Он летел в Японию не на самолете компании, а обычным рейсом. Нужно провести пару встреч, обычная рутина. Багаж небольшой, на три дня всего, но раньше он вообще ничего лишнего с собой не возил, а теперь появились любимые вещи, без которых чувствуешь себя некомфортно. ' Старею, - с улыбкой подумал Чжу Вон, - а ведь мне еще и тридцати нет'.
Бам-с! Маленькая радиоуправляемая машинка ткнулась в стильный ботинок, с надрывом зажужжала, пытаясь въехать по ноге вверх, и упала на бок, крутя колесами. Мальчуган лет четырех-пяти округлил глаза и засмущался, вот только смущение явно было притворным. Такой вид часто принимают любимые детки, которым все прощается. Чжу Вон наклонился, поставил машинку на колеса и подмигнул мальчишке. 'Су Хен, вот ты где, - молодой симпатичный мужчина немногим старше Чжу Вона взял за руку сына, - бери свою игрушку, пойдем, регистрация уже началась'. Чжу Вон смотрел вслед уходящей паре, чувствуя странную тяжесть в груди. Что-то с ним последнее время не так... На детишек стал заглядываться. Своих, что ли, захотелось? Вот только откуда им взяться, если у него не только жены, даже девушки нет. А с фиктивной невестой детей не заведешь.
Нет, сначала все шло хорошо. И невеста есть, и свобода есть, но радость от этого была недолгой. Чего-то в жизни не хватало. Чего-то очень важного. За последние несколько лет многие из его знакомых, с кем он неплохо проводил время, женились. У кого-то родились дети. Правда, посмотрев на них, Чжу Вон поздравил себя со счастливым избавлением от такой судьбы. Браки по расчету, принятые в их среде, никого не удивляли, но смотреть на эти игры в семью было тоскливо. Так - не хотелось. Хотелось жить по-настоящему, правила игры уже не удовлетворяли. Все Юна виновата, сбила с толку, заставила желать невозможного, - подумал он, чуть ли не со злостью. Что делать, если только с ней он чувствует себя живым? Рядом с этой девочкой и дышится легче, и солнце светит ярче, и хочется улыбаться без причины. Это называют любовью? Или дружбой? Помнится, он доказывал зверенышу, что дружбы между парнем и девушкой в принципе быть не может. Что ж, он сам попал в эту ловушку. Объясниться с ней - и потерять ее доверие? Или ждать, пока она сама осознает, что он для нее значит, и сделает шаг навстречу? И сколько еще придется ждать? Бабушка за последний год сильно сдала и...сменила тактику. Если раньше давила как танк, то теперь бьет на жалость: умру, правнуков не увижу, - и это оказалось гораздо действеннее, чем прямое давление. Бабушку он любил. Но и жениться по расчету не хотел. Вот уж дилемма...
-Хён! Чей-то радостный возглас вывел его из задумчивости. Чон Хан! Вот так встреча! Сколько они не виделись? Года два? Может, и больше? Чжу Вон обрадовался другу. Времени до окончания регистрации еще было достаточно, решили посидеть в ресторане. Потом... Такое чувство, что у него, по словам Юны, резьбу сорвало. Регистрацию он таки пропустил, потребовал продолжения банкета уже на квартире Чон Хана. Как-то все сошлось: и приезд парня, с которым, - одним из немногих, - он мог поговорить откровенно, и ребенок в аэропорту, и фиктивная помолвка, так и не превратившаяся в настоящую, - но упились они оба до той стадии, которую ЮнМи! Снова Юн Ми! - называла 'до поросячьего визга'. И еще - в зюзю, в хлам, в стельку, в сосиску, в доску, в ноль, в дупель, в дребодан, - у нее было много непонятных названий для этого состояния, каждый раз она находила новое слово, комментируя чье-то поведение, к счастью - не его. Им случалось пить вместе, но Чжу Вон не терял контроль надо собой и над ситуацией. Да и ЮнМи не злоупотребляла крепкими напитками, золотистое соджу Джу Бона до сих пор ей аукалось.
* * *
Чжу улетел в Японию. Не надолго, дня на три. Признаться, в последнее время мне как-то неспокойно на душе. Не дает спать предчувствие событий, которые должны произойти и кардинально изменить мою жизнь. И вообще с жизнью что-то не так. Даже успехи хоть и радуют, но эта не та радость. 'Ты не так теперь уж будешь биться, сердце, тронутое холодком...' Блин, мне же всего 23 года, а я уже по-есенински загрустил, 'увяданья золотом охваченный'. Впрочем, это Юне 23, а Серега-то постарше будет. Но и Серегины 28 - это совсем молодой мужик, вот только сложно чувствовать себя мужиком, когда ты видишь в зеркале красивую девушку. Все-таки сдружились мы с этим телом, нравится мне в нем. Если бы не месячные... А, наверное, они уже скоро, раз на лирику потянуло. Хм.. Звонок. Интересно, кто может звонить мне ночью? Мой телефон - моя личная тайна, знают его лишь близкие. И по работе несколько человек. Фаны и хейтеры пусть обращаются через соцсети. ЁнЭ им отвечает с моей подачи. Уже наловчилась, иногда даже меня не спрашивает, знает, что я могу ответить. При этом бережет мой имидж, не хамит, не ругается, но может и послать - вежливо и с юмором.
-Так... 'Чжу Вону плхо. Можешь приеть? в больниц не хочет, все тебя зовет' - смс-ка от Чон Хана. Да ещё с ошибками? Что там у них стряслось? Перезваниваю и, после путаных объяснений пьяного Чон Хана, понимаю, что, собственно, случилось. Видите ли, упились в г.., а в больницу ехать стыдно. Ладно, вспомним Серегину молодость, опыт, как говориться, не пропьешь, хе-хе. Ну Чжу, держись, устрою тебе промывание желудка, будешь знать, как напиваться!
Собираю набор 'скорой помощи', который хранится у меня дома 'на всякий случай'. А то случаи всякие могут быть, - ну вот и пригодилось. Нашатырь, активированный уголь, марганцовка, а еще - лимон, томатный сок, перец, - утром приготовлю коктейль от похмелья, проверено еще в московской общаге, действует! Готово!
На такси добираюсь до нужного дома минут за 10. Час ночи, пробок нет. Интересно, как Чон Хан вообще умудрился дверь открыть? Дополз, что ли? Картина маслом: батарея бутылок на столе, Чжувонище на полу, лыка не вяжет. Может, все-таки в больницу? Алкогольная интоксикация - не шутки. Особенно у тех, кто до этого не злоупотреблял. Чон Хан категорически против, уверяет, что Чжу тоже не хочет ТАКОЙ огласки. Понимаю. Так, что они тут пили? Ни фига себе! Коньяк, джин, пиво, причем, много. Количество, которое даже здорового русского мужика с ног свалит. А тут - слабые корейцы... Может, и здоровые, но азиаты, у них на алкоголь другая реакция.
Тут мой 'нареченный' поднимает голову и старается сфокусировать на мне взгляд. Наконец, ему на несколько мгновений это удается.
-О, моя невеста пришла. Юн Ми, ты что здесь делаешь?
-Я тебя люблю, ик, - сообщает он. Бе-э... я не успеваю отскочить, джинсы и новые кроссовки облеваны моим романтическим принцем.
-Ой, извини, ик, я не нарочно.
Спросить у хозяина квартиры, где у него что, не получается: Чон Хан уже похрапывает на диване. Вместо тазика беру кастрюлю, нахожу в подсобке швабру. Но уборка подождет. Сначала - промыть желудок, пока не поздно. Блин, тяжелый какой, - думаю я, когда тащу своего героя-любовника в ванную.
-Пей!
-Не могу!
-Через 'не могу'! Пей!
Чжу Вон с обреченным видом пьет воду с марганцовкой, потом его тошнит в ванную, потом - снова пьет, вяло сопротивляясь и ругая такую злую меня. В перерывах он объясняется мне в любви, упрекает, что я его не люблю, иначе бы не заставляла пить всякую гадость. На что я замечаю, что всякую гадость он употребил до моего прихода, а сейчас страдает от последствий.
-Ай, что ты делаешь? Щекотно! Чжу Вон трясет головой и пытается увернуться, когда я растираю ему ушки.
-Так надо, кровь приливает к голове и ты трезвеешь.
-А поласковее нельзя? Больно же! - жалуется это пьяное чудовище.
-Терпи!
-Злая ты! Не любишь меня совсем!
Ну что с ним делать, с придурком, а?
Тут просыпается Чон Хан, похоже, у него те же проблемы...
Да, ночка выдалась чумовая. Я попеременно приводил в чувство обоих. Чон Хан тоже умудрился объясниться мне в любви, Чжу Вон порывался набить ему морду, но сил подняться с дивана самостоятельно у него было. Наконец, они угомонились, их перестало тошнить, я скормил парням активированный уголь и уложил спать. Хозяина - в спальне, Чжу Вона - на диване в гостиной. Поставил кондиционер на 16 градусов, на холодке быстрее протрезвеют. Потом занялся уборкой. Заодно застирал джинсы и оттер кроссовки. Нашел в хозяйской гардеробной чистый халат, переоделся. За окном уже светало. Я прикорнул на диване рядом с Чжу, и не заметил, как провалился в сон...
Да что ж такое?! Телефонный звонок вырывает меня из сна. Онни. Несколько мгновений я пытаюсь понять, что хочет мне сказать рыдающая в трубку сестра.
- Мама? Что с ней? Не с ней? С мамой все в порядке? С тобой тоже? Что случилось?
Не пойму: какой телевизор, какие новости? Чжу Вон, самолет, разбился... что за чушь. Вот же он, рядом спит, амбре на всю комнату распространяет.
Сползаю с дивана, нахожу пульт, включаю. Чжу Вон беспокойно ерзает во сне, и я убавляю звук. На экране - резиновые лодки в море, какие-то обломки, диктор со скорбным лицом сообщает о катастрофе самолета. Среди пассажиров аэробуса - наследник Си-групп Ким Чжу Вон... Показывают фотографию Чжу. У меня холодеет сердце. Если бы он не встретил Чон Хана, если бы он полетел этим рейсом... Господи, его семья, наверное, сходит с ума. Бабушка вообще может помереть от такой новости. Дрожащими руками набираю телефон Хе Бин, дозваниваюсь только с третьего раза, она, похоже, не горит желанием сейчас со мной общаться. Наконец, все-таки отвечает. Пока она не начала рыдать, сообщаю, что ее любимый братец жив. Пережидаю, пока Хе Бин придет в себя и станет связно мыслить, затем отвечаю на вопросы, - что, как, почему. На всякий случай отсылаю ей фотографию спящего Чжу, пусть полюбуется. Потом звоню СунОк и маме - чтобы не волновались за нас.
Сажусь на колени перед диваном, глажу по голове чудом спасшегося жениха. Чжу Вон ворочается во сне, находит меня рядом, обнимает, утыкается в грудь и сопит. От него несет перегаром. Слезы обжигают мне лицо, когда я представляю, каким был бы этот день - уже без него. Какой была бы моя жизнь... И в этот момент, - вот уж выверты сознания! - ощущаю себя не корейской девушкой ЮнМи, не русским парнем Серегой, а простой русской бабой, жалеющей своего непутевого мужика и радующейся, что он просто жив...