Мое первое знакомство с творчеством одного из великих писателей, Михаила Булгакова, произошло благодаря... пункту сбора макулатуры. В начале 80-х хорошие книги достать было проблематично. И почему-то именно за макулатуру можно было "урвать" что-то стоящее. Шикарные библиотеки были у работников обкомов. Я бы никогда об этом не узнала, если бы не побывала однажды в гостях у одной своей одноклассницы, папа которой был одним их "тех". Меня как магнитом притянул их книжный шкаф. Красивые томики, расставленные корешок к корешку, выровненные по размеру и рассортированные по цветам, завораживали и манили. Я уже открыла дверцу, моя рука потянулась к красивой красной книжечке с золотыми буквами на переплете, но подруга меня резко остановила, выдав:
- Папа не разрешает никому их давать.
- Ну почему? Я прочитаю и отдам, ничего не испорчу.
- Нет, нельзя, пойдем, я лучше тебе журналы дам почитать.
Но на журналы мне уже и смотреть не хотелось. Когда я рассказала об этом эпизоде маме, она меня успокоила, сказав: "Понимаешь, у них дом как музей. Ты взяла бы книгу, на ее месте дырка бы образовалась. Придут гости, пойдут библиотекой любоваться, а там дырка. Непорядок!" Я рассмеялась. Получается, меня лишили удовольствия от прочтения книги ради спасения шкафа от дырки.
Любовь к чтению я переняла от брата Саши. Но поначалу его тяга к книгам меня раздражала. Я не понимала, как можно целыми днями валяться на диване и читать, читать... Он читал дома, на даче, в транспорте. Мне же хотелось играть. Тогда я начала прятать от брата его печатных друзей. Спрятав очередной томик, я некоторое время наблюдала за его мучительными поисками, а потом говорила: "Поиграй со мной - отдам". Ну и он, конечно же, играл. А потом читал...
Позднее я все-таки поняла, что чтение - занятие преувлекательнейшее. Если я начинала читать, то не могла оторваться. Герои приходили ко мне во сне, вытворяли такое, чего по сюжету и в помине не было. Когда книга была чересчур длинной, я не досыпала ночами, везде таскала ее с собой, улучала любой момент, лишь бы узнать, что там дальше. И когда переворачивалась последняя страница, на меня наваливалась такая усталость, что я давала себе слово "никогда больше не читать". Но проходила буквально пара дней, и я уже опять листала страницы очередного бестселлера.
Так вот... о макулатуре. Обкомовских работников среди наших родственников не нашлось, поэтому Саша нашел верный путь к новым литературным открытиям. Один из приемных пунктов макулатуры, который находился на другом конце города, обменивал ненужную бумагу на книги в соотношении пять кило к одному шедевру. Мы с братом удовлетворенно окинули взглядом высившуюся в одном уз углов спальни кипу старых газет и поняли, что там не меньше, чем все десять. Так и решили - один шедевр будет для Саши, другой - мне. Тем более, по данным "разведки", в этом пункте предлагали на выбор несколько книг, порядка двадцати.
Мы аккуратно связали наши стопочки, стали ждать утра, чтобы отправиться в путь. Но вечером пришла с работы мама (она работала младшим научным сотрудником в исследовательском институте), увидела опустевший угол и велела нам все вернуть на место. Мы сопротивлялись. Решено было дождаться папы, чтобы обсудить этот вопрос на семейном совете. Когда все были в сборе, мама заявила голосом, готовым перерасти в рыдания:
- Если вы сдадите мою "Правду", меня уволят из института, а о защите диссертации можно будет смело забыть. Да за такое отношение к их изданию меня и из партии могут исключить.
Папа тут же поинтересовался:
- А при чем тут "Правда"-то? Ты ее выписываешь? - Выписываешь! А то, что с ней делаешь дальше, так это твое личное дело. Да даже если печку ею топишь - кто и как об этом узнает?
- Ха, - ответила мама.- На каждой газете наш адрес указан. В приемном пункте дураки что ли работают? Вдруг у них есть указание сообщать, если "Правду" принесли?
Нависла тишина. И тут встряла я, надеясь сделать хоть какой-то вклад, чтобы передвинуть чашу весов в свою сторону:
- Мама, но ты ведь эту газету не читаешь, а сразу в стопку кладешь. Но никто же за это тебя из института не увольняет. А тут просто сдадим - и все, даже сжигать не будем. Много деревьев спасем, книжки получим, а?
Мама погладила меня по голове:
- Доченька, да, я эти газеты не читаю, но так положено. Я боюсь, что на работе все-таки узнают и меня накажут.
Тут папа не выдержал:
- Бред какой-то. Ну, раз так, давайте посмотрим, что у нас есть кроме правды.
После сортировки кучка заметно оскудела. И тут нам с Сашей на выручку пришла бабушка, она до этого момента тихо сидела в углу в своем любимом кресле и спокойно за нами наблюдала. Она сказала:
- У меня в подвале много газет разных, пойдите, возьмите. Там, пожалуй, даже побольше этой вашей правды выйдет.
И мы с радостью побежали за новыми газетами. Получилось немного больше десяти кило.
В пункте макулатуры нам предъявили список для выбора двух книг. Я, не раздумывая, ткнула пальцем в пунктик, где значилась "Анжелика. Маркиза ангелов" А. и С. Голона. Брат взял себе томик Булгакова "Мастер и Маргарита".
Домой мы вернулись счастливые. Я в тот же вечер проглотила одним залпом завоеванную с таким трудом, да еще и в обход правды "Анжелику". Брат свое удовольствие смаковал. Прошло три дня, и он уже взялся за какую-то другую книгу, найденную у бабушки. Честно говоря, я не поняла тогда его выбора. Слово "мастер" у меня в то время ассоциировалось исключительно с кем-то вроде сантехника, водопроводчика, в конце концов, телемастера. Бабушка часто говорила "Сегодня придет мастер, я на дачу не пойду, буду ждать". Или: "Ох уж, эти мастера, два часа чего-то мастерили, мастерили и ничего не вымостили". И в свете этого содержание книги мне представлялось примерно таким: "Жила девушка Маргарита. Однажды что-то у нее сломалось, позвала она мастера, тот пришел... Ну тут все и завертелось". И поэтому никак не могла понять, почему мой брат так был впечатлен.
Я спросила его:
- Не хочешь "Анжелику" почитать? Мне понравилось.
- Да это для девчонок, я такое не люблю.
Тогда я задала еще вопрос:
- Тебе твоя книга понравилась?
- Понравилась. Но ты не поймешь, рано еще.
Вот те раз! "Анжелику" не рано, а про сантехника рано? Уязвленное самолюбие потребовало возмездия. Я взяла томик Булгакова и начала читать. Да, поначалу шло тяжеловато. По сравнению с маркизой ангелов это было что-то совсем из другого теста, из другой реальности, иного мира. Но, втянувшись, я не смогла оторваться. И я поняла, что совсем не зря мы боролись за жесткую бредовую "Правду", правду без грамма правды, которую, как оказалось, вполне можно подменить чем-то более ликвидным и настоящим, особенно, если на кону настоящий шедевр.