Аннотация: печальная судьба обыкновенной собаки от первого лица
ЖИЗНЬ ПОЛКАНА С ПЕЧАЛЬНЫМ КОНЦОМ ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
(Рассказ-быль)
Повсюду грязь! Хозяин беспородной собаки не отличался особой чистоплотностью. Вот и сегодня он встал с кровати, вместо доброго утра, пнул Полкана ногой и пошлёпал босиком на кухню по замызганному, заплёванному, забросанному окурками полу. Похоже, помещение не убиралось много дней. Запутался об валявшуюся на полу занавеску, чертыхнулся и скрылся в дверном проёме. Было по-всему видно: хозяину плохо.
- Опять пошёл искать бухло, - подумал Полкан, улёгся поудобней на пыльный половик в прихожей и зажмурил глаза. На кухне хозяин гремел посудой. Послышался грохот. Это он уронил пустую банку из-под пива, которая с лязгом, напоминающим треск ломаной фольги, покатилась по полу.
Полкан вздрогнул и открыл глаза: "Сегодня опять нажрётся. И за что мне такое наказание? Небось, у соседской Жучки, всё в порядке. Хозяйка её холит и лелеет, а такая же беспородная, как и я". Полкану мечталось о другой жизни, у другого хозяина. Размечтался так, что даже незаметно для себя, стал повизгивать от удовольствия.
- И зачем хозяин назвал меня Полканом? Вон соседских собак нарекли Рексами, Джеками, Дагерами, Ла Грандами, Чаками, а меня каким-то Полканом. Вот урод, даже имени путного не мог придумать, всё квасит и квасит, - Полкан свернулся клубком и снова впал в дрему.
Блаженство продолжалось недолго, на кухне опять что-то шмякнулось об пол. Полкан вздрогнул, подумалось: "Скорее бы нашёл он своё пойло и оставил меня в покое. А собственно, чего я жалуюсь? Живу не в будке, не в овраге, не в подворотне, не на улице, а в квартире (если её можно таковой назвать)? Когда у хозяина бывают собутыльники и, они пьют напропалую, он становится добрым. Даже может бросить кусок со своего стола. Я, как всегда, ловлю его на лету, тут же, глотаю и отползаю в сторону, поджав хвост. Почему так? А, просто, хозяин мой непредсказуем. Хорошее настроение, мгновенно меняется на плохое и тогда... Что тогда, лучше не рассказывать. Вспомнить страшно. (Дальше рассказ будет вестись от имени самого Полкана).
Хозяин подобрал меня ещё щенком. Было это давно. Моя мамка, собака по кличке Псина, ощенилась в овраге под корнями огромного дерева и там же "воспитывала" всё наше большое семейство. Я рос хилым щенком, мне всё время не хватало еды. Старшие братья и сёстры отпихивали меня от её соска, поэтому я постоянно был голодный. Мамка кормила нас лежа на боку. Она блаженно вытягивала лапы, когда мы своими мордочками искали молоко и щекотали её брюхо. Мамкины соски вкусно пахли и манили к себе. Кто вываливался из общей кучи, она тут же подгребала его под себя лапами и слегка покусывала. Я был ещё слепым, когда мои братья и сёстры отдавили мне лапу и с тех пор волочу заднюю правую ногу.
Сначала я и не понял, что не такой, как все. Мне казалось, что все меня любят, а мамка заботится обо мне так же, как о моих братьях и сёстрах. Мы все толкались у её брюха, дрались из-за сосков, но постепенно стал замечать, что братья и даже сёстры сильнее меня и я практически всегда остаюсь голодным. Из-за ущербной ноги стал не выдерживать конкуренции. По этой причине мир для меня казался враждебным и злобным.
Потом стал замечать, что члены моей семьи, мягко говоря, меня недолюбливают. Мы бегали играть на соседнюю улицу, где находился пустой фургон для перевозки хлеба и продуктовый магазин. Собиралась нас там целая стая. Бывало, находили какие-то объедки и все стремились их съесть. Я не оставался в стороне. Эта куча-мала напоминала со стороны клубок, а стоящая над ней пыль, не позволяла разглядеть то, что творится внутри этой кучи. Где кусок, не понять, кто кусает и кого, тоже? А так как у меня силёнок было мало, то мне и доставалось больше всех. После таких потасовок, я отползал в овраг и долго там отлёживался, зализывая раны языком.
Но во всём этом было что-то и полезное. Шла закалка организма, я учился терпеть боль, свыкался с мыслью, что и так жить можно, приспосабливался к ситуации. Постепенно стал огрызаться на всю свою компанию, они платили тем же. Стычки проходили регулярно. Однажды меня так подрали, что даже не смог доползти до оврага, вот тут-то и подобрал меня мой теперешний хозяин. Смешно, но я сразу признал в нём своего хозяина.
Не скажу, что он проявил милосердие, просто схватил моё полуживое тело за задние ноги и поволок, вероятно, к себе домой. От него неприятно пахло дешёвой выпивкой, отчего я невзлюбил и его и всё, что связано с пьянкой на многие дни вперёд. Тогда я ещё не знал, что пахнет это спиртным, а не чем-то другим. Узнал об этом, когда стал жить у хозяина. Но это было потом, а пока хозяин тащил меня за задние лапы в неизвестном направлении, при этом не произнёс, ни единого слова, временами просто мычал. Казалось, что он вот-вот упадёт, его бросало из стороны в сторону, он спотыкался, чертыхался, а моя голова ударялась о землю. Я визжал, пытался вырваться из его рук, но он только крепче сжимал мои лапы и упорно куда-то тащил.
Нёс меня недалеко, так что голова моя от постоянных ударов о землю, пострадала не сильно. Подошёл к обшарпанному дому, с оторванными дверями в подъезд. Я заметил, что только маленькая створка болтается на одной петле, самой двери нет. Хозяин пнул створку, чертыхнулся и стал подниматься по грязной и заплёванной лестнице. Стены были все расписаны и разрисованы ужасными картинками. Здесь не было написано: Саша плюс Маша, здесь было что-то другое, а так как, я читать не умею, всё это воспринималось мною, как нечто скверное.
Хозяин поднялся на второй этаж, неуверенной походкой подошёл к своей двери, такой же обшарпанной, как и сам подъёзд, смачно сплюнув, бросил меня на пол. Нет, не бросил, а просто разжал пальцы и я мешком, скользнув по его ноге, сполз вниз. Шатаясь из стороны в сторону, хозяин стал шарить в карманах, искать ключи. Изрядная доля выпивки не позволяла найти ему нужный карман, в котором они лежали и, он стал поочерёдно их выворачивать. У меня было желание сбежать от него, но силы после драки и достойной трёпки соплеменников покинули меня. Я бездвижимо валялся на лестничной площадке. Наконец, ключи со звоном упали на пол, нужный карман был вывернут наизнанку. Хозяин нагнулся, его повело вперёд, и, он упёрся головой в дверь. Поднял ключи, долго искал скважину, но не мог в неё попасть. То и дело тыкал в дверь, делал круговые движения ключом, злился, чертыхался, попутно пинал меня ногой. Я взвизгивал, но сил сопротивляться не было. В голове метались мысли: и зачем мне эта никчёмная, паскудная жизнь?
Не помню, как открылась дверь, как оказался внутри помещения, сколько времени находился в забытьи? Когда открыл глаза, кругом была темень. Сквозь щель внизу двери пробивалась жёлтая полоска света. Прислушался. Тихо. Восстановил всю картину сегодняшнего, богатого на события, дня. Картинки мелькали одна за другой. Ругал себя за то, что не смог вовремя скрыться от этого двуногого существа, теперешнего своего хозяина. Хотя, а что я мог сделать? Подрали меня изрядно, калеку.
II
Ночь пролетела быстро. Точнее, я боялся наступления утра, меня ждала и страшила неизвестность. Не успели ещё рассеяться сумерки, а хозяин уже открыл дверь в прихожую, постоял надо мной, пнул носком тапка, и, сплюнув на меня, пошёл в туалет.
- Не забыл, что притащил меня домой, - подумалось мне. - А может хозяин, таким образом, поприветствовал.? (Полкан ещё не знал, как люди здороваются с животными).
Из туалета донеслось кряхтение и сопение хозяина, порой слышался его скрипучий голос, это он разговаривал сам с собой. О чём, было не разобрать. От неизвестности, я ещё сильнее сжимался в клубок.
В этот день у меня всё началось как-то не так. Вот пнули, плюнули сверху, держат в прихожей. Мне захотелось, вдруг, вползти в комнату, пока хозяин справляет свои естественные надобности. А что? Дверь открыта, может ОН так приглашает меня к себе (Полкан, вдруг, подумал, что назвал его не хозяином, а каким-то местоимением? Собачонка приподнялась, поджала под живот изувеченную ногу и, клацая когтями по полу, поскакала в комнату).
Не успел я сделать и нескольких шагов, как распахнулась дверь из туалета и, тело хозяина стало медленно вываливаться из дверного проёма. О, боже! Уже через секунду, вся эта туша падала на меня. Я инстинктивно отпрыгнул в сторону, насколько позволяли три ноги и по большому счёту, здоровье.
Тело хозяина распласталось на полу, из носа вытекала какая-то жидкость бурого цвета. Похоже это была кровь. Хозяин лежал недвижим. Я подошёл к нему поближе, понюхал тело и стал слизывать с пола кровь. Нечаянно лизнул лицо. Лизнул раз, лизнул другой, хозяин пошевелился.
-Живой, раз шевелится, - подумал я и захромал в прихожую. - Вчера у хозяина начался праздник. Сегодня продолжается, а сколько он интересно будет продолжаться? Этого не знал никто, похоже и, сам хозяин.
К полудню у него распогодилось. Он стал выделывать какие-то замысловатые фигуры и нелепые телодвижения. Его зарядка, как показалось мне, напоминала танцы с бубном сибирского шамана. Он подпрыгивал, крутился вокруг своей оси, громко рычал. Проделывал это до тех пор, пока снова не упал на пол. Только в отличие от утра это было не тупое лежание на полу, а подпрыгивание на руках, вроде жима лежа с подскоком.
После разминки всех групп мышц, хозяин занялся и вовсе непонятным Потом включил какой-то ящик. Из ящика донёсся звук, ранее неведомый мне, как собаке, а потом появились и картинки. Показывали какое-то кино. Экран мелькал, манил к себе. Меня заинтересовал этот ящик и я не заметил, как приблизился к нему на короткое расстояние. Что произошло дальше, не могу вспомнить до сих пор. Я почувствовал сильный удар под живот, пролетел по воздуху метр-другой и снова оказался в прихожей на грязном половике. Заняться просвещением и прикоснуться к прекрасному в этот раз не получилось.
Немного поскулив и успокоившись, я рассудил: не получилось в этот раз, получится в другой и задремал. Сколько пролежал, не знал. Тело ныло, казалось, оно состоит из сплошной болячки. Болело всё от кончика хвоста, до кончика носа.
Я вдруг почувствовал чьё-то прикосновение до своего носа, открыл глаза и увидел котёнка. Он был маленький, тощий, со всклоченными волосами на шкуре, с огромными, как два медяка, глазищами. Первое, что хотелось сделать - это куснуть котёнка. Я помнил, как собаки ненавидят кошек, да и сам зачастую принимал участие в погонях целой собачьей стаей за этими жалкими, как искренне считал, существами.
Но котёнок был настолько дружелюбным, что у меня не поднялась на него лапа. Я лежал и блаженно принимал ласки этого нежданного сострадальца. Котёнок неуклюже прыгал из стороны в сторону, становился на задние лапы, угодливо пластался на полу, всем своим видом показывая, что я ему очень понравился.
Эту идиллию собаки и котёнка разрушил хозяин. Грузной походкой он протопал в прихожую, содрал с крючка свою одежду и, пыхтя, стал одеваться. Я трусливо топтался вокруг и не знал, как угодить хозяину? Именно угодить, так как не знал, что хозяин может выкинуть в этот раз? Слава Богу всё обошлось, казалось, меня не замечают. Котёнок незаметным образом исчез из моего поля зрения. Мне подумалось, что он, наверное, живёт у хозяина давно и знает все его привычки? Да и маленький он, может забиться в любую щель, из которой хозяину его не вытащить ни за какие коврижки.
Дверь распахнулась, хозяин вышел на площадку и крикнул:
-Полкан, ко мне!
Я пулей вылетел на площадку, хотя всё тело ныло, а сил двигаться практически не оставалось. Здесь же познакомился с огромным псом, живущим этажами выше. Рекс был овчаркой, огромного роста с мощными лапами, из пасти текла слюна. На шее строгий ошейник, намордник небрежно висел под нижней челюстью, из раскрытой пасти торчали огромного размера клыки. Рекс почему-то проявлял беспокойство? Я , при приближении ко мне огромного собрата, съёжился и непроизвольно прижался к ноге хозяина. Однако Рекс не проявил никакого интереса к беспородному псу, что меня задело. Он непроизвольно тявкнул; на этом и закончилось моё противостояние с соседом.
Вышли на улицу. Я подумал: почему, пользуясь случаем, не сбежал от своего мучителя? Однако, со мной произошло что-то такое, чего раньше не случалось. Хоть и плохо у хозяина, но в эту ночь впервые, за всю свою короткую жизнь - было тепло. Никто меня не гонял, не трепал за шиворот. Выходки хозяина не в счёт, пинки можно и потерпеть. А болячки, полученные в драке пройдут, как проходили уже не раз. И я, припадая на правую заднюю ногу, поплёлся за хозяином.
А он шёл по улице не спеша, будто наслаждался свежим воздухом и жизнью, а может так выгонял похмелье? Через пятнадцать-двадцать минут город внезапно закончился. Здесь я ещё не был. Пригород не представлял для меня интереса: на дороге лужи и грязь, кругом огороды, и заборы, сжавшие тропинку словно петля горло, покосившиеся сараи. И заборы, и сараи кое-где разобраны бомжами на дрова, но есть и глухие, без просвета и высокие, аж до неба. Хозяин здоровался со встречными мужиками, иным пожимал руку, перебрасывался парой-тройкой предложений и шёл вперёд. Я тащился за ним. В непролазной грязи лапы вязли, скользили, разъезжались в разные стороны. Сверху начало капать. Я вымок и продрог, вымазался в глине, а хозяину хоть бы что. Он тупо двигался вперёд.
- Куда это он меня тащит, может убить хочет? Так, что с меня взять-то? Ни мяса, ни шкуры. Эх! И как это я попался в руки этому живодёру? Сейчас бы резвился с братьями и сёстрами где-нибудь у магазина, а повезло, так и поесть чего-нибудь нашёл. А здесь вот тащусь не известно зачем, не известно куда?!
Поход по грязюке продолжался недолго, вскоре моему взору открылся вид наподобие стройки, правда дома здесь были одноэтажные, каких в городе не встречалось. Как оказалось - это были гаражи. Строительство шло ни шатко, ни валко. Везде грязь, бетонные блоки, кирпич, невдалеке надрывно "рычал" трактор. Экскаватор рыл яму. Суетились люди. Всё это пугало и возбуждало меня. Впереди виднелся целый ряд уже отстроенных гаражей, куда и направился хозяин.
Подошли к огромной, неряшливо вымазанной чёрной краской двери. Хозяин долго возился с замком. Наконец, внутри что-то щёлкнуло, повернулся ключ и моему взору предстала такая же огромная, зияющая дыра - вход в гараж. Строение было огромных размеров, по крайней мере, так показалось. Справа находился верстак из металла, на нём громоздились тиски. На столешнице верстака разбросаны какие-то запчасти, тряпки, гаечные ключи, непонятные инструменты. Хозяин небрежно бросил связку ключей на стол и включил свет.
В гараже стоял старенький, видавший виды "Москвич". Что это "Москвич" я не знал, но, что эти чудовища тарахтят, гремят и отравляют воздух - мне было хорошо известно, только я думал, что они передвигаются сами по себе и их движение от людей не зависит. Я часто гонялся за этими чудовищами и страстно их облаивал. Возле оврага валялся выброшенный кем-то "Запорожец" и со своими дружками мы постоянно там резвились. Я примерно представлял и то, что может находиться внутри этого чудища. Там любят играть или греться на солнышке извечные враги собак - кошки.
А что удумал хозяин? Открыл дверцу, сел в машину и стал её заводить. Я, услышав тарахтенье движка, поджал хвост и выбежал из гаража. Отбежал на почтительное расстояние и с интересом стал наблюдать за действиями этого чудовища. Потарахтев, минуты три-четыре машина дёрнулась и медленно поехала. Это напугало меня ещё сильней. Я опять отбежал на несколько шагов и замер в ожидании.
Наконец, чудовище всем своим корпусом "вывалилось" из дверного проёма и замерло, но продолжало тарахтеть, как и прежде. Походив вокруг "Москвича", хозяин влез в кабину и снова заехал в гараж. Выключил зажигание, вынул ключ из замка и хлопнув по рулю, стал рыться в бардачке. Я заметил, что в руках у него появилась бутылка с жидкостью. Похоже, он достал водку, припасённую на всякий случай.
Хозяин заторопился, суетливо закрыл дверь, защёлкнул внутренние замки и повесил навесной. Удостоверившись, что дверь надёжно заперта, направился вдоль рядов на шум голосов. Шёл не долго, хлюпая по весенней грязи, перемешанной со снегом, широко расставляя ноги.
III
Теперь я немного успокоился и почувствовал некоторую свободу. Резво, насколько позволяло моё пошатнувшееся здоровье, пробежался по траве, описал дерево, высоко задрав повреждённую лапу, пробежался по куче песку, поковырялся в нём передними лапами и поковылял в след за хозяином. Некогда ровная площадка, поросшая мелким ивняком и ольхой, теперь была вся раскорчёвана и изрыта, то там, то тут виднелись поднимающиеся постройки. Только дальний северный угол участка оставался девственным, но и его уже успели захламить. Там лежали щебень, груды искорёженного бетона, арматура. Здесь же брёвна, привезённые неизвестно кем, неизвестно для какой цели, уже полусгнившие. Самые нижние из них, давно превратились в жалкую труху. Вот эти-то брёвна и оккупировали алкаши. Те, же, которые ещё сохранились, они своими задами отполировали до блеска. Независимо от погоды, пьяницы собирались здесь чуть ли не каждый день и пили.
Похоже, частым гостем этого стихийного сборища был и хозяин. Кстати, он, как я успел заметить, уже направлялся в сторону мужиков, кучкой сидевших на брёвнах. Я присел на задние лапы и стал наблюдать за тусовкой, невольно подумалось:
- Почему не сбежал от хозяина, когда меня выпустили на улицу? И чего это так привязался к этому душегубу, не знаю? Суток не прошло, а я уже во власти этого урода. Вот возьму и сбегу. Выберу момент и поминай, как звали.
Но такой смелости у меня хватало только в мыслях. На самом деле, при моём-то тщедушном здоровье, этого никак нельзя было сделать. Всё равно, рано или поздно собратья подрали бы меня в клочья. Я это понимал. А значит, надо держаться хозяина. Какая-никакая, а защита.
Пока же я с интересом разглядывал эту компанию. О! Что это была за публика!
Первый, на ком остановился мой взгляд, был мужик неопределённого возраста. Хотя, справедливости ради, следует сказать, что я плохо разбирался в этом. Похоже, мужик ходил всю жизнь в одном и том же одеянии: трико с широкими белыми лампасами и вытянутыми коленками, клетчатые тапочки с дырками на большом пальце, майка, грязно-серого цвета, поверх которой был надет пиджак с чужого плеча. Карманы пиджака отвисли, оттопырились, были, чуть ли не вывернуты наизнанку; из трёх пуговиц, в наличии болталась на одной нитке какая-то блямба. Мужик был не брит, с гнилыми зубами, с небрежно торчащей в уголке рта сигаретой. Он постоянно сплёвывал, не вынимая сигареты изо рта. Как это у него получалось, я так и не понял? Была ранняя весна, мужику должно быть было холодно, но он этого, как бы и не замечал.
Другой мужичонка, лет около шестидесяти, одеждой не выделялся. На нём было всё серое и безликое. В толпе такие обычно теряются. Но у него были две особенности, мимо которых не пройдёшь. На маленькой голове приклеились два огромных, словно ослиные, уха и заячья губа. Что заячья, я не знал, да и мне было всё равно, что там, у людей, не так. Я это понял из разговора всех, скопившихся на брёвнах собутыльников. Взрослого мужика они называли брезгливо - Заяц.
Здесь же толкались два гражґданина. Первый из них, одетый в серенькую майку и спортивные трико, был маленького роста, упитан, лыс, свою приличґную бейсболку держал в руке, а на хорошо выбриґтом лице его помещались сверхъестественных размеґров очки - в черной роговой оправе, с неимоверно толстыми стёклами. Правое, было с трещиной и, мужик всё время неестественно косил взглядом, пытаясь рассмотреть через него всё происходящее вокруг. Второй - плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек, в заломленґной на затылок с огромным козырьком-аэродромом кепке - был в футболке, жеґваных джинсах и в непомерно больших, изрядно потрёпанных кроссовках.
Тут же вертелся сын бездомного пьяницы Сёга. Он рос беспризорником и оборванцем. Ночевал, где придётся, чаще всего в подвале дома, курил дешёвые сигареты, которые стрелял у всех подряд, не ходил в школу, бездельничал, и такая жизнь, похоже, ему нравилась. Он всегда был одет в одежды с чужого, взрослого плеча, благо теперь это не проблема. Одежду часто выбрасывают на помойку и у любого бачка можно одеться, при желании, с "иголочки".
Отдельная строка - Копчёная. По всей видимости, её так называли за коричневый цвет кожи. Она была маленькой, сморщенной старушкой, хотя, как я заметил, от силы ей лет двадцать пять-тридцать. Одета "дама", по-мужски. На ногах огромного размера резиновые сапоги - отличительная черта дам подобного рода. Я так и не смог ничего примечательного отметить в её облике и перевёл взгляд на хозяина, неспешным шагом приближавшегося к этой тусовке.
Всю эту публику я успел разглядеть, пока дожидался хозяина. Однако, по всему было видно - его здесь не ждут. Знают, но не особо-то привечают. Он для них чужой. Вся эта компания делала вид, что не замечает его присутствия. Хозяину было неловко, он то и дело переминался с ноги на ногу, нервно теребил подбородок, мочку уха, старался делать так, чтобы его заметили, но публика была занята своими делами - делила какое-то пойло. Не получив к себе должного внимания, хозяин развернулся и стал удаляться, при этом не забыл пнуть меня и небрежно бросить: "За мной". Хозяин не обнаружил того, что у него есть выпивка. Стоило бы ему показать краешек горлышка, как вся бы эта компания была у него "в кармане", но он этого не сделал.
Гаражи строились таким образом, что внешние из них образовали естественную стену и строились по периметру; остальные, ровными рядами образовывали блоки. К одному из них и направился хозяин. Мы долго блуждали в этом хаосе, пока не нашли нужный блок. Сказать, что мне надоело болтаться за ним туда-сюда я не мог, просто бесцельно брёл вслед за ним по грязюке и чертыхался про себя. Мне было не интересно ходить среди всего этого беспорядка - скучно и однообразно.
IV
C этого дня прогулки в гараж стали регулярными. Уже прошли весна и лето, надвигалась осенняя пора. Ежедневно лили дожди. Я подрос, возмужал и даже хромота моя постепенно стала сходить на нет. За это время мой окрас приобрёл красивый оттенок. Хозяин меня не выгонял, но и не очень-то подпускал к себе. За это время, я как-то к нему попривык и уже не замечал его пинков и недружелюбного ко мне отношения. Правда, когда, по привычке, убегал к своим собратьям, хозяин непременно приходил за мной и забирал к себе. Тогда я спал у него в прихожей на грязном половике и считал себя вполне счастливым псом. Так прошёл ещё один год.
Опять была весна, опять мы шли в сторону гаражей. Хозяин шёл широко расставляя ноги, я бежал вслед за ним, не забывая, при этом, опИсать деревья и заборы, таким образом метил территорию. Останавливался, принюхивался и если замечал, что до меня это сделали другие мои соплеменники, делал метки повторно.
В этот день было солнечно, тепло. Был хороший день и ничего не предвещало беды. Повсюду пели птички, журчали ручейки. Настроение у хозяина было относительно хорошее. Правда оно менялось часто по непонятным причинам, но это не мешало мне наслаждаться жизнью.
Хозяин подошёл к своему гаражу, как всегда открыл его и, как всегда, взял с собой бутылку водки. Сегодня он не стал выгонять машину из гаража, а просто ограничился заводом двигателя минут на десять.
Сверху, по центральной дороге, сбегали весёлые ручейки. Вода журчала, точнее радостно ворковала, от этого поднималось настроение - ещё неделя-другая и будет совсем тепло. Полетят на Север птицы, зазеленеет трава, земля "проветрится", дышать станет легче.
Пока я тыкался носом то в снег, то в дорогу, хозяин куда-то исчез, как сквозь землю провалился. Я побежал его искать, мелко семеня ногами. Где-то меня отгоняли, где-то свистели в след, где-то подманивали, называя почему-то Тобиком. Я старался отбежать подальше от чужих людей, ощущая какую-то опасность. Пробежал один блок, другой - хозяина нигде не было. "Включил" главное оружие собак - нюх. Но весной, в тёплый день все запахи так перемешались, что невозможно было выбрать запах хозяина. Весной, вообще, на дороге запахи трудно выделить, она больше пахнет горюче-смазочными материалами, нежели чем-то другим.
Не скажу, что меня охватило какое-то волнение. Просто было как-то непонятно и возбуждало от нечаянно свалившейся на меня свободы.
- И зачем мне искать этого хозяина, и какая польза мне от него? - пронеслось в моей голове. - Убегу сейчас и дело с концом. Хватит терпеть выходки этого душегуба, впереди весна и лето, проживу.
Душегуб - я всегда про себя именно так называл своего хозяина. И не смотря на всё это, побежал искать этого своего душегуба. Я ещё не знал, что по сравнению с теми, с кем встречусь каких-нибудь двадцать минут спустя, хозяин ангел во плоти. Но это будет впереди.
Я бежал, тыкаясь носом в землю, но никак не мог отыскать знакомый запах своего хозяина. Незаметно прибежал в то место, с которого началось знакомство с гаражами год назад. На брёвнах было пусто. Судя по тому, что запахи от тел были ещё свежи, разошлась компания совсем недавно. И я её обнаружил, буквально, в соседнем блоке. Да и как было не обнаружить это скопище живых существ, лишь отдалённо напоминающих людей. За год, что прошёл с первого знакомства, они все как-то обрюзгли, пообносились, в их облике появилась печать безысходности.
Копчёная, как и год назад, в резиновых сапогах, на два-три размера больше ноги, совсем сморщилась, и походила на сухофрукт. Сапоги на ногах выглядели нелепо и ещё больше оттеняли всю нелепость фигуры этого персонажа. Остальные выглядели не лучше. Сегодня, по какой-то причине в компании отсутствовал Сёга.
Они сидели внутри гаража: кто на ящиках из-под картофеля, кто на кирпичах, кто на корточках. Ворота гаража распахнуты настежь, посреди пустого помещения на полу из досок находился импровизированный стол. На столе разбросаны какие-то объедки, куски хлеба, бутылки с дешёвым пойлом. Компания по причине "принятия на грудь" была возбуждена. Все говорили разом, никто никого не слушал. Громче всех кричал Заяц.
Увидев меня, компания дружно засвистела, подзывая к себе. С ней в течение года знакомства, я встречался неоднократно. Знала компания и обо мне, поэтому я не заподозрил ничего страшного и опасного для себя.
- Забегу на минутку, покормят, возможно? Подкрепиться бы не мешало - хозяин сегодня не дал ни крошки. Правда, чего тут есть-то, разве, что кусок дешёвой колбасы кинут?
Я вбежал в гараж и стал пританцовывать на месте, то ли от радости, то ли от того, что не понимал: чего же от меня хотят? Заяц взял со стола кусок колбасы и стал меня приманивать. Я из боязни приблизился к нему, но постоянно оглядывался на ворота и ещё не подозревал, что у компании давно зрел план, как они выражались: "Ободрать Полкана на шапку". Заяц подманивал меня, но колбасу на пол не бросал. Такая игра продолжалась довольно долго. Мне это стало надоедать, я вышел из гаража и сел возле проёма и даже, казалось, забыл, что ищу своего хозяина. Любопытство, а одновременно и злость охватили меня и, я решил досадить компании.
-Посижу смирно, они про меня забудут. Тогда вбегу в гараж и схвачу со стола всё, что попадётся в зубы.
Компания, на время, так, по крайней мере, показалось мне, обо мне забыла. Заяц разливал по стаканам пойло, все шумели. Понять: о чём они говорят, было невозможно. Выпили. В компании градус возбуждения резко поднялся.
Усыпив бдительность, я вбежал в гараж, схватил со стола зубами кусок колбасы и уже намеревался отпрянуть назад, как, вдруг, почувствовал на загривке жёсткую руку Зайца. Попытался вырваться, но человек был гораздо сильнее меня... (Продолжение следует)