Семья Клёпальщицких не знала, что ровно год назад в марте 1979 года на атомной станции, что расплоложилась недалеко от столицы штата Пенсильвания, города Харисбурга, произошёл мощнейший выброс сопутствующих компонентов ядерного взрыва.
Гамма - излучение распространилось на многие километры вокруг, а наиболее опасные альфа и бета излучения, засеяли близлежащие земли невидимой, но с огромным поражающим эффектом, виртуальной шрапнелью.
Если при аварии на Чернобыльской АЭС в СССР советская власть проявила халатность и полное неуважение к местному населению, то в Пенсильвании американские власти срочно выселили местное население и с гостеприимными объятиями срочно встречали русскоязычных эмигрантов выделяя им земельные наделы в окружности города Харисбург.
Клёпральщицкихх в Америке встретили хорошо.
Местные активисты еврейской общины на своих автомобилях везли вновь прибывших по дорогам штата, показывали достопримечательности, советуя как вести себя в дальнейшем. Рассказывали, на что могут рассчитывать эмигранты, показывали подробные карты местности, перспективные места застройки, но ни слова об атомной катастрофе.
Первое время пришлось жить на квартирах, что обходилось не дёшево, еврейская община помогала, хотя и не охотно.
Работа - какая придётся.
Борис сдал минимум и со знанием английского языка был принят в какой-то кооператив. Скоро его дела пошли настолько успешно, что его переманил другой предприниматель, владеющий конструкторским бюро, занимающийся проектированием дорог, мостов, акведуков и в некотором роде, созданием новых образцов экспериментальной дорожной техники.
Дэри поначалу устроилась в магазин. Затем её пригласили в аналитическоё бюро, которое прогнозировало сбыт и потребление продукции производимой местными предприятиями.
С работой она справлялась хорошо. Хозяин был доволен новой сотрудницей. Даже пытался флиртовать, но осторожно. Эмигранты - народ не предсказуемый. Весьма опасный.
Дэри - белая женщина. Сотрудники - представители негроидной расы. Были и индейцы. Но индейцы на работе долго не задерживались.
Пенсильвания - индейская земля. Индейцы чувствовали себя здесь хозяевами. Они получали государственные субсидии за то, что якобы их предки сдали эти земли США в аренду.
Приработок был им не очень нужен. А вот темнокожие граждане сражались за место под солнцем. Всякий эмигрант был им конкурентом и главным своим счастьем, они считали всякую возможность досадить эмигрантам и выставить их вон из учреждения или предприятия.
Дэри сидела в своём "кубике". Внимательно вчитывалась в отчёты мелких фирм, пытаясь сопоставить между собой самые разные взгляды разных менеджеров на одни и те же негативные или позитивные события.
Когда итоговый результат достигнут, нужно сбросить данные на компьютер и суммировать их с предыдущими результатами исследований. Затем ввести в базу данных на компьютер удалённый. Глядь, произошло внезапное отключение от сети. Она не успела запомнить всех данных, что не особенно её встревожило. Все исчисления автоматически передаются на центральный компьютер и, не желая отрываться от работы, Дэри продолжала от руки писать обыкновенным пером свой анализ.
Через некоторое время когда поднялась из-за стола удивилась. В комнате семь кубиков и в каждом работал компьютер и в каждом трудились чернокожие женщины , можно сказать, увлечённо, если не самозабвенно. Только на её столе агрегат был мёртв. Монитор не светился.
Прошла к руководителю. Тот не поверил. Сбоев в электричестве не было. Дэри попросила сбросить ей на "флешку" последние данные за три дня работы. Ей они необходимы, чтобы восстановить логику её суждений и рассуждений, так как время отчёта поджимает не на шутку.
Руководитель, белый человек, ирландец по происхождению, Дик Дрэйк, мужчина в возрасте, с седыми прядями волос в причёске а ля "Битлс", открыл нужную папку и сообщил Мэри, что никаких данных о её работе в компьютере нет.
Либо вы плохо освоили компьютерный минимум и данные не передавались, либо Вы их не передавали, потому что не работали над поставленными задачами.
Что тут скажешь? Труд трёх дней насмарку. Мэри поспешила в свой кубик. Скоро туда пришёл и Дик, а с ним наладчик.
Резюме: Госпожа Дэри Клёпальщицкая не соответствует той категории работников, на которую предъявила документы и потому не может работать аналитиком кампании.
Муж, Борис был в ярости. Они строили дом. Он работал по полторы смены в другом городе штата. Выезжал в половине седьмого утра, а возвращался после семи вечера. Он хорошо зарабатывал, но строить дом занятие не из лёгких. Банковские кредиты съедают львиную долю наличности.
Так надеялся на помощь Мэри. Так хорошо всё начиналось.
Мэри проплакала всю ночь. Утром муж уехал, а она решила вновь попытать счастья, попроситься, чтобы её взяли обратно. Ведь всё же не её вина в происшедшем.
Вошла в вестибюль конторы, поднялась на второй этаж, услышала гомон . Чернокожие женщины стояли в своих кубиках, громко смеялись, перекрикивали друг друга, обсуждая какую-то новость.
При виде Дэри они притихли, но скоро опять оживились.
Оказывается на место Дэри уже взяли молодую чернокожую женщину и она принесла торт домашней выпечки, ещё что-то и потому коллектив оживился.
Господин Брэйк при виде Клёпальщицкой, поманил её пальцем из-за стекла своей конторки, а когда она вошла, тихо сказал на ухо:
Дэри, прости! Ты хорошая работница, но мы с тобой живём среди этих чернокожих обезьян. А они делают что хотят. Я не смею им перечить, иначе меня ждёт твоя судьба.
С тем и расстались.
Теперь Дэри перебивалась случайными заработками. Прирабатывала в магазинах, переставляя залежалый товар на видные места. Иногда стояла в дверях, зазывая покупателей.
Всё это было так не похоже на жизнь в Союзе, где человек с высшим образованием был уважаем и, даже, если ты еврей, ведь всегда находились, с тобой рядом, непролазные антисемиты, всё равно даже они не смели оскорблять человека с "поплавком" на лацкане пиджака или на отвороте женского делового костюма.
Дэри читала "Хижину дяди Тома" Гарриет Бичер Стоу и "Гроздья гнева" читала. Она с детства прониклась жалостью к бедным чернокожим людям, испытывала к ним симпатию и не могла понять, как так можно подставить человека, женщину, эмигрантку, едва сводящую концы с концами из-за пресловутой расовой неприязни.
Негры сами преследовались в Америке, сами были рабами. Кому как не им понимать бедствующего человека?
Еврей - тоже "негр" в своём роде. Евреи тоже изгои.
За что?
Ей объяснил это Амин Сирэй. Швейцар в ресторанчике, что напротив продуктового магазина, в который Дэри зазывала покупателей.
- Нет хуже угнетателей и притеснителей рода человеческого, чем бывшие рабы.
Именно бывшие рабы и бывшие заключённые являются злом на планете. Они - самые ужасные преступники и насильники над родом человеческим.
Ведь согласись Дэри, и вы, евреи, познавшие лихо на этом свете, делаете всё, чтобы возвыситься над обществом, применяете любые способы, чтобы унизить людей, чтобы изгаляться над людьми.
Для этого евреи весь свой тысячелетний опыт обращают на службу своему национальному Молоху, - Золотому Тельцу.
Отнимая у людей имущество и неимоверно обогащаясь, называя свои мошеннические операции перераспределением богатств, предпринимательством и банковским делом, евреи взрастили всеобщую ненависть против самих себя.
"Негры" именно так и поступают. "Негры" агрессивны. "Негры" безжалостны. "Негры" мстительны.
Дэри смотрела на этого чернокожего человека, разговаривающего с ней на хорошем английском языке. По выправке заметно, что предки его не работали на хлопковых плантациях, а откровения в адрес своей расы звучали более чем странно.
Амин Сирэй, бывший начальник охраны незабвенного Иди Амина, того самого, который слыл людоедом, поедал человечину, уже будучи президентом страны, теперь служил простым охранником в продуктовом магазине..
Встречаясь с ним, изредка, на улице Дэри многое узнала из жизни выдающего политического деятеля Уганды.
Да, действительно тому готовили пищу из человеческого мяса. Но для стола не всякое мясо годилось. Если на разделочный стол попадали мальчики, то обязательно в возрасте нежном, до наступления половой зрелости, потому что от юноши познавшем женщину, запах как от бродячей собаки.
Тело же молодой женщины, прежде чем попасть на стол должно пройти обряд оплодотворения. Её познают сразу несколько мужчин. При этом железы женщины опоражниваются, а их место занимает мужская клетка.
Кощунственно звучит, но только при этих условиях мясо женщины становится весьма нежным и вкусным. У его шефа, Иди Амина, слюнки бежали не от запаха пищи, а от предвкушения поглощения пищи.
Мясо белых женщин Иди Амину не нравилось. Он предпочитал чернокожих существ. Мясо белой женщины бледное, на подобии телятины, почти безвкусное. Нужно хорошенько его просолить, выдержать в специях предварительно. Но тогда собственно женщина уже на зубах не ощущается.
Амин говорил, что когда поедает свеже приготовленное мясо, слегка поджаренное, с некоторым количеством крови, то вонзая зубы в плоть он реально слышит крики жертвы; это возбуждает его, нагоняет аппетит. Поднимает настроение.
Иногда он идёт на кухню и сам помогает повару готовить. Иногда вдруг хватается за нож и начинает снимать кожу с туши. Только он это делает не профессионально и портит нежное мясо порезами. Этого делать ни в коем случае нельзя. Сок, вытекая из тела, выносит за собой запахи самцов, владевших этой женщиной несколько минут назад.
Иди Амин бережно вынимает влагалище и матку. Это его фирменное блюдо.
Деликатес.
Нужно заслужить особенное признание, чтобы получить кусочек запеканочки на пробу. Влагалище и матка это не только символ женщины и плодородия, это центр Вселенной - дом Бога.
Дэри боялась возражать. Была вынуждена слушать, видя, как по уголкам губ этого цивилизованного негра, сбегают струйки слюны и была рада верить, что белые женщины людоедам не по вкусу.
Из магазина она ушла. Никому ничего не говорила. С дочерью, с которой у неё были прекрасные отношения, на эту тему вообще не разговаривала, всегда боялось лишь одного, чтобы дочь не вышла замуж за чернокожего гражданина США.
Дада Уме Иди Амин 1979 год
Пенсильвания - сказочная страна. Нужно видеть эту холмистую местность. Эти старые взгорья и низменности, эти лесные массивы и весенние разливы голосистых ручьёв, это бездонное пенное небо, хор птиц, стремительный бег оленей.
Красивейшую реку Делавер и озеро Эри.
Город Харисбург, как на лубочной картинке, развернулся вдоль реки Делавер, купая в ней отображения своих прекрасных зданий, отмывая улицы от случайной пыли, поражая туриста идеальным порядком своих площадей, стадионов, палисадников и парков.
Олень на улицах маленьких городков и посёлков Пенсильвании такое же обычное явление как лось или зубр в Беловежской Пуще на другом конце света.
Плох отец.
Дэри устроилась на работу в дом престарелых. Она никогда не думала, что ей придётся ходить за стариками. Она работала медсестрой, но иногда приходилось исполнять работу и волонтёров. То есть делать всё самое не привлекательное и грязное. Потому что человек так создан. Природа всё продумала, создавая живой мир. Любая пташка, насекомое, зверь живёт по общим законам своего биологического звена. Он ест, пьёт и испражняется.
Природа наделила всех их, способностью самоочищения и только человек, нацепив на себя тысячу одёжек со всевозможными застёжками, стал уязвим. Стал жертвой собственных желаний и, запах человека отныне стал невыносим для любой другой животной твари.
Это очень тяжёлый труд быть ассенизатором, цистерной - насосом у существа, называющего себя человеком.
Но Мэри исполняла любое поручение. Она любила отца. Она, возможно, любила его даже больше, чем родную мать. Отец был добр, доступен, понятен.
Мать жестоковыйна, непреклонна. Знала и верила лишь в один педагогический приём: дисциплину.
Врач-резидент рассматривала рентгеновский снимок.
Дэри терпеливо ждала, пока она объяснит ей, что происходит с её отцом, находящимся в отделении неотложной помощи. Потом ей объявили, что перевозят отца в реанимацию.
"Сердечная недостаточность", - сказал врач.
Дэри поднялась на пятый этаж зашла в палату реанимации. Отца почти не было видно из-за всяких трубочек, уходящих в разных от него направлениях. Она обратила внимание на шумевший аппарат, который "дышал" за отца.
"Давайте будем осторожно-оптимистичными, состояние крайне серьёзное, сердце работает только на 23%", -сказал кардиолог.
На работе она добросовестно исполняла свои обязанности, но перестала со всеми разговаривать, уйдя в себя. После работы, сидя у постели отца, она брала его мягкую руку в свою и не отпускала её до самого конца визита:
"У нас совершенно одинаковые руки", - отметила она про себя. "Хоть бы он открыл глаза, хоть бы он услышал меня, я так много хочу ему сказать, о многом хочу его спросить. Я хочу, чтобы судьба дала мне этот один, последний шанс поговорить с папой", - молила она про себя".
Вдруг он очнулся. "Дэрочка, дорогая, давай обнимемся и поцелуемся, я умираю. Дэрочка, я тебя люблю!" "Я тебя люблю, папа!", - вскричала Дэри уже сквозь рыдания.
"Я считаю, что мы должны снять вашего отца с аппаратов и дать ему умереть. Сколько ему осталось жить? Месяц, неделю?- сказал ей главный специалист.
Дэри ехала домой как- будто на автопилоте. Дома всё отдавало госпиталем, и кушать ничего не хотелось.
На следующий день к Дэри подошла социальная работница Ассоциации и стала уговаривать подписать документ, разрешающий отключить отца от аппаратов. Каждый день она подходила к Дэри с сочувствующим лицом и начинала разговор на эту тему.
Когда пришёл "тот" момент в жизни, отец посмотрел на Дэри и неожиданно сказал: "Ты молодец... Люблю тебя ..."