|
|
||
|
Шла ладья из Архангельска-города с грузом краденым на Соловки, море пенилось грозными волнами, ветер парус порвал на клочки. Из пучины погибельной с брызгами Стратим-птица взметнулaся ввысь, над отважными авантюристами тучи каменные собрались. Птица - ликом красавица первая - воскричала над грохотом вод: "Если мужа крещёного в жертву мне отдадите, спасёте живот". Закипели сердца корабельщиков (ведь дороженька в Кемский острог): "Не дадим ни большого, ни меньшего! не заплатим ужасный оброк!" Поднялась выше лесу стоячего тут волна - смерть приходит ладье, от такой ни молитвой, ни плачами не поможешь на шалой воде. В этот миг отрок Ждан - старший кормчего - прыгнул за борт и тотчас исчез. Буря стихла внезапно. Лишь горестно сел у борта бедняга отец. Через годы нежданно-негаданно объявился в Кеми молодец - парень статный, кудрявый, да ладный сам - звонкогласый и сладкий певец. Мать признала по знаку родимому Ждана. Плакала с ним до темна: Где же странствовал прошлыми зимами? Как спасла его в море волна? Улыбался вопросам загадочно да на небо указывал перст, стал по свадьбам и праздникaм хаживать, и былинами здравить невест. Ирий-сад, домовые и лешие, водяные и ряд птицедев - Алконост, Гамаюн - птицы певчие, что летают в раю меж дерев. Пел о сказочном мире волнительном, но о Стратим, той птице, молчок... В Беломорье стекались сказители брать по гусельным звонам урок. И чудно, но жениться не пробовал - только песнями баловал слух, окруженный девицами, вдовами к женским вздохам суров был и сух. Перед смертью к Трехгорбому острову камнетёсов направил артель. И из камня сурового жёсткого Стратим-птица там смотрит в метель. С головою прекрасной девичию, перья острые в крыльях дрожат, много в камне сокрыто величия, и зовут её Камень-Крылат... Вот такую легенду старинную о любви, что разбилася в прах, между парнем и птицей-богинею пел народ в беломорских краях. |
(c) Алекс Трудлер, 2012
|