Вот был я в прошлые выходные на выставке в Манеже: типа самое что ни на есть современное искусство Санкт-Петербурга. Честно скажу, я сам бы туда хуй пошел, ибо консерватор и традиционалист. Это жену все тянет на неизведанное, а супротив жены не попрешь ведь.
Поехали. При входе заплатили по сту рублей. Я еще тогда хотел назад дернуть, как прочитал: выставка, инсталляция и перформанс. Но жена удержала, она у меня и танковый прорыв вермахта у Прохоровки, случись она там, остановила бы шутя. Ну, я тварь подневольная, пошел.
А внутри оказалось не так чтобы совсем плохо: висят разные картинки, я с десяток даже нашел весьма интересных и познавательных. У входа смотрю - стоит Сапега в сраном военморовском тельнике, митьковскими книжками торгует. Подошел поговорить, а он, своя своих не спознаша, начал мне нагло втюхивать книжку про митьковские танцы. Типа это круто, новье беспезды, только-только выпустили книжку. Я ему говорю: Миша, да ты вконец ахуел. Для меня это уже двадцать лет как пройденный этап. Взгляни, взгляни в глаза мои суровые - мы ж с тобою год параллельно скудную минморфлотовскую пайку жевали, пока факультеты не разделили. Да и тельник у тебя позорный, военморовский. Все равно не узнал нихуя, но подарил свою книжку с автографом. Правда, пришлось еще на сто рублей шагинских стихов купить про Икарушку.
Вот так проходят слава мирская и прочие глории мунди: уже и старые, кондовые митьки не узнают и в хуй не ставят. А когда-то за мой хэнд-мейд картуз драку в Сайгоне устраивали.
Ну, я утерся да и пошел далее. Жена говорит шепотом: это что за бомж? Я ей тоже шепотом: да это ж Сапега, судовод со старшей роты. Жена заплакала, глядя на меня с запоздалым состраданием.
Хожу я себе дальше, на картинки смотрю: иные уже и видел в ЛОСХе, а на иные и смотреть не стоит. Все под альтернативную музыку: сидят на лестнице у гардероба пара мудаков в тельниках, девки какие-то еще, и воют, воют... то сабаками залают, а то паровозом загудят. Но акустическое давление создают грамотно: жена уж побледнела вся и говорит - мне плохо, пойдем отсюда. Смотрю, еще пару женщин поблизости так и вовсе с музыки-то рвет на родину: блюют в ближайщую урну. Одна другой говорит: попроси их перестать, а то я упаду прямо тут. Не перестали.
Ну, я и не такое слышал в моей суровой флоцкой жизни, а оттого мою бронебойно-неустойчивую психику только благоверная и может поколебать. Повел ее на второй этаж.
Там супруга немного отошла: глядит на всякие архитектурные прожекты да радуется, а музыки почти и не слышно, она внизу вся осталась. Я тож пригляделся - а там на подставке гипсовые сиськи чуть ли не восьмого номера! Слегка помятые, правда - словно скульптор не утерпел, пока высохнут, и хватал от юношеского томления чувств, все не мог оторваться. Ну, я тоже за них подержался немного, но тут бабка-смотрительница погнала прочь, да и супруга смотрела косо.
И только я от этого впечатления отошел слегка - ХУЯК! вот именно так, с большой буквы. Как ебнуло что-то прямо у меня под ухом. Оглянулся в панике и чуть не обосрался: идет голый человек с огромным барабаном. Сам слегка обвязан в простыню, морда вымазана потрескавшейся зубной пастой, а в руке корявый дрючок, обмотанный тряпкою. Им он по барабану и хуячит не щадя сил, но не подряд, а с расстановкою. А чуть поодаль бритая наголо фемина, замотанная в лиловый тюль, идет себе и вертит над головой какую-то фиолетовую колбаску. Колбаска при вращении издает мерзкий посвист, а фемине словно и похуй. Люди, правда, бегут от нее без памяти.
Жена вовсе обомлела, просится наружу. Но это уж хуй, сто рублев с носа плачено за перформанс. Стою смотрю.
Прошли они это мимо нас (барабан грохотал так, что сердце обмирало), да и устроили нечто неудобьсказуемое на балкончике. Я пытался подобраться и посмотреть - сначала покраснел, потом чуть не стошнило. Глянул наскоро на картинки и бежать.
Так и не вырос культурно.
"... Неожиданно левую руку
Сын протянул из засады, а правой, схвативши огромный
Серп острозубый, отсек у родителя милого быстро
Член детородный и бросил назад его с сильным размахом"
Вот - искусство. Поэзия. Страсть. Слог. Сильный, что называется, размах.