Знакомый пейзаж. Бескрайние равнины, перемежающиеся редколесьями, скалами и реками. Высокие холмы, переходящие в разнотравные поля. Гуляющие ветра, с легкостью качающие тонкие деревья.
Они узнали родину. Они дома.
Первоначальный шок перешел в режим паники, когда хочется задрать вверх руки и побегать, оглушая окружающих криком: "Мы все умрем!" Первой в себя пришла Нинель, обежала друзей и убедилась в их целостности. Удержалась от желания вкатить всем успокоительного и захлопнула медицинский чемодан.
Вид родины удручал. За время жизни в Москве, бывшие враги привыкли видеть вместо деревьев фонарные столбы, а вместо поросших травой равнин - высотки из камня и стекла. Отсутствие вечно спешащих людей резало глаза и дарило чувство пустоты. Адонис проверил трупы, которые выбросило вместе с их компанией и как раз задумался: похоронить или так оставить, когда Кай встал спиной к его спине.
- Нас окружили.
Со всех сторон открылись порталы, и из них вышли рыцари королевства Эмманалия. Они взяли в кольцо возвращенцев, наставив на них пики.
Демон добыл из-под подкладки самодельную гранату, зажал покрепче кинжал и приготовился к битве.
Рыцарь трезво оценил ситуацию и прошептал:
- Спрячь все. Если скопом нападут, нам их не победить.
- Предлагаешь сдаться? - рыкнул бес.
- Предлагаю не нарываться. Целыми остаться и действовать по ситуации.
- Стихами заговорил - плохой знак.
Нинель забилась между парнями и покрепче ухватила металлический ящик с медицинскими инструментами - тяжёлое ударное оружие, не хуже кирпича с ручкой.
Адонис удивился своей неприязни к бывшим соратникам, ведь, по сути, он продолжал относиться к рыцарской касте и должен был носить точно такой же, но светлый доспех. Должен был стоять среди них и убивать демонов. Но предпочел предать.
- Хороший был год, да? - шепотом спросил Кай, чуть прижимаясь к Нинель. В ответ девушка потерлась носом о его плечо и судорожно вздохнула.
Ни один не знал о своей дальнейшей судьбе, но не видел в ней радужных перспектив. Словно уже палач опустил топор, рыцари расступились, и к ним вышел сам правитель Эмманалии. Отец Нинель - его величество король Данрас Эмманалия. Люди звали его Король Данрас, его величество Данрас - кто сколько уважения и страха имел. Даже родная дочь не могла назвать этого человека отцом, лишь королем. Зато он мог назвать ее дочерью, видя при этом будущего наследника, которого эта дочь должна будет родить.
- Дочь моя! Я рад зреть тебя в целости и сохранности!
Нинель не спешила в объятия родителя. На самом деле, не будь на этом поседевшем мужчине короны, она бы его и не признала: так сильно тот состарился всего за год. Неожиданно ее подтолкнули вперед, и она неуверенно сделала первый шаг, позволяя холодным рукам короля обнять ее. Слова, сказанные этим человеком, не имели ничего общего со словами любящего отца:
- Слава демиургам. Наш род спасен.
Как же ей хотелось оттолкнуть его, но Данрас сделал это первым, передавая ее лекарям и нянькам. Те тут же начали охать: вначале - над неподобающим видом, затем - над дерзким взглядом. Сделали попытки отнять чемодан, но принцесса не отдала его, заявляя, будто там ее драгоценности, которые нельзя доверить простой челяди.
Следующим принялись за Адониса. Ему король обрадовался сильнее вернувшейся дочери.
- Мой верный рыцарь! Победитель тьмы! Мой зять! Вернулся в лоно семьи и возвратил невесту в целости и сохранности. Свадьбой событие это отметим!
Верный рыцарь не тронулся с места, продолжая загораживать от королевского взора худого юношу, чья судьба шаталась на волоске случая: успели шпионы рассказать о нем или нет? Оказалось, успели.
- Наславшего на вас морок демона мы огню предадим! Дабы очистить имя ваше перед народом вашим!
Перспектива радужная, если дугу в алый перекрасить. Демонов возможно сжечь, вопреки расхожему мнению. Просто занятие это неэкономное, так как горят черти плохо и выдерживают высокую температуру.
- Иди, - тихо подтолкнул в спину рыцаря Кай. - Все в порядке. Я буду в порядке.
- Никуда я не пойду, - на грани слышимости огрызнулся Адонис. - Знаю я твое "в порядке"!
- Иди, дурень! Защити Нинель! Иначе мы оставим ее совсем одну!
Нехотя рыцарь ушел с обзора, и перед королем предстал во всем своем худом-непосредственном великолепии повелитель демонов.
"И это повелитель демонов?" - читалось во взгляде короля. С тем же успехом можно было указать на любого юношу их королевства.
Солдаты начали переглядываться, маги прищурились. В надежде на ошибку Данрас спросил Адониса:
- Где же демон?
Вместо набравшего в грудь воздуха рыцаря, собиравшегося наврать, ответил правителю Кай:
- Я демон.
Адонис резко обернулся, думая, будто бес просто язык за зубами не удержал, но нет. Кай уже стоял однажды с таким пустым взглядом, пялясь в никуда, бледный и будто бы больной. Это произошло в день, когда пекли торт, а Адонис совершал визит на бойню. Когда он вернулся, демон смотрел на него точно так же: ждал решения брата. Нет, ждал предательства. Поэтому предавал себя сам, не давая этого шанса другим.
Понадобилось время понять - им достался странный зверь, который думает не: "Уж лучше вы, чем я, - а: - Уж лучше я предам себя сам, чем это сделаете вы.".
В его взгляде появились знакомые колючие искры: помирать так с музыкой!
- Я демон! - уже более твердо произнес Кай и криво улыбнулся.
- Ваше величество! Это шутка такая, - вмешался Адонис. - Он лишь на треть демон. Знаете, повелитель демонов умер. А этого парнишку с нами в тот мир отправило. Он наш друг. Ваше величество, уверяю, он не опасен.
Король кинул взором юношу в поисках хвоста, рогов, когтей. Укололся винным взглядом, задумался. Определенно перед ним стоял не совсем человек. Однако, при всей своей нелюбви к нелюдям, он не мог поверить, будто прибывший вместе с его дочерью и зятем парень был повелителем демонов.
Уже казалось, что удалось убедить Данраса в ошибочности предположений, как появился веский довод в лице выжившего храмовника-инквизитора. Вот в такие моменты поминаешь истину: убивай врагов своих многократно и жестоко, а пепел развеивай, чтоб уж наверняка.
- Он демон! - закричал выживший храмовник, указывая на Кая. Если б не магия, кишки бы ему обратно не запихнули. Впрочем, Адонису их вновь хотелось выпустить и на них же этого типа повесить.
Рыцари пики покрепче ухватили и шаг вперед сделали. Непроизвольно Адонис вновь загородил собой брата, который шептал:
- Что ты делаешь, олух! Иди уже к Нинель, пока тебя волоком не потащили, но в соседнюю со мной камеру!
На одном опознании храмовник не остановился и начал нести отборнейшую чушь, которая любого малограмотного должна была бы убедить в невменяемости говорящего. Но так как в Эмманалии грамотность в почете состояла лишь у знатных сословий, солдаты внимали словам как истине, не пытаясь подключить к обработке информации мозг.
- Демон он! Глаза демиурга Дейуреса видят тьму! Я сам видел! Огнем дышала эта мразь!..
Пока инквизитор кричал, Кай тихонько комментировал:
- Я вам кто, дракон?..
- Крыльями махал!
- ...Перышки терял...
- Людей на куски рвал!
- ...гранату кинул...
- Из глаз молнии...
- Протестую! - все так же тихо возмутился демон. - Я демон, но все вышеперечисленное - наглая клевета и богатое воображение! Демоны не летают и огнем не дышат. Но, Доня, ты не сможешь в этом убедить людей. Прошу - нет - умоляю: иди к Нинель. Я очень за нее боюсь.
- А за себя?
Кай не ответил, а храмовник перешел к приближенным к истине обвинениям:
- Морок на святого рыцаря навел, рабом его своим сделал, честь продать заставил! В мире чужом удерживал! Посмотрите, наш святой рыцарь не ведает кого защищает! Он под заклятием, я вам говорю!
Обстановка накалилась. Выбор короля был очевиден, и бес это понимал. Он толкнул в спину брата, заставляя его сделать шаг вперед. Посмотрел на свою девушку. Нинель чуть дрожала в руках удерживающих ее лекарей в ожидании оглашения решения отца. Кай столкнулся с ней взглядом и опустил глаза. Ему хотелось убежать, но ноги приросли к земле, да и толку в побеге - одна стрела или заклятие и до пребывания в заключении можно не дожить. Другой вопрос: а стоит ли до этого момента доживать? Но даже если не стоит, то умирать на глазах у любимой вовсе не хотелось. Ей уже хватило подобных ужасов.
Король Данрас принял поклон рыцаря света, пропустил его к невесте и определил участь хрупкого на вид парня:
- В оковы его.
Кай другого и не ждал. На людей он не смотрел. Даже в сторону друзей не глянул. Его так плотно обступили, что и полноценный демон бы не вырвался. За людскими спинами он совсем затерялся, и его увели в сторону дворца.
Принцессу усадили в карету, всеми силами пытаясь прикрыть бесстыдные одеяния неизвестной страны. Святой рыцарь сел на коня и в окружении дружины - читай: конвоя - направился следом.
Театральное представление воссоединения продолжилось на территории дворца. Сам город прошли быстро, ничего никому не объясняя. Заинтересованный люд перешептывался, провожал процессию взглядами, но под конские копыта со своим любопытством не лез. Казнь в столице никогда не была чем-то особенным и занять собой виселицу ни один горожанин не хотел. Подумаешь, вернулись рыцари с обхода. Никто не признал "лик победы над демонами" в иноземных нарядах странного гостя. А принцесса с отцом схоронились от глаз в карете.
Перед лицами Адониса и Нинель маг помахал посохом, якобы снимая наложенные заклинания, и на этом закончил свои публичные танцы.
Нинель увели в ее опочивальню, дабы привести в порядок. Адонису позволили умыться, переодеться в камзол и сразу повели на встречу к королю.
Данрас ждал в кабинете, а не в зале приемов. Сразу отослал стражу, оставаясь со своим зятем наедине. Он встал из-за стола, подошел и отвесил оплеуху, от которой родственник титана едва не пал к его ногам. Несмотря на возраст и пошатнувшееся здоровье, этот человек пришел к власти через дебри войн и крови, и силы в нем еще оставались.
- Предатель! - выплюнул Данрас Эмманалия, смотря точно в глаза рыцарю. Наедине с бывшим доверенным лицом благовоспитанная царская речь забывалась. Адонис уже и забыл, насколько эмоциональным может быть король. Когда-то именно эмоции возобладали над его разумом, и он сам позвал лучшего бойца ко двору, сделав его женихом Нинель. В ту пору как сын Адонис его всем устраивал. - Подлый двуличный ублюдок!
- Да, Ваше величество, - не стал спорить Адонис. И как поспоришь с правдой? Для всех жителей этого мира он являлся предателем, отказавшимся от войны за них.
- Как ты посмел! Как посмел предать оказанное доверие!? Свою дочь тебе в жены отдал, а ты нож в спину воткнул!
- Да, Ваше величество.
- И ладно бы просто жил в том мире! Ждал наших магов! Так нет! Ты наше королевство предал! Меня предал! Устои, веру, обряды предал! А я столько надежд на тебя возложил!
- Да, Ваше величество, - словно болванчик повторял рыцарь.
- Из-за тебя мы потеряли источник новых земель! Целый непокоренный мир! Завоюй мы его, и проблема с демонами была бы решена!
- Да Ваше величество, - "Значит, в тот мир им уже не попасть? Хорошо хоть это мы сделали правильно. Жаль, что и мы больше не увидим его".
- Адонис! Мне тут твои раболепствования не сдались! Мне в одной комнате с тобой тошно находиться! Да я казнить тебя хочу! Но мнение народа дороже! Твоего возвращения ждали! Надежду до последнего не теряли! И поэтому свадьба состоится, но - демиурги отсыпьте мне сил - дай мне повод усомнится в тебе, и не посмотрю на чины и народную любовь - обезглавлю! Поверь, обезглавлю!!!
Рыцарь набрал воздух в легкие и, невзирая на гнев короля, сказал:
- Вы вольны поступать, как вам угодно, но, прошу, скажите ваше решение. Что будет с нашим другом? - спросил он и попытался оправдать: - Поверьте, Кай - не повелитель демонов. Просто мальчишка, и он также заботился о леди Нинель. Мы выживали в том мире сообща! Он не раз спасал наши жизни!
Данрас Эмманалия покраснел от гнева.
- Это уже не твоя забота!
Адонис размышлял лихорадочно. В любой момент терпение короля могло лопнуть, и его бы увели стражники, а до этого нужно было улучшить их положение.
- Прошу вас, скажите: какая судьба ждет вашу дочь? Неужели вы закроете родную дочь в башне? Позвольте мне быть рядом! Хотя бы в соседних комнатах. А друга нашего, молю, заклинаю, не губите. Он ни в чем не виноват! Помилуйте!
Сказал бы кто святому рыцарю еще год назад, что будет он вымаливать о помиловании Зла всего мира, и неосторожный шутник расстался бы с жизнью.
- Дочь - в башню? - заворчал король, возвращаясь за стол и будто заговорил сам с собой: - В одну комнату вас поселить. Хуже не будет. Быстрее наследник появится. А друг ваш - демон. Хоть на треть, хоть на четверть, а демон. Его допросят и казнят. На этом - все.
Допросят? Казнят?
- Это ваше окончательное решение, мой король?
- И не обсуждаемое!
Адонис сглотнул и, переборов гнев, поклонился с просьбой:
- Позвольте спуститься к нему проститься.
- Завтра, после свадьбы, спустишься, с ним инквизитор как раз закончит.
Свадьба - Завтра? Инквизитор?! Сегодня?!!
- Ваше величество, умоляю, отсрочьте визит инквизитора! Вам ли не знать, после него не с кем будет говорить. Прошу, позвольте сегодня с другом свидеться. Мой король, прошу!
Пока они жили в Москве, им казалось, язык королевства Эмманалии постепенно забывается. Оказалось, от прошлого не отмашешься. Просто вдруг слова захрустели стеклом на языке и показались чужими, как тесная куртка, сковывающая движения. Слова языка Эмманалии не давали выразить чувства прямо. Они тормозили изъяснения, как обязательные при дворе поклоны.
Король отмахнулся.
- Иди. Заодно передай, - нехорошо улыбнулся правитель, - благодаря твоей доброте, пытки и казнь будут публичными. Казнь состоится после свадьбы. Поутру.
На мгновение в глазах рыцаря потемнело. Уходил он будто не на своих ногах. Идущую следом стражу едва замечал. Перед ним встало перепутье: идти в покои принцессы, где придется многое объяснить, или сразу в темницу, где еще неизвестно, как придется поступать. Желая отсрочить визит вниз, пошел вверх. Как сообщить новости будущей жене, он не знал. Хотя стоило ли? Нинель и сама должна была уже все понять. Другое дело, в состоянии ли она это принять.
В опочивальнях принцессы не оказалось, но и ждать ее долго не пришлось. Рыжая гарпия ворвалась в комнату, пуская искры бешенства из зеленых глаз. Увидела в своей комнате Адониса, ничуть не смягчилась, развернулась и, едва ли не подражая демоническому гласу, рыкнула на сунувшихся в комнату служанок:
- Пошли все вон!!!
Даже Адонис думал уйти, но его принцесса придержала за локоть и уже тише прошипела:
- А вас, мой будущий муж, я попрошу остаться.
До такой степени бешенства эту обычно спокойную женщину даже Каю довести не удалось. Адонис было открыл рот, но девушка ответила, опережая вопрос:
- Этот престарелый магистр магии мне девственность вернул.
- А?
- Ты не хочешь знать, как!
Рыцарь кивнул и тяжело вздохнул, молча сочувствуя бушующей подружке, которая ценила все внесенные в себя изменения: будь то остриженные волосы, потерянная невинность или проколотое второй дыркой ухо.
Ее немного качнуло, и Нинель решила прекратить расплескивать ярость. Многослойная юбка зашуршала, раздражая слух. Шпильки полетели из сложной прически, и вот рыжая принцесса уже сидела в кресле в панталонах и рубахе, задрав на подлокотник ноги.
Они помолчали немного, не желая переходить на печальную тему.
- Вижу, для тебя все прошло не так плохо, - Нинель села нормально и приготовилась слушать.
Адонис сглотнул. В любом случае нужно было рассказать все. Нельзя было держать подругу в неведенье.
- Я нужен вашему отцу, поэтому мне ничего не грозило. Однако он нашел способ отомстить. Я попытался уговорить отсрочить казнь Кая или хотя бы пытки, и он их отсрочил.
- Это же хорошо, мы успеем придумать, как его спасти.
- Он перенес все на время после нашей свадьбы и сделал их публичными: пытки и казнь.
Свадьба с Адонисом - боже, какая глупость - для них этот союз не может быть настоящим. Но вот новость о том, что ее любимого будут мучить и убивать на помосте главной площади, выбила дух. Девушка побледнела, да так, что веснушки звездами загорелись на ее лице.
- Вот же кровожадный ублюдок, - коротко охарактеризовала принцесса отца и наклонилась за кресло, откуда вытянула знакомый медицинский чемодан. Выпила таблетку и немного успокоилась. - Успела спрятать. У меня в нем полный набор для разборки и сборки человека, - кровожадная усмешка принцессы не сулила ничего хорошего. - Что же нам делать?
Адонис не знал ответа, все надеялся - тот сам придет ему в голову.
- Я собираюсь сейчас к нему.
- Я с тобой!
- Тебя не пустят, - быстро произнес рыцарь и положил руки на девичьи плечи. - Нинель, это очень важно. Ты должна остаться здесь.
- Мне что, даже увидеть его не дадут? В последний раз? Адик, неужели это правда, и нас заставят смотреть как его... Нет, я не смогу смотреть на это! Ни за что! Нужно вызволять его оттуда! Нельзя, чтобы Кай попал на помост!..
Адонис проглотил горький ком и прижал к себе подругу, будто его объятия могли хоть немного смягчить боль предстоящей утраты. Он пообещал:
- Я обещаю. На публичную казнь он не попадет.
Если рыцарь думал, что этими словами успокоит принцессу, то ошибался. Нинель едва не грохнулась в обморок и одарила таким взглядом, будто это ее на плаху ведут и палач - Адонис.
Рыцарь вышел из опочивальни, не дожидаясь ответных слов подруги. Он шел нетвердой походкой в сторону темницы. Позади громыхали доспехами приставленные конвоем стражники, и создаваемый ими шум мешал думать над незавидной судьбой. Хотелось еще отсрочить спуск в тюрьму, и демиурги не иначе как услышали его. До теремного блока Адонис не дошел.
Новый военачальник, вставший на его место за этот год, - Велор - потребовал присутствия святого рыцаря. Не выясняя причин, Адонис пошел за главнокомандующим и оказался в кузне.
Его преподнесли торжественно, в полной уверенности бесценности дара, не ожидая увидеть отвращения на лице одариваемого. Адонису пришлось приложить немало сил, дабы изобразить улыбку и принять новый меч, выкованный из зубов плененных и убитых демонов.
По правилам он должен был произнести короткую речь: "Клянусь не запятнать оказанного мне доверия", - но рыцарь принял оружие молча и лишь поклонился.
Вновь при мече, собирая по осколкам разбитую волю, в ошметки разрезая об острые грани решимость, Адонис вошел в темницу. При параде, в белых доспехах, с белым мечом его не могли не узнать. Цыкнул на тюремщиков, те и не подумали противиться -сразу подвели к нужной двери и достали ключи.
Светлый рыцарь вошел и услышал, как за ним закрывается тяжёлая дверь, подбитая магией. Провернулся ключ. Это была особая камера, в ней держали нелюдей и магов. Темное место с маленьким окошком под потолком, через которое едва попадал внутрь свет.
- Кай... Это я...
Он вышел из темноты - сгусток тени со светлой кожей. Кай ступал бесшумной походкой, данной ему самой бездной. Тяжелые цепи следовали за ним, но наделенные магией, они казались сотканными из воздуха, так как не давали звуков. В тот момент он походил на вестника смерти, как его рисуют в книгах. Однако смерть принес не вышедший из тьмы темницы демон, а рыцарь.
- Кай...
- Можешь ничего не говорить, - обрезал бес. - Я все понимаю.
Нечитаемое выражение лица, слишком сложное. Будто он и рад, и печален, и близок к истерике. Улыбка выглядела особенно горькой, когда бес посмотрел вверх на решетку окна.
- Кай! Возможно, еще можно придумать, как избежать...
- Никак, - отмахнулся повелитель. - Стены тут непробиваемые, я в магических оковах, Нинель в заложниках, да и ты тоже. У меня было время подумать и, несмотря на знания многих людей, я не нашел достаточно хорошего варианта, способного сохранить жизнь нам всем. При разных раскладах обязательно один приносится в жертву. Наш расклад еще хорош. Вы будете жить в достойных условиях, ты вновь получишь статус олицетворения мирового добра против захватчиков, Нинель окажется под твоей защитой и проживет неплохую жизнь. Рано или поздно у вас появятся дети. И один из них возьмет твое бремя. Такой расклад вас ждет.
Адонис сжал кулаки. Возможно, раньше, до их переноса в тот мир, были планы наподобие этого, но не сейчас. Не после всего пережитого.
- А ты? Понимаешь, что ждет тебя?
- Если повезет - казнь. Если не повезет - пытки, пытки, пытки и казнь. Да не бледней ты так. Сам же когда-то хотел приволочь меня на этот аттракцион.
- Но не сейчас! Я пытался, умолял короля помиловать тебя, но он принял их в штыки и... через день тебя публично казнят, а перед этим будут публично пытать. А насс с Нинель поженят.
Тишина душила рыцаря, а демон лишь цыкнул и выдал короткое:
- Ясно.
- Ты что, согласен с таким раскладом? Хочешь сдаться? Я же могу помочь тебе бежать!
Кай зарычал в ответ на смелое предложение брата:
- Адонис! Ты должен понимать! Как лидер! Как главнокомандующий! Как будущий король! Кем жертвовать, а кого продолжать вести! Настало время выбрать! В петлю, на гильотину или на костер! Один из нас окажется там! Я, ты или Нинель! Принеся в жертву меня, вы избегаете гонения и многих других проблем!
- Идиот! Думаешь я всего этого хочу! Сдался мне трон! Да лучше пусть меня воронью скормят, а вы сбежите! Пусть будут гонения и проблемы, но для нас троих! У вас же, у тебя с Нинель, все впереди еще! Вы можете быть счастливы и в этом мире! А ты говоришь: Нинель и я, наши дети! Ты в своем уме?!
Кай криво улыбнулся. Его губы расплылись в грустной улыбке.
- Нет, я безумен. Потому что думал, будто смогу и дальше быть счастливым. Пока мы жили в той квартире, так и было, - он встал на колени. - Этим все и должно было закончиться. Еще тогда, когда я получил пулю и не мог ее вытащить, когда сгорал в бреду, когда меня поймали ученые, когда я потерял хвост. Я должен был умереть еще тогда. Но вы каждый раз прилагали море усилий и спасали меня. Вы стали мне самыми близкими существами в обоих мирах. Впервые кто-то справил мой день рождения и радовался, моему существованию. Впервые я кого-то любил, и кто-то любил меня. Поэтому только вам я могу довериться. Поэтому, Доня... ты взял с собой меч?
- Да, - демонстрируя торчащую из ножен рукоять.
- Хорошо, тогда убей меня.
Такое не говорят, улыбаясь.
- Что???
- Что слышал, доставай меч, рыцарь!
- Я не буду этого делать!
Категорический отказа Адонис заставил Кая сузить глаза и зарычать. Адонис шагнул назад. Когда он спускался в тюрьму, он думал подарить брату быструю смерть. Но, увидев его целым и невредимым, понял, что не сможет.
- А что ты будешь тогда делать? Смотреть, как меня пытают, или сам снизойдёшь? А король ваш - выдумщик, может приказать! Я не хочу быть игрушкой, хватит! Я не хочу мучиться перед смертью! И чтобы вы это видели, не хочу! Если дан шанс выбирать, я выберу! - он говорил громко и зло, не поднимаясь с колен. И его слова кошкой били по рыцарю. - Доставай меч и прояви милосердие. Помнишь, это то, о чем я мог бы тебя попросить, если бы остался парализованным, и то, о чем я просил без слов, когда думал, что скоро умру. Сегодня, сейчас я прошу снова. Громко!
- А я откажусь.
- А если я нападу на тебя!
- Нападай! Можешь даже загрызть. Это лучше, чем объяснять Нинель, как так вышло. Она и без этого прольет много слез. Она и сейчас плачет. Молила провести ее сюда, умоляла спасти тебя. Зачем выбирать такое простое решение? Умереть - легко! А мы немало сил потратили, сохраняя тебе жизнь!
На лице демона отразилась боль понимания: он причиняет страдания своей любимой женщине и брату. Вновь.
- Что ж, - бес поднялся на ноги. - Постарайся сгладить ее потерю. Это твой долг - заботиться о ней. Был и остается. А я.... ну, что-нибудь придумаю.
Адонис похолодел, представляя, каким образом собирается избежать своей участи Кай.
- Не делай глупостей! Каково нам будет узнать, что ты повесился или зарезался?!
- В нужнике утоплюсь, блин! Каково вам будет смотреть на публичную пытку и казнь?!
- Да не будем мы смотреть!.. - запалисто произнёс Адонис и изменился в лице. - Мы сбежим! Все! Втроем! И раз я - лидер, то буду приказывать! И мой первый приказ: не умирай, Кай!
Адонис схватил юношу за плечи, поднял над полом и встряхнул в надежде вытряхнуть пессимизм. Рыцарь криво усмехнулся и с необычным для себя безумием произнес:
- Ты не поверишь, но проживание в том мире на меня хорошо подействовало. У меня есть план, но тебе он не понравится.
Кай чуть нагнул голову вбок и заранее испугался. Слишком уж его друг повеселел, невзирая на ситуацию. А значит, план воистину безумен даже по меркам демона.