Аннотация: Так уж сложилось, что при жизни он не хотел придавать огласке свои воспоминания о службе в Прибалтике. Публикую интервью после его смерти.
Последнее интервью подполковника Попова
Несколько лет назад, накануне празднования Дня Победы, мы с сослуживцами посетили нашего подшефного ветерана Великой Отечественной войны подполковника милиции в отставке Попова Александра Прохоровича. Как оказалось позже, это было его последнее интервью. О нём мы уже рассказывали в ? 5-6(12) май-июнь 2013 г. журнала 'Профсоюз полиции'. Но всё же кое-что осталось неопубликованным. Так уж сложилось, что при жизни он не хотел распространяться о своей службе в Прибалтике. И теперь, когда его не стало, мы можем поведать его откровения. Их немного. Ветерану трудно было рассказывать после недавно перенесённого инсульта. Речь временами произносилась неразборчиво, и по общему состоянию было видно, что старик сдаёт. Но при этом он умудрялся самостоятельно готовить себе и своему сыну (инвалиду) еду.
Войну Александр Прохорович застал ещё молоденьким мальчишкой, ростом всего 148 сантиметров. Когда пришли немцы, он убежал из дома и просился в армию, но его не брали. А в это время его родственники сражались с фашистами на многочисленных фронтах нашей Родины.
Отец погиб на фронте в 1941 году (пропал без вести), брат вернулся в 1943 году после ранения в ногу. Второй брат дошёл до Чехословакии, демобилизовался так же, как и сестра. Он был последним в семье, кому пришлось прочувствовать тяготы военной службы, да ещё и в боевых условиях.
На войне погибли два брата по матери, три племянника. Дальше, больше. - Я даже не знаю своих родственников, потому что бывал на родине очень мало - с горечью рассказывал ветеран. И будто предчувствуя свою смерть, поделился с нами пожеланиями. - Хочу, чтоб меня похоронили на родине. Там где все похоронены: дед Тимофей - основатель села, Егор Тимофеевич, отец Прохор Егорович, мать Анастасия Алексеевна, братья Фёдр Прохорович (умер дома во время войны) и Григорий Прохорович, ещё один брат... Все похоронены на одном кладбище, кроме брата Коли и зятя Лёши - он пришёл с армии с ранением в ногу, поступил в КГБ, откуда ушёл на пенсию. Умер в машине на рыбалке. Сын у него был командиром полка ракетных войск, демобилизовался, пошёл в гараж и около гаража умер. Второй племянник - полковник, командир ракетных войск. Был в Венгрии и Болгарии, где стояли наши ракеты. Облучился, умер...
Мы застали Александра Прохоровича за приготовлением обеда. Первый вопрос напросился сам собой:
- Хорошо ли вас кормили в Прибалтике?
- После войны мы жили на сухом пайке. Мало ночевали в казарме. В наше отсутствие там оставалась рота охраны. Возвращаясь с боевых заданий, мы брали запасы вооружения, патроны и снова уходили. Набирали полные рюкзаки. В суточный паёк входили: 800 граммовая банка фасоли, банка гречки с мясом, банка с горохом, банка с рисом, 1,2 килограмма хлеба, 200 грамм сахара, 150 грамм колбасы. Давали махорку.
Это были американские пайки. Из нашего - только хлеб, масло, колбаса и сахар.
- А зверей не ели?
- Зверей не ели. Они сами как зверьё (о бандеровцах - прим. ред.).
А где спали? Разбивали ли палатки?
- Спать категорически воспрещалось. Если уснёшь - ты труп. Нельзя спать. Две, три недели пробудешь в засаде. Не помыться, нужду справляешь под себя. И попробуй шевельнись. Каждый куст и дерево за тобой смотрит.
- Неужели совсем не спали?
- Отдыхали днём на хуторе. Выставляли охрану из солдат, которые выспались. Без охраны нельзя, потому что банды шли в населённые пункты за продуктами, грабили население, магазины и продуктовые склады.
- Сколько обычно длились боевые выходы?
- Уходили на семь суток. Через отведённое время мы должны вернуться в назначенный пункт, отовариться, взять запасы. Ни радио, ни телефона, ничего не было, одна морзянка. Но мы не жалели. Оружие хранилось в открытом доступе. Не закрывалось, не открывалось. Всё у стенки. Ночью бойцы спать приноровятся, дрыыыыын - патроны по полу.... Были неучтённые. Один диск я выстрелил, два или три - никто не считал.... У каждого было по три диска. Два запасных, один в автомате. Одна-две гранаты, сапёрная лопатка. На пояс навешаешь и носишь. Потому что в случае чего я хватал ружьё, автомат (он всегда заряженный был) и к бою. Ведь на казармы нападали. Когда тут снаряжать и замок искать?
Возвращаясь, я докладывал командиру взвода или командиру батальона о выполнении задания, потерях и здоровье личного состава. А старшина придёт и спросит: 'Пополнению нужно патроны?' Отвечаем: 'Нет, старшина, пока есть по карманам'.
- Как обстояли дела с транспортом?
- Транспорта не было никакого. Если только мы заедем на хутор, да и то с большим трудом. Наша полуторка застревала даже с цепями, скользила по льду. Толкаем её, садимся и едем. Потом нам дали ЗИС-151. Он не заводится зимой. А в 1953 году поступили на вооружение ГАЗ-51 и ГАЗ-67, который падал на поворотах.
- Какие отношения между солдатами были в подразделении?
- Жили очень дружно. Один за одного. Единодушие было во всех отношениях. Дружба была. Никаких жалоб, кулачного боя не было. Закалка была фронтовая. А что в противном случае? Поругался, схватил автомат и все 71 патрон бы выпустил. Но когда я служил, такого не было.
Однажды сошлись с одним бандитом в упор. У меня автомат заклинило и у него. Хорошо, что пулемётчик не растерялся, как нажал на спусковой крючок, аж все патроны расстрелял. Вот я и говорю, что главное сплотить коллектив, чтобы каждый мог по мимике определить опасность в которой ты находишься. Тогда и операция будет проведена правильно. Вот поэтому в 5 отделе (ЦООВОГВ МВД России - прим. ред.) у меня ребята остались. Я их этому учил. Просил ничего не таить. Чем-то помогал, с чем-то они и сами справлялись. 'Давайте мы будем жить дружно' - говорил своим подчинённым Александр Прохорович. И, руководствуясь в службе его наставлениями, почти все стали руководителями. - Нескольким сотрудникам 'пробил' комнаты. И люди видели, что хоть чем-то, да помогают им командиры. Это давало стимул к службе. С квартирами и тогда было трудно. Когда ты не заботишься ни о ком, никакого толка не будет. Главное, чтобы командир был лояльный к личному составу, тогда у него всегда будет получаться руководить личным составом. Если этого нет - не получится никогда.
Я считаю, что понять друг друга - это большое дело. Ну что это? Я сейчас его поколочу, а завтра он мне в затылок выстрелит. Тогда что? Скажет нечаянно или шорох услышал и выстрелил. Судить не будут.
А так, когда всё хорошо, и на задание едут все спокойные.
Шауляйская операция. Куриная слепота
Летом 1952 года успешно завершилась заключительная операция по уничтожению фашистов близ г. Шяуляй (Литовская ССР), в которой принимал участие Александр Попов. Сам о ней он вспоминал так:
- Мы выехали на псковскую дорогу и поехали на Ригу. А из Риги направились на Шауляй. Дорога была прямая, ни одного поворота, а мы в открытых машинах, только и видишь круг. Когда три роты приехали в Ригу и спешились, оказались все слепые - напала 'куриная слепота', никто не знает куда идти (Скорее всего, это следствие острого авитаминоза, а не езды в открытой машине, как предполагает ветеран. Каким бедствием был авитаминоз, видно из рассказа Л. Н. Рабичева 'Война всё спишет' в главе 4 'Центральный фронт', где автор описывает события произошедшие 31 марта 1943 года - прим. ред.). И нас слепых погнали на 'Шауляйскую операцию'.
...Я полез на чердак, чтобы проверить, что там. Только голову высунул, а он меня с матюками сапогом: 'А ты куда лезешь?'... Я кубарем оттуда. А тут поросята, свинья... Я выкатился из сарая, дал знак солдату. У него была ракетница. Он бросил её в сарай. Сожгли. Ни один не выжил. 6 человек там было. Когда в самом начале боя открыли шквальный огонь, бандиты успели ранить кинолога из пулемёта. Стрельба сильная была. Но нам помогла седьмая команда с фланга. Пулемётчик выпустил три диска... А там пчёлы летают (на улице были ульи), горит всё...
Потом нас мучили ночными прочёсками леса. Очень мучили. Не знаешь, где растяжка, а где мина. А ведь идём бок о бок. Рядом идём. Автоматов мало было. Винтовки, потом карабин нам дали по короче, но всё равно штыком цеплялись об ветки...
Вот я книгу читал корреспондента Владимира Богомолова 'Сердца моего боль' (В повестях и рассказах, вошедших в сборник, автор с проникновенной достоверностью показывает, как его поколение мужало, страдало и боролось в годы Великой Отечественной войны, когда ценность человека испытывалась огнем и смертью - прим. ред.). Он там описывает 1944-1945 годы. Когда поступил приказ Сталина о ликвидации банд, командир дивизии, начальник штаба Воронцов отказался направлять солдат на ночную прочёску. 'Я загублю только людей, и толку от этого никакого не будет' - сказал Воронцов. И действительно это так. Ночью темень 'глаз коли'. Кого искать? Где? А бандит наверху сидит как кукушка, посмеивается, семечки грызёт.
А вот картину 'Никто не хотел умирать' снимали по мотивам рассказов о нашей 5-й дивизии. 24 полк был в Закарпатье. 36-й в Прибалтике. Вот почему нас не любят на Украине.
- Вы же бандеровцев ловили?
- Ну, кто знает? Человек был! Бандеровец или другой. Он - человек с оружием, стреляющий в тебя. Откуда я знаю, что он бандеровец? Ведь это местный житель. Бандиты дают ему в руки оружие и говорят идти вперёд. 'Не пойдёшь, мы тебя застрелим'. Он что - бендеровец после этого? Ну кто он? Он - человек! Иногда душа в пятки уходила от этого.
Когда выселяли семьи, подгоняли машины, отвозили на станцию, сажали в столыпинские вагоны (специальный вагон для перевозки подследственных и осуждённых - прим. ред.), закрывали как зверей и поезд отправлялся в Гулаг (Главное управление лагерей и мест заключения (ГУЛа́г) - подразделение НКВД СССР, МВД СССР, Министерства юстиции СССР, осуществлявшее руководство местами массового принудительного заключения и содержания в 1934-1960 годах - прим. ред.) в Сибирь. Что это, правильно было? Но мы-то солдаты ни при чём здесь. Мы приказ исполняли. Я не подчинюсь, меня расстреляют. Я же не знаю, бандит он или нет, ребёнок. Сажаешь его в машину. Куда его дальше отвезут, я не знаю. Мне не говорят. За что ребёнка туда? Молчат. Думаю, за что я... Что я этим завоевал? Завоеватель. В Прибалтике как в Карачаево-Черкесии так же было. Тоже подъезжали, грузили и увозили по приказу Сталина. И здесь так же было. Мирный хутор. Живёт мирно. Дети. И вдруг хозяина обвиняют - ты бандпособник, хозяйка - бандпособница. Выдаёте продукты бандитам, кормите и обуваете. Собирайтесь, поехали... И они уже не возвращались туда. Мирно, тихо, спокойно, без выстрела. А в Чечне без выстрела не обходится. Здесь совсем другое. В Чечне сложность - горы. А здесь в Прибалтике - пески и лес. - Так ветеран высказал своё мнение о современной войне.
Война была - уничтожение людей, трудоспособных, ни в чём не повинных. Это истребление народа. А в Чечне для наведения конституционного порядка ввели танки в город. Кто танками воюет в городе? Их всех пожгли.
Александр Прохорович отхлебнул чай, подумал о чём то, видимо перебирал в голове воспоминания, и продолжил:
- Не безумие ли? Трое детей, одна женщина, мужа нет. Был в банде, его убили. Вдову выселяют. Куда? Почему её на месте не оставить? Нет, она бандпособница. Мы то причём? Стоит Лабус (Лицо прибалтийской национальности - прим. ред.) и приговаривает: 'Да нужно выселять, она такая - сякая'.
До 1953 года в Прибалтике был порядок, магазины не закрывались и не охранялись. Никто ничего не брал. Ни одного взрыва. Никаких терактов. Когда умер Сталин, стало много амнистированных, начались грабежи и кражи, упал культурный уровень, стало грязно. Мы замучались в патруль ходить. То в одной стороне застрочит пулемёт, то в другой, стрельба кругом. Лезут за продуктами, за всем, что им нужно. Люди всё стали закрывать, ворота на замок, появились сторожа.
Спецоперация в Акнисте
(А́книсте - город в Акнистском крае Латвии. Расположен на берегу реки Диенвидсусея в 135 км к юго-востоку от Риги и 69 км к северо-западу от Даугавпилса).
- А в Акнисте чуть не подстрелили на чердаке хозяина дома. Богатырёв находился возле радиостанции на связи, а второму молодому солдату я приказал стоять около двери. Во время проверки дома из сарая выскочил бандит и прострелил ему грудь. У него была бритва в кармане. Пуля попала прямо в неё... А Миша Богатырёв упал - его тоже ранило. После короткого боя встали, оба корчатся от боли. Мы их скорей в машину и в госпиталь...
Мадонская операция
(Мадонский район - бывший административный район в центральной части Латвии в 157 км к востоку от Риги).
Всего было. Мне хватило. За пререкание отвёз бойца на гауптвахту, а через три дня на боевом задании его убили.
Мадонская операция была тяжёлой. Тогда уже умер Сталин (1953 г. После его смерти последовало объединение МГБ СССР и МВД СССР - прим. ред.). Двое, трое суток зимой из-за частых нападений ездили в открытых машинах. Портянки примерзали к сапогам... Приехали, спешились, опять на лыжи и километров тридцать по снегу до места назначения. Началась операция. Мы стояли в оцеплении. После операции и нескольких передислокаций поступил приказ на охрану населения.
- Как к вам и другим советским солдатам относились местные жители?
- По-разному. Приезжаем на хутор, висят на виселице дочь, сын, зять... Все висят родные. Ну что они нам скажут? Приехали, посмотрели местность, спросили: 'Сколько человек было в банде?' - отвечают: 'Пять'. Куда направились? - туда-то... Уходим на поиск.
- У бандитов были свои осведомители в рядах Советской Армии, - рассказал подполковник о предателях в рядах советских бойцов. - На одной из операций бойцы 8 роты отпустили из под стражи главаря банды Карлес, прошедшего спецшколу в Германии, оставленного в Прибалтике фашистами для проведения диверсий и подготовки молодёжи для антисоветского сопротивления. За провал операции сняли с должности заместителя командира полка полковника Чагия. - Хороший мужик был, - говорит Александр Прохорович.
- Слышал, что советские солдаты использовали проводников, указывающих места нахождения бандитов. У вас они были? Кто это?
- Проводники были из комитетчиков. В случае угрозы захвата в плен, их необходимо было уничтожать. Однажды нам прислали одного. Мы его в первый раз видим. Проводник сказал: 'Посидите, всё нормально будет', - а потом на нас собак натравили. Мы хутор весь облазили. Бесполезно. Позже вышли в другое место и там его увидели. Какая такая у него была встреча агентурная? Что за агентура? И почему он оказался на станции не один? ...Когда мы выходили, он шёл под прицелом автомата. Ни на шаг не отпускали. Он говорил мне надо сюда зайти, вот в этот, вон в тот. Никуда, никаких..., вперёд и всё (как выяснилось позже, он хотел предупредить сообщников). Но мы не знаем о том. Как у партизан всё равно. Обоз едет куда-то на задание, а среди них находится осведомитель. Он кладёт бумагу, записку и прочее. Так и этот. Отпускать чужого человека мы не могли, никуда, ни на шаг. Даже оправиться. Так и справлял нужду под присмотром. А когда завязывался бой, специально прикреплённый к нему солдат, следил, чтобы он не убежал.
- Проводник был вооружён?
- Без оружия. Мы же не знаем, куда он нас поведёт. Хутор от хутора на расстоянии 1,5 - 2 километра, а остальное лес.
Не знаю как у вас, а у нас служба была поставлена на доверии, смекалке и проверке. Очень много было случаев, когда банда, состоящая из 15-20 человек заводила в логово, откуда выйти было невозможно...
Мы шли всегда вслепую из-за того, что не знали, куда нас приведёт очередной проводник и по карте покажет место. Вот он ведёт нас, а куда? Скажем привел нас, смотрите, располагайтесь. Лес видите? Смотрите, откуда они пойдут и действуйте по своему усмотрению. А сам уходит на задний план. А там его необходимо опять охранять. Но большинство проводников - комететчиков честные ребята были.
В 8 роте (потом стала команда) познакомился один офицер с девушкой, проверили её и взяли секретарём в штаб. И как только куда мы выезжаем, им уже известно. Какая рота выезжает, куда и с какой задачей. А потом когда 'раскусили' всё это дело, оказалось, что провалили не одну операцию с большими потерями.
- Что было самым трудным и тяжёлым, день, минута, событие?
1951-1952 г.г. были самые тяжёлые, когда безвинных людей выселяли в ГУЛаг. Но солдат - есть солдат. Солдату приказали - солдат действует. Подъезжали ночью на машине. 2 часа время. Собирали. Хозяин брал пилу, топор, а скотина, корова лежат убитые, лошадь убитая, куры порезанные, масло и сметана - всё отравлено. Брать категорически запрещали. Любую вещь, любой продукт никто не возьмёт из солдат. Приказ расстреливать на месте без суда и следствия. У нас солдат попробовал хоть колбаски взять. Кушать захотел. Потом умолял: 'Простите ребята, не стреляйте'. Пожалели.
Самая главная и трудная задача - это сплотить коллектив, чтобы не перестреляли друг друга. Если не сплотить коллектив, всё, хана. Был в отряде молодой парнишка Володя (показывает фотографию), никуда с нами не ходил, не брали его. Мы ему говорили: 'Володь, ну что же тебе там делать? Не ходи, не надо'. А он отвечал: 'Нет, я поеду'. Молодые все были, а он ещё моложе. - И действительно, с фотографии глядел на нас парнишка лет тринадцати в военной форме.
- Были ли у вас четвероногие помощники?
- Была у нас собака Казбек. В шесть часов утра поднимаем бойца, он надевает ватный бушлат и идёт. Куда идёт, мы маршрут заранее сообщаем. Где выйти и куда прийти. А потом посылаем по следу собаку. Казбек всегда находил след. Табаком сыпали, скипидаром заливали. Прочихается и опять идёт. Однажды пёс был ранен. Ему делали операцию. Кинолог Володя очень сильно переживал.
Казбек не любил сидеть в засаде. На одном из заданий мы вышли из леса, а Казбек остался, хватает за автомат и не даёт стрелять. Банда в составе пяти человек ушла от нас. Сели на лошади и ускакали...
- С какими развлечениями в минуты и часы отдыха приходилось встречаться?
- Запускали ракеты. Надевали шапку на штык и кверху, чтобы не убили. С Риги приезжали наши сослуживцы и выступали с гитарой, а парень с милой девушкой на лавочке прощался.
После операций ходили в кино. Помню фильм показывали 'Скандал в Ласвиле'. Только мы были сонные и спать хотелось.
- Угощаясь харчо, приготовленным Александром Прохоровичем, интересуюсь: 'Кто же научил так вкусно готовить?'.
- Да никто не учил, сами в армии научились - ответил ветеран. - Кто-нибудь приготовит, идёшь пробу снимать. Проверяешь, чем кормят солдат.
- Потом мы долго прощались и пообещали в скором времени вновь проведать ветерана. Но этому не суждено было случиться. Александр Прохорович умер не пережив удушливого дыма горящих торфяников.