Аннотация: Нашел в старой записной книжке первый абзац этого произведения, которое хотел лет шесть назад написать, а потом забросил. Вот решил дописать.
Вы когда-нибудь были в Ховрино? Ну и не х.. вам там делать. Как и мне не х.. делать в вашем Чертаново, Бибирево, Измайлово или на какой-нибудь другой Богом забытой окраине Москвы, где вас почему-то угораздило поселиться. На первый взгляд нет ничего омерзительней панельного однообразия спальных районов. Однако, если вы выросли и прожили в подобном месте всю свою жизнь, нет ничего более милого вашему сердцу, чем серая многоэтажка, смотрящая глазницами грязных окон в сторону Октябрьской железной дороги. Впрочем, в этом смысле моё мнение субъективно, я встречал людей, которые ненавидят место своего рождения всеми фибрами души. Но я-то не из таких, поэтому и решился писать эти строки в редкую минуту вдохновения.
Район Ховрино находится на самом Севере Москвы, упираясь одним боком своего многоугольника в МКАД, другим в Октябрьскую железную дорогу, а третьим в промзону улиц Дыбенко и Лавочкина, после чего граница района, поворачивая по улицам Флотская, Онежская и Фестивальная, отсекает нас от Головино. В самостоятельную муниципальную единицу район выделен после падения советской власти, а во времена оной входил в состав Ленинградского района города Москвы.
Если говорить об истории описываемого края, то люди видимо жили здесь всегда, хотя раскопки таджикских археологов, которые они ведут на экскаваторах вокруг наших домов каждый год, этого не подтверждают.
Название нашего района восходит к древнему роду бояр Ховриных. Первый из них - Владимир Ховрин появился неизвестно откуда в Москве в 1450 году и построил на своем дворе церковь каменную Воздвижения честного креста. Об этом нам сообщает известный историк В.Н. Татищев. В 1585 году царь Феодор Иоаннович подарил одному из Ховриных сельцо во владение на север от Москвы. Это и есть первое упоминание в летописи нашей малой родины.
Места в то время здесь были глухие. В виду отсутствия на тогдашней карте России города СанктЪ-Петербурга, железная дорога, ныне именуемая Октябрьской, в то время вряд ли еще была построена. А значит и узбекский рынок возле станции Ховрино, снесенный нынешним мэром Москвы Собяниным и поощряемый прежним Лужковым, вряд ли представлял интерес для тогдашнего четырехсотлетназаднего градоночальника.
Пеший же тракт, Москва - СанктЪ-Петербург, известный сейчас под названием Ленинградского шоссе, тогда скорее всего не простирался дальше чем до Пскова или Новгорода, не говоря уж про канал имени Москвы, который был вырыт лишь во времена товарища Сталина с целью огородить Тушино от Москвы во избежание появления нового Тушинского вора.
В связи с вышеизложенным маловероятно, чтобы жители Ховрина XVI-XVII вв. промышляли торговлей, скорее их приоритетами были охота и собирательство, то есть употребление в пищу диких зверей, в изобилии водящихся в окрестных дремучих лесах, а также рыб из соседних прудов и русалок, наводнявших бескрайние болота, ныне осушенные. Скорее всего, не брезговали они и разбоем, обирая на тракте незадачливых купцов, курсирующих из Москвы в Тверь и обратно. Времена Тушинского вора у нас помнят смутно. Убили ли его ховринцы или он умер сам, доподлинно не известно. Зато известно, что Наполеон Бонапарт, прослышав о нас, зассал идти на Питер по тракту и предпочел укрыться в Петровском замке, где о нём и написал Пушкин. В легенды про то, что Тохтамыш, а после Дивлет-Гирей, разорив Москву, не пошли дальше исключительно из-за боязни ховринцев, я не верю, ибо предпочитаю придерживаться исторически проверенных фактов.
В следующий раз нашим жителям пришлось отличиться в 1941 году. Прознав от подходе гитлеровских войск к Химкам, ховринцы вышли биться с супостатом на мост через Химкинский канал, отделяющий нашу сторону Ленинградского шоссе от занятой врагами. Решающая битва произошла на мосту, после чего ховринцы гнали Гитлера до самого Берлина, для чего, учитывая тогдашнюю вялость коммуникаций, им понадобилось фактически три с половиной года. Догнали они его только в мае 1945-го, но почему-то достались им одни зубы. Остальное, говорят, успели украсть из под носа у преследователей американские спецслужбы, которые, как известно, всегда не упускают случая навредить России.
Ныне расположенный на этом месте мост, увы, не тот самый, исторический. Тот был передвинут позже куда-то вниз по течению, а этот построили югославы в 60-х или 70-х годах, как и несколько позже гостиницу "Союз". С этого нового моста по легенде однажды сиганул мой покойный папа, за что получил несколько суток административного ареста, во что вполне можно верить, ибо папа мой был отличный пловец, и я не раз видел, как его слегка поддатого заворачивала назад спасательная команда, когда он, увлёкшись, заплывал в судоходный фарватер канала имени Москвы. Кстати на строительстве в тридцатые годы прошлого века означенного канала широко использовались зэки и, говорят, концлагеря находились где-то тут же поблизости, а умерших зэков замуровывали в бетонные плиты, окаймляющие берега канала. Однако проверить это сейчас нет никакой возможности.
Тем временем Москва росла и ширилась, постепенно поглощая когда-то казавшиеся дальними сёла и деревеньки. В 1960 году Ленинградский район вошел в состав столицы и на месте бывших деревень и сел - Аксиньино, Ховрино и других, вырос жилой массив Химки-Ховрино, в многоквартирные дома которого и заселили жителей тех же окрестных населенных пунктов, а также соседних Коптева и Лихобор. Именно поэтому мы считаем себя коренными москвичами, противопоставляя всяческим жителям Медведкова, Бибирево или какой-нибудь Капотни, которых мы считаем лимитчиками, каковые они в общем-то и есть.
В 70-90-е годы наш район больше был известен как район пятиэтажек с вкраплением редких 9-и, 12-и и14-и этажных домов, в одном из которых жил и до сих пор живу я. При этом пятиэтажки по самую крышу утопали в зелени, наш район был очень зеленым. Более того деревья оплетали со всех сторон по самую крышу даже девятиэтажки. Один мой шапочный знакомый, по кличке Прометей, наколовшись винта, забыл, что он Прометей и возомнил себя Икаром, в связи с чем спрыгнул с крыши как раз одной такой девятиэтажки. Приехавшая по сигналу милиция на земле тела не зафиксировала. Не было его и на крыше. И тогда, спустившись вниз, два сержанта наконец додумались поднять голову. Прометей болтался в кроне дерева, при полете зацепившись за него внутренностями (бррр!!). Надеюсь, он долго не мучился.
В двухтысячные пятиэтажки снесли, наш район стал напоминать каменные джунгли, особенно по улице Зеленоградской, где живу я, и по соседней Дыбенко. Хорошо хоть сохранилась на Дыбенко березовая роща и далее за Конно-Спортивной базой ЦСКА лесопарк, куда мы с друзьями нередко ходим пожарить шашлычка и попить водочки. А пройдя насквозь лесопарк и минуя парк автобусный, можно выйти к гостинице "Союз" и далее к каналу имени Москвы, где есть пляж. Купаться нынче я правда уже там брезгую, так, окунуться если. А пацаном, бывало. из воды не вылезал, переплывая туда обратно заливчик. За каналом расположена Арена Химки. Вообще-то, что касается футбола, то тут ховринцы придерживаются традиционной ориентации - большинство болеют за Динамо, Спартак и ЦСКА. За новомодные бренды типа Зенита или Локомотива у нас мало кто топит. Поскольку я болею за Динамо, и наш стадион сейчас на реконструкции, мне очень удобно, что наша команда играет в Химках, куда мне полчаса ходу. Хотя конечно мечтаю вернуться, как и все мы, в Петровский парк, по дорожкам которого гулял Наполеон, про что написал Пушкин (но кажется, я уже упомянул об этом).
В части промышленности нашему району особо похвастаться нечем. Хотя имеется хлебозавод, куда мы пацанами лазили тырить хлеб и торты, завод Айрн-Брю и Московский экспериментальный ювелирный завод, продукции которого я впрочем не видел на прилавках. Что касается досуга, то центром района у нас считается пятачок в районе Петрашки, где конечная остановка у 58-го троллейбуса, 233-го автобуса, а также расположена 81-я поликлиника. Чего там у нас только нет! Всякие кафе, рестораны, бары, клубы, пицца, суши-бары, супермаркет (был "Перекресток", теперь как-то по другому называется). Пивной ресторан Колбасофф у нас правда разорился, ибо люди мы простые и предпочтем купить бутылку пива за 50 руб. в магазине, нежели тратить 250 в кабаке. Вот раньше было у нас кафе "У камина", вот это было заведение! Почти магазинные цены, все тебя знают, и в долг отпустят. Кто хотел - оставлял свою пивную кружку, её емкость измеряли, подписывали, и ставили на полку. Придешь, бывало: "Вера, мне в мою!". И тебе наливают, цена известна. Завсегдатаи все были между собой знакомы, когда дома делать нечего - идешь в "Камин" пропустить сотку. А там уже ждут: "Василич - сюда!". А какие люди заходили - известный комментатор Георгий Саркисьянц был завсегдатаем, олимпийский чемпион Владимир Крутов, военные пенсионеры в крупных офицерских званиях - летчики, моряки, танкисты. Какие истории они рассказывали - "гвозди бы делать из этих людей", как говорится. А в нынешние кафе с их ценами - кто летом пойдет в здравом уме? Лучше с собой взять да в лесок, а то и около дома сесть на лавочке, когда стемнеет, чтоб менты не докопались. Я думаю "У камина" и закрыли в виду происков конкурентов-соседей, ибо все эти "Колбасоффы" и "Эль-Патио" вечно пустовали. А "Камин" всегда был полон!
Кстати "Петрашкой" в отличие от остальных москвичей, которые называют так метро "Петровская-Разумовская" и его окрестности, ховринцы называют Петразаводскую улицу.
Метро в Ховрино нет. До "Речного вокзала" или "Водного стадиона" надо добираться наземным транспортом. Зато есть железнодорожная станция Ховрино, откуда на электричке вы можете доехать до Ленинградского вокзала, т.е. почти до центра Москвы всего за 25 мин. Станция Ховрино является еще и узловой для товарных поездов и поэтому здесь они замедляют ход. Этот факт в бытность мою пацаном являлся соблазном прицепиться к товарняку и ехать от дома до станции, а то и до Моссельмаша. Иногда некоторых из нас ловили и школьный завуч по воспитательной работы вставлял им пистон. И небезосновательно, потому что катание на товарняках нередко приводило к отрезанным ногам, рукам, а то и смертям, что в общем-то никогда не останавливало мальчишек. Около станции Ховрино расположен Грачёвский парк, с усадьбой постройки середины 19-го века, в которой теперь расположена больница. На рубеже XIX-XX столетий Ховрино являлось любимым дачным местом отдыха для среднего класса, в виду чего усадьбу в 1909 (по другим данным в 1895) году прикупил купец первой гильдии Грачев, от фамилии которого и получил название парк. Во время Великой Отечественной войны в усадьбе был госпиталь, сейчас в парке находится братская могила павших солдат Панфиловской дивизии, над которой построен обелиск и горит вечный огонь. По соседству с парком высится недостроенное и ныне заброшенное здание республиканской больницы, в которой хорошо снимать фильмы про зомби, сталкеров, бомжей и наркоманов. Надеюсь, когда-нибудь её снесут или достроят. А то я еще пацаном в ней лазил.
Криминальная обстановка у нас сейчас не очень хорошая, как впрочем и везде по Москве. С другой стороны у нас нет автовокзала как в Гольяново, нет крупного пересадочного узла для всяких челдонов, как в Выхино, и попрошайкам здесь нечего делать в отличие от центра города. У нас нет даже прямого выхода к какой-то крупной автомагистрали, где могли бы стоять, привлекая внимание, проститутки. Поэтому район наш, хотя и не входит в число самых безопасных, не входит и в число самых опасных (что не отменяет того факта, что лет шесть назад меня сильно отмудохали ночью какие-то ребята, а у моей мамы года три назад чучмек вырвал из рук сумку почти средь бела дня). Соседний же район "Левобережный" иногда даже попадает в список самых безопасных в отличие от другого соседа - Головино, который, впрочем, славился своей криминальностью еще в советские годы, за что территория на углу Зеленоградской и Солнечногорской улиц получила название Чикаго, которое используется аборигенами и по сей день.
Вот так и живем мы на этой древней благословенной земле, не особенно заморачиваясь прошлым и будущим. Выйдешь иногда летом на улицу, возьмешь бутылочку пива, закуришь сигареточку, и, сидя на лавочке, вдыхаешь свежий летний воздух, наблюдая за тем как автомобили снуют туда-сюда по вечерней улице, "Сапсан" несется куда-то по железной дороге, а в небе со стороны Западного Дегунина прочерчивают свой путь инопланетные тарелки. Постепенно подходят друзья и подруги, завязывается неспешный разговор. И, умиротворенно оглядывая темнеющую даль, понимаешь тогда слова поэта: