|
Кольцевая В. Сикстинская Варвара
Рядом с моим - к тебе вплотную -
отраженье плечистого немца.
Но лишь вид обнаженного Младенца
голову золотую
склонить заставил.
Немец глядит: однокрылый ангел.
А тот, не глядя: прерафаэлит.
И плывет: Илиополь, берег...
понт вливается в мутный терек,
тибр и темзу,
в цветущей тине утопая, Офелия спит
(в акте 5-м - те же).
А душа ее в облаках зернистых
зрит: взобравшись на пантеон,
Папа Юлий играет Папу Сикста
и думает, что Симеон.
Вот и сретенье, вот гора или пропасть
растет меж тобой и не мной.
Что ты хочешь - Папская область,
всхолмье, пахота, перегной...
И почти готов заплакать,
чисто ангел от плечика до ланит,
ражий немец глядит на Папу
и думает: прерафаилит.
Но с иного неба летит,
как с иных полотен,
Рафаил - на твое лицо,
теребит соломоново кольцо
и думает: бесплотен.
|
Повествование начинается с картины Рафаэля из Дрезденской галереи. "Сикстинская Мадонна"(отсюда и немец, глядящий на однокрылого ангела - точно как на картине). Образы картины вписаны и в дальнейшую канву стиха - Папа Юлий 2 играет Папу Сикста, святая Варвара, жившая в Иллиополе финикийском и обезглавленная собственным отцом... Сретенье, Симеон, который встретил Марию с младенцем при входе в храм и которым так хочет себя представить Папа Юлий. Словно вся история раннего христианства проносится у нас перед глазами. Я задумался, причём здесь Офелия, которая тоже приняла мученическую смерть (неизвестно убийство или самоубийство). Ответа на этот вопрос в тексте я не нашёл, тем более в 5-ом акте Офелия не упоминается по-моему. Да, задумался крепко. Но оставим пока Офелию на совести автора. Перечисление рек показалось символичным. Все они имеют какое-то отношение к ранне христианским мотивам за исключением Темзы, пожалуй. Или Темза - это часть шести рек Эйвона, в которую упала Офелия? Заканчивается стих приходом Рафаила. Рафаил - это излечивающий душу и тело (иногда) во имя бога (рафэ эл). Хочет ли автор исцеления или приход Рафаила бесполезен. Последняя реплика Рафаила: бесплотен. То есть душа уже живет отдельно от тела. Теперь о философии личности. Личность автора словно прячется за христианскими святыми и символами, и утверждает - моя философия здесь - в мученичестве, в самопожертвовании, в глубине познания бога, в этих милых ангелочках на картине Рафаэля - во всём.
Где-то в комментариях я читал, что Виктория называла этот стих в духе Гребенщикова. Я - большой поклонник творчества БГ (признаюсь), но сходства не нашёл. Разве что скачкообразные перемещения вдоль и вширь темы.
По технике исполнения говорить много не буду - она виртуозна.
|
|
Глейзер К. Всё будет - нужно подождать...
"Ах, медлительные люди,
вы немножко опоздали..."
Д. Кедрин
Всё будет - нужно подождать,
разжать кулак, разрезать вожжи,
усердным стайерам подстать
не стать, заслуги не итожить.
Всё будет - нужно потерпеть,
подпеть трюизму афоризма, -
кто строит оптимизма призму,
тот платит платиной за медь.
Из ниоткуда в никуда
крадётся дождик по карнизу,
подтекст горошиной стыда
на леску памяти нанизан.
Всё будет - позже, а пока
истец преступником не признан,
заполним паузу репризой -
с шутом сыграем в дурака.
Всё будет, будет - не сейчас,
когда вдогонку крикнет: "Фас!"
бесцеремонный парафраз
нервозного апофеоза,
когда пройдём тоннель насквозь,
когда порвём терпенья трос,
прочтём на листьях мёртвых роз,
что лучше никогда, чем поздно.
No kg 2011
|
Текст Карин не сюжетен, это чистая лирика. Качественно огранённый кристалл. Здесь автор скорее обращается к своему ЛГ (в данном случае к себе), подводя некий итог и делясь впечатлениями и пожеланиями на будущее. Заметна виртуозная игра образами, созвучиями, ассоциациями. Прекрасно играют рифмы. Они создают тон. Читая такой текст, ты словно раскачиваешься взад-вперед - вслед за ритмом, выравнивая губами правильный рисунок слов. Философия личности здесь представлена в чёткости линий, в правильности форм. Этот стих напоминает мне китайскую фарфоровую статуэтку - изящную и хрупкую. У неё есть лишь один недостаток - она быстро и легко бьётся.
|
Бутченко К.И. Память
Она растянет губы в улыбке,
Черными глазами сверкнет лукаво.
В ее руках плеть - все наши ошибки.
Ей кто-то дал такое право.
Ты ее не убьешь, а прогнать не захочешь -
Ты слишком многим обязан ей.
Она хранит твои дни и ночи
В калейдоскопе календарей.
Дождь за окном, сидишь в одиночестве.
Она сядет рядом унять твою боль.
Чего ты боишься?
Чего тебе хочется?
Куда поведет она за собой?
В рай или в ад, или в сети безумья,
Где можно идеи свои оставить?
Ты - ее пешка, она же - колдунья,
Змея с ликом феи.
Имя ей - Память.
|
Вот если уже говорить о наследии Бориса Гребенщикова, то это безусловно текст Ксении Бутченко. Он (текст) повторяет почти все приёмы БГ: противопоставления "она-ты", многочисленные обращения к ней, вопросы без ответов и финальный аккорд. Есть и почти прямые цитаты: "Ты слишком многим обязан ей", "В ее руках плеть" и так далее. Одним словом, автор хорошо перенял стиль и образы. Больше в этом тексте мне отметить нечего.
|
|
Шумахер Я.С. Из окуляра лупанара
Из окуляра лупанара* Медный всадник,
Чистосердечно небом дорожа, взирал,
На кладезь нот и богомольный жальник*,
И вместе с котелком главу приподнимал.
Мял карандашный палец о палице ночей,
Вставал, бродил; бродил и бредил,
И на арену выходил как гладиатор в Колизей,
Над озером повыше сорных труб как лебедь.
И языками липкими садним, он пел,
Пестротными прохожими теснилась мостовая,
И сточные канавы василисками* кишели,
И тяжко разрывалась ночь как лошадь ломовая.
Топтал на крыше кот Луну, и реял флагом,
Багульником несметным вертеп дней,
И ворон усыплял окрошку неба взглядом,
Сидя поверх плешей трухлявых пней.
Вот бросилась заря на гильотину,
И отрубила хвост нечаянно себе,
Вот карты разложил он веером павлиньим,
И гусеницей палец в перстне по стене.
Каким прекрасным пасмурным кошмаром
Полон вечер, и панцирь ногтя режет твердь,
Балкон зовет и пламенным корсаром,
Кинжал в груди застрял созвучий средь.
Она простила; хотя прощение паче,
Ему под пыткой злободневной не искать,
Вот в содрогании умирает ночи кляча,
И черный клевер опадает на кровать.
Стремниной дней несясь, рекой глубокой,
Молчит её ракитное чело,
И в длинной сутане покорен богу,
Шагает космонавт навстречу НЛО*.
*Лупанар - лупанара, и ЛУПАНАРИЙ, лупанария, м. (латин. lupanar) (истор.). Дом терпимости (в древнем Риме).
*Жальник - название древних кладбищ, расположенных на высоких горах, поросших густым лесом, населением Новгородской области (вплоть до XIX века) . На церковно-славянском языке слово жальник передается греческим ???????? (sepulcrum, гробница). Как следует из Стоглава, ранее жальником назывались поминки по усопшим в троицкую субботу, причём при этом проходили и народные гулянья.
*Василиск - (от греч. ?????????? - царёк) - мифическое создание с головой петуха, туловищем и глазами жабы и хвостом змеи. На голове василиска имеется красный хохолок, который похож на корону (отсюда название). Однако, согласно 'Естественной истории' (VIII, 21), на голове василиска не хохолок, а 'белое пятно, похожее на корону или диадему'.
*НЛО - зд. в значении неизвестное, неизведанное.
|
Ярослав Шумахер, по тем текстам, что я вижу на конкурсах, не ищет легких путей в поэзии. Но это по-видимому из-за сложности внутреннего мира. Стихотворение "Из окуляра лупанара" требует внимательного прочтения. Во-первых, оно перенасыщено образами и рисумые картины являют читателю некий сильно перекошенный сюр, где образы не гладки и напевны, а резки и противоречивы. Наверное в такой извращенный окуляр действительно так видно. Читая отзывы других судей, я видел, что большинство сдались перед этим текстом именно из-за его гиперплотности. Я постараюсь выделить основные моменты, которые сложились у меня в голове в виде картин:
1. Картина первая: Медный Всадник без головы
2. Картина вторая: Поэт, мечущийся ночью в припадке вдохновения, а вдохновение срывалось то с Колизея, то врывалось на мостовую, то взмывало над озером.
3. Картина третяя: Ночь. Кот на крыше. Ворон на трухлявом пне.
4. Картина четвертая: Вновь поэт под утро, давящий гусеницу на стекле и палец режет твердь, а кажется, что это кинжал поэзии застрял в груди (о, дон-жуан, о, донна Анна, о, командор).
5. Катина пятая: Ночь (а может и вдохновение/муза) прощает поэта, но это прощение хуже пытки, и вот ночь умирает, а вместе с ней умирает личность поэта. Бессоные метания и поиски. Он и нашел и потерял одновременно.
6. Картина пятая последняя: Космонавт в глубине умершей ночи шагает навстречу неизведанному.
Итак, перед нами предстаёт философия личности, словно разбитая на осколки и каждый из осколков ранит по своему.
Что касается техники, то ритм здесь очень резанный и размер пляшет пляску святого Вита, что конечно в русле замысла. И ещё: мне не понравился вечер на бaлконе после зари. Всё-таки это уже чересчур.
О, мой бедный моск.
|
|
Марцев Я.Ф. Один против всех
Скользкое небо стекает дождём с ресниц,
Крыльями птицы царапают высоту.
Выйти на площадь и заживо падать ниц -
Бледной щекою в подтаявшую мечту.
Совесть, как кошка, сердце скребёт с утра,
Грязное время стучит сапогом в висок.
С главной дороги осыпалась льдов кора -
В мутную реку сползает наискосок.
Спиртом палёным ненависть горло жжёт,
Чёрным угаром ветру дышать невмочь.
Небо отметит двенадцать шагов вперёд -
Кто-то ответит рассвету за тёмную ночь!
День талым снегом заплачет в моей руке,
Сытые рты станут в душу свинцом плевать.
Солнце блеснёт на холодном как лёд клинке,
Пальцы обхватят тяжёлую рукоять.
Кривда по свету вьётся тугим бичом -
Чёрною коброй силится бить в висок.
Липкие путы наотмашь рублю мечом -
Грязная ложь бурой кровью на жёлтый песок!
|
Стихотворение Ярослава Марцева написано в лучших символистических традициях, слегка кренясь в сторону эгофутуризма. Небо стекающее дождём с ресниц - слишком ожидаемый образ. Но и весь текст построен на ожидаемых образах: совесть, как кошка скребётся, время стучит сапогом в висок, ненависть жжет горло спиртом, солнце блеснёт на холодном как лёд клинке, пальцы обхватят рукоять, кривду рубит меч и ложь струится бурой кровью на жёлтый песок. ЛГ здесь победитель, герой-одиночка, супермен. Он придёт со своей суровой справедливостью и разрубит зло. Общее впечатление довольно гнетущее, так как героя окружают только серые, черные и мрачные краски. Они давят.
Особых косяков замечено не было. Техника как ближнего, так и дальнего боя на уровне. Правда, повторяющийся висок стрельнул в молоко. В одном случае время стучит сапогом в висок, а в другом: кривда чёрною коброй силится бить в висок. Думаю, после двух таких ударов не выживают.:)))
|
|
Даймар С. Терракотовые сны
Светили звёзды. Словно гвозди,
Вбивали свет свой в щели век.
И лакированные кости
Кружили в небе вальс калек.
Летели сонные дома,
Слезились желтые глазницы,
Решетка ребер как тюрьма,
Мой город - умершая птица.
А неба пьяная корма
Качалась в мареве восхода.
Текла по жилам сулема,
Дрожало сердце от озноба.
Но солнце cрезало ножом
Все окровавленные нервы.
Разбились сны мои дождём
О плечи обнаженной терры.
|
По-моему этот стих уже участвовал на каком-то из сиишных конкурсов. Или может я его просто где-то читал раньше. Кстати, замечаю уклон нынешнего конкурса от "традиционной" поэзии в сторону экспериментальной и сложной, а где-то и даже сложноподчинённой. Наверное жюри такое непростое подобралось.:) Но вернусь к тексту Даймор. Это пейзажный стих, но пейзаж здесь исключительно сюреалистический, описывающий сон перед пробуждением (сразу вспоминаю второй сон Бананана из Ассы): звёзды, как гвозди вбивают свет в щели век, лакированные кости в небе (ноккти, я так думаю) вальсируют, город - умершая птица, решетка ребер, небо качается в мареве восхода, течиет сулема по жилам, дрожит сердце, и вот солнце срезало лучом все нервы и сон прекратился. Всё. Терра начинает новый день.
По технике: повторяющиеся рифмы второй и третьих строф, сбитый размер и где-то глубоко запрятаная философия личности. Видимо личность ЛГ очень любит спать. Не будем ей/ему мешать.
|
Key K. 2b
2b
И тогда нам раскрылась пчелиная речь
В ней звучало: умей не собрать, а сберечь
В ней молило: умей не искать, а иметь
Хоть молчание - воск
Хоть сочувствие - медь
Мегаполис, "Баллада о воске и мёде"
Сквозь каплю мёда мир теплей, и выпуклей, и слаще,
а слёзы - не милей соплей, утрись, и ни о чём жалей,
искавший - да обрящет.
Своё - ценнее всех халяв, янтарь средь канифоли,
будь тише вод и ниже трав, ведь разве был Творец не прав,
распределяя роли?
|
И снова экспериментальная поэзия. Здесь авторское эго зовёт нас последовать совету пчёл и искать, жалеть ни о чём, то есть без конкретной причины и быть тише вод и ниже трав. Роли все уже распределены и тебе досталась пчелиная. Поэтому зачем просто так хлопать крыльями и забивать себе голову идеями. Пусть идеями занимаются другие. Интересная и знакомая философия премудрого пескаря, правда слегка сдобренная мёдом и воском.
По технике: всё чистенько и гладко. Читать приятно. Расслабляет.
|
|
Виленкин Н. ...по восточному эху
* * *
...по восточному эху
в направленьи на запад
вперемешку со смехом
мандариновый запах
вперемешку со снегом
или пепельным страхом
может быть альтер-эго
может быть альте захен...
альте захен на идиш - старые вещи
|
Стихотворения Нахума - это как записки, освленные самому себе на траве времени. Или может камешки. Хлебников говорил, времышки. Так и этот конкурсный стих, где автор направляет свое эго на запад. К прошлому. Там нет ничего неопределённого, лишь мандариновый запах вперемежку со снегом. Людям, живущим в Израиле, например, не понять мандаринов со снегом, но у советского человека мандарины обязательно ассоциируются с новым годом, зимой, с праздником, надеждами на лучшую жизнь. С пепельным страхом чуть сложнее, и я могу лишь связать это с воспоминаниями о войне или горе (без вдавания в подробности, все-таки образ слишком расплывчат). В концовке автор лукаво усмехается своим воспоминаниям, принесённым по восточному эху - то ли альтер-эго его говорит с ним, то ли это старые безделушки памяти, которые самое время выкинуть. Не знаю.
|
|
Клеандрова И.А. Зеркало
Холод стекла, куража амальгама.
Эхо печали и ярость чужая...
Чувства с моралью оставив за рамой,
радостно встречу и сказку, и драму,
лик мирозданья в себе отражая.
В образ - как в реку. Побыть интересно
монстром, ханжой, стариком и ребенком...
Маска бесстрастности падает, треснув;
нет никого - и на оттиске бездна,
хаос, кипящий за лаковой пленкой.
Гонор. Смятение. Громы и розы.
Жду. Что угодно. Улыбки - и камня...
Все принимаю без лишних вопросов:
пусть каждый штрих - лишь рассеянный отсвет,
частью волшебной картины он станет.
Вот вам портрет из оброненных нитей.
Руки на месте? Корона не съехала?
Тушь. Акварель. Фотошоп и граффити...
Вы не сердитесь, а просто живите.
Просто смотритесь - хоть издали - в зеркало.
|
Эго лирической героини Ирины Клеандровой из стихотворения "Зеркало" необычайно многостороннее и где-то даже многогранное. Хотя всё это по сути отражения авторских метаний - "лик мирозданья в себе отражая". Сперва нас встречают образы: монстра, ханжи, старика и ребенка - под разными масками, которые так хочется примерить на себя, но маска трещит - лицо автора скрыть тяжело, оно проступает через маску. Затем чувства: гонор, смятение, плачь, любовь, ожидание. И, наконец, краски и материалы, которые довершают портрет: тушь, акварель, фотошоп и граффити... Зеркало все отразит. И автора тоже.
По технике: удлинённая рифма в последней строфе, а в предпоследней: лишних - лишь... И концовка слишком явно напрашивалась с "просто живите" - слишком просто.
|
|
Петропавловский Е.Е. Если родился в краю полутрезвых ноликов...
Если родился в краю полутрезвых ноликов,
двигался в этой толпе, но постиг лишь толику
зыбкого марева глаз, обделённых взглядом,
не говори, ради бога, что бог был рядом;
если мечталось о музе, но звуки музыки
лишь открывали секрет, как залезть под трусики
к этой бездумной, беспутной, по сути, тени,
не отрекайся, не лги, что тебе до фени;
если достаточно кликнуть (чертей ли? ангелов?)-
и налетят, осенят, перепишут набело
лица имён, не успеешь и смежить веки,
не торопись перетечь в этот глюк навеки...
Но, упокоясь в рубашке своей смирительной,
голубем мира, таблеткой успокоительной, -
просто постигни, струясь в золотые дали:
в этой юдоли так рано тебя не ждали...
|
Одним из самых интересных для меня текстов на конкурсе стал текст про край полутрезвых ноликов. Во-первых, почти в каждой строчке автор соорудил любопытную игру смыслов, а во-вторых, звукопись изрядная, ну а в-третих лексика, которая органично совмещает разговорную и поэтическую речь. Единственно словечко, которое выбивается - юдоли - оно словно из другого стиха сюда залетело. Автор посылает своего мечтательного лирического героя пройти по жизни в толпе, где он всё ожидает, что что-то с ним произойдёт, а этого того самого с ним и не происходит. Он - такая же серая масса. Он мало знает, и с каждым новым знанием приходит понимание, что знанет он всё меньше и меньше, и поэтому он ленится, встаёт в струю и ждёт. Рано засобирался на тот свет, дружище, говорит своему герою автор. Попробуй сказать что-то своё, а потом приходи.
Один момент меня привел в дикий восторг и вызвал жгучую зависть (простите, автор):
.... звуки музыки
лишь открывали секрет, как залезть под трусики
к этой бездумной, беспутной, по сути, тени,
не отрекайся, не лги, что тебе до фени ...
О технике: всё хорошо, кроме юдоли и зыбкого марева глаз. Но в целом, текст заслуживает.
|
|
Ивченко Е. Мне нечего...
Мне нечего представить вам на суд:
Мои глаза - остывшие кострища -
Доверчиво и терпеливо ждут
Любителей плясать на пепелище,
Охотников до домотканых пут.
Мне незачем алмазами сверкать
И привлекать на свет неосторожных,
Напрасный труд - мои часы сверять,
Заглядывать в пустующие ножны:
Все потерявшей - нечего терять.
Мои друзья - подвальные сверчки
И куклы с нарисованной улыбкой,
Живущие движением волчки,
Живущие в аквариумах рыбки,
Колода карт - и темные очки.
|
Ещё один стих из разряда китайских фарфоровых кукол: нежный, трогательный и хрупкий. Это я о тексте "Мне нечего..." Елены Ивченко. Изящно и неторпливо рассказывает автор о своём эго. Все выгорело и отгорело в душе, она уже не купится ни на алмазы, ни на боль потерь - терять по сути нечего. Есть только мир сказочных фантазий со сверчком, куклами, волчками, картами, аквариумными рыбками и черными очками, которые всё это скрывают от окружающих. Они этого все равно не увидят и не оценят. Как в печальных сказках Андресена. О технике: техника на высоте.
|
|
Осторожнер Т. Философия онлайн
за пределом разумности мыслящей силы далеко за деревьями тёмного леса
на границе небес однотонностью синих заместителем зама подменного вместо
однозначных и чётких законов и правил за далёкой пустыней с песками и ветром
за вулканными жерлами в серной отраве площадями с неровной квадратностью метров
существует себе относительно мирно недоступностью мрака покрытая тайна
то посветит исчадием лунного сыра то возьмёт да придумает виру и майну
для движения звёзд в пустоте траекторий или сделает умным слюнявого психа
сочинит про бессмертие сказку который и помрёт после этого скромно и тихо
в этой сказке слова как обычно по плану что расстались недавно но кажется вечность
между нами как будто бы движется плавно о подводные камни разлуки калечась
и поэтому грустно и хочется верить что страдания эти совсем не напрасны
а ещё существуют секретные двери в параллельность загадки миров безопасных
и потомки запишут на флешки и диски сохранив этот текст для других поколений
и заставят конечно же дальних и близких заучить наизусть потому что он гений
недопонятость смысла не станет понятней при отсутствии цели на общей мишени
погуляют слова и вернутся обратно не найдя подходящих к задаче решений
а неясная тайна уйдёт незаметно или слишком уж явно для зрений и слухов
чтобы быть обнаруженной чем то конкретным типа пакта союзного плоти и духа
тот кто смог бы понять очень грубо и просто состоит из души и опять таки плоти
налицо недобор с постановкой вопросов вы не знаете их и поэтому врёте
:)
Поднабраться ума и придумать какой-нибудь базис для начала строительства мудрых раздумий, гласящих
О совместности роли абстрактного Пупкина Васи с неземными полями, а также о том, что не ящик
У него на плечах, закруглённый неровностью формы, с примитивным набором немногих и простеньких опций
Поддержания тела едой, развлекухой и порно неизменностью способа думать, страдать и бороться,
А вполне себе фишка с приёмником и передатчик, архиважный сигнал посылающий в небо куда-то,
И способный вовнутрь заглянуть, изогнувшись удачно, и вернуться назад, если нужно зачем-то обратно, -
Где-то так приблизительно выглядя временной мутью, как-то так по-земному рождаются трупы теорий,
Всё неправда, конечно, но хочется просто уснуть и не копаться в себе и не злиться, со смертными споря
... :(
|
Уже не первый раз в стихах Тихона я замечаю эту непрерывность мысли, когда фраза умышленно удлиняется до бесконечности. Запись в режиме потока сознания - это хорошая и опасная вещь, так как её нескучно читать, только если автор мастерски владеет материалом и умеет правильно подбирать зацепки к читателю. Этому тексту эта задача удалась. В общем. А в частностях - не совсем.
для движения звёзд в пустоте траекторий или сделает умным слюнявого психа
сочинит про бессмертие сказку который и помрёт после этого скромно и тихо
Здесь отсутствие согласования. Кто такой который? Непонятно. Есть ещё несколько таких нестыковок по тексту и отсутствие знаков препинания лично мне помешало связать все узелки воедино. Хотя задумку оценил. "погуляют слова и вернутся обратно" - это основной призыв в этой философии. Надо сказать, что прогулки слов показаны занятно и со вкусом. Ничто не липнет на зубах.
Вторая часть текста более осмысленна (первая, как я уже сказал выполнена в режиме потока сознания, и если бы автора не останавливали рамки конкурса на количество строчек, то уверен ещё на пару-тройку килобайтов можно было б легко натянуть). В принципе, она (вторая часть) представляет собой законченный стих, который, может быть, даже и выиграл, если бы был представлен отдельно. Лирически-эпический сброс про Пупкина Васю и ящик на плечах - очень современно и вневременно одновременно (во, сказанул!). Пожелание уснуть и не спорить со смертными - это самая большая неудача стиха. Автор в конце словно выплеснул все эмоции и просто "подсел" на обычную тему концовки - всё суета сует. А хотелось большего.
|
|
Листай Я. Клин утиный
|
Вот и стихографика представлена на этом конкурсе. Привет последней Русской Тройке. Вышибание утиным клином клин журавлиный - это видимо и есть философия личности в этом стихе. Вышибить удалось. Осень пришла вместе с клином и осенью и поселилась внутри. Навсегда.
Извиняюсь перед автором, что стих не процитировал полностью, но из-за его графичности не нашлось места в обзорной половинке листа.
Технику разбирать смысла не вижу, так как рисунком автору удалось скрыть некие огрехи размера и рифмы.
|
|
Ратмир Место!
Между опиумом и Богом существует место покоя.
Там избавишься от видений, но не станешь ангелом света.
А за это ты ляжешь, и будешь лежать, рассуждая о малом,
и на небе корябать банальные максимы мелом.
Белым мелом по белому небу, и сам будешь в белом.
И, занявшись значительным делом,
станешь матерым-дебелым,
непроворным, солидно насупленным.
Словно между утреней и заутреней
подобно котлете в сандвиче,
защищенный от всех неожиданностей,
свободный от повинностей и провинностей,
мир вкушающий в сладком параличе.
Это такое место - укромная виртуальная бездна,
весьма для здоровья полезная.
Оглушение и оглашение, дистрофия любви,
исполнение обетования - без желания, но и без страдания.
Славное датское королевство,
похожее на третье детство,
Только это не детство, а - Место
между опиумом и Богом.
Место без смерти, исполненное покоя.
Что же оно такое?
|
Стихотворения Ратмира обычно написаны в свободном символистическом стиле, который так знаком поклонникам Белого и Бальмонта, но обычно он не добирает до образцов подражания по очкам. Этот стих не исключение. Но он лучше многих текстов Ратмира читанных до этого. Он начинается как верлибр, но потом переходит в местами сплошь зарифмованный текст, перебирающий весь набор рифм от ассонансных и диссонансных до точных и правильных. Стихотворение о слегка загулявшем наркомане, который ищет своё место покоя. Где оно? В опиумных фантазиях, создающих на небе банальные рисунки, в виртуальном пространстве или в Боге, где-то там между утреней и заутреней молитвой. Автор (или точнее его непутёвый герой) пытается найти ответ, но находит лишь новые вопросы. Места этого нет ни в датском королевстве из нашего детства ни в опиумном угаре. А где ж оно? Вот то-то и оно. Авторское эго было обезличено по максимуму.
По технике: эх, эх, эх... сплошная внутренняя рифма бегающая по строчкам хорошо наверное читается при декламировании со сцены, но плохо при чтении про себя. Об остальном я уже сказал вначале.
|
|
Чваков Д. Ледолом
Опять ломает прошлым куражом... А новое останется за кадром. Вспороть свой стиль тупым, увы, ножом... нет, не смогу... Остаться здешним бардом? Но убираюсь с ваших палестин, зудит в душе саднящая прореха. А на реке опять набилось льдин. Взорвать затор - отменная потеха! Тяжёлый труд - себя не уважать, с годами, правда, легче удаётся. А был так крут, что мог порыв сдержать, да вот теперь подпруга просто рвётся... не в силах тот умерить резонанс, в который угодил с самим собою. Простите, люди, прозевал свой шанс, не проиграв невидимого боя. И вот ушёл, уехал... улетел... уплыл на льдине, стоило ли драться? И что, спросить, недавно ещё пел? И нет причин в итоге сомневаться. И глупых колебаний больше нет, и ни к чему в потешники стремиться. И цвет волос - тумана бледный свет, и всё плыву... и не... остановиться...
18 марта 2012 г.
|
Словно ледокол врывается на конкурс Дмитрий Чваков со своим "Ледоломом". Строчная строка плывет, льдины образов трещат и бьются о рифмы. Куда несет нас река воображения поэта? Во внутрь? К итогу? Герой стихотворения легко обращается с потоком льдин, но взорвать затор уже не в силах - надоело изображать шута на празднике жизни, поэтому выход один плыть на одинокой льдине. А заторы... Их всегда можно обогнуть или предоставить взрывать другим. Опять противопоставления себя миру (им), которые не понимают и не принимают.
По технике: особых нареканий нет, разве что рифмы могли бы быть повеселее, но строчная строка сглаживает.
|
|
Бурель Л.Л. Прописка 1k "Стихотворение" Поэзия
Разрез внес хаос в линии ладони.
За острый ум рукою без перчатки
хвататься даже гению опасно.
Сложился мир внутри забавным пазлом,
махровый солипсизм там правил бал.
Воздушный замок был совсем не шаткий,
и выбился из сил тот, кто шатал.
Прожить совсем не просто без печали,
и радость в чистом виде - это глупо.
Упорно препарировал под лупой
консилиум попкорном сытых тел
шальную душу. Мысли верещали,
спугнули замок. Шарик - улетел.
Бездомней кошки оказалось эго,
слезу платком смахнуло время-Яго,
а "вещь в себе" накрылась белым флагом.
Осталось кармы - лишь на полу-чих...
Но микрокосм, устав по свету бегать,
прописку в макрокосме получил.
Гармония играла на гармони.
|
Рука порезалась, хватая ум, а потом и солепсизм сознания вынырнул, восклицая - весь мир вокруг - это я. И мои замки непоколебимы, и мои радости - чисты, и мои слезы - глубже океанов. Но обманулся автор, солепсизм - побоку, а вот внешние копания спугнули. Душа закрылась, как грецкий орех и её уже не раскусить никакому щелкунчику. Шарик улетел (привет, Окуджава) и эго автора осталось одиноче бездомной кошки. Не до микрокосмов тут, а уж тем более не до макрокосмов. Внутреняя гармония достигнута путем изоляции своего я.
Таков мир стихотворения Любови Борель "Прописка".
Техника очень интересная. Стихотворение словно разрезано на полоски. Не тот ли это разрез ладони острым умом...
|
|
Запросто Ж. на рыночной площади
С человека снимают кожу.
В опытных руках мастера кожа не рвётся -
сползает полупрозрачным чулком
кокетливо обнажая:
красное мясо;
жёлтоватый жир;
белые полоски соединительной ткани.
Вина человека в том,
что он не верит в прогресс.
Человек кричит.
Дети (ох, уж эти дети!)
кидают в него окурки.
Некоторые взрослые,
притворно хмурясь,
шикают на детей.
Приличный господин в клетчатом костюме заметил:
хорошо, что отменили смертную казнь -
лишать божье создание жизни было бы бесчеловечно.
Публика ждет, когда процедура будет завершена,
и кожу, по доброй традиции, раздадут на сувениры.
|
Да. Вот и до этого стихотворения дошли. Пожалуй, подобного вида продукцию я уже встречал на СИ, но только в прозаическом варианте. Есть такой автор Diamond Ace, так вот он зачастую искусно живописует натуралистические сцены колупания во внутреннем я. Психологизм патологоанатома. Стихотворение "на рыночной площади" автора Запросто Жывой из этой серии. Он показывает духовную обнажёнку через обнажёнку живодерни. Мне очень понравилось начало и конец. Середина несколько провалилась (с окурками детей), но можно считать, что авторское эго было выпотрошено по всем правилам. Читателям достались полоски кожи в виде сувениров. Каждый теперь может внимательно рассмотреть татуировки.
|
|
Эзрас Э. Зёрна (Диптих)
Ах, знаю, знаю !
Разбросано, растаскано, развеяно...
Посеяно было,
Где очень редко,
Где слишком густо,
А то и пусто.
Ах, знаю!
Потеряно,
и не найти уже
Спелого, свежего,
Сочного,
Смеха молочного.
Лишь
Оставлено
Завещанием:
Жить
Прощением,
Не отчаянием.
***
Ты уйдёшь туда собирать
Утренние свисточки птиц,
Лепеты снов ребёнка,
Бесконечность вздохов забот,
Леденящие стоны войн.
По дороге ты подберёшь
Скрежет зубов ненависти,
Шёпоты прикосновений женщин,
Шепелявость беззубой старости,
Глухоту одиночества...
Ты вернёшься,
Научившись выговаривать слово,
Давно известное Богу.
|
Я долго думал, почему Эли объединил эти две части "Зёрен" в диптих. Почему? Почему? Почему? И понял. Первая часть - это восклицание (внешняя часть эго) - нет ничего своего, ах, ах, ах. Поэтому и выглядит так нарочисто неопрятно, жеманно и блекло. Оболочка зерна. А вторая - это внутреная часть зерна, где есть и утренние свисточки птиц, и лепеты снов ребёнка, и леденящие стоны войн, и шёпоты прикосновений женщин, и всё то главное, что в нас есть. И когда ты уйдёшь туда вглубь в самоё себя, внутрь зерна и пройдешь весь путь от взросления до смерти, то тогда ты научишься выговаривать то слово, которое бог уже давно знал, так как он в тебя его и заложил. Просто ты понял это только сейчас. Когда умер. Честно, после прочтения второй части "Зерен", я весь сидел покрытый гусиной кожей. Как так можно! Уффф.
|
|
Овчинников П.Г. Размышления О Смерти
О горько так в саду корова плачет,
И мочит дождь ее, как будто тряпку!
То высунет из-под себя, то спрячет
Свою больную сморщенную лапку.
Понятно ей: за ней сейчас приедет
Машина, увозящая на бойню,
И в помыслах она уже не бредит
Родить ребенка, а, быть может, двойню.
Ей человек всегда служил кумиром.
В своих мечтах, крепя союз с ним прочный,
Она, как туча, вздыбилась над миром,
Чтоб разразиться молнией молочной.
Она не знает, что, по Эпикуру,
Она свою не может гибель встретить,
Почувствовать, как ей сдирают шкуру,
И как чернилами ей будут тушу метить.
Отрежут голову и вымя. Шкура
Пойдет на утепление подвала.
Ей страшно, потому что Эпикура
Она, как видно, в детстве не читала.
|
Я (признаюсь) давний поклонник творчества Петра Овчинникова. Есть что-то в этом кристалически извращённом творческом посыле от Саши Черного и от Северянина. Изысканная форма, отвратительные до рвоты натуралистические нотки и глубокая философия. Как всё это соединить в один бокал стихотворения? Не знаю, как, но Петру это удаётся, и поэтому его поэзию ни с чем не спутаешь.
Но я отвлёкся. Итак, к тексту "Размышления О Смерти". Автор рисует нам очень трогательную корову со старой сморщёной лапкой (сразу же хочется её погладить и приласкать), которая понимает, что смерть приходит и сейчас её поведут на бойню. Процесс смерти и послесмертия коровы описан очень живописно, a прекрасный иронический экскурс к Эпикуру даёт нам понять, что стих вовсе не о корове, а о том самом авторе, который стоит и знает, что скоро придет его час и наступит смерть. А за смертью нет НИЧЕГО. И в этом его философия. В этом знании. И снова покрываюсь гусиной кожей.
Нет, этот конкурс намного интереснее ФО. Моё мнение.
|
Крофтс Н. "Ностальгическое" или "О генах"
Знать - судьба. Не уйти.
Губы с дрожью прошепчут: 'Осанна!'
Но темнеет лицо.
И беда понесётся вразнос.
Волокут.
Кровь на белом снегу.
Крики ужаса.
Бой барабанный.
"Нам бы крови да слёз, молодцы,
нам бы крови да слёз!"
Видно, гены у нас -
от лихого, шального смутьяна.
Что-то тихо? Вставай!
Сочинить ли со скуки донос?
Кто наврал,
что у нас благодать, мол, нужна и желанна?
Нам бы крови да слёз, молодцы,
нам бы крови да слёз!
И уютно живя
возле ласковых вод океана,
в жилах чую метель,
да пургу, да ядрёный мороз.
Бунты. Раж. Топоры.
Да на рельсы опустится Анна.
"Нам бы крови да слёз, - прошепчу. -
Нам бы крови да слёз".
|
Стихотворение Наталии Крофтс "Ностальгическое" или "О генах" даже не совсем и стихотворение, а песня. Точнее романс или баллада. Так и вижу, как хорошая певица поёт её хорошо поставленным шансоньеточным голосом с придыханиями на "Нам бы крови да слёз, молодцы, нам бы крови да слёз". Честно говоря, мне мешала картинка, приклеенная к стиху, поэтому я её пропущу и буду говорить только о тексте. Автор, живущий на берегу океана (я так понимаю в далёкой Австралии), находится в плену своих воспоминаний, которые приходят к нему через поколения - воспоминания об ужасах прошлого, крови, бабарнаном бое, войнах, смерти, криках "осанна", прощении и Анна Каренина на рельсах, как финальный аккорд. Всю боль прошлого автор пытается пропускать через себя, но где ж столько слёз взять на всю ту кровь... Такая вот философия оригинальная - генная.
Техника: на высоченном уровне. Вопросов нет.
|
|
Воронина Т. Синичий аэродром
Вот еще один мартов день
Наступает на горло,
Посыпает и душит
Моросью, как известкой,
Тень
От капельницы - свинцовой грушей
Распласталась по пСлу.
Лужи
За мокрым окном
И кусочек серого неба,
Куда улетают синицы
В поисках солнца,
Хлеба,
Зрелищ ...
Пустые глазницы
Ниш
Полуподвальных рам запрокинулись
С завистью,
Ведь снизу не видно
Крыш
И лИса антенн в поволоке
Дождя и тумана...
А птицам странно:
Немытые стекла больницы,
Где лица
Постепенно тускнеют,
Стираются,
Пропадая...
О том
Синицы болтают
С ангелами над облаками
На птичьем своем языке.
Бантами щечки надуты,
Танцуют на сквозняке
Беспечно.
Недели... часы... минуты...
Гляжу на синичий аэродром,
И думаю, что буду жить вечно............
31.03.2012
|
Лирический герой стихотворения Татьяны Ворониной "Синичий аэродром" словно смотрит на крошечный, сжавшийся в комочек от страха, мир внутри себя через синиц, которые облюбовали дерево возле больницы или крыши и клочок неба. Ему и жутко и страшно, и страшнее с каждым новым днём. Особенно гнетущее впечатление от тяжёлого мокрого серого неба, луж за окном и тени от капельницы возле кровати. Сколько ещё? Птицы за окном привыкли видеть, как меркнут силуэты постояльцев больницы, а вот бы спросить у них, ведь они там сладко болтают с ангелами за окном. Спросить: сколько? Птицам хорошо, и глядя на птиц ты понимаешь, что будет жить вечно.
Стихотворение просто берет за горло стальными пальцами и жизнь останавливается. Очень сильные эмоции и переданы мастерски - неровным прерывающимся дыханием стиха. Мои поздравления автору.
|
|
Качур В.И. учились
данную реальность взяв напрокат,
к сердцу прижимай, кричи: не отдам!
раз пятнадцать в день смотри на закат,
научись грустить к десяти годам.
праздник каждый день, салют, конфетти,
есть огонь, вода, трубящая медь -
тем, кто доживает до двадцати,
толком ничего не нужно уметь.
обещай себя хорошо вести,
дурака найди, а потом валяй,
научись острить годам к тридцати,
только этим не злоупотребляй.
раненых считать устаёт рука,
чтоб колоть орехи, нужна печать -
научись отказывать к сорока,
остальное время учись молчать.
|
Стихотворение Виктории Качур "учились" показывает читателям перспективу человеческой жизни от самого начала и до 40 лет. Почему до 40? Наверное, потому что это половина и нужно к половине понять ,чему ты научился и можешь ли уже научить других. На самом деле стих и ироничный и грустный одновременно. Он грустит о том, что ЛГ где-то что-то сделал не так, как сейчас в 40 лет, он бы его научил. А ирония светится в каждой мастерски сделанной строчке.
Стихотворение получилось легкое, как облачко.
|
|
Рубцова Д. Огни
- Отчего ты боишься холодных ночей?
- В холода до утра не сомкнуть мне очей,
И от мыслей спасения нет в холода,
мерзнут пальцы, и в чайниках стынет вода.
- Отчего ты боишься остывшей воды?
- Оттого что на ней образуются льды,
А внизу подо льдами тогда - тишина
Полноправной царицей. До самого дна.
- Отчего ты боишься, скажи, тишины?
- Оттого, что в молчании дни холодны,
И стремительней к вечеру катятся дни,
А под вечер опять - все огни и огни...
|
Когда на душе холод и лёд, то и все вокруг - лишь холод. Стихотворение Дарьи Рубцовой "Oгни" - это разговор с самим собой. Вопросы и ответы. Где каждый последующий вопрос следует из ответа предыдущего. Приём не новый, широко распространённый в английской классической поэзии, но читается стих живенько. Хотя и веет холодом от каждой строчки. Холодно авторскому эго и огни под вечер не помогают.
По технике: всё гладенько и простенько по рифмам, но многовато словесного мусора на коротенький разговор.
|
|
Москвичев Д.А. С отливом
Проплывающие мимо акулы хвастаются белым набитым пузом.
их главарь (несомненно) бьется мордой тупой в стекло.
что это? Рим- пилигрим, беспардонный Берлин или разиня- Тулуза?
впрочем, все эти местности,
то есть, конечно же, дальности - отпечатки чернильные
в графе "от кого".
в графе "почему", "для чего", "совершенно открыто",
"сжечь при пожаре", "перед обедом съесть"
проплывающий мимо главарь выглядит откровенно сыто
и оттого как-то пресно что ли
как-то тошно что ли
так, что хоть в воду лезь.
Наверху - все не то, как и выше - башни,
шпили, флаги, флюгеры как насесты птиц,
знойный воздух, раскаленный кирпич и недвижимость та же,
что и в каждом мускуле досконально довольных лиц.
|
Чем наш мир отличается от подводного мира акул? Мы живём - в одном мире, утверждает Дмитрий Москвичев в тексте "С отливом". Просто наш мир полон акул, которые, пока они сыты, будут лениво проплывать мимо тебя, мечущегося по миру с вопросами. Они не собираются тебе на них отвечать, они могут в лучшем случае съесть. Но потом. Сейчас ты им неинтересен. И от этого такая тоска вселенская, что хоть в воду лезь. Неожиданный текст. Очень метафоричен по содержанию и исполнению, но вот задевает. Образный мир ярок и противоречив. Автор не даёт раслабиться и выдерживает весь стих, как высокую ноту на натянутой струне. Очень.
|
|
Грэй Л.Д. Злым гениям
Где прогнивший забор не защита, а сон не награда,
Есть проверенный способ домой не вернуться к семи:
Сделать шаг на тропинку, с которой не будет возврата,
И уже не катиться во тьму, а катить этот мир.
И пополнить собой несусветное сборище психов,
Что бросались под ноги идеям живыми людьми.
И забыть про синонимы счастья - "спокойно" и "тихо".
Потрясти этот мир и тем самым спасти этот мир.
Про таких говорят: примет смерть, что подпишут свои же -
Чушь собачья! Такое ПРИНЯТЬ - уж понеже вельми!
Но в судьбе обозначена цель: не банальное "выжить",
А заставить задуматься, чтоб изменить этот мир.
Стать уродливой куклой, гореть на победных парадах,
Лечь на рельсы истории всеми своими костьми...
Раз прогнивший забор не защита, а сон не награда,
Можно съехать с катушек и взять на слабо этот мир.
27.03.12
|
Рок&рольный текст "Злым гениям" представляет Грэй Ларсон Дж. Автор резкими и колотыми ударами забивает свои четкие строчки, как гвозди, в полотно текста. Эго не должно допустить слабинки: мы не должны прогнуться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас. Поэтому и призывы "не катиться во тьму, а катить этот мир", "потрясти этот мир и тем самым спасти этот мир", "изменить этот мир" и "съехать с катушек и взять на слабо этот мир" в последних строчках катренов звучат как лозунги из песен Машины Времени. Почему злым гениям? Потому что добрый гений прогнётся, а злой - возьмёт за слабо. И нужно лишь понять кем ты хочешь стать. Впрочем этого выбора стих Грея Ларсона не предлагает. Он свой выбор уже озвучил каждым мускулом своего текста.
Что не понравилось: все концовки хороши, кроме третей - она подсела на банальное :"а заставить задуматься, чтоб изменить этот мир" Эта строчка расползается между пальцев. В остальном все хорошо, хотя "ужей" могло бы быть и поменьше.
|
|
Мудрая Т.А. Рисунок одиночества
Одиночество хочется нарисовать так:
Рука, простёртая к небу,
Раскрыта параллельно земле,
И солнце, касаясь трёх жизненных линий,
Ладонью плещет в ладонь.
Одиночество следует описывать так:
Вселенская ширь и восторг
Обращают человека в прах,
В игралище невероятных сказаний,
Но пепел горит огнём.
Одиночество - микстура от чёрной жёлчи,
Прописанная беднягам,
Обречённым на раковину,
Чтоб их душа переросла оболочку
И резво тронулась в путь.
Одиночество зрит: все вещи суть здания.
У простых зданий - фундамент,
У со-зданий - плотные ноги,
У миро-здания - святыня скрижали.
Всё это - дряхлый камень.
И чтобы не поддаться страху и трепету,
Положитесь на дерзкий ветер,
Окрылите себя пламенем,
Пусть вашим паролем станет изменчивость -
Тогда поймёте, кто вы.
|
Стихотворение Татьяны Мудрой "Рисунок одиночества" очень символично. Оно построено на пяти рисунках описывающих одиночесво: "рука, простёртая к небу", вселенский "пепел горит огнём", "микстура от чёрной жёлчи" для бродяг по одинокой душе, здания - "дряхлый камень". Пятый рисунок пытается связать воедино четыре первых, но делает это слишком туманно, утверждая, что выход из одиночества - в изменчивости. Образы стиха красивы, но безжизненны. Они словно застыли наскальным рисунком под стеклом в музее древностей. Где здесь философия личности я растерялся. Один из комментариев автора помог: "одиночество хорошо для тех, кто самодостаточен." Автору просто не нужен ответ на вопрос - он сам со своим одиночеством его давно знает.
|
|
Зуев-Горьковский А.Л. Конченый
Утро.
Снова топаю в скупку
Заложить кое-что упёртое.
Сдал.
Опять проклял суку ту,
Что приёмщицей - гнида тёртая.
Смех
Сквозь слёзы, что гадко льют,
Пряча глазоньки небезгрешные.
Крик.
На выходе взяли и бьют.
Всё. Отмаялся кореш сердечный!
Ночь.
Сижу. Осознание краха.
Вижу звёздочку сквозь решётку.
Дрожь.
Не с холода - от страха,
Что подохну без горькой водки.
Сон.
Вот батя идёт живой.
Мама плачет зачем-то милая!
Стон.
И все прошли стороной,
Встали, горбясь, над чьей-то могилой.
Память.
Всплыл самый первый раз,
Когда пили ещё ребятами.
Вот и всё!
Фото в профиль и фас
Вклеят в дело, и двину этапами.
|
Философия алкоголика - мрачная, словно из чернушных фильмов конца восьмедясятых начала девяностых, показана в тексте "Конченый" Алексея Зуева-Горьковского. Често говоря, если б не попоадание этого текста в шорт я бы равнодушно прошёл мимо - слишком уж выпирает смрадное содержание и многочисленные технические огрехи. Но внимательно приглядевшись, понимаешь за что текст вышел в финал: слишком острая боль воспоминаний. И звякнувший звук сдаваемой стеклотары, и пьяный отец, плачушая мать, и решетка вытрезвителя и тоска зелёная. Жалко мне такую философию. Искренне жаль. Конец с "пойду по этапу" несколько надуман.
По технике можно говорить много. Автор сделал интересную задумку ступенчатой строфы, то есть строгой формы, но не справился, к сожалению, по исполнению - есть многочисленные сбои размера и рифмы не ахти, мягко говоря.
|
|
Ролдугина С. Мизантропия
Город меня съедает. Устала. Баста.
Чувство причастности стало невыносимым;
Словно босая шлёпаешь по Арбату
А эти неодобрительно смотрят в спину.
Ужасно хочется спрятаться в теплый угол,
Накрыться пледом, под ноги сунуть грелку,
Себя представить книгой на дальней полке,
И чтоб корешок серый, а шрифт - мелкий,
Чтобы на вид - полная бессмыслица,
Чтобы в пыли и тишине выспаться...
|
Усталость от бурлящей и кипящей, не останавливающейся даже на минутку, жизни мегаполиса сквозит в стихотворении Сони Ролдугиной "Мизантропия". Город изматывает своим постоянным напряжением, людьми, взглядами, разговорами. Он постоянно сидит у тебя в печёнках и ест твой мозг. Поэтому лирической героине так хочется наконец-то убежать от этого города-людоеда, превратиться в незаметную книжку с серым корешком и мелким шрифтом, книжку, которую никто не захочет снять с этой дальней пыльной полки. И она сможет обрести покой. Исполнение порадовало и нетривиальностью и такой трогательной обнаженностью чувств, что хочется невольно бежать за пледом. Очень.
|
|
Тулина Ф.А. Украшатель Мира
часть первая. вступильно-набросочная
ИКС
ТЕТКУ СМОЛОЮ
ОБЛИЛ
БЕЗ АЗАРТА.
ИКС -
НЕ ХУЛИГАН.
ИКС -
ТВОРЕЦ БОДИ-АРТА!
часть вторая. кульминационно-артистическая
ИКС
ДЕВОЧКУ
С СИСЬКАМИ
ИЗОБРАЗИЛ
НА ДВЕРИ
ЧУЖОГО
СОРТИРА.
НЕ СМЕЙТЕ РУГАТЬСЯ!
ИКС - НЕ ДЕБИЛ!
ИКС -
УКРАШАТЕЛЬ МИРА!
часть третья. нонконформистско-патетическая
КОГДА ИСКАЛ
В ЧУЖОМ
КАРМАНЕ
МАНИ ОН -
ТО БЫЛ
ПЕРФОРМАНС!
А НЕ
КЛЕПТОМАНИЯ...
эпилог
ИКС БЫЛ ПОЙМАН.
И БИТ...
ДУБАСИЛИ
ДОЛГО.
И - НЕ БЕЗ ЧУВСТВА.
ЧТО ПОДЕЛАЕШЬ!
ПИДОРАСИНЫ
НЕ ВСЕГДА
ПОНИМАЮТ
ИСКУССТВО.
|
А я-то думал, что футуризм умер. Ан, нет. Жив, курилка. По-крайней мере в стихотворении Фанни Тулиной "Украшатель Мира". И не просто футуризм, а Маяковский во всей красе своей желтой кофты и ослиного хвоста. Так как же икс (просто человек, а может быть даже сам автор) украшает мир: через боди-арт, через сортирный граффити, через воровство, через... Но плебс не понимает нового искусства и вот икс был бит. И этим он тоже украсил мир. Что ж , лучше так, чем воронками от бомб, наверное.
Как подражание - хорошо.
|
|
Андрощук И.К. Мост
Уже не первую версту
Куда-то в темноту
Иду, иду, иду, иду
По длинному мосту.
Шаги глотает пустота,
Как яблоки планет,
Все гуще, гуще темнота,
А берега все нет;
Осталось сердце позади,
Свернулся еж в груди:
А может, берег - лишь один,
И - некуда идти?
Как будто предали глаза -
Вокруг тяжелый мрак,
Давно вернулся бы назад,
Но не пускает страх -
Который знает: очень прост
Ответ на мой вопрос:
Нет берегов. Есть только мост.
Есть только длинный мост.
|
Вроде бы очень непритязательный на вид текст Ивана Андрощука "Мост". Человек идет по мосту. Идет, идет, идет, и понимает, что вся наша жизнь - это лишь мост между двумя берегами: рождением и смертью. Но этого человек никогда не узнает. Он берегов не увидит. Для него есть только этот бесконечный мост. И сердце скачет, сжимается. И можно идти только вперед, подгоняя себя страхом, что же там впереди. Ну, а что впереди мыт все и так знаем. Ничего. Исполнение, как я уже сказал, простое, без изысков, но трогает. Наверное, потому что содержание нашло ту форму, которую искало.
|
|
Флорова В. Вторые сутки колдуют духи
Вторые сутки колдуют духи,
Чтоб с третьим криком во тьме пропасть;
И немы камни, и стены глухи,
И воздух полнит дурманом страсть.
И ведьмой пляшет в потоке время;
Кривится, строя гримасы, мир;
И в мозг усталый влагает семя,
Целуя в лоб, молодой Зефир.
И каждый вечер и ночью каждой
Кружатся мысли на шабаше,
И сдавит горло рыданьем дважды,
И трижды струны сорвёт в душе:
Ведь под покровом полночной тени
Не снами дышит земная твердь,
А нелогичная цепь явлений
Туда уводит, где правит смерть.
Пусть память тщетно пустыми днями
Бредёт понуро виденьям вслед;
Напуган плясками и огнями,
Свет оживает, угрюм и сед;
И веет горечь над пепелищем,
И нескончаема цепь утрат:
Здесь дважды бывший - вернулся нищим,
А трижды бывший - землёю взят.
|
Шабаш ведьм завершает мой обзор. Стихотворение "Вторые сутки колдуют духи" Валерии Флоровой. Честно говоря, на ум сразу пришла песня про порутчика Галицина, но здесь стих написан в типично симвилистичном ключе без всяких там. Молодой Зефир, земная твердь, покровы полночной тени, воздух полнит дурманом страсть, смерть правит, свет угрюм и сед. Короче, весь джентельменский набор молодого символиста в одной коробке стиха. И типичная концовка с игрой смыслами и обязательной "землею взят".
По технике: хорошо, но было. У кого было, можно перечислять долго.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
