Троеглазов Павел Герасимович. Гаминоид

Гаминоид

Было это в те незабвенные времена, когда один лысый человек боролся с водкой. И пришлось нашему брату, всегдапьющему, прибегнуть к подручным средствам, как то: бражка, синявка(стеклоочиститель), клей Бэ-эФ, одеколон, лекарственные настойки и даже йод. Некоторые из "Наших", конечно не выдержали и... безвременно, так сказать... Но основная масса армии советских алкашей прошла это очередное испытание с честью.

Лысый, он ведь думал, что бац-бац и победит, но в боях с нехваткой спиртного мы только закалились. Пора бы понять всяким там лысым, рыжим и черноголовым, что мы - непобедимы и непокобелимы.

Ну, так вот... Надумала Комсомольская экспедиция пробурить несколько дырок на БАМе - а вдруг там че есть. Загрузили на платформу трактор, жилой вагончик и бригаду самых "непокобелимых". Ну, не всю бригаду - только троих. Остальные семеро в это время бились на разных фронтах великой войны со спиртным и их не смогли донести с "передовой". А некоторых и вовсе не нашли. Ну, где ж там в дыму и грохоте найдешь? Начальник партии проверил, значит, все ли привязаны к платформе, перекрестил нас, всплакнул - поехали.

Мастер наш, молодой еще паренек, недавно с института, первым очнулся. Подергал веревку, развязался и говорит, - Шоб мне сдохнуть, мужики, но, по моему, мы куда-то едем. А я в середине лежал, мне тепло так, хорошо, сплю и думаю - " Глючит мальчонка, ну и пусть себе. Я ему в рот не заливал. Не можешь, салага, пить - не берись".

Хван, тут, кореец, помбур мой, зашевелился слева от меня - ветерком его прохватило.

- Во! Правда: вон паровоз, вот рельсы. Пахан, вставай!

Ну, думаю, у двоих одна и та же глюка - такого не бывает. Встал, елы-палы, катим по железке. Как же мы здесь оказались?

Хван подскочил, - А где Лошадь, Дыра, Фурункул? Мы ж вместе были.

Вскочил и тут же упал - нога к трактору привязана, к гусенице.

Матерится...

Я отвязываюсь, говорю, - Это Михалыч, мужики. Он меня уже раз связанного на работу отвозил.

Студент говорит, - Ладно, давайте логически рассуждать: вот наш вагон, вот трактор, мы, значит трое, а где остальные, где буровая?

Логик хренов. Салага - жизни не знает.

- Остальные, - говорю, - или в вагоне лежат привязанные, или позже их Михалыч привезет. Тепленьких. А что касается остальных железяк и направления нашего движения, то - должно быть в письме - ищите по карманам. Михалыч, мужик основательный, просто так, без инструкции не отправит.

Студент сунул руку в карман куртки, - Во! Вот она, бумаженция!

- Пошли, - говорю - в вагон, там и почитаем.

Подошли к дверям - там замок. Я пошарил по карманам - вот он ключ.

Залезли в вагон, там никого. Ну, ясно - позже пришлют. Открыл сундук наш железный под продукты - он полный.

Ну Михалыч! Отец родной!

Сели. Развернули письмо.

Студент читает, - Протрезвели, сволочи? Теперь внимайте и запоминайте. Доедете завтра утром до станции "N", там вас будет встречать главный геолог. Он покажет вам дорогу и , на месте, точку бурения скважины. Все вопросы к нему. Подготовьте площадку под буровую и ждите. "Разборку полетов" проведем по моему приезду.

- Ну, и ладно, - думаю, - не впервой. Испугал, блин. Сам, небось, тоже не агнец.

Подъезжаем к какой-то станции, поезд - раз, встал. Я посмотрел впереди красный свет и, вроде, никого не видно.

Успеем!

- А ну, выворачивай карманы, - говорю.

Сложились - как раз на бутылку, да еще и на закуску останется. Даю деньги студенту, - На, блин, гони: одна нога там - другая за ней.

- А куда бежать то? Я здесь ни разу не был.

- Твою мать, - плюнул я, - вот свяжись с ребенком!

Спрыгнул с платформы, смотрю, вдоль состава мужик идет, молотком по буксам постукивает. Подошел к нему.

- Здорово! Слушай, братан, у вас тут поблизости спиртного нельзя раздобыть?

Мужик посмотрел на меня, - Че ж нельзя? Можно. Во-он в том доме тетка самогоном торгует. Тока вы побыстрее - ваш состав пустят минут через двадцать.

- О-о, море времени! Чеши, студент! Опоздаешь или без бутылки прийдешь, я те ноги выверну.

Ну, студент рванул. Как на стометровке. Резвый, такой, мальчонка...

Нормальный, - думаю, - пацан. Сыроват еще, конечно, но ни чего, пообтешется, поработает чуток с нами, мы из него настоящего мастера сделаем.

Залез, значит, на платформу, жду.

О! Чешет! Пыль столбом.

Прибежал, прыг на платформу. Лыбится. Подает бутылку - Во! Первак!

- Че, - говорю, - лыбишься? Сдачу давай.

- А не осталось. Эта тетка еще тут газеты распространяет, ну я у нее и купил две штуки. Вот в этой про летающие тарелки, а в этой про гаминоида.

Ну, я так, сквозь зубы - "Про кого, про кого?"

- Про гаминоида... Реликтово...во...во...

А сам пятится, гад - видит, что сейчас бить его будут.

- Ах ты падла, - говорю. - Гамноид реликтовый ! Козел вонючий! Тебя кто просил общественные деньги тратить на макулатуру? Там ведь немного добавить и хватило бы на два флакона "Тройного"! Убью, стервец!

Студент - прыг за вагончик.

Только я, это, хотел прыгнуть за вагончик и ухватить его за ляжку, на, блин: открывается дверь вагончика, вылазит наш "Хван-Хван-тюльпан" ни слова ни говоря спрыгивает с платформы и идет черт его знает куда!

У меня чуть челюсть изо рта не выскочила: - Куда, недоносок?!

Он встал, повернулся, ручонки в стороны развел, - Понимаешь, - говорит, - прикрутило, вот. Не в штаны же.

- Идиот! Вон, зеленый свет загорелся, и я понимаю, что ты, засранец, останешься здесь.

Ну, он - прыг обратно на платформу. Поезд тронулся. Он спиной к колесу вагончика присел, руками так вот кишки свои прижал, скулит - Че делать-то?

Тут студент вылазит - А ты, - говорит, - через борт, а мы тебя подержим.

Я представил себе... Тьфу!

- Ты, "Лобачевский", заткнись, пока я тебе не врезал. Иди лучше в вагон, закуску приготовь, а мы тут без тебя разберемся.

Студент ушел, а я стою, думаю, - Ну, Михалыч, скотина! Подсунул мне двух идиотов - на, нянькайся с ними. Одному сказочку на ночь почитай про Гамноида, другого какать на горшочек своди... Ну, нет!

- Слушай, ты, - говорю, - срадалец. вон, впереди цистерна, перелезешь через нее - там пульман и сзади как раз площадка. Сделаешь там дело и вернешься.

- На ходу?! Я же упаду!

- А мне это до лампочки! Платформа чтоб была чистой. Понял?!

Зашел в вагон - студент там шустрит, закусон на стол вываливает. Я бутылку достал из кармана. капнул на стол. поджег - горит. Нормальный первак. Ну, приготовились, сидим, ждем. Студент вертится, как на колу, - Че-то долго его нет. Пойти посмотреть - вдруг свалился с поезда?

- Сиди, не дергайся, сейчас прийдет.

И точно! Влетает, - Мужики, в цистерне спирт и крышка не закрыта пломба сорвана!

У нас чуть глаза не повыскакивали, - Что-о-о ?!

- Врешь, корееза!

- Правда! Я туда когда лез некогда было принюхиваться, а назад мимо крышки лезу, нюхнул, а там такой духан! Спирт! Крышку попробовал - не закрыта. И пломба сорвана.

Да-а... Видели каскадеров в фильмах? Ну, как они там бегают по вагонам и цистернам.

Детский лепет.

Почти уж в темноте... с ведрами... Короче, через час у нас была фляга спирта.

Мы стояли и счастливыми глазами смотрели на наше СОКРОВИЩЕ. Студент выразил общее мнение, - Кайф!

Не прошло и двадцати минут, как в вагоне завязалась оживленная беседа. Говорили, естественно, о работе.

- А вот, говорят, раньше забурку каждой новой скважины "обмывали".

- Да, - авторитетно подтверждал я, - всей бригадой.

- ... Скважину забуривали и в нее выливали бутылку водки...

- Нет, - авторитетно отрицал я, - сами пили.

Студент размахивал своими паршивыми газетенками:

- Вот! Уже три раза тарелки появлялись в нашем районе!

- Да, - авторитетно подтверждал я, - в нашем вагоне. Вот она. С колбасой.

- Давайте чекнемся летающими кружками, - кричал Хван.

- Хванушка, с тобой - завсегда!

- Ну, не верите и не надо , - захлебывался Студент, - но вот про гаминоида все правда! Весь мир видел! По телику показывали. В Гималаях. Снежный человек. Ети. Здоровая такая баба. С титьками.

- Да, - авторитетно подтверждал Хван, - баба с титьками.

- А без титек - не баба, - подтверждал я.

Через час словарный запас беседы уменьшился, мы перешли к перечислению домашних животных.

- Свинья! Козел ! - кричал Непомнюкто.

- Кто козел? Кто козел?! - спрашивал Непомнюкто.

Потом последовали глаголы:

- Иди..! Пош-шел..!

Затем, перешли к междометиям - били меня.

Потом я бил их.

Потом...

Потом мы спали.

Кайф!!!

Если бы не дырявый корейский желудок Хвана, мы бы уже утром могли оказаться без спирта.

Из сладкого сна меня грубо вырвали грязные пальцы кареезы, - Пахан, вставай, Сергей Иваныч идет! Да вста-авай-же!

- Че такое?

- Сергей Иваныч! Близко уже! Мы уже приехали. Я вышел по с...ать, смотрю, а нас толкают в тупик и там главный геолог стоит, нас ждет.

- Тв-вою мать! Пряч флягу! Закрой ее. Сыпь все: куфайки, одежу, сапоги. Открой окна - пусть проветрится. Студен, Студент, падла, вставай!

Этот сосунок, гамноид реликтовый, не просыпается козел, мычит че-то. Я его с кровати - шарк, на пол. Стоит на карачках, глаза таращит - идддиот.

- Шевелись, придурок, приехали уже, Сергей Иваныч идет.

А, Хван, сидит у двери, в щелку выглядывает и ехидно так, - Ага, Студентишка, сейчас тебя из мастеров то да опять в помбуры попрут. Зря пять лет в институте парился.

Студент совсем скис.

- Заткнулся бы ты Хваныч, - че на психику давишь? А ты давай быстрее надевай сапоги, пошли на перехват. Нельзя Иваныча допустить до вагона, здесь такой духан - за день не выветришь.

Вышли из вагона, перепрыгнули на разгрузочную платформу, я прикинул направление ветра - ага, заходим оттуда.

Иваныч нас увидел, - О, мальчики, вы пока готовьтесь к разгрузке, а позже подойдет Карцев, поможет вам разгрузить и покажет куда ехать. За поселком ждите меня. Я сейчас заеду в лесничество, согласую кое-что, и вместе двинем на точку.

Повернулся и пошел.

Ну, интеллигент! Золотой мужик!

У меня от сердца отлегло - прошла гроза.

Возвращаемся в вагончик - у Студента рот до ушей, - Ну че, не придет больше?

- Не лыбься, придурок, вон лучше Хвана благодари и его дырявую задницу, если б его не прохватило с утра, нам бы - кранты.

- Так выпьем же за удачливый Хванов торе-ец, - пропел Студент, Хай живе, как говориться!

Мы с Хваном многозначительно переглянулись - а пацан-то "растет". Такими темпами он и нас скоро обгонит.

Хван говорит, - Ты бы притормозил Студент - мастер же. Сергей Иваныч все дела будет через тебя решать, а ты лыка не будешь вязать.

- Да я че, - отступил Студент, - я просто... Помаленьку-то можно... С похмела...

- Ладно, - говорю, - че скис? Доставай, разводи. По сотке за Хваново здоровье и марафет будем наводить. Ехать далеко, надо все привязать и уложить, что бы не разлетелось по вагону.

Выпили, сложили шмотки, сели, ждем. Да где ж тут усидишь когда рядом ТАКОЕ!

- Давай, братцы, - говорю, - помаленьку. А ты Студент не радуйся, тебе дозу уменьшаем втрое, да и ты, Хван, больно не налегай - тебе трактор вести.

Студент бодяжит в банке спирт, ворчит: "Вот так всегда - постоянная дискриминация".

Когда в вагон зашел Карцев, застолье было в самом разгаре.

- О-о-о, - взревели мы в три глотки, едва хлопнула дверь, - Санек, проходи дорогой, садись. Студент, наливай!

Карцев, не ожидавший такого приема, обалдело уставился на до краев наполненный стакан. Взял его, понюхал:

- Че это?

- Пей, не спрашивай. Сегодня мы угощаем - на ххаляву плиз!

Карцев счастливо закатил глаза и маленькими глоточками выцедил живительную влагу:

- Ух! Забористая!

- У нас этого добра..., - раззявил рот Студент.

Мы с Хваном резко ударили по обеим ногам болтуна.

- У-у-у! - взвыл Студент.

- У нас этого добра, - подхватил я, - целая банка, пей Санек, не стесняйся.

Карцев выцедил второй стакан, закусил и вдруг... хлопнул себя по голове ладонью, - Е-мое, мужики, вы меня так ошарашили, что я чуть не забыл Иваныч тут записку вам передал.

- Читай сам, - говорю я, - ты трезвее всех пока.

Он пошарил по карманам, достал записку, читает, - Ребята, посылаю вам на подмогу Карцева. Он пере... передаст...

В вагоне все замерло.

- Кто, кто передаст? - выдохнул Хван.

- Кто, кто, - передразнил Карцев, - я передаст!

От дружного, - Хх-ха! - приподнялась крыша вагончика.

Свалившийся с топчана Студент, царапая в изнеможении пол, повизгивал, - И-и, ой не могу, он - передаст.

До тугодума Карцева наконец-то дошло, - Сам ты передаст! Салага. Ну Хватит ржать мужики!

- Да ладно, - похлопал я его по плечу, - ты не стесняйся Сань. Люди ведь разные бывают: тот - передаст, этот - не передаст. Ты не бойся, мы тебя никому не выдадим.

- Да, ну вас, - обиделся Карцев, - это про деньги.

- Сколько? - вскинулся Хван, - А ну читай дальше.

Карцев ткнул пальцем в записку, - Вот... Он... гхм... отдаст вам деньги на хлеб, купите двадцать булок. Разгрузившись с платформы езжайте на точку - Карцев покажет вам дорогу. Я задержусь до утра.

- На хле-еб, - поскучнел Хван, - а ты хоть знаешь где здесь магазин?

- Знаю. Как раз по дороге.

- Так, мужики, допиваем банку и поехали, - подвел итог я.

Через час мы допивали вторую банку. Сученок Студент, все же выдал нашу тайну о фляге спирта и, естественно, получил по морде. Карцев бил себя кулаком в грудь, клялся и божился, - Ля буду! Ни-ко-му! Могила!

Остатками разума я попытался осмыслить ситуацию: мы кудато должны ехать, а еще должны купить хлеб... или наоборот...

Нет. Стоп. Нужно освежиться. Недавно я выходил на улицу и видел поблизости речушку - вперед. Я, с трудом, стараясь игнорировать двойное изображение окружающей действительности, добрался до речки.

Затем вошел в нее по колено и долго плескался: мыл лицо, поливал пригоршнями ледяную воду на голову.

Уф-ф! Очухался!

На обратном пути подобрал валявшийся на земле ржавый металический прут. Захожу в вагон, смотрю, Студент копошиться с банкой у вороха одежды прикрывающей флягу со спиртом.

- Стоять! - заорал я.

Студент выронил банку, - Еш-ш твою мать! Ты че так орешь, я чуть не разродился.

- А, то! Хорош пить! Нам еще ехать хрен его знает куда, мы так до ночи не доберемся.

- Ну ехать так ехать, а че орать-то? Раскомандывался, блин, заворчали мужики, - давно по шее не получал?

Ага, - думаю, - "процесс пошел", оружие не понадобится.

Дружной гурьбой мы высыпали из вагона. Не успели борта у платформы отбросить, а уже - Дррынн-н, трактор завелся.

Ну, молодец Хван - цены нет!

Машет руками из кабины, - Пошли вон! От винта!

Мы только успели отскочить, он как рванет, вагон - хрясь, проволоки в разные стороны - дрысь.

М-мать моя! Мы ж вагон-то не отвязали от платформы!

Хван съехал с платформы, встал. Я бегом к вагону, осмотрел - ни че, жить можно: левая сторона уцелела, а справа небольшая такая щель, в палец.

Хван выскакивает из трактора, подбегает, - Ну как, Пахан, - лихо?

Я покрутил пальцем у виска, - Гляди, придурок, что наделал. Приедем на точку - будешь ремонтировать. И вообще, Хваныч иди-ка вон в речке освежись, а то ты по дороге или людей передавишь или вагон вместе с нами перевернешь.

Хван, без разговоров, пошел к речушке, побарахтался там, приходит весь мокрый, - Ништяк, поехали.

Студента загнали в вагон, крышку фляги проволокой прикрутили, кулак к носу - "Попробуй тронь!". Сами залезли втроем в кабину трактора. Я спрашиваю Хвана, - Сколько улиц видишь?

- Одну.

- Отлично! Вперед!

Едем по поселку, Карцев руководит, - Вон магазин. Стоп. Пошли за хлебом.

Взяли, загрузили - дальше. Пока, значит, мы куролесили, уже стемнятся стало. На выезде из поселка стали попадаться коровы; одна, другая, вон еще пара шастает. У нормального хозяина коровы должны давно стоять в стойле, подоенные и накормленные. А эти шастают одичали что ли?

Пока размышлял, смотрю - брык: рога, копыта, хвост замелькали.

- Стой гад, - кричу, - корову задавили.

Хван дергает свои рычаги, лыбится, - Фигня, Пахан, ни хрена с ней не будет, это уже вторая.

- Как, вторая?! Стой говорю!

Он газ сбросил, остановил трактор.

- Ну че ты базлаешь? Вон смотри, живая. О, о, видал? Встает, пошла. Ну хромает немного, да рог отвалился - так это ж ерунда! В следующий раз под колеса не будет лезть.

- А первая. Почему я не видел?

- Так ты в другую сторону смотрел, а я ее левой гуской бортанул. Хха-а, ты бы видел как она летела - метров пять, ласточкой.

- Ну ты и дура-ак... Вылазь, блин! Иди к Студенту в вагон. Я сам поведу.

- Вам, бляха, не угодишь! Сами ведь говорили - быстрее, пока не стемнело.

Вылез корееза из трактора, дверцей хлопнул, ушел.

- Ну, - говорю, - Санек, показывай дорогу.

Проехали километра три, марь началась. Вся залита водой - весна ведь. Карцев показывает, - Сюда, теперь сюда...

Ну, - думаю, - видать еще не все приключения с нами приключились.

Чует мое сердце - не все.

III

Марь все тянулась и тянулась, ей не было видно конца. Время от времени мы выезжали из воды на сухое место. Останавливались. Я крутил фароискателем, а Карцев бегал кругами, мелькая то справа, то слева, пока наконец из темноты не доносился его крик, - Паха-ан, сюда - вот дорога!

Мы выезжали на дорогу, а через некоторое время, въехав в воду, снова теряли ее.

- И как ты здесь ориентируешься?

- Да я сто раз здесь ездил. Сам ведь видишь - даже в темноте далеко от дороги не уклоняемся.

- И сколько еще так хлюпать?

- Вот сейчас пройдем самое глубокое место, а дальше в гору, по суху километров восемь и дома.

- Твоими бы устами...

Въехали в воду. Все глубже, глубже - только верх гусеницы видно.

Вдруг, плюх, носом в воду. Карцев орет, - Назад, назад! Попали в промоину!

Я туда-сюда - нивкакую. Только грязь из под гусениц летит, а нос все уходит и уходит под воду. В кабину вода хлынула, Саня мой - вжик, на крышу.

- Бросай, Пахан! Тут топь оттаяла. Хана! Линяем!

Ну, хрен там, - думаю, - еще не заглох - назад, падла, наза-а-ад!!!

Заглох...

Вылез наружу. Да-а...

Трактор наш как самолет в пике - воткнулся носом, затих.

Карцев бухтит с крыши, - Эх, блин, метров триста до берега не доехали. Сейчас добреду до берега, пойду на точку, мужиков приведу.

- Сиди уж. Сусанин. Че, твои мужики на руках будут трактор вытаскивать? ГэТээСка в поселке. Сергей Иваныч только утром приедет. Пошли-ка лучше в вагон, а утром - видно будет.

Слезли с трактора, бредем, воды по самые... эти. Карцев говорит, - Пахан, а в поселке-то леспромхоз, у них "Катерпиллеры". Ты поставь литруху спирта трактористам, они приедут и выдернут тебя как пушинку.

Заходим в вагон, я зажек спичку, рюкзак свой отыскал, пошарил, нашел свечки - всегда с собой беру, на всякий случай. Зажигаю картина: фляга открыта, на столе не допитая банка, а эти уроды нажрались и храпят на топчанах. Ладно Хвану прощается, в последний раз, но Студент...

- Вставай, гаденыш!

- А? Че? Уже приехали?

- Тебе что, неясно сказали - флягу не открывать?

- Какую флягу? Ты че-о-о? Я как в поселке залез в вагон, лег и уснул. И все. Не трогал я вашу долбаную флягу!

- Та-ак... Значит Хван, скотина, приложился.

Карцев выпучил глаза:

- Один? Почти литр? Охренеть можно. Слушайте мужики - он не кореец. Корейцы так не пьют.

- Да какая разница: кореец, нанаец, индеец. У скотины национальности нету. Посмотри Студент - живой хоть, не сгорел?

Студент пощупал, послушал, - Живой, вроде - дышит нормально, сердце стучит.

Я флягу захлопнул, - Все, братцы, вяжем с пойлом. Завтра, Студент, встаем по раньше и идем за трактором.

- За каким еще трактором? А наш где?

- А ваш, Виталя, утоп, - говорит Карцев, - иди на улицу, полюбуйся.

Студент открыл дверь, - Е-о-о...

Потом постоял немного, - Э, мужики, кажись сюда кто-то едет. Точно! Вон фары светят.

Мы с Карцевым вскочили с кроватей.

- Ну вот, Саня, едет твой начальничек. А говорил, что до утра задержится.

ГэТээСка подъезжает, на повороте мазнула по нам фарами, хоп, встала. Я помахал рукой - давай сюда. Подъезжают. Сергей Иваныч высовывается, - Как же это вы, ваш-шу мать?! Карцев, ты же знаешь дорогу.

- Так темно же , Сергей Иваныч.

- Как темно? Вы должны были еще в обед выехать.

Студент затараторил, - Да, понимаете, Сергей Иваныч, там были проблемы с разгрузкой, а потом еще трактор не заводился - пришлось ремонтировать пускач.

- Все у вас не как у людей, - махнул рукой Иваныч, - ладно. Завтра разберемся. Карцев, бери хлеб, садись в ГэТээС, а остальные оставайтесь здесь, утром мы подъедем и решим что делать. Да, кстати, Шевцов, я звонил в экспедицию, говорят что вам дали квартиру, как молодому специалисту.

Студент аж подпрыгнул, - Ура! Сергей Иваныч, а можно мне съездить на один день домой? Я только перенесу вещи из общаги, устрою своих и сюда.

Я поддержал его, - Пусть едет, Сергей Иваныч, мы без него управимся, первый раз что ли.

Иваныч пожал плечами, - Хорошо. Вот завтра вытянем вас отсюда и отвезу тебя на вокзал.

Уехали.

- Ну что, Студент, квартиру обмывать будем?

- Как пить дать! Хвана будим?

- Да ты что? Дай Бог если выживет после такой дозы. Пусть спит.

Укрой его, смотри как скрючился.

Студент набросал на пьянчугу-корейца одеял, завалил его - один нос торчит.

Сели, выпили: одну, вторую... Студента опять понесло, - Во вчерашней газете было написано, что гаминоида видали охотники недалеко от Березовки - значит он где-то поблизости шарахается.

- Ага, сейчас к нам придет, на запах спирта.

- Да нет, правда, их же пять человек было, че, все врут? Какой смысл? Здоровый такой, волосатый и глаза светятся.

- Слушай, хорош байки травить, давай лучше вытащим ящик с продуктами и поставим в воду, а то мясо испортится, да и пельмени вон слипаться начали.

Взяли ящик, выперли на улицу, поставили в воду. Студент ушел, а я остался пос...мотреть на ветерок. Стою, вдруг рядом - бултых, а вон чуть дальше круги по воде и снова - бултых. Ах ты ж, - думаю, - это же сомы. Паводок, вот они и вошли с реки. Зато когда вода уйдет их тут можно будет руками ловить.

Зашел в вагон, выпили еще по одной, студент загрустил, - Эх, сейчас бы домой. Мои там в общаге торчат, а ты сам знаешь какой в общежитии бардак.

- Ну и езжай, кто тебе не дает, вот у меня сдача от хлеба осталась, тебе как раз должно хватить.

- Правда? - повеселел Студент, - А ты знаешь, Пахан, я же здесь был в прошлом году на практике. И, главное, в это же самое время. Так мы тогда ночью в поселок к бабам бегали, никогда с дороги не сбивались.

Оденешь болотники и идешь. Дорога-то ровная, а как в сторону сразу кочка начинается, вернешься на ровное и дальше.

- Чего ж ты сразу не сказал? Мы б тебя пустили вперед, а сами за тобой и трактор бы не утопили.

- Дак я думал Карцев хорошо дорогу знает, он же здесь уже давно. Да и сильно пьяный я был...

- А сейчас ты трезвый.

- Ну, есть маленько. Но я больше пить не буду. Все. Сейчас соберусь и на поезд.

- Чего, чего-о? Крыша что ли съехала?

- На месте моя крыша, скажи лучше сколько времени.

- Пол двенадцатого.

- Ну вот, а поезд в город здесь проходит в два часа ночи - как раз успею.

- Как знаешь... А гаминоида не боишься? Поймает, изнасилует и сожрет.

- Я костлявый - подавится. Ну, ладно, давай деньги.

Отвернул болотники, вошел в воду, побрел. Дошел до дороги, - Вот она ! Все Пахан, - счасливо!

И пошел.

С этого момента в мой рассказ тяжелой поступью вступает новое дейсвующее лицо. То самое лицо со светящимися глазами, которое испугало березовских охотников (наверняка в тот момент полупьяных) Реликтовый Гоминоид.

Встречу с этим "чудовищем" лучше будет описать словами очевидцев.

"Голубая Лошадь"

Иду по улице - Михалыч на встречу.

- О, Виктор, ты почему не на работе?

Я говорю, - С какой стати. Я только вчера приехал с вахты.

Он давай меня уговаривать, - Понимаешь, Виктор, я отправил бригаду Шевцова на "N", но их только трое человек, а ты же был там и знаешь как там...

И пошел, и пошел плакаться: и переживает он, и сердце болит...

Поменьше, думаю, пить надо, вот и сердце не будет болеть.

- Ладно, - говорю, - Михалыч, хватит уговаривать, сейчас пойду соберусь, а вечером на поезде поеду. Точка-то хоть где, далеко от лагеря геологов?

- Да рядом. Буквально, метров двести.

- Ну, тогда я не буду до утра ждать, сразу на точку пойду. В прошлом году, когда там студенты на практике были мы ночью прямо по воде ходили в поселок.

Вечером сел на поезд и поехал.

"Студент"

Пока свет из окна вагона был виден я шел себе нормально, а как повернул в ивняк, так что-то мандраж меня взял. Раньше ведь не боялся в тайге или где там ночью, а тут Пахан со своим языком...

Трекнул, блин, про Гоминоида, вот я и струхнул немного. Иду оглядываюсь, а назад-то уже не вернешься - засмеют. Луна в воде отражается, но далеко не видно - кусты. Ну, я ногами дорогу нашариваю - плюх-плюх, плюх-плюх. Вдруг обратил внимание - что это, мои шаги вроде как эхом по воде разносятся. Я, так, резко остановился, слышу плюх-плюх-плюх, и тишина.

У меня матка опустилась и мурашки по шкуре...

"Голубая Лошадь"

Приехал в "N", вышел из поселка, дошел до мари - вода. Как в прошлом году. Ну, зашел в воду, хлюп-хлюп по дороге. Луна светит, я и фонарик не стал включать - в прошлом году ходили в полной темноте и ни фига. Прошел километра два, слышу кто-то навстречу по воде хлюпает.

Думаю, - Во, кого-то черт несет из лагеря: или за самогоном в поселок, или на поезд. - Иду, а оно вдруг - раз, останавливается. Я засомневался, а может это не человек - зверь какой-нибудь шатается.

Тоже встал, прислушиваюсь.

"Студент"

Стоит и стоит, падла. Я думаю, - Как же теперь до поселка дойти? Он же впереди. А вокруг никого. Что ОН НЕ ЧЕЛОВЕК, я понял сразу: геологи все в лагере, наши в вагоне сидят, а какой еще дурак попрется по мари бродить. Это или какой-нибудь зверь, или... Нет. Чего бы ОН по воде-то бродил бы?

Может лось?

"Голубая Лошадь"

Может лось?

Или медведь? Нет. Медведь не любит сырости, тем более, что ему делать ночью на мари. блох топить что ли? Скорее всего лось. Ага, точно, вон силуэт, а вон, вроде, и рога. Щас подойду ближе и шугану его.

Потихоньку так бреду к нему, подошел метров на десять, по дороге из воды дубинку взял, там много мусору набилось у кустов, потом дубиной замахал, как заору, - У-у-у, ва-ва-ва, эй-хе-ха-а, бе-э-э!!!

"Студент"

Я чуть не обоср...я!

И не заметил, как ОН подкрался-то! Стою, прислушиваюсь, головой кручу - где? А ОН вдруг рядом - хоп, из-за кустов, да как заорет, - У-у-е-е! Абу-бу-бу! - а сам дубиной размахивает, здоровой такой.

Нормальный человек такую и не поднимет.

Я - плюх в воду, одна голова торчит. Лежу, шепчу, - Ма-а-м-ма-а. Не трогай меня, не трогай меня - я не вкусный, Господи, спаси, Господи, спаси...

А ОН стоит, замер, только глаза горят. Прислушивается, гад.

"Голубая Лошадь"

Ну, я поорал, помахал дубьем - ниче. Вроде как мелькнуло что-то - и тишина. Потихоньку, так, подошел ближе, посмотрел - тьфу ты, елки.

Скажи кому - засмеют. Куст торчит, ну точно как рога лосячьи.

Посмеялся да пошел дальше.

"Студент"

Идет, гад, прямо на меня. Я головой в кочку сунулся, замер - ну все, писец. А ОН прошел рядом, чуть на голову мне не наступил, потом остановился, вякнул че-то по-своему, - Ух-ух-ух, - и пошлепал дальше по воде.

Мамочки мои - пронесло и по воде понесло.

Приподнял голову, смотрю, ОН в сторону вагона пошел. Идет, дубину на плечо положил.

И тут мне в башку взбрело, а что если ОН прийдет к вагону, мужики спят... Ну, да - ОН их замочит, а меня посадят. Кто поверит, что гоминоид? Одна дорога - или в психушку, или в тюрьму.

"Голубая Лошадь"

Прошел немного, слышу сзади - плюх-плюх-плюх. Опять?!!

Я в кусты - шмыг.

Та-ак, - думаю, - это не лось. Ну представте себе сумашедшего лося, который ночью охотится на болоте за людьми. И не человек. Человек бы закричал или еще чего, а этот молча шастает. Я покрепче сжал в руках дубину - это зверь.

"Студент"

Ага! Я разглядел его! Здоровый, метра два ростом и сутулится. Сзади как будто горб.

Как услышал, что я бегу, так сразу с дороги - шарк, в право. Или испугался, или в засаду сел.

Лучше бы первое...

Сверну-ка я влево, попробую обойти его и предупредить мужиков. А там... отобьемся.

"Голубая Лошадь"

Вот гад! Не успел разглядеть - в кусты свернул.

Та-ак... Придется драться.

Ну, сука, хрен ты меня возьмешь!

Стянул потихоньку рюкзак со спины, а то торчит горбом и мешает быстро двигаться. Достал из него нож, а сам рюкзак положил прямо в воду. В левую руку - нож, в правую - дубину. Да-а... Для одной руки тяжеловата. Но зато если хорошо приложиться - слона можно свалить.

"Студент"

А все-таки ОН боится меня.

Я тоже вооружился дубиной и короткими перебежками приближаюсь к вагону. Пробегу немного и встану, прислушиваюсь, а эта тварь по той стороне дороги тоже - плюх-плюх-плюх и, так же как и я, замирает, слушает.

Ага, падла, ссышь, когда страшно? Погоди, доберусь до вагона, а там топор - на пятаки порублю сссабаку.

Вот и вагон. Ё-моё! Пахан вышел. Надо предупредить его.

Ну, Виталя, не сдрейфь...

"Голубая Лошадь"

Вот урод! Пасет, гад, меня - и нападать не нападает, и не уходит.

Ждет удобного случая. Ну погоди, доберемся до сухого места, а там посмотрим, кто - кого.

Что это? Кажись наш вагон. Выходит кто-то... Вроде, Пахан. Твою мать! Он же безоружный. А вдруг эта тварь набросится на него. Надо предупредить.

Ну, Витек - вперед!

"Я"

Студент ушел, я спать лег. Крутился, крутился - не могу заснуть. Да и жрать охота.

Встал, свечки зажег, достал керогаз, запалил его. Думаю, - сварю-ка я пельмени, а то все всухомятку да всухомятку, так и желудок может свернуться.

Воды набрал в кастрюльку прямо с порога, поставил на огонь - жду.

Ага, закипать начинает, пойду принесу пельмени. Вышел из вагона, открыл наш железный ящик с продуктами - вот они, пельмешки, в тарелке, на самом верху. Только взял в руки тарелку, поднял глаза и тут же чуть их не выронил - с двух сторон из темноты вылетают два здоровенных амбала с дубинами, бегут на меня по воде - брызги в разные стороны и страшно так орут, - Па-а, на-а, ха-а, на-а, бе-е, и-и-ись!

У меня тарелка из рук - плюх, в воду. Не помню как влетел в вагон.

Дверью - хлоп, схватился двумя руками за ручку, ногой в косяк уперся, тяну на себя. От страха аж крыша поехала - бандиты! Хана мне!

"Студент"

Я поднял дубину, как дерну к вагону, кричу, - Паха-ан, береги-ись!

Этот гад одновременно со мной вылетает из кустов с дубиной, и ревет как бык, - А-а-а-и-и-сь!

Я чуть сознание со страху не потерял! Пахан - вжик, исчез, а я свернул в сторону, за вагон встал, спиной к нему прижался: руки трясутся, волосы дыбом. Представляете! Я ведь кучерявый, а тут все волосы выпрямились и торчат, как проволока.

"Голубая Лошадь"

Я дубьем замахал, как заору, - Пахан, береги-ись! - и рванул к вагону. Пахан из рук что-то выронил, подпрыгнул и исчез.

А ЭТОТ, буквально одновременно со мной бросился к Пахану.

И, главно, бегу изо всех сил, чувствую - нет, не успеть: там у двери мы и встретимся. Я - плюх в воду и затих, но перед тем как упасть успел разглядеть, что это за "зверь". Меня аж в жар бросило лежу в воде, а кажется что на сковородке. Мать моя, да это же человек!

С дурдома что-ли сбежал?

Ну разве нормальный человек будет на болоте ночью охотиться на людей?

Сумасшедший человек страшнее сумасшедшего лося.

Ладно, думаю, надо как-то до вагона добраться, а там вдвоем с

Паханом отобьемся. Из воды не встаю, только руками и ногами по дну перебираю. Тихонечко так добираюсь до вагона, а там сбоку щель в палец толщиной, и тусклый такой свет на улицу пробивается. Я ти-ихо, тихо встал, в щель заглянул - там Пахан. Стоит как дурак, за ручку двери уцепился, тянет - вот-вот оторвет. Я губами к щели прижался и шепчу, - Паха-ан...

"Я"

Первый страх прошел и я уже стал способен рассуждать.

Та-ак, откуда ЗДЕСЬ могут быть бандиты?

А кто?

Хрен его знает...

Вдруг слышу, слева кто-то шипит, - Ха-ан, ха-ан... - Глянул туда - у меня сердце аж до самой задницы провалилось. Смотрят через щель два таких выпученных глаза. И светятся.

Гаминоид!!! Прав был Студент.

Я схватил с керогаза кастрюльку, как дал по глазам кипятком.

"Студент"

Тихо так вокруг. Все притаились. Я тоже стою, дыхнуть боюсь, вижу, из-под вагона выплывает че-то белое: то ли тазик, то ли тарелка большая... К ногам подплыла и вдруг около нее вода буруном пошла и меня по ногам кто-то ка-ак ударит. Поднырнул, гад!!! Я - раз, и на крыше.

Как туда лез - не помню. Ну, то есть, сам процесс. Просто: вот я внизу, в воде, а вот уже на крыше.

"Я"

Поросячий визг слева и рев раненого быка справа, слились в один звук. Потом по крыше бум-бум-бум загрохотало и кто-то заверещал, - Топор, Пахан, топор у двери лежит, он под водой ныряет, возьми топор!

Студент?!

Все. Стоп. Давай по порядку: два мужика с дубинами - раз, глаза два, Студент на вокзал, потом с парашютом на крышу - три, топор ныряет - четыре. Все ясно - белая горячка.

"Голубая Лошадь"

Пахан посмотрел в мою сторону, вдруг ни с того - ни с сего хватает кастрюлю и - хлесь, мне в морду. Я только глаза успел закрыть, да голову откинуть. Кипяток на щеку попал - уу-у, блин, как больно! Я снова - плюх, в воду и на карачках от вагона.

Да что же это такое, твою мать! Весь мир рехнулся!

Смотрю по вагону кто-то бегает, кричит, - Топор ныряет, топор!

Так это ж Шевцов!

А третий, с дубиной? Хван, конечно.

Перепились, твари. Белая горячка.

Тут из вагона выходит Пахан с банкой и говорит, - Студент, где твой парашют?

Тот, - Ка-акой парашют?

Пахан нагнулся, посмотрел под вагон, - А на котором прилетел? - Виталя молчит, - Так. Ясно. А где самолет, топор, глаза и два мужика с дубинами? Не знаешь, Студентишка? Исчезни, глюк - появись сто грамм!

Сел в воду, - Клин клином вышибают! - и глыть-глыть из банки.

Ну, гонит - я же вижу.

Посмотрел вдруг в мою сторону, - О! Еще одно привидение. А ну, вставай, иди сюда - выпьем.

Шевцов как подскочит, - Пахан, берегись - это Гаминоид!

Я встал, - Мужики, вы че, совсем охренели? Какой к черту Гаминоид?

Стресс снимали до утра.

Смеялись так, что всех прохватила икота. Я почти не пил. Только пригубил чуть-чуть за обожженную щеку Лошади и все. Странно, как только рука тянулась к стакану, она натыкалась на какую-то преграду, которую никак не могла преодолеть. Студент же с Лошаком заливались по полной программе.

Утром, захватив с собой банку спирта, я пошел в поселок. Через два часа Катерпиллер стоял на дороге вблизи покалеченного вагона. Я растормошил уснувших прямо за столом Студента с Лошаком и теперь они спорили, как лучше зацепить, чтобы выдернуть все сразу. Я так устал, что мне было все похрену, - А-а, тащите, как хотите. - Глаза слипались, а в голову лезла всякая ерунда, - Лошадь. Голубая. Откуда такая кликуха? Нормальный, работящий мужик. Может потому и Лошадь, что работящий? Тогда почему - Голубая?

- Надо цеплять за водило, иначе вагон разорвем, - бурчал Лошак.

Студент орал - Ты, Мерин Голубой, соображаешь че говоришь?! Кто же за середину цепляет? Потянем - вагон перевернем! За задний мост надо цеплять, дернем и - вррынь, все разом вылезет.

- Глаза у тебя вылезуть, когда я тебе по башке трахну, - зло огрызался Лошак.

В конце-концов Студент, пользуясь своим правом мастера и, заявив, что всю ответственность берет на себя, сам же и полез с тросом под вагон. Петлю троса набросили на передний крюк громадины КАТа, американское чудо взвыло - Хрясь!!!

Это надо было видеть!

Сначала из под вагона вылетела куча железа, промелькнули колеса, затем он грузно хлопнул дном о воду, с треском провалилась крыша, и стены распахнулись как два лепестка, раскрывающегося утром цветка бля-а-амс!

Мы обалдело смотрели на это бедствие. По воде расплывались наши вещи: матрацы, подушки, одежда, обувь, мебель. Тракторист заглушил своего "зверя", вылез из кабины на гусеницу и виновато чесал в затылке.

В неземной, космической тишине все услышали шепот Голубой Лошади:

- А мой рюкзак где то на болоте до сих пор стоит.

- На ... он тебе сейчас сдался? - тоже шепотом спросил Студент.

- Да чтобы взять его, на поезд, да дернуть, пока еще живой, куда-нибудь подальше от вас придурков.

Вдруг крыша вагончика начала приподниматься. У Студента глаза полезли из орбит, - Че-о-о это?

- Ийя-а-а-а!!!

Остатки крыши полетели в стороны и перед нами предстало ревущее ЧУДОВИЩЕ. Шкура свисала с него клочьями, огромный рот издавал такой звук, что уши закладывало, с рук капала кровь и разбрызгивалась размахивающими руками вокруг него, падая в воду и превращаясь в большие ярко алые пятна.

- Гаминоид! - взвизгнул Студент

Мы бросились в рассыпную.

Пробежав мимо торчащей из воды головы с выпученным ( одним!!!) глазом и дергающейся щекой, я притормозил - "Не поня-а-а-ал... Эт-тто еще что за инопланетянин?! Откуда взялся? Да что твориться на этом дьявольском болоте!!! Встреть я такого монстра на день раньше меня б "кандратий" обнял, но на данный момент я уже потерял способность бояться или чему-либо удивляться. Приняв левее, я тараном попер на торчащую из воды уродливую башку, - Ты кто такой? Какого хрена тебе здесь нужно?!

- Тт-ты че, мужик, совсем уже? Сс-сам же вон... Зз-забыл уже?

- Чего забыл?

- Тт-тракторист я! Че, не видишь?

- Что ты гонишь?! Тракторист был с двумя глазами и не заикался.

- Я один по-потерял, когда с трактора прыгнул.

- Гла-аз потеря-ал?!! Нет. Этот бред никогда не закончится... Пощупай в штанах, у тебя больше ни чего не отпало?

- У меня левый стеклянный был.

Эта одноглазая башка меня совсем доканала, мои внутренности просто разрывал истерический хохот, - Так их у тебя, хх-х... два? А левый, хх-х... стеклянный. А эти, хх-х.., яй... хх-х, у тебя тоже стеклянные?

- Мужик, не обращая внимания на мою истерику, с ужасом смотрел в сторону рухнувшего вагона, протянул руку,- Эт-то кк-кто?

Я отмахнулся, - Аа-а, ерунда. Помбур это мой, кореец. Спал пьяный, а на него крыша упала - заорешь тут.

- Чего ж ты побежал со всеми если знал?

- А хрен его знает. Все побежали и я побежал. Устал. Голова ничччего не соображает. Ладно. Пошли. Потом поищем мы твой глаз, хх-х... и все остальное.

Повернул, иду назад, прислушиваюсь что там Хван орет.

- Лляга-а! Спи-ирт!

Гляжу, плывет наша фляга, крышка открыта, чуть только верх торчит, потом волна накатывает - буль, и ушла под воду.

Хван коршуном спикировал с остатков вагона и, разбрасывая в стороны драные одеяла, упал на колени перед флягой. Обхватив ее обеими руками он приподнял горло фляги над водой. Понюхал.

- Пахан, помешай.

Я взял палку и поболтал ей во фляге.

Кореец, сощурив и без того узкие глаза, отпил глоток, - Нормально. Уже разведенный.

- А ведь правда, Хван - ты не кореец, - говорю я, - да и рожали тебя, скорее всего, в дурдоме.

Подошел Студент, - Хван, у тебя руки в крови.

- А-а ерунда - царапина.

Вернулся Лошак. С тоской посмотрел на счастливого Хвана, бережно прижимающего к груди драгоценную флягу, пожал плечами, повернулся к вагону:

- Лля-а-а... Все шмотки пропали, вагону п...ц.

- И нам тоже, - грустно добавил Студент, - О, глядите, тарелка.

Он нагнулся и поднял из воды большую белую тарелку, из которой торчала наглая морда обожравшегося пельменями усатого сомяры.

Что было дальше?

Студент получил квартиру, родил второго ребенка, бросил пить и, действительно, стал хорошим мастером.

Голубая Лошадь попал в аварию и... погиб.

Хван запился. Потом лечился. Потом опять...

Карцев заочно окончил институт и уехал куда-то в Африку.

А я... Что - я? Вот он, весь перед вами. Бедую вместе с этой несчастной страной. Выживаю как могу: то сникерсы ем, то лебеду с крапивой. Но чтобы со мной не было, я продолжаю смеяться и не теряю надежды, чего и вам желаю.

* * *

Ну вот и подошел к концу мой рассказ. И что-то стало грустно...

Елки-моталки, где вы мои многочисленные друзья и знакомые? Где вы, что с вами, как живете, братцы? Я готов отдать оставшиеся годы жизни, только бы знать, что с вами все в порядке, что вы живы и здоровы, и, может быть, даже счастливы. Люди. Такие разные и такие прекрасные.

Я помню вас.

Я плачу о вас.

Я молюсь за вас.

Я люблю вас.

Ах, люди, если б вы только знали, как я люблю вас!

март-апрель 1998

Оставить комментарий © Copyright Троеглазов Павел Герасимович Размещен: 19/06/2014, изменен: 19/06/2014. 48k. Статистика. Рассказ: Проза, Юмор Скачать FB2		Ваша оценка:

Троеглазов Павел Герасимович : другие произведения.

Гаминоид