Романтическая поэма на историческую тему. 

 

 В глуши лесной, в тиши полян,
 Среди холмов и рек Валдая,
 Заветы предков соблюдая,
 Жил испокон народ славян.

 Для деревянной остроги
 Всегда достаточно работы.
 Полны пчелиным мёдом соты,
 Усердны на поле быки.

 Сметлива быстрая стрела,
 Что дичь пернатую дарила.
 Из-за холмов вставал Ярило,
 Согнав дремотный сон с чела.

 Деревня - дюжина дворов.
 На каждой приступке - старуха.
 В избе протоплено и сухо,
 В хлеву - мычание коров.

 За разнополой детворой,
 Что выпасала скот рогатый,
 Следил дружинник - соглядатай,
 Прошедших подвигов, герой.

 Своей стопою искривлённой
 Он истоптал далёкий край.
 Теперь поручено: играй
 С растущей порослью шалёной.

 Детей ничем не удержать.
 Далёкий лес и речка манят.
 Но лишь Перун из облак грянет -
 Бегут к нему и ну, визжать.

 Деревня или поселенье,
 Простое русское село
 В любви и здравии жило
 Почти от мира сотворенья.

 Прекрасно ладили соседи.
 Друзьям дарили дочерей
 И в ночь открытую дверей
 Купале ставили букетик.

 Таков обычай был в общине.
 Делились всем, чем Бог послал.
 Тем, кто любовью воспылал,
 Стелили мох в сухой лощине.


 Дубравка, девушка-подросток
 В кругу отчаянных подруг
 Из камыша вязала струг,
 Уже готов был жёсткий остов.

 Доверясь детскому чутью,
 Они тростинки клали ловко.
 Сплеталась в толстый жгут верёвка,
 Крепя в шпангоутах ладью.

 Какие могут быть игрушки?
 Уже нарощены борта.
 Уже изделием горда
 Дубравка и её подружки.

 Гирляндой солнечных цветов
 Преображают чудо - лодку.
 Пригожий раб, не в меру робкий,
 Катать по речке их готов.

 Дубравка им не помыкает
 Раб молод, строен и плечист.
 Пред ней, трепещет будто лист.
 Любую прихоть исполняет. 

 А поодаль друзья - ребятки
 Ещё не воины - юнцы,
 Рубили малые венцы,
 Садили идола на пятки.

 Уж больно славный вышел Бог.
 Губастый, толстый, бесноватый
 Из брёвен сделан старой хаты,
 Служившей людям долгий срок.

 Добрыня - парень хоть куда!
 Он ростом с батьку скоро станет.
 Томленьем чувств он очень занят.
 Влюблён в Дубравку. Вот беда!

 Любимец старого Всеславля.
 Не раз в боях Всеславль сечён
 Учил владеть рукой с мечом,
 Ссекая травы в полнотравье.

 И младший сын пошёл в отца.
 Задорен, гладок, осторожен.
 Хотя не рвал он меч из ножен..,
 По хватке видно молодца.

 Янёк - раб, травы не косил,
 Оберегал покой Дубравки;
 Постель стелил в углу на лавке.
 Она клалась в неё без сил.

 Он о Латгалии ей пел -
 Земле, в которой народился,
 Где в пене вод прибой кипел
 И день -деньской о берег бился.




 Законы прадедов строги.
 Нельзя их походя нарушить
 И силу чресл своих обрушить
 На эти юные соски.

 Не в тягость девушкам интим,
 Нагие в игрищах небрежны.
 Пушок на выпуклостях нежных
 Почти рукой не ощутим.

 Всеславлю это по нутру.
 Славянам чужды злые нравы.
 Все успокоятся к утру...
 И в этом наши предки правы. 

 Тот, кто сравнит себя с богами,
 Потом низвергнет и богов.
 А опыт множества веков
 Растопчет потными ногами. 

 Упрятав мужество в штаны
 Он уподобится Ярилу.
 Но лишь штаны его мерило,
 А бог блистает с вышины.

 Мысль рождена, чтобы витать
 Средь облаков и туч небесных.
 Когда ты гол, ты тем и честный.
 Штаны нас быстро учат лгать. 

 Всеславль девчонок не бранил.
 Он стар. Он видел побеждёных:
 Детей, что меч его пленил
 Отцов, к землице пригвождённых.

 Смотрел, как строят девы струг,
 Что скоро выплывет на стрежень.
 Суровый взгляд бойца был нежен.
 Он детям дед, товарищ, друг.

 Старик сказал себе: гляди...
 Уж зазвенели бабьи струны.
 За лето вызрели их луны,
 Но доля бабья впереди.

 Уже друг к другу пары льнут,
 Уже качают силы вены,
 Что к совлеченью манят члены.
 Внезапно вспыхнет страсти трут.

 Мечом железным в камень-Гром
 Как билом звонко он ударит,
 Чтоб каждый чувствовал нутром:
 Всеславля служба не состарит.

 Ишь, шалапуты! Делу время!
 Старик взглянул на небосвод:
 Там в облаках купал живот
 Ярило, выпятив беремя.

 Уже бесполая звезда
 В лучах светила пламенела.
 В знак завершённого труда
 Пчела в колоде опьянела.

 Тянулись редкой чередой
 Мужчины - рубщики из леса
 И обмерялся мерой веса
 Их труд - общинною едой.

 Все окружали стол - чурбан
 И ели; вождь и раб негожий.
 Походов славных ветеран,
 Приставший случаем прохожий.

 Всем места просто не хватало.
 Кормили Янека в углу.
 С утра он брался за метлу:
 Какая брань - такая Слава.

 
 А было... Плыл горячий конь
 Копыта втаптывали стяги.
 Спасала храбрых в битвах бронь,
 Бежали: Русь, Литва, Варяги.

 Победа - только след борьбы.
 Одна на всех. За всех не скажешь.
 Но если сразу в землю ляжешь,
 То избежишь иной судьбы.


 Вот он в плену. Он храбрый витязь,
 Но здесь он просто жалкий раб.
 Он мог любить лишь старых баб,
 Такими сами подавитесь.


 Стан обернув льнянком посуше,
 Лицо и руки сполоснув,
 На Янка искоса взглянув,
 Дубравка тоже села кушать.

 Ребята важничают, пусть.
 Уж, не в вожди ли метят скопом?
 Когда бы рыжик вырос в груздь,
 Чертополоху быть укропом.

 Вот завтра спустим в воду струг.
 Он поплывёт, рекой влекомый.
 Поток под вёслами упруг.
 В нём все протоки мне знакомы.

 Сказал отец, на миску дуя:
 Ох, добре, добре щец упрел.
 И ложкой липовой огрел
 Подростка сына, обалдуя.

 Кто за столом на шалость скор
 Людей бесстыдством обижает.
 Отца и мать не уважает
 Марш, и скорёхонько, во двор!

 А Янку совесть бережёт.
 В послеобеденную дрёму
 Он брал трёхлетнего Ярёму
 И шёл гулять с ним на лужок.

 



 Там речка малая текла.
 Вдоль берегов костры горели,
 Коровы тучные жирели -
 Там мать сметанники пекла.

 В одеждах белых - хоровод
 Невест и звёзд - одно обличье.
 Когда погаснет небосвод -
 Враз отменялись все приличья.

 Он деву в плавни увлекал,
 На камыши они ложились
 И звёзды бешено кружились,
 Пока челнок рисунок ткал.
 
 Но, чу! Всеславль зовёт назад;
 Нет, не сбежать ему из плена.
 Бывает раб уделу рад.
 К чему рабу родные стены?

 Рука Всеславля тяжела.
 Его деревня уважает.
 С десяток баб, что год рожают
 От стража русского села. 
 
 Отец Добрыни - храбрый воин,
 Недаром прозванный, Всесил.
 Он старца Нестора просил
 Взглянуть на сына: ладно ль скроен?

 Пора бы парня испытать.
 Отдать в учение бобылке.
 Уже провисли в мудях килки,
 Вся на виду мужская стать.

 Пора вручить ему копьё.
 Проверить ловкость и бесстрашье,
 Чтоб не смогла ватага вражья
 Кружить здесь словно вороньё.

 В Добрыню верю, - молвил Нестор
 Задатки в нём богатыря,
 А чтоб не бил баклуши зря,
 Найдём ему в дружине место.

 И вот в штаны уже одет.
 Бобылкой ушлой дважды мечен.
 Легла накидкою на плечи
 Медвежья лапа - амулет.

 Сынок, ты вырос незаметно.
 В тебе все стати от отца.
 Посохнут девичьи сердца,
 Коль им не дашь любви ответной.

 Скажи... я мать. Пора любви
 Зовёт самцов к боям оленьим.
 Ты имя девы назови...
 Кладёт тоска под веки тени.