Как не старался гитлеровский генштаб мощным кулаком пробить подмосковные укрепления, но не сумел.
В очередной раз просчитался противник потенциалом российских народов. Забитые чиновниками, истерзанные партией, задушенные трудовыми повинностями люди, превратившиеся в безголосую и инертную массу в мирное время, нашли себя для самовыражения в Отечественной войне. Дали выход своим эмоциям. Всю накопившуюся ненависть к "пролетарской" революции и Сталинской Аль-Кайде, советские народы выплеснули на Гитлера, на его вермахт, на его планы устроения "нового порядка" в России.
Танковые армады Гудериана и Моделя, постепенно превращались в жиденькие ручейки полуразбитой техники, лишённые запасных частей и достатка в горючем.
Тактика "Выжженной земли", будучи в полной мере направленной против коренных жителей России, оставляя их неимущими в разгар сумасшедшей зимы, била смертным боем и по фашистам.
Растянутые, до последних пределов коммуникации, держали в напряжении все тыловые службы германской армии. Прежде непобедимые в сокрушительности своей, боевые порядки Вермахта, испытывая на себе активность оборонительной тактики русских, всё более увязали в позиционных боях.
А в промежутках, иногда географически очень масштабных, действовали партизанские отряды, группы, соединения, некоторые сопоставимые по численности с немецкими дивизиями.
Война, рассчитанная на силовое воздействие на противника, в лице его правительства и армии, превратилась в войну против многонационального народа. Народа, который и без войны находился в состоянии клинической подавленности, а в войне увидел проблеск надежды для своих национальных менталитетов. Надежды на свободу, которую можно завоевать, заставив в конечном итоге капитулировать свою собственную власть перед угнетёнными ею народами.
Фашисты сами оказались заложниками своих неправедных планов. Немецкий генштаб всё сделал, чтобы разбить русские армии. И немецкая машина разбила русские армии.
Но у ж так повелось в России. Армия проигрывает войны, а народ их выигрывает. Поэтому в доктрине государственных планов на случай ведения войны и записано: Что войны начинает армия регулярная, а выигрывает их армия запасная.
Испокон веков такое правило коренилось в сознании русских людей. Именно потому русский народ, в очередной раз уяснив, что ни правительство Сталина, ни советская армия, ни её полководцы из себя мало что представляют, самостоятельно поднялся на борьбу с тевтонами, все тяготы смертельной борьбы добровольно возложив на свои плечи.
Глубинные истоки народного героизма уходят ко временам Разинщины, Пугачёвщины, Кронштадского и Антоновского мятежей; к тем точкам соприкосновения власти и инакомыслия, которые и служат в России питательной средой антагонизма, как силы отрицания и, патриотизма, как силы объединяющей.
Всякая "Третья Сила" на территории России - инородный орган. И как инородный орган он отторгается государственным организмом. Здесь не могут быть антипатии или предпочтения.
Просто чужие структуры биологически и физически не приживаются.
Даже самые хорошие, здоровые, молодые и перспективные, для России они "Иго". Нашествие!
Что понимал Андрей Власов, совершенно не понимал Верховный главнокомандующий и его многозвёздные генералы. Да и где им понять? Когда так легко проходили революционные преобразования в России.
Но эта лёгкость кажущаяся. Вожди лезли из кожи вон, чтобы считаться русскими, если не по крови, то хотя бы по кличкам, которые им заменяли в России исторически сложившиеся фамилии.
Именно поэтому, обдурив Россию, смогли нацмены удерживать власть длительное время.
Но пришла война.
Генерал Власов обратился за поддержкой к народу. Он искал жилу сопротивляемости русских людей в самом горниле нации. А горнилом нации в России много сотен лет уже выступала Сибирь.
И до Ермака Сибирь наводнялась русскими крестьянами и промышленниками. Они оседали по берегам Сибирских рек, строили городки, объявляли себя казаками и постепенно осваивали просторы зауралья.
Татарские ханы не представляли серьёзной угрозы. Русские торговали с татарами, но выплачивали дань. Это било по карману купцов Строгановых. Потому и снарядили войско головорезов Ермака, этаких сибирских конкистадоров, покончить с властолюбием местных князьков.
Сибирское казачество в противовес Донскому и Кубанскому было много свободолюбивее и мало зависимее от центральной власти.
Именно здесь жила и развивалась самостийность России. Содержалась в политической чистоте её независимость, в противовес Москве и Петербургу, где царило засилье неметчины и прославлялись Петровские авантюры во благо иноземщины.
Власов искал и нашёл эти корни в русских людях, изгоях светской власти, завсегдатаев острогов. В людях, которым нечего терять кроме их цепей, в рабах режима. Это были наиболее верные русскому народу люди. Наиболее стойкие, не отравленные сладкими ядами коммунистических идей. Из этих людей власть и формировала штрафные роты и батальоны, потому что свободомыслие в Советской России считалось тяжелейшим преступлением и каралось вплоть до смертной казни.
Сталин тоже знал психику преступников. Сам оставался до конца жизни своей бандитом, но официально не мог признать главенство в идеологии за преступными сообществами. Потому старался выглядеть прилично, уничтожая оппонентов физически, отменяя смертную казнь и в то же время подписывая расстрельные списки.
Штрафная рота Василия Соколова влилась в ряды защитников Москвы. Разбитые под Вязьмой полки и дивизии бывшей армии Г. Жукова, теперь питали армию Власова.
Капитана Карягина Власов личным распоряжением поставил командовать вновь сформированной стрелковой дивизией, присвоив ему, звание полковника и поставив на острие обороны спешно возводимых позиций.
Власов категорически потребовал от главкома, чтобы никаких Жуковых и Мехлисов, в полосе его армий не наблюдалось. И обычно не сговорчивый Сталин, использовавший этих двух подхалимов, именно как соглядатаев и стукачей, вынужден был согласиться.
К тому времени столица обросла резервами. Шли и шли эшелоны из Сибири. Всё способное носить оружие население Москвы, включая пенсионеров и пионеров, были призваны в действующую армию и представляли собой хотя и не грозную, но внушительную в цифровом исчислении силу, способную прикрыть живыми телами советскую партию и её аморфное правительство.
Советская 1 ударная армия нанесла удар в сторону Зубцово потеснив, измотанную в боях 41 немецкую армию..
20 вновь сформированная армия повела наступление на Сычёвку.
Против остатков третьей танковой армии фашистов оборонявших Гжатск, ударила 16 армия сибиряков.
9 и 7 армейский корпуса вермахта не смогли оказать достойного сопротивления и понеся значительные потери стали отступать.
На Вязьму наступали 43 и 49 общевойсковые армии, при поддержки танковых групп с десантом.
12 и 13 танковые корпуса фашистов, теряя машины, начали выравнивание фронта с постепенным отводом войск из района боёв.
Андрей Андреевич Власов мотался из частей в части, в низменном своём головном уборе танкиста; страдавший близорукостью, он так или иначе сумел увидеть радостную картину превосходства советских войск, впервые за всю войну и не в численности, что было делом обычным, а именно в тактике и уже сильном в достаточной степени снаряжении.
Советские танки - Т-3, более маневренные, работавшие на дизельном топливе, не в пример бензиновым двигателям немецких panzerkampfwagen, оказались более устойчивыми.
Понимая, что обстоятельства играют в этот раз на пользу Красной Армии, Власов выжимал из вверенных ему войск все возможности, а из людей, поверивших ему, максимальные силы.
И такая психологическая тактика оправдала себя. Русские люди, доселе видевшие над собой только власть надсмотрщиков, узнали русского человека по инстинктивным проявлениям солидарности.
Власов был своим, среди своих. Как Спартак среди гладиаторов. Как Фридрих Великий среди своих солдат.
Немецкая машина наконец-то забуксовала и поползла задним ходом.
Василий Соколов надел лейтенантские погоны. Так диктовала обстановка и полковник Карягин распорядился, чтобы стойкость штрафников награждалась согласно их заслугам.
Многие из бывших, уже командовали отделениями, взводами, а лучшие из лучших переводились в другие части, сформированные из дезертиров и самовольно оставивших позиции, на должности командиров рот и даже батальонов.
Что греха таить. Младший командный состав - расходный материал. И даже если все граждане России теоретически были бы грамотными, аналитические способности и опыт выживания присущи далеко не всякому.
А какой опыт выживания мог быть у большей части российского генералитета, где родословная каждого генерала и маршала - это выпестованная барская вседозволенность.
Война приняла такую форму человеческих отношений, когда грамотность являла собой в первую очередь грамотность в тактике отношений, в тактике построения отношений и в стратегии применения этих отношений относительно замыслов противника.
Теперь Василий читал карты. Научился разбираться в воинских терминах, изучил отечественную и германскую технику и представлял себе на деле преимущество одной над другой или наоборот.
Плохо, что колёс в Красной армии мало. Грузовички слабосильные. Полуторки больше стоят на месте, чем едут. Или едут только тогда когда их солдатики толкают.
Немецкая техника не в пример. Мановские двигатели живучие и "лошадей" в них по более.
Поручили лейтенанту Соколову провести разведку боем. Бывалых солдат в роте немного осталось. С кем в разведку идти?
Сопляки, школьники. Есть, конечно, ребята резвые, но за ними глаз да глаз нужен..
Прибились двое чекистов в роту. Заставил их синие галифе сменить. Неровен час, свои пришьют.
Надо бы чекистов в разведбой взять. Всё-таки люди проверенные. Отсеял школьников, что по слабее. Совсем уже глухих пенсионеров и вывел роту в таком составе на рубеж. Как договаривались с миномётчиками в 1.30 миномёты открыли навесной огонь по неприкрытым позициям немцев.
Немец окапываться шанцевым инструментом не любит. Ему технику подавай. Специальные машины траншеи копают. Этим и воспользовались. Мины положили живую силу врага на землю, и пока фрицы обнимались с подмосковным суглинком, рота чуть ли не в полный рост атаковала сожжённое русское село. Немцу и укрыться негде и зацепиться не за что. Сам спалил, а то и партизаны помогли.
Отрадно было видеть, как убегает немчура.
Donnerweter! Donnerweter!
А им вслед по русской матери в догонку.
Телефонировал Карягину мол, обороны никакой. Нужно вводить батальоны поддержки и гнать фашистов дальше, но Карягин приказал не спешить.
Выяви где они прячут танки?. По моим данным на твоём участке до двух десятков танков и мотопехота. Если я разверну батальоны без артиллерийского прикрытия, нас могут легко раздавить.
Не на тех нарвались!
Не спеши Василий. Рассыпь группу и двигайтесь вперёд. Не такой немец дурак, чтобы испугаться и в штаны наложить от первой неудачи. Скорее всего, он нас заманивает...
Действуй, лейтенант.
Впереди лес не лес, но перелесок. Земля истоптана германским сапогом. Колеи не наблюдается. Если техника и была, то она прошла по просёлку. Посёлок в стороне. Послал людей, но прежде нужно в лесок заглянуть и на ту сторону выйти. Возможно, там сюрпризы буду.
Однако рощу прошли спокойно. Смерть может за каждым деревом таиться. Нынче война без правил. И нападающий и обороняющийся предпочитают нападать из-за угла, бить в спину. Так надёжнее. Отошли в прошлое рыцарские турниры. Армии возглавляют разбойники.
Да что армии? Государства возглавили разбойники. Откуда же браться достоинству и воинской чести.
Живу бы остаться. Либо ты его, либо он тебя.
Интернациональный лозунг, годный как для фашиста, так и для коммуниста.
На выходе из рощи урчание моторов и сейчас же пулемётные очереди, и охват с флангов.
Засада!
Пора отходить, крикнул чекист, что слева.
Ему вторил и чекист справа.
Но мы же не знаем, какие силы за лесом? Рано отходить. Нужно ударить всей ротой немцу в лоб.
Сбить его. Преследовать. Нужно, чтоб проявили себя артиллерийские позиции и главное танки. Танки главное.
Взяли на "Ура!". Немецкие пехотинцы не ожидали. Вооружённые лишь карабинами они покатились назад к готовым траншеям под защиту пулемётов и орудий.
Ребята, вперёд! Вперёд родные!
Выстрелила было пушка, но снаряд разорвался где-то позади, в лесу. Видимо немцы не предполагали, что их атакует всего - то горстка советских солдат.
Зато пулемёты заговорили в полную силу, но уже ребята врывались в окопы и разворачивали миномёты в сторону врага. Уже ухнули первые немецкие мины в боевых порядках немецкой пехоты.
Упала стена ближайшего сарая и выполз на снег тяжёлый немецкий танк. За ним другой, третий...
Отходим! Отходим! - Кричал Василий.
Но ещё раньше упал простреленный очередью чекист справа. Следом тот, что слева.