнул.
  - Да... Видимо, это серьезная проблема для тебя. Но я надеюсь, что ты не против провести в моей компании целый день?
   Против ли я??? Если бы он знал, насколько сильно я хочу провести целый день с ним... Конечно же я не против!
  - Думаю, что меня это не затруднит. - Сдержанно улыбнулся я.
   Выходя сегодняшним вечером на улице в компании своего тренера, который вызывал у меня уже отнюдь не двузначные чувства, я планировал совершить что-нибудь необычное... Я мечтал о сумасбродстве, о смелых поступках, о... Видимо, нужно было меньше мечтать и больше действовать. Хотя, что именно я планировал содеять, я так и не разобрался. Наверное, все-таки надо было напиться.
  
Оценка: 4.24*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"